Бездна

8 ЭНДШПИЛЬ

26 июля, 17 часов 45 минут

К северо-западу от атолла Эневак, Океания

В своих любимых красных плавках и белом махровом халате, Джек отдыхал в длинном шезлонге на носовой палубе. Его волосы были еще мокрыми после душа, но быстро сохли под лучами теплого послеполуденного солнца. Элвис, его пес, разлегся рядом с шезлонгом.

Дальше на палубе под солнцем отсвечивали обтекаемые формы «Наутилуса». Роберт дюйм за дюймом обследовал его титановый корпус, а Лиза делала то же самое изнутри. Пока все говорило о том, что подлодка с честью выдержала испытание неведомой ей доселе глубиной. Единственное, что беспокоило Лизу, были непонятные сбои в радиосвязи, поэтому она приступила к тщательной проверке бортового компьютера и коммуникационной системы, пытаясь выявить возможные причины неполадок. Пока ей это не удавалось.

— Как твоя челюсть?

Адмирал Хьюстон возлежал в соседнем шезлонге, наслаждаясь кубинской сигарой из неприкосновенного запаса Джека. Свободной рукой он гладил Элвиса между ушей, и пес блаженно подметал палубу хвостом.

— Бывало и хуже, — откликнулся Джек, прикоснувшись к щеке. На самом деле челюсть все еще ныла.

Хьюстон выпустил облако душистого дыма и довольным взглядом посмотрел на сигару.

— Кубинский табак. Я нарушаю столько законов…

— Но оно того стоит, не так ли?

— О да! — с воодушевлением ответил адмирал, снова сунув сигару в рот и зажмурившись от удовольствия.

Помимо адмирала и двух его помощников, посторонних на борту «Фатома» больше не осталось. «Черные ящики» с борта номер один были упакованы и спешно отправлены на «Гибралтар» в сопровождении вооруженной охраны — Дэвида Спенглера и еще нескольких правительственных следователей. Адмирал остался на «Фатоме», приказав поставить его в известность сразу же, как только будут получены первые результаты расшифровки информации с самописцев.

— Итак, если я правильно понял, встреча старых друзей прошла не совсем гладко? Вы с коммандером Спенглером не сумели забыть старые обиды?

— А чего вы ожидали? — Джек поудобнее устроился в шезлонге. Сначала «Гибралтар», потом адмирал Хьюстон, а теперь еще Дэвид Спенглер. Более десяти лет он убегал от своего прошлого и в итоге оказался в начале пути. — Ничего не изменилось, — со вздохом проговорил Джек. — Дэвид ненавидел меня еще до катастрофы «Атлантиса». Злился из-за того, что я занял его, как он полагал, место на борту челнока.

— Ты тут ни при чем. Так решило НАСА.

— Ага, скажите это Спенглеру! Вечером накануне старта мы с ним так поцапались, что меня едва не отстранили от полета.

— Я помню. Он узнал, что ты уже целый год встречаешься с его сестрой — с тех пор, как вы познакомились в Центре подготовки астронавтов НАСА. — Адмирал указал кончиком сигары на разбитую губу Джека. — И похоже, он до сих пор тебя не простил.

Джек покачал головой.

— Он потерял сестру. Кто может осуждать его за это! — Ты можешь. «Атлантис» — не первый челнок, потерпевший катастрофу. Каждый из членов экипажа знал, на какой риск он идет. — Адмирал яростно впился зубами в сигару. — Кроме того, в мистере Спенглере есть нечто такое, что мне никогда не нравилось. Под его холодной, сдержанной внешностью постоянно клокочет ненависть. Неудивительно, что он оказался в ЦРУ, под началом генерала Николаса Разикова. Эти две акулы друг друга стоят.

Слова адмирала удивили Джека, и это, видимо, отразилось на его лице.

— Опасайся этого парня, Джек. — Горящий кончик сигары вновь оказался направлен в опухший глаз Джека. — Никогда не поворачивайся к нему спиной и всегда будь начеку, если он где-то поблизости.

Джек вспомнил ненависть, горевшую в глазах Дэвида, когда тот прошипел: «Ничего еще не кончено, Киркланд!»

— Если бы только я заметил неполадку несколькими секундами раньше или… крепче держал Дженнифер за руку.

— Все мы сильны задним умом, Джек, но это не помогает нам время от времени вляпаться в дерьмо. Человек не способен увидеть все пули, летящие в его голову.

— Когда вы успели стать философом?

— Возраст дарует мудрость, — ответил адмирал, стряхнув щелчком пушистый пепел сигары.

С другого конца палубы, высунувшись из кабины «Наутилуса», махала рукой Лиза. Недовольно ворча, Джек приподнялся в шезлонге и крикнул:

— Что?

Лиза снова принялась жестами звать его к себе.

— Ладно, иду!

Он встал с шезлонга, и адмирал приготовился следовать за ним.

— А вы отдыхайте, — остановил его Джек. — Я сейчас вернусь.

Элвис сел на задние лапы и тоже изготовился идти с хозяином.

