Бескрылые птицы

81. Фриц и Мориц ненароком меняют историю

Король Александр[99] хорош собой, как кинозвезда — элегантен и ясноглаз. С офицерскими усиками, облаченный в военную форму, он насмешливо смотрит со старых фотографий — точь-в-точь полузабытый дядюшка, кто погиб на затерянной во времени войне, оставив после себя непременную невесту и мотоцикл, который потом семнадцать лет ржавеет в садовом сарайчике. 17 сентября 1920 года: воспользовавшись послевоенной слабостью оттоманов, Греция воюет с турками и надеется вновь обрести издревле греческий Константинополь, а также западные районы Анатолии. Премьер-министр Венизелос, движимый собственными амбициями и дурными советами неугомонного в своем неблагоразумии Ллойд Джорджа, только что приказал греческим войскам выдвинуться с их позиций в Смирне. Им противостоит наспех сколоченная турецкая армия, где находятся Ибрагим и Каратавук — две жалкие пешки в великих имперских играх. Стремление греков расширить свою территорию на восток станет гибельным, как попытки Энвер-паши добиться того же для оттоманов в Великой войне, но в неделю смерти молодого короля до этой кары еще далеко, и все старые греческие мечтания пребывают в целости. Меж тем, турки лелеют образ новехонькой страны, коя вполне оперившейся восстанет из пепла старой империи.

Король Александр скоро умрет и оставит полторы жены. Первая любимая жена — Греция, а вторая — Аспасия, греческая аристократка, красивая, как и сам король. Их морганатический брак состоялся годом раньше вопреки воле родителей Александра, и государство признает супружество законным лишь через два года после смерти короля. Сейчас Аспасия на пятом месяце беременности, но пол ребенка воспрепятствует наследованию трона. Девочке уготовано в 1944 году выйти замуж за сербского короля Петра, укрепив наше подозрение: есть нечто неизбывно печальное в том, чтобы родиться суженой особы царских кровей[100]. Король Александр женился на Аспасии по любви, да и к тому же, кисло замечал он, подчинись он родительской воле и возьми в жены иностранную принцессу, это сильно усложнило бы его зарубежную политику из-за несомненного вмешательства супруги.

Королю Александру двадцать семь лет. Он исключительно одарен, смел, и война с Турцией еще не приняла губительный оборот. Грецию дружески поддерживает Великобритания, которая всячески одобряет нового короля, хотя сильно не любила его отца и не доверяла ему, ныне низложенному и пребывающему в изгнании[101].

В день, когда осень маячит далеко на горизонте и еще не смолкли птицы, король встает рано и занимается в гимнастическом зале. Он бросает мячик своей любимой собаке — верной, импульсивной немецкой овчарке по кличке Фриц. Александр любит собаку, а еще он до неприличия влюблен в двигатель внутреннего сгорания, как влюблялись и будут влюбляться многие молодые люди; он намерен покататься на мотоцикле в сопровождении гончих по угодьям дворца Татой. Все утро свободно, лишь в час нужно быть на обеде в Кифиссии[102] в компании Аспасии и друга Залокостоса.

Собаки с лаем несутся следом, а король наслаждается скоростью своей машины. Вспоминается неприятное обстоятельство — недавно Фриц случайно разбил зеркало, и Александр вздрагивает от дурного предчувствия. Потом на ум приходит еще более скверное; вчера они с Аспасией были на английском военном корабле, и капитан, поднеся огонь к их сигаретам, прикурил от той же спички. «Один из нас умрет», — с неожиданной горечью думает король и припоминает, как сказал Аспасии: «Лучше бы этот корабль затонул».

(Первый прикуривает — Харон-охотник, Харон, одетый в черное, Харон на черной лошади узнаёт, что вы здесь; второй прикуривает — он целится и взводит курок; третий прикуривает — он стреляет).

