Берлинский блюз

12. Званый ужин

Когда господин Леман ровно в восемь часов вошел в «Базар», его родители были уже там. Они сидели за хорошим столиком, равноудаленным от кухни, туалета и входа, и увлеченно разговаривали с его лучшим другом Карлом, который, казалось, специально принарядился по такому случаю: на нем был весьма поношенный, даже ему великоватый черный костюм, которого господин Леман раньше никогда не видел, белая рубашка и даже бабочка. Карл выглядел как-то гротескно, он был похож на огромного пингвина, вынутого из стиральной машины. Господину Леману сразу захотелось развернуться и убежать.

– А вот и он, – сказала мама, когда он подошел к столу.

– Привет, босс, – сказал его лучший друг Карл и протянул руку.

– Прекрати кривляться, – поморщился господин Леман и сел.

– Мы уже гадали, куда ты запропастился, – сказала мама.

– Сейчас ровно восемь, – сказал господин Леман. – Вы пришли слишком рано.

– Такси доехало так быстро.

– Ну как экскурсия?

– Утомительно, – ответил отец.

– И знаешь, эта Стена… – сказала мама и озабоченно покачала головой.

– Вот меню, босс, – вмешался Карл и протянул ему меню. У родителей меню уже было. Затем Карл зажег свечу. Это была единственная свеча во всем заведении.

Господин Леман заметил, что у Карла были грязные ногти, и он задумался, заметил ли он это только потому, что исполнял роль менеджера, или его лучший друг действительно несколько сдал.

– Не надо говорить мне «босс», – сказал господин Леман. – Кстати, это мои родители, а это Карл Шмидт.

– Мы все уже знаем, – ответила мама. – Мы уже познакомились.

– Вот и хорошо, – сказал господин Леман и посмотрел в меню. – Что вы будете пить?

– А мы все уже заказали, – сказала мама. – Господин Шмидт порекомендовал нам кое-что.

Господин Леман вопросительно посмотрел на своего лучшего друга Карла, который стоял прямо за ним, его фигура отбрасывала гигантскую тень. Карл ухмыльнулся:

– Я плохого не посоветую, босс.

– А что ты хорошего посоветовал? – Господина Лемана все это начало раздражать. Он ничего не имел против юмора и шуток, но только тонких шуток, а не таких тупых.

– Красное. – Карл оголтело подмигивал правым глазом. – Из последних запасов. Восемьдесят пятого года.

– А, восемьдесят пятого… – сказал господин Леман. – И принеси еще минеральной воды для всех. Вы уже решили, что будете есть? – спросил он родителей.

– Нет, – недовольно ответил отец. – Куда ты торопишься?

– Я пока пойду декантировать вино, – сказал Карл и ушел.

– Очень симпатичный молодой человек, – сказала мама. – А что ты нам посоветуешь из еды?

– Свинина очень вкусная.

– Свинина, – протянула мама. – Свинину я и сама могу поджарить. А нет ничего поинтереснее?

– Наш ресторан знаменит своей свининой, – строго ответил господин Леман. – Люди со всего города приезжают, чтобы поесть здесь свинины. Некоторые даже по утрам. Нигде больше нет такой вкусной жареной свинины.

– Да, но ведь свинина… – Мама рассмеялась. – Тогда они могут и ко мне приезжать.

– Свинина здесь номер один «а». А если не хочешь, то возьми рыбу. – Господин Леман пошел в атаку. – Вот! – Он перегнулся через стол и ткнул пальцем в рыбный раздел меню. – Форель, налим, дорадо – все по полной программе. Или, – прибавил он ожесточенно, – возьми что-нибудь вегетарианское, мама.

– Я, пожалуй, возьму свинину, – сказал отец.

– Я тоже, – сказал господин Леман.

– Тогда и я тоже, – сказала мама. – Пожалуй. В вегетарианских блюдах я вообще не разбираюсь.

– Может быть, жаркое из отрубей с соусом карри? – предложил господин Леман.

