Без маски

Глава 19

Велвет замерла, словно окаменела. А тем временем двое молодых придворных помогли Уиллу Кавендишу подняться на ноги и утерли льняной салфеткой кровь с его лица. Гул голосов в зале в связи с инцидентом стал значительно громче, и Велвет казалось, что все взгляды устремлены на нее. Смущенная до крайности, она развернулась и, заставив себя вскинуть подбородок, с достоинством покинула зал. Вернувшись в свои апартаменты, где она надеялась найти Грейстила, Велвет обнаружила там одну только Эмму.

— О Боже! — закричала Велвет в отчаянии. — Проклятый лорд Кав только что солгал моему мужу. Сказал, что сегодня днем я была в театре с королем Карлом… Намекал на наши якобы интимные отношения!

— И что сказал лорд Монтгомери?

— Ничего не сказал. Сбил его ударом кулака на пол и удалился. Сейчас все об этом только и говорят.

Эмма всплеснула руками:

— Ах, я догадалась!.. Догадалась, что между вами произошло что-то ужасное, когда он сегодня утром заговорил со мной.

— Что ты имеешь в виду? И о чем он с тобой разговаривал?

— Попросил меня перенести мои вещи в вашу гардеробную комнату.

— Что?.. — Велвет явно была озадачена словами служанки. — Неужели кто-то занял твою комнату?

— Да, — кивнула Эмма. — Лорд Монтгомери ее и занял.

Велвет прошла в гардеробную мужа и открыла шкаф.

Вещей там не оказалось, а на их месте висела одежда Эммы.

— И когда все это случилось? — спросила Велвет, побледнев.

— Сегодня днем, когда вы уезжали, миледи.

Велвет почувствовала, что в душе ее поднимается гнев.

«Да как он посмел?! — думала она. — И почему не сказал мне ни слова?!» Выбежав из своих апартаментов, Велвет бросилась к комнате Эммы. Остановившись перед дверью, она принялась барабанить в нее кулаками. Ответа не последовало, и она дернула за дверную ручку. Однако дверь была заперта. Велвет в сердцах пнула ногой дверь и вскрикнула от боли. Со вздохом развернувшись, она захромала обратно в свои апартаменты.

Эмма посмотрела на нее с беспокойством:

— Миледи, вы обедали?

— Я не голодна.

Велвет опустилась на скамейку и схватилась за ногу, до сих пор болевшую.

— Тогда я принесу вам вина, — пробормотала Эмма, направляясь к выходу.

Служанка вернулась через несколько минут с графином в руках и тут же наполнила бокал госпожи золотистым рейнским. Велвет выпила его залпом и тотчас налила себе еще. В очередной раз вздохнув, она проговорила:

— После того, что случилось сегодня вечером, я не выйду отсюда. Знаешь, Эмма, Монтгомери просто вне себя от ревности.

— Может, вам в таком случае уехать на несколько дней в Роухемптон?

— Но я же ничего дурного не сделала! С какой стати мне бежать?!

— Вы ведь сами сказали, что не хотите выходить в дворцовые покои…

— Проклятие!.. Эти негодяи мужчины постоянно устраивают нам неприятности, а потом сбегают! Сами же они лишь дерутся и хвастают своими мнимыми успехами. Ну и пусть! Я сама во всем разберусь! Спущусь сейчас на первый этаж, все выясню и все улажу!.. Дай же мне скорее платье, чтобы я могла переодеться…

Велвет появилась в зале приемов, облаченная в серебристое платье с черными бархатными вставками от талии к воротнику. В прическу она вставила несколько черных страусовых перьев и наклеила по уголкам рта две мушки из черного шелка. Остановившись у входа, Велвет окинула взглядом зал. Увидев ее, Бакингем в притворном ужасе воскликнул:

— О, миледи, успокойте же меня!.. Скажите быстрее, что я не получу по физиономии за попытку заговорить с вами!

