Боец 6: лихие 90-е

Глава 15

А в зале уже полным ходом шла рассадка зрителей. Люди нескончаемым потоком заходили, оглядывались в поисках своих мест, некоторые обращались за помощью к нашим ребятам. На полную громкость гремела музыка, световая аппаратура мигала ей в такт. Между рядов сновали продавщицы мороженого и прохладительных напитков. Торговля у них шла бойко: температура на улице поднималась все выше, и в желающих охладиться недостатка не было.

До начала турнира оставалось буквально минут пятнадцать. Наши девушки по вызову, они же промоутеры билетной кассы, они же — теперь уже — ринг-герлз танцевали в купальниках под ритмичную музыку, привлекая внимание зрителей. Подавляющее большинство пришедших были, естественно, мужчинами, однако были и те, кто решились прийти семьями.

— Гы, Анжелика, — услышал я в перерыве между музыкальными номерами громкий и весёлый мужской голос. Я обернулся. Мужик с бутылкой газировки в руке во втором ряду уставился на одну из наших девушек, явно ее узнав. Я скосил глаза в сторону ринга и увидел, как та ему подмигнула. Женщина, сидевшая рядом — по всей видимости, жена — тут же вскинулась:

— Какая ещё Анжелика⁇

— Да это… не, это я так просто, никакая, — опомнился покрасневший мужик, но было уже поздно.

— Кобель ты проклятый, а! И тут у него какие-то шлюхи нашлись, ты посмотри! Да с тобой хотя бы куда-нибудь можно прийти, чтобы твоих шалав не встретить, да что же я вечно с тобой, как дура…

Я поспешил отойти в сторону — ещё мне только чужих семейных разборок не хватало. Тем более что мне ещё нужно было проконтролировать работу телевизионщиков, которые уже несколько часов как расставили свою аппаратуру в нескольких точках зала. За камерами стояли операторы в больших наушниках, а шнуры от камер уходили наружу, в большой телевизионный автобус, расположившийся у входа в здание. В автобусе сидели звуко- и видеорежиссеры, на ходу сводившие все в одно единое целое. Режиссер и его помощник постоянно носились туда-сюда, координируя работу всей команды.

«Да, вот это я понимаю — труд! Это тебе не с телефончиком бегать, это серьезная профессия», — вдруг подумалось мне. Кто бы им рассказал, что вскоре любой старшеклассник при желании сможет делать трансляции не хуже, затратившись всего лишь на маленький смартфон…

— Ну что, Сергей, как настроение? — невесть откуда вынырнул улыбающийся Глеб, быстро перебирая в руках какие-то бумажки. — У нас для трансляции все готово, звук настроен, картинка тоже, комментаторы повторяют программу — все будет в лучшем виде!

— Это хорошо, — улыбнулся я. — Настроение рабочее. Хотя, честно говоря, и волнуюсь.

Глеб почему-то вызывал у меня симпатию и желание разговаривать открыто, без «вежливых» условностей. Явный фанат своего телевизионного дела, у которого все мысли сводились к тому, что ещё интересного можно было бы привнести в работу канала, он не производил впечатления человека с камнем за пазухой. В отличие, кстати, от многих людей, которые меня окружали. К тому же как человек, искренне увлеченный тем, чем занимается, он хорошо понимал такие же сильные увлечения других — даже если сами эти увлечения были для него параллельной вселенной.

— Это нормально, когда в первый раз, — подбодрил меня он. — Ну то есть в другие разы ты тоже будешь волноваться, но в первый раз особенно. Мы уже, считай, пару лет как всякие прямые трансляции на канале делаем — и спортивные, и всякие митинги, и попсовые фестивали. Первые я сам вел как комментатор, людей ещё не набрали — так, не поверишь, за ручку кресла всегда держался, чтоб не съехать на пол от волнения! А сейчас меня хоть круглые сутки в прямом эфире держи — по барабану!

— Да, мастерство приходит с опытом, — поддакнул я, ввернув фразу одного из своих тренеров.

— О чем и речь, — весело кивнул Глеб. — Кстати, насчёт опыта. Ты на камеру уже дрался когда-нибудь, чтобы прямая трансляция?

