Блог «Серп и молот» 2023

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки будущей книги.

23 января, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/01/23/

Я пока решил отложить написание книги о позднем СССР. После «Клеветы на Красную Армию» не хотелось браться за тему о 42-м годе, «Клевета на Красную Армию» далась очень тяжело. Тема войны, вообще, очень сложная. Приходится очень многое распутывать и прорабатывать большое количество источников. Но я решил, что откладывать книгу нельзя. В этой жизни с нами всё может случиться, поэтому нужно сначала сделать самое важное. Я считаю сейчас важнейшим — покончить с клеветой на маршала С. К. Тимошенко. Нельзя то, что сделали с его биографией оставлять безнаказанным.

Умеют же люди устраиваться! Даже завидно. Вроде и при должности, при окладе и прочих удовольствиях, ордена и премии, а из всех служебных задач — изображать себя при должности на этой должности. Например, изображать из себя Председателя Госплана СССР. Возглавлять контору министерского уровня, единственная задача которой — изображать Госплан. Делать вид, что он существует. Я не шучу:

Одно из постановлений знаменитой экономической реформы Косыгина. Больше из него и цитировать нечего, остальное — бла-бла про то, чтобы эффективно, качественно и на высоком уровне.

Поэтому я пишу, хорошая должность — Председатель Госплана СССР. В отраслях прикинули контрольные цифры, предприятия подогнали под эти цифры свои планы, потом в отраслевые министерства это отправили, там всё это сшили в толстые папки, министры под заготовленным «Утверждаю» поставили подписи, и эту макулатуру отправили в Госплан. Там уже все эти папки сложили в большую стопку и к ней прикрепили свою бумажку с «Утверждаю», под которым подписи Председателя Госплана. Пятилетний план готов.

Если кто не в курсе относительно судьбы бывшего Председателя Госплана при Сталине Вознесенского, реабилитированного к тому времени, когда состоялась косыгинская «реформа Госплана», его к стенке прислонили, в том числе, только за некоторые поползновения прислушаться к пожеланиям отдельных министерств и ведомств относительно контрольных показателей в планах. Вроде бы, пустяк на первый взгляд, но если вдуматься, то — преступление. Дай предприятиям и министерствам возможность влиять на планирование, так их руководители, чтобы обеспечить себе лёгкую жизнь без всякой ответственности, напишут и такие планы, которые можно лёгко выполнить и перевыполнить, а потом еще и ордена получить за их выполнение и перевыполнение. То, что в результате все будут планировать и выполнять что хотят и как хотят, в стране начнётся «плановый» бардак, количество гаек будет не соответствовать количеству болтов и еще резьба не будет совпадать, так это издержки плановой экономики, как потом объясняли советским людям перед тем, как переоформить их в граждан РФ и других республик бывшего СССР.

На самом же деле, Постановлением Совмина СССР № 729 Госплан был ликвидирован. На его месте осталась контора, изображавшая Госплан. А руководитель этой конторы изображал Председателя Госплана. Видно, изображал очень хорошо, убедительно, если даже от Ельцина удостоился президентской благодарности:

Да, я о Николае Константиновиче Байбакове. Правда, с 1986 года он — персональный пенсионер, поэтому, подозреваю, что его главный вклад в экономику Российской Федерации, ставшую собственностью олигархов, после того, как «плановая» экономика показала свою неэффективность, заключался именно в том, что он эффективно изображал существование Госплана.

О себе Николай Константинович на закате жизни успел очень много чего рассказать, и в собственных воспоминаниях «От Сталина до Ельцина», и в интервью историку Куманеву. Есть даже видеозаписи интервью с ним, погуглите только, интернет помнить многое.

Героическая судьба была у человека. Особенно, когда ему пришлось под руководством Л. М. Кагановича работать. Каганович, как рассказывал о нем Байбаков, в разной нефтехимии не разбирался, хотя и был наркомом тяжелой промышленности, в которую тогда входила нефтяная промышленность, она не была в отдельном наркомате до 1939 года. Но зато Каганович был жестоким сатрапом, беспощадным к людям. Кричал на подчиненных разными грубыми словами, угрожал расстрелами и заставлял много работать.

Самого Байбакова Каганович так много заставлял работать, что у того не было даже времени по бабам шляться, поэтому он долго не мог жениться. А когда всё-таки ему удалось несколько свободных от работы минут найти и за эти минуты уговорить стать его женой одну симпатичную особу, безжалостный Каганович в день свадьбы так много работать заставил Байбакова, что тот после работы на свадьбе потерял сознание от усталости и перенапряжения. А вы думали, как планы сталинских пятилеток выполнялись?! Вот так — даже первой брачной ночью люди ради выполнения плана жертвовали.

Конечно, и во время Великой Отечественной войны Байбаков, заместитель народного комиссара нефтяной промышленности к тому времени, проявлял сплошь один героизм и самопожертвование. Не то, что Семен Михайлович Буденный, к которому его осенью 1942 года отправил Сталин, предварительно вызвав к себе в кабинет и тет-а-тет поставил задачу, как потом под магнитофон Байбаков рассказывал Куманеву:

Прилетел, значит, героически на У-2 Николай Константинович к Буденному… Да, летел он тоже героически, на бреющем полёте, сверху «мессеры», приходилось от них отстреливаться из пулемёта, пассажир, замнаркома, лично отстреливался. Потом и пилота чуть не застрелил из своего нагана, когда тот, предательски захотел посадить самолет на фашистском аэродроме в Армавире и убежать к своей семье…

Прилетел Байбаков, значит, к Буденному в критическое для страны время, в самый разгар немецкого наступления на Кавказ, для совместного выполнения ответственного задания Родины, а Семен Михайлович в это время, в состоянии хорошего «подшафе» в одних подштанниках сидит под липой и пьёт чай из самовара. Да еще Буденный безответственно отнесся к ответственному заданию, полученному от самого Сталина:

— Ты, Байбак, не паникуй и про свои скважины мне панику не разводи. Мои кавалеристы сегодня 15 немецких танков одними шашками уничтожили, завтра еще больше порубают, немца на Кавказ они не пустят. Лучше чайку из рюмки со мной выпей.

Если вы подумали, что я, пересказывая воспоминания бывшего Председателя Госплана СССР, отсебятины насочинял — проверьте. Его воспоминания найти не трудно, они вполне доступны. Вам не нравится, что Председатель Госплана, заслуженный человек, выглядит у меня не совсем так, как вы его представляли, заслуженного человека? Великая, конечно, заслуга — изображать из себя Председателя Госплана. На такую роль специально заслуженного человека только и можно было подобрать.

Но почему я начал книгу о лете 1942-го года именно с Байбакова? Именно потому, что в его воспоминаниях я нашел ниточку, за которую потянул и вся ныне принятая историография того периода войны посыпалась. Вот что Байбаков рассказал историку Куманёву, когда расписывал свои заслуги на Кавказе:

«(Магнитофонная запись) 27 ноября 1990 г. г. Москва» — такая пометка стоит в начале этого интервью в книге Г. А. Куманёва «Говорят сталинские наркомы»…

Сейчас, наверно, это почти никто не помнит, но в конце 90-х и начале 2000-х существовал очень интересный вид бизнеса. Быстро разбогатевшие люди появились, появились и желающие вытянуть у них деньги на специфических для богатеньких Буратино услугах. Одна из них заключалась в предоставлении клиенту алиби. Нет, дело не касалось уголовно-правовой практики. Чисто житейское дело. Например, у клиента очень ревнивая жена, а ему хочется провести несколько дней с любовницей на Бали. Он обращается в эту фирму и там специалисты для ревнивой жены сочиняют и оформляют историю о том, что не с любовницей её муж кувыркался на пляже у теплого моря, а с мужиками на рыбалке от семейной рутины отдыхал.

Муж приезжает загорелым с «рыбалки» домой, у него и караси в авоське, и тина в трусах. Подозрительная жена начинает проверять, звонит на рыболовную базу, по знакомым — все подтверждают: да был, на удочку карасей ловил.

Этот бизнес так и не расцвел, затух. Слишком опасным и сложным он был. Всего же предусмотреть невозможно и есть еще человеческий фактор. Один «свидетель» запутался в «показаниях» и всё алиби рассыпалось, тем более, что «показания» получала ревнивая и от того крайне подозрительная, недоверчивая женщина. Это вам не легковерная публика, очарованная учеными степенями и званиями историков. А потом придёт заказчик с претензией: деньги за профилактику развода уплачены, а имущество пришлось все-равно делить. Учитывая нравственный уровень богатеньких Буратин 90-х, за некачественно оказанную услугу можно было и «маслину» из ТТ словить в голову.

Но это если за «алиби» есть ответственность. А если её нет? Вот тогда «алиби» выглядит именно так, как наша официальная история ВОВ, в данном случае, 1942-го года, которая утверждает, что Сталин в 42-м году не ждал наступления немцев на Кавказ, думал, что они главный удар нанесут на Москву. Правда, именно тогда, когда Ставка определилась с планами немцев на лето, вдруг озаботились тем, как уничтожить нефтяные промыслы, чтобы они немцам не достались. Неужто нефтяные скважины под Можайском хотели забетонировать?..

А началась вся эта история с нашей историографией относительно лета 42-го года… правильно, наше всё — 20 съезд со знаменитым докладом Н. С. Хрущева:

Мог ли предполагать сам дорогой Никита Сергеевич, что выдуманные им «роковые последствия» и потерянные «сотни тысяч наших войск», этот плевок в сторону Сталина, обернутся в будущем именно против него? Именно сейчас, в наше время, вина за «катастрофу под Харьковом» возложена на Военный совет Юго-Западного фронта, в составе которого был сам Хрущев. Наши современные историки любят же оценивать всю брехню Никиты по принципу «отделяем зерна от плевел», мысль, что кукурузный король врал так, что в плевелах нет ни одного зернышка, им в голову не приходит. Или они сами тупее куриц, склёвывают любую гадость, которую им вместо пшена подсыпают. Или публику принимают за тупиц, которым можно в кормушку насыпать песка и сказать, что это съедобно.

А в то время, когда Хрущев произносил этот доклад, в зале сидел генерал армии Алексей Иннокентьевич Антонов, начальник Штаба Объединенных Вооруженных Сил стран Организации Варшавского Договора. Ух, какая высокая должность! Фактически, межгалактический министр обороны. Интересно, уши у него краснели, когда он слышал эти слова знаменитого доклада? Думаю, не краснели, из этого хлыща к тому времени уже стали делать «мозг армии», который лично разрабатывал Сталину планы всех важнейших победных операций, Главнокомандующему только подпись оставалось поставить, а потом присвоить себе всю славу Антонова, назвав его разработки сталинскими ударами.

Когда покойному Виктору Ивановичу Илюхину человек, лично принимавший участие в фабрикации архивных фальшивок, принес целые сфабрикованные дела периода ВОВ, и сказал, что они фабриковались с целью выпятить роль Генштаба, Виктор Иванович усомнился в этой цели, он предположил, что эти фальшивки имели цель только опорочить Сталина. Ох, о многом вы, Виктор Иванович, еще не знали, многое еще не успели осознать!

Сидел в зале и уже избранный на этом съезде в члены ЦК маршал Родион Яковлевич Малиновский, он почти сразу после съезда занял пост заместителя министра обороны, заместителя Г. К. Жукова. У меня есть подозрение, что Хрущев с компанией тогда уже планировали поменять Жукова на Малиновского. При всём том шлейфе из хвастовства и воровства трофеев, который маршал Победы сам себе на хлятик своей маршальской шинели нацепил, он все-таки — маршал Победы, его слава затмевала многих, Хрущева в том числе. Удобней было иметь во главе военного ведомства человека, имевшего в багаже серьезный компромат, поэтому покладистого. А если вздумает начать свою роль и значимость выпячивать, можно напомнить ему некоторые страницы боевой биографии. Жукова через год на Малиновского и поменяли в качестве министра обороны СССР.

Кстати, еще одно наше всё — историк А. В. Исаев. Оно особо почитает полководческие таланты Р. Я. Малиновского. Оно же еще постоянно повторяет дичайшую чушь об опале С. К. Тимошенко после провала наступления на Харьков в 1942-м году. Именно в бытность Малиновского министром обороны из истории Великой Отечественной войны почти полностью были вычеркнуты имена Семена Михайловича Буденного и Семена Константиновича Тимошенко. Они за то, что произошло летом 1942 года стали «опаленными», не справились с командованием войсками в современной войне.

Я даже подозреваю, что когда Никита прочитал свой доклад и делегаты съезда вышли из зала, Семен Константинович Тимошенко подошел к Малиновскому и похлопал его по щеке, которая уже половину маршальской звезды на погоне закрывала:

— Ну что, щекастый, теперь ты Никите обязан. Служи ему верно. А то он может про Барвенково и переиграть. Всё-таки нужно было тебя тогда шлёпнуть. На пару с Антоновым…

Я, конечно, перегибаю палку с «шлёпнуть», но, уверен, что Семён Константинович понимал, зачем нужно было Хрущёву так переврать историю сражения под Харьковом в 42-м году. В том же ключе и слова Никиты о нелюбви Сталина к Г. К. Жукову:

Оказывается, Сталин Жукова «погромил» не за то, что Георгий Константинович стал вести себя не по-партийному, мягко говоря, а чтобы принизить заслуги маршала Победы, свои же раздуть. Значит, всё, что Жукову предъявляли насчет хвастовства и трофеев — клевета, следствие отношения к нему Сталина. Правда, совсем скоро Хрущев сам забудет про свои слова и на воротник маршала Победы к тому, что там висело от Сталина, добавит еще своего. Но пока ЦК нужна была лояльность армии, поэтому введенным на 20-м съезде в состав Центрального Комитета Жукову и Малиновскому чистили биографии. Чтобы у этих полководцев были в биографиях одни победы над супостатом, как у Суворова.

Малиновский оценил. Когда Хрущёва ругают за то, что он натворил с армией, проводя ее реформу, мало кто вспоминает, что министром обороны во время этой реформы был Родион Яковлевич Малиновский, а уж о том, что выблевал Малиновский на 22-м съезде КПСС, совсем никто не вспоминает:

Жаль, очень жаль, что за командование Южным фронтом этого типа с его «особым счетом», не задвинули за тот же плинтус, что и командующего Крымским фронтом. Из-под плинтуса он только пищать смог бы. Хотя, свято место пусто не бывает…

А в адрес Тимошенко полилась гнусная ложь, его обвинили в том, что он войска Юго-Западного фронта загнал в Барвенковский котёл, что привело к нашему отступлению до Сталинграда. А самому Семену Константиновичу Сталин больше фронтами не доверял командовать. Разве что постоянно посылал в качестве представителя Ставки шефствовать над… Малиновским.

И ладно, на этом остановились бы! Недавно я получил очень развеселившее меня письмо:

Я чуть со стула от смеха не упал, когда его прочитал. Хочешь прочитать, господин Мартиросян, держи, сейчас ты прочитаешь:

Через несколько дней пришел ответ:

«На грани реального помрачения рассудка». Если бы ты, Арсен Беникович, прочитал и другие мои книги, то из них узнал бы, что я тебя прямо называю шизанутым. Без всяких граней. И еще сволочью, как и всю вашу банду, выдувшую из Берии единственного верного соратника Сталина, оклеветавшую «антипартийную группу». Вы в одном строю с такими, как маршал Малиновский, поэтому в своих исследованиях тщательно избегаете 22-го съезда. Борцы с хрущевской клеветой! Малиновский, у которого в 1961-м году Хрущев был «выдающимся борцом за восстановление ленинских принципов и норм в руководстве партией и государством», после 1964-го года в адрес Никиты совсем другие слова говорил. Вы одного поля ягоды.

Я ответил Мартиросяну:

Вот эту книгу я тебе, Арсен Беникович, отошлю обязательно. Я тебе обеспечу продолжительный нервный срыв.

И так, «За Родину! За Сталина! За Тимошенко!»

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки будущей книги. Глава 1.

26 января, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/01/26/

Я почти со смехом каждый раз наблюдаю, как российская левая публика, мечтающая увидеть восстановление социализма в стране, при появлении какого-нибудь очередного заслуженного деятеля науки, известного экономиста, профессора всех кислых щей и прочих блюд политической кухни, выдающегося промышленника и агрария и прочая, едва только они намекнут насчет того, что капиталистическая система не имеет будущего, сразу начинает приходить в восторг и экстаз: «Вот наш вождь! Он теперь возглавит и поведёт! И мы за ним пойдём и всё пойдут, потому что у него — АВТОРИТЕТ».

И каждый раз неизбежное разочарование. Авторитет говорил-говорил разные хорошие слова про социализм и социальные лифты, но так никуда не то, что не повёл, но даже и не позвал. Он просто говорил. Ему-то, заслуженному человеку, нафига все ваши социальные катаклизмы, весь ваш социализм, о котором вы мечтаете? Он и так уже — заслуженный!

Революция для заслуженных людей — социальный катаклизм. Поэтому, как только заслуженному историку Е. Ю. Спицыну, называющему себя большевиком, кто-то из его поклонников только лишь намекнул насчет борьбы за социализм, сделав нарезку из его выступлений с высказываниями против правительства, так это заслуженное сразу закатило истерику: «Провокация! Я — не занимаюсь политической деятельностью! Я — просветитель!». Но — большевик.

Нужно понимать, что революция для тех, кому, как выражались классики, нечего терять, кроме своих цепей — социальный лифт. А для заслуженных, на которых вы почему-то возлагаете сегодня надежды — социальный катаклизм. Исключения могут быть… когда-нибудь в будущем, может быть, потому что таких исключений ни одна революция пока не знала. И не только социалистическая революция.

Вам нужно готовиться к тому, что неизбежная новая социалистическая революция в России, или как мы в Коммунистическом Движении имени «Антипартийной группы 1957 года» называем этот неизбежный в будущем процесс — ликвидация контрреволюционного переворота 50-х годов, вынесет на своей волне наверх совсем не «заслуженных людей». Тех, о ком эти «заслуженные люди» будут сначала говорить: «Да они не справятся! У них же даже образования и опыта соответствующего нет!». А потом изумляться: «Надо же, справились! Ну, ничего, посмотрим, что дальше будет».

ПосмОрите. Заслуженные полководцы, герцоги и графья, однажды уже посмотрели, когда драпали от войск под командованием сыновей трактирщиков и бондарей. Но это было еще не в России, хотя Семёна Михайловича Буденного при жизни называли «красным Мюратом», но Мюрату до Буденного было как ишаку до скакуна буденновской породы.

А кто бы из заслуженных людей Российской империи мог подумать, что юрист-заочник да недоучившийся семинарист… справятся? Сказал бы кто министру царя Витте, что придёт время и глава правительства Великобритании станет непроизвольно вскакивать по стойке «смирно» и сам в этом признается, когда в зал переговоров будет заходить вот это грузин, так Витте от приступа смеха скончался бы:

Революция, как выразился Ленин, показывает настоящее предназначение людей, когда говорил о неожиданно открывшихся полководческих талантах Климента Ворошилова.

Думал ли в 1914 году начальник Ораниенбаумской пулеметной школы, что один из его курсантов, 20-летний парень, закончивший только 4 класса церковно-приходской школы, через четыре года будет командовать кавалерийской дивизией и громить генералов с Академией Генштаба в багаже?! За четыре года не всякий взводный ротным становится, а уж из вахмистров в генералы, в командиры дивизии, да еще кавалерийской…! Да разве ж он справится?!

А уж карьеру этому пулеметчику, малограмотному батраку, до поста военного министра ни одна гадалка не решилась бы нагадать. Какая гадалка решилась бы напророчить военному министру Сухомлинову:

— Когда будешь помирать в нищете, всеми забытый, на скамейке берлинского парка, нынешний новобранец Сёмка Тимошенко, из голытьбы-батраков, будет заканчивать Высшие военно-академические курсы и через 14 лет займёт тот же пост, на котором ты сейчас.

То, что делает с карьерами и судьбами революция, никаким гадалкам и пророкам смелости не хватит предсказать. Поэтому «заслуженные люди», как бы они вам не рассказывали про социальные лифты, революции боятся до судорог, до паники. Они пятой точкой всё чувствуют. Поэтому они не только в вожди вам не годятся, но и, избавь вас боже, от таких союзников.

И чем масштабней «социальный катаклизм», революция, тем более удивительные вещи происходят с «социальными лифтами». Именами тех, кто вчера еще был никем и ничем, города называют, песни о них слагают, как о былинных героях. Потому что они и есть герои былинного уровня… «Культ личности» — это не ново, не изобретение советской эпохи. Когда-то, во времена глубокой древности, герои становились у потомков объектами религиозного почитания, входили в пантеоны богов. Даже в христианстве по-настоящему почитаемые святые, это не какие-нибудь странные люди, дававшие странные обеты, например, 40 лет просидеть на столбе, а именно герои, как Александр Невский.

Совместимо ли это почитание героев, «культа личности» с материализмом марксизма, нет ли в этом какого-нибудь религиозного дурмана? Если для вас это с марксизмом несовместимо, то, значит, такой вы марксист, т. е., никакой. Примерно, как отец, который внушает сыну: ты из меня не делай себе авторитета, низвергни меня с пьедестала, так сказать…

Но еще хуже, если родители сначала ставят сыну в пример эстрадного артиста Бориса Моисеева: «Смотри, сынок, какой дядя успешный артист и состоявшийся в этой жизни человек, его сам Путин орденом наградил, и „Бентли“ у него есть», а потом предъявляют претензии насчет отсутствия внуков.

Я для некоторых нынешних государственных деятелей, ответственных за патриотическое воспитание населения, особенно молодёжи, открою один секрет, который знают абсолютно все физиологи: в кишечнике не только мужчин, но даже женских организмов, яйцеклеток нет, жидкость для оплодотворения туда впрыскивать бесполезно, детей не получится. Как не получится никакого патриотизма, если откопать в Америке труп Деникина и привезти его в Россию для патриотического воспитания.

Но вы, господа российские пропагандисты, догадались еще на средства вашего государственного телеканала снять героическую эпопею «Адмирал» про Колчака, предавшего Родину. И этому фильму навешать кучу всяких наград. Для патриотического воспитания народа, наверно, как я подозреваю.

Вам господин Путин, когда вы проявляли свои инициативы с трупом предателя Деникина и саблей предателя Врангеля, наверно, никто из советников не догадался объяснить, что вы делаете, а собственного юридического образования вам не хватило для понимания. Так я специально для вас поясняю: гражданин, которого не устраивает власть в стране, поэтому он для свержения этой власти поступил на службу другому государству, обещавшему помочь в свержении неугодной этому гражданину власти, является в абсолютном юридическом смысле предателем, изменником.

Да вы об этом и так знали, без меня, поэтому так старательно пытались реинкарнировать тухлую сплетню о Ленине, как о немецком шпионе, и у вас в кабинете заметили книги Н. Старикова, который попытался Владимира Ильича сделать английским шпионом. Вы лично называли большевиков предателями, которые украли победу РИ в мировой войне.

Но вот только что украли большевики, какую такую победу — большой вопрос. А факт поступления Колчака на службу британской короне и потом уже, в качестве британского офицера, заявившегося в Россию освобождать её от большевиков — это факт. И то, что Деникин признал этого переметнувшегося к англичанам «патриота» Верховным правителем России — факт. Как и факт, что Врангель — проститутка на содержании французов.

Извините, но строить патриотическое воспитание, взяв в качестве примеров для воспитания изменников, предателей — это государственно-патриотический гомосексуализм. Никакого результата, кроме СПИДа, вы получить не сможете.

Вы, наверно, еще и не догадываетесь, почему маршал Жуков, как только вскрылись факты его воровства, Сталиным был загнан в тьму-таракань и на парадах на Красной площади маршала Победы больше при жизни Иосифа Виссарионовича никто не видел? И так совпало, что именно в самое воровское для России время ему воздвигли конную статую на Красной площади, сделали национальным героем.

Так я вам, господин Главнокомандующий, объясняю, если у вас в качестве главного военного героя, примера для армии, ворюга, так вашу армию разворуют.

Да что вам объяснять, если ваши штатные пропагандисты пошли еще ширшее и глубже, они стали прославлять воинское мастерство генералов вермахта?!

Остаётся только просить мать-природу родить всё это обратно… Вместе с российским современным национализмом, этим недоразумением природы, плодом противоестественного совокупления российской государственной идеологии (которой нет — бу-гага!) и российской патриотической идеи. Хотя, наш Президент высказывает своё негативное отношение к национализму.

Тут я совсем в прострации. Глава буржуазного государства против национализма, но хочет иметь народ, воспитанный в духе патриотизма. Так, Владимир Владимирович, у буржуазного государства не может быть никакой другой основы для патриотизма, кроме национализма.

Кстати, я совсем не против национализма, собственно. Только нужно различать разные его виды. Есть буржуазный национализм, а есть пролетарский, который называется интернационализмом. А между ними — «маленькая разница». Всего одна.

У пролетарских националистов национальные герои те, которыми гордятся люди во всем мире всех национальностей, как собственными героями. А героев буржуазных националистов люди всего остального мира ненавидят. Всего лишь.

Но выбрать в качестве национальных героев типов, которых можно только презирать, колчаков и деникиных — это высший пилотаж. Тогда, действительно, в России нет национализма. Есть нечто такое, что и печатного слова не подберёшь.

Тут уж, действительно, остаётся только памятники царю-миротворцу ставить.

Доделать только его нужно. Там таблички со словами «Марсельезы» не хватает. И непременно на французском языке. Потому как это, кроме выражения насчет того, что у России нет союзников, окромя флота и армии, прославилось еще и тем, что вогнало свою империю в жестокую кредитную кабалу к французам. Достойный пантеон «богов» — генералы-предатели, сипаи Антанты, и царь-французская подстилка. Сим НАТО и побеждаха!

Куда уж до этих «богов» Семену Тимошенко, тем более, что у него фамилия… нерусская…

Познакомился Семен Михайлович Буденный с Тимошенко в августе 1918 года во время боя под станицей Гнилоаксайской. Бригада Буденного атаковала Астраханскую дивизию белых, во время боя Семен Михайлович заметил на правом фланге бригады какую-то колонну конницы. Сначала подумал, что это белые, подъехал ближе — красные.

— Крымский советский полк. Сбились с направления, — представился командир части.

Как писал Буденный, времени для разговора не было, шел бой, Семен Михайлович сразу приказал командиру этого полка:

— Вон видите хутор? Там белые. Отрезать им путь отхода и разгромить…

Что за часть — выясняли после боя. 1-й Крымский конногвардейский полк, организованный из бывшего Крымского полка старой армии, прорвался из Крыма к Царицыну. Труднейший переход с тяжелыми боями. Командир полка — 23-летний парень.

Возраст примерно как у нынешнего лейтенанта-взводного после окончания военного училища. Через год Семен Константинович примет под командование 6-ю дивизию Конного Корпуса Буденного. Лейтенант после училища за это время не успеет еще до ротного дослужиться.

В 24 года командовать дивизией в воюющей армии! Самый выдающийся полководец старой армии, А. А. Брусилов, стал командиром кавалерийской дивизии в 52 года. В 28 лет Тимошенко станет командиром кавалерийского корпуса. Будущий фельдмаршал фон Бок, в возрасте 43 лет, в это время командует всего лишь пехотным батальоном.

Будь у фон Бока и у остальных немецких генералов чуть больше ума, чем выделенного им природой, они бы Гитлера удавили сразу, как только тот намекнул о войне с СССР. Нельзя воевать с ГЕНИЯМИ! И не только воевать, вообще ни в одной области человеческой деятельности самое лучшее образование бесполезно, если образованному приходится сталкиваться с гением. Бессмысленно даже рыпаться.

Когда сегодня полководческие способности таких, как Буденный и Тимошенко, оценивают по полученному ими военному образованию, эти оценщики допускают одну принципиальную ошибку, они не учитывают такого фактора, как РЕВОЛЮЦИЯ. Поэтому в синапсах их мозгов постоянно коротит, замыкает. Они не могут понять, откуда у Ленина такие гениальные способности, не могут понять, что не «культ личности», а действительная гениальность Сталина, выдвинула его, как государственного деятеля. Но даже у тех, кто сегодня признают гениальность Сталина, признают, что революция выдвинула из народа целую плеяду выдающихся государственных деятелей, ученых, инженеров, конструкторов, педагогов и т. д., когда заходит речь о военных, начинается торможение и заикание: «М-м-м, Жуков, м-м-м Рокоссовский. А-а! Фрунзе еще!».

Правда, во время революции Жуков никуда особо и не выдвинулся, но хоть Фрунзе вспоминают. Хотя, уже тридцать лет и про Михаила Васильевича поганенько пишут и говорят, что ему все планы начальник штаба разрабатывал, потому что имел начальник штаба военное образование, а Фрунзе его не имел.

А уж про Ворошилова, Буденного, Тимошенко! Получается, что революция везде выдвинула, а вот на военных отдыхала, решила там не выдвигать. Исключительно только из-за преданности Сталину «царицынские товарищи» возглавили Красную Армию. Гениальный Сталин отдал оборону страны в руки посредственностей, которые не справились в современной войне, поэтому их заменили на Жукова.

Правда, когда Тимошенко уже командовал дивизией, Георгий Жуков в таком же возрасте был рядовым красноармейцем. Наверно, в Гражданской «несовременной» войне его выдающиеся способности полководца пока были не востребованы. Или запоздали со своим проявлением. А у Тимошенко и Буденного слишком рано проявились, поспешили, поэтому командовавший эскадроном Жуков в то время, когда Буденный армией командовал, а Тимошенко дивизией, оказался готов к современной войне, а Ворошилов и Буденный с Тимошенко не готовы. Хотя, готовился Жуков к современной войне не в заграничной командировке, а именно в той же армии, где наркомом обороны был Ворошилов, его заместителем Буденный, Тимошенко округом командовал. Т. е., эти люди руководили армией, в которой такие командиры, как Жуков, готовились к современной войне, а сами руководители к этой войне были не готовы.

А, да! Жукова к современной войне подготовили Тухачевский и Уборевич, образованные военные. Только почему эти образованные военные так бледно выглядели на фоне Ворошилова, Буденного и Тимошенко во время Гражданской войны? Или они умели только в современную войну, а всякая Антанта с Деникиным и Пилсудским — фу-фу, брезговали свои полководческие таланты проявлять?

Всё это, ставшее аксиомой в нынешней историографии, разумеется, никакого отношения к реальности не имеет. Это всё выросло на навозе 20-го съезда.

Еще когда только 5-я армия, созданная Ворошиловым из деморализованной наступлением немцев на Украину толпы, прорвалась с 80-ю эшелонами к Царицыну, генералу Краснову, если бы он был умнее, стало бы понятно, что от Царицына нужно драпать. Ничем тебе багаж Академии Генерального штаба не поможет. С этим багажом и нужно было драпать, не дожидаясь, когда тебя разобьёт «слесарь». Чему их там в академии, этих генералов, учили, неизвестно, если не объясняли, что старые армии и старые полководцы всегда и во все времена разбивались армиями революционными под командованием «черни», вот этими юнцами, которые в 24 года командовали дивизиями…

Интересно, что в императорской армии, будущий командир Тимошенко, Семен Михайлович Буденный едва не попал под расстрел за то, что ударом кулака отправил в глубокий нокаут вахмистра, обворовывавшего солдат, и Тимошенко в подобном ключе отличился. Только Буденный ударил вахмистра, а Тимошенко целого штабс-капитана, и не за воровство, а за натуральное зверство. Этот штабс-капитан имел привычку выставлять провинившихся солдат на бруствер. Такое наказание было в той армии, командиры которой имели военное образование: вместо наряда вне очереди — на бруствер окопа по стойке «смирно» в качестве мишени для немцев. Это вам даже не штрафная рота, это, практически, верная смерть.

И после кулака Буденного вахмистр очухался, а вот после оплеухи от Тимошенко штабс-капитан тут же благополучно скопытился насмерть. Одного удара хватило. Не быть бы Семену Константиновичу наркомом обороны, но пока он сидел в тюрьме, ожидая суда, случилась революция. После демобилизации Семен Константинович, успевший на германском фронте получить три «Георгия», хотел вернуться на родину, в Бессарабию, но там уже хозяйничали немцы и румыны, судьба забросила в Крым, где вступил в Первый Черноморский отряд рядовым бойцом.

Когда в Крыму произошел белогвардейский мятеж, дислоцированный там Крымский конный полк, его офицерский состав, перешел на сторону антибольшевистского Объединенного крымского штаба, сформировав сначала бригаду, а затем полк под старым названием. А большевистская часть полка и примкнувшие к ней красногвардейские отряды избрали своим командиром Семена Тимошенко и под его командованием прорвались к Царицыну и влилась в состав дивизии Буденного. Семен Константинович стал командиром бригады в этой дивизии.

В мае 1919 года, во время боев на реке Маныч, в расположение дивизии Буденного вышел большой конный отряд под командованием Иосифа Родионовича Апанасенко, Семен Михайлович так это описал:

Но если Буденного подчинить себе у Иосифа Родионовича не получилось, то Тимошенко он дорогу перебежал. Нет, конечно, там были не карьеристские интриги, просто при формировании Конного корпуса закономерно Апанасенко стал командиром одной из двух его дивизий, 6-ой, хотя комбриг Тимошенко был более подготовленным к этой должности — он уже прошел школу Буденного. А Апанасенко еще страдал болезнью «батьковщины», как ее назвал Семен Михайлович, в его подразделении сохранялись традиции «солдатской демократии».

Результат этой «демократии» не заставил себя ждать:

С этого момента Семен Константинович — командир 6-ой буденновской дивизии. 4-ой дивизией командовал Ока Иванович Городовиков.

Городовиков и Тимошенко — два самых выдающихся из командиров дивизий будущей Первой Конной. Всегда в авангарде, на острие наступления…

Вы знали, что когда-то русский полководец Александр Суворов был кумиром англичан? Сам адмирал Нельсон писал ему восторженные письма, выражаясь современным языком был его фанатом. В моду у английских дам вошло носить миниатюрные портреты Суворова, английские денди делали себе прически а-ля Суворов. Вся Англия по нему с ума сходила. Почему? Ну потому, что русофобия — это такая штука, что как только Россия оказывается в одной коалиции с государством, которое еще вчера считало русских варварами, так она, эта русофобия, моментально переворачивается в русофилию, даже в русофанатию. Как, впрочем, и германофобия, англофобия, галлофобия…

Англия фанатела от Суворова во времена Итальянского и Швейцарского походов русской армии. Россия находилась в одной коалиции с Великобританией против республиканской Франции. Французские революционные войска на Европу наводили ужас. Можно сказать, что французы все европейские армии гоняли ссаными тряпками. Казалось, спасения от них нет. Но тут является чудо в виде нашего Александра Васильевича. Наш великий полководец к тому времени уже находился в… отставке. Причиной отставки было то, что он открыто выступал против армейских реформ императора Павла. Не совпали они с императором. Дело в том, что суворовское видение армии в корне отличалось от того, какой её хотел видеть не только император, но и вся остальная армейская верхушка. Им не нужны были в армии революционеры, армия Суворова для них была опасна.

«Каждый солдат должен знать свой маневр» — такое вольнодумство далеко могло завести. Русская же армия копировала прусскую систему, в которой солдат был низведен до состояния бездушного механизма. Это никакое не низкопоклонство перед пруссаками, между прочим, другой армии помещичья феодальная Россия и не могла иметь. В этой армии Суворов — недоразумение. Он не совпал с эпохой.

Бытует мнение, что Александру Васильевичу покровительствовала Екатерина Вторая. Ну да. Только очень стеснительно покровительствовала, генерал-аншефом он стал только в 57 лет. Но и отрицать нельзя, что не будь её заступничества, Суворова сожрали бы с потрохами. Как только на престол взошел Павел, так граф Румянцев сразу на ненавидимого им полководца накатал подлый донос. Жизнь Александра Васильевича и его карьера в русской армии куда как непростыми были.

Но деваться русскому императору тоже некуда было, с французами нужно было воевать, а то, что имелось у него в его армии прусского образца от французов могло только люлей наполучать. Пришлось из ссылки возвращать уже 70-летнего старика. Слава Суворова загремела на всю Европу. Наконец-то нашелся полководец, который бил страшных французов. С Наполеоном Суворову на поле битвы встретиться не пришлось, а мечта такая у Александра Васильевича была, хотелось помериться с Бонапартом силами.

К чести Наполеона, он признавался в том, что очень многое у Суворова перенял, не скрывал своего уважения, даже восхищения, к русскому фельдмаршалу, как к военачальнику.

Наполеону и не повезло, что в русской армии к моменту его вторжения, еще были, хотя уже и не многочисленные, ученики Суворова. Благодаря им французы и были разбиты. Но суворовский дух очень быстро… проветрили. Скоро ничего суворовского в русской армии не осталось. Остались муштра и палки.

Считается, что Суворов был уникальным полководцем, не потерпевшим ни одного поражения. Он бы и оставался уникальным, если бы не Буденный. Семен Михайлович тоже не потерпел ни одного поражения. Отступления 41-го года? У Суворова тоже были отступления, между прочим, но его войска никогда не были разбиты неприятелем. Как и войска Буденного.

Суворов и Буденный — два русских полководца, которые совершили в военном деле революционные перевороты…

В наши дни уже принято к Гражданской войне относиться как к какой-то несерьезной войне, тем более, к полководцам той войны. Ведь сам Сталин на совещании с командным составом по итогам войны с Финляндией говорил что-то такое про командиров времен Гражданской. Правда, там Сталин говорил, что теперь нужно уметь воевать пушками и снарядами, которых раньше было мало, что теперь у нас другая армия, современная, т. е. насыщенная техникой и огневыми средствами, и их нужно использовать в максимальной степени, а не экономить, не более того.

На самом деле, шла вполне серьезная война. У меня отношение к царскому офицерскому корпусу — почти днище. Вызвать во время войны со стороны солдат ненависть к себе — это нужно было еще суметь додуматься. Так и не сумели осознать, что армия массового призыва с феодальными порядками несовместима.

Но, тем не менее, эта армия с этими офицерскими кадрами худо-бедно, но германский фронт держала. Основные командные кадры этой армии сражались на стороне белых, нахрапом, размахивая красным флагом, такого противника не возьмешь.

Есть еще один распространенный ныне взгляд, касаемый военспецов. Объясняют победу красных тем, что большая часть генеральского и офицерского корпуса перешла на сторону большевиков, их руководству войсками, благодаря тому, что они разрабатывали основные операции, белых удалось одолеть. В 1988 году вышла знаменитая монография советского историка А. Г. Кавтарадзе «Военные специалисты на службе Республики Советов», вот там всё это цифрами доказано. Точь в точь, как Л. Д. Троцкий утверждал, который удивил В. И. Ленина, спросившего, сколько военспецов в Красной Армии служит — 30 тысяч. Целая армия! Ленин и удивился. Как Троцкий рассказывал, конечно. Наверно, особенно тому, что под Воронежем войска белых разгромила, чем спасла Республику, армия под командованием унтера. При такой ораве жрущих пайки военспецов.

Это на самом деле, даже представить сложно. Судите сами, казачьи области оказались под белыми, т. е., они получили в своё распоряжение массы готовой конницы. Уже в боях под Царицыным Краснов оперирует большими кавалерийскими подразделениями. Театр военных действий огромный, статичного, перекопанного окопами фронта, явно под собой не подразумевает, для конницы — раздолье. Но ни один военспец даже не чешется!

Задачу формирования крупного кавалерийского соединения ставит слесарь Ворошилов унтеру Буденному! Под Царицыным Ворошилов начинает собирать конницу армии сначала в кавалерийскую дивизию, на основе которой будет сформирован Конный Корпус. Буденный начинает предлагать развернуть корпус в армию, его предложение Троцкий с военспецами принимают в штыки: не плебейское это дело — кавалерия, для этого образование нужно.

Так у тебя 30 тысяч гавриков с военным образованием! Целая армия командиров, которые кричат, что унтер Буденный не справится с командованием конной армией. Так сами справьтесь!

Но когда вопрос с армией был решен, даже штаб Буденному создавал Ворошилов. Ворошилов, который даже в кадетском училище не учился, создаёт штаб первой в мире конной армии, лучший штаб во всей Красной Армии, как писал Семён Михайлович, штабу Первой Конной вся Красная Армия завидовала.

Еще белые опережали с созданием крупных кавалерийских соединений, они их начали формировать гораздо раньше, следовательно, и опыт имели более богатый, но генерал-лейтенант Денисов, выпускник Николаевской академии Генерального штаба командующий Донской армией, любое боестолкновение с буденновцами, результат — разбит.

Сменивший Денисова на посту командующего Донской армией генерал-лейтенант Сидорин, «академик» — разбит. Мамантов — разбит… Всё, что пыталось выйти навстречу Первой Конной после этой встречи разбегалось в разные стороны. Убежать, правда, как Мамантову, например, далеко не всем удавалось. Догоняли.

Ладно. Можно о победах Буденного и Ворошилова над Деникиным рассуждать в том же ключе, что и о победах Суворова над турками — слабый противник. Польша — современнейшая по тем временам армия, специально подготовленная иностранными инструкторами, сколько в Пилсудского Антанта вбухала средств — страх и ужас. Пошла в наступление буденновская конница, сам Пилсудский писал о панике, о том, что у поляков Первая Конная стала легендарной силой, которой невозможно противостоять.

Уже после разгрома войск Тухачевского на буденновцев было брошено всё, что в Польше смогли найти, фактически, Первая Конная осталась один на один с силами всего польского государства. Бесполезно. Ворошилов и Буденный выводят армию из окружения в полном порядке и почти без передышки — на Врангеля. Погром белых в Таврии, прорыв в Крым и там паника. Буденный — одно имя ужас на любого противника наводило.

Забегая вперед, в 41-м году, как только немцам стало известно о назначении Буденного командующим Юго-Западным направлением (я подозреваю, что специально немцев об этом в известность поставили), у Гальдера начался мандраж. И в 42-м году на наступлении немцев на Кавказ Буденный поставил крест. Он был возвращен в Ставку после того, как судьба этого наступления была решена.

А вот что писал Семён Михайлович о своем самом выдающемся командире дивизии:

Скажете, я неправ, утверждая, что у нас вместо русского национализма пошлейший балаган, коль такие, как Тимошенко, у нас не значатся в национальных героях? О Ворошилове и Буденном я даже промолчу.

Впрочем, Семён Константинович — украинец. Но там национальный герой — Бандера. Фигура Тимошенко и фигура Бандеры! Слава хероям!..

Стоит только посмотреть на карту боевого пути Первой Конной и сразу всё станет понятно насчет того, кто после Гражданской войны должен был войти в высшую военную элиту Республики.

Операций такого уровня сложности не проводило ни одно войсковое соединение не только Красной Армии, но и всех армий мира по состоянию на 20-е годы. Тем более, ни у одной армии мира не было такого опыта использования больших масс подвижных соединений в глубоких прорывах и наступлениях.

Насчет того, что выдвиженцы Первой Конной со временем составят военную верхушку Республики, были в курсе и военспецы гнезда Троцкого. Поэтому Первая конная у них пользовалась особо горячей «любовью». Не будь в составе Военного совета армии Климента Ефремовича, имевшего возможность прямого выхода на Сталина и Ленина, то армию военспецы уничтожили бы. Не белые и не поляки, а именно военспецы. Такие попытки постоянно и предпринимались ими, и Гиттисом, и Шориным. В самом Полевом штабе РККА была мощная группа «поддержки» Первой конной. Ее постоянно стремились подставить под разгром, выставляя на направления, где использование конных масс было преступным.

Казалось бы, тому же Шорину от Деникина ничего хорошего не светило, подставлять под разгром лучшую конницу Республики, главную ее ударную силу, было самоубийственно для самого этого военспеца, но такова логика действий подлых карьеристов.

Какой смысл был австрийцам постоянно подставлять под разгром войска Александра Суворова, если война происходила на таком театре военных действий, где поражение войск антифранцузской коалиции почти ничем не угрожало России, но влекло за собой прямую опасность для Австрии? Тем не менее. Подставляли с упорством маньяков-самоубийц. Доподставлялись до Шёнбруннского мира, Австрия в результате потерпела от Наполеона такое поражение, которое выбросило её из числа великих европейских держав.

Именно в этой ненависти военспецов к выдвиженцам Первой Конной есть и истоки созревшего к 37-му году заговора военных.

Как мог даже ставший маршалом Александр Ильич Егоров спокойно относиться к тому, что Ворошилов занял пост наркома по военным делам, а Буденный стал его заместителем, обскакав по карьерной лестнице его, Егорова, имевшего за плечами Академию Генштаба, командовавшего в Гражданскую не армиями, а фронтами. Тем более, что в состав этих фронтов входила буденновская конница. А вся слава Сталину, Ворошилову и Буденному! Где справедливость?! Так и спиться можно, переживая эту несправедливость?

Он и спился. Допился до того, что стал в подпитии жаловаться Ефиму Щаденко на незаслуженное умаление собственных заслуг и преувеличение заслуг Ворошилова и Буденного. Ефиму Афанасьевичу жаловаться, близкому другу Сталина, Ворошилова и Буденного! Надо же так мозги пропить.

Несколько слов о Ефиме Афанасьевиче. После Перестройки на свет божий вылезли некие воспоминания бывшего Главного военного прокурора Николая Порфирьевича Афанасьева о том, как он старался уберечь некоторых военных от сталинских репрессий. Судя по тому, что в этих воспоминаниях, это такие же воспоминания, как и известная справка ГВП за подписью Афанасьева о 28-ми панфиловцах. Умер Николай Порфирьевич задолго до Перестройки, а при жизни единственное, что публиковалось, написанное им, это: бдительность — наше всё.

В этих «воспоминаниях» Е. А. Щаденко — монстр, безжалостный уничтожитель «элиты РККА», да еще сумасшедший к тому же, после выхода на пенсию выращивал на даче огурцы, торговал ими на базаре, а деньги прятал в матрасе, на этом матрасе, набитом деньгами, и умер в нищете. Сумасшедший же!

Еще Корк в 1936-м году докладывал о Щаденко:

Это я прямо из Википедии взял. А в 1937-и году Ефим Афанасьевич становится заместителем наркома обороны. Ага, вместо того, чтобы лечиться в Кащенко. Настолько это всё гнусно!

До 1944 года Ефим Афанасьевич в должности заместителя наркома обороны, уже И. В. Сталина, будучи тяжело больным человеком (ему еще в середине 20-х удалили почку), тянул на себе Главупраформ — Главное управление формирования и укомплектования войск Красной Армии. Да еще являлся членом Военного совета ряда фронтов. Мало того, что за войну он получил два ордена Ленина, так еще и Суворова 2-ой степени заработал.

Почему Сталин так бездушно относился к Ефиму Афанасьевичу, что этому больному человеку поручил Главупраформ, «фронт» намного более важный чем самый важный фронт действующей армии? Так никто, кроме Щаденко, не смог бы справиться с этим «фронтом» лучше, потому что еще в Первой конной член её Военного совета Ефим Щаденко отвечал за Упраформ армии. Это благодаря работе Ефима Афанасьевича Первая Конная даже после самых кровопролитных боев в кратчайшие сроки восстанавливала боеспособность.

За победами наших маршалов в Великой Отечественной войне стоит незаметная фигура Ефима Афанасьевича Щаденко, скромного человека и настоящего большевика…

Леонид Лаврович Клюев. В 1904 году закончил Казанское юнкерское пехотное училище, Николаевская Академия, с 1915 года — в Генштабе, перед революцией — старший адъютант штаба армейского корпуса Юго-Западного фронта. С 1918 года в Красной Армии. В 1919 году сменил А. Е. Егорова в качестве командующего 10-ой армии в Царицыне. После того, как Ворошилова отозвали на Украину, Егоров добил Краснова силами, в основном, дивизии Буденного, 25 мая Егоров был ранен, вместо себя оставил своего начальника штаба Клюева.

Казалось бы, вот он опытный военный с военным образованием, теперь ему все карты в руки, это уже не та 10-я армия, которую принял Климент Ефремович, это уже вполне себе боевое подразделение, лучшее в Красной Армии, но начинается наступление Врангеля на Царицын и армия бросает город. Причем, войска Врангеля были намного слабее красновских и Семён Михайлович буквально терроризировал Клюева, предлагая ему разбить барона. У меня сложилось впечатление, что Клюев просто-напросто не верил в те войска, которыми командовал, он никак не мог допустить мысли, что какой-то бывший унтер способен быть полководцем.

После Гражданской Леонид Лаврович — преподаватель Академии, профессор. Вот ему было что преподавать. Виднейший военный теоретик, доктор военных наук. Совершенно забытый. Именно в пику Л. Л. Клюеву выставлен Триандафиллов, выдвиженец Тухачевского.

В июне 1920 года Леонид Лаврович получает новое назначение — начальником штаба Первой Конной. То, что до конца жизни испытывал Клюев к Первой Конной, можно назвать любовью. А отношение к Ворошилову и Буденному — преклонение.

В своей книге «Первая Конная Армия. Государственное издательство 1928 год» Леонид Лаврович приводит интересный случай. Во время мятежа Корнилова Семён Михайлович на станции Орша разоружил идущие на Петроград корниловские части. За это генерал Корницкий, командовавший тогда Кавказской кавалерийской дивизией, попытался отдать Буденного под суд. В Википедии вы найдёте статью о генерале Александре Станиславовиче Карницком (у Клюева — Корницкий), там о нем написано, что командуя у поляков 8-ой кавалерийской бригадой, сей генерал отличился в боях против Первой Конной, а в отставку ушел из-за интриг против него.

Отличился. Тем, что в первом же бою… слово Леониду Лавровичу:

А ведь Карницкий весьма успешно воевал против австро-венгерских войск. Против унтера — полнейшее бессилие, банкротство и осознание собственного банкротства.

В 1932 году, уже после того, как вышли труды Триандафиллова, со всеми его «глубокими операциями», фактически же — восхваление полководческих талантов Тухачевского, появляется работа Л. Л. Клюева «ПЕРВАЯ КОННАЯ КРАСНАЯ АРМИЯ на польском фронте в 1920 году». Это не какие-то глубокомысленные рассуждения Триандафиллова о том, как надо воевать, а глубочайший анализ действий Конармии на польском фронте с выводами о массированном применении подвижных соединений в будущей войне.

Л. Л. Клюев не только виднейший военный теоретик, но и талантливейший писатель, вся его книга буквально кричит: как можно было потерпеть поражение от поляков, имея в своем распоряжении такую грозную силу, как армия Буденного, которая всё сметала на своём пути?!

При этом командовал войсками Польши… Вы про Пилсудского подумали? Пилсудский много хвастался своими военными достижениями, но подчинялась польская армия верховному командованию союзных войск в лице маршала Фоша. Это даже не Гинденбург! Победитель Германии в ПМВ. Армия Пилсудского была нашпигована французскими офицерами, и не только в качестве инструкторов, многими частями напрямую командовали французские офицеры.

И понятно, почему эта книга была забыта после 20-го съезда, а имя Леонида Лавровича, как военного теоретика, вообще никогда не упоминалось. Клюев показал, что привело к поражению — военные «таланты» трёх, извините, дятлов: Каменева, Тухачевского и Егорова.

Леонид Лаврович прямо пишет, что если бы армия Буденного еще до переправы через Буг была нацелена не на Львов, а развернута на север, направлена против южного фланга польских войск, действовавших против Западного фронта Тухачевского, то войска Пилсудского потерпели бы катастрофу. Первую Конную никто не смог бы остановить, она бы поляков там разметала. Но Тухачевский мечтал о лаврах покорителя Варшавы, а Егоров, командуя Юго-Западным фронтом, мечтал взять Львов. Два мечтателя. Над ними — С. С. Каменев, главнокомандующий, который даже не пробовал командовать, координировать действия фронтов, самоустранился, фактически.

И только когда уже фронту Тухачевского стал угрожать неминуемый разгром, очнулись. Полетели приказы Буденному и Ворошилову о развороте армии, а Первая Конная в это время уже форсировала и переправилась через Буг и начала штурм Львова.

Клюев это всё довольно эмоционально описывает, он был начальником штаба Конармии и это всё через него проходило, на его глазах происходило. Если коротко о том, что думали Ворошилов и Буденный о командовании фронтами и что они отвечали на приказы о развороте армии на юг:

— Придурки! Вы что творите, нам теперь назад через Буг переправляться? Мы уже связаны боями на подступах к городу!

Картину описал Леонид Лаврович для двух будущих жертв репрессий весьма для них неудобную. И для Тухачевского, и для Егорова. Командование Егоровым фронтом — это нечто особо выдающееся в кавычках. Всё провалено, и связь, и снабжение, и обеспечение флангов Первой Конной.

Но главное, что написал Клюев: Первая Конная — прообраз армии будущего. Он приводит сравнительный анализ наступательных операций Конармии с наступательными операциями на фронтах Первой мировой и показывает, то, что делали Буденный с Ворошиловым — это несравнимо ни с одной армией мира. Наступательные операции Первой Конной — это грандиозно.

Забегая вперед, механизированные корпуса, которые формировал перед ВОВ Тимошенко. Еще одна причина, по которой Клюева предпочли забыть. Сейчас принято считать, что наши мехкорпуса по своей структуре уступали танковым дивизиям вермахта, за теми же такой большой тыл обеспечения двигался! Леонид Лаврович на основе анализа действий Первой Конной пришел к выводу, что перегруженный тыл связывает действия ударных групп. Если еще точнее, не Клюев пришел к этому выводу, он его только озвучил, это был подход командования Первой Конной — перегруженный армейский тыл не соответствует задачам массированного применения подвижных соединений.

Немцы, копируя опыт Первой Конной, этого не учли…

Что такого волшебного было в Конной Армии, дававшего ей такие преимущества перед противником и в результате рождались легенды о её непобедимости?

Вроде бы и особым вооружением буденновцы не могли похвастаться, тем более, на фоне поляков, и особой индивидуальной подготовки бойцов не было. Леонид Лаврович даже отмечал относительно невысокую индивидуальную кавалерийскую подготовку Первой Конной. Она плохой не была, но где-то на уровне средней. Казаки и польская кавалерия были не хуже подготовлены. Это закономерно, основной состав бойцов — крестьянская и рабочая молодежь, одно дело казак с детства приучен к верховой строевой лошади, другое дело, крестьянский парень. Крестьянину в комплекте упряжи даже седло не нужно, в ночное лошадь можно и верхом без седла отогнать. Обращаться с холодным оружием буденновцев обучали, но основной упор не на холодное оружие делался, в армии даже от пик практически отказались, не любили их буденновцы. Были, конечно, выдающиеся рубаки, как сам Буденный, Тимошенко, Ворошилов тоже не стеснялся саблей помахать. Клюев даже описывает случай, как один из бойцов в бою зарубил 40 польских уланов. Можно только представить, как драпанули уланы от этого зверя.

Но зато масса бойцов была вооружена наганами. Вот стрельба на скаку практиковалась очень широко. Вообще упор делался именно на огневую подготовку. И на идейное воспитание бойцов, в чем заслуга уже конкретно Климента Ефремовича. Эта работа в Конармии была поставлена на высочайшем уровне. И даже странно было читать про то, что в польском походе, во время тяжелых боев, в армии работали кинопередвижки и свой театр, библиотека возилась за войсками, и непрерывное обучение бойцов грамоте, несмотря ни на какие тяжелые условия. И политработники, само собой. Политическое воспитание. Леонид Лаврович отмечал, что в польском походе почти не было случаев сдачи в плен, буденновцы плену предпочитали смерть, в то же время пленных поляков после каждого серьезного боя считали сотнями, иногда и тысячами.

И главное — маневр, здесь Буденному не было равных. И не только маневр кавалерией. Наверно, первыми стали возить пехоту французы в 1914 году, когда генерал Галлиени конфисковал весь наличный в Париже автотранспорт и им перебросил войска к Марне, что позволило остановить наступление немцев. Но только в Первой Конной возимая пехота стала постоянной практикой. Конечно, в основном, на подводах, но это обеспечивало ее необходимую подвижность. Вот вам прообраз мотострелков.

Обеспечение маневра — связь и разведка. Тоже было странным читать, что в 1920 году у Буденного было два основных вида связи — радио и авиация.

Разведка тоже обеспечивалась авиацией. Самолеты широко применялись для исследования глубокого тыла противника. И было новшество, Буденный отошел от использования в качестве основного средства разведки небольших разъездов и дозоров. Такая разведка не давала полноценной информации о противнике. Несколько дозорных могли только издалека увидеть части противника и тут же скакать назад, пока их не обнаружили. Ценность сведений от такой разведки невелика. У Буденного разведку вели эскадронами, часто даже не одним, что позволяло разведке ввязываться в бой с обнаруженным противником и прощупывать его силы.

Клюев приводит высказывание белого генерала Келчевского:

Быстрота передвижения подразделений, связь и разведка — в результате противник не успевал среагировать на маневры красной конницы, постоянно его части сталкивались с превосходящими по силам частями Конармии, да еще и атакующими с разных направлений, с предрешенным исходом боя. Тот же случай с генералом Карницким, его сильная кавалерийская дивизия была атакована 4-ой дивизией Конармии и почти сразу же 14-ой дивизией. Части Карницкого были просто смяты.

Не удивительно, что после Гражданской войны в стране началась, если можно так выразиться, мода на кавалерию. Если в 19-м году военспецы Полевого штаба РККА упирались по вопросу создания конной армии, то в 20-х они стали писать теоретические труды про конницу. Теоретики — они такие. Прозорливые. Куда до них практику Буденному?!

В 2022 году в студии МПГУ, где известный историк-училка Е. Ю. Спицын собирает разных гуру исторической науки, была записана передача с военным историком А. Исаевым «Мозг РККА, личный советник Сталина Маршал Шапошников».

Это понятно, что Сталину больше не с кем было советоваться, как с Шапошниковым. Как раз во время польской кампании Борис Михайлович был начальником оперативного управления Полевого штаба Реввоенсовета. Это они в Полевом штабе так спланировали польскую кампанию, что пришлось за эти планы отдуваться Ворошилову с Буденным. Да, то что условия «Рижского договора» с Польшей по результатам этой войны были более-менее приемлемыми, что поляки вообще пошли на заключение мира — обусловлено наличием у Советской Республики такой силы, как Первая Конная, которую полякам не удалось разгромить, второй раз столкнуться с буденновцами они желанием не горели.

Поэтому, конечно, только с Шапошниковым Сталин мог советоваться, но никак ни с Ворошиловым или Буденным. Куда там какому-то унтеру до выпускника Николаевской Академии Генштаба?! Правда, потом Семён Михайлович сам закончил Военную академию имени Фрунзе, но куда академии имени какого-то Фрунзе до Николаевской?!

Думаю, сам маршал Шапошников возмутился бы тем, как он ныне представлен в нашей историографии. Штабист он, безусловно, талантливейший, заслуги его велики, но… Кто теперь вспоминает, что на совещании в 37-м году Ворошилов указывал Шапошникову, что главная задача начальника Генштаба — думать, а не бумажки подписывать?

И в этой программе МПГУ Исаев рассказывал о выдающейся теоретической работе Б. М. Шапошникова, написанной в 1923 году, «Конница. Кавалерийские очерки». Про то, как Шапошников осмыслил и предугадал.

Конечно, Семён Михайлович Буденный, создатель первой в мире конной армии, ничего сам бы осмыслить и предугадать не смог бы. Академиев же не заканчивал. Еще. Ему вообще было не до написания теоретических работ, он как раз в то время, когда кто-то осмысливал и предугадывал, не дожидаясь результата осмысления и предугадывания, трудился над Наставлениями для кавалерии.

Есть у военных для умничающих шпаков поговорка: если вы такие умные, то почему строем не ходите?

Уверен, что примерно такие же слова произнес Семён Михайлович насчет теоретической работы Шапошникова. Создателю лучшей в мире конницы помощь штабных теоретиков для осмысления и предугадывания вряд ли была нужна, даже если эти теоретики умные. Умных много. Особенно среди теоретиков…

Впечатляет? Назовите мне еще одно такое войсковое подразделение хоть в одной армии мира, которое дало столько выдающихся полководцев и военачальников?

И это у Буденного не полный список, Семён Михайлович только маршалов перечислил, одних только маршалов. Е. А. Щаденко я уже упоминал — заместитель наркома обороны Сталина, начальник Главупраформа РККА. А О. И. Городовиков? С 1938 года инспектор кавалерии РККА, во время войны выезжал на фронты представителем Ставки ВГК 18 раз. 18 раз!

И среди маршалов, П. Ф. Жигарев — Главный маршал авиации, С. И. Богданов — маршал бронетанковых войск, П. С. Рыбалко — маршал бронетанковых войск, Я. Н. Федоренко — маршал бронетанковых войск, А. И. Леонов — маршал войск связи, пять маршалов родов войск. Из них двое, Жигарев, Федоренко — во время ВОВ заместители наркома Обороны.

Да сам С. М. Буденный — первый заместитель наркома обороны СССР. Ворошилов и Тимошенко — наркомы обороны.

Командующие фронтами в ВОВ, выходцы из Первой Конной — Мерецков, Еременко, Тюленев. Кого-то еще не хватает? Нужны еще самые прославленные командующие фронтами? Так они есть у меня.

вспоминал маршал К. К. Рокоссовский.

И как раз в это время в дивизии Рокоссовского бригадой командовал будущий маршал Г. К. Жуков. Так оба наших будущих маршала победы воспитанники первоконника Семена Константиновича Тимошенко?

Получается, что почти вся верхушка победоносной Красной Армии, самые прославленные ее полководцы — это Первая Конная, либо напрямую ее бывшие бойцы и командиры, либо те, кто потом служил в кавалерийских частях, созданных на основе буденновских дивизий после расформирования Первой Конной.

Больше того, принятый взгляд на малообразованность этих кавалеристов по сравнению с той «элитой», которую уничтожили Сталин и Ворошилов, не выдерживает никакой критики, достаточно только посмотреть на биографии «образованных» и кавалеристов. Как пример, Тухачевский и Уборевич, уж сколько панегериков написано их уму и образованию! По факту — юнкерские училища. И всё. Взводные пехоты, да еще той пехоты, которая была до Первой мировой.

Буденный — академия. Городовиков — академия. Щаденко — академия. О маршалах родов войск я даже не говорю, все — академия.

Но у нас считается, что

В результате этого, после войны с Финляндией

Это тоже из Микояна. Вообще, его мемуары оставляют впечатление собрания пошлейших анекдотов, но спросите любого историка о том, почему вместо Ворошилова наркомом обороны стал Тимошенко? Сняли же! За провал в подготовке к войне! Сняли! У Микояна его даже заведовать культурой «повысили».

Только «сняли» вот так:

И еще сам новый нарком обороны Тимошенко сразу при вступлении в должность издаёт приказ по НКО:

Наверно, нет нужды пояснять, что руководство культурой и руководство Комитетом Обороны при СНК — вещи несколько разные. Тем более, насчет «снятия» всё очевидно. Так ведь, господин А. В. Исаев, один из долдонов про то, как Ворошилова за войну с финнами сняли?

А Микоян даёт еще такую характеристику Семену Константиновичу:

Т. е., если Ворошилов в военном деле был не силен, то новый нарком даже книг никогда не читал. Наверно, Тимошенко книги не читал и когда учился на Высших военно-академических курсах, и когда Военно-политическую академию заканчивал. Он там только лекции, наверно, слушал. И конспекты лекций читал, но до книг так и не добрался.

Не то, что фон Бок, его будущий противник, который закончил кадетский корпус и два года учился в Академии Генштаба Германии.

это не Микоян уже, конечно. Это из характеристики фон Боку одного нашего историка-патриота, к тому же чиновника МО РФ. Я в дальнейшем буду приводить еще цитаты этого «патриота» про фон Бока. Правда, у вас могут возникнуть подозрения, если Шойгу пригрел у себя в министерстве такого патриота, то нет ли у него намерения НАТО сдаться. Эта цитата про незаурядный ум гитлеровского фельдмаршала — только цветочки, до ягодок потерпите.

В реальности же, как видно даже из тех курсов и академии, которые закончил С. К. Тимошенко — с образованием у него было всё в порядке, не только Тухачевский и Уборевич с ним сравниться никаких шансов не имели, но и фон Боку там делать было особо нечего. Прусскую военщину, которая всегда считалась эталоном солдафонской тупости, только нынешняя российская патриотическая историография может…

НАТО они побеждать собрались!..

Биограф С. К. Тимошенко Р. М. Португальский пишет о том, что учеба на высших академических курсах комсостава будущему маршалу давалась непросто. Зачеты по тактике — «тройбаны», конфликты с преподавателями. Бывшие офицеры старой армии, преподаватели курсов, учили комдива Первой Конной тактике конницы! По старым уставам!

После окончания курсов Семен Константинович получает назначение на должность заместителя командира формируемого 3-го кавалерийского корпуса имени Белорусской Советской Социалистической Республики.

Я представляю лицо Тимошенко, когда он узнал, у кого будет заместителем. В РВС Республики еще был Троцкий, который как раз проводил так сокращение армии, что из нее увольнялись кадры командиров из «плебса», выросшие в годы войны, а масса военспецов оседлала командные должности.

Гай Дмитриевич Гай, бывший штабс-капитан, новый командир Тимошенко. На груди этого комкорпуса светились два ордена Красного Знамени, как и у Семена Константиновича. Первый — за Симбирск, который бывший штабс-капитан сначала позорно сдал, а второй — за польскую войну. Особенно, конечно, в польской войне Гай отличился, командуя конным корпусом Западного фронта, когда поляки его корпус расфигачили наголову, с его остатками Гай драпанул в Пруссию, где был интернирован.

Конечно, когда Троцкого во главе РВС и военного ведомства сменили сначала Фрунзе, а потом Ворошилов этим военспецам стало сложнее изображать из себя героев и военачальников. В заговоры они еще вляпаться не успели, поэтому с ними пока поступали максимально деликатно, но от реального командования постепенно отстраняли. Гаю нашли место преподавателя в Академии имени Фрунзе на кафедре истории военного искусства. Про Ганнибала и Канны слушателям рассказывать. Рассказывал до 1935 года, пока за рассказы не получил «пятерку» лагерей, в 1937 году совсем уже «запретили» ему рассказывать путем выстрела в голову из нагана по приговору суда.

А Семен Константинович с 1925 года — командующий конным корпусом. Нужно отметить, что после перехода РККА на смешанную милиционно-территориальную основу, части кавалерии по настоянию Ворошилова и Буденного были сохранены как кадровые.

В 1925 году фон Бок — командир батальона. С боевым опытом — майор при штабах. А в корпусе Семена Константиновича было две кавалерийских дивизии. Кадровые. Потом в состав корпуса при Тимошенко были включены еще 3 дивизии. Столько войск фон Бок до 1935 года даже не видел, а не то, чтобы ими командовать.

А в 1929 году в Красной Армии было создано опытное боевое соединение — армейская подвижная группа в составе двух кавалерийских корпусов, танковой бригады и авиационного отряда под командованием Тимошенко. Сравните с рейхсвером по состоянию на 1929 год. В одной этой армейской группе войск на половину всей немецкой армии того времени.

Немцы-немцы, на кого вы хвост задрали?..

13–19 октября 1936 года состоялось очередное ежегодное заседание Военного Совета при народном комиссаре обороны СССР, этому заседанию предшествовали маневры войск военных округов, особенно масштабные в Киевском военном округе в 1935 году и Белорусском в 1936 году. Подводя итоги заседания, Климент Ефремович Ворошилов сказал:

Да, то, что творилось на Нюрнбергском съезде, назвать иначе, чем сборище шайки невменяемых, невозможно. Этот съезд у германских фашистов носил громкое название «Съезд чести», на нем выступил Гитлер с отдельной речью, обращенной к вермахту, открыто объявив об отказе от Версальских ограничений и начале дикой по своим масштабам милитаризации экономики Германии. Уже всем было очевидно, что Германия начала в спешке готовиться к новой войне.

У нас любят много говорить и писать о том, какие бардак и аварийность были в Красной Армии в 30-х годах, приводят в качестве примера и приказы наркома обороны с разборами случаев бардака и аварийности, особенно в авиации. Но ничего особенно катастрофичного в этом, если разобраться, не было. Сам Климент Ефремович на этом заседании Высшего военного совета приводил отдельные примеры, но вот что интересно, он указывал по той же авиации, что проведение маневров и учений с использованием большого числа самолетов, с выполнением сложных задач, в том числе с ночными полетами, проходит всегда без аварий и происшествий. Аварии даёт повседневная деятельность, происходят они от расхлябанности и наплевательства на инструкции отдельных командиров. А что вы хотели видеть в армии, которая находится в стадии перевооружения, в которую поступает новейшая, незнакомая еще личному составу, техника?

Зато у немцев всё было шик-блеск? Ну, да, только Ворошилов в своем докладе назвал планы Геринга подготовить 65 000 военных летчиков за ближайшие считанные годы. Вы представляете уровень аварийности в люфтваффе при такой спешке в подготовке летного состава? Нет, немцы, конечно, это не русские разгильдяи, у которых чуть ли не по каждой аварии — отдельный приказ наркома обороны. У немцев — порядок. Подумаешь, каждый день в люфтваффе 5 смертельных случаев в результате аварийности. Я не оговорился, это не в месяц и даже не в неделю. Климент Ефремович на заседании назвал цифру — 5 смертельных случаев в результате аварий в день. И не по всему вермахту, а только по авиации. Орднунг!

А что вы хотели, если армия строится в такой спешке? Её только так и можно было создать — невзирая ни на какие жертвы. И до вступления Германии в войну с СССР, когда вермахт из 100-тысячного рейхсвера был развернут до 8-миллионной армии оставалось 5 лет. Как вы думаете, какой получится армия и как она сможет воевать, если ее слепить в таком авральном режиме? Подозрения насчет заваливания противника трупами, как компенсации ошибок и просчетов, сопровождающих авралы, у вас не появляется?

Предшествующие заседанию Высшего военного совета маневры и войсковые учения в округах как раз и были проведены, чтобы показать Гитлеру бесперспективность военного соревнования с РККА. Нужно отметить, что после отказа Германии от Версальских ограничений подобные мероприятия проводились и во Франции. Но киевские маневры РККА были самыми масштабными, Андрей Иванович Еременко так о них написал:

Во всем вермахте к тому времени было чуть больше 100 тысяч человек, т. е. у нас на маневры, на учения, только один военный округ выставлял почти такую же по численности армию, которая была в Германии. Это всё что нужно знать о какой-то восхваляемой по сравнению с нашими командирами оперативно-тактической подготовке командного состава вермахта. Ну не бывает в реальной жизни того, что описывается нашими военными историками! Невозможно из 100-тысячного войска развернуть за 5 лет нормальную армию в 8-м миллионов и невозможно иметь в этой армии нормальный командный состав. Хоть в пехоте, хоть в авиации. Хоть у русских, хоть у немцев. Поэтому у немцев и аварийность была в авиации такой, что у нас при подобном положении нарком обороны пулю себе в лоб пустил бы от позора. 5 человек в день гибли у Геринга в результате аварий!

А такие, как фон Бок, командовавшие вчера батальонами, становились генералами за пару месяцев, перепрыгиваю в карьере даже не ступеньки, а целые лестничные пролеты.

Семен Константинович Тимошенко участвовал на Киевских маневрах в качестве заместителя командующего Киевским военным округом. Его будущий противник в это время только кавалерийской дивизией командует. А уж насчет командования кавалерийской дивизией в реальной войне я даже промолчу.

В 1937 года Тимошенко командует Северо-Кавказским военным округом, затем Харьковским и в 1938 принимает Киевский особый округ, один из самых больших в РККА, прикрывающий самое важное стратегическое направление. Украина тогда — самый важный экономический район СССР. Фон Бок только в 1938 году становится командующим армией.

На одном только сравнении биографий нашего маршала и фельдмаршала вермахта видно, что с командным опытом верхнего слоя немецких военачальников были большие проблемы.

Да, фон Сект, выстраивавший рейхсвер, был гениальным, как считают некоторые наши историки-«патриоты». Но есть объективные условия, через которые даже с помощью магических заклинаний не перепрыгнешь: если за один и тот же срок, практически, одна армия разворачивается из 100-тысячной в 8-миллионную, а вторая из 800-тысячной (численность кадровой армии СССР к 30-м годам), да у нее еще даже большие по численности милиционные части, в 5-миллионную, то уровень подготовленности командного состава, начиная от верхушки и заканчивая взводами, будет несколько, мягко говоря, разным. Раз так в восемь, как минимум. Если, конечно, русских не считать неполноценной нацией…

А что у нас с умственными способностями таких, как Федор фон Бок, пошедших служить Гитлеру, который как раз так про славян — неполноценная нация? Согласитесь, что присягнуть такому Главнокомандующему, реальному придурку, могли только люди сопоставимого с ним интеллекта. Да и без этого об интеллекте прусской военщины, из которой вышел фон Бок, достаточно известно — бараны.

Хотя, кое-кто с этим не согласен. Из нынешних российских патриотов.

Но это пока сравнение биографии фон Бока и С. К. Тимошенко к моменту начала развертывания вермахта. Дальше — еще всё хуже. Настолько хуже, что будь на месте фон Бока более-менее разумное существо, а не прусский болван (что, кстати, очевидно из его Дневника, который некоторые читают прямо с восторгом по отношению к автору), он бы заболел сразу, как только узнал, что его группе армий «Центр» будут противостоять войска маршала Тимошенко, не стал бы тянуть с болезнью до морозов…

Наш чиновник МО, историк-патриот, в предисловии к Дневникам фон Бока так пишет о его дальнейшей карьере:

А еще по итогам двух этих кампаний гитлеровские генералы и фельдмаршалы как военачальники, у которых и так с умом были проблемы, особенно у фон Бока, уж очень он Гитлера уважал, что само по себе уже о многом говорит, получили фатальную для военачальника травму мозга. В 41-м году Сталин в ряде своих выступлений поставит им почти медицинский диагноз…

Война с Польшей. Перед ее началом немецкий генералитет еще пока довольно трезво оценивал свою армию, они боялись этой войны. Гитлеру даже стоило больших усилий заставить их разрабатывать план «Вейс», план захвата Польши. Еще и до 1939-го года, перед аннексией Чехословакии, у немецкого командования была паника. Оно пока еще довольно трезво оценивало свою на скорую руку сляпанную армию.

После поражения Польши — приосанились. Почувствовали свою силу. Хотя тот же Гальдер откровенно признавался, что даже с пехотой у них совсем всё плохо, наступать она не может, пулеметчики боятся открывать огонь.

О поляках, как о воинах, ныне принято говорить в очень пренебрежительном тоне, что само по себе, мягко говоря, неверно. Там, где польские части оказывали организованное сопротивление, там немцы несли существенные потери. Но как может воевать армия, если глава государства через 3 дня после начала войны удрал из столицы? Президент Мосицкий драпанул из Варшавы уже 3 сентября, как только выяснилось, что полякам предстоит воевать в одиночку, Франция в войну вступать не собирается. Следом за президентом сразу побежал Главнокомандующий, маршал Рыдз-Смиглы.

О том, как сами поляки оценивают политику СССР в отношении их страны, мы сегодня знаем очень хорошо. Ещё бы не знать, если сегодня Польша самый агрессивный член НАТО. Была бы у поляков возможность определять политику блока, так мы бы давно уже отражали нашествие из Европы. Только, если по совести, «проездной билет» в НАТО полякам оформлен в наших родных пенатах. Интересно, какие это враги нашего Отечества начали брякать о том, что секретные соглашения между Сталиным и Гитлером привели к разделу Польши и началу второй мировой войны? И какие вражины даже в архивах нашли этот «секретный договор» уже тогда, когда пшеков в НАТО приняли? Кондуктор клацнул компостером проездной. А «Катынь»?

Россия и правда — родина слонов. До такого ни одно государства в мире за всю историю человеческой цивилизации, наверно, не смогло додуматься. Международным трибуналом вина за развязывание Второй мировой войны и за расстрел польских военных в Катыни возложена на гитлеровскую Германию, но наши правители сами пересмотрели приговор МВТ и всё на себя вывалили. Ладно бы, их паяльником или утюгом пытали, заставляли на себя взять чужие преступления, но нет же — добровольно! Чтобы только Сталину нагадить. Уже мертвому. В итоге, сами сели в то, что нагадили про Сталина.

Хотя, будь они чуть лучше образованней и чуточку умнее, то могли бы панам напомнить о Zachodnia zdrada. Но, подозреваю, что о таком даже лучший в мире министр иностранных дел не знает. Перевод с польского — западное предательство или предательство Запада. Так в польских кругах после ВМВ обозначалась политика Запада по отношению к странам Восточной Европы.

Пилсудский, конечно, был врагом СССР, но он еще был, похоже, единственным реальным политиком за всю историю Польши. Насчет того, что «страны демократии» из себя представляют, он иллюзий не строил, поэтому почти сразу после прихода Гитлера к власти, в 1934 году, по его инициативе была подписана Декларация о неприменении силы между Германией и Польшей, и тут же был пролонгирован Договор о ненападении между Польшей и СССР от 1932 года.

Но после его смерти поляки решили, что «запад им поможет», поэтому сделали ставку на Францию и Англию. Особенно на Францию. Сразу после заключения Рижского мира с РСФСР в 1921 году, между Польшей и Францией рядом подписанных соглашений, экономическим, политическим и военным, был оформлен союз. Однако, Франция особо не горела желанием вкладываться в экономику этого союзника, и тем более покупать продукцию польских крестьян, а кроме как сельхозпродукцией панам и торговать почти нечем было, военные контакты тоже существовали только в виде существования совместной военной миссии, которая только существовала и больше ничего.

После смерти Пилсудского в 1935 году поляки занялись своим любимым занятием — выборами себе власти. Выбирали они ее, начиная еще с выборов королей, всегда однообразно, находили самых явных, уже с запущенным диагнозом, пациентов и отдавали им бразды. Как только эти пациенты остались без присмотра Пилсудского, который сам прямо называл польских политиков психами, так они сразу начали гавкаться с немцами и навязывать свою дружбу французам.

Зачем они это делали, если Франция откровенно демонстрировала, что ей на панов глубоко наплевать? Да потому что воевать воинственным ляхам хотелось! А выбор с кем воевать был небогатый уже. На востоке — СССР, но с ним как-то страшновато было. В союзе с Германией не так страшно, но тогда мечта о Польше от «можа до можа» становится только мечтой, в случае совместного с немцами разгрома СССР еще попробуй потом от немцев получить кусок русской территории.

А вот если с немцами…! Нет, одним тоже страшно, но зато немцы враждуют с французами, Франция и Германия еще не были членами в одном военно-политическом блоке, напоминаю, НАТО еще не было, вот если напасть на Германию вдвоем с Францией — уже не только не страшно, но очень даже заманчиво.

Паны даже успели заключить с французами конвенцию, известную как Конвенция Каспржицкого-Гамелена, предусматривающую совместные военные действия в случае нападения Германии. Правда, эта конвенция была только подписана, но французы не спешили ее ратифицировать, но ведь сам генерал Гамелен твердо пообещал «смелое наступление». Слово генерала — это не клятва какого-нибудь прапорщика, понимать надо.

Поэтому Польша прямо начала провоцировать Гитлера на войну. Гитлер, конечно, вовсе не подарок, но то, что творило тогдашнее польское правительство — даже фашисты нервно в сторонке курят. Допрыгались.

Чтобы понимать, почему польская армия, вполне по численности и вооружению сопоставимая с германской, так быстро сдулась, нужно знать, что поляки собирались не обороняться от немцев, а нападать на них. У них не то, что серьезных оборонительных сооружений на границе с Германией не было, они там даже окопы поленились выкопать. А зачем, если собирались наступать и нападать? Тем более, вместе с французами.

Само собой, оборону армии, готовившейся не к обороне, а к наступлению, немцы почти сходу прорвали. Они почти не заметили этой обороны. Для поляков это было полной неожиданностью, они не ожидали, что Гитлер на них нападет. Эти психи думали, что Гитлер, зная о военных соглашениях между Польшей и Францией, на войну не решится. Гитлеру тоже, конечно, помощь психиатра была не лишней, но он знал о французах то, что польские психи не желали замечать…

А неожиданность — лучший стимулятор паники. Польскую армию паника и охватила, армия побежала. Дальше выяснилось, что Франция вообще не намерена воевать, конвенцию 4 сентября французский парламент ратифицировал, но на этом всё и закончилось. Впрочем, у меня даже рука не поднимается винить французов в коварстве — какой смысл был ввязываться за поляков в войну, если их армия уже начала разбегаться?

А впереди армии в сторону румынской границы побежало правительство во главе с воинственным маршалом Рыдз-Смиглы. Мне в связи с этим вспоминается заграничный вояж персонажа романа «Золотой теленок». Там тоже был вояж в Румынию.

В принципе, польская кампания для вермахта обернулась лишь большими маневрами войск. С некоторыми осложняющими маневрирование вводными в виде отдельных очагов сопротивления. Да еще птенцы Геринга потренировались в бомбометании по беззащитной Варшаве.

И немецкое командование само от себя не ожидало таких успехов, только зачем даже самим себе признаваться, что не вы Польшу победили, это поляки сами себя победили, ведь после этого признания слава воинская меркнет и заслуги полководцев не очень уж заслуженные, не так ли?..

Наверняка, у тех наших сограждан, которые интересуются политикой, ситуация со строительством «Северных потоков» вызывала вопрос: зачем? Просто: зачем? Европа упирается всеми конечностями, она явно показывает, что ей эти газопроводы не нужны, но наши — «через тернии к звездам»! Продавили, преодолели, протянули. И утопили в Балтийском море совсем не малые и не лишние для России деньги. Так нормальные люди могут поступать?

То, что сами европейцы отказались от дешевого газа — это дурдом уже по ту сторону границы. В этой ситуации вменяемых нет ни с одной стороны. Действия обеих сторон нормальному разуму абсолютно непонятны. В них нормальный разум никакой логики не видит. Поэтому нам, людям с нормальным разумом нормальных людей, никогда не быть буржуазными политиками, мы не годимся на эту роль.

Европейская политика умиротворения Германии. Советское руководство открытом текстом предупреждало Англию и Францию: вы психи, вы с ума сошли, Гитлер вас первыми сожрёт!

Весь этот план умиротворения был же шит белыми нитками: отдать немцам кусок Европы, чтобы у них появилась возможность напасть на СССР, а потом добить победителя, уже ослабленного войной. Только согласны ли были немцы выступать в роли жертвы «умиротворения»? Они не могли догадаться, что ни Англии, ни Франции такой конкурент, как германская сверхдержава, образовавшаяся в результате присоединения к Рейху Восточной Европы и части СССР, совершенно не нужна?

Да, и правда, как бы немцы догадались, если мобилизованная французская армия в то время, когда Гитлер рвал Польшу, едва только сдвинувшись с места, сразу откатила назад и стала играть в футбол?

Впрочем, англичане уже стали подозревать, что Гитлер об их планах стал догадываться, и не только подозревать, там с криком: «Что же мы натворили?!» — быстренько сменили миротворца Чемберлена на ястреба Черчилля. А до французов так и не доходило.

У вас даже может возникнуть вопрос: неужели политики, государственные мужи, могут быть такими наивными? Как же они тогда государственными мущинами стали?

Да только дело в том, что французская наивность — это еще что! Мы сами с вами были свидетелями и не такого. 80–90-е годы прошлого века вспомните. Тоже государственные мужи поверили, что если осудить коммунизм и политику Сталина, вывести свои войска из стран Варшавского договора, то НАТО расширяться не будет на восток. Ведь европейские государственные мужи с такими честными глазами говорили о своем миролюбии! Как можно было им не поверить, тем более, общий враг — коммунизм, и у них, и у нас, хотя, даже партбилеты еще выбросить не успели.

Я не случайно такое большое отступление от основной темы делаю в европейскую политику, если не разбираться в этой политике, то получится всё как у А. Исаева — гениальные немецкие полководцы с фон Боком наперевес, покорившие Европу, особенно Францию.

Никакую Францию, как и Польшу, эти полководцы не покоряли, в действительности, о чем прямо сказал Иосиф Виссарионович:

Покоренные сами себя покорили. Только неправильно считать, будто слова Сталина относятся собственно к событиям войны между Германией и Францией. Правители Франции призраком революции еще раньше себя напугали и от сопротивления раньше отказались. Еще до того, как немецкие войска пересекли границу. Вместо того, чтобы готовиться к войне с Гитлером, там начали с азартом гонять своих коммунистов.

В 1936 году коалиция левых сил, в составе которой была французская коммунистическая партия, победила на парламентских выборах и сформировала правительство, принявшее законы, улучшающие положение рабочего класса. Тут же французский капитал начал саботаж, стали закрываться предприятия и капиталы потекли за границу. Страна ахнулась в кризис. На фоне кризиса к власти пришли правые радикалы во главе с Даладье. А когда был заключен Договор о ненападении между СССР и Германией в 1939 году, компартия Франции выступила с одобрением этого договора и осуждением империалистической политики, ведущей к развязыванию войны. Скажите, что коммунисты Франции были неправы? Особенно, если знать, как Советский Союз предлагал создать совместную, с Англией и Францией, антигитлеровскую коалицию, но на переговоры в Москву приехали от французов и англичан какие-то клоуны без всяких полномочий. Ведь очень сильно хотелось, чтобы уже в 1939 году Германия напала на СССР. А тут этот Пакт Молотова-Риббентропа.

Кто виноват? Конечно, коммунисты, кто же еще?! Их обвинили в предательстве национальных интересов, компартию запретили, кто не успел убежать — пересажали.

Но воевать с Гитлером все-равно не планировали. Ему демонстрировали своё миролюбие. «НАТО расширяться на восток не будет».

Как написал мне один комментатор — «ни войны, ни мира, но армию мобилизовать». Почти как по Троцкому.

Да еще мобилизованную армию стянули к границе, создав идеальные условия для осуществления блицкрига. То, что доктор прописал, как говорится.

Тут уж только совершенный дурак не стал бы планировать блицкриг. Полудурки уже планировали бы. Немцы и стали разрабатывать план войны.

В предыдущей книге я написал о «гениальности» немецких полководцев. Они ничего лучшего не придумали, как снова «косую атаку», на плане Шлиффена поставили новые даты и всё. Основной удар — через Бельгию и Голландию. Гениальное планирование, чего уж тут!

И тут начался самый настоящий цирк с дрессированными мартышками. Манштейн предложил альтернативный план, даже Манштейн начал догадываться, что один и тем же местом, да на одни и те же грабли… Он предложил основной удар нанести не через Бельгию, а в Арденнах. Его план посчитали авантюрой. Утвердили план «косой атаки», нарисовали его на карте и послали его на самолёте нашему фон Боку, командовавшему группой армий, которая должна была наступать через Бельгию.

Но летчик заблудился и посадил самолет не у штаба фон Бока, а в Бельгии. План «косой атаки» попал к бельгийцам, те показали его французам. В 1942-м году у немцев снова такое будет. Любили они секретные планы возить на самолетах над вражеской территорией. Стратеги.

Французы обрадовались: теперь известно, как немцы будут воевать, мы их там отразим! Нет, про то, что немцы могли план поменять, потому что он к противнику попал, кто это мог предполагать, правда же? Это ж надо новую карту рисовать!

Но Гитлер неожиданно для всех подумал, что лучше новую карту со стрелками все-таки нарисовать, поэтому был принят план, предложенный Манштейном.

Надо же такому случиться, французы, действительно, ждали основного удара от фон Бока, но получили его не там. И сразу началась паника. Ход этой довольно комичной войны описывать здесь нет нужды. Единственное, вермахт успел занять даже меньше 20% территории Франции и французы сдались. Положение Франции, по сути, было не более тяжелое, чем в 1914 году. И коммунисты призывали к организации сопротивления агрессору, но правительство испугалось, что в таком случае влияние и авторитет компартии еще больше возрастут…

Для нас, в контексте этой книги, главнее, как показал себя вермахт в этой кампании, что скрывалось под этой блестящей, вроде бы, победой, когда самое мощное континентальное государство Европы сложило лапки за какие-нибудь 6 недель.

Насчет планирования операций — понятно. Мало того, что «косая атака», так у них и планы разве что в берлинских газетах не печатались.

Но вот люфтваффе, о действиях которой во Франции пишут в превосходных тонах, как птенцы Геринга наводили везде панику и ужас, за шесть недель войны с не особенно сильной французской авиацией и небольшим контингентом английских ВВС во Франции потеряли… половину самолетов.

Германия выставила против Франции 4050 самолетов всех типов. По данным Гролера («История воздушных войн 1910–1980 годов», потери французов составили 795 самолетов, англичан — 386. А вот люфваффе потеряло 2073. Почти в два раза больше.

И очень интересный момент, касательно того, что немцы планировали основную часть ВВС Франции уничтожить на аэродромах. Не получилось. В результате налетов на аэродромы было уничтожено всего лишь 240 самолетов.

Т. е., тактика люфтваффе, в основе которой лежали удары по аэродромам противника, себя не оправдала. Но — «косая атака». В 1941-м повторили. Хотя, наши современные российские историки, считают, что вот советскую авиацию на аэродромах немцы выбомбили… Может для этих историков-патриотов учредить премию имени Геринга?

Но именно шестинедельная война показала, что с авиацией у Геринга не все в порядке. А если следующий противник через 6 недель не поднимет руки вверх, то что будет? Тем более, что со следующим противником асы Геринга уже сталкивались в небе Испании и эти столкновения не давали повода для оптимизма. Объективно советские летчики были сильнее английских и французских.

Но авиация — это еще полбеды. С сухопутной армией было совсем не лучше…

Наступление немцы начали со стороны Голландии и Бельгии войсками группы армий «Б» под командованием фон Бока, как и задумывалось первоначальным планом кампании. Вроде бы всё сначала шло хорошо. Пока не уткнулись в оборону французов. 13 мая танковый корпус Гепнера, шедший в авангарде 6-ой армии, наткнулся на 3-ю французскую легкую механизированную дивизию и случился весьма неприятный сюрприз. Оказалось, если противник упорно обороняется, то танков далеко уехать не хватит, они быстро заканчиваются. В завязавшихся боях по данным западных источников немцы потеряли 164 танка, французы — 105. Наступление начало быстро перерастать в упорные позиционные бои.

Но тут на помощь немцам поспешили сами французы, решившие, что попавший к ним в руки план немцы все-таки не изменили, что главный удар они наносят через Голландию и Бельгию, поэтому стали в срочном порядке перебрасывать туда свои войска с других направлений. И оголили фронт перед Рундштедтом в Арденнах. В эту дыру и хлынули танки Гудериана. Если бы французское командование вовремя сориентировалось и начало отход перед войсками фон Бока, одновременно ударив в южном направлении, то ничего особенного и не произошло бы. Генерал Гамелен такой приказ уже и отдал. Только сразу же французы стали менять коней на переправе, Гамелен был отстранен от командования, его сменил Вейган, отменивший приказ предшественника. Он видите ли, не успел еще войти в курс дела, поэтому пока входил, все приказы прежнего командующего отменил. А когда вошел в курс дела, то было уже поздно, 20 мая немецкие танки доехали до пляжей Па-де-Кале, вся северная, самая многочисленная группировка французских войск, оказалась в окружении.

Но и тут еще было рано сушить вёсла. Перед фон Боком можно было оставить заслон и основными силами блокированных войск нанести удар немцам во фланг, что ставило Гудериана в весьма интересное положение, грозящее катастрофой. Вейган на это не решился, он выделил для деблокирующего удара незначительные силы, с которыми немцы легко справились.

Вместе с частями французской армии оказался отрезанным и английский экспедиционный корпус. Англичане увидели, что французское командование уже утратило нити управления войсками, ударилось в панику. Англичанам ничего не оставалось, как начать решать вопрос эвакуации своих войск, пока еще была такая возможность, пока еще в их руках был порт Дюнкерк, единственный морской порт в районе дислокации их войск.

Потеря Дюнкерка грозила катастрофой для английского корпуса. И тут произошло то, что до сих пор вызывает у историков споры на пустом месте. Гитлер неожиданно 24 мая отдаёт приказ Гудериану «Танки — стоп!». Якобы, он то ли хотел продемонстрировать Великобритании своё великодушное миролюбие, то ли хотел, чтобы деморализованные английские войска, вывезенные на острова, всем на островах рассказали о несокрушимой мощи вермахта, напугав этой мощью англичан и распространив среди них панические настроения.

Особенно в этом плане стараются доморощенные патриоты, у которых нынче в тренде именно великодушное миролюбие Гитлера по отношению к англосаксам. Водку на махорке они настаивают, что ли?!

Директива № 13 ОКВ от 24 мая 1940 года:

Что-то здесь не ясно? Вполне понятно, что никаких намерений дать уйти английскому корпусу у Гитлера не было и в помине. Не было у него и намерения оставить танки Гудериана горящими у линии английской обороны. Они ему еще нужны были. Поэтому танки были остановлены, принято решение наступать пехотой. Сразу же выяснилось, что немецкая пехота наступать не умеет, англичане их сразу умыли кровью. Через три дня, навалив перед английскими позициями горы трупов, решили, от безысходности, бросить на Дюнкерк танки. Выяснилось, что и танковые войска прорвать фронт изготовившегося к обороне упорного противника не могут. Это уже были не звоночки, это — колокола звонили…

Герман Геринг еще до начала операции надоедал Гитлеру своей просьбой: «дайте в руки мне гармонь». Он напрашивался ликвидировать группировку у Дюнкерка силами люфтваффе. Желание Геринга было понятно, вопреки принятому мнению, которое сложилось из совокупности хвастовства немцев и плача обанкротившегося французского командования, о всесокрушающей силе немецкой авиации, как раз немецкая авиация во французской кампании потерпела фиаско. «Штуки» панику сеять могли, особенно когда носились над драпающими частями французов, но вот реальная их боевая эффективность была не очень чтобы реальной. К слову, в предыдущей книге есть у меня доклады нашего командования о действиях немецкой авиации в 41-м: пугать способна, но эффективность бомбардировок незначительная.

Там, где французские войска оборонялись, применение люфтваффе для прорыва обороны оказалось почти бесполезным. А нормальной артиллерии у вермахта не было, этот уродец в своей концепции «танки и авиация» нормальной артиллерии не предусматривал.

Вот у Дюнкерка эти проблемы сразу выпукло обозначились. Но раз командующий люфтваффе сам напрашивается, то и баян ему в руки. Баянь. Оказалось, что этому «баянисту» еще и на сельских посиделках под «баварское» играть рановато.

В развернувшихся над Дюнкерком воздушных боях немцы потеряли 140 самолетов при потерях англичан в 104. Гансам еще повезло, что сама операция была кратковременной. Но воспрепятствовать эвакуации английского корпуса они не смогли.

Я даже склоняюсь к тому, что будь в порту Дюнкерка достаточные причальные мощности, англичане и тяжелое вооружение, которое им пришлось бросить, вывезли бы. Это был провал Геринга. Тут же он напросился поставить силами люфтваффе Англию на колени. «Поставил», как известно, т. е., снова его обещания имели цену ломанного гроша.

Существует история о том, как советские штабные провели глубокую аналитическую работу по действиям вермахта во французской кампании и принесли эту работу в письменном виде начальнику Генштаба РККА Г. К. Жукову. Георгий Константинович, даже не полистав эти листы, сразу на ней накатал резолюцию: «Мне это не нужно». Заберите назад, покажите кому-нибудь другому.

И теперь некоторые «стратеги» обвиняют Жукова в пренебрежении военной наукой: зря ученых штабных игнорировал, поэтому в 41-м была катастрофа… Катастрофа у кого была?!

На самом деле, Жукову, действительно, какие-то отдельные научные работы для того, чтобы оценить действия вермахта, не требовались. Он, при всех его закидонах, был талантливым командиром и полководцем. А у него еще и начальник был, который в 41-м году был на две головы выше самого Жукова. И не только в смысле телосложения.

За неполных три месяца до того, как немцы напали на Францию, завершился военный конфликт между СССР и Финляндией. На втором этапе нашей военной операции против финнов бы создан Северо-Западный фронт под командованием С. К. Тимошенко, в состав фронта входило 6 общевойсковых армий. Именно Семен Константинович показал, как нужно делать блицкриг.

11 февраля войска его фронта начали наступление против финнов, причем не в условиях Голландии или Бельгии, где фон Бок вляпался в позиционные бои, войска Тимошенко начали ломать систему долговременной обороны Финляндии, линию Маннергейма. И без особых проблем ее взломали, в прорыв пошла 7-я армия под командованием К. А. Мерецкова, обошла Выборг и перерезала шоссе на Хельсинки. Всё. 2 марта дело было сделано. Финнам оставалось либо распрощаться со всей своей армией, либо сдаваться. Они сдались.

Жаль, что успели сдаться. Впрочем, внешнеполитическая обстановка в мире была такой, что Советскому правительству не нужна была полная капитуляция Финляндии, это лишило бы СССР потенциальных союзников в грядущей войне. А так бы сегодня мы не имели ту историю финской войны, которую имеем. Изображать победу над Советами, если бы в плен попали все оставшиеся в живых после огня советской артиллерии горячие финские парни, было бы проблематично.

Но действия войск под командованием Тимошенко показали, что Красная Армия умеет то, что вермахт совсем никак не умеет. Наша армия рвала любую оборону там, где хотела…

Артиллерию забросили, основным средством прорыва обороны выбрали танки, но танка прорыва у них не было, огневую поддержку войск возложили на авиацию, но основа фронтовой авиации, пикирующий бомбардировщик — не имел штурмана. А специального самолета поля боя, штурмовика, вообще не было. И этого уродца еще склепали в стахановские сроки, за считанные годы.

Срок, за который был сляпан вермахт из рейхсвера — еще одна причина. Наверно, даже главная. У немцев практически не было даже времени обкатать на полигонах, маневрах и учениях, их уродливое детище, проверить соответствие практике теоретических выкладок штабистов, по которым они выстраивали армию. Тот же Гудериан — выходец из штабных. Идея прорыва обороны массированным применением танков именно ему принадлежала, в своей работе «Внимание, танки! История создания танковых войск» он пришел к теоретическому выводу, что артиллерия не способна оказать какое-либо заметное противодействие атакующим танкам. Обкатать на полигонах эту свою теоретическую находку, чтобы осознать ее глупость, он не имел времени.

Казалось бы, война с Францией высветила все эти проблемы, нужно было срочно их расшивать, но — ведь победили же! За шесть недель Францию на колени поставили! И так сойдёт!

А над всей этой кучей проблем вермахта — его высшее командование, как снежная шапка над Эльбрусом проблем.

Я встречал много высказываний о дневниках Гальдера и фон Бока, о сочинениях немецких генералов, с похвалами по поводу бьющейся там через край творческой мысли. У меня даже поначалу были сомнения: а те ли дневники и работы я читал? Потому что там творческой мысли — нет ровно ни одной мысли. Я не преувеличиваю нисколько.

Исключения — Гудериан и Манштейн. Но у них творческая мысль особого рода. Это ярко выраженные авантюристы. На этих авантюристах во Франции и выехали. Не будь запасного плана Манштейна, сначала отвергнутого ОКВ, фон Бок, Лееб и Рундштедт втащили бы уже в мае Германию в такую же позиционную мясорубку, как и в ПМВ.

План Манштейна и авантюрный бросок Гудериана без оглядки на фланги спас ситуацию. Конечно, авантюра прокатывает только тогда, когда она неожиданна, сориентируйся вовремя французское командование, прорыв Гудериана стал бы прологом к началу разгрома немецких войск.

Но, как бы то ни было, Манштейн с Гудерианом преподнесли Францию Гитлеру на блюдечке с голубой каемочкой.

А немецкий Генштаб ничего лучшего не придумал, планируя войну с СССР, как только переписать план Манштейна, «творчески» переработав лишь географические названия.

Но если вы решили действовать по плану авантюристов, то почему общее командование доверили тем, кто этих авантюристов третировал? Манштейн в войну с СССР вступил командиром корпуса, а Гудериан — одной из 4-х танковых групп. А над ними — Браухич, Гальдер, Бок, Лееб и Рундштедт. Пятерка трусов, способных только сочинять планы по шаблону.

На шаблоне Семен Константинович Тимошенко и поймал в 42-м году фон Бока. Планировавшиеся фон Боком операции Фредерикус-1 и Фредерикус-2 — это настолько тупой шаблон, что даже сразу трудно поверить в эту тупость…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки будущей книги. Глава 2.

14 февраля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/02/14/

Вы думаете, что выше я привел цитату из «Майн Кампф»? Хотя, если подумали так, то где-то были правы. У Гитлера примерно такое про Маркса. Разве что еще про еврейство добавлено. Жаль, что не про армян, потому что автор этой цитаты по национальности армянин. Разные есть немцы, русские, евреи… и армяне разные есть. Есть Баграмяны, а есть Мартиросяны. У которых имя-отчество Арсен Беникович.

Согласитесь, что его взгляды на марксизм — взгляды фашиста. Причем, фашиста убежденного. И книги этого убежденного фашиста в современной России издаются довольно значительными тиражами, он еще и довольно серьезно раскручен в качестве медийной личности на серьезных медийных ресурсах. Но раскручен (внимание!) как сталинист! Как яростный защитник Сталина от клеветы либералов.

Вы знаете о том, как член Политбюро ЦК КПСС пресловутый А. Яковлев как-то проболтался о том, какой они в Политбюро придумали план:

Революционизм — это и есть марксизм. Главная цель — марксизм. По нему удар. Но вы поверили А. Яковлеву? Поверили тому, что он план вам на блюдечке представил без всяких умолчаний, самый настоящий? Вы так легко верите лжецам и прохвостам?

А если внимательно присмотреться к тому, что творится на современном российском идеологическом фронте, особенно в исторической науке, то появляется подозрение, что Яковлев не сказал основное, о том, чем сейчас, прямо на наших с вами глазах, занимается Институт российской истории РАН. Вы сильно удивитесь тому, что там в руководстве сидят кадры, взращенные еще в бытность кураторства Яковлевым иделогического отдела ЦК КПСС?

Вас удивляет, что записной сталинист Юрий Николаевич Жуков, непререкаемый авторитет у этих мартиросянов, трудится в этом институте в должности главного научного сотрудника, сталинист — в институте буржуазного государства? Только этот Жуков, авторитет у наших сталинистов, даже не краснея, заявляет, что Сталин предал революцию. Взял и предал.

Но это пока вам для размышления. И для осознания того, почему фашист Мартиросян с особенной подлостью оклеветал маршала С. К. Тимошенко…

Уже в начале 90-х большими тиражами стали неожиданно выходить из печати многочисленные воспоминания бывших наркомов и министров, их детей, книги о Сталине, не те, которые сочиняли деятели типа Волкогонова, а хвалебные. Как будто ящик Пандоры открылся. У меня стойкое подозрение, что вся эта сталиниада была четко срежиссирована, слишком быстро это всё появилось. Как будто невидимый режиссер предполагал, что со временем интерес к сталинскому периоду у народа проснётся и сработал на опережение. Вы сами, уважаемые читатели, большинство из вас, наверняка уверены, как и я когда-то, что появление многочисленной просталинской литературы было ответом на интерес со стороны публики к Сталину. Но вспомните то время и хорошо подумайте. Всё было ровно наоборот, именно этой литературой разогревался интерес. Впрочем, это не принципиально. Важно то, какого Сталина нам подсунули. Тот Сталин, образ которого сформирован этой сталиниздической литературой, многочисленными трудами историков, так называемых, правильней их называть фриками от исторической науки, к реальному Сталину никакого отношения не имеет.

Вы думаете, что я фриками называю каких-нибудь историков-любителей, не имеющих соответствующего образования и не признанных официальной наукой, таких, как Прудникова, Кремлев, Мухин, Мартиросян?

Ошибаетесь. Это сообщество фриков как раз возглавляют мэтры, признанные и уважаемые. Особенно заметная вот эта троица, Е. Спицын, А. Колпакиди, Ю. Жуков

Первый — автор 5-томного пособия для учителей истории, второй — создатель Клуба левых историков и обществоведов, третий — главный научный сотрудник Института российской истории РАН. Впрочем, можете с чистой совестью к сообществу фриков отнести всю ту шайку официальных историков, которые занимаются периодом СССР. Вы же не станете называть ученым-физиком чудака, который рассказывает, как он дома на кухне в кастрюле сварил реакцию термоядерного синтеза?! Понятно, что такой чудик завалил бы даже школьный экзамен по физике. Вот эти наши мэтры исторической науки, попади они на первый курс истфака сейчас, завалили бы все зачеты и экзамены. Они либо представления не имеют о научной методологии, либо сознательно на нее наплевали, в любом случае они — фрики. Все они, почти поголовно, свои знания черпают не из «учебника физики», а из самой наижелтейшей прессы. Будь у них хоть грамм научной совести или научной квалификации, никто из них даже не прикоснулся бы к тому, что называется воспоминаниями В. М. Молотова у них. Но все они этими «воспоминаниями» активно оперируют. Я имею ввиду, конечно, книгу Феликса Чуева «140 бесед с Молотовым». Она у этих фриков стала историческим источником.

Я хоть и ветеринар по образованию, что мне не забывают эти фрики напоминать, но еще в самом начале 90-х, когда книга Чуева увидела свет и у меня не было тогда возможности, да и времени — жизнь была такая, что вертеться приходилось, чтобы выжить, проверить «воспоминания» Молотова по другим источникам. Но текст этой бульварщины сразу меня насторожил. Как бы вы ни относились к Вячеславу Михайловичу, но он не был слабоумным простофилей, каким предстаёт в записях бесед с ним Чуева. Нахождение слабоумного человека на таких постах, какие занимал Молотов, невозможно по определению. Если кто-то не заметил этого в книге — вопросы к их интеллекту, а не к интеллекту Предсовнаркома первых пятилеток.

Честно говоря, когда я купил эту книгу в 1992 или 1993 году, точно не помню уже, то утратил к ней интерес, прочитав первые же главы — макулатура. И очень топорно сляпанная. Едва только до этого дочитал:

Здесь главное даже не то, что Вячеслав Михайлович представлен изворачивающимся по простейшему вопросу — «здесь помню, там не помню, по-моему всё чисто». 1975 год! На даче у человека, находящегося под надзором КГБ, какой-то поэтишко-писателишка, в доме, нашпигованном «жучками», брякает: «На Западе упорно пишут…» Реальный Молотов ему сразу врезал бы: «Тебе что, сука, западную подрывную литературу и прессу контрабандно привозят? Или ты „Голос Америки“ слушаешь? А может ты ко мне засланный от КГБ казачок, если не боишься в этом признаваться?».

1975 год! Даже 1983-й! Какой к чертям собачим «секретный протокол»? Кого это тогда интересовало? Впервые советские люди об этом протоколе услышали в 1989 году от А. Яковлева на Первом съезде народных депутатов СССР. До 1989 года ни у кого ни малейшего интереса к нему не было, тем более, что о нем еще и не знали. Кроме тех, кто «Голос Америки» слушал. Но ляпни в те времена кому-нибудь, что ты его слушаешь — получишь так по ушам, что после только Гимн СССР в камере будешь слушать. Если бы даже Чуев и знал об этом протоколе, то уж на даче Молотова точно о нем не тренькал бы. Да еще так настойчиво. А если бы обмолвился, то Вячеслав Михайлович его сразу выставил бы за порог. Это всё сочинено уже после 1989 года.

Если вам этого мало, если у вас есть еще сомнения, что эти беседы с Молотовым — тупейшая липа, то — приготовьтесь. В этих «140 беседах…» Молотов дал характеристики многим деятелям партии и государства. Особенно жестко — Ворошилову. Прямо с какой-то неприкрытой неприязнью. Прямым текстом — оказался предателем, Сталина предал.

Именно с книги Ф. Чуева и стала распространяться эта ложь про Климента Ефремовича. И все нынешние историки-сталинизды на Ворошилова эти помои выливают. Истоки, еще раз повторяю — книга Ф. Чуева «140 бесед с Молотовым». Эта книга у этих историков — исторический источник. Там, вообще много о Ворошилове. И что неумный был, что Сталин ему не доверял, даже на заседания не звал, тот сам, без приглашения, вваливался… Короче, почти слово в слово, как в приписанных Н. С. Хрущеву мемуарах «Люди. Время. Власть».

А теперь — ловите. Характеристика Косыгину из той же книги, которую, якобы, ему дал Молотов:

Не дошло сразу? Тогда вот вам из выступления Косыгина на 22-м съезде КПСС:

Что в таких случаях говорят? Занавес?!..

И, разумеется, уж никак не мог Вячеслав Михайлович наговорить о Ворошилове такого:

Это всё лично Чуев сочинил по мотивам «Воспоминаний и размышлений» Жоры-победоносца и Никиты — кукурузного царя. «Сняли». Повысив в должности с наркома до заместителя Председателя Совнаркома. Кому-то, наверно, нужно объяснять, что должность вице-премьера по сравнению с должностью министра рангом повыше. Алексею Исаеву нужно, он тоже считает, что Ворошилова сняли. Господин Шойгу, как он работает у вас штатным историком в МО, если он в рангах должностей не бум-бум? Отправьте его на досрочную аттестацию.

Хотя, эти фрики-историки, такие крученные, что их на одном месте два раза по одному месту не хлопнешь. Мне уже писали анонимно, скорей всего кто-то из них, задетый за живое, что вице-премьер — вице-премьером, но пост наркома Обороны такой важный-преважный, что это, фактически, было понижением для Климента Ефремовича.

Вот лучше, господа обученные фрики, обтекайте молча. Не ввязывайтесь в споры с человеком, который неизвестный вам предмет «источниковедение» проштудировал по десятку монографий. Вы, даже те, кто его изучал в университете, по шпаргалкам, как очевидно, сдали.

К вашему огорчению, «снятый» Ворошилов стал не только вице-премьеров из важных министров, но еще 7 мая 1940 года, одновременно, возглавил Комитет обороны при Совете народных комиссаров СССР. Посмотрите на штат Комитета обороны и ужаснитесь:

1-й отдел (мобилизационно-плановый)

Отделение сводного мобплана

Отделение сырья и топлива

Отделение транспортных перевозок

Отделение производственных мощностей и оборудования

Отделение труда и рабсилы

2-й отдел (мобзапасов и госрезервов)

Отделение мобзапасов

Отделение госрезервов

3-й отдел (вооружений)

Отделение артиллерийское

Отделение стрелкового вооружения

Отделение приборов

4-й отдел (боеприпасов)

Отделение корпусов снарядов, мин, авиабомб и ручных гранат

Отделение взрывателей и гильз

Отделение порохов и ВВ

Отделение комплектации, снаряжения и укупорки

5-й отдел (авиации)

Отделение самолетостроения

Отделение моторостроения

Отделение приборов и вооружения

6-й отдел (автобронетанковый)

Отделение танков, бронемашин и брони

Отделение автомобилей и тракторов

Отделение ремонта

7-й отдел (химии)

Отделение ОВ, ДВ и дегазаторов

Отделение химзащиты

Отделение химвооружения

Отделение сырья

8-й отдел (инженерного вооружения и связи)

Отделение инженерного вооружения

Отделение связи и телемеханики

9-й отдел (морской)

Отделение кораблестроения

Отделение артиллерийского вооружения и связи

Отделение боеприпасов

10-й отдел (капитального строительства)

Отделение оборонительного строительства

Отделение войскового строительства

Отделение промышленного строительства

Отделение строительства дорог и связи

11-й отдел (военно-хозяйственный)

Отделение продовольствия и фуража

Отделение вещевое

Отделение обозное

Отделение санитарное и ветеринарное

Отделение хозяйственного снабжения

12-й отдел (финансовый)

Отделение сметно-плановое

Отделение финансирования капитального строительства оборонной промышленности

13-й отдел (обеспечения войсковой мобилизации)

Отделение ПВО

Отделение подготовки войсковой мобилизации

14-й отдел (общий)

Библиотека

Машбюро

Архив

Отделение оформления постановлений

Отделение хозобслуживания

Делопроизводство

Отдел контроля за исполнением решений КО.