Все рассмеялись, а Велвет с улыбкой ответила:

— За это вам нечего опасаться. А вот лечь со мной в постель — дело более рискованное, милорд.

Стоявший рядом с герцогом лорд Арлингтон громко рассмеялся:

— Прекрасный ответ! Запишите ей очко, Джордж.

Барбара дотронулась до своего живота и со значением сказала:

— Риск риском, но постель может иметь и свои выгоды.

Герцог пожал плечами:

— Но постель может стать и причиной всевозможных травм.

И опять все засмеялись, включая Барбару.

— В жизни не встречала такого безответственного болтуна, как ты, Джордж, — сказала она.

Тут к ним приблизились герцог Лодердейл и Анна Мария Шрусбери.

— Мы собираемся в игровую комнату, — сказала Анна Мария. — Кто с нами?

Лодердейл с улыбкой взглянул на Велвет:

— Пойдемте же, миледи.

Велвет в смущении пробормотала:

— Ах, я очень плохо играю в карты.

— Не волнуйтесь, дорогая, я вас научу, — сказал Лодердейл, взяв ее за руку.

— Благодарю вас, милорд.

Велвет попыталась улыбнуться.

Лодердейл крепко сжал ее руку.

— Зовите меня Джонни.

Переступив порог игровой комнаты, они подошли к круглому карточному столу, где были свободные места. Увидев в комнате мужа, Велвет глазам своим не поверила — ведь прежде он никогда сюда не заходил.

Лорд Монтгомери, заметив супругу, вежливо кивнул ей, а сидевший рядом с ним Генри Джермин тут же предложил Велвет свое кресло.

Желая побольше уколоть Грейстила, Велвет с улыбкой сказала:

— Прошу вас, милорд, не утруждайте себя. Медовый месяц закончился, и теперь мы с мужем вовсе не стремимся всегда находиться рядом друг с другом. Теперь мы живем согласно принятым при дворе правилам.

Когда все уселись, Монтгомери вдруг швырнул на стол карты и поднялся из-за стола.

— Пожалуй, с меня довольно, — проворчал он. — И вообще, мне ни к чему такие партнерши.

В комнату вошел король, который тотчас остановился у двери, чтобы поговорить с Монтгомери.

— Сир, я подумываю о том, чтобы оставить двор, — сказал Грейстил.

— Мы тебе этого не позволим. Кто будет учить щенков-гвардейцев хорошим манерам? Кроме того, ты обещал, что будешь находиться здесь при моей коронации.

— Есть какие-нибудь сведения относительно пропавших королевских регалий?

— Поиски пока ни к чему не привели. Вполне возможно, их переплавили в слитки, которые теперь покоятся на дне денежного сундука какого-нибудь «круглоголового». Так что я заказал новые корону и скипетр. Кроме того, мне подарили седло, украшенное золотом и драгоценными камнями. Это седло отныне именуется «королевским».

— Вы будете выглядеть как царь Соломон, сир, — заметил подошедший к ним Бакингем.

Монтгомери ухмыльнулся:

— Сверкающий золотой идол, олицетворяющий триумф монархии.

— Давайте лучше поговорим о лошадях, — сказал Карл. — Во времена моего отца скачки в Ньюмаркете считались Меккой такого рода состязаний, и я собираюсь их возродить.

— Да-да, скачки — развлечение королей, — закивал Бакингем, бросая взгляд на Барбару. — Хотя некоторые могут с этим не согласиться.

— На следующей неделе состоятся скачки в Эпсом-Дауне в Суррее, — продолжал Карл. — Предупреждаю тебя, Монтгомери, что я решил посетить их. А ты, Джордж, присоединишься к нам?

— Если только моя дражайшая женушка даст мне на это разрешение, — пробурчал Бакингем.

— Могу я предложить вашему величеству остановиться у меня в Роухемптоне? — спросил Грейстил. — Это всего в нескольких милях от Эпсома.