– Нет-нет, раз уж ты говоришь, что свинина…

– Так, – объявился Карл. Он нагнулся над господином Леманом, коснувшись пиджаком его щеки, и поставил на стол бутылку вина. – Это просто напиток богов.

– Бокалы, воду, – сказал господин Леман.

– Будет сделано, босс, – ответил его лучший друг Карл и исчез.

– Вообще-то декантируют по-другому, – вставил отец, изучая бутылку. – И это вино вовсе не восемьдесят пятого года.

Господину Леману захотелось спросить отца, с каких это пор он разбирается в вине, но он смог сдержаться. Карл вернулся с бокалами и минеральной водой.

– А свинина у вас вкусная? – спросила мама господина Лемана Карла.

– Не то слово! – ответил Карл. – Это просто песня, все так говорят.

– А она с корочкой?

– Минуточку, – сказал Карл и снова исчез.

Господин Леман увидел, как он пошел на кухню, и почуял недоброе. И Карл действительно вернулся с Катрин.

– Как же он не знает, с корочкой она или без, – бурчала мама. – Такие вещи надо знать.

Катрин подошла к их столу.

– Чем могу помочь? – спросила она всех сразу.

– А свинина с корочкой? – спросила мама господина Лемана.

– Разумеется с корочкой.

– Почему – разумеется? Я вот, например, всегда делаю без корочки. Это слишком хлопотно.

– Факт наличия корочки, – с улыбкой ответила Катрин, – обычно переоценивается.

– Кстати, это Катрин Вармерс, – сказал господин Леман, – она наш повар, а это мои родители.

– Ваш сын прекрасно разбирается в жареной свинине, – сказала Катрин с убийственно серьезной миной.

– Да вы присаживайтесь, – сказала мама и пододвинула стул от соседнего столика.

Мои родители отлично вписались бы в Кройцберг, подумал господин Леман. Раньше ему такое и в голову не приходило.

– Но у меня мало времени. – Катрин села рядом с мамой господина Лемана и убрала с лица прядь волос.

– Так вот, я никогда не готовлю с корочкой, – затянула мама ту же песню.

– Я бы тоже не стала, – ответила Катрин.

Господин Леман, который уже перестал понимать, до какой степени неловко он должен себя при этом чувствовать, решил расслабиться и разлил вино по бокалам.

– Налей и мне немножко, – сказала Катрин. Карл, который околачивался рядом и подслушивал, тут же подскочил с четвертым бокалом.

– А вам можно так долго отсутствовать на кухне? – спросила мама.

– Раз уж сам босс здесь, – встрял Карл.

Господин Леман стремительно опорожнил свой бокал и налил еще. Без алкоголя тут было решительно не справиться.

– Так что вы говорите?

– Если я делаю без корочки, то половина посетителей начинают ворчать, что хотят с корочкой, – сказала Катрин и взглянула при этом на господина Лемана. – Вы просто не можете себе представить, какие тут бывают привередливые посетители.

– Бедняжка моя, – сказала мама и погладила ее руку, – могу себе представить. Наверное, непросто готовить для людей, которых совсем не знаешь.

– А любители свинины – хуже всех, – сказала Катрин.

– Ох, не надо было мне вас спрашивать.

– Нет-нет, с вами все в порядке.

– Могу я принять заказ? – снова проявился Карл.

– Зачем тебе принимать заказ? – агрессивно спросил господин Леман. – Что ты будешь с ним делать? Отнесешь на кухню? Там разве кто-то есть?

– Во всем должен быть порядок. Это ведь твой высший принцип, босс.

– Да, он нас постоянно муштрует, – подтвердила Катрин.

– Я возьму свинину, – сказала мама.

– Я тоже, – сказал отец господина Лемана.

– Три свинины, – сказал господин Леман. – С переоцененной корочкой.

– Я обычно добавляю немного чеснока, – сказала мама.

– Я тоже. И это гораздо важнее, – ответила Катрин.

Господин Леман поднял бокал и посмотрел на отца. Они чокнулись. Тем временем женщина, которую он любил, и женщина, являющаяся его матерью, углубились в разговор о чесноке и о том, с чем его едят.

