Безродный

Глава 24 «Новый враг»

— Вот зараза, — сплюнул я, глядя как катятся по столу кости Вернона, — Да как у тебя вообще это получается?

— Просто мне везёт, — хмыкнул парень. У него выпало пять шестёрок. Пять, из шести возможных. У меня же выпали единицы, тройки и одна пятерка. Правила у этой игры были простые — у кого будет больше очков за один бросок, тот и победил. Вообще-то по теории вероятности шанс выиграть у обоих игроков был равный, но почему-то за тридцать туров… Или тридцать пять… Хрен его знает, сколько мы успели сыграть… Но Вернон не проиграл ни разу.

— Или ты жульничаешь, — хмыкнул я.

— Ну хочешь, опять костями поменяемся, — равнодушно пожал плечами он, — Или кружками. Кстати, может всё-таки на что-нибудь ещё сыграем? А то уже надоело на интерес.

— Нет уж спасибо, — хохотнул я, — Если бы я был азартным игроком, ты бы давно меня уже без штанов оставил. Играть с тобой на деньги — уж больно дорогое удовольствие.

— Как скажешь, — кивнул Вернон. В комнате повисло молчание.

Бандиты, староста и капитан совещались долго. Изредка со второго этажа доносился отборный мат, несколько раз кто-то стучал кулаком по столу так, что с потолка сыпалась пыль, набившаяся между досками, но до драки дело вроде не доходило. Лишь когда солнце начало клониться к закату, раздался хлопок двери и на лестнице послышался топот тяжелых ботинок.

Первыми спустилась троица бандитов. Они потоптались на месте, ожидая старосту и капитана, перекинулись с ними парой фраз, разобрать которые у меня не получилось и тут же вышли на улицу.

— Долго вы, — хмыкнул чуть приободрившийся Вернон.

— Утрясали некоторые детали, — кивнул ему капитан, усаживаясь на один из стульев, — До них никак не могло дойти, что не стоит оставаться у нас на ночь, и тем более пытаться щупать наших девок. Зараза, хер им совсем голову затуманил, — Беррен тяжело вздохнул, — Пришлось этим идиотом на пальцах объяснять, что их в любой момент кметы могут поднять на вилы, и чем больше они будут тут отсвечивать — с тем большей вероятностью это произойдет… — он сделал небольшую паузу, окинул взглядом стол и удивлённо посмотрел на меня, — Погоди… Ты что, с ним в кости играл?

— Ну… Типа того… — кивнул я.

— И до сих пор сидишь в штанах? — ещё больше удивился капитан, — Ты что, выиграл?

— Нет, — я повертел в руках одну из костей, пытаясь найти в ней подвох. Может всё-таки одна сторона у них тяжелее, чем другая, или грани выточены не ровно… — Просто у меня хватило ума не играть с ним на деньги. После того, как я просрал два жалования.

— Повезло, — хмыкнул Беррен, — Этот засранец в свое время разул на этой игре всю деревню. Везёт ему, как чёрту какому-то. Даже не могу сказать почему, а он, — капитан кивнул на Вернона, — не колется. Ладно. Вообще мне языком чесать некогда, так что слушайте сюда, — он сделал небольшую паузу, достал кошель и выложил на стол восемь бронзовых монет.

— По четыре каждому, — сказал он, — А по поводу долга, Генри — спишем его на счёт деревенской стражи. За проявленную находчивость.

— Да не стоит, — отмахнулся Вернон, — Яж не серьёзно. Тем более он, — парень кивнул в мою сторону, — Можно сказать, нам всем жизнь спас.

— Ты тоже не прибедняйся, — подбодрил его капитан, — Молодец. Не струхнул, как эти… — он смачно сплюнул на пол, — Ну ничего. С ними ещё разберёмся. Теперь к делу. Генри — ты до завтра свободен. Можешь пойти, заняться своими делами или перекусить. Надеюсь, тебе хватит ума не колдовать снова? По крайней мере — прилюдно.

— До сегодняшнего дня как-то хватало, — пожал плечами я, — Надеюсь, что не растерял его по дороге сюда.

— Я тоже, — ухмыльнулся капитан и повернулся к Вернону, — что насчёт тебя — пару дней поживи лучше тут. Еду, постель и одежду тебе принесут. И, если будет нужно навестить раненых — проводят.

— Но это же Генри колдовал, а не… — начал было парень, но Беррен тут же его перебил.

