Боец 6: лихие 90-е

Глава 6

— Мне с вами поговорить надо, — сказал омоновец, открывая папку с бумагами и всем своим видом показывая, что «парковкой» беспредельщиков наше с ним знакомство только начинается.

Я сделал знак своим ребятам, чтобы они подождали меня чуть поодаль. Похоже, предстоял какой-то серьезный разговор, и кто его знает, что там, в этом разговоре, могло всплыть.

Вообще, меня настораживало то, что этому менту понадобился именно я. Значит, у него почему-то был интерес конкретно ко мне. А учитывая, что его прислал всё-таки не кто-нибудь, а… Неужели Покровитель решил-таки меня «прощупать» поглубже?

— Итак, — командир достал из папки какие-то бумаги и полистал их. — Вы сами-то предполагаете, кто это был? Есть варианты?

— Вы же видите, уроды какие-то, — я постарался сделать максимально непонимающий вид. — Беспредельщики с битами.

— Вижу, что не юные ботаники, — кивнул омоновец. По его усмешке было понятно, что такие убегания от ответов ему приходится выслушивать чуть ли не каждый день. — Ну, а всё-таки?

«Вот чего он до меня докопался-то?» — подумал я. Этот ритуал мне был хорошо известен — как, впрочем, и каждому, кто хоть раз оказывался по ту или другую сторону бесед с органами. Все заранее знают перечень вопросов, которые будут заданы. Все также заранее выучили наизусть стандартные ответы на эти вопросы. Вероятность сюрпризов при таких беседах упрямо и неизбежно стремится к нулю. И всё-таки из раза в раз повторяется один и тот же спектакль, как в репертуаре захолустного театра. Только актеры каждый раз меняются.

— Просто так, от нечего делать никакие беспредельщики так масштабно не нападают, — продолжал напирать командир. — Может быть, вам угрожали, предупреждали как-то? Может, вы своими продажами на чью-то поляну залезли, вольно или невольно?

— Да вроде нет, — пожал я плечами. — Да и на чью поляну мы могли залезть, если все, что мы продавали — это билеты на одно-единственное свое мероприятие? Хотя… есть одна версия. У нас вон девчонки работали, народ завлекали. Симпатичные, фигуристые. Наверняка кому-то из этих лихих героев понравились, вот и решили перед девками выпендриться, крутизну свою показать.

Командир покосился на девочек. Как ни странно, они до сих пор шатались рядом, как я их ни прогонял, и теперь с опаской наблюдали за нашими переговорами. И чего им все неймётся?

— Таким «девчонкам» в борделе самое место, — сквозь зубы процедил омоновец, заметно сдерживаясь, чтобы не выругаться. — А не в культурных учреждениях и уж тем более не в общественных местах. Тут и с детьми люди ходят, между прочим. Какой им пример подаёте? Кем они вырастут, если на таких «девчонок» на смотрятся? Развели, понимаешь…

Да, не зря этот дядя стал командиром! Командовать ему явно нравилось. Дай такому волю — всех по своему усмотрению переделает. И все это — исключительно с благими намерениями. Размалеванные девки, видите ли, ему не нравятся. На детей дурно влияют. А кем вырастут дети, насмотревшись на бесконечные уличные «разборки» и на столь же бесконечно матерящихся ментов, собирающих дань с бандитов, омоновца, видимо, не интересовало. Ох уж эти моралисты!

— Что поделать, — примирительно сказал я. — Время такое. Если хочешь, чтоб бизнес работал — приходится учитывать обстоятельства.

— «Обстоятельства», — передразнил командир. — Попались бы они мне раньше, я бы устроил им «обстоятельства». Исправительные работы и принудительное трудоустройство — и сразу бы охота отпала дурью маяться… — он мечтательно закатил глаза. Потом словно очнулся: — Ладно, это все лирика. Посмотри-ка вот сюда.

Он снова полистал бумаги, достал оттуда какую-то фотографию и протянул ее мне.

— Полюбуйся на эти рожи, — язвительно сказал омоновец. — Знаешь кого-нибудь?

