Бесчувственные сердца

Глава 16

Проработав весь день с бумагами, я бросаю последний документ в лоток с надписью: «Подшить» на своем столе и со вздохом откидываюсь назад.

Сегодня я была занята. Нет, не так. Я была очень, очень занята. Сегодня я ни разу не оторвалась от разбора стопок документов, которые накопились за последние две недели, пока я отсутствовала в «Тренде». Ну, не совсем отсутствовала, так, заглядывала на несколько часов, но это не самый лучший способ оставаться на вершине.

Пайпер проходит мимо моего кабинета, ловя мой взгляд, и я зову её. Мы не разговаривали с тех пор, как она вчера ушла из моего дома. Ну, точнее мы не разговаривали ни о чём, кроме того, что касалось «Тренда». Я знаю, что она хотела спросить и обсудить всё, что случилось с Торном, но она знала, сколько меня ждет работы. Несмотря на то, что я хотела поговорить с ней так же сильно, как она хотела выслушать меня, мне необходимо было разобраться с накопившейся работой, чтобы позже быть сосредоточенной.

— Ты была занята, — говорит она, прислоняясь к дверному косяку, и смотрит на стол, который представлял собой полную катастрофу, когда я села за него этим утром.

— Ага. Напомни мне никогда больше не откладывать свои обязанности на две недели.

Она усмехается.

— Ханна уже здесь?

— Пришла примерно час назад.

— Хорошо, — говорю я, поднимаю трубку и нажимаю на кнопку, соединяющую меня с регистрационной стойкой.

— Это Ханна, — отвечает она с улыбкой в голосе.

— Если ты не против, мы с Пайпер пообщаемся в моём кабинете.

— У нас всё в порядке, босс. Хейли и Джесс уже здесь, так что мы готовы ко второй половине дня.

— Дай нам знать, если тебе что-нибудь понадобится, если же нет — то смена Пайпер на сегодня закончена.

— Хорошо.

Я вешаю трубку и улыбаюсь Пайпер.

— Напомни ещё раз, как мы раньше справлялись без Ханны?

На этот раз она смеется.

— А мы и не справлялись. Ты была на пределе своих сил, даже когда я смогла уговорить Мэтта позволить мне работать полный рабочий день, пока мы не нашли Ханну. Иногда я молюсь, чтобы она никогда не увольнялась, и мы не потеряли бы лучшего менеджера — за исключением меня, конечно — который когда-либо работал в «Тренде».

— Лучше постучи по дереву, — шучу я. — Давай. Закрой дверь и присядь.

Она отталкивается от того места, где стоит и стучит по деревянной поверхности двери, закрывая её. Она не тратит ни секунды, быстро усаживается на диван и громко выдыхает, убедившись, что мы остались наедине.

— Ты же знаешь, что я люблю тебя. Ты больше, чем просто моя лучшая подруга. Не важно, что мы не одной крови; ты моя сестра, и я так благодарна, что ты есть в моей жизни. Ты заслуживала большего, чем я могла тебе дать за все эти годы, и я сожалею об этом.

— Ари, ты говоришь так, будто ничего не давала мне все эти годы.

— Это не одно и то же, и ты это знаешь.

— Я не следила за этим. И что я точно знаю, так это то — кем мы являемся друг для друга.

— Я знаю, знаю. Но хочу, чтобы ты была в курсе, как я ценю твою поддержку, которую ты давала мне на протяжении многих лет. И за то, что заставила меня посмотреть на вещи по-другому в то утро, когда я сама не могла сделать этого. Не знаю, предприняла бы я те шаги, которые мне удалось сделать за последние две недели, если бы не твой толчок.

Она пожимает плечами.

— Как я уже сказала, это то, кто мы есть.

— Мне казалось, что я спала всю свою жизнь, Пайп. Всё, что я могла видеть, это то, что привело к потере моих родителей. Ты права, я использовала это, не позволяя себе жить. Доктор Харт тоже очень помог. Не думаю, что начала бы интенсивную терапию, к которой он подталкивал меня в течение многих лет, если бы ты не заставила меня слушать. Заставила меня увидеть. Знаю, что никогда не смогу тебя отблагодарить за то, куда меня привела твоя суровая правда.

— Ари, не приписывай мне всё это. Ты была готова, и я поверила в это. Мне просто нужно, чтобы ты тоже в это поверила.

