Без пощады 2

Глава 16

81.

- Чертовы ублюдки уже рядом, ББ. Вот-вот пожалуют в гости – с бодрой готовностью отрапортовал Старый Хэм через браском, чувствуя блаженное тепло разливающееся в груди. Его фляга во внутреннем кармане полнехонька, а вот бутылка скверного бурбона опустела. Бурбон хорошая штука – долго действует.

- Хорошо. Дайте им понять, кто здесь хозяин – ответил ББ, чье лицо было так огромно, что не помещалось на экране. Хэм с трудом сдерживал ухмылку, глядя, как на браском появляется то отвисший подбородок, то щелочка одного глаза или расплывшийся бугор носа.

- Сделаем, босс – тут же произнес Хэм – Наши наготове, ждут сигнала.

- Подогрел наших?

- Подогрел как следует. Парни благодарят, босс.

Речь шла о десяти ящиках бурбона и большой медицинской сумке набитой дозерами с наркотой. Парни «подогрев» восприняли с большой радостью и тут же использовали все средства по назначению.

- Ответить жестко! Они должны раз и навсегда усвоить, кто здесь хозяин – лицо ББ наплыло на экран, который теперь показывал только жирные губы с остатками горчицы.

- Понял, ББ. Парни спрашивают про игрушки.

- Используйте все что нужно. И установи камеры. Я хочу видеть. Несколько камер! Не меньше трех, в разных местах. Скинешь пароли доступа. И не забудь – не мы звери, а они звери. Понял? Сначала вежливо попроси этих ублюдков убраться туда, откуда они пришли.

- Сделаем – кивнул Старый Хэм, лихорадочно вспоминая, кто из его парней еще не настолько пьян и не настолько туп, чтобы суметь установить несколько камер. Еще и время поджимает… надо поторопиться.

Допив остатки бурбона, Хэм отшвырнул опустевшую бутылку и раскачивающейся походкой поспешил к хохочущим парням. Если Большой Брат хочет увидеть бойню – он ее увидит. Из первых рядов. Ему покажется, что он сидит так близко, что кровь брызжет ему прямо в лицо.

82.

В далеком прошлом квадратная площадь, одна из десятка, была городской зоной отдыха. Здесь имелся бассейн с фонтаном, росли настоящие деревья, стояли скамейки, имелись газоны, льющий сверху мягкий свет имитировал солнце после полудня. Но это было в далеком прошлом. И длилось недолго.

Сейчас от деревьев не осталось и следа, равно как и от имитирующих солнечный свет ламп. Тревожный оранжевый свет, похожий на закатное больное солнце, освещал свалку. На бывшее место отдыха сваливали те отходы, что не представляли никакой ценности даже для нищих. Даже всеядные крысы не смогли бы ничем поживиться на свалке, что продолжала расти день ото дня, при полном попустительстве властей.

Площадь была буфером между частью окраин сектора и его центральной, наиболее богатой частью, полностью подмятой под себя группировкой «нулей». Когда началась заваруха и «нули» внезапно осознали, что мятежники больше не боятся, они предпочли отступить, собраться воедино, что случалось довольно редко, обычно только при захвате новых территорий. В это раз «нулям» предстояло защищаться, а не нападать – а в этом они были не сильны. Кто бы мог подумать, что волкам придется обороняться от овец?

Прибывший на место Старый Хэм получил подробные инструкции от ББ и развил недолгую, но бешеную активность. Вскоре три сотни с лишним «нулей» были вооружены игольниками, электрошокерами, десятком самодельных дробовиков, топорами, огнеметом сделанным из сварочной горелки, множеством ножей и бейсбольных бит. После чего хорошенько выпили, кольнулись дозерами и с нетерпением принялись ждать.

Пару часов назад посланные в разведку бойцы вернулись на площадь, пробрались через завалы мусора и, запалено хватая ртами воздух, доложили, что бунтовщики уже рядом и что у Пискли Сэма подвернулась нога, он упал и его настигли. Они успели увидеть, как Писклю рубят на куски. Новость о кончине Сэма никого не опечалила, хотя дала повод хлебнуть еще бурбона – за упокой писклявой его души. После чего Хэм погнал быков на позиции, стараясь разместить их так, чтобы место встречи оказалось перед объективами камер нацеленных на свалку. Затем, при помощи кулака и громкого слова, напомнил, что если кто-нибудь начнет стрельбу раньше его команды, то сильно об этом пожалеет. Одного напоминания хватило. Все знали характер Старого Хэма и что его слова не расходятся с делом. Хор пьяных громких голосов заверил младшего босса, что все будет сделано как положено и что мятежники собственной кровью умоются и кишками подавятся.

Разобравшись с позициями, «нули» стали ждать. Их переполняло нетерпение.

Кто-то из бригадиров ухватил Хэма за рукав, тряхнул, мыча от перепоя что-то несвязное, указал наверх. Глянув на потолок, скользнув взором, Старый Хэм выругался еще раз, поднял руку с браскомом, сделал фото и отправил Большому Брату. Вряд ли тот обрадуется, увидев на присланном снимке засевшего на потолке гигантского искусственного паука. Разведчик гребаных федералов пожаловал на бывшую площадь и скромно затаился в месте темном, но с хорошим обзором.

- Сбить его, босс? – нездорово блестящий глазами боец потянул из-под полы куртку самодельный обрез.

- Не вздумай – резко прервал глупую инициативу Хэм, доставая флягу – Дерьмо… ждем слов босса…

В первом сообщении Большой Брат не сообщил ничего полезного: «Дерьмо!!!».

Хэм пожал плечами и сделал большущий глоток из фляги. Что тут думать? «Нули» не могут отступить. Не могут позволить мятежникам чувствовать себя победителями. Не могут предстать слабаками на глазах других банд. Поэтому им придется преподать бунтовщикам урок. И плевать на висящий под потолком глазастый паук федералов.

«Никакого огнестрела. Только оружие сдерживания» - разродился ББ приказом, а в следующем сообщении добавив и вовсе нечто несусветное:

«Сначала попросите их уйти. Громко. Несколько раз. Не уйдут – стреляйте. Но по ногам. Никакого огнестрела! Головы всмятку им не разбивать, ребра не крушить. Сам понимаешь. Отбрось их! Тут мы закон!».

От послания босса несло трусливой тухлятиной, Старому Хэму пришлось сделать несколько больших глотков бурбона, чтобы смыть с языка неприятный осадок. Ну да… федералов все боятся. Можно спорить на что угодно, что даже мэр Астероид-Сити уже наложил в свои дорогущие штаны большую вонючую кучу и мечтает только об одном – чтобы дознаватели побыстрее отсюда убрались. Спрятав флягу, Хэм вынужденно огорчил парней, велев им не лапать приклады огнестрельного оружия. Только игольники, электрошок, старые добрые бейсбольные биты.

Оружие сдерживания…

Тоже вранье. Ни хрена игольники не сдерживают – крохотные ранки кого впечатлят?

Что может быть лучше картечного выстрела из обреза в упор? Когда голова непокорного разлетается на очень мелкие липкие ошметки – вот это отличное сдерживание! У всех сразу разум возвращается и пропадает желания качать свои права. Можно и без обреза – пара топоров в умелых руках творит чудеса. Куча кровавой расчлененки у двери непокорного сразу заставляет остальных успокоиться.

Мятежники не заставили себя ждать, темными волнами выкатившись из трех коридоров. Видя их ретивость, Хэм удивленно выругался – трусливые бродяги и муты даже шага не замедлили при виде стоящих между куч мусора вооруженных «нулей». Такого никогда не бывало. Для двенадцатого сектора это зрелище столь же необычно как счастливая улыбка ребенка.

Наступающих встретил насмешливый хохот «нулей», издевки, оскорбления и угрозы полетели жалящими иглами, волна словесных помоев захлестнула бунтующих… и не породила в них ни малейшего сомнения. Казалось, мятежники не услышали угроз и насмешек, продолжая наступать. Некоторые «нули» удивленно осеклись, нерешительно замолчали, со странной пугливой тревогой глядя на накатывающуюся на них массу людей. В дело вступил Старый Хэм. Ему не раз приходилось вразумлять непокорных. Дело привычное. Но в этот раз ББ потребовал проявить осторожность в словах и делах. Вот это уже дело непривычное. И оттого ставшее сложным.

- Эй! Вы там! – рявкнул Хэм, стоящий в ленивой уверенной позе – Стоять! Вы нарушаете закон!

Услышав от младшего босса слова про нарушение закона многие бандиты зашлись в смехе. А Хэм продолжал неумело ратовать за соблюдение закона и не причинение вреда:

- Вы наделали дел! Сколько людей полегло? Хватит. Отступите. Возвращайтесь назад. Через денек, когда протрезвеете и придете в себя…

Дальнейшие слова Хэма утонили в раздавшемся хриплом реве старых динамиков:

- Не слушайте его! Пред нами мерзость адская! Враг наш! Один из посланцев самого Сатаны, что столько бед и горя принес, что и не счесть! Он один из предводителей темного войска! Его мы должны низвергнуть обратно в пекло в первую очередь, братья и сестры! В пекло его! В пекло!

