Блог «Серп и молот» 2023 - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Петр Григорьевич Балаев (Фальшивки) #5

Фальшивки

Неужели все три настоящие?

18 января, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/01/18/

А сейчас сеанс юмора от прокуратуры. Особенно полезно для тех, кто желает провести экспертизу…

20 февраля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/02/20/

Экспертизу архивных документов, конечно.

Это моё заявление:

Настоящим сообщаю, что на сайте Центрального Архива Министерства Обороны Российской Федерации в свободном доступе с исходными данными «Архив: ЦАМО, Фонд: 213, Опись: 2002, Дело: 2, Лист начала документа в деле: 84 Авторы документа: КалФ, генерал-полковник Конев, корп. комиссар Леонов» находится документ, выполненный в виде копии на бланке шифротелеграммы с ограничительной пометкой «Снятие копий воспрещается» и без подписей, что вызывает сомнение в подлинности этого документа. Согласно данной шифротелеграмме войсками Калининского фронта в период с 20-го по 22-е ноября 1941 года уничтожались различными средствами дома советских граждан на оккупированной немецкими войсками территории Калининской области в 25-ти населенных пунктах. Некоторые населенные пункты, такие, как Каменка, Хилово, Тутань и ещё 7 сёл уничтожены полностью. Обращает на себя внимание тот факт, что все эти населенные пункты находились в тылу наступавших немецких войск, а войска Калининского фронта в данный период вели упорные оборонительные бои против значительно превосходящего в силах противника и не имели сил и средств для уничтожения населенных пунктов в тылу немецких войск. Согласно «Итоговой сводной ведомости Калининской областной комиссии ЧГК о злодеяниях немецко-фашистских войск на территории Калининской области в период оккупации. 19 сентября 1944 г. ГА РФ.» фашисткими захватчиками на территории области за период оккупации уничтожено 64 596 жилых зданий в населенных пунктах области.

Таким образом, нахождение в свободном доступе на сайте ЦАМО данной шифротелеграммы, имеющей признаки подложности, может свидетельствовать о том, что она изготовлена и помещена в архив с целью переложить вину за уничтожение имущества и жилья советских граждан с немецких захватчиков на советские войска, т. е., лица, изготовившие эту шифротелеграмму и поместившие её в ЦАМО для свободного доступа, могут быть причастны к совершению преступления, предусмотренного статьёй 354.1 УК РФ. В связи с вышеизложенным прошу Вас провести соответствующую проверку, о результатах которой сообщить в установленном законом порядке.

А теперь ответ:

Что на это сказать? Разве что: ну, блин, вы и даёте!

Относительно фальшивок в архивах.

25 февраля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/02/25/

3 марта, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/03/03/

Есть необходимость, судя по всему, объяснить, почему я получил в ответ на своё заявление в прокуратуру именно такое: https://p-balaev.livejournal.com/1650533.html. [или здесь]

Тем более, это касается давно наболевшего, так сказать, вопроса о том, что творится в наших отечественных архивах, и почему мы слышим такой оглушительный визг от секты поклонников этих «священных скрижалей»: «В архивах всё самое настоящее, там нет фальшивок! Балаев — плоскоземельщик, он отрицает всем известные факты, доказанные архивными документами! Приходите в архивы и смотрите — эти документы там лежат, как новенькие, т. е., как самые старенькие!». И еще периодически набрасывают мне и моим читателям фотки этих стареньких архивных документов: вот они же! Вот! А вы не верите!

Я вообще неверующий. Я даже в бога не верю, а не то, что в архивы. Материалист. Примерно такой же, как, например, владельцы самых известных аукционов, на которых продаются предметы живописи и прочего искусства. Попробуйте им всобачить любую картину из самого что ни на есть «архива», т. е., из Государственного музея и попросить ее выставить на продажу без экспертизы. Я даже больше вам по секрету скажу, если даже вы к такой картине приложите экспертизу, проведенную вами, аукцион ее сразу выбросит в мусорную корзину, она ему без надобности. Он сам у своего самого доверенного эксперта, в заключении которого уверен на 300%, проведет экспертизу. Владельцу аукциона не нужны претензии покупателей, которые за большие деньги купили фальшивки, выглядящие как самые настоящие старые картины Рембрандта из самого настоящего «архива», музея то бишь. Продав фальшивку аукцион потеряет не только деньги потом, но и репутацию. Т. е., вообще все деньги потеряет, он больше ничего продать не сможет и на этом заработать.

Но даже если коллекционер покупает картину не на аукционе, а с рук, то только законченный идиот поверит экспертизе, которую прилагает к картине продавец. Покупатель с нормальной головой обязательно приведет на сделку собственного доверенного эксперта. Если продавец откажет ему в проведении собственной экспертизы, здесь же всё и прекращается, сделка не состоится.

И это не только предметов искусства касается. Попробуйте продать на аукционе любой архивный документ, имеющий историческое значение, ценность для коллекционеров, без экспертизы — получится? Оказывается, всё, что касается денег, что имеет ценность — экспертиза обязательна. Потому что лохов, выбрасывающих деньги за «картины Рембрандта», не так уж и много в этом мире. Покупкой таких вещей занимаются люди серьезные и всобачивать им фальшивки весьма опасно.

Но вас, уважаемые мои российские сограждане, даже не за лохов считают. Вы для секты «священных скрижалей» даже не люди, вы для них — быдло, скот, которому можно скормить что угодно, любое дерьмо. За его же деньги. К сожалению, эта секта где-то даже права.

Вы покупаете у этой секты разные сборники архивных документов, разные книжки с историческими исследованиями, основанными на этих архивных документах, донатите разным «Истматам», в благодарность за ваше «просвещение», публикацию этих «картин Рембрандта», оплачиваете лекции историков, которые несут вам «истину», основанную на архивах. В конце концов, на ваши налоги живут те, кто заведует этими складами старой бумаги и многочисленная рать историков РАН, пишущая для вас труды по материалам из архивов. Вы за всё это платите. Либо прямо из своего кармана, либо опосредованно, через налоги. Но даже не заикаетесь о том, что неплохо бы заключение эксперта приложить к тому, что вам продают.

О том, чтобы секта, распоряжающаяся «священными скрижалями» вам самим предоставила хоть одну «скрижаль» для проведения экспертизы, я даже не заикаюсь. Не выдают они документы для экспертного исследования. И соответствующее законодательство они продавили… Продавили? Да наше государство само заинтересовано в таком положении вещей, это коренной интерес нашего государства.

А в мой адрес летят плевки: Балаев не доказал поддельность!

Ладно, зато Балаев проверил вас на честность, т. е. на гнилость. В частности, сектантов «священных скрижалей» из Центрального архива Министерства Обороны.

Почему я своё заявление, сообщение об обнаружении мною признаков преступления, предусмотренного ст. 354.1 УК РФ, не отправил сразу по подследственности, в Следственный Комитет? То, что и из СК пришла бы такая же отписка — у вас сомнения есть? А выбрал я прокуратуру только потому, чтобы показать, что даже у тех чиновников, от которых не требуется принятия процессуального решения, связанного со вбросом в архивы фальшивок, начинают дрожать руки только при одном намёке на это.

Прокуратура по данному моему заявлению не сторона, принимающая процессуальное решение о возбуждении уголовного дела либо в отказе о его возбуждении, прокуратура — не орган дознания. Единственное законное решение прокурора по такому заявлению — направить его для проверки по подследственности, в СК.