Как видно из его структуры новый нарком обороны С. К. Тимошенко стал подчиненным «снятого» К. Е. Ворошилова, в компетенции Климента Ефремовича наркомат обороны был более, чем полностью. Да еще оборонная промышленность добавилась. И не только чисто оборонная, всё, что имело хоть какое-то отношение к обороне — всё вошло.

И всё вооружение, все вопросы, связанные с ним, разработка, принятие его на вооружение, от кораблей, самолетов до пистолетов. «Правильно сделали, что сняли». Правильней некуда.

А если вы хоть как-то знакомы с вопросами субординации, то должны понимать, что по всем вопросам, касающимся обороны страны, никто в СССР не мог попасть на прием к Сталину, минуя Ворошилова. Но откройте любой мемуар любого нашего военачальника, хозяйственного деятеля, конструктора военной техники и поищите сведения о вкладе Климента Ефремовича в обороноспособность страны в последние предвоенные годы. Много найдете? Только если у Грабина чуть-чуть. У остальных — почти полнейшее безмолвие. Все скакали мимо Ворошилова по лестнице, покрытой ковром, сразу в кабинет Сталина.

Так у меня вопрос: это Ворошилов кого-то предал или его предали?..

Назначение Семена Константиновича командующим Северо-Западным фронтом уже показывало, кого Сталин и Ворошилов выдвигают среди военных на первый план. Должность командующего единственным воюющим фронтом, да еще в такой непростой войне, как с финнами — это трамплин. Вернуться с этой должности на прежнюю, командующим военным округом, Тимошенко уже не мог. Округов много и командующих ими много, но фронт был один. Опыт, полученный на командовании воюющим фронтом, нужно было распространять и внедрять в войска мирных округов, которые уже скоро должны стать основой для формирования воюющих фронтов. Тимошенко должен был вернуться снова в Киев, этот опыт передать в конверте в Наркомат, а наркомат разослать по округам? Нет, конечно. Элементарное и единственно возможное кадрово-управленческое решение: дать обладателю опыта необходимые для его внедрения властные рычаги, дать ему власть над командующими округами.

И эта власть должна быть без промежуточного звена по возможности, если учитывать, что времени на подготовку к новой войне оставалось крайне мало. Т. е., недостатки и упущения в войсках, которые выявились, нужно было устранить в весьма ограниченные сроки. Вот так Семен Константинович обскакал по служебной лестнице Семена Михайловича Буденного, первого заместителя Ворошилова в наркомате.

Современные карьеристы даже могут подумать, что Буденный переживал такую несправедливость по отношению к нему после ухода Ворошилова на повышение. Наверняка и в то время находились шептуны: «Буденного задвинули, его бывшего комдива выдвинули». Но сам Семен Михайлович, реальный Буденный, мог только гордиться: вон куда мой воспитанник шагнул, меня перепрыгнул!

Да и если насчет престижа, то Буденному было уже давно все равно на все престижи. Легендарным героям престижи не нужны. Тем более, что Семену Константиновичу все-равно на новой должности нужно было в рот смотреть своему бывшему командиру и учиться у него. Не готов был Семен Константинович стать полноценным наркомом обороны, как Ворошилов, только не удивляйтесь этому утверждению. Наркомат обороны очень сложная структура, чтобы придя в неё с «земли», из войск, можно было за пару недель вникнуть во всё и реально им руководить, всеми направлениями его деятельности. Это элементарно невозможно. Ступеньку заместителя перепрыгивать нельзя было.

Там мало Тимошенко, еще и в январе 1940 года, сразу после одного очень важного события, связанного с подготовкой к будущей войне, начальником Генерального Штаба становится Георгий Константинович Жуков. Вот из него точно полноценный начальник Генштаба совершенно никакой. Нет, штабную работу Георгий Константинович знал, он все-таки строевыми частями командовал, у него штабы в подчинении были. И руководить штабами он был способен, это не всякий штабной способен быть командиром. То, что, как писал в характеристике на него К. К. Рокоссовский: «На штабную или преподавательскую работу назначен быть не может — органически её ненавидит» — о способности Жукова заниматься этой работой совершенно ничего не говорит. Нужно только знать армию, чтобы понять, зачем Рокоссовский, тогда друживший с Жуковым, написал для своего друга такую характеристику. Да чтобы ни у кого даже мысли не было назначить Жукова на штабную или преподавательскую должность! Перевод на штабную должность для строевого командира — даже не понижение, а почти оскорбление. Если даже на этой должности звезд на погонах больше.

Но прийти после непродолжительного командования округом сразу на Генштаб?! И куда только Сталин с Ворошиловым смотрели, так ведь?

Смотрели куда надо. Именно связка Тимошенко–Жуков показывала, что для них обоих эти должности — ВРЕМЕННЫЕ. Они на них назначены для выполнения какой-то узкой, но очень важной, если учитывать КАКИЕ это должности, задачи. И чтобы они эту задачу выполнили в кратчайшие сроки, не теряя времени на прохождение их решений через промежуточные инстанции.

Нужно ли искать, что объединяло Тимошенко и Жукова, что послужило причиной назначения их на эти должности? Вот именно, искать нечего, Тимошенко и Жуков среди всех военачальников того времени обладали опытом командования крупными воинскими соединениями в условиях реальной войны. И не просто реальной, а современной. А Жуков был предпочтительней на посту начальника Генштаба Мерецкова, который командовал даже более крупным соединением в войне, чем Георгий Константинович, тем, что имел опыт массированного использования бронетанковых соединений в совершенно других, от Северо-Западного фронта, условиях.

Тот опыт, что имел Мерецков, имел и Тимошенко. Но опыт Жукова на Халхин-Голе был уникальным. То, что Георгий Константинович потом насочинял про свое назначение, якобы, сам Сталин принял такое решение — это вылезло из его раздутого самолюбия. В реальности, скорей всего, его даже уговаривал Тимошенко:

— Товарищ Жуков, я понимаю, что вы — КОМАНДИР, что не готовы. Я обещаю, что это — ВРЕМЕННО. Мне партия поручила в кратчайшие сроки перестроить боевую подготовку армии с учетом полученного опыта в войне с финнами и японцами. Времени у меня мало, как вы понимаете, роль Генштаба в данном вопросе очень важна, мне нужен там человек, который лично имеет этот опыт…

Но Жуков был подключен к этой работе уже на завершающем ее этапе, с той целью, полагаю, чтобы штабисты Генштаба не вписали в срочно разрабатываемые уставы и наставления какой-нибудь штабной дури, несовместимой с реальной боевой работой.

Сам же Тимошенко с мая 1940 года, с момента своего назначения, и до конца декабря этого года, до проведения Совещания высшего руководящего состава РККА, как видно даже при ознакомлении с материалами этого Совещания… Семен Константинович, а вы за этот год хоть спали? Вы каким-то чудесным способом вращение Земли замедлили и дополнительно по несколько часов к продолжительности суток получили?

Кажется, еще и потому Тимошенко обскакал в должности Буденного, что — возраст. 13 лет — это много. Объем работы, который он проделал за год на посту наркома, сумасшедший, на него даже в общих чертах смотреть страшно. Здесь требовалось не просто хорошее здоровье, а здоровье богатырское.

Но, необходимо немного отвлечься снова на вероятного противника, к войне с которым Семен Константинович готовил армию. Нам с вами уже напоказывали, какой бардак был в РККА времен наркомства Ворошилова, выявившийся во время финской войны, особенно наглядно этот бардак представлен в одном акте приемо-сдачи. А что было у немцев во время и после покорения ими Франции? Орднунг? Ну, тогда это, действительно, какой-то их особый немецкий порядок.

Записи из Дневника их начальника Генерального штаба за время французской кампании:

Командир дивизии едет куда ему удобней вопреки приказам, перерезав тылы двух других дивизий и перекрыв им крантик снабжения. Наступают танками, но впереди танковых подразделений оказывается пехота, лишив танкистов возможности атаковать противника.

Здесь даже не про открытые фланги, за которые фюрер боялся. Гальдер — начальник штаба ОКХ, штаба сухопутных сил, главком (Браухич) — главком сухопутных сил. У Гитлера — ОКВ, Верховный Главнокомандующий со своим штабом ОКВ. А кто реально командовал войсками? Фюрер, потому что он громче бесновался и кричал. Кто громче кричит, тот всех переорет и он главный. Армия, блин! Лучшая в мире!

Главное — это не то, что трудности в управлении крупными силами и трудности значительные. Главное, начальник Генштаба СОМНЕВАЕТСЯ, что у штаба группы с войсками четкая оперативная связь. Т. е. начальник Генштаба подозревает, что Рундштедт, командующий группой, дурит его насчет связи с войсками, и какой же отсюда вывод, какие дальше должны быть действия Гальдера? А никаких! Зачем заранее хорошего человека подозрениями волновать, правильно?

Тут совсем интересный вопрос: а зачем вам, тогда, нужен главком? Браухич, главком, уже в ходе кампании вдруг осознаёт, что ему придётся обеспечивать взаимодействие групп армий. До этого думал, что не придётся? А еще лучше — командование над всеми войсками отдать фон Боку, командующему одной из трех групп армий. А зачем тогда сам Браухич нужен, критиковать фон Бока, если у того не получится? Это у немцев был уровень Верховного Главнокомандования Сухопутных Сил! Уровень! При котором Верховное Главнокомандование только и искало, кому бы свое главнокомандование подсунуть, лишь бы от себя отпихнуть.

Запись от 31 мая:

Три недели всего прошли после начала наступления, а половины танков уже нет, 20% процентов из потерянных еще можно через 5 дней восстановить, а треть совсем сгорели? И это при слабой противотанковой обороне французов.

Одним словом, такой бардак, что — каша.

Уже сами увидели, что своя же тактика, основанная на прорыве обороны танками, является губительной. Танки возможно использовать только там, «где для них есть свобода действий», т. е. введенными в прорывы. Просчитались с концепцией вермахта.

Мало того, что орднунг перерос в бардак, смешались кони, люди… извините, танки и пехота, так еще Гудериан просто насвистел о том, что разгромил две французские дивизии. А тут они неожиданно появились. И что Гудериану за это было? А ничего. Просто — ни-че-го. Подумаешь, приврал немного. На две дивизии.

И постоянно:

Немцы, так у вас есть единое командование или каждый едет и идет туда, куда хочет?

И было бы весьма интересно узнать, какие же меры приняло командование вермахта после завершения войны с Францией относительно изжить допущенные просчеты, которые в целом ряде моментов приводили к такому бардаку, что наступление не противник останавливал, сами такие заторы из разных частей создавали, что и грязи с сугробами не надо было, без них всё вставало. Должно же быть какое-то совещание с командным составом, какие-то выводы, меры, ответственные, план устранения и сроки исполнения?

Это у русских всегда бардак и беспорядок, поэтому русские такие совещания любят и планы составляют. У немцев всегда во всем педантичный порядок, значит, всё, что русские проводят, все эти подведения итогов, на которых как собаки грызутся между собой, как было на Совещании в РККА после финской войны, немцам не нужно.

Поэтому бесполезно интересоваться принятыми у них мерами. Мер никаких не принималось! НИКАКИХ! АБСОЛЮТНО!

А если Гудериану сошло с рук насчет «уничтоженных» им французских дивизий, то — дурной пример заразителен…

…Как-то, когда я был еще старшим оперуполномоченным по особо важным делам, у начальника нашего оперативно-розыскного отдела случился форс-мажор, я не помню что там уже было, но ему пришлось привести утром на работу своего 5-летнего сына и тот сидел у нас в отделе, пока за ним не пришла мать, как раз во время утреннего совещания в отделе.

Через день или два после этого мы с начальником отдела после работы купили пива, селедки и пошли к нему домой, попить этого самого пива с селедочкой, посмотреть какой-то фильм на DVD, я с ним дружил. Пока хозяин чистил на кухне селедку, его жена полушепотом интересовалась у меня:

— А что у вас в отделе случилось? Максим (их сынишка) рассказал мне, что папа на всех ругается, кричал, что вас всех и его уволят за такую работу, что у вас вообще всё плохо и проверку вы не сдадите. А дядя Петя с папой чуть не подрались, друг на друга кричали. И Максим говорит, что там у вас все между собой ругаются… Так всё плохо у вас?

— Света, а у вас в больнице (жена моего друга работала врачом-терапевтом) рабочие совещания по-другому проходят?

— Да примерно также. Только мы так сильно не кричим друг на друга, глотки не дерем, — жена друга засмеялась.

— Драть глотки — наше всё. Это ещё Максим сидел в отделе, мы сдерживались. Не переживай, сдадим мы проверку, всё нормально будет…

Вот когда я читаю комментарии наших историков к предвоенным совещаниям высшего командного состава РККА, особенно к совещанию после войны с финнами, у меня складывается впечатление, что они все «Максимки» — люди с жизненным опытом 5-летнего ребенка, не имеющие совсем никакого опыта, ни производственного, ни служебного. Эльфы. Дети с синдромом аутизма, которых любой громкий звук приводит в панику: «А-а! Всё было плохо! Всё пропало!».

Я даже думаю, что они не специально притворяются такими эльфами, похоже, что они серьёзно. Может мне просто не везёт, но те из профессиональных историков, с которыми мне пришлось общаться, оставляют впечатление каких-то натуральных идиотов, они даже не в состоянии толком понять прочитанный текст, т. е., они не способны ни к какой работе ни в одной сфере реальной человеческой деятельности, связанной с приказами, инструкциями, наставлениями, нормативными и законодательными актами. Их к такой работе категорически нельзя допускать. Поэтому они и выбрали для себя такую профессию, в которой не нужно нести ответственность за результат. Если врач, военный, строитель… неправильно поймет приказ, инструкцию, то он за это непонимание неизбежно понесет ответственность. Понесет, если есть контролирующие органы, которые за нарушение инструкции привлекут к ответственности. А если контролирующие органы сами требуют халтуры?!

Нужно понимать, что рабочие производственные совещания — это не торжественные собрания, на которых подводятся итоги календарного периода с вручением грамот, премий и других наград. На торжественном собрании докладчики рассказывают об успехах и достижениях, а не об упущениях и недостатках, зачитываются соответствующие приказы о премировании и поощрении, а не приказы о служебных проверках и наказаниях.

Если вы еще молоды, только находитесь в начале жизненного и карьерного пути, то прислушайтесь к моему совету: как только вы, устроившись на работу или на службу в какую-нибудь организацию, на первом же рабочем совещании увидите, что ваш начальник не распекает всех подчиненных по алфавиту, а весь из себя приятный в общении человек, сами же его подчиненные, ваши коллеги, не собачатся на совещании между собой и с самим начальником, а тоже все приятные из себя люди, у которых на работе и на службе всё спокойно, гладко и без нервов, сразу же, с этого первого с вашим присутствием совещания — ноги в руки и бегом в отдел кадров увольняться. Пока не поздно. «Маршалом» вы с таким руководителем не станете. А когда нагрянет в организацию серьезная проверка, то и с поднятыми руками вас выведут из «рейхстага»…

Судите сами, Советское правительство очень высоко оценило действия Красной Армии во время «зимней войны». Академии Генштаба было присвоено имя Ворошилова, Главнокомандующего, командующему Северо-Западным фронтом С. К. Тимошенко — орден Ленина и звезда Героя Советского Союза, командующему главной ударной армии, 7-ой, К. А. Мерецкову — орден Ленина и звезда Героя Советского Союза.

Действительно, если вытрясти из головы всё, что потом о той войне насочиняли, действия наших войск и достигнутый ими результат выглядят впечатляющими: за три месяца, предварительно к этому не изготовившись, в условиях зимы, неблагоприятной местности, да еще с прорывом сильнейшей линии долговременных укреплений, разгромить войска противника, превосходящего втрое, как минимум, в численности. Здесь я не преувеличиваю — никакая другая армия в мире на это была неспособна.

Мои критики из лагеря патриотов, так называемых, могут пыхтеть, что награды своим военачальникам Советское правительство раздало, чтобы скрыть провал Красной Армии, это их любимая фишка. Но, во-первых, куда и кто провалился, если финны сдались — это у них и спрашивайте. Во-вторых, почему тогда Василия Ивановича Чуйкова, командующего 9-ой армией, действовавшей неудачно, вообще ничем не наградили, даже медальки не дали? На Чуйкове желание скрыть провалы награждением закончилось? Или все-таки звезды Героев Советского Союза и ордена Ленина при Сталине не раздавали просто так, направо и налево, награждая не за победы, а за поражения?

Еще раз, чтобы дошло. Всего за три месяца! Противнику, значительно превосходящему в силах, было нанесено поражение, приведшее к тому, что финское правительство запросило мира и согласилось на все условия СССР. Зима, тяжелейший для действий войск район боевых действий. Прорыв «линии Маннергейма», сильнейшей оборонительной линии. Без предварительной подготовки. В 1944 году тоже три месяца ушло, чтобы вывести Финляндию из войны — это тоже неудачные действия нашей армии были?

Ах, да! Как же я забыл — маленькая Финляндия и СССР с его огромным населением! Так мы что считаем: число войск, действовавших друг против друга или население стран?

Но после окончания войны в апреле 1940 года собирается Совещание начальствующего состава по обобщению опыта боевых действий против Финляндии и на этом совещании начинается «срывание покровов». Оказывается, всё было плохо. Кирилл Афанасьевич Мерецков, выступая с трибуны Совещания, сверкая на груди звездой ГСС, сам себя и действия своей армии раскритиковал в пух. И от других выступающих ему досталось. На Совещании почти сразу, как только оно началось, началась и натуральная грызня, как в собачьей стае. Да еще сам Иосиф Виссарионович из Президиума подзуживал, прямо провоцировал эту склоку. Даже Мехлису, ужасному Мехлису, там досталось на орехи. Из стенограммы этого Совещания видно, что там все между собой пересобачились, всё в армии было плохо, никто ничего делать толком не умел.

В результате, самому Сталину пришлось в своем выступлении, закрывая Совещание, успокаивать собравшихся: недостатки были потому что у нас времени на подготовку не было, какие-то успехи финнов — это «фокусы», ерунда, да, начинал кое-кто плохо, но все перестроились, и, вообще, мы теперь имеем современную армию. Еще есть недостатки и недочеты, но и армия такая у нас есть.

А историки берут стенограмму этого совещания и делают вывод о слабости Красной Армии. Нет, ну раз сами военачальники себя и друг друга так критиковали, то вывод правильный, так ведь? Объяснить вещи, вполне понятные для людей, имеющих опыт реальной жизни, служебной деятельности, нашим эльфам-историкам совершенно невозможно. Может лучше закрыть к чертовой матери все истфаки в университетах, чтобы там из вчерашних школьников дураков не плодили? А потом эти дураки еще и заражают своей глупостью публику. Ведь историки же! Специалисты! Как им не верить?! И даже бывшие военные, читая выкладки этих «специалистов», верят, что, действительно, итоги финской войны показали слабость РККА. Я встречал таких военных.

Граждане военные, а у вас в подразделениях после того, как эти подразделения успешно сдавали проверки, совещания по результатам проверки проходили в виде раздачи всем конфет и пирожных? И командир подразделения на совещании вам говорил: «Проверку успешно сдали, всё у нас хорошо, будем теперь до следующей пить, гулять и веселится, потому как в войске нашем порядок»?

Ну, сдала моя батарея московскую проверку на «отлично». Но как только довольные проверяющие покинули расположение батареи, так от меня сразу досталось всему личному составу, от контрактников до командиров взводов. Некоторым в грубой форме.

Пришел я на совещание по итогам проверки в полку, расслабленный весь, отличник, начальник штаба полка в своем докладе в нелицеприятной форме указал мне на то, что не заметили проверяющие. Взбодрил. Те, кто «удовлетворительно» получили отхватили «бодряка» на порядки сильнее. Это армия! Впрочем, и на гражданке в нормальных организациях всё также.

А вот 23 февраля на торжественном собрании объявили благодарности всем, кто успешно сдал проверку. Но торжественное собрание — это не рабочее совещание. Две большие разницы.

Проверку войной Красная Армия сдала в 40-м году успешно, но эта проверка выявила очень много того, что нужно было срочно исправлять и дорабатывать. Нужно учитывать, что Ворошилов армию создавал с нуля, практически. Всего за 15 лет. За этот крайне незначительный промежуток времени армия совершила гигантский скачок в плане насыщения техникой. Вы хотели, чтобы в ней не было недостатков и недочетов? Или чтобы их было две штуки? Еще и близилась война с гораздо более сильным противником, чем финны. Тут уж не до воспоминаний о победах и заслугах на совещаниях, ждала более суровая «проверка».

Еще один интересный документ: «Акт о приеме Наркомата Обороны Союза СССР тов. Тимошенко С. К. от тов. Ворошилова К. Е» от 8 мая 1940 года. Вы его даже в Википедии найдете. «Хи-хи-хи, какой бардак и развал оставил Ворошилов Тимошенко! Во всех управлениях наркомата! Вот за это Ворошилова и сняли!»

Я вполне серьезно думаю, что историки, так трактующие этот документ, умственно неполноценные. Их дееспособности нужно лишать и разрешать ходить по улицам только в сопровождении соцработника.

Дата Акта — 8 мая 1940 года. Указ о назначении Тимошенко наркомом, а Ворошилова заместителем Предсовнаркома — от 7 мая 1940 года. Тимошенко за сутки проверил все управления наркомата?

…Еду из Ржева после мероприятия на Ржевском таможенном посту, уже к Твери подъезжаю, звонит телефон:

— Слушаю.

— Петр Григорьевич? Начальник Главного управления по борьбе с контрабандой будет с вами говорить, — голос секретаря начальника ГУБК ФТС: — Соединяю.

— Здравия желаю, товарищ генерал.

— Здравствуйте, Петр Григорьевич. Вам начальник Центральной оперативной таможни еще не звонил?

— Нет. А что случилось?

— Мы приняли решение назначить вас на должность заместителя начальника ЦОТ по оперативной работе…

Ну, ё-моё! Я едва с дороги не съехал! Случилось то, чего я меньше всего хотел, меня вполне устраивала должность заместителя начальника Тверской таможни по правоохранительной деятельности. В московский гадюшник меня совершенно не тянуло.

Натуральный гадюшник! Едва только успел в новом кабинете на Шоссе Энтузиастов осмотреться, стучат, заходит компания из сотрудников Главного управления по борьбе с контрабандой:

— Мы к вам с проверкой, будем проверять деятельность ваших оперативных подразделений ЦОТ за последние два года.

— Так я только вчера с приказом о моем назначении ознакомился, сам еще их дела не смотрел.

— У нас проверка по плану.

— Ладно. Мне будет проще. Проверяйте.

Через три дня начальник ЦОТ вызывает меня к себе в кабинет. Там сидит председатель комиссии, принес акт проверки. Читаю его. Предложения: начальникам оперативных подразделений — по выговору, мне — замечание, начальнику ЦОТ — предупреждение.

Я спрашиваю у начальника комиссии:

— Вы что, больные? Я только 4 дня как назначен, а вы мне лепите взыскание за недостатки того периода, когда меня и духу здесь не было!

— Это будет решать начальник ГУБК. Вы же все-таки уже руководитель оперативных подразделений ЦОТ.

Ладно, думаю, генерал должен все-таки соображать, что только неделю назад мне звонил с этим назначением. Напоминать ему некорректно. Приходит Приказ ФТС по итогам проверки, читаю. Зря генералу не позвонил. Звоню:

— Товарищ генерал-лейтенант, как же так?! Мне взыскание по итогам проверки того периода, когда я еще не исполнял обязанности заместителя?

— Ну все-таки на период проверки вы уже исполняли. Вы не переживайте, к ближайшему празднику поощрим — отменим замечание, если у вас нормальные показатели будут…

Может потому я понимаю, зачем Климент Ефремович сдал наркомат Тимошенко с таким актом, что у меня был такой личный опыт?..

Конечно, совсем не потому Ворошилов поручил всем начальникам управлений наркомата Обороны составить доклады о недостатках в их управлениях и эти доклады были включены в Акт приема-сдачи, чтобы Тимошенко не боялся, что через неделю к нему приедет проверка и всё повесят на него. Кстати, когда современные деятели от истории критикуют Ворошилова за бардак в наркомате, они упускают именно эту «незаметную» деталь — в Акте доклады самих начальников управлений наркомата о недостатках в их управлениях. Начальники управлений сами себя распяли? Или все эти недостатки не их вина, а наркома? А может быть, там ничьей вины нет, просто даже новый танк из стен завода выходит еще сырым изделием, и недоработки, просчеты конструкторов выявляются только на полигоне? И даже не все на полигоне, при боевом применении еще вылезут. А тут — целая армия, наркомат. Наверно и конструкторов танков, самолетов, пушек нужно было по результатам полигонных испытаний первых образцов всех выгонять из КБ?!

Я же вижу в этом Акте всего лишь стремление Ворошилова дать возможность своему преемнику не терять время на выявление недостатков в работе наркомата, а сразу начать их устранять. Как минимум месяца два выигрыша во времени, которого было уже и так очень мало.

О том, как готовилась страна к войне в последний год, написано очень много. Так много, что этими завалами скрыта деятельность именно Семена Константиновича Тимошенко, о том, что он сделал конкретно на посту наркома всего за полгода, с мая по декабрь 1940 года, почти ничего и не написано, кроме общих фраз. И это связано не только с тем, как я подозреваю, что имя маршала рекомендовалось уже при министре Малиновском упоминать как можно реже. У Малиновского были причины ненавидеть Семена Константиновича, об этом будет дальше. Но еще деятельность Тимошенко и ее результаты совершенно не укладываются в концепцию, что Красная Армия в 41-м году не умела воевать и несла потери бóльшие, чем немцы. Тем, кто служил в Советской Армии при таких министрах как Малиновский, Гречко, Устинов, Соколов, Язов, полезно прочитать доклад начальника Генштаба К. А. Мерецкова на Совещании высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря 1940 года. Как говорится, почувствуйте разницу…

Но мне сначала хочется немного о самом Кирилле Афанасьевиче Мерецкове. Арсен Беникович Мартиросян и Юрий Игнатьевич Мухин, сталинизды вы наши записные, за всё, что вы о Мерецкове насочиняли — вам даже не морды бить нужно, вас нужно в перьях и дёгте вывалять и голыми по улицам водить.

В 1957 году Кирилл Афанасьевич присутствовал, как член Центральной Ревизионной Комиссии на Пленуме по «антипартийной группе». Дорогой Никита Сергеевич кричал ему из президиума:

— Товарищ Мерецков, вы тоже сидели, встаньте, расскажите и заклеймите.

Кирилл Афанасьевич даже в выступающие не записался. На следующем съезде Мерецкова вывели из кандидатов в члены ЦК. Маршала Советского Союза с дореволюционным партийным стажем. Не оправдал…

В 1962 году в 9-м номере «Военно-исторического журнала» была опубликована большая статья Мерецкова об Иерониме Уборевиче. Написана с придыханием по отношению к «жертве культа личности». Так же, как и в мемуарах Мерецкова «На службе народу». И всё бы ничего, но в мемуарах с таким же придыханием о Базилевиче, еще одной «жертве культа личности», Г. Д. Базилевич был командующим Московским военным округом, Мерецков — начальником штаба округа. Потом Базилевича сменил Уборевич. Уж такие оба они были грамотные и умные, что дальше некуда. Ага, оба с багажом юнкерских училищ грамотные перед Мерецковым, закончившим Военную Академию РККА. Да еще Кирилл Афанасьевич прошел школу Первой Конной. Чтобы буденновец на этих военспецов из лукошка Троцкого смотрел снизу вверх?! Станиславского сюда!

Учитывая то, что статья в 1962 году не связана ни с какой юбилейной датой, связанной с Уборевичем, зато связана с дикой антисталинской свистопляской, вновь набравшей обороты после 22-го съезда, имею право предполагать, что её Мерецкова очень настойчиво попросили написать. У Кирилла Афанасьевича было слабое место, на которое можно было надавить. Его самого начали гнобить сразу после смерти Сталина, отстранив от командования округом и переведя на должность помощника министра обороны по высшим учебным заведениям. Для человека уровня Мерецкова это оскорбительная должность. Но зато «слабое место» — сын. Нет, сын был таким, каким отец только гордиться может — геройским. Владимир Кириллович с 17 лет, с сентября 41-го, в армии, боевой путь начал командиром танкового взвода, до 1944 года — на передовой. Был откомандирован на учебу в Академию бронетанковых войск, после ее окончания — война с Японией, в составе передового отряда прорывал оборону японцев на фронте, которым отец командовал.

А в 1962 году Владимир Кириллович командовал дивизией в Шверине, в группе Советских войск в Германии. Открытый демарш отца поставил бы крест на дальнейшей службе сына. В 1989 году Владимир Кириллович вышел в отставку в звании генерал-полковника. Умер в 2020 году. Совсем недавно. Господа историки, занимающиеся изучением войны с финнами, а почему вам сын маршала Мерецкова был абсолютно неинтересен? Хоть бы кто из вас расспросил Владимира Кирилловича, всё-таки сын командующего главной ударной армией на той войне! Может быть потому, что вам сын Мерецкова рассказал бы нечто такое, что и Балаев, которого вы уже даже сумасшедшим называете (господин Исаев, вечно потное чудо, именно ты), давно уже написал, еще в книге о Ворошилове. Да еще всем мартиросянам, мухиным, прудниковым, кремлевым, мастурбирующим (извините, но это самое корректное в отношении их слово) на Берию, нужно «слегка» напрячься:

https://www.youtube.com/watch?v=AYoIFQjvLDU [актуальная ссылка]

А чтобы вы вообще прочувствовали и осознали, это интервью брал у В. К. Мерецкова… Баир Иренчеев. После этого у меня нет вообще печатных слов по отношению к этому финскому бизнесмену…

Если у вас кипит в груди кипяток «революционной сознательности» и вы поспешили обвинить за статью об Уборевиче Мерецкова в отсутствии «большевистской принципиальности», успокойтесь. Во-первых, далеко не факт что всё, содержащееся в этой статье, написано Кириллом Афанасьевичем. Вы сейчас живёте в подлое, но в другое время, и многие либо не знают, либо основательно уже забыли, насколько подлые времена в СССР наступили после 1953 года. А что такое из себя представляла в те годы советская журналистика — это просто песня! Я еще во втором классе учился, когда домой к нам пришли журналисты местной районной газеты «Рассвет», брать интервью у моей матери, телятницы-ударницы, потом большой рассказ о ней с этим интервью был опубликован в газете на весь разворот. Мы читали потом эту статью дома и изумлялись: надо же такое сочинить! Почти ни одного слова из того, что мать рассказывала.

Я сам уже будучи на практике в совхозе написал статью о бардаке в ветслужбе в краевую газету «Красное Знамя». Пришла газета с этой статьей… Вы думаете, перед тем, как ее переделать, у меня из редакции согласия спрашивали?

Тем более, по большому счету, если не считать дифирамбов в адрес «жертвы культа личности», в статье за подписью Мерецкова нет ничего, что он не сказал еще в 1938 году:

Да, вернувшись из Испании, Кирилл Афанасьевич сразу «с парохода» оказался на совещании высшего командного состава РККА, на котором обсуждался раскрытый НКВД военный заговор. Сидел в зале и слушал выступления ораторов, клеймивших арестованных заговорщиков. Ораторы выходили к трибуне и говорили, что давно не доверяли и подозревали… Хохма в том, что сам нарком обороны Климент Ефремович Ворошилов, в своей речи сказал, что он лично… доверял и не подозревал. Якиру, например. И Уборевичу с Тухачевским, знал об их не очень выдающихся моральных качествах, но не думал, что они пойдут на прямое предательство. Но это Ворошилов. Честности и ума у Климента Ефремовича было несколько побольше, чем у некоторых. Если до вас сразу не дошло, поясню, а то ныне даже есть непонимающие, почему Сталин и Хрущеву доверял, хотя Никиту, конечно, Иосиф Виссарионович недолюбливал. И некоторые не понимают, как вдруг Хрущев оказался антисталинистом, хотя при жизни Сталина сам раздувал «культ личности». Так заговорщики, уважаемые непонимающие, себя не ведут так, чтобы их можно было подозревать и им не доверять. Наоборот даже. Если вам придется занимать какую-нибудь более-менее значительную руководящую должность, то будьте внимательными, от тех ваших подчиненных, которые с вами собачатся, вам никакой подлянки не грозит. Внимательней присматривайтесь именно к тем, кто всем своим поведением преданность демонстрирует.

Вызвали к трибуне Мерецкова. Кирилл Афанасьевич начал рассказывать об испанском опыте. А повестка совещания была несколько, мягко выражаясь, иной. Просто Кирилл Афанасьевич подумал, что от него, только что вернувшегося из Испании, хотят услышать именно про Испанию. Из зала начали выкрикивать особо «недоверчивые»:

— Чего ты нам про свою Испанию?! Ты скажи: доверял или нет Уборевичу!

Мерецков и вспылил:

— Я — доверял! Ничего за Уборевичем плохого не замечал!

Потом Кирилл Афанасьевич вспоминал:

А вскоре Кирилла Афанасьевича назначили еще и секретарем Высшего военного совета. И он стал частым гостем в кабинете у Сталина. И в 1939 году, когда Мерецков командовал Ленинградским военным округом, Сталин его часто к себе вызывал. Хотя, никакой такой особой надобности в этом не было, все вопросы можно было решить непосредственно с наркомом обороны, не дергать из Ленинграда в Москву командующего округом. Я думаю, что Иосифу Виссарионовичу просто приятно было видеть этого человека, после каждого вызова приглашал на обед и долго беседовал с ним.

Рассказывают, что Шапошников был единственным, кого Сталин называл по имени-отчеству в знак особого уважения. Насчет того, откуда к Шапошникову у Сталина особое уважение — не знаю, очевидно, из пустого места, если знать биографию Шапошникова. А Василевский написал, что Мерецкова Сталин частенько величал Кириллом Афанасьевичем. И «хитрым ярославцем». Уважал он этого человека. Заслуженно уважал…

Я в книге о К. Е. Ворошилове написал довольно резкие слова в адрес маршала Василевского, основываясь на сведениях в его мемуарах. Извиняюсь перед покойным, заслуженным, уважаемым нашим полководцем. Извините, Александр Михайлович. Я, когда работал над «Климент Ворошилов. Первый маршал страны Советов» ещё многого не то чтобы не понимал, я еще не осознавал до конца всей подлости того, что хрущевско-брежневские твари сделали с историей самого великого подвига советского народа и какими средствами и способами они это делали. Эта подлость в голове не укладывается. Сознание это воспринимать отказывается.

А. М. Василевский, К. А. Мерецков и К. К. Рокоссовский — любимцы Сталина, если можно так выразиться. Люди, к которым Иосиф Виссарионович испытывал человеческую симпатию.

А. М. Василевский умер в 1977 году. Его воспоминания «Дело всей жизни» изданы в 1978 году.

К. К. Рокоссовский умер в 1968 году. «Солдатский долг» увидел свет в год смерти маршала.

К. А. Мерецков умер в 1968 году. Мемуары «На службе народу» вышли в 1968 году, в год смерти маршала.

Какие интересные совпадения, правда? Если Александр Михайлович не увидел свою книгу, по всей вероятности при жизни не решались напечатать ее в таком варианте, в каком она свет увидела, то Рокоссовский и Мерецков, с большой долей вероятности, увидели. Мерецков точно, потому что он умер 30 декабря, в конце года.

Думаю, что когда они увидели, например, как Константин Константинович, которому в мемуары редакторы вписали о том, как перед войной уставами было запрещено окопы рыть, увидели во что редакторы превратили их воспоминания, то… люди уже очень пожилые, старики…

А в этом же 9-м номере «Военно-исторического журнала» за 1962 год, о котором я выше писал, размещена статья некоего Н. Кузьмина «Об одной невыполненной директиве Главкома». Статья о войне с поляками 1920 года. Автор пишет, что виновник катастрофы войск Тухачевского — Сталин. Это он воспрепятствовал выполнению директивы Главкома о переброске на север Первой Конной в помощь Мише-Страдивари. Вот так вот. И за это самоуправство Сталин был изгнан из Военного совета Юго-Западного фронта. Вот так вот.

Правда, этот Н. Кузьмин не написал, что изгнанный из Военного совета Юго-Западного фронта Сталин тут же материализуется членом Военного совета Южного фронта и возглавляет борьбу с Врангелем. А ссылается автор, обосновывая свою точку зрения о вине Сталина за поражение фронта Тухачевского на статью, в том числе, выдающегося советского военного теоретика Триандафиллова, опубликованную в 1925 году «Взаимодействие между Западным и Юго-Западным фронтами во время летнего наступления Красной Армии на Вислу в 1920 г.» (Журнал «Война и революция», книга вторая, 1925 г.). Триандафиллов прямо обвиняет Военный совет Юго-Западного фронта в поражении от поляков.

Это чтобы вам легче было понять, откуда в мемуарах наших военачальников вылез этот Триандафиллов с его, как я ее называю, «глубоководной операцией», кто им в мемуары вписал этого «выдающегося военного теоретика». И чтобы вы понимали, почему и у нынешних военных историков Триандафиллов в таком почете — никто решений 20-го съезда не отменял, действуют они, действуют, хоть и КПСС переименована в Единую Россию. Только ныне выполняют их хитрее, не так топорно, как этот Н. Кузьмин. Хотя, у нынешних тоже насчет ума — «санкции», чужого не прислали, а с «импортозамещением» проблемы.

А 23 июня 1941 года Кирилла Афанасьевича арестовали. Сразу же после назначения советником Ставки ВГК. Про его арест сын рассказал вполне убедительно, у меня к рассказу Владимира Кирилловича нет претензий. Почему Сталин позволил арестовать своего любимца? Если у вас такой вопрос есть, то, значит, я не вполне доходчиво написал о том, что заговорщики ведут себя так, что их меньше всего подозревают. Ну, уж, как смог.

В Перестройку вылезла информация, что, якобы, Мерецков потом рассказывал, как его следователи зверски избивали и даже на голову, простите, мочились. Я уверен, что эти рассказы сочиняли половые извращенцы. Есть такое извращение, некоторых граждан даже очень красивый половой партнер просто так не возбуждает, нужно чтобы на них еще пописали и покакали. Вообще, я уверен, что среди этих либероидных правозащитников-антисталинистов половых извращенцев ровно все, а у большинства половых расстройств больше одного. Одни их лица всё говорят об их психике. Поэтому два деятеля Общества «Мемориал», которые «нашли» в Сандармохе захоронение расстрелянных узников Соловецкого лагеря чекистом-завхозом Матвеевым, оказались осужденными за половые извращения. Я этому не удивился. Я удивляюсь, почему еще не весь «Мемориал» уехал на зону за подобные преступления. Наверно, остальные этим с партнерами занимаются по согласию.

Успокойтесь, арестантов такого уровня, подозреваемых в подобных преступлениях, не бьют следователи. От слова совсем.

Есть такой исследователь репрессий в отношении командного состава РККА, как Н. С. Черушев, бывший замполит, он в своей книге «Из ГУЛАГа — в бой» утверждает, что следственное дело на Мерецкова было уничтожено в 1955 году по указанию ЦК. Лучше бы этот Черушев продолжал клубом войсковой части заведовать и не лез туда, куда собака хвост не суёт.

Никакого следственного дела Мерецкова не существовало никогда в природе. Следственные дела не на арестованных заводились, а с целью документирования результатов расследования конкретных преступлений. Мерецкова арестовали по оговору группы подследственных, подозреваемых в троцкистском заговоре, все материалы по Мерецкову могли находиться только в том следственном деле, которое велось по расследованию преступления, в котором обвинялись эти оговорщики.

Потом Мерецкова оговорил еще и генерал Павлов, арестованный позднее за трусость и паникерство, развал управления войсками фронта. Зачем это понадобилось этим скотам оговорить Мерецкова? Я подозреваю, что они не только Мерецкова оговорили.

Павлову, например, за драп из Минска в Могилев, в глубокий тыл, за то что он струсил, бросил войска и удрал, вышняк светил гарантированно. Он сам это понял, когда увидел в Могилеве Ворошилова. Вариантов не было — только расстрел. Особо расследовать там даже нечего было. Быстрое следствие, скорый суд, приговор и исполнение приговора. А трусу хотелось жить, трус за любую соломинку цепляется. Вот Павлов и начал цепляться, старался запутать и затянуть следствие, сам придумывая разговоры с Мерецковым про то, что им двоим и при немцах хорошо будет. Следствие начинает уходить в дебри несуществующего заговора, начинают арестовывать по оговору других лиц, выяснять их причастность, а время идет, еще день у смерти вырван… Да еще 1941 год! А вдруг пока следователи будут твои показания проверять, война закончится и победят немцы? Трусу перед лицом смерти любая гнилая соломинка — стальной трос…

Да, про «хитрого ярославца». Прислали мне ссылку на запись видео в студии МПГУ двух наших уважаемых историков Е. Спицына и А. Исаева https://www.youtube.com/watch?v=nJYsVejbmTQ. Я их называю фриками. Натуральные фрики. В этом видео они беседуют о К. А. Мерецкове, в частности, рассуждают о том, почему Сталин называл его «хитрым ярославцем». И Исаев говорит, что Мерецков-то и в Ярославле был один раз в жизни и то проездом, поэтому за прозвищем от Сталина кроется намек на (вдохните поглубже!) эсеровское у Мерецкова, ведь в Ярославле был в 1918-м году эсеровский мятеж! Ага, видел что-то такое эсеровское Сталин в Мерецкове и не доверял ему.

Мало того, что фрики, так еще невежды, неучи! Вы, два мэтра фрико-исторической науки, настолько опозорились, что от стыда должны сгореть до кучки пепла. Вы хотя бы в школе «Мертвые души» читали? Птица-тройка, повозка, которую сделал расторопный ярославский мужик — и этого не знаете?! Эсеровский мятеж!!! Мне за самого себя обидно — с кем я спорю, чьи бредни разбираю?! Фрики! Даже не фрики, а как Владимир Ильич говорил про этот «мозг нации»?

Ярославские мужики на Руси считались самыми расторопными, деловитыми, оборотистыми, хитрыми. Это элементарно общеизвестный всем культурным людям, знакомым с русской классической литературой, образ. Эсеровский мятеж!!! Знаменитое выражение министра иностранных дел Лаврова только на ум приходит.

Вот еще для вас, фриков, специально лубочная картинка:

Деловитость, расторопность, оборотистость. В прозвище, которое Сталин дал Мерецкову не только про эсеров нет ничего, там нет ничего обидного, только уважение к деловым качествам Кирилла Афанасьевича. Какие же вы позорные фрики, господа Исаев и Спицын!

Товарищ Сталин, если бы увидел этот ваш диалог, то просто изумился бы вашей элементарной необразованности и вашему невежеству. Даже Гоголя не знать! Уму непостижимо. Спицын еще и директором школы работал, он еще что-то об образовании рассуждает!..

Еще эти «двое из ларца», парочка фриков-историков, довели до слушателей, что не нужно воспринимать выступление К. А. Мерецкова на Военном совете, когда он высказал всё, что думал об Уборевиче (а думал он о нем ТАКОЕ!), буквально. Потому как времена были такими, Мерецков вынужден был говорить в соответствии с «линией партии», иначе было невозможно. Т. е., времена такими подлыми были — думаешь одно, а вынужден говорить другое, чтобы самого в подвал НКВД не отвели. Так ведь, Евгений Юрьевич Спицын?

Этот Спицын свою популярность набрал за счет того, что изображает из себя защитника Сталина от клеветы Хрущева. Да-да, вот только согласился с Исаевым, что времена были такими… Есть у меня такая мысль, что эти два фрика сами живут по «линии партии», т. е., это два негодяя.

Но только материалы того военного совета опубликованы, «Военный совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.: Документы и материалы. — М. РОССПЭН, 2008», любой, прочитавший выступление Мерецкова, увидит, что Кирилл Афанасьевич не с «линией партии» колебался, а сам эту линию гнул. В зале, когда выступал будущий маршал, сидел командарм 1-го ранга Федько, еще пока совсем невиноватый, даже сам клеймил и разоблачал. С большой долей вероятности органы именно после выступления Мерецкова стали присматриваться к этому пока невиноватому. Если коротко о том, что Кирилл Афанасьевич сказал о Федько — лжец и двурушник.

Вообще, очень интересные вещи рассказывал Кирилл Афанасьевич на совещании. Как Уборевич хвастался, что он близко знаком со Сталиным, рассказывал в округе после каждой поездки в Москву, что был у Сталина, обсуждал с ним и то, и это, этими рассказами свой авторитет удерживал, потому что сам по себе был говно-человек и как военный — тоже говно. Но в округе думали, что ему Сталин доверяет. Сам Иосиф Виссарионович вынужден был оправдываться: «Да я его всего один раз видел!».

Там много интересных выступлений было. Особенно Семена Михайловича Буденного. Оказывается, Тухачевский и борьбу с Колчаком провалил, обанкротился там, поэтому его выгнали с должности командующего Восточным фронтом, но друзья в РВС запихнули его на следующий фронт, где Миша продолжал удивлять своим «полководческим дарованием». И Семен Михайлович прямо сказал, что уверен — Тухачевского и Уборевича немцы еще до 1917 года завербовали, когда те в плену были.

И по поводу самого себя, Ворошилова и Сталина Семен Михайлович высказался: добренькими были, смотрели на все проделки этих негодяев сквозь пальцы, лишь бы работали, хоть те и работали так, что одна головная боль от их работы была, но всё боялись их чем-то обидеть. Доигрались…

После войны с финнами Кирилл Афанасьевич был назначен заместителем наркома Обороны, на него был возложен контроль за Управлением боевой подготовки и Управлением высших военно-учебных заведений. Летом 40-го года после учений в Киевском военном округе их результаты обсуждались в Кремле:

Через 4 месяца Сталин сдержал обещание, Мерецкова вновь вернули на Управление боевой подготовки. Сначала повысили и потом понизили в должности? Это А. Исаев так и объясняет. Как же, начальник Генерального штаба — такая шишка, уж очень большая шишка! Только дело в том, что тогда Генштаб и сегодня Генштаб — две большие разницы. Одно дело, когда министры обороны такие, как Ворошилов, Тимошенко, Сталин и Генштаб при них, а другое, когда во главе военного ведомства бизнесмены-коммерсанты и тогда им уже другой Генштаб нужен. Чтобы его начальник компенсировал «военные дарования» министра. Никуда Мерецкова не повышали и не понижали, Начальник Генштаба тоже был заместителем наркома обороны. До того, как Кирилл Афанасьевич стал начальником Генштаба и после того, как его с этой должности «сняли», он занимал равноценную должность замнаркома.

А уже во время войны, до 1943 года, как рассказывает А. Исаев, Мерецкова опять понижали, то на армию ставили, то на фронт, то опять снимали с фронта и на армию. Причем, сам Исаев видит, что если с фронта на армию перемещали, то при «понижении» в должности Мерецков оказывался на особо проблемном участке. На самом деле никто, конечно, Мерецкова в должностях не понижал, Исаев просто не знает или «забыл», что до 1943 года Кирилл Афанасьевич оставался заместителем наркома Обороны И. В. Сталина.

Любил этого «ярославского мужика» Сталин. Смысл в том, чтобы никто даже не пробовал вякнуть, когда Мерецков сдавал фронт и принимал какую-то армию, о понижении в должности. Должность у него оставалась одна — заместитель наркома…

Чтобы не забыть, напишу сейчас. Наши военные историки настолько тупые, необразованные фрики, что над ними даже глумиться неловко. Вы у кого-нибудь из них встречали объяснение, почему операции Красной Армии «Уран», «Сатурн» и «Марс» так назывались?

А это нужно знать и понимать товарища Сталина. И не только про «ярославского мужика». Образованность Сталина — это нечто удивительное. Энциклопедист.

«Уран» — отец титанов. Кроме того, уже тогда имели представление о таком химическом элементе. Операция «Уран» — характерное ее отличие от всех ранее проводимых в том, что при прорыве немецкой обороны была применена «атомная бомба» РККА — невиданная до сих пор концентрация артиллерии. «Марс» — главная роль в этой операции тоже «богу войны» отводилась.

А мне больше всего нравится — «Сатурн». Сатурн — римский бог плодородия. Сатурналии — такой праздник веселый у римлян был. Пили римляне, гуляли и веселились. Когда планировалась операция «Сатурн», выяснилось, что главный удар будет нанесен по 8-ой итальянской армии и начало операции совпадало с началом праздника сатурналий у римлян.

Муссолини любил своих итальянцев называть наследниками славы Древнего Рима. Ну им наши и устроили сатурналии, раз наследники.

Веселым человеком был товарищ Сталин.

Но давайте посмотрим, что у нас творилось с начальниками Генштаба перед войной. С мая 1937 года начальником был Б. М. Шапошников, он был начальником Генштаба во время финского конфликта, и уж так его сильно Сталин уважал, так сильно уважал, только я не понимаю, вполне серьезно, за что именно и осталось неизвестным, как относился к своему подчиненному его прямой начальник нарком обороны Ворошилов. Но Сталин, как нас уверяют, очень сильно уважал. Потом начинаются загадочные вещи.

Открываем книгу Василевского:

Вы что-нибудь поняли насчет международного общественного мнения? Кто и чего должен был не понять, если бы Шапошников оставался на своей прежней должности? Или это такой намек, что Ворошилов не справился, его сняли, чтобы империалисты поняли — пришел новый, компетентный нарком и теперь всем империалистам должно быть страшно? А чтобы очень страшно было, чтобы они точно знали, что теперь и новый, более компетентный начальник Генштаба будет, нужно снять и Шапошникова, который вместе с Ворошиловым не справился? Согласитесь, что у Александра Михайловича какая-то белиберда написана.

Посмотрим, что Мерецков, назначенный на Генштаб вместо Шапошникова, написал:

Здесь уже другая версия. Теперь на международное общественное мнение наплевать, теперь дело в слабом здоровье Бориса Михайловича. Т. е., болея нельзя быть начальником Генштаба, а руководить строительством укрепленных районов можно. Да еще именно такая необходимость возникла — использовать Шапошникова именно на этой работе. Он что, был самым выдающимся специалистом по строительству укрепленных районов и только он мог руководить этой работой?

У вас есть какой-нибудь опыт административной работы? Если хоть совсем крохотный есть, тогда вы можете представить, что происходило бы в наркомате Обороны в случае, если придерживаться информации от Василевского. Вот приходит в Генштаб Шапошников после разговора со Сталиным и начинает в своем кабинете складывать в портфель портрет жены, свои блокноты, ручки и карандаши, подчиненные заходят с бумагами на подпись и видят такую картину:

— Что случилось Борис Михайлович?

— Да Сталин сказал, что меня с Генштаба на Уры переводят, освобождаю кабинет.

— А что нарком, товарищ Тимошенко?

— Да кто он такой?! Назначили вместо петрушки Ворошилова петрушку Тимошенко, а рулит всеми кадрами Сталин. Если не верите, спросите у Никиты Сергеевича Хрущева, он вам подтвердит.

У Мерецкова другое описание процесса, но, в принципе, похожее. Еще веселее только. У него, вообще, Сталин, ковыряя вилкой котлету вдруг озадачивает компанию вопросом о начальнике Генштаба. Вдруг озадачивает. Неожиданно. Тут уж товарищ Тимошенко должен был поперхнуться своей котлетой, отшвырнуть тарелку и выйди из столовой, хлобыснув дверью. А на следующий день, прямо с утра, Сталин читал бы рапорт Семена Константиновича об отставке.

У меня, например, были и подчиненные, и начальники. Разные. И нормальные и хреновые. Но ни один мой начальник не творил такого дикого безобразия, как Иосиф Виссарионович. И не только мои начальники такого не творили, я в принципе таких случаев не знаю. Вышестоящее руководство, если оно не вполне компетентно, свои кандидатуры имеет привычку навязывать нижестоящим руководителям. Мне тоже навязывали. Был случай, когда я согласился с кандидатурой начальника отдела, которого мне мой прямой руководитель навязывал. Очень настойчиво уговаривал. Потом, когда встал вопрос о работе этого начальника отдела, я ответил:

— Ваша кандидатура, товарищ генерал.

И имел полное право на такой ответ. И генерал ничего мне сказать не смог. Но даже в этом случае мне навязывали, но решение принимал я. Подчиненные знали только то, что я согласился с вышестоящим начальством. А тут совершенно безобразная ситуация. Товарищ Сталин не понимал, что после такого ему нарком обороны имел полное право ответить на все претензии по работе наркомата:

— Ты мне заместителей поназначал, ты сам себе теперь выговоры и оформляй.

Да просто в реальной жизни не могло быть таких ситуаций в принципе. Потому что Сталин должен был понимать, что на следующий же день по наркомату поползли бы слухи и начались разговоры подчиненных. Авторитет наркома был бы помножен на ноль и еще в период подготовки к войне. Во всяком случае, уж если бы Сталина не устраивал начальник Генштаба, то он вызвал бы к себе Семена Константиновича в кабинет и с глазу на глаз обсудил бы вопрос, после чего сам Тимошенко довел бы до Шапошникова решение о другой должности, как своё собственное. А с Мерецковым — совершенно дикая ситуация.

Что мешало Сталину один на один с Тимошенко предварительно обсудить вопрос о начальнике Генштаба? У Семена Константиновича портянки в сапогах воняли так, что руководитель партии не хотел его к себе в кабинет приглашать? Или Сталин нового наркома сильно не любил, поэтому специально выставлял в роли петрушки перед подчиненными?

Я вот не могу никак обнаружить в биографии Шапошникова ничего, что могло служить причиной особого уважения к нему Сталина, а в биографии Тимошенко не могу найти причин такого уничижительного отношения. И Сталина я не могу считать полным, извините, мудаком в кадровых вопросах и в вопросах субординации.

Всё, что написано в мемуарах маршалов про начальника Генштаба — бред собачий. Там везде должен был стоять Тимошенко, но его нет. Поэтому и бред получился, что из всей этой истории выбросили Семена Константиновича. Но у наших заслуженных историков это никаких вопросов не вызывает. Фрики. «Ярославский мужик»…

Но «чем дальше в лес, тем толще партизаны». Дальше снимают Мерецкова с Генштаба. После Совещания высшего руководящего состава РККА 23–31 декабря было проведено то, что в армии называется КШИ (командно-штабная игра) или КШУ (командно-штабные учения), у Г. К. Жукова в «Воспоминаниях и размышлениях» это названо оперативной игрой на картах. Ну, может в те годы так это и называлось.

Уж така эта игра была! Уж така! Как мы знаем, Жуков воевал в этой игре за «синих», т. е., за немцев, а Павлов, командующий Белорусским округом, за «красных», наши всегда красные. И Жуков виртуально разгромил виртуальные войска Павлова. Переиграл, значит. Показал, как это будет. Так потом и было.

И это лепят нам на голубом глазу с серьезными лицами, даже такой генерал-историк, как известный Гареев, сочиняя сказки про Георгия-Победоносца. Даже не улыбаются. Во, выдержка у людей!

Нет, ну надо же как-то особую гениальность Жукова показать, чтобы он выглядел «богом войны». Вот он, тыкая пальцем в карту, предсказал и предвосхитил.

Ладно, тех, кто когда-то был хоть начальником бригады дворников, эти сказочники даже за людей не считают, рассказывая истории про Сталина, но хоть военных за людей считать можно?! Или тоже не стоит? Наверно, не стоит, если ни один военный не возмутился такой наглостью. Вообще, если мы историю нашей Родины проглатываем в таком виде, какой её эти историки нам преподносят, то нам всем пора задуматься над нашим соответствием званию человека.

Ведь как бы было хорошо, если бы именно так было с этими оперативными играми на картах: перед любой войной на картах потренировались и потом остаётся только громить супостата по шпаргалке. Только в реальности это так не происходит, КШУ или КШИ в армии регулярно проводятся. Как только обновляются разведданные по вероятному противнику, так командиры на картах прикидывают насколько собственные войска, их размещение, вооружение, мобпланы соответствуют изменившейся оперативной обстановке. Прикидывают, как может действовать противник и как мы можем отвечать на его действия, хватает ли нам где-то батальонов и дивизий, пушек и танков, запасов и припасов, сможем ли вовремя отмобилизоваться…

Но, когда на Сталина было решено, в соответствии с решениями 20-го съезда, навесить всех собак, каких только возможно, реабилитировали Павлова, изобразив в реабилитации, что не за трусость и бегство от войск в далекий тыл его расстреляли, а за то, что он был виноват в том, что не сумел агрессора отразить, хотя это Сталин виноват, то появилось такое:

Вы по этой цитате можете представить, как выкручивали руки и Жукову, когда заставляли именно такое в мемуарах написать. Причем, выкручивал не какой-то военный в редакции, а партийный шпак, ничего в армии не соображавший. И получилось, что Георгий Константинович, став начальником Генштаба и заместителем наркома обороны в этой должности, одновременно стал врагом народа, предателем, который специально подставлял войска в Белоруссии под разгром. И Павлов вместе с ним. Ну, вы же двое сами, поиграв в оперативные карты, видели, как будет идти война, но за полгода даже не подсуетились, чтобы исправить. Ни Павлов, ни Жуков. Жуков даже больше. Он был хоть и не прямым, но начальником Павлова, он обязан был, как начальник Генштаба оценить, как в Белоруссии… Ах, да! Я же и забыл, что Сталин поздно Директиву № 1 подписал!

В реальности ничего такого не было, разумеется. Всё было, как рассказал сын Мерецкова. Все-таки Владимир Кириллович генерал-полковник, а не генерал-историк, профессия считать людей тупым быдлом — не его профессия.

Владимир Кириллович рассказал, что эта игра на картах показала, учитывая превосходство немцев в маневренности, что будет очень тяжело и придется отступать. Механизация РККА пока не позволяла оперативно реагировать на движение немецких войск, не успевали мы за ними. Ну, если у Жукова, который играл за немцев, дивизия двигается со скоростью 50 км в сутки, например, а у Павлова — 30… Правда, во время этой игры генерал Павлов на карте не проложил маршрут от Минска до Могилева для себя и своего штаба, каковой он преодолел уже через 4 дня после начала войны, бросив войска фронта без управления и снабжения. Вот если бы проложил, то тогда точно всё было бы, как после 22-го июня…

Но еще до игры в карты, сразу после Совещания, по словам Жукова Сталин утром встал не с той ноги:

«А царь-то ненастоящий!». Подменили Сталина, оказывается, на другого Сталина, который уже бумаг не читал, потому что не обязан был. Правда, начал Сталин с того, что стал рассказывать как он всю ночь не спал и читал проект выступления Тимошенко. А потом Тимошенко стал оправдываться и говорить, что он Сталину проект своего выступления посылал… Семен Константинович, а зачем вы это говорили, если Сталин и так сказал, что он всю ночь этот, посланный вами проект читал? А потом и сам Сталин заявляет, что не обязан все бумаги, которые ему присылают, читать. А если не обязан, то зачем ты их всю ночь читал, Иосиф Виссарионович?!

Да еще Сталин на том Совещании не присутствовал. И что должен был делать Тимошенко, после того, как свою заключительную речь произнес, объявить присутствовавшим:

— Товарищи военные, я закончил, но пока сидим и не расходимся, сейчас позвоню товарищу Сталину, если он разрешит закрыть совещание и разойтись…

Есть у меня небольшое сомнение в том, что именно всё так происходило и Сталин наркома обороны считал, простите, за говно, да еще демонстрировал это.

Я ведь цитату из «Воспоминаний и размышлений» про то, как Сталин всю ночь читал, хотя не обязан был, не переделал. Проверьте. Но у всех генералов от истории это никаких вопросов не вызвало к мемуарам Жукова. Они, вообще, прочитанные ими тексты в состоянии понимать? Может, они просто дебилы?..

А может это Г. К. Жуков дебил, если он такое написал? А как же тогда дебил до маршала дослужился? Нет, человеческие качества Жукова, конечно, те еще качества, но… Да писал ли он, вообще, эту галиматью?! У меня есть подозрение, что не только не писал, но даже внимательно не читал по причине того, что уже ко времени написания своих мемуаров был в преклонном возрасте, перенес инфаркт и тяжелый инсульт. Но кто такой я, даже не кандидат исторических наук, чтобы такие подозрения высказывать, правда?! Тогда поинтересуемся у специалиста, специального историка. Только небольшое отступление сделаем, в сторону еще одного человека, который присутствовал при процессе, когда Сталин всю ночь читал, но не обязан был читать.

В 2013 году издательство РОССПЭН, то самое, которое выпустило книгу с материалами Совещания, представило новинку, взбудоражившую историческую и околоисторическую публику своей сенсационностью: «Маршал Советского Союза А. И. Ерёменко. Дневники, записки, воспоминания. 1939–1946».

Да-да, были в наших пенатах свои Гальдеры и фон Боки, тоже умели в дневники, хотя ведение дневниковых записей в Красной Армии было всем категорически запрещено, как известно. Всем. От красноармейца до маршала. Без исключений. Смысл запрета понятен — война дело такое, что эти записи могли попасть в руки врага, который мог их использовать в своих целях. И не только из-за того, что в них могла быть военная тайна относительно военных планов. Например, врагу могла попасть в руки тетрадка с такими записями, сделанными рукой советского генерала:

Думаете, в ведомстве Геббельса не догадались бы напечатать листовку с текстом из дневника нашего генерала и разбросать над советскими окопами? Или вот еще:

ПрЭлестно, правда? Как раз для гитлеровской пропаганды. Даже про евреев есть. Н. М. Хлебников — это в 1943 году генерал-лейтенант артиллерии, в 1945 году за командование артиллерией фронта при штурме Кенигсберга ему будет присвоено звание Героя Советского Союза. Оказался евреем. Была такая деревня Михалево в Костромской губернии, одна на всю Русь, где жили евреи-крестьяне, там, в крестьянско-еврейской семье, и родился будущий генерал артиллерии в 1895 году.

Есть еще и такое в «дневниках» Еременко:

Эта запись датируется в «дневниках» 1943-м годом. Вы уже начинаете думать, что слово «дневники» я совсем небезосновательно в кавычки взял? А те, кто знаком с боевой биографией маршала Еременко уже и гоготать начали. Да, Андрей Иванович мог быть даже слабоумным, попавшим на высокую командную должность только потому, что Сталин умные кадры истребил, поэтому по слабоумию не думал, что с ним на войне может произойти какая-нибудь досадная случайность в виде ранения. Отвезут раненного в госпиталь, а в штабе останутся его вещи и эти «дневники», их полистает особист и всё — карачун генералу. Прямо из штаба их отправят в Ставку, чтобы Сталин ознакомился с этой беллетристикой.

Главная же хохма в том, что в 1941-м году генерал Еременко был тяжело ранен и его самолетом из штаба фронта вывезли в госпиталь. В 41-м году в штабе фронта и был бы обнаружен его «дневник», после чего закончился бы такой генерал в Красной Армии. Если бы даже случилось чудо, и кто-нибудь из штабных «дневники» спрятал, то уж даже слабоумный больше не рисковал бы их дальше вести. Опасно это.

Надеюсь, вы уже поняли, что это такие же дневники, как и дневники Берии, сочиненные бериефилом-проходимцем С. Кремлевым-Брезкуном.

Есть еще вопрос к издательству, которое их выпустило отдельной книгой, я из Википедии процитирую:

Подофигели насчет научного издательства? Сейчас еще больше офигеете. Выход этой книги вызвал целый шквал и бурление в соцсетях: «Ну что, русачки, продолжать публикацию и разбор дневников???». Это реплика одного из блогеров, который выкладывал у себя отрывки «дневников». Да, в нормальном государстве, даже в буржуазном, за публикацию этой фальшивки самому издательству карачун был бы, как вы понимаете.

Но у нас что государство, что его историки… На сайте газеты «Труд» за 8 мая 2013 года (за день до 9 мая!) вы найдете интервью с историком Ю. Н. Жуковым, главным научным сотрудником института Российской истории РАН «Вести дневники на войне категорически запретить!». На вопрос корреспондента насчет достоверности «дневников» Еременко Ю. Н. Жуков отвечает, что кое-что в них — дневники, а кое-что —

Т. е., Голубев все-таки, командуя армией, две коровы держал, а Хлебников был евреем и в артиллерии ни фига не разбирался, хотя и генералом артиллерии был. Насчет историков РАН, если среди них такие главные научные сотрудники водятся, согласитесь, тоже есть щекотливые вопросы.

Но черт с ним, с этим «дневником», нам сейчас интересней другой момент в интервью с Жуковым по поводу «дневника», о чем проболтался этот ученый-историк:

«В начале 1960-х пошли первые мемуары советских военачальников, за каждого с его слов написанных журналистами. Каждый излагал свою версию и войны в целом, и сражений, боев. Они не врали, а просто рассказывали о том, что лично видели и как это понимали. Но когда таких томиков накопилось два десятка, читатель уже не мог понять, как оно было на самом деле. И тогда при „Воениздате“ создали комиссию, чтобы их „причесать“, снять разногласия. Но так было в тех случаях, когда военачальники сами участвовали в процессе. Совсем иначе — с мемуарами Жукова. Я сам видел, как директор издательства АПН Вадим Комолов писал мемуары маршала — на основе материалов, получаемых им из Министерства обороны. Там готовили ему военные характеристики событий, а он переводил все это в более или менее литературный текст. И давал Жукову. Георгий Константинович читал это, иногда говорил: „Помню, в тот день лил страшный дождь, мой джип застрял…“ — и в мемуарах появлялся некий „оживляж“. Но сам Жуков никогда свои мемуары не писал»…

Хотя Ю. Н. Жукову, который сочинил Сталина, предавшего революцию, можно полностью доверять только в состоянии собственной неадекватности, у этого историка враньё было уже физиологической потребностью, но здесь он где-то рядом. Согласно этому заключению, его однофамилец в маршальском звании ко времени написания мемуаров «Воспоминания и размышления» был уже если не в состоянии полуовоща, то где-то близко к тому:

После двух обширных инфарктов особо по архивам не побегаешь сведения для книги собирать и просто писать книгу — это довольно нервная работа, вредная для инфарктника. Поэтому без литературных негров здесь не обошлось. Но здесь особенно интересно о чем историк проболтался: авторами своих мемуаров наши маршалы и генералы, фактически, не были. Даже если они сами что-то написали, то это «исправлялось» редакторами. Поэтому даже текст «Солдатского долга» Рокоссовского такой странный, местами вызывает подозрение, что его писал шпак. И не только у Константина Константиновича, редактировалось всё безбожно.

А ко времени написания «Воспоминаний и размышлений» ЦК принял решение сделать Г. К. Жукова главным полководцем страны, уже начали снимать киноэпопею «Освобождение», в которой ему эту роль отвели. Поэтому даже то, что было сочинено в истории ВОВ при Хрущеве, начали исправлять в пользу новой ревизионистской версии истории войны. А что делать с более ранними мемуарами, например, маршала Еременко, которые не совпадали с новым взглядом? Тираж-то уже был раскуплен! Исправлять было поздно. Поэтому в книгу Г. К. Жукова вписали такое:

Хорошо, значит, Еременко не просто подвела память, но ему еще и приснилось пространное выступление Сталина, что во сне запомнил из этого выступления, то и написал потом в мемуарах. Правда, Жуков и его литературные негры невнимательно читали книгу Еременко, поэтому они ему приписали то, что Андрей Иванович и не писал. У Еременко нет ничего насчет выступления Сталина на последнем заседании, выступление есть, но только не на заседании. И насчет плохой памяти Еременко тоже есть вопросы, так Андрей Иванович пишет:

Выступили на Совещании, разумеется. Проверим память Еременко, откроем стенограмму и посчитаем выступающих по докладу Рычагова:

1. Д. Т. КОЗЛОВ, генерал-лейтенант, начальник Главного управления противовоздушной обороны Красной Армии.

2. М. М. ПОПОВ, генерал-лейтенант, командующий 1-й Краснознаменной армией Дальневосточного фронта.

3. Е. С. ПТУХИН, генерал-лейтенант авиации, командующий ВВС Киевского особого военного округа.

4. К. М. ГУСЕВ, генерал-лейтенант авиации, командующий ВВС Дальневосточного фронта.

5. Г. П. КРАВЧЕНКО, генерал-лейтенант авиации, командующий ВВС Прибалтийского особого военного округа.

6. Т. Ф. КУЦЕВАЛОВ, генерал-майор авиации, командующий ВВС Забайкальского военного округа.

7. Я. В. СМУШКЕВИЧ, генерал-лейтенант авиации, помощник начальника Генерального штаба Красной Армии по ВВС.

8. Ф. И. КУЗНЕЦОВ, генерал-лейтенант, командующий войсками Северо-Кавказского военного округа.

9. М. А. ПУРКАЕВ, генерал-лейтенант, начальник штаба Киевского особого военного округа.

10. Т. Т. ХРЮКИН, генерал-майор авиации, заместитель генерал-инспектора ВВС Красной Армии.

Всё сошлось. Ровно 10 человек. Через двадцать лет после событий вспомнить, сколько именно человек выступили в прениях по докладу, да еще и не по твоему — это не память, разумеется, это Еременко пользовался стенограммой Совещания, когда писал воспоминания.

Но ладно, допустим, что Еременко запомнил число выступающих потому, что их было 10, круглое число. И здесь же Андрея Ивановича подвела память насчет того, когда Жуков с Павловым играли в карты.

У Жукова — через день после Совещания. У Мерецкова — не указана дата, зато у него время проведения Совещания сокращено на три дня:

Кроме того, у Жукова и Мерецкова пропущено еще много чего, что помнил Еременко:

Вы по выделенному тексту смогли догадаться, почему информация о сборах и проведении «летучек», т. е. КШИ (командно-штабных игр), была неудобна для ревизионистской версии войны?..

Конечно, оказывается маршал Еременко, когда писал воспоминания еще не знал, что к обороне не готовились, поэтому у него на «летучках» отрабатывали не только вопросы наступления, но и обороны. А дальше у Андрея Ивановича еще интереснее:

И ничего нет про то, как Жуков, играя за немцев, разгромил войска Павлова. Не вспомнил и Мерецков про карточные победы Георгия Константиновича. А. М. Василевский в то время был уже в Генштабе, но у него ничего нет про Совещание, только указание, что он не присутствовал в связи с болезнью.

Есть еще один участник этого мероприятия. В списке присутствовавших под номером 198 значится командир 5-го кавалерийского корпуса генерал-майор К. К. Рокоссовский. Но в «Солдатском долге» у Константина Константиновича нет об этом ни слова. Он забыл о том, что принимал участие в самом важном предвоенном Совещании на самом высоком уровне? А можно я в это не поверю? Скорей всего, что-то редакторам не понравилось и они из воспоминаний Константина Константиновича это выкинули.

И получается, что история про то, как Жуков еще в январе 1941 года, играя за немцев, разгромил войска Павлова, является просто-напросто выдумкой дяди Жоры, которая теперь стала историческим фактом.

Чтобы вам совсем весело стало, сам же Жуков утверждает, что еще осенью 1940 года были разработаны оперативный и мобилизационный планы на случай ожидаемой войны, согласно которым самым опасным направлением была Украина, именно там ждали главный удар немцев. Но в самом конце года наркомат обороны проводит оперативную игру, в которой рассматривается вариант главного удара немцев в… Белоруссии. И эта туфта, самая натуральная, закрепляется в историографии, как факт.

Господа военные историки, кажется, у вас что-то не сходится: Сталин и Тимошенко ожидали главного удара на Украине, но решили провести стратегическую оперативную игру на картах так, будто разгадали намерения немцев основными силами наступать в Белоруссии.

Да еще в Кремле, когда Мерецков докладывал ход игры, Сталин остался недоволен его докладом, раздосадовано брякнул: «Нет у нас настоящего начальника Генштаба» — и снял с должности Мерецкова.

Всё-то у вас Сталин всех только и знает, что выгонять и снимать. Как Мерецкова. Оставив в должности того же ранга, что и начальник Генштаба, заместителем наркома Обороны.

Весь этот бред, в котором никакие концы не сходятся, сочинен только с целью выпятить фигуру Жукова и значимость Генштаба, как главной структуры в наркомате Обороны. Проблема только в том, что в то время Генштаб не имел такого значения, надувать роль Генштаба стали уже позднее, после войны, когда историкам стала мешать Ставка.

Да уже совсем недавно, в 2011 году к депутату Госдумы Илюхину пришел человек, работавший в группе фальсификаторов архивных документов, и прямым текстом сказал, что в архивы вбрасываются фальшивки с целью выпятить роль Генштаба. Подозреваю, что эта деятельность фальсификаторов продолжается и поныне.

Но если просто прочитать доклад Кирилла Афанасьевича, пока еще начальника Генштаба, на Совещании, то становится ясно, что никто его не снимал с должности, как был он замнаркома, так им и остался, только ему был поручен самый важный на тот момент участок работы, завершить мероприятия по боевой подготовке войск. Это в то время было значительно важнее, чем Генштаб.

Да вот у самого Мерецкова, когда его через несколько дней после «снятия» вызвал Сталин:

Ведь вроде бы простой вопрос: почему Мерецков на посту начальника Генштаба был заменен на Жукова? Но наворотили на простом вопросе столько, что теперь там черт ногу сломит. Хотя, можно было это выяснить, сделав один телефонный звонок… Но зачем-то вопрос данного кадрового решения был превращен в историческую тайну. С какой целью?

Да, оказывается, чтобы обвинить Сталина в том, что он ошибся в прогнозе насчет планов немцев о месте нанесения главного удара, что повлекло за собой последствия в виде отступления до Москвы из-за поражения войск Западного фронта Д. Г. Павлова. То, что поражение было из-за того, что Павлов удрал от своих войск вместе со своим штабом в тыл, оставив части фронта без управления и снабжения, за что и был расстрелян вместе с «соратниками», об этом вы историкам в глаза только не говорите, а то они в бешенстве вам ваши глаза выцарапают, как бабы в истерике, потому что, хотя об этом в приговоре Павлову и компании русским языком черным по белому написано, но, как известно, Сталин правду от народа скрывал, а эти историки успели насочинять вагон с тележкой исследований о причинах катастрофы Западного фронта.

Но меня эта историческая наглость поражает. Я уже не в первый раз пишу, что много видел разных проходимцев, такая биография у меня была, но эта научно-историческая кодла даже меня приводит в изумление. Ведь как раз события 41-го и 42-го годов показали, что, разместив на Юго-Западном направлении самую сильную группировку войск, Советское руководство проявило стратегическую мудрость, ни больше, ни меньше.

Какие стратегические выгоды получило немецкое командование, проскочив за Смоленск, нанеся по войскам Западного фронта удар двумя танковыми группами? Никаких. От слова совсем. Ни источников какого-нибудь важного сырья, ни промышленности, ничего, что пригодилось бы для дальнейшего ведения войны, ничего такого от западной границы до самой Москвы не было. В довесок — растянутые коммуникации группы армий «Центр» с партизанами впридачу.

Ведь читаете же директиву Гитлера к разработке плана «Барбаросса»: фон Боку дойти до Днепра, от Днепра развернуть танковые группы на север и на юг, охватить там группировки советских войск и их уничтожить. Вам же перевели эту директиву на русский язык! И на это отводилось полтора месяца. Через полтора месяца вермахт должен был стоять на линии Архангельск–Астрахань. Только через полтора месяца фон Бок перешел к обороне, сдерживая контрнаступление советских войск. На северо-западное направление сумел выделить всего один танковый корпус, силами которого задача не только разгрома всех советских войск там не была решена, но и Ленинград не был взят.

Попробовали уже хорошенько потрепанными танковыми группами Клейста и Гудериана решить задачу разгрома Юго-Западного фронта под Киевом, снова получилось так, что, отчитавшись о его разгроме, стояли перед войсками этого же фронта на Харьковском направлении. И на юго-западном направлении, кроме чернозема, захваченная территория не представляла особого стратегического интереса. Вялое наступление немцев против войск Юго-Западного фронта позволило эвакуировать из самого важного экономического района СССР, Донецкого, находившуюся там промышленность на восток. Именно эти вывезенные на восток заводы стали основой развертывания той промышленности, которая обеспечила победу.

Была ли слабость группировки нашего Западного фронта в июне 41-го настолько уж фатальной? Нет. Когда 27 июня Ворошилов обнаружил в Могилеве штаб Павлова, всего на пятый день после начала войны, к Могилеву уже подходили армии из тыловых округов, Тимошенко, тогда Главком, вовремя отреагировал на обстановку. И не окажись Павлов трусом, скоординированные действия даже окруженных армий Западного фронта и армий, выдвинутых из второго стратегического эшелона Семеном Константиновичем, ой какими серьезными проблемами для фон Бока обернулись бы, вряд ли бы он и до Смоленска дополз, если учитывать, какую кровавую баню его войска под Могилевом получили. Даже в условиях развала Западного фронта.

Но вы же, господа военные историки, из себя знатоков тактики и стратегии корчите, так — Белостокский выступ! Господа знатоки, в каких случаях на таких выступах, с угрожаемыми флангами, размещают большие количества войск? Уж не для того ли, что бы с этих плацдармов первыми наносить удары, использовать их для наступления? Вот если бы задача Павлову ставилась упредить нападение немцев и с Белостокского плацдарма начать первым наступление, то тогда там должно было быть дивизий больше, чем у Юго-Западного фронта. Но планировалась-то оборона! Какой дурак мог на выступе, флангам которого угрожал противник, разместить самую сильную группировку своих войск, если этот выступ предполагалось оборонять? С какой целью, чтобы больше своих войск подвергнуть угрозе окружения?

У вас, господа историки, концы с концами не сходятся. Если вы обвиняете Сталина и Тимошенко в стратегическом просчете насчет определения места главного удара немцев, в недостаточном усилении Западного направления, то, значит, вы этим обвиняете Сталина и Тимошенко в том, что они не хотели первыми ударить по вермахту, сами не хотели «вероломно напасть». Если же Белостокский выступ планировалось оборонять, то с чего бы на нем размещалась самая сильная войсковая группировка? Даже если бы Сталин с Тимошенко точно знали, что немцы нанесут по этому выступу сходящиеся фланговые удары двумя танковыми группами?! Как раз то, что у Павлова было меньше войск, чем у Кирпоноса, учитывая конфигурацию Западного фронта, показывает, что Сталин с Тимошенко ПРЕДВИДЕЛИ опасность окружения там. И, конечно, уж точно не планировали никакого наступления прямо с 22-го июня, как потом это приписали Семену Константиновичу деятели Генштаба СНГ. Про их творчество, ставшее основой фантазий таких, как Козинкин и Мартиросян, позже.

Но только полный шпак может не видеть очевидного: если бы Западное направление было усилено в противовес Юго-Западному, то Кирпоносу, а потом и Буденному, не удалось бы сдержать наступление войск Рундштедта, не хватило бы сил. И в то время, когда Западный фронт отбивался бы от двух танковых групп, танки фон Клейста смяли бы войска Юго-Западного фронта, и рабочим Харьковского тракторного пришлось бы просить немецких танкистов помогать грузить станки на железнодорожные платформы, чтобы эвакуировать завод. Если бы немецкие танкисты согласились, конечно…

И ведь всё это очевидно — насчет относительно слабой группировки Западного округа. Для самого слабоумного курсанта военного училища очевидно. Но у нас же совсем дикая хрень с этим получается. В январе 40-го года Жуков, играя за немцев, погромил там Павлова, но до начала войны войска Павлова были расположены именно так, чтобы немцы их погромили. Да еще главного удара там не ждали, но именно там тренировались в самой главной карточной игре.

И сочинители этой белиберды сами понимали, что на фоне просчета Сталина и Тимошенко насчет направления главного удара немцев (который, этот просчет, сами сочинители ревизионистской версии войны и придумали), проведение главной оперативно-стратегической игры под руководством Тимошенко именно на театре Западного округа выглядит странно. Очень и очень странно. Если главный удар ждали на Юго-Западном направлении, то почему тренировались на Западном?

И вот вам, пожалуйста — Махмуд Гареев. Военный историк. И не просто военный историк, а еще в звании генерал армии. До маршала одна ступень. В 1989 году был военным советником Президента Афганистана. Уже в звании генерала армии. Если вы когда-нибудь станете президентом, то внимательней относитесь к кандидатурам советников, а то также, как Наджибулла, закончите. Предпоследняя должность Махмуда Гареева в армии — заместитель начальника Генерального штаба по научной работе и оперативной подготовке. Короче, мне понятно, почему Советская Армия не смогла справиться с душманами. Вы тоже это поймёте, если прочитаете книгу генерала армии Гареева «Маршал Жуков. Величие и уникальность полководческого искусства. Уфа, 1996 г.»

Хоть автор и поставил себе целью перестроечную клевету опровергнуть, но там весь набор про уборевичей, тухачевских и уничтоженных Сталиным опытных военных кадров. Только Жуков чисто случайно выжил. А насчет этой оперативной игры на картах перед войной, я процитирую полностью с большим удовольствием, потому как, оказывается, их было не одна, а две:

Правда, сам Жуков так и не вспомнил, что он, оказывается не только Павлова разгромил, притворяясь фон Боком, но еще и победил Рундштедта, которым притворялся генерал Кузнецов. Хотя, как раз про то, как он еще перед войной переиграл виртуально немцев, виртуально командуя Юго-Западным фронтом, Жуков не мог не вспомнить, согласитесь.

Но теперь проблема насчет того, что тренировались на Западном фронте, а ждали главного удара на Юго-Западном, решена. Оказывается, два раза тренировались, на Юго-Западном тоже. Единственное, об этом никто, кроме Махмуда Ахметовича не мог вспомнить, не только ни один военачальник времен войны, оставивший воспоминания, но и сам Жуков, но это ничего. Жукову же в 1941 году было 45 лет, память уже могла начать подводить, не юноша, все-таки, а Махмуду в 41-м только 18 исполнилось, голова еще была чистой и ясной, всё помнила. И, несмотря на то, что на момент событий Махмуд учился в кооперативном техникуме на первом курсе, поэтому у меня есть большие сомнения насчет его присутствия при той игре в карты, но не будем строгими, мог и по радио услышать в новостях про стратегические тренировки военных. И запомнить.

Генерал армии!!! Главный ученый Генштаба Минобороны СССР, заместитель начальника Генштаба по оперативной работе! Кому-то еще до сих пор кажется, что у СССР был шанс в 91-м году…

Еще несколько пассажей из книги Махмуда Гареева:

Генерал армии в роли фрика. Какие отрицательные военно-политические последствия имела наша победа над финнами? Неужто то, что границу от Ленинграда отодвинули? Или то, что СССР из Лиги наций исключили? Так эта Лига насколько пережила советско-финскую войну? Что еще может быть? То, что Гитлер убедился на примере этой войны в слабости Красной Армии, поэтому и решился напасть на СССР? Такая точка зрения среди фриков-историков имеет место быть. Тут уж — да, Ворошилов виноват в гитлеровской агрессии против СССР, если бы он подготовил армию, как следует, то никакой Великой Отечественной войны с ее жертвами и разрушениями не было и Советский Союз мирно строил социализм до самой Перестройки.

Есть еще взгляд историков, окопавшихся на «Тактик-медиа», что этот конфликт подтолкнул Финляндию к союзу с Германией. Наверно, это Гареев имел ввиду. То, что по инициативе СССР в 1932 году между СССР и Финляндией был заключен договор о ненападении, но финны только усилили демонстрацию своей враждебности по отношению к нам, мы опустим. Это неважно, наверно. Подозрения Сталина насчет того, что в случае агрессии против СССР Германии, горячие парни обязательно захотят к агрессору подключиться, чтобы реализовать свои навязчивые фантазии о Великой Суоми, спишем на маниакальную подозрительность Советского вождя?

Еще цитата:

Генерал армии! Мы сегодня подхихикиваем, когда видим смазливых барышень с генеральскими звездами на погонах в штате МО РФ, но вот вам — целый генерал армии в штате МО СССР. Генерал-историк. У барышень Шойгу хотя бы лица симпатичные, а не тупое мурло.

Для сравнения, из доклада Хрущева на 20-м съезде:

А вы, наверно, думаете, что решения 20-го съезда после ухода Никиты на пенсию перестали действовать.

И, конечно, отсылки у Гареева к воспоминаниям В. М. Молотова, записанных Чуевым — это фрик. Натуральный. С генеральскими погонами.

Но на этом еще не всё с комедией про оперативную игру на картах. В 1989 году были изданы мемуары маршала М. В. Захарова «Генеральный штаб в предвоенные годы». Того самого маршала, который объявил боевую тревогу в частях Одесского военного округа еще до получения Директивы № 1. К тому же, он был не командующим войсками округа, а начальником штаба. Если бы ко мне на отдельную батарею пришел начальник штаба полка и объявил батарее тревогу, я бы даже командиру полка не стал звонить. Зачем занятых людей отвлекать на дурацкие выходки пьяных офицеров?

Несомненно, книга М. В. Захарова очень сильно редактировалась, сам Матвей Васильевич не мог вписать туда подобную глупость. Вышла она в 1989 году с такой аннотацией:

Сам маршал Захаров умер в 1972 году. Перед уходом на пенсию в 1971-м году — первый заместитель министра обороны СССР и начальник Генерального штаба. Что-то я очень сильно сомневаюсь в том, что он мог вписать в мемуары «факты, считавшиеся ранее закрытыми». Это какие — военная тайна? Начальник Генштаба пишет мемуары, в которых разглашает военные тайны и отдаёт рукопись для опубликования? Разумеется, это глупость. Достаточно прочесть «Генеральный штаб в предвоенные годы» (название, кстати, очень неудачное), чтобы понять — книга не совпадала с линией на возвеличивание Жукова, которое началось тогда, когда мемуары Захарова были написаны. Их явно пробовали причесать под «линию партии», но получилась только абракадабра, их не получилось переработать, там проще было всё заново написать. Зато уже к концу 80-х можно было печатать что угодно. Гласность. Чтение доставляет много веселых минут, такое, например:

Я так и представляю картину, как Сталин гонял своего секретаря Поскребышева в Мавзолей получать указания от Ленина.

Зато Матвей Васильевич довольно подробно описывает проводимую в январе 41-го оперативную игру на картах. И уже по этому описанию можно делать вывод, почему его книга не могла быть опубликована при Брежневе, когда в основу историографии войны были положены «Воспоминания и размышления».

У Захарова всё не так, как у Жукова. И не так, как у Гареева. Генерал Дмитрий Павлов у Захарова сначала командовал Северо-Западным фронтом «восточных», т. е., за наших играл. А Жуков — Северо-Восточным фронтом «западных».

По итогам игры руководитель учений, С. К. Тимошенко, провел разбор «полетов». Жукову, игравшему за немцев, было указано на ошибочность оставления Сувалкского выступа, он упустил возможность нанесения удара с него на Барановичи, угрожающего окружением войск Северо-Западного фронта «восточных», также подверглось критике его решение контратаковать перед укрепленными районами.

А Павлов, наоборот, удостоился похвалы за решение наносить главный удар левым крылом фронта, обходя фронтальную оборону «западных».

Для полноты картины, условиями игры предусматривалось, что наши первыми бросаются в наступление против условных немцев. И тут же в мемуарах маршала Захарова пассаж:

Пассаж очень сильно похож на уставы, которыми запрещалось копать окопы, в «Солдатском долге» Рокоссовского. Никак не мог сам Захаров такое написать.

После первой игры была вторая. Там Павлов играл уже за условных немцев, командуя Юго-восточным фронтом, Южным «немецким» фронтом командовал генерал Кузнецов. Жукову во второй игре достался Юго-Западный фронт «наших», от Бреста до Черного моря. Условиями второй игры была поставлена задача «восточным» сдержать наступление противника и потом контратаковать, преодолевая укрепленное предполье. Жуков с задачей справился:

Еще раз процитирую:

Цитата слегка отличается от выше приведенной про «драматические моменты»? Так это я уже не из Захарова ее взял, а из Жуковских «Воспоминаний и размышлений». И теперь попробуйте меня обвинить в том, что я выдумал насчет причесывания мемуаров Захарова.

Говорите, что мемуары можно использовать, как исторические источники? Как видите можно. Но только мемуары советских военачальников — в качестве источников о том, как история переписывалась в угоду изменившейся «линии партии», приобретая альтернативный вид при каждом переписывании…

Как вы видите, если верить Захарову, то будущего маршала Победы Сталин начальником Генерального штаба назначил совсем не за выдающиеся достижения в карточных играх, на которых Жуков переиграл всех подряд. Павлов играл в карты не хуже. И опыта у Павлова было не меньше, хотя Жуков успел к тому времени победить японцев. Но сам Сталин на совещании по итогам финской войны сказал, что конфликт на Халхин-Голе был мелочью, всего лишь армейский корпус там действовал, а с финнами война была по-настоящему. Так Жукова на войне с финнами не было, а Дмитрий Григорьевич там был инспектором по применению бронетанковых войск, да и во время конфликта с японцами приглядывал за Жуковым в качестве советника.

И про снятия с Генштаба Шапошникова и Мерецкова у Матвея Васильевича написано:

А что всерьез можно принимать? Такое:

Перед тем, как мы начнем разбираться, что же там за такая позиция была у каждого нового начальника Генштаба, что она не нравилась руководству, а начальники Генштаба, величайшие стратеги, ее упорно отстаивали, пока их не снимали с должности, поинтересуемся годами жизни С. К. Тимошенко, да и Климента Ефремовича Ворошилова. Оказывается, оба они на момент написания Захаровым мемуаров были вполне еще живы. Оба бывшие наркомы обороны, а Ворошилов еще и Председатель Комитета Обороны при СНК. Какие проблемы были у маршала Захарова, первого заместителя министра обороны и начальника Генштаба попросить адьютанта соединить по телефону с маршалом Тимошенко и задать ему вопрос:

— Семен Константинович, маршал Захаров беспокоит. Я тут сижу мемуары кропаю, да что-то запамятовал, из-за чего Шапошникова и Мерецкова с Генштаба ты пнул, или не ты, а Сталин? Не напомнишь мне?

Уж нарком обороны Тимошенко точно знал причину, по которой его начальники Генштаба менялись, согласитесь. И гадать не нужно было. Но у Захарова нет даже намека на уточнение вопроса у того, кто реально владел информацией. Он предполагал!

Хотя, чего там предполагать. Насчет разговора с Тимошенко я имею ввиду. Захаров знал, что ему Семен Константинович, человек прямой, как лом, ответит:

— Ты, Матвей, со своим дружком Родиошей Малиновским, облизав хрущевскую задницу, сразу переключились на брежневскую и выдумываете сплошную похабщину, поэтому лучше у Брежнева и поинтересуйся. Он тебе подскажет.

Мемуары Захарова пересыпаны почти прямыми оскорблениями в адрес Тимошенко. Именно на него и на Сталина автор возложил вину за ошибку насчет главного удара немцев. Оказывается, смена начальников Генштаба связана именно с тем, что гениальный Шапошников правильно предвидел, а Сталин с Тимошенко предвидели неправильно, после рокировок начальников Генштаба:

Захаров пишет, в чем заключался план Шапошникова:

Только насчет сосредоточения основной группировки немцев в районе Восточной Пруссии как-то не очень совпадает с тем, где эта группировка была в июне 41-го, согласитесь. И ладно, взятие Ленинграда… А удар основной группировки из Восточной Пруссии по Минску какие особенные политические выгоды мог принести? Но тянуть осла за уши можно. Только осел орет благим матом и всеми копытами упирается.

И этот план существовал до августа 1940 года. В августе 1940 года стали думать, что план Шапошникова был ошибочным и за эту ошибку Шапошникова, по логике М. В. Захарова, сняли. Правда, почему-то не сняли наркома Тимошенко, у которого начальник Генштаба сочинял никчемные планы. Наверно, Тимошенко оправдался:

— Да этот мой начштаба сам себе рулевой и что хочет, то и рисует на картах. Я не виноват.

Вместо Шапошникова, который был сам себе рулевым, назначили начальником Генштаба Мерецкова, который не был сам себе рулевым и поэтому составил новый план:

Ну и маршал Захаров критикует это перенацеливание:

Осел уже даже не орёт: Иа-Иа! — он визжит, как поросенок. Уже и Свечина призвали на помощь тянуть осла за уши. А за что же тогда еще и Мерецкова заменили на Жукова, если Кирилл Афанасьевич составил план, устраивавший руководство? Оказывается, хоть и план устраивал, но

Стыдно даже читать. Наверно, Тимошенко имел дачу под Киевом с огородом и садом и ему плевать было на то, что немцы Москву возьмут, главное, чтобы дачу не спалили, поэтому решил самые сильные войска против немцев на юго-западе выставить. Да и интерес насчет дачи у него со Сталиным совпал. У Сталина дача тоже на юге была, в Гори. Нет, под Москвой тоже была, но на Кавказе же климат дачный лучше!

А Г. К. Жуков лучше знал местные условия на Юго-Западном направлении, потому как успел Киевским округом покомандовать и тоже, кажется, там дачу заимел, поэтому его поставили начальником Генштаба вместо Мерецкова. У Мерецкова в Киеве дачи не было, он мог халатно отнестись к защите украинской границы.

И это — в официальной историографии! На основе этого такие, как Мартиросян, придумали киевскую мафию во главе с Тимошенко и Жуковым, из-за преступных действий которых немцы быстро взяли Минск и едва Москву не взяли.

Хорошо, что Борис Михайлович Шапошников не успел до всего этого дожить. Не увидел всего этого исторического позора. Я даже не представляю, сколько «ласковых» слов услышал бы маршал Захаров от маршала Шапошникова.

Дело в том, что когда Шапошников составлял план, не по собственной инициативе, разумеется, а по указанию наркома, своего начальника, то немцы ни в каком другом месте не могли наносить главный удар, кроме как на Северо-Западе. Вообще не могли вести наступление южнее Польши. Потому что южнее Польши — Румыния, союзница Франции…

Трудно даже предположить, чем руководствовались сочинители версии, согласно которой Шапошников правильно предугадал размещение главных сил немцев и направление их главного удара, а Тимошенко со Сталиным решили, что главные силы немцев наступать будут на Юго-Западе, южнее устья реки Сан, поэтому Шапошникова заменили на посту начальника Генштаба на «киевскую мафию». Скорей всего, расчет был сделан на невежество публики, которую сами авторы версии считали тупым быдлом, которому можно скормить, не стесняясь, что угодно. И современная историография придерживается такого же подхода по отношению к вам.

Устье реки Сан — это у польского города Сандомир. Сандомир даже сегодня небольшой городок, расположенный на 180 километров к юго-востоку Варшавы, почти на самом юге Польши. А что было южнее границ СССР с Польшей в 1940-м году? Посмотрите на карту:

Вы видите, что южнее польской границы начиналась граница с Венгрией, которая по условиям так называемого «Венского арбитража» 1938 года получила часть территории Чехословакии и вместе с этой территорией общую границу с СССР протяженностью примерно 180 километров. А дальше, до Черного моря — граница с Румынией, протяженностью около 900 километров. Т. е., общей с СССР границы Германия южнее устья реки Сан не имела.

Но мы же привыкли, что Румыния и Венгрия — союзники Германии, их войска вместе с вермахтом вторглись в СССР! Вот на эту привычку и был сделан расчет. Вот только Европа до капитуляции Франции и после — две большие разницы, как говориться. Даже режим Хорти в Венгрии. «Венский арбитраж» по условиям которого Венгрия получила часть Словакии и Закарпатскую Украину — склонение Гитлером адмирала Хорти к союзу с Германией. Но даже после этого венгерский диктатор весьма болезненно относился к попыткам вмешательства немцев во внутренние дела Венгрии, и только 20 ноября 1940 года венгерской стороной был подписан «Берлинский пакт» о военном союзе с Германией, Италией и Японией.

С Румынией же еще всё сложнее было. В 1938 году король Румынии Карл II установил режим личной диктатуры, запретив в стране все партии, в том числе и фашистскую «Железная гвардия». В своей политике Карл II придерживался британской ориентации и даже при заключении в 1939 году экономического соглашения с Германией он предварительно запросил и получил от Англии и Франции гарантии насчет западных границ Румынии.

После поражения Франции, разумеется, уже и Великобритания не могла оказать какой-либо внятной поддержки королю, его режим, у которого в самой Румынии было много противников, будущий диктатор Антонеску, ориентирующийся на немцев — один из них, подвис. Только самые наивные люди могли надеяться в той ситуации, что Румыния не попадет под влияние Германии. В СССР тогда наивные были в дефиците, поэтому наше правительство вынудило румынского короля согласиться с присоединением к СССР Бессарабии, а по условиям Второго Венского арбитража 30 августа 1940 года от Румынии и в пользу Венгрии был отпилен кусок территории.

30 августа 1940 года! Еще 30 августа 1940 года с будущими союзниками Германии было совсем всё не просто. И только 5 сентября 1940 года Антонеску стал полноправным диктатором, вынудив короля отречься от престола в пользу сына, будущего кавалера нашего Ордена «Победы». Только в сентябре в Румынии прибыла германская военная миссия, а 23 ноября 1940 года Румыния присоединилась к Тройственному союзу.

Надеюсь, вам понятно, что до войны с Францией Советское военное руководство элементарно не могло рассматривать Юго-Западное направление, даже не как основное, а вообще его не рассматривало. Борису Михайловичу Шапошникову не нужно было изображать из себя шамана с бубном и камлать вокруг костра, спрашивая совета у духов, откуда немцы будут наступать главными силами. Наступать они могли до августа 1940 года только с территории Польши и Восточной Пруссии. До августа 1940 года у немцев даже не было еще возможности размещать свои группировки южнее реки Сан. Даже не до августа, а до сентября. Тот план прикрытия границы, который представил Шапошников, был возможен и актуален до окончания французской компании вермахта. После того, как Франция потерпела поражение, он свою актуальность потерял. Теперь Юго-Западное направление стало угрожаемым.

В принципе, план Шапошникова и нельзя рассматривать как полноценный план на случай будущей агрессии Германии, потому что на момент его составления агрессия Германии против СССР еще была невозможна. До включения Венгрии и Румынии в свой военный союз Гитлер не мог решиться на нападение на СССР при любых обстоятельствах.

Еще раз процитирую из М. В. Захарова о плане Шапошникова:

Минск — конечный пункт для немецкого наступления. Дальше немцы в условиях 1940-го года наступать и не могли, даже дойдя до Минска они получали открытый правый фланг, рискнув идти еще дальше, они бы совершили самоубийство.

И совершенно неважно, кто был бы на посту начальника Генштаба до августа 1940 года, Шапошников, Жуков или Мерецков, план прикрытия границы был бы именно таким, каким его составил Борис Михайлович.

Еще раз — не личность начальника Генштаба определяла планирование на случай будущей войны с Германией, а военно-политическая обстановка. Военно-политическая обстановка до августа 1940 года (Франция в конце июня капитулировала) не предполагала никакого другого плана на случай агрессии Германии, которая разместить свои войска могла только северней устья реки Сан.

Вроде всё очевидно, так ведь? Я давно уже заявляю, что никаких открытий в историографии СССР и близко не делаю, я всего лишь стараюсь своими книгами ее вернуть в то состояние, в котором она была до 1956 года, до начала ее ревизионистского переписывания. Но чем больше моих книг выходит, тем больше в мой адрес — плоскоземельщик, сочинитель альтернативной истории и т. п. И обязательно, у Балаева все историки плохие, он всех ругает. Даже мне самому в переписке задают ехидный вопрос: а какой историк вам нравится?

Ладно. Вот на примере пресловутого плана Шапошникова я вам показал, что наша военная историография откровенно врёт, связывая предвоенное планирование с личностью начальника Генштаба. Врёт явно. Нагло. В элементарном вопросе. Я вам это, надеюсь, показал, постарался это сделать максимально доходчиво. Теперь, уважаемые мои критики, которым не нравится, что у меня все историки плохие, покажите мне, пожалуйста, хоть одного позднесоветского и современного военного историка, написавшего или сказавшего, что план Шапошникова не мог быть никаким другим именно потому, что у Германии на август 1940 года еще не был оформлен военный союз с Венгрией и Румынией. Найдите хоть одного историка, который не наврал в этом вопросе.

Знаете почему официально признанные, так сказать, наши историки так к вам относятся, почему они вам врут с такой наглостью, демонстрируя, что и за людей вас не считают? Они думают, что вы все такие же, как и этот https://nadkin-muzh.livejournal.com/1810045.html.

Вы такие же? Или пора начать… немного обижаться?..

Конечно, нельзя было так часто менять начальников Генштаба — троих за три года. Что за год можно сделать на такой высокой должности? Даже красивых машинисток не успеешь подобрать и удобный диван в кабинет купить, как уже пора на выход. Вот генерал армии Махмуд Гареев написал:

Нет, раз Мольтке-старший 30 лет, то понятно… А то, например, Ленин даже месяца министром не потренировался и сразу главой правительства. Конечно, куда там по сложности должность Предсовнаркома по сравнению с Генштабом! И это писало тело в звании генерал армии. С такими генералами Устинов решил Афганистан покорять… Впрочем, какие генералы, такой и министр обороны. И армия такая.

Что там такого в энтом Генштабе, что нужно было три года в должность входить — черт его знает, наверно, коридоры длинные и запутанные, пока до своего кабинета доберешься без карты, заблудишься. Только вроде Мерецков, например, в 37-м году заместителем начальника Генштаба годик успел побывать, а Жуков пришел с командующего округом, так у него в округе тоже был свой «генштаб», примерно такой же по структуре штаб округа. Или он командовал округом, не вникая в работу своего штаба?

У этих генералов должность начальника Генштаба уж така прям важная и сложная! Не только лишь каждый сумеет в эту должность! Поэтому у них Сталин виноват в том, что к войне плохо готовился, часто меняя начальников Генштаба, в результате война началась, а настоящего Мольтке-старшего на Генштабе не оказалось, и во время войны всё это продолжалось, как у Махмуда написано:

Похоже, что Сталин был замаскировавшимся троцкистом, специально вредил, подставлял по плану Тухачевского Советский Союз под военное поражение. Назло Жукову.

Сам Махмуд Гареев двадцать лет по разным штабам, вплоть до Генерального, отирался, поэтому у него Генштаб — это всё. Космос. Кажется, у него служба в последней его командирской должности, командиром дивизии, не задалась и его больше на командных должностях не пробовали. Если кто не в курсе, плохо знаком с армейскими реалиями, штабной в армии по сравнению с командиром — получеловек, недоразвитый военный. Перевод с командирской должности на штабную, даже если эта должность одного ранга, на которой звание такое же — это трагедия почти шекспировская для военного. Даже если выше должность.

Сам маршал Захаров, будущий начальник Генштаба не даст соврать:

Оцените. Корпусов в округе Черевиченко было как ларьков на колхозном рынке, должность по сравнению с должностью начальника штаба округа ниже на три-четыре ступени. Но Захаров просит, умоляет «снять» его со штаба и отправить со значительным понижением на командную должность вместо Малиновского. Только из-за Черевиченко не срослось, пришлось Матвею Васильевичу до конца своей жизни гнить по штабам. Ирония судьбы, Малиновскому свезло уйти на корпус и потом за ним, министром обороны, таскал портфель с картами и бумагами Захаров, занимавший перед войной гораздо более высокую должность. Но не командирскую, а штабную.

Кроме того, любой нормальный командир за начальника штаба — легко, без всяких проблем. Одно только муторно — должность бумажная, но сложного в ней ничего нет. По сравнению с командирской, конечно. Но вот не всякий начальник штаба потянет командирскую. Даже если это начальник штаба у самого Рокоссовского, вот как Константин Константинович описывает момент, когда его назначили командующим Брянским фронтом и он рекомендовал своего начальника штаба по 16-ой армии на командование армией:

К слову, Баграмяна, как у нас в истории, Сталин выгнал с должности начальника штаба фронта и Иван Христофорович оказался на командирской, командармом. Думаю, в реальности, Баграмян Сталина забросал рапортами с просьбами выгнать его со штабной должности и дать возможность покомандовать…

Почти каждый, кто хоть как-то интересуется историей ВОВ, сможет сходу назвать фамилии командующих фронтами, может не всех, но Жукова, Рокоссовского, Конева, Ватутина, Баграмяна, Малиновского, Толбухина, Мерецкова, самых известных, точно сможет. А теперь сами попробуйте, не покопавшись предварительно в справочной литературе и не прибегая к гуглу, назвать начальника штаба у Конева. Многие из вас вспомнят генерала А. Н. Боголюбова, который был начальником штаба 1-го Украинского фронта, когда фронтом командовал Жуков? Фамилию этого генерала, вообще, сможете вспомнить?

Незаслуженно забытые полководцы? Нет, ничего такого. Они не полководцы, они — военачальники. Они не несли ответственности за операции фронтов, им не принадлежали задумки операций, их идеи, они не осуществляли руководства операциями. Свои ордена они получили, то, что им причиталось. Но вся слава досталась именно тем, кто эту славу заслужил — командующим. По праву. Потому что — ответственность.

Если вы поинтересуетесь, как освещались основные операции Красной Армии во время войны до 1956 года то непременно натолкнетесь на «культ личности». Везде — Сталин. Идея, замысел — Сталин. «Десять сталинских ударов» — помните? И Сталинград — тоже Сталин. Всё, что появилось после 1956 года, когда Шапошников, Василевский и даже Антонов стали авторами этих операций — ложь. Правда, как раз — «культ личности».

Если вы не согласны, то тогда давайте исправляйте и славу Рокоссовского, Ватутина, Конева, боритесь с их «культом личности», делайте из их начальников штабов шапошниковых и антоновых. Дикость? Конечно, когда дело касается командующих фронтами и армий, то откуда-то возникает понимание, что их штабы — это органы управления фронтами и армиями в руках командующих и задача начальника штаба — воплотить замысел, решение командующего в форму приказа. Но только лишь дело начинает касаться Генерального штаба — так сразу понимание куда-то испаряется и начальник Генштаба превращается в какую-то суперважную фигуру. Генштаб — это такой же штаб, только при Главнокомандующем во время войны и наркоме обороне (министре обороны) в мирное время. Ни больше, ни меньше.

Начальник штаба Рокоссовского реализовывал замысел и решение командующего в приказ. Начальник Генерального штаба реализовывал в приказ замысел и решение Главнокомандующего. А в мирное время — наркома обороны.

Поэтому не были никаких планов прикрытия границы ни имени Шапошникова, ни Мерецкова, ни Василевского. Это были планы Тимошенко, наркома обороны, исполненные Шапошниковым и Василевским. Что приказал им Тимошенко в этих планах написать, то они и написали.

Тем более, не могла существовать в реальной жизни история про то, как Сталин снимал с должностей и назначал на них начальников Генштаба. То он Шапошникова вызывает к себе и об этом ему объявляет, то на разборе оперативной игры брякает: «Нет у нас настоящего начальника Генштаба, Мерецкова надо выгнать». Это всё настолько дико, что даже для кинокомедии не подходит. Зачем тогда нужна была должность наркома обороны? Специально для того, чтобы иметь на ней фигуру, которую можно позорить перед подчиненными такими выходками?

Вы сами были когда-нибудь начальниками? Представьте, что на каком-нибудь большом и важном совещании, где вы сидите со своими подчиненными, ваш вышестоящий руководитель при «разборе полетов» начинает разносить ваших подчиненных, начальников служб и отделов, к примеру, называя их «ненастоящими начальниками Генштаба». Такие случаи бывают. И со мной такое было, когда мой вышестоящий руководитель позволил в присутствии моих подчиненных высказать претензии к их работе. Не ко мне, как к их начальнику, а к ним. В результате получил в ответ хамскую выходку с моей стороны в свой адрес. Я его прямо оскорбил. Намеренно. Осознавая последствия. Потому что, если бы промолчал, последствия для меня, как начальника, были бы еще хуже — полная потеря авторитета у подчиненных. Стыдно было бы в глаза им смотреть.

Если вы позволяете своему вышестоящему руководству при вас высказываться в адрес ваших подчиненных: «Ты ненастоящий начальник Генштаба», — и при этом помалкиваете, то вы мгновенно теряете авторитет. Всё. Вы после этого уже не сможете руководить подчиненным вам подразделением. Изображать из себя начальника можете, но все ваши подчиненные уже будут знать, что вы — тряпка, а не начальник.

Тем более, невозможна ситуация, когда ваш вышестоящий начальник вызывает вашего подчиненного и объявляет ему, что снимает его с должности. Мимо вас объявляет. Или кого-то мимо вас назначает. Это уже даже не тряпка. Это из вас сделали, простите, говно.

Сталин этого не понимал и постоянно демонстрировал перед сотрудниками наркомата обороны, что их начальник, нарком обороны С. К. Тимошенко, говно и тряпка? Позвольте не согласиться. Открывайте первую теоретическую работу Иосифа Виссарионовича «Марксизм и национальный вопрос», за которую Ленин его назвал «чудесным грузином», читайте, погружайтесь. Это еще совсем молодой Сталин. Ума у этого человека хватало, чтобы не допускать такие чудовищные управленческие ляпы, которые ему приписаны. Если бы он так поступал с Ворошиловым и Тимошенко, как описано у нас в историографии, то и Ворошилов, и Тимошенко Сталина ненавидели бы. Справедливо ненавидели бы. Таких начальников, каким изображен Иосиф Виссарионович, всегда и во все времена ненавидели.

Вся эта история с заменой начальников Генштаба перед войной не может иметь ничего общего с реальной жизнью, это полностью фэнтезийная история, сочиненная с целью… Кто там главный придурок? Конечно, нарком обороны Тимошенко, которому так безобразно оскорбительно меняют его подчиненных на должности начальника Генштаба. Сочинена эта история с целью оскорбить и унизить маршала Тимошенко…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки будущей книги. Шапошников.

19 марта, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/03/19/

Первое недоумение было после прочтения «Мозга армии», которую я сразу про себя начал называть «Соком мозга». Сама по себе книга, если касаться содержательной части, неплохая, но — стиль! Тредиаковский с Сумароковым.

Найти «Мозг армии» я пробовал еще в молодости, когда начал читать военную мемуаристику и в воспоминаниях наших маршалов постоянно наталкивался на упоминания о ней, как о выдающейся военно-теоретической работе, определившей направление развития советского штабного искусства. Но в библиотеках, даже в краевом центре, этой книги не было. Насколько мне удалось установить, она была издана в 1929 году небольшим тиражом и больше не переиздавалась. Могу ошибаться, но других сведений я не нашел. Прочитать ее удалось только тогда, когда она стала доступна в интернете.