— Это ты подтолкнула меня к тому, чтобы я начала в это верить.

— Неважно. Мне неудобно брать на себя ответственность за всё. Но, ради того, чтобы ты рассказала мне о последних двух неделях и о том, что случилось с Торном после моего вчерашнего отъезда, я скажу тебе «пожалуйста», и я рада, что ты, наконец, поверила.

— Знаешь, две недели назад я бы ни за что не подумала, что буду благодарить тебя.

Она смеётся, но ничего не говорит. Я знаю, что она ждёт, когда я продолжу. Она не скрывает своего волнения за меня.

— Доктор Харт помог мне открыть глаза до конца. В первую неделю я испытывала все мыслимые и немыслимые эмоции. Все. Это было ужасно. Это было невероятно, но это было именно то, что мне нужно. Каждый день в первую неделю я проводила по четыре часа в его кабинете, и к тому времени, когда ложилась спать, чувствовала очередную перемену. В прошлый понедельник я начала наш сеанс с принятия того, что произошло, и чувство вины полностью отделилось от моего сознания. Все последнюю неделю мы провели, преодолевая горе, которое я испытываю из-за потери своей семьи. Мне всё ещё кажется, что внутри меня есть пустота, но я знаю, что это нормально... даже если она никогда не заполнится полностью. Всё в порядке, и, что более важно, я в порядке.

Она шмыгает носом.

— Половину прошлой недели мы говорили о Торне и о том, почему для меня было нормально держать тебя рядом, но не подпускать к себе кого-то другого.

— И? — выдыхает она, ловя каждое моё слово.

— И я не совсем испугалась, когда вчера он неожиданно появился. Всё это благодаря тому, к чему я пришла на сеансах с доктором Хартом.

— Боже, Ари. Это так здорово.

— Знаю, что не могу контролировать то, что происходит в моей жизни, но также не могу продолжать жить неполной жизнью. Доктор Харт научил меня нескольким упражнениям на случай, если я снова начну нервничать, но он думает, что они мне не понадобятся, потому что я не вернусь туда, откуда начала. Теперь моя терапия будет проходить раз в две недели всего час, а не четыре. Я не перестану с ним видеться. Даже если настанет такой момент, что он мне больше не понадобится, я всё равно продолжу ходить к нему.

— Неужели?

— Да. Это были тяжёлые две недели, но я не хочу потерять ту силу, которую приобрела с тех пор, как вернулась к сеансам. Когда-нибудь настанет момент, когда я буду нуждаться в нём только раз в месяц, может быть, раз в несколько месяцев, но это ещё не скоро.

— Моя лучшая подруга вернулась, — шепчет она, и из её глаз текут слёзы.

— Да, — подтверждаю я, поднимаясь с кресла и направляясь к ней.

Она встаёт в ту же секунду, как я обхожу свой стол, и мы встречаемся, крепко обнимая друг друга.

— Мне так жаль, что я не смогла найти дорогу назад раньше.

— Заткнись. Самое главное, что ты вернулась, что ты здесь со мной, и ты готова двигаться вперёд.

— Он разбудил меня, Пайп. Он сделал это, но именно ты заставила меня понять причину страха, который мучил меня в ночных кошмарах. Ты сделала это и подтолкнула меня к пониманию, что мне нужна помощь доктора Харта, чтобы, наконец, поверить в то, что ты мне всё время говорила.

Мы обнимаемся некоторое время, ни одна из нас не хочет отпускать другую. Когда она отстраняется, её покрасневшие глаза изучают мои.

— Я действительно рада, что ты вернулась.

— Я тоже.

Она делает глубокий вдох:

— А что насчёт Торна?

— Как долго ты терпела, чтобы расспросить меня о его вчерашнем визите?

— С тех пор, как проснулась сегодня утром. На самом деле, я хотела позвонить тебе ещё вчера вечером, но мне удалось сдержаться. Еле-еле.

Я смеюсь, предлагая ей присесть на диван. Жду, пока она усядется, теребя браслеты на руке.