Представьте какого-нибудь помощника прокурора, которому отписали такое заявление, самого тупого, что он сразу сделает? Да тупо набьет на бланке сопроводиловку в СК к этому заявлению «Направляем в ваш адрес заявление гражданина П. Г. Балаева для проверки в порядке статьи 144 УПК РФ и принятия решения в порядке статьи 145 УПК РФ». У него в компьютере даже забито это, только дату и фамилию заявителя поменять нужно, таких заявлений в прокуратуру каждый день поступает немного больше одного. И никаких проблем, а копию сопроводиловки — в адрес заявителя. И всё, забыл, что было такое заявление. Работай дальше.

Но вместо этого прокурорский работник начинает делать массу всего, что ему совершенно не нужно делать, ищет себе дополнительную работу: составляет запрос в архив, получает его, сочиняет мне ответ. Зачем? Причем, прямо и грубо нарушая Закон.

Я просил:

«Таким образом, нахождение в свободном доступе на сайте ЦАМО данной шифротелеграммы, имеющей признаки подложности, может свидетельствовать о том, что она изготовлена и помещена в архив с целью переложить вину за уничтожение имущества и жилья советских граждан с немецких захватчиков на советские войска, т. е., лица, изготовившие эту шифротелеграмму и поместившие её в ЦАМО для свободного доступа, могут быть причастны к совершению преступления, предусмотренного статьёй 354.1 УК РФ. В связи с вышеизложенным прошу Вас провести соответствующую проверку, о результатах которой сообщить в установленном законом порядке.»

Русским языком написано про признаки преступления, проверка этого заявления возможна только в рамках ст.144 УПК и никак иначе. Ответ мне должен быть только один: возбуждено уголовное дело либо отказано в возбуждении уголовного дела по статье 354.1 УК РФ. Всё!

Мне же прокурор отвечает:

«В военную прокуратуру Подольского гарнизона поступило по поднадзорности Ваше обращение по вопросу истребования архивных сведений, которое разрешено. В связи с изложенным направляю в Ваш адрес копии истребованных архивных документов.»

Я их истребовал, эти архивные документы? Когда и где? Зачем они мне, если я к заявлению сам приложил вам копию архивного документа? И вы прислали мне копию этого же документа!

С прокуратурой всё понятно. Вопрос с архивами такой «пустяковый», что у прокурора поджилки трясутся только об одной мысли о проведении проверки в рамках Уголовно-процессуального Кодекса. Депутат Госдумы В. Илюхин подозрительно быстро умер после своего заявления о вбросах фальшивок в архивы.

Вопрос теперь к вам, господа работники архива ЦАМО, к служителям секты «священных скрижалей». А на кой черт вы еще приложили к ответу и копию Приказа Ставки ВГК № 0428? Чтобы доказать подлинность шифротелеграммы, исполненной на бланке, но без подписей и регистрации, да еще со словом «Копия» на ограничительном штампе «Снятие копии запрещено»? Или какой еще в этом был смысл?

Вам же прокурор направил запрос с моим заявлением, в котором я прямо обвиняю вас в том, что вы вбрасываете в ЦАМО самые наглые фальшивки! Что честные люди в таком случае должны были сделать? Даже получестные сами нашли бы эксперта и приложили бы к ответу экспертное заключение: «Хоть шифротелеграмма такая, что обмочиться от смеха можно, но она подлинная». А совсем честные предложили бы: «Гражданин Балаев, коль есть у вас такие подозрения, найдите сами эксперта и мы вам выдадим этот документ для проведения экспертизы».

Да хотя бы сами провели экспертизу. Потом могли бы заявлять: документ подлинный Балаев опозорен и пусть извиняется, а мы чисты и честны.

Но вместо этого вы сделали невинные глазки самых честных на свете людей на своих рожах отъявленных проходимцев. И дальше будете визжать: «Балаев в архивы не верит!». Ага, особенно в те архивные документы, которые вы сами боитесь даже показывать эксперту, потому что сам вид этих документов у любого эксперта вызовет только вопрос к умственному развитию тех, кто слепил эту липу. Либо эксперту нужно заплатить очень и очень серьезные деньги, чтобы он составил заключение о подлинности. И то не факт, что такой найдется. «Аукцион» может потерять доверие, т. е., экспертное учреждение.

Есть такие граждане, которые покупают с рук доллары, а потом удивляются, что в обменнике их не принимают. Вроде же выглядят, как настоящие. А тут ситуация совсем запредельная, навроде того, что вы предлагаете продавцу долларов прокатать их через детектор валюты, а он еще вас же обвиняет в том, что вы такой дурак, что не верите в его честность и смеется над вами, если вы отказываетесь у него доллары покупать.

Вы какой вердикт такому продавцу вынесете? Правильно — наглый проходимец и мошенник, всю морду ему разбить нужно. Но зато в архивах у вас все честнейшие люди, у которых там всё самое настоящее, поэтому им и их «священным скрижалям» нужно верить без «детектора валют». Да еще и вместе с этими честными людьми можно насмехаться над теми, кто все-таки предлагает «доллары» через детектор прокатать.

Насчет господ историков, которые обвиняют меня в том, что я не верю архивам — тоже только один вопрос. Насчет их совести ученых. А может вам, господа историки, просто страшно? Страшно за всё, что вы уже натворили в историографии, насочиняв вагоны макулатуры, своих исследований, основанных на «долларах», не прошедших никаких экспертиз? Да и не только за это. Любой намек на фальшивки в архивах и вы сразу вспоминаете об Илюхине? Страшно, признайтесь?

https://1957anti.ru/publications/item/2202-otnositelno-falshivok-v-arkhivakh

Для верующих в святые архивы.

30 июня, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/06/30/

Ну как? Вылезли глаза на лоб? Это из ГАРФа, из того самого, откуда и приказ НКВД 00447 вывалился. И это еще цветочки. Продолжение будет завтра, когда стану выкладывать черновик книги про 42-ой год.

https://p-balaev.livejournal.com/1704375.html

https://p-balaev.livejournal.com/1707546.html

https://p-balaev.livejournal.com/1707858.html

https://p-balaev.livejournal.com/1708094.html

https://p-balaev.livejournal.com/1708456.html

Хищение и подделка архивных документов: методика, рынок, риски

5 июля, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/07/05/

Очень жаль, что уже нет в живых тех, кто редактировал мемуары С. М. Штеменко «Генеральный штаб в годы войны», второе издание 1975 года. Умер Сергей Матвеевич 23 апреля 1976 году после тяжелой продолжительной болезни, поэтому у меня есть очень большое сомнение, что он был в состоянии исправлять и дополнять свои мемуары, да так, что в них появились новые главы. В частности, глава «Гроза на юге».

В первом издании 1968 года она отсутствует. Ничего, исправили и дополнили, целую главу новую написали, в «Генеральном штабе в годы войны» появилось именно то, о чем первым написал Г. К. Жуков — о наступлении до линии Киев–Черкасск–Николаев. Только ни у Штеменко, ни у Жукова пока еще не было отсылок к архиву. Жуков своими словами пересказал план Тимошенко, а Штеменко (умирающий — авт.) процитировал Доклад, без всякого указания на место его нахождения.

Зачем нужно было Жукову представить командование Юго-Западного направления скопищем недоумков, которые уже весной 42-го года запланировали отбросить немцев на полтысячи километров, от Барвенково до Киева, имея перед собой противника в два раза превосходящего, гадать не нужно. Отношение Жукова к Хрущеву. И на фоне Тимошенко слава маршала Победы была не совсем фанфарной. Поэтому у него нарком Тимошенко периодически советует своему начальнику Генштаба позвонить Сталину, потому что сам нарком стесняется.