— Вот и прекрасно. Мы устроим празднество до скачек — на тот случай, если наша конюшня проиграет. Я прикажу отвезти к тебе вино и все остальное, то есть все, что понадобится для увеселений.

С этими словами Карл направился к карточному столу и стал за спиной у Барбары, чтобы понаблюдать за ее игрой.

— Моя кузина решила придержать свои ласки, пока король не даст ей титул, — проговорил герцог вполголоса. — Только вот не знаю, кто из них сдастся первый?

Монтгомери криво усмехнулся:

— В таких сражениях король всегда одерживает победу.

— Что ж, очень может быть, — согласился герцог.

Велвет довольно быстро обнаружила, что спать одной — ужасно неуютно и тоскливо. Довольно долго она делила постель с Грейстилом, поэтому сейчас очень страдала от одиночества. Час за часом Велвет лежала без сна, и все ее тело, казалось, стонало от неудовлетворенного желания. И еще ей очень не хватало жарких объятий мужа — только теперь она поняла, что чувствовала себя в его объятиях в полной безопасности.

Однако по вечерам чета Монтгомери встречалась почти постоянно, и в такое время они относились друг к другу подчеркнуто вежливо, хотя никогда не разговаривали. Но подобное поведение никого не удивляло, так как многие семейные пары в Уайтхолле вели себя точно так же.

Во второй половине дня Велвет и другие придворные дамы ездили в Лондон за покупками, а также посещали гадалок или театры. Кроме того, она довольно час-го принимала приглашения вдовствующей графини и, разумеется, приглашения его величества, то есть постоянно оказывалась в королевской ложе.

В один из вечеров в зале приемов к ней подошла Барбара Палмер и с усмешкой сказала:

— На этой неделе король не пропустил ни одной постановки. Пьесы и игра актеров его просто завораживают: Уверена, однако, что эта новинка ему скоро надоест.

— Какую новинку ты имеешь в виду? — спросил стоявший рядом Бакингем. — Исполнение хорошенькими актрисами куплетов и уличных песенок? Или балетные танцы, где актрисы обнажают красивые ноги?

— Да, действительно, костюмы у танцовщиц довольно откровенные, но у актрис, что на сцене, есть и вкус, и красота, — заметила Велвет.

— Обыкновенные простушки! — фыркнула Барбара. — К тому же — дешевые шлюхи. Каждая из них готова лечь с мужчиной за полкроны.

— Все мы имеем свою цену, — процедил герцог.

Барбара взглянула на него, прищурившись:

— Что ты имеешь в виду, милый Джордж?

Герцог с улыбкой пожал плечами:

— Ну, если туфли подходят тебе по размеру, милая кузина, то тогда…

— Лучше помолчал бы, — перебила Барбара. — Ты сохранил свое богатство только потому, что женился на дочери Фэрфакса, генерала «круглоголовых».

Бакингем весело рассмеялся.

— Обратись к доктору Фрейзеру, дорогая кузина. Он пропишет тебе что-нибудь от дурного настроения.

— Скажи, кузен, это, случайно, не тот самый доктор, который лечил у тебя кожную сыпь?

— Какая же ты ядовитая, — проворчал герцог. — Ничего удивительного, что его величество решил отправиться в Эпсом подальше от тебя. Думаю, эти несколько дней пойдут ему на пользу. Полагаю, его ужасно утомили твои постоянные претензии и требования.

Барбара зевнула в лицо Бакингему и взяла Велвет под руку.

— Извини, кузен Джордж. Нам срочно требуется проветриться.

— Здесь и впрямь довольно душно, — согласилась Велвет. — Может, выйдем на балкон?

— Да, пожалуй, — кивнула Барбара. — Только давай сначала возьмем по бокалу вина.

Дамы с бокалами в руках вышли на балкон и присели на каменную скамью.

— Когда тебе нужно что-нибудь получить от Монтгомери, к какому средству ты прибегаешь — уксусу или меду? — спросила Барбара.