И первое впечатление было — я что-то не то прочитал, что было в мемуарах о ней. Какое направление какого штабного искусства, если это обычный исторический очерк о Генеральном штабе Австро-Венгрии? Потом уже у маршала М. В. Захарова встретил именно такое же про «Мозг армии» — исторический очерк:

Разочарование разочарованием, но «Мозг армии» — вполне добротная военно-теоретическая работа определенного направления, тем, кому нужно по роду деятельности заниматься историей военного искусства, штабного, в частности, она нужна и интересна. Но приписывать ей такое, как у Василевского, например:

Это из очерка о Б. М. Шапошникове, автором которого значится А. М. Василевский, опубликованного в книге «Полководцы и военачальники Великой Отечественной — М.: Молодая гвардия, 1979» из серии ЖЗЛ.

Похоже, что не только я, но и маршал Захаров читал совсем не тот «Мозг армии», который был у маршала Василевского. Наверно, у Александра Михайловича было какое-то другое издание, такое же, как и у историка А. Исаева, примерно такими же словами говорящего о «Мозге армии», как и в очерке, автором которого значится Василевский.

Или, что больше похоже на Исаева, он сам не читал «Мозг армии», знает о нем из мемуаров, в том числе из вышеназванного очерка. Только если вы внимательно прочитаете его, очерк Василевского, то у вас возникнет подозрение, что маршал хотел поиздеваться над памятью своего учителя в штабной работе. Там такое впечатление, что Шапошников, как только в его биографии возникала какая-нибудь сложная ситуация, сразу вспоминал, как говорили пленные немцы, когда их на работу посылали, что он «Их бин больной»… Так получилось потому, что к реальным заслугам и к реальной биографии, о которой поведал Василевский, редакторы добавили «исторической правды».

Я не собираюсь низвергать маршала Шапошникова с пьедестала. Это человек — заслуженный. И он сам, думаю, возмутился бы тем, что на него навешали в дополнение к его настоящим заслугам. Человек несомненно заслуженный, но, как говорится, не орёл. Но он на орлиное звание сам никогда и не претендовал…

Начинается очерк с того, что автор сразу предупреждает:

И перед тем, как начать с героической юности, сразу ставит точку над «и» насчет отношения Бориса Михайловича к Советской власти:

Дальше в биографии будущего маршала начинается такое, что на ум приходит:

Нужно отметить, что последняя должность Бориса Михайловича в старой армии — начальник Кавказской гренадерской дивизии, избран на эту должность съездом делегатов военно-революционных комитетов в декабре 1917 года. А в январе 1918-го тяжело заболел и по болезни был демобилизован. Чем именно заболел — неизвестно. Просто заболел. Ну и правильно сделал, время было смутное, нужно было переждать.

Весной 1918 года Шапошников работал секретарем Народного суда Казанской Рабоче-Крестьянской Республики, в это время Советская Республика начинает строительство новой армии и Борис Михайлович вспоминает о своей профессии, обращается с письмом к начальнику штаба сформированного Приволжского военного округа генералу Н. В. Пневскому, в очерке это письмо предваряется такими словами:

Оно, действительно, примечательное с точки зрения того, что из себя представляли эти военспецы, пошедшие на службу в Красную Армию:

Всё правильно. Дивизиями пусть Чапаевы командуют, а мы в штабе посидим. Там не стреляют. Принесем посильную помощь.

Впрочем, это никак в негативном плане таких, как Шапошников, особенно и не характеризует. Обычные мещане, только в погонах, точнее, в шинелях со свежеспоротыми погонами. Государство и армия, в которой они заслужили полковничьи погоны, развалилось, а кушать что-то надо было. Что там за государство рабочих и крестьян — черт его знает, они политикой никогда не интересовались. Идти воевать в Добровольческую армию, к белым, тоже никакого желания не было. Навоевались уже. Устраивались в штабах, каждый с каждой степенью добросовестности делал своё дело, за что им Советская власть положила жалованье. Нужны они были Советской власти, как специалисты? Полезны были? Без всякого сомнения, разумеется.

Но на хрена, спрашивается, потребовалось сочинять для Бориса Михайловича даже героическую юность?! Или без этого не получилось бы придумать из него советника Сталина?..

Начинать становление героя пришлось с родителей. Отец страдал от эксплуатации от старого строя, 25 лет проработал по 18 часов в день на какого-то купца, а в награду от него получил только семейный альбом. Мать сначала эксплуатировалась учительницей, а потом, когда завели много детей, уже не могла учительницей эксплуатироваться, пришлось дома с детьми сидеть. Денег совсем очень сильно не хватало, удалось скопить только 3 тысячи царских рублей на покупку дома. Короче, ужасная бедность, из-за чего юный Шапошников не смог учиться в гимназии, там год обучения стоил 70 рублей, закончил Красноуфимское промышленное училище, аттестат об окончании которого давал возможность поступить в высшее техническое учебное заведение. Но из-за проклятой бедности Борис Михайлович выбрал себе для дальнейшего образования военное училище, потому что там за обучение платить не надо было, да еще форму выдавали и кормили бесплатно. Поступил в Московское пехотное училище, которое уже позднее, в 1906 году, будет именоваться в честь наследника престола Алексеевским.

Конечно, далеко не всякий лишь мог преодолеть такие трудности — учиться в пехотном училище при царе:

Всего два куска сахара на завтрак и сладкое в обед один раз в неделю! Не каждый такое выдержит. Да еще по 5 часов в день насыщенных занятий в классе и 2 часа строевых. Сатрапы! Так над курсантами издеваться! Но Борис Шапошников мужественно переносил тяготы и лишения, воспринимал, как необходимость. Сталь закалялась, ни больше, ни меньше.

Два года училищной каторги (целых два года!), потом началась суровая мужская служба в 1-м Туркестанском батальоне. Это стоит из очерка полностью процитировать:

«Зато в вопросах службы Шапошников был не из робких». Понятно, застроить фельдфебеля не каждый офицер сможет. Тут точно нужен железный характер. Даже стальной. Вот так еще с молодости выковывался характер будущего маршала, которому сам Сталин разрешал курить в своем присутствии. И больше никому из граждан СССР такой наглости не позволялось. Человек даже фельдфебелей не боялся — это вам о чем-то говорит?

Мне одному кажется, что очерк Василевскому помогал писать Михаил Жванецкий?

А дальше в биографии — подготовка к поступлению в Академию Генерального штаба, учеба в ней и последующая служба. Там уж подвиг на подвиге, достижение на достижении.

Зачем всё это потребовалось сочинять? Ведь очевидно же, что человек родился во вполне благополучной семье, никакой нужды и никаких лишений не видел и не знал, карьера военного сложилась очень даже удачно, далеко не всякий из офицеров заканчивал Академию Генштаба. Или такая карьера — темное пятно на биографии? Почему это?

Дальше — на германской войне. Вся война — в штабах. Заслужил 4 ордена. И получил небольшую контузию. И в Красной Армии вся Гражданская — в штабах. Тоже орден получил:

Потом было еще командование несколькими военными округами, Ленинградским, Московским, Приволжским.

С 1928 по 1930 — начальник штаба РККА. С 1932 года — начальник Академии имени Фрунзе. С 1935 по 1937 — снова командующий Ленинградским округом.

В 1930 году, наконец-то, надумал вступать в партию:

Насчет фронтов только немного приукрашено… Хотя, штабной фронт…

Вроде бы, с таким послужным списком на пролетарском фронте сам Сталин должен был уже понять, кого брать себе в советники и кому разрешать курить в своем присутствии, но тут начинается подготовка к войне с финнами и оказывается, что Сталин еще не осознал ничего насчет своего советника, хотя Шапошников уже стал в штабе сам планы разрабатывать:

Хорошо хоть Ворошилов одобрил план. И то ладно. Зато Сталин не одобрил:

Я так полагаю, что план Мерецкова, командующего Ленинградским военным округом, нарком не одобрял, если он одобрил план Шапошникова. Но Климент Ефремович привел на Главный военный совет и Шапошникова с планом, и Мерецкова с планом, и сказал:

— Коба, вот два плана, один я одобрил, а второй не одобрял, ты разберись, какой лучше, а то я в военном деле не очень много понимаю. Но Главнокомандующим меня поставь, я буду выполнять любой план, какой ты выберешь.

Сталин выбрал план Мерецкова.

А Мерецков поехал на войну. Я же говорю — стиль Жванецкого.

Шапошников, оказывается, человек — ни рыба, ни мясо. По своему обыкновению, если его доводы не встречают поддержки, отходит в уголок и там молча стоит. А Сталин думает, что это он не такой бесхребетный, а просто переутомился и ему нужно в Сочах на пляже отдохнуть…

Ну и еще для полноты картины две цитаты из очерка:

Здесь уже какой-то другой Шапошников, не тот, которого в Сочи отправили, а принципиальный отстаиватель своей позиции, пользующийся высоким уважением Сталина. Одновременно:

У вас нет ощущения, что очерк о Шапошникове, автором которого значится А. М. Василевский, писали два, как минимум, разных человека? Причем, у одного Борис Михайлович описан именно тем, каким он только и мог быть, судя по его биографии, воспитанным в стиле Николаевской Академии Генштаба, бесхребетным служкой, но, несомненно, очень грамотным штабным работником. У второго — так, как уже в наше время у выдающегося современного военного историка (выдающегося в смысле выдающейся глупости) А. Исаева:

Вот так вот. Сталин-то, понятно, решений не принимал, он только глобус вращал. Потому что

Всё верно. Сталин не заканчивал Академию Генштаба. Потому что. И «Мозг армии» не написал.

Вероятней всего, Александра Михайловича Василевского попросили написать или рассказать о Шапошникове для очерка. Александр Михайлович или написал, или рассказал о реальном Шапошникове. О достойном начальнике Генштаба. Человеке со своими недостатками, конечно, которому, в связи с этими недостатками, было не дано проявить себя на командных должностях. Но в штабной работе — это выдающийся военачальник.

Такой Шапошников для ЖЗЛ не подходил и редактор переработал Василевского, в результате получилась какая-то белиберда, которую можно смело читать со сцены, как юмореску.

И мотив обработки понятен. В очерке есть еще и про окружение наших войск под Киевом в 41-м году. Оказывается, если ему верить, не только Жуков предупреждал, Шапошников тоже предупреждал и отстаивал. Но Сталин уперся.

Шапошникова, живущего в голове у А. Исаева, придумали еще в рамках хрущевско-брежневской концепции истории ВОВ, в которой Сталин не прислушивался к Генштабу и Жукову, поэтому у нас случились «катастрофы». Потребовалось сделать из Бориса Михайловича человека, способного, и имеющего на то полномочия, принимать стратегические решения.

Хотя, все опубликованные документы о том, что происходило вокруг «Киевской катастрофы» свидетельствуют совершенно об обратном. Там всё кричит, что не будь Шапошников человеком, боящимся ответственности, склонным, в связи с этой боязнью, к интриганству, под Киевом могло и окружение наших армий у немцев не получиться.

Лучше всего характеризует Бориса Михайловича то, как он заболел в очередной раз, когда его послали в самом начале войны разобраться с обстановкой на Западном фронте. 26 июля туда же с порученцем прибыл К. Е. Ворошилов, уже после того, как от Шапошникова ничего реального Ставка не получила. Порученец Ворошилова нашел Шапошникова в Могилеве больным в лежачем положении, но как только Борис Михайлович узнал, что в Могилев уже приехал Ворошилов, так сразу, на глазах у порученца, выздоровел.

Причина болезни понятна. Обстановка на Западном фронте сложилась такая, что нужно было брать на себя ответственность, принимать решения. Шапошников по складу характера на это был не способен. Зато был способен Климент Ефремович. И у Бориса Михайловича сразу наступило улучшение здоровья. Приехал Ворошилов — есть теперь кому за всё отвечать…

Окончательно мне стало всё с Шапошниковым понятно после прочтения его военно-теоретических работ про конницу. Разочарование было сильнейшим. Не относительно работ разочарование, собственно, хотя и эти работы — «сок мозга». Относительно его личности. На уровне душевного потрясения. Даже в книге «Клевета на Красную Армию» я не решился написать всё откровенно. Неприятно было. Я и так прослыл скандалистом и плоскоземельщиком, а тут еще — покуситься на признанный авторитет. Мало мне плевков досталось?! Но если не разобраться до конца с Шапошниковым, то тогда вина за всё, что случилось в сентябре 41-го года так и останется висеть на воротнике мундира Сталина. Это же ему приписали ослиное упрямство с нежеланием разрешить войскам Юго-Западного фронта отступить от Киева.

На самом деле даже переписка Буденного и штаба Юго-Западного фронта буквально кричит — Шапошников! Сталин абсолютно не причастен к этому.

И я понимаю, почему сразу после отзыва с Юго-Западного направления Семена Михайловича Буденного, вся переписка с новым командующим направлением С. К. Тимошенко показывает, что Шапошников был отстранен от работы. Или после разговора со Сталиным, после того, как в Ставку прибыл Буденный, снова заболел. Во всяком случае, Тимошенко общался в лице Генштаба только с А. М. Василевским когда прибыл командовать направлением.

И потом в ноябре 41-го Сталин отправил Шапошникова в эвакуацию с Генштабом, оставив при себе, при Ставке, Василевского, хотя целесообразней Главнокомандующему было иметь под рукой начальника Генштаба. Полагаю, Иосифу Виссарионовичу было неприятно после Киева видеть Шапошникова. Есть у меня такое подозрение, что он вплоть до ухода Бориса Михайловича с поста начальника Генштаба, общался только с Василевским.

У Александра Михайловича, кстати, в мемуарах полное отсутствие описания его работы с Тимошенко во время вывода войск Юго-Западного фронта из окружения под Киевом, а операция была сложнейшая. Автор не мог этого забыть или пропустить, скорей всего, изложенное Василевским не укладывалось в принятую к тому времени схему и редакция этот кусок из воспоминаний выбросила.

Но как верхушка военспецов ненавидела Буденного!!! Какая-то почти зоологическая ненависть. Б. М. Шапошников, конечно, из этой верхушки военспецов.

Ведь подумать только, они же академии позаканчивали, образованные, у них «глубокая военно-теоретическая подготовка», но тут какой-то унтер-драгун, без всякой военно-теоретической подготовки, создаёт сначала конный корпус, а потом и Конармию, которые становятся уже во время операций по разгрому Деникина легендарными. Армия Буденного решает судьбу Республики, о чем даже Ленин прямо Семену Михайловичу сказал.

Представляете, какую черную зависть и злобу у военспецов вызывала буденновская слава? Да сам Семен Михайлович откровенно в «Пройденном пути» написал, что эта кодла во главе с Троцким приложила всё от нее зависящее, чтобы уничтожить Конармию, спасло только то, что рядом с Буденным был Ворошилов, имевший возможность прямого выхода на Сталина и Ленина.

Может, Шапошников не принадлежал к этой кодле? Еще когда я читал «Пройденный путь», зацепила ситуация с планом переброски Первой Конной на польский фронт. По плану Полевого штаба РККА, если бы он прошел, этот план, к польскому фронту прибыли бы эшелоны с дохлыми лошадьми в вагонах. Семен Михайлович написал, что когда они с Ворошиловым ругались у Главкома Каменева в присутствии начальника Полевого штаба Лебедева, отстаивая собственный план переброски армии своим ходом, там же стоял и молчал в тряпочку Б. М. Шапошников, тогда начальник оперативного отдела Штаба. Так он по должности и должен был составлять этот план, в результате которого Первая Конная стала бы Первой Спешенной армией!

Да вот вам прямое доказательство того, что у Шапошникова Буденный и его армия изжогу вызывали, в этом издании находится статья за авторством Шапошникова:

Называется статья «Современное значение конницы и ее задачи». «Сок мозга» про то, что опыт первой мировой войны показал, но были случаи, поэтому нельзя конницу со счетов сбрасывать и т. п… 1920 год! Год блистательных операций Первой Конной! Угадайте, сколько в статье Шапошникова слов про Буденного и Первую Конную?

Правильный ответ — 0. Н-И-Ч-Е-Г-О.

Шапошников во всех своих военно-теоретических трудах об использовании кавалерии Буденного замечать не желает.

Извините, но если даже очень стараться засунуть свою голову в песок, как страусу, касаясь личности Бориса Михайловича, то все-равно ничего не получится. Даже песка нет, засовывать некуда.

Черная зависть. А такая зависть рождает неприязнь на уровне ненависти. С таким чувством завистник будет объекту зависти гадить инстинктивно…

Может быть, я не прав, несправедлив к Борису Михайловичу, может быть… Но в 1923 году он пишет еще один «сок мозга» — «Конница. Кавалерийские очерки». Уже 1923 год! Ни слова о Буденном и Первой Конной! Объясните мне, как можно было в 1923 году писать теоретическую работу о применении кавалерии и обойти в этой работе своим вниманием Первую Конную?!

Уже даже белые генералы успели написать восторженные статьи о Буденном, но в Штабе РККА теоретики его в упор замечать не желают.

Чем объяснить такое отношение со стороны того же Шапошникова? Есть варианты?

Ладно. Киев. То, что Г. К. Жуков предлагал его еще в июле сдать, почти за полтора месяца до того, как обстановка там стала угрожающей, и за это Сталин выгнал его с Генштаба, извините за такое слово, но это — фуфло. Откровенное. Другого слова подобрать невозможно. И Жуков либо сам этого не писал в «Воспоминаниях и размышлениях», либо его заставили это написать.

Никакого снятия Жукова не было. Он как был заместителем наркома обороны, так им и оставался, даже в должности не понижен. Его Сталин не снял, а поручил командование Резервным фронтом и проведение этим фронтом первого нашего крупного контрнаступления под Ельней, где родилась советская гвардия. Это было не снятие, а доверие, признание за Жуковым таланта полководца.

«Снять» его потребовалось в рамках той исторической концепции, в которой Генштабу приписывалась главная роль в планировании и проведении операций в ущерб Ставке. Поэтому все просчеты Генштаба были отнесены к вымышленному самодурству Сталина, который с Генштабом не считался. И чтобы скрыть просчет Генштаба относительно Киева, придумали роль дурака для А. И. Еременко, командовавшего Брянским фронтом, обещавшего разгромить «подлеца Гудериана», но слово не сдержавшего.

В предыдущей книге я приводил переписку Еременко с Шапошниковым, Брянский фронт по замыслу Ставки должен был отразить ожидавшееся наступление Гудериана не на Киев, а на московском направлении. И расположение его войск об этом свидетельствует. Сам Андрей Иванович Еременко в своих мемуарах возмущался тем, что о нем сочинили.

Но ситуацию под Киевом нельзя рассматривать в отрыве от ситуации под… Ленинградом. К августу К. Е. Ворошилову там удалось стабилизировать фронт, войска фон Лееба понесли уже такие потери, что наступление дальше вести не могли, но тут 24 августа на фланге у него неожиданно нарисовывается целый моторизованный корпус, переброшенный из группы армий «Центр», который прорывает оборону, в результате Ленинград оказывается в блокаде.

Какой орган у нас за разведку отвечает? Уж не Генштаб ли во главе с его начальником? И что отвечал Шапошников на вопрос Сталина: «Как же вы проморгали целых три немецких дивизии, рванувших к Ленинграду?». Думаю, ничего не отвечал, только моргал виновато.

Но проходит две недели и на северном фланге уже Юго-Западного фронта появляются танки Гудериана, которых ждали совершенно в другом месте и в этом другом месте готовились их отражать на рубежах обороны Брянского фронта. А Кирпоносу, как командующему фронтом, и Буденному, как командующему Юго-Западным направлением, их остановить нечем, им никто не выделил резервы, потому что разведданные Генштаба говорили о том, что Гудериан будет биться в войска Брянского фронта.

Что должен был сделать в такой ситуации Шапошников? Срочно бежать к Сталину и докладывать:

— Товарищ Главнокомандующий, извините, но мы в Генштабе второй раз за две недели… Мы снова проморгали.

Конечно, Сталин стал бы ругаться и называть Шапошникова шляпой. Может быть, даже очень сильно разозлился бы. И Борис Михайлович испугался, он не доложил Сталину об угрозе с севера войскам Кирпоноса, доложил, что там у немцев совсем незначительные силы.

Человек робкий и нерешительный, каким был Шапошников, руководствуется в подобных ситуациях именно этим: «А может само как-нибудь рассосется?». Да, лишь бы прямо сейчас на ковер к начальству не идти…

На это еще накладывались отношения между Буденным и Шапошниковым. Семен Михайлович как-то не очень авторитет начальника Генштаба признавал и ему прямо указывал на ошибки Генштаба, даже не на ошибки, а на почти халатность его операторов, о чем я тоже в предыдущей книге писал. И не стеснялся информировать об этом Сталина, когда Шапошников затягивал с устранением. Похоже, Шапошникову из-за Буденного от Сталина периодически прилетало.

То, что произошло дальше, о чем прямо свидетельствуют документы, если их не трактовать, а просто читать то, что в них написано, в переписке между Ставкой и командованиями Юго-Западного фронта и Юго-Западного направления, выставляет Бориса Михайловича в совершенно неприглядном виде.

Не в июле, а 19 августа, и не Жуков Сталина, а Сталин Буденного предупреждает, что противник может угрожать Киеву ударами с правобережной Украины с юга и с севера. Но с правобережной Украины! Ставка еще не видит опасности от Гудериана, да ее еще и не было пока. Но у Буденного и так ситуация была не простая, все резервы сожрало Западное направление, войска Юго-Западного были серьезно истощены, поэтому 22 августа Семен Михайлович издает приказ о начале рекогносцировки и строительства тылового оборонительного рубежа со сроком окончания работ первой очереди к 5 сентября. А к тому времени, когда угроза от Гудериана появилась, там уже и окопы должны были быть. Да на том рубеже немцев Тимошенко потом и остановил. И копию этого приказа Буденный направил в Генштаб.

И когда танки Гудериана пошли в направлении на Ромны, Буденный обратился в Ставку за разрешением на отвод войск Юго-Западного фронта. И тут начинается совершенно гнусная история, как она выглядит в документах. А выглядит она так, что Шапошников просьбу Буденного от отводе войск до Сталина не довел, не довел он до Сталина и о готовности тылового оборонительного рубежа.

Мимо Буденного выходит на Кирпоноса оператор Генштаба Шарохин передает рекомендацию Шапошникова (Шапошников не приказывает, а рекомендует) отразить удар немцев под Ромно перебросив туда две дивизии 26-ой армии с артиллерией.

Киропонос бежит к телефону, срочно связывается с самим Шапошниковым и объясняет ему, что у Костенко, у 26-ой армии взять дивизии нельзя, там идут тяжелые бои, единственное, что он может — снять дивизии с Киевского укрепрайона. Оттуда снять дивизии запрещает Шапошников, обвиняет Кирпоноса в паникерстве, заверяет, что на Ромны идут незначительные силы немцев, он уже приказал авиации эти немецкие танки разбомбить. Кирпонос в замешательстве, прямо спрашивает Шапошникова:

— А что мне делать?

Тот ему отвечает:

— Выкручивайтесь, как знаете, но от Киева дивизии не перебрасывать. Но, в общем, на ваше усмотрение.

Юго-Западный фронт извещает об этом Буденного. Семен Михайлович снова направляет телеграмму в адрес Ставки о том, что необходимость отвода войск Юго-Западного фронта назрела. И что это решение согласовано с командующим Юго-Западного фронта.

Сталин, получив телеграмму Буденного, ничего понять не может и связывается с Кирпоносом, чтобы уточнить обстановку. Указывает Кирпоносу, что просто так отводить войска опасно, нужно сначала подготовить оборону на том рубеже, куда они отходить будут… Но командующий Юго-Западным фронтом, уже накачанный Шапошниковым, обвинившим его в паникерстве, испугался, что и Сталин его паникером посчитает и заявил, что об отходе и не думал…

Я бы тоже на месте Сталина отозвал в Москву с Юго-Западного направления Буденного, вызвал его в кабинет вместе с Шапошниковым и спросил:

— Объясните мне, что это за херня такая происходит? Кто из вас меня за дурака держит?..

Чтобы не было недопонимания, обвинений в мой адрес в клевете на Шапошникова, я приведу его переговоры с Кирпоносом полностью:

Если у вас имеется какой-нибудь личный опыт служебной, административной деятельности, то, если даже вам загадили мозги тем Шапошниковым, каким вы его сегодня воспринимаете, из этого текста вы видите, что это был за человек.

Ах, да! Это мне пришлось пройти школу в Федеральной таможенной службе, где таких шапошниковых в недостатке не было. Вас, наверно, если вы не заметили, что это типичный бюрократ, цель которого — не нести ни за что ответственности, судьба уберегла от общения с подобными.

А уже разговор Сталина с Кирпоносом показал, что:

1. О своих переговорах с командующим Юго-Западным фронтом Шапошников Сталину не доложил, потому что Сталин сам предложил Кирпоносу снять часть войск с Киевского укрепрайона. Сделать именно то, что предлагал Кирпонос в разговоре с Шапошниковым, но Шапошников ему это запретил. Если бы у Михаила Петровича было чуть больше смелости, он бы мог Сталина поставить в очень неудобное положение, ответив:

— Вы там у себя в Ставке, разберитесь между собой, позавчера один мне запретил от Киева даже батальон отвести, сегодня второй уже советует оттуда войска перегруппировать.

Очень, жаль, конечно, что у Кирпоноса смелости не хватило.

Также, Сталин перед разговором с Кирпоносом абсолютно был не в курсе, что командование Юго-Западного фронта в разговоре с Шапошниковым уже отказалось от плана отвода войск после того, как Шапошников обвинил Кирпоноса в паникерстве.

Поступок Шапошникова, не поставившего Сталина в известность о разговоре с Кирпоносом — подлость. Поступок труса, проворонившего наступление немцев и надеющегося, что как-нибудь само рассосется, что на фронте как-нибудь вывернутся.

2. Шапошников скрыл от Сталина информацию о том, что правому флангу Юго-Западного фронта угрожает наступление немцев серьезными силами, о чем информировали Генштаб и Буденный, и Кирпонос.

3. Шапошников скрыл от Сталина, что по приказу Буденного был уже подготовлен или, во всяком случае, был в процессе подготовки, тыловой оборонительный рубеж для войск Юго-Западного фронта.

4. Сразу после отзыва в Ставку Буденного (сразу!) для Юго-Западного фронта неожиданно нашлись и резервы, которые просил Семен Михайлович, но Шапошников ему отвечал — резервов нет. Сразу нашлись две танковые бригады и стрелковая дивизия.

Почему они раньше не нашлись? Да потому, что переброска резервов требовала санкции Главнокомандующего, самого Сталина. И если бы Шапошников вышел на Сталина с требованием о резервах от Буденного, то ему был бы задан вопрос:

— А что там происходит у нас под Киевом? Тоже самое, что и под Ленинградом? Опять проморгали?

У меня нет других вариантов для объяснения подлости, которую совершил Шапошников в отношении С. М. Буденного и М. П. Кирпоноса, кроме как — он струсил. Ему было страшно идти к Сталину и докладывать, что Генштаб второй раз прозевал перегруппировку войск немцев, что теперь по вине Генштаба второй раз складывается тяжелая ситуация на фронте.

Вместо того, чтобы честно признаться в просчете, стоял в кабинете Верховного со своим унылым лицом и мямлил: «Буденный ищет пути отступления…»

Только благодаря тому, что Буденный и Тимошенко были не этими военспецами, а настоящими военными специалистами, удалось спасти бóльшую часть войск Юго-Западного фронта и стабилизировать фронт. Но если бы не подлость Шапошникова под Киевом и окружение у немцев не получилось бы.

Жаль, конечно, что мы так никогда и не узнаем, что Борис Михайлович бормотал в кабинете у Сталина в присутствии Семена Михайловича, когда Буденный прибыл в Ставку. Но, судя по тому, что Тимошенко связывался после прибытия Буденного в Ставку только с Василевским, у Шапошникова снова обострилась его «медвежья болезнь».

С Бухариным, Зиновьевым и компанией Иосиф Виссарионович доигрался уже при жизни. Ага, тиран и деспот. Всё добреньким хотел быть. Допрощался. Дождался, когда секретарей ЦК начали стрелять.

С такими, как Шапошников, доигрался уже после смерти. Ему уже мертвому навесили: «Не прислушивался к Генштабу!».

Конечно, если бы, как в «Женитьбе» Гоголя, к гениальности Сталина да еще жесткость Кагановича, то мы бы и сегодня были «русский с китайцем — братья навек». Но чего уж…

P.S. Это еще не всё про Шапошникова и его поступок в сентябре 41-го. Пока только отдышитесь. Завтра постараюсь продолжить и покажу Вам, как Бориса Михайловича при Хрущеве начали красить белой краской.

Да, и завтра в продолжении я А. Исаева в такое окуну, что вонять от него будет сильнее, чем после купания в выгребной яме общественного нужника. Ему самому и его поклонникам — приготовиться.

Но вы, наверно, обратили внимание на нечто странное в процитированных мною переговорах Шапошникова с Кирпоносом. Вот на это —

Именно на «26-я армия — А. И.». И номера ссылок я в тексте оставил. Почему А.И., если я, цитировавший, П. Б.?

А это потому, что я взял этот текст из книги А. Исаева «Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали. — М.: Яуза, Эксмо, 2005».

Сам Исаев указывает, откуда он взял текст переговоров, у него под ним стоит ссылка 70, смотрим по ней — Грецов М. Д. Указ. соч. С. 222–224.

Указ. соч. — это книга М. Д. Грецова «На Юго-Западном направлении», изданная в 1965 году. Больше нигде этот текст до этого не публиковался. Этих переговоров нет даже в 40-м томе «Сборника документов Великой отечественной войны», изданном Военным издательством МО СССР в 1960 году, в котором опубликованы документы об операциях Юго-Западного направления как раз за рассматриваемый период. Там есть почти все переговоры между Ставкой и командованием Юго-Западного направления и Юго-Западного фронта, но этого документа нет. Этого и еще парочки, тоже опубликованных в книге М. Д. Грецова.

Я не знаю, почему в «Сборнике…» такой пробел с документами, хотя они для операций Юго-Западного направления лета и осени 41-го года немаловажные, мягко говоря. Да и сами эти «Сборники…», начавшие издаваться с 1947 года Главным военно-научным управлением Генерального штаба Вооруженных Сил СССР, имели гриф «Совершенно секретно», предназначались исключительно для слушателей Академии Генерального штаба, рассекречены они были уже в 2000-х годах. Может быть потому был допущен пробел, что у слушателей Академии Генштаба в 1960 году мозги еще не были забиты компостом исторических исследований таких гуру в военной истории, как А. Исаев, и они могли, прочитав текст переговоров Шапошникова с Кирпоносом, задавать вопросы насчет роли начальника Генштаба в событиях вокруг окружения наших войск под Киевом, а потом еще, закончив Академию, могли и в войсках болтать о том, как Шапошников… дурковал, если это своими словами называть. А к 1960 году Шапошников уже был поднят на щит, как гений военно-стратегической мысли.

Но вопрос о том, что же послужило причиной окружения наших войск на фоне того, что командующий Юго-Западным направлением С. М. Буденный эту ситуацию предвидел, своевременно предпринял меры, у нашего командования было время для ее предотвращения, оставался открытым. То, что было опубликовано в 40-м томе «Сборников…», ответа на этот вопрос не давало.

И вот в 1965 году под грифом «Для служебного пользования», т. е., тоже для узкого круга лиц, для слушателей Академии Генштаба, выходит монография М. Д. Грецова «На Юго-Западном направлении. Боевые действия советских войск на Юго-Западном направлении в летне-осенней компании (июнь–ноябрь 1941 года)» под общей редакцией А. П. Покровского, типография Военной академии ГШ.

И в этой монографии уже приводятся документы, пропущенные в 40-м томе «Сборников…», но к ним даётся четкая трактовка автора, что вина за окружение наших войск лежит на Ставке, Сталине и… Тимошенко. Неправильно Семен Константинович командовал, там, где надо было в обороне стоять, он приказывал наступать, а там. Где надо было наступать, он приказывал в обороне стоять. И не паниковать, как Шапошников рекомендовал.

Сам Михаил Дмитриевич Грецов в период описываемых им событий занимал должность начальника штаба 2-го кавалерийского корпуса, но в 1943 году полковника Грецова из действующей армии выгнали… ой, т. е. направили на ответственную работу преподавать в Высшую военную Академию им. Ворошилова, как раз когда там находился тоже на особо ответственной работе в должности ее начальника больной в очередной раз Б. М. Шапошников. Под крылом у Бориса Михайловича полковник Михаил Дмитриевич защитил диссертацию во время войны и получил очередное звание генерал-майора.

Ну, вы понимаете, что доктор военных наук Грецов — это не маршал Тимошенко, ученого звания не имевший, поэтому командовавший не по науке. А Сталин вообще не имел военного образования. Поэтому доктор наук М. Д. Грецов их через 20 лет после войны маленько поучил.

В монографии Грецова впервые и были опубликованы переговоры между Шапошниковым и Кирпоносом:

Ой, прошу прощения! Это я перепутал, это цитата из книги А. Исаева «Котлы 41-го». У Грецова в монографии так написано:

И дальше Грецов пишет, что

и

Да что ж такое?! Я опять перепутал, это снова из книги А. Исаева, у Грецова так написано:

И по итогам операции войск Юго-Западного фронта автор монографии генерал-майор Грецов делает такой вывод:

Да что это такое со мной сегодня?! Снова перепутал, это снова из А. Исаева, в монографии генерал-майора совершенно всё не так:

Поразительно насколько сходятся мысли настоящих военных теоретиков и историков, если они настоящие. Слово в слово почти, даже до запятых. Вот что значит — военно-историческая наука! Великий военный историк Алексей Исаев пишет свою знаменитую книгу «Котлы 41-го года», а потом генерал-майор М. Грецов в своей монографии «На Юго-Западном направлении…» слово в слово…

Нет, я, кажется, плохо выспался, всё время путаю. М. Д. Грецов написал же монографию в 1965 году, а Исаев книгу в 2005! Наоборот всё.

А в 2012 году Алексей Исаев защитил диссертацию по теме: «Боевые действия Юго-Западного и Южного фронтов в начале Великой Отечественной войны: 22 июня–9 июля 1941 г.»…

Небольшое отступление. В период моей службы в таможенных органах ко мне обратился начальник моего СОБРа:

— Петр Григорьевич, письмо пришло от какого-то черта, инструктора по боевым искусствам по системе Кадочникова и бесконтактным единоборствам, он предлагает нам заключить контракт с ним по подготовке наших бойцов. Я ему уже раз отписал, что нужды в нем не имеем, он просит обосновать. Что ответить?

— Да возьми одного бойца, сходи к нему в секцию, пусть на нашем бойце покажет свою систему.

После визита к этому мастеру боевых искусств начальник СОБРа мне рассказывал, давясь от смеха:

— Пришли. Вышел с этим мастером на ковер наш Славик. Мастер встал в стойку, Славик ему без стойки — тысь в пятак! Мастер упал на колени, из носа кровище и орёт: «Так нечестно, я должен был приемы сначала продемонстрировать!» Короче, вопрос с контрактом закрыт…

Мне довольно часто пишут насчет того, почему бы мне на публике не подискутировать с профессиональными историками и не доказать им свою правоту. Да разве ж я против?! Только это я же их называю прохвостами и шарлатанами, чего ж эти «мастера боевых искусств» не вызывают меня «на ковер» в студию МПГУ, например?

Почему именно в студию МПГУ? Поясняю. А. Исаев в 2012 году защитил свою военно-историческую диссертацию в Московском государственном гуманитарном университете имени М. А. Шолохова. Если вы не в курсе, то этот «университет» — бывший заочный педагогический институт (МГЗПИ). Даже в СССР окончивший его считался училкой, сделанной пальцем через… В 1995 году заочному педагогическому институту было приляпано звание университета и он стал штамповать «научные кадры». Да ладно бы, кандидатов и докторов педагогических наук! Но со званием кандидата учительских наук бабла много не нарубишь, да и не престижно звучит, поэтому в этих «университетах», где раньше учили преподавать школьный курс истории малолетним лоботрясам, стали штамповать кандидатов исторических наук. Штампанули и Лёшу Исаева.

А в 2015 году энту кузницу «научных кадров» влили в Московский Педагогический Государственный Университет, тоже бывший пединститут, и вот в МПГУ трудится на научно-исторической ниве выпускник этого пединститута, учитель, педагог по образованию, Е. Ю. Спицын, он ведет студию МПГУ, в которой выступают такие же, как Спицын, «ученые историки». А. Исаев там частый гость, рассказывает о своих «научных» разработках по теме военной истории. Он и про Шапошникова там рассказывал, называя его автором стратегических решений Ставки.

Почему я о «мастерах боевых единоборств» вспомнил в связи с этим? Да аналогия. В секции к этим «мастерам» за вполне ощутимую плату идут ботаны, которым было лень в юности заниматься спортом, им «мастера» за их деньги обещают дать умение постоять за себя в драке не прилагая к этому никаких серьезных усилий, потому что есть такие волшебные системы единоборств, как система Кадочникова и всякие бесконтактные системы. И вот получившие в этих секциях «ученые звания» мастеров боевых единоборств, выходят они на улицу и от первого же гопника, не имеющего никакого спортивного разряда по боксу, получают таких люлей!

Да, система Кадочникова. Для полной аналогии, эта система даже пропагандировалась Министерством Обороны, МО даже фильмы о ней снимало. Вроде бы она такая эффективная… Вы знаете хоть одного «кадочника», который выступал в боях без правил? Вот именно. Там не тренировка для лохов с подставными учениками «мастера», там сразу в табло прилетит. И в уличной драке прилетит.

Аналогия полная. «Мастер боевых искусств» А. Исаев ныне трудится в МО на научно-исторической должности.

Эта отечественная братия, которую вы принимаете за ученых-историков — полное подобие «мастеров боевых искусств», защитивших «диссертации» в секциях проходимцев, потом, приобщившись к «науке», сами открывающие свои школы боевых искусств для лохов.

Вот Алексей Исаев, кумир нынешних любителей военной истории, после получения диплома «кандидата наук» в секции «мастеров бесконтактного боя», может в одной студии сидеть только с таким же «мастером», со Спицыным. А я — гопник. Их братва даже придумала, что в моих книгах непечатные выражения, поэтому им западло со мной… Ага, я в ученую стойку становиться не буду…

Ну, что господин Лёша Исаев, то, что ты переписал своими словами книгу генерал-майора Грецова, добавив в нее своего «сока мозга», а местами даже поленился целые абзацы хоть как-то переделать, и у тебя получилась глава в «Котлах 41-го года» о Юго-Западном фронте, надеюсь, отрицать не будешь. Глупо же отрицать, ведь всё явно. Называется это плагиат. Это стыдно. Поэтому ты и дальше будешь называть Балаева психом и другими разными словами, попутно приписывая мне какую-то грубость и непечатные выражения.

Но у тебя же еще и диссертация по Юго-Западному направлению! А если я найду твою диссертацию и сравню ее текст с текстом книги Грецова? Вот теперь и живи с этим. Знаешь выражение про «дамоклов меч»? А я такой садист, что торопиться не буду. А может я уже и нашел, и сравнил? Так что, бойся. Момент истины настанет, только я позволю себе насладиться тем, как он к тебе медленно, этот момент, но неумолимо приближается. Я тебя, гадёныша, еще до этого момента до инфаркта доведу.

Ты же рассчитывал на то, что книга Грецова выпущена под грифом «Для служебного пользования», поэтому хоть ссылки на нее ты указал, но читатели не смогут сличить текст, потому что в библиотеках ее не найдут. Доступ к ней простому читателю получить невозможно, для этого нужны связи в научно-исторических кругах МО.

Но в 2018-м году ее оцифровали и выложили в свободный доступ. Какая неожиданность, правда? А ты уже и диссертацию успел защитить, и «Котлы 41-го» написать. Знаешь, кто тебе такую подлость сделал? Сдам я тебе его — Козинкин. Ты же с ним поцапался когда-то.

Ладно, бог с ним, с Исаевым. А что там у нас с Шапошниковым? А Борис Михайлович, даже уже когда угроза окружения войск Юго-Западного фронта стала реальностью, продолжал дурковать изо всех сил, пытаясь убедить уже и Тимошенко, что Кирпонос панику разводит…

(продолжение завтра. Обязательно постараюсь)

14 сентября, в 3 часа ночи начальник штаба Юго-Западного фронта Тупиков (гибель его полностью на совести Шапошникова) в полном отчаянии, не ставя командующего в известность, до конца, подозреваю, или не понимая, что происходит в Генштабе, или понимая, тогда вынося свой приговор «советнику Сталина», отправляет в Генштаб известную телеграмму: «Начало известной вам катастрофы дело пары дней».

Реакцию Шапошникова сознание воспринимать отказывается. Это даже не подлость, это совсем за пределами. Он, получив телеграмму Тупикова, радирует Тимошенко:

14-го же сентября, днем, сам Кирпонос в полном отчаянии отправляет в Ставку радиограмму:

А Шапошников всё продолжал дурковать, назвав 15 сентября Кирпоноса паникером во время разговора с Тимошенко:

«Мираж окружения». Н-да. Через день немцы вышли к Лохвице, котел захлопнулся.

Твою ж кобылу кавалерийскую! Из ничего, в буквальном смысле из ничего сами себе сотворили окружение!

Командование ЮЗН в лице Буденного опасность этого окружения видело, заблаговременно подготовило на случай осложнения обстановки оборонительный рубеж для отвода войск. Просило резервов, чтобы купировать возможный удар немцев. Заблаговременно запросило разрешение на отход, когда ему отказали в выделении резервов, на подготовленный рубеж. «Советник Сталина». «Принимал стратегические решения». Как Исаев про Шапошникова. Ну да, принял одно. Треть войск окруженных под Киевом армий потеряно — стратегическое решение. Наверно, стратегией было предусмотрено убить Кирпоноса, Тупикова, Бурмистенко, Потапова — в плен…

Жаль, что мы не знаем, как за всё это оправдывался перед Сталиным Борис Михайлович. Наверно: «Не предусмотрел, не предвидел, ошибся в оценке обстановки…»

Добр и мягок наш русский тиран грузинской национальности, по-грузински великодушен. Да и как не простить такого хорошего человека:

Ведь он такой добросовестный. Ему говоришь, он в блокнотик записывает… Ну, ошибся человек. С кем не бывает?!

Хотя, судя по всему, Иосиф Виссарионович после описанных событий видеть его терпеть ненавидел. Как только Василевский более-менее стал готов к должности, отправил «стратега» Академией командовать. С глаз подальше. И отношение Сталина к нему во всех мемуарах наших маршалов представлено, как недоверие к Генштабу.

А Семен Константинович Тимошенко, если верить генералу Штеменко, генштабистов прямо в лица называл придурками и паразитами… Пока там, в Генштабе, Шапошников был…

Да и Георгий Константинович Жуков, если верить Рокоссовскому, особого пиетета к «советнику Сталина» не испытывал. Известная история о том, как Константин Константинович, командуя 16-ой армий во время обороны Москвы просил у Жукова, командующего Западным фронтом, разрешения отвести войска за Истру. Жуков отказал. Тогда Рокоссовский решил схитрить, вышел на Шапошникова через голову командующего и получил это разрешение от начальника Генштаба. Тут уж я даже не знаю, как Шапошникова в этой истории охарактеризовать, если такое было на самом деле. Мне даже не верится, что такое могло быть.

Нарушение субординации со стороны командующего 16-ой армией — обращение к вышестоящему начальнику через голову своего прямого начальника, здесь не присутствует. Имел Рокоссовский такое право, как любой военнослужащий, в случае несогласия с решением командира. Тем более, в той обстановке.

И милейший Борис Михайлович сразу согласился с предложением командующего армией:

— Голубчик, конечно, отводите войска. Ваш комфронтом неправ, я вам разрешаю.

Даже в условиях штатской службы в мирное время это дикость. Если вы были когда-нибудь руководителем, в подчинении у которого были несколько подразделений, отделов со своими начальниками, то вы это понимаете. Если к вам придёт сотрудник какого-нибудь отдела и станет жаловаться: «Я хотел свой стол ближе к окошку передвинуть, а мне начальник отдела запретил, а мне удобнее работать, сидя у окна», — вы ему что ответите? «Двигай, твой начальник дуркует, я разрешаю»?

Нет, конечно, потому что сразу, как стол сдвинется с места, к вам в кабинет с ноги откроет дверь начальник отдела (если это настоящий начальник, а не тряпка) и вы получите скандал. Ваш подчиненный будет прав, вы его унизили перед его подчиненными. Вы дисциплину в отделе похерили.

Но в ситуации с Рокоссовским Шапошников даже начальником Жукова не был, они были в равных должностях — заместители наркома обороны и члены Ставки ВГК, хотя один командовал фронтом, а другой начальствовал над Генштабом.

Претензий в этой ситуации к Константину Константиновичу, начавшему отвод войск на истринский рубеж с разрешения Шапошникова быть не может. И Рокоссовский сам написал, что был уверен о согласовании разрешения Шапошниковым у Сталина. Т. е., Сталин, как Главнокомандующий, должен был поставить в известность Жукова, что он даёт Рокоссовскому разрешение на отвод войск. И не так поставить:

— Ты, Жуков, дурак в оперативных вопросах, если запретил командующему армией, который оказался умнее тебя, обратился в Генштаб. Поэтому я ему разрешил отход.

А примерно так:

— Уважаемый Георгий Константинович, я давеча внимательно посмотрел на карту, увидел, что Рокоссовскому лучше срочно отойти, чтобы время отхода не упустить, я ему через Шапошникова, мимо тебя, приказал. Ты уж не сердись, пожалуйста, на старика, просто время было дорого.

Но то, что сделал Шапошников ни в какие ворота не лезет. Со Сталиным он, конечно, на что надеялся командарм-16, ничего не согласовывал, иначе Жуков не отменил бы отвод войск сразу, как только о нем узнал. Шапошников своей выходкой поставил в позу и Жукова, командующего фронтом, унизил его перед подчиненным. И подставил Рокоссовского перед командующим фронтом. Уверен, реакция Георгия Константиновича в виде «Фронтом командую я!», когда он рявкнул на командарма, это не всё, просто Рокоссовский опустил все непечатные слова в собственный адрес, которые услышал в трубке от своего начальника. И слова в той ситуации справедливые.

Уверен, что Г. К. Жуков, как настоящий командир, обо всем не только доложил Сталину, но и лично позвонил Шапошникову:

— Говно штабное, еще раз посмеешь мимо меня что-нибудь разрешить моим подчиненным, я тебя твою карту штабную сожрать заставлю. Уяснил?

И Сталин не мог этого без внимания оставить. За такое и в мирное время у штатских мордой об ковер возят, а в военное доводят в таком виде, чтобы раз и навсегда запомнилось.

И насчет такого уж великого штабиста тоже есть некоторые вопросы. Вот у Мерецкова в его «На службе народу» сначала идет такое:

Только упоминание здесь «сладкой парочки» Милютина и Обручева слегка напрягает. Но ладно. И как же работалось Кириллу Афанасьевичу под прямым руководством такого гения? Назначен был в 1937 году Мерецков заместителем к Шапошникову в Генштаб, приступил к работе:

Те, у кого есть опыт руководящей административной деятельности, надеюсь, всё поняли. Больше недели начальник Генштаба своего нового заместителя даже не видел! Ничего себе! Это ж как нужно было ненавидеть своего заместителя! Конечно, такое поведение Шапошникова могло быть вызвано только боязнью, что Мерецков его подсидит, что Мерецков назначен заместителем с перспективой замены его, Шапошникова, на посту начальника Генштаба. Что, впрочем, и произошло. Только Кириллу Афанасьевичу еще пришлось отвлечься на командование Ленинградским округом, готовить его к войне с финнами, потом на саму войну. Но сразу после её он и «подсидел» гениального штабиста Шапошникова.

Известное выступление Сталина перед начальствующим составом РККА на Совещании по подведению итогов финской войны. Много чего историки оттуда цитируют. И про автоматы, и про минометы. И про то, что опыт гражданской войны… Но почему то пропускают это:

Три года Шапошников, гениальный штабист, сидел в начальниках Генштаба, с мая 1937-го по май 1940-го. «Мы должны наладить культурные, искусно действующие штабы». Историки до сих пор так и не определились, почему Бориса Михайловича сняли с Генштаба…

…Зато историки определились, что Сталин очень сильно уважал и ценил Бориса Михайловича, он у него, у Сталина, был советником, как А. Исаев рассказывает, ему доверялось принятие стратегических решений. Только за что именно Шапошников таких высот в деле почитания его Сталиным удостоился — какая-то тайна. Что-то про то, что он работу Генштаба наладил… Но, как видите, до налаженной работы там было далековато.

Может за то, что умел грамотно выражаться и подчиненным говорил «голубчик»? Но у нас с вами, наверняка, у многих, есть жизненный опыт насчет таких начальников, которые умели грамотно выражаться и говорить «голубчик».

Когда я получил назначение в Тверскую таможню, там как раз сменился «голубчик» на такого человека:

Лицо — почти копия генерала армии Апанасенко. Еще Суворов-Резун приводил в одной из своих книг свидетельство одного из очевидцев, как настороженно встретили Апанасенко на Дальнем Востоке, когда он там сменил Блюхера. Ждали самодура. Человек грубый, несдержанный. Все боялись и дрожали.

Такая же история произошла в Тверской таможне. Прежний начальник был человеком вежливым, в общении с подчиненными корректным, а как говорил, как говорил! Что ни слово — то ученое! Умный и грамотный человек. Только объёмы оформляемых грузов в таможне все падали и падали. Как ни проверка, личный состав обвешан выговорами, про премии забыли уже. Уже вопрос даже начинал подниматься: а не расформировать ли эту таможню, да всех сотрудников — на улицу? И даже кандидатуру начальника взамен завалившего очередную проверку «голубчика» с большим трудом нашли. Никто не соглашался. Там уже был такой бардак, что должность рассматривалась, как расстрельная.

Уломали вот этого «Апанасенко», Игоря Владимировича Красика. Натуральный танкист. Он майором танковых войск и уволился из армии. Я пришел в таможню на должность заместителя начальника по правоохранительной деятельности буквально через пару недель после назначения Игоря. За эти пару недель таможня уже стонала и рыдала. И по всем углам шу-шу: «Тупой танкист». Да-да, мужлан необразованный. Ученых слов не говорит. Что такое декавилька — не знает.

Закипает с полпинка. Сразу глаза кровью наливаются — и поехало! Разве только что матом не орёт, но с совещаний народ в слезах убегает. В горячке всем попадает, кто под руку попался.

Но прошло буквально 2–3 месяца и уже про «тупого танкиста» никто не вспоминал. Во-первых, выяснилось, что у него не было нужды демонстрировать свою грамотность «учеными» словами. Те, кто понадеялись на его недостаточную компетенцию, обманувших «простонародной речью», и пытались ему мозги пудрить, очень сильно пожалели об этом. Оказалось, что таможенное дело он не просто знает, а знает его до мельчайших нюансов, поэтому надобности производить впечатление «грамотной речью» у него не было, на совещаниях говорил как нормальный человек, специалист и руководитель. Т. е., по-русски. Доходчиво и понятно.

А если кого обидел незаслуженно или в горячке палку перегнул — привычка обязательно извиниться. И не с глазу на глаз. Даже если перегнул палку с глазу на глаз, обязательно извинится на совещании или собрании. А если женщину в горячке обидел, то к извинению обязательно — букетик цветов.

И начали расти объемы оформления грузов в таможне, потому что при «танкисте» тупизна и вымогательство, затягивание сроков выпуска товаров стали делом небезопасным. И проверки ФТС стали проходить спокойно, без выговоров и увольнений.

И если у какой-нибудь девочки-делопроизводителя в отделе документационного обеспечения День рождения, начальник таможни про нее не забудет. А если у кого-то вдруг сложилась тяжелая жизненная ситуация — Игорь Владимирович сделает всё, чтобы помочь человеку. Праздник — для личного состава будет всё организовано, банкет, премии, подарки… Да и черт с ним, что он орёт и ругается! Зато он — человек и руководитель. За ним — как за каменной стеной.

Единственный начальник таможни, который уходил с работы позже меня. Я-то — понятно — правоохранение, у нас «праздник жизни» начинается тогда, когда все нормальные люди уже спят. А в фискальной части таможенных органов рабочий день нормированный. Уже сам оделся, заходишь к нему в кабинет, он сидит или весь в бумагах или мониторит в компьютере оформление за день.

— Владимирович, ты спать идти собираешься?

— Григорьич, подожди, тут какая-то странная декларация, давай вместе посмотрим…

И за год таможня стала из отстойной в передовых. Тут уж желающих ею порулить стало пруд пруди…

…На Высшем Военном Совете в 1937 году Климент Ефремович Ворошилов поставил в пример Буденного — что Семену Михайловичу ни поручишь, он сделает добросовестно, основательно, по-мужицки. Так и сказал — по-мужицки. На трибуну на том совете поднялся Шапошников и Ворошилов сразу его стал полоскать:

Шапошникову оставалось только каяться:

Советник Сталина, говорите? Голубчик, говорите?! К. А. Мерецкова назначили после Шапошникова командовать Ленинградским военным округом, приехал он туда и… Читайте у Суворова-Резуна, как Апанасенко приехал после Блюхера на ДВ — это и про Мерецкова после Шапошникова…

Кто только не командовал Ленинградским военным округом с 1921 года: Егоров, Гиттис, Шапошников, Корк, Тухачевский, Белов (не тот Белов, который в войну прославился, как кавалерийский командир, а расстрелянный в 1938-м), снова Шапошников, Дыбенко, Хозин.

Приехал К. А. Мерецков и увидел в округе бардак и запущенность, что следует из его описания: дорог нормальных нет, связи нормальной нет, бытовые условия ужасные, боевая подготовка — даже на лыжах ходить не умеют. Пришлось новому командующему обращаться к партийной организации Ленинграда за помощью, вышел на Жданова:

И, в конце концов, когда уже встал вопрос о неминуемой войне с Финляндией, Шапошников, как свидетельствует А. М. Василевский, представил свой план войны. И он был отвергнут, разработка нового плана была поручена Мерецкову, недавнему заместителю начальника Генштаба и командующему войсками Ленинградского округа.

Но при этом, наряду с фактами малопродуктивной, так скажем, деятельности Шапошникова на всех занимаемых им постах, в этих же мемуарах — Сталин уважал и ценил Бориса Михайловича. «Шапошниковская школа». Мне кажется, что это выражение Сталин употреблял в несколько ироничном смысле. Если только употреблял вообще.

Если вы читали «Пройденный путь» С. М. Буденного, то обратили внимание на подобное, только в отношении таких персонажей, как Каменев, Егоров, Гиттис, Тухачевский. С одной стороны Семен Михайлович пишет, какие это были пламенные коммунисты и выдающиеся военачальники, и тут же у него факты об их полководческой деятельности, из которых вытекают совершенно противоположные выводы. Так, обходя цензурные рогатки, Буденный нам показал реальный вклад этих персонажей в дело победы в Гражданской войне и их реальные качества, как военачальников, будущих жертв сталинских репрессий.

Да, Сергей Сергеевич Каменев, успел умереть до того, как деятельностью этих жертв стали заниматься органы НКВД. Хотя, по-хорошему, им еще ЧК должно было заняться.

И эти деятели, вместе со своими прихлебателями, сразу после окончания Гражданской войны стали сочинять научно-исторические исследования о собственном вкладе в победу над Антантой, выписывая себе роли выдающихся полководцев.

В 1930 году Климент Ефремович Ворошилов, взбешенный этой научно-исторической вакханалией, пишет свою знаменитую статью «Сталин и Красная Армия». Сам стиль статьи показывает — ее писал до крайности раздраженный человек, которому надоели попытки «натянуть сову на глобус».

Нынешнее, начавшееся еще с 60-х годов, возвеличивание Б. М. Шапошникова, это такая же «сова на глобусе». Советник Сталина — ни дать, ни взять! А Ворошилову, своему наркому, случайно, он не советовал? Или брезговал, сразу к Сталину с советами бегал?

Да, Борис Михайлович, в меру своих сил и способностей, руководил Генштабом в первый год войны, заменив на этом посту Г. К. Жукова, являясь одним из членов Ставки ВГК. И этого достаточно. Когда нашлось кем заменить, его заменили. Умер — почести и захоронение урны с прахом в Кремлевской стене. Всё, как положено.

Там, же в Кремлевской стене, урна с прахом и С. С. Каменева, обанкротившегося, фактически, на посту Главкома, которого Ворошилов задвинул с понижением на несколько ступеней, до начальника Управления ПВО.

Средних способностей штабист, как показала война с финнами, Шапошников за два года перед ней не сумел наладить работу Генштаба, поэтому был заменен на Мерецкова. Если Ставка во время войны имела нормально работавший Генштаб, то это заслуга Мерецкова и Жукова. Будь у Сталина в запасе командующие фронтами, которые могли сравниться в 41-м с Жуковым, не быть и Василевскому начальником Генштаба, им бы Жуков остался.

Еще несколько штрихов к портрету маршала Шапошникова от маршала М. В. Захарова. Вроде в книге Захарова тоже про Шапошникова — в тонах превосходных. Там и про Тухачевского — также:

Вы, наверно, от этой теории «последовательных операций» под стол, смеясь, сползли. Гениальнейшее открытие! Оказывается, Тухачевский открыл, что армии стали не как дружина средневекового феодала… А, нет, это еще Наполеон стремился достигнуть победы в одном генеральном сражении… Открытие на уровне — летом наступает лето, а зимой приходит зима. Ну и, естественно, прихлебатели стали в военно-научных трудах развивать неизбежность этой «смены времен года». Я еще в предыдущей книге написал, что Триандофиллов с его глубокими операциями (это такого же уровня теория) всплыл только потому, что был реабилитирован Тухачевский. Вот вам еще одно подтверждение от маршала Захарова.

И «Конница» Шапошникова — такое же открытие в вопросе использования кавалерии. Пришел он к выводу и обосновал. Чего там было приходить и обосновывать, если и без твоих научно-теоретических разработок, не дожидаясь, пока ты свои труды напишешь, всё уже давно было? Такое не редкость и не только в военной науке, кстати. Это в любой науке распространено, потому что в любой науке имеются среди ученых такие, как Шапошников. Грубо выражаясь, какой-нибудь слесарь Вася придумает для своего станка хитрый шпиндель, повышающий производительность, но так как Вася аспирантуру не заканчивал и не знает, как диссертацию написать, диссертацию напишет ученый-механик, получит за Васин шпиндель свою ученую степень, а Васю упомянуть в ней забудет. Буденный тоже не знал, как научный труд написать, за него написал Шапошников, но только про «Васю» забыл.

Поэтому те, кто служили с Буденным, к Борису Михайловичу особо нежных чувств не питали. Ворошилова я уже цитировал, его реплика на выступление Шапошникова — это то, что в просторечье называется словом «отодрал». А маршал Захаров пишет еще об одном члене Военного Совета Первой Конной:

Ефим Афанасьевич Щаденко прослыл с хрущевских времен сталинским сатрапом, внесшим большой вклад в дело уничтожения военных кадров, за что ему даже проблемы с психикой приписали…

Не могу не отвлечься еще на один интересный момент. В своем выступлении на Высшем военном совете по делу Тухачевского, Уборевича и компании, Климент Ефремович рассказал о таком случае: один из командиров авиабригады Белорусского военного округа, еще до раскрытия заговора, написал рапорт на увольнение из армии без объяснения причины. Рапорту не дали хода, потому что командир был грамотным, на своём месте, стали у него выяснять причину нежелания служить. Он отказывался её называть. В конце концов, человека вынудили объясниться, он прямо сказал, что не верит в эту армию, эта армия потерпит поражение в войне, потому что всё высшее командование округа с потрохами продалось полякам. Ну, шизик же, правда?! Его и отправили в психушку на обследование на предмет шизофрении. Психиатры обследовали, заключение — нормальный человек. Проходит совсем немного времени и вот те на — материалы НКВД на Уборевича…

«Некоторая натянутость». Честнейший и принципиальнейший человек, Ефим Афанасьевич Щаденко считал Шапошникова не совсем порядочным человеком. Да вы сами представьте себя на месте Буденного и Щаденко, если бы вам в руки попала «Конница. Кавалерийские очерки». Открытие он сделал! Обосновал! В науке, если ловят за руку с таким, то это клеймо на всю жизнь, порядочные люди руки не подадут.

Я не думаю, что только Щаденко недолюбливал Шапошникова, а Буденный смотрел на это сквозь пальцы. Я бы, на месте Семена Михайловича, после выхода «Конницы» обязательно поговорил с автором. Уж не в этом ли причина того, что случилось в 41-м под Киевом?

Еще из М. В. Захарова:

Примерно, как у Жукова в «Воспоминаниях и размышлениях». Сначала на нескольких страницах про то, что Сталин виноват, не привел войска в готовность, не подтянул их к границе, не провел мобилизацию, а потом вдруг: еще неизвестно чем бы это закончилось, учитывая превосходство немцев в механизации и наличие у них стратегической инициативы, — всё ранее написанное про Сталина — крест-накрест. Красным карандашом.

Так же у Захарова про Шапошникова. И не только у него.

Еще меня повеселило то, как А. Исаев рассказывал про Шапошникова историку Е. Спицыну в студии МПГУ https://youtu.be/pY0muvfjvCs. Что привело Бориса Михайловичу к признанию Советской власти и почему он пошел ей служить? Оказывается — «социальный лифт». Оказывается, царизм ему в этот социальный лифт заходить не разрешал!

Нет, можно, конечно, сову на глобус тянуть, но хоть размеры макета Земли под размер шкурки подбирай, Алексей Валерьевич! Выпускник Академии Генштаба, полковник в 35 лет. Шесть орденов за германскую от царя. В 1916 году удостоился от царя Высочайшим Благоволением. Вы бы еще Врангеля и Кутепова от «социального лифта» отлучили, уж если рвать птичью шкурку, так до самого клюва!

Недаром Борис Михайлович передал свою рукопись «Пройденный путь» сыну с пометкой: «Опубликовать через 20 лет после моей смерти». Категорически советую прочесть. Там — тоска! Не в том смысле, что по сравнению с «Пройденным путем» С. М. Буденного, чтение почти как и «Мозг армии», а в смысле — тоска по той армии, в которой он уже ехал в «социальном лифте». Но всё рухнуло, вместе с «лифтом».

Да, и в новой армии дослужился до маршала. Но на побегушках у слесаря, унтера и семинариста. Где в жизни справедливость?!

И умер, как его сын написал, от туберкулеза. В 1945 году. В 1945 году маршал умирает от туберкулеза! Если кто не знает, то в 1945 году уже был пенициллин. Даже в 1942 году его производство в СССР началось. Да, всем нуждающимся не хватало. Не хватило и маршалу Шапошникову. Еще, если кто не знает, тогда у микрофлоры не было резистентности к пенициллину, он убивал всё, буквально. И палочки Коха, в том числе.

Зато этим диагнозом можно было объяснить периодические отставки маршала с должности начальника Генштаба по болезни. Трудно с туберкулезом на такой ответственной должности, слов нет.

Правда, и тут маршал Захаров подгадил. Цензоры пропустили у него утверждение, что отставки Шапошникова по болезни — ерунда, высосано из пальца. А я еще со школы откуда-то знаю, что умер он от рака желудка…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 3.

28 марта, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/03/28/

Я вполне серьезно считаю немецких военачальников Второй мировой войны военными идиотами. Меня даже обвиняют в том, что я перебарщиваю. А как эти военные идиоты, тогда, до Москвы и Сталинграда дошли? Так мне пишут. Господа, да будь у Красной Армии и Советского государства такое, что было у этих придурков в начале войны, они бы не до Москвы шли, а бежали бы уже в 41-м до Берлина. Если бы бежать было кому дальше Польши…

Еще меня обзывают сталиноидом. Даже не сталинистом, а сталиноидом. Т. е., сбрендившим на Сталине. Сталинистом называют Ю. И. Мухина. Если судить по Мухину, то сталинист отличается от сталиноида тем, что сталинист сбрендил на почитании воинских дарований немцев. А сталиноида эта шиза миновала. Поэтому у Юрия Игнатьевича Мухина восхищение вермахтом, его умными генералами. Даже Гитлером, как военным.

Честно говоря, знакомясь со взглядами не только Мухина, но и почти всех поголовно военных историков, сам себя начинаешь подозревать… точнее, возникает чувство, что ты попал в палату № 6. В которую, еще до твоего оформления на работу психиатром, санитары притащили всю эту историческую мафию в смирительных рубашках.

Мухин, например, восхищается мемуарами немецких генералов. Я читаю этих блюментриттов, гудерианов и манштейнов и у меня складывается впечатление, что авторы даже не глуповаты, а конкретно так умственно ущербны.

Мухин восхищается снаряжением и формой солдат вермахта. Как там всё продумано, разные крючочки и петельки, в которые можно веточки и травинки вставлять, чтобы лежать на лугу незаметным. Я смотрю на немецкий армейский сапог и у меня есть только один вопрос: «В это обул немецкого солдата сознательный враг рейха или страдающий тяжелой формой идиотизма?»

Дело не в том, что там в подошву забито черт знает сколько гвоздей, поэтому на морозе нога в них приходит в замечательный для ампутации вид. Зато из чистой кожи. Широкое и короткое голенище. Наверно, чтобы на коже сэкономить и всех коров рейха на сапоги не порезать. И еще немецкую гранату за голенищем немецкого сапога удобно носить. Правда, не далеко. Потому что далеко шагать с гранатой за голенищем — даже русской пули в ногу не понадобится, ноге и так кирдык придет.

У меня такое впечатление, что принявший этот сапог в качестве обувки для солдата, думал, что война будет проходить на полях, похожих на стриженный газон в прусской усадьбе юнкера. Попробуйте в таком сапоге пройти по русскому полю, на котором трава редко когда ниже колена. Ради эксперимента, найдите что-нибудь подобное из обуви и прогуляйтесь. Ощущения чувствительные. Метров 100 вам хватит. Потом придется разуваться, вытряхивать из сапога веточки, палочки и семена трав. Можно потерпеть. Можно. Если недалеко идти. Если далеко — будет членовредительство.

А утром по полю в росе или по полю после дождя? Так и вода хлюпать в сапоге будет.

И по сухой пыльной дороге в колонне, в плотном строю — это даже хуже, чем по полю. Полный сапог земли и мелких камешков. Попробуйте, если не верите.

Про грязь, про болота и глубокие лужи я уже даже промолчу. Липкой грязи по щиколотку — разуваться будете через каждые два шага.

Китель немецкого воина, на котором есть разные умно пришитые петельки:

Садисты! Те, кто приняли его в качестве формы одежды. Плотная толстая ткань. Хорошо еще, что не сукно, а из какого-то крапивного эрзаца. Было бы в рейхе много овец, они бы его и суконным сделали. Просто постирать и высушить — сравните с нашей гимнастеркой. А на войне времени на стирку и сушку — всегда не хватает. Сохнуть эта роба будет на несчастном фрице.

Но они же летом к нам приперлись! Так в такой броне на июльском солнцепеке свариться можно. Поэтому немцы — расстегнутые до пупа и закатанные рукава до локтей. Ой, как круто! Супермены!

Вот идёте вы в колонне такой весь из себя красавЕц, расстегнутый до пупа и с закатанными рукавами, а тут русский партизан из засады начал по вам шмалять из пулемета. Надо падать сразу мордой в землю и отползать хотя бы в кювет. Ну-ка, проделайте такой эксперимент, попробуйте поползать по земле в майке или рубашке с короткими рукавами?..

Но как же эти военные идиоты смогли так далеко пройти, до Москвы и Сталинграда? Да вопрос не в том, что они так далеко залезли, вопрос в том, как имея ТАКОЕ, они умудрились не разгромить Советский Союз: «Каждый 10-й человек в действующей армии — водитель машины. На 4,2 млн. человек (общая численность армии) — 420 тыс. машин».

Это Ф. Гальдер записал у себя в Дневнике в 1940-м году. Еще есть данные по производству автомобилей в 1941 году. В Германии — 333 тысячи, в оккупированных ею странах — 268 тысяч, союзниками Германии — 75 тысяч. Всего — 676 тысяч автомобилей.

В СССР в 1941 году было произведено — 124 476. В 5 раз меньше. А если еще учесть фактор начала развития автомобильной промышленности в СССР и в Европе, сколько было накоплено выпущенного автотранспорта у нас и там? А если посмотреть на карту Европы и карту СССР — пространства, сколько требовалось автотранспорта для внутренних перевозок, сколько мы могли изъять его из народного хозяйства в армию по мобилизации и сколько немцы?

К началу войны в вермахте находилось примерно 500 тысяч автомашин. В РККА — 276 тысяч. Еще порядка 200 тысяч армия должна была получить по мобилизации. Как удалось их получить, рассказал Константин Константинович Рокоссовский. Но даже те, что были получены находились, в лучшем случае, на пределе изношенности. И это не из-за какого-то особого злого умысла руководителей гражданских предприятий. У гражданских тоже своя «война» шла, у них был план, который нельзя было завалить из-за того, что у тебя автотранспорта нет. Да и эвакуация диктовала свои условия. Прежде, чем отправить заводское оборудование железнодорожным транспортом, его нужно было еще до станции погрузки на чем-то довезти. И пока шел в войска автотранспорт по мобилизации, уже были значительные потери автомобилей в действующей армии, а резервы для восполнения этих потерь, как вы понимаете, у нас по сравнению с немцами были почти никакими. Да еще тоннаж, грузоподъемность автотранспорта. У нас самый массовый — полуторка. Полторы тонны. Я могу ошибаться, но, кажется, у немцев вообще не было таких. Там с 3-х тонн начиналось.

Разведка в Красной Армии, связь была плохая, говорите… Да плевать какая у тебя разведка и связь, что от нее толку (утрирую, конечно), если при таком подавляющем превосходстве противника в автотранспорте, ты — черепаха по сравнению с ним?! Ну остановил ты, допустим, противника на своем правом фланге, не дал ему там прорваться, угадал направление его удара. Так он перенесет удар на твой левый фланг, перебросит туда ударные группы и резервы. Заметил ты вовремя, что противник выдвигает резервы к намеченному им участку прорыва, разведка доложила точно, связь работает бесперебойно — и что толку, если скорость передвижения твоих резервов 5–10 км в час, а скорость противника — 20–30? Пока твои резервы подойдут, фронт будет прорван.

Даже в обороне против равного по силам противника ты можешь стоять до последнего солдата, но это пока у твоих солдат есть патроны и снаряды. Если же твоя транспортная служба может подвезти к передовой один условный патрон, а транспортная служба противника 3–4, то скоро у твоих частей станут заканчиваться боеприпасы и ты будешь вынужден бросить рубеж обороны, отвести свои войска, пока их, безоружных, не перебили.

Допустим, пошли твои войска в контрнаступление, прорвали фронт противника, вышли на его тылы и… развернулись и пошли назад. Тоже закончились патроны и снаряды. Наличный транспорт не позволяет тебе удерживать наличный боезапас на должном уровне.

Даже если не брать моторизованные части вермахта, одну пехоту. Твой стрелковый полк двигается с такой же скоростью, что и немецкий пехотный. Одновременно вышли на рубеж, завязался бой — кто раньше останется без боеприпасов?

Это всё грубо, упрощенно, но именно так и было в 41-м и 42-м годах. Наше командование почти никогда не успевало своевременно отреагировать на удары немцев, всегда запаздывало. И это не слабая подготовка нашего командного состава, а объективные условия, связанные с превосходством немцев в моторизации. Да, я знаю, что есть умники, которые посчитав моторы танков и тягачей в РККА, утверждают, что мы немцев даже превосходили в моторизации, только командование у нас бестолковым было. Каждый 10-ый солдат вермахта — водитель!

Когда к 44-му году за счет ленд-лиза удалось только выровнять по сравнению с немцами автотранспорт, все наши командиры резко стали Суворовыми, началось циничное избиение немцев. Уже немцы оказались с такой же ситуации, как наши войска в 41-м. С «небольшой» разницей — у нас даже ощутимого превосходства в механизации еще не было.

А в 41-м году на немцев наводили ужас наши кавалерийские дивизии. И не потому, что там каждый был как Чапаев или Буденный, всего лишь они двигались чуть быстрее пехоты и на верховой лошади можно было перевозить больше патронов в подсумках, чем их мог нести в своем сидоре пехотинец.

Объективно, с таким превосходством в механизации вермахт, даже не имея численного преимущества в силах (а оно тоже было кратным), должен был смять и первый эшелон советских войск, и второй стратегический эшелон, и третий. Немцы и планировали войну с нами, как с индейцами. Но именно тогда, когда война должна была по их планам завершиться победой германского оружия, через полтора месяца, их блицкриг закончился, не достигнув ни одной поставленной цели. Что-то пошло не так. Красная Армия оказалась не такой, какой они ее себе представляли, и какой нам сейчас ее рисуют историки, даже турбопатриоты, как их называют. Немецкая механизация раскроила себе лоб об выучку и подготовку наших бойцов и командиров.

Да, я понимаю, что такое утверждение для нынешней военно-исторической науки — ересь. Проблема только в том, что считать ересью. Так-то даже не до 1956 года, а вплоть до самой Перестройки утверждения нынешних историков о том, что бойцы и командиры РККА уступали немцам в воинском мастерстве считались даже не ересью, за такое могли и к психиатру отправить под конвоем…

Мой любимый хрестоматийный пример — полк, описанный в романе «Живые и мертвые» К. Симоновым. Тот полк, вставший в оборону под Могилевом, в который без всякого результата долбился Гудериан. Только Симонов приписал успех полка тому, что им командовал случайно выживший в мясорубке репрессий Серпилин, который попал под репрессии, потому что… немецкий язык и немецкие уставы изучал, да еще, вопреки нашим уставам, приказал полку окопаться. Окопы и недорепрессированный. И у читателей романа, зрителей фильма «Живые и мертвые» сложилось убеждение, что полк Серпилина был случайным явлением в Красной Армии 41-го года. Просто так карты совпали, талантливый командир чисто случайно не ставший жертвой репрессий, да еще этот талантливый командир в нарушение уставов окопы приказал накопать.

На самом деле, уставы РККА не только не запрещали окопы копать, эти окопы в них прямо были прописаны, и сам прототип Серпилина, полковник Сергей Федорович Кутепов, репрессировался разве что женой, если забывал предупредить её, что на службе допоздна задерживается.

А главное, 61-ый стрелковый корпус, в составе которого был 388-ой полк полковника Кутепова был переброшен под Могилев из-под Тулы, из тылового округа. И первый бой с немцами принял совершенно необстрелянным. В первом же бою немцы оставили перед его позициями более 30 танков горящими. И оборону этого полка так и не смогли прорвать. Симонов в романе еще наврал, что немцы полк обошли и он оказался в окружении. Чтобы читатель понял, полк Серпилина — исключение из правил. Один такой на всю Красную Армию в 41-м был. Но не полк немцы обошли, а КОРПУС. В 61-ом корпусе все полки такими были, только в полку Кутепова оказался корреспондент и его бой попал на страницы газет. И основной удар немцев пришелся по Кутепову, потому там больше немецких танков сожгли.

Если бы читатели романа и зрители фильма «Живые и мертвые» имели такую же возможность, как мы сегодня, проверить описанное К. Симоновым, то те, кто из них служил в армии при министрах обороны Малиновском, Гречко, Устинове, Соколове и Язове, особенно при трёх последних, задавали бы этим маршалам только один вопрос: Во что вы, сволочи, превратили армию?

Полк из тылового округа. Т. е., заведомо слабее подготовленный и обученный, чем часть приграничного округа. Любой военный это понимает. Да еще сами корпус и дивизия, в составе которых был полк Кутепова, домобилизовывались с началом войны, среди личного состава — большое число призывников из запаса.

Необстрелянный. Хотя сама дивизия принимала участие в финской войне, но в ней сменилась большая часть красноармейцев к тому времени, значительно обновился командный состав. Да и отсутствие у Кутепова, командира полка, у Романова, командира дивизии, наград за финскую войну свидетельствует о том, что дивизия из тех, которые были переброшены на финский фронт, но принять участие в войне не успели.

Необстрелянная дивизия из тылового округа встала в оборону и в нее под Могилевом три недели долбились четыре (четыре!) дивизии вермахта. Три недели! Четыре дивизии! Даже не четырех кратное превосходство, штат немецкой дивизии в полтора раза больше. Шестикратное!

Если немцы — профессионалы войны, как нам их представляют, то что за псы войны были у нас в дивизиях тыловых округов?! Да еще и необстрелянные.

Согласитесь, что мы, служившие в Советской Армии, даже приблизительного представления не имеем, какой должна быть армия. В Советской Армии даже десантников перед отправкой в Афганистан, а душманы — это совсем не вермахт, предварительно три месяца доподготавливали, без этой доподготовки их бы вчерашние дехкане перестреляли, как овец.

Уже война с финнами показала высокий уровень боевой подготовки РККА, выбить заведомо более слабыми силами противника из укрепленного предполья — это само по себе о многом говорит. Но наше руководство осталось недовольным:

Это из выступления К. А. Мерецкова на Совещании высшего руководящего состава РККА в декабре 1940-го года.

Еще раз повторюсь, при решении таких задач Семену Константиновичу в должности начальника Генштаба Шапошников был абсолютно не нужен. Шапошников даже ПМВ в штабах провел, он не имел реального представления о бое, как начальник Генштаба он бы ничем не помог наркому в организации боевой подготовки войск, каким бы грамотным штабистом не был.

Необстрелянный полк из тылового округа?

Константин Симонов придумал прототипу Серпилина биографию пострадавшего от Сталина и новатора в окопном деле, но не написал, как служба героя романа проходила в последнем предвоенном году…

Обратите внимание на сроки — 25 июля Нарком отправляет директиву в войска, а готовность к проведению смотров уже в августе. Неделя. За неделю в округах должны быть подготовлены оборонные сооружения, и не просто окопы, а с фактическим заграждением местности, т. е. завалы, противотанковые рвы, колючая проволока, минирование. Сроки как во время войны. Т. е., после получения директивы командиры частей должны были по тревоге поднять войска и вывести их в поля, там в спешке оборудовать линии обороны. Времени на то, чтобы в войсках предварительно проштудировать наставления и уставы, провести занятия с командирами подразделений, тем более, проверить, как оборудована оборона конкретного полка, исправить недостатки, если они есть, Тимошенко не давал. Неделя! Через неделю войска должны уже сидеть в окопах и ждать приезда проверяющего. Проверка в августе-сентябре, но к кому из вас приедут проверяющие 1-го августа, а к кому 30 сентября — не сообщили. Всем быть в готовности в августе.

Т. е., Семену Константиновичу не нужны были красиво и грамотно оборудованные линии обороны с аккуратными окопами и блиндажами сами по себе. Дать времени месяц на их обустройство — так потом можно было бы в ведомости проверки ставить оценки «отлично», даже не выезжая для их осмотра. Получив достаточный срок для подготовки, любой командующий округом у себя подобрал бы командиров, досконально знающих этот вопрос, и уже под руководством этих специалистов все полки оборудовали бы рубежи. И придраться было бы не к чему. И Нарком доложил бы Председателю Комитета Обороны Ворошилову, что проверка проведена, армия ее прошла без существенных замечаний, армия к войне готова. Ворошилов доложил бы о блеске и красоте Сталину. Всё в ажуре. Только что на самом деле знают и умеют конкретные командиры рот, батальонов, полков — черт его знает. Потому что одно дело, когда ты сам, командир батальона, вместе с твоими ротными и взводными на местности проводишь рекогносцировку, определяешь опасные направления, размещаешь огневые средства и оборудуешь окопы, и другое дело, когда тебе в этом деле оказывает методическую, так она называется, помощь присланный из штаба дивизии выпускник Академии имени Фрунзе. На деле получилось бы очковтирательство и показуха, потому что во время войны за командирами методисты со своей помощью и указаниями не ходят.

Показуха Тимошенко была не нужна, ему требовалась объективная картина готовности войск к выполнению боевых задач. Чтобы произошло в Советской Армии, если бы маршал Д. Т. Язов поставил такую задачу, служившие в той армии могут себе представить.

И проверка была проведена тотальная:

Это так Сталин и советское руководство, Нарком обороны, в частности, не готовились к войне и надеялись, что ее в 41-м году удастся избежать. Но вся армия еще в 40-м году на ушах, в буквальном смысле, стояла. Кроме того,

И к обороне не готовились, готовились только наступать. Сразу «малой кровью, могучим ударом», на чужой территории. Только мало того, что Нарком заставил всю армию строить оборонительные сооружения при проверке, так еще и на этом Совещании одним из главных докладов был доклад генерала армии И. В. Тюленева «Характер современной оборонительной операции». А Тюленев тогда командовал Московским военным округом, это как раз из этого округа под Могилев был переброшен полк Кутепова. Стоит ли удивляться тому, что в первый же день боя немцы оставили перед позициями полка 30 горящих танков?

Наконец,

Так что, все утверждения появившиеся потом в мемуарной литературе, такие, как у Василевского:

ничего общего с тем, как армия готовилась к войне, не имеют.

Это всё перепевки на мотив знаменитого доклада Хрущева:

Это только после 1956 года наши маршалы и генералы, оставившие воспоминания, вспомнили, что к обороне не готовились. Точнее, думаю, эти воспоминания редакторы исправляли, держа перед собой текст доклада Хрущева на 20-м съезде, как шпаргалку: «…чтобы вести войну на территории агрессора», «…войну будем вести на территории противника».

А такие строки в докладе начальника Генштаба К. А. Мерецкова читать даже страшно:

Кажется, насчет того, что полк Кутепова был необстрелянным, я слегка загнул…

Но мне особенно это нравится:

Не откажу себе в удовольствии еще раз процитировать из «Солдатского долга» К. К. Рокоссовского, весь изумительнейший кусок:

Вы уже поняли, что если бы такое было в реальности, то Константин Константинович больше никогда и батальоном не командовал. Отправили бы учиться в пехотное училище, предварительно содрав ромбы с петлиц. В лучшем случае.

Говорят еще, что я сочиняю альтернативную историю войны. Да куда мне до некоторых! До тех, кто ее сочинял во времена Брежнева, так исковеркав мемуары наших полководцев.

Но это еще цветочки, самые развесистые ягодки будут, когда мы дойдем до знаменитой Харьковской операции, до событий, предшествующих сражению за Сталинград. Потерпите в предвкушении…

Я не вижу здесь смысла пересказывать материалы Совещания с высшим начальствующим составом РККА декабря 1940-го года. Там уже из одного доклада Мерецкова видно, что Тимошенко делал с армией. Фактически, мирная жизнь Красной Армии закончилась летом 1940 года, вплоть до 22-го июня 1941-го вся армия находилась в режиме постоянной боевой подготовки. Война и застала большинство наших соединений в летних лагерях.

Кстати, эти летние лагеря такими, как Мартиросян, разведчиками с продовольственного склада, трактуются, как преступное игнорирование приближения войны со стороны наших военных. Войска в летние лагеря отправили! В пионерские, что ли? Надо было войну встретить в местах постоянной дислокации, в казармах?

Для таких «военных», как Серик Беникович Мартиросян, поясняю, летние лагеря у военных — это не пионерский лагерь «Лотос» для детей работников сельского хозяйства Приморского края. Военные в летние лагеря уходят не для отдыха от напряженной зимней учебы в казармах, а для боевой учебы в обстановке, максимально приближенной к боевой в летнее время. И не с туристическими рюкзаками, а со всей боевой техникой, с боезапасом. Войсковую часть, находящуюся в летнем лагере, уже не нужно приводить в боевую готовность. Она и так находится в состоянии повышенной боеготовности.

А большинство частей приграничных округов встретили войну в летних лагерях. Картина маслом, как говорится…

Тем более, материалы данного Совещания камня на камне не оставляют от сочиненной белиберды насчет того, что командование РККА, в частности, Г. К. Жуков, не учитывали опыт войны Германии с Францией. Насчет того, что на подготовленных аналитических материалах Генштаба о действиях вермахта во Франции, Жуков начертал резолюцию «Мне это не нужно», кажется, что это какой-то глупый анекдот, потому что реальный Жуков говорил на совещании совсем другое:

Как видите, Георгием Константиновичем действия вермахта анализировались достаточно внимательно и выводы были абсолютно адекватные. Потом и в заключительном слове нарком Тимошенко сказал, что действия немцев во Франции интереса с точки зрения стратегического планирования не представляют, но зато интересны с точки зрения оперативно-тактического планирования. Разве с ним можно не согласиться? Стратегическое планирование войны в расчете на блицкриг — явная авантюра, Жуков и Тимошенко указывали, что успех этой авантюре обеспечила неготовность Франции (и Польши) к серьезному сопротивлению агрессору. Но то, что немцы будут действовать именно так, как они действовали в 41-м, наше командование даже не предполагало, оно точно это знало, и к этому готовилось. Другое дело, наши не рассчитывали, что Германия так глупо начнет войну, не дав Советскому Союзу подтянуть ближе к границе основные силы. Впрочем, не только этот фактор. Не будь драпа Д. Г. Павлова со штабом Западного фронта в глубокий тыл в первые же дни войны, в результате чего прекратилось организованное сопротивление войск фронта и оно распалось на отдельные очаги, наше контрнаступление в 41-м могло начаться не от стен Москвы, а от Смоленска…

Но никто не планировал сразу «на чужой территории». Даже в докладе Г. К. Жукова «Характер современно наступательной операции» большой внимание было уделено… обороне. Как этапу подготовки к наступлению. Больше того, прямым текстом было сказано, где придется обороняться и откуда развивать наступление:

И совершенно не стыкуются материалы Совещания с исследованием Генштаба СНГ, на которое любят ссылаться такие, как Исаев, Мартиросян, Козинкин, сопровождая это еще одним анекдотом, якобы, после войны Семен Константинович Тимошенко сказал, что в войну мы вступили по неудачному сценарию. Ага, потому что сразу контратаковать начали. А надо было тупо сидеть в окопах… тьфу! в ячейках, и ждать, когда немцы обойдут и окружат. А вылазить из окопов нельзя было. Об этом, прости Аллах, исследовании, в следующей главе. Только еще в декабре 1941 года «неудачный сценарий» был рассмотрен на Совещании высшего командного состава РККА и Нарком четко определил: контрудары — элемент обороны:

Георгия Константиновича Жукова можно не любить за его человеческие качества сколько угодно, мне он, как человек, тоже категорически не нравится, но его доклад на Совещании был самым грамотным. Никакой воды, четкие формулировки и четкие задачи. Единственное, наверно, его поправил Семен Михайлович Буденный, Жуков определил полосу прорыва в наступлении в 20–30 км, Буденный предложил расширить до 30–40, обосновав, что средства современной артиллерии позволяют простреливать коридор прорыва в 20 км насквозь. Я даже считаю нужным привести заключительную часть доклада Г. К. Жукова полностью:

И еще насчет «советника Сталина», насчет Б. М. Шапошникова. Он на Совещании присутствовал, как заместитель Наркома Обороны. Но в материалах Совещания нет ни его доклада, ни даже реплик с его стороны по докладам выступающих. Зато у Наркома в заключительном слове главные претензии высказаны именно в сторону организации штабной работы:

Именно поэтому вместо Шапошникова, малоизвестного в армии (да-да!) штабного из военспецов, на должность начальника Генштаба был назначен уже второй один из самых уже прославленных и известных командиров — Жуков. Тимошенко нужно было поднять престижность и значимость именно штабной службы. Помните, как Сталин на Совещании по итогам финской войны говорил: в штабы направлялись по принципу «на тебе, боже, что нам негоже»?

Одно дело, начальник Генштаба — какой-то полковник царской армии Шапошников, который только и известен тем, что он полковник царской армии, другое дело — герой Халхин-Гола и Советского Союза Жуков. Тимошенко поднимал престижность штабов, в том числе и Генштаба.

Шапошникова, разумеется, не обидели, с ним поступили максимально корректно…

А Мерецков, вместо которого Жуков получил Генштаб? Так Кирилла Афанасьевича повысили. В разрезе того, какие решения были приняты на Совещании, Мерецков стал правой рукой Наркома…

Мне даже представляются ехидные лица редакторов в издательстве, которые сочиняли Мерецкову этот анекдот. Настолько это всё бесстыдно и пошло! Еще, наверно, хихикали, когда писали.

«Необходимо сейчас уделить главное внимание обучению войск» — ага, а то Мерецков мог и забыть, о чем в своем докладе на Совещании говорил и какие задачи нарком Тимошенко поставил. Хорошо, хоть Сталин напомнил. Вызвал в кабинет! А наркома обороны поставил в известность, что его заместитель будет ходить к руководителю партии и докладывать текущие дела? Интересно, чем так Семен Константинович насолил хрущевско-брежневской мафии, что его наркомовскую биографию превратили в подобное непотребство? Хотя, «интересно» — это фигура речи. Известно чем. Харьков 42-го — там корни…

В реальности, ни через три дня, ни через четыре или пять, Мерецкова в кабинете Сталина не было. Зато он был там 14 января, в день назначения его заместителем по боевой подготовке, а Жукова начальником Генштаба. Вместе с Наркомом С. К. Тимошенко. Только Тимошенко находился в кабинете с 16.55 до 19.15, а Жуков с Мерецковым — с 18.55 до 19.15. Всё, как положено. Нарком Обороны доложил Сталину текущие дела, из приемной вызвали ожидавших там заместителей и поздравили с новыми назначениями. Свободны. Работайте.

«С этого момента и вплоть до войны я виделся с И. В. Сталиным очень редко». Да нет, наоборот всё. Вот после назначения заместителем наркома Кирилл Афанасьевич почти поселился в сталинском кабинете. Но только вместе с наркомом, разумеется.

20 января к Сталину в 22.15 пришел Тимошенко, в 22.20 в кабинет вошли Буденный, Кулик, Смородинов, Мерецков, работали до 0.55.

25 января снова в кабинете у Сталина нарком обороны с Мерецковым и Буденным. И 29 января, и 30 января, и 1-го февраля, и 12-го февраля, 22-го февраля, 25-го февраля…

И ни разу в кабинете Сталина Кирилл Афанасьевич не был без наркома Обороны. Такая же история в мемуарах у Василевского, там Александр Михайлович вдвоем с Шапошниковым ходили к Сталину. Тоже без наркома Обороны, которым тогда был Ворошилов. Зачем Сталину нужен был Ворошилов, если его советником был Шапошников, правильно?

Открываем журнал посещений кабинета Сталина с первого дня войны с финнами, и видим в нем, что каждый день у Сталина Ворошилов, Шапошников и Смородинов, бывший в то время заместителем начальника Генштаба. Причем, Ворошилов всегда заходил в кабинет раньше, а уходил позже.

После откомандирования Смородинова к Тимошенко на Северо-Западный фронт, каждый день в кабинете у Сталина Ворошилов, Шапошников и Василевский. И всегда Климент Ефремович приходит раньше, а уходит позже.

Нет, пару раз Шапошников был в кабинете у Сталина без Ворошилова. Заскакивал минут на 10–15. Быстренько давал советы и ускакивал. Заодно, наверно, подписывал у Сталина какие-то документы, зачем, собственно, начальник Генштаба только и мог зайти в его кабинет в отсутствии наркома обороны, своего прямого начальника.

То, что есть в мемуарах маршалов насчет того, как они мимо наркомов бегали к Сталину докладывать «текущие дела», что закрепилось в историографии — мажет грязью не столько даже самих Ворошилова и Тимошенко, как руководителей ведомства, с которыми не считался Сталин, а именно Сталина. Представьте себя на месте руководителя, подчиненные которого бегают с докладами к вышестоящему начальству, минуя вас. Красивая ситуация?

Также, судя по Журналу, Г. К. Жуков, начальник Генштаба, ни разу не попал в кабинет Сталина без своего наркома. Советовали Сталину они! Как же! Портфели с ногами. Да-да, зачем начальник Генштаба ходил вместе с наркомом к Сталину? Ну не самому же наркому таскать карты, справочные материалы и подготовленные документы! Принес, разложил, стой с блокнотиком у стола с карандашиком наготове, записывай указания и проекты документов, которые тебе, как начальнику Генштаба, нужно подготовить.

Если у тебя, как у начальника Генштаба, есть свое мнение и взгляд, то у тебя есть твой прямой начальник — нарком. Вот ему в его кабинете и излагай. А если ты в кабинете у Сталина выскочишь со своим мнением, о котором нарком либо не знает, либо его отклонил, то тебе сам Сталин скажет, что ты рамсы попутал…

А тяжела же шапка Мономаха! Т. е., фуражка Сталина. Некоторые его «защитники» от клеветы уже даже успели придумать, будто у Сталина до 6 мая 1941 года, когда он стал Председателем Совнаркома, еще и власти не было, он был всего лишь партийным секретарем. Одновременно, эти же «защитники» приписали массовые расстрелы 37-го года стремлению партноменклатуры воспрепятствовать намерению Сталина отстранить ее от власти. А сам-то он не собирался уходить на партийную пенсию писать мемуары о революционной молодости? Сам же был главным партноменклатурщиком страны!

Именно в то время, когда происходила эта катавасия с начальниками Генштабов, Иосиф Виссарионович никакой должности, кроме секретарской, не занимал. Но наркомы и военачальники с вечера у него в кабинете. Насчет вечернего режима работы — тоже будет. У Ленина, кстати, такой же режим был.

И, заметьте, никто из стоявших посередине ковра в кабинете Сталина, даже не пытался вякнуть: «А ты кто такой? Секретарь какой-то! У меня свой нарком есть». А у наркомов — Предсовнаркома.

Наверно, эти люди понимали нечто такое, чего не дано понимать ученым-историкам.

Глава партии. Правящей. Народ доверил власть твоей партии. Обгадится партия во власти, огорчит народ, так первый спрос будет с тебя, как с главы партии. И стрелки на Молотова не переведешь, мол, он не вытянул должность председателя правительства. И на Ворошилова не переведешь — не соответствовал должности главного военного. А ты куда смотрел? Теоретические статьи по марксизму писал, времени у тебя не было?

Хотя, потом Иосифа Виссарионовича сменили такие, что и свои доклады сами не писали…

Я чем больше занимаюсь историей сталинского периода СССР, тем больше поражаюсь этому человеку. Это даже не деликатность. Это у него было что-то болезненное даже. У него была какая-то болезненная фобия, боязнь кому-то причинить неудобство, нечаянно обидеть. И чем ниже по рангу человек, тем больше…

Никогда мои самые адекватные начальники не вызывали меня к себе среди рабочего дня. Я не имею ввиду тех начальников, которые сидели в соседних кабинетах. Но если тебе к руководству нужно ехать полчаса туда и полчаса назад, да еще там час просидишь, то рабочий день у всех твоих подчиненных удлиняется на два часа. Ты отсутствовал на своем начальническом месте 2 часа, а график у тебя и так плотный. И теперь твои подчиненные, которые не успели тебе доложить, согласовать, подписать и т. п., будут стоять у дверей твоего кабинета 2 часа за пределами рабочего времени.

Если бы тебя вышестоящий руководитель вызвал к себе после рабочего времени, то удлинился бы рабочий день только твой (а он и в первом варианте удлинился), а во время рабочего времени — у очень многих твоих подчиненных.

Вот именно поэтому почти все посетители кабинета Сталина приходили туда уже после окончания рабочего дня…

Да, 15 сентября 41-го года в кабинете Сталина с 21.10 были Ворошилов, Буденный, Шапошников и Василевский. Шапошников и Василевский ушли в 24.00, а Ворошилов с Буденным остались еще на час. Это когда развивались события под Киевом, после замены Буденного на посту командующего Юго-Западным направлением на Тимошенко. Интересно, о чем говорили со Сталиным Ворошилов и Буденный, царицынские товарищи, после того, как ушли генштабисты?..

…В последний раз до войны Кирилл Афанасьевич побывал в кабинете Сталина 23 апреля. За три месяца, с конца января по конец апреля, я насчитал 10 посещений. Это очень много. Чаще у Сталина были только первые лица в правительстве: Молотов, Ворошилов и Тимошенко. Это свидетельствует о том, что на Мерецкова, как на заместителя наркома обороны, была возложена задача особой важности. И гадать насчет этой задачи нет никакой необходимости, ее озвучил Семен Константинович, подводя итог декабрьского Совещания:

Наше командование каких-то открытий не делало и шапкозакидательством не страдало. Оно отлично понимало, что противопоставить противнику, который на начальном этапе войны будет обладать подавляющим численным и техническим превосходством, можно только грамотного командира и отлично подготовленного бойца. Комплекс мероприятий, определенных Тимошенко на период предвоенной подготовки, охватывал армию сверху донизу:

Фактически, обычная жизнь армии мирного времени в РККА закончилась еще в июле 1940 года, до последнего предвоенного дня армия жила в условиях постоянной напряженной учебы, постоянные маневры и учения в условиях, приближенных к боевым.

Сам К. А. Мерецков вспоминал:

По крайней мере, так написано у него в книге. Правда, если сам всё наметил, то зачем 10 раз с наркомом в кабинет к Сталину приходил?

Вы знаете историю про то, как в «Воспоминаниях и размышлениях» Г. К. Жукова появилось упоминание полковника Брежнева? Нечто подобное есть и в мемуарах Мерецкова, только не про Брежнева. У Мерецкова в «мемуарах» (да, их только в кавычки брать нужно) описано, как он проверял округа. Везде, конечно, бардельеро и неготовность к войне. Т. е., не везде, конечно, а только в Киевском и Белорусском округах. Потому что ко времени написания мемуаров в живых не было Кирпоноса и Павлова. Поэтому там — бордельеро.

Зато еще был жив Маркиан Михайлович Попов, удостоенный в 1965 году звания Героя Советского Союза, совсем недавно ушедший в советники Группы генеральных инспекторов МО СССР с поста первого заместителя Командующего Сухопутными войсками. У Попова к началу войны было всё в порядке:

Особенный же порядок в войсках был в войсках Одесского Краснознаменного военного округа:

Насчет того, как начальник штаба округа, каковым являлся М. В. Захаров, устраивал тревоги, а потом, минуя командующего, войска округа привел в боевую готовность перед началом войны, можно недоумевать, если не знать, что написано это было как раз во время нахождения Захарова на посту начальника Генштаба МО СССР. А сам командующий округом генерал-полковник Яков Тимофеевич Черевиченко с 1950 года на пенсии и даже не удостоился быть включенным в группу Генеральных инспекторов МО.

Так и получилось, что Одесский округ единственный к войне был полностью готов, приведен в боевую готовность вопреки Сталину и мимо командующего округом решением начальника штаба. А вы думали, как пишется история? Вот так вот и пишется.

Разумеется, не понесли, если бывший нарком ВМФ адмирал Кузнецов после войны пострадал от Сталина и тоже был в группе Генеральных инспекторов, а Захаров — начальник Генштаба. Насчет того, что на войска Одесского округа, ставшего Южным фронтом, наступала, в основном, румынская пехота — это ничего не значит в плане того, что округ не понес серьезных потерь в начале войны. Просто там начальником штаба был М. В. Захаров.

А еще в Одесском округе был один очень замечательный механизированный корпус, поэтому Кирилл Афанасьевич только его и отметил в воспоминаниях, больше ни одного мехкорпуса не отметил:

Нет, ну а что вы хотели, чтобы Одесский военный округ встретил войну неготовым, если начальник штаба этого округа именно тогда, когда рукопись мемуаров Мерецкова попала в издательство, был начальником Генштаба, а командир мехкорпуса Родион Малиновский — Министром Обороны СССР? Дальновидные начальники.

Насчет аналогии с полковником Брежневым в мемуарах Жукова, конечно, никакой аналогии. Ведь Брежнев был всего лишь полковником, а Малиновский уже генерал-майором…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 4.

9 апреля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/04/09/

Жаль, что мы никогда так и не узнаем, что думал Семен Константинович, когда слушал выступление на 22-м съезде КПСС начальника Главпура СА и ВМФ маршала Филиппа Голикова, своего бывшего начальника ГРУ. Впрочем, вряд ли мнение Тимошенко о Голикове можно было бы изложить на бумаге…

А вот это я едва не пролистнул. И не мудрено, это событие абсолютно никак нигде и никем не отражено. Даже намеков на него нет. А это — сенсация. В самом абсолютном, кристальном виде. Ученые-историки, дарю! Это тема даже не для кандидатской. Требуйте сразу степень доктора.

Итак, 24 мая 1941 года. Открывается дверь кабинета Сталина и в него заходят, по списку, в 18.00

1. В. М. Молотов, первый заместитель Предсовнаркома;

2. С. К. Тимошенко, нарком обороны.

В 18.10 в кабинет входят

3. Г. К. Жуков, начальник Генштаба;

4. Ватутин, заместитель начальника Генштаба.

Через 40 минут, в 18.50:

5. Жигарев, начальник ГУ ВВС РККА;

6. Павлов, командующий Западным военным округом;

7. Фоминых, член Военного Совета Западного военного округа;

8. Копец, командующий ВВС Западного военного округа;

9. Кузнецов, командующий Прибалтийским особым округом;

10. Дибров, член Военного совета Прибалтийского особого округа;

11. Ионов, командующий ВВС Прибалтийского особого военного округа;

12. Попов, командующий Ленинградским военным округом;

13. Клементьев, член Военного Совета Ленинградского военного округа;

14. Новиков, командующий ВВС Ленинградского военного округа…

Я специально абзацами товарищей командиров из округов выделяю. Уже интересно, не правда ли?..

Пойдем дальше по списку:

1. Черевиченко, командующий Одесским военным округом;

2. Колобяков, член Военного Совета Одесского военного округа;

3. Мичугин, командующий ВВС Одесского военного округа;

4. Кирпонос, командующий Киевским военным округом;

5. Вашугин, член Военного совета Киевского военного округа;

6. Птухин, командующий ВВС Киевского военного округа.

Всё. Дверь за товарищем Птухиным закрылась. Заметьте, нет ни одного представителя из Московского военного округа, например, или из Дальневосточного. Только командующие и члены Военных Советов пяти округов, которые 22 июня станут фронтами. Только на границе с Германией и ее союзниками.

Еще одна странность. С Тимошенко пришел начальник Генштаба, его заместитель и начальник Главного управления ВВС РККА. Ни начальника Автобронетанкового управления, ни артиллерийского, ни инженерного, никого из других начальников управлений не было, только — авиационное.

И изо всех округов, только командующие авиацией округов. Больше никаких родов войск представлено не было. В 21 час 20 минут двери кабинета открылись, все вышли, со Сталиным остался один Молотов. Совещание длилось 2 часа 30 минут, всего ничего, если учесть состав присутствовавших.

Самое загадочное совещание в истории ВОВ, точнее, в период ей предшествующей. Есть такой юморной американский фантастический фильм «Люди в черном», там показан прибор, который отключает память. Кажется, эту идею авторы фильма подсмотрели у советских историков и цензоров. Или в приемной Сталина, у Поскребышева, действительно стоял такой прибор и сталинский секретарь нажимал кнопку на нем, когда из кабинета выходили посетители. Вредитель. Американский шпион.

Никто из присутствовавших даже не вспомнил, что такое совещание, не совсем рядовое, да еще в преддверии войны, было. Например, А. А. Новиков, командующий ВВС Ленинградского военного округа, тогда имел звание генерал-майор, и это было первое в его жизни посещение кабинета Сталина, обязательно запомнилось бы, но в его книге «В небе Ленинграда», ничего нет абсолютно:

И всё.

Странно, не правда ли? А если я вам скажу, что на этом совещании командование приграничных округов получило указание привести авиацию округов в боевую готовность, вы, наверно, даже возмутитесь, не так ли? Ведь, как известно, на спящих аэродромах в 3 часа 22 июня…

Вы, наверно, уже подумали, что это я догадался просмотреть Журнал посещений кабинета Сталина и первый в мире нашел там сведения об этом совещании 24 мая 41-го? Нет, мне чужие лавры первооткрывателя не нужны. Я другое сделал. А первым сведения об этом совещании опубликовал известный Виктор Суворов-Резун в своем знаменитом «Ледоколе». Поэтому тема диссертации, докторской, как минимум, которую я предлагаю ученым-историкам не про то, что такое событие было, а «Советский исторический ревизионизм 60–80-х годов, как основа европейской ревизионистской концепции Второй мировой войны». Примерно такая. Материала можно набрать — вау! На три «Ледокола».

У меня даже есть подозрение, что Суворов-Резун, разрабатывая тему превентивного удара Гитлера по СССР, даже вполне искренен. Судите сами, если брать сведения из немецких источников о вермахте и люфтваффе, а эти сведения были приняты советскими историками, даже в многотомниках издаваемой у нас истории Великой Отечественной войны, прямые указания на Мюллера-Гиллебрандта, то сразу возникает вопрос: как с такой слабой армией немцы рискнули на нас напасть? Я в предыдущей книге приводил данные о наличии танков у немцев на дату начала войны в танковых дивизиях, данные от ГРУ, так число танков Мюллер-Гиллебранд тупо поделил на два. И в советскую историографию ушли данные не нашей разведки, а немецкого генерала. Вы думаете, что Мюллер-Гиллебранд в своей «Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг.» так незамысловато мошеннически только с танками поступил, взяв за основу танковых дивизий вермахта начала войны с нами, их состав по состоянию на октябрь 41-го, когда наши войска эти дивизии уполовинили? А со всем остальным у него всё честно?

Так вот, если силы вермахта разделить на два, то у любого нормального человека возникает вопрос: а как немцы решились с такой слабой армией напасть на СССР? Суворов-Резун в своих книгах такой вопрос и задает, поэтому у него до сих пор такая популярность даже в России. И чем его крыть, если еще при Хрущеве советские историки данные Мюллера-Гиллебранда взяли за основу, определяя силы немцев?

Наш А. Исаев придумал, чем крыть. Он установил, что хоть танков у немцев было меньше, чем у РККА, но немцы танки использовали по-умному, а наши дятлы-военные свои мехкорпуса сляпали, как дятлы, поэтому немцы наших танкистов и всех, кого рядом с нашими танкистами поймали, разгромили. Умом и организацией взяли.

Современные российские патриоты очень уважают историка А. Исаева. Ведь он опроверг клевету Резуна-Суворова на СССР! Резун-Суворов выдвинул концепцию, что Красная Армия потерпела в 41-м году поражение потому, что она изготовилась к нападению, а немцы нанесли по нашей армии превентивный удар. А Исаев доказал, что ни фига наши нападать не собирались, а поражение потерпели, потому что немцы были умнее и у них была лучше организация. Наверно, это только я один такой негативно настроенный к А. Исаеву, поэтому мне кажется, что уж лучше быть агрессорами, как у Резуна, чем унтерменшами, как у Исаева, что Резун наших дедов измазал черной краской, а Исаев — дерьмом.

Но ничего другого наши историки Резуну противопоставить не в состоянии, потому что иначе им придётся отказаться от Мюллера-Гиллебранда, брать сведения о немецкой армии из данных советской разведки, а это не укладывается в ту историческую концепцию, которая установилась со времен Хрущева. Нужно будет признать, что советская историографии имеет ревизионистский вид и полностью лжива, ее задача — оклеветать Сталина… А так можно ох как далеко зайти!

И Суворов-Резун знал и знает, что советская псевдонаучная историческая шваль никогда на это не пойдет, иначе она швалью не была бы, и таким, как Исаев, в ней не было бы места, поэтому он изгаляется над нашими историками почти с остервенением.

Резун открывает Журнал посещений кабинета Сталина за 24 мая и задает вопрос: а где стенограмма или протокол этого совещания? Почему они не опубликованы?

Сам состав участников не оставляет никаких сомнений, что его целью было — доведение до участников задачи приведения ВВС приграничных округов в боевую готовность. Вопрос только в том, для чего боевая готовность — для обороны или нападения?

Если для обороны, то какой смысл скрывать стенограмму или протокол? Но, как известно, ВВС округов встретили войну неготовыми отразить нападение немцев. Тогда вариантов нет, 24 мая на совещании у Сталина было принято решение о приведении авиации округов в готовность… правильно, для нападения на Германию. Но немцы нанесли превентивный удар, разгромив нашу авиацию на аэродромах.

И крыть Резуна нечем! Ведь наша историческая концепция основывается на том, что авиация приграничных округов была не готова отразить нападение Германии. Обвиняя, еще со времен Хрущева, Сталина, который всё надеялся оттянуть войну и не разрешил привести войска в боевую готовность, вы сами засунули свои головы в резуновский капкан. Даже капкан ему сами смастерили. Резун-Суворов его только взвел. В боеготовность привел.

Хотя, в Одесском округе авиация была приведена в боеготовность. Потому что там начальником штаба был М. В. Захаров, начальник Генерального штаба МО СССР, когда история ВОВ подвергалась хрущевско-брежневской ревизии. Захарову шляпой, проворонившей войну, быть не хотелось.

Не хотелось быть шляпой и главному маршалу авиации А. А. Новикову, реабилитированному при Хрущеве и ставшему заместителем командующего ВВС. Он встретил войну командующим ВВС Ленинградского военного округа. Вы, наверно, уже сами поняли, что в мемуарах А. А. Новикова нет ни слова о том, что ВВС Ленинградского округа были разбомблены на «спящих аэродромах». Именно. Немцы разбомбили самолеты только в тех округах, командующие которых не дожили до дней борьбы с «культом личности».

Но что же, всё-таки, происходило в кабинете Сталина 24 мая? Теперь уже и не узнаем? Тоже мне тайна века! Ничего загадочного.

Дополнительно к этому, как раз накануне Совещания красноречиво разворачивались события на Крите, настолько красноречиво, что было ясно, через несколько дней там освободится 8-ой авиационный корпус люфтваффе Рихтгофена. И этому корпусу дальше не с кем было воевать, кроме как с СССР на Восточном фронте…

Но до этих событий произошло еще нечто такое, что до сих пор не получило адекватного объяснения. Например, О. Хлевнюк трактует его, как стремление Сталина окончательно установить режим личной диктатуры (Хозяин. Сталин и утверждение сталинской диктатуры. О. В. Хлевнюк). Насчет Хлевнюка давно известно, что там с головой на почве антисталинизма серьезные проблемы. Или с совестью. Скорей всего, одновременно. Более адекватные объясняют это намерением Иосифа Виссарионовича в связи с угрозой войны покончить со своим двусмысленным положением всего лишь партийного секретаря. Есть только один момент. В газете «Известия» 6 мая 1941 года было опубликовано:

Если даже, как выражался герой одного известного фильма: «В Ставке Гитлера все малохольные», — то все-равно в «Ставке Гитлера» все всё поняли. Читайте первый по списку Указ с мотивировкой о том, как Молотову трудно исполнять обязанности Предсовмина. Потому что он еще и нарком по иностранным делам. «Освободите меня от обязанностей председателя колхоза, потому что я еще и за агронома работаю». А «агронома» найти не судьба? Нарочито показательная нелепая формулировка, как будто ею кому-то давали что-то понять. А кому? Тоже такая тайна, что мозги можно вывихнуть, ее разгадывая? Можно. Потому что этот Указ предваряло событие, которое почему-то очень не нравится тем историкам, которые пытались объяснить перестановки в Совнаркоме. Они на это событие старательно не обращают внимания.

