Безродный

Глава 7 «Они идут»

Прохладный ночной ветерок едва слышно поскрипывал плохо прикрытой ставней. Стрекотали сверчки в придорожной траве. Серебристый диск луны медленно плыл по небу, заливая округу своим мертвенно бледным светом. Деревня спала. Бодрствовали лишь мы с Верноном, по очереди напряженно вглядываясь в темную полосу леса, начинавшегося аккурат за пшеничными полями.

Капитан дремал рядом, привалившись спиной к парапету. Дежурить договорились по двое в три смены. Один отдыхает, остальные на страже. Так, по крайней, мере, у каждого будет хоть небольшая возможность выспаться. Правда похоже, что тревога была напрасной. Луна уже миновала зенит, а трупоеды так и не показались.

— Слушай, Генри, а ты сам из каких краёв будешь? — спросил Вернон, подперев плечом бревно частокола.

— Из далеких. Настолько, что сам уже не помню.

— То есть, — нахмурился парень.

— То и есть, — покачал головой я и лишний раз оглянулся на поле. Пока все было спокойно, — Мне отшибло память во время какого-то странного ритуала. По крайней мере, так сказал ваш староста. Так что я и правда ничего не помню.

— А, вон оно что… — задумчиво протянул Вернон, — Кажется, я знаю, о каком ритуале шла речь. Меня к нему довольно долго готовили, но потом… Обстоятельства изменились.

— Это как? И кто тебя готовил?

— Я был учеником Бенны, — погрустнел парень, — Осваивал травничество помаленьку. До того, как клирики ордена её сожгли.

— Сочувствую. Но ритуал тут при чем?

— Видишь ли, — Вернон немного помолчал, явно прикидывая, а стоит ли незнакомцу, только вчера появившемуся в деревне раскрывать секреты своего ремесла, — Для создания некоторых зелий нужна ворожба. Ну, дар, богов, значица. А всем известно, что дар этот можно получить только в ходе ритуала. Вот только пройти его могут далеко не все. Если боги отвергнут…

— Это мне уже известно, — хмыкнул я, — Проверил, так сказать, на собственной шкуре.

— Так вот, у Бенны этот дар был, — продолжил Вернон, — И она знала, как надо готовиться к ритуалу, чтобы почти гарантированно его получить.

Вот как. Любопытно. Видимо, у ордена все-таки были основания, чтобы её сжечь. По меркам морального кодекса этого самого ордена, естественно.

— Но это знание умерло вместе с ней, — продолжил парень, — Я сначала хотел было сам попробовать, но Беррен отговорил. Вернее, как отговорил. Сказал — не страдать херней, и что он лучше меня научит мечом махать.

— Верно, — пробормотал себе под нос капитан. Похоже, он дремал в полглаза, периодически просыпаясь и прислушиваясь к нашему разговору, — Старая добрая сталь куда лучше и надежнее, чем вся эта магическая хрень. По крайней мере, за неё пока не сжигают.

— Ага, — кивнул Вернон, — Ну, я, в общем, и сам решил потом отказаться от этой затеи. И глядя на тебя, возможно не зря. Не хотел бы потерять память. Кстати, а как это вообще?

— Ну… — я снова высунулся из-за частокола и окинул взглядом округу. Все было тихо. Только возле темной полоски леса, совсем недалеко от дороги что-то странно поблескивало. Или едва заметно светилось. Отсюда было не разобрать, — Не знаю даже. Ты просто не помнишь ничего, что было раньше. Как отрезало.

— Ну, — задумчиво протянул Вернон, сверля меня подозрительным взглядом, — Ходить ты, вроде, не разучился. Говорить тоже. Да и, как зовут тебя, тоже помнишь. Значит отрезает далеко не все.

— Заткнулись, — шепотом скомандовал Беррен, заметив, что я не отрываю взгляда от края поля, и тоже уставившись туда, — Это что ещё за хрень.