Опешивший Хэм попытался перекричать, но одинокому динамику на плече одного из парней не справиться с мощным ревом старой системы аварийного оповещения. Убрав браском от губ, он кивнул вопросительно смотрящим на него парням и, сохраняя спокойный вид, кивнул:

- По моей команде.

Рука отчаянно тянулась к почти опустевшей фляге. Старого алкоголика зацепили слова безумного крикуна о адском пекле. Когда он доберется до этого придурка, то сделает все, что его смерть оказалась мучительнейшей. Он устроит ему настоящее адское пекло. Не зря они прихватили с собой огнемет. Он начнет с ног Мики Дозы и не поднимет пламя выше до тех пор, пока от его колен не станется лишь пепел. Затем настанет черед паха. Он выжжет ему яйца! Выжжет! И только затем приступит к спеканию и прожиганию кишок… хотя Мика к тому времени уже наверняка сдохнет. Визгливый ублюдок. Это именно его голос.

Голос безумного проповедника, уничтожить которого пытался Клык с парнями. Их всех порвали крысы-киборги, удивительно быстрые и ловкие. Судя по бродящим в локальной сети снимкам, весь перекресток был залит кровью. Их кровью – кровью «нулей». И с этим стоило считаться. Кто-то умело и безжалостно прикрыл спятившего наркомана, не испугавшись положить чуть ли не десяток членов самой сильной группировки внешнего сектора, обладающей славой мясников. Но неизвестного это не остановило. И при этом он сумел не раскрыть себя. Известно лишь странное прозвище – Гиена.

Кто такой этот Гиена?

Почему он защищает Мику Дозу?

И самое главное – он сейчас здесь?

Среди мятежников?

И если да, то прихватил ли он своих стальных крыс?

План прост. Разобраться с этими ублюдками, возомнившими себе невесть кем. Отыскать Мику, превратить его в обугленную котлету, попутно выяснив все о его покровителе. Следом добраться до Гиены и публично порубить его в фарш, предварительно разломав его игрушки. Затем прикончить еще десяток другой мутов и бродяг – просто для острастки. А уж потом закатить знатную вечеринку для всех парней.

Один из «нулей» вскрикнул и упал, схватившись за голову. Его лицо окрасилось красным. С глухим звуком упал искореженный обломок какого-то механизма.

Старый Хэм дернул плечом, растянув губы в странно дрожащей улыбке. В предвкушении кровопролития его губы всегда начинали дрожать. С двенадцатилетнего возраста – Хэм прекрасно помнил, когда губы задрожали в первый раз. Это случилось перед началом большой школьной драки. Странный нервный тик. Его друг детства Мокс заявил, что это от страха. Мокс пожалел о своих словах. Его тело нашли в переулке, через который детишки порой срезали путь к школе и обратно. Кто-то проломил пацану голову. А Хэма нашли гораздо позже – мертвецки пьяным. Его первая выпивка. Виски… любовь на всю жизнь.

- Давай – скомандовал Хэм, всовывая между дрожащих губ горлышко фляги.

Только этой команды и ждали.

Банда открыла огонь на поражение, поправ все законы.

Смертоносными сверчками застрекотавшие игольники выпустили десятки пластиковых игл. Игольник… оружие простое, надежное, почти бесшумное. Практически бесполезное против защищенного бойца. И удивительно действенное против толпы орущих пьянчуг. Острая и тонкая иголка очень подла. Ее останавливающий эффект почти нулевой. Игла буквально ныряет в живое тело. Многие из пропитавшихся дармовым алкоголем бродяги-бунтовщики даже не заметили засевших в их телах игл и продолжили наступать. Другие осеклись и упали, по ним побежали остальные, спотыкаясь, падая, неуклюже вставая, если их еще не успели затоптать напирающие сзади. Гул ревущей ярости был щедро разбавлен криками боли. «Нули» продолжали стрелять. Расставив ноги, картинно откинувшись назад, ухмыляясь, держа игольники одной рукой, они разряжали обоймы в толпу, перезаряжали и продолжали стрелять. А толпа продолжала наступать, каждую секунду теряя в численности, но не в злости.

- Мы стоим за праведное дело! Очищаем дом наш от скверны! От скверны «нулей»! – дрожащий от воодушевления голос Мики удивительно хорошо сочетался с картиной падающих, чтобы больше никогда не подняться бродяг.

- Внимание! Это Федеральная Служба Дознания! – застывший под потолком паук-наблюдатель федералов ожил, сверкнул разноцветными огнями, неожиданно громко заговорил голосом оператора – Совершается серьезнейшее преступление! Немедленно прекратить!

На кричащего под потолком паука не обратили ровным счетом никакого внимания. Не до него сейчас.

Мало крови. Игольники не кровопролитное оружие. Иглы слишком тонки, оставляют крохотные отверстия, гражданские модели редко пробивают тела насквозь. А когда мало крови – мало страха. Старый Хэм хорошо понимал это. И не собирался позволять кричащим ублюдкам и дальше наступать.

- Ну-ка – кивнул он стоящему рядом коренастому бригадиру, держащему руку под полой куртки.

Грохот выстрела древнего огнестрельного оружия превзошел все ожидания. Особенно если сравнивать со стрекотом игольников. Превзошел все ожидания и эффект попадания. Сноп картечи зацепил сразу шестерых. Следующий выстрел установил новый рекорд, угодив в семерых. Вот тут и появилась кровь – она хлынула обильно из уродливых рваных ран, орущие люди повалились на мусор, многие попытались испуганно отпрянуть, но стена людей потащила их вперед – прямо навстречу смерти.

- Еще! – велел Хэм.

И опять в огромном зале зазвучало категорически запрещенное древнее оружие, которое, казалось бы, давным-давно отжило свой век. Игольники старались не отставать от смертоносных предков, добавляя щедрую лепту к заполнившей воздух смерти. Крутящиеся в агонии мятежники роняли железные прутья и биты, падали на пол куски камня и стали, из-за криков боли и страха почти неслышен стал голос святого отца Микаила.

Хэм совершил большую ошибку. Он сильно недооценил мятежников. Они не остановились. И нанесли ответный удар. На «нулей» обрушился настоящий каменный град с вкраплениями металла. Настала очередь бандитов облиться кровью и почувствовать опаляющую боль. Камни разбивали головы и прикрывающие их ладони, дробили пальцы, били в колени, заставляя ноги подгибаться, ударяли в животы и барабанили по плечам. С яростью обреченных восставшие рвались вперед, с каждым мигом сокращая расстояние. Искаженные бешенством лица в брызгах крови, застывшие в неумолчном хриплом реве рты, топающие по мусору и трупам ноги, орущий с потолка голос Мики Дозы. Все окончательно превратилось в праздник безумия.

- Огонь! – завопил Хэм и удивленно уставился на спину бригадира, что так смело шагнул вперед. Стоп… это не бригадир шагнул вперед – это он сам отступил назад. Отступил и даже не заметил этого… а вот его бойцы заметили – на Хэма обратились взгляды многих. А проклятые губы продолжают мелко дрожать, несмотря на щедрую алкогольную анестезию… он не трус! – Огонь!

Выхватив игольник, он сделал пару нарочито широких шагов вперед и начал стрелять. Водил оружие из стороны в сторону, с силой давя на курок и что-то бессвязно крича. Толпа надвигалась. Окровавленная, потерявшая многих, но ничуть не поредевшая, не ослабевшая и не потерявшая решительности. Да что с ними такое? Почему они не отступают?

- Огнемет! Огнеметом их, парни! Огнеметом! – завопил Хэм и не узнал своего так странно сдавленного голоса. Его услышали, в стороне робко сверкнул язычок красного пламени, тут же вытянувшегося и ударившего широкой гудящей струей.

Ревущее пламя захлестнуло десятки вплотную подошедших людей. Дым и огонь поглотили их. Раздавшиеся безумные крики не могли отразить всю ту чудовищную боль, что охватила их горящие тела. Пылающие кричащие фигуры начинали куда-то бежать, большую часть несчастных хватало на два-три шага, после чего они падали и катались в агонии, пытаясь сбить пламя. Другие, обезумевшие, бежали долго, совершая ужасный огненный спринт наперегонки с уже обнявшей их жгучей смертью. Но в конце концов падали и они. К потолку потянулся смрадный чад.

- Внимание! Это Федеральная Служба Дознания! Совершается серьезнейшее преступление! Немедленно прекра… о Господи Боже… - голос оператора сорвался, перешел в задушенный кашель. Камеры паука наблюдателя передавали всю картину творящегося ужаса в мельчайших деталях и в так ненужном сейчас приближении. Не говоря уже о прекрасных насыщенных красках.

Руки раздирающие плавящееся лицо. Разинутый в крике рот заполненный огнем. Горящая женщина мертвой хваткой вцепившаяся в мужчину, что бьет ее тесаком, пытаясь оторвать от себя плюющуюся огнем жертву. Лежащие среди мусора островки огня. Упавший под рекламным стендом парень, своим огнем осветивший пластиковый плакат НЭПР с давным-давно никого не воодушевляющими словами: «Вместе с НЭПР всегда теплее!».