— Я к чему спрашиваю. Камеры, берущие самих бойцов — это вон та и вот эта, — он дважды махнул рукой в разные стороны. — Так вот, когда ты будешь выступать, следи за тем, чтобы, скажем так, не демонстрировать туда невыгодные места. Ну и в камеру надо смотреть, если хочешь чтобы классная картинка получилась.

— Глеб, я тебе что, тёлка на подиуме, что ли? — изумился я. — Какие ещё невыгодные места? Мне на бое нужно сосредоточиться или для камер твоих позировать?

— Ну, в принципе, можешь, конечно, за этим и не следить, — усмехнулся Глеб. — Только тогда не обижайся, если полтрансляции твоя задница будет крупным планом на весь экран. И вместо напряжённой работы профессионального спортсмена зрители будут лицезреть именно ее. Так что, как говорится, дело хозяйское.

— Здрасьте! А твои спецы на что? — возмутился я. — Монтажники там и прочие?

Полола руку на сердце, в хитростях телевизионных эфиров я разбирался примерно также, как видах маникюра. Но послушать было интересно, мало ли что в жизни может пригодиться.

— Сергей, это же прямой эфир, — напомнил мне Глеб. — Это в записи мы можем порезать-нарезать так, что ты на сцене будешь полчаса матюгами всех поливать, а на итоговой записи смущённо маму с юбилеем поздравлять. Этакий милый мальчик-зайчик. А в прямом эфире — что выскочило, то выскочило, а бывает, что всякое выскакивает… И потом, камеры у нас стационарные, тяжелые. За всеми твоими пируэтами не поспеют. А ты у нас сегодня — главный герой, и тебя нужно показать в максимально выгодном виде. Усёк?

— Усёк, — хмыкнул я.

Глеб говорил разумные вещи. Он же не знал, чем все это должно закончиться. Впрочем, у меня уже тоже появились сомнения, так что про положение относительно камер надо будет запомнить.

— Ладно, я побежал, мне надо ещё звукача нашего проконтролировать. Как бы он опять в своем автобусе заначку жидкую не сделал. Представляешь, прошлую трансляцию чуть не запорол, гад! А ты не переживай, все в порядке будет!

С этими словами Глеб убежал к выходу, а я направился за кулисы. В зале было вроде бы все в порядке, теперь нужно было поддержать наших спортсменов. Пусть их соперничество сегодня было в известной степени формальным и даже актерским, но все-таки это было ответственное выступление. К тому же для некоторых это был вообще первый выход на ринг такого уровня.

Я прошел в раздевалку. Ребята уже переоделись и вовсю разминались, готовясь показать все, на что они были сегодня способны.

— Ну что, бойцы, готовы? — спросил я.

— А как же! — весело ответили бойцы, сгрудившись передо мной.

— Ай вилл рвать всех на части! — прорычал наш «американец», и комнату сотряс дружный хохот.

— Ой, ой, боимся-боимся, — притворно попятился я, чем вызвал ещё более громкий смех. — А теперь давайте серьезно. Сегодня, ребята — ваш шанс. В зале будут не только обычные зрители — хотя особенно внимательные поклонники спорта могут запомнить кого-то уже с первого выступления. Но, помимо них, сюда пришли и ваши конкуренты, и спортивные чиновники, и спонсоры, и бойцы прошлых лет. Больше скажу, месяц другой и кассеты с записями разойдутся по всему миру. И вам необходимо показать, что вы не просто побаловаться вышли, а что вы делаете свою собственную, серьезную заявку на будущую спортивную карьеру. Вы должны выступить так, как будто это ваш единственный шанс доказать, что вы не зря потели в спортзалах. Тем более, что во многом так оно и есть. Покажите все, что вы уже умеете, раскройте каждый свои сильные стороны — но не выкладывайтесь в первую же минуту, расходуйте свои силы разумно.

— А если начнёшь силы экономить, а в этот момент соперник тебя в нокаут и отправит? — спросил кто-то.

