Бесконечное Лето: в плену у Матрицы.

Глава 8

Глава 8.

Покинув автобус, я первым делом взглянул на его номер.

422.

Но куда большее впечатление на меня произвела надпись на железных воротах.

Пионерлагерь «Орлёнок».

Значит, то не было случайным глюком.

Интересно, какие ещё открытия меня ждут?

У ворот никто не встретил, но я ничуть от этого не расстроился — лагерь знаю как свои пять пальцев, а контактировать со Стасей после всего произошедшего в предыдущую смену совершенно не тянуло.

Стоило оказаться на территории лагеря, как из репродукторов послышался голос Виктора Цоя:

Мы не можем похвастаться мудростью глаз

И умелыми жестами рук,

Нам не нужно все это, чтобы друг друга понять.

Сигареты в руках, чай на столе — так замыкается круг,

И вдруг нам становится страшно что-то менять.

Перемен! — требуют наши сердца.

Перемен! — требуют наши глаза.

В нашем смехе и в наших слезах,

И в пульсации вен:

"Перемен! Мы ждем перемен!"

Похоже, новые кассеты таки завезли.

А вот и девушка с небесно-голубыми хвостиками до колен — чешет куда-то наперерез мне.

— Привет, Мику! — окликнул я её.

— Меня зовут Юки, — с интересом посмотрела на меня девушка. — В переводе с японского означает «счастье». Папа-японец так назвал!

Странно. Вроде раньше японкой была мама? Впрочем, я никогда особо не вслушивался в её болтовню.

— Ну ладно, мне пора в библиотеку, увидимся позже!

И она убежала. Я недоумённо смотрел ей вслед. Понятия «Мику» и «библиотека» раньше и рядом не стояли.

У домика вожатой к стоявшей в задумчивости Лене уже подкрадывалась Ульяна с кузнечиком в руке.

— Смотри, что у меня есть! — радостно завопила она, сунув того Лене под нос.

Но тут всё пошло не по сценарию — Лена, казавшаяся с виду совершенно расслабленной, мгновенно перехватила руку Ульяны и сжала её так, что та завопила от боли и разжала пальцы.

Почувствовав свободу, кузнечик тут же унёсся подальше от людей.

— Рэна и Янка, чего не поделили? — весело вопросила появившаяся в дверях вожатая.

— Насекомое, — усмехнулась Лена. Ульяна на всякий случай убежала вприпрыжку. А вожатая переключилась на меня.

— Новенький? Мы уже думали, сегодня не приедешь. Меня зовут Оксана Дмитриевна, а это…

— Я могу представиться сама, — перебила её Лена.

И протянула навстречу мне руку.

— Рэна. Вообще-то Регина, но привыкла уже, что все зовут Рэна.

— Семён, — в свою очередь представился я, отметив, что рукопожатие её маленькой ладошки было по-мужски твёрдым и сильным.

После этого Рэна ушла по своим делам, а вожатая занялась мной вплотную

— Сейчас найду тебе комплект пионерской формы. И как тебе в куртке не жарко! Вот, переодевайся, а то сопреешь в ней! Домики все уже заняты, придётся пока приютить тебя в своём. Ну а там посмотрим. И давай отведу тебя в столовую, а то ты, наверное, голодный с дороги!

Ужин к тому времени уже закончился — в этот раз я прибыл совсем поздно, солнце уже клонилось к горизонту. После лёгкого перекусона найденными на кухне булочками я выразил желание немного прогуляться и познакомиться с лагерем (который знал как свои пять пальцев, вот только ставить об этом кого-либо в известность не собирался). Оксана Дмитриевна ничуть не возражала, и сразу направилась к себе. Какая-то она чересчур добрая и заботливая, ох не к добру это!

Мне нужно было протянуть время и дождаться, когда лагерь заснёт. И тогда уже идти в медпункт. Неторопливо прогуливаясь туда-сюда, я приблизился к Рэне, сидевшей на скамейке и читавшей книгу.