Бунтовщиков не остановил и огонь. Ревущие мятежники преодолели разделяющую их дистанцию, за каждый метр заплатив огромную цену. Но цели достигли. Две стены столкнулись. И это был конец армии «нулей». Невозможно противостоять стихии – коей и были бунтовщики. Волна кричащих людей захлестнула бандитов, мгновенно подмяла под себя, втоптала в пол. Включенное на полную мощность пламя огнемета еще раз хлестнуло по живой стене, вызвав крик боли из десятка глоток, а затем задралось вверх и ударило к потолку. Над колышущимся человеческим морем колебался из стороны в сторону огнедышащий фыркающий вулкан, за оружие схватилось множество рук, все тянули на себя. Остервенело машущий куском окровавленной стали мужчина превращал лицо обмякшего «нуля» в месиво, чуть в стороне затаптывали еще одного – совсем молодого парня сжавшегося в комок.

- На них, псы! На них, псы войны! – задушено завопил Хэм, вспомнив откуда-то эту броскую фразу. Кажется из какого-то древнего фильма. Уже не вспомнить. Да и некогда – рвущийся из множества рук огнемет совершил круг, убивая «нулей» и бунтовщиков. И вдруг резко остановился, нацелившись точно на Хэма. Фыркнуло и угасло на долю секунды пламя. А затем рванулось с яростной силой и поглотила застывшего в странной задумчивости Хэма. Позднее, немногие из выживших свидетелей, утверждали, что за мгновение до своей ужасной смерти Старый Хэм улыбнулся, сделал большой глоток из фляги и закрыл глаза.

А дальше начался кошмар. Опаленный выхлопом огнемета закричавший Хэм вскинул руки, схватился за сползающее лицо. Запрокинул голову к скрытому дымом потолку. Испустил, казалось, бесконечный крик, пылая как свеча. Из его прожженного живота внезапно рванулся встречный огонь – зелено-синий, почти незаметный. Предводитель Нулей рухнул на пол. Пару раз дернулся. И затих. Мертв. И его смерть означала для Нулей спасительный шанс, коим они не преминули воспользоваться.

- Уходим! Валим отсюда! – взвился над бывшей площадью отчаянный перепуганный голос.

Вопящий молодой бандит не хотел умирать. Он стал «нулем» не для того, чтобы превратиться в кусок дохлого запеченного мяса. И это нежелание вырвалось из него испуганным воплем:

- Уходим! Уходим! Их слишком много!

Нули вздрогнули. Подались назад. И побежали. Но немногим удалось уйти от взбешенной толпы. Это получилось только у семнадцати жестоко израненных, окровавленных бандитов. Остальные погибли в муках.

Поле боя осталось за мятежниками. Потонувшая в смрадном дыму площадь являла ужасающее зрелище. Подобного Астероид-Сити еще не знал. Даже в прошлых мятежах.

82.

- Господи – дрожащим голосом произнес Михаэль, приникнувший к старому экрану.

Нортис восстановил видеотрансляцию, подключил доступ к сети. Все коммуникации в наличии, дело плевое. Старый склад «прозрел». Но не в самый удачный момент. На экранах лишь смерть, в динамиках вопли умирающих.

- Что же они натворили – продолжил старик и сделал большой глоток самогона – Сколько людей полегло. Звери.

- Все мы звери в душе – донеслось из дальнего угла склада, где тощий киборг склонился над вскрытым корпусом какого-то устройства – Дай только повод – и зверь пробудится.

- Да по сравнению с ними ты просто невинный мальчишка! Эти твари убивают просто так! Что мятежники, что Нули! Просто так! И мятеж только разгорается! Смотри! Там женщину затаскивают в служебный отнорок! – кладовщик возмущенно тыкал пальцем в покачивающийся от толчков экран – А вон лежит мальчишка с разбитой головой. Ему лет семь! Не больше! Кто тот ублюдок, что науськивает их? Кто тот крикун заставляющий убивать?

- Мика Доза. Спятивший наркоман – равнодушно ответил киборг, задумчиво смотря на лежащие на стальной ладони пучки проводов.

- Зачем ему это?

- Он спятил – повторил Вертинский.

- Тварь! Лучше бы ему поскорее сдохнуть и прекратить мутить воду! Сколько людей полегло!

- Однажды умрет и он – равнодушия в голове Нортиса не стало меньше.

Используя стальную руку, он вырвал выглядящий исправным сервопривод из внутренностей списанного кабельного дрона. Взяв отвертку, сноровисто отвинтил пару креплений. Действуя быстро и умело, соединил провода с сервоприводом, закрепил на том крепления, присоединил к небольшому решетчатому каркасу. Подтянул к себе небольшого многоного робота, раньше занимавшегося осмотром внутренней части купола Астероид-Сити. Судя по внешнему виду, робот сорвался и упал с большой высоты. Восстановлению не подлежит. Но вот его глаза-камеры… они еще могут работать.

- Твой бы талант – да в мирных целях! – проворчал кладовщик, открывая тубу с пивом – Эх…

- У меня нет талантов. У меня есть цель – ответил киборг, не повернув головы.

- Ты ведь понимаешь, да? Убьют тебя, Нортис! Убьют!

- Понимаю. Моя смерть неизбежна. И я не против умереть.

От ровного бесстрастного голоса Михаэля пробрала невольная дрожь. Он сделал большой глоток пива. Что с этим пацаном? Еще недавно он был куда человечней. И разговаривал иначе…

- Ты будешь и дальше… мстить…

- Несомненно. Преступники, уничтожившие мою семью, не понесли заслуженного наказания.

Вертинский повернул голову, взглянул на Михаэля. Спросил:

- Если бы они убили не моих родных, а твоих… изнасиловали бы твою мать, убили отца, отправили тебя и твою младшую сестренку в измельчитель, а потом, лежа изуродованным на больничной койке, ты бы понял – никто преступников не ищет… как бы поступил ты?

Михаэль открыл рот, хотел что-то сказать, но лишь покачал головой. Отвернулся, хлебнул еще пива и, вернувшись к просмотру новостей, пробормотал:

- Поступай как знаешь. Видит бог – не я тебе судья. Не я…

83.

С лязгом и гулом «Сдерживатели» поднимали стальные щиты, намертво блокируя коридоры. Тяжелые машины встали бок о бок, образовав мощный заслон. К лагерю беженцев у шлюзовых ворот ведущих в одиннадцатый сектор вело семнадцать коридоров. Полицейские машины блокировали пятнадцать из них, оставив два узких прохода, по которым продолжали подходить те, кто не желал принимать участие в мятеже. Испуганные люди оказывались на площади и тут же попадали в руки удивительно вежливых копов, указывающих, где можно занять место, где находятся бесплатные вода и питье. Полиция Астероид-Сити действовала строго по протоколу, ни на миг не забывая, что за ними пристально наблюдают федеральные дознаватели, чьи пауки-наблюдатели засели на потолке.

Лейтенант Линдрес широко улыбался, искоса поглядывая на одного из долбанных пауков. Как же тяжело действовать, когда руки связаны путами закона. Не будь здесь дознавателей – он бы уже зачистил сектор. В полиции служат такие отморозки, что любому мятежнику до них далеко. Отдай любой приказ – и он будет незамедлительно выполнен. Вот и сейчас верные дуболомы всем своим видом выражали желание действовать, а не стоять без дела в тяжелом снаряжении.

Что ж…

У него найдется для них подходящая работенка.

Подойдя к пятерке копов, к его личной боевой группе, с блеском выполнившей уже немало его поручений, лейтенант вполголоса спросил:

- Информация по Вертинскому загружена?

- Так точно, сэр – с ленцой ответил сержант Миглос, смуглый невысокий крепыш, что мог с профессиональной улыбкой указать заблудившейся старушке путь домой, а затем без малейших колебания вышибить ей мозги.

- Найдите его – коротко приказал Линдрес.

- Боюсь задержать не получится, сэр. Такие как он… предпочтут умереть, а не сдаться.

- Главное избавить наш город от террориста – ровным голосом отозвался лейтенант.

Сержант коротко кивнул. Они друг друга поняли. Вертинский до полицейского участка если и доберется, то только уже остывающим трупом.

- Когда выполните задание – готовьтесь к полностью оплачиваемому отпуску – добавил Линдрес.

- Спасибо, сэр. Я и парни не откажемся отдохнуть.

Пятерка полицейских зашагала прочь, направляясь к одному из неперекрытых коридоров. Они шагали не одни. За минуту до разговора лейтенант приказал сформировать малые отряды полицейских и направиться в глубины охваченного мятежом сектора. Цель – изучение обстановки в нескольких сегментах сектора, спасение невинных, задержание мятежников, закрепление на уже проверенных территориях, подтягивание «Сдерживателей». Все, как всегда. Операция началась. Шаг за шагом полицейские силы очистят сектор и выдавят мятежников к окраинам. И в неизбежном хаосе никто не обратит внимания на короткую молниеносную операцию по ликвидации террориста Нортиса Вертинского. Конечно, если эта тварь участвует в мятеже, а не затаилась где-нибудь. Тогда отыскать его будет сложнее.

