Без обмана 2

Глава 24

В субботу я в кои-то веки проснулся у себя дома и мне никуда не надо было ехать. Я очень домашний человек, мне комфортно у себя в квартирке в уединении. Сейчас, правда, уединение получилось относительным, так как рядом посапывала Мияби. Но с этим можно не то чтобы смириться, а пересмотреть формулировку. Уединение – это не когда ты один, а когда тебе комфортно с теми, наедине с кем ты оказался. Вот с Цуцуи-тян под боком мне предельно уютно. Главное, чтобы Хана-сан мне уши не оборвала за то, что ее дочь опять не дома ночует. Прямо как какой-то подросток рассуждаю. Мы взрослые люди, в конце-то концов и способны сами решать, кому, где и с кем спать! Но лучше все-таки, если будущая теща будет добра ко мне.

Вообще, при обычном графике у меня сегодня день уборки. Но моя девушка навела тут без меня эталонную чистоту, которая за единственную пятницу никак не успевала испортиться. Поэтому мы потратили большую часть дня на себя. Прошли по магазинам, покушали в приятной кафешке, открывшейся неподалеку от моего дома, посидели, обнявшись, перед телевизором, где шла дурацкая дорама, в которой офисные сотрудники изображаются бездельниками. Нет, если подойти честно – многие мои коллеги могли бы работать продуктивнее. Но если поверить телевизору, время на рабочем месте тратится на что угодно, кроме честного труда.

Не обошлось без переписки с коллегами. В панике написал Роубаяси. Он не так часто ходил по ресторанам и попросту не знал, куда привести девушку. Не удивлюсь, если сегодня его самое-самое первое свидание. Посоветовал ему “Секудо и Тайсёку”. Жаль, что совет “не нервничать” возымеет обратный эффект, поэтому его давать не стал. Было искушение прийти в мое любимое место вместе с подругой и понаблюдать, как именно Сандо-сан будет охмурять Гупту-тян. Но нет – во-первых, это будет вмешательство в чужую личную жизнь. Во-вторых, мы с Анушей друзья и она самое интересное и так мне расскажет. В-третьих, на этот вечер совершенно другие планы. Мы с моей девушкой будем сидеть перед телевизором. И не только мы. Я позвонил папе и сестренке, чтобы и они посмотрели. И Мияби своих тоже предупредила. Она в кадре, конечно, все время молчит, но тоже ведь присутствует.

Наконец, случилось то, ради чего мы тут устроились – шоу “Важные темы”. Знакомый раздражающий своей манерой поведения ведущий, знакомая студия. С иного ракурса все, конечно, смотрится намного лучше, чем во время съемок. Своими глазами декорации кажутся дешевой бутафорией, например. Но магия телевидения превращает их во вполне красивые элементы оформления студии. Мистика какая-то. А может быть, компьютерная графика. Могли бы и меня тогда красавчиком сделать. Но нет, себя я сразу в зрительном ряду разглядел. Самый обыкновенный я. Толстый и чуточку несуразный, какой и всегда. Вот Цуцуи рядом со мной выглядит прекрасно. Не потому, что на фоне меня, а в силу своей природной красоты.

К моему гигантскому изумлению, катастрофа не произошла. Хотя без некоторой нежелательной славы я теперь не обойдусь. В ток-шоу показали всё, как было, без обмана. Моя речь, надо сказать, звучала неплохо, и выглядел я не просто крикливым толстяком, а уверенным в себе человеком, который знает, о чем говорит.

По окончании кадров со мной, телевизионщики сделали вставку, в которой пояснили, что денежные пожертвования – это принятая во всем мире практика. Показали западных миллиардеров и то, как они участвуют в благотворительных сборах. Посыл был таков, что у Японии, безусловно, свой путь, но почему бы нам не перенять полезный опыт и у гайдзинов, как мы сделали в некоторых отраслях. Взяли у них самое лучшее, теперь вот процветаем. Дешевая манипуляция, но на простых обывателях имеет шансы сработать.

По окончанию вставки последовали кадры, которых я не ожидал. Я, сидя на диванчике, говорю Тайфу-сану играть, как никогда. И затем уже нарезка из бейсбольных матчей, начиная с того самого, первого.