— Хорошая книга, — ляпнул я на автомате.

Рэна удивлённо посмотрела на меня.

— Ты в самом деле так думаешь?

— Конечно! Это же величайший роман о любви, который будут читать и столетие спустя!

— Какой ещё любви? На, смотри.

На обложке было написано: «Техника боевых искусств».

— Ого! Ты вправду увлекаешься, или как?

— Немного, — лукаво улыбнулась Рэна.

— Что-то не верится. Неужели и приёмы знаешь?

— Начнёшь распускать руки, опробуешь на себе. Ладно, так и быть, покажу один фокус, чтобы больше вопросов не возникало.

Встав со скамейки, она отошла метров на десять. Резкий взмах рукой, и что-то просвистело буквально в сантиметре над моей головой. Я инстинктивно пригнулся и огладил волосы. А затем обернулся, ища глазами предмет, который метнула Рэна.

Им оказался сюрикен, воткнувшийся в ствол ближайшего дерева.

— Круто! А нож смогла бы так метнуть?

— Запросто. Однако ножа нет, поэтому извини, продемонстрировать не получится.

Лена и без ножа? Что-то новенькое. Впрочем, сюрпризов тут и без того предостаточно. И спинным мозгом чую — впереди их будет ещё больше.

Попытавшись вытащить застрявший в древесине сюрикен, я довольно-таки ощутимо порезался — его лезвия оказались очень острыми. Возьми она сантиметров на двадцать ниже — и он впился бы прямиком в моё горло.

— Ой, извини, забыла предупредить, это моя вина! — засуетилась Рэна, увидев, как течёт кровь. — Идём скорее в медпункт!

Она даже пожертвовала своим галстуком, чтобы перевязать мне руку. И повела за собой.

Её близость кружила голову. Такая Лена мне нравилась даже больше, чем прежняя. Но как мне вести себя с ней теперь? В боевых искусствах я мало что смыслю, и неизвестно, как она отнесётся к предложению прогуляться под Луной — а вдруг даже парой сломанных рёбер не отделаюсь? Ладно, будущее покажет.

Виола, к счастью, ещё не успела покинуть свой пост. Пришлось стиснуть зубы, чтобы не взвыть от боли, когда рану обработали йодом. Потом её посыпали стрептоцидом и наложили повязку, так что ближайшие дни придётся обойтись без купания.

Распростившись с Рэной, я направился в сторону домика вожатой — приключений на сегодня хватит, выведенной из строя руки вполне достаточно. И в какой-то момент почувствовал — рядом кто-то есть.

Это оказался Добрый.

— Будь осторожен: Матрица почувствовала неладное. И вскоре пришлёт сюда «санитаров».

Я едва не схватил его за грудки — помешала травмированная конечность.

— Откуда ты знаешь про Матрицу?!?

— Да не кричи ты так, иначе о ней узнает весь лагерь. Не забывай, копии способны к обмену информацией с оригиналом. И то, что знаешь ты, рано или поздно становится известно нам.

— Значит, и Злой тоже?

— Да.

— Ладно, с ним разберусь отдельно. Спасибо за предупреждение. А как хоть эти «санитары» выглядят?

Этого, увы, Добрый не знал. Вот так всегда — насчёт самого важного не в курсе. С другой стороны, если не знаю я, то откуда ему? Хотя по части интуиции он всегда был на высоте, и к его словам стоило прислушиваться.

Теперь о том, чтобы спокойно завалиться в постель, речь уже не шла. Окольными путями я добрался обратно до медпункта. Свет в его окнах уже не горел, но конспирации ради я ещё почти полчаса провёл в кустах прежде, чем забраться внутрь. И набрал новый номер: 2-2-4.

Однако пришлось перезванивать дважды: Комсомолки рядом с телефоном не оказалось. Я уже думал оставить затею и прийти сюда вновь следующей ночью, когда трубка наконец-то была снята. Стараясь не заостряться на мелочах, поведал главное. И в первую очередь рассказал о предупреждении Доброго.