А после выхода «Воспоминаний и размышлений», которые были приняты за эталонную версию историографии ВОВ, началась подгонка под нее мемуаров других военачальников. А. М. Василевский выкрутился, он в своей «Дело всей жизни» про планирование операций Юго-Западного направления спел популярную в те годы песенку «Ничего не вижу, ничего не слышу, ничего никому не скажу». В командировке он был и не знал, что в Ставке тогда происходило.

А И. Х. Баграмяна это всё закусило. Во-первых, Иван Христофорович очень уважал С. К. Тимошенко, который его воспитал в военачальника, во-вторых, ему роль петрушки при дураке Тимошенко не могла нравиться. А то, что насочиняли про Доклад, выставляло Баграмяна именно в роли петрушки. Из Ивана Христофоровича петрушку и пытались сделать уже в послеперестроечное время. Историю бутылки с балтийской водой знаете?

Поэтому Иван Христофорович поступил умно и цинично со всеми этими фантазиями насчет планов Юго-Западного направления на 1942-й год. Во-первых, он главу об этом периоде в своих мемуарах пересыпал дифирамбами в адрес выдающегося комиссара на Южном фронте Л. И. Брежнева. После этого любой редактор мог только потеть от одной мысли вносить в эту главу свои мысли. Каламбур.

Во-вторых, Баграмян взял из архива Доклад и его прямо цитировал, указывая исходник. Т. е., в 1977 году в архиве Министерства обороны еще находился этот Доклад в настоящем его виде. Копия вместо него появилась позже. Думаю, именно тогда, когда готовилась к публикации в ВИЖ статья о «Харьковской катастрофе». Для этой публикации ее и изготовили.

Да, конечно, Баграмян мог исказить Доклад, цитируя его, в своих интересах насчет планов отогнать немцев до Киева. Чтобы дураком не выглядеть. Или боящимся начальства умником с двумя академиями. Мог он исказить и такое в докладе:

«Средняя месячная убыль личного состава составляет 110–130 тысяч человек. Наряжаемое пополнение едва покрывает эту убыль, и войска продолжают оставаться в некомплекте. Чтобы изжить это крайне ненормальное явление, следовало бы до начала весенне-летней кампании покрыть имеющийся некомплект — 427 000 человек и в дальнейшем обеспечить нормальный ежемесячный приток пополнения в 130–150 тысяч человек.»

Ничего себе повоевали! Им каждые три месяца пополнения на штат фронта требовалось. А у Баграмяна — Юго-Западный фронт запросил пополнения всего на 200 тысяч. В два раза меньше. Но ладно, это Баграмян мог, читая архивный документ, наврать про архивный документ, чтобы самому красившее выглядеть. Но зачем ему понадобилось врать про это:

«…при получении 756 самолетов общее количество авиации ЮЗН будет равно 1562 самолетам, что по всем расчетным данным является минимально необходимым для выполнения боевых задач.»

Ну, запрашивали у Ставки дополнительные самолеты и что в этом такого? Даже не в этом дело, в копии Доклада есть про танки, даже про некомплект винтовок, но про самолёты — нет ничего. Абсолютно ничего. В той копии доклада из архива ЦАМО с таким же исходником, как и Доклад, из которого Баграмян цитирует про самолеты. И страницы в деле такие же. Фонд, опись, дело, страницы — всё совпадает, но про самолеты нет ничего.

Какая загадка и тайна! Как бы нам ее разгадать? Чего там разгадывать?! Если у вас имеется документ на 26-ти страницах, вложенный внутрь архивного дела, страницы пронумерованы, вы выдираете из этого дела эти 26 страниц, вместо документа на этих 26-ти страницах лабаете КОПИЮ этого документа, вписывая в фальшивку всякую лабуду про наступление до Киева и агромадные потери, и тут видите, что документ получается не на 26-ти страницах, а на 27-ми, потому что вы в него всякую лабуду добавили, что вы сделаете? Правильно, сократите текст. Кое-что из копируемого вами документа не впишете, чтобы в объем уложиться. Вот и не вписали про авиацию. Чтобы на 26-ти страницах все уместилось, чтобы не пришлось все страницы архивного дела перенумеровывать, вытравляя со всех его страниц цифры нумерации и не изготавливая новый ярлык с заверительными подписями, которым было скреплено дело…

А! Балаев же в архивах не работал! Он не знает, как это делается! Вот смотрю я на то, что в архивах творится и понимаю, вы там настолько безбашенные липоделы и халтурщики именно потому, что думаете — вами никогда не займутся те, кто знает, как это делается…

Наконец, КОПИЯ. Для кого она могла быть изготовлена, если ЭТО находится в архивном деле с документами штаба Юго-Западного фронта? Для штаба Юго-Западного фронта? Зачем изготовитель документа сам для себя еще и копию изготовил? А где тогда оригинал?

Для тех, кто не совсем в курсе, подобные документы, имеющие гриф секретности (копия, кстати, опубликована без указания на гриф и указания о рассекречивании), изготавливаются, если они направляются из органа-изготовителя в другие инстанции, не в нескольких копиях, а в нескольких экземплярах. Обязательно на каждом экземпляре имеется надпись «Экз.№ 1», «Экз.№ 2» и т. д… Если после рассылки экземпляров появляется необходимость направить документ еще в какую-то инстанцию, что не было предусмотрено ранее, то тогда с одного из экземпляров изготавливается КОПИЯ. Но тут — копия находится в деле того штаба, который документ и изготавливал. Подделка. Несомненная. Лица, состряпавшие эту «копию», по каким-то причинам не имели, скорей всего, возможности перенести с оригинала на подделку подписи и регистрационные штампы, поэтому просто отпечатали текст, назвали его копией и подложили в архивное дело взамен изъятого оттуда оригинала.

И никто из историков, использовавших этот «документ», не задавал вопроса ЦАМО — почему в штабном деле Юго-Западного фронта оказалась копия изготовленная этим же штабом документа. А зачем его задавать, если эта «копия» весьма удобна для официальной историографии, если она ложится именно в принятую этой историографией версию о том, что С. К. Тимошенко по дурости загубил под Харьковом фронт?

А если вы зададите такой вопрос историкам и архивистам, то, гарантирую, вам эти люди, глумясь над вами, ответят: у Тимошенко или Баграмяна спросите. Наглость этих господ безгранична. Попробуйте только засомневаться в подлинности какого-нибудь архивного документа, так они вас на смех поднимут, как «плоскоземельщика» и фоменковца. Как-нибудь доказать вам вашу неправоту сомневающегося, проведя, даже самим, экспертизу?! Куда там?! Даже не подумают.

Во время написания книги «Клевета на Красную Армию» я направил через Генеральную прокуратуру в Подольскую прокуратуру заявление о возможном совершении преступления, предусмотренного статьей 354.1 УК РФ «Реабилитация нацизма». Среди оцифрованных документов ЦАМО мной была обнаружена копия шифротелеграммы командования Калининского фронта, носящая несомненные признаки подделки. Тоже копия. Согласно этой «шифротелеграмме», командование Калининского фронта отчитывалось перед Ставкой об уничтожении населенных пунктов во исполнение известного приказа Ставки № 0428. В заявлении я указал, что данная фальшивка возможно вброшена в архив с целью переложить ответственность за уничтожение населенных пунктов СССР с фашистов на Сталина.

