Айрэнн

Глава 6. Очень таинственный парк

Как и вчера, я набрала номер Айрэнн и дождалась, когда она подойдёт к телефону. По голосу я поняла, что она рада моему звонку.

— Какие планы? — поинтересовалась я. — Хотелось бы погулять! Если хочешь, мы можем ко мне в гости приехать!

— Я бы с удовольствием, но, к сожалению, не сегодня, — Айрэнн звучала заметно расстроенной. — Понимаешь, у меня занятие по языку… Может, завтра? Там у нас парк есть очень красивый и большой, я часто там гуляю, ну и после занятий — каждый раз там! Называется Мельничий Бор, знаешь о таком, слышала?

Круг замкнулся! Я была настолько поражена и потрясена, что даже на миг выпала из реальности.

— Да, о парке я слышала, он большой. А рядом с моим домом тоже есть парк, называется Хороший Путь. Он переходит в громадный в лес на юго-востоке, — рассказала я.

— Клот, если ты захочешь, можем по этому парку походить, — несмело предложила Айрэнн.

— Айрэнн, это замечательно! Мне очень интересно, если бы ты сводила меня в свой парк! Я-то сама из своего района практически никуда не выбираюсь, и те места, где я у себя гуляю, уже приелись. Можем ли мы договориться о встрече, чтоб завтра я к тебе приехала?

Конечно же, мы договорились. Я поняла, что как раз успею собрать про парк информацию, чтобы прийти на место вооружённой знаниями.

В голове моей буря мыслей. Мысли касались двух заданий, полученных от двух коллег. И эти задания ведь как бы связаны между собой. Что мне этим хотела показать ТДВГ? Что от меня требовалось на самом деле? Из головы не выходил павильон глубоко под землёй под зданием базы. И тот мой выстрел. Наверное, то был мой самый странный выстрел в жизни.

Я направилась на базу, решив позаниматься борьбой. Отправляясь со мной в тренировочный зал, Аманда поинтересовалась, что я планирую делать. Я сказала, что мне нужно достать информацию про парк Мельничий Бор.

— Зачем же доставать, когда информация есть и её очень много? Рекомендую тебе обратиться к нашим электронным источникам и Сети. Ты сэкономишь массу времени, порывшись вначале в Сети, нежели выискивать книги по истории и краеведению в библиотеках.

Я последовала совету начальницы и после тренировки забила в поисковике «Мельничий Бор». Как было сказано в Глобальной электронной энциклопедии, парком «Мельничий Бор» называется "лесной массив" на юго-западе города Укосмо. Я окунулась в изучение так называемой "ландшафтно-геоморфологической характеристики" и попутно узнала, что геоморфология — это прикладная наука, изучающая рельеф суши и дна водоёмов, его внешний облик, происхождение, возраст, историю развития и динамику. Данные этой науки используются при поиске ископаемых и проектировании сооружений. Я узнала, что почвы в этом парке песчаные, поскольку река, протекающая здесь же с незапамятных времён, выносила глину. Ещё оказалось, что в Мельничном Боре протекают две маленькие речки, где найдены древние глины с того периода, когда по земле ходили динозавры. Кстати, об археологии. Земли на берегах тех речушек были в своё время густо заселены — находили обломки и черепки посуды, которые принадлежали к 13-му веку.

В парке произрастают сосны, ольха, дуб, берёза, клён, липа. Многим деревьям более ста или даже более двухсот лет. Много прижившихся видов растений, привезённых и засаженных из других мест, поскольку когда-то эти растения составляли пышные сады. Сады принадлежали старинным графским усадьбам, выстроенным ещё в восемнадцатом веке.

Многие из усадеб стоят там до сих пор, постройки сохранились, но находятся в плачевном состоянии заброшенных руин. До сего момента я никогда не слышала об усадьбах парка Мельничий Бор. Сам парк не особо благоустроен и представляет в некоторых местах почти дикий лес, однако на его периферии вовсю работают аттракционы и организовываются народные гульбища по праздникам.

Мне уже не терпелось посетить столь показавшееся мне загадочным место. Я с нетерпением дождалась назначенного часа встречи.

Когда Айрэнн заметила меня ещё издали, она оживилась и очень обрадовалась.

— Я мало слышала об этом парке, и вчера решила про него почитать. Для интереса, — рассказала я. — С точки зрения краеведения и всего такого.