— Копии действительно способны заимствовать знания от оригинала и делиться ею меж собой. Такой принцип был в своё время положен в основу их конструкции — вроде как для облегчения совместных действий. В чём-то удобно, но напрягает, не спорю. А вдруг утечка информации на сторону? Вопрос о взаимодействии меж «своими» и «чужими» клонами толком никто никогда не исследовал…

Сделав паузу, она продолжала:

— А по поводу «санитаров»… да, так называют агентов, специализирующихся на нейтрализации «вирусов». Естественно, любые изменения, вызванные факторами, не находящимися под контролем, сразу привлекают их внимание. Похоже, та штуковина — баг-генератор, дестабилизирующий работу Системы, и тебе удалось его активировать. Это и хорошо, и плохо. Хорошо тем, что при подобной разбалансировке выход из мышеловки рано или поздно откроется, и мы сумеем выбраться из лагеря. И плохо тем, что «санитары» приложат все усилия, чтобы не допустить этого.

— Но как мне справиться с ними? Никакими боевыми навыками не владею, и оружия сложнее арматуры тут взять негде…

— Не волнуйся, вирус не так-то просто уничтожить. А по поводу оружия и навыков — в той виртуальной реальности, где мы находимся, они не дали бы тебе ровным счётом ничего. Здесь действуют иные принципы: твоя уверенность в собственных силах станет бронёй, а вирус, когда понадобится, вложит в руки нужное оружие.

— А если я проиграю?

— Станешь «спящим», как и остальные.

— Но я вовсе не хочу становиться болванчиком!

— Тогда дерись, «вирус». Сражайся из последних сил. Иначе потеряешь себя.

— Постараюсь, — без особой уверенности пообещал я. — А как хоть эти агенты выглядят, чтобы не ошибиться?

— Они редко вступают в игру в своём истинном обличье. Я лишь однажды, и то случайно, увидела одного из них. Было то задолго до лагеря, я тогда ещё только начинала осознавать себя как «вирус». В один из хмурых ноябрьских дней я решила прогуляться до ближайшего супермаркета. На остановке вполоборота ко мне стоял ничем не примечательный мужичок лет сорока в потрепанной куртке и кепке, и вдруг превратился в мужчину в чёрном костюме и солнцезащитных очках. Успела даже подумать — как-то не по сезону одет, и тут же пришло понимание, кто передо мной. Хорошо, он меня не заметил, иначе мы бы сейчас не разговаривали. Но им и нет нужды вступать в игру напрямую: достаточно подключиться к разуму любого из «спящих» рядом с тобой, и тот сделает всё, что ему прикажут.

— Получается, я теперь никому не могу доверять…

— Просто оставайся настороже и верь в себя. Да пребудет с тобою Сила!

— И Мудрость, — тихо добавила она секунду спустя.

На том, собственно, наш разговор и закончился. Настроение упало, хотя разумом я понимал — рано или поздно за меня примутся всерьёз. Появилось даже желание выкинуть этот баг-генератор и забыть о нём, как о кошмарном сне. А если возьмут за шкирку, то сделать рожу кирпичом — мол, знать ничего не знаю, я не я, и лошадь не моя. Но почти сразу я устыдился собственной трусости и пораженческого настроя. Если понадобится быть сильным — я буду сильным. Как она, пять лет провёдшая в опустевшем лагере и сохранившая себя.

С этим я отправился устраиваться на ночлег.

Вожатая ещё не ложилась — дожидалась меня. И находилась в крайне взволнованном состоянии.

— Ну наконец-то! Ещё немного, и я отправилась бы тебя искать. А вдруг в лесу заблудился! Опасных зверей тут, правда, не водится, но можно заблудиться и проплутать до утра! Ты уж постарайся больше так не теряться! А сейчас давай ложиться спать, уже поздно!