Поблёскивание не двигалось, но пшеница вокруг него была, как будто слегка примята. Но, что её примяло — понять пока не получалось. Не было ни силуэта существа, ни чего-то другого, что могло прижать траву к земле.

— Она… — тихо прошептал Вернон, — Моррин милосердная. Она же вянет!

Колосья и правда потихоньку чернели и опадали, образуя вокруг свечения что-то вроде кольца выжженной земли. Но больше пока ничего не происходило. Странное образование просто висело в воздухе, приковывая к себе взгляды.

— Что будем делать? — поинтересовался я, прикидывая, можно ли достать до этой херни из самострела или все-таки лучше попробовать взять её магией. Правда даром из всей троицы обладала только моя бренная тушка. И то, вспоминая мои потуги по розжигу костра, можно сказать, что магией не владел никто.

— Пока ничего, — покачал головой капитан, — Сидим и ждем. Главное, чтобы эта зараза не выжгла всё поле.

Но «зараза» не двигалась. Просто висела, слегка покачиваясь под редкими порывами холодного ночного ветра. И росла. Медленно, неторопливо. Сквозь тускнеющее свечение начинал проглядывать едва различимый человеческий силуэт. Судя по фигуре, это была какая-то девушка.

— Призрак, — одними губами прошептал Вернон, — Против него оружие бесполезно.

— А что по… — хотел было поинтересоваться я, но тут девушка, вытянула руку вперед, указывая ей прямо на нас. И исчезла.

Мы стояли и напряженно вглядывались в то место, где только что висел полупрозрачный призрачный силуэт, пытаясь уловить хоть какое-то новое движение или знак. Ничего. Словно и не было никакого призрака. Лишь ровный выжженный круг на пшеничном поле напоминал о случившемся.

— Боги смилостивились, — тихо прошептал Вернон, — На этот раз…

Раздался вопль. Глухой. Низкий. Оканчивающийся бульканьем. На границе леса показались три массивные человекоподобные фигуры. Трупоеды.

— Дерьмо, — сплюнул Беррен, — Вернон — самострел!

Парнишка бросился к стоящему у стены арбалету и схватил его. Одно ловкое движение рукой, и тяжелый черный болт оказался в ложе. Сухой хлопок тетивы. Мгновение. Ничего.

— Недолет, — рявкнул капитан, — поудобнее перехватывая свое копье и распрямляясь в полный рост, — бери выше!

Вернон не ответил. Тут же схватил второй арбалет, а первый бросил мне. Зараза. Теперь придется делать это на скорость.

Конец ложа уперся в землю, другой в живот. Ноги сами собой встали на ширину плеч, а руки схватились за узкую полоску тетивы. Усилие. Бычья жила больно врезалась в кожу. Дерьмо. Половина. Ещё рывок. Зараза. Сантиметр буквально. Сейчас это говно мне кожу с ладоней спустит.

— Мать твою, не копайся! — крикнул Вернон, хватая последний самострел.

— А ты заканчивай мазать! — оборвал его Беррен, перекидывая копьё через бревна частокола и сам высовываясь вслед за ним.

Последний рывок. Есть. Тетива цепляется за крючья спускового механизма. Где-то внизу воет раненная тварь. Похоже Вернон попал в урода.

Бросаю ему последний самострел и берусь за копьё. Древко едва слушается, а наконечник ходит ходуном. Перехватываю его поудобнее и высовываюсь за частокол на манер капитана. Зараза, надо перехватить. Хорошо, хоть оно не слишком длинное и тяжелое, иначе бы вывалился вместе с ним наружу.

