Боец 6: лихие 90-е

Глава 7

— Заур? — Степаныч приподнял бровь, отстраняясь от меня. — Вот это новости, еклмн… у тебя что ни новость Боец, так ошарашиваешь.

Я отозвал Степаныча в сторону и вкратце пересказал ему разговор с омоновцем, но уже с большими подробностями. А главное — что на предъявленной мне ментом фотографии я узнал нашего общего ростовского знакомого. Степаныч этой новостью был буквально ошарашен.

— Мда, — протянул он, — появление Заура — это точно не к добру, очухался видать после спячки…

— Как ты думаешь, какого хрена ему здесь надо? — спросил я, глядя на наших проституток, которые так и не уехали отсюда, сколько я их ни прогонял. — Ведь ты же лучше меня его знаешь.

— Думал, что знаю, — вздохнул Степаныч. — Но тут… честно говоря, уже сомневаюсь. Время сейчас такое, что люди меняются со скоростью звука.

— Да это-то понятно, — понимающе ответил я. — С такими персонажами никогда не знаешь, чего ожидать. Тут не то что ухо востро держать надо — служба разведки нужна, чтобы сориентироваться.

— Вот то-то и оно, — подтвердил Степаныч. — Я в своей жизни видел таких: вроде уже человека изучил, знаешь все его хорошие и плохие стороны, а он в какой-то момент ррраз! и такое коленце выписывает, что только диву даёшься. И всю жизнь потом обалдеваешь, как так вышло.

Я слушал Степаныча немного нетерпеливо. Все это было, конечно, интересно, но мне не давала покоя одна мысль…

— Слушай, а ты не знаешь, где Алина? — наконец спросил я. — Ее хоть не упаковали вместе с этими деятелями? — вдруг выдвинул я совсем уж фантастическую версию.

— Нуууу! Это вряд ли, — протянул Степаныч. — Да уехала она небось! Чего ты за нее переживаешь? Девка она умная, даром что начальница наша. Чай, своя голова на плечах есть. Поняла, что к чему, и свалила. Знает, что мы справимся, а бабе в таких разборках делать нечего. Нормально с ней все. Так вот, Заур…

— Погоди-ка секунду, — перебил его я, увидев проходящего мимо Танка. В драке ему здорово прилетело в ухо, и теперь оно было похоже на огромный распухший пельмень.

— Танк! — позвал я его. — Ты Алину видел? Где она?

— Чего? — Танк потряс пальцем ухо, как будто вытряхивая из него воду. — Блин, ни хрена не слышу. В башке звенит, гудит, как будто там целая колокольня. Чего ты спросил?

— Тебе бы к врачу сгонять, — заметил я. — Может какая-нибудь неприятная дрянь развиться.

— Ага, а работать кто будет? — возразил Танк. — Да схожу я к врачу, не в первой, конечно. Только не сейчас, попозже. Чего ты хотел-то?

— Я говорю, ты Алину видел? — повторил я, приблизившись к Танковскому уху. Она где-то здесь или уехала?

— А, Алина… — Танк огляделся. — Я не знаю. Но девки вон говорят, что она в гостиницу поехала. Давай лучше у них спросим, они же с ней по кафешкам ходили, а не я. Эй, ты! — он кивнул одной из проституток. — А ну шуруй сюда.

Девица не спеша подошла, соблазняюще виляя бедрами. Как они всё-таки из каждого момента пытаются выжать… «работу»!

— Что хочешь, красавчик? — грудным голосом спросила девица, томно облизав губы. Я чуть не заржал в открытую — настолько это было картинно и комично. Не знаю, может, на прыщавых подростков и пьяных до невменяемости дедков это и производило впечатление, но пытаться раскрутить на это взрослых трезвых мужиков надо ещё додуматься.

— Успокойся, ты сейчас не на работе и чаевых не получишь, — отрезал Танк. Девица фыркнула, перестала кривляться и тут же стала похожа на обычную студентку. Если бы не наряд с макияжем, конечно. — Ты Алину видела? Где она?

— Алина в гостиницу поехала, — ответила девчонка. — Мы когда кофе пили, она случайно чашку рукой задела и на себя опрокинула. Поймала такси и поехала переодеваться.

— А вы какого хрена здесь околачиваетесь? — уже раз в пятый за последние пару часов спросил я. — Вам сколько раз уже говорено было сваливать? Мало вам, что чуть под раздачу не попали? Ещё приключений захотелось?

— Не, а чё нам, — лениво ответила проститутка. — Мне вот дома делать нечего. На работе сегодня не моя смена. А здесь, может, клиентуру новую подберу.

