Боец 6: лихие 90-е

Глава 24

Вот же сволочь этот Глеб! Как он только умудрился так втереться к нам в доверие, что ни я, ни кто-либо ещё из нашей команды ничего ни разу не заподозрил! Или он все это время не притворялся и действительно был нормальным парнем, а сегодня соблазн огромных лёгких денег затуманил ему мозг, и он сам не понимает, что творит? В принципе, такое иногда бывает. Но, так или иначе, это было неважно. Важно другое: мы мчимся на мотоцикле за нашим «партнёром», а он увозит в багажнике все наши наличные деньги.

Кстати, непонятно, на что он надеется? Личность его всем прекрасно известна, более того — человек он публичный, начальник телеканала. Пусть и не самого крупного и популярного. Такого персонажа найти — раз плюнуть, что силовикам, что бандитам. И ещё вопрос, что для него хуже. Значит, либо он вступил в сговор с кем-то очень влиятельным и сильным, либо у него действительно помутнение мозга. Например, от того, что трансляция сорвалась, а спрашивать будут с него!

Расстояние между нашим мотоциклом и мерсом Глеба неуклонно сокращалось. Встречные и попутные машины шарахались от нас в разные стороны, пугаясь очередной разборки на улицах города. Но все равно движение было довольно плотным. Хотя надо сказать, что пару раз мы обогнали автомобили там, где на машине сделать это было бы невозможно. В этом смысле мотоцикл, конечно, удобнее и маневреннее. Если так пойдет и дальше, то уже через несколько минут мы поравняется с этим недоделанным телемагнатом, а там уж заставить его остановиться — дело техники.

Но в этот момент Глеб внезапно высунулся из окна, и я увидел направленный на нас пистолет. Улучая моменты, когда впереди более-менее свободно и можно на пару секунд отвлечься, он начал стрелять в нашу сторону. Мне пришлось начать постоянно вилять мотоциклом из стороны в сторону, чтобы ему было труднее в нас попасть.

Поворот! Мерседес нырнул в один из бесчисленных московских переулков. Решил, значит, попетлять и сбить нас с толку. Ну-ну. Ты-то, дружок, кабинетный червь, а за тобой едут люди, у которых подобных погонь было в жизни больше, чем ты провел прямых эфиров. Я прибавил скорости. Ещё буквально несколько секунд — и мы поравняемся с этим мерсом.

Но вот — внезапно — ещё один поворот! Сколько же в городе всяких переулков-закоулков… Этот вел вообще в какой-то полутупик, где даже одному автомобилю развернуться было проблематично. «Что он делает?» — успел подумать я. «Самоубийца, что ли? Тогда на хрена ему деньги?».

Что он делает, стало понятно практически сразу. Визг его тормозов, какой-то удар по касательной — и картина маслом: наш мотоцикл лежит на земле, оглушенный Танк валяется рядом без сознания, раскинув руки, а ещё чуть дальше лежу я. В сознании, но… такое чувство, будто с трудом выхожу из наркоза.

Я чуть-чуть приоткрыл веки, чтобы незаметно оглядеться. Метра за три от нашего мотоцикла стоял автомобиль Глеба. Сам он рядом с машиной о чем-то разговаривал с тремя быками характерной внешности. У одного из быков была в руках арматурина, которой, судя по всему, нас и вырубили. Точнее, вырубили Танка — видимо, я инстинктивно отвёл голову в сторону, и меня лишь немного задело, а вот ему прилетело уже основательно. Но пусть пока что думают, что мы оба без сознания. Сейчас надо было понять, что вообще происходит. Я прислушался.

— И чего с этими клоунами делать? — спрашивал бычара у Глеба.

— Да уж, — усмехнулся Глеб, — реально такую клоунаду устроили, хоть кино снимай. Короче, их надо докончить, чтобы уж наверняка, отвезти в какой-нибудь лесок и прикопать хорошенько.

— А этот же вроде какой-то известный, — с сомнением показал бандит в мою сторону. — Я его по телеку видел. Его искать не будут?

— Ещё как будут, — согласился Глеб. — Я даже лично объявление на канале дам. И буду переживать с тревожной мордой. А чтобы искали сильнее, распоряжусь объявление крутить почаще. Вместо всех остальных рекламных роликов на канале.

Все дружно заржали.