– Здесь всегда так малолюдно? – осведомился отец.

– Нет, все начинается позднее, – ответил господин Леман. – В девять здесь не протолкнуться.

– Но тогда уже не все заказывают еду, – сказал отец.

– Да, – согласился господин Леман, который в этот момент заметил, что у стойки расположился Кристальный Райнер. – Даже если они и едят, деньги мы зарабатываем на выпивке.

– Это логично, – ответил отец. – Да, – прибавил он, – пьют всегда и везде. В этом смысле ты тут хорошо устроился.

– Ну, мне пора возвращаться на кухню, – сказала Катрин и встала.

– Очень мило, что вы посидели с нами, – сказала мама господина Лемана.

– Ваш сын, – повторила Катрин, – просто отличный специалист. Во всем. – И ушла.

– Что она имела в виду? – спросила мама господина Лемана.

– Понятия не имею, – ответил господин Леман. – Иногда мне хочется их всех уволить.

– Но ресторан… – сказала мама и наклонилась, чтобы получше оглядеть зал. – Это же больше похоже на бар. Многие ничего не едят.

– Нельзя же заставить их есть, – сказал господин Леман, быстро выпитое вино сделало его язвительным. – К тому же в алкоголе много калорий.

– Так, дорогие мои. – Его лучший друг Карл был снова рядом и поставил на стол плетенку с хлебом и горшочек с топленым салом. – Вот вам пока пожевать. И намазывайте сало как следует, подумайте об электролитах.

– Он действительно очень симпатичный молодой человек, – сказала мама господина Лемана, глядя вслед Карлу. – Но немного странный. С ним все в порядке?

– Трудно сказать. Как вам понравилась экскурсия?

– Это ужасно. – Мама сразу же вплотную занялась хлебом. – Как ты можешь здесь жить, с этой чудовищной Стеной вокруг, это же ужасно. Я бы не смогла.

– Для нас это не так страшно. Мы же можем выезжать.

– Но ведь все равно чувствуешь себя взаперти. Она же везде, это же настоящее кольцо.

– Чепуха! – Господину Леману совершенно не хотелось обсуждать эту чушь. Всегда один и тот же разговор, когда люди приезжают в Берлин. – Если в Бремене какая-то улица заканчивается и там стоит стена, ты же не чувствуешь себя взаперти.

– Но это совсем другое.

– Да. Но это проблема не для нас, а для тех, кто живет на Востоке. Ведь смысл этой Стены не в том, чтобы нас не выпускать, а в том, чтобы они не могли попасть внутрь. Хотя для них это было бы, конечно, не внутрь, а наружу.

– Да, – сказала мама. – Они же все хотят уехать оттуда, теперь это всем понятно.

– Там сейчас такое творится, – сказал отец. – Там у них все разваливается.

– Конечно, – ответил господин Леман. – Но в Западном Берлине все по-прежнему. Мы тут про это вообще ничего не знаем.

– В общем, я бы так не могла. Я бы чувствовала себя взаперти…

И дальше примерно в том же духе, пока не появилась свинина, которую Карл поставил на стол удивительно спокойно и без кривлянья, что было связано, вероятно, с тем, что пришел Эрвин, который обменялся с ним несколькими словами и обосновался у стойки, как можно дальше от Кристального Райнера.

– А свинина действительно вкусная, – сказала мама.

– Да, очень вкусная. Теперь мало ресторанов, где хорошо готовят жареную свинину, – сказал отец.

– Я же говорил, – сказал господин Леман.

– А здесь хорошо платят? – спросил отец. – Например, менеджеру… – прибавил он с легкой улыбкой.

Господин Леман внимательно посмотрел на своего отца, прежде чем отвечать. Отец как-то изменился. Он выглядел усталым и одновременно мудрым. Возможно, я действительно всегда недооценивал его, подумал господин Леман.

– Менеджер значит не так уж и много, – сказал он.

В этот момент снова объявился Карл и поставил на стол новую бутылку красного вина.

– Так-так, – сказал Карл и ушел.