Король гоняет на мотоцикле по рощам, по лугам, где растет виноград для вина «Декелия». Брат, принц Христофор, называет Александра несчастнейшим человеком в Греции: семья в изгнании, он одинок, его мучает сомнительная законность его правления, потому что отец не отрекался от трона. Александр не знает, кто он — король или регент, но уверен, что у старшего брата Георга больше прав на престол. Ему хочется забыть о про- и антивенизелистских группировках, терзающих его власть, его бесит собственное бессилие, он встревожен развитием новой войны. У королевской надежды самые кургузые крылья на свете. Лают собаки, кашляет мотоцикл. Александр играет рукояткой газа для лучшей искры.

Сейчас он неподалеку от дома дворцового ветеринара герра Штурма и вспоминает, что у того много интересных зарубежных журналов, полных информации о последних моделях машин. Искушение слишком велико, непременно нужно взглянуть, нет ли свежих, но тут оказывается, что Александр умудрился потерять Фрица. Король слезает с мотоцикла, зовет собаку и идет к дому ветеринара.

Где же Фриц? Монарх кличет пса, но тот не появляется. В соснах звенит ясный голос короля.

Внезапно Александр слышит лай и визг. Он бежит на шум и видит свою взбешенную собаку, которая пытается сожрать бесхвостого макака, посаженного на цепь у дома ветеринара. По одной версии, два бесхвостых макака, которые нас интересуют, были подарены принцем Христофором хозяину таверны, а тот отдал их ветеринару. Однако принц утверждает, что обезьяны принадлежали сторожу виноградника, через который проезжал Король. Историческая точность невозможна, и вот яркий пример: можно быть уверенным лишь в том, что лоза виноградника, если это и впрямь был виноградник и если он и впрямь располагался там, и если король и впрямь через него проезжал, плодоносила виноградом для вина «Декелия», поскольку в тех местах другого сорта не выращивали.

Еще определенно, что бесхвостый макак быстр, смел, хитер и зубаст. Это единственная обезьяна родом из Европы, и потому, вероятно, можно утешаться, что королю не пришлось принять смерть от явного чужака из Африки или, скажем, Южной Америки.

Молодой король отважно вмешивается и хватает животных за шкирки, пытаясь разнять. К несчастью, обезьяна — дама, а ее супруг Мориц находится неподалеку. Он доблестно спешит на выручку возлюбленной и с визгом атакует. Мориц вцепляется королю в икру и начинает ее рвать, аллегорически воспроизводя судьбу многих монархов, павших от рук и зубов своего народа.

Александр пытается парировать атаку разъяренного Морица и получает укус в руку, но тут появляется Штурм, и вскоре тевтонская непоколебимость разнимает четверых бойцов.

Королю очень больно, идет кровь, его отводят во дворец, откуда он телефонирует своему другу Стефану Метаксасу и говорит, что ничего серьезного, но пускай привезут врача и бинты. Александр решает не предавать событие огласке, дабы избежать насмешек. Метаксас, полагая, что приятель грохнулся с мотоцикла, вызывает знаменитого медика Константина Мермингаса и велит прихватить все необходимое при переломе. Меж тем Александр звонит любимой Аспасии и просит приехать во дворец.

Доктор Мермингас откладывает напрасно привезенные шины и гипс, осматривает рану и обнаруживает семь прокусов, один посредине особенно глубокий. Раны неприятные, однако ничего страшного, считает он. Промывает их спиртом и спрашивает, нет ли бензина. Во дворце не нашлось, и Стефан Метаксас, слив немного из своей машины, осторожно приносит бензин в миске. Врач заявляет, что сильно порвана икроножная мышца, промывает ее бензином и смазывает йодом. Аж передергивает при мысли, как, наверное, жгло королю. Доктор Мермингас забинтовывает рану.

Аспасия приезжает с приглашенным на обед Залокостасом, который пытается ее утешить. Она суеверна и с ужасом вспоминает прикуривание трех сигарет на английском корабле. Александр ее успокаивает и повторяет, что желает избежать огласки, поскольку быть искусанным в сражении с обезьяной — ниже королевского достоинства.

Король проводит беспокойную ночь, однако утром чувствует себя сносно. Меняя повязку, врач замечает, что рана воспалилась. Гноя не видно, но, тем не менее, королю рекомендовано отменить все встречи.

Через три ночи у короля температура тридцать девять, но гноя по-прежнему нет.