— О, Клот, это замечательный парк! Там так хорошо, так спокойно. Словно окунаешься в другой мир. В метро очень шумно, много народу, все нервничают, раздражены, а там словно душа преображается!

— Тогда скорее едем туда, чего ж мы ждём? — бодро предложила я.

— Клот, ты первая, с кем я туда пойду. Я ведь туда всегда одна ходила гулять.

— У тебя разве нет подружек? — удивилась я.

Айрэнн опустила глаза и проговорила, зачем-то оправдываясь:

— Нет. Со мной никто не дружит, потому что все думают, что я не такая как все, и многие считают меня чудачкой. Я и сама себя такой считаю.

— Не переживай! Если б ты знала, какие они сами чудаки, только они боятся признаться себе в этом, — постаралась я приободрить новую подругу.

— Нет, дело не совсем в этом. Просто… Ты тоже необычная очень, — Айрэнн подняла на меня взгляд. — Вряд ли бы кто-нибудь другой пошёл бы просто в парк гулять со мной. Я успокаиваю себя тем, что не так уж и плохо быть одной. Ни от кого не зависеть, не подчиняться ничьим командам. Быть подругой самой себе.

— Айрэнн, ни от кого не зависеть и дружить с верным другом или же просто общаться с приятелями на пространные темы — это разные вещи!

— Понимаю. Но мне как раз особо не с кем общаться. Только со взрослыми, — проговорила Айрэнн грустно.

Я поняла, что она разрывается между неуверенностью в себе и желанием обрести друзей, между непохожестью на обыкновенных сверстников и желанием иметь единомышленников. Похоже, Айрэнн ещё считает, что со своими «необычными», как она убеждена, увлечениями, она одна такая на свете.

Мы направились в парк сперва вдоль оживлённого проспекта, потом нырнули в тихие спальные дворики, где густо росла зелень, в которой утопали невысокие пятиэтажные дома старинной постройки. Айрэнн тут ходила явно не в первый раз — настолько она уверенно петляла среди «лабиринтов» абсолютно однотипных домов. Она сказала, что покажет мне её любимый заход в парк, то есть не основной вход, а боковой.

Мы вышли снова к широкой дороге — автомобильной трассе, перешли её, перед нами стоял кинотеатр и перед ним на велосипедах, скейтбордах и роликах развлекалась молодёжь. Кто-то пил пиво, кто-то катался и делал всякие выкрутасы, кто-то оглядывал прохожих, кто-то общался между собой. Я заметила, что когда мы проходили мимо них, Айрэнн сжалась и испуганно поглядела в сторону компании парней, стоящей в отдалении.

— В чём дело? — быстро насторожилась я.

— Да так… ничего страшного. Мне показалось, что я увидела ребят из моей школы… Я ошиблась, это не они, — Айрэнн выдохнула с явным облегчением.

— Они что, насмехались над тобой? — быстро догадалась я. — И ты не смогла дать сдачи?

— Они гораздо старше меня, могут ударить и… может, даже кое-чего и похуже, — пробормотала Айрэнн, явно не ожидая, что меня это не заинтересует. — Клот, это как бы моё дело, извини.

— Ну и что, что старше? Ты что, не можешь разве ударить? Ты вроде не без рук и не без ног. Ты понимаешь, что они бы над тобой будут смеяться ещё больше, когда увидели, что ты их боишься? И чего именно ты боишься — того, что они тебе скажут или того, что они могут подойти и ударить? — спросила я в лоб.

Мы приближались к небольшой дорожке через газон с двумя клумбами по сторонам, впереди виднелось начало парка.

— Да, я понимаю, что можно нагрубить, нахамить, но тогда они бы точно ударили или… лучше не связываться. Я понимаю, что нельзя бояться, но ничего не могу с собой поделать, когда я их завижу ещё издали, у меня поднимается паника, — призналась Айрэнн.

— Айрэнн, кто они такие, чтобы ты нервничала?! Плюй на них с высокой горы, они тебе не указ! Они сами по себе ещё более не уверены, чем ты, и свои внутренние комплексы скрывают тем, что отыгрываются на слабых! Это факт, однако слабые и не способные дать отпор люди — пища для таких наглецов — были и будут всегда. Айрэнн, не уподобляйся им! Ты талантливая, творческая, интересная девушка, и твой удел — далеко не удел жертвы!