— Об этом знаем только ты, я и сам Генри, — капитан покачал головой, — А остальные то думают, что их родных пожёг ты. Так что не рискуй своей шкурой лишний раз. Ничем хорошим это не кончится. Генри. Ты тоже не подставляйся и не лезь на рожон. Зараза, — он ударил кулаком по столу, — Кто бы мог подумать, что единственными людьми, на которых можно положиться, окажетесь вы. Ну, ничего. Сейчас и остальным разум вправлю.

Как именно он собрался это делать, капитан распространяться не стал. Встал и поковылял к выходу, оставив нас с Верноном наедине с горкой монет и невесёлыми мыслями. Парню сейчас не позавидуешь. У него и так, наверняка репутация была не очень из-за связи с чародейкой, а теперь кметы лишь утвердились в своих подозрениях. Беррен однозначно прав — лучше ему не высовываться. Вот только не факт, что через два или три дня местные забудут о том, что произошло.

— Мда… Ну и вляпался же я, — будто вторя моим мыслям, с тоской в голосе протянул Вернон, — Но, — тут его голос стал чуть бодрее, — Всё лучше, чем оставить свои потроха на вилах.

— Это точно, — поддакнул я, ссыпая свою долю в кошель. Надо бы ещё подновить своё снаряжение. Уж сумка для мелочёвки всяко не помешает. Да и щит тоже лишним не станет. Будь он у меня, во время схватки с трупоедами, глядишь, лицо бы не подрали. Я невольно коснулся набухшего шва и тут же скривился от боли, прострелившей щеку.

— Ноет, — спросил Вернон. В его голосе сквозило неприкрытое сочувствие.

— Жить буду, — отмахнулся я.

— Только недолго, — возразил парень, копаясь в своей сумке, — Если запустишь рану. В неё рано или поздно попадёт грязь, она загноится и в итоге всё закончится так же, как у Тура. Заражением крови. Так что… — он протянул мне небольшую белую тряпочку, — Смачивай её в отваре и протирай рану хотя-бы три раза в день. Пока мы не снимем швы, — парень немного помолчал, убирая монеты в кармашек на поясе, хмыкнул, и добавил, — Можешь ещё внутрь попринимать. Для верности. Только не переборщи.

Ну да, спасибо, конечно, на добром слове. А день назад ты сказать мне этого не мог? Быть может тогда, щека бы сейчас и не болела вовсе.

Я уже открыл было рот, чтобы как следует отматерить парня за тормознутость, но тут перед глазами снова всплыло сообщение:

Навык «Выживание» достиг 4го уровня. Получено 15 опыта.

До следующего уровня персонажа осталось 135 опыта.

Опять халява? Неплохо, неплохо. Ладно, будем считать, что Вернон прощён. На этот раз.

— Пойду, пожалуй, — сказал я, поднимаясь из-за стола, — Надо решить пару вопросов, вернуть один должок и хоть немного отдохнуть.

— Это, — Вернон замялся, — Заглядывай. В кости перекинемся, тем более, ты теперь при деньгах. А то, боюсь, что сдохну тут от скуки.

— Изобрети от неё лекарство, — хмыкнул я, хлопая дверью.

Ярко-рыжее солнце уже уселось на соломенные крыши низеньких хат, расплескав по небосводу свой тёплый, оранжевый свет. Стрекотали сверчки. В густой траве тихо шелестел прохладный вечерний ветерок. Где-то на окраине кричала женщина, зазывая детей к столу. Со стороны казарм слышался отборный мат капитана. Жизнь в Медовище, вновь вернулась в привычное русло и текла своим, очень неспешным чередом. Как и в любой другой средневековой деревни.

Я втянул ноздрями воздух и зажмурился от удовольствия. Ни вони бензина, ни запаха курева, ни тяжелого смрада дымящих заводов. Там, на земле, уже поди и забыли, каково это, дышать полной грудью. Впрочем, может ради этого ощущения они и сбегают в этот мир? Подальше от загаженных улиц, прокуренных квартир. Бешенного темпа жизни, который просто не оставляет времени, чтобы остановиться и задуматься над тем, а кто я есть и куда вообще так спешу? От обязательств, чужих мнений и стереотипов, сковывающих их там по рукам и ногам. Сбегают туда, где хоть на несколько мимолётных мгновений они могут побыть самими собой. Настоящими.

Губы невольно скривились в довольной ухмылке. Да уж, тут можно выстроить целую философскую теорию. Искусственные люди в настоящем мире, и настоящие — в искусственном. Но всё это меня уже не касается, так что ну нафиг. Куда большее беспокойство вызывает пустой желудок, битый час намекающий мне на то, мол, неплохо бы и пожрать. Что ж, самое время наведаться к старому знакомому и напомнить ему о договорённости с капитаном.