Взмахом руки лейтенант подозвал к себе отряд работяг подкрепленных десятком полицейских.

- Знаете, что делать?

- Дело знакомое.

- Сэр… - произнес Линдрес, с улыбкой глядя на седого уже работягу командированного с одиннадцатого сектора – Обращаясь ко мне, не забывая добавлять «сэр».

- Да, сэр – быстро исправил свою ошибку рабочий, низко опустив голову – Прошу прощения. Дело знакомое, сэр.

- Отлично. Мои ребята проследят, что с вами не случилось ничего плохого. Вырубайте горячую воду. Питьевую холодную не трогать! Ставьте решетки. Все служебные и технические проходы ведущие к этому лагерю должны быть заблокированы намертво.

- Сделаем, сэр.

- Отправляйтесь.

Кивнув сопровождающим работяг ухмыляющимся копам, Линдрес подавил тяжелый вздох.

Нортис… гребаный Нортис… чертов мальчишка занял собой весь его разум и не собирался оттуда вылазить. И он останется там до тех пор, пока не сдохнет. Ничего… сержант знает свое дело. Умеет расспрашивать, приметлив, опытен, беспощаден. И мечтает о долгом оплачиваемом отпуске.

- Линдро! – веселый голос заставил лейтенанта вздрогнуть и тихо застонать.

- Что ты тут делаешь, придурок? – прошипел Линдрес, старательно выдавливая из себя сопротивляющуюся улыбку.

Перед ним стоял Ржавый. Он же Вольфганг Манн. Долбаный придурок, что так и не вышел из детства. Ему скоро тридцать, а ведет себя как шестнадцатилетка.

И какого черта он так вырядился?

И кто с ним?

За спиной странно одетого Ржавого стояло еще двое парней. Судя по лицам – завсегдатаи баров. А судя по фигурам – бывшие спортсмены. Тяжелые детины…

И все трое одеты как солдаты. Серо-черный камуфляж, высокие ботинки, за спинами рюкзаки, на поясах игольники. Наплечники и наколенники. Головы прикрыты шлемами с пластиковыми забралами.

- Дайте мне перекинуться парой слов со старым другом, бойцы – гаркнул Ржавый и детины послушно попятились.

- Что ты тут делаешь? – повторил вопрос лейтенант.

- А ты как думаешь?

- Спятил? Валите отсюда! Мои люди все сделают. И сделают это чисто и профессионально! Как тебя вообще пустили за заслоны?

- Отсюда нельзя – сюда можно.

- Проход заблокирован в обе стороны.

- Расскажи это шлюзу – фыркнул Ржавый – Стоило чертовой железяке просканировать мой брас – и нас пропустили. Видел бы ты глаза копов, что охраняют ворота! А я-то собирался сразу звонить тебе, старому верному корешу. Но не пришлось – глюканутая система опознал нас как членов добровольной гражданской обороны. Ха! Гражданская оборона…

- Странно – нахмурился Линдрес – Очень странно… это какой-то сбой.

Шлюзы между одиннадцатым и двенадцатым секторами блокированы специальным протоколом. Через них могут пройти только те, кто входит в специальный список. И Манна с парочкой детин там точно не было. Это какой-то программный сбой. И что еще за гражданская оборона?

- Я распоряжусь. И вас проводят обратно.

- Ты не сделаешь этого, Линдро – широко-широко улыбнулся Ржавый – Ты не испортишь другу веселье, верно?

- Не мешай мне, Вольф! За нас всех стараюсь!

- Это ты не мешай мне! – косая улыбка внезапно пропала с лица Манна – Я закончу начатое!

Долбаный придурок!

Линдрес с огромным трудом сдержал эмоции. Еще один из их компании, кто насрал на собственное будущее и сутками напролет веселится. Алкоголь. Девки. Наркота. Он живет так, как жил всегда и ничего не собирается менять. Плевать ему на карьеру, плевать на будущее. Чем-то он похож на раскаявшегося брата Джорджи. Но тот хотя бы не доставлял проблем. А этого недоноска постоянно приходится вытаскивать из передряг. Драки, изнасилования, найденные при облавах в барах наркотики, сопротивление полиции… он уже устал вытаскивать Ржавого из проблем. И где благодарность? Ее нет. Сейчас, когда многое на кону, Ржавый вздумал корчить из себя крутого бойца могущего решить их главную проблему…

- Сектор охвачен мятежом. Тут очень опасно. Очень – цедя слова, попытался лейтенант убедить Ржавого.

- Мы справимся – безмятежно ответил тот и приложился к большой фляге. Сделал несколько глотков. Шумно выдохнул. В Линдреса ударила волна запаха. Алкоголь с нотками щедро добавленного стимулятора. А может туда намешано что-то еще.

Бесполезно…

- Мне давно на все плевать, Линдро – покачнувшись, напомнил Ржавый – Жить скучно! Но я хотя бы живу как хочу. Я не ты. Басс. Гикс… Вы все прикинулись такими добропорядочными, что аж тошнит. Забыл что мы творили? Забыл как мы оттягивались? Ладно еще Джорджи… слабак… но он хотя бы не прикидывался! И с ним было о чем поговорить! А вы? Тройка добропорядочных граждан, старательно взбирающихся по карьерной лестнице. И ненавидящих вспоминать прошлое. Пошел ты, Линдро! Отвали от меня и моих парней! Мы сами разберемся с чертовым Нортисом! Я сам отомщу за Джорджи – который был одним из нас!

- Тише! – прошипел лейтенант – Тише, твою мать!

- Я могу и громче! – повысил голос Ржавый.

- Черт с тобой! Но если вляпаетесь – выбираться из дерьма будете сами, понял?

- Вот это уже разговор – криво усмехнулся Манн – Вот это уже настоящий Линдро из прошлого. Выпьешь?

- Пошел ты.

- Я принесу тебе голову Вертинского, Линдро. Не переживай – я решу нашу проблему.

- Ты его даже не найдешь!

- Посмотрим.

Бросив последний взгляд на лейтенанта, Ржавый махнул парням, и они зашагали к одному из свободных коридоров. На Линдреса вопросительно глянула двойка полицейских. Тот махнул рукой – пропустите.

Глядя в спину Ржавого, лейтенант улыбнулся. Вот он прекрасный шанс избавиться от еще одной проблемы. Он понял это минутой раньше и моментально принял решение, разрешив Манну отправиться в мятежный сектор. Глядя на удаляющегося Ржавого, лейтенант знал – он не вернется обратно. Сегодня список невинных жертв мятежников пополнится еще тремя именами.

Ржавый зарвался. И стал слишком болтлив. Пора его кончать. И если это не сделают мятежники – он отправит верному сержанту короткое сообщение.

Хотя… зачем тянуть?

Через десяток секунд на браскомы всех полицейских сил, стянутых в двенадцатый сектор, пришло сообщение от лейтенанта, где тот упоминал, что сюда прибыли три добровольца гражданской обороны и просил приглядеть за ними.

Обычное сообщение от заботливого полицейского. Но когда сообщение прочтет сержант Миглос и увидит в тексте одно обычное с виду слово, являющееся условным кодом, он поймет, что сообщение снабженное фото добровольцев является приказом о ликвидации. И выполнит приказ при первой представившейся возможности. Придется предоставить личной группе еще один щедро оплачиваемый отпуск… или отправить к ним элитных девочек.

84.

- Линдро и Ржавый – выдохнул припавший к экрану Нортис, неосознанно сжав кулаки.

С треском лопнула отвертка, на пол полетели куски пластика от раскрошенной рукояти.

Напившийся пива кладовщик мирно спал в своем обжитом закутке. Чуть отдохнул и Нортис, давая организму восстановиться. А когда проснулся, взялся снова за работы и бросил взгляд в сторону, первое что он увидел – новостной экран, показывающий мирно беседующих на запруженной гражданскими и копами площади пару людей. Лейтенант в щеголеватой отлично сидящей форме. И рыжий парень в камуфляже. Ничего особенного. Обычная беседа гражданского и копа. Оба улыбаются. Стоят рядом с мощной полицейской машиной, на заднем фоне тяжело тащится грузовая платформа снабженная огромным стальным щитом.

Беседа длилась недолго. И троица в камуфляже покинула обзор дрона, продолжающего снимать главную фигуру – лейтенанта полиции Мишеля Линдреса, достойного копа, образца для подражания и злобного убийцу и насильника.

Первым порывом киборга было встать и ринуться туда, на площадь, где сейчас находится двое из его заклятых кровников. В голове зазвучал тихий плач сестренки. Ее жалобный голос просил немедленно убить этих тварей, что так пугают ее. Ободряюще улыбалась мама, одобрительно кивал отец. Действуй, сын! Отомсти за нас.