Юристы-правоведы, сюда бегом, марш! Что должна была сделать прокуратура, как надзирающий за соблюдением законности орган, получив заявление о преступлении? Только одно — направить его по подследственности в орган, уполномоченный проводить расследование по данному преступлению. В данном случае — в Следственный Комитет. Я специально направил заявление в прокуратуру, чтобы сразу в тот орган, который и надзирает за законностью. Что сделала Генпрокуратура? Она додержала заявление до истечения предельного срока ответа заявителю, потом направила его в Подольскую прокуратуру, меня об этом известила. Почему так долго сотрудники Генпрокуратуры держали у себя заявление, почему сразу в Подольскую прокуратуру не направили? Да думали, что с ним делать, как бы ответить так, чтобы не вылезло наружу нечто неудобное для нашего государства.

Ладно, попало заявление в Подольскую прокуратуру. Что должна была сделать Подольская прокуратура с заявлением о преступлении? Прокуратура у нас уже не орган дознания и следствия, она сама не имеет права проводить такие проверки, единственное законное действие ее в данной ситуации — направить заявление в СК с указанием провести проверку. Всё элементарно просто. К заявлению прикладывается сопроводительное письмо с коротеньким текстом «Направляем в Ваш адрес заявление гражданина Балаева о возможном преступлении, предусмотренном ст. 354.1 УК РФ для проведения проверки и принятия решения согласно ст. ст.144, 145 УПК РФ». И всё — в СК. Никакой суеты.

Но тут Подольская прокуратура начала суетиться, т. е. ее сотрудники начали делать работу, которую им совсем не нужно делать. Им, наверно, заняться больше нечем было. Сотрудник прокуратуры направил запрос в ЦАМО относительно указанных в моем заявлении документов. Из ЦАМО прислали прокурору копии этих документов. Прокурор с сопроводительным письмом направил эти копии мне, мол, вот копии, документы находятся в ЦАМО. Проверка закончена.

Я что, просил проверить находятся ли эти документы в ЦАМО? Я сам к заявлению приложил копии этих документов! Я что просил проверить? Почему так грубо был нарушен закон, да еще органом, надзирающим за соблюдением законности?

Ладно, прокуроров, которые испугались последствий возможной проверки, отложим в сторону, пусть они в стороне лежат. А ЦАМО? Сами сотрудники архива? Я прямо заявил, что в архиве находятся поддельные документы, т. е. они от меня в моем заявлении получили информацию, что из архива украдены оригиналы документов и подменены фальшивками. Архив обворовали. Граждане, господа архивисты, сомневаются в том, что у вас в архивах документы сохраняются. Успокойте граждан, докажите им, что сохраняются. Ладно, на спокойствие граждан вам наплевать, но я вас обвинил в том, что вы не храните документы, а воруете их, подменяя фальшивками, да еще фальшивками с клеветой на мою Родину. Как в данной ситуации должны поступить приличные люди? Правильно, опровергнуть обвинение. В данном случае, провести экспертизу документа и выложить ее результаты: смотри, Балаев, документ настоящий, вот заключение эксперта, а ты — фрик и все теперь знают, что ты фрик.

Но вместо этого вами делается тупое лицо и вы заявляете: всё, что находится в архивах по определению подлинное, пока не доказано обратное. Да как доказать обратное, если вы не выдаете эти «подлинные» документы для проведения их экспертной оценки и сами таких экспертиз не назначаете? А власть вас покрывает.

Ситуация, как с ЧВК «Вагнер». Сама власть это создала, а теперь не знает, что с этим делать. Сама власть выстроила свою идеологию на архивных фальшивках, отдав архивы в руки таким, как банда «Мемориала», а теперь не знает, что с этим делать и вынуждена, как в моем случае с прокуратурой, делать тупое лицо, непонимающее, что оно прямо нарушает свой же закон.

Цимус еще в том, что я писал заявление о подделке документов, совершенной в самом начале 90-х годов, когда произошел вброс Приказа Ставки № 0428. В ЦАМО уже не работают те люди, которые к этому были причастны. 30 лет прошло, те сотрудники давно на пенсии. Вроде бы, нынешним и бояться нечего, они не несут ответственности за это. Но почему так произошло? Почему и нынешние сотрудники ЦАМО стеной стоят: у нас нет подделок, у нас всё настоящее?

Вы, товарищи, прочитавшие книгу «Миф о Большом терроре. Наглая антисталинская провокация», думаете, что настоящий Приказ НКВД № 00447, которым введены «милицейские тройки», вместо которого в архивы подброшен приказ с «секретарскими тройками», уничтожен? Вряд ли. Я даже могу гарантировать, что он не уничтожен, это слишком ценный документ, чтобы его уничтожать. Он стоит больших денег.

И Доклад в Ставку командования Юго-Западного направления о планах на лето 42-го года, которым пользовался при написании мемуаров И. Х. Баграмян, вместо которого в архиве валяется КОПИЯ, гарантированно не уничтожен. Он тоже стоит больших денег. Такие ценные вещи не уничтожают, их — ПРОДАЮТ.

Зачем нужны коллекционерам краденные из музеев картины? Их ведь не повесишь у себя в офисе или квартире на всеобщее обозрение, повяжут за скупку краденного и конфискуют. Но черный рынок предметов искусства вполне себя хорошо чувствует. Да затем нужны, чтобы в узком кругу похвастаться перед знакомыми своей крутизной:

— Мадонну в Лувре видел? Хи-хи. Вот у меня — оригинал в моей тайной комнате-сейфе, пошли покажу.

Такая же история с архивными документами.

— Про приказ Ежова № 00447 знаешь? Сейчас я открою свой сейф и ты посмотришь настоящий приказ 00447.

Ну как? Вылезли глаза на лоб? Это из ГАРФа, из того самого, откуда и приказ НКВД 00447 вывалился. И это еще цветочки.

Когда мы заявляем о нахождении в архивах фальшивок, а архивисты строят нам невинные глазки, да еще и фриками нас называют… Скоты! Можете снова меня в грубости обвинять, но — скоты! Они делают вид, что абсолютно ничего не знают о черном рынке архивных документов. О рынке просто гигантском. На этом рынке творится такое, что уже ни в какие, даже в преступные рамки, не укладывается. Это даже не беспредел.

Специально, чтобы было наглядно, сегодня, когда писались эти строки, я зашел на сайт АВИТО, и вот вам:

Господа из ЦАМО, вы сможете объяснить, что это значит? Каким образом нерассекреченное архивное дело оказалось на АВИТО? То дело, которое у вас на хранении должно находиться. И на цену обратите внимание — копейки. Вал на черном рынке краденных архивных документов настолько огромный, что и цена на них сбита до грошей.

Черный рынок?! Да они в открытую продаются, эти краденные документы! На АВИТО. И никто ничего не боится. А чего бояться, если сами архивы заявляют, что у них с документами всё в порядке. Подделок нет, краж не происходит. А государство их покрывает.