— Ты тоже оставайся, — приказал псу Джек. — Лежать! С недовольным ворчанием пес снова плюхнулся на палубу.

Хьюстон потрепал собаку по боку.

— Нам, старикам, лучше держаться друг друга.

Театрально закатив глаза, Джек пересек палубу, спустился по трапу и подошел к «Наутилусу». Лиза уселась в кресло пилота, а Джек склонился над кабиной.

— Что у тебя стряслось?

— Взгляни на часы «Наутилуса». — Она указала на циферблат с красными цифрами, указывающими время. На первый взгляд часы выглядели совершенно нормально. — А теперь посмотри на мои часы.

Джек поглядел на наручные часы Лизы.

— Бортовые часы отстают на пять минут, — констатировал он. — И что с того?

— Перед погружением, когда я настраивала биосенсорную программу, я лично установила время — с точностью до миллисекунды.

— Я все равно не понимаю, из-за чего весь этот шум.

— После того как ты поднялся на поверхность, я сравнила разницу во времени с показаниями биосенсора. Разница во времени составила как раз пять минут — ровно столько, сколько тебя не было на связи.

Джек вздернул бровь.

— Возможно, сбой связи каким-то образом повлиял на часы, возможно, закоротило батарею…

— Нет, с батареями все в порядке, — пробормотала Лиза и подняла глаза на Джека. — После того как связь прервалась, часы работали нормально?

Джек задумался.

— Да, я помню, что посмотрел на них. Все было в порядке. Да, точно, часы работали.

Лиза встала с кресла.

— В таком случае я ничего не понимаю. Все системы функционируют безотказно. Джек, может, ты о чем-то забыл мне рассказать? Он оглянулся. Адмирал по-прежнему наслаждался сигарой. Во время совещания, состоявшегося после того, как он вернулся на поверхность, Джек упомянул о виденной им кристаллической колонне, но его слова никого особенно не заинтересовали.

— Та колонна, которую я видел внизу… — заговорил он, понизив голос.

— Да, она есть на диске, который ты отдал Чарли. Джек колебался. Ему не хотелось, чтобы Лиза приняла его за сумасшедшего. Пригладив волосы рукой, он заговорил, тщательно подбирая слова:

— Откровенно говоря, я сам не понимаю. От этой колонны исходила какая-то странная вибрация. Она вывела из строя компас, и даже я сам ощущал ее в виде легкого покалывания. Как будто по моей коже ползут муравьи.

Лиза насупилась.

— Почему ты не рассказал мне об этом раньше?

— Чтобы не повлиять заранее на твои выводы. Если там что-то не так, я хотел, чтобы ты это выяснила сама.

Щеки Лизы залил румянец.

— Джек, ты же меня знаешь! На мои выводы невозможно повлиять!

— Ты права. Извини меня.

Лиза выбралась из кабины подлодки, посмотрела в сторону адмирала, а затем перевела взгляд обратно на Джека.

— Чарли и Джордж все еще возятся с этим твоим секретным диском. Пойду к ним, узнаю, удалось ли им что-нибудь выяснить. — Проходя мимо Джека, она укоризненно проговорила: — Ты должен был мне сразу рассказать об этом.

— Полагаешь, разгадка может крыться в этой колонне? Лиза пожала плечами.

— Не знаю, но это стоит выяснить.

— Я иду с тобой.

Из-за хвоста субмарины появился Роберт, их главный гидробиолог.

— Корпус и швы в полном порядке, Джек, — отрапортовал он. — Если решишь совершить новое погружение, проблем возникнуть не должно.

Джек рассеянно кивнул.

— Роберт, не мог бы ты составить компанию адмиралу? В ящике под микроволновкой у меня есть немного бренди.

— Да, я знаю, где бренди. А что случилось?

— Как только у нас появится что сообщить, ты первый узнаешь об этом, — пообещала Лиза, метнув сердитый взгляд в сторону Джека, и пошла прочь.

— Я скоро вернусь! — крикнул Джек адмиралу Хьюстону. Тот великодушно отпустил его взмахом сигары.

Джек нырнул следом за Лизой в люк, ведущий на нижнюю палубу. Все еще дуясь, она шла, прямая как палка. На первой палубе располагались библиотека, а также лаборатории Роберта и Чарли, ниже находились каюты членов команды.

Подойдя к лаборатории Чарли, Лиза постучала в дверь.

— Кто там? — послышался голос гидрогеолога.

— Лиза и Джек! Открывай!

После короткой паузы послышался щелчок замка и дверь слегка приоткрылась. В щели показался глаз Чарли.

— Хотел убедиться, что с вами нет посторонних, — пояснил он, распахивая дверь. Голос гидрогеолога звучал возбужденно. — Входите скорее! Вы должны это увидеть!

— Что-то нашел? — спросил Джек, входя в комнату.

— Да, брат, можно и так сказать.