Только не в СССР это произошло, а в Германии. 4 мая в рейхстаге выступил с большой программной речью канцлер Германии Гитлер. Речь замечательная во всех отношениях, особенно тем, что в ней не то, что ни слова в адрес СССР не было сказано, но даже, касаясь европейской политики, начиная войны с Польшей, название Советского Союза не прозвучало. Если читать эту речь, то складывается впечатление, Гитлер СССР в качестве фактора европейской политики вообще не рассматривал. Он только об Англии говорил. О том, какой Черчилль враг Германии. И резюмировал, что оккупация Греции поставила точку в британском влиянии на Европейском континенте. Мир в Европе наступил. Только сам же после наступления мира в Европе начал говорить о необходимости мобилизации Германии, даже роли женщин коснулся:

Много слов сказал об армии, прямым текстом о своих дальнейших «мирных» планах:

И назвал следующую цель «мирного» плана:

Вы здесь намек на Англию увидели или на кого-то другого? Если ничего не поняли, тогда вам нужно прочитать «Майн кампф». Сталин «Майн кампф» читал, поэтому, всё понял правильно. Замена Молотова на посту Предсовнаркома, это намек Гитлеру: мы всё поняли правильно. 4 мая 1941 года Гитлер почти открытым текстом заявил, что следующий объект агрессии со стороны Германии — Советский Союз…

Более того, Суворов-Резун считает, что Германия к 41-му году была не готова к войне с таким гигантом, как СССР, только сам Гитлер его опровергает:

Они в 41-м году превосходили не только один СССР, но и «любую возможную коалицию в мире». Правда, насчет коалиций, у Гитлера промашечка вышла, но все же блицкригу противостоять нам пришлось в одиночестве.

А 12 мая еще одно очень интересное событие произошло, Рудольф Гесс на самолете улетел в Англию. Событие даже в каком-то смысле комичное. Гитлер сразу объявил своего ближайшего соратника по партии врагом нации, который, как наш летчик Девятаев, угнал немецкий самолет и перелетел на нем в страну, с которой Германия была в состоянии войны.

Казалось бы, британцы получили в лице Гесса, «врага нации», такой козырь, который бьёт любого туза. Такой козырь не в рукаве держать нужно, а сразу выкладывать на стол, собирать в зале демократическую прессу и ей показывать «врага нации», дать ему возможность ответить на вопросы о коварной политике гитлеровского режима. Но англичане Гесса спрятали и никому не показывали. Иосиф Виссарионович сделал из этого единственно возможный вывод:

После перелета Рудольфа Гесса только тип с интеллектом А. Исаева мог думать о том, что концентрация германских войск у границ СССР, шедшая уже полным ходом, у Сталина еще рождала мысли, что это могло быть для того, чтобы прикрыть немецкий тыл от СССР на случай высадки вермахта в Англии. Ага, ведь и Гитлер же Сталину писал: камрад, ты не беспокойся и не подозревай ничего плохого, это у твоих границ мои солдаты и танки отдыхают перед тем, как к Ла-Маншу в суровый и дальний поход отправиться. А Сталин, как известно, Гитлеру верил. Своей разведке не верил, а Гитлеру верил. Как увидит какого-нибудь Мерецкова, так сразу ставит его в известность: мы надеемся не воевать до 1942 года, оттянем войну.

Молотову, как не даст соврать поэт Ф. Чуев, Сталин тоже говорил, что оттянем. А раз уже сказал Молотову, то чего от других скрывать? Поэтому надо и Мерецкову сказать. Да и вообще, всем надо сказать, кто под руку попадался или мимо пробегал.

И, как я уже писал, 10 мая был последний налет немецкой авиации на Англию, за день до отлета Гесса, эти налеты прекратились. А после перелета — уже их не было. Наверно, хоть Гесса и обозвали «врагом нации», но Гитлер все-таки боялся, что случайная бомба может упасть рядом с его старым партийным товарищем. 16 же мая вся немецкая авиация снялась с западных аэродромов и улетела на восток, к границам СССР. Надо думать, что Сталин мог подумать, что это они улетели к нашим границам для отдыха перед тем, как снова отправиться к Ла-Маншу.

Наконец, операция по оккупации Крита. Складываем всё вместе. Согласитесь, что есть некоторые подозрительные моменты в этой цепочке событий, которые позволяют предполагать о готовящемся в ближайшее время нападении Германии на СССР.

Поэтому 24 мая в кабинете Сталина состоялось это загадочное Совещание, на котором не могло рассматриваться никаких других вопросов, кроме вопросов относительно мероприятий по подготовке авиации приграничных округов к нападению Германии в ближайшее время.

Однако, участники Совещания, сразу же, как только вышли из кабинета Сталина, так обо всем забыли, поэтому советскую авиацию немцы разбомбили на «спящих аэроромах». Хотя, не всю, как я уже выше писал. В Одесском округе самолеты успели перегнать на полевые аэродромы. И в Ленинградском тоже, как вспоминал об этом будущий Главный маршал авиации А. А. Новиков:

В два часа ночи авиация Ленинградского военного округа снялась и улетела на полевые аэродромы. Потому что в Ленинграде в это время «белые ночи», кое-что с воздуха на земле разглядеть можно. Хотя, летчики считают, что в сумерках сажать самолет без соответствующего оборудования не менее опасно, чем в темноте… Как нам всё-таки врут про советскую авиацию 41-го года! Раций на самолетах не было! А у А. А. Новикова, Главного маршала авиации, если судить по его мемуарам, на полевых аэродромах стояли радиомаяки, на всех самолетах — радиопеленгаторы и оборудование для ночных полетов. И все летчики были подготовлены к ночным полетам.

И в Одесском округе также. Там, со слов маршала Захарова, тоже ночью улетели на полевые аэродромы. Все, кроме полка, в котором А. Покрышкин служил, в полку Покрышкина никуда не улетели со стационарного аэродрома, только самолеты подальше друг от друга растащили и замаскировали.

А зачем, вообще, улетали на эти полевые аэродромы, да еще ночью, если там взлетные полосы под цвет местности не успели покрасить?..

Директива № 1.

У меня нет сомнения, что ее оригинал, находящийся в архиве, написан рукой самого Г. К. Жукова. Ни малейших сомнений. Почерк сам за себя говорит, писал человек с очень большими проблемами моторики, такие, какие могли быть у Жукова на момент написания им мемуаров, после тяжелого инсульта. Конечно, и с памятью у него были проблемы. А у тех, кто ему надиктовал текст «директивы» или дал черновик с ею, проблемы были реально с головным мозгом. Люди двух профессий особенно сильно такими проблемами страдают — профессиональные журналисты и профессиональные историки. Их так учат, что они реально считают себя специалистами во всех отраслях, поэтому всё, что они сочиняют — всегда предельно глупо.

Но для меня совершеннейшая загадка, почему этой филькиной грамоте такая большая вера. Потому, что она рукой Жукова написана и в архиве вся мятая валяется? Этого достаточно?

А можно задать один вопрос вам, господа историки, профессиональные и не очень, которые считают эту писульку реальным документом? Вопрос такой: вы придуриваетесь специально, потому что своих читателей и слушателей считаете тупым быдлом или, действительно, сами настолько тупое быдло, что не понимаете, ЧТО вы приняли за реальный документ?

Ладно, Военным советам округов ушли оригиналы. Надо думать, что Жуков с Тимошенко написали не один экземпляр, а пять штук. Все пять оригинальные. На каждом они расписались. И каждый запечатали в конверт и отослали с фельдъегерями. Чтобы точно в округах войну проспали. Или еще вариант, в округа ушли шифротелеграммы с текстом Директивы, а для флотского наркома сделали копию, заверили ее и передали.

Только есть еще один вопрос: зачем адмиралу Кузнецову нужна была эта копия, если в этой писульке… сколько слов в этой писульке про флот? Считаем, и… ноль. Или адмирал Кузнецов должен был привести флот в боевую готовность на основании этой Директивы? С чего бы это? И какие мероприятия он должен был провести?

А копию где адмиралу Кузнецову передали? Прямо в кабинете Сталина? Юмор в том, что когда придумывали эту комическую историю про сочинение Директивы № 1, не догадались состыковать события истории с Журналом посещений кабинета Сталина на 21 июня. Так согласно этого Журнала, адмирал Кузнецов, нарком ВМФ, во время всего этого кордебалета сидел в кабинете Сталина, как живой. Только Жуков не заметил в кабинете Сталина не только С. М. Буденного, который там тоже был, но и наркома ВМФ в адмиральской форме.

— А тибэ таварищ Кузнецов, я флот разрешаю привэсти в готовнасть бэз Дырективы, — наверно, сказал наркому ВМФ товарищ Сталин: — Но копию у Жюкова себе вазьми, в рамку ее засунь и павесь в кабинете, на память о том, какие у нас армейские тупые.

Я тоже так иногда делал на службе. Если попадался мне тупой документ, вставлял в рамку и вешал на стену. Однажды рапорт об обнаружении признаков преступления из ФСБ повесил. Вы даже не представляете реакцию начальника отдела ФСБ, когда он подписанный им рапорт увидел у меня в рамке на стене!

Если верить историографии вокруг этой «директивы», то и Н. Г. Кузнецову ее копия нужна была, чтобы приглашать к себе в гости наркома обороны Тимошенко и глумиться над ним.

Так зачем, господа историки, копия этой Директивы нужна была наркому ВМФ, если в ней про флот ничего не сказано?

А на основании какой Директивы флот был приведен в боевую готовность, а он был приведен, как известно? Без Директивы? Или на основании этой, в которой про флот ни слова нет?..

Ладно. Черт с ней, с этой копией. Но вот это же читали:

Наверно, Георгий Константинович инсульт от смеха и получил, когда собственной рукой писал такое про огневые точки. Нельзя занять огневую точку, даже если сесть задницей прямо на пушку или пулемёт, потому что сам пулемет или пушка — это и есть огневая точка. Это выражение аналогично выражению «занять пулемёт» или «занять орудие», оно полностью бессмысленное. В армии таких выражений нет, ни в уставах, ни даже в разговорах военных между собой.

Если бы эту «директиву» писали военные, то в ней было бы — «занять огневые позиции».

Ни один историк, вообще ни один, даже из самых супер-пупер военных историков, не обратил внимания на эти «огневые точки». У меня это в голове не укладывается! Над вами сеанс массового гипноза, что ли, провели, господа? Или вы все родились с лишней хромосомой?..

С самолетами же автор «директивы» придумал гениальнейший план на уровне сатанинского коварства. Как известно, немцы, готовясь к нападению, посылали облетать нашу территорию самолеты-разведчики, которые территорию фотографировали, потом эти фотографии внимательно смотрели и на них выявляли наши пункты базирования авиации, аэродромы. Заранее силы люфтваффе были распределены и им была поставлена задача бомбовых ударов и штурмовки выявленных аэродромов.

Начальник Генштаба Жуков это всё предусмотрел. Сотона! Что он придумал? Представляете, с первыми лучами солнца асы люфтваффе подняли свои воздушные корабли с бомбами в воздух, полетели по проложенным на картах маршрутам прямо на «спящие аэродромы» РККА, подлетают к ним, смотрят вниз из иллюминаторов, куда сбрасывать бомбы, а сбрасывать-то их некуда — на «спящих аэродромах» нет самолетов. Они все оттуда ночью улетели. Говорю же — сотона, а не начальник Генштаба!

Правда, проблемы с этим планом есть. Небольшие. Вместе с самолетами на эти полевые аэродромы тоже ночью нужно перебросить команды батальонов аэродромного обслуживания, техников, механиков, поваров и официанток, в конце концов, потому что не только самолеты нужно заправлять горючим, вешать на них бомбы, но и летчиков кормить. Да еще на этих полевых аэродромах необходимо предварительно создать запасы топлива и боеприпасов. Потому что на них прилетят самолеты без бомб, если кто не знает, посадка самолета с бомбовой нагрузкой категорически запрещена, очень опасно это.

И это нужно сделать заблаговременно, иначе перелетевшие на полевые аэродромы самолеты с них утром на отражение налетов вражеской авиации и для содействия наземным войскам взлететь не смогут. Так у нас что, на полевых аэродромах были дублирующие запасы авиационного бензина, бомб, снарядов и патронов? Богатая же страна Советский Союз была!

Еще и все летчики в РККА были обучены ночным полетам, на самолетах и аэродромах оборудование соответствующее. До чего же богатая страна была — Советский Союз! Для не понявших сразу, даже обучение ночным полетам — дело затратное и весьма дорогое. И оборудование для них не копейки стоит. И… почти совершенно не нужное для фронтовой авиации. Поэтому летчики фронтовой и армейской авиации ночью летать не умели. И не потому, что они были такими необучаемыми сложному виду пилотирования, просто им это было не нужно. И нашим, и немецким. Не работает фронтовая авиация ночью, потому что ночью, внезапно, темно и не видно с высоты наземных целей. Невозможно прицельное бомбометание ночью войск противника. А если штурмовики и бомбардировщики не могут бомбить войска противника ночью, то и истребителям не нужно никого сопровождать и отражать ночью.

Ночным полетам обучали пилотов авиации дальнего действия, которые работали по дальним тылам, по городам, заводам, большим железнодорожным узлам. Там ночью светятся окна домов, цехов и освещаются подъездные пути. Сверху видно. И летчиков-истребителей ПВО, соответственно, обучали, на их самолетах и аэродромах было такое оборудование. Только АДД и ПВО не находилась в подчинении командования округов.

И летчиков подразделений фронтовой ночной авиации обучали. Но фронтовой ночной авиации у нас по состоянию на 22.06.1941 года еще не было. По-2, как ночной бомбардировщик, стали использовать уже во время войны. Почему именно По-2, легкую этажерку, а не Пе-2, нормальный фронтовой бомбардировщик? Да потому что — дорого, деньги, т. е. бомбы на ветер. По-2 маломощный, тихоходный, малошумный самолетик. Летит низко и тихо, бомб берет мало. Сверху заметили огонек у фрицев, на огонек бомбочку швырнули. А Пе-2 работает с большой высоты бомбометания, на нем низко летать, тем более ночью — самоубийство при его скорости, высока вероятность встречи с планетой…

А мы читаем в «директиве»:

всё нормально. Вообще ни у кого вопросов нет! Совершенно ни у кого! Никто даже не подумал, что если бы ночью в воздух была поднята авиация приграничных округов, то немцам и бомбить ее не надо было бы, она бы и так вся была уничтожена. Этой «директивой».

Да ведь и не защищаются от налетов вражеской авиации таким способом — заныкать самолеты по полевым аэродромам. И всю войну не защищались. Для защиты есть — ПВО, зенитки, дежурные звенья на аэродромах, которые при получении сигналов ВНОС о подлете вражеских бомбардировщиков поднимаются в воздух и отражают налет на аэродром, есть методы и средства маскировки самолетов и другой материальной части на аэродромах, есть команды батальонного обслуживания, которые оперативно восстанавливают взлетную полосу, засыпая на ней воронки… Есть, в конце концов, ложные аэродромы. Даже фильм про это во время войны сняли — «Беспокойное хозяйство». У меня есть подозрение, что весь этот хлам, который разбомбили немцы 22 июня, давно списан и не просто так показательно крылом к крылу расставлен:

Это удивительно похоже именно на ложные аэродромы. Если перед войной шло активное перевооружение нашей авиации на новые самолеты, то куда делись старые списанные? Их колхозникам и пионерам подарили? Или могли использовать по военному назначению, для обустройства ложных аэродромов? Да даже на действующем аэродроме старьё показательно крыло к крылу выставить, а новые замаскировать…

Но ведь никто! Никто не обратил на очевидную глупость положения «директивы» насчет авиации. Просто поразительно. Ладно, маршал Язов может и обратил, но промолчал обязательно. Потому что если только засомневаться в подлинности этой писульки, то сразу вся принятая историография о начале войны отправляется коту под хвост. За такие сомнения могло и звезду с маршальского погона сдуть.

Официальные историки, так сказать, чиновники от науки, тоже могли и сомневаться, погон со звездами у них нет, но зато есть кафедры, звания и степени…

Но ведь столько историков-любителей это читали! Вас-то, коллеги, чем оглушило? Какими звездами и званиями?..

Знаете, когда я понял, что ныне признанный и самый авторитетный наш военный историк А. Исаев, защитивший свою диссертацию в «школе бесконтактного рукопашного боя», является, как бы это выразиться помягче, птицей бакланом? Да после первой же его книги «Антисуворов». М.: Эксмо, Яуза, 2004. Если точнее, как только начал ее читать, к окончанию второй главы для меня всё стало ясно. Вроде бы, дело автор задумал праведное: разоблачить «большую ложь маленького человека». Но исполнение получилось такое, что «маленький человек» мог только глумиться и потирать с удовольствием руки: глядите, как они неумело выкручиваются?

А когда наш разоблачитель Резуна-Суворова стал обладателем ученой степени, для меня и вопрос с отечественной исторической наукой был закрыт. Окончательно и бесповоротно. Этих людей, которые сегодня олицетворяют нашу историческую науку, к науке подпускать на пушечный выстрел нельзя. И не только к науке.

Выдержка из первой же книги Исаева, принесшей ему известность:

Я специально выделил фрагменты, чтобы вам было легче ориентировать. Оказывается, у нас не только разведка была — ого-го!, но еще во главе разведчиков были пророки. Филипп Голиков один из них. Жаль только, что Голикову не удалось развить пророческий дар больше, чем видеть на сутки вперед действия противника. Для дивизии такая способность годилась, а вот для решения стратегических вопросов — маловато.

Шутки шутками, но, извините, если ты сидишь и пишешь 31 мая документ на основе данных, полученных на 31 мая, то зачем указываешь, что это обстановка на 1 июня? Какой в этом глубокий военно-стратегический смысл? Что поменялось бы, если бы ты написал, что это обстановка по состоянию на 31 мая? А вы представляете лицо Сталина, когда он получает такое сообщение 31 мая и читает, что это обстановка на 1 июня? Я лично не представляю. Потому что ни мне самому, ни одному из моих подчиненных такого написать даже в голову не приходило. Ладно бы, в этом «спецсообщении» было — прогнозируемая обстановка. Но там такого слова нет. Там — конкретно обстановка. Да и какой смысл прогнозировать на одну ночь, согласитесь? Или Сталин очень сильно разгневался бы, если бы прочитал, что 31 мая начальник ГРУ еще не знает, что будет с войсками немцев 1 июня? Если у вас есть хоть мизерный административный опыт, вы сразу вправе задать мне вопрос: а причем здесь Сталин, если документ подписан начальником ГРУ Генштаба? Да я вот тоже не в курсе, причем здесь Сталин, но весь документ выглядит так:

Вы хоть в какой-нибудь, самой захудалой, конторе попробуйте такое сделать. Так это будет последний день вашей работы в этой конторе, вас начальник сразу на улицу выставит. А тут — армия. Там с этим, с субординацией, совсем строго. Потому что это правильно. Если каждый «Голиков» будет рассылать свои «спецсообщения» куда ему заблагорассудится, начальству наверх через две-три головы, да еще в сторонние организации, то в войсках наступит такой бардак, что лучше сразу в штабы всех возможных агрессоров разослать уведомления о капитуляции.

Филипп Иванович Голиков, начальник разведуправления Генштаба, прямой подчиненный Г. К. Жукова, начальника Генштаба, имел странные представления о субординации. Кажется, он считал себя «свободным художником», да, и «с Пушкиным на дружеской ноге», поэтому свои «спецсообщения» отправлял сразу главе правительства, заместителям Предсовнаркома Молотову и Ворошилову, Наркому Обороны, Наркому Внутренних дел, Наркому ВМФ, секретарю ЦК, своему прямому начальнику — начальнику Генштаба, и начальнику Управления боевой подготовки Мерецкову. А почему Буденному не отправил? И Наркому путей сообщений? Жданову, секретарю по идеологии направил, а Кагановича обидел. Жданову-то зачем это «спецсообщение»?

Наверно, только законченные бюрократы, вроде меня, знают, что спецсообщения начальника разведуправления Генштаба сначала докладывались собственно начальнику Генштаба. Если начальник Генштаба считал необходимым направить спецсообщение Наркому обороны, то начальник разведуправления готовил документ на имя наркома за подписью начальника Генштаба. А если Нарком Обороны считал необходимым направить этот документ Сталину или другим наркомам, то этот документ уходил бы в адреса за подписью Наркома Обороны. Это же элементарно, Ватсон, т. е. Исаев! Иначе быть не может, потому что в противном случае возникнет такой бордельеро, что наступит паралич административной деятельности любой организации. А Жданову зачем это «Спецсообщение»?????!!!!

Согласитесь, что если представить гипотетический судебный процесс по обвинению Сталина в подготовке агрессии против Германии, потому что группировка войск вермахта свидетельствовала о намерении Гитлера напасть на Англию, а от СССР обороняться, то сторона защиты на основании таких странностей в этом «спецсообщении», которое сторона обвинения предъявила, как доказательство, подала бы ходатайство о проведении экспертизы на подлинность этого документа. И суд не имел бы законных оснований отклонить это ходатайство.

Но у нас же историческая наука, едрить её, а не суд какой-то, поэтому доказательством подлинности служит нахождение подобного в архиве. Всё, что в архиве, у нас по определению подлинное. Кто сомневается, тот сектант и плоскоземельщик.

Вот фотокопия этого «спецсообщения»:

На дату рассекречивания посмотрите. Ни о чем вам она не говорит? Ну, конечно, это же 1989 год! Секретный протокол к акту «Молотого Риббентропа», расстрел поляков в Катыни, 656 тысяч расстрелянных по приговорам несудебных органов… На фоне того, что на днях ФСБ заявило, что расстрел поляков — дело рук немцев, т. е., обнаруженные в архивах документы о причастности к этому НКВД и Сталина, сама ФСБ РФ этим объявила фальшивками…

Ну и источник, который опубликовал это «Спецсообщение», откуда его взял А.Исаев — https://alexanderyakovlev.org/almanah/inside/almanah-doc/55831. МФД А. Яковлева.

Здесь должна быть немая сцена, как в «Ревизоре». Согласитесь, опровергать измышления предателя-перебежчика Резуна, который явно по заданию западных спецслужб разработал теорию о готовившейся Сталиным агрессии против Германии с целью коммунизации Европы, опираясь на явную фальшивку, состряпанную и вброшенную шайкой, работавшей под руководством А. Яковлева, которого только ленивый не заклеймил, как агента Запада, в высшей степени оригинально.

Алексей Исаев — бинго! Это — пять! За такое тебе и профессора можно присвоить. Гуверовского института США…

Один из читателей заметил, что Сталину по рассылке 2 экземпляра отправлено. Вопрос: зачем? Ответ: чтобы одним сразу подтереться. Зачем еще — не знаю. Самокрутку скрутить? Так трубку товарищ Сталин курил.

Выдает этих липоделов, настряпавших в архивах подобной макулатуры даже не столько содержание и оформление этой макулатуры, сколько подчеркивания. Мне уже несколько человек про это написало из числа читателей. Куча этих архивных, так называемых, документов, с этими подчеркиваниями в тексте. Типа, работали с ними, особо важное, на что нужно внимание обратить, подчеркивали. Правда, когда работаешь, то подчеркиваешь, действительно, важное, но в этой макулатуре подчеркнуто зачастую чтобы было просто видно, что подчеркивали какие-то слова и цифры. И ладно, когда ты получаешь какой-то документ от кого-то, потом работаешь с ним и во время работы подчеркиваешь какие-то места, на которые нужно обратить внимание твоим подчиненным, которым потом передашь документ со своей резолюцией… Но зачем Ф. И. Голиков на собственном экземпляре, как это видно на фотокопии, наподчеркивал?!

Экземпляр № 10 — в дело. Он же и рассекречен. И в нем подчеркнуто число дивизий, выставленных против СССР и Англии. Филипп Иванович, для кого вы это подчеркнули? Для делопроизводителя, который «спецсообщение» в дело подшил?

Черт, да я же забыл, что 31 мая — 1 июня! Провидцем начальник разведуправления Генштаба был, специально подчеркнул, чтобы потом в архиве это «спецсообщение» нашли через 48 лет и сразу увидели, что дивизий немецких против СССР стояло меньше, чем против Англии, чтобы, не дай бог, историки взглядом не промазали, чтобы внимание обратили.

А начальник Генштаба Г. К. Жуков, наверняка, даже не читая, на «спецсообщении» сразу написал свою любимую резолюцию «Мне это не нужно. Подпись — Жуков». Потому что в своих воспоминаниях Георгий Константинович четко написал, что Голиков ничего ему о приготовлениях немцев к войне не докладывал, ходил с докладами к Сталину. Сталин же Жукову ничего про эти доклады не говорил.

И вообще, Жукова один Сталин уважал. Как только Нарком Обороны к Сталину собирается на прием, так Сталин ему говорит: «И товарища Жюкова с собой возьми, товарищ Тимошенко, потому что я товарища Жюкова очень уважаю, а у тебя в наркомате и Генштабе его никто не уважает, ко мне даже Голиков ходит с разведкой, а Жюкову про разведку не докладывает».

Если сразу не дошло, начальник разведуправления Голиков — прямой подчиненный начальника Генштаба Жукова. Жукову ничего не докладывал, сразу к Сталину ходил.

И Резун-Суворов изо всех сил глумится: а что делали в кабинете Сталина Тимошенко с Жуковым, проводя в нем по 2–3 часа два-три дня в неделю? В преферанс ходили играть? Нарком обороны с начальником Генштаба?

И Резун делает вывод, если во время этих визитов не обсуждались вопросы приведения войск в готовность (а других мотивов столь активной работы Сталина с военными быть элементарно не может) для обороны, то, значит, готовились к нападению, поэтому исчезла стенограмма заседания 24 мая.

И крыть Резуна нечем, потому что сами же придумали, что Сталин не верил в нападение Германии, как сказал еще Никита Сергеевич. А потом Резун показывает Журнал посещений кабинета Сталина за 21 июня и ухмыляется: Гитлер Сталина опередил всего на сутки…

И — да! А чего у вас на архивных документах бланки с вордовскими шрифтами? Ну, придурки.

Резун-Суворов, конечно, мерзавец. Шельма. Но, извините, разве адмирал Кузнецов, нарком ВМФ, либо тот, кто правил его мемуары (хотя, у Кузнецова была такая жгучая обида на Сталина, что он и без редакторов мог сам расстараться), не шельма, если он написал такое:

Ну да, поэтому наш флот был приведен в боевую готовность без разрешения Сталина, адмирал рискнул своей головой. Только ни 13, ни 14 июня в кабинете Сталина Николая Гавриловича не было. Зато он был 11 июня. Хорошо, перепутал, память подвела. Простим. Только память у адмирала была совсем плохая, он забыл и то, чего забыть невозможно, такие дни, как 21 июня, не забываются, всегда в памяти остаются воспоминания о днях, которые делят жизнь на «до и после».

Мемуары Н. Г. Кузнецова «Накануне» — нечто совершенно бесстыдное. Про то, что знал каждый советский человек, как флотский начальник, рискуя головой, решился привести флот в боеготовность вопреки Сталину. И когда началась война, вся армия спала, только на кораблях вахты несли боевую службу. И даже уже когда началась война, в Кремле все продолжали спать, потому что Сталин не верил и надеялся:

Как они все ненавидели Г. М. Маленкова! Ну как они его ненавидели! Ненависть этих подонков Георгия Максимилиановича лучше всего и характеризует.

Маленков не поверил, положил трубку… Надо думать, что Сталина так и не разбудили, потому что

У сухопутных военных было примерно так же. Только Семен Константинович Тимошенко, в отличии от адмирала Кузнецова, струсил и не привел армию в боевую готовность без разрешения Сталина. Как написано у Жукова, вечером 21-го июня от командующего Киевским округом Кирпоноса было получено сообщение о перебежчике-ефрейторе, Жуков побежал с этим сообщением к Тимошенко, Тимошенко позвонил Сталину, Сталин сказал им подъехать. Зашли в кабинет к Сталину, вскоре подошли и члены Политбюро. Так написано у Жукова.

Немудрено, что на таком навозе тотального вранья у нас среди разведчиков развелись Резуны-Суворовы.

Благо, у нас теперь есть Журнал посещений кабинета Сталина и мы можем заполнить некоторые пробелы в памяти маршалов и адмиралов. Кстати, а как этот Журнал получил перебежчик Резун, находясь в Англии, если ко времени издания его «Ледокола», Журнал у нас еще не публиковался?..

Субботний день 21 июня 41-го, судя по Журналу, был не совсем обычным днем. К слову, в стране в это время была шестидневная рабочая неделя, Сталин работал, как и все советские люди, 6 дней в неделю, в Журнале отсутствуют записи только в воскресные дни. И то, Журнал фиксировал работу Сталина только в Кремлевском кабинете. И посетителей, которые не относились к секретариату Иосифа Виссарионовича, а в секретариате был не один Поскребышев. По субботам с вечера Сталин осуществлял прием. Но 21 июня делегация, если можно так выразиться, была особенно представительной. Один только список присутствовавших в кабинете перечеркивает принятые представления о последнем предвоенном дне. И не после того, как Тимошенко с Жуковым зашли в кабинет, туда прибыли члены Политбюро, а совсем наоборот.

В 18.27 в кабинет вошел Вячеслав Михайлович Молотов. В 19.05 — целая делегация: Ворошилов, Берия, Вознесенский, Маленков, Кузнецов (который не смог вспомнить, что он был там в этот день), Тимошенко (без Жукова) и некий товарищ Сафонов, личность которого установил Резун-Суворов. Установил правильно, и сделал вывод о том, что присутствие товарища Сафонова означало о завершении подготовки к нападению. Черт с ним, с этим Резуном, но должность у товарища Сафонова была очень интересной в разрезе того, что «Сталин не верил и надеялся оттянуть»…

Молотов, Ворошилов, Берия, Маленков. Будущие члены ГКО. Т. е., 21 июня в кабинете Сталина собралась верхушка власти. Но войны не ждали. Плюс — Нарком Обороны и Нарком ВМФ. И товарищ Сафонов, начальник мобилизационно-планового отдела Комитета Обороны при СНК СССР… Э-э-э, а зачем начальника мобилизационно-планового отдел отдела позвали? Так войны не ждали, что даже мобилизацию намеревались начать проводить? Конечно, ни для чего другого товарищ Сафонов на том совещании и не был нужен, кроме как для получения задачи на подготовку документов о мобилизации…

В 20.15 из кабинета вышли Вознесенский, Кузнецов, Тимошенко, Сафонов. В 20.50 вошли Тимошенко, уже с Жуковым и Буденный, через 5 минут после них — Мехлис. Нарком обороны со своими заместителями. Вышли военные через полчаса.

Что они у Сталина делали эти полчаса? Наверно, Директиву № 1 сочиняли. Она же ведь настоящая, правда? Только почему-то все события вокруг сочинения Директивы № 1, как их описал ее сочинитель, маршал Жуков, никак не совпадают с реальными событиями, зафиксированными в Журнале. Ни по времени, ни по людям.

Записи в Журнале совершенно не совпадают с принятой исторической версией о последнем предвоенном дне, основанной на воспоминаниях присутствовавших. Да ведь из присутствовавших воспоминания оставили только Жуков и Кузнецов!

Поэтому Резун сделал вывод: врали, значит что-то скрывали. А что могли скрывать? Резун догадался: готовились не к обороне, а к нападению, поэтому скрывали. Ведь если бы готовились к обороне, к приведению войск в готовность для обороны, то зачем врать и скрывать?

Витёк, в такие поддавки тебе только с нашим Лёшей Исаевым играть. Мы же открываем доклад Хрущева на 20-м съезде и в нем читаем, что считать Сталина виновником в неприведении войск в готовность там прописано черным по белому. Врали и скрывали, согласно решениям 20-го съезда. Согласно этим решениям история войны была переписана с тем, чтобы на Сталина возложить вину за неготовность страны к войне. Которой не было. Не вины, а неготовности не было.

Задержите дыхание и наберитесь терпения пока. Я сейчас вас удивлю. Не только Нарком ВМФ Н. Г. Кузнецов успел привести флот в боевую готовность, но и С. К. Тимошенко с армией всё успел. Даже Западный военный округ генерала Павлова был приведен в готовность. Даже авиация этого округа…

Что вам недоговаривают такие, как Солонин и Исаев, которые пишут о том, что причиной больших потерь нашей авиации в первые дни войны было несвоевременное приведение ее частей в боевую готовность, о том, что в некоторых подразделениях даже топливо слили с самолетов и разрядили оружие, что на полевые аэродромы не перегнали своевременно самолеты, что на стоянках они скученно стояли и незамаскированными?

Всё это было. Но что вам недоговаривают? Насчет перелета на полевые аэродромы ночью 22 июня — понятно. Директиву № 1 сочинил либо совершенно ничего не знающий об авиации человек, либо ее написали в расчете — «быдло схавает». Но, может быть, нужно было заблаговременно передислоцировать самолёты со стационарных аэродромов на полевые, ведь те же мехкорпуса стали приводиться в повышенную боеготовность еще с 17 июня, о чем достаточно сведений в материалах известной комиссии Покровского? Геринг за такое решение наградил бы наших авиационных начальников железными крестами с дубовыми листьями. Такой подарочек! Даже в самые последние предвоенные дни немецкая авиация совершала внаглую разведывательные полеты над нашей территорией, немцы выявили бы неизвестные для них полевые аэродромы, тогда точно была бы катастрофа.

Еще и горючее слили, оружие разрядили… А скажите, НКВДэшники куда смотрели, в каждой авиационной части сидело по особисту и они проморгали такую «диверсию»? Назовите мне хоть одного «диверсанта», который был привлечен к ответственности за такое «преступное» распоряжение? Что, не можете найти таких сведений?

Александр Иванович Покрышкин тоже встретил войну на своем «Миге» с разряженными пулеметами, ему было досадно, но почему-то он не написал в воспоминаниях об этом факте, как о какой-то даже преступной перестраховке. Зато написал, что уже война шла, а его сослуживца, капитана Фигичева, трясли как грушу в особом отделе.

Накануне войны на нашу территорию залетел немецкий разведчик, подняли звено Фигичева, посадить немца не удалось, он игнорировал предупреждения и команды наших истребителей, погнались за ним и заскочили на несколько километров за границу. Покрышкин написал, что немедленно начался «дипломатический шум». А если бы, не дай бог, сбили и немец упал на территорию Румынии (дело было в Одесском округе)? Тогда Гитлер, подпрыгивая от радости, объявляет это актом агрессии со стороны СССР, объявляет войну и коалиция СССР, Британии, США подвисает в воздухе.

Особенно большие потери в первый день понесла авиация Западного и Киевского округов, 1015 самолетов всего. Уже в 1941 году в СССР было поставлено примерно 3000 американских и 2000 английских самолетов. Ощутите разницу, как говорится.

А если на наш аэродром проникнет немецкая диверсионная группа, угонит наш самолет и из него отбомбится по немецкой или румынской территории? Поставьте себя на место нашего авиационного командования в те дни и сами определите, перестраховка это или нет.

Еще самолеты стояли на стоянках скученно и незамаскированными! Не авиация, а одни вредители и олухи царя небесного. Неужели было трудно самолеты по кустам растащить и ветками забросать? А что такое самолет вы представляете? И ландшафт Белоруссии? Самолет это вам не танк, который можно в лес загнать. Габариты, особенно бомбардировщика, и техника самоходная по земле весьма в ограниченных условиях. В кусты вы своим ходом самолет не загоните и из них потом не выведите. Если даже плюнуть на то, что об кусты обшивку ободрать можно, то вам для этого понадобится тягач. Как затащить в кусты, так потом и вытащить. Своим ходом самолет по кустам двигать вы не будете — опасность об них разбить винты.

Если бы ландшафт Белоруссии был обозначен голыми степями, большими безлесными ровными пространствами, то можно было бы растащить самолеты подальше друг от друга, они бы не так сильно были подвержены ударам вражеской авиации, но даже в степи… А охранять вы как их будете, особенно ночью? Внезапно, оказывается, что боевую технику, особенно самолеты, нужно еще охранять. Представьте хотя бы эскадрилью истребителей, каждый из которых размещен хотя бы на 50 метров друг от друга, чтобы имелась какая-то гарантия от поражения двух самолетов одной авиабомбой. В степи. И ночь. Вы — часовой. А я — диверсант. Пока вы будете с винтовкой ходить от самолета к самолету, я вам всю эскадрилью заминирую. Либо у каждого самолета ставьте отдельного часового. А его еще менять нужно каждые 4 часа, как минимум.

Дополнительный бонус — оружейники и заправщики. Вы таскали когда-нибудь тележку с авиабомбами? И сколько времени вам понадобится, чтобы заправить самолеты горючим, к каждому подогнать заправщик? Сколько вылетов в день вы так обеспечить сможете?

Поэтому, когда вам такие специалисты, как Марк Солонин, показывают фотографии с нашими разбитыми самолетами, стоящими в ряд на стоянках, глумясь над этим «бардаком», вы у этих специалистов спрашивайте: дядя, а ты военный аэродром только на фотографиях и видел?

Можно еще хороший фильм посмотреть, один из лучших фильмов о военных летчиках — «Хроника пикирующего бомбардировщика». Там изображен немецкий аэродром. С самолетами в ряд на стоянке. Хороший консультант у съемочной группы был — Герой Советского Союза летчик Григорий Петрович Евдокимов. Кино, конечно, это кино, но вот вам фотографии немецких аэродромов:

Ух, ты! Всё, как на советских 22 июня 1941 года. Представляете, война уже идет, а безалаберные гансы свои самолеты выставили так, чтобы их советская авиация могла разбомбить, как они наши 22 июня 41-го. И вот результат:

Так что, немцы так и не научились маскировать и растаскивать самолеты?..

Опять же, внезапно оказывается, что одно дело критиковать, теоретизируя на диване, наше авиационное командование, другое дело, реальная практика — характеристики техники, условия обслуживания и охраны, условия местности… Внезапно оказывается, что теория и жизнь не совпадают. А на последней фотографии — результат внезапного налета советской авиации на немецкий аэродром. Внезапного, потому что аэродром засыпан обломками не успевших взлететь самолетов. Внезапный налет в условиях идущей войны. Это при том, что и немецкие и наши самолеты постоянно барражировали в воздухе, видели подлеты групп вражеских самолетов, их маршруты определяли. Это дополнительно к постам ВНОС. Барражировали не только над своими войсками, но и над вражескими, т. е., была возможность заметить вражеские самолеты раньше, чем их замечали с постов ВНОС. И всё-равно получали время от времени внезапные налеты на свои аэродромы.

А теперь представьте условия 22 июня 41-го. Вы знаете, что сегодня начнется война, что немцы обязательно будут бомбить ваши аэродромы, они всегда с этого начинали. И что вы сделаете? Поднимете в 4 утра, с первыми лучами солнца, свою авиацию в воздух, чтобы встретить врага? А немцы возьмут и прилетят не в 4 утра, а в 5. За час ваши истребители израсходуют топливо и их немцы поймают в воздухе с пустыми баками, потеряете не только самолеты, но еще и летчиков. У вас нет даже возможности держать на старте самолеты с заведенными двигателями, если вы не знаете хотя бы приблизительного времени налета, вы на земле еще рискуете израсходовать горючее.

Даже если у вас на стоянках самолеты с полными баками, экипажи в кабинах, вы ждете, что 22 июня прилетит немецкая авиация… Вы враг народа! После налета пойдете в трибунал.

Потому что информацию о подлете немецких самолетов вы сможете получить только от постов ВНОС. А они не видят дальше границы. Учитывая расстояние от аэродромов до границы, это почти всегда меньше 100 км для истребительной авиации, у вас на принятие решения будут считанные минуты, и самолеты сразу эскадрильями с аэродрома не взлетают, хорошо, если вы успеете звено поднять до подлета вражеских бомбардировщиков, а остальные самолеты с экипажами в кабинах, залитые бензином под горловину, попадут под удар. У вас на аэродроме всё сгорит вместе с экипажами.

Что вам в такой ситуации остается? Только ждать и надеяться, что не все самолеты сгорят, да поднять самолеты с дальних аэродромов. И всё, по-большому счету. Потому как у нападающего — стратегическая инициатива, возможность внезапного удара, даже если вы знаете день нападения.

И, повторюсь, у вас нет возможности перегнать самолеты заблаговременно со стационарных аэродромов, известных противнику, потому что такая активность авиации может быть истолкована, как приготовление к войне. Гитлер от такого подарка не отказался бы.

Я раньше считал, что командующий ВВС Западного округа генерал Копец застрелился из-за того, что авиация округа в первый день войны понесла большие потери. С большой долей вероятности я ошибался. Коллега Ивана Ивановича, генерал Птухин, командующий ВВС Киевского округа, за два дня до войны был отстранен от командования и ожидал ареста. Кажется, причиной самоубийства Ивана Копеца было совершенно не то…

История, как перед самой войной в Белоруссию приехал с проверкой Кирилл Афанасьевич Мерецков, там увидел, что немецкий самолет сел на аэродром под Минском, сделал выговор Ивану Ивановичу:

— А что ты будешь делать, если завтра война?

А Копец, улыбаясь, ответил:

— Застрелюсь.

Когда началась война, он облетел на истребителе разбомбленные аэродромы, ужаснулся, зашел в свой кабинет в штабе ВВС округа, т. е., уже фронта и застрелился… История красивая, конечно. К. Симонов в «Живых и мертвых» сделал ее еще красивее, там генерал-лейтенант Козырев, чьим прототипом был генерал-майор Копец, на истребителе вступил в неравную схватку с фашистскими стервятниками, был сбит и ранен, выпрыгнул с парашютом, перепутал наших бойцов с немцами и застрелился.

Всё это красиво. Отлично смотрится на фоне «Сталин не верил и надеялся оттянуть», да еще кадры военных у нас были неопытными, скороспелыми. Приходилось скороспелым наскоро и стреляться.

К реальной жизни только это всё не очень подходит. Член Военного совета штаба ВВС Западного округа и начальник его особого отдела, как все люди на таких должностях, к прекрасным и благородным порывам относились с подозрением. С подозрением отнеслись бы и к порыву Копеца облететь на истребителе разбомбленные аэродромы. Для такого облета есть другие специально обученные люди, тоже летчики, а дело командующего — сидеть в штабе и оттуда руководить. А вдруг он испугался ответственности и к немцам улетит в плен? А если даже не улетит, а его собьют, кто за смерть командующего, за обезглавливание ВВС фронта ответит? Кто допустил? Куда смотрели?

И совсем странно выглядит арест 8 июля заместителя командующего ВВС Западного фронта Таюрского. Вроде бы его обвиняли в том, что авиация фронта понесла неоправданные потери, в бездеятельности. До 1942 года разбирались в этим обвинением. В 1942 году Таюрский «трагически погиб», реабилитирован в 1958-м. Что-то слишком долго разбирались. И Птухин, как я выше писал, еще за два дня до войны был от должности отстранен и потом арестован. Тоже в 1942 году «трагически погиб».

Но уж Таюрского за бездеятельность точно обвинять поводов не было. Да, авиация Западного фронта понесла большие потери в первый день, цитирую из «Отчета о боевой деятельности военно-воздушных сил Западного фронта за 1941 г.»:

Как-то не совсем похоже на безнаказанное истребление немецкими асами нашей авиации. Давайте еще учитывать Одесский округ, с 22 июня — Южный фронт, и Западный фронт. В Одесском округе, если верить маршалу Захарову, авиацию он приказал привести в готовность, поэтому там потери были самыми низкими. Только Захаров умолчал, сколько немецких танковых групп наступало на войска Южного фронта. А сколько? Да ни одной! А на войска Западного фронта — две! А главные силы люфтваффе выполняли задачу обеспечения продвижения танковых групп! И представьте какой по силе удар, если сравнивать с другими фронтами, обрушился на ВВС Западного фронта. И такого развития событий в Генштабе не предполагали, там даже не подозревали, что немцы придумали настолько авантюрный план войны, как план «Барбаросса»… Так что причин стреляться у генерала Копеца из-за большого числа потерянных на аэродромах самолетов не было. Тем более, что ВВС Западного фронта в первый день войны стали активно бомбить… немецкие аэродромы…

Есть еще один странный момент, связанный с командующими ВВС. То ли 26 июня, то ли 1 июля, сведения из разных источников расходятся, был арестован командующий ВВС Северо-Западного фронта (Прибалтийского особого округа) генерал-майор Ионов. Как будто бы ему в вину поставили и участие в антисоветском заговоре, и большие потери авиации фронта в первые дни войны. Но еще 31 мая арестовали командующего ВВС Московского военного округа генерал-лейтенанта Пумпура. У того какие потери были еще до войны и в тыловом округе? Арест Пумпура еще связывают с известным инцидентом, когда немецкий военно-транспортный «Юнкерс» 15 мая долетел от Кенигсберга до Москвы и приземлился у стадиона «Динамо». Только ВВС не ПВО, причем здесь Пумпур? Хотя, и командующего войсками ПВО Штерна тоже взяли.

8 июня 1941 года взяли и Смушкевича, помощника начальника Генштаба по авиации. Дважды Героя Советского Союза! Понятно, что такого прославленного человека без веских оснований арестовывать не стали бы. А 24 июня, на второй день войны — Павла Рычагова, уже снятого с должности заместителя наркома Обороны по авиации. Арест Рычагова связывают с инцидентом, произошедшим 9 апреля 1941 года на Совещание Политбюро ЦК ВКП(б), СНК СССР и руководящего состава наркомата обороны. По воспоминания адмирала Исакова, на том совещании Рычагов в ответ на обвинение в высокой аварийности заявил Сталину: «Вы заставляете нас летать на гробах». Сталин, конечно, рассердился.

Проблема лишь в том, что у Исакова нет таких воспоминаний. Эту историю, якобы, со слов Исакова рассказал писатель К. Симонов. И если 9 апреля 1941 года было это Совещание Политбюро ЦК ВКП(б), СНК СССР и руководящего состава наркомата обороны, на котором присутствовал адмирал Исаков, то зачем в тот же день, 9 апреля, в кабинет Сталина в 20 часов вечера вместе с Ворошиловым пришли Тимошенко, Жуков, Жигарев и Рычагов. А с 17.35 в кабинете сидели еще и Жданов, Маленков и Молотов. Недосовещались за один раз? Или решили собраться дополнительно и за «гробы» кулуарно на Рычагова наехать? Только адмирала Исакова второй раз забыли позвать, он не записан в Журнале посещений кабинета Сталина.

Нет сомнений, что вся эта история про «гробы» всего лишь одна из многих выдумок про Сталина, сочиненная К. Симоновым. Это всё сочинялось в рамках решений 20-го съезда и Павел Рычагов стал без вины пострадавшим за правду о «летающих гробах». Точнее, за то, что разозлил Сталина, а Берия этим воспользовался. Или подсуетился. Потому что никакой пользы лично для Берии от того, что верхушка ВВС встала к стенке не просматривается. Да еще накануне войны и даже в условиях начавшейся войны. Здесь нужны были материалы железобетонной убедительности.

Что на самом деле было с этими авиаторами, мы уже точно никогда не узнаем, учитывая методы, которыми проводилась их реабилитация. Конечно, их били следователи и они признались в том, им следователи диктовали. Никак иначе. В НКВД так принято было, как только арестовывается какой-нибудь генерал, так его сразу бить начинают. Капитанов еще не бьют, как Солженицына, например, майоров только пугают, подполковникам уши дерут, полковников уже пощёчинами, генерал-майоров кулаками, генерал-лейтенантов — сапогами… Чем выше звание, тем квалифицированней следователь. Маршалов отдавали в руки совсем страшных сатрапов.

Скорей всего, занимаясь расследованием аварийности в ВВС следствие вышло на следы уже ликвидированного заговора военных по делу Тухачевского и компании. За это говорит и то, что процессами 37–38-го годов авиаторы не были задеты. Такого не могло быть, чтобы заговорщики мимо летчиков прошли, никого из них не завербовали бы. Разумеется, к началу войны никакой заговорщицкой или сознательной вредительской деятельности командиры ВВС уже не вели, они же не могли рассчитывать захватить власть силами летного состава. И на немцев они не работали, иначе как объяснить, что немецкое командование совершенно не было в курсе о новых самолетах у нас. ЯКи для люфтваффе стали неприятным сюрпризом. Да и к немцам никто из них не перебежал уже когда война началась. Очевидно, связи с немецкой разведкой были только у верхушки заговорщиков, ликвидированных в 38-м году.

Но если эти «соколы» не попали под замес в 37–38-м годах, проскочили, то их нужно было прощать, что ли?

Зато репрессии авиаторов было удобно использовать, как попытку Сталина возложить собственную вину в неготовности к войне на других. И за разгром ВВС тоже. Только был ли на самом деле этот разгром?

Из того же Отчета по ВВС Западного фронта:

Из 1909 самолетов на начало войны осталось всего 498. За восемь дней потеряли 1411 самолетов. Более, чем серьезно. Только это далеко не все сбитые и уничтоженные противником на земле. Войска фронта попали в окружения, поэтому на аэродромах были брошены поврежденные и неисправные самолеты. Это не боевые потери. А что было у немцев? Из Отчета:

Тоже через восемь дней. По немецким данным, подозрительно заниженным, против войск Западного фронта в составе 2-го воздушного флота на 22 июня было задействовано 1680 самолетов. Куда исчезла половина? Вот у немцев эти потери были почти исключительно боевыми. По 100 самолетов в день терять только в небе над Белоруссией после того, как был разгромлены русские — это пять! Высший балл!

это не слова какого-то эксперта с дипломом историка, а целый генерал-лейтенант авиации такое сказал. В 1944 году. Это из стенограммы публичной лекции генерал-лейтенанта Журавлева, прочитанной 20 ноября 1944 года в Колонном зале Дома Союзов в Москве.

Это так наша авиация была не готова к войне и разгромлена на аэродромах, что немцы уже на третий день войны стали терять больше самолетов, чем мы?..

А теперь настоящий сенсационный документ. С одной оговоркой, он был опубликован еще в 1958 году, но на него внимания стараются не обращать. Уж слишком он… Впрочем, читайте сами:

А где же про полёты авиации на полевые аэродромы и про огневые точки? Или до Прибалтийского округа Директива № 1 не дошла и там придумали свою директиву?..

Зато она дошла до Западного округа, и Павлов ее отправил в армии, находившиеся на границе:

Синхронно у двух округов получилось. В 2 часа 25 минут два разных округа отправили директивы, один свой текст, второй текст Наркомата. Г. К. Жуков выбежал из кабинета Сталина с этой Директивой в зубах в 22.20. Пока доехал до Генштаба по ночным улицам Москвы, пока передал текст шифровальщикам, пока те его зашифровали, передали в округа, пока в округах расшифровали, передали командующим, командующие прочитали, один на ее основе свою написал, пропустив авиацию и своих мыслей в текст добавив, второй решил отсебятину не пороть, написал на Директиве Жукова адресатов (командующим 3-й, 10-й и 4-й армиями), подписал ее вместе с начальником штаба округа и членом Военного совета округа, шифровальщики округов зашифровали подписанные командующими тексты и отправили в армии — прошло 2 с половиной часа, если даже Жуков по ночной Москве 1941 года плутал, стоял на светофорах и в пробках и ехал из Кремля до Генштаба полтора часа. Если считать, что из Генштаба Директива в округа ушла в 24.00. А. М. Василевский «вспомнил», что в 00.30…

Но всё, наконец-то, армии приграничных округов получили директиву в 02.25. Согласитесь, что время прохождения текста директивы из штаба округа до штаба армии по проводам можно в расчет не принимать, потому что директивы по электрическим проводам летят со скоростью света, как физики утверждают, поэтому время отправления шифротелеграммы из округа соответствует времени ее получения в штабах армий.

Ну, всё, теперь можно армии по тревоге поднимать и выводить замаскировано ночью? Только дивизии не стоят под балконом штаба армии, их штабы от штаба армии тоже на некотором удалении, так скажем, находятся. Иногда на удалении больше 100 км. Впрочем, на 20 км или на 100 км — принципиально не важно, потому что электрический импульс по проводам хоть от Москвы до Минска, хоть от штаба округа до штаба армии, хоть от телефона в вашей квартиры до телефона в квартире вашего соседа по площадке долетает с такой скоростью, что человек разницу во времени не улавливает. Но еще нужно разбудить командующего армией, ему нужно время, чтобы из квартиры добежать до штаба армии, снова шифровку нужно расшифровать, в кабинет командующего принести, он должен… Т. е., процедура отправления Директивы из Генштаба до округа повторяется на уровне округ-армия-дивизия. 2 часа минимум (это я еще для минимума в два раза поделил). Т. е., в дивизиях армий приграничных округов эту два раза расшифрованную писульку получат не раньше 4 часов 25 минут. Солнечный календарь показывает, что восход солнца в Минске и Риге 22 июня начинается примерно в 4.30 с разницей в несколько минут.

Так еще есть командиры полков! И штабы полков далеко не все находятся в тех же населенных пунктах, что и штабы дивизий. Так мало получить текст директивы и его расшифровать, нужно еще полки поднять по тревоге, отправить посыльных из штабов по квартирам командиров… И при ярких утренних лучах солнца войска округов начинают выполнять Приказ Наркомата Обороны «в течение ночи на 22 июня 1941 г. скрытно занять огневые точки укрепленных районов на государственной границе».

Утренних лучах?! Да к обеду не успели бы, как не даст соврать К. К. Рокоссовский. Он никаких директив не получал, он получил приказ из округа вскрыть секретный пакет в 4 часа утра, даже раньше, чем могли бы получить текст директивы в корпусах и дивизиях. Тут же отдал приказ поднять корпус по тревоге, в 14.00 части корпуса только начали выдвигаться из мест постоянной дислокации.

Как утверждает Г. К. Жуков, Директива запоздала, войска не успели ее получить. А когда ты, Георгий Константинович, подписывал ее у Сталина, ты еще не знал, что она до утра в войска поступить не успеет? И Тимошенко не знал? Вы оба вообще не в курсе были насчет сроков приведения войск в готовность по приказам из Москвы?

А в то время, когда, как следует из этого исторического анекдота про Директиву № 1, Жуков ее сочинял на своей коленке, и потом свои каракули показывал Сталину, в том же кабинете Сталина сидел Лаврентий Павлович Берия, с 19.05 до 23.00, и никаких директив не сочинял, и у Сталина их не подписывал. Интересно, а Сталин спрашивал у Берии:

— А ты, Лаврентий, почему директиву не пишешь, как Жюков, чтобы твои пограничники на провокации не поддавались?

Для особо одаренных, которые верят в Директиву № 1, границу охраняют не армейские части, а пограничники, которые Тимошенко и Жукову не подчинялись, они подчинялись наркому НКВД. Чтобы немцам устроить провокации против армейцев, им, немцам, еще нужно было с боями прорваться через государственную границу.

Вот хорошо было маршалу Баграмяну, он тогда служил в штабе Киевского округа, и в то время, когда там должны были получить директиву, ехал на машине в Тарнополь, куда передислоцировался из Киева штаб округа. Поэтому Баграмян о директиве ничего не написал. Забыл про директиву и заместитель командующего Западным округом генерал Болдин, когда описывал, как они с Павловым встретили первый день войны.

У Василевского про директиву есть:

Про авиацию я специально выделил, чтобы было понятней, что эти строки в мемуарах Александра Михайловича родились примерно также, как ячейки вместо окопов в мемуарах Рокоссовского. Тот, кто это вписывал в мемуары Василевского, пропустил написанное самим маршалом:

Как говориться, «Борис, не нанимай на это дело идиотов». Ничего без халтуры сделать были не в состоянии! Ни Целину освоить, ни мемуары отредактировать…

И Резун-Суворов в «Беру свои слова обратно» буквально оттоптался на Г. К. Жукове за эту «директиву». Только у Резуна она, разумеется, документ реальный. Вы же сами ее вложили в архивы, едва только Хрущев на 20-м съезде брякнул, что Сталин запрещал приводить войска в готовность и отвечать на нападение немцев, он даже, как «кукурузный царь» утверждал, запрещал стрелять по немцам, когда начавшаяся война стала очевидностью. Только Резун умалчивает, что о «директиве» стало известно лишь после 20-го съезда и она удивительно совпадает по смыслу с тем, что говорил Хрущев, но никак не ложится в ту концепцию, которую Никита Сергеевича указал пересмотреть:

Насчет того, что Сталин лично начертал стратегические планы, это вопрос к Хрущеву, у него Сталин сам всё чертал, но, оказывается, до 20-го съезда исторические исследования, которые у Никиты в кавычках, армия действовала по заранее составленным планам. Только эти планы несовместимы с Директивой № 1, в ней не указано главное — по какому именно плану действовать войскам и последующие «директивы», под номерами 2 и 3, не опираются ни на какие заранее заготовленные планы, т. е., у СССР на случай войны вообще не было никаких планов?

Вроде были, как у А. М. Василевского:

Но получилось так, что 21 июня в кабинете Сталина ни Тимошенко, ни Жуков не вспомнили о наличии оперативного плана отражения агрессии и стали сочинять свою нелепую писульку, вместо того, чтобы уговорить товарища Сталина разрешить войскам начать действовать по плану отражения агрессии в случае начала войны.

И тут Резун прямо издевается: если вы не задействовали план отражения агрессии, то какой план вы задействовали? Который в Директиве № 3:

Насчет того, что за двое суток разработать грандиозную наступательную операцию двух фронтов и в течение этих двух суток разгромить и уничтожить группировку немцев, через двое суток овладеть Люблином, до которого 120 км от границы СССР — в штабах Северо-Западного и Западного фронтов, если бы они получили такую директиву, поняли только одно: Нарком Обороны либо в белой горячке, либо просто прикалывается.

А у меня такое чувство, что уже после 20-го съезда специально, на будущее, для таких, как Резун-Суворов, у нас в архивах готовился материал. И Резун вполне справедливо задает вопрос: у вас же есть Директива № 3, почему тогда вы отрицаете, что Советский Союз не готовился к нападению? Вот же она!

И «красные пакеты» у Резуна. Про то, что их, в которых и были заранее разработанные планы отражения агрессии, никто из командиров частей не получил. Т. е., Жуков с Тимошенко наплевали на эти планы. Насчет никто — Рокоссовский, как видно, исключение, он один получил. «Красный пакет» — это у Резуна, надо думать, фигура речи. На самом деле, это обычный пакет, на котором по диагонали — красная черта. Я несколько раз его получал в штабе полка даже без всякой войны. Гриф на нем «Совершенно секретно»…

Жаль, что я не мастер в беллетристике, я бы такой роман про 22 июня 41-го года написал! Всё действие романа происходило бы в кабинете Сталина. В течение одного дня. А идею дарю желающим. Замысел — взять реального Сталина и поместить его в ту историографию, которая у нас устоялась про 22 июня. Реального, а не кретина, ничего не соображающего ни в политике, ни в военном деле. Особенно трагичной будет сцена, когда Тимошенко с Жуковым просят разрешения привести войска в боеготовность, потому что завтра нападут немцы. И выкатившиеся от изумления глаза Сталина:

— А если бы они вчера или сегодня напали, то у нас войска оказались бы не боеготовыми, мы бы их не успели в полную боеготовность привести?

Вспотевший лоб Вождя, дрожащие руки из которых выпала знаменитая на весь мир трубка:

— Фу-у! Как нас пронесло! Знал бы Гитлер, что еще 21-го, сегодня, наши войска небоеготовы, так он уже сегодня и напал бы! Кто разрабатывал план развертывания? Товарищ Берия, выясните фамилии. Эти враги народа его разработали так, что в случае внезапного нападения наши войска не успели бы привести себя в полную боевую готовность. Это вредительство…

Я командовал отдельной артиллерийской противотанковой батареей, подчинялся напрямую командиру пулеметно-артиллерийского полка, занимавшего Пограничный укрепленный район на границе с Китаем. Моя батарея была частью постоянной боевой готовности, т. е. должна была быть укомплектована полностью личным составом (в 90-е этого уже не было, был некомплект) и матчастью. В случае нападения китайцев моя батарея в числе других частей постоянной боеготовности выдвигалась на оборонительные рубежи и должна была задержать войска противника на время, необходимое для развертывания кадрированных частей полка. При любом раскладе, при любом варианте начала войны, неожиданном или ожидаемом, я должен был успеть занять оборону до подхода противника. Части полка размещались на таком удалении от границы, которое позволяло развернуть полк до полной боеготовности в случае любого варианта нападения. В случае получения от пограничников сигнала о концентрации перед границей войск противника, начинались мероприятия по приведению нашего полка в полную боеготовность. Я, как командир части постоянной боеготовности, получал в штабе пакет с красной полосой, с указанием вскрыть его по отдельному распоряжению, в это время уже личный состав батареи был поднят по тревоге и находился в парке, водители получали аккумуляторы, устанавливали их на технику и заводили машины, орудийные расчеты огневых взводов были готовы к расконсервации орудий…

Как только противник вторгается на нашу территорию, мне поступает указание вскрыть пакет, в нем всё остальное, разработанное с таким расчетом, чтобы я успел встретить и отразить нападение.

Даже если нападение было совершенно неожиданно, от пограничников предварительно ничего не поступало, то все-равно, как только враг ступал на нашу территорию, я успевал выйти с батареей на рубеж обороны. При любом варианте. И для этого не требовалось разрешения Президента на приведение полка в полную боеготовность. Потому что, продвижение войск противника до рубежей обороны полка, занимающего пограничный укрепрайон, уже не провокация, это уже война. Провокации — на границе! Провокации — это про пограничников!..

Но пусть эти историки, которые верят в Директиву № 1, скажут мне, что если бы 21 июня немцы неожиданно начали войну, то командиры дивизий, расположенных в первом эшелоне советских войск, прикрывающих границу, получив от пограничников сообщения о переходе границы вражескими войсками, не подняли бы части дивизий по тревоге и не привели бы их в полную боевую готовность, пока из Москвы не поступит «директива». Что командиры дивизий стали бы сначала крутить ручку телефона и орать в трубку:

— Барышня, дайте мне армию, лучше сразу округ, пусть оттуда мне скажут, это провокация или уже война!

А командующие округов потом оправдывались бы: войска прикрытия границы не успели подняться по тревоге в полной боеготовности, а части следующих эшелонов не начали отмобилизование и выдвижение, потому что товарищ Сталин и нарком Тимошенко еще не разрешили?

Я сейчас вам наглядно покажу, что такое наши архивы, и как еще в 1958 году шла работа в них во исполнение решений 20-го съезда КПСС, какими наглыми способами фальсифицировали историю начала войны.

Итак,

Можете даже запоминать фамилии фальсификаторов, которые таким образом выполняли установку 20-го съезда про то, что Сталин «оттянуть надеялся». В этом Сборнике имеется выписка «ИЗ ЖУРНАЛА БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ВОЙСК ЗАПАДНОГО ФРОНТА ЗА ИЮНЬ 1941 г. О ГРУППИРОВКЕ И ПОЛОЖЕНИИ ВОЙСК ФРОНТА К НАЧАЛУ ВОЙНЫ».

Я приведу большой фрагмент этой выписки:

Особенное внимание обратите на выделенное жирным шрифтом, это текст одной из страниц Журнала, из которого была подготовлена выписка, вот фотокопия страницы Журнала:

Как вы видите, выделенный из выписки текст и текст фотокопии идентичен. Чтобы у вас не было сомнений, что эта выписка именно из этого Журнала: в Сборнике указано, что Журнал подписан заместителем начальника штаба Западного фронта генерал-лейтенантом Маландиным и старшим помощником оперативного отдела майором Петровым, вот фотокопия листа с их подписями:

Этот журнал оцифрован и выложен на сайте ЦАМО с такими исходными данными

Ну, что ж, попробуем прочитать не в выписке, а прямо по фотокопиям Журнала вот это

Данный текст, как следует из выписки, идёт перед выделенным жирным шрифтом фрагментом, воспроизведенным по странице Журнала, фотокопия которой приведена выше. Смотрим на сайте ЦАМО первую страницу Журнала, она там такая:

Странно, что первая страница — обложка? Мне тоже это странно. Смотрим вторую страницу:

Черт, да вторая страница именно та, с выделенным фрагментом из выписки! А где в Журнале страницы с текстом про то, что «директива» поступила слишком поздно? А их нет. И обратите на верхний правый угол фотокопии, там две цифры — 2 и 3. В правом верхнем углу обычно у нормальных людей проставляется нумерация страниц. Так это какая страница Журнала 2-я или 3-я? Вторая, если считать, что нумеровали страницы чудаки, которые и обложку амбарной книги считают за страницу в амбарной книге.

Но если вы нормальный человек, то вы понимаете, что цифру 2 поставили при фотографировании Журнала, обложку сфотографировали, как страницу 1, следующий лист сфотографировали, как страницу 2. Насчет того, что при фотографировании архивных документов допускалось внесение на них каких-то цифр или пометок — это отдельный вопрос. Но мы же видим, даже судя по тексту на этой 2-ой странице, что между ею и обложкой еще что-то было. А если в штабе Западного фронта, майор Петров, в частности, не было чудаков, которые нумерацию страниц Журналов начинают с обложки, то мы видим, что пропущены первые две страницы Журнала.

Невооруженным взглядом видно, что называется, что из Журнала выдраны первые страницы, в которых как раз описание обстановки на 22 июня, и вместо них уже в Сборник вписан чудовищный по глупости текст

Больше того, текст не только глупый, в нем имеется информация о преступных действиях Сталина, Тимошенко и Жукова, принявших решение о приведении войск в полную боеготовность еще до начала вторжения немцев.

Да ведь Директива № 1 преступна! Существуй она в реальности, Гитлер либо отменил бы наступление на 22 июня, объявив СССР войну в ответ на приготовление наших войск к нападению, либо, как минимум, имел право начать войну без объявления и никто ему не предъявил бы претензий, потому что немецкое командование имело бы факты, уличающие СССР в подготовке вторжения.

Вы когда-нибудь видели, как один полк поднимается по тревоге? А дивизия? Если не видели, то я вам докладываю — шума очень много. Это не происходит в тишине. А выдвижение полка на марш и следование маршем? А дивизии? Это не замаскируешь, набросав веток на машины и насыпав травы на пилотки солдат. Не заметить даже не дивизию, а полк на марше с самолета невозможно.

Но еще в предвоенных, накануне войны документах округов масса сведений о заброске в наш тыл диверсионно-разведывательных групп немцев и эти доклады уходили в Генштаб. Да даже без них в Генштабе не могли не опасаться работы немецких разведчиков в нашем тылу. И вот ночь на 22 июня, по всей приграничной территории Советского Союза грандиозный шухер с боевыми тревогами и выдвижением дивизий к границе. В Западном округе по тревоге поднимаются две армии. Что такое две армии представляете? Это больше 200 тысяч человек, прибавьте к людям технику. Сразу немецкие разведгруппы выходят на экстренную радиосвязь и передают сведения об этом шухере. На рассвете 22 июня поднимаются в воздух самолеты-разведчики люфтваффе и видят, что к границе движутся потоки советских войск. Фотографируют всё это. Получите и распишитесь, товарищ Сталин, вы, согласившись на Директиву № 1, сами против СССР устроили провокацию.

Вроде же всё просто, правда?! Как два листа, вырванных из Журнала. Но Жуков в кабинете Сталина пишет Директиву, а Сталин в нее правки вносит — не поддаваться на провокации. Сами этой писулькой устраивают провокацию и сами кому-то приказывают на нее не поддаваться.

Это, извините, не история Великой Отечественной войны, это балаган, спектакль, сочиненный дегенератами…

А пока вернемся от 22 июня назад на 10 дней. Еще более отвратительно то, что в нашей историографии связано с Сообщением ТАСС от 14 июня 1941 года. Это совершенно за гранью. Хрущев сказал, что этим Сообщением Сталин дезориентировал наших военных и они, уже настроенные по-боевому, расслабились. Оказались морально не готовы к начавшейся войне. Звучало это настолько глупо, что со временем пришлось несколько смягчать. Смягчили. Получилось не менее глупо. Глупость, как не верти ее, она со всех сторон — глупость. Эти строки в книге маршала Василевского даже читать стыдно:

Хорошо, что Ватутин разъяснил, а то удивленными так и ходили бы. Такой же версии, как и Ватутин, придерживается А. Б. Мартиросян. Защитник Сталина от клеветы. Такой же защитник, как и редакторы мемуаров Василевского, вписавшие туда эту дурь.

«Проверка истинных намерений гитлеровцев». Уши от стыда краснеют. Ага, думали-думали Сталин с Молотовым, как бы узнать, будет Германия воевать с СССР или нет, да надумали: «А напишем мы в газету, что верим немцам, а не всему, что в западной прессе о подготовке Гитлера к войне с СССР пишут и посмотрим как Гитлер среагирует. Если ничего не ответит, то значит, собирается нападать.»

А если бы в немецких газетах после нашего было опубликовано Сообщение Рейхсканцелярии, что Германия тоже собирается соблюдать Договор о ненападении, то «проверка истинных намерений» что показала бы? Что можно расслабиться и Германия уже отмобилизованную армию, 8 миллионов штыков, по домам распустит?

Хорошо, что Гитлер не догадался ответить, сглупил художник. А так бы нападение еще более неожиданным получилось.

Я даже не представляю, чем нужно было уколоться или обкуриться, чтобы такое сочинить.

А я написал, что нужно вернуться назад, от 22 июня, на 10 дней. 14 июня — это 8 дней. 10 дней — 12 июня. Что случилось 12 июня? Случилось нечто, только не у нас, а в Германии. В этот день в «Фелькишер беобахтер», официальном органе НСДАП была опубликована статья Геббельса «Крит как пример». Смысл статьи был в том, что немецкая армия способна победоносно провести десантную операцию по захвату острова любого размера. Тонюсенький такой намек на Британские острова. И утром 13 июня газеты с этой статьей были развезены по газетным киоскам. Уже когда часть газет с этой сенсационной статьей, в которой почти открытым текстом один из главарей нацистской верхушки написал о подготовке вторжения на Англию, была распродана, сотрудники гестапо побежали по киоскам изымать тираж. Типа, Геббельс нечаянно проболтался о планах на Англию, утечку государственной тайны допустил и поэтому газеты нужно изъять, чтобы предотвратить утечку. Ага, после того предотвратить, как во всех посольствах в Берлине дипломаты уже получили газету. В советском посольстве тоже были, надо думать, люди, которые знали немецкий язык и прочитали статью.

Если кто-то думает, что немцы этим спектаклем преследовали цель убедить Сталина в намерении Германии десантироваться на Британские острова, то к этим думающим лучше всего подходит сталинское же определение — гитлеровские дурачки. Точнее, братья по разуму гитлеровских дурачков.

Это была неприкрытая провокация. Только законченный идиот мог поверить, что Геббельс случайно проболтался. Провокация должна была спровоцировать ответные действия Советского Союза. Какие? Да приготовление к войне с Германией, активизацию переброски воинских частей к западной границе СССР, что было выгодно Гитлеру.

Во-первых, он получал возможность разорвать Договор о ненападении в ответ на угрожающие действия СССР. А в случае протестов с советской стороны имел возможность ответить: «У нас не было планов нападения на СССР, мы на Англию, с которой находимся в состоянии войны, нападать хотели, о чем Геббельс не даст соврать, но советское правительство хотело агрессивно ударить нам в спину».

Во-вторых, чем больше советских войск было бы придвинуто к границе, тем реальней становилась реализация плана «Барбаросса».

Но наше правительство на эту провокацию не купилось, оно не только не проигнорировало ее, но и ответило на нее Сообщением ТАСС от 14 июня. После этого Сообщения Германия уже не могла обвинить СССР в несоблюдении Договора о ненападении. После Сообщения ТАСС со стороны Германии уже не имело смысла выдвигать какие-то претензии Советскому Союзу и объявлять войну. Даже в случае объявления войны, после Сообщения ТАСС Германия оставалась агрессором, вероломно нарушившим Договор о ненападении.

Этим Сообщением Сталин Гитлера загнал в угол…

А как старались, как старались! Немцы спровоцировать наши войска. До самого последнего дня, из донесения Штаба Западного особого военного округа Начальнику Генерального штаба от 21.06.41:

Авиация немцев прямо напрашивалась: откройте по нам огонь, смотрите, у нас даже бомбы на внешних подвесках. Смысл этих маневров понятен, в случае даже не повреждения самолета от огня с земли, а просто в случае открытия огня, можно было изобразить, что самолет подбит и «упасть» на свою территорию. 2 км — это не расстояние, даже поврежденный самолет дотянет. А потом предъявить доказательства. И с ними в руках обвинить СССР в агрессивных намерениях. Ни для чего другого полеты самолетов с подвешенными бомбами были не нужны. 2 км — это не разведка, это именно провокация.

И продолжение донесения:

И теперь совсем непонятно, зачем нужна была Директива № 1, если и без нее командование округа приводило в готовность войска там, где обстановка складывалась угрожающей. Начальник штаба Западного округа Климовских, был потом расстрелян вместе с Павловым, якобы, как утверждает А. Б. Мартиросян, за то, что они войска округа в боеготовность не привели, этим донесением поставил жирный крест и на Директиве, и на А. Б. Мартиросяне. На всем, что Мартиросян насочинял про начало войны.

Знало ли советское руководство, что война начнется именно 22 июня? Да, я же еще забыл про ефрейтора Альфреда Лискова, о котором сказал Н. С. Хрущев в своем докладе 20-му съезду:

Наверно, к 20-му съезду этому немцу еще фамилию и звание не придумали, поэтому Хрущев его и не назвал. Но порылись в старых газетах и нашли фамилию этому немцу. В газете «Известия» о нем 27 июня 1941 г. была опубликована заметка:

Как водилось в сталинском СССР, судьба этого патриота-антифашиста была трагичной. Лисков, еще в 1930 году вступивший в Компартию Германии, увидев советскую действительность, разочаровался в советском социализме, стал ругаться с Димитровым, даже написал Димитрову письмо с осуждением советско-германского Договора о ненападении 1939-го года, за что патриота Германии засунули в ГУЛАГ и там его следы потерялись. И никаких документов о Лискове в НКВД не сохранилось. Уже в наши дни, в демократической России, журналистам и историкам пришлось судьбу ефрейтора изучать по немецким архивам. Там документы не потерялись.

Только я что-то сомневаюсь, что каждого пленного немца, назвавшегося коммунистом, допускали к телу Георгия Димитрова. Или Лисков, переплыв через речку к нашим, вынул из отпоротой подкладки своего мундира партийный билет? Таких пленных немцев, как он, хватало. Каждого в Коминтерн приводить?

А Сталин, судя по записям в Журнале посещений его кабинета, в 23.00 проводил последнего посетителя до дверей, запер кабинет на ключ и сказал Поскребышеву:

— Если будут звонить из наркомата обороны, что война началась, разбудите, а по пустякам не беспокойте…

И как будто Семен Константинович Тимошенко что-то предчувствовал, как будто предполагал, что пройдет время и появятся негодяи, которые будут с трибун съездов молоть языками: допустили немцев до Москвы! Специально для вас, господа негодяи, которые клевещут на Красную Армию и советское руководство, перед самой войной было переиздана работа М. В. Фрунзе «Единая военная доктрина и Красная Армия»:

Там специально для вас написано:

И такая почти незаметная деталь. Заметка о ефрейторе Лискове была опубликована 27 июня, на пятый день после начала войны. Мне не удалось найти информацию о приговоре главному редактору газеты «Известия» Ровинскому Льву Яковлевичу к ГУЛАГу за допущенную утечку информации о том, что Сталин знал, когда война начнется, а войска в боеготовность приведены не были.

Наверно, потому Льва Яковлевича не репрессировали, что до 1956 года адекватные люди понимали и знали — военные приготовления заинтересованная сторона справедливо может рассматривать, как нарушение Договора о ненападении. И адекватные люди понимали, знали, Гитлеру на Договор было наплевать, в нем к 1941 году была заинтересована только Советская сторона. В своей речи в Рейхстаге этот паяц открыто заявил, похвастался, что у Германии получилось создать коалицию, равной которой по силам никто из предполагаемых противников создать будет не в состоянии.

А у СССР в союзниках пока была только Монголия. Англия, даже находясь в состоянии войны с Германией, пока и попыток не делала провентилировать вопрос насчет союза с СССР.

Но на 20-м съезде Хрущев ляпнул, что экономика СССР была в состоянии обеспечить свою армию всем необходимым, Сталин виноват в том, что он не мобилизовал экономику, в результате мы вступили в войну неготовыми. И это не первая ложь Хрущева, которую «защитники Сталина», ругая Никиту, подтверждают, как правду.

«Защитники Сталина», как истерички, визжат, что Сталин был настолько велик, что за 10 лет создал такую промышленную базу в стране, что СССР был в состоянии сам победить Германию. Сталин, конечно, велик, спору нет. И СССР может быть и смог бы в одиночку, без союзников, одолеть самую мощную коалицию в мире во главе с Германией… Если бы, да кабы, да во рту росли грибы…

Да, поставки союзников по ленд-лизу — всего примерно 5% от того, что дала советская промышленность армии. У не совсем умственно полноценных современных российских патриотов сегодня модно утверждать, что помощь союзников СССР какой-то заметной роли не играла. Умственно неполноценные на то они и умственно неполноценные, чтобы выставлять себя в дурацком виде, поэтому антисоветчики над ними глумятся в спорах, перечисляя то, что союзники поставили за время войны для СССР:

Ой, прошу прощения, это не антисоветчики, это сам Сталин.

Нужно понимать, что не просто какие-то 5%, а ЧЕГО 5% было поставлено по ленд-лизу в СССР. Именно того, чего у нас в стране не хватало, было дефицитным.

И это огромное достижение Советского руководства — создание антигитлеровской коалиции. Настоящий дипломатический подвиг Сталина и его соратников. Еще раз, слово самому Иосифу Виссарионовичу:

Антигитлеровская коалиция — один из факторов, определивших нашу Победу. Но это еще не вся правда, правда состоит в том, что Англия и США были втянуты в эту коалицию против их воли. Сам Черчилль откровенно признался, что Сталин своих врагов заставил воевать друг с другом. Будь у англичан с американцами хоть малейший шанс изображать обезьяну, наблюдающую с дерева, как дерутся тигры, они бы этот шанс непременно использовали. Но советское руководство, соблюдая Договор о ненападении с Германией даже в условиях, когда немцы открыто и нагло демонстрировали военные приготовления против СССР, устраивая по всей границе провокации, такого шанса будущим союзником не дало.

Поэтому, когда 21 июня стало абсолютно ясно, что война начнется рано утром на следующий день, когда к исходу 21 июня, последнего предвоенного дня, от Германии ничего не поступило, у Гитлера так и не появилась возможность обвинить СССР в агрессивных намерениях, стало и очевидным, что утром 22-го Германия начнет нападение без объявления войны.

В сложившейся ситуации, когда Германия предстала явным агрессором, США и Великобритании деваться было некуда. Мнимая неготовность СССР к войне, это «внезапное» нападение явилось прологом к поражению Германии.

Если бы Сталин любил шампанское, он имел бы полное право ночью 21-го в своем кабинете открыть бутылку шампанского и выпить с присутствующими за будущую победу. И пойти спокойно спать. Отдыхать перед следующим трудным днем. «Неготовность к войне» — уже была началом Победы. Первым выигранным стратегическим сражением.

И давайте закроем окончательно вопрос о том, что Сталин надеялся «оттянуть». Как даже В. М. Молотов это утверждал. Только, конечно, утверждал это в фантазиях поэта Ф. Чуева. И А. М. Василевский это утверждал. В своих мемуарах. Про «ячейки» у Рокоссовского напоминаю еще раз. Одновременно с «оттянуть» у Александра Михайловича такое:

4 армии! Это примерно полмиллиона человек. Современный областной центр. Вы думаете, что для этих армий на новых местах дислокаций были уже выстроены военные городки с казармами? Нет, конечно, они в стояли в полевых лагерях, личный состав жил в палатках. Да перевести только полмиллиона человек по железной дороге в условиях экономики мирного времени — дикие средства. Но армия — это не только лишь люди, и даже не столько люди, если говорить о ж/д перевозках. Это так войны не ждали и так Сталин верил Гитлеру?

И как свидетельствует маршал авиации С. И. Руденко (Руденко С. И. Крылья Победы. — М.: Международные отношения, 1985.) 15 июня начались переброски авиаполков с Дальнего Востока на Запад. Но Сталин всё надеялся «оттянуть», даже не сомневайтесь в этом.

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 5.

28 апреля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/04/28/

Дмитрий Витальевич Калюжный прислал мне рукопись своего романа о войне. Я его за вечер прочитал и показал своему товарищу Ринату Тамееву. Ринату тоже понравилось. Но есть некоторые моменты, которые буквально коробят. И сам автор понял, что у него не получилось. Даже, как нормальный умный человек, еще до того, как я прочитал его рукопись, сам указал на эти моменты и объяснил, почему так вышло. Вопрос относительно Сталина накануне войны и в первые дни. Описывая Сталина того периода, Дмитрий Витальевич опирался на тот массив литературы и исследований, который имелся в его распоряжении. На всё, что до этого насочиняли про Иосифа Виссарионовича. В принципе, почти у всех у нас такой образ руководителя советского государства и сложился, как тот, что получился у Калюжного в романе. И вдумчивый писатель сам заметил фальшивость этого образа. Мы решили с ним, что я не буду отдельно ему писать критические замечания, сначала я напишу главу в этой книге о том, как я сам вижу Сталина в эти дни. Это у меня от оперской привычки — прежде, чем говорить о каком-то вопросе, нужно это оформить в письменном виде.

Обычно молодые ребята, в поисках романтики и приключений, как работа опера показана в кино и детективах, приходят на службу и получают нормальный стресс. Оказывается, приходится не столько в засадах сидеть, сколько писать, писать и еще раз писать. Такая специфика службы. Это в кино оперативник забегает в кабинет к начальнику с криком: «У меня есть информация!» — и все подрываются бежать реализовывать информацию, хватать нарушителя закона. В жизни, если это происходит в нормальном оперативном подразделении, начальник даже слушать не будет своего молодого подчиненного:

— Информацию с твоего языка, уважаемый, к делу для прокурора не подошьешь. Вот тебе ручка, бумага, садись и пиши. Подробно излагай от кого, при каких обстоятельствах, обоснуй наличие состава преступления, квалифицируй его, план реализации составь, какой результат ожидаешь…

Очень часто на этом всё и заканчивается. Вызываешь парня к себе и спрашиваешь:

— Что там с твоей информацией?

— Да я что-то поторопился, перепроверить нужно, обдумать хорошенько…

Великое дело — ручка и бумага! Правда, к ним еще не только руки, но и голову прикладывать неплохо было бы. Желательно голову Калюжного, а не Мартиросяна. Дмитрий Витальевич понял, описывая Сталина накануне и в начале войны, что эти мартиросяны насочиняли про Иосифа Виссарионовича лютый бред сивой кобылы. О таких, как Волкогонов я даже промолчу.

Думаю, Дмитрий Витальевич согласится, что выведенный у него Сталин, который в последнюю предвоенную ночь погружен в раздумья о том, всё ли успели сделать в преддверии нападения Германии, это не Сталин, а какой-то Чайльд Гарольд на утёсе. Да сам автор и засомневался.

Хотя, мы ведь с вами именно к такому Сталину и привыкли. Даже в фильмах о нем, созданных при его жизни, он такой: одинокий мудрец в длинной шинели, глядящий вдаль.

Точно с героя Байрона срисовывали! Ну так творческие люди видели великого руководителя. Что с этих творческих людей взять?! Великому Эйзенштейну и Сталин, и Молотов пробовали объяснить насчет Ивана Грозного, на пальцах, подробно — как об стену горохом. Ладно, на тебе Сталинскую премию, всё равно ничего не поймешь.

А еще больше мне «нравится» Сталин в киноэпопеях Озерова. Ходит такой важный с трубкой по кабинету и раздаёт мудрые советы разным военным. Надо думать, что перед этим он, как Чайльд Гарольд, глядя вдаль, только не с утеса, а из окна кабинета, свои советы обдумывал. Ага, часами…

Еще в 20-х, даже в начале 30-х годов рабочий день Сталина начинался рано утром, как у всех нормальных людей. Даже время послеобеденного сна было. Но потом произошли в распорядке совершенно нелогичные перемены. Вдруг начало рабочего дня сместилось к 10 утра, что для стареющего человека совершенно ненормально. С возрастом мы все начинаем просыпаться раньше. Исчезло в распорядке время послеобеденного сна. К слову, этот сон для человека, занятого напряженным умственным трудом, очень важен. И рабочий день стал заканчиваться глубокой ночью, почти никогда раньше полуночи. Неторопливое время НЭПа сменилось бешенным темпом индустриализации, пятилеток.

В историографии устоялось, что вся страна приспосабливалась к такому распорядку Вождя, к его склонности к ночной работе. Все страдали от этого и даже Сталину жаловаться осмеливались: «Тиран, ты нам выспаться не даешь».

Настолько это всё бессовестно! Не со стороны Сталина, разумеется, а со стороны тех, кто это выдумал. Не страна к Сталину приспосабливалась, а Сталин приспособил свой распорядок под других руководителей страны, чтобы им и их подчиненным удобней было. Если какой-нибудь нарком, той же авиационной промышленности, ночью, после окончания рабочего дня в наркомате, бывал в кабинете у Сталина один-два раза в неделю на пару часов, то сам-то Сталин — каждый день, каждую ночь!

Я уже писал, что значит наркома вытянуть среди рабочего дня в Кремль, это пара часов на приеме, и примерно же столько на сборы и дорогу. Полдня наркома в наркомате нет. Вернется нарком из Кремля и у всего аппарата наркома рабочий день удлиняется на то время, которое было потрачено на прием у Сталина.

Изменяя свой распорядок дня, Иосиф Виссарионович руководствовался не своей привычкой поздно ложиться спать и поздно вставать, он прежде всего о людях и о деле думал. А себя самого засунул в административную мясорубку.

С утра до вечера работа с документами своего секретариата, с вечера до поздней ночи — прием в кабинете. Заполночь с опухшей головой добрести до подушки и отключиться. И даже во время обеда и ужина — совещания. Если обед или ужин заставал в кабинете посетителей, то они оттуда перемещались в столовую и за едой продолжалась работа. Экономилась каждая минута.

Никакого Гарольда, погруженного в раздумья о судьбах мира, 20-го и 21-го июня, судя по Журналу посещений, дни были очень напряженными в плане работы. 21-го, до 23.00 пять часов в кабинете Сталина шло совещание с высшими должностными лицами и военным руководством. 5 часов совещания — это очень тяжело. Да еще, учитывая, важность вопроса. Судя по документам из военных округов, там даже фиксировали, что немцы снимают колючку перед своими частями, а не только какой-то ефрейтор Лисков, война должна была начаться утром.

Единственное, что могло беспокоить Сталина в этот вечер накануне войны — чтобы она, действительно, началась утром 22 июня. Чтобы именно 22 июня рано утром немцы напали. Воскресенье, выходной день. Если даже немецкий посол Шуленбург получит из Берлина Ноту с объявлением войны, он ее не сможет вручить заблаговременно, до того, как германские войска перейдут границу. Ночь. Да еще и выходного дня. Мариновать посла можно до понедельника. Когда захотим, тогда его и примем. Ну нет Молотова, на дачу уехал!

Если же Гитлер отложит время «Ч», то всё становится сложнее. Значит, он собирается предварительно войну объявить. Это лишние дипломатические проблемы.

Кстати, Гитлер очень уважал Наполеона, даже сразу после капитуляции Франции поехал его могилу посетить. Наполеон перешел Неман 24 июня. Не исключаю, что у Сталина были сомнения насчет 22-го. Нельзя было исключать, что берлинский позёр будет тянуть до 24-го и еще попытается какую-нибудь провокацию устроить…

Есть еще одна деталь насчет кабинета Сталина ночью 21.06.41. В 23.00 дверь закрылась за последним посетителем. Это не совсем обычно для режима работы Сталина. Обычно — за полночь. А тут последний предвоенный день и так рано. Хотя, по логике, да просто накануне таких событий любому ответственному человеку не до сна. Захочешь поспать, так заснуть всё равно не сможешь. То, что я в предыдущей главе написал насчет того, что Сталин имел полное право идти спать 22.06 — это он только право имел. Логично, если бы он в кабинете ждал новостей. Наверняка, и ждал. Только не в кабинете.

И это только моя версия, сразу предупреждаю. Кабинет Сталина располагался в угловом секторе второго этажа бывшего Сенатского дворца. Окна были на уровне зубцов кремлевской стены и свет в них был виден из-за стены. В этом же дворце располагались кабинеты Совнаркома. Еще до полуночи посол Германии Шуленбург получил из Берлина телеграмму с Нотой советскому правительству. В ноте прямо не было написано об объявлении войны, но смысл ее именно таков был, без всяких двусмысленностей. Ноту нужно было вручить как можно скорее, еще до начала военных действий. Надеюсь, не нужно разъяснять это дополнительно. То, что Нота с огромной долей вероятности была отправлена из Берлина еще до полуночи, свидетельствует ее датировка — 21 июня, так указано в ежемесячнике внешней политики Рейха:

Наблюдение за немецким посольством со стороны НКГБ, конечно же, велось, и велось пристально. Даже наружное наблюдение не могло не заметить, что ближе к полуночи в уже спящем посольстве возникла какая-то суета. Дальше, после получения текста Ноты из Берлина, Шуленбург должен был срочно связаться с Молотовым, чтобы успеть вручить ее до начала войны. Я подозреваю, что Шуленбург и на посольской машине метался по улицам ночной Москвы, подъезжал к Кремлевской стене напротив здания Совнаркома и вскарабкивался на крышу «Мерседеса», пытаясь высмотреть свет в каком-нибудь окне Сенатского дворца. Но в 23.00 уже все окна погасли. Поскребышев закрыл за последним посетителем кабинета Сталина дверь и выключил свет.

Шуленбург позвонил в Берлин своему шефу Риббентропу:

— Сталин обычно еще после полуночи работает, но сегодня никого в Кремле нет. И с Молотовым меня связать не могут. Что делать, что делать?

Тянуть с началом действий авиации уже было нельзя, к 4 утра начинает светать в это время, бомбардировщики нужно было поднимать еще в темноте. Пришлось Риббентропу будить советского посла в Берлине Деканозова, Деканозов прибыл к нему к 4.00 утра, война уже шла. Вручили Ноту Деканозову, которая ему была нужна, как зайцу баян.

В 5 часов 30 минут Шуленбург, наконец-то, прорвался к Вячеславу Михайловичу. По некоторым свидетельствам, зачитав Молотову текст ноты, граф разрыдался. А вот надо было думать, кому ты служишь!

Судя по тому, что уже в 5.45 Вячеслав Михайлович из своего кабинета пришел в кабинет к Сталину, разговор с Шуленбургом был коротким, в стиле:

— Зачитал? Так ступай отсюда.

Одновременно с Молотовым к Сталину зашли Берия, Тимошенко, Жуков, Мехлис. Начался первый день войны…

Хотите посмеяться? Для этого есть «Воспоминания и размышления»:

Оказывается, маршал Победы не только начальником Генштаба служил, но еще и начальником Поскребышева был. И со Сталиным «на дружеской ноге», разумеется. Сам Нарком Тимошенко ему так и говорил: «Ты, Жорка, сам Сталину звони. Тебя он уважает еще за Халхин-Гол, а я стесняюсь его ночью будить».

А Сталин, конечно, начало войны проспал, а когда его разбудили — тяжело дышал. И указаний никаких не дал.

Хрущев же придумал, что Иосиф Виссарионович в первые дни куда-то спрятался и никому не показывался. А когда его нашли, он испугался: уже не свергать ли его с трона нашедшие собрались?

Журнал посещений кабинета говорит о том, что это клевета и ложь. И, судя по тому, что последние посетители кабинета ушли из него 22 июня в 16.45, в ночь с 21-го на 22-е Сталин вообще не спал, поэтому его рабочий день так рано закончился 22-го, а 23-го начался в 3.20 утра. Никуда Сталин не исчезал и не прятался, работал как вол все эти дни.

И особо предаваться думам у него времени не было, но, конечно, ожидая после полуночи 22-го нападения Германии, о чем-то он думал. Только вряд ли о том, готов ли СССР к войне или нет, что успели сделать, что не успели. Об этом в гордом одиночестве думать смысла нет. Об этом и думали, и говорили, и соответствующие решения принимали, оформляя их соответствующими документами все предвоенные дни сам Сталин и все руководители государства, военные в том числе. Тимошенко с начальниками Генштаба минимум два раза в неделю по 2–3 часа проводил на приеме у Сталина не только в июне, фактически, сразу после своего назначения. Ворошилов, Председатель Комитета Обороны, чуть ли не жил в сталинском кабинете. Было с кем Сталину думать о подготовке.

И насчет того, что можно ждать от немцев в случае войны, как могли развиваться события в ее начале, тоже думали. Строили предположения, рассчитывали вероятности и, в соответствии с этим, готовились. И никаких сомнений в том, что Красная Армия достойно встретит это нападение у Сталина быть не могло. Он же еще не знал об исторических исследованиях о войне с финнами, например. Он пока только знал, что наши войска сражались храбро, командиры быстро осваивали науку побеждать в современной войне.

Знал Иосиф Виссарионович и о том, что предвоенный год был годом напряженной боевой учебы в Красной Армии. Что нет в вермахте командиров, равных советским, командующих, равных Тимошенко, Мерецкову… Знал, что за последние недели Мерецков успел проверить боеготовность частей приграничных округов, не формально, а с объявлением боевых тревог…

Но всё равно о чем-то Сталин думал, ожидая первых сообщений о начале военных действий на границе. В этом даже сомнений нет. Он же не роботом был с искусственным интеллектом, у которого думалка включается только после получения задания от оператора. Человек, если не спит, то всегда о чем-то думает. Иногда даже, когда спит.

Жаль, никто так и не расспросил самого Иосифа Виссарионовича об этом. Последний мирный день. Вот-вот на спящие советские города посыплются немецкие бомбы, погибнут люди. Неизбежно погибнут. На советскую землю придет горе. Двадцати лет не прошло со времени окончания Гражданской войны, двадцать лет мирной передышки, и то условной. Отбились от Антанты и через двадцать лет новое нашествие антикоммунистической сволочи…

22-го июня Сталину принесут стенограмму речи Черчилля, с которой он выступил по радио:

Будь я романистом, я бы написал, что в последние предвоенные минуты Вождь советского народа поклялся так закончить войну, что бы эта сволочь запомнила нашу Победу на века, чтобы от одной только мысли повоевать с Советским Союзом она потела от ужаса…

А тут еще почему-то вместо Сталина обратился к советскому народу 22 июня Молотов. Ай, а Сталин куда делся? На даче от Хрущева прятался? Как он посмел к народу не обратиться? Почему вместо себя на радио Молотова послал?

Позже, защитники, так называемые, Сталина от клеветы Хрущева придумали, что у Иосифа Виссарионовича была ангина и он на даче лежал с компрессом на горле и пил кипяченное молоко с медом. Поэтому не мог по радио к народу обратиться.

Элементарная мысль, что первый день войны потребовал только подписания такого вала нормативных документов, необходимости дачи такого числа указаний, разъяснений, распоряжений со стороны Председателя правительства, что у него элементарно времени не было отвлечься на выступление, видно слишком трудна для некоторой категории лиц.

Так Сталин был не только Председателем правительства, но еще и возглавлял правящую партию. Мало наркомов, так еще и партийные секретари республик, областей, краев. Партийные организации тоже должны были получить распоряжения, указания, разъяснения.

Но и ВКП(б) была не просто правящей в СССР партией, она еще была лидером в мировом коммунистическом движении. В Москве находился Исполнительный Комитет Коммунистического Интернационала, его Генеральный секретарь Г. Димитров.

Георгий Димитров с товарищем Мануильским, секретарем ИККИ, с 8.40 до 10.40 тоже находились у Сталина.

Настолько плотным был рабочим график 22 июня у советского руководства — В. М. Молотов мог бы рассказать. В 12.05 Вячеслав Михайлович вышел из кабинета Сталина и направился в здание Центрального телеграфа, где располагалось Всесоюзное радио. В 12.15 он уже в эфире произносил своё короткое, 4-х минутное обращение к советскому народу. В 12.25 снова входил в кабинет Сталина. От Кремля до Центрального телеграфа расстояние 2 с половиной километра, на машине 5 минут, а до машины нужно еще дойти от кабинета в здании Совнаркома, а потом еще от машины до штаб-квартиры Всесоюзного радио. Бегом. Только почти бегом. Всё на бегу. Даже Молотов.

А какой завал у Сталина был — представляете? И это не паника и не суматоха от неожиданности и испуга. Это просто началась война. Требовалось в кратчайшее время перестраивать работу всего государственного аппарата страны. И партийного тоже.

И это дополнительно к проведенной предварительно подготовке. 26 июня в № 29 «Ведомостей Верховного Совета СССР» были опубликованы Указы «Об объявлении в отдельных местностях СССР военного положения», о мобилизации военнообязанных в ряде военных округов, «Об утверждении положения о военных трибуналах в местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий». Опубликованы 26 июня, но подписаны М. И. Калининым 22 июня. Но подобные документы, законодательные акты, не пишутся на коленке в спешке, для них необходима глубокая проработка и масса согласований. Тем более, что они рассматривались на Президиуме Верховного Совета СССР, который тоже нужно было срочно собрать. Т. е., эти Указы к 22-му июня были заготовлены, их осталось только принять на Президиуме. Но Сталин, как известно, всё не верил и надеялся «оттянуть». Проекты Указов только зачем-то заготовил. И кто-то предупредил членов Президиума ВС СССР — 22 июня никаких дач и рыбалок, всем быть на месте и на связи.

Да еще планировали сразу от границы наступать и сразу на чужой территории побеждать, но ввели военное положение в областях до самой Волги:

Такой же испанский стыд в вопросе преобразования в начале войны органов управления государства. Особенно это проявилось в том, что носит название мемуаров Анастаса Микояна «Так было». На удивление масса историков, в том числе и историков-сталиниздов, эту книженцию воспринимает всерьез, действительно, как мемуары. Тот же Мартиросян пользуется описанием в них событий, случившихся после захвата немцами Минска.

Сам Анастас Иванович умер в 1978 году, его «Так было» впервые опубликовано в 1999 году. Можно было понять это, если бы А. И. Микоян в СССР считался диссидентом, поэтому ему приходилось писать в стол. Но он умер вполне уважаемым брежневским Политбюро человеком, в 1975 году к своему 80-летию даже Орден Ленина получил. Никаких препятствий для прижизненного издания книги воспоминаний быть в его случае не могло. Но она появилась через 20 лет после его смерти. Поэтому, что в ней от самого Микояна и что в ней написано другими людьми — вопрос интересный. Примерно такой же как и по «Дневникам Берии». «Так было» — подделка в самом безобразном исполнении. Как раз в стиле 1999 года. Сам Микоян еще при своей жизни на Сталина катил огромную бочку, но то, что в его «мемуарах» — бочка на самого Микояна. Он там выставлен лжецом даже в мелочах. Огромное число фактов, приведенных в «Так было», валятся даже при поверхностной проверке.

Берем из описания последнего предвоенного дня:

Наверно, 21 июня Анастас Иванович мимо Поскребышева в кабинет Сталина прополз по-пластунски, поэтому был не замечен и в Журнале не записан. А 22 июня Поскребышев его все-таки заметил. Не было Микояна в кабинете Сталина 21-го июня. Да у него даже не кабинет, а квартира! Члены Политбюро, а потом и Жуков с Тимошенко, собирались на квартире. А в кабинете тогда, как раз в это время, кто находился? Двойники членов Политбюро и Тимошенко с Жуковым?

Всё это, конечно, вымысел даже не самого Микояна, подозреваю, а тех, кто сфальсифицировал его мемуары. Такая же лабуда в этом опусе насчет создания ГКО, как Берия, Вознесенский и Микоян придумали создать такой чрезвычайный орган. С этой идеей члены Политбюро приехали к Сталину, находившемуся в полной прострации, на дачу, стали уговаривать его:

Такая дрянь, что и комментировать желания нет. Но, действительно, почему Государственный Комитет обороны был создан только 1 июля, а не сразу после начала войны. Да еще Ставка Главного Командования образована 23 июня под председательством наркома обороны Тимошенко. А 10 июля преобразована в Ставку Верховного командования уже под Председательством Сталина. Тимошенко не справился с должностью Главнокомандующего? Больше того, Семен Константинович еще был выгнан с должности Наркома, Сталин и эту его должность занял. Тоже не справился?

И бесконечно обсуждается это и обсуждается. Семен Константинович выглядит, как неудачник и не вполне компетентный военный, функции которого, как наркома и Главнокомандующего, Сталину пришлось взвалить на себя. Опала, понимаешь.

У англичан тоже были опалённые, потому что Черчилль с 1940-го года совмещал должности премьер-министра, военного министра и Главнокомандующего.

Это же элементарно, Ватсон! Отдельные должности Председателя правительства, Наркома обороны, главнокомандующего — это и отдельные инстанции. Скорость принятия решений будет тормозиться неизбежными бюрократическими проволочками. Во время войны с финнами Главнокомандующим и наркомом обороны был Ворошилов, но та война — не война с Германией. Локальный конфликт.

Такая же ситуация и с Государственным Комитетом Обороны. В мирное время законодательные решения по инициативе правительства проводились через Верховный Совет. Лишняя инстанция. В ГКО были соединены исполнительные и законодательные функции, при необходимости принятия срочных решений законодательного уровня Верховный Совет не требовался. Но Президиум ВС СССР вполне себе работал во время войны по вопросам не срочного порядка.

Почему все эти преобразования не были проведены еще до войны, когда ее неизбежность была очевидной, чтобы вступить в нее с готовыми структурами чрезвычайного государственного управления?

Тоже всё очевидно. Даже назначение Сталина Предсовнаркома 6 мая 1941 года Гитлером было истолковано, как начало подготовки СССР к войне. Но одно это назначение еще нельзя было предъявить СССР, как агрессивные устремления. Хотя, сообщение в советских газетах с просьбой Молотова освободить его от исполнения должности Предсовнаркома была нарочно составлено так, чтобы Гитлер понял — мы о твоих планах знаем, негодяй.

Но если бы Сталин еще стал и Наркомом обороны, и Главнокомандующим, то Германия получила бы повод обвинить СССР в подготовке войны. Это было бы равнозначно объявлению мобилизации.

И сразу после начала войны, в первые же дни, эту реорганизацию органов управления провести было невозможно. Первые дни — самые критические. Начало реорганизации, замены старого аппарата управления новым, внесло бы разнобой в работу органов власти. Экстренная передача полномочий от одних структур другим неизбежно сопровождалась бы реорганизационной неразберихой.

Поэтому всё было сделано максимально грамотно — постепенная передача властных функций от структур мирного времени в структуры чрезвычайные, военного времени. И достаточно быстро. В принципе, к 10 июля реорганизация была закончена, что свидетельствует о том, что уже до начала войны вопрос управления государством в чрезвычайных условиях военной агрессии был проработан.

Не потому С. К. Тимошенко был смещен с должностей Наркома обороны и Главнокомандующего, что он не справлялся с этими должностями и началась его опала… Да не мог он справиться по определению! Ему бы приходилось с массой вопросов бегать за согласованием на прием к главе Правительства и в Президиум ВС СССР. Его должность наркома была для мирного времени, а должность Главнокомандующего — для переходного. Но многие исследователи считают, что последней каплей, переполнившей чашу терпения Сталина, после чего он сам себя назначил Главнокомандующим, стала потеря Минска. Вот как это в «мемуарах» Микояна описано:

Тем историкам, которые это приняли за чистую монету, нужно себе научно-историческое харакири сделать. Есть чушь собачья, есть чушь несусветная, но этой чуши даже определения подобрать невозможно. Если только — мартиросяновская.

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 6.

6 мая, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/05/06/

Насчет того, что Арсену Мартиросяну и Олегу Козинкину пора приготовиться, как только до читателей дойдет, что Румыния в бытность Шапошникова Начальником Генштаба еще имела куда как более дружественные отношения с Францией, чем с Германией, так публика станет задавать этим двум негодяям очень щекотливые вопросы насчет подмена плана прикрытия Шапошникова на план от Жукова, как я уже писал. Возможно и бить будут. Мартиросяна, в связи с его возрастом, еще могут и пожалеть, а Козинкин вполне кандидат на «по морде».

И мемуары Александра Михайловича Василевского на фоне этого простого факта румыно-германских отношений в их части, где имеется утверждение, что приоритетным киевское направление стало потому, что возобладали местнические интересы «киевлян» Тимошенко и Жукова, становятся «ячейками» в мемуарах Рокоссовского.

Но это, господа Мартиросян и Козинкин, еще не всё. Теперь вам нужно приготовить ручки и листы бумаги, отсюда выписывать и складывать цифры, надеюсь, без калькулятора обойдетесь:

А пока вы нервно пытаетесь сообразить, на что же я намекаю, а намекаю я на вскрытые к 22 июня разведкой Западного округа части немцев, мы дадим вам время на осознание того, какого бреда в своих книгах вы насочиняли о советском военном планировании перед войной, и вспомним о… Наполеоне. Отступление в «глубь веков» необходимо, уверяю вас.

Я нашел всего одно документально подтвержденное высказывание И. В. Сталина о французском императоре, в его выступлении на Моссовете 6 ноября 1941 года:

Согласитесь, что это высказывание в корне противоречит тому отношению к Наполеону, которое у нас прижилось. А уж в чём, но в истории Иосиф Виссарионович разбирался и разбирался, как настоящий марксист. Тем более, для марксиста не является откровением, что правящие классы историю успешно переписывают в свою пользу. Так случилось и с историей Отечественной войны 1812 года. Война-то была Отечественная, спора нет, и уже в ходе Великой Отечественной был учрежден полководческий орден Кутузова. Но вот причины войны 1812 года и планы Наполеона — это с ног наголову, буквально. Кстати, известный советский романист В. Пикуль, обгадивший Ворошилова, Буденного и Тимошенко в «Площади павших борцов», написал роман и о Наполеоне «Каждому своё», изданном еще в 1983 году.

Тиражирование подобного «Каждому своё» уже ясно показывало, куда катится страна. Роман откровенно монархический. Там Наполеон — ничтожная личность, а Александр Первый — великий политик. Что, мягко говоря, не совсем верно.

Насчет великого политика Александра I, покорителя Парижей, а потом оставившего Николаю Первому в наследство антирусскую англо-французскую коалицию, есть большущие вопросы.

Конечно, есть вопросы и к Наполеону. Особенно в части оценки им вменяемости русских царей и российского дворянства. Для тех, кто заболел Достоевским и представляет историю конфликта между Францией и Россией по высказыванию Смердякова из «Братьев Карамазовых» («пили бы сейчас баварское» — в интерпретации конца 80-х прошлого века), уже нельзя подобрать лекарства. После Достоевского, по моим личным наблюдениям, медицина бессильна.

Историческая же реальность в том, что Наполеон никогда не рассматривал Россию в качестве врага Франции и не стремился ее завоевать от слова совсем. Приоритет агрессора в российско-французских отношениях до 1812 года был за Российской империей. Для Франции врагом была Англия. Наполеон изо всех сил стремился склонить русских царей к союзу против Англии. И в перспективе этот союз, который мог привести к крушению Британской империи уже в 19-м веке, был отчаянно выгоден России.

Но был невыгоден российскому дворянству, которое подсело на торговлю с Англией. Точнее, российское дворянство к тому времени, в своем подавляющем большинстве, деградировало почти до днища, поэтому не понимало, к чему оно придет, выбрав своими главными торговыми партнерами островных джентльменов. «Война и мир» Л. Н. Толстого. Стоит еще раз прочесть, даже если вы уже читали, внимательно и вдумчиво. Недаром, Лев Николаевич сам признавался, роман получился таким, что автору за него было стыдно. Возьмите любой образ положительного героя из числа дворянства в этом романе — убожество, интеллектуальное и моральное. Натуральная жизнь жрущих и пьющих паразитов, даже не задающих себе вопросов: а на хрена ваша жизнь нужна Отечеству?

Торговля между Англией и Россией была натурально колониальной. Колония — РИ. Она разоряла Россию, русское дворянство в том числе. Да уже ко времени Наполеона русское помещичье дворянство было в долгах, как в шелках.

До 1800 года Россия состояла в анти-французской европейской коалиции, воевала с Францией. Зачем? Просто потому, что править должны наследные цари, монархи, а не какие-то выскочки безродные. Потому, что французы Людовику голову отрезали.

Итальянский и швейцарский походы нашего Александра Васильевича Суворова, при всем его полководческом гении, это — война хрен знает зачем. Слава русского оружия гремела, у англичан Суворов кумиром в те годы был, но России эта война была абсолютно не нужна.

Потом случился захват англичанами острова Мальта. А незадолго до этого сдавшиеся без боя французам мальтийцы провозгласили нашего Павла Первого своим великим магистром. И русский император обиделся на англичан. Вполне справедливо обиделся. Начал оформляться франко-русский союз, направленный против Британии. И сопровождалось это присоединением России к торговой блокаде Англии. На торговлю зерном с Англией было введено эмбарго.

Тут-то табакерка чисто случайно упала на висок русского императора. Или он случайно упал виском на табакерку. Зерно — основа товарного производства дворянско-помещичьего хозяйства. А как прожить дворянству без мягкого и тонкого английского сукна? То, что такая торговля давит на корню российскую промышленность, дворянству было плевать. А какие могли быть перспективы у того же дворянства, если бы оно стало заниматься развитием отечественной промышленности!!!

Сынок убитого императора здесь же заявил, что всё будет как при бабушке Кате и снова начались войны с французами. До 1807 года. После ряда «побед» над корсиканцем был заключен Тильзитский мир и РИ снова оказалась в союзе с Францией.

Ошибкой Наполеона было в том, что он русских царей считал кем-то навроде себя, полноценными императорами. Но у нас даже Петр Великий, великий и ужасный, кричать «Вор! Вор!» и размахивать грозно палкой мог, но по-серьезному трогать ворюг-дворян остерегался. Шарфиками и табакерками российская аристократия владела, как ниндзя нунчаками.

Поэтому почти сразу после заключения мира в Тильзите, где Наполеон и Александр назвали друг друга братьями, наш царь французского императора с блокадой Англии подло кинул. А без этой блокады победа Франции над Британией становилась делом бесперспективным. У Наполеона не было другого выхода, кроме как снова принудить Россию присоединиться в антибританскому союзу. Иначе Францию ждало поражение в борьбе с Англией.

И никаких планов завоевания России Наполеон не строил. Он не был настолько глупым, чтобы не понимать — такую территорию контролировать он не сможет, наши просторы поглотят его. Максимум — восстановление Польши, как сдерживающего фактора, на всякий случай.