Для тех, кто не в курсе правовой стороны этого вопроса, возбудить уголовное дело о краже чего-то можно только по заявлению владельца того, что было украдено. Господа из ЦАМО, вот вам объявление из АВИТО, заявите, что это дело у вас было похищено…

Ни одного уголовного дела по фактам хищения документов из таких архивов, как ГАРФ и ЦАМО. Ни одного! Вообще не воруют. И никуда не вывозят. Да не только из этих архивов. Вообще из никаких, за исключением нашумевшего в своё время дела Файнберга. Я вам прямо из Википедии о нем буду цитировать:

«Владимир Файнберг родился 1 февраля 1955 года в Ленинграде. Ещё в дошкольном возрасте, попав в Государственный Эрмитаж, он был поражён экспонатами музея, и после этого он начал коллекционировать сначала марки и открытки, а затем и произведения искусства. Он отслужил в армии, окончил институт. В 1984 году Файнберг узнал, что в Центральном государственном историческом архиве СССР в Ленинграде находится то, что могло бы его заинтересовать как коллекционера, однако доступ к документам в читальном зале архива могли получить только исследователи- специалисты по направлениям из организаций. Файнберг подделал удостоверение сотрудника журнала „Театр“, и выкрал из стола своего родственника, настоящего сотрудника этого издания, журналиста Александра Минкина, несколько подписанных бланков-направлений. В течение нескольких недель Файнберг постоянно ходил в архив, завёл знакомства с тамошними сотрудницами, пил с ними чай, разговаривал. Файнберг составил список наиболее ценных единиц хранения архива, выяснил особенности режима, охраны и сигнализации. Файнберг выкрал несколько десятков ценнейших документов из архива благодаря этим наблюдениям. Попутно в мае 1986 года он обокрал крупного ленинградского коллекционера Ланцмана, похитив вместе с напарником более ста ценных предметов коллекции. Однако пропажу единиц хранения в архиве вскоре обнаружили. При сверке дат выдачи украденного и дат работы посетителей Файнберг был определён как подозреваемый в краже. Вскоре он был арестован, во всём признался и был приговорён к 6 годам лишения свободы.»

Обратите внимание, что это преступление Файнберг совершил еще в СССР, тогда архив сам выявил факт пропажи документов. А вот что происходило дальше:

«Спустя три года Файнберг условно-досрочно освободился. Он сразу же начал заниматься бизнесом — на улице Некрасова он арендовал помещение под антикварную лавку. В 1992 году, рядом с магазином, в котором находилась его лавка, он познакомился с мелким предпринимателем Александром Зайцевым. Они учредили совместную фирму „ФАЗА“ (Файнберг-Зайцев).

В это же самое время младший сержант охраны Государственного исторического архива Александр Беспамятнов случайно обнаружил в отверстии в стене папку со старинными документами. Он забрал её себе домой, затем решил продать. Позвонив по объявлению в газете, данному Файнбергом, он договорился с ним о встрече. Файнберг сразу понял, откуда эти документы, и предложил Беспамятнову пустить его и Зайцева в архив с целью кражи. Беспамятнов согласился. В июне 1994 года Файнберг и Зайцев начинают красть документы из архива во время дежурств Беспамятнова. Это повторялось несколько раз. Один раз воры пришли с двумя так и оставшимися неизвестными людьми, которые, в отличие от них, вырывали из дел старинные документы, портя их и понижая тем самым в стоимости. Общий ущерб, нанесённый архиву, составил 24 миллиона долларов. Отечественные СМИ ставят эту кражу на второе место по ценности похищенных экспонатов после дела „Генерала Димы“ Дмитрия Якубовского.

Файнберг вывез добычу за границу, в Германию, где попытался продать на аукционе в Штутгарте часть украденного. Владелец аукциона Вольфганг Мекленбург, зная, где в России хранятся подобные вещи, послал запрос в архив в Санкт-Петербург. Вскоре Файнберг был изобличён и задержан, вместе с ним были задержаны Зайцев и Беспамятнов. Всех троих отпустили под подписку о невыезде, но Файнберг вскоре скрылся в Израиле. 25 сентября 1998 года Октябрьский районный суд Санкт-Петербурга приговорил Беспамятнова к 9 годам лишения свободы, а Зайцева — к 11, обоих — со штрафом в 18 миллионов долларов.

Большую часть исторических документов, украденных Файнбергом, вернули России лишь спустя много лет. В марте 2005 года власти Израиля приняли решение об экстрадиции Файнберга в Россию по запросу правоохранительных органов, но уже в августе министр юстиции Израиля Ципи Ливни отменила это решение. В 2008 году была найдена ещё одна часть документов, похищенных из архива.»

Т. е., в нашей богоспасаемой архив уже никаких пропаж у себя не обнаруживал, всё выяснилось совершенно случайно. Если бы Файнберг не выставил похищенное на аукцион, если бы он не был лохом в этом деле и имел связи в кругах черных коллекционеров, то кража так бы и осталась невыявленной.

Я вам, господа архивисты, особенно из ГАРФ и ЦАМО, вопрос задаю: почему у вас за всё время существования ваших архивов, особенно в нынешнее рыночное время, не выявлено ни одной пропажи документов, нет ни одного уголовного дела по вашим заявлениям о краже документов из ваших архивов? Я вправе подозревать, что именно потому, что вы сами причастны к их краже, в том числе и замене оригиналов особо ценных документов на фальшивки, с целью последующей продажи на черном рынке краденных оригиналов? Именно поэтому вы боитесь даже намеков на то, что у вас могут в архивах находиться фальшивки.

Или еще вариант, Файнберг был единственным за всю историю современной России, РФ, архивным вором. Больше никто даже мысли не держал, что-то украсть из архива. А это тогда что? Это из архива получено законным путем, продавец этого у вас в архиве на законных основаниях это приобрел:

Этот лот тоже сегодня висит на открытом ресурсе. Это я за один день на открытых площадках нашел…

И это только на открытых площадках. Если же вы получите доступ к закрытым сайтам, особенно если будете вхожи в закрытые сообщества, в круг черных коллекционеров, то у вас исчезнут остатки иллюзий насчет наших архивов. Нет особых проблем приобрести и оригиналы документов, которые введены в научный оборот, которыми периодически интересуются научные работники, получая их для изучения в архивах. Вы хотите приобрести оригинал какого-нибудь Приказа Ставки Верховного Главнокомандования, с которым ходит знакомиться в архив историк А. В. Исаев? Да без проблем. Точнее, проблема только в цене. Специально для того, чтобы вам продать оригинал, изготовят копию этого Приказа и ее подложат в архивное дело, а оригинал вам продадут.

И это еще не всё. Вам не просто оригинал продадут, сделка будет происходить в присутствии эксперта, который даст соответствующее заключение. По желанию — можете своего эксперта привести. Но в этом нет особого смысла, эксперты, привлекаемые для этих целей, для экспертизы документов на черном рынке, не только своей репутацией дорожат, но и своей жизнью…

Да, господа работники архивов, хотите я помогу вам побороться с этой преступной деятельностью? Проведите у себя инвентаризацию, в том же ЦАМО, по итогам инвентаризации составьте заявление в органы о пропаже у вас документов, которых вы либо не обнаружите, либо вместо них обнаружите подделки, я помогу оперативникам того органа правопорядка, который будет работать по вашему заявлению, выйти на каналы и лиц, причастных к этим преступлениям. Очень много документов получится вернуть в архивы, это я вам гарантирую. Но мне нужно ваше заявление и возбуждение уголовного дела. Просто так выкладывать вам всё, что я, пользуясь своими навыками оперативника, накопал — я не суицидник. Я и так живу в постоянной готовности к какой-нибудь провокации.