Лаборатория гидрогеолога была размером примерно с гараж, рассчитанный на одну машину, и каждый квадратный дюйм пространства использовался с максимальной отдачей. На полках и шкафах были расставлены приборы и разнообразное оборудование: компактный станок для распиловки скальных пород, весы, магнитометры и даже целая система исследования керна. Джек не имел понятия, для чего предназначены все эти премудрые штуки. Тут было царство Чарли.

Имея две докторские степени — в геологии и геофизике, — он мог бы преподавать в любом университете, но предпочел оказаться на судне Джека и заниматься собственными исследованиями. «Не для того я защищал свои диссертации, чтобы протирать штаны в аудиториях университетов, — говорил он Джеку семь лет назад, и глаза его горели от восторга. — Ведь столько всего еще предстоит исследовать. Океанское дно, Джек! Вот где написано прошлое и будущее Земли. Оно лишь дожидается, когда кто-то придет и прочитает его. И это буду я!» Теперь, войдя в лабораторию, Джек увидел в глазах Чарли тот же самый восторг. Геолог жестом пригласил их к столу, на котором стоял телевизор и видеопроигрыватель. За столом устроился профессор-биолог. Он почти уткнулся в экран носом, на переносице которого сидели очки с толстыми бифокальными линзами.

— Удивительно! — бормотал он. — Просто удивительно! Джек и Лиза встали по обе стороны от него, пытаясь получше разглядеть изображение на экране.

— Что вы тут обнаружили? — спросил Джек.

Джордж только теперь заметил присутствие в комнате новых людей. Повернув к Джеку лицо с округлившимися глазами, он безапелляционным тоном заявил:

— Ты должен снова спуститься туда!

— Что? Зачем? — не понял Джек.

— Нужно начать с самого начала, — сказал Чарли.

Он взял пульт дистанционного управления и стал перематывать запись к началу. Джек увидел, как вершина кристаллической колонны исчезает в толще воды. Затем Чарли остановил перемотку и нажал на кнопку воспроизведения. Обелиск снова — теперь уже медленно — выплыл в центр экрана. В этом месте Чарли остановил запись.

— Ты был прав, Джек, — заговорил он, — этот кристалл — естественного происхождения. Я неоднократно и очень тщательно просмотрел запись. Анализ сколов и граней говорит о том, что это — природное образование.

— Но что это за кристалл? Кварц?

Чарли наклонил голову, разглядывая изображение на экране.

— Нет, не могу сказать. Пока не могу. Но продал бы родного дедушку, чтобы узнать это.

— Ты полагаешь, это что-то доселе неизвестное? Высокий ямаец кивнул. Постучав пальцем по экрану, он уверенно заявил:

— Таких мест, как это, нет больше нигде на планете.

Изображение ожило. Подлодка медленно огибала колонну, показывая ее сверкающую поверхность со всех сторон. Видеоизображение было идеально четким и стабильным. Никаких помех, подобных тем, что были на глубине.

— На такой глубине, да еще при таком бешеном давлении и концентрации соли в воде… кто знает, как могут расти кристаллы!

Джек присел на табуретку и приблизил лицо к экрану.

— Ты хочешь сказать, что мы — первые люди, которые видят это кристаллическое образование? — спросил он.

Чарли громко расхохотался и в восторге хлопнул себя ладонями по ляжкам.

— Нет, брат, как раз этого я не говорю! Совсем не говорю! Он пустил запись в замедленном темпе. Джек смотрел, как вращение колонны замедлилось. Чарли поставил запись на паузу как раз в тот момент, когда ксеноновые прожектора начали отворачиваться от колонны. Джек помнил этот момент. Он тогда решил продолжить поиск самописца, начал разворот и уже не смотрел на колонну. А вот камера — смотрела. Именно тогда и появилось самое интересное.

Когда свет упал на колонну под определенным углом, на поверхности одной из ее кристаллических граней стали видны некие изъяны.

— Что это?

— Доказательство того, что мы не первые, кто видит этот кристалл.

Чарли укрупнил картинку и отрегулирован ее таким образом, чтобы эти изъяны оказались в центре экрана. Увеличившись в размерах, они превратились в странные значки — слишком правильные и четкие, чтобы быть капризом природы. Хотя изображение стало немного размытым, у Джека не возникло сомнений относительно того, что предстало его взору.

В этот момент заговорил Джордж. В голосе его звучало благоговение.

— Это письмена! Какая-то древняя надпись.

— На такой глубине? — изумленно спросил Джек.

На кристаллической поверхности были видны ряды крохотных рисунков: животных, деревьев, искривленных человеческих тел, геометрических фигур.

Джек не мог поверить собственным глазам. Каждый символ был вырезан на идеально гладкой поверхности и заполнен блестящим металлосодержащим веществом.

Это была древняя надпись на колонне, находящейся на глубине в две тысячи футов.

Побережье острова Йонагуни, префектура Окинава

Карен с трудом шагала по воде, уровень которой постоянно повышался и теперь доходил ей уже до талии. Фонарик и сумку она держала над головой, чтобы не замочить их, но тяжелая звезда, лежавшая в сумке, неумолимо тянула ее вниз. Когда закончится этот тоннель? Какой он длины? Звук хлещущей воды заполнял узкое пространство спереди и позади них.