– Значит не так уж много, – повторил господин Леман. – Нужно делать заказы, вести счета и тому подобное… Это скорее приработок.

– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась мама.

– Я хочу сказать, – ответил господин Леман, разозлившийся прежде всего на самого себя за то, что когда-то начал эту историю с менеджером, – что в принципе я тоже всего лишь стою за стойкой и разливаю напитки, и это гораздо лучше, чем быть официантом и бегать между столами.

– Но, Франк, зачем же так волноваться из-за этого? – сказала мама. – Я-то чем виновата?

– Я ничего такого и не говорил.

– Главное, что ты зарабатываешь себе на жизнь, – сказала мама. – Мне здесь очень нравится. Здесь гораздо приятнее, чем в других ресторанах, там все так чопорно, угнетающая обстановка. И люди здесь все тоже очень приятные.

– Да, это точно.

– Я тоже так считаю, – сказал отец. – Главное, чтобы тебе нравилось. – Он отложил вилку в сторону и налил всем вина. – Вино хорошее. Но не восемьдесят пятого года.

– Да и зачем нам восемьдесят пятого года? – сказал господин Леман, у которого внезапно улучшилось настроение. Им абсолютно наплевать, подумал он, совершенно насрать на то, чем я занимаюсь. – Я все время так подчеркивал то, что являюсь менеджером, только для того, чтобы ты могла что-нибудь сказать госпоже Дунекамп, – сказал он матери. – Потому что ты как-то рассказывала мне, что госпожа Дунекамп спросила тебя, чем я собираюсь тут заниматься, и ты не знала, что ответить.

– Конечно, не знала, – сказала мама.

– Ну как, вкусно? – спросил Эрвин, внезапно оказавшийся рядом с ними.

– Это Эрвин Кэхеле, – сказал господин Леман, – а это мои родители.

– А, отлично, добрый день, – сказал Эрвин.

– Эрвин – владелец этого заведения, – сказал господин Леман.

– Отличная свинина, – сказала мама. – Даже с корочкой.

– Не хочу вам мешать, – сказал Эрвин, – но ты мне нужен на пару слов, господин Леман, я имею в виду, после того, как доешь.

– Да, конечно, – ответил господин Леман, слегка удивленный, – сейчас приду.

– А почему он называет тебя господином Леманом и в то же время обращается на «ты»? – осведомилась мама, как только Эрвин отошел. – Это же бессмысленно.

– Да, мама, я полностью согласен.

Некоторое время они ели молча.

– Приятно видеть тебя снова, – неожиданно произнес отец. – Я не совсем понимаю, что тут происходит, но у тебя, судя по всему, все отлично.

– По-моему, тоже, – сказала мама. – Очень милые люди.

– Это точно.

– Вот только эта Стена. Ах да, – вдруг спохватилась мама, – нам нужно обсудить с тобой еще кое-что.

– Подождите минутку, – извинился господин Леман. Его беспокоил предстоящий разговор с Эрвином, и он хотел поскорее разделаться с этим.

Он встал, взял свой бокал с вином и подошел к шефу, который сидел у стойки, пил мятный чай с молоком и не спускал глаз с Кристального Райнера. Когда господин Леман проходил мимо, Кристальный Райнер дружелюбно поздоровался, и ему не осталось ничего другого, как дружелюбно поздороваться в ответ. Как же так получилось, подумал он, что этот тип вдруг появился в моей жизни?

– Этот Кристальный Райнер все больше действует мне на нервы, – сказал Эрвин, когда господин Леман дошел до него.

– Да, – ответил господин Леман, – мне тоже.

– Хотел бы я знать, что ему нужно, – сказал Эрвин.

Господин Леман понаблюдал за Эрвином, пока Эрвин наблюдал за Кристальным Райнером. Эрвин выглядел постаревшим. И недовольным. Но так бывало всегда, когда он был трезв.

– Эрвин, смотри, – сказала Хайди, внезапно оказавшаяся рядом с ними, – что я нашла возле мусорного ведра. Это не твои? – Она помахала купюрой в пятьдесят марок.