Но какие от вас заявления, если вы сами при оцифровке архива ЦАМО расшили единицы хранения?! Вы, фактически, их уничтожили. Теперь в расшитые вами дела вкладывать фальшивки вместо оригиналов — совсем никаких проблем. Вы осознаете, в чем я вас обвиняю? В суд за клевету на меня подайте…

Петр Балаев

https://1957anti.ru/publications/item/2253-khishchenie-i-poddelka-arkhivnykh-dokumentov-metodika-rynok-riski

Сегодня — день юмора. Вряд ли вы в своей жизни читали что-то смешнее. Эрих Хартманн в плену.

12 октября, 2023 https://p-balaev.livejournal.com/2023/10/12/

Отрывки из книги Толивер Р. Ф., Констебль Т. Дж. Эрих Хартманн — белокурый рыцарь рейха. — Екатеринбург: Зеркало, 1998.

Немецкие пленные в России находились в распоряжении НКВД. Армия бывших солдат превратилась в армию рабов. Многие сразу после войны погибли от голода. Русские могли заставить опытных немецких инженеров и техников работать над восстановлением России, однако вмешалось НКВД, которое приняло иррациональное решение — сломить своих пленников, заставить их перестать быть людьми. Секретная полиция начала реализацию программы психологической войны, более отвечавшую советским интересам, чем физическое мщение.

Давление на немецких пленных никогда не ослабевало. Главным оружием подавления личности стала нехватка питания. НКВД создал в тюрьмах атмосферу безнадежности, подозрительности, лжи и бесконечной пропаганды. Физические пытки, которые практиковались в Гестапо, были строго запрещены, как орудие капиталистических эксплуататоров. Советские методы разрушения личности были более эффективны.

Эрих узнал о запрете избивать заключенных вскоре после того, как попал в плен. Русская бюрократия собрала такие груды документов относительно пленных, что сама же в них захлебнулась. В Грязовце разведслужба НКВД оспаривала, что Эрих тот самый «Карая-1», знаменитый Черный Дьявол юга. Его вызвали на допрос два офицера НКВД. Они листали дело, когда охранники ввели Эриха в кабинет.

Один офицер НКВД яростно потряс головой.

«Я уверен, что это не тот человек», — сказал он по-русски.

Второй офицер казался немного смущенным. Первый офицер подошел к Эриху и указал на его отрастающий ежик.

«Смотри, — сказал он по-русски товарищу, — он светлый блондин. Просто соломенные волосы. Он не может быть Черным Дьяволом».

Эрих достаточно понимал русский, чтобы уловить, что они обсуждают цвет его волос.

Второй офицер ткнул пальцем в дело.

«Хартманн, не пытайся отрицать, что ты сбил 352 самолета на русском фронте. У нас все записано».

Эрих безразлично кивнул. Они обращались к нему на немецком.

«Но тогда ты являешься лучшим асом Германии!» — русский пришел в восторг.

Эрих покачал головой.

«Нет, я не являюсь лучшим асом Германии».

«Но больше ни один летчик не сбил такого числа самолетов», — возразил русский.

Эрих ласково улыбнулся, как школьный учитель, вдалбливающий премудрости математики бестолковому студенту.

«Да. Но я сбивал только русские самолеты и всего несколько американских машин. На Западном Фронте пилот по имени Марсель сбил 150 британских самолетов. В наших ВВС один британский самолет приравнивается к 3 русским. Так что лучшим истребителем является Марсель, а не я».

Последовал жаркий обмен ругательствами между русскими. Им не понравилось такое унижение их летчиков. Эрих смирно сидел, пока они не успокоились и снова не обратились к нему. Вопросы сыпались градом, следователи хотели, чтобы он подтвердил материалы дела. Наконец, Эрих решил, что дальнейшее запирательство не имеет смысла. Эти гончие узнают правду, скажет он это сам или нет.

«Ты подтверждаешь, что ты был Черным Дьяволом?»

«Именно так называли меня русские радиостанции во время войны».

«Но твои волосы просто соломенные», — возразил один из офицеров НКВД.

«У меня всегда были светлые волосы, — сказал Эрих. — Но пару месяцев мой самолет был покрашен в черный цвет, и ваши летчики прозвали меня Черным Дьяволом».

Второй офицер сел за стол и захлопнул досье.

«За твою голову во время войны была объявлена награда. Я стал бы богатым, если бы правительство заплатило за тебя сегодня».

Русский осмотрел Эриха с ног до головы, отметив мятый и рваный мундир Люфтваффе. Эрих походил на кого угодно, только не на ужасного Черного Дьявола. Самый грозный истребитель Восточного Фронта превратился в обычного заключенного.

Допрос длился еще несколько часов, и открылось, что Эрих летал на реактивном истребителе Ме-262, самом совершенном самолете в годы войны. Белокурый Рыцарь остался почти незнаком с реактивными самолетами. Он выполнил лишь несколько тренировочных полетов под присмотром Гейнца Бэра в Лехфельде. Тем не менее, НКВД решил, что и эти крохи знаний могут оказаться полезными.

Русские захватили несколько исправных Ме-262 и вывезли их в Россию для оценки. Однако полеты на этих самолетах были серьезной проблемой, если не располагать теми знаниями, которые приобрели немцы. Поэтому Эриха, через несколько дней после того, как в нем опознали Черного Дьявола, начали допрашивать обо всем, что касалось реактивного истребителя.

Но Эрих смог оказать НКВД лишь небольшую помощь, хотя рассказал все, что знал о Ме-262. Он объяснил, что совершил на этом самолете всего 10 полетов. Однако сейчас его образ, как лучшего в мире пилота-истребителя, работал против него. Русские невольно полагали, что боевой пилот обладает и знаниями авиационного инженера. Долгие допросы начали приобретать все более резкий характер, так как русский офицер пытался выжать из Эриха информацию, которой тот не располагал.

«Майор Хартманн, вы что-то скрываете. Почему вы не хотите рассказать нам все, что знаете? Вы ДОЛЖНЫ рассказать это».

Грубый лейтенант НКВД не был летчиком. Это делало задачу Эриха еще более сложной. Он попытался объясниться еще раз.

«Я могу рассказать вам, как взлететь на этом самолете. Я уже рассказывал об этом. Я могу рассказать, как летать на нем, и за какими вещами должен следить пилот, в особенности за секторами газа. Но я не могу рассказать вам, как работают различные механизмы самолета. Я пилот, а не инженер».

Русский нахмурился, так как слова Эриха его не убедили. Он задавал вопросы о реактивном самолете по книжке, было совершенно ясно, что он не имеет ни малейшего представления об авиации. Эриху он показался выходцем из деревни. И тогда Белокурый Рыцарь попытался найти подходящее объяснение.

«На реактивном самолете я как фермер. Вы знаете, что фермер запрягает лошадь в телегу. Он может сделать это и поехать на телеге. Однако он не пытается забраться внутрь лошади».

С криком ярости лейтенант вскочил на ноги и ударил Эриха по лицу тростью. Резкий удар заставил Эриха зайтись от гнева, все затянула багровая пелена. Он прыгнул через всю комнату, схватил стул и бросился на обидчика. Широко размахнувшись, Эрих обрушил стул на голову русского. Офицер рухнул на пол без сознания.

Мгновенно гнев улегся, и Эриха охватил страх. Они наверняка изобьют его или даже застрелят. Он приоткрыл дверь кабинета и позвал охранников. Когда они привели лейтенанта НКВД в сознание, тот ткнул пальцем в Эриха.

«В карцер его. Уведите».

Эрих провел 48 часов в кошмарной дыре в одиночестве. Холод и голод заставили его всерьез испугаться за свою судьбу. Когда на третий день охранники вытащили его из карцера, он был уверен, что его поведут на расстрел. Моргая от яркого света, он приготовился к самому худшему. Но его привели обратно в тот же кабинет, где он ударил русского офицера. Тогда он приготовился к побоям.