Ноги сами понесли меня в корчму. Остальные дела можно отложить и на завтра. А сейчас подкрепиться, запереться в казарме, потренировать магические навыки — всё-таки они мне здорово пригодились, и завалиться спать до обеда.

Внутри трактира уже собралось порядочно людей. Человек пятнадцать. Они расселись по нескольким небольшим группам и о чем-то тихо переговаривались, изредка потягивая выпивку. Судя по их довольным рожам — самую настоящую, а не разбавленную мочу осла.

Один из них, повернулся ко мне и на всю таверну крикнул:

— Эй Генри, — судя по его довольному тону, убивать меня уже не собирались, — Ты это. Извиняй, погорячились мы с чужаком то, — Он замолчал, набирай воздуха в грудь, а затем густой грубый бас снова раскатился по всей корчме, — Садись распей с нами мировую! Чтобы зла не держал!

— Да ладно, — отмахнулся я, — Что было, то прошло. А мировую — это я с удовольствием. Только сначала перекушу, а то пить на голодный желудок — это как трахать грязную бабу. Можно, но удовольствие ниже среднего.

По корчме раскатился дружный гогот полутора десятков глоток. Шутка местным зашла.

— Ты это, — продолжил мужик, — Вернону ещё скажи, шо мы на него тоже не в обиде. Только это, пусть не ворожит больше. А то ишь, блин, нахватался говна от этой своей колдуньи, и теперь народ тут смущает.

— Вы лучше сами ему это передайте, — хмыкнул я, направляясь к стойке и ухмыляясь прямо в недовольное лицо Норана.

— Зачем пришёл? — буркнул трактирщик. В его голосе угадывалось жгучее желание плюнуть мне в лицо, но он всё-таки предпочёл сдержаться, — Сказал же, чтоб духу твоего тут больше не было.

— Пожрать, — ухмылка расползлась ещё шире, — Вроде, как стражу у вас тут бесплатно кормят. Так что мне, будь добр, айнтопф, краюху хлеба и чего-нибудь выпить. Только не хмельного и вообще не алкогольного. Не хочу терять ясность ума.

— Ты меня не слышал, придурок? — казалось, Норан сейчас лопнет от распиравшей его злости, — Нет тут ничего для тебя. Ни бесплатно, ни за деньги. Проваливай, подобру-поздорову.

О-о-о. Это он зря. Боюсь, мой следующий ход ему очень не понравится. Всё-таки полезно иногда держать уши открытыми.

— Друг, — я опёрся на стойку и чуть наклонился к нему, — Видишь этих благородных господ за моей спиной?

Трактирщик чуть отодвинулся и насторожённо уставился на меня. Происходящее начинало его напрягать. Хитрый старый хрен, буквально всей своей шкурой почувствовал, что у меня в рукаве появился козырь, и что сейчас я пущу его в ход.

— Как думаешь, — продолжил я, — Что они с тобой сделают, когда я всем расскажу твой маленький секрет.

— Какой секрет? — в голосе трактирщика проскользнули нотки смятения, но он всё ещё пытался держать себя в руках.

— Ну… Даже не знаю, какой из них выбрать, — я задумчиво почесал подбородок, — Как насчёт «секретного ингредиента» в пиве, чтобы оно продавалось лучше?

Трактирщик молча сверлил меня взглядом, в котором боролись жгучая, почти нестерпимая ненависть, удивление, граничащее с ошеломлением, и страх. Страх за свою изворотливую, продажную шкуру. Победил последний.

— Но как… — начал было трактирщик, но тут же осёкся и, перейдя на злой шепот начал поливать меня грязью — Зараза, сука, падла. Да чтоб тебя козлы ебали до тех пор, пока солнце не пойдет в обратную сторону. Чтоб ты сдох с ослиным хуем во…

— А чего так тихо? — поинтересовался я, — Боишься? Давай уж так, чтоб все слышали. А потом, — я подцепил ногтем ползущую по стойке букашку и щелчком пальцев отправил её прямо в трактирщика, — Я поведаю им твои маленькие, грязные тайны. Все до единой.

Красный, как рак, Норан заткнулся и буквально испепелил меня ненавидящим взглядом. В этот момент он наверняка хотел меня просто убить. Но у него были связаны руки. Слишком хорошую репутацию я успел заработать среди местных жителей, да и связями оброс весьма солидными. Не говоря уж об имеющемся у меня компромате. «Воевать» со мной в одиночку стало дорого и опасно. Слишком опасно, даже для такого, как он.