— Ты гляди чего другого себе не подбери, по голове, в частности, — раздражённо сказал я. — Видела, как биты летали?

— Ну и чё, — девица сохраняла лениво-развязный тон. — Мы пару раз на стрелки попадали, там ваще из автоматов всех клали. И чё теперь, на работу не ездить?

«Ну и дура», — подумал я. «Это ты сейчас хорохоришься, а я-то помню, сколько ужаса в твоих глазах было, когда ты увидела потасовку. Все думаешь, что крутой будешь выглядеть. Ничего, через пару лет это пройдет. Если ты их, конечно, ещё проживёшь».

— Ладно, — проговорил я. — Если уж вы такие упрямые и так хотите чем-нибудь заняться — идите на точку, мы сейчас туда тоже подойдем. Там сейчас свободные руки будут очень нужны.

— Только руки? А больше ничего? — игриво переспросила блондинка, проводя пальцами по уголкам рта.

— Убраться там надо будет! — рявкнул я. — На общественных началах. Считай, что на субботник попали по сбору металлолома и макулатуры. Потом грамоту почетную выпишут и в стенгазете фотографию разместят. «Ударники нашего отряда». Иди давай!

Девица притворно-обиженно надула губки и отправилась к подруге. Однако особых возражений у нее моя инициатива не вызвала.

Я же вернулся к Степанычу. Теперь, по крайней мере, я был спокоен за Алину. Если она уехала в гостиницу, то уже точно была в безопасности. Туда сегодня вряд ли кто-то сунется: всех беспредельщиков увезли омоновцы, а их «начальство» понимает, что подругу Покровителя лучше не трогать. И соответствующие указания братве наверняка даны. Ну а здесь Алине тоже было делать уже нечего. Можно было пока что не опасаться, что она попадет в какой-то замес (если друзья тех братков решат за них отомстить и приедут к нам) и потихоньку возвращаться к делам.

— Извини, Степаныч, я тебя перебил, — обратился я к тренеру. — Что там про Заура-то?

— Да а чего там про Заура, — Степаныч помолчал. — Я думал, он больше и головы-то не поднимет. Ещё бы — столько дел наворотил! И вдобавок отношения испортил с теми, с кем их портить не рекомендуется. Это он с крышей своей — ого-го, Заур! А один он — не Заур, а так… поплавок в болоте. Всплывает, конечно, то здесь, то там, а без рыбака и удочки все равно бесполезен.

— Как дерьмо, всплывает, я тебя правильно понял?— Я приподнял бровь. — Ладно. В острословии потом поупражняемся. Но надо иметь в виду — судя по всему, там был какой-то крупный сходняк. Мало ли чем это еще аукнется. Кто его знает, зачем они там собирались и что обсуждали.

Степаныч согласно кивнул. Тем временем, пока мы размышляли о произошедшем, обстановка на точке начинала приходить в норму. Танк и Серёга начали восстанавливать порядок: ставить на место уцелевшую мебель и технику, подметать и складывать в большие мешки то, что превратилось в мусор. Наши проститутки тоже активно включились в процесс. «Ишь стараются», — улыбнулся про себя я. — «Наконец-то им дело нашлось, в кои-то веки девочки общественно полезным трудом заняты».

— Простите, а билеты на турнир сегодня ещё будут продаваться? — вдруг раздался голос сбоку.

— Да, вы откроетесь еще сегодня или нет? — повторил другой голос. — А то мы с утра ещё купить хотели, но к вам было не пробиться — столько народу!

Я оглянулся. Оказывается, пока мы со Степанычем обсуждали новость про Заура и повышенный интерес органов к нашим скромным персонам, вокруг собралось уже несколько десятков человек. И все они, судя по их вопросам, хотели приобрести билеты на наш турнир.

— Бог с ним, с Зауром, Боец, ты посмотри, какой интерес! — удивлённо проговорил Степаныч.

Я довольно улыбнулся.

— А ты думал! — сказал я. — Значит, мы все правильно рассчитали.

Рядом раздался грохот. Это Серёга утвердил на место перевёрнутый в правильное положение стол.

— А чего вы удивляетесь-то, я не пойму, — сказал он, утирая лоб рукой. — Они же видели недавно по телеку, как наш Боец, ну то есть русский, будет с американцем драться. Вот и предвкушают теперь, как наш этого заокеанского гостя рвать на части будет. Все, брат, быть тебе всенародной звездой, — он улыбнулся и шутливо похлопал меня по плечу.

— Ага, — с готовностью подхватил я. — Плакаты, календари в продаже в переходах, автографы при каждом удобном случае… Жан-Клод Ван Дамм российского разлива!