— А соперник пусть тоже экономит, — пошутил я. Все опять засмеялись. — На самом деле, когда я говорю «экономить», это не означает, что нужно лечь на пол и лежать. Просто нужно рассчитывать силу и пользу каждого движения и впустую не размахивать руками, как мельница. Грубо говоря, если вам нужно увернуться от удара, вы же не будете отскакивать всем туловищем в другой угол ринга? У профессиональных бойцов такие вещи доведены до автоматизма. Ведь если за ними не следить — вы выдохнетесь уже через несколько минут. Вот и вам необходимо их оттачивать — это одна из главных составляющих вашего мастерства. Ещё вопросы есть?

— Есть, — раздался несмелый юношеский голос. — А если я, допустим, проиграю, меня в следующий раз возьмут выступать?

— А вот с такими мыслями лучше вообще на ринг не выходить, — отрезал я. — В голове не должно быть ничего даже отдаленно похожего на «я проиграю»! Ты же сам себя настаиваешь на неудачу! Зачем?

— Но случиться-то всякое может, — возразил другой голос.

— Да, ты прав, случиться может всякое, — согласился я. — Наше дело — живое, это игра и в ней можно проиграть. У кого-то что-то может и не получиться. И если вдруг так выйдет, отнеситесь к этому как к рабочему моменту. У всех, даже у самых великих спортсменов когда-то были неудачи. Но они потому и стали великими, что из всего извлекали то, что помогло им в дальнейшем одержать свои главные победы. Но проиграть можно тоже по разному… В общем, пацаны! Я желаю всем вам успешного выступления! И это, американец! Ты уж слишком-то сильно нас не рви, нам ещё пожить охота!

Финальной шуткой я решил разрядить обстановку, потому что некоторые ребята казались чересчур скованными. А в выступлениях это ни к чему: скованный человек — тем более спортсмен — не может ни показать свои бойцовские навыки, ни выстроить защиту. В результате он падает первым и очень скоро, хотя вполне возможно, что потенциал у него выше, чем у других. Да и чересчур сильное напирание на ответственность всегда как раз к этой скованности и приводит.

Удостоверившись, что все бойцы пришли в нужное расположение духа, я отправился решать последние организационные вопросы. У входа в зал стояли Танк, Серёга и Алина, которая о чем-то мило с ними беседовала, но, завидев меня, отошла в сторону и принялась разглядывать нечто очень интересное в глубине зала. «Детский сад, штаны на лямках», — усмехнулся я про себя.

— Танк, как у нас дела с охраной? — спросил я.

— Все нормально, — ответил Танк. — Зауровские быки, то есть, извиняюсь, ЧОПовцы на месте. Распределились по залу.

— Хорошо, — кивнул я, — а где сам Заур?

— Вот этого не знаю, — сказал Танк. — Я сколько ни всматривался, его не видел. Да и на хрен он нужен.

Странно. Нет, конечно, владелец ЧОПа не обязан ездить со своими бойцами на каждое задание. Но с Зауром же была договоренность, что он здесь будет. Более того, он сам же и вызвался дежурить на нашем турнире, ясно давая понять, что у него здесь свои интересы. Может, он появится ближе к концу? Хм. Тогда он не застанет винтилово, что тоже не очень хорошо. Хотя наверняка Степаныч-то все продумал и уйти ему не дадут… Кстати! А где же наш тренер-наставник-полковник?

— А Степаныч не появлялся? — спросил я.

Серёга и Танк недоуменно покачали головами.

Я был озадачен. По какому-то очень странному совпадению на площадке не было ни того, кто разработал всю операцию, ни того, кто должен был стать одним из ее главных фигурантов. Конечно, в жизни все может быть, но что-то мне подсказывает, что таких случайностей не бывает. Во всяком случае, очень не нравятся мне такие совпадения.