— Молчишь, — ехидно ухмыляясь, продолжил я, — Ну, так-то лучше. Впредь обращайся ко мне уважительней. Как к дорогому гостю. А теперь, будь добр, метнись кабанчиком и принеси мне пожрать. И не хмурься так, — я дружески похлопал его по плечу, — Жизнь продолжается. А ты не обеднеешь от пары горшков жратвы. Тем более, казна старосты ведь покроет все затраты.

Трактирщик посмотрел на меня, сплюнул на пол и скрылся за дверью. А у меня перед глазами вновь выскочил целый каскад сообщение:

Навык «дипломатия» достиг 6го уровня. Получено 20 опыта.

Получено достижение «яйки в кулаке». Теперь вы можете получать еду в «Танцующем кабане» совершенно бесплатно дважды в день. Только не забудьте вымыть руки. Серьёзно — не забудьте.

До следующего уровня персонажа осталось 115 очков опыта.

Вернулся трактирщик, и с грохотом поставил передо мной горшок, поверх которого лежала краюха хлеба. В большую деревянную кружку, расположившуюся рядом, налил обычной воды. Я хотел было поинтересоваться, мол, ничего получше не нашлось что-ли? Но немного подумал и решил, что дальнейший срач просто того не стоит. Сгреб «добычу» и направился за тот столик, где меня звали распивать «мировую».

По дороге в голове проскочила неприятная мысль. А что, если Норан, решив хоть как-то ответить на мой наезд, наплевал в котелок? Этакая мелкая, почти бессильная, но очень поганая месть, напрочь отбивающая весь аппетит. Ну… Проверить это, увы, нельзя, так что лучше об этом просто не думать.

Я уселся на свободное место, внимательно осмотрел содержимое горшка и, не обнаружив на поверхности хоть что-то напоминающее чужую слюну, мысленно поплевал через левое плечо и принялся за еду.

— Ну, — мужик легонько толкнул меня в плечо, протягивая кружку с пивом, — Мировая?

— Мировая, — говорить с набитым ртом было не очень-то удобно, но уж больно этот айнтопф был вкусный. Особенно с голодухи. Я принял у него кружку, пригубил пиво и передал следующему. Тот принял её, поднял вверх и заголосил на всю корчму.

— За мир! И чтобы разногласия больше никогда не вставали между нами!

— За мир! — рявкнуло два десятка глоток. А кто-то из них громогласно добавил, — За Генри!

— Да! Генри — мужик правильный! — поддержал его ещё один мужик из-за соседнего столика и все вновь подняли кружки.

Получено 20 очков уважения в Медовище.

Получен уровень уважения «Свой в доску».

Теперь кметы могут вам оказывать незначительные услуги за простое «спасибо», а ваше мнение стало много значить для них.

До следующего уровня уважения осталось 80 очков.

Похоже, сегодня госпожа удача решила нарушить традицию и в кои то веки решила повернуться ко мне лицом, а не задницей. Хотя… Зная чем обычно всё это заканчивается, думаю, следует вести себя поосторожнее. Обычно ништяками закидывают перед большим и злым боссом, который тебя рвёт, как тузик грелку.

Народу в корчме становилось все больше. То и дело хлопала дверь, и очередной кмет садился за какой-нибудь столик, где ещё оставалось свободное место. Не было видно только парней из стражи и ополчения. Оно, впрочем, и неудивительно. После того, что они выкинули сегодня днём, в лучшем случае, им стоит рассчитывать на многочасовой дроч на плацу и коллективную чистку выгребной ямы. В воспитательных целях.

Я сидел, лениво ковыряя деревянной ложкой остатки похлёбки и прислушивался к разговорам. К моему удивлению, почти никто не обсуждал утренние события. У всех на устах была Иона, и то, как её бабки в очередной раз пыталась сосватать.

— Так вот, — рассказывал молодой плечистый парень, лет двадцати на вид, — Иду я, значит, в поле работать, а навстречу мне Иона со своими бабками. К колодцу тащатся. Сука, как будто караулили. Значит, иду я, а они ко мне подходят и говорят: Бернард не поможешь ли ты бедной девушке с вёдрами. Сам видишь какие они здоровые. Надорвётся бедная.

Мда. Небогатый у этих бабок ассортимент подкатов. Хоть бы что новое выдумали, глядишь бы и прокатило.

— А ты? — спросил кто-то из слушателей.

— Да мне некогда было — жатва же в самом разгаре. К тому же она богами проклята, как детоубийца. Притронешься к такой и сам запаршивеешь.