Одна из тварей катается на спине неподалеку от деревенских стен, пытаясь вытащить арбалетный болт из уродливой морды. Две другие уже ползут по бревнам наверх, то и дело щелкая клыкастыми пастями. Нетужки херушки. Выбираю, ту, которая ближе всего ко мне. Удар. Наконечник входит в плечо рядом с шеей. Трупоед взвыл, разжал когти и полетел вниз. Я попытался удержать копье, но древко вырвалось у меня из рук, оставив на ладонях несколько крупных царапин, и вместе с тушей чудовища грохнулось на землю. Снова раздался рев. От удара наконечник оружия вошел глубже, буквально прошив насквозь плечо монстра.

— Не спи! — рявкнул Беррен, — Хватай самострел! Надо добить хоть одну, пока они не ушли!

Его тварь тоже валялась на земле, хватаясь за морду. Копьё капитана выбило ей глаз, и теперь сука отчаянно выла, скребя когтистой лапой опустевшую глазницу. Рядом, чуть пошатываясь поднимался на лапы урод с пробитым плечом. Он повернул голову, ухватился клыками за древко и, издав глухой рык, перекусил его пополам. Ёбаная срань. Какие же у них мощные челюсти.

В его шкуру тут же воткнулся короткий черный болт, войдя в тушу почти наполовину. Но тварь даже не поморщилась. Неуклюже развернулась и поковыляла в сторону леса, прихрамывая на раненную лапу.

— В голову бей! — раздался крик капитана, — Сука, надо хотя-бы одну завалить!

Руки снова схватились за самострел. Уперли его в доски парапета и рванули тетиву наверх. Ладони снова резанула боль, а одна из заноз, оставленных копьем, как будто вогналась глубже. Срань. Неужели так трудно было выдать перчатки. Рывок, и толстая бычья жила снова уцепилась за крючья спусковика. Разгибаюсь, и пытаюсь передать самострел Вернону, но парень сам сует мне в руки тяжелый короткий болт. Дерьмо. Я ведь не умею…

Трясущиеся пальцы с трудом запихивают снаряд в ложе. Есть. Так, теперь прицелится. Зараза, жаль, тут нет ни целика, ни мушки. Придется на глазок.

— Да шевелись ты! Твари уходят!

Они и вправду уходили. Та, которой болт только попортил шкуру, уже скрылась в лесу. Урод с пробитым плечом очень активно ковылял следом. Под стеной осталась только тварь с раненым глазом, но и она уже поднималась на ноги. Выстрел. Тяжелое древко болта воткнулось в землю в паре ладоней от шкуры трупоеда. Зараза.

Рядом раздался новый щелчок спускового механизма, и на этот раз острие стрел вошло прямо в шкуру раненой суки. Та завыла, но на землю не упала. Развернулась и со всей доступной ей прытью понеслась в сторону леса.

— Ушла сучья проблядь, — бросил капитан, опуская разряженный самострел и устало приваливаясь спиной к бревнам частокола, — Эти раны на них заживут. Они придут снова. И в следующий раз их будет больше, — он сплюнул и посмотрел на меня, — Теперь понимаешь, почему с кладбищем нужно разобраться в первую очередь?

— Угу, — кивнул я, снова натягивая тетиву арбалета. Давалось это все так же трудно, но уж лучше сейчас натрудить руки, чем потом одна из этих уродин мне их оторвет. Вот, только, на что рассчитывает Беррен, все-таки непонятно. Мы сейчас с тремя тварями еле справились. На нашей стороне были преимущества трёх взведенных самострелов и частокола и этого хватило только чтобы отпугнуть уродов и отправить их обратно на кладбище зализывать раны. Что будет, когда мы повстречаем дюжину этих засранцев в чистом поле — представить страшно. Конечно, можно предположить, что днем они плохо видят, или вовсе бояться света солнца, но на такие подарки судьбы я бы не рассчитывал.

Как только тетива встала на место, перед глазами всплыло сообщение:

Навык «Арбалеты» достиг первого уровня. Вы получаете 20 очков опыта.

До следующего уровня персонажа осталось 180 очков опыта.

Что ж, неплохо. Может, хоть взводить их будет полегче.