— Я рассказала доктору Харту, как мы с ним познакомились. Рассказала ему о визите в Орчард, контракте, пари... обо всём. Хотя ему не особо понравилось то, как всё началось, он почувствовал, что для меня было нормальным продолжать изучать то, что творилось между мной и Торном. Тем не менее, он был обеспокоен тем, что я не торопилась всё выяснять, пока не была уверенна о том, что было нужно Торну… ну, пока я не удостоверилась в том, насколько искренним мог быть его интерес ко мне. Помогло то, что я поделилась звонками и всем тем, что получила от Торна с тех пор, как сбежала от него. Доктор Харт посчитал, что, будь это простое пари, Торн не стал бы пытаться связаться со мной после того, как я ушла.

— Это ведь хорошо, правда?

— В какой-то степени, — неловко смеюсь я. — Однако мы смогли обсудить мой страх впустить кого-то ещё в свою жизнь. Только намного глубже, потому что это отличается от моих отношений с тобой. Я всё никак не могла забыть боль от потери семьи, чтобы смотреть на вещи иначе. Я позволила этой боли и своим страхам затмить всё остальное. Возможно, я не до конца верю, что, если впущу в свою жизнь кого-то ещё, это будет стоить той боли, которую могу испытать в случае потери этого человека, но я готова попробовать. Готова открыть себя, чтобы снова найти свои мечты. Будет ли это Торн? Я не знаю. По крайней мере, я смогу пробовать день за днём, выясняя это.

— Значит ли это, что прошлая ночь прошла хорошо?

— Да. Думаю, да, — прошлая ночь стремительно возвращается, и меня снова окутывает тепло моего решения... ну, моего и Торна.

— И-и-и? — подсказывает она, растягивая слово и играя бровями.

— Он знает, почему я сбежала. Ну, он знает, что я теряла людей в своей жизни, и это заставило меня бояться того, что мы испытали. Ведь это было гораздо сильнее, чем я ожидала. Он сказал, что у него тоже есть что-то в прошлом, а остальное мы решили просто принять и посмотреть, куда это нас приведет. Он также убедился, что я точно знаю, какие у него намерения.

— Это всё, что ты можешь сделать, подруга. Но у меня есть предчувствие насчёт этого мужчины. Итак, теперь расскажи мне, что произошло после того, как вы всё обсудили?

Улыбка исчезает с моих губ, что Пайпер непременно замечает.

— Он заказал ещё одну пиццу — ну, после того, как ты украла ту, которую мы с тобой заказали — и мы разговаривали, пока ждали. А после того, как её доставили, мы разговаривали, пока ели. Ну, наверное, больше говорила я, а он слушал, но было приятно поделиться с ним обычными вещами. Теперь я знаю, что его любимый цвет чёрный, знаю какие у него любимые фильмы, сериалы и книги. Он знает то же самое обо мне. Кроме того, в курсе моей слабости к конфетам «Hershey’s Kisses», к шоколадным рожкам «Dairy Queen», знает о моей одержимости «Kindle», и моей склонности читать дрянные журналы, пока я смотрю ещё более дрянное телевидение. Я думаю, это то, чем два человека, кем бы они ни были, делятся, когда знакомятся. Он пробыл у меня около часа после того, как мы закончили есть, потом поцеловал меня в лоб и ушёл после того, как я пообещала ответить на его звонок в следующий раз. Не уверена какие временные рамки подразумевает этот следующий раз. Давненько я не каталась на этом велосипеде.

— Ты имеешь в виду высокий, смуглый и красивый велосипед?

Мы обе смеёмся, я ощущаю лёгкость в воздухе и внутри меня... это так приятно.

Я начинаю открывать рот, шутка о езде на этом высоком, смуглом и красивом велосипеде вертится у меня на кончике языка, но останавливаюсь, когда раздаётся стук в дверь моего кабинета.

— Эм, извините, дамы, — говорит Ханна, просовывая голову внутрь. — Я бы подождала, но не хочу, чтобы оно растаяло.

Я перевожу взгляд на Пайпер и обратно на Ханну, затем поднимаюсь на ноги и направляюсь к ней.

— Не хотела, чтобы растаяло, что?

Она шире открывает дверь и просовывает свою руку в кабинет.

— Вот это.

Пайпер начинает хохотать как сумасшедшая.

Ханна ждёт, улыбаясь. Смущённая улыбка, но, тем не менее, счастливая.

И у меня такое предчувствие, что я знаю, какие временные рамки у следующего звонка Торна.

Только этот звонок в виде одного тающего шоколадного рожка и охапки дрянных журналов сплетен.