Битва на удачу

92

Друзья покинули остров Оджахаш по расчищенному от трупов мосту и, нещадно подгоняя эздов, помчались по бревенчатой мостовой к лесу Шайшими.

— Нэч, к чему такая спешка? — крикнула Ниана. — Неужели ты так хочешь попасть в мир Земли смерчей? И даже не хочешь объяснять — какую цель преследуешь!

— Оставим расспросы на потом, — отозвался Нэч. Жжение в легких унялось, что могло служить хорошим знаком. Но радоваться было преждевременно: ведь он толком не знал, заразился или нет, и не хотел кликать беду упоминанием Митарха. Зато пузыри ожогов, обработанные гоблинской мазью, подсохли и постепенно заживали.

Днем лес не выглядел столь устрашающим, но оставлял неприятный тягостный осадок. Под лапами эздов хрустели сухие ветки, мешаясь с костяным стуком деревьев. На бревенчатой мостовой от песчаных людей не осталось никаких следов, полностью развеянных ветров. Когда солнце нависло шевелящимся белым пятном над головой, они минули лес и взяли вправо от дороги, направляясь напрямик городу глирельдов.

И в это время появился первый симптом заражения.

"Началось!" — подумал Нэч, почувствовав нестерпимый жар, охвативший тело с головы до пят, словно его набили раскаленным свинцом, как подушку — наполнителем.

— Грюгхель, ты часто ходил в топь Саолмор? — спросил Нэч, чтобы хоть немного отвлечься.

— Достаточно.

— Что там?

— Гиблое место. Скоро сам увидишь.

— Нэч, я не могу поверить, что ты так поступаешь, — упрекнула Ниана.

— Я заражен, — наконец Нэч нашел в себе силы, чтобы озвучить правду, — И меня ждет участь Вечной Змеи или даже хуже, если я не найду Живой воды. И только мир Земли смерчей сможет меня излечить.

— Почему?! — Ниана яростно взглянула на Нэча.

Мертвые рощи и безлюдные селения с закопченными трубами капищ, разбросанные по пустошам на песте плодородных земель, возникали и исчезали, подобно образам болезненного бреда. Иногда мелькали фигурки людей, прячущиеся за домишками. Внимание Нэча рассеивалось по незначительным частностям. Мир то расплывался на нечеткие цветные пятна, то становился нестерпимо резким и ярким.

"Сколько требуется времени, чтобы человек под действием Дыхания смерти превратиться в плюющееся зеленой слюной чудовище? — подумал Нэч. — День или два? Или даже три? Доктор Фран Грид говорил, что симптомы сменяются не очень быстро. Но что такое "не очень быстро"? Не очень быстро относительно чего?"

Оставалось надеяться, что изменения будут протекать достаточно медленно, ведь фильтры должны были сдержать хоть какую-то часть отравы. К тому же в отличие от рабочих на Митархе, он сделал один-два вдоха, а не дышал постоянно, отравляя тело кровью, обогащенной Дыханием смерти. Хотя доктору Франу Гриду хватило и небольшого количества зеленой слюны, чтобы заразиться.

Нэч запрокинул голову. Тяжелое огненное небо с черными облаками образовывало воронку там, где должно было находиться солнце. Огненная тень, сверкая бездонными черными глазами, вырвалась из скрученного неба и устремилась к земле. Нэч зажмурился. Сердце рвалось из груди, хриплое дыхание наполнилось вкусом крови.

— Тебе плохо, Нэч? — прозвучал голос Нианы.

Помотав головой, Нэч приоткрыл глаза. Небо опять стало желтым.

— Возьми, — Нэч протянул Ниане один повод, другой обмотал вокруг запястья.

Ниана заколебалась.

— Возьми! — выкрикнул Нэч. — Я могу в любое время потерять сознание!

Ниана приняла повод, не сводя с Нэча пронзительного взгляда, наполненного тревоги.

— Главное не останавливаться! — прохрипел Нэч и, чувствуя накатывающую слабость, обхватил шею эзда.

Нэчу мерещился пожар, поглощающий все вокруг. Он бежал среди языков пламени в тлеющей гвардейской форме, проваливаясь в горящую землю. Черные тучи роняли жгучие огненные капли, прожигающие кожу. Воздух превратился в ядовитый дым, разрывающий легкие. Весь мир затягивался в небесный круговорот, чтобы превратиться в зеленую жижу смерти, наполненную багряными прожилками.

— Нэч! Нэч!

Ухватившись сознанием за голос Нианы, Нэч выполз из забытья, как из ямы с гниющими пищевыми отходами, приподнял веки. Они находились на границе пустошей провинции Маджали и болота Ийлиш. Спутники испуганно смотрели на Нэча.

— Дела так плохи? — спросил Нэч, путая номаэнский и троллий языки, и стер стекающуюся по подбородку слюну. Поднес руку к лицу. Слюна приобрела слабый зеленоватый оттенок.

"Неужели мы не успеем?" — подумал Нэча и попросил: — Дайте тряпку.

— Какую тряпку, Нэч? — спросила Ниана.

— Любую! Скорее! Грюгхель, есть тряпка?

— У меня есть! — Хельхе полезла в сумку и вытащила тряпицу.

Потрясши головой, чтобы отогнать багровый туман с глаз, Нэч обмотал тряпицу вокруг облитого потом лица и дрожащими пальцами завязал тугим узлом на затылке. Жар продолжал усиливаться, сердце тяжело билось, перекачивая густую, меняющую свойства кровь.

— Грюгхель, почему мы остановились? — спросил Нэч. — Кажется, мое время истекает.

— Я осматривал местность. Можно двигаться. Здесь безопасно.

— Тогда продолжим путь!

Кивнув, Грюгхель повел отряд по пересохшему болоту, посматривая на убегающее к востоку солнце и постепенно увеличивая скорость. Сплетения мха и водорослей, некогда устилавшие воду, рассыпались, обнажив серую растрескавшуюся корку, в которую превратилась грязь. Редкие кочки торчали уродливыми буграми с голыми палками погибших кривых деревцов. Нэч почувствовал колотье в легких и закашлялся. Рот наполнился густой склизкой слюной с отвратительным привкусом крови и гноя.

"Ничего страшного, — успокаивал себя Нэч. — Я не стремлюсь плевать в окружающих, а значит, я — все еще я!"

— Я чувствую топь Саолмор, — наконец сказал Грюгхель. — Мы приближаемся.