И даже похода на Москву Бонапарт не замышлял. «Если я возьму Санкт-Петербург, то возьму Россию за голову, а если возьму Москву, то поражу Россию в самое её сердце!» — этого Наполеон никогда не говорил. Это ему приписал некий аббат уже после смерти императора.

В планах Наполеона было разбить силу русской армии на границе и вынудить Александра подписать мир, снова соблюдать блокаду Англии. Не более того. Для этого он и собрал по всей Европе, всё, что только смог.

Но всё с самого начала пошло не так. Две русские армии, Барклая и Багратиона, сражения не приняли и начали отходить вглубь страны, стремясь соединиться. Началась гонка за отступающими русскими. Русский главнокомандующий, Барклай де Толли, потащил Наполеона к катастрофе. Если вы интересовались, хоть мало-мальски, действиями армий того и более ранних периодов, то точно знаете, потери войск в те времена во время длительных переходов и маршей были гораздо выше собственно боевых потерь. Одни походы русских армий к Крыму доекатерининских времен, пока не были созданы базы снабжения на этом пути — показатель красноречивый.

Имея при переходе через Неман против русских трехкратное, как минимум превосходство (есть данные, что и пятикратное), Наполеон притащил к Бородино уже только полуторное. Через месяц после вторжения Мюрат стал жаловаться, что скоро у него не останется лошадей.

Блицкриг не удался. И бросить нельзя было. Захваченная Москва стала западней для Великой армии. И что-то не слышно воплей насчет того, что Александр Первый бездарно Москву просрал.

Да еще раньше Наполеона судьба его армии постигла шведское войско Карла XII. Если быть объективным, то полтавские мухи нанесли потерь шведам больше, чем русские войска. Но шведам еще повезло насчет морозов, не дотянули до них.

География России блицкриги против нее исключала напрочь. Полностью. Если только, конечно, не планировать своё собственное поражение — строить оборону на генеральном сражении у самой границы, стянув туда все силы и отказавшись от отступления вглубь страны.

И пресловутый план Шлиффена, план блицкрига против Франции, не предусматривал блицкрига против России. Это Франция должна была быть разгромлена в ходе молниеносной кампании, а против России планировалась нормальная война коалиции Германии и Австро-Венгрии.

Поэтому, как я писал еще в предыдущей книге, если бы Сталину и Тимошенко разведчики принесли даже оригинал плана «Барбаросса» и экспертиза подтвердила бы, что он подлинный, наши его посчитали бы дезинформацией. Это был план поражения Германии.

А эти строки из Г. К. Жукова даже читать стыдно, стыдно за свою Родину, в которой ко времени написания «Воспоминаний и размышлений» в редакциях сидело настолько позорное интеллектуальное убожество и публика это воспринимало абсолютно некритично:

Я полностью исключаю, что это не только писал, а даже говорил по-пьяне Жуков. «Ячейки». Целью блицкрига, «Барбароссы», Москва не была. И Украина тоже… Целью блицкрига были вооруженные силы СССР, также, как у Наполеона русские армии…

Нужно обязательно сказать, что Советское правительство с первых дней существования еще даже не СССР, а РСФСР всячески, как только возможно, демонстрировало окружающим его хищникам своё максимальное миролюбие и отсутствие каких бы то ни было агрессивных планов. И при Ленине, и при Сталине. Еще при Ленине — концессии, прямо уговаривали империалистов на мирное сотрудничество, цеплялись за любую возможность получить дипломатическое признание. При Сталине это продолжалось. В ответ — сплошные провокации. В том числе и по линии Коминтерна, гнуснейшие инсинуации насчет того, что СССР использует структуры Коминтерна в подрывных целях.

Коминтерну даже нелегальную разведку придумали. Я не оговорился. Вы, уважаемые читатели, наверняка, уже даже привыкли к тому, что СССР использовал Коминтерн в целях своих спецслужб, для проведения диверсий и разведки. Вы и к массовым расстрелам 37-го года привыкли так же. Если даже ультра-левые историки, такие, как Александр Колпакиди, вам с честными глазами такое несут, то как им не поверить, правильно же? У них же глаза честные!

Я бы очень хотел, чтобы кто-нибудь из вас, дорогие читатели, набрался смелости и занялся этим вопросом — фальсификацией подрывной деятельности Коминтерна. Там даже нет ничего сложного, потому что там нет ничего реального, кроме клеветы со стороны империалистического окружения на Советский Союз и Коминтерн. Желающие могут на этом вопросе тушку признанного историка спецслужб Колпакиди порвать, как Тузик резиновую грелку. Ну не могу я один все вопросы истории того периода закрыть. Кстати, империалистическое окружение как раз Коминтерн и использовало для заброски через его структуры своих шпионов. И активно использовало.

Ну, если Сталин, используя Коминтерн в качестве подрывной структуры, а его подразделения, как центры нелегальной разведки, таким образом подставлял под разгром коммунистические организации в других странах, давал повод их правительствам обвинить коммунистов в совершении антигосударственных преступлений и запретить компартии, то конечно, тогда — да, тогда Колпакиди — великий историк спецслужб. С образованием историка искусств. Но по факту — провокатор, падла.

Напротив, Иосиф Виссарионович даже в интервью американскому журналисту Готварду недвусмысленно сказал, что экспорт революции — чушь, глупость, комическое недоразумение.

Даже в случае конфликта с Финляндией, у него не было желания начинать войну. Ни желания, ни намерений, само собой. Даже после срыва финской стороной переговоров по обмену территориями. Если бы финны не начали сами, фактически, военные действия, забрасывая на территорию СССР диверсионные группы и обстреливая наши погранзаставы из пушек, то мы июнь 41-го года встретили бы с финской границей у самого Ленинграда, и с этим пришлось бы мириться. Конечно, меры были бы приняты в плане размещения советских войск на этот случай. Меры адекватные, чтобы обезопасить Ленинград в максимально возможной степени. Но тут уж само финское правительство нам на руку сыграло.

Вся внешняя политика СССР в предвоенное время — демонстрация максимального миролюбия. Нам война была не нужна. У кого другое мнение — вам к Резуну-Суворову. Ваше место в той тусовке. Среди предателей.

Одновременно, советское правительство прямым текстом предупреждало всех возможных агрессоров о бесперспективности войны с Советским Союзом. Еще М. В. Фрунзе в своей статье «Красная Армия и военная доктрина» недвусмысленно указывал, что наша оборона должна строиться именно так, чтобы любое большое нашествие закончилось так же, как и наполеоновское. У нас козырь — территория. Ее протяженность.

На 18-м съезде Климент Ефремович Ворошилов открыто заявил, что следующая война будет длительной и изматывающей. Директивой съезда к пятилетнему плану прямо предусматривалось создание новых промышленных областей в отдалении от границ, находящихся под угрозой вторжения агрессоров. Прямо было запрещено строить новые предприятия даже не в западных областях, а в Центральной России, вплоть до Урала. И началось спешное строительство предприятий-дублеров за Уралом.

Уже в 41-м году, перед самой войной, как я ранее писал, работа М. В. Фрунзе была переиздана отдельной книгой. Такое впечатление, специально для Гитлера и немецкого Генштаба. Читайте, придурки! Хотите повторить судьбу наполеоновской армии?! Так вам оно будет.

И какой вменяемый человек в советском руководстве, будь то хоть Сталин, хоть Ворошилов, хоть Тимошенко мог подумать, что эти немцы, несмотря ни на что, на открытые предупреждения, свой план «Барбаросса» скопируют у Наполеона?! Даже хуже, они блицкриг против Франции попытались повторить с СССР.

В том, что называется мемуарами Анастаса Микояна, описано происходившее в Наркомате обороны после известия о потере Минска, когда в Наркомат приехали Сталин и члены Политбюро разобраться с военными. Конечно, всё это враки, дальше я прямо на пальцах это покажу, такой ситуации не было.

Но если представить, о чем мог говорить Сталин с Тимошенко и Жуковым в те дни, то это могло выглядеть примерно так:

— Товарищи военные, объясните мне, что у нас происходит на фронтах. Я из поступающих сообщений ничего понять не могу. Что делают немцы, какой план они осуществляют?

— Товарищ Сталин, мы тоже ничего понять не в состоянии. Из того, что мы имеем на настоящее время относительно группировок и направлений ударов противника, у нас пока складывается впечатление, что в Ставке Гитлера все малахольные…

А теперь пришло время бухгалтерии. Считаем число немецких танковых и механизированных дивизий, то, что в вермахте было средством прорыва и развития глубокого наступления, сосредоточенных против войск Западного фронта по данным разведывательного отдела его штаба: механизированных дивизий — 4, танковых дивизий — 6.

В реальности, во 2-ой танковой группе Гудериана было три моторизованных корпуса, в составе которых: танковых дивизий — 5, механизированных дивизий — 4. В 3-ей танковой группе Гота два механизированных корпуса: танковых дивизий — 4, механизированных дивизий — 3. Итого, против Западного фронта немцы бросили 7 механизированных и 9 танковых дивизий.

Фактически, господа Мартиросян и Козинкин, наша разведка выявила сосредоточенных против сил будущего Западного фронта ударных подразделений вермахта чуть больше, чем их было только в одной танковой группе Гудериана. Вот отсюда такое благодушие, царившее в штабе Западного военного округа перед войной, они даже вечером 21 июня сидели в театре, не думая переезжать в полевой штаб. Выявленные разведкой силы немцев особой угрозы для наших войск в Белостокском выступе не представляли. Данные разведки однозначно свидетельствовали, что направление через Белоруссию у немцев не является главным.

Есть, конечно, нюанс. Противник, планируя удар на каком-то участке, как главный, всегда стремится противоположную сторону ввести в заблуждение, там особенно тщательно маскируются войска и проводятся контрразведывательные мероприятия. Классический пример — операция «Багратион». У нас. А у немцев — «Барбаросса». Советское командование было введено в заблуждение относительно концентрации главных ударных сил вермахта. И не надо никаких инсинуаций относительно Тимошенко и Жукова, которые, якобы, намеренно ослабляли войска на самом угрожаемом направлении, на Москву, отдавая приоритет Киеву.

Помогло немцам и то, что наше командование и Сталин сами не предполагали, что кто-то в вермахте в здравом уме может выбрать главным московское направление. Занятие огромной территории до самой Москвы никаких стратегических выгод противнику не несло, одни проблемы в виде растянутых тылов. Наступление главных сил немецкой армии на Москву было бы планом поражения Германии в войне. Но в реальности всё было еще хуже.

Я подозреваю, что даже когда в плен к нам попал фельдмаршал Паулюс, один из разработчиков плана «Барбаросса» и его начали допрашивать относительно планирования на начало войны, то после его слов, что целью «Барбароссы» Москва не являлась, у наших военных должно было непроизвольно вырваться:

— Какие наркотики вы принимали во время разработки операции?

А в первые дни войны у нашей Ставки было главной задачей определиться с планами немцев, выявить окончательный замысел противника. Вопреки тому, что насочинялось о растерянности Сталина, в его кабинете шла напряженная работа. В 16.00 после более, чем двух-часового совещания, из кабинета вышли Жуков, Шапошников и Кулик.

Георгий Константинович получил задание выехать в штаб Юго-Западного фронта, а Шапошников и Кулик — к Павлову. Еще раньше, вечером 21 июня, до всяких директив, как свидетельствует сам Мерецков, его вызвал к себе Тимошенко, предупредил об угрозе начала войны 22-го июня, поставил задачу выехать в штаб Ленинградского военного округа.

Даже то, что самые опытные на то время военачальники, Жуков и Мерецков, были направлены не на Западный фронт, туда уехали Кулик и штабист Шапошников, свидетельствует, что и 22 июня наша Ставка не рассматривала Западный фронт, как приоритетный. Только к 26-му июня ситуация на минском направлении стала настолько непонятной и угрожающей, что туда, в Минск, в штаб Западного фронта, 26-го был направлен Климент Ефремович Ворошилов, высший военный авторитет в СССР.

До Минска Ворошилов не доехал, 27 июня он прибыл в Могилев и узнал, что дорога на Минск перерезана немцами. А его порученец полковник Мамсуров нашел в Могилеве генерала Павлова со всем его штабом. Командование Западного фронта бросило войска и удрало в тыл…

И тут подошло время дать слово сплетнице Анастасии Ивановне Микояну с его рассказом о событиях после взятия немцами Минска:

«В состоянии аффекта». Сама Анастасия Ивановна, когда на 22-м съезде КПСС в адрес Сталина вылила ушат помоев, очевидно, тоже находилась в состоянии аффекта. Но этим рассказом бабки Микоянихи любят пользоваться историки-исследователи, как те, которые Сталина защищают от клеветы, так и те, которые Сталина обличают. Только каждый по своему вкусу выбирают, что бабка Микояниха насочиняла и приврала, а что в ее сплетне самая что ни на есть правда. Как свиньи в корыте с помоями роются, надеясь в них найти апельсин, зерно правды.

Таким, как Мартиросян, очень нравится в этой сплетне, что там Сталин не виноват в поражении наших войск в Белоруссии, это виноваты Тимошенко и Жуков, потому что у них связи не было и они не представляли, кем командуют и даже никого не представляли.

Правда, сам Иосиф Виссарионович в описании Анастасии Ивановны какой-то чудак, Главнокомандующий Тимошенко, но он у него на глазах костерит Жукова за то, что Генштаб никем не командует. А Тимошенко молчит и Сталину не напоминает, кто командует, только, наверно, пот со лба утирает и думает: «Только бы тиран не вспомнил, что я Главком, пусть на Жоре отыграется со своим состоянием аффекта».

Сам же Жуков, как несправедливо обиженный мамой за съеденное не им, а кошкой, варенье, заплакал и выдав сквозь слезы обиды «Что сразу я, как что, так я сразу крайний» — убежал в другую комнату плакать от несправедливо нанесенной ему душевной травмы..

Потом, когда все-таки решили, что неважно, кто съел варенье, кошка или начальник Генштаба, решили восстановить связь и послать в Белоруссию Кулика и Ворошилова. Еще раз, наверно, послать, потому что Кулика неделю назад посылали, а Ворошилова три дня назад.

И про наследие и Ленина. Наверно, еще до того, как бабка Микояниха села писать мемуары, она это рассказывала дорогому Никите Сергеевичу, с ее слов Хрущев говорил на 20-м съезде:

Наверно, этого достаточно для того, чтобы вы поняли, правды и достоверности в повествовании Микояна только то, что у Сталина была фамилия Сталин. Микоян, когда это писал, уже даже не помнил, что Белорусского фронта в 41-м году еще не было. Мемуары Анастаса Ивановича правильней было бы назвать не «Так было», а «Именно так всё и не было». Там, уважаемые господа историки, в этих помоях, апельсинов нет, пользоваться мемуарами Микояна, как историческим источником, могут только такие же фрики, как и те, у кого книжка Ф. Чуева прокатывает за воспоминания Молотова. И можно еще ожидать, что где-нибудь найдутся дневники самого Сталина, как нашлись дневники его сына Василия и Лаврентия Павловича Берии, в которых будет написано, как 8 августа 1919 года после взятии поляками Минска Владимир Ильич в состоянии аффекта сказал: «Минин с Пожарским нам оставили великое наследство, а мы все просрали».

Никакой паники и никакого аффекта у Иосифа Виссарионовича не могло быть по определению, то, что происходило в 41-м году, даже когда немцы были у самой Москвы, не шло ни в какое сравнение с положением Советской Республики в годы Гражданской войны, да сам Иосиф Виссарионович об этом сказал на параде 7 ноября 1941 года.

Ах, да! Ведь, наверно, Сталин очень сильно переживал, что советские люди попали под фашистскую оккупацию, что наши армии в боях несли потери, гибли советские люди, поэтому нервничал и на Жукова кричал?!

Я сейчас напишу абсолютно дикие вещи для некоторых особо интеллигентных людей, воспитанных на «слезинке ребёнка». Такие типы еще любили задавать нашим полководцам вопрос: «А что вы чувствовали, когда тысячи людей на смерть посылали? Терзались душевно и морально?». И полководцы эти типам пытались еще что-то объяснить…

Недавно в городе Артеме Приморского края произошел трагический случай. Был убит известный в городе хирург-гинеколог, мой приятель студенческих лет, мы с ним учились на одном курсе и прожили два года в общежитии в одной комнате. У Александра, так звали моего приятеля, умерла после операции пациентка, к нему домой пришел ее муж, лицо кавказской национальности, как таких называют, и зарезал доктора.

Причем, зарезал не за смерть своей жены, в ее смерти хирург был не виноват, он сделал, всё, что мог, но женщину спасти было нельзя. Зарезал за то, что врач видел его жену голой. Как мне рассказали знакомые, возревновал страшно, да еще как правоверный мусульманин.

Можете сказать мне, что случай за уши к войне притянут. Только вот те, кто интересуется чувствами полководцев, посылавших солдат на смерть и чувствами Сталина, когда немцы бомбили наши города, убивая мирных людей, мучили наших людей во время оккупации, такие же извращенцы, как и те, кто думают, будто мужчина-гинеколог, видя половые органы их жен, думает о чем-то, что выходит за рамки его профессии врача-гинеколога.

Не сможет гинеколог лечить пациенток, если при виде обнаженной женщины в гинекологическом кресле у него будут включаться половые инстинкты. Не сможет полководец командовать войсками, если, отдавая приказ на бой, будет испытывать страдания и муки, думая, сколько вдов и сирот останется после этого боя.

Есть гуманизм настоящий, истинный, людей, чья профессия Родину защищать, а есть гуманизм моральных извращенцев, носящихся с «Даже счастье всего мира не стоит одной слезинки на щеке невинного ребёнка».

Да, не люблю я Достоевского. И особенно достоевщину…

С 29 июня по 2 июля в Журнале посещений кабинета Сталина нет ни одной записи. Запаниковал и на даче спрятался? А для кого тогда оборудовали кабинет в здании Ставки, в доме, известном, как бывший особняк Солдатенкова, где располагались сама Ставка, штаб ПВО и Генштаб с июня 1941 года?

Судя по тому, что в июле в своем кабинете Сталин работал очень мало, в некоторые дни там шел прием буквально по два часа в сутки, даже с 3-х и 5-ти часов утра, по два часа, основное место работы Иосифа Виссарионовича после потери Минска надолго переместилось из Кремля в Ставку. Предполагалось, что немцы главный удар нанесут по Украине, но события по 29 июня показали ошибочность этого предположения, нужно было срочно предпринимать меры по переброске частей второго эшелона, в том числе с Юго-Западного направления, на Западное, закрывать образовавшуюся брешь в обороне.

Да, и на Жукова кричать у Сталина не было никаких причин насчет отсутствия связи с войсками «Белорусского» фронта. Ворошилов, находившийся с 27-го числа в Могилеве, не мог не доложить, что там же находится убежавший из Минска Павлов со своим штабом. Связь с войсками Западного фронта была потеряна не потому, что в Генштабе олухи сидели, а из-за трусости командования Западного фронта, бросившего вверенные ему войска.

Да еще, как рассказал порученец Климента Ефремовича, полковник Мамсуров, генералу Павлову, перетрусившему до степени облизывания сапог Первого маршала, не фигурального облизывания, а натурального, Павлов в ногах у Ворошилова валялся, Климент Ефремович сказал:

— А помнишь, как ты на меня Сталину жаловался, что я тебя зажимаю? Теперь видишь, что тебе и дивизию доверить нельзя было?..

Было ли произошедшее в Белоруссии настолько уж фатальным из-за того, как нам расписывают, что произошла ошибка в определении направления главного удара вермахта, из-за чего силы Западного фронта перед войной не получили достаточного усиления? Абсолютно нет. Уже в самом начале июля к Могилеву из числа войск второго эшелона, в том числе из-под Тулы, прибыли части в числе примерно 100 тысяч человек. Не развались оборона Западного фронта с такой скоростью, советское командование смогло бы своевременно отреагировать на ситуацию. Конечно, в любом случае, Минск пришлось бы оставить и отступать от него, здесь даже вопросов быть не может, сдержать удар отмобилизованной армии, двух ее танковых групп, войсками армии еще не начавшей мобилизации, при этом, не отступая, было невозможно. Другое дело, насколько далеко пришлось бы отступать. И чем немцам было потом наступать дальше. Вполне контрнаступление Красной Армии в 41-и году могло начаться не от Москвы, а от Смоленска, если бы не некоторые «жертвы сталинизма». Павлова со штабом и командующего 4-ой армией Коробкова я имею ввиду.

Показательна в данном случае судьба 6-го механизированного корпуса генерал-майора Хацкилевича. Опытнейший и грамотнейший командир. Первоконник. Академию закончил еще в 1924 году. В 1937 командовал кавалерийским корпусом, с 1940-го — механизированным. В декабре 1940 года Михаил Георгиевич был одним из докладчиков на Совещании высшего командного состава РККА. Кроме того, что он рассказал, насколько напряженной была боевая учёба в корпусе, как Тимошенко готовил войска к предстоящей войне, был еще один интересный момент. Хацкилевич коротко, но убедительно привел аргументы, показав, что ширина фронта ввода в прорыв механизированных корпусов неправильно рассчитана, фронт прорыва слишком узкий, его ширина не позволяет нормально обеспечивать подвижные части, вводимые в прорыв. Ширина прорыва не позволяет иметь за корпусом столько дорог, чтобы на них не возникало заторов у движущихся частей обеспечения. Потом на это напоролись немцы, когда их танковые дивизии сократились до 200 танков и сузился фронт прорыва, Гудериан признавался, что при таком числе танков дивизии стали небоеспособными.

Степень боеготовности корпуса Хацкилевича была высочайшей, он был поднят по тревоге в 2 часа ночи 22-го, войну встретил полностью боеготовым, а дальше началось то, что Павлову с компанией записали в приговоре. Запаниковавшие командующий фронтом и его штаб вместо того, чтобы предпринять меры по налаживанию связи… Ага, связь же была нарушена немцами сразу, а что вы ждали, что они сразу же ее не нарушат? Чему удивлялись? Не предполагали этого?… Вместо того, чтобы наладить связь, получить представление о действиях немцев и потом уже, имея об этом информацию, принимать решения о вводе в бой ударных частей фронта, начались хаотичные разбрасывания по армиям приказов, которые абсолютно складывающейся обстановке не соответствовали.

Имея под рукой самый сильный, пожалуй, в РККА механизированный 6-ой корпус, танков КВ — 124, танков Т-34 — 338, БТ-7, которые вполне еще были танками — 256, так и не смогли подвести эти силы к танковой группе Германа Гота. Промахивались раз за разом. Ударь корпус Хацкилевича по Готу, то, если бы он даже не смял танковую группу немцев, то на одном из флангов их наступления ситуация стала бы весьма для вермахта неудобной. Но на всех направлениях, куда бросали 6-ой мехкорпус, ему встречались только пехотные дивизии немцев. И против них он толком так и не успел вступить в бой, потому что уже к 24-му июня у Хацкилевича стали заканчиваться горючее и снаряды. Генерал Болдин, командующий армейской группой, которому к тому времени был придан корпус, писал, что Хацкилевич его прямо терроризировал: «Снарядов! Горючего!», — но сам Болдин ничего сделать не мог, потому что, как и связь, снабжение в армии осуществляется сверху вниз, от вышестоящих штабов нижестоящим, а штаб Западного фронта думал не о сопротивлении, а уже собирал манатки, намыливаясь смыться подальше от немцев в тыл.

Уже на третий день войны Хацкилевич прибыл в штаб к Болдину и доложил, что танкисты расстреливают последние снаряды, а потом придется взорвать свои танки.

Фактически, 6-ой мехкорпус не немцы разгромили, танки корпуса уничтожили сами танкисты (те, что смогли, танк взорвать тоже не одна граната нужна). Да не танкисты! Этот корпус уничтожил Павлов, не предприняв никаких мер по его обеспечению горючим и снарядами. И в то время, когда генерал Хацкилевич, слив остатки топлива в свой командирский танк, пошел в свой последний бой, в котором погиб, Павлов со своим штабом драпали в Могилев, а оттуда, также не имея никакого представления о происходившем на фронте, слали Болдину грозные приказы бросить уже погибший 6-ой механизированный корпус в отважный контрудар и разгромить немцев. И Иван Васильевич так и написал в воспоминаниях: корпуса уже не было, как боевой единицы, а приказы по его боевому применению от Павлова всё шли и шли.

Ну, это понятная ситуация. Павлов, сбежав в Могилев, потеряв связь с войсками, изображал, что он какими-то войсками командует и даже Жукову докладывал, что командует. Только он не ожидал, что в Могилеве уже Ворошилов. Немая сцена из комедии Гоголя «Ревизор». А началось всё с комедии в театре 21-го июня, Болдин постановку вспомнил — «Свадьба в Малиновке». На самом деле была пьеса Мольера. Но тоже комедия. Генерал, командующий фронтом, целующий сапоги Ворошилова — еще смешнее комедия…

Я называю это мартиросяновщиной… Стоит только что-то написать о начале войны, как почти всегда появляются полоумные, оставляющие под статьями комментарии на тему, что Жуков и Тимошенко вредительски подменили план Шапошникова, а Павлов выполнял план подставить войска в Белоруссии под разгром. Предатели и заговорщики.

Почему этих субъектов я называю полоумными? Потому что у них в одном полушарии мозга книги Мартиросяна, Мухина и Козинкина, а другое — пустое. Без извилин. Но если, уважаемые, вы считаете себя не полоумными и хотите обидится на меня, то сначала напрягите и наморщите гладкое полушарие, может на нем после наморщивания появятся извилины и вы сможете сформулировать мартиросяновщине вопрос: зачем маршалу Тимошенко было вредить и предавать, если он уже был на высшей для военного человека должности — наркомом обороны? Чем он был обижен и обойден, чтобы пойти на предательство, и что он хотел получить в результате разгрома Красной Армии и поражения СССР в войне? Должность бургомистра? Или, если его вредительство рассматривать в разрезе подставить армию под разгром, потом сместить Сталина, заключить мир с немцами, как у Тухачевского и троцкистов, и самому стать Перзидентом на остатках бывшего великого государства? Он что больным головой был, чтобы так рисковать и променять должность наркома обороны великой страны, на должностишку в полуколонии?

То же самое касается Жукова и Павлова. Особенно Жукова. Его собственная карьера чем-то не устраивала? Хотел стать начальником Генштаба в Рейхе вместо Гальдера? Элементарно причин не было ни у Тимошенко, ни у Жукова участвовать в каких-то заговорах. Не только карьерой не обижены, но еще и в зените славы, герои. Они мечтали стать не героями, а полководцами разгромленной армии? Мартиросян с Мухиным, вы реальные придурки. Или, что вернее, негодяи.

Но Павлов же после ареста на допросе говорил, как они с Мерецковым насчет немцев: нам при них хуже не будет?! И много наговорил такого, что его можно к Тухачевскому прислонить. Так почему же тогда Балаев его не считает заговорщиком? И Мерецкова тоже.

Я вам, господа Мартиросян, Мухин и Козинкин, отвечу, почему я его заговорщиком не считаю, а вы считаете. Потому что вы придурки или негодяи. Или то и другое. Мартиросян в личной переписке поставил мне в упрёк, что я в себе следователя не изжил, поэтому не вполне объективен. Наверно, он в себе следователя изжил, хотя везде рисуется, что служил в КГБ. Интересно только — кем, если о следственной работе никакого представления не имеет? Оперативником? Так оперативник еще какое представление об этой работе имеет! Арсен Беникович, так кем вы в КГБ служили? В таком секретном подразделении о котором даже говорить нельзя? Наверно, в «Альфе»… Не-а, альфовцы вообще-то, бывшие, не скрывают своего места службы, многие из них на публике даже рассказывают, как она проходила. А вы, судя по той глубокомысленной чуши, которую пишете о разведке, служили в таком подразделении КГБ (если вообще в КГБ служили), о котором знатоку разведок даже упоминать опасно. Уж не на вещевом ли складе, Арсенушка?

Так вот, спецы по разведкам, в приговоре Павлову о заговоре нет ни одного слова, там только: трусость, паникерство, бездействие власти. А на допросах он мог что угодно говорить, но чего нет в приговоре — в том не виновен. И не надо за Сталина выдумывать, как вы это делаете, будто Иосиф Виссарионович боялся, что если в армии узнают об измене Павлова и компании, то красноармейцы перестанут командирам доверять. Приказ за подписью Сталина по Павлову прочитайте, там видно чего Иосиф Виссарионович боялся. Это вы считаете, что красноармейцы для него были быдлом, которым доверять нельзя.

Но, как не изживший из себя следователя, я для тебя, разведчика с вещевого склада, довожу, что если гражданин попадается с поличным за совершением преступления небольшой тяжести, то у него один интерес — чтобы следствие быстрее закончилось, было как можно меньше нервотрепки с допросами, очными ставками, следственными экспериментами, ему интересно поскорее в суд, получить приговор и уехать из тюрьмы в лагерь отсиживать срок. В лагере легче, чем в тюрьме. И приговор при чистосердечном будет легче.

Если же взяли на преступлении с подрасстрельной статьей, то всё происходит ровно наоборот. Тут уж надо тянуть время, тут выбора между тюрьмой и лагерем нет, выбор только между тюремной камерой и расстрельной стенкой. Тем более, если преступник трус. Он за каждый прожитый лишний день будет цепляться, как за соломинку — вдруг что-нибудь произойдет чудесно-спасительное для него. Например, Гитлер победит, как в случае с Павловым. Поэтому подследственный будет выдумывать черт знает что, только бы время следствия продлить. Павлов не единственный такой, между прочим. Военные трибуналы тех лет были завалены делами о немецких шпионах из числа бывших красноармейцев, заброшенных в наш тыл. Как только в тылу заградотряд ловил дезертира с поличным, т. е., без оружия сбежавшего с передовой, так этот дезертир начинал сочинять, что его немцы завербовали, потому что с дезертиром разговор короткий — сразу к стенке. А со шпионом — следствие.

Так же взятые за участие в заговорах троцкисты в 37-м себя вели, они путали и затягивали следствие, сочиняя об участии в их заговорщицкой деятельности совершенно непричастных к этому людей. Терять то все-равно было нечего, но зато появлялась соломинка.

Павлова и его штаб взяли с поличным на дезертирстве. Они бросили войска и смылись в глубокий тыл. Состав преступления налицо, расследовать особо и нечего было. И наказание за это преступление — расстрел, другого УК РСФСР не предусматривал. Понимаете, зачем это генеральское тело начало рассказывать следователю, что они с Мерецковым, который перед самой войной проверял округ, мечтали о том, что им и при немцах зашибись жизнь будет? Только почему-то само от немцев из Минска в Могилев убежало.

И этого для вас, троицы негодяев, мало. Валерьянки себе накапайте. Сейчас будет вам очень «приятно». Я с поличным вас взял. Вы придумали, что Тимошенко с Жуковым подменили план прикрытия с плана стратегической обороны на план превентивного удара, поэтому наши войска в 41-м потерпели катастрофу. Сталина за катастрофу, которую еще до вас, негодяев, сочинил Н. С. Хрущев, вы оправдали. Сталин не виноват, виноваты Тимошенко и Жуков. Вы, фрики, даже придумали Семену Константиновичу высказывание, что в войну вступили по неудачному сценарию, приведшему к катастрофе. Жаль только, что сам Семен Константинович не имеет возможности за это высказывание набить вам ваши гнусные морды. Богатырского кулака Тимошенко ваши морды вполне заслужили.

А теперь место преступления, так сказать. Сайт «Великая оболганная война» https://liewar.ru/. Статья на нем «Так было ли поражение неизбежным? Или — оно было запрограммировано?». Информация о материале: А. Б. Мартиросян (при некотором участии О. Ю. Козинкина) Создано: 06 декабря 2019 Обновлено: 12 июня 2020

Цитирую, и цитаты не режу:

Да, конечно, Резун-Суворов обвинил СССР в подготовке нападения на Германию, но Гитлер нанес превентивный удар. И тогда, чтобы СССР защитить от клеветы, «вышло одно из лучших исследований о причинах трагедии начала войны — „1941 — уроки и выводы“.»

И вот уже на основании этого исследования Мартиросян и Козинкин обвинили Тимошенко и Жукова в подмене плана стратегической обороны на план немедленного наступления. А Сталин, разумеется, не виноват, потому что он ничего не знал.

А давайте прочитаем кое-что в этом «одном из лучших исследований», я и оттуда цитаты не буду, по возможности, резать:

Как, Арсен Беникович, забилось тревожно сердечко старого разведчика КГБ с вещевого склада? Это только начало, дальше читаем:

Я предупреждал, валерьянки накапать стакан нужно было. Продолжаем:

Залпом стакан успокоительного! Советую. Дальше:

Надеюсь, хватит. И такого в этом «вышло одно из лучших исследований о причинах трагедии начала войны — „1941 — уроки и выводы“» — навалом. Как навоза в свинарнике.

Господа Мартиросян и Козинкин, я жду когда вы еще возьмете подшивки перестроечного «Огонька» и станете защищать Сталина статьями оттуда. Хотя, и так уже — днище.

Достать перестроечный высер каких-то тварей из Генштаба СНГ, переполненный оскорблениями в адрес советского руководства и наших военных в стиле «Огонька» времен редакторства Коротича, и на основе этого «одного из лучших исследований» сочинять книги в защиту Сталина, измазав грязью Семена Константиновича Тимошенко — это даже не подлость в стиле дерьмократов 90-х. Я даже цензурного определения этому подобрать не могу…

Мотивы, приведшие к рождению в недрах военно-исторического отдела Генштаба уже не Министерства обороны СССР, а СНГ этого «лучшего исследования» авторы сами объяснили:

Это называется — допрыгались. Как только дорогой Никита Сергеевич на 20-м съезде сказал, что готовились бить врага на чужой территории, но это хвастовство не были ничем подкреплено, так советская военная историография начала развиваться в этом направлении, по всем исследованиям и мемуарам понеслась волна об ошибочности решения нашей Ставки на немедленный контрудар по немцам.

На этом Резун и поймал советских историков. Готовились не к обороне, а к контрудару? Ошиблись в стратегии отражения агрессии? А не к нападению ли вы готовились, если не готовились к обороне? И началась паника. В уже российских исторических кругах. Потому что концепция Резуна грозила очень большими неприятностями политического характера для РФ, как правопреемнице СССР. Ничего лучшего не придумали (да и придумать было невозможно, потому что пришлось бы признать, что вся историография начала войны, сочиненная после 20-го съезда, является историографией ревизионизма, не имеющая ничего общего с реальностью действий Красной Армии), как приписать советскому военному руководству «ошибочный сценарий вступления в войну».

По сути, эти «1941 год — итоги и выводы» никаким исследованием не является, исследование — это поиск нового знания, а данная работа — краткая компиляция того, что уже было сочинено в советской военной историографии. Тут и надежда Сталина «оттянуть», и преступная неготовность страны и армии к войне, и репрессии в отношении военных кадров, и ошибочная Директива № 3 на немедленный контрудар. Но если ранее вина за эту директиву возлагалась на Сталина и Тимошенко, то на основе «1941 год — итоги и выводы» мартиросяновщина сделала попытку Сталина от нее отстегнуть. Виноватыми остались Тимошенко и Жуков. Тимошенко уже после войны когда-то кому-то признался:

— Эх, по неудачному сценарию мы в войну вступили.

И Мартиросян с Козинкиным это признание Тимошенко очень любят. Они вообще любят сплетни. А еще — тайны архивов, из их статьи:

Я потому и спрашиваю Арсена Бениковича: ты на каком складе КГБ служил каптенармусом, уважаемый? То, что Козинкин служил на складе, я знаю, он сам мне в этом признался. Кладовщики, я довожу до вашего сведения, что разглашение сведений из нерассекреченных документов является разглашением государственной тайны, то бишь преступлением. Вы оба, господа кладовщики, исходя из того, что пишете, никогда и близко не были допущены к работе с секретными документами, вы порядка работы с ними абсолютно не знаете. А Мартиросян еще у читающей его книги публики прокатывает за знатока тайн разведки… Держите меня семеро!

И военные специалисты вы такие, как и те, что, изворачиваясь под Резуновской кувалдой, сочиняли про ошибочность немедленных контрударов. А если не встречать вторгшиеся войска противника в условиях малочисленности войск приграничного прикрытия, да еще расположенных на границе такой протяженности, как в 41-м, то какой другой вариант мог быть? Стоять в обороне и ждать, когда противник вас обойдет и вы, сидя на пятой точке неподвижно, окажетесь в окружении? Зато в окопах полного профиля.

Я не буду оспаривать подлинности Директивы № 3 от 22 июня 41-го. Сомнения в подлинности ее у меня есть, но, по-большому счету, в ней нет ничего особенно дикого. Подлинность ее можно окончательно установить только проведя комплексную экспертизу, вплоть до установления времени изготовления бумаги и чернил, но на это никто в настоящее время не пойдет. Только если даже «сценарий вступления в войну» и был ошибочным, то там, где в 41-м году сложилась самая тяжелая обстановка, на Западном и Северо-Западном фронтах, никаких более-менее контрударов, намеченных на 23 и 24 июня Директивой № 3 нанести не получилось. Даже организовать их командование фронтов не успело. Даже приступить к организации.

Совсем другое положение было на Юго-Западном фронте. Г. К. Жуков в «Воспоминаниях и размышлениях» тоже признает, что Директива № 3 была ошибочной, хотя он сам ее подписал, надо было становиться в оборону, а не контратаковать войска немцев по всему фронту. Одновременно, у него же мы читаем:

«Наша историческая литература как‐то лишь в общих чертах касается этого величайшего приграничного сражения начального периода войны с фашистской Германией. Следовало бы детально разобрать оперативную целесообразность применения здесь контрудара механизированных корпусов по прорвавшейся главной группировке врага и организацию самого контрудара. Ведь в результате именно этих действий наших войск на Украине был сорван в самом начале вражеский план стремительного прорыва к Киеву. Противник понес тяжелые потери и убедился в стойкости советских воинов, готовых драться до последней капли крови.

Небезынтересна оценка, которую дал этому сражению в своих воспоминаниях бывший командующий 3‐й немецкой танковой группой генерал Гот: „Тяжелее всех пришлось группе „Юг“. Войска противника, оборонявшегося перед соединениями северного крыла, были отброшены от границы, но они быстро оправились от неожиданного удара и контратаками своих резервов и располагавшихся в глубине танковых частей остановили продвижение немецких войск. Оперативный прорыв 1‐й танковой группы, приданной 6‐й армии, до 28 июня достигнут не был. Большим препятствием на пути наступления немецких частей были мощные контрудары противника“.»

Как говорится, без комментариев. Фашистский генерал по степени честности и порядочности сто очков форы даёт любому советскому и российскому военному историку…

И совсем уж дико выглядит положение в военной историографии, что наше руководство неправильно оценило намерения немцев, отдав приоритет в прикрытии Киевскому направлению, а немцы главный удар наносили на Москву.

И у Жукова это в мемуарах, и у Василевского, и у Штеменко, и у Баграмяна… «Ячейки». Не могли наши военачальники этого в своих книгах сами написать. Они, все-таки, умом и сообразительностью несколько отличались от Юрия Игнатьевича Мухина и Мартиросяна. Сразу после войны, да еще после пленения Паулюса, нашему командованию стал известен план «Барбаросса» во всех подробностях, Директива № 21 Гитлера к этому плану секретом быть перестала. Но там нет главного удара на Москву от слова совсем. Там такое:

Т. е., направление главного удара — это не группа армий «Центр», на Москву, это две группы армий, «Север» и «Центр». Весь план разнесен на несколько этапов. На первом этапе — разгром войск РККА приграничных округов группами армий, с категорическим требованием не допустить их отхода. Затем разворот танковых групп фон Бока на север и совместный с войсками фон Лееба захват Ленинграда:

Но еще до взятия Москвы, должны быть решены задачи, поставленные перед группой армий «Юг»:

Так где здесь главный удар на Москву? Главный удар, согласно этой Директиве № 21 наносился с целью захвата Ленинграда. Только потом должен решаться вопрос с захватом Москвы. Одновременно с занятием Донецкого бассейна.

Без взятия Ленинграда и выхода за Харьков «Барбаросса» лишалась смысла. И 20 июля, во время боев за Могилев, в Дневнике Гальдера появляется запись:

Главком здесь не Гитлер, а Браухич. Гитлер, судя по Дневнику, вообще на нервах был. А что такого у вас случилось немцы? Кислого чего-то съели?

Да дело в том, что на юге Буденный поставил крест на планах выйти к Донбассу. На севере Лееб так браво громил войска Ворошилова, что, как у Гальдера записано, группа армий «Север» лишилась ударных группировок.

А события в центре разворачивались так, что фон Бок не только основные силы не мог развернуть к Ленинграду, он там увяз в нашей обороне, да еще под постоянными контратаками. Здесь фон Бок впервые столкнулся с Семеном Константиновичем Тимошенко. Войска под командованием Тимошенко уже под Могилевом поставили крест на осуществлении первого этапа плана «Барбаросса», на взятии Ленинграда разворотом на север сил группы армий «Центр». Фактически, от Могилева Тимошенко потянул главные силы немцев на Москву.

«Подавленное настроение главкома» — это Браухичу в ночных кошмарах Наполеон стал являться…

Небольшое отступление.

Накося, выкуси! Захотел он своевременного занятия. Заняли. Только «важный в экономическом отношении» оказался практически бесполезным. Всё оборудование заводов и шахт оттуда было вывезено почти под метелку. И главная заслуга в организации этого принадлежит еще одному человеку, которого после 1957 года, также, как Ворошилова, Буденного, Тимошенко выкинули из истории ВОВ. Лазарь Моисеевич Каганович.

Да-да, вы сегодня знаете, что это Берии принадлежит главная заслуга в проведении эвакуации промышленности. Бериевщина тоже заразная болезнь. После заражения требуется хирургическое лечение с длительной реабилитацией. А про товарища Кагановича до сих пор продолжается…

Недавно на канале «Цифровая история», на этом сборище негодяев от истории, вышел выпуск «„Железнодорожный“ фронт. Нарком Каганович / Сергей Сигачёв и Егор Яковлев».

https://youtu.be/pNU_YrfgKD8

Сергей Сигачев, известный в интернете, как Перископ. Знаток истории железнодорожного транспорта. И уважением публики, зачарованной его чисто деловым стилем, пользуется. Жаль, что у меня нет столько времени, чтобы ему уделить достойное этого деятеля внимание. Столько этих деятелей от истории развелось, что на всех не разорвешься.

Вот в этом выпуске Перископ тёр публике по ушам, что в 1942 году нарком путей сообщения Каганович, который исполнял роль политического руководителя наркомата, в связи с тем, что не справился с работой ведомства в условиях войны, был заменен на чистого профессионала-технаря начальника тыла РККА Хрулева.

Не, вроде правильно, да? Каганович же железнодорожный техникум не заканчивал, он революционер. А что заканчивал Хрулев и где в его биографии технарское прошлое до назначения наркомом железнодорожников?

Господин Сигачев, сейчас вам нужно приспустить рейтузы, вас будут пороть. Потому что хотя бы в БСЭ заглядывать нужно, перед тем, как на публику вылазить.

Образование товарища Хрулева — Высшие Академические курсы политсостава в 1925 году. Больно? И в Гражданскую служил в политотделе Первой Конной.

В 1930-м году стал начальником Центрального финансового управления РККА, в 1938 году — начальник военно-строительного управления Киевского военного округа. Профессионал-железнодорожник. Пороть таких историков, как Сигачев. Да не розгами, а кнутом. Чтобы шкура лопалась.

И еще Лазаря Моисеевича Сталин в 1942 году выгнал из наркомов путей сообщения потому, что не справился старый революционер с работой железнодорожного транспорта в военное время, как я уже писал. Т. е., как Пэрыскоп это в беседе с Егорушкой Яковлевым публике рассказывал. Но тут уж у Пэрыскопа даже докУмент есть, Постановление ГКО:

Поганцы, уж коль вы себя историками называете, то уж будьте добры придерживаться первой заповеди историка — относиться критически к любым документам, даже если они выплыли из наших священных и неполживых архивов.

25 марта 1942 года Кагановича снимают, как несправившегося с железнодорожным транспортом с поста наркома ПС и этим же постановлением назначают заместителем председателя транспортного комитета при ГКО. А председателем этого транспортного комитета являлся… сам И.В.Сталин. Т. е., снятый с НКПС несправившийся Каганович становится начальником «технаря» Хрулева.

И это еще не всё. С 20 февраля, за месяц до снятия с поста главного железнодорожника, Каганович становится членом ГКО, высшего органа государственной власти на то время. Т. е., с НКПС его сняли за несправление, а на более высокой должности оставили?

Ну и в 1943 году за развал работы железнодорожного транспорта в военное время Лазарь Моисеевич получил на грудь Звезду Героя Социалистического Труда.

Я уже писал о странных документах из расшитых дел в ЦАМО. Такие же, как видите, и в Российском государственном архиве социально-политической истории (РГАСПИ).

А чего мучиться с ярлыками и нитками, которыми архивные дела сшиты? Это же аккуратно отклеить нужно, нитку аккуратно вынуть, потом сшивать заново, ярлык на старой бумаге изготавливать. Всего-то делов — оторвали и всё. Типа, так для оцифровки нужно.

Прокатит, потому как из архива. А в архивах подделок быть не может. Тем более, подделок про Кагановича…

Вы же, господин Пэрыскоп, историка из себя изображаете! Ну, как историк, должны были заметить странные нестыковки этого докУмента с биографией и должностями Лазаря Моисеевича, с его должностями, там же видно, что с Кагановича лишний для члена ГКО функционал всего лишь передали Хрулеву. И в марте 1942 года ситуация с НПС такая же сложная была, как и летом 1941-го? Т. е., выждали, чтобы в самое трудное время Каганович завалил работу наркомата, а потом, почти через год, его сняли? А в 41-м году точно работа железнодорожного транспорта была провалена? А как же тогда эвакуацию провели?

Что должен был сделать нормальный историк, увидя такой докУмент? Правильно, сразу сделать заявление: пока эта бумажка не пройдёт соответствующую экспертизу на подлинность, считается, что ее еще не существует. Но, кому это я?! У него же Каганович — политический руководитель, а Хрулев — технарь!..

Я не просто так отвлекся на Кагановича Лазаря Моисеевича. Пример с Кагановичем, то, как он воспринимается такими, как Сигачев, очень показателен как раз и в разрезе восприятия Сталина, как Главнокомандующего.

Почему Сигачев допустил такой позорный ляп насчет «технаря» Хрулева и Кагановича, как «политического руководителя»? Потому что у ему подобных специалист в какой-то области на автомате, на уровне рефлекса — это обладатель соответствующего диплома. В их представлении человек, разбирающийся в организации работы железнодорожного транспорта, должен иметь соответствующее официальное образование. Поэтому Сигачев даже не догадался проверить насчет официального образования Хрулева. У него сработал этот рефлекс: если в условиях трудностей военного времени с НКПС не справился «политический руководитель», то на кого его должны были сменить? Правильно, на специалиста в данной области, на «технаря». Это логично же. Бац! — логика поломалась. Оказалось, что у Хрулева образование «политического руководителя».

Насчет того, что Лазарь Моисеевич был «политическим руководителем» историку Сигачеву могли бы рассказать много интересного те специалисты-железнодорожники, в репрессиях которых обвинили после смерти Сталина Кагановича. Они тоже, уверен, думали, когда наркомом к ним пришел Лазарь Моисеевич, что он будет политикой руководить, а в «технику» не сунется, ведь образования инженера-железнодорожника у него нет. Даже то, что Каганович руководил строительством московского метрополитена, самой сложной в техническом плане стройки того времени, в мозгах специалистов-железнодорожников никакого тумблера не включило, настолько силен этот рефлекс насчет образования и диплома.

И заслуги Лазаря Моисеевича в нашей Победе не просто велики, они огромны. И не только как руководителя обороны Кавказа. Сегодня такие, как Мартиросян и Кремлев-Брезкун, организацию обороны Кавказа приписали Л. П. Берии, который, в действительности, в 1942 году там был несколько дней буквально. В действительности, после того, как будущий Министр Обороны СССР провалился на командовании Южным фронтом, и возникла опасность потерять Кавказ, из Ставки туда был откомандирован Семен Михайлович Буденный, а из ГКО членом Военного Совета образованного Северо-Кавказского фронта Каганович. И Лазарь Моисеевич оставался на фронте вплоть до разгрома немцев на Кавказе, только потом он был снова отозван в ГКО и снова ему, дополнительно к его должности в транспортном комитете ГКО, передали НКПС.

Но даже не организация обороны Кавказа главная заслуга Кагановича в Победе. Он в нее свой вклад сделал еще до того, как война началась. Если бы Каганович, как выразился Сигачев, был только «политическим руководителем» на посту наркома НКПС в конце 30-х годов, мы бы эвакуацию промышленности в 41-м году провалили. Железнодорожный транспорт ее не вытянул бы.

Нужно внимательно читать выступления Лазаря Моисеевича на Пленумах ЦК в годы борьбы с троцкистскими заговорами, чтобы осознать, от какой пропасти он успел и сумел оттащить железнодорожный транспорт.

В известной Записке Комиссии Политбюро ЦК КПСС под руководством Яковлева в 1989 году о Кагановиче написано:

Ага, невиноватые все они, это их невинных зловещий Каганович. Что эти «невиноватые» делали? Верхушка железнодорожных спецов придумала схему, в которой, как они полагали, эти большевики, «политические руководители», разобраться не смогут.

Инженеры-железнодорожники занизили, и существенно, мощность подвижного состава, локомотивов и возможности самих железнодорожных путей. Инженеры же, с дипломами! Вот вам расчеты, что советский паровоз может тянуть 20 полнозагруженных вагонов, максимум. Строго обоснованные с инженерной точки расчеты. Но на беду этих технарей в стране стало развиваться стахановское движение и оно, само собой, охватило и железнодорожников. Простые работяги, машинисты паровозов стали доказывать, что советский паровоз может тянуть состав не в 20, а в 30 вагонов (эти цифры, как пример), и сами пути вполне выдерживают такие составы. Что началось дальше? Правильно, аварии и крушения поездов.

И специалисты, на примере этих аварий и крушений показывали: вот к чему приводит самодеятельность необразованного в техническом плане быдла — к авариям. Инженеры посчитали — 20 вагонов, больше — авария.

Но тут наркомом становится «политический руководитель», который начинает внимательно разбираться с причинами аварий и выдаёт своё знаменитое: «У каждой аварии есть своя фамилия, имя и отчество». И эта фамилия — не фамилия машиниста-стахановца…

А дальше начали вскрываться факты еще страшнее. Как раз в те годы, под развитие железнодорожного транспорта, без которого индустриализацию провести было невозможно (поэтому Лазарь Моисеевич и был назначен наркомом НКПС, советское правительство было встревожено состоянием железнодорожного транспорта, он тормозил индустриализацию), строились новые железнодорожные станции и реконструировались имеющиеся. И в проекты этих станций закладывались рассчитанные инженерами-спецами данные о длине подвижных составов в 20 вагонов, т. е. маневровые пути на железнодорожных станциях были такой протяженности, что они вмещали поезда в 20 вагонов.

Что это значит? А то, что если даже паровоз сможет тянуть 21 вагон, то подцепить 21-й вагон к нему в состав уже будет невозможно. Этот поезд не поместится на станционный маневровый путь, 21-й вагон будет находиться на основной ветке железнодорожного пути, он перекроет основной путь.

Чтобы было понятней, например, идет грузовой состав по Октябрьской железной дороге, он везет грузы, получатель которых находится на станции Бологое. В составе 21 вагон. При подходе к станции Бологое поезд сворачивает с основного пути «Москва–Ленинград» на маневровый станционный путь для разгрузки там. Но маневровый путь рассчитан на 20 вагонов, один вагон не помещается, он остается на основном пути и всё движение по дороге Москва–Ленинград заблокировано этим вагоном. Все поезда, следующие из Москвы в Ленинград будут стоять в пробке, ждать, когда перецепят вагоны и растащат этот грузовой поезд с превышенным числом вагонов. Этого, естественно, допускать нельзя, потому что в таком случае железнодорожное сообщение будет парализовано, поэтому никто никогда 21-й вагон к составу не подцепит.

Но не только длина составов и не только мощность паровозов. Были занижены и данные по вагонам, по их грузоподъемности, посчитали, что в вагон можно грузить 40 тонн, к примеру, если больше — разрушение колесных пар. По расчетам. И разрушались — аварии были. С фамилиями, именами и отчествами.

И вот теперь представьте, к чему это могло привести, если бы Лазарь Моисеевич был «политическим руководителем» и вовремя не заметил что творят «невинно репрессированные». Если бы реконструкция и строительство новых станций были проведены по расчетам технарей, то возможности железнодорожного транспорта оказались бы значительно занижены и это положение исправить было бы настолько тяжело… Это нужно было бы заново все подъездные и маневровые пути на станциях переделывать! Да не успели бы до войны! То, что насчитали «технари» не только тормозило бы индустриализацию, но и на успешной эвакуации поставило бы крест, железная дорога с ней не справилась бы.

Повезло советскому народу, что главным железнодорожником стал «политический руководитель».

И Главнокомандующим тоже был «политический руководитель». Отношение историков к Сталину, как к Главнокомандующему, именно такое, как к Кагановичу. Поэтому они к нему пристегнули Шапошникова и Жукова, которым отдали славу планирования и разработки операций Ставки. Диплома военного у Сталина же не было! Как он без военного образования мог планировать военные операции?! «Десять сталинских ударов» — ну, это чисто по «культу личности»…

Сам состав Ставки, еще пока не Верховного Главнокомандования, а просто Главнокомандования, образованной 23 июня 1941 года (С. К. Тимошенко — председатель, И. В. Сталин, В. М. Молотов, К. Е. Ворошилов, С. М. Буденный, Н. Г. Кузнецов, Г. К. Жуков) показывает, что этот орган задумывался, как высшая военная инстанция, предназначенная для планирования, разработки и руководства операциями Вооруженных Сил в масштабе всего фронта, включая и действия Военно-Морских сил.

Более того, нахождение в составе Ставки Вячеслава Михайловича Молотова — это увязывание боевых операций с тылом. Молотов сегодня в массовом сознании воспринимается, как нарком по иностранным делам, но он до мая 1941 года был еще и Председателем Совета Народных комиссаров, главой правительства. Разумеется, о его работе в Ставке не осталось ровно ничего в историографии, всё было вычищено под метелку. Впрочем, не только о работе Молотова…

Советское руководство отлично осознавало масштабы и характер пришедшей войны и понимало, что разрывать планирование и руководство боевыми операциями на отдельные фронты и направления, оставляя за Ставкой только постановку общестратегических задач, приведет к тому, что эти общестратегические задачи распадутся на разсогласованные действия фронтов и видов вооруженных сил, что и наблюдалось у немцев.

У немцев такого единого органа руководства Вооруженными Силами не существовало. Ставка, как орган Верховного главнокомандования, у них была, ОКВ, возглавлял ее Вильгельм Кейтель, но, одновременно существовали ОКХ — Верховное командование сухопутными силами, ОКЛ — Верховное командование военно-воздушными силами, ОКМ — Верховное командование военно-морскими силами. А над всем этим, ОКВ, ОКХ, ОКЛ, ОКМ — сам Гитлер, как Верховный главнокомандующий. В результате в декабре 1941 года Гитлер был вынужден сместить с поста Главкома ОКХ Браухича и, оставаясь вообще Верховным, стал еще и Главкомом сухопутных сил. Т. е., он сам увидел, что ОКВ испытывает некоторые, так скажем, сложности насчет руководства подчиненного, вроде бы, ему ОКХ, но вместо того, чтобы структуру главного командования привести в какой-то разумный вид централизованного органа планирования и руководства, он поступил максимально глупо — занял дополнительно к своей должности Верховного еще и должность начальника в подчиненной ему, как Верховному, структуре.

Над ОКХ стоит ОКВ, над ОКВ — Гитлер, но Гитлер еще и в ОКХ начальник. Кроме того, персоналии. Вильгельм Кейтель — первую мировую закончил в чине начальника оперативного отдела штаба всего лишь корпуса. Браухич, главком сухопутных сил, дослужился до майора. Ну и сам Гитлер — ефрейтор. До польской кампании даже верхушка командования немецкой армии не имела опыта руководства более-менее крупными формированиями в условиях войны, как следствие, они плохо себе представляли, как должна выстраиваться структура Верховного Главнокомандования. Они даже ухудшили то, что было у Германии во время Первой мировой войны, когда кайзер, являясь главнокомандующим, имел при себе Генеральный штаб и ниже — армейские управления, довольно жесткая централизованная система. Причина в ее децентрализации, что привело к бардаку в дальнейшем, вероятно, кроется в событиях 1938 года, когда Гитлер вел борьбу с оппозицией в лице руководства военного министерства Германии, боявшегося (и обоснованно) планов Гитлера повоевать. Тогда было создано ОКВ, как противовес военному лобби, с чисто политическими целями, и так оно всё осталось. А лёгкие победы в Европе ума не добавили, зато самоуверенности налилось через край.

Десертом еще и Герман Геринг, командующий военно-воздушными силами, на которые германское командование сделало главную ставку в обеспечении действий сухопутных сил. А Геринг вообще никому не подчинялся, кроме Гитлера. Даже Кейтелю, как начальнику Верховного командования. Масштабы фигур разные.

В результате Гитлеру пришлось после поражения под Москвой, после осознания факта отсутствия централизованного управления вооруженными силами, сосредоточить все руководство в своих руках. Разумеется, масштабы той войны были несовместимы с этим, один человек был не в силах охватить всё, стало только хуже. Отсюда его постоянные истерики. Это было поведением человека, осознающего, что он не справляется с ситуацией, но сделать ничего не может. Он и сам был не готов к должности Главнокомандующего, и смена поколений после первой мировой войны, когда ушли возрастные полководцы кайзера, не дала вермахту в наследство от рейхсвера таких фигур, как Ворошилов, Буденный, Тимошенко. Браухич, Кейтель, Гальдер, тем более командующие группами армий — это люди, занимавшие до 1918 года незначительные штабные должности. Если бы даже Гитлер хотел сформировать что-то подобное нашей Ставке, у него это не получилось бы из-за отсутствия кадров.

Когда в 1956 году Хрущев обвинил Сталина в незаконных репрессиях в отношении военных, из-за чего мы испытывали проблемы с командными кадрами, это он на Сталина экстраполировал проблемы Германии. На самом деле, даже на уровне командующих фронтами в начале войны наше командование не только не уступало немецкому по уровню подготовки и наличию опыта, но и превосходило. Даже Павлов, если бы не его трусость. Да еще и неизвестно, как бы вел себя его оппонент, фон Бок, в той ситуации, в которой оказался Павлов. Есть основания считать, что хуже. Если наш убежал в тыл, испугавшись оказаться в окружении, то фон Бок при появлении первых серьезных трудностей у ведущих наступление его войск стал проситься у Гитлера в отставку, ссылаясь на плохое здоровье…

Если еще раз, уже совсем-совсем внимательно посмотреть на состав Ставки, то ничего странным вам не кажется в разрезе того, к чему мы со школы привыкли относительно персоналий полководцев, командующих фронтами?

Конечно, на следующий день после нападения немцев были образованы фронты и должностей командующих фронтами вакантных уже не оставалось. Тюленев, Кирпонос, Павлов, Кузнецов, Попов — командующие фронтами. Но они и по должности и по званиям ниже, чем Тимошенко, Буденный, Жуков, тем более, Ворошилов.

Назначить этих четверых командующими фронтами — это понижение в должности. Но им пришлось командовать фронтами, только вот в чем проблема у историков, оценивающих их вклад в Победу, командовать фронтами они командовали, но, одновременно, первые трое оставались заместителями наркома обороны, а Ворошилов вообще — член ГКО. Наркомат же находился в Москве, а не гастролировал по фронтам, поэтому совмещать должности заместителей наркома и командующих фронтами было невозможно. Даже факса и скайпа для проведения онлайн-совещаний в Ставке и наркомате еще не изобрели к тому времени. Даже маршал Победы большую часть времени находился не в должности командующего фронтом, а был либо в самой Ставке, либо был представителем Ставки на фронтах. Да, он больше других, Тимошенко и Буденного (Ворошилов — отдельная ситуация, у него должность была настолько высокой, что выезд Климента Ефремовича на фронт — ситуация чрезвычайная, тогда, когда кроме него никто не справился бы) был в должности командующего фронтом. Может быть потому, что в Ставке и в Наркомате без него было проще обойтись, чем без других? Да еще и вопрос насчет того же Тимошенко, вот Семен Константинович точно не меньше Жукова… И когда Жуков в последние месяцы войны командовал одним фронтом, на Тимошенко висело по несколько фронтов…

Но, как очевидно, замысел создания Ставки абсолютно не предполагал ситуации, когда ее члены будут еще и фронтами командовать. По замыслу в Ставке были собраны самые выдающиеся военачальники-полководцы, «сливки общества», был создан высший коллективный командный орган.

И когда нам рассказывают, что какой-нибудь маршал Малиновский блестяще провел какую-нибудь операцию, нужно понимать одну элементарную вещь — уже Первая мировая далековато от времени наполеоновских войн отстояла. Война кардинально изменилась. Это армия Наполеона атаковала под Бородино армию Кутузова и о том, что творится на флангах обеих армий, точнее, за их флангами, Наполеону и Кутузову было глубоко пофигу, потому что там фронта не было, фронт ограничивался линией соприкосновения двух армий. А 1-й Белорусский фронт имел на своих флангах 2-й Белорусский и 1-й Украинский. Наполеон и Кутузов самостоятельно планировали и разрабатывали операции своих армий, а Г. К. Жуков, командуя 1-м Белорусским, этого ни технически, ни физически сделать не имел возможности. Операции его фронта обязательно должны были увязаны с операциями 2-го Белорусского и 1-го Украинского фронтов. Но даже если бы у Жукова было три головы, то все-равно не получилось бы, потому что и операции 2-го Белорусского и 1-го Украинского необходимо было увязать с действиями соседних с ними фронтов.

Константин Константинович Рокоссовский не тот человек, который славу тянул на себя, как одеяло с соседа. Он прямо писал в «Солдатском долге», что замысел фронтовой операции — Ставка. А он, как командующий, реализовывал замысел Ставки, проявляя свое полководческое мастерство. Больше того, Ставка разрабатывая операции фронтов, уходила даже в область компетенции комфронта, на примере с операцией «Багратион», когда Ставка спустила Рокоссовскому план удара с одного плацдарма и Константину Константиновичу пришлось этот план оспаривать.

И если вы, по привычке, считаете главными полководцами тех, кто на параде Победы прошел во главе фронтовых коробочек, то глубоко заблуждаетесь. Над этими полководцами еще была надстройка — Ставка. Высший командный коллективный орган под председательством Сталина.

Но с первых дней войны жизнь стала вносить свои коррективы в задуманное. 2 июля Семену Константиновичу пришлось принять на себя командование Западным фронтом. Один человек из Ставки убыл.

Если Дмитрий Григорьевич Павлов просто струсил и бросил свои войска, сбежав из Минска в Могилев, то на других фронтах ситуация хоть и не была настолько тяжелой, с такими окружениями, но хорошего тоже мало что происходило. Например, судя по документам Юго-Западного фронта, его командующий Кирпонос элементарно растерялся. Михаил Петрович трусом не был, но начало войны его ошеломило. Он не ожидал от немцев именно того, что они начали делать — сломя голову бросаться в глубокие прорывы, даже не дав советскому командованию подтянуть к границе вторые эшелоны. То, как вермахт начал войну, уже само по себе блицкриг хоронило. И наше фронтовое командование оказалось к этому не готово.

Ситуацию нужно было спасать. И 10 июля образуются три направления Главного командования: Юго-Западное, Западное, Северо-Западное.

И из Ставки выбыли «лучшие люди», как выразился в адрес Тимошенко, Буденного и Ворошилова Франц Гальдер в своем Дневнике. Леебу, Рундштедту и Боку, штабным штафиркам, назначенным в полководцы, предстояло испытать себя в борьбе с реальными полководцами.

В самой Ставке остаются Сталин и Жуков. Я не упоминаю Молотова и Кузнецова, разумеется, но они не могли участвовать в руководстве военными операциями сухопутных сил.

10 июля в состав Ставки вводится Б. М. Шапошников. Похоже, с таким прицелом, чтобы заменить на посту Начальника Генштаба Жукова. Почему не сразу? Потому что в мирное время входить в такую должность можно сразу после назначения, а во время войны такое недопустимо. А Шапошников уже два года как не занимал должность Начальника Генштаба.

И Жукова с Генштаба сняли не из-за того, что он плакал, когда Сталин его за Минск спрашивал, со своей должностью Георгий Константинович вполне справлялся. Но в это время началось формирование Резервного фронта, силами которого планировалось переломить ситуацию на Западном направлении. 29 июля Шапошников сменяет Жукова в Генштабе, 30 июля приказом Ставки сформирован Резервный фронт специально для нанесения контрудара немцам на Смоленском направлении и Жуков назначается его командующим. Не Шапошникова же посылать для выполнения такой задачи? Лучшей кандидатуры, чем Жуков на Резервный фронт не было.

И уже в августе в Ставке остаются Сталин и Шапошников. Год Борис Михайлович проведет в должности члена Ставки и начальника Генштаба. Я считаю и уверен в этом, что ввод Шапошникова на Генштаб и в Ставку — мера вынужденная. С убытием Жукова на фронт, а лучше его никто не мог провести операцию под Ельней, кому-то другому это доверять — риск, альтернативы Шапошникову не оставалось, Ватутин и Василевский были слишком неопытны для такой должности.

И тут началось в историографии про Шапошникова, который руководил. А кому еще, если Сталин, как потом написал Жуков, в стратегии и оперативном искусстве был не очень пока силен. А когда Жуков с Тимошенко, еще до войны, по два-три раза в неделю часами просиживали в кабинете у будущего Верховного, чем они там занимались? Читали Сталину лекции по стратегии?

Нужно знать биографию Иосифа Виссарионовича, его участие в Гражданской войне, его роль в строительстве армии — высшего военного авторитета в СССР не было. После Сталина — только Ворошилов.

Шапошников… Ноль опыта в руководстве боевыми операциями. Ага, он же написал план войны с Финляндией. Да-да, которым Ворошилов сразу же подтерся, а то бы финнов за неделю победили. Уверен, что такого плана никогда и не существовало. Всё это лишь для того, чтобы выпятить роль Шапошникова и Генштаба, как следствие. Помните, что говорил Виктор Илюхин насчет подделок документов периода Великой Отечественной войны в разрезе выпячивания роли Генштаба? Точнее, это Илюхину сказал человек, принимавший участие в группе фальсификаторов.

И хотя планирование и руководство из Ставки было разбито по трем направлениям Главного командования, но без единого руководящего центра Главкомы действовать не могли. Направления хоть и не фронты, но тем не менее. Фактически, вся работа Ставки с июля свалилась на одного Сталина.

И с образованием направлений Главных командований резко меняется график работы Иосифа Виссарионовича в его Кремлевском кабинете. Он в своем кабинете появляется, можно сказать эпизодически. Если до этого, график был обычный — в вечернее время, то с июля, особенно с конца месяца, то рано утром, в 3 или 4 часа, пару часов, потом поздно вечером, чаще в полночь. Без всякой системы. И отсутствие в кабинете по несколько дней подряд. Скорей всего, основным местом работы у Сталина стала Ставка. Да и других вариантов нет, если только не на даче. Но дача — это для анекдотов про Сталина авторства Г. К. Жукова.

Вы можете представить нормальную военную карту с обстановкой на всех фронтах? Я думаю, что если подавляющему числу людей показать эту карту, одну лишь карту, то у этих людей сомнений в том, что руководитель Советского государства был гением не останется. Всё насчет «культа личности» станет ясно…

Чем больше я занимаюсь историографией, в особенности сталинского периода, тем отчетливее становится понимание, что наша официальная историческая наука в лице ее ученых, если этих деятелей от науки так назвать можно, и в лице тех околонаучных кругов, признающих выводы официальной историографии, не просто нас обманывает, но ее представители еще публику, российский народ, считают унтерменшами в полном смысле этого слова. Они нас с вами принимают за идиотов, которым можно любую туфту скормить, придав ей вид научности.

Вот, например, из статьи Валерия Абатурова, ведущего научного сотрудника Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба ВС РФ, кандидата исторических наук, опубликованной на сайте «Ход войны», принадлежащему МО РФ, статья называется «Смоленское сражение»:

Абатуров сведения о потерях нашей армии в ходе Смоленской операции взял из известного труда Кривошеева. Научность соблюдена. Честное слово, я элементарно не понимаю, почему сам генерал-полковник Кривошеев сразу после выхода его книги не стал объектом издевательских насмешек. После выводов авторского коллектива, возглавляемого Кривошеевым, в любом нормальном государстве должна была начаться кампания либо по лишению авторов дееспособности, как умственно недоразвитых, либо следствие по статьям о ведении враждебной пропаганды.

Я, честное слово, не понимаю, почему до сих пор ни один историк не обратил внимания, что данные Кривошеева не соответствуют… анатомическому строению тела человека.

Любой школьник старших классов знает, что объем, занимаемый жизненно важными органами, поражение которых пулями и осколками может привести к быстрой смерти, в теле человека по отношению к общему объему тела — небольшая часть. И вся статистика, во всем мире, боевых потерь свидетельствует что на одного убитого приходится примерно трое раненных. Т. е., безвозвратные и санитарные потери имеют соотношение 1 к 3.

Но анатомическое строение тел советских солдат было каким-то странным: огромная голова с огромным сердцем на коротеньких ножках, туловище с маленькими ручками и сердце на всю грудную клетку. Куда ни попадет пуля — почти верная смерть до эвакуации в медсанбат.

Хотя сведения, имевшиеся о потерях в Красной Армии, в том числе в ходе Смоленского сражения, не подтверждают странностей анатомического тел строения советских военнослужащих, так, например, потери 19-й армии, зафиксированные в Журнале Боевых действий Западного фронта за 29 и 30 августа — 183 человека убитых, 706 раненных и 11 без вести пропавших. В принципе, соотношение 1 к 3 проглядывается.

486 тысяч безвозвратных потерь. Значит, санитарных должно быть в три раза больше — 1 млн. 458 тысяч. Но Кривошеев даёт санитарных потерь 273 тысячи. Значит, если считать воинов Красной Армии людьми с нормальной анатомией, то безвозвратных потерь должно быть в районе 91-й тысячи. За все два месяца Смоленского сражения. Можно эту цифру скорректировать в большую сторону, отнеся к безвозвратным потерям пленных, пропавших без вести. Но их что, было под Смоленском 400 тысяч? Но там же окружений каких-либо значимых не было, а те наши части, которые в них попадали, под Смоленском из окружения выходили с боями.

Т. е., данные о потерях РККА под Смоленском, принятые нашим научно-историческим сообществом, полностью фантастические. Если доверять этим данным, то под Смоленском с немцами сражались не советские люди, типичные представители гомо сапиенсов, как вид, а инопланетяне с огромными головами и «пламенным мотором» на всю грудную клетку.

И это в данных Кривошеева не только Смоленска касается.

Есть еще один момент. Немцы оценили свои потери в этом сражении примерно в 24 тысячи безвозвратных. И наши российские историки с этим согласны. Тот же Исаев утверждает, что потери вермахта под Смоленском были ниже потерь РККА минимум в 10 раз, а максимум — в 20.

Исаев — чиновник МО РФ. Валерий Абатуров, автор цитируемой выше статьи, тоже. У меня в связи с этим есть вопрос к нашему министру оборону Шойгу: уважаемый Сергей ибн Кужегетович, что вам больше по душе, считать вас немного глуповатым или сознательным вредителем, поощряющим подрывную деятельность историков в подчиненном вам ведомстве?

Если непонятно, объясняю. Любое нормальное государство, любой нормальный руководитель его военного ведомства понимает, что даже в случае проигранной войны, даже если эта война была сто лет назад, ту армию страны, проигравшую войну, как армию лузеров в учебниках истории представлять — государственное преступление. Даже если власть в государстве поменялась.

Если вы не знаете, даже Крымская война, даже война с Японией 1904–1905 года у большевиков не была войной русских лузеров. Да, царизм они клеймили. Но не доходили до того, чтобы русскую армию представлять в таком же свете, как это сделали Кривошеев и его поклонники с Красной Армией.

Ни японцев, ни европейцев, бивших один двадцать русских, в большевистской историографии и близко не было. Даже в советском романе «Цусима».

Но большевики не проводили парады в честь обороны Севастополя от англо-французской коалиции. А вы проводите Парады 9 мая. Вы себя считаете потомками победителей в той войне. Одновременно, у вас в ведомстве трудятся такие, как Исаев и Абатуров. Вы не понимаете, что результаты их «научных изысканий» — это разлагающая и деморализующая пропаганда?

Да, немцы ФРГ, начав строить свою армию после поражения от СССР, свои потери в той войне поделили раз так в несколько, а наши потери увеличили тоже в несколько раз. Потому что им нужна была армия. Если бы они своим историкам заказали объективные данные о потерях немецкой армии от вооруженных сил Советского Союза, то ни один нормальный немецкий пацан даже не подумал бы о карьере офицера в бундесвере.

У нас же, потомков победителей, историографией нашей Победы стала… немецкая пропаганда…

Ладно, это оставим. Тем более, что это еще не всё удивительное в статье Абатурова про Смоленское сражение, дальше совсем уж зашквар, по-другому и не скажешь:

Это от каких же планов немецкое командование не отказалось, когда их войска уперлись в нашу оборону под Смоленском? Абатуров в самом начале своей статьи рисует эти планы немцев, придуманные им же самим:

Одновременно, Карл! И Украину, и Ленинград, и Москву. Одновременно! Может у историков Академии Генштаба МО РФ не только со знанием анатомии человека проблемы, у них еще и сложности с пониманием текстов? Или их в гугле забанили, поэтому они до сих пор не знают, что планировали немцы, что написано в Директиве № 21 к плану «Барбаросса», гуглится текст Директивы элементарно:

Оказывается, если уметь гуглить и понимать написанное, то никакого стремительного выхода к Москве, одновременно с овладением Ленинграда, в планах вермахта никогда не было. Сначала Ленинград. И, как написано в Директиве № 21, только после взятия Ленинграда, после окончания сражения севернее Припятских болот, занятие Донецкого бассейна и Москва.

Кандидат наук! Ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского института военной истории Военной академии Генштаба!!!

После разгрома советских войск в Белоруссии немецкое командование планировало развернуть на север подвижные части фон Бока, добить наши войска в Прибалтике и захватить Ленинград. Только уже под Могилевом фон Бок уперся в нашу оборону, попытался взять город лобовой атакой танками Гудериана, но только танки потерял. Пришлось выискивать слабое место, разрыв между частями наших войск, и обходить город. Обошел. Но дальше — снова уперся в советскую оборону. И его начали трепать контратаками.

Герману Готу пришлось не легче. Под Сенно он получил контрудар наших мехкорпусов, из Сенно немцев выбили на короткое время. Контрудар был, как считается у кандидатов наук, совершенно неуспешным, ведь Гота наши танкисты не разгромили, а потом еще и отступать им пришлось. Тимошенко плохо подготовил контрудар. Кандидаты наук лучше подготовили бы, даже не сомневайтесь, на то они и кандидаты.

Времени ни у Тимошенко, ни у командиров мехкорпусов не было лучше подготовить, провести разведку, отработать взаимодействие частей. Всё решали даже не дни, а часы, буквально. Но кандидаты наук в нашей Академии Генштаба читают приказ Тимошенко на контрудар, видят в нем слова про разгромить Гота, потом смотрят на результат и делают свои выводы. Про то, что в армии всегда так приказы пишутся и отдаются: разгромить противника, а не «вы немного супостата притормозите» — кандидаты наук не в курсе, конечно, хотя тот же Абатуров закончил Высшее военное командное училище. Но, наверно, из-за того, что у него насчет приказов проблема, его из войск списали в историки. Хотя, после таких книжек, у меня есть подозрение, что всё Абатуров понимает и знает, только задание насчет истории ВОВ у него такое

Поэтому приходится забыть про всякую научную совесть и нагло врать, в том числе и про планы немцев. Но вишь как получается, дорогой и уважаемый читатель, 70 лет советский народ не знал страшную правду о цене Победы, 70 лет от народа скрывали неизвестные трагедии. А Чингис-хан, оказывается, вообще русским был, а Папа Римский совсем не папа, а Батя, Батый! И эти люди еще смеются над Фоменко и Носовским!

У самих же Смоленское сражение 41-го года, которое поставило крест на блицкриге, о чем всегда знали советские люди, это — «…не смогли заставить немецкое командование отказаться от своих планов». Фоменко и Носовский закурили, чтобы унять нервную дрожь.

Я в этой книге не ставлю задачу подробно описать то, что происходило до 1942-го года, до момента операции войск Тимошенко в ходе наступления под Харьковом, у меня вообще задача несколько иная, я хочу показать, кто, когда и как занимался ревизией истории нашей Победы, придавая ей альтернативный вид, в соответствии с политическими запросами, в результате на Семена Константиновича обрушилась гнусная клевета. Но вот какой расклад по нашим силам и силам немцев под Смоленском дал маршал Василевский:

Сами определитесь, как оценивать командование Западным направлением Тимошенко, который при таком превосходстве немцев сумел стабилизировать фронт. И тогда, в 41-м, наше командование еще не знало, что замышляли немцы, но действия войск Тимошенко так «…не смогли заставить немецкое командование отказаться от своих планов», что гитлеровское командование смогло выделить всего один корпус из танковой группы Гота для решения задачи взятия Ленинграда. Этого усиления Леебу не хватило, основная задача «Барбароссы», после которой должно было начаться наступление на Москву, решена не была. Немцы не только не взяли Ленинград, но еще и приковали цепями к нему одну свою армейскую группировку.

Фактически, еще от Могилева С. К. Тимошенко потянул за собой фон Бока за Смоленск, по пути Наполеона. Именно в это время в Дневнике Гальдера появилась запись, исполненная глубокого пессимизма, о том, что колосс Россия был недооценен.

А после того, как в результате нашего контрудара под Ельней был срезан немецкий плацдарм, еще и сроки наступления на Москву стали неопределенностью.

Герой Ельни Жуков, конечно. Единственный. Он же Резервным фронтом командовал. Правда, Резервный фронт был в подчинении Главкома направления Тимошенко и Жуков, естественно, был в подчинении у Тимошенко, но кто такой Тимошенко по сравнению с Жорой?! Его же, Семена Константиновича, Сталин едва не уволил еще в июле на пенсию, если бы не Жуков. Дело было так, как поведал маршал Победы, в конце июля его и Тимошенко Сталин вызвал к себе на дачу (разумеется, на дачу, не в Ставку же), на даче были члены Политбюро, и там, за столом с напитками и шашлыками, держа в руках погасшую трубку, что, как заметил Георгий, было признаком плохого настроения, Иосиф Виссарионович Главкома направления в присутствии его, Жукова, начал полоскать по-разному разными словами:

Да, в конце июля, когда это всё происходило, якобы, на даче Сталина, Семен Константинович был Главкомом Западного направления и командующим Западным фронтом одновременно. Надо полагать, что с фронта его Сталин хотел снять, как несправившегося, а Главкомом оставить. И в Ставке тоже. И тут за Тимошенко вступился наш сказочный маршал Победы:

Только рассказчик забыл, что в конце июля Тимошенко уже не был наркомом. А так — всё правильно. Именно так всё и было. А вы всё — Фоменко, Носовский, плоскоземельщики… Учитесь, как надо…

И как только у Сталина возникал какой-то непонятный стратегический вопрос, так он сразу к себе на дачу Георгия Жукова вызывал посоветоваться. Больше ведь было не с кем, не с Тимошенко же советоваться, который командовал фронтом во время войны с финнами. Масштаб не тот — всего лишь один фронт. Вот Жуков японцев одним корпусом погромил, ему даже фронта не потребовалось — настоящий стратег. Если читать мемуары Георгия Константиновича, то там никого Сталин так не слушал, как Жукова. Ни Тимошенко, ни Ворошилова, ни Буденного. Правда, есть сомнения. По состоянию на лето 41-го года за Жуковым пока никаких выдающихся полководческих достижений не числилось, конфликт на Халхин-Голе сам Сталин называл мелким, ненастоящей войной. С чего бы вдруг Жуков стал в его глазах таким авторитетом по сравнению с «царицынскими товарищами» объяснения нет. В том числе и у самого Жукова.

Особенно мне нравится в «Воспоминаниях и размышлениях» момент, когда 19 августа Жуков, командуя в тот момент войсками Резервного фронта, проанализировал оперативно-стратегическую обстановку на всем советско-германском фронте и послал Сталину телеграмму о том, что следующий удар немцы нанесут на Украине. И привел текст этой телеграммы с архивным исходником. В предыдущей книге я написал, что текст этой же телеграммы Жукова привел и маршал Василевский. Смысл телеграммы у Василевского тот же, только текст несколько, мягко говоря, другой. И исходники разные. Какая телеграмма настоящая, та, что у Жукова, или та, что у Василевского — никому неинтересно. Наверно, обе настоящие. Наверно, первую Жуков написал и отправил, а потом, забегавшись по фронтовым делам, забыл, что отправил, написал новую, поэтому текст немного другой, и отправил новую. А так, как телеграммы две, то архивисты их в разные дела подшили. Других вариантов я придумать не могу. Может, у кого-то еще какие мысли есть по этому поводу?

Только если бы такое происходило в реальной жизни, то, думаю, Сталин, получив такую телеграмму, немедленно позвонил бы Главкому Западного направления Тимошенко, в подчинении которого находился по состоянию на 19 июля Г. К. Жуков, как командующий Резервным фронтом:

— Семен Константинович, ты бы съездил в штаб к своему Жукову, посмотрел, что там творится. Оттуда мне шлют какие-то странные телеграммы с прогнозами о развитии оперативно-стратегической обстановки на всем фронте борьбы с фашизмом. Если там все трезвые и не употребляют наркотики, после которых можно себя Наполеоном воображать, то нашу Ставку нужно разогнать, вместо нее пусть один Жуков работает, а мы не будем у него под ногами путаться.

Герою Ельни, конечно, Тимошенко очень мешал, как Главком направления. Жукову хотелось всю славу иметь только лично для себя, поэтому он, повествуя о том, как разрабатывался этот наш контрудар, результатом которого стала ликвидация плацдарма немцев, под Ельней родилась и советская гвардия, ни словом не обмолвился, что Тимошенко, хотя бы, на плане контрудара резолюцию «согласен» поставил. Да и вообще, Главкомы направлений только на телефонах сидели, ждали звонка из Ставки, из Ставки Сталин или Шапошников позвонят, дадут указания, Главкомы эти указания в войска спустят и дальше сидят, ждут новых директив:

В реальности же, именно после 10 июля, после образования Главнокомандований (Главнокомандований! А не передадочных инстанций), ситуация на фронте после первых потрясений стала кардинально меняться.

Смотрите, от границы Белоруссии до Могилева больше 400-километров. Уже 10 июля начались сражения под Могилевом. 17 дней потребовалось войскам фон Бока, чтобы проскочить это расстояние. В ходе Смоленской оборонительной операции наши войска отступили на 200–250 км, максимум, за два месяца. При этом, под Смоленском немцы имели более значительное преимущество в войсках и вооружениях, чем на начало войны против войск Западного фронта.

Еще факт бегства от войск в тыл командования Западного фронта, в результате его армии остались без централизованного управления и оборона развалилась настолько быстро, что Тимошенко приходилось начинать сражение только-только подходящими войсками армий второго стратегического эшелона, фактически, очень слабыми заслонами.

И то, что за Смоленском немецкое наступление выдохлось и уже сами немцы перешли к обороне — несомненная заслуга Семена Константиновича.

Кроме того, ведь по плану «Барбаросса» танковые группы фон Бока должны были после выхода за Днепр развернуться на север и обеспечить захват Ленинграда. Только фон Боку удалось выделить для этой задачи всего один моторизованный корпус Гота. И всё, план блицкрига полетел к чертям. План «Барбаросса» повис в воздухе.

К концу августа Гитлер о нем уже сам забыл. Он стал лихорадочно искать выход из той ситуации, куда приехал вермахт. Ленинград не взят и перспективы его захвата растаяли. На Юго-Западном направлении Рундштедт должен был разгромить советские войска и открыть выход на Донбасс и дальше, на Кавказ. Но и там войска под командованием Буденного остановили немцев у Киева. Гитлер сам признался, что реальной стала опасность развития обстановки в позиционную войну на всем фронте…

Самое моё любимое место в «Воспоминаниях и размышлениях» вот это:

Когда я купил только что вышедшую «Котлы 41-го» А. В. Исаева и там прочитал про этот разговор Жукова с Шапошниковым, как про реальный факт, а потом еще восторженные отзывы научно-исторического сообщества на Лёшину книгу, то… впрочем, я и до этого знал, что из себя представляет научно-историческое сообщество.

Да вы и сами, уважаемые читатели, знаете, что есть историки-монархисты, которые своими научными трудами доказывают, будто Николай Второй самый лучший правитель России, и есть историки, которые своими научными трудами доказывают, что этот царь даже совсем ненастоящий царь, а какой-то олень, погубивший свою империю и которого либералы свергли. И те и другие в Российской Академии Наук защитили диссертации, имеют ученые степени и звания. Одновременно в одной и тоже Академии. Это как если бы в Академии Медицинских наук успешно защищали диссертации одновременно и экстрасенсы, и гомеопаты.

Вы бы, господа, руководители Института истории РАН, уже определились конкретно, что у вас научно — наложение рук на больную голову или чудодейственные растворы, но нельзя же одновременно…

Но к Жукову вернемся. Вот сидит он командующим в штабе Резервного фронта, и думает за весь фронт от Баренцева до Черного моря. Человек планетарного масштаба! И карта у него есть такая большая, на которой обстановка всех фронтов. И, должно быть, из штабов других фронтов ему каждый день в штаб Резервного фронта отправляется актуальная информация о положении частей РККА и противника. Ага, к обеду в Ставку командующий Юго-Западным фронтом Кирпонос отправит информацию, а после обеда — в штаб Резервного фронта. Потому что там — Жуков. И имя у него такое — Георгий. Победоносец.

Поэтому Жуков, командуя Резервным фронтом, звонит начальнику Генштаба Шапошникову и спрашивает его:

— А доложи-ка мне, товарищ Борис Михайлович, что делает Сталин, как Верховный Главнокомандующий, чтобы не поставить Центральный и Юго-Западный фронты, которыми я хоть и не командую, но за которые, как коммунист и патриот, переживаю, в тяжелое положение.

И Шапошников ему докладывает, да еще, сморкаясь соплями огорчения в платок, жалуется насчет Брянского фронта, мол, он Сталину советовал, да тот советов разумных не слушает, а верит Еременке. Но Георгий-то знает, хоть он и Резервным фронтом командует, а не Брянским, что войска у Еременки не войска даже, а одно небоеспособное.

И, заметьте, Главком Юго-Западного направления С. М. Буденный за Юго-Западный фронт не переживает и Сталину по телефону не советует, и Главком Западного направления С. К. Тимошенко за свой Центральный фронт не переживает и Сталину не советует, только Жуков, подчиненный того самого равнодушного к судьбе Центрального фронта Западного направления Тимошенко, переживает и советует, да Шапошников ему докладывает, какие меры Верховное Главнокомандование принимает.

Самое моё любимое место в «Воспоминаниях и размышлениях»! Согласитесь, есть у меня литературный вкус. В том числе, мне нравятся такие литературные произведения, как исследование группы генерал-полковника Кривошеева про потери СССР в войнах и конфликтах, только я пока точно с жанром этой литературы не определился.

Тут уж я прошу помощи специалистов-литературоведов. Моих познаний в литературе не хватает. Вот, например, Кривошеев в своей книге «Гриф секретности снят: Потери Вооружённых Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах. Статистическое исследование» по Киевской стратегической оборонительной операции дает численность наших войск в этой операции 628 500 человек. Через полтора месяца, к окончанию этой операции наши безвозвратные потери составили 616 314 человек, 98% численности войск, а санитарные — 84 240, всего — 700 544 человек.

Т. е., всё, что было перед немцами в этой операции, включая и то, что С. М. Буденный смог бы получить в качестве пополнения, было этими немцами уничтожено подчистую. В ноль. Зеро. Фронт чист, противника нет, шпарь до самого Сталинграда на Волге в парадных колоннах.

Но тут из окружения под Киевом, где в котле немцы уничтожили все войска Буденного, да еще немного лишнего прихватили, выходит Иван Христофорович Баграмян и видит, что уничтоженный немцами Юго-Западный фронт как стоял в обороне, в том же составе, так и стоит:

Только на новом рубеже обороны, который заранее подготовил С. М. Буденный и куда он предлагал отвести войска фронта, когда наметилось их окружение. Больше того, немцы свои потери при взятии Киева определили в 14 000 человек. А после разгрома наших войск под ноль с запасом, они попытались продолжать наступать и под какой-то Штеповкой неожиданно натолкнулись на какие-то части несуществовавшего к тому времени, как утверждает А. Исаев, Юго-Западного фронта. Так под этой Штеповкой им как вломили, они там одних своих трупов больше 8 000 оставили и еще полторы сотни орудий бросили, драпая, за ними гнались какие-то части уже несуществующего фронта, освободив больше 20 населенных пунктов. 14 000 за Киев и 8 000 за какую-то задрипанную Штеповку.

Но С. К. Тимошенко ведь войска Юго-Западного из окружения, как известно, не удалось вывести, он же не в то место приказывал немцев атаковать, когда деблокировал окруженного Кирпоноса, поэтому деблокада не получилось. Алексей Исаев разве что прямо не назвал Семена Константиновича идиотом, но смысл именно такой в этом:

Ну вы поняли, надеюсь?! Семен Константинович, вот зачем вы контрударяли по Ромнам по замыслу, который был еще до окружения? Вы не знали, что ваши войска, которыми вы вместо Буденного командовали, окружены? Или как это еще понять? Я думаю, что если бы Исаев задал такой вопрос Тимошенко, то Семен Константинович долго и молча смотрел бы с удивлением на это недоразумение природы в лице российского историка…

По мнению маршала А. В. Исаева (такое звание ему пора присвоить по сумме его исторических «операций») Тимошенко должен был послать 2-ой кавкорпус Белова и танковую бригаду контрударять в район Лохвицы, где немцы замкнули кольцо окружения. Почему именно в район Лохвицы — я никак в толк взять не могу. Может, исторический маршал Исаев считает, что деблокировать окруженных нужно только там, где соединились войска окружающие их, а не в других местах? Или потому, что к Лохвицам шел на прорыв генерал Кирпонос с управлением штаба фронта?

Наверно, А. В. Исаев представляет штаб фронта именно так, как еще один штатский маршал, Ю. И. Мухин, который запустил в массы ужасную «правду» о том, что Киропонос намеренно подставил свой фронт под разгром, бросил его войска и к Лохвице шел не прорываться из окружения, а искал возможность тихонько улизнуть от своего штаба и его охраны, чтобы сдаться в плен, в плену насладиться наградой от фюрера за службу, за то, что подставил свой фронт под разгром. Наверно, фюрер пообещал Кирпоносу через какого-то своего шпиона, что наградой будет звание немецкого фельдмаршала. И новый паспорт с немецкой фамилией. Потому что других мотивов для советского генерала армии я придумать не могу.

Мухин так и написал в своей книге «Если бы не генералы», что у Кирпоноса целый фронт был под рукой, а он только со штабом пошел на Лохвицы. Наверно, Мухин командующего фронтом и его штаб представляет так: стоит в поле дом внушительных размеров, в котором находится командующий со своим штабом, а сразу за забором палисадника — ФРОНТ: окопы с солдатами, танки и пушки, командиры с биноклями. Утром выходит из домика командующий фронтом и как гаркнет: «Фронт, равняйсь! Смирно!».

Эх, жаль, что в реальной жизни всё не так. Поэтому Михаил Петрович Кирпонос со своим штабом начал выдвигаться на прорыв из окружения только после того, как убедился, что все командующие армиями от него получили приказ на прорыв, и что там придумал А. В. Исаев насчет пассивности и отказа ударов по внутреннему фронту окружения, я так и не понял. Кирпоносу нужно было не просто приказ на прорыв отдать, а несколько раз в этом приказе написать — активно прорываться?

А насчет бесполезного контрудара по приказу Семена Константиновича в районе Ромны, Алексей Валерьевич, вам не какой-то маршал исторических наук, а настоящий маршал Баграмян указывает:

Оказывается, бессмысленный и беспощадный и «уже не соответствующий обстановке» контрудар по приказу Тимошенко привел в результате к выходу из окружения войск 21-ой армии, которыми командовал Василий Иванович Кузнецов.

Меня историки уже называют плоскоземельцем и новохроноложцем за то, что я отрицаю общеизвестные факты. Пока о Большом терроре «общеизвестные факты». После предыдущей и этой книги к «общеизвестным фактам», которые я отрицаю, добавятся «танковый погром под Дубно» и «катастрофа под Киевом». Я не в первый раз высказываю сожаление насчет отсталости науки в плане изобретения машины времени. Очень жаль, что мы не имеем такого аппарата и не можем перебросить наших историков с их «общеизвестными фактами» хотя бы в 70–80-е годы прошлого века. Насчет 40–50-х, когда еще Сталин был жив — я же не садист. В то время Ю. И. Мухина и А. В. Исаева, да и всю группу генерал-полковника Кривошеева, просто поставили бы к стенке и расстреляли за антисоветскую пропаганду, в материалах обвинения были бы их «общеизвестные факты». В 70-е отделались бы мерами принудительной психиатрии, составили бы компанию Новодворской. Одной компанией сидели бы в одной палате с известным номером и вызывали бы дух Геббельса. Уж очень их «общеизвестные факты» похожи на геббельсовскую пропаганду. Данные о потерях РККА Кривошеева — особенно. В том числе и в ходе Киевской оборонительной операции. Они подозрительно похожи на сведения из немецких источников.

К слову, мне уже пишут, что я как-то не очень убедительно Кривошеева опровергаю, надо сходить в архивы и на архивных документах… Так вы хоть укажите, в какие именно архивы сходить! Потому что у Кривошеева, в том числе по Киеву, никаких архивов нет, там просто таблица и цифры, а откуда эти цифры он взял — ничего не написано. Зато написано, что «Гриф секретности снят: Потери Вооружённых Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликта» — работа большой группы ученых. Ну, раз большая группа ученых, то точно в архивах работали. Им на слово верить можно, хотя они и не указали ни одного архивного документа, где написаны потери наших войск под Киевом. А Балаев, значит, иди в архивы и ищи эти документы… Да какие искать, хотя бы, маякните!

Но списать в безвозвратные потери весь личный состав армий, попавших в окружение — это нечто. Я очень хочу на такой архив посмотреть! Тем более, нужно учитывать, что на ликвидацию «Киевского котла» немцы затратили порядка двух недель. Да, посмотрите на карту Киевской стратегической оборонительной операции — эту огромную территорию с обширными лесными массивами немцы зачистили за две недели. Такое могло быть только в одном случае, если бы немцы в громкоговорители кричали: «Рус, сдавайс! Выходи в плен, получай вкусный ржаной булотшка!», — и наши войска, полки и дивизии, строем с поднятыми руками выходят строиться в очередь за ржаной булочкой.

В реальности было такое:

А всю 37-ю армию Кривошеев списал в безвозвратные потери. Но это опять Баграмян. Может, он приврал? Хотя, я, например, больше доверяю советскому маршалу Баграмяну, чем перестроечной комиссии Кривошеева, тем более, немцам. Но Баграмян же не единственный. Вот кому вы больше верите — немцам, Кривошееву, Исаеву или герою Сталинграда Александру Ильичу Родимцеву?

Да, А. И. Родимцев в те дни командовал бригадой, которая оказалась в окружении, и вот так его бригада, в составе корпуса выходила из кольца:

Это называется котел? У меня язык не поворачивается назвать это даже дуршлагом.

Понимаете, Земля не плоская, а круглая, поэтому за две недели ликвидировать, пленить и убить, такую массу вооруженных людей на такой огромной территории с таким сложным ландшафтом невозможно по определению. Если бы немцы озаботились ликвидацией «Киевского котла», то им пришлось бы забыть о наступлении на Москву. Новый год они встретили бы, прочесывая те леса, в которых потом Ковпак партизанил.

Они бросили «котел», Гудериана оттуда сняли и направили наступать на Москву. Кстати, Гудериан такой же «котел» повторил с войсками Брянского фронта, он их окружил, отчитался, что уничтожил и под Тулой уперся в… оборону этих же, уже уничтоженных им в окружении, войск Брянского фронта.

Наконец, Кривошеев большой ученый и генерал-полковник, в Генштабе работал. Поэтому — авторитет. Еще больше авторитетности ему добавляет факт создания его Комиссии по поручению Политбюро ЦК КПСС времен Горбачева и Яковлева, чьё задание по подсчету потерь СССР в войнах Комиссия Кривошеева выполняла. Поэтому Кривошееву архивы и не требовались. Кто-нибудь из ученых-историков только попробовал бы вякнуть насчет каких-нибудь документов из архивов, подтверждающих выкладки Комиссии, так ему быстро насчет работы, степени и звания намекнули бы!

Но если Кривошеев только служил в Генштабе во времена Горбачева, то у нас есть и свидетель, который при Сталине был начальником Генштаба, уж он-то точно знал насчет того, что под Киевом было, я генерала армии Штеменко имею ввиду:

Абзац! А нам говорят, что в окружение попали… Как там у Исаева —

Больше 4-х армий полной штатной численности. У начальника советского Генштаба — треть сил трех армий и отчасти войска еще двух. Тысяч 150 примерно. В три раза меньше. И не в котле, а в ведре с выбитым дном.

Поэтому, Иван Христофорович Баграмян, выйдя из окружения, увидел стоящий в обороне тот же Юго-Западный фронт, а Гитлеру, который перед началом операции под Киевом заявлял, что взятие Москвы не имеет никакого значения, его интересует Донбасс и Кавказ, захотелось под Кремлевскими стенами прогуляться. У Эльбруса гулять перспектив не было.

Так что там делал С. К. Тимошенко, контрударял не туда, куда надо по мнению историка Исаева, или провел блистательную операцию по отводу войск Юго-Западного фронта на рубежи обороны, подготовленные еще С. М. Буденным?..

А дальше начинается такое, что Семена Константиновича характеризует… даже не знаю, как точнее выразиться. Это не простой полководец-военачальник. Это гораздо больше. Недаром, он со Сталиным породнился. Кстати, тоже еще одна грязная постперестроечная история про сына Сталина и дочь Семена Константиновича, я обязательно ее коснусь.

После отхода войск Юго-Западного фронта от Киева на новые рубежи обороны Тимошенко фронт стабилизировал, он, практически, замер. Но тут Семен Константинович 15 октября получает Директиву Ставки № 003010:

Предстояло отойти на 80, местами на 200 км, врагу оставляли Харьков, Донецкий бассейн. Это не было инициативой Главкома Юго-Западного направления, Ставка сама приказывала. Хотя, есть утверждения насчет того, что Тимошенко предварительно сам бомбардировал Сталина просьбами об отходе, но только дальнейшие события ничего от этих утверждений не оставляют.

Начался отход войск двух фронтов. Да такой, что это может служить образцом для проведения таких операций, уже никаких окружений, более того, местами отходящие наши отходящие войска не только чувствительно трепали наседающих немцев, но и отрывались от них на десятки километров.

И Тимошенко учил командующих фронтами и армиями не растягивать дивизии по фронту, а всегда держать в запасе сильные резервы, Баграмян приводит такое высказывание маршала:

15 октября. Новое наступление немцев на Москву на следующий день начнется. У Ставки не было резервов для Юго-Западного направления и поэтому она приказала отходить, сократить линию фронта. Больше того, с начальником штаба Юго-Западного направления Бодиным связался Василевский и передал приказ Ставки о переброске под Москву 2-го кавкорпуса, главной ударной подвижной силы у Тимошенко. Тимошенко как раз лежал с температурой, у него была ангина, Бодин срочно связался с командующим и получил ответ:

Тимошенко считал невозможным передачу кавкорпуса. Василевский доложил Сталину и Сталин передал просьбу от себя лично:

Что там Жуков рассказывал про жалобы Тимошенко насчет того, что Сталин его придирками изводил?

Уже на личную просьбу Сталина Семен Константинович ответил так:

Казалось бы, ну чего ты нарываешься на грубость, тебе приказали отдать корпус, так отдавай, если потом на твоем участке фронта что случится — кивай на то, что у тебя этот корпус отобрали. Но Тимошенко не это беспокоит, а то, что кавкорпус приедет под Москву, а там окажется, что он небоеспособен. Он Сталина прямо предупреждает об этом. Иосиф Виссарионович всё понял:

Думаю, когда у Василия разладилась семейная жизнь с профурой, на которой он поспешил жениться по-молодому глупо, отец посоветовал обратить внимание на дочку Тимошенко, у такого отца дочка профурой быть не могла ни при каких обстоятельствах.

Но это еще не всё. Уже после того, как у Семена Константиновича забрали его главный резерв, оказалось, что отходящие части фронтов довольно далеко оторвались от немцев и тут Тимошенко делает то, что некоторым типам никогда не понять. Он обращается в Ставку с просьбой санкционировать прекращение отхода войск еще до того, как они достигли рубежей, обозначенных в Директиве от 15 октября.

Корпус отобрали, от немцев оторвался — чего тебе еще нужно? Отойди еще дальше, куда тебе предписали, не осложняй себе жизнь… Но он не только добился разрешения прекратить отход, но еще и начал планировать то, чего до него никто не делал. Тимошенко начал готовить разгром танковой группы немцев. Резервов нет, Белова забрали… Какая танковая группа?! Чем ее громить?!..

Как чем ее громить?! Да Юго-Западным фронтом, который А. Исаев обозначил в своем выдающемся труде, как несуществующий. Ну, это понятно, если при численности окруженных армий в 450 тысяч немцы одних пленных набрали больше 600 тысяч, то какой тут может быть фронт? Только огромная дыра в бублике. Черного цвета. И С. К. Тимошенко на звездолете перед этой дырой. Произведение Кира Булычева.

К счастью, Семен Константинович не имел сведений, что фронт, которым он командовал, одновременно будучи на то время и Главкомом Юго-Западного направления, не существовал, поэтому он в Ставке даже дивизий для разгрома Клейста не запрашивал.

Тимошенко обратился в Ставку с просьбой о выделении ему только вооружения, было запрошено:

Необходимость выделения дополнительного вооружения он обосновал тем, что танковая группа Клейста продолжает оставаться серьезной опасностью для войск Южного фронта, поэтому для противодействия ей он принял решение за счет ослабления сил Юго-Западного фронта (ага, несуществующего) сформировать новую армию, 37-ю, с целью использования ее в интересах Южного фронта.

31 октября это дело было. За счет сил и средств погибшего в Киевском котле фронта Тимошенко решил сформировать новую армию, чтобы использовать эту армию в интересах Южного фронта. Через месяц после «Киевской катастрофы».

Только Ставка не смогла выделить Семену Константиновичу даже вооружение, его не хватало для войск, оборонявших Москву. Пришлось обходиться собственными силами. Силами несуществующего фронта, Алексей Валерьевич.

Удалось против Клейста собрать группировку даже не превосходящую его в силах. Баграмян приводит разговор Тимошенко с командующим Южным фронтом:

Гудериан писал:

Да, сигнал более чем понятный. На равных у немцев не было никаких шансов. Операция по освобождению Ростова показывала, что будет с вермахтом, когда его силы уравняются с Красной Армией.

Под Ростовом впервые танковая группа немцев потерпела не поражение даже, она была, практически, полностью разгромлена. Причем, противником, у которого была почти только одна пехота. Разгром был настолько показательно позорным, что в ставку группы армий «Юг» прилетели Гитлер с Браухичем и Гальдером. Поскандалили. Рундштедт и Гитлер орали друг на друга, первый начал обвинять фюрера в… волюнтаризме, тот в ответ порывался сорвать ордена с кителя фельдмаршала.

Клейст с остатками своей танковой группы отскочил за Миусс и там начал лихорадочно закапываться. Покоритель Ростова, о чем гитлеровцы поспешили похвастаться на весь мир. Весь мир и хохотал над этим покорением. Первый советский крупный город, освобожденный от фашистов — это Ростов. И Семен Константинович Тимошенко.

Гудериан не просто так в своих мемуарах обозначил Ростов. Операция по разгрому Клейста была не просто красивейшей по замыслу и исполнению, но «ростовский колокол» отзвонил обедню и Гудериану под Ельцом…

Я давно уже пишу, что нынешней Россией управляют удивительные люди, с некоторыми из них мне доводилось сталкиваться во время службы в таможенных органах. С людьми, причастными к власти. Впечатление они оставили незабываемые. Настолько незабываемые, что, зная этих людей, я живу в постоянном ожидании — что они еще выкинут этакого… креативного. Выкинули они уже много чего. Но то, что случилось совсем недавно, на днях буквально, даже меня, никаких иллюзий относительно власти не имевшего, удивило. По-настоящему. Честное слово, я такого не ожидал.

То, что происходило в конце 80-х и в начале 90-х — я понять могу. Конечно, в разрезе этой книги, я имею ситуацию с армией. То, какой поток критики, мягко говоря, вылился на Советскую Армию, имело под собой смысл и цель. Армию нужно было опустить до уровня канализации, а потом использовать это для развала страны. Антиармейская пропаганда в конце 80-х настолько была активной, что даже офицеры, служившие в ней, считали ее… здесь только непечатные слова.

Но страну развалили и поделили, вы на ее осколке создали свое государство, которое теперь нужно беречь и охранять. И пса, который от забора отгоняет непрошенных гостей не только хвалить и кормить, но еще на заборе нужно повесить табличку «Осторожно, злая собака». Но вместо этой таблички умудрились на заборе написать: «Собака, охраняющая территорию, зажралась и обюрократилась».

Вы свою «фазенду» уже собрались продавать, господин Путин? Или что это еще может значить?

Я имею ввиду поведение человека, которого называют вашим поваром, Пригожина. На фоне принятых Думой законов об ответственности за дискредитацию Вооруженных Сил, этот гражданин, владелец частной военной компании, развернул такую активную компанию по той самой дискредитации армии, что у народа, следящим за этим шоу, буквально, уши в трубочку. И это еще на фоне того, что вы сами называете уже не СВО, а войной с НАТО. Мне вот очень интересно, что там у вас будет происходить с набором курсантов военных училищ после того, как Пригожину было дозволено высказать всё, что у него на душе, так сказать, наболело? Есть у меня такое подозрение, что примерно такая же ситуация будет, как и в начале 90-х…

Но это лирическое отступление. Насчет того, что советская военная историография четко направлялась сразу после 20-го съезда по пути дискредитации армии. Нужно было вывалять в навозе или, замолчать, по крайней мере, деятельность тех, кто гордость армии и составлял.

Поэтому даже школьники и студенты СССР, даже курсанты военных училищ, не знали, что уже в 1941-м году один из наших военачальников провел блестящую операцию по окружению и полному уничтожению группировки вермахта. Первая такая успешная операция в Великой Отечественной войне — Елецкая наступательная операция.

Скажите, уважаемые читатели, вы знали, что под Ельцом впервые была полностью уничтожена окруженная группировка противника? Если не знали, то это потому, что автор ее — Семен Константинович Тимошенко.

Да, это был первый такой случай в войне, и пока только окружены были небольшие силы немцев, всего в ходе той операции были разгромлены и уничтожены 4 дивизии вермахта. Но ее итог окружением и ликвидацией окруженных не исчерпывался. Елецкая наступательная операция — самая красивая по задумке и исполнению операция ВОВ.

Да, это только мое мнение. Тем не менее. И когда Гальдер написал, что командование 2-ой армии вермахта под Ельцом потерпело банкротство, это был еще не весь итог ее. «Ростов был началом наших бед» — Гудериан. Не просто так он Ростов запомнил. Тимошенко под Ростовом Клейсту показал его место на шестке, а под Ельцом — Гудериану…

Красота замысла Елецкой наступательной операции состояла не только в том, что окружению и разгрому подвергался армейский корпус 2-ой армии вермахта. К слову, в штабе одной из разгромленных дивизий, 45-й, захвачены бумаги, среди которых были боевые донесения о штурме Бреста, так стало известно о подвиге защитников крепости, выдержки из этих донесений были опубликованы в газете «Красная Звезда».

И не проведение наступательной операции силами, не имевшими превосходства над противником, отличают её. Армия, выстроенная Ворошиловым и подготовленная к войне Тимошенко, била немцев даже не при равенстве сил, а как только превосходство в силах у немцев становилось не подавляющим — Тихвин, Ростов, сама Московская наступательная операция… О том, что некоторые «гинденбурги» сотворили в Крыму — вопрос отдельный, и этот вопрос касается не боевой подготовки наших войск, а именно конкретных «гинденбургов», которым Мехлис мешал. Они так «боялись» ужасного Мехлиса, что тому приходилось на них Сталину жаловаться. А потом боязливые на Льва Захаровича еще и свою вину перекладывали, когда на ковре в кабинете у Верховного стояли. А я не откажу себе в удовольствии повозить лицом по карте Крыма историка А. Исаева, но об этом еще пока рано…

Главное, что сделал Тимошенко, планируя и осуществляя Елецкую наступательную операцию — он поставил перед угрозой разгрома 2-ю танковую группу вермахта, остававшейся еще сильнейшей среди других танковых групп на тот момент, даже не приходя с нею в соприкосновение. Когда войсками ударной группы генерала Костенко была очищена рокада Московско-Курской железной дороги, у Гудериана оставалось на выбор: сидеть под Тулой и ожидать полного окружения, либо драпать, бросая всё, что мешало бегу трусцой, временами переходящему в галоп. Он, несмотря на грозные предупреждения и запреты фюрера, и побежал, развивая со старта скорость.

А еще до того, как была завершена Елецкая наступательная операция, Семен Константинович приступил к Барвенковско-Лозовской. Иван Христофорович Баграмян довольно подробно описал проведение этой операции, но я не стану ссылаться в описании о ходе операции на Баграмяна, лучше я приведу выдержки из Гальдера и фон Бока, которого после непродолжительного лечения от испуга под Москвой Гитлер назначил командующим группой армий «Юг». Мало было фон Боку от Тимошенко под Могилевом и Смоленском, ему еще раз предстояло «поиграть в шахматы» с Семеном Константиновичем на юге.

18 января 1942 года войска Тимошенко начали Барвенковско-Лозовскую наступательную операцию. Снова не имея преимущества в силах над немцами. Даже хуже, как писал И. В. Баграмян:

Здесь бы у нормальных людей отступать, но Тимошенко решил иначе. А теперь Гальдер и фон Бок:

Гальдер:

Фон Бок:

Гальдер:

Верьте-верьте. Вы почувствовали «пульс времени» по «запястью» немецкого командования?