Миюки приходилось еще тяжелее. Она была ниже ростом, и вода доходила ей уже до груди. Было сложно понять, идет миниатюрная японка или плывет.

Наконец луч фонарика, который держала Карен, уперся в стену, отличавшуюся от стен тоннеля.

— По-моему, мы дошли до конца, — сообщила она. Карен стала двигаться быстрее. Пройдя еще несколько метров, она поняла, что там, где заканчивается тоннель, начинается лестница, ведущая вверх. Точно такая же, как та, по которой они спустились, спасаясь из первой пирамиды. Судя по всему, это был вход во вторую. Касаясь рукой гладкой стены, Карен поднялась на первую ступеньку и, повернувшись, помогла Миюки.

Пройдя несколько ступенек вверх, они без сил опустились, чтобы передохнуть хотя бы минуту. Карен указала на стены справа и слева. Они были сложены из аккуратно подогнанных друг к другу каменных блоков.

— Мы находимся выше тоннеля, — сказала она.

— Значит, мы не утонем? — с надеждой в голосе спросила Миюки. Ее лицо было бледным, черные волосы прилипли ко лбу и щекам.

— Нет, не утонем, если будем подниматься достаточно быстро. Самое главное — оказаться выше уровня моря.

Миюки окинула взглядом ступени.

— Но где мы находимся?

— Скорее всего, эти ступени ведут в сердце второго Дракона, брата-близнеца той пирамиды, в которую мы вошли.

Это предположение казалось ей логичным. Проход, по которому они пришли сюда, шел в направлении второй пирамиды, и лавовый тоннель, видимо, соединял два эти сооружения.

— А выход тут есть?

— Уверена, что есть, — кивнула Карен, умолчав, правда, о том, что ее тревожило. Выход-то есть наверняка, но вдруг они его не найдут?

— Тогда пошли! — Миюки вскочила на ноги и потянула за собой Карен. — Сумку теперь я понесу сама. Обрадовавшись, что ей больше не надо тащить такую тяжесть, Карен с готовностью сняла сумку с плеча и протянула Миюки, которая едва ее не уронила.

— Выходит, ты не шутила, сказав, что она чертовски тяжелая, — озадаченно проговорила она, взваливая ношу на плечо.

— Нет, — покачала головой Карен. — Эта кристаллическая звезда весит не менее десяти кило.

— Но ведь она такая маленькая!

Карен только пожала плечами и поднялась на ноги.

— Еще одна из загадок, которыми так богато это место. Вздохнув, она пошла вперед, молясь про себя о том, чтобы им удалось разгадать самую главную загадку: найти выход из этой смертельной ловушки.

Подъем по лестнице стал сущим мучением для их уставших ног. Женщинам казалось, что они взбираются по веревочной лестнице, и все же они мужественно шли вперед, слишком измученные, чтобы разговаривать.

Это утомительное восхождение помогло им согреться, но вскоре стало чересчур жарко. Этому способствовало и то, что температура в узком проходе, похоже, повышалась. К тому моменту, когда они добрались почти до самого верха лестницы, Карен казалось, что от ее мокрой одежды идет пар.

Карен вытерла взмокший лоб и со стоном «Наконец-то!» ввалилась в следующую комнату. Следом за ней, тяжело дыша, туда буквально вползла Миюки.

Голые стены комнаты не давали никаких подсказок относительно того, где может находиться выход. Женщины беспомощно оглядывались. Тут не было ни украшений, ни надписей.

Карен пошла вдоль стены.

— Выключи фонарь, — велела она Миюки, и сама сделала то же самое.

Их окутала темнота. Плеск прибывающей воды из тоннеля слышался все громче. Округлив глаза, словно сова, Карен высматривала хоть малейшую щелочку в стенах и на потолке — хотя бы малейший намек на выход отсюда, однако темень была непроглядной. По ее подсчетам, солнце сейчас должно было находиться на западной части небосвода.

Она вытерла пот со лба. Воздух был жарким, и в нем не чувствовалось ни малейшего движения. Ведя рукой по стене, она обошла всю комнату.

— Ну, нашла что-нибудь? — нетерпеливо спросила Миюки.

Карен открыла было рот, чтобы ответить, но тут ее ладонь ощутила, что один из камней теплее остальных. Она остановилась и положила вторую ладонь на другой камень. Так и есть, первый был заметно теплее.

— Возможно, я нащупала ниточку, — сказала Карен и принялась обследовать пальцами необычный камень.

В кромешной темноте делать это было непросто. Каменные блоки были идеально подогнаны друг к другу. Края камня она нащупала, но между ними не находилось даже малейшей щелочки, в которую просачивался бы свет. Карен задумалась. Ведь должна же быть причина, по которой этот камень отличается от остальных!

Она включила фонарь, и Миюки тут же подошла к ней, повторив свой вопрос:

— Нашла что-нибудь?