Я вошла в раж. Потому что почувствовала родственную душу. Однажды и меня в школе пытались задирать. Думали, что раз я тихая, всё время одна и ни с кем из одноклассников не тусуюсь — меня можно шпынять. Один из придурков схватил мой рюкзак и скинул с лестницы. После чего начал глумливо насмехаться. Я была в третьем классе, он в седьмом. Я обратила внимание, что он стоит на краю лестницы. Ни говоря ему ни слова я молча подошла к нему и толкнула. Он этого не ожидал. Полетел вниз. Когда я спустилась и прошла мимо него, чтобы поднять свой рюкзак, он от меня попятился. С тех пор меня в школе никто больше не задирал. Я очень понимала Айрэнн — мне самой в тот момент было очень страшно толкнуть его. Но когда я это сделала и увидела плещущийся страх в глазах негодяя — я поняла: мне всё по плечу. Как же мне сейчас хотелось передать это чувство Айрэнн!

Айрэнн совсем замялась, даже замедлила шаг.

— Я попробую не бояться, — сказала она не особо убедительно.

Мы замолчали и продолжили путь. Я решила, что разговор об этом неприятен Айрэнн. Свою мысль я ей сказала — дальше решение принять должна она сама.

Скоро мы очутились на широкой лиственничной аллее, посередине которой находилась длинная клумба с цветами. По обе стороны аллеи стояли многочисленные лавочки, на них сидели пенсионеры и мамочки с колясками, между ними продавцы разместили свой товар — значки, воздушные шарики, сувениры, мороженное.

Айрэнн понемногу успокоилась и сказала, когда мы неспешным шагом пошли по аллее:

— Люблю деревянные украшения. Как ты к ним относишься? — взглянула она на меня всё также застенчиво.

— Никак. Потому что я не ношу никаких украшений.

— А я деревянные люблю и ношу, когда я одна и меня никто не видит. Каждое дерево несёт в себе дух, энергию, заряд.

— Ты много знаешь о деревьях?

— Я много читаю о них, и во многих книгах написаны правдивые вещи, — всё таким же несмелым тоном проговорила Айрэнн.

— Это интересная тема, — улыбнулась я. — Можешь рассказать?

— Есть деревья, забирающие отрицательную энергию, есть деревья, дарящие положительную энергию, а есть опасные деревья, которые способны забирать энергию и дают лишь усталость и впитанный от других негатив.

Мы подошли к лотку с деревянными бусами и браслетами.

— Это вишня, — Айрэнн дотронулась до тёмно-красных бус.

— Верно, — улыбнулась продавщица — пожилая женщина в шерстяной уютной шали и с экстравагантной брошью в виде явно магического символа. — Покупайте, они хорошо смотрятся! И очень идут молодым девушкам, вишня — благородное дерево.

Продавщица напомнила мне этакую добрую колдунью из мультиков. И сейчас, стоя возле лотка с деревянными штучками, я обратила внимание на веющую от парка необычность, а ведь мы только, считай, стояли при входе.

— Сколько стоит вот это колечко? — робко спросила Айрэнн.

По глазам подруги я увидела, что колечко ей понравилось, однако она еле-еле нашла в себе смелость обратиться с вопросом к продавцу. Улыбчивая «колдунья» не только не съела мою подругу, но и предложила купить три колечка по цене двух. Айрэнн купила колечки, два спрятала в свою сумку, а третье надела на безымянный палец правой руки.

— Ты прямо как невеста, — пошутила я.

— Да, обручена с деревьями по жизни, — засмеялась Айрэнн.

Хорошее настроение быстро возвращалось к Айрэнн. Мы не спеша пошли в сторону зарослей клёнов, дубов и берёз по широкой пешеходной дорожке мимо детских площадок и автодрома, где на маленьких гоночных машинках по кругу гоняла малышня. Слева кружились аттракционы, везде веселился и гулял народ, аниматоры в костюмах клоунов и персонажей известных мультиков веселили ребяток и водили с ними хороводы.

— Расскажи о деревьях, ты интересно начала, — попросила я.