Эрвин повысил цены, подумал господин Леман.

– Да-да, – сказал Эрвин и быстро сунул деньги в карман.

– Ну как чувствуешь себя в качестве менеджера? – спросила Хайди господина Лемана. – У тебя очень милые родители.

– Менеджера? – удивленно спросил Эрвин.

– Я ничего не говорила, – сказала Хайди и ушла.

– Ты же собрался говорить со мной не про Кристального Райнера, – отвлек Эрвина господин Леман.

– С каких это пор ты куришь?

Господин Леман поглядел на сигарету, которую только что зажег.

– Да это так, – сказал он. – Ближе к делу, Эрвин.

– Я насчет Карла. Беспокоюсь я за него, – сказал Эрвин и потер глаза. – Ты не знаешь, что с ним такое?

– А что с ним? С Карлом все в порядке.

– Не знаю, он как-то сдал. Так дальше дело не пойдет.

– Что дальше не пойдет?

– Черт, – сказал Эрвин, – ведь из всех нынешних сотрудников Карл работает у меня дольше всех. Карл и ты, – прибавил он.

Господину Леману был неприятен подобный поворот разговора. Он не любил, когда Эрвин брал доверительный тон.

– Сколько лет мы уже работаем вместе? – спросил Эрвин.

– Не знаю, вроде лет девять, – ответил господин Леман. Вряд ли это можно назвать совместной работой, подумал он, но это был неподходящий момент для разжигания классовой борьбы. – Эрвин, скажи прямо, в чем дело, сантименты потом.

– Я насчет Карла, – сказал Эрвин, – с ним что-то не то творится. Позавчера он забыл про поставку. Просто не пришел. И счета в последнее время не сходятся.

– Карл не обжуливает тебя, Эрвин, – сказал господин Леман. – Об этом не может быть и речи.

– Да нет, я так и не думаю. Парни, парни. – Эрвин снова начал так тереть глаза, будто от этого зависела его жизнь. – Я беспокоюсь за него. И я не могу оставить его здесь менеджером. Он просто разваливается на глазах. Бродит тут, как медуза. Ты только посмотри, как он выглядит.

– Если ты насчет костюма, – попытался угомонить его господин Леман, – так это он просто хотел немного приколоться надо мной с моими родителями. Это абсолютно ничего не значит. Или ты думаешь, что его костюм кому-то мешает?

– Мне наплевать на его костюм, – ответил Эрвин, – хотя вид у него идиотский. А ты видел его ногти? И у половины посетителей нет напитков, потому что он все забывает, думаешь, я этого не замечаю?

– Да ладно тебе, Эрвин, – сказал господин Леман, которому не пришло в голову ничего получше, – сколько лет мы уже работаем вместе? – Теперь я сам начинаю сентиментальничать, подумал он. – Ты же знаешь Карла. Просто у него в данный момент ужасно много дел, у него скоро выставка в Шарлоттенбурге, вполне естественно, что он такой запаренный.

– Конечно, я тоже так думал. Это нормально. Но так дело не пойдет. Я не собираюсь его выгонять, – сказал Эрвин. – Я просто подумал: может быть, пока ты тут поруководишь заведением, а Карл поработал бы пока в «Обвале».

– Ну нет, – испугался господин Леман. – Не-е, я не хочу. То есть пускай Карл работает в «Обвале», я не против, но быть тут менеджером я не хочу, это не для меня. К тому же есть и другие люди. Например, Хайди. – Господин Леман посмотрел на нее, и она подошла к ним.

– Вы о чем? – спросила она.

– Налей мне большое пиво, – сказал господин Леман и пододвинул к ней свой бокал из-под вина. – Терпеть не могу вино. Слишком ударяет в голову.

– Разливного?

– Да, по такому случаю, – сказал господин Леман. – Только большое.

– А у нас все равно только ноль-четыре, – сказала Хайди и отошла.

– Хайди не подойдет, – сказал Эрвин, когда она оказалась вне пределов слышимости, – она не потянет.

– Да ладно, Эрвин, – сказал господин Леман, – мы живем в двадцатом веке.