“Тайфу Сёта показал великую игру, навсегда вписав в себя в историю спорта”, – звучал на фоне голос комментатора. Вот если честно, не очень понимаю, что тут такого удивительного. Бросить мячик так, чтобы его не отбили, и мне по силам, наверное. Ловкость рук, язык тела, который запутает человека с битой, бейсмена, и готово. Ни силой, ни скоростью броска я, конечно, не похвастаюсь. Но не отобьют, наверное. Проверить захотелось. Вот в спортивном лагере и проверю. Все равно в конце сентября туда ехать.

Конечно, вслед за кусочками матча показали и то самое интервью, а затем повторили кадры, где я даю “ценный совет”. А затем еще и вывели в кадр крупным шрифтом реквизиты фонда имени Окане Цукиши, куда полагается перечислять деньги. В финале добавили, что телеканал NHK ведет с Ниидой Макото переговоры о более плотном сотрудничестве, но я занятой человек и потому не факт, что смогу появляться на экране часто. Что же, Ватанабе-сан тот еще хитрец, сумел ко мне немного подольститься, не отнять. По крайней мере, я не брошу трубку при следующем звонке от продюсера. Они сделали всё, как я хотел. Передали посыл “благотворительность это хорошо, несите свои денежки”, не делая особый акцент на моей личности, хотя и не умаляя моей роли как источника вдохновения для звезды бейсбола.

В воскресенье я остался дома. День для себя на ленивый отдых и развлечения. И Мияби показала мне, что также способна быть лентяйкой, валяющейся с книжкой на диване. Правда, сначала сходила в парк на пробежку. Хорошо, что меня не позвала. Мне бы хватило дурости согласиться и потом страдать. Бег – это не моё. Но у меня и нет внеземной красоты, которую необходимо поддерживать. Под вечер Цуцуи, правда, уехала домой, чтобы еще сильнее не дразнить свою строгую матушку отсутствием. И сестре дурной пример не подавать.

Заметил, что необычные сны, как и приступы жара, обыкновенно случаются со мной, когда я сплю в одиночестве. Моей девушки Хидео-сан как будто бы стесняется и образы из прошлого в ее присутствии не присылает. Ну или попросту так совпадает. Выборка не столь велика, чтобы говорить о достаточной статистике.

Но вот, лежу в кровати один, уснул и вижу сны. Сновидения, полные огня. Не знаю, почему старый плут решил сделать именно такую тематическую подборку. Может быть, потому, что “агент Котэцу” выбрал себе стезю огнеборца? В одном сне мошенник просто сидел и медитировал, сидя перед костром, в другом он удирал от лесного пожара, в третьем оказался заперт в горящем доме и был вынужден выпрыгнуть в окно. В четвертом сне Хидео-сан оказался сам в роли поджигателя. Разлил бензин в чужой гостиной, оформленной в европейском стиле и бросил спичку. Что интересно – во всех эпизодах авантюрист ни капли не пострадал. Ни единого ожога, включая лесной пожар, когда на ловкача упала горячая ветка, от которой загорелось его хаори. Снял с себя куртку, невозмутимо сбил с нее пламя и снова надел. Поразительное хладнокровие, вот кому нужно было карьеру пожарного строить. Пользу бы людям приносил. Будь я таким несгораемым… предпочел остаться бы собой, то есть скромным офисным работником.

По пробуждении как-то само собой вспомнилось, что я никогда не обжигался. Ни от костра, ни от плиты, ни от раскаленной духовки, ни когда уничтожал печати на документах в съемочном павильоне телестудии. Поднявшись, нашел в кармане все ту же дешевую пластиковую зажигалку, подошел к кухонной раковине и над ней крутанул колесико. Поднес маленький синий огонек, показавшийся мне беззащитным, к своей ладони. Тот мигнул и погас. Я никакого жара почувствовать не успел. Газ кончается? Да нет, плещется вовсю. Повторил эксперимент с тем же результатом. Конечно, дешевая зажигалка не показатель, а я не повелитель огня, но все равно очень необычно получилось. Нужно будет с огоньком побольше эксперимент провести. Не у себя в квартире, конечно. Мне тут только пожара и не хватает. На природе, в деревне, без свидетелей.