— Когда-то наши древние предки прислушивались к мудрости друидов. Друиды были особыми жрецами, только они поклонялись не богам, а силам Природы. Они обладали тайными знаниями как в области деревьев, так и во многих других областях. Они даже имели свой тайный язык огам, или алфавит деревьев. И с помощью этого языка они могли открывать врата в духовный мир и получать оттуда ещё больше Знаний. Год они делили на тринадцать месяцев, и каждым месяцем, включая равноденствия и солнцестояния, повелевало дерево. Огам деревьев — всего лишь один из многих тайных языков. Они могли читать символы и знаки цветов, птиц, ветров, дождя и так далее. Больше всего почитали такие деревья: береза, рябина, ясень, утесник, ольха, ива, боярышник, дуб, вереск, остролист, лещина, яблоня, тополь, плющ, ракитник, терновник, бузина, тис, сосна, бук. То есть каждое дерево управляет определённым временем — будь то месяц или солнцестояние.

Я слушала увлёкшуюся Айрэнн с открытым ртом. Друиды. Тайные знания, алфавит деревьев. Судя по тому, что Айрэнн без запинки перечислила все деревья, она всерьёз разбирается в теме. Не просто книжки поверхностно читала, а, возможно, какие-то из своих знаний применяла на практике! Выходит, Айрэнн — ведьма? Но это слишком опрометчивое предположение.

— Айрэнн, это потрясающе! А где ты про это читаешь, узнаёшь? Можешь подсказать книги? Ты сама начала этим увлекаться, или тебя кто-то заинтересовал?

Девушка смутилась. Я подсказала, чтоб расположить её к себе:

— Я тоже некоторое время назад начала увлекаться летающими тарелками, собираю статьи, вырезки из газет, покупаю и читаю журналы про аномальные явления. У меня даже телескоп дома есть, и я недавно через него наблюдала настоящий НЛО! Всё, что связано с паранормальными феноменами, для меня очень интересно!

— Ты серьёзно? — искренне удивилась Айрэнн. — Ты ни на кого не похожа.

— Никто из нас ни на кого не похож, — улыбнулась я.

Айрэнн улыбнулась в ответ.

— Я не помню, когда и как я начала увлекаться этим всем необычным, деревьями. В детстве я всегда любила играть и гулять одна и обязательно на природе, где нет людей. Иногда мне кажется, что я слышу, о чем шепчутся кроны, о чём говорит дождик за окном, а когда я смотрю на облака, я вижу лица, предметы, знаки или каких-то животных, — девушка подняла глаза вверх, но небо сегодня ясное, облаков нет.

Мы вошли в тенистую аллейку, подведшую нас к руинам старых каменных ворот, от которых осталось только два входа-калитки. Они подобно мистическим порталам встречали всех путников. Меж ними продолжалась дорога, ведущая под уклон с горы к прудам, раскинувшимся необозримой кристальной гладью. Айрэнн продолжила:

— Меня с детства тянет к деревьям, к камням. Из одной книги я узнала про амулеты, талисманы, обереги, и сама пыталась себе что-то сделать. Там же было написано и про деревья. Я люблю заходить в книжный магазин и копаться там, выискивать книги про деревья. Но я уже давно не была в книжном… Там поменялась продавщица, и новенькая выгнала меня, из-за того, что я там задержалась и листала книги… Я очень испугалась тогда. Как будто она меня застала за чем-то постыдным, — Айрэнн попыталась скрыть своё замешательство неловкими смешками.

Я ободряюще улыбнулась:

— Не переживай. Та продавщица — дура. Ты совершенно зря её испугалась. Надо было заявить о своих правах и написать жалобу! В конце концов, пойдёшь в другой книжный, и там найдёшь больше и лучше материалов по интересующим тебя вопросам. И давай вообще не будем накручивать, расскажи мне, вот, к примеру, про берёзу!

Мы проходили мимо стройной белой в чёрную крапинку красавице, ветви которой каскадом вверху свешивались к земле. В это время мы уже спустились к пруду и обходили его слева по пешеходной дорожке. На прудах плавало много уток и селезней, все они весьма доброжелательно и бесстрашно подходили к детям, кидающим им хлеб с берега и весело гоготали.

Айрэнн быстро переключилась от переживаний и с радостью поведала:

— О, берёза — это очень сильное дерево! Это владычица лесов, она способна обосноваться в тех местах, где много других деревьев не приживается. Она живёт обычно до восьмидесяти лет. Это дерево начала, обновления, юной любви. Когда друиды поднимались к высшим сферам в своих поисках Знаний, они обращались к стволу берёзы. Берёза дарит отвагу и решимость тем, кто вступил впервые на путь роста. Несмотря на то, что берёза кажется хрупкой, она чрезвычайно сильна, и в этом она учит нас, что за внешней слабостью может таиться огромная несокрушимая мощь.