«Надо же, какой деловой», — подумал я. — «А в глаза-то как преданно смотрел: Сережа, Сережа… Простого парня изображал. Ему бы не в телевизионные начальники — в актеры бы идти. Цены бы не было. Только вот интересно, кто его нанял? Не сам же он до такого додумался. Это он перед быками крутого босса из себя строит. А чтобы такие операции разрабатывать — не того масштаба голова…»

— Только фиг ли с того? — продолжал Глеб. — Сейчас любой дурак знает, что большой спорт — это большие бабки, а большие бабки — это большие разборки, то есть криминал. Ну найдут их в лесу через какое-то время, красивых, полуразложившихся. Газеты повздыхают на тему «Ох, какого парня загубили, ах, как у нас относятся к талантам», я возьму интервью у следователя, где буду кивать с серьезным видом. А публика опять решит, что дурак сам нарвался — полез куда не просили. И все на этом закончится.

— Понятно, — кивнул бык. — Просто я только в том месяце откинулся, назад чего-то неохота. А если найдут…

Глеб с досадой вздохнул — дескать, вечно этим недотепам приходится объяснять очевидные вещи.

— Ты помнишь, года два назад в Питере певца одного грохнули? — спросил он.

— Как не помнить, — отозвался бандюга. — По всем каналам, во всех газетах только про это и говорили. Мол, беспредел, уже до артистов добрались…

— Вот-вот, — поддакнул Глеб. — И что? Нашли кого-нибудь? Да хрен там ночевал. Повздыхали и разошлись. А уж бойца, у которого драться и конфликтовать — это его профессия… Короче, не колоти. Иди разбирайся с этими, — он кивнул в нашу сторону, — а мы тебя в машине подождем.

С этими словами Глеб сел обратно на водительское сиденье, два других бандита сели в салон вслед за ним. Машина развернулась и проехала чуть вперёд.

«Багажником ко мне повернулся, сука», — понял я. «Чтобы удобней грузить было. Ну ничего, сейчас посмотрим, кто кого и куда погрузит».

Тем временем третий бандит подошёл ко мне, вытащив на ходу ствол и взведя курок. Я лежал, не подавая признаков жизни, и лишь на долю миллиметра приоткрыв глаза, чтобы контролировать ситуацию. Привстав передо мной на одно колено, он приблизил дуло к моему лбу. Я резко вывернул голову, одной рукой отведя в сторону его руку с пистолетом, а другой — обхватив его за шею.

«Какое это уже по счету дыхание-то во мне открылось», подумал я, аккуратно и по возможности бесшумно фиксируя бандюгана на асфальте. Но совсем беззвучно сделать это всё-таки не получилось: в машине поняли, что все пошло не по плану. Один из бандитов высунулся из окна и начал стрелять в мою сторону.

«Темная ночь, только пули свистят по степи», — почему-то вспомнились строчки из песни. «Хоть бы кто-нибудь ментов вызвал, что ли», — с тоской подумал я.

Но люди в жилых домах, видимо, попрятались, услышав выстрелы. Если до этого я ещё замечал то тут, то там в окнах любопытствующие физиономии, то теперь здания напоминали заброшки. Да и на самой улице внезапно не стало ни пешеходов, ни едущих автомобилей. Оно и понятно: если мимо простой разборки ещё можно прошмыгнуть, то пулей может задеть кого угодно. А кому охота лежать на больничной койке, а то и в морге из-за чужих разборок?

Оставалась только слабая надежда, что кто-то из жителей окрестных домов, у кого есть домашний телефон, всё-таки решится набрать по нему 02.

«Вот и получил ты, Боец, обратно свои денежки!» — мелькало у меня в голове, когда я метался по асфальту, чтобы стрелявшему было труднее в меня попасть. Прикрываясь вырубленным бычарой, я нащупал его пистолет и стал целиться в Мерседес.

Первым выстрелом мне удалось разнести заднее стекло. Увернувшись от ответных пуль, я услышал крик «Гони!», и машина тронулась с места. Я собрал оставшиеся силы, прицелился ещё раз — и второй выстрел пришелся по заднему колесу. Раздался страшный визг вперемешку с дикими матерными воплями.

«Ну все», — подумал я. — «Ладно, один вырублен. Но ещё трое со стволами против меня одного… И хорошо еще, если у них только по пистолету! И Танк, как назло, в отключке… Это все, конец. Теперь нужно только постараться продать свою жизнь подороже».