Алина эта ещё хвостом покрутить решила. Поняв, что мой разговор с ребятами — надолго, она с максимально независимым видом прошла в зал и села на одно из специальных мест «для своих». Если бы дело происходило в 21 веке, она бы тотчас уткнулась в телефон, но здесь ей приходилось довольствоваться разглядыванием зала и остальных зрителей. «Кстати, пальчиками она перебирает так, как будто у нее в руке смартфон. Занятно» — подметил я. Впрочем это мне так показалось — я-то знаю, что такое сенсорные гаджеты, она же просто нервничает. Но вот с чего она вообще с цепи сорвалась? Ночью же только все нормально было — нет, надо обязательно повыступать. А может, с ней провели разъяснительную работу? То-то она потом пыталась что-то объяснить и обиделась, что я слушать не захотел.

Ладно. Женские истерики будем разбирать потом, когда все закончится. А пока нужно всё-таки сосредоточиться на турнире.

Вдруг я заметил в зале какое-то движение. Приглядевшись, я увидел, как несколько десятков человек вполне определенной «чисто конкретной» наружности заходит в зал и распределяется по разным секторам. В том, что бандиты присутствуют на таких мероприятиях, ничего удивительного не было. Но вот то, что они явились организованно…

«Это что же, Заур решил приготовить какой-то сюрприз?» — подумал я. «С другой стороны, контору-то не перехитришь, у них наверняка все ходы отслеживаются и уж какие-то рядовые быки для них точно не проблема. А может, Степаныч меня обманул и тут все будет происходить совсем не так, как он мне обрисовал? Тоже маловероятно. Зачем тогда было в самый последний момент передо мной раскрываться? Легче было бы застать врасплох. И где же сам Степаныч? Прячется где-то в потайном месте, чтобы в решающий момент выскочить, как чертик из табакерки, и обескуражить всех? Но ведь для сохранения легенды он должен быть сейчас с нами как часть команды! Или планы поменялись, а я не в курсе? Тогда как мне понять, будет винтилово или нет? Вообще, мне придется выходить на ринг или можно даже не переодеваться? Вот где он теперь? Где?»

Хотя, с другой стороны, чего я-то напрягаюсь? Может, этих бандюганов вообще какой-нибудь их босс отрядил на турнир — типа посмотрите, как драться надо. Да хоть тот же Вариант, о котором я, кстати, в общей суматохе уже успел забыть — это же был в том числе и его турнир! А я тут уже напридумывал себе. Дёргаться меньше надо, вот что. Тем более перед мероприятием.

— Уважаемые дамы и господа! — раздался голос ведущего со стороны сцены. — Мы рады приветствовать вас на нашем турнире! Вам очень повезло: вы присутствуете при историческом событии. Турнира такого масштаба в истории спорта ещё не было! Сегодня на наших глазах за мировое первенство будут сражаться две супердержавы: Соединённые Штаты Америки и Российская Федерация!

В зале раздался восторженный гул и аплодисменты.

— Вас ждёт незабываемое зрелище! — продолжал ведущий. — Но прежде, чем начать наш турнир, позвольте представить наших спонсоров, без которых сегодняшний праздник спорта был бы невозможен! Именно эти компании, заботясь о здоровом развитии молодых поколений, решили сделать свой весомый вклад в развитие отечественного,,, — он многозначительно помолчал, — и международного спорта! Итак…

«Понятно», — подумал я. «Сейчас расхвалит спонсоров, потом начнется представление бойцов. А потом уже и сам турнир стартанет. На все про все осталось меньше десяти минут. А обещанной тревоги и захвата пока что не видно даже на подходе».

Я нашел глазами в зале Алину. Она сидела с холодно-невозмутимым видом, однако, поймав мой взгляд, тут же покраснела и презрительно отвернулась. Значит, от нее никаких подсказок не дождешься. «Ее служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна» — задумчиво промычал я вполголоса.

Ведущий тем временем перешёл к представлению бойцов. И, хотя в программе мой выход планировался сильно ближе к концу, появиться на ринге было надо — чтобы проанонсировать адскую битву и убедительную победу над заокеанским соперником. Ну и размяться после этого, видимо, тоже было бы нелишним. А то обещанная кульминация как-то уж слишком затягивается. Так, глядишь, и весь турнир пройдет. В конце концов, моя задача — при любом раскладе действовать так, как будто никаких договоренностей не было вовсе.

И я решительно направился к выходу на ринг.