Айрэнн с почти трепетным благоговением посмотрела на дерево, будто сама была древней жрицей сил Природы — друидкой.

— Потрясающе! А вроде бы — просто дерево как дерево.

— Большинство людей из серой массы даже не подозревают о том, что на самом деле их окружает. А тех, кто знает об этом, принимают за чудаков, жестоко травят. Общество ненавидит то, что на него непохоже, — вздохнула Айрэнн.

— И тем не менее, даже в этом сумасшедшем обществе есть те, кто не разделяет интересы большинства и идёт непроторенной дорогой, — добавила я. — Пусть таких мало, но они как раз те, кто двигает общество вперёд и спасает его от самоуничтожения.

— Да, мир на таких держится и это избранные, — немного нервно засмеялась Айрэнн. — А по сути эти избранные являются всего-навсего ненормальными.

— Брось! Разве нормально быть таким, как все? — бросила вызов я.

— По-моему, ненормально быть не таким как все, — пожала плечами девушка, сомневаясь.

— Не комплексуй! Ты избрала сложный путь, и иди по нему с высоко и гордо поднятой головой! Кто они такие, чтоб перечить тебе? Серое стадо баранов, вот кто! А ты не в этом стаде, более того, ты способна пойти и повести себя так, чтоб стадо тебя не затоптало! А возможно, и пошло бы за тобой!

— Это невозможные вещи, — Айрэнн горько вздохнула. — Если я продолжу быть не такой, как все, меня рано или поздно затопчут. А сделаться такой как все, я не могу.

— Не говори глупостей! — я еле удержалась от того, чтобы не встряхнуть её. — Не быть такой, как все — прекрасное кредо и правило! Ты знаешь мудрость деревьев, почему бы тебе не поучиться у той же стойкой, хоть и с виду слабой и хлипкой, берёзы?

Айрэнн посмотрела на меня внимательно. И сказала тихо:

— Иногда мне так хочется стать деревом. Расти где-то в лесу, и чтобы вокруг росли соседи и друзья, и шептаться с ними листвой. И никто никого не будет обижать…

Мы вышли по скверу к другому пруду, вокруг которого оживлённо толпился гуляющий народ. Тут уже бойко велась торговля в маленьких палатках, в самом разгаре катание на лошадях и пони, на лодках и катамаранах. Чуть поодаль справа виднелись старинные постройки и памятник мельнице, выполненный из декоративного дерева.

— Почему этот парк назван «Мельничий бор»? — спросила я.

— Когда-то здесь, прямо на этом самом месте, была мельница. Она тут стояла испокон веков и молола муку, и жило здесь поколение мельников. А поскольку этот парк — часть древнего леса, который окружал мельницу и соседние деревья, и ещё тут где-то растёт обширный сосняк, оставшийся с тех времён, парк и назвали — Мельничий Бор.

Потом, в семнадцатом веке, эти земли купил и присвоил себе один граф — звали его граф Гаул. Именно этот граф, поженившись на богатой невесте иностранных кровей — княжне Марте Рубни, положил начало династии Гаул-Рубни, которая стала процветать тут в конце семнадцатого века. Сыновья Гаула возвели несколько усадеб, расширили парк, завезли из заграничных путешествий много растений. При Гаулах сюда пригласили лучших архитекторов того времени. Ныне большинство строений заброшено — у города нет желания финансировать восстановление древних зданий, важнее строить бизнес-центры, чем восстанавливать руины, которыми никогда не будет интересоваться серая масса, — с грустью заметила Айрэнн. — Теперь усадьбы разбросаны по всему парку, аж с начала девятнадцатого века до них никому нет дела. Часть из них заросла, часть разграбили мародёры и бродяги. Династия Гаул-Рубни сильно обеднела ещё в конце восемнадцатого века, разорившись на те балы, которые тут устраивались. Последний потомок застрелился, попав в долговую яму, в начале девятнадцатого века в одной из отдалённых усадеб, и его тело нашли не сразу. Его похоронили прямо там, возле западной стены, и с тех пор Гаул-Рубни прекратили своё существование.