Карен с силой надавила на камень. Тот не поддавался. Тогда она отошла на пару шагов, наклонила голову и стала смотреть на него. Камень как камень, ничем не примечательный, примерно пятьдесят на пятьдесят сантиметров.

— Он — теплее остальных, — пояснила она, повернувшись к Миюки, — и, значит, солнце почему-то нагревает его сильнее, чем остальные. Вот только почему?

— Думаешь, это и есть выход? — спросила Миюки, включив свой фонарик.

— Надеюсь, — ответила Карен. — Только не знаю, как его открыть.

«Думай, черт тебя возьми! — твердила она себе. — Думай!» Карен закрыла глаза и попыталась восстановить в памяти второго Дракона, в чреве которого они сейчас находились. Он был точной копией первого — за исключением полуразрушенного храма на вершине. Вершина второй пирамиды была пустой. Нет никакой ниточки!

— О чем ты думаешь? — теребила подругу Миюки. Карен открыла глаза.

— Входом в первую пирамиду был алтарь, — принялась она рассуждать вслух, — а голова змеи оказалась ключом к входу.

— И что?

— Задумайся о симметрии. Думай шире. Во время равноденствия главная пирамида Чичен-Ица на полуострове Юкатан отбрасывала тень в виде изогнутого тела змеи, которая соединялась с барельефом змеиной головы в ее основании.

— Не понимаю.

Карен продолжала говорить, интуитивно чувствуя, что разгадка — рядом:

— Голова змеи была входом. После нее мы прошли по длинной лавовой трубе, предположительно являющейся ее телом.

— Значит, теперь мы находимся в змеином хвосте, — подхватила Миюки.

— Вот именно. Образно говоря, мы были проглочены змеей, затем прошли через ее живот и теперь оказались там, куда поступают остатки пищеварительного процесса.

— Короче говоря, в заднице.

Расхохотаться Карен заставила даже не сама фраза, а убийственная серьезность, с которой Миюки ее произнесла. Отсмеявшись, она снова стала озираться. Позади нее находился дверной проем, в который они вошли сюда, поднявшись по лестнице, позади — камень, что привлек ее внимание. Между двумя этими точками можно было провести идеально прямую воображаемую линию. Карен положила руку на теплый камень.

— Это — кончик хвоста, — с уверенностью заявила она.

— Да, ты это уже говорила. И здесь же — выход наружу?

— Нет. Если уж мы избрали анатомический подход, будем последовательны. Змея гадит не через кончик хвоста, а через отверстие, которое находится недалеко от него на ее брюхе. А брюхо, — Карен указала на пол, прямо себе под ноги, — вот оно!

Миюки опустила взгляд на свои ноги.

— То есть, чтобы подняться вверх, мы должны спуститься вниз?

Карен опустилась на колени. Пол не являлся цельной плитой, он, как и стены, был сложен из отдельных каменных блоков. Она поползла вперед — от теплого камня к дверному проему, отбрасывая руками воду и мусор. Выход должен быть здесь!

Наконец ее пальцы ощутили шершавый участок на гладкой поверхности пола. Она замерла и, беззвучно молясь, стала тереть это место ладонью.

Миюки опустилась на колени рядом с ней.

— Что это?

— Дырка в змеиной заднице!

Посветив фонариком, Карен увидела, что шершавый участок, привлекший ее внимание, представляет собой углубление в виде звезды.

— Дай кристалл! — скомандовала она.

Миюки торопливо сняла сумку с плеча, расстегнула молнию на боковом кармане и вытащила оттуда артефакт. Делать это ей пришлось обеими руками. Ворча, она протянула звезду Карен.

— Держи!

Карен легла на живот и приложила звезду к углублению в каменном иолу. Та подошла тютелька в тютельку. Затаив дыхание, Карен приготовилась к чему угодно. Миюки, также застывшая в напряженном ожидании, прикусила костяшки сжатых в кулак пальцев.

Ничего.

Карен поднялась и встала на колени.

— В чем дело? — спросила она. — Что мы сделали не так? — Может, сломался механизм? — предположила Миюки. О таком Карен даже думать не хотелось. Нижний тоннель уже наверняка затопило. Обратной дороги нет. Они оказались в ловушке. Карен почувствовала, как к глазам подступили слезы. Горло сжалось.

— Каким образом кристалл может открывать потайной ход? — попыталась рассуждать Миюки. — Как ты думаешь?

— Понятия не имею, — мрачно откликнулась Карен.

— Помнится, ты что-то говорила о механизме, чувствительном к давлению.

От чувства безысходности, охватившего Карен, не осталось и следа. Она вспомнила, как вернулся на свое место каменный алтарь после того, как Миюки спрыгнула с него. Этот механизм также должен реагировать на определенный вес.

Карен посмотрела на кристалл. Он был тяжелым, даже слишком. Но если потайная дверь реагирует на вес, почему она не открылась, когда Карен наступила на нее?

И тут ее осенило.

— Отойди! Отойди! — прикрикнула она на подругу, замахав на нее руками. — Мы с тобой слишком тяжелые!