— Это да!

— Верно говоришь!

— Ну вот, я и отвечаю, мол, простите, бабушки, но некогда мне. Отец ждёт на поле уже битый час. Ну и пошёл. А они мне вслед: «Да чтоб у тебя хрен отсох и яйца отвалились!» И начали всем встречным и поперечным рассказывать, мол у меня божьим попущением эти самые яйца гниют!

— Вот суки! — крикнул кто-то с противоположного конца зала, — Они поди ещё и порчу навели!

— Да наводят, как пить дать наводят. У Селена, который своего сына не захотел женить на этой поганой девке, давеча последняя корова исдохла, — ответил ему мужик, предложивший мне мировую, — Не иначе, как сглазили они его, да проклятие какое наложили!

— А мне она рассказывала, — послышался в общем гомоне голос кузнеца, — Что Генри мужеложством занимался. Оклеветала доброго человека и чуть не рассорила меня с ним!

— Ведьмам только того и надо, чтоб смуту и ссору среди людей наводить!

— Генри, — сосед толкнул меня плечом, — Это правда?

Мда… Не хотел я участвовать в этой вакханалии, но ради спасения собственной репутации, похоже придётся. Слишком много труда было вложено в её приобретение, да и терять её сейчас опасно. Особенно, после того, как у меня появился новый «враг» в лице Норана. Тем более, ну что с ними может случиться? Кметы побухтят немного, начнут их сторониться ещё больше и перестанут верить словам этих склочных бабок. И правильно. Так глядишь, и ссор в деревне будет меньше.

Я встал, выдержал паузу, дождавшись, когда умолкнут последние шепотки, а все взгляды устремятся на меня.

— Люди. Я жил среди вас уже некоторое время и многие из вас меня знают.

— Знаем, — кивнул кузнец, — Ты хороший мужик, да ещё и храбрый в придачу. Об этом многие говорят.

— Так вот, пред всеми богами говорю вам, что ладную девку помять я и сам не прочь. Но к Ионе мне просто противно притрагиваться. Эта распутная детоубийца навлекла проклятие богов на себя и весь свой род. И теперь, она пытается переложить его на кого-то другого, путём ещё большего распутства и разврата! Она просто плюёт на наши обычаи и открыто издевается над богами!

— Паршивая шлюха!

— Еретичка!

— Я, как и вы, просто не хотел гневать богов и тем более, не хотел запаршиветь. А её бабки решили оклеветать меня за то, что я не поддался на их обман!

Я закончил, сел и отхлебнул воды. Говорить приходилось громко и в горле порядком пересохло. Зараза. Надеюсь я не перегнул палку. Но вроде у меня получилось поговорить с крестьянами на понятном им языке, и, даже убедить их в своей невиновности.

— Люди, — громко сказал кузнец, поднимаясь со скамьи, — Вы всё слышали! Они обманывают добрых людей, а потом клевещут на них! Они наводят сглаз и порчу. Губят скотину! Они запятнали свою совесть детоубийством. Прокляли себя, весь свой род, а теперь пытаются навести на нас гнев богов! Я больше не хочу терпеть их рядом. Сука, да я с ними за милю бы срать не сел. А вы готовы мирится с тем, что эти выродки живут рядом с нами? Жрут нашу еду и отравляют воздух своим смрадом?

— Нет! — рявкнул один из мужиков.

— Никогда! Пусть сдохнут! — грохнул кружкой о стол второй!

— Да это ведьмы! Все трое. Устроили тут шабаш и навлекают на наше село всяких нечестивых тварей! — заорал третий.

— Мертвяки! Это их рук дело! Это из-за них наши парни рисковали жизнью! Из-за них погибли Бран и Иствар! — поддержали его с противоположной стороны зала.

— Дело говоришь. Ведьмы! На костёр их!

— На костёр!

— Сжечь! Сжечь надобно во имя богов!

Люди начали вскакивать со своих мест. Толпа, скандируя «Ведьму на костёр!» ломанулась к выходу из таверны.

Крестьяне, которым не дали выплеснуть гнев на бандитов, нашли себе нового врага и решили ему устроить самое настоящее аутодафе. А я, сам того не желая, принял очень активное участие в этом жестоком и варварском ритуале. Обрёк пускай склочных, но глупых, несчастных женщин на мучительную смерть.

Всё-таки перегнул палку. А мысли о том, как разогнуть её обратно и всё исправить в голову, как назло никак не шли. Там крутилось только одна единственная мысль: «Дерьмо. Вот же дерьмо!»