Внезапно я снова услышал визг тормозов. Это что ещё такое⁈ Мерседес стоял на месте. Судя по крикам, доносившимся из него, для бандитов это тоже было сюрпризом. Осторожно вытянув голову, чтобы в меня снова не начали палить, я увидел, как прямо перед мерсом дорогу перегородил другой автомобиль, а за ним выстроились ещё две машины.

«И как это понимать?» — лихорадочно размышлял я. «Если это подкрепление, то не слишком ли много на одного меня? И почему тогда эти горе-гангстеры недовольны?».

Вдруг Глеб выскочил из Мерседеса и ринулся в мою сторону, на ходу доставая что-то из кармана. Я не успел отреагировать, как он ногой вышиб из моей руки пистолет, одновременно заведя ее назад.

— Сдал, падла! — заорал Глеб. Я только успел заметить блестящее лезвие ножа, стремительно приближавшееся к моему лицу. По идее, перехватить бы его руку свой свободной, но, зафиксировав мою другую руку, Глеб заставил меня выгнуться в неестественной позе. К этому прибавилась внезапно накатившая усталость мышц плюс полученные на ринге травмы… Нет, всё-таки слишком много выпало мне приключений на один день!

Внезапно прогремел ещё один выстрел, и пуля просвистела буквально в сантиметре от нас с Глебом.

— Ааааа!! — видимо, от шока закричал Глеб, уронил нож и, трясясь всем телом, повалился на асфальт, куда секундой раньше упала пуля.

Я чуть приподнял голову. Возле машины, перегородившей дорогу, стоял Степаныч, внимательно наблюдая за происходящим и всем своим видом выражая готовность в любую минуту вмешаться. Несколько, по всей видимости, его сотрудников, паковали по машинам бандитов. А ближе всех ко мне стояла Алина с пистолетом, тяжело дыша и с выражением сильной тревоги на лице.

Я повернулся к Глебу и взял его за грудки.

— Как ты мог бабки забрать, сволочь! Я же тебе доверял! — может быть, конечно, это было не лучшее время и место для подобных разбирательств, но эмоции меня захлестнули.

— Вообще-то, Серёга, это не твои бабки, — прохрипел Глеб, пытаясь высвободиться.

— Да что ты говоришь? — Я аж обалдел от такой наглости. — А чьи же они тогда? Папы Римского?

— Ты не выиграл ставку, — объяснил Глеб. — Бой ведь официально не закончен. Гонга не было, объявления результатов тоже. Значит, никто пока не победил.

— Я тебя сейчас башкой как долбану об асфальт — будет громче любого гонга! — проскрежетал я.

— Сережа, тебе помочь? — раздался участливо-насмешливый голос Степаныча.

— Погоди, Степаныч, — отозвался я. — Мы ещё не договорили. У нас партнёрские разногласия с информационным спонсором мероприятия, — добавил я в тон его реплике.

В этот момент, не дожидаясь окончания наших разговоров, одна из оперативных машин развернулась и уехала, увозя с собой двоих задержанных. Ну и правильно. Мусор надо по возможности убирать сразу, а не дожидаться, пока его наберётся много.

— Серёга, не дури, — продолжал хрипеть Глеб. — У меня к тебе деловое предложение.

— Чего? — мне захотелось расхохотаться. — Ты украл мои деньги, стрелял в меня и моего напарника, чуть не разделал меня пером, а теперь у тебя деловое предложение? Что ж ты раньше-то молчал, родной! Я бы тогда по колесам твоего мерса не палил. А так — видишь, как неудобно получилось.

— Да погоди ты, Серёга, не ерничай, — ответил «информационный спонсор». — Там, в сумках — просто опупенные бабки! Такие раз в жизни выпадают! Смотри: ты сейчас даёшь отбой своей команде, этих быков-дебилов пусть забирают, от них все равно вреда больше, чем пользы. Мы делим с тобой все бабки пополам и сегодня же ночью летим на Кипр. Я уже все разузнал, как там легализоваться, оформиться…

— Надо же, какой ты продуманный, — не удержался я. — Прям ходы на все случаи жизни!