— Печальная и жестокая наука — история. Но она нужна хотя бы для того, чтоб мы учились на ошибках человечества, — проговорила я.

— К вящему сожалению, мы никогда на них не учимся, а только повторяем их, уже пуще прежнего.

Айрэнн — глубоко начитанный человек. Удивительно, сколько разных и противоречивых качеств сплелись в этой девушке! Невообразимая зрелость размышлений — и подростковые комплексы, боязнь людей. Неумение за себя постоять — и готовность поддержать очень умную беседу, которую поддержит не каждый взрослый. Огромное развитие интеллекта — и полная неразборчивость в людях, глубокие переживания по поводу собственной индивидуальности и отличия от остальных.

Меня заинтересовал рассказ об этих графах Гаулах. Особенно история с застрелившимся графом, который похоронен здесь же, в заброшенной могиле. Нужно найти информацию и почитать об этом подробнее.

— Здесь, в этом парке, ты окунаешься в другой мир, — произнесла Айрэнн, когда мы уединились от многолюдных площадок вокруг пруда в лесную часть на одинокую узкую тропинку.

Яркое солнце просвечивало сквозь деревья, подмигивая нам. Иногда нас обгоняли наслаждающиеся природой велосипедисты, и встречались влюблённые парочки, идущие в обнимку, да тихие матери с колясками. Я узнала кучу нового. Айрэнн обладала поистине энциклопедическими знаниями по части деревьев, друидов, энергетики.

Я узнала, что рябина, живущая до 200 лет, на каждой ягодке имеет малюсенькую пятиконечную звёздочку на стороне против черенка, и звёздочка эта — ни что иное, как символ магической защищающей пентаграммы. Рябина рождает вдохновение у поэтов и музыкантов, и ещё древние духи, которые ткут ткань жизни, работают с веретеном из рябины. Рябина защищает от колдовства, и ещё она охраняет энергию земли вдоль линий космических потоков. Увидев иву, склоняющуюся над прудом, Айрэнн поведала, что это древо чёрной магии. Поскольку ива способна вырасти из любой своей ветви, опущенной в воду, давая там корни, друиды считали её древом Бессмертия. Считается, что если регулярно общаться с ивой, можно улучшить парапсихологические способности и развить интуицию.

— Клот, я могу тебя научить, как подружиться с деревьями, — в голосе Айрэнн слышался задор и искренность.

— Это, должно быть, очень полезно, — задумчиво проговорила я.

— Ты будешь первым и, наверное, единственным человеком, которому я расскажу свой самый сокровенный секрет. Я не читала в этом ни в одной из книг, а как-то получилось, что случайно раскрыла сама.

На этот раз она смело взяла меня за руку и увлекла в сторону от тропинки прямо на зелёный девственный ковёр листвы, вглубь лесной части парка.

— А мы не заблудимся? — с опаской спросила я.

— Нет, деревья нам подскажут, как выйти, — засмеялась Айрэнн.

— Ты всерьёз умеешь с ними говорить?

— Не совсем. Я могу чувствовать их и понимать. Например, если ребёнок на моих глазах неосознанно или хулиганя обломал ветку, я чувствую боль, которую исторгает повреждённое дерево. Они живые. Клот, они ещё живее, чем мы с тобой, только этого никто не знает! — проговорила Айрэнн, восхищённо взирая на росшие вокруг нас гигантские клёны и берёзы. — Друиды знали об этом, поэтому они уходили в священные рощи, общались с деревьями на их языке и постигали мудрость.

Мы подошли к абсолютно не примечательной с виду берёзе, Айрэнн предупредительно приложила палец к губам, велев мне молчать, сама подошла к дереву, отпустив мою руку, и прижалась к нему щекой. Она подобно мифической дриаде, прислушалась, закрыла глаза и глубоко вдохнула. Исчезла её сутулость, неуверенность, прячущийся взгляд светлых испуганных глаз. Передо мной стояла настоящая колдунья и повелительница сил природы! Настолько ярким было это впечатление, что я позабыла всё — большой город, оставленный за спиной, серую толпу, пресыщенную простой суетливой жизнью, обыденный мир со своей скоростью, беготнёй и нервотрёпкой. Вокруг деревья, этот древний парк, уходящий корнями в столетия, и эта необычная волшебная девушка — Айрэнн.