Конечно, тратить утро понедельника на игры с огнем я не стал. Как ответственный человек и сотрудник я поспешил на работу. Мне сегодня к логистам возвращаться. Свою проблему, связанную с грузоперевозками, я решил. Окато-куну помог. Вполне возможно, свою сестренку местом в университете обеспечил, причем одном из лучших токийских, а не в Кофу, если наследник капиталов говорил честно. Если нет, то он об этом пожалеет, а Тика-тян все равно пойдет в универ за его счет. Но пока у меня нет поводов считать Окане-куна обманщиком. Дурно воспитанным мажором – да. Лжецом, нарушающим свое слово – нет.

В обеденный перерыв, убедившись, что расписание в кадровой службе совсем иное, чем в айти и все должны быть на местах, отправился делать гадости. Идзи Сакура очень некрасиво себя повела. Нужно ее проучить. Пусть кадровичка, ответственная за командировки, радуется, что я отговорил Мияби самой к ней заглянуть. Очень уж сердитой моя девушка выглядела, когда я ей рассказал, где ночевал и где должен был спать по мнению Сакуры-сан. Еще и углы сгладил. Дал бы Цуцуи послушать запись разговора – индийские туги показались бы Идзи-сан наименьшим из возможных зол.

Увы, когда я, вежливо постучавшись, зашел в один из кабинетов на этаже, находящемся в ведомстве Асагавы-сан, искомую особу я там не нашел, несмотря на табличку у двери.

– Идзи-сан с сегодняшнего дня в отпуске, – объявила мне болезненно худая женщина лет тридцати с кругами под глазами. Плохо высыпается, видимо. На ожившего призрака похожа. – Вы к ней по какому вопросу? Можете мне сказать.

– Хотел поблагодарить за организацию поездки. Очень уж Идзи-сан билеты на поезд удачно купила, нигде пересадок ждать не пришлось.

– Можете меня поблагодарить, поездами я занимаюсь, – какой же у нее голос неприятный, как пенопластом по стеклу. Но если не врет, а я бы распознал обман, и правда достойна благодарности Хаяши Минако-сан, как написано у нее на бейджике.

– Искренне спасибо. У вас настоящий талант. Не пробовали себя в логистике? Вы бы отлично справились. Позволите вас печеньем угостить? Оно очень вкусное, – пара печенек собственной выпечки у меня почти всегда с собой в кармане, аккуратно завернутые в фольгу, чтобы не оставлять крошек.

Комплименты – чудесный инструмент. Вот казалось бы, далеко не красавица, бледная как моль, а чуть зарделась и немного похорошела. Никакого флирта, я несвободен, да и на пальце у Хаяши-сан кольцо. Но что плохого в том, чтобы поднять человеку настроение? Работу свою она, без обмана, прекрасно выполнила.

– А вы же тот самый Ниида из телевизора? – вдруг узнала меня женщина. – Точно он! Можно ваш автограф? А про Идзи-сан я вот что вам скажу – вы на нее жаловаться пришли. Все жалуются. Поэтому она сразу после отпуска в другой филиал переводится, не застанете вы ее.

Еще раз сердечно поблагодарил добрую женщину и не отказал ей в такой малости, как автограф. Ох, а как она заулыбалась, когда печеньку попробовала. Сразу перестала казаться такой усталой и обессиленной. Вполне возможно, не тем я в жизни занимаюсь. Мне надо открывать кондитерскую и выпекать печенье с ханасеки в промышленных масштабах. Озолочусь. Но собственный бизнес – это огромное количество проблем, которые придутся мне не по вкусу.

– Ниида-сан, не ожидала вас здесь встретить, – меня как холодом обдало при этих словах, прозвучавших в коридоре, куда я вышел от Хаяши-сан. Ей наверняка кто-то сказал, что я сюда иду. Иначе слишком странная случайная встреча.

– Асагава-сан, – я вежливо поклонился. – Вот, приходил поблагодарить Идзи-сан за отличную командировку. Вы же в курсе возникшей проблемы и как с ней ваши подчиненные справлялись?

– Да, я в курсе. И согласна с мнением Идзи-сан – никакой проблемы не было. Вам же нравятся молоденькие стажерки, Ниида-сан?