С изумлением он увидел, что в кабинете сидит тот же лейтенант НКВД и широко улыбается. Перед русским на столе стояла бутылка водки и лежала буханка хлеба.

«Ну, как дела, Хартманн?»

Лейтенант указал на выпивку и закуску.

«Подкрепись, Хартманн. Тебе будет полезно перекусить и выпить».

Эрих был поражен. Этот человек обозлился на него до предела. И теперь он улыбается, предлагает еду и питье. Не в состоянии разобраться в загадочной психологии русского, Эрих взял кусок хлеба и глотнул обживающей водки. Русский следил за ним. Когда Эрих поставил стакан на стол, лейтенант широко улыбнулся и указал на стул, на котором сидел.

«На этот раз я СИЖУ на стуле, Хартманн. У тебя стула не будет. А теперь тебя отведут к остальным пленным. Я прошу прощения за то, что ударил тебя тростью».

Эрих кивнул, принимая извинения русского. Пока охранники вели его обратно в камеру, Эрих размышлял над странным поведением офицера НКВД. Поведение русского не поддавалось никакому разумному объяснению. Но потом старые заключенные сказали Эриху, что ударивший его офицер серьезно нарушил русские законы и мог подвергнуться строгому дисциплинарному наказанию, если бы начальство узнало об этом.

Это было правдой. За 10,5 лет заключения в русских тюрьмах этот удар по лицу тростью оказался единственным случаем физического воздействия на Эриха Хартманна. Его реакция на удар была записана в деле.

Через несколько лет, в тюрьме в Шахтах, русская девочка-переводчица показала Эриху эту пометку. «С этим заключенным обращаться с осторожностью — дерется». Несколько раз за годы заключения он слышал, как охранники называли его «драчуном». Однако Эрих не подозревал, что этот незначительный инцидент станет частью его образа, как упрямого и склочного заключенного.

Физическое избиение было самым слабым методом воздействия, который использовал НКВД. В его арсенале имелось более мощное оружие, чтобы сломить волю человека. Мощь этого оружия многократно усиливала глубочайшая безнадежность. Именно это ощущение пронизывало всю жизнь немецких пленных. Они были политически и физически несуществующими фигурами, так как немецкое правительство пало вместе с нацистским режимом. Новое гражданское правительство еще только начинало действовать под присмотром оккупационных войск союзников. Вскоре между занятой русскими Восточной Германией и остальной страной пролегла пропасть.

НКВД с наслаждением сообщал пленникам о послевоенном хаосе в Германии. Каждый негативный факт раздувался и подчеркивался специальными комментариями. Пускались в ход вся информация, которая могла убедить пленного, в том, что он обречен. Пленным германским офицерам не раз говорили, что их заключение и лишение прав было утверждено союзниками в Тегеране.

Так как немцы были лишены всех возможностей восстановить свои права, то многие из них просто сдавались. Молодая Федеративная Республика Германии пока еще нетвердо стояла на ногах, и ее голос был почти не слышен. Германские солдаты тысячами погибали в русских тюрьмах. Разглагольствования о справедливости, звучащие в залах Нюрнбергского дворца правосудия, не долетали до обтянутых колючей проволокой лагерей в диких степях.

Русские охотно сообщали своим жертвам, что у НКВД имеется сколько угодно времени, чтобы сломать их. НКВД действовало на основании того принципа, что у победителя есть все необходимое, чтобы заставить немцев делать то, что ему нужно. Или превратить их в то, что требуется НКВД. Длительное наказание пленных солдат стало совершенно новым явлением в отношении между цивилизованными странами, и основы этого заложила Россия после Второй Мировой войны. Излишние наказания являются частью фундамента советской психологии. Поскольку такие наказания широко применялись к внутренним противникам режима, немцам не следовало ожидать, что к ним будут относиться лучше. Однако то, что западные союзники одобрили это, навсегда останется грязным пятном на их мундире.

Страдания немецких пленников усугубляла полнейшая невозможность побега. Русское общество в то время было организовано так, что делало бегство из страны невозможным в принципе. Русские люди были согнаны в деревни, покидать которые они могли только по официальному разрешению. Деревенских детей с самых малых лет учили сообщать о появлении незнакомцев своим школьным учителям. А те передавали это полиции.

Пограничная зона шириной в 30 миль была населена верными коммунистами, и была густо усеяна военными постами, которые полностью контролировали район. В землю были зарыты длинные полосы детекторов, которые поднимали тревогу, если над ними по земле перемещался металлический объект. Пограничники на земле, вертолеты и легкие самолеты в воздухе эффективно прикрывали границу.

Железный Занавес был реальностью, а не просто словесной фигурой. Русские политзаключенные, сидевшие вместе с Эрихом Хартманном в разное время, уверяли, что без этой жесткой охраны границ Советский Союз немедленно потерял бы 1000000 человек, которые сбежали бы на Запад. Но любой немец, который сумел бы достичь пограничной зоны и подкупить местного жителя, чтобы тот ему помог, немедленно столкнулся бы с хитрой тактикой НКВД, который платил вдвое больше и разрешал доносителю оставить себе все деньги.

Пересечь степи, тянущиеся от Урала, и преодолеть железный заслон на границе — такая задача могла обескуражить самого смелого. По словам Эриха Хартманна:

«Я не знаю ни одного подлинного случая бегства военнопленного из России. По телевидению много рассказывают об этом, но если вы попытаетесь найти людей, которые действительно бежали оттуда, никто в этом не признается. Возможно, существует вероятность бегства из лагерей в Польше, балтийских государствах, Восточной Германии, но я никогда не слышал ни об одном достоверном случае, когда немецкий пленный бежал из России».

Психологическое давление НКВД на пленных приобрело такую силу, что его можно было ощущать физически. Чтобы облегчить это давление или избавиться от него, пленный должен был дать НКВД хоть что-то взамен. Он мог доносить на своих товарищей, превратившись в стукача. Он мог сознаться в вымышленных военных преступлениях. Для этих людей драгоценной наградой становились самые обычные вещи.

Карта странствий Хартманна по сталинским лагерям.

1. август 1945–октябрь 1945, Киров. 2. октябрь 1945–октябрь 1947, Грязовец 3. октябрь 1947–октябрь 1949, Череповец. 4. октябрь 1949–декабрь 1949, Ивановка (первый суд). 5. декабрь 1949–май 1950, тюрьма ГПУ, Иваново. 6. май 1950–ноябрь 1950, Шахты (второй суд). 7. ноябрь 1950–май 1952, Новочеркасск. 8. май 1952–ноябрь 1952, Асбест. 9. ноябрь 1952–август 1954, тюремный лагерь, Дегтярка. 10. август 1954–октябрь 1954, тюрьма ГПУ, Свердловск. 11. октябрь 1954–октябрь 1955, тюрьма ГПУ, Новочеркасск…

* * *

Через несколько дней после отправки последней большой партии заключенных, в барак пришел комиссар в сопровождении вооруженной охраны. Сержант потребовал тишины. Затем комиссар влез на скамейку и начал зачитывать заявление советского правительства. Это была огромная кипа бумаги, полная обвинений в зверских убийствах женщин и детей, уничтожении советского имущества и знакомые трескучие тирады в стиле Эренбурга. Затем комиссар начал зачитывать длинный список имен. Среди них числился и «майор германских ВВС Эрих Хартманн». А потом разорвалась бомба.