Испустив долгий выдох, Нортис мягко положил искореженную отвертку, «мясной» рукой, как он теперь называл биологическую конечность, подцепил кусок водорослевого концентрата, принялся медленно пережевывать безвкусную пищу. Отпил несколько глотков воды. Встав, киборг вернулся к работе. Два каркаса быстро обрастали деталями, змеились провода, проскакивали крохотные искры. В углу терпеливо дожидались хозяина АКДУ и гусеничная платформа лишившаяся кресла.

Ему надо подготовиться. Хорошенько подготовиться. И только затем выступать навстречу врагу.

Мирно спал кладовщик. Сгорбившийся в углу Нортис что-то бормотал, нет-нет бросая взгляды на экран терминала.

Скоро… очень скоро он продолжит…

85.

- Отчет по двенадцатому сектору – сев перед экранами, велел старший дознаватель Такаши.

Стоящий рядом младший дознаватель Фергюсон не заставил себя ждать. Выведя на экраны сводки и графики, он принялся сухо перечислять:

- Ситуация критическая, сэр. Мы приняли и разместили чуть больше тысячи беженцев. Произвели арест двухсот мятежников, экстренные судьи уже вынесли приговоры. На одной из площадей двенадцатого сектора произошло побоище. Группировка Нулей пыталась остановить мятежников, но была практически полностью уничтожена ими. На площади использовалось огнестрельное оружие и огнемет. У каждого из «нулей» при себе имелись мощные игольники. Сейчас площадь опустела, ведется подсчет убитых. Раненых почти нет – их безжалостно добивали, чудом уцелевшие погибли из-за неполучения медицинской помощи. Погромы продолжаются. Полиция Астероид-Сити действует строго по протоколу. Собирают беженцев, обеспечивают их горячим питанием и медицинской помощью. Ведут себя показательно доброжелательно. Заблокировали большую часть коридоров ведущих к лагерю беженцев. Шлюзы между секторами перекрыты. И полиция наконец-то начала действовать, отправив штурмовые отряды в Двенадцатый сектор. Начались первые задержания. Там, где присутствуют наши наблюдатели, задержания ведутся образцово. За отрядами движутся их «Сдерживатели», перекрывая коридор за коридором.

- Их план?

- Он очевиден, сэр. Выдавить мятежников к окраинам сектора. Перекрыть все выходы. Дальше вариативно. Либо они предпримут штурм и начнут массовые аресты. Либо же предпочтут дождаться когда мятежники протрезвеют, успокоятся и сами решат сдаться властям.

- Коммуникации?

- Полиция начала перекрывать часть коммуникаций. Отключена информационная сеть, начали отключать горячую воду. Поступление питьевой воды, вентиляционная и канализационные системы продолжают функционировать. Полностью блокируются технические проходы. Они перекрывают каждую лазейку. Выставляют посты охраны у важного оборудования. Дело сдвинулось с места. Вскоре большая часть сектора будет очищена от мятежников. Судя по всему, опыта им не занимать, сэр. И только наше присутствие мешает им развернуться по полной программе.

- Тут много опыта не надо! – сверкнул линзами очков Такаши – В городе принадлежащем корпорации? Не будь нас здесь… продолжайте демонстративно следить за происходящим!

- Да, сэр.

- Объект «Мститель»?

- Пока его поиски не привели к успеху. Он где-то затаился. Или умер, что вполне вероятно.

- Откуда такие выводы?

- После совершенного теракта он посетил жилмод, где проживал ранее. И оставил там весьма красноречивый след. Зараженная кровь, гной, грязь. Он невероятно стойкий, но состояние его организма в критическом состоянии, судя по нашим анализам. Ему требуется срочная госпитализация. Без нее весьма велики шансы умереть.

- Это лишь гипотеза.

Пискнул браском. Глянув на экран, Фергюсон тяжело вздохнул:

- И эта гипотеза только что рухнула, сэр. Вертинский жив. Поступил отчет от пауков, посланных в технические коридоры. Они отыскали место, где Вертинский побывал относительно недавно. Судя по отчету, он вполне дееспособен. И, скорей всего, уже покинул служебные коридоры и сейчас находится где-то в охваченной мятежом части сектора. Еще от двух действовавших автономно разведчиков отчета не поступило.

- Хм… что ж… рано или поздно Вертинский заявит о себе.

- Мыслю так же, сэр.

- Введите больше наших сил в двенадцатый сектор. Всех арестованных погрузить в сон. Приготовить к погрузке на крейсер. Отослать высшему руководству корпорации НЭПР сообщение о нашем пристальном внимании к событиям происходящем в Астероид-Сити. Дать им понять – мы наблюдаем. И не потерпим даже малейшего нарушения буквы закона.

- Да, сэр.

- Что-нибудь еще?

- Камеры наблюдения выявили двенадцать лиц живущих в двенадцатом секторе. Полное опознание. Это преступники, что давно находятся в федеральном розыске. За каждого назначена награда. Они не участвуют в мятеже, стараются держаться подальше от происходящих событий. Местоположение семи из них установлено.

- От закона куда легче скрываться на задворках космоса. Семерых преступников – арестовать. Выяснить местоположение остальных пяти и произвести арест.

- Так точно, сэр. Приступаю к выполнению.

86.

- Внимание! Немедленно бросить оружие! Лечь на пол! Руки скрестить на затылке! – зафиксированный на груди полицейского доспеха динамик активировался, начав вещать протокольную запись – В случае сопротивления будет применена сила!

В ответ полетела застучавшие по выставленным щитам камни. Группа из десяти полицейских продолжила осторожное продвижение по узкому коридору жилого квартала. Старший группы отдал приказ. Защелкали игольники. Несколько мятежников схватились за пораженные иглами ноги, сделали пару неверных шагов и медленно опустились на грязный пол. Мощное парализующее средство действовало безотказно. И не угнетало дыхательную систему.

- Внимание! Немедленно бросить оружие! Лечь на пол! Руки скрестить на затылке! Действует полиция Астероид-Сити! В случае сопротивления будет применена сила!

Звон стекла. Вспыхнуло дымное пламя. Коктейль Молотова разлетелся о щит, зацепив огненными брызгами пару копов. Тех это не смутило. Полицейская броня надежно защитит от пламени.

- Внимание!

Один из копов – зеленый новичок – дернул рукой.

- Нет! – запоздало крикнул старший. Но игольник новичка уже сказал свое слово. И еще один мятежник упал на пол, выронив из ослабшей руки стеклянную бутылку с горящей тряпкой в горлышке.

Звон стекла… и растекшаяся огненная лужа мигом окружила троих парализованных мятежников. Хрипящие крики, слабые подергивания, расползающееся по одежде пламя. Трое остававшихся на ногах обратились в бегство.

- Мать твою, Гловер! – процедил старший, срывая с пояса белый цилиндр и вжимая кнопку – Живо! Пенными!

Четыре белых цилиндра с тихими хлопками лопнули в воздухе, накрыв горящий коридор облаком пены. Пожар унялся. В белом месиве тяжело ворочали и стонали жестоко обожженные люди. Их уже не спасти – видно невооруженным взглядом. Оглянувшись, старший глянул на потолок. Подавил очередное ругательство. За ними неотступно следовал паук-наблюдатель дознавателей. И чертов дрон стопроцентно зафиксировал произошедшее.

- Дебил – прошипел сосед Гловера, толкнув того локтем.

- Я не хотел… он же замахивался…

- Расскажешь это на расследовании, идиот. Оказать пострадавшим первую медицинскую помощь! Остальных – в наручники. Отступаем – распорядился старший, глядя на стонущего у ног обожженного парня – Раненых и задержанных с собой. Сюда передвигайте два щита. Тут мы закончили…

- Так точно.

87.

- Внимание! Немедленно бросить оружие! Лечь на пол! Руки скрестить на затылке! Действует полиция Астероид-Сити! Внимание!

- О черт! – завопил полицейский, попятившись назад – Осторожно!

В коридор выкатился дрон. И первое что он сделал – попытался проткнуть ближайшего полицейского зажатой в стальной клешне арматуриной. Промахнулся и тут же повторил удар. Его жертвой стал мертвый мятежник. Проколотое тело поднялось в воздухе, помоталось немного тряпичной окровавленной куклой и упало на пол.

- Назад! Назад!

Штурмовой отряд спешно отступил. Им было чего опасаться – массивный робот весил не меньше тонны, стоя на четырех мощных ногах, снабженный шестью манипуляторами. И им было чему радоваться – дрон находился на последнем издыхании. Пробитый во многих местах корпус искрил, четыре манипулятора безжизненно свисали. Робот был стар. Очень стар – один из тех, что некогда возводили жилой купол Астероид-Сити. Кто-то активировал робота, перепрограммировал, а скорей всего, просто взял его под дистанционное управление и пытался сейчас наколоть полицейских как мясо на шампур.

- Глушилка – придя в себя, приказал сержант.

- Есть!

Несколько медленных неумелых команд и спрятанное в рюкзаке одного из копов устройство заработало. Быстро просканировало частоты, отсекла служебные и вырубила остальные. Тяжело идущий к копам робот тут же застыл истуканом. Опустились рабочие манипуляторы, звякнула о пол арматурина.