Через пять ночей появляется море гноя, а правительство начинает беспокоиться. Особенно встревожен премьер-министр Венизелос, всю свою политическую карьеру посвятивший попыткам воспрепятствовать монархии и сбросить ее власть. Вообще-то ему очень нравится нынешний король, хотя Венизелос ответствен за зрелищное падение его отца, злосчастного короля Константина. Нельзя не любить Александра, этого красивого молодого человека, даже если ты республиканец. Венизелос приказывает созвать консилиум из восьми врачей, привычно уступая закоренелой склонности политика создавать комитеты, парализованные шумными разногласиями и мертвой хваткой осторожности.

Восьмерка выпускает ежедневные бюллетени, скрупулезные, но оптимистичные. У короля местная инфекция, но положение не чрезмерно серьезное. Доктор Савас, видный микробиолог, берет пробу из раны на ноге и обнаруживает в ней стрептококк. Опухоль растет, рана увеличивается. У короля температура сорок. Военврач Герасим Фокас заявляет, что опухоль — не просто флегмона, это сепсис. Он признанный эксперт в боевых ранах и утверждает, что единственное решение — ампутация, ибо только ампутация спасет королевскую жизнь. Тут он, безусловно, прав, но остальная комиссия приходит в ужас и накладывает вето; скорее всего, у врачей не укладывается в голове, как можно отрезать королю ногу, хотя в прошлом другие лекари ничтоже сумняшеся отсекали монархам головы.

Залокостас отправляется к премьер-министру Венизелосу, прикованному к постели инфлюэнцей, и политик впервые точно узнает, насколько серьезна ситуация. Он успешно справляется с собственным жаром и вызывает специалиста из Парижа. Жорж Фердинанд Видаль[103], светило в тяжелых воспалениях, сядет на греческий военный корабль, дожидающийся его в Бриндизи, и прибудет на тринадцатый день болезни, через три дня после того, как инфекция доберется до желудка Александра, вызывая рвоту и потерю веса.

Возлюбленный желтеет, и послушная долгу красавица Аспасия, демонстрируя скудость фантазии, облачается в форму сестры милосердия. Она не отходит от постели мужа, держит его за руку; имеют место напряженные и трогательные сцены супружеской любви.

Вся страна уже знает правду, в церквах служат молебны. Поступают телеграммы со всего мира. Циркулируют дикие слухи, мол, разные врачи лечат короля, исходя из своих политических взглядов: роялисты (не считая Саваса, который был личным врачом королевы Софьи и по-прежнему верен старому королю) стараются спасти, а венизелисты пытаются угробить.

У королевской семьи в изгнании и Венизелоса большие разногласия. Премьер ежедневно шлет телеграммы, но бездушно отказывает мольбам королевы Софьи допустить ее к постели сына и дает странный совет обратиться с просьбой в греческое посольство в Цюрихе. Венизелос удивлен, что за восемнадцать дней она присылает всего две телеграммы, но принц Христофор в воспоминаниях отметит, что разлука с сыном давно разбила ей сердце, а премьер намеренно пресекал все ее попытки связаться с Александром. Софья недолюбливает Аспасию, и потому присутствие матери вряд ли уменьшит страдания сына. Вместо Софьи Венизелос допускает вдовствующую королеву Ольгу, но та опаздывает на два дня из-за морской бури. Меж тем премьер через день приезжает во дворец Татой побеседовать с королем, но политики не касается, ибо неприлично обсуждать политические темы у постели умирающего.

Газета «Новый день» сообщает: Морица заразили бешенством по приказу премьер-министра Венизелоса, чтобы макак нанес смертельный укус королю; премьер подает в суд за клевету.

На двенадцатые сутки у Александра ночью бред, но днем ему полегче. Все, кроме уборщицы кирьи[104] Элени, сохраняют оптимизм. На кофейной гуще она прочла мрачные, дурные предзнаменования и понимает, что означает разбитое Фрицем зеркало. Элени извещает Аспасию, врачей и премьер-министра: хоть она всего-навсего уборщица, но, коли угодно, проведет сеанс ятрософии[105]. Нужно только убить Фрица, чтобы она изготовила притирание из его печени. Уборщицу благодарят, но врачи отклоняют предложение, поскольку собственной ятрософии доверяют больше.