«…все вышеперечисленные немецкие военнопленные с сего дня, по указу советского правительства и по приговору правосудия, считаются ВОЕННЫМИ ПРЕСТУПНИКАМИ. Как ВОЕННЫЕ ПРЕСТУПНИКИ эти пленные полностью лишаются защиты Женевской конвенции и Международного Красного Креста, и вследствие этого были судимы как преступники по советским законам. Все вышеперечисленные военные преступники приговорены судом к 25 годам заключения в лагерях строгого режима».

Раздался недовольный ропот пленных. Они двинулись было к комиссару, но их остановило клацанье затворов винтовок охранников. Сержант снова потребовал тишины. Комиссар закончил:

«Военные преступники получат документальное подтверждение своих преступлений в течение ближайших нескольких дней. Это все».

Угрозы комиссаров не были пустым звуком.

Вскоре все заключенные были отправлены в военный трибунал, где им представили список обвинений. Когда вызвали Эриха, то его отвели вместе с четырьмя другими «военными преступниками» в ветхое деревянное здание за воротами лагеря. Огромный советский флаг лениво свешивался над дверями, в которых стояли часовые, проверявшие всех входящих и выходящих.

В так называемом зале заседаний за деревянным столом сидел русский военный судья, широколицый человек с редкими волосами и толстым брюхом. Эриху показали его обвинительное заключение, на котором уже был написан приговор «25 лет лагеря строгого режима». Около 50 русских гражданских лиц сидели в зале, любуясь на советскую судебную машину в действии. Когда Эрих услышал, что названо его имя, он встал со скамьи.

«Я хочу знать, почему меня обвиняют в военных преступлениях и в каких именно», — сказал Эрих.

Судья уставился на него заплывшими глазками.

«А, ты Хартманн, Черный Дьявол. Великий пилот, да? И ужасный военный преступник?»

«Великий пилот возможно и да. Военный преступник — нет».

Судья открыл дело Эриха и пробежал пальцем по строкам.

«Из этого совершенно ясно видно, что ты военный преступник».

Он перелистал дело и нашел нужную страницу. После этого торжествующе посмотрел на Эриха.

«Пункт первый обвинения. Ты участвовал в незаконном, жестоком и неспровоцированном нападении на Советский Союз и уничтожил большое количество советской военной техники, включая по крайней мере 345 дорогих военных самолетов».

Судья был явно доволен сам собой.

«Пункт второй. 23 мая 1943 в центральном секторе русского фронта ты атаковал пекарню. До твоей атаки она выпекала 16 тонн хлеба в день для советских людей. После атаки пекарня могла выпекать всего 1 тонну хлеба в день».

Судья ненадолго умолк, чтобы посмотреть на Эриха.

«Пункт третий. В деревне возле Брянска ты убил 708 русских граждан, в том числе женщин и детей…»

Эрих больше не мог сдерживаться.

«Мне можно ответить на эти обвинения?»

Судья холодно усмехнулся.

«Разумеется. Мы ведь не фашисты какие. Мы творим правосудие».

«Я сбивал русские самолеты точно так же, как русские пилоты сбивали немецкие самолеты. Я был немецким солдатом, и в этом заключался мой долг. Это не военное преступление».

«А как насчет уничтожения пекарни?»

Судья с отсутствующим видом разглядывал свои ногти. Эрих скептически покачал головой, но продолжал оправдываться.

«Я никогда не обстреливал и никаким другим образом не атаковал ни одной пекарни. Где находилось это здание?»

Судья со скукой глянул на него, а потом полистал дело.

«В деревне под Смоленском», — сказал он.

«Но я служил совсем не там. Этот район прикрывала 54 истребительная эскадра. Я служил в 52 эскадре в южном секторе фронта».

Судья согласно кивнул.

«Ну конечно. Все военные преступники отсутствовали там, где совершались преступления. По крайней мере все они так говорят».

Эрих упрямо продолжал защищаться.

«Пункт третий совершенно фальшив. Я никогда не убивал русских гражданских лиц, тем более детей. Как вы определили такое точное число? Я никогда не был в районе Брянска. Как вы можете обвинять меня в убийстве такого количества гражданских жителей?» Пухлое лицо судьи снова уткнулось в дело.

«Мы не ОБВИНЯЕМ тебя, Хартманн. Мы ДОКАЗАЛИ это. Мы здесь творим правосудие. Советская судебная система не позволяет держать в тюрьмах невиновных».

«Хорошо, тогда докажите мне, что я убил 708 гражданских лиц. Я участвовал только в воздушных боях, против военных самолетов, которые пилотировали ваши солдаты».

Судья немного поерзал в кресле. Он поднял свой молоток и махнул в сторону зрителей.

«Очистите зал суда. Вы достаточно наслушались этого военного преступника».

Судья снова наклонился над делом, пока охрана выгоняла за дверь русских зрителей. Когда они вышли, судья поднял голову, готовый продолжать.

«Так, Хартманн. Ты знаешь, каков боезапас твоего истребителя Ме-109?»

«Не слишком точно. Около 300 патронов к каждому из двух пулеметов и около 150 патронов к 20-мм пушке…»

Судья процитировал дело:

«Самолет несет всего 1120 патронов. Поэтому майор Хартманн зверски убил 708 невинных русских граждан…»

Эрих прервал эту бредовую речь.

«Но я стрелял только по русским самолетам в воздухе. Вы что, не понимаете?»

Судья кивнул.

«Понимаю. Я превосходно все понимаю. Но ты не видишь того очевидного факта, что, когда ты стрелял, не все пули и снаряды попадали в самолет. Они падали на землю. Там они убивали наших невинных жителей. Всего 708 человек. Видишь, как легко доказать, что ты военный преступник?»

Эрих горько усмехнулся, видя полную абсурдность происходящего. Судья захохотал. Он откинулся на спинку кресла и весело смеялся, жирное брюхо тряслось, как желе. Внезапно став серьезным, он ткнул пальцем в Белокурого Рыцаря.

«Разве ты не понимаешь, что это вопрос ПОЛИТИЧЕСКИЙ, Хартманн? Как ты думаешь, почему я выгнал этих людей из зала? Ты пытаешься защищаться, но в данной ситуации это бесполезно. Ты ведь умный человек. Мы имеем приказ из Москвы относительно тебя. Если ты подпишешь бумаги, которые мы тебе дадим, ты немедленно отправишься на запад, к своей семье».

«А потом?»

«Мы поможем тебе сделать быструю карьеру в Западной Германии. Потом мы свяжемся с тобой, но только если ты займешь правильную позицию. Наше влияние в Западной Германии очень серьезно».

«А если я не соглашусь?»

«Если ты не будешь работать с нами, ты отсюда никогда не выберешься».

«Вы предлагаете мне странный выбор. Если я подпишу эти бумаги, меня могут посадить или даже расстрелять в моей собственной стране. Если я не подпишу, меня посадят в тюрьму здесь».

«Ты понял все совершенно правильно».

Судья постучал по столу пальцами, ожидая ответа.

«Я не подпишу никаких бумаг ни сейчас, ни потом. Я требую, чтобы меня расстреляли. Я не боюсь умереть».

Лицо судьи помрачнело. Он яростно ударил по столу своим молотком.

«Военный преступник! 25 лет лагерей строгого режима! Уведите».

Так решилась участь Белокурого Рыцаря.

Насмеялись? Сейчас еще больше развеселю. Приговор Хартманну — исторический факт.