- Откуда идет сигнал?

- Из этого дома – уверенно ткнул смотрящий в планшет коп пальцем в соседний жилмод.

- Дверь!

Выбитая дверь влетела внутрь. Заходя следом, сержант хищно усмехнулся – внутри жилмода нет камер наблюдения. И дознаватели не узнают, если копы сейчас немного перегнут палку в разговоре с тем, кто пытался превратить их в проколотые куски мяса…

Через минуту послышался тут же захлебнувшийся вопль ужаса. Донеслись звуки тяжелых ударов.

Когда сержант покинул жилмод и повел отряд дальше, его правый бронированный ботинок оставлял на полу жирные кровавые отпечатки. Чуть отставший полицейский встал в пробоины корпуса дуло игольника и щедро накормил электронную начинку старого робота бронебойными иглами. Полыхнула дуга. Ругающийся коп спрыгнул и побежал за своими. Вспыхнуло пламя. Древний робот строитель стальной башней стоял в охватившем его огне. Он ничем не мог помочь своему владельцу, сыну уже погибшего мятежника, четырнадцатилетнему парнишке, вздумавшему потягаться с полицией. Судорожно глотая воздух, плюясь кровью из разбитого рта, держась за отбитый живот, парнишка медленно умирал…

88.

- Трое наших полегло. Еще двое вот-вот кончатся – тяжело дыша, через каждые два слова прикладываясь к литровой банке энергетика, докладывал бригадир Рому – И каждому пятому хоть немного, но досталось. Но пока держимся.

- Всех кто может стоять на ногах – отправить на возведение баррикад – распорядился Ромуальдо – Остальных к нашим докторам. И сам туда же топай. Пусть получше перетянут обрубок.

- Схожу – согласился бригадир, мельком глянув на свою отрубленную ниже локтя левую руку, туго, но неумело перетянутую поясным ремнем.

- Новую руку тебе сделаем лучше старой – обнадежил Ром бригадира – Сам выберешь модель. А с животом что?

- Пара камней угодила. Умеют же метать, сволочи.

- И остальное заменим имплантами, если потребуется. Давай иди. И спасибо. Ты и твои парни отменно постарались.

Тут Ром не покривил душой. Бригадир со своим отрядом отразили натиск мятежников. Защитили родной квартал, не допустив спятивших кретинов на территорию итальянской общины. Завалили трупами все подходы. А сами отделались относительно малой кровью. Хотя слово «относительно» тут подходило мало – в глубине квартала уже послышался первый горестный вой. Мать узнала о смерти сына… или жена о гибели мужа. Долбаные мятежники…

- Босс! – к Рому подлетел один из молодых подручных, про которого многоопытный босс знал главное – паренек мечтает подняться, стать более значимым. И прилагает для этого немалые усилия.

- Что такое?

- Пара нарков видела того киборга бледного. С АКДУ и платформой с креслом. Топали-ехали к краю сектора. Укажут место. Я их неплохо взгрел парой дозеров и просрочкой концентрата. Готовы идти куда угодно.

- Так…

- Я порешаю, босс! – подручный аж искрил от нетерпения и желания проявить себя – Порешаю! Возьму с собой пару своих парней – и сделаю дело!

«Своих парней» - отметил Ром. Помедлил, всматриваясь в блестящие глаза парня. И кивнул:

- Давай. Порешай.

- Принесу его голову!

- И все устройства. Браском, планшет – вообще все, что может нести информацию.

- Понял, босс! Я не подведу!

- А остатки его – сжечь. Прожарить хорошенько. И остальную его технику тащите – АКДУ и платформу. Вообще все его вещи доставить сюда. И остерегайтесь копов.

- И протезы?

- Нет. Прожарьте их хорошенько.

- Сделаю в лучшем виде, босс!

Парень умчался звать «своих» парней. А Ром зашагал к стоящему у стены пластиковому столу, заставленному бутылками. Ему требовалось срочно промочить горло. Чем-нибудь крепким.

89.

Стук в дверь может сказать о многом.

Особенно много он говорит о стучащем, когда тот требовательно и нагло долбит в ворота чем-то железным.

Оторвавшийся от работы Нортис взглянул на Михаэля. Тот, сжавшийся, затрясшийся, испуганно посмотрел в ответ. Просипел враз севшим голосом:

- Мятежники по нашу душу?

- Ворота выдержат – спокойно ответил Вертинский и вернулся к пайке.

Распластавшаяся у его ног многоногая железная штука напоминала скорее паука, а не крысу. Но при этом была снабжена клыкастой пастью-капканом. Единственный глаз тускло поблескивал, один из манипуляторов едва заметно подергивался. С каждым новым соединением пока безымянная штука оживала.

Грохот повторился. А к нему добавился молодой голос, старающийся звучать хрипло и грозно, но постоянно срывающийся на писк:

- Эй! Ворота открой. А то вынесем их!

- Мы в мятеже не участвуем! – крикнул Михаэль.

Нортис поморщился. Тяжело вздохнул. К чему было говорить «мы»? Старого кладовщика знают многие. И в курсе, что он работает и живет здесь в одиночку. Михаэль невольно выдал их. И осталось понять, уцепились ли неизвестные за подсказку.

- Мы? Ты сказал «мы»?

- Я и мое пиво.

- Открывай! – снова у молодого голоса не получилось. Тявкнул писклявой собачкой. Но наглость и решительность прозвучали вполне определенно – Открывай! Или мы вырежем себе проход!

- Да вы кто? Что надо-то?

- Мы люди дона Ромуальдо. Ищем кое-кого. Успокойся, старик. Ты знаешь кто такой дон Ромуальдо. Он справедлив. Просто открой ворота. Мы осмотримся. И уйдем. Тебя никто не тронет. Как и хлам в твоем складе. Открывай, старик.

- Вот и все… - Михаэль без сил опустился на стул – Вот и все… делать что будем, парень?

- Ждать – коротко ответил киборг, спокойно продолжая работать – Говори с ними.

С помощью браскома Нортис отдал несколько команд. Зарядившийся и очищенный от грязи АКДУ ожил. Развернувшись на месте, подъехал к стене, встал сбоку от двери. Затих.

- Открыть никак не могу, парни! – кричал в это время Михаэль – Объект режимный. Я никому не открываю. Вон там труп лежит – так и тот пока жив был все просился, умолял. А я не открыл. Так он там и сдох.

- Сюда кто-нибудь приходил?

- Стучались наркоманы. Пара мутов приходила. Да здесь часто кто в ворота мои долбит. Но я никому не открываю. Мне работа и жизнь дороги. Не знаю кого вы там ищите, но нам, мне и моей бутылке Люси, проблемы не нужны. Уходите, парни. Прошу. Дона Ромуальдо знаю и уважаю. Справедливый человек. Смелый человек. А я трусливый старик. И потому дверь не открою.

На той стороне затихли. Видимо общались. Наконец развязанный молодой голос сообщил:

- Никого к себе не пускай старик. Если что услышишь про бледного тощего киборга со стальной артианитовой рукой – сообщи любому из людей дона Ромуальдо. У киборга при себе гусеничный АКДУ старой модели. И небольшая платформа с креслом. Если узнаешь, где он и скажешь – будет тебе от нас благодарность. Еще пять Люси тебе принесем, старый ты развратник.

Донесшийся хохот оповестил, что там еще как минимум двое мужчин.

- Вот спасибо! Что узнаю – оповещу сразу, как только сеть восстановят. Что творится в секторе… что творится! Мятеж! Шум, грохот, взрывы! Пока сеть не накрылась, от новостей оторваться не мог! А вот слышали про…

- Бывай, старик! – прервал монолог Михаэля незваный гость – Никого не пускай!

Снаружи затихло. Замолчавший кладовщик, не скрывая охватившего его страха, испуганно смотрел на Вертинского. Как-то по машинному поведя головой, Нортис навел визоры глазных имплантатов на старика:

- Успокойся. Скоро я уйду.

- Тебя ищут люди Рома. Ему-то ты чем насолил? Про дона Ромуальдо плохого не говорят. На самом деле справедливый человек.

- Я работал с ним – пояснил Нортис – Выполнил для него несколько дел, связанных с настройкой и пуском старой техники. А теперь, когда произошел тот взрыв, Ромуальдо подчищает хвосты. Никто не хочет быть связан с террористом. Вот тебе и справедливость, Михаэль. Вот тебе и вся справедливость…

- М-да – крякнул чуть пришедший в себя кладовщик – Ты чувствуешь то себя как?

Прислушавшись к ощущениям, Вертинский кивнул:

- Я в норме. Тихо и незаметно уйду через пару часов.

Михаэль облегченно выдохнул. Развел руками:

- Ты уж прости. Сам видишь, как туго гайки затягиваются. Тебя все ищут. Копы. Безы. Дознаватели. Люди Ромуальдо… надо же было стольким насолить…

- Я скоро уйду – повторил киборг, с головой окунаясь в работу.

90.