Я взял фотографию и стал ее разглядывать. Было заметно, что изображение переснято, причем не первый раз, но, тем не менее, все просматривалось довольно четко. На фото были запечатлены люди вполне определенной наружности и, скажем так, не всегда законопослушного образа жизни. Они сидели за столом, буквально ломившемся от самой разнообразной еды и выпивки. Но это явно были не простые рэкетиры-вымогатели. И уж точно не бизнесмены, отмечавшие очередной выгодный контракт.

В центре располагался, судя по всему, главный в этой компании — солидный костюм, дорогой галстук, часы на золотом браслете, спокойный и уверенный взгляд — кажется, стоит ему пошевелить пальцем, и все тотчас кинутся к нему. Я незаметным движением облизал губы.

Справа от него сидел человек, который сразу привлек мое внимание. Во-первых, он был на этом снимке единственным из всех, кроме главаря, кто излучал своим видом уверенность и превосходство. Во-вторых, он явно занимал положение не ниже «шефа» — во всяком случае, во главе стола они сидели вдвоем. Остальные расположились как бы вполоборота, будто сознательно стремясь попасть в кадр поближе к боссу, но при этом не посягая на его положение и четко осознавая свое. Кроме того, этот персонаж был одет не менее солидно, чем главарь — такой же дорогой костюм и галстук, часы, запонки и зажим для галстука подобраны с большим вкусом. «Мало того, что небесный, ещё и с головой», — отметил я про себя, — «видать, бабки не просто так с неба свалились».

Остальные герои снимка довольствовались привычными спортивными костюмами, в крайнем случае свитерами неброских тонов. И среди этих остальных тоже был человек, немного выделявшийся на их фоне. Хотя он и был, похоже, не таким влиятельным, как сидевшие во главе стола, но всё-таки нахождение в такой компании само по себе говорит о многом. Его облик не терял почтительности по отношению к старшим по статусу, но и с младшими на равных он тоже уже не был. Возможно, он метил в будущие руководители группировки. А может, главный его уже каким-то образом приблизил к себе.

Занятная фотография. В чем-то хороший материал для исследования потомками. И вот этот, который выделялся среди остальных… интересно было бы узнать, что у него за положение в этой банде. А что это за банда я смекнул сразу.

Снимок был сделан в каком-то ресторане, и, судя по антуражу, явно во время очередного «сходняка». Может быть, я и мог бы что-то сказать по этому поводу. Но вот менту, задававшему мне все эти вопросы, что-то объяснять было точно лишним. И вообще, с какого перепуга омоновец меня о чем-то расспрашивает? Его дело — прекратить беспорядки, обезвредить и изолировать нападавших. Он это сделал — большое ему спасибо, а рассказывать о том, кого и откуда я знаю или не знаю — уже лишнее. В конце концов, я не на допросе и я не бандит.

Я с каменным лицом вернул фотографию командиру.

— Нет, никого здесь не знаю, — сказал я, глядя на него честными глазами.

— Понятно, — вздохнул омоновец. — Я почему-то так и думал. Ладно. Заявление-то будете писать?

— Нет. — спокойно ответил я.

— Почему? Не боитесь, что на вас снова нападут? — командир явно знал больше, чем пытался мне показать. В этом смысле мы с ним были на равных. — В следующий раз мы ведь можем и не успеть!

— Ну вы же их сейчас успокоили, — сказал я. — Ребята поняли, что так себя вести не надо. А там… разберемся как-то. У нас ведь и торговая точка-то временная, мы всего лишь билеты продаем. Пройдет турнир — и нас здесь уже не будет. Так что все должно быть в порядке.

— «Ребята», «поняли»… — снова передразнил омоновец. — Парень, ты как из пионерлагеря только что, ей-богу! А тебя ещё Бойцом называют!

«Ишь разошелся! Какое твое собачье дело, кто как меня называет!» — раздражённо подумал я.

— В каком ещё порядке, что ты нечешь! Ты вообще знаешь, что это? — он ткнул пальцем в снимок. — На этой фотографии, чтоб ты знал — воровская сходка! — продолжал распаляться он.

«Ну надо же! Спасибо, открыл глаза. А то я-то грешным делом подумал, что это — проводы заводского бухгалтера на почетную пенсию» — с издёвкой подумал я.