— Что? — непонимающе переспросила Миюки, но все же отошла в сторону.

Карен тоже сошла с каменного блока.

— Механизм должен быть отрегулирован под вес кристалла. Не больший и не меньший!

Обе женщины, затаив дыхание, смотрели на пол. Опять ничего. От отчаяния ей захотелось кричать. Что они упустили?

Карен медленно развернулась вокруг своей оси. Стены были пустыми и безликими. Ответа не видно, да и есть ли он вообще?

Она повернулась снова. Никаких светильников, никаких креплений, в которые можно было бы воткнуть факел.

— Темнота… — пробормотала она. — В брюхе змеи всегда царит темнота…

— Что? — снова спросила Миюки.

— Выключи фонарик!

— Зачем?

— Сама увидишь.

Миюки послушалась, и их вновь окутала темнота.

— Ну, и что теперь…

Закончить фразу ей помешал приглушенный скрежет. Камень терся о камень. Карен замерла, вознося молитвы, чтобы это не оказалось ошибкой. Она нащупала руку подруги и крепко сжала ее.

А затем из появившейся в полу щели в потолок ударил луч света. Моргая с непривычки, Карен опустилась на колени. Каменный блок с хрустальной звездой посередине уходил в пол.

Карен заглянула в расширяющееся отверстие. Там оказалась узкая ниша, в левой части которой открывался проход в еще один узкий тоннель. Именно оттуда и шел свет.

В глазах у Карен защипало от облегчения. Они все-таки нашли выход!

Каменный блок с гулким стуком остановился, оставив проход широко открытым.

Карен перекатилась на бок и жестом велела Миюки спускаться первой.

— Пора выбираться отсюда.

От опустившегося вниз камня их отделяло не более двух метров.

Схватив сумку, профессор Накано улыбнулась и полезла в дыру. Спрыгнув, она прижалась к боковой стене, оставив место для Карен.

— Тут невысоко! — приободрила она подругу. — Прыгай! Та не заставила себя ждать. Оказавшись внизу, она крепко зажмурилась, на мгновение ослепнув от солнца, а в следующий момент увидела синее море, видневшееся по другую сторону короткого, всего в несколько футов, бокового тоннеля. Повернувшись, Карен схватила хрустальную звезду. Она не оставит этот трофей здесь!

Ей показалось, что теперь звезда весит гораздо меньше, и Карен с легкостью держала ее одной рукой. Как только звезда оказалась у нее, каменный блок медленно пополз вверх и закрыл проход во внутренности пирамиды.

Карен прошла по тоннелю навстречу солнечному свету, но стоило ей сделать несколько шагов, как ей в шею уперлось холодное дуло пистолета.

— Ни с места! — прозвучала команда на японском. Голос был мужской.

Со ступени, повыше той, на которой находилась Карен, спрыгнул второй мужчина, и она с облегчением увидела на его рукаве нашивку полиции города Чатан. Слава богу, это не мародеры!

Карен приказали предъявить документы, повернуться лицом к каменной стене и положить на нее руки. Неподалеку от нее Миюки что-то быстро говорила другому офицеру. В руках он держал ее университетское удостоверение. Наконец офицер удовлетворенно кивнул и взмахом руки отозвал своего коллегу, который держал на прицеле Карен.

Карен отошла от стены.

— Полицейские получили по телетайпу сообщение Габриеля о мародерах и уже направлялись сюда, когда раздался взрыв, — объяснила Миюки. — Когда они добрались, мародеров уже не было, поэтому полицейские решили дежурить здесь, чтобы они не взорвали и вторую пирамиду.

— А потом они увидели, как мы выбираемся из дыры, и приняли нас за мародеров?

Миюки кивнула.

— К счастью, Габриель передал им наши фотографии и сообщил, что мы в опасности. — Миюки взяла у полицейского свои документы и убрала их в карман. — Мы будем вынуждены ответить на много вопросов, но никаких обвинений нам не предъявят.

Карен глубоко вздохнула.

— У меня самой больше вопросов, нежели ответов, — сказала она, вспомнив татуировку на смуглой руке мародера: бледная змея, свернувшаяся в кольцо. Чересчур много змей за один день! Вряд ли это могло быть простым совпадением.

Карен выглянула из-за угла пирамиды и увидела второго Дракона. Миюки подошла к ней и тоже устремила взгляд в ту сторону. Вершина пирамиды превратилась в кратер вулкана, из которого к небу вздымались клубы дыма.

Зачем: их преследователи взорвали храм? Этот поступок казался бессмысленным. И куда они ушли?

— Что-то не так? — спросила Миюки, заметив озабоченность на лице подруги. — Нам ведь больше ничего не грозит!

— Не знаю. — Карен не могла отделаться от ощущения, что опасности для них только начинаются. — Но как бы то ни было, нам нужно возвращаться в университет. Пора соединить вместе кусочки этой головоломки.

— С моей стороны возражений не будет.

