Бессмысленная маска

ГЛАВА 9

«Аль-Бураг» находился на орбите Валиска и ожидал приказов Рамстана относительно дальнейшего маршрута. Сам он прикидывал, куда направиться, и как раз за этими раздумьями его застал вызов от доктора Ху.

— Вебнитка чувствует себя достаточно хорошо, чтобы с ней можно было недолго поговорить. Она хочет говорить с вами. Лейтенант Дэвис будет переводить.

Рамстан поблагодарил Ху и сказал, что будет в лазарете так скоро, как только сможет дойти дотуда.

— Это значит — немедленно? — спросила она.

— Конечно! — фыркнул Рамстан. — А что же, черт побери, это еще может означать?

Лицо Ху застыло, словно маска, но она ничего не сказала в ответ. Рамстан пожалел, что сорвался. Нервы его дергались, как черви под электротоком. Он должен взять себя в руки. Валиск… глайфа по-прежнему отказывается говорить с ним… тенолт… все на свете… Все были в сговоре против него.

Рамстан вышел из каюты. Пожалуй, слово «сговор» было неуместно. Это звучит так, словно он совсем стал параноиком.

Он постарался сосредоточиться на предстоящем разговоре с вебниткой. Возможно, она расскажет ему что-нибудь о том, что случилось; хотя если она находилась в своем контейнере в то время, как раушгхольский корабль подвергся атаке, то поведать она могла немногое. Какая удача, что на борту «Аль-Бурага» находится Дэвис — ведь только она знает вебнитский язык. «Аль-Бураг», в отличие от «Пегаса», не заходил на Вебн. Во время шестимесячного пребывания там Дэвис, в качестве океанолога, близко общалась со своими местными коллегами и имела возможность настолько хорошо изучить их язык, насколько была способна. Она также знала навигационные координаты Вебна, или по крайней мере могла сообщить астрогаторам «Аль-Бурага» достаточно данных, чтобы те произвели необходимые вычисления. Фактически, если бы не Дэвис, то «Аль-Бураг» никак не мог бы попасть на Вебн — разве что пойти на Раушгхол и запросить координаты у тамошних алараф-навигаторов.

Обе — и вебнитка, и Дэвис — находились в лазарете.

Женщина с Земли пребывала там по двум причинам. Во-первых, чтобы переводить речь вебнитки, если та будет в состоянии говорить. А во-вторых, у Дэвис все еще наблюдалась лихорадка, причины которой не удалось установить. Она подверглась машинному обследованию и прошла самотестирование, но ее по-прежнему лихорадило, и температура тела была выше нормальной. Ху говорила Рамстану, что предполагает психосоматическую природу лихорадки. Видимо, она не была заразной, и потому не было оснований держать Дэвис в изоляторе. Все это было установлено в первые же три часа пребывания ее на «Аль-Бураге».

Рамстан вошел в лазарет. Вебнитка плавала в большом пластиковом баке. В лазарете также присутствовали техник-сиделка, Ху и Тойс. Бранвен сидела в кресле около бака. Ее левая рука покоилась в огромной перепончатой ладони вебнитки. Инопланетное создание смотрело на Рамстана большими темными глазами.

— Мы готовы вести запись, — сказала Ху. — Но я должна следить, чтобы пациентка не переутомилась.

Рамстан поклонился созданию, надеясь, что она правильно интерпретирует этот почтительный жест. Дэвис обратилась к вебнитке с фразой на языке, содержащем множество шипящих и пауз, а затем пояснила:

— Я объяснила ей, что вы хотели сказать этим поклоном.

— Вы ведь не читаете мои мысли? — наполовину серьезно спросил Рамстан.

— Я только пытаюсь предугадать их. Вебнитка произнесла фразу длительностью примерно в десять секунд. Дэвис сказала:

— Она обращается к вам, поскольку вы — капитан. В подобных вещах вебниты придерживаются строгого церемониала. Она уверена, что настал крайний случай; она уверена, что умирает.

Рамстан посмотрел на Ху:

— Это так?

Ху пожала плечами и ответила:

— Я так не считаю. Но, возможно, она знает сама о себе больше, чем я. Почти все пациенты знают о своем организме больше врача, хотя и не все осознают это.

Рамстан снова поклонился, сделал условный жест и несколько секунд спустя опустился в кресло-образный отросток, выросший из палубы.