— Все эти деятели, которых ты здесь видишь, находятся в федеральном розыске. Вот этот, — он показал пальцем на самого здорового мужика, — родом из Рыбинска, там и отсиживался. А теперь почему-то сорвался и рванул в Абакан. Зачем — выяснением этого сейчас целая группа занимается. И у нас есть предположение, что по пути он нанес визит в колонию, где отбывает срок известный вор в законе, — он пнул пальцем на старика. — И скорее всего, там и была организована эта сходка. Решили братки запечатлеться на память.

Мне начинало все это надоедать. Ну в самом деле, неужели он думает, что если я сразу отказался от «разговоров по душам», то такими «неслыханными» подробностями он меня раскрутит на доверительную беседу?

Хотя про Рыбинск и Абакан надо бы запомнить. И про сходняк на зоне — тоже. Что-то мне подсказывает, что эта информация мне ещё может пригодиться. А пока — продолжаем играть в искреннее непонимание.

— Как, прямо в колонии? — я начинал вживаться в роль наивного простачка. — Разве так можно? Там же режим, все запрещено…

— Нет, ты реально из пионерлагеря, — заржал мент. — Как ты в бизнес-то попал? — Он посмотрел куда-то вдаль и продолжил уже тише; — Если очень хочется, то можно все, ты же понимаешь. Особенно если денег у тебя больше, чем у того, кто тебе что-то запрещает.

— А к чему вы мне все это рассказываете? — уже серьезнее спросил я. — Я ведь уже ответил вам, что никого на этой фотографии не узнаю. А вы мне чуть ли не полбиографии какого-то бандита рассказали.

— А так просто, — как-то неопределенно проговорил мент. — Информация к размышлению. Ситуации, знаешь ли, разные в жизни бывают. И знакомые тоже попадаются разные. Вот так с кем-нибудь общаешься, а потом выясняется, что он в крутых делах замешан. И ты, получается, вместе с ним. А тебя, может, и предупреждали, да ты отмахивался.

— Это вы сейчас на кого-то конкретно намекаете? — уже с вызовом спросил я.

— А ты подумай, — ответил омоновец. — Мы не в суде, чтобы я обвинял кого-то конкретно и с доказательствами. Да и вообще время сегодня такое: сегодня считаешь человека одним, а завтра он, глядишь — в сводке новостей.

— Да, тяжёлая у вас работа, — протянул я. — Бандитов, наверное, сейчас и вправду немало развелось. Удачи вам в их поиске!

— Ну гляди, Боец, — омоновец внимательно посмотрел мне в глаза. Все он, конечно, понимал, и верил в мою наивность не больше, чем я — в благородство конкурентов. — Если ты не хочешь писать заявление — напишут другие. Может, конечно, дело им сшить и не получится, но по административке они, падлюки, точно посидят.

«Мда», — с тоской подумал я, — «какое же всё-таки подлое время настало. Банда отморозков громит место массового посещения людей, едва не убивает несколько человек, и менты осторожно надеются, что их удастся засадить хотя бы по административке. И это в лучшем случае!»

— Да, а я слышал, ваш турнир уже через два дня? — неожиданно спросил командир, проявив явную осведомленность.

— Верно, так и есть, — подтвердил я.

Омоновец снова внимательно посмотрел на меня и негромко, но четко сказал:

— Будь осторожнее, парень.

С этими словами он развернулся и пошел по направлению к автобусу. Я молча глядел ему вслед. Когда он наконец-то залез в автобус и тот тронулся, я опять заметил сбоку наших девиц. Ужас, который их охватил во время налета, уже, по всей видимости, улетучился, и теперь они смотрели на меня даже с некоторым уважением.

— А вы чего здесь пасетесь? — не выдержал я. — Вам когда ещё сказали домой ехать? Все издержки вам, по-моему, оплатили с лихвой. Чего ещё надо?

— Ну мы просто… — протянула блондинка, пытаясь построить на лице игриво-завлекательную мину. — Вы прям так круто со всеми разобрались!

Мне стало смешно. «Уж не услуги ли они мне тут предложить хотят?» — хохотнул я про себя. Но вслух сердито ответил:

— «Разобрались»! А если бы с нами разобрались? С вами бы что тогда было? Брысь отсюда, говорю! Насчёт завтра вам сегодня вечером позвонят и скажут!