Вертинский успел. И вышел еще до истечения им же назначенного срока. Он уложился в сто десять. Коротко попрощался с торопящимся выпроводить его кладовщиком. Вывел технику, вышел сам. Лязгнула за спиной поспешно закрытая дверь. Щелкнул замок.

Добравшись до подходящему ему коридора, ведущего в нужном направлении, Нортис свернул. Сделал десяток шагов. И услышал разъяренный знакомый голос, доносящийся от покинутого склада.

- Эй, старик! Шутки шутишь, падаль?! Открывай! Пес привел сюда!

Вертинский остановился. Замер посреди темного коридора бесстрастной тенью, прислушиваясь к проиходящему.

Приглушенный стальной дверью голос Михаэля что-то ответил. Слов не разобрать. Но голос испуганный, прерывающийся.

- Заткнись! Мы принесли резак! Не заставляй нас резать дверь! Открывай!

Вертинский сделал несколько шагов дальше, углубившись в коридор. Повторившийся яростный грохот заставил его снова остановиться. Постояв несколько секунд, он развернулся и пошел обратно, на ходу вбивая в браском команды. Остановившись у выхода из коридора, оценил происходящее.

У дверей склада трое молодых парней. Вооружены битами, у двоих игольники. У самых ворот трясется в механическом припадке робопес с несуразно большой ушастой головой и короткими лапками. Игрушка способная на многое. Прерывистое натужное тявканье, робота потряхивает, он явно на пределе ресурсов и требует капитального ремонта. К стене прислонен большой резак. Не солгали. Эта штука легко справится со стальной дверью.

Взяв из раскрывшего створки АКДУ скрючившего лапы металлического уродца похожего на дохлого раздавленного паука, Нортис быстро зашагал вперед. Зашагал бесшумно – стальные протезы в ботинках с толстыми подошвами. И первый шаг он сделал, когда под грохот биты о стальную дверь, стоящий позади лидер троицы заорал вновь:

- Открывай! Открывай тебе говорю! Сейчас же, с-сука! Заставил нас бегать кругами! Открывай! К черту! Сиди там, падаль! Режьте дверь!

Подошедший Нортис коротко и сильно ткнул тесаком в спину крикуна. Дернул в сторону. Лезвие пропахало плоть и застряло в позвоночнике. Сдавленно вскрикнув тот рухнул, высвобождая тесак. Вторым ударом киборг почти отрубил правую руку наклонившегося к резаку второму парню. А к лицу рывком обернувшегося третьего прижал разжавшего лапы дрона. Тот тут же сомкнул манипуляторы, мертвой хваткой прицепившись к лицу жертвы. Завизжало сверло бура, вылезшее из брюха дрона. Дико заоравший бандит схватился за сверлящего его лицо дрона, выронив игольник. Схватился, попытался отодрать. По закрытому лицу обильно стекала кровь, визжало сверло. Разбежавшись, парень ударился головой о стену склада, сдавленно завопил и куда-то помчался. Но сумел преодолеть только десяток шагов, после чего конвульсивно задергался и рухнул. Сверло длинное… и засело прямо в мозге… Клыкастая же пасть даже не пригодилась.

Еще один удар. И в голос закричавший парень скорчился у стены. Подрубленные руки бессильно обвисли. В расширенных глазах плещется ужас.

- Совсем молодой – заметил киборг, сверху-вниз смотря на свою жертву – Твоему лидеру следовало прихватить с собой людей поопытней. Засыпай.

- Нет! Подож… - лезвия тесака пробило горло.

Забулькав, захрипев, парень засучил ногами в луже натекшей с него крови. Дождавшись, когда он затихнет, Нортис принялся действовать. Оттащил трупы в соседний коридор, бросив у стены. Крысы быстро найдут угощение. По этой же причине можно не вытирать кровь у склада – слижут каждую каплю. Вернувшись, Вертинский тихо постучал в дверь.

- Михаэль.

- Нортис! Господи! Что же творится…

- Я разобрался с проблемой – бесстрастно сообщил Нортис, задумчиво глядя на застывшего у двери робопса, ожидающего дальнейших команд. Примитивнейшее устройство…

- Ты их…

- Я разобрался с проблемой – повторил киборг – Если кто спросит – ты никого здесь не видел. Ничего не слышал. Понял?

- Понял…

- Удачи тебе, Михаэль. Береги себя. Ты хороший человек. Здесь это редкость.

- Береги и ты себя! Подумай! Может не стоит того?! Задуманное тобой…

Но Вертинский уже не слушал. Подхватив робопса, деактивировал его, выдрал источник питания, забросил добычу в контейнер АКДУ. Туда же отправил резак. Закрепил за поясом комбинезона два игольника. Не забыл про своего многоного уродца со сверлом, что доказал свою полезность. Быстротой не отличается, но при правильном использовании…

Вскоре киборг покинул площадку перед складом. И едва он отошел, первые крысы кинулись к лужам крови и принялись жадно насыщаться. Из коридора, где он оставил трех свежих мертвецов, уже доносились звуки возни, слышался голодный писк. Меньше, чем через сутки от трупов мало что останется. Экспертное полицейское исследование сможет выявить подробности гибели трех парней. Но кто станет проводить экспертизу? В этом городе… в этом секторе… в это время…

Ромуальдо…

Он перешел черту. Следуя их договору, Нортис выполнил каждую договоренность. И что получил в ответ? Попытку неумелого устранения?

91.

- Давно меня так не зажигало! – задушевным голосом признался Ржавый трупу, присев рядом и приобняв его за плечи. Тряхнув покойника, Манн широким жестом указал на заваленный телами коридор, где недавно разыгралась битва мятежников с теми, кто просто хотел покоя. В результате тут полегли все. Включая женщин и детей. Уцелевшие мятежники прихватили скудные запасы алкоголя и продолжили свой разрушительный путь.

- Видишь? – продолжал Ржавый тормошить мертвеца – Неслабо здесь поработали. Да кому я рассказываю – ты тоже нехило оторвался, да? И помер ты зачетно… вмяли тебе голову чем-то тяжелым. Выпьешь?

Из прижатого к губам трупа горлышка фляги полилось смесь энергетика, алкоголя и наркотика.

- Не хочешь – с сожалением вздохнул Ржавый – Ну ладно. Потом с тобой выпьем.

Встав, он потянулся, не отирая горлышка, сделал несколько глотков из фляги. Кнопла – парня со странным прозвищем, данного Манном пару месяцев назад, когда они познакомились в одном из баров десятого сектора – невольно передернуло от отвращения. Мик Нокаут, второй из трио, желающего вкусить опасных приключений в охваченном бунтом секторе, остался безразличным. Он вообще всегда был спокоен – после одного особо сильного удара пришедшегося в голову. Тот парень бил рукой-протезом и Мик отрубился сразу. А пришел в себя только через два дня, выйдя из комы удивительно спокойным и таковым оставшись впоследствии. С тех пор ему приходилось выпивать в несколько раз больше алкоголя, чтобы ушибленный мозг почувствовал хоть что-то.

Оглядевшись, Ржавый сделал несколько фотографий. На его компе имелась обширная подборка подобных фото и он обожал показывать их, увеличивая особенно «красочные» места. Многие считали Манна извращенцем и психопатом. Он же считал себя кровавым эстетом, понимающим толк в смерти.

- Здесь прямо как в Диснейленде – признался он парням – Двинули дальше?

Кнопл с легкой заминкой кивнул. Мик остался безучастным, но от него ответа и не ждали. Шагнувший было Ржавый остановился, наклонился к трупу, похлопал его по холодной щеке и сообщил:

- Теперь ты не двуличный. Радуйся! Таких как ты редко встретишь! И я такой же!

С этими словами он и пошел дальше. По его лицу пробежала резкая судорога. Гримаса злости. Вот уже десять лет он ненавидел своих бывших друзей. Ненавидел за их двуличность. За их трусость.

Ведь в тот раз им всем понравилось! Было круто! Крики мужика, визг симпатичной бабы, кровь на их руках, одежде, на полу. Кровь повсюду! И всем им понравилось! Забойно вышло!

И что потом?

А потом все перетрусили. Кто-то вдруг занялся самокопанием и ударился в религию. Остальные же просто попытались забыть случившееся. И начали ударно строить карьеру, завели семьи, наплодили детишек. Умело прикинулись добропорядочными гражданами этого сраного города. Улыбчивые, достойные, с грехами не больше и не меньше, чем у других. И как огня избегающие той старой кровавой темы.

Почему?!

Почему, мать вашу?!

Ведь им всем так понравилось!

Но нет… старательно подтерли все следы с помощью влиятельных предков. Стерли эту историю отовсюду, включая собственную память. И живут теперь как долбанные водоросли, мирно плавая в своих судках.

Где тот драйв? Где тот бешеный отрыв, когда им всем разом сносило крышу и они ничего не боялись, делая что хотя?

Даже не позволили прикончить того чудом выжившего пацана! А пацан как оказалось ничего не забыл. И не простил. И вот теперь выполз из своей детдомовской дыры и начал наводить шороху. Вот этот подход ему нравится! Пацан… Нортис Вертинский… своей натуры хищника не прячет! Не боится крови. Не боится наказания. Уверенно движется к своей цели.