– Я ее уже спрашивал, – сказал Эрвин. – Она не хочет.

– Тогда спроси Штефана или Сильвио, – предложил господин Леман. – Пусть кто-нибудь из них поменяется с Карлом. Или поработай тут сам. Тогда мы с Карлом возьмем ночные смены в «Обвале», и все будет в порядке.

– Не знаю, – сказал Эрвин. – С ним что-то неладно. Я почему-то беспокоюсь за него.

Господин Леман посмотрел Эрвину в глаза и не увидел в них никакой фальши. Но это может быть обманчивым впечатлением, подумал он. Он никогда не рассматривал Эрвина как человека, который может всерьез беспокоиться за людей, которых не зовут случайно Эрвин Кэхеле. Но сейчас казалось, что он говорит всерьез.

– Тогда тем более важно, чтобы мы работали с ним вместе, – сказал господин Леман. – А Штефан как раз всегда хотел стать менеджером, он любит такие вещи.

– Да, может быть. Может быть, тебе стоит вернуться к твоим родителям, – сказал Эрвин и мотнул головой в их направлении.

Господин Леман посмотрел в сторону стола, за которым сидели его родители, и не поверил своим глазам. Мало того что Катрин опять сидела рядом с его матерью и увлеченно болтала с ней, там нарисовался даже Кристальный Райнер, который сидел на его стуле и разговаривал с его отцом.

– Да, пожалуй, – сказал господин Леман.

– Я поговорю с Карлом, – сказал Эрвин.

– Только не наезжай на него, – сказал господин Леман, – он этого не заслужил.

Он вернулся к столу.

– Ты сидишь на моем месте, – сказал господин Леман Кристальному Райнеру, который невинно взглянул на него.

– Ой, я не хотел, извини, – сказал Кристальный Райнер и встал.

Господин Леман сел на свой стул. Стул теплый, раздраженно подумал он, Кристальный Райнер подогрел мой стул.

– Не забудь свое пиво, – сказал он и протянул тому кружку. Кристальный Райнер остался нерешительно стоять рядом с ним. – Меня нервирует, когда я сижу, а кто-то рядом стоит, – еще раз намекнул господин Леман.

Но Кристальный Райнер не ушел. Он кивнул, взял стул от соседнего столика и подсел к ним. Упрямый парень, подумал господин Леман.

– Франк, мне тут правда очень нравится. А о чем вы там говорили? – спросил отец.

– Да так, разные деловые вопросы, – ответил господин Леман.

– Желаете еще чего-нибудь? – спросил Карл, внезапно оказавшийся рядом, он посмотрел сверху вниз на Кристального Райнера. – У тебя же пиво кончается, – сказал он и отобрал у того кружку. – Да и выдохлась твоя баланда. Пойдем, я налью тебе свежую. И мне нужно спросить тебя кое о чем.

Кристальный Райнер встал и поплелся за Карлом.

– Куда это он? – спросила Катрин с другого конца стола.

– Понятия не имею, – сердито ответил господин Леман.

– Ну ладно, – сказала Катрин и встала. – Мне нужно работать.

– Свинина просто чудесная! – крикнула мама ей вслед.

Это самый странный вечер за последнее время, подумал господин Леман.

– Какой удачный вечер! – сказала ему мама. – Хорошо тебе тут работать, со всеми твоими друзьями.

– Да-да, – ответил господин Леман.

– Но нам нужно еще обсудить с тобой кое-что, – сказала мама.

– Что еще?

– Понимаешь, – сказал отец, – у нас к тебе одна просьба. Нужно сделать одно дело для бабушки.

– Для бабушки?

– У нас уже никак не получится, – сказала мама. – Мы собирались заняться этим завтра, но мы не успеем: завтра вечером мы уже уезжаем.

– Так что сделай это для нас, пожалуйста, – прибавил отец. – Это нетрудно.

– А о чем речь-то? – спросил господин Леман, жестами сигнализируя Карлу, который возился с кассой, чтобы тот принес всем шнапса.

– Тебе придется съездить в Восточный Берлин.