— Ну а что же, — похоже, Глеб по своей недалекости принял мою насмешку за готовность согласиться. Теперь он изо всех сил изображал доброго друга, берущего меня с собой на спасательный ковчег. — Как говорится, хочешь жить — умей вертеться, верно? В общем, покупаем там по небольшому домику, открываем свой бизнес — хочешь, совместный, а хочешь — у каждого свой будет. И все! Новая жизнь, новые кайфы, все легально, никаких братков и разборок! И вся эта прошлая жизнь — как страшный сон! А девки там знаешь какие? Уууу! Огонь! Да эта твоя телка по сравнению с ними…

Тут я не выдержал и с размаху долбанул идиота головой. На Кипр он, значит, захотел, скотина! То есть пока мы придумывали сценарий турнира, разрабатывали рекламную кампанию, привлекали прессу, отбирали бойцов, разбирались с конкурентами — в общем, серьезно готовились и думали, что болеем за общее дело все вместе — эта гнида вынюхивала, как на наши бабки обустроиться на Кипре! Эх, жалко, мы здесь не одни! Нечасто мне так сильно хочется с кем-то «поговорить по душам».

От моего удара Глеб вырубился и обмяк. Я брезгливо швырнул его на асфальт и посмотрел на Степаныча:

— Забирай клиента.

Тот кивнул своим, и двое бравых ребят потащили телемагната в машину. Сам же Степаныч подошёл ко мне.

— Ну ты, конечно, Боец-молодец, — усмехаясь, произнес он. — Четко работаешь. Чтобы после всего ещё чуть было эту кодлу не накрыть — это, знаешь, не каждый сумеет.

— А у меня был выбор, что ли? — отозвался я.

— Выбор, Сережа, есть всегда, — назидательно сказал Степаныч. — Люди и от половины того, что с тобой произошло, ломались. А казались до этого намного крепче тебя.

— Что теперь? — спросил я сухо, прервав эти торжественные фанфары с почестями.

За последние дни я увидел столько метаморфоз, происходящих с людьми, что старался отбросить все, что связано с эмоциями. Иначе недолго и кукушкой поехать.

— Теперь? — Степаныч задумчиво огляделся вокруг. — Напомни, сколько ты был должен за эфирное время с учётом изменений в сетке?

Я мысленно прикинул сумму, рассчитывая, что мне удастся договориться со Степанычем и получить бабки.

— Да, почитай, практически все, что в этих сумках. И не самому Глебу, а…

— Да знаю, знаю, кому. Там серьезные люди. Мда. — произнес Степаныч. — Вообще-то, конечно, я все это обязан конфисковать. Вещдоки, предмет преступления… Но ладно. Эти придурки на себя уже навешали столько подвигов, что, если бы мы их отпустили, они бы прожили недолго. А за высокими заборами да решеткой им такие сроки светят, что уже и цифры неважны. В общем, я этих денег не видел. Бери сумки и плати свой долг.

— Не получится, — это был голос сотрудника, имя которого я не знал. — Деньги необходимо конфисковать.

— Почему? — Степаныч изогнул бровь.

— Без них дело развалится, там серьезные юристы по ту сторону, плюс происхождение этих денег сама по себе статья…

Степаныч поскреб макушку, покосился на меня.

— Он прав, Боец. Бабки надо конфисковать, но это временно…

— Если сможешь решить вопрос с долгом, то пожалуйста, — невозмутимо откликнулся я, хотя внутренне напрягся.

Так то я к долгу имел отношение косвенное, о чем и сказал.

— Напомню, что эти бабки я не в казино спустил и не на девчонок, если бы не они, плакала бы твоя операция.

— Разберемся, — неожиданно холодно ответил Степаныч. — Я тебя чуть позже по ситуацию сориентирую, сегодня еще одна небольшая программка намечается, будешь на ней присутствовать. Ну если захочешь, конечно.

— Надеюсь, что разберетесь, — сказал я, глядя ему в глаза. — Где Алина?

— Спасибо девчонке хочешь сказать? Она тебе жизнь спасла, вообще-то. Хоть и промазала. Но это она от волнения. Сечешь, Боец? — Степаныч игриво подмигнул. — Она мне ещё по дороге сюда весь мозг в машине выела, что если вдруг что, то она нас всех… Чуть руль у меня не выхватила несколько раз. А тут уж тем более. Короче, волновалась, что с тобой что-то случится, и промахнулась. Хотя вообще-то со стрельбой у нее всегда был полный порядок. Понял?

Понял, понял. Чего уж тут не понять-то. На этом разговор был закончен, ситуация вокруг денег меня малость напрягла, но на данный момент я не мог ничего изменить. Посмотрим, как будет расклад развиваться дальше…