Еще только одна цитата из фон Бока:

Да, именно, главной ударной силой у Тимошенко была кавалерия, которая, без всякого преувеличения, на немцев ужас наводила. А румын просто вырубали шашками наши конники.

Наконец, итог операции, как ее немцы оценивали, точнее, англичане:

Фон Бок:

И еще раз процитирую Гальдера от 24 января:

К 29 января операция нашими войсками была завершена. Не подскажите, как в шахматах называется положение, когда противник специально подставляет свою фигуру, а ее и не взять нельзя, и брать нельзя, т. е., в любом случае — проиграешь?

Вот такая фигура на «шахматной доске» Великой Отечественной войны появилась в результате Барвенковско-Лозовской наступательной операции. Тимошенко свой ход сделал, следующий — за вами, гражданин фон Бок…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 7.

15 июня, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/06/15/

14 июня этого, 2023 года, ютуб-канал «Тактик-медиа», ролик «Первым делом самолёты». Рассказывает историк Михаил Тимин. Авторитет в истории авиации, поломайте мне ногу! С первых минут начинается, если это правильно назвать, страшный гон серьезно больного в районе головного мозга человека: концепция советской авиации не предусматривала работу боевых самолетов по переднему краю противника. Авиаконструктор Ильюшин смотрит на Михаила Тимина и звонит санитарам… Увы, санитаров оптимизировали. И эти люди еще называют меня плоскоземельщиком!

А я никак не могу придумать название для этой главы. Наверно, что-то связанное с английским радио, которое слушал фон Бок. Хотя, нет, после таких, как Тимин и Исаев, лучше про армянское радио. Знаменитое на весь мир радио. Но будем справедливы, на нем не только Тимин с Исаевым выступали, его трансляции начались еще с 1956 года.

В самом деле, хоть это и пóшло, но история Красной Армии и Великой Отечественной войны, точнее то, во что она превратилась к нынешнему времени, очень сильно напоминает — «Можно ли женщину сделать рыбкой…».

Предварительно не отмобилизованная и без предварительной подготовки Красная Армия за три месяца поставила Финляндию на колени — поражение, бездарная затяжная кампания. В 1944 году уже бесспорно сильнейшая армия мира за эти же три месяца вышибла Финляндию из войны. За эти же три месяца! Наркома обороны Климента Ефремовича Ворошилова повышают в должности до заместителя Предсовнаркома, подчиняют ему в Комитете Обороны нового наркома обороны, имя Ворошилова присваивают Академии Генштаба — армянское радио передает, что Ворошилова за развал армии выгнали с наркомов и подвергли опале.

Сам Ворошилов на съезде партии говорит, что будущая война будет долгой и изматывающей, директивой к последнему предвоенному пятилетнему плану запрещается строительство новых предприятий аж до Урала, за Уралом предписывается создание предприятий-дублеров, находящихся в Европейской части СССР, перед самой войной издаётся отдельной книгой статья Фрунзе о доктрине Красной Армии — армянское радио передаёт, что готовились бить врага сразу на его территории.

Шапошников рисует план прикрытия границы, определяя главное направление возможной немецкой агрессии севернее Припятских болот, потому что на тот момент у Германии с Румынией еще как бы не совсем все гладко было, армянское радио передаёт, что украинские националисты Тимошенко и Жуков изменили план Шапошникова, потому что имели бахчи с арбузами на Украине.

За неделю до войны мехкорпуса подняты по тревоге и начали выдвигаться к границе, командующие округами со своими штабами поехали на полевые командные пункты, но армянское радио передаёт, что Жуков еще не уговорил Сталина подписать Директиву № 1, потому что Сталин не верил в нападение и надеялся оттянуть.

Немцы еще поля перед Киевским укрепрайоном устилают трупами, еще под Ельней у них проблемы, но армянское радио передаёт, что за два месяца до «Киевской катастрофы» Жуков уговаривал Сталина сдать столицу советской Украины.

Брянский фронт поставили, чтобы встретить удар Гудериана в направлении Москвы, но армянское радио передаёт, что Еременко не сдержал обещания разгромить Гудериана, если он пойдёт на Киев.

Наконец, под Киевом случилась такая жуткая катастрофа, что Юго-Западный фронт оказался именно на том рубеже, который подготовил С. М. Буденный, и немцы, мечтая о Волге, уперлись в войска уничтоженного ими под Киевом Юго-Западного фронта, который даже отступать стал только по приказу Ставки, но армянское радио передаёт, что Юго-Западного фронта не существовало. Потом из несуществующего фронта еще были выделены войска для разгрома Клейста под Ростовом.

Наконец, мы подошли к планированию летней кампании 42-го года. Аншлаг на армянском радио. С кого начнем? Наверно, с Г. К. Жукова, так будет справедливо и логично. Он на армянском радио самый частый гость…

«Воспоминания и размышления» — великая литература. Великая литература тем отличается от обычной, не великой, что при ее чтении каждый раз открываешь для себя что-то новое. Поэтому я люблю перечитывать Г. К. Жукова (точнее, то, что сочинили литераторы, прослушав несколько баек маршала), каждый раз появляются любимые моменты у него, вот еще один:

Специальная комната для глобуса. На стенах разные карты мира. Врал Никита, что Сталин воевал по глобусу. Не только лишь по глобусу, но еще и по различным картам мира. Закроется в соседней комнате, специально для глобуса отведенной, и воюет по глобусу и по картам мира.

А глава пятнадцатая «Суровые испытания продолжаются (1942 год)» — вся любимая. Ее можно хоть сто раз читать, каждый раз — новые открытия.

Единственное, не написано с какого места начали растягиваться немецкие войска. Я думаю, что от Бреста. Или у кого-то возражения и другие варианты есть?

И чтобы читатель понимал, насколько Жуков был в курсе планов Сталина на лето 1942 года, написано:

Про то, как Сталин прогнозировал действия немцев на 42-й год, я пока пропущу, это настолько великолепный момент, и не только у Жукова, что к нему подготовиться особо нужно, вдохновения набраться. Пока о наших планах. Итак, что нам о них рассказало «армянское радио», транслируя маршала Победы:

Армянское радио спрашивают:

— Русалка это женщина или рыба?

Армянское радио отвечает:

— А это смотря чего больше хочется?

Хочется и активной стратегической обороны, но, одновременно, не хочется частных наступательных операций. Как тут понять, в каком смысле «русалку» жарить, уж простите мне эту пошлость, но не я сочинял «Воспоминания и размышления».

На помощь еще и Шапошникова позвали:

Тоже активная стратегическая оборона, но без частных наступательных операций. Кто-нибудь в состоянии с этой «русалкой» разобраться? Кроме того, если не проводить частных наступательных операций, то это отдать инициативу полностью в руки противника, сидеть в окопах и ждать, когда и где он ударит. Очень это разумно. Немцы получат передышку, восстановят свои силы после поражений 41-го года, и ситуация обернется 22-м июня 41-го. Что-то у меня есть большие сомнения в том, что кто-нибудь рискнул бы сказать в присутствии Иосифа Виссарионовича хоть слово против частных наступательных операций.

Честно говоря, я даже не думаю, что Сталина мнение Шапошникова по данному вопросу интересовало. Сколько лично Борис Михайлович битв и сражений выиграл, чтобы его полководческим мнением интересоваться?

Сам же Жуков предложил:

Т. е., он сам был за активную оборону без частных наступательных операций, но, одновременно, предлагал разгромить ржевско-вяземскую группировку, т. е., основные силы группы армий «Центр».

Теперь скажите еще, что это я пошляк с «армянским радио».

На следующую передачу по той же теме радио пригласило маршала Василевского:

И здесь про активную оборону, но «наряду с ней». И Шапошников такой же, и Жуков в основном за Шапошникова, но только надо разгромить ржевско-вяземскую группировку.

Наконец, С. М. Штеменко:

Тут вроде бы и обороняться Сталин согласился, но очень хотел «удержать в наших руках стратегическую инициативу». Оказывается, к 42-му году стратегическая инициатива была уже в руках советского командования. Жаль, что нельзя спросить у Сергея Матвеевича: «Товарищ генерал армии, кто вам эту дурь вписал в мемуары?»

И, как сообщило «армянское радио», кругом виноватым оказался Сталин, потому что он не согласился ни с Жуковым, ни с Шапошниковым, а больше и посоветоваться не с кем было, ведь Ворошилову, члену Ставки и ГКО, он уже командовать фронтами не доверял, Буденного он вообще никогда ни о чем не спрашивал, потому что Шапошников царскую Академию заканчивал, а Буденный всего лишь советскую. В результате, Штеменко делает вывод:

Это понятно, нужно было послушать Жукова и разгромить группу армий «Центр», остальных не трогать. Потому что в группе армий «Центр» было аж 70 дивизий, она Москве угрожала. Единственное, где-то еще были 147 немецких дивизий…

Едва не пропустил в «Воспоминаниях и размышлениях»:

Да, бросить бомбардировщики и штурмовики противовоздушной обороны на разгром врага! Я же пишу — ВЕЛИКАЯ ЛИТЕРАТУРА. Шедевр!..

Это даже читать стыдно, мы не знаем, как наши полководцы относились к тому, что творили в редакциях с их мемуарами, упрекать их у меня язык не поворачивается, это уже были престарелые и очень больные люди, тот же Василевский, к примеру, но именно Александр Михайлович такого лично написать не мог в любом случае:

Всем Генштабом считали! И во всех мемуарах — считали, обсуждали, докладывали. Хорошо еще, что не в ротах и батальонах, да в «Красной Звезде» не опубликовали расчеты и планы для обсуждения в войсках. Они, видите ли, в Генштабе решили про стратегическую оборону и Шапошников пошел Сталину докладывать! Мало того, что «Казбеком» кабинет Сталину прокурил, так еще сам планы на войну стал сочинять. Вот что значит — панибратство, Иосиф Виссарионович. Разрешил Шапошникову курить у себя в кабинете, так он и Верховным себя возомнил, тебе осталось только синим карандашом на его плане написать «Одобрям-с».

Конечно, это всё может принять за чистую монету только человек, который в своей жизни никогда не сталкивался с уровнем принятия решений, требующих соблюдения режима секретности. А планы на военную кампанию — это высший режим, самый строгий. Как пример, во время войны с финнами даже командующий 7-ой армией Мерецков не знал, какую именно задачу его армия выполняет. Мерецков получил задачу на штурм линии Маннергейма, но на Совещании по итогам войны Сталин ясно сказал, что на самом деле армия, штурмуя оборону финнов, производила ее разведку боем. Даже до Мерецкова не довели настоящую задачу.

А здесь судьба летней кампании 42-го года — и каждый инициативный товарищ бегает к Верховному со своими планами и предложениями, выясняя замысел Главнокомандующего. И выяснили, что Сталин считает Западное направление главным, ждет оттуда удара немцев на Москву, хотя, как у Василевского:

Но, как известно, Сталин никогда разведке не верил, и на донесениях разведчиков писал матерные резолюции. Он верил тому, что на Западном направлении стоят 70 немецких дивизий, значит, немцы оттуда планируют наступать на Москву. Поэтому, как написано у Василевского:

Я же говорю — читать это стыдно. Возле Тулы резервы — это понятно. А зачем у Воронежа, Сталинграда и Саратова? Каким образом получилось, что ожидая удара немцев на Москву с Западного направления, Ставка разместила резервы именно там, где они и понадобились в 42-м году, у Юго-Западного направления? У Сталинграда и Воронежа!

Еще один интересный момент в этих мемуарах, точнее, интересно то, что этот момент отсутствует. В «Дело всей жизни» есть такая фраза:

Но и у Василевского, и у других нет ни слова о немецком командовании, за планами они следили (Штирлиц присылал планы?), но о том, кто у немцев командует войсками — ничего. Это совсем не интересовало. Во всем мире военные обязательно интересуются кадровыми перестановками у противника, внимательно следят за этим, нормальные люди знают, что даже у штатских назначение какого-нибудь видного хозяйственника, к примеру, на какой-то участок работы, означает, что этот участок будет главным. Тем более, это про полководцев. В советском Генштабе это никого не интересовало. Нет ни слова о том, что командующим группой армий «Юг» стал фон Бок, который хоть и потерпел поражение под Москвой, но оставался самым крупным и опытным командующим войсками вермахта.

Ни сам Василевский не интересовался персоналиями фашистского командования, ни Шапошников, ни Сталин. И Жуков тоже. И у Штеменко ни слова про это. Хоть бы кто один догадался озадачиться: а как бы узнать, кто там у немцев чем командует перед тем, как самим планы сочинять?

Разумеется, такого быть не могло по определению. Ладно, пусть Сталин не военный, даже юнкерского училища не заканчивал. А Шапошников? А Василевский? А Жуков? Или если бы в мемуарах хоть у одного из них было бы написано, что командующим группой армий «Юг» был назначен фельдмаршал фон Бок, войска которого в 41-м году наносили главный удар, то никак уже нельзя было бы притянуть даже за уши упёртость Сталина относительно планов немцев?

Но все же, согласитесь, это впечатляет: Ставка ждет главного удара немцев на Москву с Западного направления, а резервы сидят не только под Саратовом, но даже под Сталинградом! Халтурщики! Я имею ввиду редакторов книги А. М. Василевского. За такую редактуру — гнать в дворники, чтобы домоуправ научил сначала метлой мести чисто…

Я не знаю, с чем сравнить клевету на Сталина, то, приписанное ему ослиное упрямство в планировании кампании 42-го года. Это даже хуже, омерзительней, чем всякие репрессии, если говорить именно о личности Иосифа Виссарионовича. Даже хуже, чем маниакальная подозрительность, которую ему Хрущев придумал. В нашей историографии, которая относительно событий 42-го года стоит на фундаменте «Сталин ждал удара на Москву с западного направления», Иосиф Виссарионович — тупой осел. Баран. Абсолютный. Невменяемый. Непробиваемый. Ему хоть кол на голове теши, он всё одно про свою Москву.

Сентябрь 41-го. Уже пройдя за Смоленск немцы вдруг останавливаются почти у самых ворот Москвы, забирают у фон Бока моторизованный корпус и бросают его под Ленинград. Дополнительно еще танковую группу Гудериана направляют против Юго-Западного фронта. Нам же с вами объясняют, что остановка наступления немцев на Москву связана с тем, что после сражения под Смоленском немцам нужно было подтянуть резервы для дальнейшего наступления на Москву. А чего тогда их танки уехали под Ленинград и Киев? За резервами?

Будь на месте Сталина нормальный человек, т. е., на месте выдуманного для нас с вами историками Сталина реальный Сталин, то он бы догадался, что не Москва главная цель для Гитлера. Точнее, Москва — это как завершающий аккорд, сначала — Ленинград и Донбасс, Волга, Кавказ. Гитлер в первую очередь хотел решить вопросы на севере и юге. Да это в самом плане «Барбаросса». Да, наше руководство еще не знало деталей этого плана, но всё же было очевидным еще в сентябре 41-го.

У Юрия Игнатьевича Мухина я встретил концентрированное выражение глупости наших историков о том, что с потерей Москвы СССР потерпел бы катастрофу. Мухин утверждает, что Москва являлась центром железных дорог, связывающем воедино всю систему транспортного сообщения в Советском Союзе, с потерей Москвы, как железнодорожного узла, страна распадалась на несвязанные между собой части и всё — катастрофа. Ни хрена себе Сталин страну к войне подготовил! В 1931 году еще сказал, что нужно пробежать, иначе сомнут, а сам даже на карту железных дорог не смотрел, не видел, что случится, если какой-то Наполеон Москву захватит. Только это не со Сталиным проблема, это проблема у таких, как Мухин. И у Исаева, конечно, который ляпнул, что если бы потеряли Москву, то у нас на папках в архивах был бы готический шрифт. Это они думают, чтобы попасть по железной дороге из Курска в Киев, нужно из Курска приехать в Москву на Курский вокзал, от него добраться до Киевского вокзала, там сесть на поезд Москва–Киев. И только так. А на карты железных дорог СССР они не смотрели, зачем на них смотреть, если в Москве есть Курский и Киевский вокзалы?

Да, Москва — важный транспортный узел, но ее потеря ничего фатального для СССР не имела. Политическое — да. Экономическое, особенно после того, как в 41-м оттуда была эвакуирована на восток промышленность — нет. Иосиф Виссарионович мог только мечтать, чтобы в 42-м году немцы снова главными силами начали наступать на Москву с западного направления. Это было бы просто замечательно! Новый «Тайфун» при отсутствии угрозы нефтепромыслам Кавказа, дававших почти 80% нефти («второй Баку» только осваивать начинали) и северным портам, через которые половина помощи союзников переваливалась — об этом только мечтать можно было. Только Гитлер не подписывался мечты Сталина исполнять.

Как там у Штеменко?

Всё вроде правильно. Но есть нюанс — в Крыму начали не в 42-м, а в 41-м. Еще наше наступление под Москвой не закончилось, еще, как воздух, нужны были резервы для того, чтобы немцев как можно дальше от Москвы отогнать, а наша Ставка планирует и проводит с 26 декабря крупную Керченско-Феодосийскую десантную операцию. Задача же на проведение операции была поставлена командующему Закавказским фронтом Козлову еще 7 декабря. На второй день наступления наших войск под Москвой. Объяснять про стратегическое значение Крыма в плане возможного наступления немцев на Кавказ, надеюсь, надобности нет.

И ты, уважаемый читатель, уже начинаешь думать, что к наступлению немцев на юге 42-го года стали готовиться с 7 декабря 1941 года? Не торопись. А. С. Чуянов «Сталинградский дневник (1941–1943)», Волгоград, 1979. Чуянов — в 1938–1946 гг. первый секретарь Сталинградского обкома. Запись в дневнике:

Вы, случайно, не про 1942 год подумали? Для 42-го поздновато на дальних подступах к Сталинграду рыть окопы и рвы, бои 13 октября уже в городе шли. Это 41-й! Получается, что еще только начиналась операция «Тайфун», только наступление немцев на Москву начиналось, а наша Ставка уже планировала, что следующие бои развернутся у стен Сталинграда и стала там готовить оборонительные рубежи? Еще до весны 42-го, когда в Генштабе шли широкие дискуссии в курилках насчет планов немцев на лето и Шапошников какой-то свой план сочинял?

Представляете уровень планирования?! Почти за год до боев в Сталинграде наше руководство всё уже предвидело. Конечно, Сталин гением не был, это его так из подхалимажа называли, на самом деле был «культ личности», на самом деле, Сталин был таким:

Только насчет «пошла писать губерния» — это к самому дяде Жоре относится, особенно когда он сочинял (или за него сочиняли редакторы) про планы на лето 42-го.

Да что уж там! Фон Бок еще в январе 42-го узнал:

А наше «армянское радио» в Институте истории РАН и в институте истории Генштаба МО РФ всё продолжает рассказывать анекдоты про то, что Сталин ждал наступления на Москву.

Вы знаете, кто принимал военный парад и выступал с трибуны Мавзолея 7 ноября 1952 года, последний парад при жизни Сталина? Человек, который еще в марте 1942 года изложил в Ставке почти в подробностях планы немецких операций «Фредерикус I», «Фредерикус II» и «Блау». И это был, разумеется, не Штирлиц, Штирлицу не доверяли парады принимать…

Дмитрий Витальевич Калюжный пишет роман о начальном периоде войны, получается очень и очень интересно, мне прислал посмотреть кусок одной из глав, как раз когда я написал о строительстве оборонительных линий под Сталинградом. Роман будет очень интересным даже в том плане, что вы прочитаете в нем то, о чем совершенно ничего не знали ни Г. К. Жуков, ни А. М. Василевский, ни С. М. Штеменко. И И. Х. Баграмян не знал. Я имею ввиду именно оборонительные сооружения под Сталинградом. О том, что там были задействованы саперные армии. Были в РККА такие подразделения — саперные армии, только они в трудах историков начального периода войны никак не упоминаются, исчезли они и из мемуаров наших маршалов. Почему так произошло? Представить, что Генштабисты Василевский и Штеменко ничего о них не знали — невозможно. Ни представить, ни предположить. Иначе что это был за Генштаб? И Баграмян, начальник штаба командующего Юго-Западным направлением С. К. Тимошенко, совершенно ничего не написал о том, какие задачи выполняли в тылу войск направления 5-я, 6-я, 7-я и 8-я саперные армии. Четыре саперные армии, сравнимые по штату с общевойсковыми, в 5-ой личного состава было больше 80 тысяч человек. И о них — ни слова. Дело в том, что никак не укладывались эти соединения в ту историю Великой Отечественной войны, которую стали сочинять после 20-го съезда. Чтобы написать альтернативную историю настоящей, действительной, об этих армиях нужно было забыть.

13 октября 1941 года Государственный Комитет Обороны не просто принял решение о строительстве оборонительных рубежей, у Сталинграда в том числе, 13 октября началось и формирование саперных армий, всего их было сформировано 10.

5-ой армией строились оборонительные обводы у Сталинграда и Астрахани, 6-ой — у Воронежа, 7-ой — оборонительные обводы по рекам Дон и Оскол, 8-ой — у рек Аксай, Дон, Северский Донец, у Ворошиловграда и Ростова.

Основные работы были развернуты еще в январе-феврале 1942 года. Кроме того, уже в самом начале 1942-го года две саперные армии, 9-я и 10-я, строили линии обороны на… Северном Кавказе.

И об этом совершенно ничего не знал Василевский, заместитель начальника Генштаба в 41-м и начальник Генштаба в 42-м? Правильно, не знал. Если бы знал, то в его воспоминаниях не было бы ничего про то, как Сталин ждал удара немцев на Москву на западном направлении. Еще во время обороны Москвы и нашего наступления зимой 41–42-го идет строительство оборонительных рубежей силами шести саперных армий именно там, где будут летом 42-го отступать к Волге и Кавказу наши войска — это никак не ложится в ту историю войны, которую мы знаем.

Юрий Игнатьевич Мухин, кстати, начал первым, насколько я знаю, подозревать, что здесь что-то не так. Он раскопал об оборонительных рубежах на подступах к Сталинграду и попытался дать этому факту объяснение. Но Мухин — это и есть Мухин. Он придумал, что Сталин решил специально заманить немцев к городу через донские степи, в ловушку. Специально отдать немцам территорию в обмен на стратегический выигрыш. Вроде бы, логично, тем более, что немцы там в ловушке и оказались. Особенно, если это логика больного головой человека… Я не про Иосифа Виссарионовича, если что…

А пока Г. К. Жуков ездил в Ставку и высказывал свои предположения о том, где немцы будут наступать и какие операции нам стоит проводить, Тимошенко получил от Ставки задание:

А Жуков, командующий войсками Западного направления в то время, таких заданий не получал. Получал бы — похвастался бы обязательно. Так какое направление Сталин рассматривал на 42-ой год приоритетным?…

…Есть аналогия того, что мы знаем о 42-м годе, с 41-м. Дорогой Никита Сергеевич ляпнул, что

и пошла контора подгонять всё под предписанное решениями 20-го съезда, т. е., что Сталин ни фига ничего не предвидел и была не активная оборона, а сплошные катастрофы и драп из-за того, что 1) Сталин ни фига ничего не предвидел; 2) погубил все самые лучшие военные кадры перед войной; 3) вообще страну не подготовил к войне, хотя можно было танков наклепать и самолетов наделать столько, сколько еще Тухачевский предлагал. Драпали до Москвы и Сталинграда, попутно попадая в катастрофы.

А там, где нужно было немца остановить, чтобы потом дальше драпануть, наши бойцы саперными лопатками, касками и ложками срочно и лихорадочно копали ячейки и окопы, чтобы из них по немцам стрелять, как это показано в фильме «Они сражались за Родину». Ага, всю ночь копают, а утром, отдохнувшие и бодрые, уже по немцам стреляют и в штыковые атаки бегают. Чудо-богатыри! И, сидя в ячейках с ПТРами и пулеметами, отбивают атаки немецких танков. Из ячеек. А что? Для фильма — красивый сюжет. Тем более, чудо-богатыри, норот войну выиграл вопреки. Главное, как говорил бронебойщик Лопатин, посильнее разозлиться.

Вот под это всё и подгонялось. К. К. Рокоссовский «Солдатский долг»:

Это написано в том, во что превратили редакторы мемуары маршала, о встрече Константина Константиновича с генералом Панфиловым, чью дивизию придали 16-ой армии. Самое сильное подразделение в армии, ее командарм ставит на самое угрожаемое направление, а там — одни колышки местами. И Панфилов шутит: «…мы сели на колышки». Шутка юмора. Хи-хи: «Каким местом сели?». Кто сочинил эту шутку про полк дивизии Панфилова, казненный в стиле а-ля Иван Грозный методом «на кол»? Сам Рокоссовский? Что-то я очень сильно сомневаюсь в этом.

Мне часто пишут и говорят, что я, как бы это помягче выразить то, что мне пишут и говорят… Короче, обвиняют меня в том, что я порю чушь, утверждая, например, что наша история очень сильно сфальсифицирована методом вбрасывания в архивы разной липы, потому как невозможно сделать всё так, чтобы никто ничего не заметил, это же столько всяких фальшивок нужно изготовить и рассовать по разным архивам и делам, чтобы они соответствовали друг другу, рисовали непротиворечивую картину. Да-да. Только у меня есть вопрос к этим обвинителям: «А вас есть желание что-то замечать? Может, стоит глазки свои промыть чистой водичкой?».

Но, кажется, эти глазки промывать бесполезно, там катаракта под названием «научно-историческая объективность». В кавычках. Поэтому никто и не заметил «ячейки» в мемуарах Рокоссовского, никто и эти колышки не заметил, которыми изображено, как героически войска 16-ой армии на Волоколамском направлении отражали наступление немцев, которого там Сталин совсем не ждал, поэтому бойцам приходилось на колышках сидеть, а Панфилов шутил над этой картиной.

«Непротиворечивая картина», говорите. Говорите, что нельзя так всё подделать? Да, согласен, нельзя. Только непротиворечивая картина — это насчет вашей «аккуратной» совести, господа мои обвинители. Картина, как раз такая, что там даже аккуратно не закрашено. В частности, «колышки»:

Оказывается, Сталин так не ждал, что немцы могут к стенам Москвы подойти, что уже 16 июля, почти за три месяца до начала немецкой операции «Тайфун», далеко в тылу за войсками Западного фронта у Вязьмы, всё было перекопано противотанковыми рвами, обмотано колючкой и даже готовность ДЗОТов — 100%. А ДОТов, т. е. бетонных огневых точек — 55 процентов. И это только к началу наступления немцев, что-то я осень сильно сомневаюсь в том, что с началом наступления там все работы были прекращены.

500 километров проволочных заграждений! При общей протяженности Можайской линии обороны в 220 км, с учетом того, что там же не сплошь весь ландшафт доступен даже для продвижения пехоты, все три рубежа Можайской линии обороны, имевшей глубину до 80 километров, были опутаны колючей проволокой.

Согласитесь, что пейзаж битвы под Москвой, если это учитывать, меняется на совершенно непривычный для нас. Уже не молоденькие курсанты долбят подмерзающую подмосковную землю, наскоро оборудуя ячейки и окопы, чтобы в них героически погибнуть. Всё совершенно другое, наступающие немцы видят перед собой противотанковые рвы, окопы с проволочным заграждением и по ним ведут огонь из ДОТов и ДЗОТов.

А мне пишут — непротиворечивая картина, нельзя всё так подделать… Да нельзя ведь! Согласен! Даже мемуары, воспоминания не смогли привести в состояние «непротиворечивой картины», про Можайскую линию обороны я взял из сборника «Битва за Москву. — М.: Московский рабочий, 1966», статья в нем командующего в 41-м году Московским военным округом Павла Артемьевича Артемьева «Непреодолимая преграда на подступах к столице».

А куда делись из «непротиворечивой картины» две саперные армии, которые находились под Сталинградом с октября 1941-го года? А, господа честные историки?…

В 1988 году главным редактором «Военно-исторического журнала» стал генерал-майор В. И. Филатов, замечательная во всех отношениях личность. Замечательная в том плане, что за ним, как за объектом особого научного интереса должны были психиатры гоняться, как энтомологи за особо редкой бабочкой. И гонялись бы, только в конце 80-х таких редких «бабочек» столько на просторах нашей Родины развелось, что психиатры растерялись. Вообще-то, Филатов такой же генерал, как и Тимур Гайдар, отец всероссийского Плохиша, генерал-журналист, т. е., тот еще военный. И его особенно сильно интересовал вопрос сокрытия раввинами информации об инопланетянах. Т. е., вы уже должны начинать понимать, во что это необследованное психиатрами чудо превратило ВИЖ, 12-й номер которого вышел в 1989 году с такой обложкой:

Харьковская катастрофа! Прямо на обложке. Вау! Как интересно! А мы-то раньше не знали! Коммунисты от нас скрывали!.. Много потеряли те, кто не жили в то время массово обдолбанных мозгов — такое в истории человечества очень редко случается, не всякому поколению повезет стать этому свидетелями.

И в этом номере ВИЖ впервые был опубликован «ДОКЛАД ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ ЮГО-ЗАПАДНОГО НАПРАВЛЕНИЯ № 00137/0п В СТАВКУ ВГК ОБ ОБСТАНОВКЕ, СЛОЖИВШЕЙСЯ К СЕРЕДИНЕ МАРТА 1942 г. НА ФРОНТАХ ЮГО-ЗАПАДНОГО НАПРАВЛЕНИЯ, И СООБРАЖЕНИЯХ О ПЕРСПЕКТИВАХ БОЕВЫХ ДЕЙСТВИЙ ВОЙСК НАПРАВЛЕНИЯ В ВЕСЕННЕ-ЛЕТНИЙ ПЕРИОД 1942 г.»

Занимательный документ. А. В. Исаев в своих книгах его тоже публикует со ссылкой на ВИЖ. Документ очень интересный. Особенно интересен опубликованный вместе с ним исходник ЦАМО СССР, ф. 251, оп. 646, д. 145, лл. 34–60. Копия.

КОПИЯ. А оригинал, надо полагать, архивисты скурили, завернув в него торкучую коноплю, и потом, в обдолбанном состоянии, сделали копию…

Ладно, начнем читать эту КОПИЮ, я буду выбирать из нее самые… Я не знаю, какое определение дать этим местам, я и так уже наркоманским сленгом сильно грешу. Вот это, например, где Военный Совет Юго-Западного направления пишет о планах на весну и лето 42-го года:

Ни фига себе, как Тимошенко, Хрущева и Баграмяна торкнуло! Это они в марте только-только Барвенковский плацдарм у немцев в ожесточенных боях отбили, а уже губу раскатали до Киева и Николаева. Киев-Черкассы-Николаев — это до Днепра. Причем, сами же в этом Докладе дают такой расклад: у нас 64 дивизии, у немцев — 102. При том, что штат немецкой дивизии в полтора раза больше.

И в статье, сопровождающей публикацию этого доклада, ее авторы (О! Авторы — генерал-майор С. В. Бегунов, подполковник А. В. Литвинчук, В. А. Сутулов, сотрудники ЦАМО. Сотрудники ЦАМО, Карл!) стебутся над маршалом Тимошенко:

А маршал Тимошенко, оказывается, дурачок! Член Ставки — дурачок, у него бездоказательные выводы и необоснованные предложения.

Меня иногда упрекают, что мой литературный язык не совсем научный, я грешу разными оборотами, некоторым оригиналам даже нецензурная лексика чудится в моих книгах. Но вот ЭТО — как научным языком описать?! Как?! Если только научным языком из справочника по психиатрии. А если описывать нормальным человеческим языком, то это будет точно одна непечатная лексика.

Хорошо, что старик Баграмян не дожил до этой «науки», умер маршал, еще не зная, до чего она разовьется. Иван Христофорович тоже приводит этот доклад, с точно таким же архивным исходником, на стольких же страницах, что и в ВИЖ, у него несколько ссылок на него: «ЦАМО СССР, ф. 251, oп. 646, д. 145, л. 34–35.; ЦАМО СССР, ф. 251, oп. 646, д. 145, л. 35, 36; ЦАМО СССР, ф. 251, oп. 646, д. 145, л. 59».

Только у Баграмяна нет указания, что это копия (архивисты оригинал еще не успели скурить, наверно) и текст какой-то не такой, в частности, про планы Тимошенко:

И ничего нет про Киев, Николаев, Черкассы. Какой-то другой доклад именно в той же архивной папке, где потом оказалась его копия, принесли из ЦАМО Баграмяну? Или уже под старость Ивану Христофоровичу было неловко вспоминать, какие они с Тимошенко грандиозные планы планировали, поэтому он эти планы до Харькова урезал, а об остальном умолчал?

Да вот нечего маршалу Баграмяну стыдиться, дальше вы увидите, что это не покойному маршалу должно быть стыдно, а сотрудникам ЦАМО страшно, не дай бог им дожить до времени, когда возмущенный пролетариат ворвется в ЦАМО, держа в руках орудия пролетарского гнева. Вас, твари архивные, поубивают, до суда не доведут. Потому как за лапанье СВЯТОГО грязными лапами не только лапы положено отрубать…

И про Ивана Христофоровича эти… сотрудники ЦАМО:

Суки, согласитесь!..

И очень жаль, что уже нет в живых тех, кто редактировал мемуары С. М. Штеменко «Генеральный штаб в годы войны», второе издание 1975 года. Умер Сергей Матвеевич 23 апреля 1976 году после тяжелой продолжительной болезни, поэтому у меня есть очень большое сомнение, что он был в состоянии исправлять и дополнять свои мемуары, да так, что в них появились новые главы. В частности, глава «Гроза на юге». В первом издании 1968 года она отсутствует. Ничего, исправили и дополнили, целую главу новую написали, в «Генеральном штабе в годы войны» появилось именно то, о чем первым написал Г. К. Жуков — о наступлении до линии Киев–Черкасск–Николаев. Только ни у Штеменко, ни у Жукова пока еще не было отсылок к архиву. Жуков своими словами пересказал план Тимошенко, а Штеменко (умирающий — авт.) процитировал Доклад, без всякого указания на место его нахождения.

Зачем нужно было Жукову представить командование Юго-Западного направления скопищем недоумков, которые уже весной 42-го года запланировали отбросить немцев на полтысячи километров, от Барвенково до Киева, имея перед собой противника в два раза превосходящего, гадать не нужно. Отношение Жукова к Хрущеву. И на фоне Тимошенко слава маршала Победы была не совсем фанфарной. Поэтому у него нарком Тимошенко периодически советует своему начальнику Генштаба позвонить Сталину, потому что сам нарком стесняется.

А после выхода «Воспоминаний и размышлений», которые были приняты за эталонную версию историографии ВОВ, началась подгонка под нее мемуаров других военачальников. А. М. Василевский выкрутился, он в своей «Дело всей жизни» про планирование операций Юго-Западного направления спел популярную в те годы песенку «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу». В командировке он был и не знал, что в Ставке тогда происходило.

А И. Х. Баграмяна это всё закусило. Во-первых, Иван Христофорович очень уважал С. К. Тимошенко, который его воспитал в военачальника, во-вторых, ему роль петрушки при дураке Тимошенко не могла нравиться. А то, что насочиняли про Доклад, выставляло Баграмяна именно в роли петрушки. Из Ивана Христофоровича петрушку и пытались сделать уже в послеперестроечное время. Историю бутылки с балтийской водой знаете?

Поэтому Иван Христофорович поступил умно и цинично со всеми этими фантазиями насчет планов Юго-Западного направления на 1942-ой год. Во-первых, он главу об этом периоде в своих мемуарах пересыпал дифирамбами в адрес выдающегося комиссара на Южном фронте Л. И. Брежнева. После этого любой редактор мог только потеть от одной мысли вносить в эту главу свои мысли. Каламбур.

Во-вторых, Баграмян взял из архива Доклад и его прямо цитировал, указывая исходник. Т. е., в 1977 году в архиве Министерства обороны еще находился этот Доклад в настоящем его виде. Копия вместо него появилась позже. Думаю, именно тогда, когда готовилась к публикации в ВИЖ статья о «Харьковской катастрофе». Для этой публикации ее и изготовили.

Да, конечно, Баграмян мог исказить Доклад, цитируя его, в своих интересах насчет планов отогнать немцев до Киева. Чтобы дураком не выглядеть. Или боящимся начальства умником с двумя академиями. Мог он исказить и такое в докладе:

Ничего себе повоевали! Им каждые три месяца пополнения на штат фронта требовалось. А у Баграмяна — Юго-Западный фронт запросил пополнения всего на 200 тысяч. В два раза меньше. Но ладно, это Баграмян мог, читая архивный документ, наврать про архивный документ, чтобы самому красившее выглядеть. Но зачем ему понадобилось врать про это:

Ну, запрашивали у Ставки дополнительные самолеты и что в этом такого? Даже не в этом дело, в копии Доклада есть про танки, даже про некомплект винтовок, но про самолёты — нет ничего. Абсолютно ничего. В той копии доклада из архива ЦАМО с таким же исходником, как и Доклад, из которого Баграмян цитирует про самолеты. И страницы в деле такие же. Фонд, опись, дело, страницы — всё совпадает, но про самолеты нет ничего.

Какая загадка и тайна! Как бы нам ее разгадать? Чего там разгадывать?! Если у вас имеется документ на 26-ти страницах, вложенный внутрь архивного дела, страницы пронумерованы, вы выдираете из этого дела эти 26 страниц, вместо документа на этих 26-ти страницах лабаете КОПИЮ этого документа, вписывая в фальшивку всякую лабуту про наступление до Киева и агромадные потери, и тут видите, что документ получается не на 26-ти страницах, а на 27-ми, потому что вы в него всякую лабуду добавили, что вы сделаете? Правильно, сократите текст. Кое-что из копируемого вами документа не впишете, чтобы в объем уложиться. Вот и не вписали про авиацию. Чтобы на 26-ти страницах все уместилось, чтобы не пришлось все страницы архивного дела перенумеровывать, вытравляя со всех его страниц цифры нумерации и не изготавливая новый ярлык с заверительными подписями, которым было скреплено дело…

А! Балаев же в архивах не работал! Он не знает, как это делается! Вот смотрю я на то, что в архивах творится и понимаю, вы там настолько безбашенные липоделы и халтурщики именно потому, что думаете — вами никогда не займутся те, кто знает, как это делается…

Наконец, КОПИЯ. Для кого она могла быть изготовлена, если ЭТО находится в архивном деле с документами штаба Юго-Западного фронта? Для штаба Юго-Западного фронта? Зачем изготовитель документа сам для себя еще и копию изготовил? А где тогда оригинал?

Для тех, кто не совсем в курсе, подобные документы, имеющие гриф секретности (копия, кстати, опубликована без указания на гриф и указания о рассекречивании), изготавливаются, если они направляются из органа-изготовителя в другие инстанции, не в нескольких копиях, а в нескольких экземплярах. Обязательно на каждом экземпляре имеется надпись «Экз.№ 1», «Экз.№ 2» и т. д… Если после рассылки экземпляров появляется необходимость направить документ еще в какую-то инстанцию, что не было предусмотрено ранее, то тогда с одного из экземпляров изготавливается КОПИЯ. Но тут — копия находится в деле того штаба, который документ и изготавливал. Подделка. Несомненная. Лица, состряпавшие эту «копию», по каким-то причинам не имели, скорей всего, возможности перенести с оригинала на подделку подписи и регистрационные штампы, поэтому просто отпечатали текст, назвали его копией и подложили в архивное дело взамен изъятого оттуда оригинала.

И никто из историков, использовавших этот «документ», не задавал вопроса ЦАМО — почему в штабном деле Юго-Западного фронта оказалась копия изготовленная этим же штабом документа. А зачем его задавать, если эта «копия» весьма удобна для официальной историографии, если она ложится именно в принятую этой историографией версию о том, что С. К. Тимошенко по дурости загубил под Харьковом фронт?

А если вы зададите такой вопрос историкам и архивистам, то, гарантирую, вам эти люди, глумясь над вами, ответят: у Тимошенко или Баграмяна спросите. Наглость этих господ безгранична. Попробуйте только засомневаться в подлинности какого-нибудь архивного документа, так они вас на смех поднимут, как «плоскоземельщика» и фоменковца. Как-нибудь доказать вам вашу неправоту сомневающегося, проведя, даже самим, экспертизу?! Куда там?! Даже не подумают.

Во время написания книги «Клевета на Красную Армию» я направил через Генеральную прокуратуру в Подольскую прокуратуру заявление о возможном совершении преступления, предусмотренного статьей 354.1 УК РФ «Реабилитация нацизма». Среди оцифрованных документов ЦАМО мной была обнаружена копия шифротелеграммы командования Калининского фронта, носящая несомненные признаки подделки. Тоже копия. Согласно этой «шифротелеграмме», командование Калининского фронта отчитывалось перед Ставкой об уничтожении населенных пунктов во исполнение известного приказа Ставки № 0428. В заявлении я указал, что данная фальшивка возможно вброшена в архив с целью переложить ответственность за уничтожение населенных пунктов СССР с фашистов на Сталина.

Юристы-правоведы, сюда бегом марш! Что должна была сделать прокуратура, как надзирающий за соблюдением законности орган, получив заявление о преступлении? Только одно — направить его по подследственности в орган, уполномоченный проводить расследование по данному преступлению. В данном случае — в Следственный Комитет. Я специально направил заявление в прокуратуру, чтобы сразу в тот орган, который и надзирает за законностью. Что сделала Генпрокуратура? Она додержала заявление до истечения предельного срока ответа заявителю, потом направила его в Подольскую прокуратуру, меня об этом известила. Почему так долго сотрудники Генпрокуратуры держали у себя заявление, почему сразу в Подольскую прокуратуру не направили? Да думали, что с ним делать, как бы ответить так, чтобы не вылезло наружу нечто неудобное для нашего государства.

Ладно, попало заявление в Подольскую прокуратуру. Что должна была сделать Подольская прокуратура с заявлением о преступлении? Прокуратура у нас уже не орган дознания и следствия, она сама не имеет права проводить такие проверки, единственное законное действие ее в данной ситуации — направить заявление в СК с указанием провести проверку. Всё элементарно просто. К заявлению прикладывается сопроводительное письмо с коротеньким текстом «Направляем в Ваш адрес заявление гражданина Балаева о возможном преступлении, предусмотренном ст. 354.1 УК РФ для проведения проверки и принятия решения согласно ст. ст.144, 145 УПК РФ». И всё — в СК. Никакой суеты.

Но тут Подольская прокуратура начала суетиться, т. е. ее сотрудники начали делать работу, которую им совсем не нужно делать. Им, наверно, заняться больше нечем было. Сотрудник прокуратуры направил запрос в ЦАМО относительно указанных в моем заявлении документов. Из ЦАМО прислали прокурору копии этих документов. Прокурор с сопроводительным письмом направил эти копии мне, мол, вот копии, документы находятся в ЦАМО. Проверка закончена.

Я что, просил проверить находятся ли эти документы в ЦАМО? Я сам к заявлению приложил копии этих документов! Я что просил проверить? Почему так грубо был нарушен закон, да еще органом, надзирающим за соблюдением законности?

Ладно, прокуроров, которые испугались последствий возможной проверки, отложим в сторону, пусть они в стороне лежат. А ЦАМО? Сами сотрудники архива? Я прямо заявил, что в архиве находятся поддельные документы, т. е. они от меня в моем заявлении получили информацию, что из архива украдены оригиналы документов и подменены фальшивками. Архив обворовали. Граждане, господа архивисты, сомневаются в том, что у вас в архивах документы сохраняются. Успокойте граждан, докажите им, что сохраняются. Ладно, на спокойствие граждан вам наплевать, но я вас обвинил в том, что вы не храните документы, а воруете их, подменяя фальшивками, да еще фальшивками с клеветой на мою Родину. Как в данной ситуации должны поступить приличные люди? Правильно, опровергнуть обвинение. В данном случае, провести экспертизу документа и выложить ее результаты: смотри, Балаев, документ настоящий, вот заключение эксперта, а ты — фрик и все теперь знают, что ты фрик.

Но вместо этого вами делается тупое лицо и вы заявляете: всё, что находится в архивах по определению подлинное, пока не доказано обратное. Да как доказать обратное, если вы не выдаете эти «подлинные» документы для проведения их экспертной оценки и сами таких экспертиз не назначаете? А власть вас покрывает.

Ситуация, как с ЧВК «Вагнер». Сама власть это создала, а теперь не знает, что с этим делать. Сама власть выстроила свою идеологию на архивных фальшивках, отдав архивы в руки таким, как банда «Мемориала», а теперь не знает, что с этим делать и вынуждена, как в моем случае с прокуратурой, делать тупое лицо, непонимающее, что оно прямо нарушает свой же закон.

Цимус еще в том, что я писал заявление о подделке документов, совершенной в самом начале 90-х годов, когда произошел вброс Приказа Ставки № 0428. В ЦАМО уже не работают те люди, которые к этому были причастны. 30 лет прошло, те сотрудники давно на пенсии. Вроде бы, нынешним и бояться нечего, они не несут ответственности за это. Но почему так произошло? Почему и нынешние сотрудники ЦАМО стеной стоят: у нас нет подделок, у нас всё настоящее?

Вы, товарищи, прочитавшие книгу «Миф о Большом терроре. Наглая антисталинская провокация», думаете, что настоящий Приказ НКВД № 00447, которым введены «милицейские тройки», вместо которого в архивы подброшен приказ с «секретарскими тройками», уничтожен? Вряд ли. Я даже могу гарантировать, что он не уничтожен, это слишком ценный документ, что бы его уничтожать. Он стоит больших денег.

И Доклад в Ставку командования Юго-Западного направления о планах на лето 42-го года, которым пользовался при написании мемуаров И. Х. Баграмян, вместо которого в архиве валяется КОПИЯ, гарантированно не уничтожен. Он тоже стоит больших денег. Такие ценные вещи не уничтожают, их — ПРОДАЮТ.

Зачем нужны коллекционерам краденные из музеев картины? Их ведь не повесишь у себя в офисе или квартире на всеобщее обозрение, повяжут за скупку краденного и конфискуют. Но черный рынок предметов искусства вполне себя хорошо чувствует. Да затем нужны, чтобы в узком кругу похвастаться перед знакомыми своей крутизной:

— Мадонну в Лувре видел? Хи-хи. Вот у меня — оригинал в моей тайной комнате-сейфе, пошли покажу.

Такая же история с архивными документами.

— Про приказ Ежова № 00447 знаешь? Сейчас я открою свой сейф и ты посмотришь настоящий приказ 00447.

Когда мы заявляем о нахождении в архивах фальшивок, а архивисты строят нам невинные глазки, да еще и фриками нас называют… Скоты! Можете снова меня в грубости обвинять, но — скоты! Они делают вид, что абсолютно ничего не знают о черном рынке архивных документов. О рынке просто гигантском. На этом рынке творится такое, что уже ни в какие, даже в преступные рамки, не укладывается. Это даже не беспредел.

Специально, чтобы было наглядно, сегодня, когда писались эти строки, я зашел на сайт АВИТО, и вот вам:

Господа из ЦАМО, вы сможете объяснить, что это значит? Каким образом нерассекреченное архивное дело оказалось на АВИТО? То дело, которое у вас на хранении должно находиться. И на цену обратите внимание — копейки. Вал на черном рынке краденных архивных документов настолько огромный, что и цена на них сбита до грошей.

Черный рынок?! Да они в открытую продаются, эти краденные документы! На АВИТО. И никто ничего не боится. А чего бояться, если сами архивы заявляют, что у них с документами всё в порядке. Подделок нет, краж не происходит. А государство их покрывает.

Для тех, кто не в курсе правовой стороны этого вопроса, возбудить уголовное дело о краже чего-то можно только по заявлению владельца того, что было украдено. Господа из ЦАМО, вот вам объявление из АВИТО, заявите, что это дело у вас было похищено…

Ни одного уголовного дела по фактам хищения документов из таких архивов, как ГАРФ и ЦАМО. Ни одного! Вообще не воруют. И никуда не вывозят. Да не только из этих архивов. Вообще из никаких, за исключением нашумевшего в своё время дела Файнберга. Я вам прямо из Википедии о нем буду цитировать:

Обратите внимание, что это преступление Файнберг совершил еще в СССР, тогда архив сам выявил факт пропажи документов. А вот что происходило дальше:

Т. е., в нашей богоспасаемой архив уже никаких пропаж у себя не обнаруживал, всё выяснилось совершенно случайно. Если бы Файнберг не выставил похищенное на аукцион, если бы он не был лохом в этом деле и имел связи в кругах черных коллекционеров, то кража так бы и осталась невыявленной.

Я вам, господа архивисты, особенно из ГАРФ и ЦАМО, вопрос задаю: почему у вас за всё время существования ваших архивов, особенно в нынешнее рыночное время, не выявлено ни одной пропажи документов, нет ни одного уголовного дела по вашим заявлениям о краже документов из ваших архивов? Я вправе подозревать, что именно потому, что вы сами причастны к их краже, в том числе и замене оригиналов особо ценных документов на фальшивки, с целью последующей продажи на черном рынке краденных оригиналов? Именно поэтому вы боитесь даже намеков на то, что у вас могут в архивах находиться фальшивки.

Или еще вариант, Файнберг был единственным за всю историю современной России, РФ, архивным вором. Больше никто даже мысли не держал, что-то украсть из архива. А это тогда что? Это из архива получено законным путем, продавец этого у вас в архиве на законных основаниях это приобрел:

Этот лот тоже сегодня висит на открытом ресурсе. Это я за один день на открытых площадках нашел…

И это только на открытых площадках. Если же вы получите доступ к закрытым сайтам, особенно если будете вхожи в закрытые сообщества, в круг черных коллекционеров, то у вас исчезнут остатки иллюзий насчет наших архивов. Нет особых проблем приобрести и оригиналы документов, которые введены в научный оборот, которыми периодически интересуются научные работники, получая их для изучения в архивах. Вы хотите приобрести оригинал какого-нибудь Приказа Ставки Верховного Главнокомандования, с которым ходит знакомиться в архив историк А. В. Исаев? Да без проблем. Точнее, проблема только в цене. Специально для того, чтобы вам продать оригинал, изготовят копию этого Приказа и ее подложат в архивное дело, а оригинал вам продадут.

И это еще не всё. Вам не просто оригинал продадут, сделка будет происходить в присутствии эксперта, который даст соответствующее заключение. По желанию — можете своего эксперта привести. Но в этом нет особого смысла, эксперты, привлекаемые для этих целей, для экспертизы документов на черном рынке, не только своей репутацией дорожат, но и своей жизнью…

Да, господа работники архивов, хотите я помогу вам побороться с этой преступной деятельностью? Проведите у себя инвентаризацию, в том же ЦАМО, по итогам инвентаризации составьте заявление в органы о пропаже у вас документов, которых вы либо не обнаружите, либо вместо них обнаружите подделки, я помогу оперативникам того органа правопорядка, который будет работать по вашему заявлению, выйти на каналы и лиц, причастных к этим преступлениям. Очень много документов получится вернуть в архивы, это я вам гарантирую. Но мне нужно ваше заявление и возбуждение уголовного дела. Просто так выкладывать вам всё, что я, пользуясь своими навыками оперативника, накопал — я не суицидник. Я и так живу в постоянной готовности к какой-нибудь провокации.

Но какие от вас заявления, если вы сами при оцифровке архива ЦАМО расшили единицы хранения?! Вы, фактически, их уничтожили. Теперь в расшитые вами дела вкладывать фальшивки вместо оригиналов — совсем никаких проблем. Вы осознаете, в чем я вас обвиняю? В суд за клевету на меня подайте…

Есть такое понятие — исторический анекдот. Это когда реальное событие преподносится в виде поучительного рассказа. Но этот рассказ основан на реальном событии. А вот как назвать это я не могу ни в какой энциклопедии найти определение:

То, что «Первым разделом любого грамотно составленного плана является оценка противника и его планов» — спора нет, Волга же впадает именно в Каспийское море. Только товарищ Ф. Я. Фалалеев 27 марта являлся всего лишь командующим ВВС Юго-Западного фронта, а не заместителем командующего ВВС всей Красной Армии. До того, как Федор Яковлевич дорос до должности заместителя командующего ВВС КА, его успели и с должности командующего ВВС фронта снять. Сам генерал-лейтенант Фалалеев своё снятие воспринял без обиды, потому что сам на неприятности нарвался. История там такая, в июне 1942-го года вышло Постановление ГКО о снятии с истребителей установок для РС, но в это время как раз наши войска отступали после поражения под Харьковом и Фалалеев решил, что пока РС на истребителях нужны для штурмовки немецких войск, он начал выходить с предложением их оставить на Военный совет Юго-Западного фронта, о неисполнении Постановления ГКО стало известно Сталину и Фалалеева сняли с должности. И правильно. Каждый умник на фронте будет в соответствии со своими взглядами на жизнь исполнять решения высшего государственного органа, то тогда и воевать смысла никакого нет, армия развалится. Правильное с твоей колокольни оно или нет — исполняй. Фалалееву, выдающемуся нашему авиационному военачальнику, был преподнесен урок, и уже в конце июня он был назначен на новую должность, с повышением, заместителем командующего ВВС КА. В июне, Алексей Валерьевич, а июнь идет по календарю после мая и апреля, но не перед мартом. А откуда вы взяли сведения, что 27 марта у Сталина Фалалеев присутствовал при обсуждении «разработанного оперативным отделом штаба С. К. Тимошенко плана»? Наверно, из Журнала посещений кабинета Сталина в Кремле, в нем есть запись за 27 марта:

Вроде, всё сходится, правда? И Сталин в своем кабинете, и Шапошников с Василевским, и Фалалеев при Тимошенко и Хрущеве. А чего я тогда к А. Исаеву претензии предъявляю? Да только лишь с того, что протокола этого совещания в кабинете Сталина 27 марта 42-го никто в глаза не видел. Скорей всего, он и не велся. И Александр Михайлович Василевский об этом совещании не вспомнил, ни одним словом о нем не обмолвился.

Зато вспомнил сам Федор Яковлевич Фалалеев:

Как будто всё правильно. Но именно — как будто. Только есть существенный нюанс. И дело не в том, что Фалалеев не точно дату называет, которая не совпадает с 27 марта, он ошибся, именно 27 марта. Федор Яковлевич вспомнил момент, который ему в память врезался, после этого совещания Сталин поздравил его с присвоением звания генерал-лейтенанта. Именно 27 марта Фалалееву это звание и было присвоено Постановлением Совета Народных Комиссаров от 27 марта 1942-го года № 401. Странным выглядит отсутствие в кабинете Сталина И. Х. Баграмяна, начальника штаба фронта и начальника оперативного штаба командующего направлением, одновременно. Значит, командующего ВВС фронта обсуждать план операции пригласили, а про начальника штаба забыли? Хотя, как пишет Фалалеев, Баграмяна в Ставку взяли. Только Ставка — не аналогично кабинет Сталина. Таких документов, как «Приказ Кабинет Сталина» в архивах пока еще не обнаружено. И сам Фалалеев не был в курсе, что он присутствовал при обсуждении плана операции, он при другом присутствовал, он написал совсем возмутительные вещи для нашей историографии, если у кого есть способность правильно понимать прочитанное:

Никто 27 марта 42-го, если верить Фалалееву, не обсуждал операцию. Уже велась работа по ее подготовке, и командование Юго-Западного направления ездило в Ставку для доклада о ее подготовке. Т.е, решение о ее проведении было принято гораздо раньше. В связи с этим, есть вопрос: какие дела обсуждали со Сталиным Тимошенко и Хрущев 20 февраля 42-го в его кабинете целых 4 часа, с 1.05 до 5.00 и 21 февраля с 23.00 до 1.40? Зачем они в конце февраля приезжали в Ставку?

Но вы, Алексей Валерьевич, конечно, Пинкертон и Шерлок Холмс вместе с бабкой Вангой. Взять список посетителей кабинета Сталина и по этому списку установить повестку совещания! Мало кто так сможет. Где курсы экстрасенсов заканчивали? А насчет того, что на совещании с командованием направления, в отсутствии начальника штаба, но зато в присутствии командующего авиацией и (внимание!) Георгия Максимилиановича Маленкова, отвечавшего в ГКО за производство самолетов, разумеется, ничего не наводит на мысль, что это двухчасовое совещание было не про операцию, а именно про подготовку к ней в плане готовности авиации Юго-Западного фронта.

Кстати, мнение Федора Яковлевича Фалалеева о С. К. Тимошенко:

А маршал авиации Фалалеев много каких начальников видел, как вы понимаете…

Я, конечно, не Сталин. И даже не А. В. Исаев. Я ветеринар и таможенник. Но если бы мне мои подчиненные принесли на совещание такой доклад, то я даже не ругался бы. Я бы с ними вообще больше никогда не разговаривал. Посмотрите на это, на первую и последнюю страницу этого доклада, особенно на последнюю:

Не утверждаю, что это фальшивка. По всем признакам, И. Х. Баграмян этот доклад писал. Вопрос только: Сталин его видел?

Вроде, все, кто оставил воспоминания о работе со Сталиным, И. Х. Баграмян в том числе, отмечали высокую требовательность Вождя к докладам и документам, даже придирчивость не только к каждой фразе, но и к каждому слову. Все волновались, потели от волнения при докладах. Но, видно, бывали исключения, как в данном случае. В книге Ивана Христофоровича так описано, как готовился и рассматривался этот доклад:

То, что хотя у Тимошенко в Ставке был просторный кабинет, но маршал не смог найти для своего начальника штаба пишущей машинки с машинисткой — это время было тяжелое, военное, все машинистки с машинками ушли в зенитчицы и снайперы, переучились на радисток. Сам Баграмян, разумеется, не мог отпечатать для доклада Ставке свою рукописную записку на 6-ти страницах, отпечатанный текст максимум три страницы занял бы, даже одним пальцем, если для него пишущая машинка (для штабного!) была незнакомым механизмом, потому что у него указательный палец правой руки болел, наверно ранен был в палец. Да и Сталин не какой-нибудь бюрократ, подумаешь — Верховный, подумаешь — листы с каракулями, если какие буквы сразу не разберет — сам Баграмян подскажет, он же к этим листкам на совещании собственной персоной прилагался.

А у Тимошенко с Хрущевым Сталину интересоваться, если он какую-то букву не смог бы разобрать, смысла не было. Потому что Тимошенко с Хрущевым сами не смогли этот доклад прочесть. Может даже, когда утром 30-го марта Баграмян показал им эти шесть листиков, они попробовали прочитать, но у них ничего не получилось, до вечера, до самого времени доклада в Ставке промучились и плюнули, решили, что Баграмян на докладе у Сталина текст зачитает и они потом подпишут.

Да, именно! Доклад на имя И. В. Сталина от имени командования Юго-Западного направления не подписан ни Главкомом направления, ни членом его Военного совета. Там подпись только Баграмяна. Т. е., так можно было Сталину приносить разные доклады, без подписей? А чего тогда все говорили и писали, каким строгим и придирчивым был Верховный? Он, случайно, не бегал в кремлевский ларёк за папиросами для Шапошникова, чтобы тому было что курить в кабинете?

Извините, но я никогда не поверю, чтобы какой-нибудь командующий чем-то рискнул Сталину представить документ от своего имени, но без своей подписи. И не только Сталину. Самый либеральный руководитель сразу, рефлекторно, задаст вопрос представившему: «А ты сам почему не подписал?»

Ладно, представили без подписей, но после этого вопроса уже дрожащими руками подписывали бы прямо на совещании, где рассматривался доклад.

Но и это не всё. На документе адресат: «Ставка. Верховному Главнокомандующему товарищу Сталину». Но нашелся этот доклад в архивном деле штаба Юго-Западного фронта, у Баграмяна исходник ЦАМО СССР, ф. 229, oп. 161, д. 799, л. 278–283. Ныне он публикуется с таким же исходником, только вместо ЦАМО СССР — ЦАМО РФ.

Как адресованный Сталину документ оказался в деле штаба фронта? Хоть по кривой, хоть по косой логике он должен быть в архивном деле Ставки, а не фронта. Он же Сталину был предназначен. Даже если Сталин решил, что он в делах Ставки не нужен, пусть в штабе у Тимошенко лежит, но Сталин его, вообще, видел? Где на документе пусть даже не резолюция «Согласен. Сталин», а просто подпись Сталина? Иосиф Виссарионович был совершенно не в курсе, что любой гражданин, которому дали для ознакомления секретный документ, обязан на этом документе расписаться? У Сталина была привычка демонстрировать перед подчиненными расхлябанность и безответственность в вопросе сохранения государственных секретов?

Наконец, у Баграмяна написано, что доклад был рассмотрен 30 марта у Сталина вечером «в нашем присутствии», только вечером 30 марта Сталин работал в своем кабинете, у него с 20.00 до 20.20, всего двадцать минут, в кабинете были Молотов, Тимошенко, Хрущев, Фалалеев, Шапошников и Василевский. Всего 20 минут. Маловато для рассмотрения целого предложения о замысле наступательной операции. И Баграмяна, судя по Журналу посетителей кабинета, там совсем не ощущалось. Даже в новенькой генеральской форме, которую ему по указанию Сталина пошили, потому что в Москву Баграмян, начальник штаба фронта (фронта!), приехал в рванной гимнастерке, перед первым приемом у Сталина (тоже в кремлевском кабинете, но и тогда его Поскребышев в Журнал посетителей не записал) начальник штаба фронта всю ночь лично штопал свою гимнастерку.

Умеют же деды рассказывать интересные истории!..

Надо учесть, что ко времени, когда писалась книга И. Х. Баграмяна «Так шли мы к победе» условному автору было под 80 лет. Условному — потому что маршал Баграмян был не просто глубоким стариком, он еще и болел, поэтому вряд ли он ее писал сам, без помощников. И особенности возраста. Старики любят перед молодежью приукрашивать и привирать. Прошедший войну простым солдатом, рядовым, школьникам таких ужасов понарасскажет, которых он на фронте понатерпелся, что у подростков и уши опухнут. А старику Баграмяну «вспоминалось» как лично его Сталин выделял и о нем заботился, даже портного послал форму генеральскую пошить. И как на совещании, во время доклада, Сталин подходил к молодому еще генералу и вел с ним поучительную беседу про немецкую артиллерию:

— Товарищ Баграмян, а какая у немцев самая массовая пушка?

— 105-мм полковая гаубица.

— Вот, товарищ Баграмян, немцы ошиблись, они ставку сделали на дорогую в производстве пушку…

А после совещания Сталин лично пригласил Баграмяна пообедать с ним, и они поднимались на лифте из кабинета Сталина в Кремле в его кремлевскую квартиру. Только в 3-х этажном бывшем здании Сената, где располагались кабинет и квартира Сталина, кабинет был на втором этаже, а квартира — на первом, под кабинетом.

И там, во время застолья, Сталин прочитал послание казаков турецкому султану, все смеялись во время чтения, а завершил его Верховный словами:

— Как Суворов разгромил мамлюков, так и мы немцев разгромим.

И все вдохновились на подвиг и на труд этими словами Вождя. Всё это стариковские байки, без всякого сомнения. Не подтверждаются рассказы Баграмяна о его присутствии в кремлевском кабинете Сталина на совещаниях сведениями из Журнала учета посетителей кабинета. А совещания, на котором мог рассматриваться рукописный доклад Ивана Христофоровича, вообще не было. Зачем на 20 минут заходили в кабинет к Сталину Тимошенко, Хрущев и Фалалеев, Василевский и Шапошников — неизвестно. Но только не на совещание. Скорей всего, для доклада о том, что какие-то проблемные вопросы между командованием Юго-западного направления и Генштабом решены. Доложили, попрощались и ушли.

А тайна рукописного доклада Баграмяна… Для историка это может быть тайной, они любят всякие тайны, потому что тайну надо разгадывать, а описание разгадки может составить целую монографию. Вот тебе и научный труд — толстая книга…

В 2010 году я исполнял обязанности заместителя начальника Дальневосточной оперативной таможни. Как-то в пятницу вечером предупредил начальника таможни генерал-майора Мурашко, что в субботу уеду на рыбалку на Ханку. У меня полгода выходных не было, суббота и воскресенье от обычных рабочих дней у меня отличались тем, что на службу я приходил не к 8.30, а к 11.00.

— Хорошо, езжай, отдохни, — разрешил Мурашко.

Рано утром в субботу погрузил в машину удочки, палатку и котелок с продуктами, взял сына и собаку, поехал. От Владивостока до Камень-Рыболова, поселка на берегу озера Ханка, примерно 200 км. На середине пути — г. Уссурийск. Еще не доехал до Уссурийска — звонок от Мурашко:

— Далеко уехал?

— Уже у самого Рыболова, — соврал, я понял, что значит его вопрос.

— Возвращайся. Москва к утру понедельника справку затребовала по твоему направлению.

Ну, ёлки-палки! Отдохнул и карасиков половил! Уговорил генерала, что приеду в воскресенье, сейчас возвращаться нет смысла, потому что далеко уже нахожусь, и справку до утра понедельника успею написать. Весь отдых скомкан. Рано утром в воскресенье стартую назад, во Владивосток. Завез сына и собаку домой, сам в ДВОТ, к вечеру справку закончил, зарегистрировал ее в секретке, она с грифом «совершенно секретно» была. Успел.

Утром в понедельник заношу ее генералу на подпись и для отправки, он отмахивается: не понадобилась, Москва отменила. Так она в каком-то деле, сданном в архив, и валяется с моей подписью, как исполнителя, но без подписи начальника ДВОТ.

Но есть люди, наверно, и они имеют высшее специальное историческое образование, которые думают, что все документы, исполненные в каком-нибудь штабе, предназначенные для вышестоящей инстанции, обязательно отправлялись в эти вышестоящие инстанции. Или на совещания с этой инстанцией представлялись. Абсолютно все.

Не подписан доклад Баграмяна Тимошенко и Хрущевым потому, что он не понадобился. Тимошенко поручил Баграмяну написать его, на всякий случай, скорей всего, если вдруг Сталин потребует. Баграмян написал, зарегистрировал документ, на нем есть регистрационный номер, понес к Тимошенко на подпись, но тот и подписывать не стал, не понадобился доклад. Судя по всему, какое-то совещание у Сталина по этому вопросу планировалось, но оно было отменено, надобность в нем отпала…

Я не знаю, курил ли секретарь Сталина Александр Николаевич Поскребышев. Скорей всего курил, а так как курить в своем кабинете Сталин только Шапошникову разрешал, а Поскребышеву запрещал курить даже в приемной, то Александр Николаевич часто выбегал с папироской подымить на крыльцо, а в это время к Сталину в кабинет шмыгали без спросу посетители, пользуясь отсутствием сторожевого секретаря на посту. И. Х. Баграмян так 27 и 30 марта прошмыгнул вслед за Тимошенко, Хрущевым и Фалалеевым. И не только он один. Г. К. Жуков «Воспоминания и размышления»:

Не только лишь пронырливый Баграмян пользовался вредной привычкой Поскребышева, еще и Жуков. И Ворошилов так пробирался к Сталину, хотя, как потом сочинили в мемуарах Хрущева, Сталин его и не приглашал никогда, но он приходил сам и скрипел своими сапогами. Еще и с Тимошенко соглашался и поддерживал его, а Жукова не слушал, в результате отступали до Сталинграда.

Вот так история ВОВ и сочинялась во исполнение решений 20-го съезда. Умные люди Сталина отговаривали от наступлений на нескольких направлений, но он их и слушать не желал, принимал половинчатые решения. Поэтому вся эта история с обсуждением планов наступления Юго-Западного фронта в широких массах полководцев и военачальников понадобилась, чтобы обвинить Сталина, пошедшего на поводу у Тимошенко, в игнорировании мнений широких масс полководцев и военачальников. И понеслось по историографии вот это:

Стыдно даже читать такое. Кто-нибудь, кроме авторов этой клеветы (я более, чем уверен, что сам А. М. Василевский этого не писал), слышал, чтобы Сталин в речи 7 ноября 1941-го года говорил, будто Германии кирдык будет в 42-м году?

Любой прочитавший этот текст понимает, о чем он. О том, что ошибочная директива Сталина командующим фронтам привела к растрате резервов, что потом сказалось на ходе операций в 42-м году. Но у Василевского не написано главного об этой директиве, она впервые была опубликована в 5-м выпуске «Сборника боевых документов Великой Отечественной войны» в 1947 году. В 47-м году еще не сочиняли альтернативную, ревизионистскую историю войны, поэтому в нем Директива названа так:

«ДИРЕКТИВНОЕ ПИСЬМО СТАВКИ ВЕРХОВНОГО ГЛАВНОКОМАНДОВАНИЯ № 03 ОТ 10 ЯНВАРЯ 1942 г. О ДЕЙСТВИЯХ УДАРНЫХ ГРУПП И ОРГАНИЗАЦИИ АРТИЛЛЕРИЙСКОГО НАСТУПЛЕНИЯ.»

Вот оно что оказывается, Карл! Это Директива не о планах наступать всеми фронтами, пока у немцев резервы не закончатся, а конкретный приказ-директива о действиях ударных групп и организации артиллерийского наступления, и в резолютивной ее части нет ничего о том, что нужно всем фронтам перейти в наступление и наступать весь 42-ой год, там такое:

Наконец, дата издания этой Директивы, обратите на нее внимание — 10 января 1942 года. 8 января 1942 года начался, как известно, второй этап нашего наступления под Москвой, в результате которого немцы были отброшены еще на 80–250 км от столицы. Так что, не надо было наступать, надо было дать немцам окопаться и настроить блиндажей с ДОТами ближе к Москве на 80–250 км, чем они там оказались к концу нашего наступления 20 апреля?

Есть манипуляция, есть ложь, есть наглая ложь, а это, то, как представлена Директива Сталина о действиях ударных групп и организации артиллерийского наступления в мемуарах маршала Василевского — наглая брехня. Та история Великой Отечественной войны, основанная вот на таком, которую мои ровесники изучали в советской школе и советских ВУЗах — наглая брехня…

И еще за месяц до того, как в нашей Ставке развернулась широкая дискуссия среди широких слоев военачальников и полководцев по поводу планов на предстоящую весенне-летнюю кампанию, немецкое командование с тревогой наблюдало за группировкой советских войск Юго-Западного фронта и видело, что наши войска готовятся к большому наступлению.

Гальдер, 20 февраля:

Фон Бок, 20 февраля:

И перепуганные немцы, если верить записям Гальдера и фон Бока ждали, что наше наступление начнется уже 23 февраля, думали, что русские так отметят праздник своей армии. И когда оно не началось, фашистское командование вздохнуло с облегчением. Но ненадолго. У нас, благодаря мемуарам, криво отредактированных и косо местами написанных литобработчиками, сложилось впечатление о затишье на фронте после окончания наступления наших войск под Москвой. Но немецкое командование, особенно группы армий «Юг» никакого затишья не наблюдало. Особенно в районе Барвенковского выступа, занятого войсками Тимошенко в январе. Там бои продолжались непрерывно, особенно сильные в районе Славянска и Артемовска (Бахмута), наши части не прекращали улучшение своих позиций, немцы не прекращали своих, почти всегда безуспешных, попыток восприпятствовать этому.

И пока, как рассказывает нам «армянское радио» советской и нынешней российской историографии, наша Ставка ломала себе голову, какое у нее будет самым опасным направлением, командующий группой армий «Юг» вермахта фиксирует 14 февраля:

Восточный фронт группы армий, а фон Бок командовал группой армий «Юг» — это как раз Барвенковский плацдарм, выступ в районе Изюма.

Немцы, значит, видят главную угрозу для себя в районе Изюма и ждут там большого наступления советских войск, а наша Ставка никак не может определиться с планами немцев и Сталин ждет, что они будут наносить главный удар на западном направлении на Москву. Хотя, сами же создали для немцев в районе Изюма главную угрозу, отвоевав в январе этот плацдарм и ведя непрерывные бои по его улучшению.

Спрашивается, за каким тогда чертом в январе, когда требовались, как воздух, резервы для того, чтобы отбросить немцев подальше от Москвы, войска Юго-Западного направления вели крупное наступление, которое закончилось занятием плацдарма у Изюма, если вы с этого плацдарма не намеревались наступать? Зачем он вам был нужен?

Может, уже пора прекратить из Сталина изображать дурака, который от страха, что Гитлер может переехать в его кремлевский кабинет, ждал удара со стороны группы армий «Центр» на Москву. Причем, одновременно, к месту и не к месту вставлять куда ни попадя слова из директив Ставки и слова самого Сталина, что Германия истощит в 1942-м году свои резервы.

Поставьте себя на место Сталина и Ставки. Зима 41–42 годов закончилась тем, что немцы на сотни километров были отброшены от Москвы, их попытка захвата столицы сорвалась. Вы знаете, что резервы врага небесконечны, что еще один год военной кампании поставит его перед катастрофой. И вы будете ждать, что немцы снова полезут на Москву, выбрав то же самое направление, на котором потерпела банкротство операция «Тайфун»? Но ведь там же находились 70 дивизий вермахта?! Ага, находились, а наша группировка против группы армий «Центр» была не самой сильной группировкой Красной Армии? Немцы не догадывались, что там стоят наши самые сильные войска?

Сталин мог сколько угодно мечтать о том, чтобы немцы снова пошли на Москву по «старой Смоленской дороге», чтобы они окончательно перемололи свои силы и резервы, колотя лбами в те же ворота, о которые свои рога уже обломали в 41-м. Даже если бы каким-то чудом они взяли Москву, то что дальше?

Ключи от победы немцев лежали не в Кремле, а на юге, на Кавказе. Захватить нефтепромыслы, получив для себя нефть, эту «кровь войны», одновременно лишив ее советскую армию — только так можно было победить Советский Союз. Но наступление немецких войск только на Кавказ — это гарантированная катастрофа, они в таком случае попадали в ловушку. Без выхода к Волге даже не в районе Сталинграда, а в среднем ее течении, вести наступление на Кавказ было чрезвычайно опасно.

А пока, как шило в одном месте у немцев, мы удерживаем Барвенковский плацдарм, никакого наступления на юге немецкие войска вести не могут, их наступлению там угрожают советские войска с этого плацдарма. Немцы обязательно будут стремиться его ликвидировать.

Уже в октябре 41-го саперные армии и привлеченное население начали у Сталинграда и на Кавказе перекапывать угрожаемые направления противотанковыми рвами, оборудовать там линии обороны, в январе 42-го наши войска выбили немцев из Барвенково и Лозовой, захватив опасный для вермахта, в случае его наступления, плацдарм, фон Бок из передачи английского радио узнал, что Барвенковский плацдарм советские войска заняли, чтобы помешать немецкому наступлению на Кавказ, наши резервы, как написано у Василевского, стали сосредотачиваться у Воронежа и Сталинграда…

Выключите уже, наконец, эту передачу «армянского радио» о том, что в конце февраля 42-го года в Ставке ВГК шли какие-то дискуссии о планах на весну и лето 42-го, о том, где ждать наступления немцев и где самим наступать. Ждали там, где надо было ждать и сами готовились наступать там, где нужно было наступать. А. М. Василевский:

и всё, что было написано до этих строк в главе «Весна и лето 42-го» его книги превращается в тупейшую галиматью…

А как же тогда, на самом деле, наша Ставка оценивала возможные планы немцев и как она планировала противодействие им? Как я уже писал, вопреки приписанным Сталину мечтам и надеждам, что немцы снова будут наступать на Москву на Западном направлении, от командующего весной 42-го года Западным направлением Г. К. Жукова Ставка не потребовала никаких докладов об оценке обстановки и намерениях противника. Надо срочно «искать» такой доклад за подписью Жукова в архивах, иначе принятая версия о планах Ставки выглядит сомнительной, мягко говоря. Даже та «копия» доклада командования Юго-Западного направления, лежащая в ЦАМО, в эту версию никак не ложится.

Кстати, куда делся оригинал этого доклада, который читал Сталин? Почему его до сих пор в архиве не нашли и никто таких попыток даже не предпринимает? Не потому ли, что на нем должна быть в обязательном порядке резолюция Верховного? Архивистам и историкам нужно срочно исправлять этот недогляд, нужно обязательно представить публике оригинал с резолюцией Сталина: «Не согласен». И дальше — матерные слова. Без матерных слов никак.

А пока у нас есть сомнительная «копия», но зато И. Х. Баграмян цитировал из оригинала доклада Тимошенко, факт идентичности цитат Баграмяна тексту на липовой копии относительно оценки планов немцев, показывает, что эта часть текста с оригинала была внесена на «копию» без изменений. А текст очень интересный. Итак, как Тимошенко оценивал планы немцев:

Конечно, абсолютно точно предугадать действия немцев Тимошенко не мог, ясновидящим он не был, да еще нужно учитывать креативность мышления немецкого командования, которое оно постоянно демонстрировало. Семен Константинович строил свои прогнозы исходя из сосредоточения основных сил вермахта и на своем видении возможности для Германии одержать победу в кампании 42-го года.

Прогноз был вполне разумным. Если бы немцам удалось прорваться к Горькому, оттуда, прикрывая свой фланг Волгой, развернуть наступление на Москву, одновременно нанося фронтальный удар силами группы армий «Центр», а войска нашего Юго-западного направления связать наступлением группы армий «Юг», выдавливая их к Сталинграду и на Кавказ, не давая оттуда перебросить резервы для обороны Москвы, да еще и отрезав нефтепромыслы Кавказа, то судьба СССР была бы решена. Другого пути победить у Гитлера не было. Сам по себе захват одной Москвы мало что решал. Потеря Кавказа с нефтепромыслами ставила Советский Союз даже в более тяжелое положение, чем потеря столицы, но тоже не была стопроцентно фатальной, да еще нужно учитывать, что наступление главных сил немцев только на Кавказ, даже со вспомогательным ударом в районе Сталинграда, было невозможным ввиду угрозы с севера со стороны войск Красной Армии.

Как и перед началом войны, когда самая сильная группировка РККА прикрывала Юго-Западное направление и главные силы были сосредоточены вдали от границы, что делало невозможным блицкриг в случае внезапного нападения, наше командование рассчитывало на умного противника. Строило прогнозы по принципу «как бы я сам действовал».

Тем более, немцы уже получили наглядный урок в кампании 41-го года, который им показал, что планы окружения и уничтожения в котлах больших соединений наших войск, на что и рассчитывали гитлеровские стратеги, оказались несостоятельными. И сам Гитлер это признал, смотрим его Директиву № 41 от 5 апреля 1942 года, известную как директива к плану «Блау»:

В предыдущей книге «Клевета на Красную Армию. Историография 41-го года» я писал, что если бы даже нашей разведке в руки попал план «Барбаросса», наши военные его посчитали бы дезинформацией, настолько он был даже не авантюрным, а безумным. А план операции «Блау», забегая вперед, в руки нашего командования попал и сам Сталин долго смотрел на немецкую карту и не верил, что это не дезинформация, что эту карту немцы специально не подкинули. Ни одного урока 41-го года они так и не усвоили! Снова на те же грабли:

Они и кампанию 42-го года планировали как кальку с блицкрига, с «Барбароссы» — окружить и уничтожить всех русских, а дальше — победа. А если не получится, если повторится 41-й год, что тогда? Как так не получится?! В этот раз точно всё должно получиться, у нас же немецкий орднунг!

Но зато, как бы то ни было, С. К. Тимошенко определил основные направления, по которым немцы будут наступать на Юго-Западе: Воронеж, Сталинград, Кавказ, Крым. Из немецкой Директивы № 41:

И даже время Семен Константинович почти точно определил — середина мая. И участок фронта, на котором немцы начнут наступление.

Наступление на юге немцы планировали начать 18 мая с операции «Фредерикус-1», с удара по нашим войскам на Барвенковском плацдарме:

Хотя, никакими особо выдающимися качествами предсказателя и не надо было для этого Семену Константиновичу обладать. Барвенковский плацдарм был у немцев как шило в одном месте, без ликвидации его они не могли начать наступление и южнее плацдарма, и севернее, чтобы не получить с него фланговый удар. Особенно южнее, еще в январе даже английское радио сообщило, что Тимошенко его занял, чтобы помешать наступлению немцев на Кавказ.

И 12 мая войска Юго-Западного фронта неожиданно для немцев начали наступление с Барвенковского плацдарма на Харьков, нанося удар по главной немецкой группировке. Фон Бок проглядел эту «шахматную комбинацию». Шах…

А перед началом наступления маршал Тимошенко вызвал к себе одного типа, будущего министра обороны СССР, и еще раз напомнил ему о его задаче:

— За тобой обеспечение моего южного фланга. И не дай бог…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 8.

14 июля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/07/14/

Они начали свои армейские реформы с того, что ограбили солдата… Вы уже подумали, что я про империю «французской булки», генералитет и офицерство которой славились своим отношением к нижним чинам, как к скоту, вплоть до того, что в парках висели таблички «Собакам и нижним чинам вход запрещен»? Тогда вас, особенно если вы из тех, кто считает, будто после убийства И. В. Сталина у нас в стране еще была Советская власть, диктатура пролетариата, а не диктатура партии, в установлении которой Г. М. Маленков прямо обвинил Хрущева, ожидает документ из архива. Вы ведь любите документы из архивов?

Насчет того, что «Советская власть» власть на протесты рабочих в Новочеркасске ответила примерно также, как некогда и власть помещиков и капиталистов в Петербурге, известно. Правда, даже сегодня встречаются такие коммунисты, точнее коммуниздвующие, как мы с товарищами их называем, которые считают, что в Новочеркасске не рабочие возмущались ухудшением жизни, а хулиганы, уголовное быдло. Это понятно, сознательный рабочий должен терпеливо переносить тяготы и лишения, если зарплату урезали и продукты в магазинах подорожали — понимать надо политику партии, которая о рабочем заботится, а не беспорядки устраивать. Если же у тебя есть претензии, то высказывай их сознательно, т. е., принеси петицию и жди терпеливо ответа. Желательно, пока ждешь ответа, шапку сними. В шапке ждать — невежливо.

Но про Новочеркасск, повторюсь, мы знаем, хотя бы. А что творила в армии прорвавшаяся к власти троцкисткая шайка, кроме хрущевского волюнтаристского ее сокращения, когда из рядов офицеров были массово изгнаны фронтовики, абсолютно ничего. Особенно в плане того, как жизнь солдата изменилась. А там началось примерно такое же, как и на гражданке. Когда я служил срочную, уже в конце 80-х, мы шутили, что дембель отличается от откинувшегося из зоны тем, что отсидевший срок за совершение преступления на свободу с чистой совестью выходит хоть с какими-то деньгами, заработанными «на лесоповале», а солдат после армии — гол, как сокол.

У одной из моих однокурсниц по институту отбыл большой срок наказания за совершение тяжкого преступления отец, вышел на свободу и сразу купил дочери «Жигули» седьмой модели, ВАЗ 2107, самую модную тогда машину. Не по очереди, естественно, а с рук, с большой переплатой. Ударно искупал вину. Солдат мог хоть как ударно служить, хоть подвиги совершать, после демобилизации у него денег было только чтобы пирожки на станциях покупать, пока едет в поезде домой. Домой заявлялся уже с абсолютно пустыми карманами и сразу садился на шею родителям. Парня призвали в 18 лет, еще растущий организм, пришел из армии — вся одежда мала, весь гардероб обновлять нужно. Пока на работу не устроился, пока первый аванс, хотя бы, не получил — родители.

Да на шее родителей еще во время службы абсолютно все мои ровесники сидели. 3 рубля зарплата солдата — этого и на сигареты не хватало. Даже если некурящий — зубы чем почистить, побриться, пряник в гарнизоном магазине купить… Даже у меня, мои 15 рублей сначала замкомвзвода, а потом 22 рубля оклада старшего инструктора, больше никто из срочников и не получал в мое время — сигареты, шильно-мыльные, да пару раз в чипок (так мы наш гарнизонный магазин называли) сходить пирожное купить с лимонадом. И всё.

А чтобы такое:

это из какой-то другой Вселенной. Примерно из той же, как конноспортивная секция в моем родном селе при Сталине. При Хрущеве и Брежневе у нас даже секции легкой атлетики не было.

Да, ломали армию также, как и народное хозяйство, которое готовили к приватизации путем банкротства. Армию тоже готовили к реформам «рыночной экономики». Так дальше жить нельзя — должны были понять не только штатские, но и военные.

20 января 1956 года министр обороны Г. К. Жуков направил в ЦК КПСС Записку «ОБ УСТАНОВЛЕНИИ ЕДИНОГО ПОРЯДКА ВЫПЛАТЫ ДЕНЕЖНОГО ДОВОЛЬСТВИЯ ВОЕННОСЛУЖАЩИМ СРОЧНОЙ СЛУЖБЫ». Начиналась Записка так:

Заметьте, что — командирами ставится вопрос. Насчет денежного довольствия солдат срочной службы. И продолжение:

Т. е., как только умер Сталин, и несправедливо опаленный им маршал Победы уселся в кресло министра обороны, так сразу командиры частей стали возмущаться, что у них срочники разные оклады получают. В 1953 году, чтобы меньше возмущались, разницу уменьшили. Но не повысили оклады тем, кто мало получал, а уменьшили тем, кто получал больше. Но еще не сильно. Поэтому командиры продолжали ставить этот вопрос. Потому что в армии наступил бардак:

Представляете, этот солдатский скот не только посмел накапливать суммы денег и отсылать их своим родным, но еще и пьянствовал на зарплату и серьезный ущерб воинской дисциплине наносил. Потому что не имел должной закалки и жизненного опыта. Защитник Отечества. Нет закалки и опыта — и денег ему давать не надо. А то еще купит чего-то ценного или родителям отошлёт. Или на службе пьянствовать станет. Цинизм просто запредельный. Виноваты, оказывается, не командиры, которые допускают пьянство среди солдат, а деньги! Не будет у солдата на что пить — будет дисциплина крепкая.

И армейская дружба укрепится, потому как

Что же вызывает недоумение у военнослужащих? Оказывается, такое:

Это даже сегодня читать страшно. Нужно только представить армию, в которой срочник был прямо заинтересован в повышении квалификации, в должностном росте, в которой служба в более технически сложных войсках и в более сложных условиях сопровождалась и значительным ростом денежного довольствия… Да что там представлять?! Возьмите радиотелеграфиста, например. Призвали парня в армию, он проявил себя грамотным и старательным солдатом, его отправили учиться на радиотелеграфиста, да еще квалификацию свою повышал постоянно, старался по службе, так такие деньжищи стал получать, что в запои начал уходить и дисциплину разлагать.

Это, вообще, беспредел. Сопляку 18 лет, а он уже зарабатывает, как сверхсрочник! Куда ему деньги девать? Родителям-паразитам еще отошлет или ценную вещь себе купит, или водки напьется!

Нет, такое нужно было решительно пресекать, тем более, что

«Этих мероприятий» — т. е., снижение денежного довольствия военнослужащих срочной службы до таких размеров, чтобы рядовому пехоты было не обидно за оклад механика в ВВС, и денег не оставалось на отослать родителям и тем более, на пиво. Чтобы на гражданку — с чистой совестью и с такими деньгами:

После реформы это 10–20 рублей. Чтоб хватило по дороге домой из армии в поезде прокормиться. Дальше — твои проблемы и твоих родителей, армия за дембеля не отвечает.

Ну и как, Георгий Константинович, укрепилась в армии после этого дисциплина? А чего ж ты, скотина, не предложил уравнять свой маршальский оклад с окладом взводного, чтобы лейтенанту не обидно было?..

Да, не всё мы знаем про сталинский СССР, далеко не всё. 600 миллионов рублей получилась экономия за счет урезания солдатских окладов. 600 миллионов — гигантская сумма для того времени. Вот как ценилась при Сталине служба солдата. Срочники со своей зарплаты деньги домой отправляли! Сколько было одиноких матерей, чьи мужья на фронте погибли?! Ушел старший сын в армию, мать дома с младшими осталась, так сын даже из армии ей имел возможность помогать. В моё время, да еще когда наши отцы служили, это мать-одиночка сыну в армию посылочки отсылала, как на зону, да червонцы в конверт с письмом вкладывала.

Когда я написал про эту Записку Жукова в ЖЖ, мне в комментариях указали про уравниловку, мол, не только на производстве, но и в армии ее ввели. Всё так. Уравниловка в народном хозяйстве убила социалистическое соревнование и остановила рост производительности. В армии она подорвала боеготовность. Нельзя готовить специалистов из-под палки. А если повышение квалификации не сопровождается соответствующим материальным стимулированием, то заставить учиться и осваивать новую технику, расти в специальности можно только из-под палки. Более высокая квалификация — и более высокая ответственность. Кому оно надо задарма или даже за какие-нибудь три рубля, которые никакой погоды в плане материального стимулирования не делают? Поэтому со временем армия докатилась до того, что на показательных учениях, при проведении стрельб из танков, например, проверяющие понимающе отводили глаза в стороны, когда из выезжающего на огневую танка вылезал экипаж из срочников, а в машину из кустов запрыгивали офицеры. Про артиллерию я уже не говорю, там командир орудия был только для галочки.

А вам когда объясняли, откуда в Советской Армии начались дедовщина и прочие неуставные отношения, говорили, что это из-за того, что потом уменьшили срок службы и дослуживавшие по старому сроку стали молодых третировать, да про то, что судимых стали призывать и они привнесли в армию уголовные порядки? А про оклады срочников не говорили, случайно? Да ведь никто и не говорил! Или кто-то сможет вспомнить такое?

Не получится вспомнить, потому что работать, а служба — это работа, и не легкая, можно задарма, за почти одну кормежку, заставить только раба под угрозой кнута или палки. Вот в Советской Армии и установилась палочная дисциплина. Стимулирование, кнут и палка — наряды вне очереди и гауптвахта. Поощрение — на пару часов увольнение за пределы части-тюрьмы, походить среди гражданских. К моменту моей службы даже отпуск стал не правом солдата, а поощрением. Армия стала тюрьмой. А в тюрьму добровольно мало кто желает идти.

Инерция какое-то время сохранялась. Но уже во времена моего детства старшее поколение по инерции — «не служил, не мужик», но из армии возвращались ребята и на наши детские вопросы про службу отвечали: «Там нечего делать».

Понимал ли Г. К. Жуков, когда подписывал эту Записку, к чему всё приведет в итоге? Я не думаю, что он был настолько глуп при всей его фанфаронской глупости, чтобы не осознавать это. И полностью исключаю его инициативу в этом вопросе. Слова об экономии средств исключают его инициативу. Экономия средств бюджета — это не вопрос военных. Если военные начинают думать о бюджете, то только по просьбе или требованию правительства. Заставить Г. К. Жукова пойти на сокращение бюджета армии, более того, изыскивать такие возможности, мог только Хрущев. Это же 1956 год! Поиграли в целинников (и не только в них) и теперь решили вопрос дефицита бюджета за счет солдата.

А Георгий Константинович готов был сделать всё, что попросит его дорогой Никита Сергеевич. Обязан он был ему. Как только умер Сталин, так сразу маршала Победы вернули с Уральских гор в Москву первым заместителем министра обороны. К военному министру Булганину, дружку Хрущева еще с довоенных лет, еще с Московского обкома.

Александра Михайловича Василевского пнули с министра обороны еще 15 марта 1953 года. Он на этом посту антисталинской команде был не нужен. У него обид же на Сталина не было. Он даже в послевоенных фильмах до 1953 года рядом с Верховным.

В 1955 году Булганин сменил на посту Председателя Совета Министров Маленкова и Жуков стал министром обороны. Это для него в докладе Хрущева на 20-м съезде были слова, что Сталин его не ценил и разную клевету про него распускал, а Никита Сергеевич его перед Сталиным защищал.

А вот кому предназначался рассказ Хрущева про Харьков, как там в 1942-м году Сталин не разрешил отступать и поэтому фронт в окружение попал, почему то никого из историков не интересует. Но, согласитесь, хвастаться тем, что фронт, в котором Хрущев был членом Военного совета, потерпел поражение, Никите Сергеевичу не было резона без веской причины…

На Жукова у ЦК был компромат такой, что в случае надобности можно было ему всё припомнить. Когда понадобилось — и припомнили. Конечно, никаким бонапартистом Георгий Константинович не был и Хрущеву лизал до мозолей на языке. У него другая болезнь была — в кругу собутыльников за базаром не следил. Еще при жизни Сталина за это, в том числе, поплатился. Сто процентов, после того, как помог ЦК с «антипартийной группой», он на каждой пьянке хвастался: «Если бы не я, то от Никиты один ремешок остался бы». При Сталине договорился до Урала, при Никите договорился до пенсии.

А кое-кому можно было припомнить, если понадобится, и Харьков, и приказ № 227. И этот человек сидел в зале 20-го съезда, уже избранный на этом съезде в члены ЦК. Это для него Никита Сергеевич рассказывал, как он звонил Василевскому и просил доложить Сталину, что фронт ждет катастрофа.

Банда! Натуральная! Все чем-то повязаны…

Материалы октябрьского Пленума ЦК КПСС 1957 года читать — одно удовольствие. Внимательно. Ни слова не пропуская. Как ныне выражаются — по трубам понеслось. Официально Пленум был посвящен улучшению политико-воспитательной работы в Вооруженных Силах. Но его решением министра обороны Г. К. Жукова выгнали на пенсию. В целях улучшения политико-воспитательной работы. Повесили на воротник маршалу Победы всех собак. Всё ему припомнили. Главные обвинения — принижал роль партии в армии, хамство и грубость, избиение командных кадров, выраженное в изгнании из армии по личному произволу, и еще школу диверсантов создал. Вот зачем она в армии нужна, правда? Совсем не нужна. У Жукова так и спрашивали: уже не с целью диверсии против партии ты ее создал?

Пытаясь выслужиться перед Хрущевым, выступавшие на Пленуме министра буквально втаптывали в грязь. Особенно те, кто еще за день до Пленума Жукову сапоги лизали. Ведь сам Никита Сергеевич признался, что Жуков ему звонил и говорил: «Никита, я твой самый лучший друг и ты это знаешь». Как не лизать сапоги другу самого Никиты Сергеевича?!

Из общей колеи выбились только два выступления, К. К. Рокоссовского и С. К. Тимошенко. После того, что сказал на этом Пленуме Константин Константинович, строки в его «Солдатском долге», что Жуков был его другом, выглядят совсем циничным глумлением над мемуарами маршала. Если между ними и были какие-то приятельские отношения, то они к 41-му году закончились. Маршал Рокоссовский рассказал, что управление Западного фронта во время обороны Москвы в армии называли матерным управлением. Стиль Жукова — мат и угрозы расстрелом. И приводил Сталина в пример, насколько Верховный был тактичным человеком, как глубоко он в военном деле разбирался, какие взвешенные решения принимал, умел слушать людей, относился к ним по-человечески. Совсем не тиран, короче. Люди его уважали и любили, а вот при Жукове уже даже с желающими в армии служить появились серьезные проблемы.

А Тимошенко над Пленумом буквально издевался. «Культ личности»? Да правильно боролись, вредная штука культ личности. А в армии с ним почему не боролись, в результате развился культ личности Жукова?

Очень такой прозрачный намёк: вы бы, борцы с «культуризмом», на себя посмотрели.

Политическая работа в армии, так Тимошенко сказал, что она в загон пошла еще при жизни Сталина, только чего всё на Сталина или Жукова валить, если сам ГлавПУР ее в загон и загнал:

И насчет того, что Жуков всем хамил, политических работников третировал и кадры избивал, Семен Константинович напомнил, что маршала Победы за подобное периодически драли еще когда он полком командовал, и заявил:

Ага, а то всё Жуков да Жуков, сами же ему в рот смотрели, и не грубость, самоуправство стали причиной разбирательства, маршал Захаров проболтался на Пленуме в своем выступлении, что министр обороны хвастался, будто это он и с Берией разобрался и с «антипартийной группой». Такого Хрущев ему простить не мог.

Поднялся на трибуну Родион Малиновский и сразу заявил, что он никогда не испытывал к себе со стороны Жукова ничего подобного, в чем того обвиняют. Лично с Малиновским Жуков всегда вел себя корректно, хотя других в его присутствии третировал безбожно. Но это других, Малиновского же это не касалось, поэтому всё нормально было. Сам Родион Яковлевич объяснил, почему Жуков вел себя с ним вежливо. Потому что чувствовал, что в ответ может получить такое же. Вплоть до «а по морде?!». Такие коммунисты. Один изгаляется над теми, кто ответить не может, а другому плевать, что его начальник людей топчет, главное, чтобы самого не трогали. И всю грязь вывалил пред Пленумом, как в присутствии его, Малиновского, Жуков унижал людей. Особенно маршала Бирюзова, называя его прилюдно болваном.

В своем заключительном слове Н. С. Хрущев вдруг ни к селу, ни к городу начал снова про Харьков, только теперь не только Сталин был виноват, и Василевский тоже:

Ага, весь фронт Никита не пожалел, весь фронт в полном составе убил. И уже понятно стало, кто будет следующим министром обороны, для кого это сказано было…

Если я напишу, что Харьковская наступательная операция была образцом грамотного планирования и блистательна по тому, как она выполнялась, то меня снова гуру исторической науки обзовут фоменковцем и плоскоземельщиком. Но я именно это и пишу — планирование грамотнейшее, исполнение — образцовое настолько, насколько это возможно на войне, при массе неожиданных вводных. А признанным гуру я хочу задать вопрос: а что, и так можно было?! То, что вы насочиняли про нее.

Вот А. В. Исаев пишет:

Обращает на себя внимание «средняя плотность войск» — 19 км на дивизию, меньше уставной нормы. На грани допустимого. Алексей Валерьевич, не на грани, а за гранью. Фронт обороны дивизии РККА по Уставу — 8–12 км. В полтора раза жиже, чем по Уставу.

Только Баграмян указывает, что полоса обороны 9-ой армии составляла 96 км. Тут его курвиметр показал такой же результат, как и у Исаева. Но оперативную плотность войск 9-ой армии Баграмян даёт — порядка 13 км, практически уставная плотность. Почему так у Исаева получилось? А потому, что он взял только пять дивизий 9-ой армии, 341, 106, 349, 335 и 51, и 96 разделил на 5. А две дивизии, 78-ю и 121-ю поместил в какой-то второй эшелон. При этом уставной фронт обороны армии в РККА — 80–100 км. Т. е. 9-я армия вполне себе в уставных условиях обороны находилась. И ничего «на грани допустимого для устойчивой обороны» не наблюдалось. Более того, даже в 41-м году наши войска умудрялись держать оборону и против танковых групп вермахта при гораздо меньшей плотности войск, у Буденного полоса обороны дивизии и до 30 км доходила. Да в резерве не имели артиллерийские полки РГК.

И «Кроме того, предоставленный сам себе фронт…» Как это? Лишний фронт в РККА был, никому не нужный? Особенно впечатляет, что Исаев пользуется, описывая Харьковскую операцию 42-го года опубликованными в ВИЖ № 12 от 1989 года архивными документами о планировании этой операции. Но там никто Южный фронт самому себе не предоставлял, там совершенно другое:

Семен Константинович Тимошенко не был таким, как его В. Пикуль описывал, он хорошо понимал, что пока немцы не ликвидируют Барвенковский плацдарм, никаких операций на юге они проводить не смогут. А самая реальная угроза для войск Юго-Западного фронта — удар вермахта по сходящимся направлениям с севера на Балаклею и с юга — на Барвенково. Особенно серьезная опасность была с юга, там кучковалась танковая группа Клейста. Исходя из того, какую задачу получил «предоставленный сам себе» Южный фронт, именно его 9-я и 57-я армии прикрывали фланг Юго-Западного фронта, Тимошенко видел эту угрозу и требовал от Малиновского… Алексей Валерьевич, вы, случайно, не родственник Родиона Яковлевича? И фейсами похабными схожи и восторгаетесь им сверх всякой меры…

Поймать 6-ю армию вермахта на этапе подготовки наступления и разгромить ее, освободив Харьков — план очень смелый. Но не смелее того, что, якобы, предлагали Жуков и Василевский — измотать немцев в обороне, а потом перейти в наступление. Чтобы пойти на это «взвешенное» решение точно нужна была отчаянная смелость в условиях 1942-го года. Тактика танковых таранов немцев при прорыве обороны была хоть и авантюризмом, влекла за собой дальнейшие проблемы в наступлении, но неопасной она от этого не становилась. Тем более, заявлять об изматывании немцев при обороне Барвенковского выступа после войны, уже в 60-е годы — это можно было делать только если склероз одержал победу над нашими военачальниками-мемуаристами и они забыли про Курскую дугу.

Я не думаю, что Василевский забыл, что было на Курской дуге. При условии, что мы там немцев превосходили в силах, да еще подготовленная в 5–6 линий, изощренно оборудованная оборона, и то ситуация складывалась на уровне драматической. Пришлось задействовать и войска Степного фронта.

А в 1943 году немецкая армия уже была гораздо слабее, чем в 1942-м. Ее боевые качества были намного ниже, сами немцы признавали, что таких войск, как войска 6-ой армии Паулюса, у них уже никогда не было. Оговоримся только, что к началу нашего наступления 12 мая 1942 года, 6-я армия имела сил почти в три раза меньше, чем в период ее наступления на Сталинград. Конечно, если бы у Паулюса было столько же дивизий в мае, как и в июле-августе, то планы Тимошенко были бы нереалистичны. Правда, усиливать до такой степени 6-ю армию Гитлер не планировал, это вынудил его сделать… Тимошенко.

Снова Семену Константиновичу предстояло сделать то, что до него никто на этой войне еще не делал. Первое крупное контрнаступление, Ельня — Тимошенко. Первый разгром немецкой танковой группы, Ростов — Тимошенко. Теперь — первое наступление фронта против стоящего в обороне противника. Таких фронтовых операций до Харькова наша армия еще не проводила. У многих наших командиров, как писал Баграмян, был мандраж, не было уверенности в успехе операции. Иван Христофорович отмечал, что в период ее подготовки Тимошенко главной задачей ставил внушить как раз чувство уверенности в успехе своим подчиненным. И не только во время Харьковской наступательной операции, это вообще стилем Семена Константиновича было — уверенность. Не залихватская самоуверенность, а уверенность. Это стиль профессионала. Недаром до конца войны Семену Константиновичу приходилось координировать действия двух, часто даже трех фронтов одновременно. Равных ему, как полководцу, мало было…

Воспоминания маршала Москаленко «На Юго-Западном направлении. Воспоминания командарма. Книга I. — М.: Наука, 1969». В Харьковской наступательной операции Кирилл Семенович командовал 38-ой армией. На этой армии он до конца войны и застрял, настоящая его карьера началась уже при Жукове, военном министре.

По первоначальному плану операции задействовать в наступлении 38-ю армию не предполагалось. Москаленко пишет, что это вызвало у него огорчение, он ведь так хорошо оборону противника изучил, как никто другой, войска армии горели желанием, но командующий направлением принял ошибочное, по мнению Москаленко, решение, на северном фасе наступления — вести его силами 26-ой армии.

И вот когда Москаленко уже был совсем в очень сильном огорчении, к нему в штаб армии приехал сам Тимошенко и обрадовал тем, что изменил своё решение. Чтобы обеспечить фланг наступающей 26-ой армии, в план общего наступления включили и наступление 38-ой.

И тут, через пару страниц мемуаров, Москаленко уже забыл про то, как горел наступать и начал описывать совершенно другое. Оказалось, что наступление было плохо подготовленным, особенно в разрезе того, что мы немцам в силах уступаем, а они выстроили эшелонированную оборону. И вообще, оказывается, немцы ждали нашего наступления… При этом, Москаленко еще цитирует у себя Вильгельма Адама, адъютанта Паулюса… Вот как это можно делать одновременно?!

Вильгельм Адам сдался в плен вместе со своим любимым Паулюсом 31 января 1943 года. После плена жил в ГДР, в 1953 году стал начальником Высшей офицерской школы казарменной народной милиции (эта милиция — предтеча народной армии ГДР), будущей Военной академии имени Ф.Энгельса. В 1958 году вышел в отставку, занялся мемуарами про своего любимого Паулюса и про то, что Гитлер во всем виноват. Находящемуся в отставке Адаму было присвоено почетное звание генерал-майора. Читая его «Трудное решение: Мемуары полковника 6-й герм. Армии» понимаешь, почему всё так произошло с ГДР. Доигрались. Дозаигрывались. Впрочем, сам руководитель СЕПГ Хонеккер — почти копия нашего Горбачева, в 1987 году, во время своего визита в ФРГ выступил с пламенной речью о том, что когда-нибудь немцы обретут единство. В самой ГДР начались зеркальные с нашей Перестройкой процессы. А потом Горбачев просто продал их, как цыган кобылу на базаре. У меня такое впечатление, что восточно-немецкие товарищи, когда их на базаре продавали, вполне серьезно рассчитывали, будто в будущей единой Германии они какие-нибудь важные портфели получат. Как выразился Путин: ведь мы же теперь свои, буржуинские. Но поступили с ними власти ФРГ цинично и… справедливо.

Но, как бы то ни было, если верить Адаму, не ждали немцы нашего наступления, они были уверены, что у Тимошенко для него нет сил. И для Паулюса, для фон Бока и Гальдера наступление войск Юго-Западного фронта было полной неожиданностью. Кроме того, немцы же сами планировали начать свое наступление с целью ликвидации Барвенковского выступа 17 мая. Так они что, ждали наше наступление или готовили своё? Или, в мемуарах Москаленко всё это для того, чтобы обвинить С. К. Тимошенко в плохой подготовке операции. В том числе, в наплевательском отношении к Краматорской группировке немцев.

Шли последние дни подготовки к началу операции. А в это время на Южном фронте, который по плану Тимошенко должен был прикрыть наступление от угрозы со стороны Клейста, для чего командованием направления была поставлена задача организации эшелонированной обороны на фронте 9-й и 57-й армий Южного фронта, началось нечто странное. Москаленко пишет, что сил 9-й армии было недостаточно для прикрытия фланга наступления, но из состава 9-й армии, не ставя в известность командование направления, в конце апреля командующий Южным фронтом Малиновский выводит стрелковую дивизию и перебрасывает ее на Ворошиловградское направление.

А 7 мая, войска Южного фронта, имея приказ только на организацию обороны для обеспечения левого фланга Юго-Западного фронта, начинают частную наступательную операцию по овладению сильно укрепленным узлом обороны немцев в районе Маяков. Опять же, С. К. Тимошенко и его штаб Малиновским не были поставлены в известность об этой операции.

Сразу после 20-го съезда КПСС Р. Я. Малиновский был назначен заместителем министра обороны Жукова, а в 1957 году сменил Георгия Константиновича на этом посту. Надеюсь, теперь вам понятно, зачем Н. С. Хрущев на 20-м съезде возложил вину на Сталина за неудачу под Харьковом, а в дальнейшем этот ушат грязи вылили на С. К. Тимошенко.

А пока 1942-ой год. 12 мая после часовой артиллерийской подготовки началось наше наступление и оборона немцев сразу же была прорвана на всех направлениях…

На южном направлении нашего наступления войска 6-й армии генерала Городнянского и оперативной группы генерала Бобкина в первый же день вклинились в оборону немцев на 12–15 км, хотя по общему плану наступления среднесуточные темпы определялись в 3–5 километров. С севера войска 21-й и 38-й армий углубились на 6–10 км, тоже опережая график.

Менее удачно, как считается, шли дела у 28-й армии генерал-лейтенанта Рябышева из-за допущенных им ошибок в управлении войсками. 28-й армии удалось в первый день только занять первую линию обороны немцев без серьезного продвижения. Москаленко пишет, что, видя неудачные действия войск Рябышева, он обратился к С. К. Тимошенко с просьбой переместить направление главного удара на фронт наступления его, Москаленко, 38-й армии. Тимошенко отказал, заявив, что Рябышев с ситуацией справится.

Рябышев Дмитрий Иванович. Показательный пример того, к чему могут привести излишние скромность и щепетильность. Вот именно из-за этих своих качеств Дмитрий Иванович не возглавлял одну из фронтовых колонн на параде Победы. Пожалуй, начнем с Б. М. Шапошникова, не всё я о нем написал в соответствующей главе, кое-что приберег именно касаемо Рябышева.

Дмитрий Иванович встретил войну в должности командира механизированного корпуса, действия его корпуса, в числе других, под Дубно теперь расцениваются как танковый погром РККА. В предыдущей книге я постарался показать, какой это был погром и у кого, как то, что делали немцы там приписали потом нашим танкистам. Как раз под Дубно Д. И. Рябышев проявил себя как грамотный военачальник, поэтому 22 июля 41-го был назначен на должность командующего 38-й армией. А 26 августа С. М. Буденный выдвигает его на должность командующего Южным фронтом вместо получившего ранение Ивана Владимировича Тюленева.

Казалось бы, вот она — карьера. Один из опытнейших, грамотнейших командиров нашей армии, «академик». И уже доказавший своё воинское мастерство на должностях командира корпуса и командующего армией. Проблема была только в том, что Рябышев — первоконник, кадр Буденного. Командуя бригадой в Первой Конной, Дмитрий Иванович заслужил два ордена Красного Знамени, один из выдающихся командиров у Семена Михайловича. А ненависть военспецов к первоконникам известна.

Через неделю после вступления в должность командующего фронтом, к Рябышеву, еще только вникающему в дела фронта, обратился член Военного совета А. И. Запорожец с предложением от Военного совета фронта снять с должностей командующего 9-й армией Я. Т. Черевиченко, члена Военного совета армии С. Т. Колобякова, начальника штаба армии П. И. Бодина и начальника оперативного отдела Л. В. Ветошникова за невыполнение приказа о разгроме противника у Берислава, что позволило немцам создать там удобный для наступления плацдарм.

Сам Дмитрий Иванович еще плохо знал командиров фронта и склонялся ограничиться взысканием, но, видно, 9-я армия, в лице её командования, уже достала Военный совет фронта и он настоял на снятии. Вот как сам Дмитрий Иванович описал этот момент:

Ну, сняли и сняли, не первые они такие, как Черевиченко, Бодин и Ветошников, и не последние. Тем более, основания были веские — сдали почти без боя Каховку. Казалось бы, какие могут в связи с этим быть проблемы? Черевиченко уехал в распоряжение Командующего направлением, а Бодин — в Генштаб. О! Генштаб!

Через несколько дней после этого Рябышеву позвонил лично Сталин и поинтересовался причинами этого решения, особенно сильно Иосифа Виссарионовича интересовало, кто из двоих, Харитонов, новый командующий 9-й армией, или Черевиченко, больше соответствует должности и не стоит ли вернуть Черевиченко на армию.

Я полностью исключаю, что Сталину нажаловался Яков Тимофеевич Черевиченко. Не тем человеком он был. Кстати, тоже первоконник. Да что там?! Забегая вперед, уже летом 42-го года, Бодин, став начальником штаба Юго-Западного фронта прямо в лицо говорил Рябышеву: «Я не забыл, как ты меня снял, ты не думай».

А 23 сентября 41-го Рябышев внес в Ставку через Шапошникова предложение о проведении частной наступательной операции силами 18-й и 9-й армий фронта для оказания помощи 51-й отдельной армии. Получил отказ и распоряжение передать часть сил фронта в распоряжение командующего 51-й армии.