- Когда мы встретимся – пробормотал Ржавый – Я выражу тебе мое глубокое уважение. Прежде чем прикончить.

А затем он вернется, соберет всю бывшую компанию и еще раз предложит им изредка устраивать старые добрые вечеринки, на которых они так отменно развлекались. Жизнь проходит мимо! Мимо, мать вашу!

91.

Вертинский легко избежал встречи с небольшой толпой орущих мятежников, спрятавшись за мусорными контейнерами, ими же прикрыв свою технику и внимательно понаблюдав за пьяным сбродом.

Борцы за свои ущемленные права. Ага. Как же. Чего ж тогда каждый второй что-то тащит? И почему толпа движется в противоположную от полиции сторону? Тут все ясно. Поубивали, пограбили, притащили с собой побольше жрачки и бухла. И хватит с них политических заявлений. Спешат назад, домой, к окраинам сектора, где забьются в свои норы и начнут истреблять награбленные запасы. Они свое получили…

Еще двое бунтарей встретились ему в коридоре, где избежать столкновения было невозможно. Слишком узко. Заметив пьяные оценивающие взгляды, Нортис показал испачканный в начавшей запекаться крови тесак и сообщил:

- По стеночке по одному. Смотреть в пол. Тогда не трону.

- Да мы тебя…

- Заткни пасть! – второй, оказавшийся поумнее, ударил другана локтем в живот – И делай как сказано.

- Да мы его…

- Заткнись! – на этот раз удар был куда сильнее. Тем же локтем, но уже по лицу.

Обратившись к киборгу, умный заискивающе проблеял:

- Вы уж простите его, сэр. Перебрал немного. Мы пройдем?

- По одному.

Прижимаясь к стене, они миновали худощавого парня, старательно пялясь в пол. Прошли дальше. И первый снова не выдержал:

- Да мы его!

И получил третий удар. Убедившись, что проблема исчерпана, киборг пошел дальше. И через несколько минут оказался у цели. Легко снял решетку, завел в технические коридоры технику. Прикрыл вход. И присел рядом со стальным ящиком. Дверца заперта. Но у него с собой резак, так что не проблема.

Вскоре, удобно усевшись, привалившись спиной к теплой стене, Нортис уставился на экран браскома, подключенного к проводам внутри распределительного сетевого щита. На экране одна за другой мелькали изображения с редких уцелевших камер наблюдения.

Трупы. Трупы. Трупы…

Гора трупов на дымящейся площади, бродящие редкие уцелевшие.

Пустые жилые коридоры, опущенные железные жалюзи, закрытые двери жилмодов.

Двенадцатый сектор вымер. Во всяком случае «вымерла» мирная часть его жителей, запершихся и затаившихся. Либо погибших и лежащих в лужах крови. Бесстрастно оценив изображения изломанных тел, Нортис с машинной холодностью заключил, что нанесенные им повреждения были явно избыточны. Тут не стремились ликвидировать угрозу. Тут наслаждались безнаказанностью. Увидев несколько маленьких тел, Нортис надолго замер, вглядываясь в экран. Погибшие дети… стальная рука с тихим скрежетом сжалась в кулак. Столь маленькие дети не могли быть виновными хоть в чем-то. Их убили просто так. Постучав по клавишам браскома, Нортис отмотал видеозапись до момента убийства. Отмотать пришлось несколько часов. Едва увидев бегущих по коридору жителей, тащащих за собой детей и несущуюся следом группу, киборг остановил воспроизведение. Он не хотел видеть смерть детей. Его интересовали преследователи. Потратив минуту на изучение их лиц и фигур, Нортис возобновил запись, на ускоренном режиме перемотал дальше. Фигурки смешно дергались, падали, вскакивали, ползли, беззвучно кричали… и погибали.

Ничего не боящиеся убийцы изрядно задержались на месте преступления. Бродили среди мертвых тел, мародерствовали, усевшись неподалеку жадно хлебали алкоголь, грызли концентраты и вяло пытались оттереться от крови. Где-то через час – судя по записи – они дошли до предела опьянения и, пошатываясь, поддерживая друг друга, отправились дальше. Вернее попытались. Но не преуспели – бушевавший в их крови адреналин испарился, напитанные алкоголем тела не хотели двигаться. И шестеро мятежников свернули в узкий боковой коридор, где и пропали.

Выведя на экран браса карту сектора, Нортис просмотрел ее. Помедлил, принимая решение. А вернулся к камерам наблюдения. Ему потребовалась еще четверть часа, чтобы поймать уже не запись, а прямую трансляцию показывающую быстро шагающую по одному из коридору троицу в камуфляже. Киборг приник к экрану. Почти уперся в экран выступающими визорами глазных имплантатов. На его лице не дрогнул и мускул, когда он глядел, как Трио, как он их назвал, расправляется с двумя едва волокущими ноги мятежников, нагруженных рюкзаками с награбленным.

Сначала парочку бунтовщиков вдоволь накормили разрядами дистанционных электрошокеров. Когда они, трясясь в судорогах, рухнули на пол, по ним часто-часто прошлись игольниками, нашпиговывая мятежников иглами, начав при этом с ног. Убедившись в их смерти, Трио двинулось дальше и пропало из видимости камеры наблюдения. Уточнив их местонахождения, Нортис покинул убежище.

Стоило ему оказаться в коридоре, как он столкнулся с тем придурком, что все грозился «Навалять ему».

- Нашел гниду! – обрадованно вякнул мятежник и замахнулся.

Через секунду он уронил руку на пол. И ошеломленно уставился на отрубленную конечность. Нортис прошел мимо, с гудением прошла его техника, а потерявший руку мужик все еще стоял в неподвижности, глядя то на лежащую в крови отрубленную руку, то на куцый обрубок хлещущий кровью.

- За что? – внезапно заорал он, опускаясь на колени – За что ты меня так?

Киборг не ответил. Он уже забыл о небольшой помехе и торопливо шагал по коридорам, безошибочно сворачивая в нужных местах.

Он задержался лишь на месте побоища, с безразличием оттащив трупы взрослых жертв с дороги платформы и АКДУ. Крайне бережно отнес к стене коридора тела погибших детей. Прикрыл им глаза. И пошел дальше.

Оказавшись у поворота, без малейших колебаний свернул в коридор, где недавно скрылись шестеро детоубийц. Отмеченный на карте сектора коридор кончался тупиком с многочисленными вентилями, спрятанными за стальной решеткой.

Вертинский пробыл в тупике несколько минут. Когда он вышел и пошел дальше, с зажатого в стальной руке тесака лилась свежая кровь, оставляя за киборгом пунктирную красную дорожку. Порой артианитовая рука делала излишне энергичный замах. И тогда красные капли падали уже впереди Нортиса. Казалось, что красная дорожка смерти ведет его точно к цели. Прямиком к встрече с тем, кого сюда не иначе послала сама судьба.

92.

Лейтенант полиции Мишель Линдрес с недоумением нахмурился. Он смотрел на выведенный на экран служебной машины список фамилий и не находил нужных. В списке допущенных во внешний сектор лиц за последние семь часов, отсутствовали три имени. Судя по списку, они не проходили через шлюз. Но ведь он видел их и лично разговаривал…

Однако в списке Томас Манн и парочка его дуболомов не значились. Стало быть, это на самом деле какой-то компьютерный сбой, случившийся очень невовремя.

- Все здесь прогнило – зло произнес лейтенант, вставая с кресла.

Постояв перед закрытой дверью, он заставил себя успокоиться.

Когда Мишель Линдрес оказался на площади под прицелом пары десятков камер, он широко улыбался и глядел на мир со спокойной уверенностью человека знающего что делать. Осанка, улыбающееся лицо, безупречно сидящая форма, небрежно опущенная на рукоять служебного оружия ладонь правой руки – все говорило о том, что в самом скором времени порядок в двенадцатом секторе будет восстановлен.

93.

Квартал за кварталом, коридор за коридором, бушующий хаос откатывался назад. Мятежники отступали. Они утопили сектор в крови, изрядно проредив население, положили кучу невинного народа, погибали сами и никак не могли насытиться насилием. Они жаждали продолжения кровавой вечеринки. Но они отступали. Вынужденно. И стоило им покинуть очередной коридор, как он тут же наглухо перекрывался щитами многотонных Сдерживателей. Идущие рядом копы спешно грузили на грузовые платформы тела жертв, отправляя их к площади, где совсем недавно случилось кровавое побоище с многочисленными жертвами. Площадь превратилась в кладбище переполненное трупами. Там уже суетились техники и медики в масках, занимающиеся опознанием мертвецов. Им помогало несколько роботов, легко разгружающих трупы, переворачивающих их, оттирающих мертвые лица от грязи и крови, подносящие к ним сканеры. На экранах одна за другой появлялись новые имена. И очередной житель официально объявлялся мертвым. Список погибших уже насчитывал почти четыре сотни жертв. И продолжал стремительно пополняться новыми именами.