Последовал быстрый обмен репликами между инопланетянкой и Бранвен Дэвис. Затем Бранвен сказала:

— Ее зовут Вассрусс. Она была на борту раушгхольского корабля и путешествовала с Вебна на Раушгхол. Раушгхолы хотели, чтобы она поделилась с ними знаниями по морскому растениеводству. В обмен они давали Вебну глубоководный аппарат и технологические диковинки. Вассрусс говорит, что ее визит не был делом особой важности. На обратном пути раушгхольский корабль сделал крюк, чтобы зайти на Валиск. Или же это предполагалось заранее и было основной целью полета.

Вассрусс заговорила снова, произнеся фразу примерно такой же длительности. Дэвис перевела:

— Вассрусс была в своей каюте, когда услышала странный звук — как будто что-то пробило оболочку корабля, а потом послышался страшный свист. Он исходил не от электронного оборудования; по крайней мере, она слышала, как капитан сказал это. Она включила интерком, связывавший ее каюту с мостиком. Свист длился примерно две минуты, а потом внезапно прекратился. Детекторы корабля показывали наличие поблизости огромной массы. До этого не было никаких признаков ее приближения. Масса просто неожиданно появилась ниоткуда. Капитан сказал, что этого не может быть. Но это было.

— Как велика была эта масса и как она выглядела? Был ли это космический корабль?

— Это была сфера диаметром в тринадцать тысяч километров. По крайней мере, это Вассрусс прочитала по показаниям приборов. Но… она называет это особым словом. Цсох'азгд.

— Как бы она могла это расшифровать? Бранвен снова обратилась к Вассрусс.

— Это вебнитское имя Чудовища Хаоса из их религии. Вассрусс говорит, что никогда не следовала канонам веры. Но теперь, когда она воочию узрела Цсох'азгда, она уже не питает уверенности, что их религия лжет.

Рамстан сказал:

— Спросите ее, откуда она знает — или думает, что знает, — что эта штука была тем самым как-его-там…

Бранвен снова поговорила с вебниткой, потом ответила:

— Она говорит, что это был Цсох'азгд. Никаких разумных доводов этому нет. Ты узнаешь это, как только увидишь его, но это не принесет тебе добра, ибо увидевшего вскоре ждет смерть.

Неожиданно Вассрусс заговорила так быстро, что Бранвен не успевала переводить и попросила ее говорить медленнее.

— Вскоре я умру. Я хочу умереть в своем родном мире и быть похороненной по обычаю моего народа. Если вы доставите меня на Вебн, прежде чем я умру, я хорошо вам заплачу.

Рамстан был потрясен, но ничем не выдал этого.

— Нет никакой необходимости платить мне, это даже нежелательно. Фактически, с моей стороны было бы незаконным принимать деньги или какие бы то ни было дары.

Тойс возразила:

— Не совсем так, капитан. Есть статья, которая гласит, что вы можете принять дар, если отказ оскорбит дарителя или вызовет у него какие-либо недобрые чувства.

— Ах да, я и забыл об этом, — спохватился Рамстан.

Дэвис уже перевела слова Рамстана. Вассрусс, забыв ее просьбы говорить помедленнее, разразилась целым потоком фраз. Рамстан не знал, что она говорит, но безошибочно улавливал в ее голосе мольбу и отчаяние. Выражение ее лица выглядело для него как угрожающий оскал, но не было сомнений, что для нее это — просительная улыбка.

Дэвис сказала:

— Ее народ — настоящие домоседы. Вассрусс была первой, кто покинул планету, и она не уверена, что все случившееся не было карой Господней. Видите, как быстро она отбросила свой атеизм, как поверхностен он был. Однако она напугана. Для нее это ужасно — умереть так далеко от родного океана. И хуже того — не быть погребенной, не погрузиться в глубины и не вернуться в лоно океана.

Вассрусс произнесла что-то. Бранвен Дэвис выслушала ее слова, потом перевела:

— Она хочет знать, что я сказала вам. Она хочет быть уверенной, что я перевожу правильно. Для меня это нелегко: так много слов, которых я не знаю или которые могут иметь второй смысл, не замеченный мною во время изучения вебнитского языка.

Бранвен ответила вебнитке на вопросы. Вассрусс, казалось, задумалась на минуту, а затем выдала новую связку фраз. Дэвис пояснила:

— Она настаивает на том, чтобы вы приняли ее дары. Но она говорит — и я не уверена, что понимаю ее правильно, — что эти дары уникальны. Подобных им нет нигде в мире.