— Иногда не помогает ни то ни другое. Уж очень он любит все решать сам, — ответила Велвет и тут же пожалела о том, что разоткровенничалась с Барбарой.

— Что ж, понятно… Тогда поплачь немножко и позволь ему думать, что он действительно все решает сам, — в том-то и состоит настоящий женский ум. — Барбара допила свой бокал. — Слушай, сегодня даже на балконе жарко, а от реки тянет какой-то дрянью. О, у меня идея! Почему бы нам не сесть в мою карету и не отправиться в субботу в Эпсом?

Велвет тут же согласилась:

— Что ж, замечательно. Заодно мы сможем заехать в мой дом в Роухемптоне.

Карл Стюарт и Грейстил Монтгомери, сидя на своих любимых меринах, выехали из Уайтхолла в пятницу вечером. За ними следовала карета с личным камердинером короля, а также с грумом и слугой, отвечавшим за корзины с припасами и за ящики с вином.

— Благодарю вас за щедрость, сир, — сказал Монтгомери, — но, насколько я знаю, в моем доме в Роухемптоне достаточно еды и напитков, чтобы накормить и напоить целый полк.

Король весело рассмеялся:

— Бакингем и Лодердейл назначили себя ответственными за сегодняшние развлечения, и один Господь знает, кого они с собой привезут. Подозреваю, что Джордж готовит какой-то сюрприз.

— И мне так кажется, — кивнул Грейстил. — Когда мы уезжали, у них у обоих был вид истинных заговорщиков. Если же принять во внимание их необычные вкусы, сир, мне не терпится взглянуть на результаты их совместной деятельности.

Они доехали до Роухемптона менее чем за час. Когда же мистер Клегг вышел из конюшни и увидел, что к нему скачет верхом сам король в сопровождении хозяина, его едва удар не хватил.

— Его величество прихватил с собой грума, Альфред, так что о лошадях позаботится он, — сказал граф. — Мы здесь просто проездом. Направляемся на завтрашние скачки в Эпсоме.

Грейстил повел короля к дому.

— Этот елизаветинский особняк очарователен, — заметил Карл. — Как тебе удалось его заполучить?

— Я купил его у вдовствующей графини Девоншир.

— Странное дело… Это семейство цепляется за каждый акр своей земли. Но тебе все-таки удалось вырвать из их лап два значительных куска собственности. Я-то предположил, что твои враждебные отношения с лордом Кавом связаны с леди, но теперь склоняюсь к мысли, что причина в Роухемптоне.

Монтгомери пожал плечами:

— Боюсь, здесь и то и другое.

Берта Клегг встретила их у двери. Она сразу же узнала короля и, залившись румянцем, словно молоденькая девушка, поклонилась ему. Король же галантно поднес к губам ее пальцы. Когда же лорд Монтгомери показывал королю дом, Берта следовала за хозяином как тень, в отчаянии заламывая руки.

— Что вы так волнуетесь, миссис Клегг? — спросил граф. — У его величества имеется личный камердинер, который приготовит ему постель и позаботится о его белье и одежде. А королевский лакей в данный момент перетаскивает в кухню корзины с припасами и ящики с вином. Спуститесь лучше в кладовую и покажите ему, где все положить и расставить.

Примерно через час прискакали Бакингем и Лодердейл в сопровождении большой наемной кареты. Когда же они открыли дверцы, оттуда высыпали хорошенькие девушки, облаченные в весьма откровенные костюмы и тотчас же раздался их громкий смех и визг — было очевидно, что девицы приехали в прекрасном настроении.

— Я забрал этих очаровательных певичек и танцовщиц прямо из театра «Друри-Лейн», — сказал Бакингем, расплывшись в улыбке. — Мы сказали, что им предстоит дать концерт в присутствии короля. Но мы немного слукавили, милые девушки. Этот джентльмен только похож на его величество, а зовут его мистер Кинг.

Актрисы радостно закричали и принялись кланяться королю. Поскольку Карл бывал в театре чуть ли не каждый день, они сразу же узнали его.

