Бананов думает

ОПОЗДАЛ…

Размахивая портфелем, Посудов задумчиво бежал вдоль по улице. Это не была дань моде: Посудов бежал не от инфаркта, а от возможных неприятностей по службе. Обычно он опаздывал на работу со спокойной душой и ровным дыханием, но сейчас себе этого позволить не мог. Посудов хорошо помнил, что перед самым его уходом в отпуск в красном уголке появился жуткий плакат-ультиматум «Опозданиям на работу — война!», и в лаборатории уже были первые пострадавшие. Худющева, например, в обмен на три минуты опоздания обрела строгий выговор. Табуретову семь минут «задержки» стоили премиальных, не помогла и написанная на высоком художественном уровне объяснительная записка. Поэтому у Посудова были все основания видеть в черном цвете свое ближайшее будущее.

…Бежать Посудову было нелегко: сказывался диванно-телевизорный образ жизни и неумеренность в питании. К тому же его почему-то заносило вправо, видимо, из-за портфеля. Посудов положил портфель под мышку — стало заносить влево. Навстречу попадались знакомые. Посудов лихо делал им ручкой и молодецки восклицал: «Физкультпривет!». Пусть думают, что он делает утреннюю пробежку для собственного удовольствия. Не останавливаясь, пробежал киоск, где каждое утро покупал сигареты, и продавец проводил его тревожным взглядом.

Тут Посудову неслыханно повезло: около него притормозило такси, и водитель раскрыл дверцу так широко, будто распахнул душу:

— Вижу, опаздываешь, брат? Куда везти? — участливо осведомился он.

— На Карантинную, — прошептал Посудов и, не веря своему счастью, плюхнулся на сидение.

— Трояк, — благодушно сказал шофер. — Деньги вперед.

— Да тут же… триста метров! — слезливо возразил Посудов и сделал вид, будто хочет выйти из машины.

— Тогда беги, — ласково предложил таксист.

«Убил бы! Да некогда!» — вскипел в душе Посудов, но отсчитал три рубля.

«Спекулянт на чужом горе», — едва успел Посудов мысленно выковать чеканную характеристику таксисту, как они уже были на месте.

Выскочив из такси, Посудов увидел впереди величественную спину своего начальника, который не спеша приближался к проходной.

«Сам-то опаздывает! — гневно подумал Посудов. — А другим нельзя!»

Посудов стал красться за начальником, страстно желая, чтобы тот не оглянулся. Потом нервы у Посудова не выдержали и он полез через заводской забор, чтобы на этом маневре опередить начальника. На одном дыхании он пересек заводской двор и ворвался в лабораторию.

В лаборатории никого не было, кроме уборщицы тети Маши… Посудов поздоровался и, стараясь дышать ровно, спросил, где люди.

Тетя Маша посмотрела на часы.

— Запа-аздывают чуток, — нараспев пояснила она и ушла куда-то с ведром.

Посудов пожал плечами и, полный предчувствий, вышел в коридор. Около красного уголка что-то его остановило. Посудов заглянул в замочную скважину и на месте плаката-ультиматума увидел новый плакат-ультиматум. На бумажной полосе грозно выстроились буквы устрашающих размеров: «Преждевременным уходам с работы — бой!».