Ночью король Александр вскрикивает: «Отец! Отец! Мама, мама, спаси меня!» В момент просветления он просит безутешную Аспасию прилечь отдохнуть.

Доктор Видаль вводит королю вакцину; по оценке медика, Александр проживет еще дня четыре. Приезжает новый врач. Его зовут Пьер Дельбе[106], он высаживается с корабля в Коринфском канале и на бешеной скорости мчится во дворец в гоночной машине «панхард»; недужный король сам бы с восторгом сел за ее руль, лежи на его месте кто-то другой. Доктор Дельбе обнаруживает у харкающего кровью пациента новый смертоносный микроб. Врачи возвращаются к теме ампутации, но понимают, что на этой стадии уже слишком поздно. Александр впадает в кому, потом, очнувшись, желает обнять прекрасную Аспасию.

У короля снова бред, он пытается говорить. Ему видится, будто он стоит у огромной реки, а на другом берегу — знакомая фигура любимого деда, покойного короля Георга, который зовет его: «Иди, дитя мое, пора мне забрать тебя».

«Хорошо, дедушка, я иду! — кричит Александр. — Только сначала познакомься с Аспасией!» Услышав это, Аспасия падает в обморок.

Зовут священника и прячут его за ширмой. Чтобы не тревожить мужа, Аспасия просит батюшку читать вполголоса и дает Александру с ложечки причаститься вином, сказав, что это лекарство. Королю снится героическая победа во Фракии. Он кричит: «Мы побеждаем! Мы побеждаем!» Потом вопрошает: «Где Мелас? Мне нужны последние донесения».

Вызывают адъютанта Меласа и велят что-нибудь выдумать, дабы успокоить короля. Дыхание затруднено, больной явно при смерти. Александр называет Аспасию ласковым именем «Бика» и просит позвать Мицоса.

Призванный королевский шофер втаскивает в комнату свои огромные телеса. Здоровяк убит горем и не знает, как себя вести. Аспасия наклоняется к мужу:

— Мицос здесь.

— Мицос, машина готова? — спрашивает Александр.

— Она всегда готова, ваше величество, — отвечает шофер. В его голосе слышится особая профессиональная гордость, которая подразумевает, что в других обстоятельствах его бы задело предположение, будто он не всегда в идеальной готовности.

— Фары в порядке, Мицос?

Водитель растерянно смотрит на Аспасию, та подает знак — ответь, что все превосходно.

— Мицос, подготовь машину к дальней поездке. Поведешь ты. Я изнемог.

В три тридцать молодой король произносит «Бика» и умирает. Его хоронят рядом с могилой деда, короля Георга, который недавно являлся ему в видении и звал на другой берег Стикса.

Упрямая немецкая овчарка Фриц и бесхвостый макак Мориц, с наивным благородством защищавший свою самку, ввергли Грецию в политический вакуум. Страна воюет, король мертв, предстоят новые выборы. Кое-кто гадает, не собирается ли Венизелос провозгласить республику.

Вместо этого премьер осведомляется у принца Павла, не согласится ли тот стать королем, но Павел слишком молод, у старшего брата и отца больше прав на престол, и принц отказывается. Венизелос созывает парламент, и адмирала Кундуриотиса[107] назначают временным вице-королем.

Венизелос самоуверенно ждет ноябрьских выборов и изумлен, когда с треском их проигрывает. Наверное, греки устали от войн, а может, просто капризничают. Разумеется, они забыли, с каким облегчением встретили позорное низвержение короля Константина, который упорно и непопулярно поддерживал тех, кто проиграл Великую войну. Присутствие почтенной королевы Ольги вдруг напоминает им, что они всегда любили старый уклад. Равно почтенный новый премьер-министр отправляется во дворец Татой и умоляет старую королеву принять регентство. На коленях он плачет от радости и отказывается встать, тогда королева тоже опускается на колени, и они плачут на пару, а потом, кряхтя, помогают друг другу подняться.