— Отлично придумано, мистер Дюк и мистер Скотт, — с улыбкой сказал Карл. — Я очень рад, что эти милые леди решили к нам присоединиться. — Король внимательно посмотрел на белокурую девушку с красивыми длинными ногами. — По-моему, эту леди зовут Рейчел Роуз. Ваши танцы очаровали меня, дорогая мистрис.

— Благодарю, мистер Кинг.

Все находившиеся в холле, весело рассмеялись — все, за исключением Монтгомери. Карл взглянул на него с усмешкой и спросил:

— Не нальет ли кто-нибудь мистеру Грею бокал вина? Возможно, это хоть немного его развеселит.

Монтгомери заставил себя улыбнуться и пробормотал:

— Похоже, в этой развеселой компании я в меньшинстве.

— А вот у меня настроение с каждой минутой только улучшается, — заявил Лодердейл. — Давайте же, черт возьми, по-настоящему веселиться!

С этими словами рыжеволосый шотландец уселся в кресло и усадил себе на колени одну из девиц.

— Я знаю, девушки, что всем вам не терпится порадовать нас своим искусством. Но прежде чем вы начнете исполнять свою главную партию, может, споем несколько песенок, пользующихся всеобщей популярностью? — проговорил Бакингем с озорной улыбкой.

Просторный холл снова наполнился смешками и хихиканьем, после чего девушки с чувством исполнили с полдюжины куплетов и песенок, известных всему Лондону и отличавшихся весьма фривольным содержанием. Ясное дело, что к женскому хору присоединили свои голоса и присутствующие мужчины. Среди песенок прозвучали и такие популярные, как «Гимн рогоносцев» и «Жалоба девственницы». А затем на импровизированную сцену вышла Рейчел Роуз, решившая повторить покоривший короля танец, состоявший из весьма нескромных движений, призванных прежде всего продемонстрировать во всей красе ее длинные, стройные ноги. Последующие несколько часов все ели, пили и смеялись. Время от времени «мистер Дюк» или «мистер Скотт» удалялись в свободные покои, прихватив с собой одну из девушек, но «мистер Кинг» и «мистер Грей» никуда не ходили и лишь смотрели и слушали. Около полуночи доставленных из театра нимф погрузили в наемную карету и отправили в обратный путь, снабдив их на дорогу пятью золотыми кронами каждую. Рейчел Роуз, однако, осталась в Роухемптоне.

— Пожалуй, мы пожелаем вам спокойной ночи, джентльмены, — сказал наконец король. Подхватив Рейчел под руку, он повел ее в спальню на втором этаже, где, судя по всему, и должно было состояться главное представление.

Монтгомери же взял со стола полдюжины пустых бутылок и понес их на кухню. У порога остановился и воскликнул:

— Миссис Клегг, почему вы не спите?! Я же несколько часов назад велел вам отправляться в постель.

— Я не могла оставить вас посреди всего этого беспорядка, милорд.

— Боюсь, моим приятелям на такие мелочи наплевать. Так что идите лучше спать, Берта… А мы со слугами его величества постепенно, без спешки все приберем.

— Четверка сметанно-белых лошадей, запряженных в твою карету, просто изумительна, Барбара. Где ты только таких нашла? — спросила Велвет, когда карета ее подруги мягко катилась по Ричмонд-роуд.

— Эти лошади — подарок короля. Благодаря их уникальной масти лондонцы сразу понимают, чья карета едет и уступают мне дорогу.

— Мы набрали очень неплохую скорость. А ведь скачки в Эпсоме вряд ли начнутся раньше второй половины дня, так что мы могли бы…

Тут карета замедлила движение, а затем, через несколько секунд, повернула и выехала на подъездную дорожку, ведущую к дому.

— Вот мы и в Роухемптоне! — воскликнула Вельвет. — Ах, как я люблю это место! Мне даже кажется, что этот дом тоже радуется нашей встрече, приветствует меня!