— Капитан, — внезапно раздался голос Вернона, — А вот по поводу свечения, которое превратилось в девушку… Вам она знакомой не показалась?

— Мало ли во что может обратиться морок, — равнодушно пожал плечами Беррен, — Но вообще, ты прав. Она напомнила мне…

Затрубил рог. Его тоскливый, заунывный вой волной раскатился по округе, тут же смешавшись с ревом разъяренного трупоеда. Вот только доносился последний вовсе не из-за частокола.

— Дерьмо, — сплюнул Беррен, опираясь на копьё, как на посох, — Уроды смяли восточный дозор и прорвались внутрь. Бегом на главную площадь!

Приплыли. Одно дело спихивать этих гнид с частокола, другое — выходить на них в открытую, имея при себе только гребаную дубинку.

— Не стой столбом, — рявкнул капитан, ковыляя к лестнице, — Вниз, живо!

Выбора не оставалось. Схватив один из взведенных самострелов и тихо надеясь, что у Вернона ещё остались болты, я рванул к лестнице. И встал, как вкопанный, пытаясь понять, куда бы приладить громоздкое оружие, чтобы оно не мешало спускаться.

— Кидай! — крикнул мне снизу Вернон. Парень оказался на удивление шустрым. Не зря его Беррен гонял.

Сбросив ему самострел и проскочив мимо капитана, я протер сапогами несколько ступенек, а потом просто спрыгнул на землю, чтобы не задерживаться.

— Генри! — крикнул Беррен. Сначала я подумал, что капитану нужно помочь спуститься, и даже поднял для этого руки. Но у него были свои планы на этот счет. Спустя секунду в дорожную пыль с глухим стуком упало его копьё.

— Хватай и бегом на площадь! Самострел мне оставьте!

Медлить и вправду было больше нельзя. Со стороны главной площади уже слышались гулкие удары, сопровождаемые ревом разъяренной твари. Она ломилась в один из домов.

Схватив копьё, я рванул вслед за Верноном.

Площадь была совсем недалеко, и добрались мы туда быстро. Но, к тому моменту дверь, в которую ломилась тварь, уже начала поддаваться натиску. С каждым последующим ударом толстые дубовые доски трещали все сильнее, а на их поверхности оставалось все больше глубоких борозд от бритвенно-острых когтей. У ситуации был ровно один плюс. Урод так увлекся процессом, что даже не заметил нашего появления.

— Сбоку заходи, — тихо шепнул мне Вернон, кивая на тварь, и тут же двинул вперед, явно намереваясь ударить в противоположный фланг.

Ладони внезапно вспотели и стали скользкими. По спине пробежал неприятный холодок. У меня впервые появилась возможность рассмотреть уродливое создание в близи.

От человека у него осталось мало. Только форма изрядно раздувшегося туловища, да пятипалые руки, увенчанные длинными черными когтями. Толстая, ороговевшая шкура была покрыта серыми, а кое-где и синюшно-черными пятнами, которые куда больше подходили бы ожившему трупу, нежели живому существу. Пасть, занимавшая теперь половину морды, была усеяна желтыми, кривыми, но в то же время бритвенно-острыми клыками. Такими очень удобно разрывать мясо трупа. Или плоть все ещё живого и сопротивляющегося существа. Нос был приплюснут, словно кто-то со всей силы заехал по нему лопатой. Но на самом деле он подгнил и начинал проваливаться внутрь черепа, постепенно обнажая две иссохшие носовые пазухи, больше похожие на уродливые раны. Только глаза у существа не изменились. Почти. В них больше не было ни намека на интеллект или сострадание. Налитые кровью и глубоко запавшие в череп они не выражали ничего, кроме животной ярости.

— Давай, — крикнул Вернон, и со всей силы ткнул тварь копьём в бок. Я тут же ударил со своей стороны, вогнав длинный железный наконечник прямо под ребра уроду. Вот только трупоед не упал. И даже не пошатнулся. Раны, которые моментально отправили бы любого человека на тот свет, лишь разозлили скотину.