Но 26 сентября Шапошников передал приказ Ставки о проведении этой операции 27 сентября. Рябышев пытался убедить Бориса Михайловича в нецелесообразности ее проведения после того, как в 51-ю армию были переданы части фронта, теперь у фронта не было необходимых сил для этого, что грозило провалом и дальнейшим ослаблением обороны. Но Шапошников настоял. Случилось именно то, о чем предупреждал Дмитрий Иванович.

Рябышев с командования фронтом был снят, вместо него назначили Черевиченко, а Дмитрия Ивановича вызвали в Ставку. 9 октября он был в кабинете Сталина и там в присутствии замнаркома обороны Щаденко, А. М. Василевского и Л. П. Берии ему Сталин задал вопрос о целесообразности наступления 27 сентября.

Рябышев ответил, что такой целесообразности, после ослабления фронта передачей частей 51-й армии, не было, наступать нужно было 23 сентября:

Конечно, зловещего Берию интересовал, как вы поняли, наверняка, из рассказа Дмитрия Ивановича, не Рябышев. А потом эти герои из Генштаба жаловались, что Сталин Генштабу не доверял и их, героических штабистов, третировал…

Дмитрий Иванович продолжил:

Ай-ай-ай, какая некрасивая история получается, Борис Михайлович! Получается, что когда Сталин высказал идею наступления, вы, товарищ Шапошников, умолчали, что по вашему указанию часть сил Южного фронта была передана 51-й отдельной армии и сил для наступления у фронта стало недостаточно, умолчали и о том, что Рябышев сам до вашего указания предлагал вариант наступления. Испугались, что придётся отвечать Сталину: «Товарищ Верховный, я, дурак из Николаевской Академии, уже забрал войска у Южного фронта и теперь они наступать не могут».

Конечно, Сталин ругался бы. Поэтому Борис Михайлович скромно промолчал и о докладе Рябышева о невозможности наступления. Сорвется оно — виноват Рябышев, не справился с командованием фронтом.

Наступление и сорвалось. И не только наступление сорвалось, во время него Южный фронт растратил и так слабые силы, уже и оборону держать не мог. Я более чем уверен, что либо Тимошенко, либо Буденный, узнав о снятии Дмитрия Ивановича, вышли на Сталина и попросили внимательней на ситуацию посмотреть. Шапошников к тому времени отметился интригой в отношении Буденного, что привело к окружению под Киевом части сил Юго-Западного фронта.

И присутствие Берии на совещании. Берия не протокол допроса, конечно, писал, а вел протокол совещания. Не по рангу члену ГКО вести собственноручно протоколы. Я ничего другого предположить не могу, как то, что в отношение Шапошникова стали возникать весьма нехорошие подозрения. Решили пока эти подозрения не выводить за круг членов ГКО, все-таки — начальник Генштаба. И Шапошникова на совещание не позвали, был его заместитель, Василевский. Мотив этого ясен, нужно было исключить, чтобы Рябышев постеснялся сказать то, что он сказал, при начальнике Генштаба.

Жаль, что мы так никогда и не узнаем, что было, когда Борису Михайловичу предъявили этот протокол.

А Д. И. Рябышеву Сталин тогда же предложил командование 57-й отдельной армией и спросил, не обидно ли для него будет назначение с понижением. Т. е., все претензии к Дмитрию Ивановичу были сняты. Рябышев ответил, что ему не должность важна…

А оборону немцев войска генерала Рябышева прорвали, как и было намечено планом наступления. Задержка в темпах по сравнению с соседними армиями была вызвана не тем, что Дмитрий Иванович хуже командовал, а тем, что его войска наступали на главном и самом опасном для немцев направлении — прямо на Харьков, там оборона 6-й армии Паулюса была наиболее сильной. И к последним дням нашего наступления передовые части 28-й армии вышли к пригороду Харькова. Два-три дня и город был бы взят, у Паулюса уже не оставалось резервов для его обороны…

Но уже в первые дни наступления начались сюрпризы. Неожиданно кратно усилилось воздействие на наши войска немецкой авиации. Это из Крыма был переброшен авиационный корпус Рихтгофена…

Да, про самые настоящие архивные документы еще. В связи с Крымом вспомнилось. В 1991 году в № 8 «Известий ЦК КПСС» прямо из архива был опубликован свежеобжаренный документ. Самый настоящий, разумеется.

Самый настоящий подлинник. Сомнений нет. Правда, имеются нюансы насчет причастности Кулика к сдаче Ростова и такого вида наказания в советском Уголовном Кодексе, как лишение наград:

Но историки, наверняка, этому найдут объяснение, потому что у нас в архивах все документы настоящие, а кто не согласен, тот — фоменковец и хроноложец…

…Но войска Юго-Западного фронта, несмотря ни на что, упорно ломали немцев, Паулюс бросал в контратаки всё, что мог, ничего не помогало. Местами немцам удавалось вклиниваться в наступающие порядки наших войск, но их отбрасывали, части нашей 6-й армии, группы Бобкина, 28-й и 38-й армий упорно продвигались вперед, даже не отставая от графика, определенного планом наступления.

У немецкого командования начиналась паника. Армии Паулюса грозила реальная перспектива быть разрезанной на части и уничтоженной. Он начал просить у фон Бока перебросить из-под Краматорска к нему дивизии Клейста. Фон Бок отказал. Смысла не было. Во-первых, не успели бы. Во-вторых, имелся шанс хоть немного отвлечь силы Тимошенко от 6-й армии вермахта, ударив с юга по Барвенковскому плацдарму.

Уже 13 мая, на второй день нашего наступления, фон Бок записывает:

Уже 13 мая появились сомнения у него в возможности ликвидировать Изюмский выступ. Удар С. К. Тимошенко спутал все планы. Назревал мат, как в шахматах. Если бы Тимошенко разгромил 6-ю армию вермахта, то наступление Клейста ничего бы немцам не дало, больше того, их 1-я танковая армия в таком случае угодила бы в ловушку.

Даже если Клейст успел бы до разгрома Паулюса начать наступление, то, как он сам же считал, большого успеха оно не принесло бы. Еще 16 мая у фон Бока:

17 мая Семен Константинович принимает решение ввести в прорыв подвижные соединения, окончательный разгром Паулюса становился делом ближайших пары дней.

Но тут становится известно, что утром началось наступление Клейста на изюмском и барвенковском направлениях, а к полудню его части вклинились в оборону 9-й армии Южного фронта на 20 километров. Т. е., там, где по плану наступления части Южного фронта Р. Малиновского должны были еще в апреле создать эшелонированную оборону, вообще никакой, по сути, обороны не было, кроме редких опорных пунктов. Танки Клейста просто проехали ее, фактически, не встретив сопротивления. С 8-ми утра до полудня — углубились на 20 км. Немцы сами такого не ожидали…

Журнал Боевых действий 9-й армии выложен на сайте ЦАМО Фонд: 228, Опись: 701, Дело: 1016. Заканчивается он 15 мая. И. Х. Баграмян вспомнил, что штабу Юго-Западного направления, он же штаб Юго-Западного фронта, одновременно, с началом наступления стало известно, что еще с 7 мая войска 9-й армии безуспешно долбятся в немецкую оборону Маяков:

Есть такое выражение: врёт, как свидетель. Только я не думаю, что именно Баграмян врал, скорее, те, кто его мемуары редактировал, пытаясь придать им направление принятой концепции тех событий.

Вообще, если представить себя следователем, а то, что написано в мемуарах о Харьковской наступательной операции — свидетельскими показаниями, то лично у меня появилось бы желание арестовать всех свидетелей, чтобы они на воле не могли сговориться, закрыть их по разным камерам и начать «пытать очными ставками», пока не расколются.

Пусть бы Иван Христофорович прямо в глаза маршалу Тимошенко сказал, что тот разрешил не прекращать операцию 9-й армии еще не зная, что там на самом деле происходит. И тут же поручил Баграмяну выяснить, каково там положение дел. После того, как разрешил.

14 мая Баграмян выяснил:

А 15 мая операция была прекращена, хотя Тимошенко разрешил ее продолжать, как уже мы прочитали у Баграмяна. Ага. Потому что успеха в ней войска 9-й армии не достигли. И, одновременно, все участники событий упрекают Семена Константиновича в том, что он поздно принял решение о вводе в прорыв подвижных соединений, нужно было делать это еще чуть ли не 14 мая, а решение принято только 17-го. Хотя, более, чем очевидно, что ввод в прорыв подвижных соединение даже 17 мая точно привел бы к полномасштабной катастрофе (их и 17 мая не успели ввести, к счастью), не отделались бы тем, чем отделались тогда.

Иван Христофорович вину за действия Южного фронта самокритично возложил на штаб направления, мол, операторы прозевали ситуацию. Самокритично, конечно, только штаб направления был, одновременно, еще раз напомню, штабом Юго-Западного фронта, операторы были заняты непосредственно подготовкой наступления фронта и потом оно уже шло, некогда было отвлекаться еще и на Южный фронт. Тем более, что…

У меня были в жизни аналогичные ситуации. Они, уверен, были у всех, кто занимал руководящие должности.

В 2010 году я получил назначение заместителем начальника Тверской таможни по правоохранительной деятельности, через пару дней, ознакомившись с делами, собрал личный состав оперативно-розыскного отдела и объявил им, чтобы все они, за исключением недавно принятого на службу парня, готовились на выход с вещами, к увольнению. Я не только работать с ними не желаю, но даже видеть их не хочу.

В тот же день ко мне пришел на прием сотрудник ФСБ, курировавший таможню, с просьбой пока не спешить недели две, не срывать им операцию. Что там за операция была — мне не надо было объяснять. Через две недели заместителя начальника оперативно-розыскного отдела повязали на взятке. Начались следственные действия, дело вело следствие УФСБ, с обысками в кабинетах отдела.

Сидим с начальником таможни в его кабинете, он тоже недавно был назначен, ждем, когда обыск завершится и следователь расскажет о результатах. Заходят в кабинет следователь и заместитель начальника УФСБ. Следователь докладывает, что в кабинете оперативно-розыскного отдела, в шкафу для одежды, обнаружены два мешка с секретными и совершенно секретными делами и документами, которые числятся в отделе защиты государственной тайны таможни, как уничтоженные.

Всё. Таможню можно было закрывать на лопату. Нарушение в области защиты гос. тайны настолько вопиющее, что лишаются допуска к гос. тайне начальник таможни, как ответственный за защиту, я, его заместитель и непосредственный руководитель начальника оперативно-розыскного отдела, начальник ОЗГТ (отдела защиты гос. тайны), все оперативники, у таможни отзывается лицензия. Следователь сразу и заявил, что будет выносить такое представление.

Тут его осадил заместитель начальника УФСБ: не гони коней, ты бы сам мог догадаться о наличии такого нарушения? У кого могла возникнуть мысль, что люди, проходившие ВВК, психиатра, в том числе, способны на такое?

Вызвали в кабинет начальника оперативно-розыскного отдела. Вопрос ему: «Объясни нам, почему вы, вместо того, чтобы забросить в шредер и сжечь документы, уже списанные по актам к уничтожению, годами (4 года!) их складывали в мешки и рассовывали в шкафы с одеждой?». Стоит, красный, как рак, и молчит. А что тут объяснишь?

Как Тимошенко, Баграмян, их штаб могли подозревать, что грамотный во всех отношениях командующий Южным фронтом Малиновский, а начальником штаба у него тоже грамотный во всех отношениях Антонов, получив приказ Командующего направлением копать окопы, готовить оборону 9-й и 57-й армиям, потому что находятся эти две армии как раз в самом удобном для немцев месте подрезать Барвенковский выступ, а прямо перед ними — Краматорск, а там танковая группа Клейста, инструмент для этого подрезания, вместо этого будут снимать оттуда дивизии и штурмовать какие-то Маяки, истощив в этих атаках и так уже ими же ослабленные силы 9-й армии?

У меня только одна версия. Те мои подчиненные (недолго они ими были) вместо работы думали только о том, где бы и как бы прибавку к должностному окладу «заработать», если уж получили удостоверения и пистолеты. А Родиона Малиновского именно тогда, судя по всему, настигла большая и светлая любовь к смазливой и молоденькой вольнонаемной из банно-прачечного отряда. Не до дел фронта ему было, чувства с головой накрыли, а подчиненные, пользуясь ранением комфронтом стрелой Амура, пошли вразнос, каждый сам себе стратег стал…

А дальше начинается эпическая история о том, как Баграмян уговаривал С. К. Тимошенко прекратить наступление и всеми силами обрушиться на прорвавшегося у Изюма врага. Когда же Семен Константинович его не послушался, и не прекратил наступление, всеми силами не обрушился на прорвавшегося врага, да еще и Сталину сказал, что нет необходимости отменять наступление, Баграмян побежал к члену Военного Совета фронта Хрущеву:

Интересно, а почему вы Сталину не предлагали снять с командования фронтом Тимошенко и не назначить на эту должность дорогого Никиту Сергеевича? Ведь, судя по тому, что в этих мемуарах написано, дорогой Никита Сергеевич разбирался в том, что воевать нужно не по глобусу гораздо глубже, чем товарищ Тимошенко. Только товарищ Тимошенко не принимал во внимание советов товарища Хрущева, поэтому тому приходилось через голову командующего фронтом выходить на исполняющего обязанности начальника Генштаба, если верить А. М. Василевскому, точнее, тому, что в его «Дело всей жизни написано». А там написано много забавного, например это:

Вот хорошо, что Анисов был давним сослуживцем Василевского, а то бы так и не удалось выяснить истинного положения вещей. А в штаб Южного фронта, в состав которого входила 57-я армия, Александр Михайлович, полагаю, не звонил, чтобы выяснить истинное положение вещей, потому что предчувствовал, что командующий этим фронтом станет министром обороны и припомнит ему эти звонки, да требования: «Доложите Генштабу об истинном положении вещей немедленно!».

Дальше еще веселее:

Вот так вот и никак иначе. Или вы хотели, чтобы в мемуарах военачальников русским по белому было написано, что Хрущев, первый секретарь ЦК КПСС, глава партии, а потом и правительства, был таким заливистым брехлом, что даже его собственные уши от этой брехни оттопыривались, как у мартышки?! Понятно, что партия признала волюнтаризм Никиты, но допустить, что в его знаменитом на весь мир докладе — откровенная брехня?! А может там еще в кое-каких местах брехня?

Поэтому Василевский мог написать что угодно о тех событиях, но раз Хрущев сказал на съезде, что он ему звонил, то из типографии могла выйти книга мемуаров с тем, что звонил. И ему, и Маленкову. Я бы об этих звонках повесть написал, целый роман, если бы мне дали творческий литературный оплачиваемый отпуск, я даже небольшой отрывок из этой повести уже набросал:

Это самое реальное, что могло в тот день происходить насчет переговоров Хрущева с Василевским и Маленковым, если совместить слова самого Хрущева на 20-м съезде:

И «воспоминания» А. М. Василевского:

По-другому их совместить невозможно, потому что, согласно записи Журнала посетителей кабинета Сталина от 18 мая 1942 года:

«т. Маленков 15.30 — 18.05… т. Василевский 19.20 — 3.30… т. Маленков 20.40 — 3.40»…

Более того, кроме вышеуказанных лиц, в тот день в кабинете Сталина с вечера до утра, вышли только в 3.40, находились Молотов и Берия. Все члены ГКО, за исключением Ворошилова, который, скорей всего, отсутствовал в Москве. А вместе с Василевским в кабинете еще находился его заместитель Бодин. С семи-восьми часов вечера до 3.40 утра. 8 часов, без перерыва. Экстраординарный случай.

Это что, банкет у Сталина был? Собрались вечером и гудели до утра, что-то празднуя? Или Ставка и ГКО в этот день, в эту ночь, точнее, получив известия о происходившем с наступлением ЮЗФ, внимательно следила за событиями, реагировала на них, пыталась оказать помощь фронту под непосредственным руководством Верховного? У вас лично какие версии насчет этого могут быть?

Запись в Журнале посетителей кабинета Сталина множит на ноль устоявшееся в историографии положение о том, что происходило 18 мая, состряпанное из фантазий Хрущева в его докладе на 20-м съезде и кем-то сочиненных воспоминаний Василевского. Звонил ему, Василевскому, понимаете ли Хрущев и просил убедить Сталина, когда Василевский находился в кабинете у Сталина!

Сталин должен был разрешить Тимошенко прекратить наступление, которое сам Тимошенко не хотел прекращать. Да еще, когда операция в марте планировалась, Иосиф Виссарионович всем строгим голосом указал, что она — частное дело направления, чтобы никто в ее не вмешивался. И к этой белиберде добавляется еще само наступление, которое не хотел прекратить Тимошенко, но Сталина уговаривали дать разрешение Тимошенко его прекратить. Да ведь не было уже нашего наступления к тому времени, когда его не хотел остановить Тимошенко и Сталин не давал ему разрешения остановить, хотя Семен Константинович не хотел его останавливать!

28-я и 38-я армии, наша северная группа войск, уже 17 мая не наступали, они оказались именно там, где Паулюс наносил удар навстречу Клейсту, бросив в бой свои последние резервы. Эти две армии отбивали контратаки немцев, а не наступали.

Сам же Баграмян:

это еще 17 мая. Группа Бобкина увязла в обороне немцев.

По 6-й же армии Городнянского Тимошенко принял такое решение:

И в тот же день:

Т. е., Семен Константинович забрал у Городнянского танковые корпуса, которые Городнянский уже начинал вводить в прорыв, стрелковую дивизию, но, при этом, подтвердил свой приказ наступать? Чем должен был наступать Гроднянский, если Тимошенко отобрал у него средства наступления? Какое могло быть наступление, если выдернули на отражение Клейста танковые корпуса УЖЕ введенные в прорыв?

Тот же А. Исаев в «Краткий курс истории ВОВ. Наступление маршала Шапошникова. — М.: Яуза, Эксмо, 2005» указывает, что эти танковые корпуса мало того, что запаздывали с контрударом по прорвавшемуся через армии Южного фронта противнику, так еще и Клейст неожиданно развернулся на 90 градусов, на запад, они противника не нашли там, куда двигались, но тупо повторяет, чтобы не выскочить из колеи ревизионистской историографии, проложенной 20-м съездом, что Тимошенко ошибочно не принял решение об отражении Клейста основными силами группы Бобкина и 6-й армии.

Самые подвижные части запаздывали! Но Тимошенко ошибочно не принял решения… Какое? Стрелковые дивизии Бобкина и Городнянского развернуть на 180 градусов и открыть фронт перед войсками Паулюса? А Паулюс будет равнодушно это наблюдать? Или он сомнет прикрытие развернувшихся дивизий и тогда совсем станет весело?

Да еще, как утверждает Баграмян, Тимошенко считал, что выделенных из группы Бобкина и 6-й армии сил достаточно, чтобы ликвидировать прорыв на фронте 9-й армии, но запрашивает резервы у Ставки:

Кажется, что кто-то в логику совсем никак. И у Баграмяна:

Да, сначала забрал танковые корпуса, потом запоздало приказал приостановить… Приостановить или остановить? Что значит — приостановить? Иван Христофорович, кто вам это вписал в мемуары, какой шпак?

Так мало того, что Семен Константинович запаздывал с «приостановкой» наступления, которого и так уже не было, он еще и козлов отпущения за свои запаздывания пытался найти, цитирую из Р. М. Португальского:

Еще раз напоминаю, в то время, когда сочинялась эта похабная версия о событиях мая 1942-го года, Р. Я. Малиновский являлся министром обороны СССР…

Меня давно некоторые особо одаренные деятели от исторической науки обвиняют в том, будто я придумал, что Хрущев приказал переписать историю СССР. Одновременно, эти обвинители открыто признаются либо в своей глупости, либо в принадлежности к такой группе мерзавцев, которых в оные времена приличные люди даже на дуэль брезговали вызывать. Им просто били морды. Как лакеям.

Не заметить в закрытом докладе Хрущева 20-му съезду прямого указания переписать историю СССР, партии, Великой Отечественной войны — это нужно очень сильно постараться, если читать доклад. И не знать, что после отставки Хрущева ЦК КПСС следовал курсом 20-го съезда — это нужно вообще в материалы съездов КПСС не заглядывать.

Так господа мои критики, выбирайте, какое клеймо вам больше по душе: некомпетентной глупости или мерзавцев.

Также, нужно очень сильно постараться не заметить связки Хрущев–Малиновский. А ее абсолютно никто не замечает, даже больные на всю голову записные сталинисты А. Мартиросян и О. Козинкин, обвинившие С. К. Тимошенко в Харьковской катастрофе 42-го года. Об А. Мартиросяне я пишу только в предельно оскорбительном тоне, даже в личной переписке с ним от этого тона не отступаю, а насчет О. Козинкина читатели моего блога в ЖЖ сами составили мнение, как о человеке не совсем, мягко говоря, психически здоровом, когда он появился у меня со своими комментариями.

Видите ли, они считают, что когда Никита Сергеевич на 20-м съезде набулькал про наступление на Харьков, то он переложил вину с себя и Тимошенко на Сталина. Виноваты-то были Тимошенко и Хрущев, а не Сталин!

Только до 1956 года никто и никогда о какой-то катастрофе под Харьковом даже не заикался, а не то, чтобы обвинять в ней Хрущева и Тимошенко, Военный совет Юго-Западного направления. Совинформбюро в мае 1942 года сообщило, что в результате нашего неудачного наступления на Харьков потери Красной Армии составили 70 тысяч, а потери немцев 90 тысяч. Т. е., даже в результате нашего неудачного наступления вермахт потерял больше. Оправдываться Хрущеву, перекладывая вину на Сталина, не было никаких причин. О самой «катастрофе» почти все сидевшие в зале съезда, как и многом другом, о чем Хрущев в докладе поведал, узнали именно из его доклада.

Зато в зале сидел срочно выдернутый на съезд из Дальнего Востока маршал Р. Я. Малиновский, на этом же съезде введенный в члены ЦК, что уже само по себе говорит — у ЦК и Хрущева лично на этого маршала были далеко идущие планы. Именно для Родиона Малиновского была выдумана эта «катастрофа» и именно для него вина за неудачное наступление переложена на Сталина. Центральному Комитету, еще пока находившемуся в состоянии почти открытой войны с будущей «антипартийной» группой, как воздух нужна была лояльность армии, ее высшего руководства. А лучше всего лояльность гарантируется компроматом. Те, на кого у такой банды, как хрущевско-брежневское ЦК, не было компромата, этому ЦК были без надобности.

Малиновскому Хрущев своим докладом открыто намекал: будешь послушным, всё, что связано с тобой, с твоей ролью в событиях весны и лета 1942-го года, будет вычеркнуто, изобразим дело так, что это Сталин виноват. Не поймешь — пеняй на себя, всё припомним. Родион Яковлевич всё понял. Из его выступления на 21-м съезде:

На 22-м съезде:

Всё правильно, Родион Яковлевич, пёс должен гавкать на тех, на кого хозяин покажет. В благодарность — кость. И должность министра, и вычеркивание из истории войны всех твоих косяков. Чтобы ни пятнышка, чтобы потомки, такие, как нынешний деятель на ниве исторической науки, А. Исаев прославляли твои полководческие заслуги. А помои пусть летят в Тимошенко.

Да, именно при министре обороны СССР Р. Я. Малиновском была создана, в основном, та историческая концепция, в которой не было места некоторым вещам.

Например, цитирую из Василевского:

Из Штеменко:

Из Москаленко:

Маршалу Москаленко в книгу вписали даже про неудачи танковых корпусов. Только я очень сильно сомневаюсь в том, что и Москаленко, и Василевский, и Штеменко забыли, какие события и чьи заслуги послужили поводом для этого приказа. Во всех изданиях по вопросам Великой Отечественной войны при министре обороне Малиновском исчезли любые упоминания о его личных заслугах в том, что произошло на юге летом 1942-го года, в том числе, во всех цитированиях Приказа № 227 были исключены эти строки:

Поэтому, к слову, и Семена Михайловича Буденного выкинули, фактически, из истории ВОВ. Семен Михайлович имел неосторожность, когда был арестован Берия, написать в ЦК записку, в которой, говоря о событиях, предшествующих обороне Кавказа, указал, что в переданном ему Южном фронте после командования этим фронтом Малиновским, он едва на одну дивизию сил сумел собрать. Со всего фронта…

Ошибалась ли наша Ставка относительно планов немцев на 1942-ой год, как это закрепилось в историографии со времен Р. Я. Малиновского? Нет и еще раз — нет. Прогноз Ставки и лично командующего Юго-Западным направлением С. К. Тимошенко был не на сто процентов точным, но очень близким к этому. Нас запутали тем, что Ставка определяла главной целью немцев Москву, под эту марку сунули нам ожидание Сталиным наступления немцев на Западном направлении.

Но Ставка и Тимошенко, как ее член, видели наступление немцев на Москву не на Западном направлении, а в обход, после выхода на Волгу. Основные же направления немецкого наступления к началу лета они определили совершенно точно: Воронежское, Сталинградское и на Кавказ. Более того, еще во время битвы за Москву там начали усилиями саперных армий сооружать линии обороны. Еще в конце 1941-го года Ставка точно определила, что наиболее угрожаемым направлением в будущем будет южное. У того же Василевского редакторы пропустили размещение наших резервов в районе Горького и Сталинграда к весне 1942-го года.

Целесообразен ли был план Шапошникова и Генштаба (если, конечно, такой план был) отказаться от наступления весной 42-го года и перейти к стратегической обороне, пока накапливаются резервы и промышленность разворачивает производство на эвакуированных предприятиях? Да, такой план был целесообразным, если бы Советское руководство планировало собственное поражение. Добровольно отдать стратегическую инициативу противнику, встав в оборону, позволить ему свободно маневрировать войсками направлений и резервами мог запланировать только предатель. Либо военный дурак. Поэтому я даже не сомневаюсь в том, что насчет плана Генштаба только обороняться — выдумки. Иосиф Виссарионович, если бы только услышал от штабных такое предложение, он бы разогнал Генштаб к чертовой матери, предварительно дав задание Берии проверить его состав насчет шпионажа.

Было ли наступление Юго-Западного фронта достаточно подготовленным в оперативном плане и обеспечено необходимыми резервами? Да. Однозначно. Сам ход этого наступления об этом свидетельствует. Наступающие войска успешно прорвали оборону Паулюса и двигались в графике, 6-я армия немцев была от катастрофы на расстоянии буквально одно-двух дней, 17 мая в прорыв уже были введены танковые корпуса.

Существовала ли реальная опасность для фланга нашей южной наступающей группировки со стороны Краматорска, где сосредотачивалась группировка Клейста? Не существовала, если бы командование Южного фронта действовало в соответствии с определенными ему планом наступления задачами — организация эшелонированной обороны. Сил у Южного фронта для этого было достаточно, его 9-я и 57-я армии занимали вполне уставные полосы обороны, в наличии были подвижные резервы. Но вместо организации обороны командование Южным фронтом начало никому не нужное наступление на Маяки, истощив в этом бессмысленном и бестолковом наступлении силы 9-ой армии. Вместо эшелонированной обороны — отдельные опорные пункты, которые Клейст просто объехал.

В результате, узнав о прорыве Клейста, Тимошенко вынужден был остановить наступление и бросить все, не скованные боем, подвижные соединения на купирование неожиданной для него угрозы. Но даже это не принесло результата, потому что само командование 9-й армии убежало в тыл, бросив войска, а командование Южного фронта растерялось и утратило контроль за ситуацией. Фактически, 9-я армия никакого сопротивления не оказывала, а 57-я армия оказалась отсеченной прорвавшимися через 9-ю частями вермахта.

Даже если бы у Южного фронта не хватило сил отразить удар Клейста (а сам Клейст сомневался в его успехе), но если бы войска 9-й и 57-й армий продержались хотя бы пару суток, то введенные в прорыв наши танковые корпуса на фронте 6-й армии Городнянского, сделали бы разгром Паулюса фактом. Через два дня шестая армия немцев начала бы агонизировать, началось бы бегство ее частей, спасающихся от окружения, на запад. В этой ситуации действия Краматорской группировки немцев становились не только бессмысленными, но и опасными для самого же Клейста.

Два дня! И всё было бы кончено. Наши войска были бы в Харькове и планы наступления немцев на Кавказ, тем более, на Воронеж и Сталинград, стояли бы под большим вопросом. Два дня!

И вот когда это мурло, сорвавшее наше наступление на Харьков, стало министром обороны СССР, на Тимошенко и Сталина вылили ушат грязи, обвинив их в провале операции:

Сразу возникает вопрос, и его мне в комментариях задавали: какую ответственность понесло командование 9-й армии и Южного фронта за такую подставу для С. К. Тимошенко, почему их не расстреляли?

Всё бы вам стрелять. Какие-то прямо вы живодеры, товарищи. Ответ находится именно в ЖБД 9-й армии. Выложенный в ЦАМО он заканчивается 15 мая, за два дня до прорыва Клейста, и там нет ни слова о том, что перед фронтом нашей армии сосредотачивают немецкие дивизии. Харитонов проморгал их сосредоточение. Как можно было это проморгать? Далекие от армии люди думают, что нельзя. Это ж дивизии! Но вот в 1944 году немцы проморгали сосредоточение в Белоруссии не дивизий даже, а наших армий. Нужно понимать, что подводят войска к месту их введения в бой скрытно, с соблюдением и дезинформационных мер, и маскировки. Да, разведка ЮФ и 9-й армии оказалась не на высоте, была допущена серьезная ошибка. Эта ошибка в оценке противника повлекла за собой и ряд других. Успокоенное тем, что Краматорская группировка немцев не проявляла активности, командование фронтом и 9-й армии решило, что необходимости усиливать оборону нет, приняло губительное решение улучшить положение своих войск, проведя частную наступательную операцию в районе Маяков.

Да, эта ошибка привела к тяжелым последствиям. Можно было, и это было бы даже справедливым в какой-то степени, отдать под суд и Харитонова, и Малиновского. Вполне можно было, если бы это была последняя боевая операция Красной Армии. Но еще шла война… Это лучше всего объяснить на примере того, что сейчас творится с российской медициной. Когда наш Следственный Комитет начал возбуждать вал уголовных дел в отношение врачей, притягивая врачебные ошибки к статье УК РФ 238 «Производство, хранение, перевозка либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности», врачи перестали лечить больных. В прямом смысле перестали, это сейчас самая тяжелая проблема нашего здравоохранения.

Если точнее, лечение больных врачи проводят строго по рекомендациям Минздрава, не отступая от них. Но ведь каждый пациент со своим организмом, с особенностями этого организма, с сопутствующими заболеваниями и т. п., чего ни в каких рекомендациях не учтешь. А учитывать это необходимо, врачей в медуниверситетах учат лечить не болезнь, а больного. Рекомендации Минздрава — это именно лечение болезни. Зато следователю докопаться не до чего. Вот рекомендация, вот лист назначений — всё тютелька в тютельку, а что пациент умер — в Минздрав обращайтесь. За одним пострадавшим от врачебной ошибки, и даже умершим (как это не трагично) — сотни спасенных людей. У врача, лишенного права на ошибку… Это уже не врач, впрочем.

Аналогично с военными. Военные, также, как и врачи, должны иметь право на ошибку. Иначе, рекомендации… т. е., Устав, приказ вышестоящего начальника — всё тютелька в тютельку, никакой военный прокурор, никакой особист не докопаются. Но никаким уставом и никаким приказом нельзя выстроить противника в их рамки, у противника свой «организм», всё предвидеть вышестоящий начальник не может. Лиши командиров права ошибаться, сажай и расстреливай их за проигранные сражения, так они командовать перестанут, у нас один командир на всю армии остался бы — Сталин, Верховный. Да и его под суд отдали бы.

Но генерала Харитонова, как следует из процитированного приказа Тимошенко, никто именно за неподготовленность обороны армии привлекать к суду и не хотел. У А. М. Василевского в мемуарах написано, как он, узнав о привлечении к суду Харитонова, пошел к Сталину и объяснил, что генерал не виноват, виновато в неудачном наступлении командовании Юго-Западного направления, которое непредусмотрительно отнеслось к операции. И Сталин согласился.

Я считаю Александра Михайловича порядочным и умным человеком. Да и не мог быть начальником Генштаба дурак, написавший такую глупость в своей книге. Не писал Василевский этого. Это вписано в его мемуары такими же негодяями, которые придумали, что Дмитрий Павлов был расстрелян за разгром Западного фронта, в результате получилось, что его Сталин сделал козлом отпущения за неготовность страны и армии к войне. В приговоре — за трусость и паникерство, а реабилитировали, сняв вину за неготовность фронта.

Так же с Харитоновым, Тимошенко хотел отдать его под суд за трусость, а Василевский защитил тем, что генерал не виноват в поражении ЮЗФ.

Почему Харитонова не судили, все-таки? Однозначно сказать уже невозможно. Скорей всего, и я уверен в этом, Федор Михайлович сумел объяснить необходимость передислокации управления армии в Изюм, удар Клейста как раз приходился по его штабу. Изображать из себя смелого, но подставить армейское управление под разгром и уничтожение — преступление. Но головотяпство при организации обороны для Харитонова бесследно не прошло. 8 июля 1942-го он был назначен командующим вновь сформированной 6-й армии, вместо той, которая по его вине погибла в окружении. Это наказание. Тяжелое. Представьте, вы приезжаете командующим в штаб армии, которой присвоен номер погибшей из-за вас…

Генерал Козлова за поражение в Крыму, а там еще веселее всё было, в смысле хуже и печальнее, тоже не судили и не расстреляли, только с должности сняли и в звании понизили.

История же с Малиновским не заканчивается, но о ней позднее.

Итоги нашего неудачного наступления на Харьков. То, что наши войска потерпели тяжелое поражение — здесь спорить не о чем. Потери наших войск немцы оценили в 270 тысяч человек, из них 240 тысяч пленных. Перестроечная комиссия Кривошеева — в 170 958 безвозвратных и 106 232 санитарных.

Алексей Исаев:

Я точно знаю, почему А. Исаев бросил свою специальность системного аналитика и подался в гуманитарии. Берем калькулятор, если столбиком лень считать: 13 556 + 46 314 + 270 476 = 330 346. А не 266 927. Патриот Исаев и немцев переплюнул.

Советское командование, как следует из сообщения Совинформбюро, наши потери оценило в 5 тысяч погибших и 70 000 пропавших без вести. Много. Реально тяжелые потери. Немецкие же, по сведениям нашего командования, 90 тысяч убитыми и пленными, не считая санитарных. Сами немцы заявили о своих чуть более 25 тысяч общих.

Какие цифры здесь более близки к реальности? Кому-то, особенно нынешним российским патриотам наподобие А. В. Исаева, больше нравятся немецкие. И баварское им вкуснее жигулевского.

Только почему-то у немцев при столь мизерных потерях по сравнению с нашими, начиная от их победы под Харьковом, всё пошло наперекосяк.

Вильгельм Адам написал, что после этой сокрушительной победы, в которой Паулюс потерял 20 тысяч гансов, Фриче, сотрудник аппарата Геббельса, накатал статью, восхваляющую полководческое дарование Паулюса. Геббельс за эту статью зондерфюреру Фриче устроил разнос, якобы, как утверждает Адам, великим полководцем считать положено было одного Гитлера, чтобы слава других славу фюрера не затмевала. Хотя, Манштейна за Севастополь почему-то хвалить в немецкой прессе было можно. И тут же Вильгельм Адам приводит слова своего шефа, который узнал о ситуации со статьей Фриче:

Да не в калошу вы сели, господин Паулюс. И фон Бок вместе с вами. В калошу — это слишком мягко сказано…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Глава 9.

22 августа, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/08/22/

Почему меня так заинтересовал период Великой Отечественной войны весны–лета 1942-го года, именно события, происходившие на Юго-Западном направлении? Да потому, что они высвечивают точку бифуркации, момент, когда и по какому пути пошла ревизия настоящей истории войны, лиц, которые причастны к запуску и контролю за процессом ревизии еще резче и контрастнее, чем даже начало войны. На мнимой катастрофе Юго-Западного фронта, на неудачном наступлении на Харьков главные фигуранты спалились, как персонажи-уголовники из комедии «Операция „Ы“ и другие приключения Шурика». Подломили сельпо и в нем их застал спящими сторож. Проблема только в том, что у нас «сторожа», историки — из одной шайки с «уголовниками». Но, думаю, ты, уважаемый читатель, начал что-то насчет маршала Малиновского подозревать…

А наследили-то как они! У нас же за рамками еще остался сам замысел наступления — какую цель им преследовало Советское командование, Ставка, чего оно хотело достичь в результате его?

Как будто бы, вопрос выеденного яйца не стоит, ведь в самом апрельском плане наступления, подписанном Тимошенко, цель его обозначена:

Есть только один нюанс, эта задача была поставлена войскам фронта, но было ли это целью Ставки? Не понятно? Ставка ставит задачу фронтам, но автор задаёт вопрос о цели Ставки. Разве планы Ставки не соответствовали задачам, которые она ставила перед войсками? Вот! На этом публику и разводят те, кто сочиняет военную историю.

Подавляющее большинство публики никогда не занимало никаких командных должностей в армии, а эта история пишется и публикуется в общедоступных изданиях, разумеется, не для слушателей военных академий, это пропагандистские материалы, поэтому в них можно показать массовому читателю и зрителю то, чему любой военный будет только удивляться. Хотя, про любого — это я переборщил. Даже в армии (в правоохранительных органах тоже, кстати) полно, а в мирное время число таких офицеров только увеличивается, кадров, которые до конца своей службы, до самого выхода на пенсию, так и не могут понять, почему их военная карьера идет с таким скрипом, почему они по три срока сидят на своих должностях.

Вроде бы человек военное училище закончил, даже срочную перед поступлением в него отслужил, уже целый капитан, но ты ставишь ему задачу траву газона перед казармой выкосить на высоту спичечного коробка и покрасить ее в зеленый цвет, а он сразу начинает:

1. Зачем ее косить, кому это надо?

2. У него нет газонокосилки.

3. Зачем красить траву в зеленый цвет, если на дворе осень и трава в лесу и на лугах желтая?

4. И к назначенному сроку он не успеет.

5. И что у нас за дурное командование, которое ставит дурацкие задачи, не считаясь с целесообразностью и наличием возможностей?

Это, конечно, утрированно специально, но примерно такое в армии не редкость, и тут ты понимаешь, почему те, кто с этим ротным закончили в одном выпуске училища, уже батальонами и полками командуют, а он застрял в своей должности. Потому что он — не военный. Он совсем не понимает смысла службы. Гнать таких из армии нужно. В народном хозяйстве его претензии и вопросы к начальству — правомерные. В армии таким нечего делать даже в мирное время, а в военное у них быстро сдувает звезды с погон, если даже до трибунала дело не доходит.

Кирилл Афанасьевич Мерецков был военным. Поэтому — маршал. Поэтому он во время войны с финнами, получив задачу для своей 7-ой армии прорвать линию Маннергейма, не стал задавать Главкому Ворошилову вопросы насчет того, где ему взять силы и средства для штурма, а стал выполнять задачу со всем рвением. Задачу, поставленную Ворошиловым, Мерецков не выполнил, но войну закончил Героем Советского Союза, после нее стал заместителем начальника Генштаба и потом начальником Генштаба.

И у Семена Константиновича Тимошенко в 42-м были командармами настоящие, военные, которые не стали задавать вопросов насчет соответствия планов командования силам и средствам армий. Да, армии Юго-Западного фронта изначально не были способны выполнить задачи запланированного в апреле наступления. Сам И. Х. Баграмян написал, что запрошенные фронтом резервы Ставка урезала в три раза. Не было у Ставки необходимых резервов для того, чтобы фронт мог разгромить 6-ю армию немцев, окружить Харьков и взять его. То, как развивалось наше наступление, было неожиданным, судя по тому, что Тимошенко задерживал ввод в прорывы подвижных частей, для самого командования Юго-Западного фронта.

Если я напишу, что целью наступления Юго-Западного фронта не являлось освобождение Харькова, то меня снова, уже в который раз, обзовут плоскоземельщиком и сочинителем альтернативной истории. Только почему-то постоянно так оказывается, что если моя позиция — плоскоземельная фоменковщина, то Сталин и советское руководство — лжецы, обманщики…

Только если у вас Земля круглая, то почему на этой вашей Земле идёшь строго по экватору, но приходишь то на Южный, то на Северный полюса? У вас же ничего не сходится.

Судите сами, Тимошенко докладывает Ставке прогноз по усилению группировки немцев на юге, против Юго-Западного и Брянского фронтов — до 102 дивизий, фиксируются свежие дивизии, переброшенные к группе армий «Юг» из Франции, а в группе армий «Центр» наша разведка насчитывает 70 дивизий, во многих из которых от штата осталось по 30% личного состава. Но Сталин ждет наступления на Москву именно на Западном направлении.

Как я мог забыть про операцию «Кремль»?! Сталина же немцы обманули, И. Х. Баграмян написал, что немцы проводили дезинформационные мероприятия:

Как так «не достиг желаемых результатов», если заместитель начальника Генштаба Василевский написал, что Сталин ждал именно за Западном направлении немцев? Кто врёт, Василевский или Баграмян?

Ладно, ждал или не ждал, но санкционирует проведение силами Юго-Западного фронта частной наступательной операции… с овладением крупного города Харькова. Совсем небольшая и совсем частная операция. И эта операция так и не получила статус стратегической. Даже в труде группы Кривошеева ее нет в перечне стратегических операция Красной Армии. Тихвинская стратегическая наступательная операция есть, а Харьковской стратегической наступательной операции нет, хотя Тихвин по сравнению с Харьковом — деревня деревней.

И сам же Баграмян констатирует:

Но при этом, занимая должность начальника штаба направления и фронта, рисует на карте стрелки нашего наступления с выходом их на запад от Харькова. Только войска не получают никаких задач по овладению городом. Эти задачи им забыли написать в плане наступления, о чем свидетельствует Рябышев, чья армия наносила главный удар с севера:

Т. е., армии поставили задачу овладения Харьковом, в штабе армии составили план наступления, только в нем про взятие города упоминали вскользь, отослали план на утверждение в штаб фронта, там посмотрели, никаких замечаний не сделали, утвердили. Почему утвердили? А потому что опыта боев за крупные города не было. Да и откуда он мог быть у войск Тимошенко, которые всего полгода назад отбили у немцев Ростов-на-Дону?! Всего-то один город и отбили, поэтому то ли опыт не успели получить, то ли Ростов был мелким населенным пунктом.

Извините, но это даже не фоменковщина, это сказки бабушки, страдающей от склероза, которая начала рассказывать про Красную Шапочку, к моменту захода девочки в лес появилась Баба-Яга, а в финале волк хрустел Колобком. Всё напутано.

И только Совинформбюро, рупор пропаганды Советского командования, имевшее привычку постоянно врать и приукрашивать, потому что большевики боялись, как известно, правду народу говорить, неожиданно соврало так, что все встало на свои места, когда сообщило об итогах боев на Харьковском направлении:

Да ведь это же классический прием военного оперативного искусства — внезапно нанести удар по изготовившемуся к наступлению противнику!

И — «…на одном из участков Ростовского фронта»! Сегодня почти никто не знает, что армия Паулюса не должна была наносить главный удар. Главный удар по планам немецкого командования нацеливался на Кавказ через Ростов. Совинформбюро 30 мая 1942 года открытом текстом сообщило о планах немцев, содержащихся в Директиве Гитлера № 41…

Один из читателей точно мне написал в комментариях:

Всё правильно. За исключением того, что повесть и снятый по ней фильм откровенно подловатые. Я знаю, что сейчас некоторые как возмутятся, как возмутятся! Ведь Бондарев и против Горбачева выступал, и орден от Ельцина принять отказался, вообще, выступал против охаивания советского прошлого, патриот же! Член ЦК Коммунистической партии РСФСР — картину немного портит только. «Ленинградское дело», расстрелянным по нему на воротники и намерение создать отдельную от ВКП(б) российскую партию повесили.

Но критиковать военную прозу фронтовика, конечно, это совсем берега потерять нужно. Мне можно, я эти берега давно потерял. Но вы не спешите пока облаивать меня, в 1996 году Б. Н. Ельцин учредил Государственную премию имени маршала Советского Союза Жукова, в 2014 году Бондарев ее получил. Как-то напрягает меня награждение писателей-коммунистов премиями от лица Президента буржуазного государства.

И да, мне проза Юрия Бондарева откровенно не нравится. И это я не в пику моему горячо «любимому» историку А. Исаеву, поклоннику этой лейтенантской прозы, как ее принято называть. Мне, вообще, мало что нравится из военной прозы, вышедшей в свет под контролем идеологического сектора ЦК КПСС. Да, момент еще такой, в 1990 году Бондарев возглавил Союз писателей, когда этот вопрос был в компетенции как раз прораба Перестройки А. Яковлева.

Еще произведения Бондарева относятся, как уже упоминалось, к «лейтенантской прозе». И читатель думает, что он читает правду о войне, какой ее видели младшие командиры. Но это, в случае с Бондаревым, откровенный обман. Юрий Васильевич сам не видел войну глазами командира, потому что он был направлен в училище с фронта уже в самом конце войны, после окончания училища был демобилизован по здоровью, самая высшая его командная должность во время войны — командир минометного расчета.

А в «Батальонах просят огня» капитан Ермаков, командир батареи, переправился через Днепр с батальонами Бальбанюка и Максимова, которые получили приказ захватить плацдарм и обеспечить наступление дивизии на этом плацдарме. Уже когда батальоны сбили немецкий заслон и закрепились на плацдарме, вышестоящее командование довело до командира дивизии Иверзева, что наступления там не будет, плацдарм ложный.

Батальоны, удерживая ложный плацдарм и отвлекая на себя силы немцев, погибли. Ермакову с небольшой группой бойцов удалось спастись. Заявляется Ермаков к своему командиру полка Гуляеву, который его за сына считал, сразу с претензиями. Почему-то в повести Гуляев не удосуживается любимцу объяснить простых вещей насчет того, что у дивизии сложилась сложная ситуация с боеприпасами — станцию разгрузки разбомбили немцы, что удержание ложного плацдарма, хотя и стоило жизни батальонов, позволило провести успешную наступательную операцию, сэкономив гораздо больше жизней солдат и командиров. Этого объяснения в повести нет.

Зато Гуляев везет Ермакова к командиру дивизии, а к тому приехала жена погостить, комдива прямо с постели от жены поднимает ординарец. И тут — сцена. Капитан сходу наезжает на командира дивизии, мол, мы там жизни за Родину отдавали, а ты нам ничем не помогал. Иверзев старается ситуацию сгладить, объясняет, что в результате завтра будет взят Днепров, что прибыло пополнение, Ермакову и Гуляеву нужно завтра его принимать.

Но капитана понесло:

В реальной жизни, в которой живут нормальные люди, полковник Иверзев, на выходку только что вышедшего из окружения, чудом выжившего капитана, отреагировал бы как положено нормальным людям: иди проспись и успокойся, потом поговорим.

Но в повести Бондарева действуют не реальные люди, а… персонажи. Поэтому:

За что под суд-то? Какую статью трибунал пришил бы Ермакову? Обвиняется в том, что назвал командира дивизии сухарем?

Но особисты арестовывают капитана и тот сидит под арестом, ждет трибунала. А Ермаков объясняет комполка Гуляеву:

Но это еще не всё. Начинается наступление на Днепров, сначала успешное. Пока немцы не начали огрызаться. Но пехота вся из нового пополнения, сплошь необстрелянная. Старая, обстрелянная, у Ново-Михайловки-то полегла. Артиллеристы, выкатив орудия на прямую наводку, никуда попасть не могут, потому что ими командует лейтенантик только что из училища. А Гуляев, стоя рядом с комдивом на КП, подкалывает его: вот бы сюда Ермакова, опытного комбата, но он под арестом сидит… Ага, трупами завалили, как вы, наверно, догадались. Старые закончились, зато новое пополнение прислали.

Вы представьте, что «Батальоны просят огня» прочитал бы И. В. Сталин. Зато Бондарев, как Председатель Союза писателей России, присвоил премию имени Шолохова… Зюганову. И еще прямо из Википедии:

Ага, на книгах Бондарева воспитывались поколения советских людей. Воспитались. И как, всё у вас, воспитанные, нормально? Мордва с якутами у вас еще не воюет?..

«Горячий снег». Сам фильм оставляет впечатление неоднозначное. В нем два главных героя — лейтенант Кузнецов и генерал Бессонов. Зрителю понятно, что лейтенанту Кузнецову никогда не быть генералом. Хотя, он герой не только фильма, совсем — герой. Но мешает офицерской карьере человечность. Генералом станет его антипод Дроздовский, который по дороге на фронт уже завел шашни с санинструктором.

Генерал Бессонов же, хотя уже и генерал, и командарм, всё со членом Военного совета ведёт разговоры на темы гуманизма. Волнуют его эти темы. Поэтому он хороший генерал. Хотя, вынужден по обстановке о гуманизме забыть. Точнее, эти муки своей гуманной души глубоко на дне души прятать. А еще у генерала есть сын, который попал в окружение и пропал без вести.

Симпатичный персонаж — командир орудия Уханов, отчисленный из училища накануне выпуска. В самом фильме нет объяснения такому факту биографии симпатичного персонажа, в книге — есть. Перед выпуском Уханов пошел в самоволку, возвращался из нее через окно гальюна возле проходной училища. Влез в форточку, а в гальюне на толчке сидит майор, командир дивизиона. Уханову показалось это смешным, он стал ржать, майор обиделся, отправил на гауптвахту. Вот и отчислили из училища без присвоения звания.

Когда дошло дело до боя с немцами, Дроздовский, военная косточка, сдулся, как проколотый воздушный шарик, зато показали себя Кузнецов, которому было наплевать, сколько звезд у него на погонах (во время действия повести — в петлицах), да Уханов, которому было смешно майора видеть во время физиологического акта.

Всё правильно, правильному мужику не светит карьера в Красной Армии. Кажется, у самого Бондарева был насчет этого какой-то комплекс.

Но сам фильм — еще туда-сюда. Повесть же — откровенно гниловатая и понятно, почему Юрий Бондарев был обвешан от воротника до пупа орденами за свои литературные подвиги, да вагон всяких премий получил в придачу, даже в 2015 году премию от Патриарха. Тех, кто решения 20-го съезда претворял в жизнь, насчет наград и премий не обходили. И до сих пор не обходят.

Генерал Бессонов на приеме у Сталина. Разумеется, про репрессии там, хотелось героическому генералу всё высказать. Но сдержался. Да еще сын генерала был во 2-ой ударной и пропал без вести, а там — Власов. И Сталин с ним на приеме обсуждает вопрос мотивов предательства Власова, потому что Бессонов с ним вместе какое-то время служил.

Да еще Бессонов ожидал увидеть здоровущего мужика, когда шел на прием, а оказалось, что Сталин совсем маленького роста. Если кто помнит Перестройку, тот помнит и как про Сталина тогда писали — маленький сухорукий грузин, да еще Молотов рассказывал, будто его в ссылке крестьяне называли Оська Корявый из-за следов оспы на лице. И сапоги специальные носил с замаскированным высоким каблуком.

И в мемуарах И. Х. Баграмяна Сталин неожиданно для будущего маршала оказался человеком маленького роста. Тогда уж С. М. Буденного, К. Е. Ворошилова и Г. К. Жукова в лилипуты записать нужно, потому что Иосиф Виссарионович ростом повыше их всех был. У политических карликов комплекс насчет Вождя был такой сильный, что они ему даже рост урезали. Речь не о Баграмяне, конечно, именно эти строки в его мемуарах о Сталине свидетельствуют, что редактировались воспоминания маршала безбожно.

А в книгах Бондарева главное именно — трупами завалили. Жертвенный героизм спас страну от фашизма. Вопреки. Особенно это выпукло в «Батальоны просят огня». Там же везде бардак. Станцию разгрузки немцы разбомбили, командование дивизии даже не знает, сколько орудий у него осталось, из артиллеристов в полку Гуляева один Ермаков опытный, остальные командиры — черт знает что, свежеиспеченные… Бардак прикрыли гибелью двух батальонов. Разумеется, всё это голый авторский вымысел. Вымышлен и город Днепров, который брала дивизия, и вся ситуация вымышлена. Подобная операция проводилась при освобождении Киева в 1943-м году, когда наши войска на Букринском плацдарме связали резервы Манштейна, а основной удар нанесли с Лютежского плацдарма. Но только ничего подобного описанному у Бондарева там и близко не было.

Но в контексте этой главы даже не это главное. Главное, что несостоявшийся офицер Бондарев так и не понял элементарных вещей, поэтому и его герой капитан Ермаков их не понимает. Что случилось бы, если бы до того, как отправить через Днепр батальоны, командиру дивизии стал известен план вышестоящего командования с ложным плацдармом у Ново-Михайловки? Самый сильный полк в дивизии — полк Гуляева. Два батальона, Бульбанюка и Максимова, лучшие батальоны, ударные, полка. Их лишиться — потеря большая. Да и просто могло стать жалко людей. Сам же Бондарев описал состояние полковника Иверзева, когда тот узнал о переносе направления главного удара. Вполне мог полковник предупредить Гуляева. А капитан Ермаков, который отправлялся с батальонами, был любимцем Гуляева…. Т. е., опасность того, что замысел операции стал бы известен в батальонах, была реальной. И тогда батальоны не стояли бы насмерть на плацдарме, приковав к себе немцев, а сымитировали бы наступление и отступили, немцы поняли бы, что там не наносится главный удар и устроили бы мясорубку нашим войскам на подступах к Днепрову, на основном нашем плацдарме.

Именно в этом соль — приказ, план операции, доведенный до подчиненного, еще не означает, что в этом плане — замысел начальника. Это всего лишь приказ, доведенный до подчиненного. Это армия и война. Даже в мирное время на учениях такой порядок — правило. Это понимает любой нормально подготовленный лейтенант. Но этого не понимают у нас военные историки, даже если они в генеральских званиях. Или тупо делают вид, что не понимают. Скорей всего, делают вид. Поэтому у них все планы и приказы по войскам, исходящие от вышестоящих инстанций, тождественны самим планам вышестоящих инстанций. Не прорвала 7-я армия Мерецкова линию Маннергейма, как было ей запланировано, сходу — провалился план Главкома Ворошилова, который недооценил противника и не подготовил армию к войне. Да специально же для вас Сталин на совещании после той войны русским языком сказал, что не было у Главнокомандование плана прорвать линию сходу, такой план до Мерецкова был доведен, а Главнокомандование, ставя эту задачу 7-ой армии, на самом деле планировало разведку боем. Но эти фрики от исторической науки всё продолжают — провалился и не готовы были… Натуральные фрики. Специалисты уровня писателя Бондарева.

Контрудар войск Юго-Западного фронта в июне 41-го. Тимошенко поставил Кирпоносу нереальную задачу. Контрудар провалился. Нужно было по плану окружить и разгромить, а получилось только затормозить Клейста. Контрудар мехкорпусов под Лепелем и Сенно. Провалился. Тимошенко поставил нереальную задачу. Без разведки и должной подготовки, сходу. 41-й год — одни сплошные провалы. По планам — хотели всех немцев окружить и разгромить, в реальности только тормозили их наступление… Нет, если сам дорогой Никита Сергеевич сказал, что Сталин обманывал, когда говорил о стратегической обороне и отступлении по плану…

Харьковская наступательная операция 42-го года. Снова провалилась, потому что Харьков не взяли. Да, фронту необходимых резервов для взятия города не дали, в плане Тимошенко армиям про взятие Харькова нет ни слова, Ставка через Совинформбюро открыто сообщила, что в ее планах взять Харьков не было. Харьков — крупнейший промышленный центр и железнодорожный узел. Но операция — частный характер. Ей даже не был присвоен статус стратегической.

Нет, разумеется, Ставка через Совинформбюро обманывала советский народ и свою армию, делала хорошую мину при плохой игре. И о потерях наших и немцев врала. Кривошеев правду о потерях написал, слизав их с немецких источников. 400 тысяч у Юго-Западного фронта как корова языком слизала. А у Паулюса всего 20 тысяч. Фактически, на месте Юго-Западного фронта, при таком соотношении потерь, образовалась гигантская дыра за плацдармом у Барвенкова. Но тогда фон Бок — законченный дебил, если в эту брешь сразу не бросил всё подвижное, что имел под рукой, а стоял до 10 июня, как вкопанный, хотя по плану Фредерикус-2 должен был сходящимися ударами с трех направлений окружить и разгромить силы наших 38-ой и 9-ой армий на правом берегу реки Оскол.

Семен Константинович, отправляя в Москву, в Ставку, Баграмяна и Хрущева 29-го мая с обоснованием о выделении фронту резервов, объяснил, что хотя немцы и понесли большие потери, но они всё еще сильнее, поэтому стоит ожидать скорого наступления. 30 мая Баграмян и Хрущев с 16.50 до 20.45 часов были в кабинете у Сталина. Иван Христофорович вспоминал, что в беседе с ними Сталин был абсолютно спокоен, ни слова не сказал о неудаче под Харьковом. Фронту были выделены семь стрелковых дивизий, два таковых корпуса и восемь танковых бригад. Но еще до их прибытия немцы 10 июня начали проводить не предусмотренную ранее ими планом операцию «Вильгельм». Планировалось сразу по завершении операции «Фредерикус-1» начать «Фредерикус-2», но из-за потерь под Харьковом у них для этого не хватало сил, запланировали сначала разгромить нашу 28-ю армию. И провалили эту операцию… Забегая вперед, они потом и операцию «Фредерикус-2» провалили. А Гитлер уже начал косо смотреть на фон Бока…

Сразу разберемся с широко известным письмом Сталина Военному совету Юго-Западного фронта. Я приведу его текст полностью:

Узнаю руку сына лейтенанта Шмидта, т. е., внебрачного сына Сталина, начальника его личной аналитической разведки, генерал-полковника писателя Владимира Жухрая-Мироненко, отчима С. В. Мироненко, бывшего директора Росархива. Стиль. «Люди из Генштаба». Пипл.

Меня не удивляет, что это письмо широко цитируют наши историки. Меня они плоскоземельщиком называют, а я их — фриками. Позорными фриками. Ни капли стыда!

Замечательно, что ЭТО как реальный документ приводит в своих книгах и Арсен Беникович Мартиросян, защитник Сталина. Я тебе, господин Мартиросян, давно уже никак не называю, кроме как полусбрендившей мразью. От слова «мразь» даже отказаться готов, похоже, после того, как ты на ТВ у Малахова заявил, что Иосиф Виссарионович, действительно, обращался к бабке Матроне, которую церковь в святые записала, насчет прогноза о наступлении немцев на Москву, ты не полусбрендивший, а полностью сбрендивший.

Я даже не буду разбирать это творение, которое у фриков прокатывает за настоящее письмо Сталина, все тезисы в нем. То, что это несомненная фальшивка, очевидно.

Сочинитель ЭТОГО сам запутался, то у него в письме «мы», то Сталин «я поставлю вопрос». Не «мы поставим вопрос», а я. Но должность начальника штаба 28-ой армии на 26 июня… вакантной не была! Товарищу Сталину не доложили в Генштабе, что только совсем недавно на эту должность был назначен приятель Бодина, генерал Ветошников?

Да, сам Иван Христофорович Баграмян написал в изданной в 1977 «Так шли мы к победе»:

Сам ли он это написал? У меня есть большие сомнения, что и это его рукой написано:

Интересно только, где и как Баграмян мог подружиться с Бодиным, если до 1940 года их пути никак не пересекались, а в 1940 году они служили вместе в КОВО, но даже там Баграмян — в 12-й армии, а Бодин — в 26-й? У меня есть большие сомнения насчет того, что Баграмян был лично знаком с Бодиным до 26 июня 42-го, не говоря уже о близкой дружбе.

И насчет снятия Ивана Христофоровича с должности начштаба Юго-Западного фронта… «Военно-исторический журнал» № 11, ноябрь 1967 года, статья Сандалова «Путь советского полководца»:

Снятие Баграмяна с должности, появившееся даже в его мемуарах — это потому, что сочиняли это всё обнаглевшие фрики для публики, которую эти фрики считают быдлом. Мы для них — быдло. Не имеющее никакого преставления даже об уровне должностей и о служебной этике. Поэтому у этих фриков и С. К. Тимошенко сняли с комфронтом. У нас история такая. Она ничего общего не имеет с реальной жизнью. Фэнтази. Тупое. От сочинителей-фриков.

Судите сами, 21 июня было упразднено Главное командование Юго-Западного направления. Оно сыграло свою роль и надобность в нем отпала. С его упразднением Семен Константинович оставался всего лишь командующим Юго-Западным фронтом. Если бы он на этой должности и остался, то в настоящей реальности за его спиной подчиненные шушукались бы:

— Наш-то целый заместитель Наркома Обороны, а его на фронте оставили, как какого-то Еременко. Видно, Сталин его видеть не хочет, за что-то обиделся…

Причем, если Жуков командовал фронтами лишь эпизодически — опалы не было. Но у Тимошенко была. Они же оба — заместители Наркома Обороны, Верховного! Держать их постоянно на командовании фронтом — это непозволительная роскошь и унижение для этих людей. Вот направление на какой-то фронт для проведения особо важной фронтовой операции — да. Жуков направлялся. Так ведь и Тимошенко!..

А Баграмян?! Он же не просто начальником штаба Юго-Западного фронта был. Он почти 10 месяцев был, одновременно, и начальником штаба Юго-Западного направления. Направление ликвидировано, и у Ивана Христофоровича осталась только должность начальника штаба фронта. Так ведь это понижение в должности. Оставить Баграмяна на этой должности, значит, незаслуженно обидеть человека.

А вот Бодина с замначальника Генштаба на фронт — понижение. Скорей всего, Бодин чем-то не устраивал Василевского. Да и не мог он его устраивать, дальше я объясню. Скорей всего планировалась рокировка, Бодин — на штаб фронта, а Баграмян — в замы к Василевскому. Но Иван Христофорович очень настойчиво просился на реальную командную должность, он штабную должность перерос. Ему подобрали вакансию в 16-ой армии, первая же операция этой армии под командованием Ивана Христофоровича и ей присвоили звание гвардейской. Школа Тимошенко, как никак. Дальше — командование фронтом и заслуженная слава полководца.

Так выглядит ситуация со «снятием» Баграмяна, а потом и Тимошенко, в реальной жизни. Если вы занимали какие-нибудь руководящие должности в своей жизни, то это для вас очевидно. Или я неправ?..

Самодуром Семен Константинович Тимошенко никогда не был. Совсем напротив. Его биографы даже приводят в пример случай, когда уже нарком Тимошенко посчитал, что на одного из командиров несправедливо наложили денежное взыскание, Семен Константинович не смог его обжаловать, но тогда взял и из своего кармана заплатил за командира штраф. Человек. С большой буквы. Поэтому рассказы Штеменко о том, что Тимошенко не только не доверял работникам Генштаба, но и считал их, мягко выражаясь, недостойными людьми, характеризуют не самого маршала, как самодура, а генштабистов в непривычном для нас плане. Генштаб-то в историографии представлен сплошь гениями военного дела.

В этом плане весьма интересны мемуары Дмитрия Ивановича Рябышева «Первый год войны». Но есть нюансы. Например, в 6-м номере «Военно-исторического журнала» за 1978 год вышла статья Дмитрия Ивановича «Об участии 8-го механизированного корпуса в контрударе Юго-Западного фронта (июнь 1941 г.)». Многие положения этой статьи почти дословно совпадают с описанием того контрудара в «Первый год войны». Но есть существенные различия, в книге — критическое отношение к командованию фронтом и армий, в подчинении которых находился мехкорпус, в статье — действия командования были оправданы. Ну еще и сам Дмитрий Иванович умер в 1985 году, а мемуары были изданы в 1990-м. И если статью в «ВИЖ» написал сам Рябышев, то «Первый год войны» — литературная запись писателя В. М. Зоткина.

Надо сказать — местами очень странная литературная запись. Особенно в моментах, касающихся отношений между Тимошенко и Рябышевым. Например, бывший начальник штаба 38-ой армии, которой командовал Москаленко (эта армия была соседней с армией Рябышева в Харьковской операции), Семен Павлович Иванов в своей «Штаб армейский, штаб фронтовой» — М.: Воениздат, 1990, так характеризует отношения между Дмитрием Ивановичем и Тимошенко:

По-другому и быть не могло. Они вместе в Первой Конной прошли весь ее путь в Гражданской войне. Рябышев — лучший комбриг Конармии. Старые товарищи. И да — заслуженный военачальник. Опытнейший генерал. Поэтому и в Харьковской операции армия Рябышева наносила главный удар, специально для этого Тимошенко назначил на нее Дмитрия Ивановича.

Но в «Первом годе войны» со стороны маршала к Дмитрию Ивановичу — одна несправедливость за другой. Сплошные несправедливые нагоняи, не говоря уже о неограниченном доверии. Только ситуации описаны в книге весьма странные.

Например, 13 июня, когда 28-я армия вела тяжелые оборонительные бои, Д. И. Рябышев, после того, как вверенные ему войска закрепились на оборонительных рубежах, приехал в Валуйки для доклада Главкому:

Напоминаю, что Л. В. Ветошников — бывший начальник оперативного отдела штаба 9-ой армии Южного фронта, когда этим фронтом командовал Рябышев. Дмитрий Иванович снял с командования армии генерала Харитонова, отстранил начальника штаба армии Бодина и начальника оперативного отдела штаба Ветошникова. Ветошникова и Бодина отозвали в распоряжение Генштаба, в июне Ветошников получил назначение в штаб Юго-Западного фронта. И вот вам.

Дальнейшее выглядит совсем странно:

В принципе, такая ситуация, раздражение Тимошенко, возможна. В принципе. Но Рябышев вернулся на свой командный пункт и выяснил, что войска стоят в обороне и никакого отхода нет в помине. И еще до возвращения генерала в Старый Хутор его начальник штаба генерал Мартьянов сообщил об этом Баграмяну. Т. е., Ветошников просто врал.

Что должен был сделать с Ветошниковым, оклеветавшем его старого боевого товарища, маршал Тимошенко? Правильно, нечто такое, от чего этому штабному фендрику резко поплохело бы. Семен Константинович так и поступил, но в «Первом годе войны» это описано, как вопиющая несправедливость по отношению к Рябышеву.

Маршал своим приказом, несмотря на бурные возражения (так в книге) Рябышева, отстранил от должности начальника штаба 28-ой армии А. А. Мартьянова и на эту должность назначил… Ветошникова. Оцените!

О генерале Александре Алексеевиче Мартьянове доступных сведений, в ЦАМО в том числе, крайне мало почему-то и эти сведения очень отрывочны. Только после отстранения с должности начальника штаба армии он вдруг обнаруживается, со значительным повышением в должности, начальником штаба командующего кавалерией РККА, у С. М. Буденного, а с 1944-го года — в штабе самого С. К. Тимошенко. Да, у опального и отставленного маршала всю войну был собственный штаб. По-видимому, Мартьянова Тимошенко очень ценил.

Понимаете, не вяжется с реальностью ситуация, если назначение Ветошникова рассматривать, как несправедливое отношение Тимошенко к Рябышеву. В реальности могло быть примерно только так, в виде разговора Тимошенко с Дмитрием Ивановичем:

— Товарищ Рябышев, вынужден у тебя просить прощение за несправедливый упрек, как выяснилось Ветошников тебя оклеветал. Приготовь столовые приборы. Сейчас к тебе прибудет вкусный десерт. Я твоего Мартьянова у тебя забираю, вместо него отправляю этого фендрика из Генштаба. Приятного аппетита, Дмитрий Иванович.

Теперь представьте себе, что почувствовал этот Ветошников, когда его начальник И. Х. Баграмян вручил ему приказ о назначении к Рябышеву, которого он только что так некрасиво подставил?

Но не зря Семен Константинович считал генштабистов штабной сволочью. Прибывший на фронт вместо Баграмяна Бодин все-таки отомстил Рябышеву за своего приятеля Ветошникова. Бодин пытался и Тимошенко подставить перед Василевским. Тут, только хорошее об Александре Михайловиче можно сказать, он на фоне своих подчиненных — белая ворона. Это он наследство такое в виде этих гадов получил в Генштабе. У Бодина с Тимошенко не пролезло, хотя, эту ситуацию историки трактуют так, будто в результате Сталин Тимошенко перестал доверять, но это я вперед забежал. И еще, снова забегая вперед, вскоре после того, как маршал был отозван с фронта в Ставку, Бодин оказался начальником штаба Закавказского фронта, у С. М. Буденного.

А именно Семен Михайлович, будучи в 41-м году Главкомом Юго-Западного направления, утверждал решение Рябышева о снятии со штаба 9-ой армии Бодина. А Бодин в глаза говорил Рябышеву, что этого снятия ему не простит, а потом еще подличал против Тимошенко. А Тимошенко, Буденный и Рябышев — старые товарищи, старые боевые друзья…

«Птица-тройка». Которая несется черт знает куда, как у Гоголя? Лично меня это коробит. Еще Алексей Валерьевич любит такое выражение, как «потеря тяжелого вооружения». По отношению к нашим войскам, только это немецкая терминология. У нас ни один командир наверх никогда не докладывал: «Я потерял всё тяжелое вооружение». У нас докладывались конкретные потери танков и пушек.

А то, что планировали немцы насчет наших 28 и 38-й армий, у них носило название операции «Вильгельм», непредусмотренной изначально планами на летнюю кампанию, как я уже писал. После планируемого ими разгрома наших войск на Барвенковском плацдарме, операции Фредерикус-1, должна была начаться Фредерикус-2, предусматривавшая уничтожение всех советских армии, стоявших перед рекой Оскол. Но сил у немцев после потери всего 20 тысяч под Харьковом на это не хватало. Разбили, по сути, Фредерикус-2 на два этапа, «Вильгельм» и, собственно «Фредерикус-2», один — против северной группировки армий Юго-Западного фронта, второй — против южной.

10 июня начали «Вильгельм», закончили 15 июня. Самый большой успех — окружение одной из шести дивизий 28-й армии, 244 сд, части которой через неделю из этого окружения вырвались. Немцам удалось вклиниться между 28-й и 38-й армиями, но Тимошенко бросил навстречу этому вклинению 2 танковых корпуса и две стрелковых дивизии. И всё, на этом «Вильгельм» закончилась. Полным провалом, удалось только потеснить наши части.

21 июня немецкое командование закончило подготовку к операции «Фредерикус-2», планируя разгромить 9-ю армию и части левого фланга 38-й. 22-го июня операция началась главным ударом из Чугуева на Купянск и двумя вспомогательными в направлении на Изюм. 23–26 июня наши войска организованно отошли, закрепившись на восточном берегу реки Оскол. Дальнейшие попытки немцев прорвать нашу оборону, форсировать Оскол и захватить плацдармы успеха не имели. Фредерикус-2 тоже была провалена. При этом, как написано у Д. И. Рябышева, наши дивизии не пополнялись с момента наступления на Харьков.

Фактически, за месяц боев, после того, что именуется у нас катастрофой Юго-Западного фронта под Харьковом, немцам удалось потеснить наши части на 50–60 километров и дальнейшие попытки прорвать оборону Юго-Западного фронта провалились. Сам И. Х. Баграмян указывает, что подолбившись в оборону войск С. К. Тимошенко, фон Бок вынужден был прекратить против них наступление и перебросить танковую группу Клейста на юг, на Донбасс.

Так какое отношение имеет «катастрофа под Харьковом» к тому, что потом разыгралось на Сталинградском направлении? Напоминаю, что Харьковскую операцию проводили войска Юго-Западного фронта, но эти войска через месяц стояли в обороне, отступив на 50–60 км, и их оборону противник не мог прорвать? Ответ — никакого. По буквам — Н-И-К-А-К-О-Г-О.

Более того, немецкое командование, имея замысел разгромить войска армий Тимошенко в двух последовательных операциях, чем открыть себе дорогу на Сталинград, обеспечивая наступление на Кавказ, потеряло целый месяц в безрезультатных попытках окружить и уничтожить войска Юго-Западного фронта, оттеснив их от Барвенковского плацдарма всего на полсотни километров, усеяв эти полсотни километров остовами своих сгоревших танков и трупами пехотинцев.

И всё, что произошло в дальнейшем, никак не связано ни с нашим наступлением на Харьков, ни с Семеном Константиновичем Тимошенко. Тем более, с Тимошенко. Как не связано с ним окружение наших армий под Барвенково. Зато у нас к будущему министру обороны СССР добавляется еще один «герой», тоже выдвиженец Хрущева, тот самый, что ходил весь июнь 41-го к Сталину и докладывал ему, что война вот-вот начнется, но Сталин его не слушал, а к тому времени, когда сочинялась вся эта похабная история про катастрофу под Харьковом, которая повлекла тяжелейшие последствия, этот «герой» занимал должность Начальника Главного Политического Управления Советской Армии…

Ох, как мне нравится читать А. В. Исаева! Действительно, нравится. С удовольствием читаю. Веселое занятие. Вот это, например:

Тимошенко понижен. Хорошо, что хоть из Ставки его не выгнали. И с заместителей наркома Обороны. А Баграмяну приказали идти к Д. И. Рябышеву, командующему 28-ой армией, начальником штаба. Только Рябышев Баграмяна в своем штабе совсем не ощутил. Он там даже не появился. Да и, вообще, начальником оперативного отдела штаба Юго-Западного направления вроде кто-то другой был, а не Баграмян, которого от этой должности отстранили. Иван Христофорович был начальником штаба направления. Зато в РККА были порядки, согласно Исаеву, как в разгильдяйском колхозе:

— Я, председатель колхоза, тебе приказываю бросать крутить хвосты быкам и завтра идти на прополку буряков.

— В гробу я видел твои приказы, на буряки не пойду, можешь хоть прогулы мне ставить.

Вот и Баграмян также Сталину ответил, когда прочитал, что он на штаб 28-ой армии назначен.

Вы меня, господа историки, обвиняете в том, что я насчет архивов… Но у вас же есть дЫрЫктивное письмо за подписью Сталина, в котором написано, что принято решение назначить Баграмяна на должность начальника штаба армии. Принято! «Тов. Баграмян назначается начальником штаба 28-й армии.» Значит, должен быть приказ о назначении Баграмяна на эту должность. И о назначении Ветошникова на другую. Они есть? Их нет. Вместо того, чтобы сдать дела в штабе фронта и ехать в 28-ю армию Баграмян пишет письма Сталину с просьбой дать ему где-нибудь и кем-нибудь покомандовать. И его не дерут, как собаку, за то, что он не выполняет приказ принять штаб армии, а ищут ему командную должность. Такое в армии возможно? А-а, я же упускаю, что гражданин историк Исаев в армии не служил.

Но вы же, черт вас побери, из себя ученых-историков изображаете! Так хоть изобразите! Вам в архиве выдают документ, который не стыкуется с реальной исторической ситуацией. Хоть малейшие сомнения есть — на экспертизу! Вопросы эксперту: химический состав и год изготовления бумаги, чернил… Но нет, всё, что в архивах — по определению подлинное. Историки древности и средневековья смотрят на вас с удивлением и восхищением. Вот бы им такую жизнь!

О следователях Следственного Комитета я даже не говорю. Тем-то приходится каждую бумажку с подписью подозреваемого, если эта бумажка — улика, через экспертизу проводить перед тем, как суду представить. Но это нашему самому гуманному суду, а на суд истории можно тащить любую макулатуру…

Примечательно еще, что именно 26 июня А. М. Василевский был назначен начальником Генштаба. С мая Александр Михайлович, после ухода Шапошникова, исполнял обязанности начальника. Я выше написал, что Бодин был его заместителем, ошибся. Бодин был начальником оперативного управления. К моменту назначения Василевского у него заместителя не было. Не Баграмяна ли он планировал на эту должность, учитывая, что опыт Ивана Христофоровича намного превосходил опыт всех других возможных кандидатов, все-таки у Тимошенко почти год прослужить. Тем более, сам Василевский пишет, что Сталин советовался с Тимошенко насчет кандидатуры на Генштаб, когда ушел Шапошников. Тогда, будто бы Семен Константинович предложил кандидатуру Голикова. Но там, в этом куске воспоминаний Василевского, есть несуразица, там написано, что дело происходило в мае, когда в Ставке были Тимошенко, Хрущев и Баграмян. И когда речь зашла о начальнике Генштаба, Баграмян предложил кандидатуру Тимошенко. Такого быть не могло по определению, не тот ранг был у Баграмяна, во-первых, чтобы своего прямого начальника куда-то предлагать, во-вторых, Семен Константинович — командир, перевод его на штаб — это понижение. Почти оскорбление. Тем более, что штабные, в том числе и сам Василевский, вспоминают, что Сталин относился к ним обидно пренебрежительно:

Уж не Баграмяна ли Александр Михайлович тянул себе в заместители, но тот увильнул от перспективы закиснуть на штабной работе? Во всяком случае, несуразицы со снятием Баграмяна много, и сам Василевский о его снятии ничего не пишет, хотя Баграмян — его номенклатура, как начальника Генштаба. И вообще, о Баграмяне Александр Михайлович только в превосходных тонах, отмечая его выдающиеся качества, как командира. Пока этот вопрос остается открытым, при нынешнем состоянии нашей историографии его разрешить невозможно. Фрики могут только нелепость за нелепостью наворотить.

А пока у нас конец июня 1942 года. Наши войска Юго-западного направления стоят в обороне, ожидая наступления немцев. 19 июня в полосе нашей 21-ой армии был сбит связной самолет немцев, пилот и офицер связи вермахта майор Рейхель погибли, а наши солдаты при них нашли приказ с операцией «Блау».

20 июня это стало известно немецкому командованию, Гитлер был в ярости. Запланированное на 23 июня наступление подвисло. Его нужно было отменять. Но поджимало потерянное в результате трех неудачных операций по разгрому войск Тимошенко время. Полтора месяца летней компании уже заканчивались, но никаких решающих успехов вермахт против Юго-Западного фронта не добился.

По сути, «Блау» планировалось именно то, чего не смогли сделать, проводя «Фредерикус-1», «Вильгельм» и «Фредерикус-2» — снова разгромить Юго-Западный фронт. Ага, в четвертый раз. Еще раз хотели весь фронт в плен взять.

Только у фон Бока уже, я в этом уверен, по отношению к Семену Константиновичу Тимошенко развился комплекс, немецкий фельдмаршал начал бояться своего «злого гения». Смоленск, Елец, упреждение под Харьковом, три неудачные попытки разгромить. Да и про Ростов фон Бок, естественно, знал, хоть и не он там попал нашему маршалу под раздачу. Поэтому «Блау» планировалась ударами по флангам Юго-Западного фронта, по Брянскому и по стыку Юго-Западного с Южным.

Немцы отложили из-за происшествия с майором Райхелем операцию на 5 дней, 28 июня начали ее проводить, рассчитывая, что русские не успеют принять адекватные меры.

Но то, что произошло дальше, не ожидало и советское командование. Этого не должно было произойти! За первые же два дня своего наступления немцы прорвали оборону Брянского фронта на 40 километров! Дальше наступление вермахта начало развиваться с охватом правого фланга войск Тимошенко, Ставка вынуждена была забрать у Юго-Западного фронта два танковых корпуса для отражения этого удара, фактически, Семен Константинович остался без резервов.

Хорошо, что ко времени написания мемуаров Василевского бывший командующий Брянским фронтом уже был на пенсии, поэтому в «Дело всей жизни» можно прочитать такое:

Даже комментировать нечего. Остаётся только раскрыть фамилию командующего Брянским фронтом — Филипп Иванович Голиков, с 1958 года начальник Главного Политического Управления СА и ВМФ, даже не второе лицо в министерстве обороны, он напрямую подчинялся не министру обороны, а ЦК, с 1961 года Голиков был и членом ЦК, на знаменитом 22-м съезде КПСС введен. Я думаю, что вы теперь еще более отчетливей понимаете, почему официальная история ВОВ у нас выглядит настолько, мягко выражаясь, противоречивой.

А какое отношение к событиям на Брянском фронте в конце июня 42-го года имеет «катастрофа под Харьковом»? И в этом тоже Тимошенко виноват?..

Генерал армии Семен Павлович Иванов, родился в 1907, умер в 1993 году. Звание генерала армии присвоено в 1968 году. В 1942 году занимал должность начальника штаба 38-ой армии Юго-Западного фронта, у Москаленко. Профессор. Автор многочисленных работ по истории военного искусства. Руководил Академией Генштаба с 1968-го по 1973-й год.

Я уже упоминал его мемуары «Штаб армейский, штаб фронтовой». Написаны в 1987 году. Перестройка. Гласность. В самом начале книги — несчастные жертвы сталинизма, великие полководцы Тухачевский, Егоров, Уборевич. Репрессии и репрессии. Обезглавленная армия. Всё, как положено, Гласность же.

О событиях под Харьковом в главе «Жаркие дни под Харьковом». Предоставим слово автору (или тем, кто сочинял за него нечто совершенно бесподобное):

Совершенно бесподобно. Переписывали историю, как хотели. Но, наконец, настало время самой объективной правды, появилась возможность написать самую правдивую историю, начиная исправлять в сторону правды историю наступления под Харьковом, автор упоминает А. М. Василевского:

Побороли сталинизм, волюнтаризм, застой, теперь можно сказать всю правду. С. П. Иванов ее и рассказывает. Оказывается, все неприятности случились из-за того, что Сталин ждал наступления на Москву и держал основные резервы именно перед Москвой, а надо было их на юге держать. А когда разразилась катастрофа из-за того, что Сталин не там ждал немецкого наступления и не там резервы расположил, он стал искать виноватых. Кого бы жестоко репрессировать за свою вину. Сначала хотел Тимошенко, но передумал, потому что сын Сталина был женат на дочке Тимошенко. Так в книге генерала Иванова. Спасли Семена Константиновича родственные связи. Потом хотел Хрущева, но передумал, потому что тот не был военным специалистом. Наконец, козел отпущения был найден:

Кто план нарисовал, Баграмян? Так расстрелять его, подлого дашнака! Командующий не виноват, потому что свояк, во-первых, и его план наступления, написанный начальником штаба, не касается. Он командовать должен, а не разные планы читать.

И едва Баграмян не попал под молох репрессий:

Теперь, надеюсь, вы понимаете, как родилось это известное и любимое у наших историков письмо про снятие Баграмяна с должности начальника штаба Юго-Западного фронта. Наши архивы — это самые архивные архивы.

А мемуары — самые мемуарные мемуары. Такое впечатление, что в редакциях, когда туда попадали рукописи, над ними специально глумились. Из той же книги С. П. Иванова:

Читали советские люди эпохи Гласности такие мемуары и плевались: до чего ж Сталин был идиотом! Уже в 1942-м году хотел Берлин взять! Совсем ничего в военном деле не соображал.

Я этого письма уже касался ранее. Теперь приведу его текст полностью:

Попробуйте сами в этом Письме найти что-нибудь про Балтийский флот и Крым. Я его несколько раз прочитал, водя пальцем по строчкам — не нашел. Может, его нужно с лупой читать? Или под рентгеном, может там невидимые простому глазу указания про флот написаны?

У меня такое впечатление, что официальная историография, сочиняя историю ВОВ, над нами специально стебется…

И абсолютно ничего нет в этом Письме о планах на весну и лето, там русским языком написано — ДО ВЕСНЫ.

Цепляются за фразу «…обеспечить таким образом полный разгром гитлеровских войск в 1942 году», вот, мол, каким Сталин был безумным прожектером, хотел уже в 1942 году Германию разгромить. Ну, не знаю, насчет Сталина-прожектера, но насчет владения русским языком его критиков есть вопросы, если у них «обеспечить разгром» является синонимом «разгромить».

Да и вообще, как я уже писал, это Письмо не о планах на 1942 год, а об использовании артиллерии.

И абсолютно во всех мемуарах — про Курскую дугу. О том, что если бы, как там встали в оборону, в обороне измотали, а потом наступали, то совершенно другой коленкор получился бы, получилось бы, как в 1943-м, а не отступление до Сталинграда. Что Шапошников и предлагал, но Сталин этого гения, который, впрочем, ни одной битвы сам не выиграл, не слушал.

Тут уж я даже не знаю, какими словами про это. Я понимаю, что линия партии, что Сталин — сатрап с культом личности, но неужели совсем ничего не стыдно? Единственное, что может оправдать авторов мемуаров, начиная от Василевского, так это то, что им не принадлежат эти строки, это им редакторы под копирку вписывали. Потому что военному человеку такое написать — зашквар, как ныне выражаются.

Курская дуга… А Вязьму не хотите? И то, под Вязьмой не случилось полной катастрофы только потому, что за Западным фронтом стоял Резервный, фон Боку не удалось окружить все войска и Западного, и Резервного фронтов, но отступать пришлось до Москвы. А у Тимошенко, его Юго-Западного фронта, за спиной никаких других фронтов не было.

И когда с Курском приводят пример, то забывают указать, что на Курской дуге у наших войск было значительное преимущество перед немцами в людях, танках, артиллерии, авиации. В 1943-м году Красная Армия, стоя в обороне, превосходила, и значительно, немецкие войска. И то, ситуация в том сражении порой складывалась драматически, и не потому, что наши войска сражались хуже. Дело в инициативе.

Вообще, такие плацдармы, как Курская дуга, и Барвенковский выступ, не занимают для обороны. То, что происходило под Курском в 43-м — это против всех канонов, там наше командование устроило немцам ловушку, но тогда мы были уверены в своем превосходстве. Оборонять же такие выступы, не имея значительного превосходства в силах, даже не опасно, а самоубийственно. Даже при равных силах — это заявка на поражение. Поэтому и под Вязьмой наше командование не сосредоточило все силы на Западном фронте, а поделило их на Западный и Резервный фронты, половину армий поставив в тылу, хоть под Вязьмой даже выступа не было.

Всё же просто, если вы отдаете инициативу противника, рассчитывая отсидеться в обороне, то вам необходимо растягивать все ваши войска по всему периметру фронта, вы не знаете заранее, где противник нанесет удары. Он может с двух сторон подрезать выступ, может с какой-нибудь одной стороны, может ударить в центре, разрезая ваши войска, хоть где, он сам будет выбирать, где ему концентрировать необходимые для прорыва вашей обороны силы. Если у вас с ним равенство в силах, то вы заведомо проиграете, будете разбиты. А у Тимошенко даже этого равенства не было. Единственный выход для него был — наступать с плацдарма, собственно, этот плацдарм он и занимал с такой целью. И переиграл фон Бока.

Немцы не рассчитывали на наше наступление в мае. Они, фантазируя о потерях советских войск, эти свои фантазии принимали за реальность, поэтому думали, что войска Юго-Западного фронта в зимнем наступлении обескровлены, на активные действия не способны, наше наступление 12 мая для немецкого командования стало неприятным сюрпризом, они к нему были не готовы.

У того же генерала С. П. Иванова написано, что войска 38-й армии, в которой он начштаба был, захватили пленных с планом «Фредерикус-1», с планом немецкого наступления, имевшим целью срезать Барвенковский выступ и уничтожить стоявшие в нем армии Тимошенко, так сами командиры 38-й радовались тому, как удачно получилось с нашим наступлением, в мемуарах так и написано: вовремя ударили, заставили немцев в обороне понести потери, ослабили их, теперь им не будет хватать сил для наступления. И не хватило бы, если бы…

У Василевского написано, что Ставка не смогла оказать нашим войскам помощь. Да, не смогла. Нельзя было посылать Мехлиса представителем Ставки к Козлову на Крымский фронт. Не тот уровень был у Льва Захаровича. Там нужен был Буденный, но Семена Михайловича держали главкомом Северо-Кавказского направления, свалив на него и этот злосчастный Крымский фронт, и Северо-Кавказский округ, и Севастополь, и Черноморский флот, и Азовскую флотилию.

Нельзя было Тимошенко держать, одновременно, командующим Юго-Западным направлением и командующим Юго-Западным фронтом. Да еще в период наступления войск фронта. Потом, позднее, уже к 1943 году, Ставка придет к схеме, когда самые выдающиеся полководцы будут в качестве представителей Ставки координировать действия фронтов. Но это потом, когда вырастут в достойных командующих фронтами такие, как Рокоссовский, Ватутин, Баграмян, Толбухин, тот же Малиновский и другие. Но пока был 1942-й год.

В самой-то Ставке, в Москве, кто оставался? Сталин, Ворошилов, Василевский и нарком ВМФ Кузнецов. Всё. Но Ворошилов мало того, что член ГКО, так на него еще партизанское движение и формирование резервов свалили, его выдернуть на какой-нибудь фронт и даже полноценно задействовать в самой Ставке было невозможно. Моряка Кузнецова тоже на сухопутный фронт не пошлешь. Я еще про Молотова забыл.

Фактически, вся работа Ставки упала на Сталина и Василевского. Но Василевский еще и Генштаб.

Поэтому в Крыму случилось то, что, объективно, не должно было случиться, если бы над Козловым стоял представитель Ставки равный Буденному, Тимошенко или Жукову. И неожиданно наступающий под Харьковом Юго-Западный фронт получил проблему в виде немецкой авиации, переброшенной из Крыма.

И с 9-й армией Южного фронта не случилось бы того, что произошло, если бы Тимошенко не Юго-Западным фронтом командовал, а координировал действия Юго-Западного и Южного фронтов в качестве представителя Ставки. Но не было пока достойной кандидатуры на Юго-Западный фронт, и ее даже потом не сразу удалось подобрать, даже когда он в Сталинградский был переименован.

К слову, потом, когда снятый с фронта Малиновский, снова будет командовать фронтами, большую часть времени своего командования он будет видеть над собой представителя Ставки С. К. Тимошенко. Семен Константинович глаз с него спускать не будет. Еще и поэтому Тимошенко историки при министре Малиновском отправили в отставку, сочинили, что ему Сталин фронтами командовать не доверял. Доверял только командующими фронтами командовать…

Но даже при всех неудачах, постигших наше наступление на Харьков, «Фредерикус-1» — провал, «Вильгельм» — провалилась, «Фредерикус-2» — снова неудачно.

«Блау» — четвертая попытка фон Бока разгромить войска Тимошенко охватом с севера и юга. Паническая запись в дневнике Гальдера: Тимошенко уходит из-под удара, немедленно бросить за ним маневренные части!

Не успели. Ушел. А подвижные части немцев напоролись на жестокую, упорную оборону арьергардов Юго-Западного фронта:

А фон Бок потом строил из себя жертву интриг, которого Гитлер несправедливо выгнал в отставку…

Еще мимо этого из книги С. П. Иванова пройти нельзя, это просто прекрасно, вот что вспоминает, якобы, генерал Иванов из бесед с Баграмяном:

Ух, как дунуло в лицо свежим ветром Перестройки и Гласности! Даже чихнуть захотелось. Самоубийцы в штабе Юго-Западного фронта. Добровольцы на звание врагов народа. У вас был приказ на бумаге с печатью, что вам запрещалось «ясно и четко» докладывать, что по сведениям штаба главный удар немцы нанесут на юге, или это вам кто-то на ухо шепотом посоветовал? И кто именно товарищу Баграмяну строго указал, когда он высказывал сомнения в «гениальном предвидении вождя», что совершает политическую ошибку? Хрущев? Тимошенко? Или не указали и не сказали, он по выражениям их лиц догадался? А насчет того, что начальник штаба фронта скромно промолчал о планах немцев, чтобы политическую ошибку не совершить, а потом оказалось, немцы начали действовать именно так, как Сталин не ожидал, но о планах немцев знали в штабе Юго-Западного фронта, но молчали, Сталину не говорили, поэтому случилась катастрофа… Т. е., Баграмян, как из этого следует, трусливо боясь совершить «политическую ошибку», скрыв от командования информацию о планах немцев — кто он? Да он гад, из-за которого немцы до Сталинграда дошли! Трус и подлец! И сам генералу Иванову в этом откровенно признался.

Разумеется, Ивану Христофоровичу никогда в голову не пришло бы ляпнуть такое. Уж кем-кем, но идиотом маршал точно не был. И сам генерал армии С. П. Иванов такого не мог написать ни в коем случае, генералы армии хоть и не маршалы, но идиотов и среди них найти сложновато.

Чем обернулись для немцев провалы их планов «Фредерикус-1», «Вильгельм» и «Фредерикус-2», предусматривающие разгром основных сил Юго-Западного фронта, вполне доходчиво описал маршал Москаленко, командовавший 38-й армией:

А «Блау» пошла сразу наперекосяк. О действиях группы Вейхса и армии Паулюса сам Гальдер высказался более, чем красноречиво: разбрелись, как черти, в разные стороны. Так и написал — как черти.

На Брянский фронт, как только его оборона была прорвана, Ставка направила Василевского и командующего бронетанковыми войсками Федоренко. Совместными усилиями они срочно организовали имеющимися в распоряжении фронта танковыми частями контрудары. Контрудары получились хоть и несогласованными, не успевали с должной подготовкой, но проблемы Вейхс получил серьезные и растерялся.

Он перестал понимать, что творится и не знал, что делать. Такая же растерянность была и в штабе фон Бока, запись в его Дневнике от 5 июля красноречивая:

Тут же выяснилось, что сопротивление советских войск под Воронежем стало усиливаться, пружина сжалась. Вейхс толкал 4-ю танковую армию Гота на город, Гот упирался и не желал идти на Воронеж. Фон Бок был на стороне Вейхса, он видел, что без взятия города невозможно перерезать железнодорожное сообщение с западным берегом Дона, откуда к советским войскам идут пополнения. Но тут Гитлер вдруг начал орать, что взятие Воронежа не имеет никакого значения.

Запись у фон Бока, датируемая 6-м июля:

В результате, не удалось ни Воронеж взять, ни войска Юго-Западного фронта окружить. 13 июля фон Боку было приказано вылететь в Берлин. Отвоевался…

Что на самом деле послужило поводом для отставки фон Бока, он сам деликатно обходит стороной. Пишет о каких-то необоснованных обвинениях со стороны Кейтеля, что-то о том, что он, фон Бок, задерживал поворот XXXX танкового корпуса на юго-восток, для охвата войск Тимошенко, якобы это вызвало раздражение у фюрера. Однако, сам же опровергает эти обвинения:

Этот пруссак пытался донести до потомков, что его отставка связана со склоками в высшем командовании, но никак не с тем, что он провалил четыре операции против Тимошенко одну за другой. Так оно и ушло в историографию, что отставка была вызвана разногласиями фон Бока с Гитлером. Только еще нужно понимать, в каком положении сам Гитлер находился, он не мог объявить о настоящих причинах увольнения фельдмаршала. После проигранной кампании 1941-го года, еще объявить о том, что и в 42-м году всё уже пошло не так, как планировалось? Нацию-то нужно было воодушевлять победами и надеждами.

Поэтому был пущен слух, что отставка связана с болезнью, а 9 августа еженедельник «Дас Райх» опубликовал статью о хорошем командовании фон Бока. Но октябрем 42-го года в Дневнике датирована запись:

Правда просочилась до англичан. Фон Бок пострадал за то, что был выбран козлом отпущения. Так-то он великий полководец, только ему Гитлер мешал. И погода мешала. Если против всех немцев воевал русский генерал Мороз, то против фон Бока еще и русский генерал Дождь. Как в 1941-м году, едва только его войскам наши наваливали люлей, так сразу начинались проливные дожди, поэтому наступать было невозможно, так же продолжалось и в 1942-м. Постоянные проливные дожди, которые задерживали наступление. Как начались эти дожди с мая так до самой отставки и продолжались.

Но интересно, что уже в октябре 1942-го года англичане прекрасно видели, к чему пришло немецкое командование на юге, ему уже был нужен козел отпущения. Но у нас всё еще — катастрофа, которая привела к Сталинграду.

23 июля Гитлер подписывает Директиву № 45, которую немецкие историки хором оценивают, как ошибочную, следствием которой стал провал кампании 42-го года. Один в один, как с передачей танковых частей в 41-м году из группы армий «Центр». Сам фон Бок написал, что если бы у него не забрали танковый корпус под Ленинград… Так ты же, свинья прусская, сам подписался, приняв командование над группой армий, под планом «Барбаросса», согласно которому ты должен был разгромить основные силы русских до Днепра, а потом развернуть 3-ю танковую группу на север, для взятия Ленинграда. Только ни основных сил русских ты не разгромил, ни танковую группу развернуть на север не смог, смог выделить из нее под Ленинград всего лишь один корпус, которым задачу взятия города решить было невозможно. Ничего ты с Тимошенко, который тогда был Главкомом Западного направления, сделать не смог.

В 42-м году снова напоролся на Тимошенко. Апрельской Директивой № 41 предписывалось разгромить основные силы Юго-Западного фронта, после чего захватить Воронеж и Сталинград, обеспечив тем самым наступление на Кавказ, но ничего из запланированного достигнуто не было. А уже минуло две трети лета, тянуть с кавказским направлением дальше было нельзя, можно было дотянуть и до того, что заметет перевалы через Кавказский хребет и тогда про выход к Бакинскому нефтяному району, основной цели немецкого наступления, не было смысла даже думать.

Конечно, идти на Кавказ, имея на фланге советские войска у Сталинграда — решение почти гарантированно самоубийственное. Да потом гибели кавказская группировка вермахта и смогла избежать только потому, что вовремя драпанула назад, побросав всё, что мешало драпу. Но и наступать дальше на Сталинград основными силами, имея, опять же, на фланге советский Южный фронт, тоже было чрезвычайно опасно. Даже еще опасней, пожалуй.

Поставьте себя на место Гитлера. Ситуация: куда ни кинь, всюду клин. Как последствие оглушительных побед над Тимошенко, о которых успели раззвонить на весь мир. Фактически, Семен Константинович и наша Ставка, проведя весной Харьковскую наступательную операцию, даже при условии, что она закончилась окружением части наших войск, уронили, выражаясь фигурально, фишку домино на весь немецкий план летнего наступления. Всё начало сыпаться. Директива Гитлера № 45 это — может хоть где-то повезет. Ну не может же совсем никогда не везти! Ну, хоть где-то, хоть когда-то должно повезти! Боже, услышь наши молитвы! Почему ты так любишь советских атеистов!?

В расчете на везение немцы оставили на Сталинградском направлении одну 6-ю армию и перебросили подвижные части на Ростовское направление. Ростов-на-Дону — ворота на Кавказ. И там немцев ждали. Готовились еще с 1941-го года. И не случись под Ростовом того, что там случилось, Паулюс не дошел бы и до Сталинграда.

Я приведу цитату из Василевского:

Если вы знакомы с приказом Ставки № 227, то заметили, что он в мемуарах Александра Михайловича приведен в урезанном виде. И вы не встретите полного цитирования этого приказа ни в одном издании советского периода до 1988 года. По крайней мере, я не нашел такого, а искал я долго и упорно.

Даже после того, как сменился министр обороны СССР, полное цитирование было под запретом. Нельзя было допустить, чтобы народ узнал, что министром обороны СССР являлся человек, командование которого привело к тому, что немцы дошли до Кавказа и Сталинграда. Я, конечно, о Р. Я. Малиновском. И он министром был не только при Хрущеве, но и при Брежневе.

Что выбрасывали из Приказа № 227? Вот это:

Надеюсь, теперь, когда вы знаете о манипуляциях с текстом Приказа № 227, у вас не осталось никаких сомнений в том, что описание событий весны и лета 1942-го года в советской историографии приняли альтернативный характер с целью исключить из них роль командования Южным фронтом, командующий которого стал при Хрущеве министром обороны СССР. «Мундир» министра Малиновского отнесли в «химчистку» к историкам. А «мундиры» Тимошенко и Сталина вываляли в грязи, представив Семена Константиновича и Иосифа Виссарионовича ответственными за то, что нашим войскам пришлось отступать до Сталинграда.

Более того, была совершена подлость по отношению ко всем бойцам и командирам Красной Армии. Ведь после того, как из Приказа «Ни шагу назад» исчезли строки об оставлении без серьезного сопротивления войсками фронта Малиновского Ростова и Новочеркасска, у народа сложилось впечатление, что ВСЕ войска нашей армии летом 1942-го года оставляли советскую землю врагу, не оказывая ему серьезного сопротивления, поэтому Сталину пришлось пойти на крайние меры, вплоть до создания штрафных подразделений.

Только ничего подобного не было. Наши войска дрались мужественно и упорно. Поводом для издания Приказа № 227 явились действия командования Южного фронта. Оставлять это Ставка без последствий не имела права, не будь Приказа № 227 эта зараза, отступление вглубь страны без сопротивления противнику, перекинулась бы на всю армию, разлагая ее.

Да почти такой же приказ состоялся по результатам «героического» драпа в тыл в июне 41-го года командующего Западным фронтом Павлова и его штаба — Приказ Наркома Обороны № 0250 от 28 июля 1941 года.

Чистка «мундира» Малиновского была проведена кардинально. Я долго искал хоть какие-то сведения, хоть какие-то работы, касающиеся обороны Ростова и Новочеркасска в 1942-м году, ничего не находилось. Какая-то черная дыра. В конце концов натолкнулся на статью историка В. И. Афанасенко «За захват Ростова немцы заплатили высокую цену». Донской временник. Год 2008-й / Дон. гос. публ. б-ка. Ростов-на-Дону, 2007. Вып. 16. С. 134–137. URL: http://donvrem.dspl.ru/Files/article/m7/0/art.aspx?art_id=948. Цитирую из нее:

Афанасенко из касты профессиональных историков, Ростовский Государственный Университет закончил, поэтому он в статье, описывающей героическую оборону его родного города, делает такой вывод:

Что, господин историк Афанасенко, это Сталин 60 лет запрещал восстанавливать историческую справедливость? Поэтому слова из Приказа № 227 о войсках Южного фронта после смерти Сталина исчезли?

Да, те наши части, которые встретили немцев в Ростове, оказывали им героическое сопротивление, Афанасенко об этом пишет, ссылаясь, в том числе, на немецкие источники:

Всё правильно. Воины 9-й дивизии НКВД и 222-го Ростовского полка народного ополчения дрались мужественно… Одна дивизия и один полк обороняли один из самых больших городов в СССР на то время! Больше двух суток. Да, одной дивизией и одним полком больше 2-х суток удерживать такой город, как Ростов — подвиг. Если бы для обороны Сталинграда остались одна дивизия и один полк, то Паулюс его еще быстрее взял бы, наверно. Но где были другие части Южного фронта, для которого, как в статье Афанасенко, были заблаговременно подготовлены рубежи обороны:

А вот где они были:

В 1953 году Семен Михайлович Буденный совершил непростительный поступок. Ему это аукнулось. Семен Михайлович, после Пленума ЦК по Л. П. Берии, заново переосмыслив происходившее во время обороны Кавказа, написал на имя Н. А. Булганина, пока еще занимавшего пост министра обороны, записку со своими выводами о деятельности бывшего наркома НКВД на Кавказе в 42-м году. Берия туда был направлен представителем Ставки, но его действия были больше похожи не на помощь фронту, а на саботаж. Когда Буденный узнал о том, что арестованного Берию подозревают в работе на англичан, у него, как говорится, пазл сложился. Семен Михайлович в своей записке прямо указывает, что «последний рыцарь Сталина», отрезав, по сути, Северо-Кавказский фронт от снабжения, преследовал этим цель дать немцам нашу оборону прорвать, дальше советскому правительству пришлось бы согласиться на настойчивые предложения англичан ввести свой контингент из Ирана в район Баку для защиты нефтепромыслов.

Потом из допроса Штеменко еще выяснилось, что в то время Берия провел никем не санкционированную встречу в Тбилиси с офицером британской военной миссии. А уже после его расстрела, в грузинских архивах обнаружилась информация о том, что Лаврентий Павлович ни в какой муссаватистской тюрьме не сидел, и Киров об его освобождении не ходатайствовал. Сидел в тюрьме солдат Берия Лаврентий, но с отчеством Игнатьевич. Поспешили Берию расстрелять. У меня такое впечатление, что ЦК следствие очень сильно торопил.

Но Буденному навредила не информация в записке о Берии. В мае 42-го Семен Михайлович был направлен Ставкой на Кавказ в качестве командующего Северо-Кавказским фронтом после того, как под Керчью случились известные крупные неприятности, потребовалась «палочка-выручалочка», конечно, никого кроме кого-то из «старых маршалов» на эту роль Сталин подобрать не мог. Семен Михайлович тогда и спас ситуацию, сделав не почти невозможное, а невозможное в прямом смысле слова.

После эвакуации наших войск из Крыма, у Семена Михайловича на весь фронт было 40–45 тысяч штыков. Три дивизии, фактически. Но даже часть этих сил была передана Южному фронту:

Только Южному фронту это не помогло:

Ни хрена себе повоевал товарищ Малиновский! От всего фронта осталось 12 000, дивизия. При этом, не было ни одного окружения. Так куда делись у Малиновского войска? Немцы всех убили? Может, и убили бы, если бы догнать смогли… Возьмем даже цифры у Кривошеева, который наши потери безбожно завышал, у него по Северо-Кавказской стратегической оборонительной операции (25 июля–31 декабря 1942 г.), численность Южного фронта с 25 июля по 28 июля 42-го, до даты его расформирования, обозначена в 300 000 человек. Безвозвратные потери фронта составили 15 317, санитарные — 1412, всего — 16 729. А куда делись остальные войска, если Буденный получил остаток в 12 000?

Может быть, Семен Михайлович специально почернил положение, чтобы свой подвиг на Кавказе более эпическим представить? Нет, сведения Буденного весьма близко соответствуют записям в Журнале Боевых действий Южного фронта https://pamyat-naroda.ru/documents/view/?id=440104893:

Данные выше, чем 12 000 у Буденного только потому, что они за 28 июля, когда фронт был еще в процессе развала, когда Буденный его получил, ситуация усугубилась.

Что же такое случилось с армиями Малиновского? Разгадка проста до невозможности. Прямо в первом абзаце на 68-й странице ЖБД за 20–22 июля:

Двое суток, 20-го, 21-го июля, штаб фронта не имел связи со штабами армий и никакими сведениями о них не располагал. Двое суток!!! 12 000 штыков от фронта осталось… Удивительно, что Буденный вообще хоть их получил после такого командования…

И как раз в это время, когда фронт разваливался, Родион Яковлевич находился в счастливом состоянии влюбленности. Молодуху из банно-прачечного отряда, откликнувшуюся на горячий порыв его сердца, он пристроил в заведующие столовой штаба фронта. Черт с ней, со связью с армиями, что в армиях происходило командующий фронтом не знал, но зато насчет меню в столовой штаба он был отлично информирован.

Знаете, чисто по-мужски я этого понять не в состоянии. Лично для меня эти молодухи, присасывающиеся к генеральским пайкам и окладам, хуже проституток. Проститутки хотя бы честны в своём роде занятий, не изображают из себя влюбленных невест. Но эти генералы и маршалы, которым вдруг вскружили головы эти шлюхи, из-за которых они побросали жен, да еще и на фронте это случилось…! Жена думает, что ее муж Родину защищает, командуя армиями, но благоверный совмещает защиту Родины еще и с половыми боями.

Всё, конечно, в этой жизни может произойти. «Любовь нечаянно нагрянет…». Как пример, Константин Константинович Рокоссовский. К нему тоже нагрянула нечаянно. Не к актрисе Серовой, конечно, это только сплетня. История стала известна уже после смерти маршала, если точно помню — даже в 90-е годы. Никто, даже начальник штаба его фронта, не знал о том, что у Константина Константиновича был роман с военврачом Талановой, в курсе был только шофер Рокоссовского, но он молчал, как рыба. Тем более, жена об этом никогда не узнала. Тем более, никаких боевых орденов любовнице…

Жуков, Конев и Малиновский со своими ППЖ сожительствовали в открытую! В моем представлении, особь мужского пола, верящая в то, что в него может влюбиться красотка, годящаяся ему в дочери, как в случаях с нашими маршалами, мужчиной не является. Это именно особь, перегруженная комплексами мужской неполноценности. Нет, всё может быть, конечно… Но сколько бы эта любовь продлилась, если бы Жуков, Конев и Малиновский не пристраивали своих блядей на теплые места себе под генеральский бок? Сколько времени продолжалась бы любовь к Родиону гражданки Гальпериной, если бы она, откликнувшись на страсть в два раза старше ее человека, продолжала стирать солдатские портки в банно-прачечном отряде, а не ставить подпись под меню для офицеров штаба фронта?

И пример для подчиненных, конечно… Уж не потому ли, что Малиновский развел в своем штабе… любовь, его штаб прозевал переброску со Сталинградского направления танковой армии немцев, удар которой стал настолько неожиданным для Южного фронта, что он попросту развалился, его командование растерялось?

Мне написали в комментариях: почему Малиновского не расстреляли, как Павлова? Не знаю. Наверно потому же, почему в живых, хоть и с понижением в должности, остался Козлов. Но с Малиновским ситуация выглядит так в свете судьбы его близкого друга и члена Военного совета фронта дивизионного комиссара Ларина, что там было серьезное разбирательство и оно могло привести не только к снятию с должности Малиновского и Ларина.

25 декабря дивизионный комиссар Илларион Иванович Ларин застрелился в своей квартире, оставив записку «Я ни при чём. Прошу не трогать мою семью. Родион умный человек. Да здравствует Ленин.».

25 декабря 1942 года Ларин оказался в своей квартире. Только он в это время занимал должность члена Военного совета 2-й гвардейской армии, которой командовал его друг Малиновский. Снова вместе. Они вместе были у реки Мышкова, отражая Манштейна. Из А. Исаева:

По Исаеву выходит, что Ларин нервничал из-за того, что армия не сможет сдержать немцев, идущих на деблокирование Паулюса. Согласитесь, что Алексей Валерьевич — банальный дурак…

Поводы для беспокойства у Ларина были. И они не были связаны с Манштейном. Борис Соколов в своей книге «Маршал Малиновский» (Москва, 2016. Новый хронограф) приводит интересный документ, я его здесь тоже полностью приведу:

Борис Соколов, еще более умственно «одаренный», чем Исаев, делает вывод:

Конечно, боялись особистов. До такой степени боялись, что штаб фронта превратили в передвижной бордель. Так боялись и так отважно с врагом воевали, что даже адъютант убежал в партизаны, только чтобы не видеть этого «героического» сопротивления немецко-фашистским оккупантам.

Сам стиль письма Феденеева — это не инициативное письмо в адрес Маленкова, а объяснительная записка, шло какое-то разбирательство, которое курировал Георгий Максимилианович, продолжавшееся и после самоубийства Ларина.

24 августа Малиновский с Лариным были в кабинете Сталина, Борис Соколов так трактует этот факт:

Т. е., Сталин эту парочку вызвал, чтобы засвидетельствовать им свое почтение и выказать доверие. После того, как Приказ № 227 специально для них подписал. Но Соколов умалчивает, что не тет-а-тет с ними Иосиф Виссарионович разговаривал, да и разговор длился почти час, 55 минут, с 21.40 до 22.35, слишком долго выказывалось доверие. Да еще в присутствии К. Е. Ворошилова и А. С. Щербакова. Климент Ефремович — член ГКО, отвечавший в нем за все военные вопросы, а Александр Сергеевич — начальник Главного Политического Управления РККА. Они тоже доверие выказывали?