Они повернулись спиной к дымящейся пирамиде. У подножия второго Дракона, мигая синими огнями, на волнах покачивался бело-синий полицейский катер.

— Когда мы вернемся, напомни мне, что я должна крепко обнять Габриеля, — попросила подругу Карен.

— А мне ты должна новые туфли от Феррагамо, — ответила Миюки, с усталой улыбкой отбросив волосы с влажного лба. — После всего, что здесь сегодня было, я от тебя не отстану.

К северо-западу от атолла Эневак, Океания

Сидя в тесной лаборатории гидрогеолога «Фатома», Джек, словно окаменев, разглядывал замысловатые значки, вырезанные на поверхности кристалла.

— Кто мог это сделать? — наконец спросил он. Джордж снял очки.

— Никогда не видел ничего подобного, но на всякий случай загляну на самые солидные исторические сайты и размещу там несколько вопросов. А вдруг кто-то что-то слышал или знает! — Он взял блокнот, в который до этого скопировал загадочные символы. — Но было бы полезно иметь больше информации. — С этими словами историк бросил на Джека многозначительный взгляд. — Согласен с профессором, — вступил в разговор Чарли. — Нам нужно больше данных.

Оглянувшись, Джек увидел, что взгляды всех присутствующих устремлены на него.

— Я… Я еще ничего не решил по этому поводу. — Его вовсе не радовала перспектива снова возвращаться на подводное кладбище.

На помощь ему пришла Лиза.

— Нам нужно просто брать деньги и сматываться, — решительно сказала она. — Свои обязательства перед военными мы выполнили и не обязаны поднимать на поверхность обломки самолета. Хватит уже того, что произошло с Джеком возле этой колонны.

Джордж мгновенно насторожился.

— А что там произошло?

Лиза повернулась к Джеку, предоставляя ему возможность все объяснить, но он продолжал молчать. Ему казалось глупым рассказывать о каких-то туманных ощущениях.

Тогда снова заговорила Лиза.

— Я проверила «Наутилус» — от носа до кормы. Приборы, компьютеры, радио, силовая установка — все работает безупречно. Но когда случился сбой связи и Джек оказался возле этой колонны, он, по его собственным словам, почувствовал какую-то странную вибрацию, исходившую от нее.

Чарли предложил правдоподобную, по его мнению, версию случившегося:

— Возможно, нарушилась также работа аккумуляторных батарей, в результате чего начали сбоить ускорители, отсюда и вибрация. — Он посмотрел на Джека. — А может быть, ты ощутил легкие сейсмические колебания. Приборы, кстати, зафиксировали их как раз в тот период времени, когда отсутствовала связь.

Джек чувствовал растерянность, к его щекам прилила кровь.

— Нет, — решительно сказал он, — источником вибрации являлся не «Наутилус». Она была более… не знаю, как это назвать… электрической, что ли.

— Может, короткое замыкание на каком-то участке системы? — не отступал Чарли.

Лиза отрицательно покачала головой.

— Никаких проблем с электрическими цепями я не обнаружила.

Джордж сунул блокнот в карман.

— А ты что скажешь?

Джек сидел красный как рак и избегал взглядов коллег.

— Все дело в колонне, — с усилием выдавил из себя он. — Не могу объяснить, откуда я это знаю, но вы уж мне поверьте. Кристалл испускал какую-то… опять не подберу слов… пульсацию, колебания, эманацию.

Джордж и Чарли смотрели на Джека с явным сомнением. Первым заговорил Чарли.

— Если то, что ты говоришь, правда, то тебе тем более имеет смысл снова спуститься туда и разведать, что к чему.

Джордж согласно кивнул.

— И если там есть еще какие-то надписи, мне нужна их полная копия.

Резкий стук в дверь избавил Джека от необходимости отвечать.

— Это я, Роберт, — послышался из-за двери голос гидробиолога.

— В чем дело? — спросил Джек, довольный, что получил хотя бы короткую передышку.

— Поступило сообщение с «Гибралтара», — ответил Роберт. — У них появились новости относительно авиакатастрофы.

Джек отпер дверь и вышел из каюты. Он надеялся на то, что известия с флагманского корабля позволят ему не возвращаться к месту катастрофы.

Стоявший на пороге Роберт взмахом руки пригласил всех выйти наружу.

— Сейчас поступает факс с расшифровкой информации самописца, — сообщил он.

— Тогда — идем, — сказал Джек. Гидробиолог, возбужденно жестикулируя, продолжал рассказывать:

— Не знаю уж, что такого они там услышали, но все буквально на уши встали. Я видел лицо адмирала, когда военные сообщали ему о результатах по линии закрытой связи. Выглядел он как в воду опущенный, а потом потребовал, чтобы ему прислали полный текст расшифровки.

Джек торопливо поднялся по трапу на верхнюю палубу, а затем — еще выше, на мостик. Открыв дверь, он увидел помощников Хьюстона. Они были в форме и стояли навытяжку — парочка бывалых флотских служак. Рядом, на капитанском месте, находился корабельный бухгалтер.