Девицы вздохнули и пошли в сторону улицы.

«Вот же дуры», — подумал я. — «Ради лишних ста баксов жизнью рискуют. Хотя… сколько она теперь стоит, их жизнь».

— Чего он от тебя хотел-то? — неслышно подошедший Серега тронул меня за локоть.

Я вздрогнул от неожиданности.

— Да как обычно, — задумчиво ответил я. — Вопросы, как всегда: знаю ли я, кто напал, какие могут быть причины…

— Причина всегда одна — кому-то не по чину откусить захотелось, — мрачно заметил Танк.

— Во-во, — подхватил Степаныч, — и нечего комедию ломать. Правильно ты сделал, Боец, что не стал с ним по душам откровенничать. Я думаю, что на этих гавриков в скором времени все равно управа найдется, — многозначительно добавил он. — Нам бы только турнир провести.

— Да, — протянул я. — Главное, чтобы до турнира больше подобных приключений не случилось. Этот омоновец явно что-то знает, но не хочет или не может сказать.

Я вкратце пересказал парням содержание нашего разговора.

— Похоже, предупреждает, — сказал Серёга. — Да, кстати. А откуда у тебя в ОМОНе-то связи, если не секрет? Просто так, без приказа они сейчас хрен к кому приедут.

— А кто тебе сказал, что у меня связи именно в ОМОНе? — многозначительно улыбнулся я.

— А-а, ты одноклассник главного московского мента? — усмехнулся Сергей.

Этих подозрений мне ещё не хватало! Придется выкручиваться и как можно изящнее.

— Если бы я был одноклассником главного московского мента, — проговорил я, — на нас бы даже наезжать не стали. А то ты не знаешь, что там все с кем надо дружат. И звонок был бы не в ОМОН с приказом отработать, а непосредственно их Варианту с предъявой. А уж он бы все остановил и разобрался безо всякого ОМОНа.

Знакомому одному позвонил, — помолчав, добавил я. — Есть такие телефоны, которые следует набирать только в самом крайнем случае. А уж сообщать о них и вовсе не рекомендуется, если жить спокойно хочешь.

— Действительно, — вступился Степаныч. — Чего ты пристал к человеку. Ну позвонил и позвонил. Валялись бы сейчас где-нибудь… неопознанные.

— Сплюнь, — встрепенулся Серёга. — Я и так ещё от всего этого не отошёл.

— А что за фотку этот омоновец тебе показывал? — поинтересовался Танк.

— Да сходняк в каком-то кабаке, — неопределенно ответил я. — И какое отношение это имеет к налёту — вообще непонятно. Ну ты же знаешь, у них всегда наготове какие-нибудь погоняла, фотографии, показания. Наугад лепят: авось куда-нибудь пальцем попадут и кто-то расколется.

— Это да, — кивнул Танк, — меня так два раза допрашивали. Каких-то людей называли — я даже близко не в курсе, кто и что.

— Ну вот, — сказал я. — А этот, видишь, с собой таскает.

— На девок наших заглядываться, — весело подхватил Серёга. — Я видел! Нет-нет да и скосит глазом!

— Наверно, тоже допросить хотел, — сказал я. — Как особо ценных свидетелей.

Все дружно засмеялись. Хохот разрядил, наконец, ту напряжённость, которая сковывала нас последние пару часов.

На самом деле с фотографией все было не так гладко. Просто мне не хотелось раньше времени нагонять на ребят мрака. А внутри меня уже глодал червь беспокойства, которого я изо всех сил старался не выпускать наружу. Так или иначе, напрягать парней сейчас было незачем. Да и не факт ещё, что мои переживания были оправданными. Но, как бы я ни старался казаться спокойным, опытный Степаныч заметил мое состояние.

— А чего ты смурной-то такой, Боец? — участливо спросил он. Мда, все-таки старая у него закалка. Тут уже отпираться было бессмысленно.

— Да так… Новости нехорошие, вот чего, — помедлив, ответил я. — Как говорится, пришло, откуда не ждали.

— Что такое? — переспросил Степаныч.

— Привет из прошлого, — ответил я.