Думаю, что там совсем в другом тоне был разговор, в конце которого этих двух героев сексуального фронта проводили словами: «Идите пока за новым назначением, а мы еще будем разбираться с тем, что вы навоевали».

И слова в предсмертной записке Ларина: «Родион умный человек». Это чтобы Сталин знал, что Родион умный? Или Ларин так обозначил, что умный Родион его козлом отпущения уже сделал, а сам выкрутился?

Если бы не Буденный и Каганович, то неизвестно чем закончилось бы наступление немцев на Кавказе, вполне и до Баку смогли бы дойти. После сдачи Ростова и Новочеркасска дорога на Кавказ немцам была открыта. Немецкое командование посчитало, что успех наступления группы «А» Листа предрешен, поэтому сняло оттуда 4-ю танковую армию и перебросило ее на Сталинградское направление, где Паулюс уперся в нашу оборону, как свидетельствует А. М. Василевский:

Василевский ли свидетельствует? Вряд ли. «Ячейки». Вписано редакторами про перенацеливание 4-й танковой армии, чтобы завершить операцию. Чистили мундир министра обороны Малиновского.

Кавказское направление было для Гитлера главным, а не Сталинградское. Но он посчитал, что Листу 4-я танковая армия уже не нужна, на кавказском направлении оборона русских развалена, там паника. Только не учел фактор Буденного и Кагановича.

Семен Михайлович быстро сориентировался в обстановке и принял решение быстро выводить части, которые у него оставались, к перевалам, он не стал пытаться удерживать немцев на равнине, там бы они добили всё оставшееся у Буденного. А Лазарь Моисеевич — это человек, для которого не существовало нерешаемых задач. Хоть метро, хоть железные дороги. Будь он нашим современником, ему бы поручить освоение Луны, так на нее уже туристы летали бы. Каганович поставил на уши весь Кавказ, он мобилизовал для обороны всё, что можно, и всё, что невозможно было мобилизовать, но он мобилизовал. И фон Лист остановился. Уперся в нашу оборону. И когда группа из «Эдельвейса» пробилась к Эльбрусу и на нем установила немецкий флаг, Гитлера эта акция взбесила.

Пропаганда Геббельса об этой акции поспешила раструбить на весь мир, а Гитлера это привело в натуральное бешенство. Почему? Потому что повторялась история с Ростовом и Тихвином в 41-м. К тому времени, когда «эдельвейсы» карабкались на Эльбрус, надежды на выход к Баку у Гитлера уже не было. Поэтому он так упорно, как маньяк, толкал Паулюса в Сталинграде — хоть какой-то успех был нужен…

Наверно, можно подвести итоги.

1. Приписывание Сталину определения Западного направления, как главного для вермахта на летнюю кампанию 1942-го года, вопреки имевшимся у Генштаба сведениям о концентрации немецких войск на Южном и Юго-Западном направлениях — оскорбительно не только для Сталина, но и для всей нашей Ставки и Генштаба. Сталин в свете этого выставлен законченным идиотом, который совершенно ничего не понимал ни в войне, ни в экономике.

Допустим, что немцы летом 42-го года начали бы наступление на Москву. Допустим. Допустим, они бы даже взяли ее. И что? Советский Союз потерял бы возможности к сопротивлению, при условии, что из Москвы была уже эвакуирована в 41-м году почти вся промышленность? Нет, конечно. Даже потеря Москвы выводила Германию на следующую, 43-го года, военную кампанию, захват Москвы не решал вопроса завершения войны. Это при условии, если бы ее взять у немцев получилось. А точно получилось бы? Представим, что Сталин ставил себя на место Гитлера и старался предугадать его планы. В 41-м году, несмотря на то, что Красная Армия была в процессе отмобилизования, наступление на Москву провалилось. Где гарантия того, что в 42-м году, когда советские войска нарастили боевой опыт, это наступление удастся? Что будет, если и в 42-м году оно провалится? А будет катастрофа. Пошел бы Гитлер на такой риск?

Вроде бы, мы все прекрасно знаем, что Вторая Мировая война была войной моторов, все знаем, но Сталин, получается, этого не знал и не понимал, что без нефти моторы бесполезны. Если даже лишить войска наркомовских 100 грамм, спирта не хватит заменить бензин и соляру. Единственная возможность для немцев нанести Советскому Союзу в 42-м году поражение, которое могло стать фатальным — лишить его основных источников нефти. Другого выхода у Гитлера не было.

И Сталин, советское руководство это понимали и предвидели — строительство оборонительных линий силами целых саперных армий на Сталинградском и Кавказском направлениях было начато еще осенью 41-го, когда немцы наступали на Москву. И основные наши резервы, как проскочило в мемуарах А. М. Василевского, концентрировались в районе Горького и Сталинграда.

Еще осенью 41-го года советское руководство готовилось к тому, что следующий удар немцы нанесут именно на юге. Готовились к тому, что придется отступать, сдерживая их, возможно до Сталинграда. Иначе зачем две саперные армии плюс мобилизованное население города с октября 41-го года под Сталинградом были брошены на строительство оборонительных рубежей?

2. Приписывание Сталину планов разгромить Германию в 42-м году, что вылилось в проведении серии неоправданных и неудачных частных наступательных операций основано на бессовестной подтасовке, путем выборочного цитирования Директивного письма ставки Военным советам фронтов об организации артиллерийского наступления.

3. Приписывание Генштабу и Шапошникову планов, отвергнутых Сталиным, не проводить летом 42-го наступательных операций, ограничиться стратегической обороной, оскорбительно для самого Бориса Михайловича, при всем моем прохладном, так скажем, отношении к этой фигуре. Кем бы ни был Шапошников, но военным идиотом он не являлся. Пассивная оборона дала бы гитлеровскому командованию возможность свободно маневрировать войсками и резервами, что привело бы к настоящей катастрофе.

Гнать эту пургу про планы Шапошникова, которые неразумно отверг Сталин — это наглость в такой степени, что я не могу подобрать этому определение. Ведь именно проведение ряда наступательных операций на Западном и Северо-Западном направлениях привело к тому, что войска вермахта групп армий «Центр» и «Север» были там не только скованы, но и обескровлены, гитлеровское командование не только не имело возможности перебросить оттуда войска для усиления своего южного направления, которых там не хватало для взятия Сталинграда и преодоления нашей обороны на Кавказе, но еще и заметную часть резервов направляло для отражения наступлений наших войск против своих армий на московском направлении. Без «неудач» наших войск под Ржевом не было бы победы под Сталинградом.

4. Приписывание Ставке, Сталину и Тимошенко, планов на лето 42-го разгромить войска группы армий «Юг» и выйти к Киеву, куда дошли только в 43-м году — наглое вранье. Мало того, что даже запрашиваемое Тимошенко усиление войск Юго-Западного фронта было значительно урезано, так еще в плане Харьковского наступления даже нет намека на операцию по взятию самого Харькова.

Ладно, пусть Совинформбюро врало, что целью было упредить и сорвать наступление немцев. Не верите Совинформбюро? Оно приукрашивало? Так даже английское радио, как не даст соврать фон Бок, еще зимой, в начале 42-го говорило, что Тимошенко, занимая Барвенковский выступ, преследует цель помешать немецкому наступлению на Кавказ. Не самому выйти к Днепру, а ПОМЕШАТЬ наступлению немцев на Кавказ. Разницу улавливаете, господа военные историки? Но похоже, что вы предпочитаете передачи «армянского радио».

5. Виновно в окружении части войск Юго-Западного фронта, наступавших на Харьков, персонально командование Южного фронта, его командующий Р. Я. Малиновский, не только не выполнившие приказ Главкома направления Тимошенко об организации эшелонированной обороны с целью прикрытия фланга со стороны Краматорска, но еще без санкции Главкома, не поставив его в известность, начавшее проводить безрезультатную частную наступательную операцию, обескровившую войска, которые должны были прикрыть фланг Юго-Западного фронта.

6. Даже окружение части войск Юго-Западного фронта ни к какой катастрофе на фронте не привело. Более того, потери, понесенные немцами во время наступления Тимошенко, не позволили им решить полностью задачи, определенные планом «Фредерикус-1», фон Бок был вынужден проводить непредусмотренную ранее операцию «Вильгельм», которая тоже закончилась неудачей. И следующая операция «Фредерикус-2» не достигла поставленных целей, разгромить войска Юго-Западного фронта немцам не удалось, за месяц боев они оттеснили наши войска на 50 км. Понеся при этом серьезные потери.

7. К отступлению войск Юго-Западного фронта к Дону и осложнению обстановки на Сталинградском направлении привело не неудачное наступление на Харьков, а провальное командование войсками Брянского фронта его командующим Филиппом Голиковым, в результате чего войска Тимошенко оказались под угрозой окружения.

Принятая и доныне живущая историческая концепция, объясняющая причины нашего отступления до Сталинграда большими потерями, понесенными Юго-Западным фронтом во время майского наступления — ложь. Тимошенко отступал к Дону не потому, что Паулюс прорвал его оборону, а потому, что Гот вышел к Воронежу и развернул свои танки в тыл Юго-Западного фронта. На Воронежском направлении стояли войска Брянского фронта, которые в майском наступлении участия не принимали, они не только не были обескровлены (чем, если не наступали?), но и, как указывает, А. М. Василевский, были в состоянии нанести поражение Готу.

Вина в том, что Тимошенко вынужден был отвести армии Юго-Западного фронта за Дон — на Филиппе Голикове, не справившемся с командованием фронтом.

8. Дальнейшее отступление наших войск уже до стен Сталинграда — полностью на совести Р. Я. Малиновского, благодаря командованию которого были почти без боя сданы Ростов и Новочеркасск, был открыт путь вермахту на Кавказ, что позволило немецкому командованию перебросить с кавказского направления танковую армию на сталинградское направление. Приказ № 227 «Ни шагу назад» родился в ответ именно на то, к чему привело командование фронтом Малиновского.

Два персонажа — Р. Я. Малиновский и Ф. И. Голиков.

Жаль, что Болгария была союзницей Германии и у Иосифа Виссарионовича не было возможности съездить к Ванге насчет предсказания по этим двум персонажам. Да и вообще, мягкотелая грузинская натура…

Зато Хрущеву и ЦК как раз во время борьбы с «антипартийной группой» во главе армии нужны были послушные марионетки. Лучше всего на эту роль подходят те, кого можно, при случае, поставить на место с помощью компромата. Поэтому министром обороны СССР стал Р. Я. Малиновский, а начальником Главного Политического Управления СА и ВМФ — Ф. И. Голиков. Парочка, которая накомандовала в 42-м году так, что немцы оказались в Сталинграде и на Кавказе. Только посмели бы они рыпнуться против ЦК, им бы дорогой Никита Сергеевич сразу 42-й год припомнил.

И уже под контролем этой парочки сочинялась та наглая в своей лживости, тупая до безобразия, подлая до невозможности история 42-го года.

Господин А. В. Исаев, фамилии Малиновского и Голикова, их должности при Хрущеве и Брежневе, ничего вам не говорят, вы на это не обращали внимания, когда сочиняли свои книжки? Хотя, у вас Малиновский самый любимый, после Жукова…

В 2019 году, выступая на канале МПГУ https://www.youtube.com/watch?v=7YmDM1i9ao4 А. В. Исаев сделал заявку на историческое открытие. Оказывается, летом 41-го года у Тимошенко и Жукова была конкуренция, они соревновались между собой, кто больше отвоюет у немцев территории под Смоленском. Алексей Валерьевич отдал должное Тимошенко — отвоевал больше, чем Жуков, хотя Жуков, командуя Резервным фронтом, отбил Ельню. То, что Резервный фронт входил в состав войск Западного направления Главкомом которого был Семен Константинович, и Жуков был подчиненным Тимошенко — вероятно, значения не имеет. Все равно ведь не получилось у Жукова обскакать своего начальника по гектарам освобожденных от фашистов земель.

И Алексей Валерьевич в студии МПГУ повторил своё открытие о причинах снятия Тимошенко с должности командующего Сталинградским фронтом, сделанное им еще в книге «Когда внезапности уже не было»:

Такой «документ», как директивное Письмо Ставки от 14 июля 42-го, действительно существует, он опубликован в указанном Исаевым сборнике, я его текст еще раз продублирую:

ПОДЛИННИК! А я его документом в кавычках обозначил. И даже не буду затруднять себя рассмотрением текста этой филькиной грамоты. Он позорный. Для того, кто его сочинял. Не для Сталина, конечно. Потому что для признания ЭТОГО подлинным документом не хватает только в архиве ответа Тимошенко Сталину: «Товарищ Сталин, вам пора принимать таблетки от склероза».

В этом же Сборнике «Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК. Документы и материалы. 1942 г…» приводится текст переговоров Сталина с командующим Южным фронтом Малиновским от 12 июля 42-го, цитирую из него:

Может показаться, что Сталин в разговоре с Малиновским костерит почем зря своего заместителя в наркомате и члена Ставки маршала Тимошенко, который не справился с командованием фронта, в результате оно было дезорганизовано. Если есть желание найти дополнительный компромат на Тимошенко, то можно и это использовать, чтобы показать, как Сталина начинал бесить «царицынский товарищ», испытывая его терпение.

На самом деле, ничего такого Иосиф Виссарионович и близко не имел ввиду. Тем более, он здесь четко обозначил, что главным и самым опасным направлением становится сталинградское, что принято решение его прикрыть войсками нового, создающегося Сталинградского фронта. Командующим Сталинградского фронта, самого важного на тот момент, вы, наверно, с первого раза догадаетесь, кого Ставка назначила. Правильно, Тимошенко.

А дезорганизация управления войсками армий Юго-Западного фронта возникла по независящим от штаба фронта причинам. Из-за связи. Если точнее, из-за того, что штаб Тимошенко не мог подобрать достаточно удобное место дислокации, имевшее проводную связь с армиями, за армиями Юго-Западного фронта находились только небольшие населенные пункты, которые не имели достаточно развитой сети проводной связи, а радиостанции не всегда позволяли держать устойчивую связь из-за протяженности фронта. Был подобран в качестве места дислокации штаба Калач, но еще 9 июля состоялись переговоры между начальником Генштаба Василевским и начальником штаба Юго-Западного фронта Бодиным (в том же Сборнике они есть), Бодин жаловался Василевскому, что командующий фронтом выдвинулся на Временный пункт управления (ВПУ), в результате нарушилась связь между штабом и командующим. ВПУ Тимошенко находился в Богучарах, территориально ближе к тем армиям, о которых Сталин допытывался потом в «документе». Очевидно, Семен Константинович, передислоцировавшись ближе к войскам, рассчитывал на поддержание с ними радиосвязи, но тут возникла проблема о связи со штабом фронта, потому что, как сказал Бодин Василевскому, противник постоянно рвет провода между Богучаром и Калачом. Насчет же Калача, как командного пункта, между Василевским и Бодиным состоялся такой разговор:

Т. е., проблема неустойчивой связи у Тимошенко возникла не потому, что он с официантками столовой штаба фронта развлекался и забыл про армии, а из-за условий местности, на которой не было достаточных линий проводной связи. Это объективные условия. И Ставка приняла решение придать 9-ю, 28-ю и 38-ю армии Южному фронту, они и территориально ближе находились к штабу Малиновского в Ворошиловграде и линии связи там были лучше. Всего лишь.

И 12 июля Василевский по прямому проводу передал приказ Ставки Малиновскому:

«В целях удобства управления»! И всё. А Тимошенко срочно, незамедлительно переместиться в Сталинград. Но 14 июля, через два дня, когда Семен Константинович уже был в Сталинграде и у него вообще никакой связи с 28-й, 38-й и 57-й армиями не было, и с 22-м танковым корпусом, который входил в 38-ю армию, более того, эти армии уже не подчинялись Тимошенко, они были переданы Малиновскому, Сталин пишет Семену Константиновичу письмо, которым в грубом тоне требует от командующего Сталинградским фронтом информацию о соединениях, переданных Южному фронту.

Не от Малиновского, а от Тимошенко!!! 17 июля армии, переданные Южному фронту, попали под Миллерово в окружение (потом они из его пробились), и Сталин еще больше, если верить А. В. Исаеву, разозлился на Тимошенко, командующего Сталинградским фронтом.

Окончательно же из себя вывело Сталина из терпения и он 22 июля уволил Тимошенко с должности командующего Сталинградским фронтом вот это, думаю:

Других причин для отстранения Семена Константиновича от командования Сталинградским фронтом, если исходить из того, что он Сталина раздражал и выводил из терпения, я не нашел. Только одна причина может быть — разозлил Верховного тем, что не дал немцам прорвать оборону…

«Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко». Черновые отрывки. Заключение.

20 сентября, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/09/20/

Как там у А. В. Исаева:

Нужно отметить, что Алексей Валерьевич не первооткрыватель в деле определения С. К. Тимошенко в неудачники, которому Сталин перестал доверять командование фронтами. По этой колее ехала вся советская военная историография еще с 1956 года. И не только касаемо Тимошенко, еще и Ворошилов с Буденным.

Фрики! Наглые, лишенные напрочь хоть какой-то научной добросовестности… Стоп! Про какую научную добросовестность может быть речь, если это — фрики?!

Сидят в студии МПГУ два уважаемых публикой историка, один из них кандидат наук, директор целого Центра исторического в МО РФ, второй автор 5-томного пособия для учителей истории, авторы кучи монографий, Исаев и Спицын, и несут с выражениями абсолютной честности на упитанных лицах дичайшую чушь. Ученые-историки. Да ведь это проходимцы от исторической науки, абсолютно такие же, как и проходимцы от медицины, которые лечат все болезни мочой. Это одного поля ягоды.

Вся разница только в том, что одним никогда больше должности санитаров в лечебном учреждении не доверят, а других само государство двигает в генералы от науки, обвешивая регалиями за «рецепты с мочой», чтобы народ воспринимал эту шайку за авторитетов.

Я приведу выдержки из статей о С. К. Тимошенко из двух разных изданий Большой Советской Энциклопедии, попробуйте почувствовать разницу:

Вам, наверно, не составит труда догадаться, что вторая цитата взята из БСЭ, издание которой датируется еще временем нахождения Семена Константиновича в опале у Сталина…

Неудачная операция «Полярная звезда»… Все-то у наших подстилок (я другими словами не могу называть всю эту псевдо-научно-историческую шваль) неудачно, а у немцев одни успехи, вплоть до стен рейхсканцелярии.

Как-то у наших подстилок проскользнуло мимо глаз, что Директивой № 41 Гитлер определял в числе главных задач на лето 42-го не только выход к Баку, но и взятие Ленинграда. Славный город Ленина для немцев был, как шило в одном месте. И целую группу армий к себе приковывал, и за ним открывался путь к северным портам, через которые основные поставки по ленд-лизу шли, и дорога на Москву с севера, и промышленность Ленинграда, хоть и частично эвакуированная.

И после падения Севастополя из Крыма под Ленинград была переброшена 11-я армия Манштейна. А штат немецкой армии — это не штат советской, армия вермахта, фактически, соответствовала штату нашего фронта. Появление под Ленинградом высвободившейся немецкой фронтовой группировки создавало очень опасное положение, эта группировка могла склонить чашу весов в пользу вермахта, тем более, что наши резервы были еще крайне ограничены, эвакуированная промышленность только начинала набирать разбег, и на юге ситуация была сложной.

Но тут у Манштейна всё пошло, как он сам откровенно признался, не так, как предполагалось, неожиданно Волховский фронт начал крупную операцию, в которой была задействована 2-я ударная армия:

А так-то наше наступление было совсем неудачным, даже — катастрофа, целая армия в окружение попала. Только у немцев планы взять летом–осенью 42-го года Ленинград гавкнулись. Но катастрофу потерпели советские войска, конечно. Андрей Власов в плен сдался.

Сегодня наша псевдо-научно-историческая шваль чего только не придумала насчет мотивов сдачи Власова в плен, там даже есть открытия, что Власов еще в 41-м году так командовал мехкорпусом, что этот мехкорпус, даже не успев доехать до немцев, растерял свою матчасть, специально это делалось, чтобы немцам фронт открыть. Ага, план поражения у подпольной оппозиции.

У меня даже давно появилось подозрение, что эти выдумщики реально страдают головой. Во всяком случае, у одного из них, А. Б. Мартиросяна, я вполне серьезно подозреваю наличие симптомов шизофрении.

Ничего загадочного в сдаче Власова и в дальнейшем его поведении нет. Никакого компромата за ним до 2-ой ударной не было. И мехкорпусом от командовал нормально, за что был повышен до командующего армией, с которой Киев оборонял, достойно и армией командовал. Был одним из героев контрнаступления под Москвой, газеты о нем писали. На уровне был. И на Волховский фронт был направлен Ставкой заместителем командующего — а это немало значит. Не сложись его судьба так, что ему пришлось вступить в командование 2-ой ударной, вполне мог на Параде Победы пройти по Красной площади во главе колоны какого-нибудь фронта. А потом, после 20-го съезда писать мемуары в духе и русле линии партии насчет критики «культа личности».

Но прибыв на Волховский фронт, Власов вел себя так, что

Командуя армией, Власов не сумел обеспечить фланги и войска попали в окружение. Но даже в этом окружении не было ничего особо катастрофичного. Раз окружение, то и воевать не нужно? Тем более, фронт делал всё возможное, чтобы помочь 2-ой ударной. В конце концов, как указывает Мерецков, 16 тысяч войск армии вышли из окружения, а 8 тысяч попали в плен. И эти 8 тысяч попали в плен по вине Власова, который вместо организации прорыва и отхода распустил штаб армии, приказав ему пробиваться к своим мелкими группами, сам начал искать возможности сдачи в плен, чем оставил армию без командования.

Что им руководило? Трусость. Элементарная трусость. Риск погибнуть, выводя армию из окружения, был очень высоким. Судьба Кирпоноса, Подласа, Костенко, других наших командиров, которые не бежали впереди своих войск в тыл, а шли за ними, управляя боем, руководя армиями, дивизиями, полками, прорывавшимися через немецкую оборону. И судьба таких, как Дмитрий Павлов, бросивших войска в тяжелом положении. На выбор. Убежать в тыл и оправдаться, как командарм-9 Харитонов, у Власова не было возможности. Он выбрал гарантированную жизнь. С гарантией сроком до виселицы. Вот и всё.

Но черт с ним, с Власовым. Только даже после того, как наступление Волховского фронта похоронило планы немцев на 42-ой год относительно Ленинграда, опасность для города не исчезла. У немцев оставался еще занятый ими Демянский плацдарм, который гитлеровская пропаганда хвастливо называла «Демянской крепостью» и заявляла, что русским никогда ее не сокрушить…

Нет, разумеется, во всех мемуарах битых фрицев, Демянск был совсем не крепостью, а так — палисадником из хвороста. И войск там было совсем ничего, и укрепления из болотного мха, чуть травой присыпанные, и, вообще, плацдарм удерживать не стоило, потому что Гитлер дурак, это он не хотел его русским отдавать…

8 февраля 1942 года наши войска, действия которых координировались маршалом Ворошиловым, отсекли Демянский выступ, в котором оказался окруженным 2-ой армейский корпус 16-ой армии вермахта, сорвав планы немцев использовать выступ, как плацдарм для наступления на Ленинград. Уже не наступать нужно было планировать, а спасать окруженную крупную группировку. Конечно, опять советские войска постигла неудача, опять немцы наших победили, потому что ликвидировать котел нашим не удалось. А то, что вместо плацдарма вермахт получил одни проблемы, пришлось задействовать массу авиации для снабжения окруженных по воздуху, планы по наступлению на Ленинград накрылись — это неважно. Это пустяки.

В конце концов, вермахту удалось пробить к окруженным коридор, получивший название «рамушевский», Гитлер ни в коем случае не хотел отказываться от использования Демянска в качестве плацдарма, с потерей его о Ленинграде можно было даже не мечтать. Поэтому плацдарм немцы держали изо всех сил, постоянно укрепляя его, и сами же назвали «Демянской крепостью», уверенные в его неприступности.

Наверно, нужно иметь особую сообразительность, чтобы догадаться насчет того, что когда уже немцы увязли под Сталинградом и на Кавказе, там начали явственно вырисовываться контуры провала кампании 42-го года, то они попытаются взять реванш на следующий год в другом месте, а самое удобное было — на Ленинград с Демянского плацдарма. И в октябре 1942 года, снятый, как повествует А. Исаев, с командования Сталинградским фронтом за то, что три армии потерял, Тимошенко, оставаясь заместителем наркома обороны и членом Ставки ВГК, назначается еще и командующим Северо-Западным фронтом. И начинает готовить операцию, которая вошла в историю, как неудачная, «Полярная звезда». Вообще, «Полярная звезда» распадалась на две операции, первая — Демянская наступательная, вторая — Старорусская наступательная. В результате первой планировалось ликвидировать Демянский выступ, а во второй — нанести поражение главным силам группы армий «Север».

Воспоминания о подготовке и проведении операции оставил в своих мемуарах маршал артиллерии Воронов. Там всё было плохо, особенно насчет артиллерии. Безобразная подготовка. Правда, при этом сам главный артиллерист РККА был там представителем Ставки. Получается, под его руководством все безобразия и творились. Поэтому есть большой вопрос насчет авторства самого Воронова по некоторым главам его мемуаров, которые писались как раз во время разгара хрущевской антисталинской вакханалии, вот еще строки из его «На службе военной»:

Всё в соответствии с докладом Хрущева. «Как известно, Сталин любил все решать сам». И Молотов — негодяй. Да, потому что к тому времени, когда Николай Николаевич писал книгу, Молотов был в «антипартийной группе». Поэтому — негодяй.

Но шила в мешке не утаишь. Меня часто упрекают в том, что я безответственно заявляю о многочисленных фальсификациях документов в архивах, мол, это невозможно. Каждый нормативный, распорядительный документ влечет за собой целый шлейф других документов с отсылками на него, чтобы это подделать, нужно тщательно вычищать массу архивов. Да я же не возражаю! Нужно. Тщательно. Массу архивов. Это почти невозможно.

Поэтому я нахожу документ, из которого явно следует, что известный приказ НКВД № 00447 про расстрелы сотен тысяч кулаков «тройками НКВД» совсем не про расстрелы, а про «милицейские тройки», которые больше 5 лет давать не имели права.

И вдруг в оцифрованном блоке ЦАМО я обнаруживаю документ, из которого следует, что Приказ Наркома Обороны № 0428, известный как о сожжении населенных пунктов, чтобы немцы на морозе замерзли, был доведен до сведения секретарей обкомов, чего в хранящейся в архиве фальшивке нет и в помине.

Поэтому я согласен, что подделать какой-нибудь значительный документ из архива, чтобы не осталось следов в других архивах — невозможно. Но я же это и показываю! Вот вам — следы!

И с мемуарами такая же история. Можно их редактировать, дописывая за авторов всякую белиберду в духе 20-го съезда. Но всё не перепишешь, обязательно где-то да прозеваешь. Тем более, что не один-два редактора этим занимались, это пара человек может согласованно работать, но мемуаров-то много, задействовать людей тоже много нужно, обязательно будет бардак, как с архивами.

И вот вам про «Полярную звезду» в мемуарах маршала бронетанковых войск Катукова «На острие главного удара» — М.: Воениздат, 1974. В январе 1943 года Михаил Ефимович был вызван к Сталину, на приеме ему было поручено формирование 1-й танковой армии. Задействовать эту армию предполагалось как раз в операции «Полярная звезда». Вот что написал Михаил Ефимович:

Замысел был великолепный. И началась операция по плану. И руководил ею именно С. К. Тимошенко. Почему именно ему Сталин поручил «Демянскую крепость»? А насчет линии Маннергейма у вас в голове ничего не щелкает?

15 февраля Тимошенко начал Демянскую наступательную операцию. Всего через неделю (через неделю!), к 23 февраля наши войска заняли Демянск. Действия войск Тимошенко были настолько «неудачными», что немцы не стали дожидаться, когда он их всех на плацдарме похоронит, они из него удрали. Просто удрали. Они были настолько напуганы уже началом операции, что отказались от сопротивления. Да, у немецких авторов это, как водится, очередная победа. И наши современные историки так оценивают панический драп вермахта от Демянска — немецкий успех. И неудача Тимошенко.

А вот что у Катукова:

Во-первых, маршал бронетанковых войск оценивает занятие плацдарма, как успех, который облегчал дальнейшее выполнение задачи. Во-вторых, следующий этап операции, Старорусская наступательная, был не провален, как утверждают такие, как Исаев, а ОТМЕНЕН. По погодным условиям. В связи с неожиданно начавшейся оттепелью.

А виноват в погоде, конечно, Тимошенко. Поэтому Сталин на него рассердился окончательно. Да, Алексей Валерьевич? И уже окончательно рассердившийся Сталин послал окончательно вышедшего у него из доверия маршала на… Тамань. Поставить точку в освобождении Кавказа от немцев. Еще и там рассердить окончательно рассерженного Сталина. А потом окончательно рассерженный на Тимошенко Сталин за Таманскую операцию, блестяще проведенную вышедшим из доверия Тимошенко, наградил Семена Константиновича орденом Суворова 1-й степени.

Иосиф Виссарионович так и говорил, когда подписывал наградные документы на маршала: «Ах, как я на него сердит! Как сердит! Окончательно он моего доверия лишился! Дать ему высший полководческий орден за то, что он моего доверия не оправдал!»

Не знаю, насколько сильно был сердит Сталин на Тимошенко, но я уже себя почти до нервного истощения довел, распутывая что эти твари, называющие себя историками, накрутили в истории самого величественного подвига наших предков. Ни стыда, ни совести. Выродки…

Даже сам неловко себя чувствуешь, когда смотришь, как два уважаемых публикой историка, Исаев и Спицын, сидят в студии МПГУ (педагогического университета!) и рассуждают о «старых маршалах». Мол, не потянули стариканы современную войну. Перестал им Сталин доверять. Доверял молодым талантам. Наверно потому, что война маневренная, молодые успевали за танками бегать вприпрыжку, а старики пока дохромают — танки уже далеко. Устарели старики. Не успели за современным опытом.

Исаев в МО трудится историком — это проблемы нашего военного ведомства. Боюсь, что там не только с историками такая проблема, проблема кадров — комплексная штука. Но Спицын — в педагогическом вузе советником ректора. Представляете, какие педагогические кадры там выращиваются при таких советниках? Лучше даже не рожать детей, чем таким училкам их отдавать.

Вроде, всё предельно ясно и просто. Ворошилов — член Ставки и еще ГКО. О каком командовании фронтами можно говорить, если он занимал должности гораздо более высокого статуса, чем командующий фронтом? И то, прорыв блокады Ленинграда — Климент Ефремович координирует действия фронтов, операция по освобождению Крыма — координирует действия фронтов. Хотя, к тому времени Сталин ему уже перестал доверять. Но представитель Ставки, координирующий действия фронтов — статус повыше, чем командующий фронтами. А Сталин командование фронтами ему не доверял.

Буденный — член Ставки, заместитель наркома обороны и командующий кавалерией. Все три должности выше по статусу, чем должность командующего фронтом. Но эти два деятеля от исторической науки несут пургу, что Буденного от командования фронтами Сталин отодвинул и доверял только кавалерию. А остальное не доверял. Потому что не потянул Семен Михайлович. Историки утверждают, что не очень он умел в современную войну. А маршал бронетанковых войск Яков Николаевич Федоренко, командующий бронетанковыми войсками РККА тоже не умел в современную войну, если ему Сталин командование фронтами не доверял? Или надо отдельно объяснять, что все командующие фронтами подчинялись Буденному по вопросам использования кавалерии, а Федоренко по вопросам использования бронетанковых соединений? Что командирский статус Буденного и Федоренко был выше, чем командирский статус Рокоссовского, Еременко, Толбухина, Мерецкова, Малиновского…? Так Семен Михайлович еще и член Ставки ВГК. Это высший статус военного. Выше — только сам Сталин, Председатель Ставки.

А с Тимошенко совсем запредельно. Обиделся на него Сталин за «Полярную звезду» окончательно. Поэтому ничего уже не доверял. Только в 1943-м году — первый орден Суворова 1-ой степени, в 1944-м — второй, в 1945 — третий. И сверху, как вишенка на тортике — орден «Победы». Фронт доверить нельзя, зато членом Ставки и заместителем наркома можно. И координировать действия фронтов. Приезжает Семен Константинович представителем Ставки, а на фронте командующие ему в спину смеются: «Приехал координатор, будет теперь нам указывать и советовать, а самому Сталин фронт не доверяет». Господа Спицын и Исаев, вы сами понимаете, какую невероятную чушь вы про «старых маршалов» несли?

Хотя, думаю, всё они сами отлично понимают. Только научились не краснеть. Эта история для людей науки обычная. И не только для историков. У меня даже есть ветеринарный опыт. Да, и в ветеринарной науке такая же ситуация. Там тоже таких ученых — навалом.

Заканчиваю институт, время к диплому. Если пишешь и защищаешь диплом — сдаешь только один гос. экзамен — научный коммунизм. Без диплома — все экзамены, и этот научный онанизм, как мы его называли, и специальность, и экономику.

Предлагают мне темы дипломов. Одна про профилактику и лечение диспепсии телят, вторая про мастит коров, третью уже не помню, но что-то подобное.

Я в «Троцкизме против большевизма» даже писал про эту диспепсию. Это когда теленка кормят два раза в сутки, потому что в совхозах и колхозах СССР с 70-х годов доение коров было двухразовым, да еще не из соски телятница выпаивает, а из ведра, потому что из соски долго, а в 70-е годы нагрузку на телятниц увеличили, они не успевали с сосками. В результате теленок не сосет молоко, а глотает большими глотками, оно попадает не только в истинный желудок — сычуг, но и в преджелудки, там, естественно не переваривается, а загнивает. Интоксикация, понос, обезвоживание — теленок погибает. Треть молодняка, как минимум, на фермах дохла. И эта болезнь в советской ветеринарии получила название диспепсии телят. В остальном мире, на всей планете, ветеринары такой болезни не знают и изучением ее не занимаются. Потому как у них не было советского правительства, которое устроило такую ситуацию в животноводстве.

Характерно, все поголовно рядовые ветврачи сельхозпредприятий знали про эту диспепсию, от чего она бывает и как ее профилактировать. Чего там особенно знать — вскрыл погибшее животное и всё как на ладони, в рубце, книжке и сетке (преджелудках) полно сгустков гниющего молока?! Но ученые-ветеринары понаписали тонны диссертаций, монографий, провели бесчетное число научных конференций, схавали из бюджета миллионы рублей на исследования — как бы так сделать, чтобы этой диспепсии, наносящей колоссальный экономический ущерб, не было. Потому что за один намек насчет того, что это «руководящая и направляющая» творит — не только звания и должности лишат, но и в дурку могли закрыть в те времена.

Мне тогда, студенту, было все равно, хоть все госы сдавать, хоть диплом, поэтому я смеялся, когда преподаватель мне темы предложил:

— Вот я возьму и напишу в дипломе, как в действительности дело обстоит. Мне дадут защититься? Лично вот вы?

Ответ:

— Балаев, какая тебе разница? Напиши что уже исследовано другими великими ветеринарными умами, прикинь от балды экономический эффект от придуманных от балды тобой мероприятий и никаких проблем с дипломом не будет.

Мне чего-то не захотелось писать диплом от балды, я пошел на госэкзамены. После сдачи экзамена по специальности председатель Государственной комиссии предложил оформить мне направление в аспирантуру, даже выдали такую бумажку. Все-таки, я на ветеринарный факультет перевелся после 4-го курса медицинского, у меня база была несравнимая с моими ветеринарами-однокурсниками. Можно было написать без особого напряжения какую-нибудь диссертацию от балды про какой-нибудь телячий понос, напихав в нее исследований выдающихся ученых в области изучения телячьего поноса, защититься без проблем и сидеть преподавателем в теплом кабинете с неплохой зарплатой, уча студентов борьбе с поносом телят по трудам выдающихся ученых-ветеринаров. Только почему-то это мне не нравилось, противно было. Лучше уж в навозе на ферме по колено, но зато с чистой совестью. Нет, для того, чтобы студентам гнать туфту, зная, что это туфта, год за годом гнать, до самой пенсии — это особо устойчивую нервную систему иметь нужно. И чтобы в научно-исследовательском институте заниматься исследованиями разной туфты, даже не держа мысли перпендикулярного направления от того пути, что до тебя проложили великие ученые умы. Потому как эти великие ученые умы будут в комиссии на твоей защите, и не дай бог ты, стоя у кафедры, ляпнешь, что они не наукой занимались всю жизнь, а сочиняли всякую туфту!

Только не говорите мне, что это только в ветеринарии было! Не надо! Почти вся советская наука, за исключением какого-нибудь космоса (и то — не факт) сгнила под чутким руководством партии. Ее кадры как раз составили люди без стыда и совести, потому что только без них возможно всю жизнь заниматься одной туфтой. И не только сельское хозяйство у нас гавкнулось к 90-м. У нас всё народное хозяйство было таким же, как и сельское. Щас меня совкодрочеры заплюют своими ядовитыми слюнями.

Только я им напомню, как с Перестройки ученое сообщество стало требовать рынка для науки и своих исследований. Они хотели жить также богато, как и американские ученые. Чтоб у каждого была вилла и машина. И не одна, а еще запасная чтоб. Сколько было их выступлений и статей на тему: дайте нам рынок, мы за такие бешенные бабки своих открытий напродаем, что будем на блины черную икру не намазывать, даже не ложкой класть, а половником из ведра зачерпывать.

Ну и как, господа ученые?! Что там у вас с икрой? Чего-то вы быстро стали плакаться про государственное финансирование. Потому что ваша сбившаяся в прожорливые стаи тупых негодяев кодла, свет советской науки, ничего, кроме туфты родить не могла. А туфта на рынке плоховато продается.

Такая же ситуация у нас и с историками. После 20-го съезда, да еще и после «антипартийной группы», установка — «царицынские товарищи» воевать не умели. Сталин страну к войне не подготовил, эти конники накомандовали в 41-м катастрофу, пока Жуков и Малиновский не научились фронтами командовать — одни катастрофы. И пошла писать контора. Диссертации-монографии. И звания-должности за эти научно-исторические достижения. За этот «телячий понос».

Поэтому я думаю, что и Исаев, и Спицын прекрасно знают, какую туфту они гонят. Но чтобы защитить диссертацию, чтобы тебя великие ученые умы признали за своего, не только нельзя было, занимаясь военной историей, брякать что, Тимошенко-то в отставке три высших полководческих ордена заслужил, и орден «Победы» впридачу, но требуется всячески поддерживать этот «телячий понос». В своих трудах о нем писать. Потому что в противном случае заслуженные академики, которые еще со времен Никиты сочиняли труды, в которых Сталин не доверял фронт Тимошенко, тебя не поймут, защиту тебе зарубят, а про тебя вынесут вердикт: ни фига ты не ученый. Ты — как Балаев. Плоскоземельщик. И сумасшедший, наверно.

А теперь уже и Леша Исаев, получивший признание в качестве ученого-историка у мэтров, зорко следит за тем, чтобы, не дай бог, в науку не пролез какой-нибудь невменяемый, который заявит, что в сочинениях Исаева — «телячий понос». Теперь же Исаев — тоже мэтр. Достиг. На сочинениях и открытиях про «телячий понос»…

И это не только истории Великой Отечественной войны касается. Сколько всего насочиняли уже мэтры исторической науки о причинах гибели СССР — измерять даже не вагонами нужно, а пароходами. Гималаи трудов. Ленд-лизовский конвой утонет, все суда бортами морскую волну черпать будут, если этот «телячий понос» в них загрузить. Сколько диссертаций одних! Сколько теперь из бюджета отламывается за ученые звания защитившимся! На днях разговаривал по телефону с блогером и журналистом из «Соловьев-лайф», так этот человек мне Спицына как только не нахваливал: интересный историк, объективного много, фактуры. Про то много, что негодяй Хрущев виноват, а Брежнев — «ну не шмогла я». Особенно последние книги Спицына, «Хрущевская слякоть» и «Брежневская партия» собеседнику нравятся. Я ему посоветовал найти стенографический отчет 22-го съезда и прочитать в нем хотя бы выступления членов ЦК на съезде. И задал вопрос: почему эти историки, все до одного, написавшие пароходы научных трудов о причинах гибели СССР, десятой дорогой обходят 22-ой съезд, даже не рискуют в его материалы заглядывать? Собеседник ничего ответить не смог. Потому что он сам еще эти материалы не читал.

А стоит их только прочитать, так сразу станет понятно, чем занимается наша историческая наука, касательно СССР — этот понос даже в кавычки брать не стоит.

14 октября 1952 года закончил работу 19-ый съезд КПСС, после съезда — Пленум ЦК, новый состав Центрального Комитета избрал органы партийного руководства — Президиум и Секретариат. Троцкисты 50-х учли опыт троцкистов 30-х, ленинская гвардия, Сталин и его команда, проиграли, в партии произошел троцкистский переворот. Открываем стенограмму 22-го съезда КПСС и смотрим, кто из состава Президиума ЦК и Секретариата ЦК, избранных после 19-го съезда, изблевался в адрес Сталина и «антипартийной группы», его товарищей, на этом сборище, поставившем крест на будущем социализма в СССР. Всё, после 19-го съезда в руководящих органах партии у Сталина и его команды большинства не было. У них оставался только авторитет самого Вождя. Поэтому Вождю не суждено было долго жить.

Кажется, Иосиф Виссарионович уже понимал неизбежность того, что произойдет в стране. 7 ноября 1952 года, последний праздник Великого Октября при жизни Сталина. Последний военный парад, главный парад страны, при жизни Сталина. Командует парадом Семен Константинович Тимошенко. Друг, товарищ, родственник. «Царицынский товарищ». Праздничную речь с трибуны Мавзолея он же произносит. Великий полководец, под командованием которого наши войска обескровили под Могилевом и Смоленском группу армий «Центр», внеся главный вклад в срыв плана «Барбаросса». Войска под командованием Тимошенко освободили Ростов, впервые разгромив танковую группу немцев. Обеспечили успех наступления под Москвой, разгромив танковую группу Гудериана. Сорвали планы Гитлера захватить Кавказ. Ликвидировали опасность для Ленинграда в 43-м году. Поставили точку в освобождении Кавказа…

Не был выбор командующего парадом в это тревожное время случайным.

Они даже родственниками стали. Их дети поженились. И их детей, также, как и отцов, облили грязью.

Василий Иосифович Сталин — алкоголик, который освоил все имевшиеся в СССР типы самолетов, сделал военно-воздушные силы Московского округа образцом для армии, его летчики покрыли себя славой в небе Кореи. Будущие победы наших спортсменов на Олимпийских играх — во многом он, алкоголик. Он сделал больше, чем кто-либо другой для развития массового спорта в стране после войны. Алкоголик.

В 1945 году Василий Сталин и Екатерина Семеновна Тимошенко, дочь маршала, поженились. От первого брака у сына Сталина было двое детей. Он не отдал их матери, они жили с ним и его новой женой. Почему так? Да потому, что первая жена, судя по настойчивым слухам и по тому, что ей даже ногу ампутировали (врачи! Ваше слово насчет последствий алкоголизма для сосудов), пока муж был на фронте, спилась. Но алкоголик — сын Сталина.

А вторая жена, дочь маршала Тимошенко, к приемным детям относилась так:

И сам Александр Бурдонский рассказывал:

Фото забитых, запуганных мачехой детей, некормленных по три дня, тайком жравших в погребе сырую свеклу, вместе с отцом-алкоголиком, судя по возрасту детей и по звездам на погонах отца-алкоголика, оно сделано как раз в то время, когда их по три дня не кормили, а девочка с отбитыми почками, как видите, стоит и плачет от боли в почках:

Вот так иногда получается, что одна фотография значит гораздо больше и дает гораздо более достоверную информацию, чем рассказы всех очевидцев, даже если один из них сам на фото засветился. Будут у нас еще интересные фотографии, но я точно знаю, что покойный театральный режиссер Александр Бурдонский, действительно сын В. И. Сталина — подлец. Интересно только, сколько он запросил за то, что расскажет такую леденящую душу историю из своего детства?

Екатерина Семеновна Тимошенко, как знает всякий обыватель, последней женой Василия Иосифовича не была, в 1949 году, после рождения второго ребенка в браке с Тимошенко, сына, а может даже еще во время ее беременности, а может даже, когда жена лежала с сыном в роддоме, Василий Иосифович узрел стати пловчихи-рекордсменки:

Ну что, сказать?! Баба здоровущая. На два года старше самого Василия, уже раз побывавшая замужем, как пишут — за каким-то армянином, имела от него дочь, словом, невеста хоть куда. Медалистка-рекордсменка. В плавании на боку.

А как отец Василия, товарищ Иосиф Виссарионович Сталин, обрадовался, когда увидел, кто теперь у него в родне! Сама Капитолина хвасталась:

И даже временами всю свою зарплату новой жене в конверте Иосиф Виссарионович присылал. Чтобы не нуждалась ни в чем. Потому что жизнь у нее была не сахар:

Молодость она отдала! Все три года молодых. Возрастом женщин мужчине интересоваться неприлично, но, извините, этой молодухе в 1949 году был уже тридцатник, для той поры — старая дева. Видно, Василий Иосифович, был подшофе хорошо, когда эту бабищу увидел, поэтому променял на нее свою молодую красавицу-жену, дочь маршала Тимошенко, да еще именно тогда, когда второй ребенок, сын, от жены родился. Но насчет подшофе есть большие сомнения, и не только насчет пристрастия Василия Иосифовича к «зеленому змию». Жаль, что мне не пришлось брать интервью у этой сказочницы, я же не журналист, я в сказки с детства не верю, поэтому у нее возникли проблемы насчет доказательства про «молодость отдала». Во-первых, брак оформлен не был. Во-вторых, этот неоформленный брак не оставил никаких материальных следов, кроме двух фотографий, вот они:

И эти фотографии сделаны, как вы видите, даже не только в один день, но с промежутком между кадрами в несколько минут. Сначала стоя сфотографировались, потом сели на скамейку. Что-то маловато даже для романа. У меня таких фотографий, где я в обнимку с другими женщинами, кроме жены, сфотографирован и им улыбаюсь, гораздо больше. Но только у моей жены даже никогда мысли никакой насчет этого не возникало. Да я и не сын Вождя, чтобы потом эти женщины выдумывали, что между нами что-то было, если есть такие фото.

И ведь брак с Капитолиной Васильевой даже зарегистрирован не был. Прожили вместе три года — совместных детей нет.

А есть рассказы, что когда Василий Иосифович сидел в тюрьме, то к нему приезжали навестить и его бывшая жена Бурдонская, и настоящая — Тимошенко, и вот эта Капитолина. Не тюрьма, а какой-то вертеп. Кого хочет сиделец, того на свиданку и вызывает. Девочек по вызову, случайно, ему туда не привозили? Да никто, кроме официальной жены, у которой имелось документальное подтверждение родственных связей, никогда не получил бы права свидания с заключенным. Ни со Сталиным, ни с кем другим. Родители, жена, близкие родственники — всё, список исчерпывающий. А эти две, Бурдонская и Васильева, для тюремной администрации были никем и звать их было никак.

Андрей Сухомлинов в своей книге «Василий, сын Вождя» рассказывает, что бывал в гостях у Васильевой и та ему даже письма В. И. Сталина из тюрьмы показывала, стопочку, трогательно перевязанную детской ленточкой, и даже читать их давала, Сухомлинов отрывки из них приводит. Я даже цитировать не буду. Заслуженный юрист РФ Андрей Сухомлинов еще и про Берию книгу написал, в которой обвинил Прокурора СССР Руденко в незаконном принятии к своему производству уголовного дела Берии. Ага. Заслужила РФ своих юристов. Если бы этот заслуженный юрист на экзамене в юридическом колледже такое ляпнул про прокурора, то его зачетка улетела бы в окно, преподаватель даже кол туда побрезговал ставить. Вот когда мы увидим оригиналы этих писем, тогда и будем в них верить. А пока о них только байки.

Еще Сухомлинов видел, якобы, следственное дело В. И. Сталина и в книге цитирует протокол его допроса, вот что Василий Иосифович рассказал, якобы, под протокол:

И про Капитолину Васильеву:

Черт его знает, что видел этот Сухомлинов (а этот кадр-юрист из ГВП, из той шарашкиной конторы, которая по Катыни отметилась), какое следственное дело, но только фальшивая жена Василия Сталина забыла вспомнить, как ее на допросы, хотя бы, таскали, в связи с возбуждением в отношении ее уголовного дела по статье 129 УК РСФСР «Расхищение государственного или общественного имущества». А вообще, ей срок корячился не ниже года с конфискацией имущества. Всё это — позорная липа. И женитьба без регистрации на пловчихе, и протоколы. Есть только один факт, прощаться с умершим отцом Василий Сталин пришел со своей женой, и эта жена — Екатерина Тимошенко:

А сыном Иосиф Виссарионович, как известно, был очень недоволен. Даже одному учителю по фамилии Мартышин он написал лично письмо насчет того, что способности у его сына средние. Не в папу. Вот фотокопия этого письма, которое опубликовано всеми, кому не лень:

Одно только огорчает, отец написал учителю совет построже требовать от сына уже тогда, когда сын в школе не учился. Дату хорошо видно — 8 июня 1938 года. В июне только выпускники-десятиклассники сдавали экзамены, у них в конце июня выпускной был. А Василий после девятого класса ушел из школы в летное училище, и в ноябре 1938 года был зачислен в Качу.

Привет! И Гудбай!..

И ведь нет никого из уважающих себя историков, включая тех, кто Сталина всячески превозносит, о тех, кто Вождя и его сына поливает грязью, я уже не говорю, которые не сослались бы на это письмо в своих работах. У одних оно про то, какой Сталин был справедливый, за учителя вступился, у других — какие у сына Сталина с детства были нехорошие задатки. Фрики! Натуральные фрики! Это нужно осознать: историю СССР нам сочиняют фрики.

Я уже даже не говорю о том, на хрена Мартышину это письмо было нужно и что он с ним должен был делать. Бежать к директору школы и показывать его: «Смотрите, товарищ директор, сам Вождь мне письмо написал, что его сына можно за уши за баловство драть»? Так оно без подписи. А откуда оно появилось? Преподаватель Мартышин его из своего архива прислал историкам в Академию наук? Так преподавателя Мартышина никто никогда в глаза не видел и сведений о его жизни никаких нет, кроме тоже каких-то сплетен о том, что его директор за «двойку» Василию Сталину из школы выгнал.

В архиве Сталина лежало? Важный государственный документ, который Сталин исполнил в двух экземплярах, один для Мартышина, второй для истории, для того, чтобы далекие потомки точно знали, что товарищ Вождь советского народа был не очень умным, мягко говоря, человеком, потому что, умный человек, случись такая ситуация с его сыном-«скифом», не преподавателю Мартышину писал бы, а директору школы гневное письмо, а еще вернее — сам бы в школу пришел и директору показал, где из нее выход.

И разве в кабинете Сталина на столе стояла пишущая машинка и он на ней печатал разные письма? Или он это письмо машинистке из своего секретариата надиктовал? Понабрали в кремлевские машинистки неграмотных дур! Грамотных в стране не хватало.

«По строже»!!! Письмо школьному учителю от родителя, Вождя партии, с грубой грамматической ошибкой.

И кавычки к месту и не к месту.

Исследователи истории! Родился Василий в 1921 году. 38–21=17. Июнь! Какая школа?! Не бойся, товарищ преподаватель Мартышин, угроз «самоубийства», требуй от Василия «подчинения общему режиму». Если вдруг Василия в летное училище не примут и вернут в школу?!

Такие же бредни умственно недоразвитые придумали про то, что на войне Василий Сталин летал без парашюта. Чтобы в плен не попасть и отца не подвести, и так один сын уже плену, якобы. Жертвы мутаций! Генетический мусор! Все до одного, кто эту байду сочинил и повторяют.

А если «жиклер засорится» и двигатель самолета заглохнет над своей территорией? Кто потом будет отвечать, что выпустили пилота, сына Сталина, в полет без парашюта?

И, случайно, нигде в архиве приказ не завалялся о том, чтобы установить на самолет Василий Сталина радиоуправляемое взрывное устройство, а пульты для приведения его в действие выдавать всему звену, в составе которого летчик Сталин вылетал на боевые задания? Чтобы он не смог посадить подбитый самолет на вынужденную на вражеской территории и попасть в плен. При попытке вынужденной посадки на вражеской территории — взорвать на хрен самолет летчика Сталина вместе с летчиком.

Продукты экспериментов природы над человеком, для того, чтобы летчик не попал в плен, у него для этого есть при себе личное табельное оружие, либо револьвер системы «Наган», либо пистолет конструктора Токарева. С патронами.

Как стыдно! Мне стыдно за вас, господа историки. Стыдно за всю публику, которая вас принимает за адекватных людей и верит вашим изысканиям. Люди, что у вас с мозгами? Вы же русские, а не папуасы! Хотя, причем здесь папуасы?! Мартышки.

В меня довольно часто тыкают пальцем и хихикают: какой ДʼАртаньян?! Все историки у него дураки, один он умный!

Честно говоря, я и неудобно себя от этого давно чувствую. Действительно, всех обругал и обозвал. Или вы думаете, что я настолько тупой и не понимаю, что это очень неловкая ситуация?!

Но я уже специально лет 10 помалкивал насчет письма Сталина учителю Мартышину. Я лет 10 ждал, может хоть кто-то из историков обратит внимание на дату и ошибки в письме, на саму глупость его направления учителю — тишина. Нет, не тишина! Всё также, продолжается и продолжается эта байда про то, какой Сталин был справедливый и как он преподавателю написал про «по строже». Все! Начиная от металлурга Юрия Мухина и заканчивая Евгением Спицыным. И между ними — прослойка разных кандидатов и докторов. Все!

Может это мой сон, который никак закончиться не может? Может, мне снится, что я оказался в мире, населенном людьми с альтернативным типом мышления?..

Но я же написал, что В. И. Сталин закончил 9 классов школы. Да, так о нем написано во множестве публикаций. Одновременно, давно опубликован и такой документ:

К этой аттестации мы еще вернемся. Но образование — 10 классов. И теперь письмо Сталина преподавателю Мартышину окончательно становится пригодным только для помещения в клозет. Действительно, если Василий Иосифович родился в 1921 году (в этой аттестации — в 1920. Это не ошибка составителя аттестационного листа, это объяснимо. Такие сведения берутся и до сих пор не из свидетельства о рождении, а из заполненной собственноручно анкеты. Вероятно, Василий подавал документы в военкомат для поступления в Качу в марте 1938 года до своего дня рождения, до исполнения ему 17 лет, поэтому прибавил в анкете себе год, чтобы не получить отказа. Документы будущие курсанты подают не сразу в училище, как абитуриенты гражданских вузов, а в военкомат, еще до окончания школы), то в 1938 году ему было 17 лет. В советскую школу дети поступали в первый класс с 7 лет. Глава партии не имел по каким-то причинам возможности отдать своего ребенка в школу вовремя?

И получается, что сын Сталина уже заканчивает десятый класс, сдаёт последние выпускные экзамены, а отец всё пишет учителю письма насчет того, чтобы «по строже». Да поздно уже «по строже»!

Да Василий Сталин еще был хулиганом и раздолбаем! За что его отец даже с командования полком снял. Тоже известная история про то, как уже во время войны командир полка Сталин затеял с сослуживцами пьянку, только рыбы на закуску не было, так они решили глушануть рыбу эрэсом, но инженер полка со взрывателем напутал, снаряд не рыбу оглушил, а самих рыбаков поранил, инженер погиб. Василий Сталин получил серьезное ранение стопы.

Я про эту историю приведу цитату из книги Сухомлинова:

Отец возмутился таким безобразием и командующему ВВС написал такое:

Я представляю картину. Аэродром полка. В ряд самолеты. Перед самолетами строй личного состава, по эскадрильям, на левом фланге — аэродромное обслуживание. На правом фланге — развернутое знамя боевого полка. Приехал командир дивизии или даже сам маршал Новиков и держит речь перед полком, исполняя приказ Верховного Главнокомандующего и Наркома Обороны:

— Объявляю, что полковник Сталин снять с должности командира полка за пьянство и разгул, за то, что он портил и развращал полк. Смирно! Вольно! Разойдись!

Интересно, через сколько дней ржала бы сначала дивизия, в составе которой был полк, потом воздушная армия и дальше — все ВВС РККА?

А теперь вернемся к аттестации на полковника Сталина:

И тоже — архивный документ. А где шрам на левой щеке Василия Сталина, из которой профессор Очкин извлёк осколок?

Есть у нас еще один источник знаний о Василии Сталине. Книга известная и пользуется огромным интересом у публики, уважающей Вождя. От самого приемного сына Иосифа Виссарионовича — Артема Сергеева. И тут прочитавшие ее могут надо мной только смеяться, над тем, что я по некоторым моментам биографии Василия Иосифовича имею вопросы. Ведь названный брат свидетельствует! В этой книге, Сергеев А. Ф., Глушик Е. Ф. Беседы о Сталине. — М.: Крымский мост, 2006, всё есть, и про жену Капитолину, и про ранение на рыбалке. И такое:

Хиленький. Специально две фотографии, с хиленьким Василием и парнями такого же возраста, перворазрядниками-боксерами моего друга:

Согласитесь, что насчет хилости к Артему Сергееву есть вопросы. Такого парня, как Василий Сталин любая секция бокса, чуть потренировав технику, с удовольствием на соревнование выставила бы. Кстати, мне так и сказали: «Он что, боксом занимался?»

Только сам Артем Федорович Сергеев здесь ни при чем. Книга, одним из авторов которой он значится, это примерно такой же жанр литературы, как и книга Ф. Чуева про Молотова. Настоящий ее автор — журналистка из «Завтра», психушки имени Александра Проханова, Екатерина Глушик. Что-то ей генерал Сергеев, конечно, рассказывал, но нужно учитывать, что это был уже глубокий старик, 85 лет, и через два года после выхода книги он умер. Но когда я дочитал до места, где написано, как Василий рассказывал Артему уже в последний год жизни отца, что умрет отец и Берия, Булганин да Маленков его сожрут, то стало совсем скучно. Не могли эти слова принадлежать Артему Сергееву. Это журналистка Глушик, начитавшаяся всякой чепухи про Сталина и его сына, сама сочинила. Я прямо это заявляю. Каким бы старым не был Артем Сергеев, но он это не мог сказать ни при каких обстоятельствах. Это именно — сама журналистка из «Завтра». Это их стиль — писать всякую ахинею, даже не делая попыток проверить, что за каша замешана в журналистской голове.

Приписав Василию Сталину слова о Берии, Маленкове и Булганине, эта сказочница переместила на год вперед и смерть Сталина. При жизни Иосифа Виссарионовича, даже в последний его день, Василий не мог этого сказать, потому что 1) Берия не был еще министром МВД-МГБ; 2) Булганин не был военным министром, им был Василевский; 3) Маленков не был Председателем Совета Министров.

Нет, возможно еще, что Берия, Маленков и Булганин, встречая Василия на даче его отца, говорили ему: «Вот помрёт твой отец, мы станем министрами МВД-МГБ, обороны, и премьер-министрами, и покажем тебе, где раки зимуют». Только так если…

И ведь всё это в архивах. И про то, что в щеке осколок, и про то, что ранений не имел. И фотографии без намеков на шрам. Ни один документ у историков сомнений не вызывает. Более того, они лепят их все вместе в одну книгу, относясь к изложенному в них, как к несомненным фактам.

А публика читает и верит. Потому что, книга — раз, а книгу еще в школе уважать и любить советовали, она источник знаний, и историк написал — два. Ученый человек. Диплом у него есть.

Но если подумать. Вот вы на месте директора школы, в которую мать привела за ручку маленького Сталина в первый класс. Вы на месте учителей маленького Сталина. Вы ему будете оценки завышать? На его безобразия глаза закрывать?

Я понимаю, что можно быть глупым до тупости. Я понимаю и знаю, что среди училок глупых не одна. Но, мать вашу, инстинкт самосохранения — самый сильный инстинкт! А вдруг товарищ Сталин выберет время среди занятий государственными делами и поинтересуется у сына: в каком году была Куликовская битва? И окажется, отдавая сына в школу, в надежде, что там он получит знания… Реакцию товарища Сталина даже самый тупой педагог может представить.

И не только педагогов это касается. Командиров офицера Сталина тоже. Может командир дивизии, в которой был полк Сталина, не знал, что в полку командный состав во главе с сыном Верховного пьянствует и полк разлагает? Так особый отдел обязательно доложил бы, потому никакому особисту такое «счастье» никуда не упиралось. На пьянку они собрались РС рыбу глушить!!! Командир с офицерами пьянствует! А если он пьяный в самолет залезет и разобьется? Что с особистом и замполитом будет?

Впрочем, полк во время командования им В. И. Сталина был награжден орденом Ленина и неоднократно отмечался в приказах Верховного. Вот и всё.

А закончил войну Василий Иосифович, как в аттестации написано, с подорванным здоровьем, с переутомлением и расстройством нервной системы. А как вы хотели, если над парнем постоянно висело: ты сын Вождя?! Приходилось из шкуры вылазить, чтобы отца не подвести. Так дивизия Василия и была лучшей истребительной дивизией в ВВС РККА.

Это с детства на нем не могло не висеть: ты сын Вождя. И в школе. И в училище, которое он закончил с отличием по теоретической и летной подготовке, и в армии во время войны. И после войны!..

Думаете, двоечник-Вася, которого заставили сдавать зачеты по истории после окончания школы — это самое смешное? Ошибаетесь, есть еще и летчик-эпилептик. О пьянстве сына И. В. Сталину кто только не сигнализировал:

Максим Алексашин — «Последний бой Василия Сталина» Москва, Яуза, 2007. Вполне доказательно: пьянство Василия Иосифовича — бред собачий. Но сам Алексашин человек с большими тараканами, например, вот фраза из его книги:

С «византийским складом ума».

Поэтому сам Алексашин не понял, откуда растут уши сплетен (и архивов!) о сыне Сталина, хотя у него всё перед глазами было:

Хрущев, конечно, нехороший человек, но «часовенку» тоже он? Господин Алексашин, назовите мне хоть одну публикацию в любом издании, хоть в какой-нибудь районной газете с 1953 года до самой Перестройки, в которой хоть намек был на алкоголизм Василия Иосифовича. Больше того, назовите хоть одно издание, в котором с 1953 года до Перестройки упоминалось имя Василия Сталина. В любом контексте. Даже без контекста, а просто упоминалось. Удивите меня.

Никакого отношения Хрущев к этой клевете не имел. Это всё вылилось на страницы советской прессы именно после Перестройки. Я могу ошибаться, если это не так, поправьте меня, но даже до 1992 года ничего о Василии Сталине в нашей прессе не публиковалось.

Зачем Хрущеву превращать Сталина в алкоголика, если об этом не только в газете «Правда» не написать и по радио не рассказать, но вообще закрыть любую информацию о сыне Сталина, сделать вид, что такого человека вообще не существовало?

Перед Алексашиным «мемуары» Светланы, история их появления — но он не видит явного. Да и мемуары же Н. С. Хрущева «Люди. Время. Власть», в которых есть про пьянство, впервые изданы в США, сам Хрущев при жизни от своего авторства категорически открестился, уже после Перестройки его потомки стали рассказывать про какие-то диктофонные записи, которых пока еще никто не видел и не слышал.

Да глаза разуйте! Вся эта история начала сочиняться в США. И разутые глаза промойте! Все руководители наших архивных служб, имеются ввиду центральные архивы, в которых и обнаруживаются такие документы, как про летчика-эпилептика, плотно замазаны сотрудничеством с Гуверовским институтом США. В наших архивах с 1991 года, как минимум, работают американские шпионы, если называть вещи своими именами. И не просто работают, такие, как Пихоя и Мироненко, руководили архивным делом в РФ…

Один из читателей прислал мне такой комментарий:

Всё правильно. Когда надо — видят. И то — выборочно. А если им задавать вопросы: уважаемые, почему у вас И. В. Сталин обещал преподавателю Мартышину заняться учебой и поведением сына в школе тогда, когда сын школу закончил, почему ранение в левую щеку, потребовавшее хирургического вмешательства по извлечению осколка, не оставило на щеке Василия никакого следа в виде шрама, какое отношение имеет Лечсанупр к медицинскому обслуживанию командующего ВВС Московского округа, — то вас еще и фриком обзовут, неверящим в святые архивы.

Господин заслуженный юрист РФ А. Сухомлинов, вы в своей Главной Военной прокуратуре хоть кого-то сами допрашивали или, хотя бы, протоколы допросов видели? Это не протокол допроса, а сочинение на тему «Если бы я был царем или сыном царя». Ага, пил бы только чистый спирт и закусывал одним салом. Сочинитель этой лабуды даже про охрану знает только из сказки Пушкина:

На мотив «Сказки о рыбаке и рыбке», кажется, всё это и сочинялось.

У меня даже есть подозрение, что всю эту архивную макулатуру для заказчика сочиняли люди, либо сами в состоянии постоянной алкогольной интоксикации, либо специально прикалывались над тем, что это потом будет в сочинениях историков…

Мне очень сильно помогает практика выкладывания черновых отрывков книг в блоге. Всё и вся знать один человек не может, отследить все публикации по тем темам, которых я касаюсь, одному человеку не под силу, читатели мне иногда указывают на обстоятельства, которые я мог упустить. Так произошло и с историей про учителя Мартышина. Мне прислали такое комментарий:

И ссылка на публикацию, я эту небольшую статью приведу здесь полностью:

Более ранней публикации письма преподавателю Мартышину я найти не смог. 1991 год. Что интересного в этой статье, где сын Мартышина рассказывает о «педагогическом подвиге» отца? Да то, что сын своего отца выставил негодяем. Судите сами. Заканчивается четверть, судя по дате — последняя учебная четверть в выпускном классе, и тут на учителя находит приступ принципиальности, он просыпается утром в настроении «никаких поблажек барчуку Ваське», идет в школу и на последнем своем уроке принципиально Ваське ставит за четверть «двойку». Ну всё, если вы еще не забыли школьную систему, то теперь сына Сталина не допустят к выпускным экзаменам, должны оставить на второй год. Будет еще один год сидеть в 10-м классе, а вся школа над ним будет смеяться.

Есть только один момент неприятный для Мартышина: директор просит его исправить «2» за четверть на «4». Обратите внимание, только оценку за четверть исправить. Но если можно итоговую оценку исправить с 2 на 4, то, значит, в четверти большинство оценок Василия были «4», как минимум, иначе директору пришлось бы исправлять не только итоговую оценку, но и другие отметки в журнале за четверть. Т. е., никаких проблем с Василием до конца четверти Мартышин не только не озвучивал, но и в журнал наставил таких отметок, которые позволяли поставить итоговую «4». Но одним утром встал не с той ноги и решил сыграть в принципиального.

Как бы вы сами на месте директора школы поступили с таким учителем? Директор и поступил так, как должен был поступить, если верить этой нелепой истории — выгнал такого черта со школы. Этого черта к детям на пушечный выстрел подпускать нельзя было.

Кстати, со мной произошла в школе подобная история. Только я был учеником, конечно. Директором нашей сельской восьмилетней школы была Александра Ивановна Павленко (я даже имя ее пишу настоящее), она в школе вела и географию в нескольких классах. Ее сын учился тоже в нашей школе, он на год старше меня был. На школу как-то была выделена одна путевка в «Артек». Поехать должен был я, так как я был единственным круглым отличником на всю школу. Но Александра Ивановна отправила в лагерь своего сына, который даже хорошистом не был, пацан был поздним и единственным ребенком у матери-одиночки, избалованным и ленивым.

После возвращения из «Артека» у Сережи Павленко началась сложная детская жизнь. Даже не мои друзья-одноклассники, а ребята из его же класса, стали его третировать и после уроков бить: «За „Артек“ и Петьку Балаева!». Мать об этом, естественно, узнала и решила, что я организовал травлю ее ребенка.

И меня настигла ее месть. До почти самого конца последней четверти 8-го класса у нас вела географию молодая выпускница пединститута, потом произошли какие-то перестановки, я уже не помню их причину, и мы попали к Александре Ивановне. И тут у меня по географии в журнале вместо одних «5» пошли одни «2». Делалось это всё просто, Александра Ивановна вызывает меня к доске, я отвечаю урок, она поправляет очки и строго говорит после моего ответа:

— Балаев, урока ты не знаешь. Садись, «двойка».

Мне нужно было свидетельство за 8 классов с одними пятерками, я собирался поступать в Суворовское училище, поэтому стал параграфы из учебника учить чуть не наизусть — бесполезно. Двойки. За три предыдущие четверти итоговые «5», за последнюю Александра Ивановна мне вывела «3», годовая — «4». И в свидетельство о восьмилетнем образовании должна была уйти «четверка».

Для меня это было важным, но не особо принципиальным. Только погубило Александру Ивановну то, что большинство учителей в нашей школе были молодыми специалистами после института на отработке распределения, а с молодыми специалистами была в СССР такая проблема — с ними ничего сделать было нельзя, не только уволить, им и выговор влепить было нельзя. Статус молодого специалиста. И Павленчиху они не любили, эта грымза обладала невыносимым характером. И даже школьники ее называли «эсэсовкой».

После того, как моя прежняя училка географии, молодой специалист, увидела итоговую отметку в журнале, она устроила скандал. Ее поддержали остальные учителя, и не только молодые, Александра Ивановна достала всех. Потребовали исправить. Та уперлась. Учителя написали коллективную жалобу в районо. Оттуда приехала комиссия. Меня вызвали в кабинет директора, там строгие тети стали задавать мне вопросы по темам, за которые у меня стояли «двойки»: «Петя, расскажи нам, что ты по теме помнишь».

Закончилось тем, что директором школы стала учительница биологии, а у меня в свидетельстве были одни «пятерки».

Если же следовать логике истории с учителем Мартышиным, то там сам Сталин — какой-то тупой сатрап, не уважающий ни своего сына, ни учителей. Директор школы — тоже учитель, между прочим. Какая-то мартышка пишет ему жалобное письмо за несправедливое увольнение и Сталин, не вникая в историю, делает вывод, что только эта мартышка правильная, остальные, его сын в том числе — негодяи.

А если разобраться, то Мартышин… А чего ты, принципиальный, весь учебный год помалкивал и ставил «скифу» положительные отметки, и только когда учебный год закончился на тебя накатило чувство учительской гордости? Гордо влепил «два» сыну Сталина и поехал сраться от страха на рельсах Казанской железной дороги, ожидая расстрела?

Но даже редакция «Учительской газеты» в этой истории увидела странности:

Ну да, сочиняя письмо учителю про «скифа», Сталин предварительно даже не поинтересовался у сына насчет окончания школы. Наверно, только из письма Мартышина и узнал, что его сын, оказывается, в школе когда-то учился. Как написал мне комментатор, некогда было, из кабинета на дачу, с дачи на кабинет, детей годами не видел.

Но на письме Мартышина история не заканчивается. Мне же пеняют насчет моих заявлений о подделках: вот, Балаев, смотри, ты говоришь, что эта бумажка липовая, так в архиве к этой бумажке еще приложены бумажки, которые подтверждают, что не липа…

Господа, я вам еще раз напоминаю, что я когда-то руководил оперативными подразделениями, которые занимались пресечением экономических преступления в сфере внешнеэкономической деятельности. И большинство этих преступлений совершались с использованием поддельных документов. Так не только один инвойс подделывался, но и куча сопутствующих ему документов, вплоть до учредительных коммерческих организаций, весь блок. Америку они мне открыли! Это кого-нибудь другого учите насчет того, что вброс одной фальшивой бумажки почти всегда тащит за собой целый шлейф фальшивок с целью придания первичному документу достоверности.

31 марта на сайте «Комсомольской правды» опубликована статья Игоря Емельянова «Иосиф Сталин — про сына Василия: Обещаю брать его за шиворот!» https://www.kp.ru/daily/27259.3/4389892/. Так там еще выложен и ответ Мартышина Сталину:

Тут уже, когда все бывшие одноклассники Василия получили аттестаты о среднем образовании, Василия Мартышин продолжал терроризировать сдачей зачетов по истории. Сам учитель при этом находился в районе Казанской железной дороги, как вспоминал его сын, из школы его уже уволили.

Уволили и заместителя директора школы по учебной части Макеева, как только Сталин получил письмо Мартышина, потом Макеев тоже Сталину письмо написал, что несправедливо уволили:

Надо было всех их, всех училок этой школы, еще и расстрелять. Эти враги народа даже не знали, что сын Сталина школу уже закончил…

В школе застроить сына Сталина, как видим, не получилось, потому что пока собирались его к дисциплине приучить, он уже школу закончил и уехал в Крым учиться на летчика. И там, не приученный к дисциплине, Василий стал снова изображать из себя «нового русского», а командование училища ему всячески потакало. Пока не вмешался Берия:

Мне понравилось про бытовую дисциплину. В армии. Товарищи красноармейцы и краснофлотцы, соблюдайте бытовую дисциплину!

Ладно, простим культурный быт Лаврентию Павловичу, все-таки он не военным был. И насчет экономии бумаги у него был бзик, потому что указания начальнику Качи и начальнику НКВД Крымской АССР он одним письмом отправил. Еще мне интересно, были ли расстреляны за преступное разгильдяйство охранники Василия Сталина или их только на Колыму сослали? Ведь, оказывается, гласная охрана была убрана только тогда, когда Берия вмешался, т. е., первое время Василий на занятия ходил в сопровождении охранника. Но охраняли его так безобразно, что он даже на мотоцикле себе лицо разбил, да никто этого не заметил, кроме Герасименко. Еще интересно, в школу Светлана и Василий тоже в сопровождении охраны ходили, ведь в Москве потенциальных угроз гораздо больше, чем в военном училище?

А вот Климент Ефремович Ворошилов что мог сказать Лаврентию Павловичу насчет указаний наркома НКВД начальнику военного училища? Сколько «ласковых» слов, если бы Сталин сообщил своему старому другу насчет этой записки Берия? Или не сообщал, Сталин не знал, что отвечает за то, что творится в военных училищах, как там живут и учатся курсанты, его сын в их числе, не нарком НКВД, а нарком обороны?

Мы с вами, конечно, отлично понимаем, зачем, с какой целью сочинялись эти «подлинные» документы, в результате видим, что шрам на щеке Василия Иосифовича исчез, зачеты школьные он стал сдавать после окончания школы, нарком НКВД занялся соблюдением им воинской дисциплины и распорядка в училище, это нужно было, чтобы самого Сталина помоями облить — вот какой из него отец никудышный, даже сына воспитать не смог, вырастил капризным барчуком, который даже курсантом хотел кушать любимые восточные блюда. К реальной жизни это, разумеется, никакого отношения не имеет. Это всё придумано теми, кто сам в своих снах себя представляет на месте «царевича», как бы он жил, будь его папа самый главный в стране.

В реальности же у детей высокопоставленных лиц, если эти лица дорожат своей репутацией, а не спились, как Брежнев, например, жизнь еще посложнее, чем у детей простых смертных. Это нужно понимать, поведение детей первых лиц государства — это не сугубо семейное дело.

Со мной на курсе учился сын первого секретаря КПСС Приморского края Виктора Ломакина. Примерней Сергея не было в институте студента. Хотя, отец — царь и бог в крае. Потому что любой проступок сына — слухи и раздутые сплетни мгновенно по всему краю. Ломакин это понимал. Сталин — нет?

Три идиота, начальник Качинской школы, комиссар и особист, в одном месте собрались. В Каче. На глазах всей школы устроили сыну Вождя особые условия. Эти три идиота на что надеялись? Что Василий напишет отцу как его хорошо приняли и как вкусно восточными блюдами кормят и сам Сталин за заботу о сыне им ордена вручит?

Когда сочинялся этот «архив» про «скифа», сочинители забыли туда написать про реакцию самого Сталина и наркома обороны Ворошилова. Именно Ворошилова, его это напрямую касалось. Уверен, Климент Ефремович лично прилетел бы в Качу и лично отодрал бы петлицы вместе с воротником гимнастерки у начальника училища, а комиссар застрелился бы сам, не дожидаясь, когда его судьбу решит Мехлис, начальник Главного политуправления Красной армии. Потому что Лев Захарович и Климент Ефремович ситуацию, описанную в записке Берия, назвали бы справедливо политической диверсией. А на дворе — 1938 год! Дискредитацией главы партии.

Через сколько дней после такого появления в летной школе Василия, особисты в перлюстрированных письмах курсантов на родину и знакомым, стали бы читать строки о том, что сына Сталина устроили в училище, как барина?

Я что-то очень сильно сомневаюсь, что и начальник летной школы, и комиссар, и особист были идиотами. Не назначают идиотов начальниками военных училищ. Ну, ладно, один идиот случайно мог на этой должности оказаться. Ну, два… Но не три же одновременно?!

И насчет средней школы. «Вася, ты сын самого Сталина!» — одна фраза учителя и никаких проблем с поведением и учебой. Все учителя школы тоже были идиотами?

Это кому-то кажется, что жизнь сына главы государства — мёд и сахар. Особенно такого, как сын Сталина. Всё в реальной жизни по-другому. Поэтому:

Сухомлинов в своей книге приводит еще один документ:

Ни у кого никаких вопросов не возникло по его поводу. Всё нормально. Только в аттестации командования у Василия — 10 классов. Здесь — 9. Почему-то Тимур Фрунзе, на два года младше Василия, закончил к 17 годам 10 классов, Степан Микоян, на год младше, тоже к 17 годам закончил 10 классов. И только сын Сталина… В каком-то классе двоечника на второй год оставили? Неужто из-за Мартышина не засчитали 10-й класс, хотя директор «двойку» на «четверку» исправил?

И — «в семье профессионального революционера». Красиво написано. Если бы родился до октября 1917 года. Только с октября 17-го отец уже был не профессиональным революционером, а занимал вполне конкретные должности в правительстве и партии. Наверно, Василий не хотел писать в автобиографии, кем был его отец, чтобы никто не подумал, что он положением отца хочет воспользоваться? Только — Василий Иосифович Сталин, он не под псевдонимом жил.

Господа историки, неужто вам самим не интересно разобраться во всех этих загадках, точки над «и» расставить? Узнать, когда были произведены бумага и чернила, например, этих документов? Достаточно несложная в наше время экспертиза… Хотя, я такую попытку по архиву ЦАМО уже сделал, писал об этом, напугал и архив, и прокуратуру. Святотатство! Над священными текстами святых архивов.

Но ведь у вас же какая-то одна сплошная ересь. Описывал-описывал Сухомлинов, как Василий отца огорчал и как отец к нему скептически относился, но сам же приводит и переписку:

«Твой Вася». Любимый сын любимого отца. А чего такого сына не любить и не гордиться им? Он же не под папин подол спрятался, а выбрал самую сложную и опасную воинскую профессию, отлично учится? Насчет же «особых условий» есть такое еще:

А вы говорите — «особые условия». Радиоточку вне очереди и один раз на концерт с комиссаром бригады пришел — так разговоров на всю бригаду.

К этому же я даже не знаю, как относиться, такое можно было сочинить только человеку с богатой извращенной фантазией:

Правильно, что подпись неразборчива. Представляете ситуацию? Приезжает к 16–17 часам Василий Сталин к полковнику Гращенкову и хвастается: «Вчера с дружбанами погудели на всю катушку. С утреца похмелился, а то голова раскалывалась. Ну что, полкан, какой сегодня новый самолет осваивать будем, ЛАГГ или Як?».

А потом еще сам полковник Гращенков рассказывает, что он вывозит на новых самолетах опохмеленного сына самого Сталина. Понятно, неделя до войны осталась, тут уж либо на фронт полковнику Гращенкову, где опасно, либо в ГУЛАГе отсидеться за то, что сына Сталина убить планировал. «А не было ли у тебя умысла на теракт?» А если бы Василий разбился после опохмелки?

Вы понимаете, что такой ситуации в реальности не могло существовать? А если бы она существовала, вышестоящее командование полковнику Гращенкову голову открутило бы без наркоза, не дожидаясь неизбежного летного происшествия с сыном Сталина. Но ничего с полковником не случилось, информация о нем есть на сайте ЦАМО, геройский мужик, настоящий командир, войну закончил командуя Краснознаменной дивизией…

В 20 лет Василий Сталин уже полковник. 20 июня 1942 года награжден орденом Красного Знамени. Осенью 1942 года по приказу командующего ВВС Новикова под Сталинградом руководит особой авиагруппой из трех полков. 21 год!

В 22 года — командир гвардейского авиационного истребительного полка. В 23 года — командир гвардейской авиационной истребительной дивизии. Самой прославленной дивизии в ВВС. Вы представляете уровень ответственности, которая легла на этого совсем молодого парня? Представляете, что такое — командовать авиационной дивизией? Даже в мирное время! Утверждают, что Василия «тащили» по службе из-за отца. Только если бы он так сильно любил пьянки, баб и лошадей, как утверждают его биографы, самому ему на кой такое «протаскивание» нужно было? Или кто-то думает, что во время командования гвардейской авиадивизией в Берлинской операции полковник Сталин тоже с утра на коне опохмеленный?

После войны — самый молодой генерал в армии, в 25 лет. Получает назначение командующим ВВС Московского округа. Самого важного в то время для авиации СССР округа. Почему самого важного? За время войны в этом округе расслабились, он с 1942 года был тыловым, особого внимания на него поэтому не обращали. В 1945 году американцы испытали и применили атомную бомбу. Средство доставки — В-29. А комплексов С-300 на вооружении ПВО Советской Армии еще не было. Вообще никаких ракетных зенитных комплексов не было. Ствольной же зенитной артиллерией В-29 не очень то и достанешь, тем более, что ему, если он сбрасывает атомную бомбу, нет необходимости снижаться до высоты, с которой его зениткой можно достать. С американских баз в Германии Москва для В-29 беспроблемно достигаемая цель. Надежда только на авиационное прикрытие.

Так кого назначить командовать ВВС Московского военного округа? Наверно, нужно выбрать такого, который больше службы любит вино и женщин. Блатного. Сына Сталина. Пусть сын-алкоголик, которого батя уже раз за пьянку снимал с должности, и защищает отца в Кремле от американской атомной бомбы. И отец сына-пьяницы соглашается с этим. Так что ли?

А для войны в Корее кому поручить подготовку наших летчиков? Тем более, что там вопрос стоял не только о судьбе Кореи, но еще и о применении наших истребителей против американских бомбардировщиков. Если бы наши летчики там провалились, то угроза атомных бомбардировок СССР стала бы вполне себе реальностью. Поэтому снова выбрали блатного пьяницу-бабника. Сына Сталина.

Он же еще и на 1 мая, 7 ноября начал устраивать грандиозные воздушные парады над Красной площадью, а 18 августа над Тушино. Не три десятка летаков, как сейчас, там армады были, больше 800 самолетов. Вы представляете, насколько это всё сложно: поднять с нескольких аэродромов такую массу самолетов разных типов и синхронно их вывести к месту парада в строю?

И спорт. Спортивные команды ВВС, которые курировал Василий Сталин, в те годы были сильнейшими в стране. Хоккейный клуб ЦСКА вырос из команды ВВС Сталина.

Если Василий Иосифович при всем этом еще и пить успевал, да за женщинами ухлестывать, то я в полном… восхищении. Тогда это был не просто способный человек, одаренный природой, это — мутант со сверхспособностями. «Люди Х».

А может, все-таки, Василий Иосифович — достойный сын своего отца? Может у великого Сталина только таким сын и мог быть?

После авиационного парада 27 июля 1952 года Василий Сталин заявился на прием к отцу подшофе. Отец обиделся и уволил его с должности командующего ВВС округа. В сентябре уволенный Василий Иосифович уже объявился слушателем Академии Генштаба имени Ворошилова. Но на занятия, как утверждают, он не ходил. Пил потому что…

Сериал «Сын отца народов». Натуральный художественный свист по мотивам художественного свиста историков. Специально его посмотрел на днях. Всё в точности, как у историков. Ага, с симпатией к сыну Сталина даже. Это так историки и создатели фильма представляют себе жизнь командующего ВВС округа. На один день посадить их в кабинет командующего, просто посадить в кабинет и принести им туда документы, которые за один день проходят через командующего ВВС округа. Под окном кабинета должны стоять машины «Скорой помощи», чтобы отвезти всю эту братию в Кащенко, они спятят от одного вида вала бумаг.

Я же уверен, что если бы Василий Иосифович успел закончить Академию Генштаба до того, как у нас партию после смерти его отца возглавила группировка с Хрущевым, то он стал бы командующим ВВС страны. Не было более достойной кандидатуры. Для того он по настоянию отца, скорей всего, в Академию и поступил. Достойный сын великого отца. 31 год ему всего был! 31!!! За тридцать один год жизни — такая биография! Вдумайтесь в это…

Еще из Сухомлинова, деятеля из Главной военной прокуратуры, специально большая цитата:

Я понимаю, что в то время, когда Андрей Сухомлинов служил в военной прокуратуре, там главной проблемой у прокуроров было — чем себя на службе занять, потому что самое сложное расследование у них было — солдат солдату морду набил.

Но ты же следователя из себя изображаешь, типа историческое расследование проводишь! Так хоть медицинский справочник открой! И в нем про инсульт прочитай.

Правильно генерал Ю. В. Немытин от комментариев отказался. Что там комментировать? Врачи-убийцы. Весь комментарий. Либо специально вписали при диагнозе «геморрагический инсульт» пиявок в лист назначения, чтобы всем было понятно, у кого в черепе хотя бы зачатки мозга имеются…

Что в пиявках, которые ставили Сталину такого и почему генерал Немытин отказался от комментариев?

Да потому, что официальный диагноз Сталина — геморрагический инсульт, т. е., кровоизлияние в мозг, а пиявки выделяют в кровь вещества, которые снижают уровень свертываемости крови, в результате кровоизлияние будет еще больше, что убьет больного. При геморрагических инсультах как раз показано применение препаратов, повышающих свертываемость крови, нужно, чтобы в лопнувшем сосуде быстрее образовался тромб.

Сухомлинов не назвал еще одного врача, присутствовавшего при этом — профессора Мясникова. А тот оставил очень интересные воспоминания. Так, например, Мясников написал, что первым к Сталину охрана вызвала лечащего врача Иванова-Незнамова. Теперь отгадайте, кого лечащий врач вызвал к больному инсультом первым? Я в предыдущих книгах писал об этом. Невропатолога, вы ответите? Правильно, а кого еще, если у больного инсульт?! Но Иванов-Незнамов вызвал… кардиолога Лукомского!

Доцент Иванов-Незнамов не смог отличить инсульт от инфаркта и поэтому вызвал кардиолога? Не смешите мои тапочки! Это любому фельдшеру непозволительно.

А дальше еще интереснее. На второй день вызвали женщину-кардиолога сделать кардиограмму, выползла лента, кардиолог ее посмотрела и заорала: «Инфаркт!». Все остолбенели, как писал Мясников, всем врачам стало жутко — перспектива встать у стенки за убийство лечением Вождя. Тут не растерялся Мясников и громко заявил, что такую картину кардиограмма может и при инсульте давать. Все сразу успокоились и продолжили лечить инсульт. И Сталин, конечно, умер. Естественной смертью, разумеется.

А на Лубянке в камерах сидели коллеги этих эскулапов, которым следствие вменяло убийства инфарктами Щербакова и Жданова. Едва только умер Сталин, Берия сразу же стал дело врачей разваливать, в апреле их уже выпустили на свободу.

Пиявки, пиявки… Вот как раз в середине прошлого века пиявки активно применялись при лечении сердечно-сосудистых заболеваний, инфарктов, в том числе. Подозреваю, что эта шайка убийц в белых халатах, действовавшая по заданию Берии, и Берии боялась, и боялась, что вдруг вскроется, что у Сталина не инсульт, поэтому на всякий случай применяли пиявки, чтобы, если что, «лепить горбатого»: мы подозревали и инфаркт, поэтому пиявок наставили.

Только одни пиявки при инфаркте — мертвому горчичник. Если Сталин потерял сознание, то он потерял его от болевого шока, нередкого именно при инфаркте. Сильное обезболивающее! Опиаты! И можно было Иосифа Виссарионовича спасти. Но в листах назначений обезболивающих препаратов нет. Убийцы…

Василию Иосифовичу не надо было быть профессором медицины, чтобы понять — со смертью отца не всё чисто. Когда 5 марта от нового военного министра Булганина пришел приказ о его переводе из Москвы в один из отдаленных округов, любой дурак смог бы сложить два плюс два. Тем более, что Василий Иосифович в это время в академии учился. Кому стал неугоден сын? Да тем, кому и отец мешал.

Но а после того, как по поручению Берии было развалено и прекращено дело врачей, то тут уж точно нужно было быть профессором уже не медицины, а истории, чтобы не понять «чья собака где порылась». А Василий Иосифович был всего лишь генерал-лейтенантом, поэтому он не только два плюс два правильно считал, но и один плюс один.

Интернета в то время, как вы знаете, наверно, еще не было. На радио без санкции ЦК Василия Сталина никто не пустил бы, в газете, даже в заводской многотиражке, он статью без разрешения партийных органов тоже не смог бы опубликовать, единственное, что ему оставалось, так это говорить своим знакомым, в надежде, что от них информация разойдется, об убийстве отца. Он это и делал. И он понимал, что это самоубийство. Более верное, чем летать без парашюта на истребителе. Да, это последний бой Василия Сталина — грудью на амбразуру.

Юрист Андрей Сухомлинов прочитал приговор суда Василию Иосифовичу и сделал такой вывод:

Доказательств нет, юридической аргументации нет, квалификация не мотивирована… Сухомлинов, а ты что читал? Приговор?

Вроде бы, мы с Сухомлиновым Перестройку застали в сознательном возрасте, он даже старше меня, уже не были дошколятами, которым бабушки читали журнал «Мурзилка», сами газеты-журналы почитывали и по телевизору смотрели не только мультики и «Спокойной ночи малыши», книгу свою он написал в 2001 году, всего-то чуть больше 10 лет прошло от времени дурдома Гласности, но он уже почти ничего не помнит. Да достаточно было только прочитать в приговоре вот это, чтобы всё понять:

Почему то в приговоре самому Л. П. Берии нет ничего про злоупотребления властью, выразившиеся в том, что спортсмены «Динамо» имели офицерские звания. И сменившего Берию на посту министра МВД Круглову это никто не вменял. И армейские спортсмены, как получили при Василии Иосифовиче свои звания, так и продолжали служить офицерами армейского спорта.

Ведь это же именно в Перестройку началось: врали нороту насчет нашего любительского спорта, а у самих спортсмены «Спартака» на заводах никогда не появлялись, спортсмены «Динамо» улицы в милицейской форме не патрулировали, а спортсмены ЦСКА в казармах не появлялись. Спортсмены-мастера, конечно. И квартиры, заметьте, всем давали.

Канадских хоккеистов называли профессионалами, а сами делали вид, что наши после трудовой вахты или армейских будней по вечерам тренировались шайбу гонять. А если матч в дневное, рабочее время или на соревнования куда выезжать — нужно было в профкоме согласовывать заявление на отгул или отпуск без содержания?!

Я не знаю, зачем и почему комментатор Озеров постоянно бубнил: канадские профессионалы, канадские профессионалы… У него теперь это уже не спросишь. Может быть для того, чтобы победы наших хоккеистов над ними более значимыми выглядели. Но и на Олимпийские игры канадские и американские хоккеисты ездили не после того, как получили отпуск в «Макдональдсе», где официантами работали. Они в клубах работали. И наши спортсмены в клубах работали. Никто этого не скрывал. Но именно в Перестройку появилось: врали народу про любительский спорт.

Имели Третьяк, Михайлов, Петров и Харламов офицерские звания и — что? Незаслуженно им погоны вручили? Почему? Каждый их них для укрепления обороны страны сделал больше, чем любой командир дивизии. Надо это объяснять?

Доказательств нет, юридической аргументации нет, квалификация не мотивирована. В приговоре куплеты из песен времен Перестройки. Сухомлинов, так что ты читал? Этот юрист из ГВП даже сам пишет, что он читал:

Насчет самого Сухомлинова, взявшегося своей книгой реабилитировать В. И. Сталина, после такого:

надеюсь, всё ясно. Такая же б…, как и те его коллеги в ГВП, которые реабилитировали гитлеровцев по Катыни.

И сам этот… юрист чувствовал, что с копиями из РГАСПИ у него неубедительно:

Кроме того, что в книге нет ни одной фотокопии материалов этого уголовного дела, есть еще вопрос насчет того, кто такой А. В. Сухомлинов, бывший сотрудник ГВП, чтобы ему в архиве выдали это дело для ознакомления? Родственник Василия Сталина? Действующий прокурор, который рассматривал ходатайство о реабилитации? Кто? Что там за бардак в бывшем архиве КГБ, при котором уголовные дела выдают любому желающему?

И зачем Сухомлинов написал сначала всю книгу, прослушав «концерт Руслановой» под фонограмму, а потом решил подтвердить «диагноз»? А если бы «диагноз» не подтвердился, то рукопись написанной книги сжег бы?

Словом, если вы хотите побывать в дурацком положении, если желаете, чтобы на ваш запрос о предоставлении дела Василия Сталина вам для ознакомления, сотрудники архива, читая ваш запрос, в ваш адрес произносили слово «дурак», сделайте такую попытку.

А хотите я напишу такой запрос в архив ФСБ? Я ведь напишу и в течение месяца ответ получу…

Уточню, что лично для меня само уголовное дело Василия Иосифовича Сталина никакого интереса не представляет. Дело в том, что в 1999 году ГВП занималась его реабилитацией, обвинения по 58-ой сняли, злоупотребления оставили, т. е. это дело побывало в руках тех, кто причастен к Катынским фальшивкам, это уже несомненно. Поэтому какую-то ценность дело В. Сталина будет представлять только после экспертного исследования его материалов. Но пусть руководство архива мне ответит — видел ли Сухомлинов это дело и на каком основании оно ему было выдано…

Уже стало интересно и ждете, когда я в архив направлю запрос и получу оттуда ответ? Расслабьтесь. В нем нет необходимости. Сухомлинов уголовного дела в отношении Василия Сталина в архиве КГБ-ФСБ для ознакомления не получал. Это установленный факт. Ему почему-то было неудобно писать о том, где он увидел это уголовное дело.

А история такая. В марте 1998 года Надежда Васильевна Бурдонская обратилась к Генеральному Прокурору РФ с заявлением о реабилитации ее отца, подписав заявление, как Н. В. Сталина. Мне не удалось найти сведений, когда она успела поменять фамилию Бурдонская на Сталина. Но заявление ее было принято к рассмотрению и передано в Главную военную прокуратуру. Рассмотрением вопроса реабилитации Василия Иосифовича занималась Главная военная прокуратура.

И что, прокурор ГВП бегал в архив ФСБ знакомиться с материалами уголовного дела? Нет, конечно, в таких случаях дело из архива передаётся в надзорный орган для изучения. А своим доверенным лицом Н. В. Сталина в заявлении указала заслуженного юриста РФ А. В. Сухомлинова. И представляя интересы заявительницы, Андрей Сухомлинов мог увидеть уголовное дело только в ГВП и нигде больше. К тому же, Сухомлинов до выхода на пенсию сам был сотрудником ГВП. Т. е., уголовное дело в отношении Василия Сталина с начала 1998 года до сентября 1999 года, когда поступило с ходатайством о реабилитации в Военную коллегию Верховного суда РФ, в архиве не находилось, оно было в ГВП. В органе, который прославился фальсификацией по Катыни.

Понимала ли дочь В. И. Сталина, кому она доверила представлять интересы ее мертвого отца или нет — большой вопрос. Вот цитата из книги этого заслуженного юриста:

Предоставить право представлять интересы сына Сталина антисоветчику и антикоммунисту — это в высшей степени оригинально. Еще более оригинально — обращаться с вопросом реабилитации сына руководителя коммунистической партии и Советского правительства в орган антисоветского государства. И еще архивное уголовное дело в руки этой шайки отдать! Примерно такой же дурдом, как если бы вы взяли себе в адвокаты юриста ограбившей вас банды.

Результат получился закономерным, определение Военной коллегии Верховного суда РФ читать — это даже Жванецкий с Задорновым отдыхают:

Оказывается, никакой антисоветской агитации, т. е., ничего опасного для Хрущева и компании, В. И. Сталин не совершал. Чего его испугались тогда и зачем сначала из Москвы пробовали вышвырнуть руководить в какой-то глуши аэроклубом, а потом вообще 8 лет в тюрьме продержали, из них 2 года, как минимум, в одиночке?

А зачем этот вопрос, 58-10, Коллегию интересовал — совершенно не ясно, учитывая, что с 1991 года вся 58-я автоматически реабилитированной стала согласно ФЗ № 1761-1.

И оказался реабилитированный Василий Иосифович банальным вором и растратчиком. Вот так вот. Реабилитировали. Скостили срок заключения с 8-ми до 4-х лет и тут же амнистировали. Радуйтесь, Василий Иосифович, с вещами на выход, амнистия вам вышла!

Более глумливого надругательства над Сталиным и его сыном даже вообразить невозможно. Хотя, почему нет? Есть еще письма Василия Иосифовича из тюрьмы в адрес руководителей партии и правительства, которые Сухомлинову в РГАСПИ дали и он их в книге опубликовал. Особенно это письмо интересно:

Я под столом. Я в который раз его перечитываю и не могу от хохота удержаться. В выделенном куске речь, конечно, идет об июльском Пленуме ЦК КПСС 1957 года, на котором выступал Булганин, как член «антипартийной группы». Оказывается, стенограмму этого Пленума, впервые опубликованную в 1999 году изданием Международного Фонда Демократии Александра Яковлева, заключенному Василию Сталину приносили в камеру Бутырской тюрьмы для ознакомления. А дальше еще забойней:

Конечно, у нас в архивах ни одной фальшивки нет. Все документы самые настоящие. Наверно, непубликовавшуюся стенограмму Пленума Василию Иосифовичу в камеру приносили, а доклад Хрущева на 20-м съезде тюремные вертухаи не донесли, на самокрутки пустили…

Читать же исследователей биографии Василия Иосифовича, написавших про то, как он в тюрьме сидел — это стальные нервы нужно. Не тюрьма, а курорт. Предупредительная и заботливая администрация. Даже работу предоставили в слесарной мастерской и он там даже передовиком производства был, план перевыполнял. В тюрьме! План в тюрьме! И пловчиха ему целый чемодан инструментов привозила, чтобы успешней план выполнялся.

А однажды привезла жидкость от облысения. И Василий Сталин в камере ею напился и пьяным стал, поэтому больше такую жидкость в передачках не принимали. Надо полагать, что в пластиковых бутылках в 50-х годах эта жидкость была, потому как стеклянные бутылки и прочая стеклянная тара к передаче заключенным категорически запрещена.

Якобы, это сотрудники Бутырки такое рассказывали. И про то, что баланду чуть не до наших дней в тюрьме развозят на тачке, которую Сталин смастерил. А может и рассказывали. Не про то же им рассказывать, какой изуверский режим они для сына Сталина применили, за такие откровения можно много неприятностей заслужить.

В 1960 Хрущев с подельниками решили, что Василий Иосифович исправился. Так в бумагах из архива РГАСПИ написано. И его условно-досрочно освободили. Наверно, после отсидки половины срока он не исправился еще, исправился только почти к его окончанию, оставался из восьмёрки еще год.

Партия и правительство встретили сына Сталина, как положено, как ударника тюремного труда. Сразу выделили ему трехкомнатную квартиру в Москве, машину, выдали денег и путевку в санаторий. Но не оценил. Да. Снова начал пьянствовать и в пьяном виде крамольные речи говорить. Алкоголик же. Семь лет тюремных, из которых два в одиночке (а я уверен, что все семь), против алкоголизма бессильны, от наркомании можно такой изоляцией излечить, а вот от алкоголизма — никак. Потому как отец еще с детства приучил вино пить. Да еще на своей иномарке аварию устроил, то ли пешехода сбил, то ли в машину иностранного дипломата врезался. Поэтому отправили снова тюрьму, досиживать восьмерик до конца.

28 апреля освободили, наконец, подчистую. Сажали молодого генерала-летчика, который на всех типах самолетов летал, даже на последних реактивных истребителях, через восемь лет вышел в возрасте 40 лет на свободу инвалид с палочкой, выглядевший, как 60-летний старик. Вот до чего ударный труд с перевыполнением тюремного плана может довести.

Сгноили, суки, человека…

Еще из Сухомлинова:

Здесь уже Василий Иосифович не сталинский сокол, а настоящий орел. 24 апреля только решение о его освобождении из тюрьмы принято, а 28 апреля он уже с новой семьей едет в ссылку в Казань. Только загадочный стремительный брак с некоей гражданкой Нузберг здесь не самое интересное, самое — Василий Иосифович не желает жить под своей настоящей фамилией и фамилией своего отца, он желает получить документы на фамилию Джугашвили, еще находясь под следствием желал, чтобы имя отца не позорить. Он думал, что протоколы его допросов и приговор в газете «Правда» опубликуют и все узнают, что сын товарища Сталина антисоветчик, вор и растратчик?

Одновременно с просьбой оформить документы на фамилию Джугашвили, Василий Иосифович написал о выдаче справки из тюрьмы на фамилию Джугашвили, но просит оставить ему настоящую фамилию Сталин. Абракадабра какая-то.

Не прожив и года на свободе, точнее в ссылке, сын Сталина умирает. Конечно, как установила судебно-медицинская экспертиза, от алкоголя. Осталась вдова Мария Нузберг-Джугашвили 30 лет от роду и двое ее усыновленных Василием детей. На том фото, где В. Сталин после тюрьмы сфотографирован с девушкой, не ребенок Нузберг, при ее тридцатилетнем возрасте она могла иметь детей примерно десятилетних. На фото Надежда Васильевна Сталина-Бурдонская, ей как раз 18 лет исполнилось. Страдавшая в детстве от отца-пьяницы и мачехи-садистки, отбившей девочке почки, доводившей приемных детей до того, что они воровали и ели сырую свеклу, Надя, как видно на фото, продолжала любить своего непутевого отца. Отбитые почки не мешали. Кстати, где и когда это фото сделано — неизвестно, вполне могло быть, что после первого освобождения, в 1960-м году, в Москве, а не в Казани.

А от Нузберг и ее детей никаких фотографий вместе с В. И. Сталиным не осталось, по крайней мере, они не публиковались, что очень странно. Также, как нет и фото с усыновленной дочерью Капитолины Васильевой.

Зато в 1989 году во 2-м номере «Военно-исторического журнала» вышла статья кандидата исторических наук майора А. Н. Колесника. Настоящее перестроечное дерьмо. И в ней:

Поэтому я в книге о маршале Тимошенко уделил столько места Василию Иосифовичу. Не только маршала оклеветали и оболгали, но растоптали жизнь и его дочери. Двое детей от первого брака — это дети Бурдонской. Усыновленных — Нузберг. А где дети Екатерины Семеновны? Даже об их браке в 1989 году было неизвестно?

Кроме «антипартийной группы», которая отказалась присоединиться к клевете на Сталина и до конца боровшаяся против пришедших к власти ревизионистов, как следует из опубликованного по ним Постановления ЦК, а не из архивной макулатуры, были еще два человека, которые Вождя не предали. С. К. Тимошенко ни строчки не написал о войне, понимая, что могут сделать с его мемуарами. Лучше промолчать. Само молчание маршала весьма многозначительно.

И дочь маршала ни слова не произнесла о своем муже, сыне Вождя. И их дети жили и умерли под фамилией отца — Сталины. Уже после Перестройки стало известно, что сын умер от передозировки наркотиков, а дочь родилась умственно недоразвитой. Разумеется, никаких документальных подтверждений этому нет. Так рассказывали…

Я приведу перевод фрагмента книги Альберта Перри «Russian Cavalcade: A Military Record. I. Washburn, Incorporated, 1944», книга у нас никогда не переводилась и не издавалась, в сети ее можно найти только на английском языке, но корявый перевод из нее есть в Википедии в статье о С. К. Тимошенко:

Почему «погасла звезда» вы уже, надеюсь поняли — маршал ушел в тень Ставки ВГК. Но именно тогда, когда иностранцы пытались приписать себе национальность маршала (вы осознаете какая это степень популярности и славы?!), Сталин в адрес командования Юго-Западного фронта направляет такое письмо:

У меня нет даже желания глумиться над этим «документом» из архива. Это примерно такой же «документ» как и про Ворошилова, завалившем командование фронтами и отправленном на тыловую работу в… Ставку и ГКО. Да он даже не секретный! Открытым письмом о нехватке резервов! И о тупом командовании! Где-то должна быть и копия, отправленная в Ставку Гитлера.

«Отправлено через т. Василевского». Наверно так передавалось по ВЧ со штабом Юго-Западного фронта:

— Товарищ Тимошенко, товарищи Хрущев и Баграмян (а Баграмян здесь с какого бока? — авт.), зачитываю вам письмо Верховного. Само письмо без его подписи будет лежать в архиве, чтобы потомки узнали, что вы накомандовали.

Черт! Да не передано, а отправлено. На курорт в Сочи Василевский ехал и с собой захватил письмо.

Но если даже на Сталина нашло бы временное помрачение рассудка и он это надиктовал, чтобы потом такие, как Хрущев, полоскали его за клевету на армию… И как только дорогой Никита Сергеевич забыл на 20-м съезде рассказать, что Сталин, веривший Гитлеру, неподготовивший страну к войне, вину за свои ошибки и просчеты возложил на наших военачальников, ставя им немцев в пример?

Даже если бы это был реальный документ! В нормальном государстве он никогда не увидел бы свет. Он истлел бы в архиве. У нас же его публикуют историки, считающиеся патриотами, да еще имеющие репутацию защитников Победы от клеветы. Дозащищались до вступления битых маршалом Тимошенко финнов в НАТО, уже немецкие танки снова у вас на Украине. Какой страны вы, господа российские историки, патриоты?..

Что нужно было натворить в своей историографии, чтобы один из самых прославленных советских русских полководцев, при жизни которого, именно тогда, когда он «терпел поражения», британцы выдумывали версии о его происхождении, изобретая его предков, выходцев из Туманного Альбиона, стали считать неудачником, попавшем в опалу и отодвинутого от командования фронтами из-за неудач?! Как это назвать?

Вы думаете, что это ударило по «поколению ЕГЭ», а моих ровесников миновала сия чаша? Я вас огорчу. Это хлобыстнуло по всему народу. Даже по ветеранам. Вал лжи и клеветы, о подвиге советского народа, почва для которых готовилась еще с 20-го съезда КПСС, был настолько огромен, что он оглушил и участников той войны. Я приведу показательный пример, в 1993 году в 6-м и 7-м номерах журналов «Авиация и космонавтика» была опубликована статья «Воздушные асы», авторы П. Богданов, А. Щербаков. Статья посвящена оценке результативности немецких асов, в том числе знаменитого Эриха Хартманна.

Вот что авторы пишут о тактике немецких истребителей, благодаря которой, якобы, у них появлялись астрономические счета побед:

И так оценивают результативность Хартманна:

И всего бы ничего, но один из авторов, Павел Александрович Богданов, участник войны, летчик-истребитель, на его счету 7 сбитых немцев. Как не верить ветерану, участнику войны?! Невозможно не поверить!

Только вопрос: что в голове у ветерана и откуда это там появилось, еще из статьи:

Товарищи ветераны, а вы сами видели приговор Хартманну, откуда вы о нем узнали? У вас же единственным источником о приговоре было это — «Толивер Р. Ф., Констебль Т. Дж. Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха», вышедшее в 1970 году сначала в английской версии, а потом в немецкой, а в Перестройку ЭТО начало тиражироваться у нас. Наверно, отличить в небе «мессер» от «Яка» было гораздо проще, чем разобраться в том, что нашим ветеранам подсунули в виде фактов, вот как авторы биографии Хартманна описывают с его слов суд военного трибунала и приговор:

Такое стоит читать голосом Левитана на юмористическом шоу Петросяна. Зал валяться от хохота будет. Молоток у советского судьи в военном трибунале!

Если бы Хартманн был осужден и стоял в военном трибунале, слушая приговор, такого бы описания процедуры не появилось бы. Эта выдумка потребовалась именно для того, чтобы «русские признали» мифическую результативность «белокурого рыцаря».

Наши ветераны и признали! И сами же описывая тактику немецких истребителей, уже не понимают, что описывают тактику трусов. Ведь эти липовые асы вас боялись. Элементарно боялись! Самого Хартманна вы сбивали 13 раз.

К слову, в своих мемуарах ни Покрышкин, ни Кожедуб вообще не придавали какого-нибудь значения пресловутой тактике немцев, приводившей к таким баснословным счетам, но прошло время, стали доступны труды западных историков, прославлявших «белокурых рыцарей», и наши летчики-ветераны стали вспоминать, что они были болванами, которых немцы сбивали, как курей, используя свою тактику. Раз за разом, сотнями…

Новая книга закончена.

13 ноября, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/11/13/

«Жаркое лето 1942-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко» готова. Удалось закончить даже раньше, чем планировал, пара бессонных ночей — по-стахановски. Сегодня отправлю издателю. Когда выйдет книга — ему решать, вряд ли до весны, у Издательства много других обязательств, и сделать книгу для печати — работа не совсем простая и быстрая.

Если у кого-то есть желание прочитать быстрее, не дожидаясь выхода, могу отправить рукопись. Но, конечно, предупреждаю, что рукопись и готовая книга — разница есть. Условия получения рукописи — прежние, как и ранее. С деньгами напряженно — бесплатно. Больших проблем с деньгами нет — я цену не выставляю, сами определяйтесь. Сколько не жалко. Объяснять мне ничего не нужно, просто на мой имейл petr.balaev@mail.ru напишите в каком формате вам отправить (epud, пдф, ворд) и всё. И реквизиты, если платить будете

карточка Сбербанка 2202 2005 3594 6089.

карточка Тинькофф 5213 2439 6756 4582

И — да! Моим читателям — огромнейшая благодарность. Я даже не знаю, как ее выразить. Без вас, без вашей поддержки, материальной в том числе, я бы столько не сделал. Надеюсь, книга вас не разочарует. Немного отдышусь и приступлю к следующей. Задумки и план следующей книги уже есть. Но, конечно, пока не готов взяться за тему, которая требует, как во всех предыдущих, проработку такого количества источников. Отдышаться нужно. Но и следующую книгу постараюсь сделать интересной и полезной. Она будет для нашей молодежи. Особенно для нее.

Сегодня в 21.00 МСК стрим.

18 декабря, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/12/18/

https://youtu.be/Hb-L_81z7DQ

Уважаемые читатели! При подготовке к стриму я обнаружил, что в рукописи книги «Жаркое лето 42-го. Шах и мат фон Боку от Тимошенко» допущена серьезная техническая ошибка — пропущена предпоследняя глава. Я прошу вас меня извинить за эту ошибку, напишите мне на имейл и я отправку продублирую. Еще раз — извините. Реквизиты для запроса здесь https://p-balaev.livejournal.com/1611763.html