Рамстан фыркнул:

— Откуда она может знать это? Она что, облетела весь космос?

Бранвен перевела эти слова прежде, чем Рамстан успел остановить ее. Он почувствовал, как горит лицо. Он был сконфужен, к тому же рассердился на Бранвен.

Должно быть, она догадалась, о чем он подумал, и сказала:

— Я только спросила у нее, что это за дары. Но она говорит, что устала и хочет спать.

Рамстан поклонился вебнитке и вышел. Итак, чудовищная, но некоторым образом привлекательная женщина-тюлень собиралась наградить его некими сокровищами. Он не ожидал, что они будут ошеломляюще ценными или прекрасными. Однако ему было любопытно, что они собой представляют и каковы реальные причины, по которым она преподносит ему эти сокровища. Хотя, возможно, она делает это просто так.

Их уникальность отнюдь не означает, что они будут интересны, нужны, полезны — в любом сочетании этих качеств. Многие артефакты были уникальны и при этом не представляли интереса ни для кого, кроме владельца. Или кроме ксенолога, который питал чисто теоретический интерес ко всему неземному.

Были времена, когда понятие Бога, являющееся ментальным артефактом, представляло ценность только для владельца.

Это было странное отклонение мысли.

Что оно делало здесь, зачем просочилось сквозь трещину в стене сознания?

И отчего возникла эта трещина?

Не имеет значения. Он не мог долго думать об этом, хотя мелькнувшая мысль могла иметь больше отношения к делу, чем казалось. Он также не мог надолго сосредоточиться на обещаниях Вассрусс. Почти все время, во сне и наяву, ему мерещилось уничтожение обитателей Валиска. Было ли это совершено тем, о чем ему нашептывал неизвестный доброжелатель в таверне? Был ли это болг?

На этот вопрос могла ответить только одна сущность. И она же могла быть незримым доброжелателем в калафальской таверне. Но она заговорила один раз, когда он похитил ее из толтийского храма, и второй раз — после того как он услышал голос в таверне.

С тех пор Рамстан семь раз садился за рабочий стол и рассматривал в микроскоп поверхность яйца. Глаза его скользили по скульптурам какого-то микроскопического Микеланджело, который работал над ними… как долго? Быть может, целую вечность? Что бы ни скрывалось под этой непроницаемой поверхностью, но должна же снаружи быть какая-то антенна для передачи и приема мыслей. Или, быть может, одна из фигур, покрывающих лик этого маленького мирка, и была антенной? А может быть, Рамстан мыслил неверными категориями? Возможно, антенна не была нужна.

По спине Рамстана пробежал холодок — словно стылый камень, брошенный ледяной рукой на поверхность замерзшего озера. Быть может, яйцо и было антенной?

В таком случае, кто же передавал те мысли, которые он воспринимал?

Рамстан не знал. Что в мире было постоянно, так это сверхизобилие вопросов и скудость ответов.

Семь дней по корабельному времени спустя, когда Рамстан шел из своей каюты на мостик, его остановил громкий пронзительный сигнал. Круг на переборке из бледно-желтого стал пламенно-оранжевым, и на нем развернулась алая спираль. Рамстан побежал, крича на бегу:

— Мостик! Почему тревога?

На одном из кругов появилось лицо Тенно, изображение переходило из круга в круг, держась все время наравне с Рамстаном.

— ДВЭ засек НКО, сэр. Он неожиданно появился из-за астероида, который мы прошли три часа назад. Сейчас проверяем показания разером.

К тому времени как Рамстан добежал до мостика, показания разера были сняты. ДВЭ (детектор вибраций эфира) засек возмущения в пространственно-временном туннеле, по которому в настоящее время двигался корабль. ДВЭ не обладал возможностями радара или же дальностью и точностью локатора. Он лишь засекал вторжение в туннель на относительно близком расстоянии, да и то в ограниченный период времени.

Унтер-офицер Язди доложил, что неопознанный космический объект имеет 260 метров в длину, 210 метров в ширину и формой напоминает раковину устрицы. Рамстан слушал невнимательно; он и сам мог прочитать данные и видеть сам объект на дисплее.

— С виду похоже на «Попакапью», — сказал Тенно.