Короля Константина просят вернуться на трон, но горький опыт сделал его подозрительным, и он требует плебисцита, на котором одерживает ошеломляющую победу.

Возвращение королевской семьи происходит в некотором хаосе. Принцы Андрей и Христофор с принцессой Марией прибывают из Бриндизи на итальянском корабле и встают на якорь в Коринфском канале. На рассвете их будят ружейные залпы, они выскакивают на палубу и видят пришедший за ними торпедный катер. У командира адмирала Иоаннидеса и команды на глазах слезы радости. Принцесса Мария и адмирал разглядывают друг друга с затаенным интересом; чуть позже они поженятся.

Появившиеся с цветами и флагами коринфяне размахивают портретами короля Константина, которые, видимо, хранили в комодах. Люди бегут по берегам канала и забрасывают королевичей цветами. В гавани Пирея полно разнообразнейших лодок, под завязку набитых восторженными простолюдинами, которые орут до хрипоты под вой фабричных гудков и звон церковных колоколов. Королева Ольга появляется на королевском обеде, затем все сходят на берег и три четверти часа добираются до машины, стоящей всего в сорока метрах. Руки венценосцев в синяках от рукопожатий, щеки зацелованы, кругом невообразимый гул смеха, плача, криков. Телохранители окружают королеву Ольгу, чтобы ее не раздавили. Толпа отрывает подножки и крылья с королевской машины, в которой почему-то отказало сцепление. Выручает автомобиль, присланный военными.

Машина дюйм за дюймом продвигается к Афинам, но люди бросаются перед ней на землю и заклинают пассажиров выйти. Принц Христофор оборачивается к принцу Андрею:

— Наверное, надо пойти на жертву.

Четыре мили до дворца народ несет их на плечах. Королевская плоть, непривычная к народному обожанию и грубой хватке, покрывается такими синяками, что еще неделю королевичи не смогут ходить. Принц Христофор видит, как одну его ногу тянет в одну сторону женщина в розовато-лиловом платье, а другую — тянет в другую сторону мастеровой в рабочей спецовке и с прической фанатика.

— Отдайте ноги! — вопит принц Христофор.

Принц Андрей доблестно, но безуспешно сражается за свои подвязки, которые почитатели рвут на сувениры.

Это все равно что целый день ехать на верблюде. У дворца носильщики ставят принца Христофора на землю, но громадный фанатичный работяга не отпускает его и взваливает на спину, чтобы нести внутрь, невзирая на вопли и трепыханье поклажи. Рабочий желает отнести принца наверх, но вмешивается старичок премьер-министр, который лупцует мастерового тростью и кричит:

— Сейчас же опусти его королевское высочество!

Уронив принца на пол, фанатичный работяга отвлекается на премьер-министра и загоняет его в угол, позволив двум солдатам за руки за ноги унести Христофора.

Толпа не дает выйти остальным членам королевской семьи, им приходится ждать дотемна, чтобы потом, будто лазутчики, прокрасться во дворец Татой. Они проезжают деревни, украшенные флагами, цветочными гирляндами и портретами короля. Свиту заваливают подношениями из овощей и дичи, машины забиты баклажанами, в ногах ерзают кролики. Стоит колокольный перезвон, люди кричат: «Приехали! Приехали!»

Когда наконец прибывает король, обстановка совсем дичает. Из миллиона голосовавших на референдуме лишь десять тысяч были против его возвращения. Венизелос бежал из страны, и старого нового короля встречают на железнодорожном вокзале восторженные толпы, люди карабкаются на крыши вагонов. Короля относят прямо в собор, где архиепископ служит благодарственный молебен.

Фриц покусал Морица, Мориц искусал короля, король умер, и вот теперь есть новый король, которого раньше свергли и которого страстно ненавидит вся Антанта. Утрата поддержки союзников означает проигрыш в войне.

Бесхвостый макак Мориц и немецкая овчарка Фриц успешно изменили весь ход греческой и турецкой истории, а сами скромно удалились в забвение и безвестность. Они не оставят ни обезьяньих, ни собачьих мемуаров с изложением своего взгляда на происшествие. Никто не знает, что с ними потом стало и что бы вышло, если б Мориц не покусал короля.