– Только одна – Цуцуи Мияби. Рад, что мы с вами настолько подружились, что уже можем подшучивать друг над другом, Асагава-сан.

– Ваша шутка была первой. Благодарю, что опровергли ее с экрана телевизора. У меня есть к вам дело, Ниида, пожалуйста, зайдем в мой кабинет.

Как-то слишком по-доброму всё! Мне даже чуточку страшно стало. Эта ледяная леди меня не так давно уволила, а сейчас почти улыбается. Глазами. Лицо-то как всегда бесстрастно.

– Вы создали корпорации проблемы, Ниида, – объявила женщина. – И всей Окане Групп и мне лично, – не врет, уверена в своей правоте. И бросила на стол передо мной распечатку. Я хороший бухгалтер, поэтому не узнать выписку с банковского счета не мог. Но на верхнем листке вроде бы только в столбце “поступление денег” суммы проставлены.

– Два миллиарда, – сказала Юзуки-сан.

– Те, которые я якобы пожертвовал, а вы якобы обязались удвоить?

– Нет, те, которые перевели в придуманный вами фонд только за вчера и сегодня. А ведь бейсболист-сан призвал жертвовать еще неделю назад. Сейчас на счетах компании скопилось уже двадцать миллиардов благотворительных денег.

– Это же хорошо. Разве не так? Пока компания решает, куда их пожертвовать, деньги можно крутить и зарабатывать на них. Так наверняка поступают многие благотворительные фонды. И какова реклама! Имя Окане Цукиши наверняка стало широко известно за границами Кофу и Яманаси. Не пытайтесь отнять у меня эту победу, Асагава-сан.

– О нет, я не пытаюсь, победа целиком ваша, Ниида. Я час назад была у председателя совета директоров. Кто-то подсказал ему, что лучше, чем тот, кто сумел привлечь в фонд средства, никто ими не распорядится. Кадровый приказ в работе, уже завтра вы войдете в число сотрудников, задействованных в работе фонда, и за вами будет строгий контроль. Присвоите себе хотя бы одну йену – и вся Япония будет знать, какой вы негодяй.

Что-то я подозреваю, что та, которая дала столь удачную подсказку, очень любит красный цвет. Догадка о том, что алая юристка вхожа на самые верхние этажи из разряда очевидных.

– То есть вы переводите меня на новое место работы? С сохранением текущего оклада?

– Никакого нового места работы, Ниида-сан, – все же смеются у нее глаза, несмотря на внешнюю холодность. – Вашу обычную работу никто не отменяет. Благотворительность – это общественная деятельность, которая не оплачивается. Конечно, мы можем назначить вам оклад из собранных средств, но как на это посмотрят? Очень честный Ниида кладет деньги сирот к себе в карман.

– То есть я должен заниматься фондом в свободное время. Предлагаете мне задерживаться на работе?

– Почему нет? Я задерживаюсь. Окане Цукиши постоянно перерабатывает. Даже ваша так называемая девушка Цуцуи Мияби и то периодически остается после работы. Чем вы лучше нас всех?

В целом она права. Поработать несколько дополнительных часов или взять работу на дом, можно сказать, наша японская традиция. Не та, которая мне нравится, но существование ее неоспоримо. Мне переработки Мияби остались не очень заметны потому, что все они приходятся на дни, когда девушка ночует не у меня.

– Спасибо за доверие, Асагава-сан. Вам и уважаемому Окане-саме. Я не подведу вас. Каковы будут мои обязанности?

– Будете периодически выступать на камеру, когда фонд сделает пожертвование. Имеете право предложить свои варианты вложения денег фондом. Но за вами будут пристально наблюдать. В том числе я буду наблюдать. Увы, Ниида, ваше лицо стало узнаваемым, отдел маркетинга говорит, что фонд Окане Цукиши ассоциируется именно с вами, а не председателем совета директоров. Кроме того, я вынуждена признать, что вы квалифицированный бухгалтер, на вас будет отчетность фонда перед корпорацией. По совокупности всего получите почетную должность “Сооснователь фонда”.

Хидео-сан внутри меня имеет все поводы ликовать. Можно сказать, ему в руки дали кучу денег. Уверен, мошенник нашел бы способ, как их присвоить. Я таким заниматься не стану.