Тварь взревела, и начала медленно разворачиваться, все больше насаживаясь на копья и увлекая нас за собой. Это длилось долю секунды. Затем она рванулась в противоположную сторону, пытаясь когтями и зубами достать до Вернона. Я от неожиданности чуть не выпустил древко. А вот парень не сплоховал, вогнав копьё ей ещё глубже в живот и, похоже, задев жизненно-важные органы. На несколько мгновений трупоед замер. Потом покачнулся, явно намереваясь завалиться на землю.

Но в следующий миг сука, словно обретя второе дыхание, рванулась уже ко мне. Я отшатнулся. Сделал шаг назад. Другой, когда бритвенно-острые клыки щелкнули прямо у моего лица. Третий. В надежде отодвинуться подальше от этой уродливой, воняющей гнилым мясом морды.

Тварь почувствовав, что хватка ослабла, рванулась вперед и вырвала копьё у меня из рук. Затем, одним мощным движением стряхнула Вернона. Победно взревела, предвкушая скорую трапезу. И тут-же осеклась. Из её левой глазницы торчало толстое древко арбалетного болта.

Секунды промедления хватило, чтобы я снова схватился за замершее древко. То же сделал и Вернон. Мы синхронно рванулись вперед и буквально пришпилили тварь к земле, пробив её тушу чуть ли не насквозь. Но она не сдохла. Лишь начала отчаянно извиваться и размахивать когтистыми лапами, пытаясь достать хоть кого-то из нас. Длилось это недолго. Мгновения.

А затем на её чуть сплющенную, лишенную волос макушку опустился топор, с глухим чавканьем войдя туда почти по бородку. Раздался отчаянный вой, сопровождаемый новым рывком. Но он уже был слишком слабым, чтобы сбросить нас. Ещё один удар. Снова рывок. Тварь попыталась достать меня задней лапой, но её когти лишь полоснули по гамбезону. Третий удар. Трупоед рухнул на землю, и попытался перевернуться на спину. Безуспешно.

Замерла тварь только тогда, когда её голова почти полностью превратилась в кровавую кашу. Из разорванной шеи на землю толчками выплескивалась кровь. В тусклом свете луны она казалась маслянисто черной.

— Ну, вроде всё, — выдавил из себя капитан тяжело дыша и опуская большой плотницкий топор, — Сука мертва. Все целы?

Я опустил взгляд вниз, мысленно готовясь к тому, что края разрывов брони, уже начали пропитываться свежей кровью. Боли, конечно, не было, но ведь в горячке боя её можно попросту не почувствовать.

Но, в этот раз мне повезло. Удар пришелся по касательной, вспоров лишь верхний слой ткани гамбезона и безнадежно испортив натянутое поверх него сюрко. Вернон вообще отделался лишь парой ушибов, да легким испугом. Однако, кто знает, как оно могло закончится, задержись капитан хотя-бы на пару лишних секунд.

— Если не считать этого, — я похлопал рукой по броне, — Порядок.

— У меня тоже, — кивнул Вернон, выпуская из рук древко копья.

В этот момент над деревней снова раскатился вой боевого рога. Умолк на несколько секунд, а затем продолжил разливаться по окресностям своим протяжным и заунывным пением.

— Твари уходят, — объяснил капитан, — На этот раз наша взяла.

И, как-бы подводя итог боя, у меня перед глазами всплыл лог:

Квест «ночной дозор» завершен. Вы завоевали уважение жителей Медовища. Получено 10 очков уважения. Текущий уровень уважения — узнаваемый. До следующего уровня 50 очков.

Навык «древковое оружие» достиг третьего уровня. Вы получаете 20 очков опыта.

До следующего уровня персонажа осталось 160 очков опыта.