— Где адмирал? — спросил Джек.

Кендалл Макмиллан указал на закрытую дверь, ведущую в комнату связи и спутниковых систем.

— Он там и велел нам ждать его.

Джек, хмурясь, посмотрел на закрытую дверь. Это был его корабль, и ему не нравилось, когда кто угодно, пусть даже адмирал, запирался в самом сердце этого судна. Он сделал шаг к двери, но два мордатых помощника Хьюстона, положив руки на рукоятки пистолетов, преградили ему путь.

Прежде чем дело дошло до открытого конфликта, дверь резко распахнулась. Первым из нее появился пес Джека, Элвис; помахивая хвостом, он деловито протопал по рубке, а следом за ним вышел адмирал. Джек открыл было рот, чтобы окликнуть старика, но, увидев лицо Марка Хьюстона, не вымолвил ни звука. На лбу адмирала пролегли глубокие морщины, а уголки рта были трагически опущены.

— Что там? — коротко спросил Джек. Обернувшись, адмирал увидел, что в рубке собралась вся команда судна.

— Есть здесь какое-нибудь место, где можно сесть и выпить? — спросил он.

Махнув остальным рукой, чтобы они расходились, Джек повернулся к своему старому другу.

— Пойдемте, у меня в каюте припрятана бутылка двадцатилетнего скотча.

— Отлично, то, что доктор прописал, — улыбнулся адмирал, но улыбка получилась вымученной.

Они прошли через палубу к каюте Джека, и он гостеприимно распахнул перед адмиралом дверь. Оказавшись внутри, Хьюстон мотнул головой в сторону двери:

— Запри ее.

Джек сделал то, о чем его попросили, и указал гостю на два кожаных кресла перед стеллажами, уставленными различными морскими сувенирами. Хьюстон подошел к полкам, прикоснулся к старинному секстанту.

— Это — тот самый, что я тебе подарил?

— Да, после того, как меня приняли в экипаж челнока. Хьюстон развернулся и с тяжелым вздохом опустился в глубокое кресло. Джек впервые видел его таким подавленным и опустошенным. Указав на секстант, старый моряк спросил:

— Выходит, ты все же не окончательно отказался от своего прошлого?

Джек вынул из шкафа бутылку виски и два стакана.

— Нет, — ответил он, — не окончательно. По крайней мере, не от самых важных для меня вещей.

Адмирал понимающе кивнул. Несколько секунд он молчал, наконец спросил:

— Джек, помнишь, я просил тебя помочь нам в извлечении на поверхность обломков борта номер один, и ты обещал подумать? Ты принял какое-нибудь решение?

Джек вздохнул и разлил по стаканам свой неприкосновенный запас. Воды он добавлять не стал, поскольку помнил, что адмирал любит неразбавленное виски.

— Нет, сэр, мы пока занимались проверкой и профилактикой лодки.

— М-м-м… — промычал адмирал, принимая стакан, и с глубокомысленным видом поднес его к губам.

Старик явно что-то обдумывал. Затем он поставил стакан на тиковый стол капитана, сунул руку во внутренний карман своей летной куртки и вытащил оттуда сложенные листы.

— Может быть, это поможет тебе принять решение? Джек взял листы, но адмирал не торопился выпускать их.

— Это секретная информация, но, на тот случай, если все же захочешь помочь нам, ты должен быть в курсе.

После этого Хьюстон отпустил листы и откинулся на спинку кресла.

Джек придвинул стул.

— Это расшифровка самописцев? — спросил он, хотя заранее знал ответ.

— Да, запись переговоров пилотов в последние несколько минут до катастрофы.

Джек сел и медленно развернул листы. Хотя ему меньше всего на свете хотелось и дальше участвовать в спасательной (кого спасать-то?!) операции, любопытство перевесило все остальные чувства. Он принялся читать расшифровку.

«БОИНГ 747-200В»

Направление: VC-25A

Время: 18 часов 56 минут

(Слышен громкий гул и треск.)

(Пауза).

(Молчание 30 секунд.)

(Низкое гудение).

(Скрежет металла, свист ветра).

(Грохочущий звук, затем тишина).

КОНЕЦ ЗАПИСИ.

Время: 19 часов 08 минут.

Джек положил листы на стол.

— Господи, что же там произошло? Хьюстон протянул руку и забрал расшифровку.

— За мной уже вылетел вертолет. Я хочу прослушать запись лично. Но, откровенно говоря, есть только один способ узнать ответ на вопрос, который ты только что задал. Он — там, внизу.

Дрожащей рукой Джек взял стакан с виски и выпил его содержимое одним глотком. Крепкий напиток огненной дорожкой побежал к его желудку.

— Джек!

Джек снова наполнил свой стакан, откинулся на спинку стула и стал пить — теперь уже понемногу, отдавая должное вкусу.

— Я согласен, — просто сказал он, встретившись взглядом с адмиралом.

Хьюстон кивнул и поднял стакан. Джек поднял свой и чокнулся со старым другом.

— За отсутствующих друзей! — предложил он.