— Теперь ты подойди, только тихо, и сконцентрируйся. Не думай ни о чём, мысленно обратись к Берёзке и попроси её с тобой поговорить, — прошептала Айрэнн, отходя от дерева.

Я подошла к берёзе.

Дерево как дерево.

Берёза-берёза, о чём ты мне расскажешь о новеньком? Мысленно я обратилась к ней. Возможно, на примитивном языке. Я понимала, что у Айрэнн есть неоспоримый навык в этом тонком деле.

Запрокинула голову, разглядывая крону, устремлённую ввысь. Провела рукой по гладкой шёлковой коре, на ощупь она приятная. Затем я, повторяя за Айрэнн, прижалась к стволу и обхватила его руками. И закрыла глаза.

Странно, я была почти уверена, что не почувствую ничего. Как при том выстреле на Полигоне.

Но то, что я почувствовала, невозможно описать! Не знаю, случайность это или элементарное самовнушение, но меня с ног до головы окатила приятная прохлада, исходящая как бы изнутри меня. Мне вдруг стало так спокойно на душе, будто я напилась тёплого молока и засыпала. А ещё сквозь меня, как мне показалось, от ствола берёзы, ворвался целый сонм бодрящих и свежих покалывающих импульсов, и так, что по мне прошлись мурашки.

Обескураженная, я отпустила берёзу из объятий, и поглядела на дерево. Внешне оно ничем не отличалось от других. Но я была теперь готова побиться об заклад, что, подходя к каждому дереву, буду теперь что-то чувствовать, настроившись на него.

— У тебя получилось, — полуутвердительно-полувопросительно сказала Айрэнн.

— Никогда не думала, что такое возможно, — прошептала я.

— Дерево тебе что-то сказало, теперь ты на некоторые вещи будешь смотреть по-другому. Давай вернёмся на тропу, я проведу тебя мимо одной из заброшенных усадеб.

— Там, где похоронен этот обедневший потомок Гаулов? — уточнила я.

— Нет, та усадьба, где он застрелился, находится в другой части парка. Я, если честно, боюсь туда ходить.

— Почему? — спросила я с удивлением.

Мы выходили из дикого леса с волшебными деревьями в сторону тропинки.

— Не знаю. Когда приближаюсь к тому месту, деревья всегда шумят, и они словно запрещают мне. Там растёт один дуб, и когда я к нему приближалась, он словно какую-то преграду из себя излучает, чтоб я туда не ходила.

Странный парк. Усадьбы тоже требуют пристального внимания. Оказывается, к тому домику, который мне хотела показать Айрэнн, нет тропинки. Вернее, когда-то туда вела широкая благоустроенная дорожка, но она намертво заросла мхом и густым кустарником. По узкой тропке Айрэнн подвела меня к мрачному двухэтажному строению с поломанными ступенями, потрескавшимися стенами и выбитыми частично окнами.

— Это домик для слуг, — пояснила Айрэнн. — Слуг у Гаулов в одно время было очень много, в этом домике жили повара, поэтому он ещё называется «Поваренным Домиком».

— Ты случайно не пробовала проникать внутрь? — я приподнялась на цыпочках, норовя заглянуть в высоко расположенное над землёй окно.

— Ты что, это же запрещено законом! Да и там может быть опасно. Вдруг там маньяки сидят или пьяницы, которые могут быть агрессивны? — привела Айрэнн вполне разумные доводы. — Вот таких домиков по всему парку не счесть. Их в общей сложности около двух десятков. Когда я гуляю среди деревьев, они всегда попадаются мне.

Когда мы снова возвращались на пешеходную тропинку, я несколько раз оглянулась на этот одинокий заброшенный Поваренный Домик. Он словно в насмешку провожал меня взглядом выбитых окон. Некогда талантливое детище известного архитектора, превращённое в убежище для бомжей. Невесёлая судьба каменного творения. Очередное доказательство очевидности: после взлёта всегда следует неизбежное падение на дно.

Дойдя до этого Поваренного Домика, мы вышли по дорожке снова к пруду и уже вдоль него пошли обратно, по направлению к выходу. Парк оказался обширным, сегодня мы прошли лишь его малую часть, и решили, что на первый день моего знакомства с ним достаточно. Айрэнн возвращалась домой с отличным настроением. Берёза подпитала её начавший падать дух оптимизмом.