— А почему бы и нет? — пожал плечами Сергей. — Не все же америкосам сливки со спорта снимать. Пора и нам за это дело браться. Согласись, что дело интересное. Да и бабки лишние ещё никому никогда не мешали.

— И что теперь будем делать? — уточнил Степаныч. Он был явно растерян таким повышенным вниманием. — Закрываться?

— Это зачем ещё? — удивился я. — Странный ты какой-то, ей-богу. Наоборот! Куй железо, пока горячо! И деньги тоже. Билеты-то у нас остались. Вот и будем их продавать — гляди, сколько желающих! А иначе эти козлы подумают, что они нас сделали.

— А если они опять сюда сунутся? — засомневался Степаныч.

— Не сунутся, — уверил я его. — Этих, которые приезжали, менты упаковали и как минимум до утра у них будет чем заняться. А новые прямо сейчас, следом, точно не полезут.

— С чего это у тебя такая уверенность? — переспросил Степаныч. — Там ребята, кгхм… решительные. Если у них с первого раза не получилось задуманное до конца довести, то они в любом случае будут пробовать до тех пор, пока не получится. А следующего раза мы можем и не выдержать. Я, например, не мальчик уже, — ворчливо добавил он.

— Ну, знаешь, — горячо возразил я, — ты не мальчик, а они — не бараны безмозглые. Зачем им снова и снова лезть туда, где им уже однажды обломали рога, причем очень круто. Они же тоже не идиоты, понимают, что омоновцев не бабулька из соседнего подъезда вызвала. А с этими их налетами толпой и до уголовки ведь доиграться можно, причем коллективом и по предварительному сговору, а это уже проблемы серьезные, и отбить их будет непросто.

— Да, прикинь, сколько бабок и скольким людям придется на лапу давать, — поддакнул Серёга.

— Да тут дело даже не в бабках, — сказал я, — этого-то добра у них как грязи. Тут какой-то серьезный распил идёт. Ты же, Степаныч, лучше меня знаешь, что просто так такие налеты не делаются. Если бы их интересовал, скажем, какой-то процент от нашей прибыли — да пусть даже и вся прибыль! — они бы действовали не так.

— Ну да, — озадаченно проговорил Степаныч. — Вон у Васьки Угла хотели ларьки отжать, так его там как невесту обхаживали. И так зайдут, и эдак заговорят, то угрожать начнут, то бартер какой предложат… Не, я не в том смысле, что братва такая вежливая пошла. Просто они прекрасно понимают, что не с дворовой шпаной имеют дело. А значит, и в ответ может прилететь так, что мама не горюй. Как там в физике? — оживился тренер. — Сила действия равна силе противодействия?

— Именно, — подтвердил я. — Так вот, эти товарищи тоже не дурнее тех, которые на твоего Васю Угла наезжали. И если бы дело было только в бабках — ты сам только что сказал, как они работают. А тут… какие-то крупные игры. Слишком крупные, чтобы эти бычары могли позволить себе самодеятельность.

— Слышь, Боец! — окликнул меня Серёга. — Стулья так же будем расставлять, как было? Или покомпактнее сделаем? Всё-таки мебели теперь у нас меньше стало. Черт бы их побрал! — вспомнил он налётчиков.

— Сделай покомпактнее, — согласился я. — Тем более, что она нам сейчас особенно-то и не понадобится.

— Ну да, — сказал Сергей. — Народу вон сколько, как за водкой в перестройку. Я так чувствую, сейчас наши билетики за пять минут разлетятся.

— Ты ствол-то не потерял? — спросил я.

— Обижаешь, Боец, — Серёга похлопал себя по поясу. — При себе! Всегда готов!

— Хорошо, — кивнул я. — Конечно, вряд ли сегодня будут ещё какие-нибудь ЧП, но все же мало ли… бизнес есть бизнес. Надо быть готовым ко всему, чтобы это «все» не произошло. Ты вот что — иди успокой народ, чтобы они прибираться не мешали. А то от нетерпения скоро дверь нам вынесут. Сначала точка пострадала от налётчиков — теперь от благодарной публики. Скажи им, что скоро уже откроемся.

— Уважаемые господа! — раздался голос Сереги, и гул толпы сразу умолк. — Не волнуйтесь, примерно минут через десять мы откроем для вас наши двери и возобновим продажи билетов.

Я краем глаза покосился на Серегу и невольно улыбнулся. Своей торжественностью он сейчас напоминал заправского конферансье, который с одной и той же важностью объявлял и конкурс детских танцев, и начало циркового представления, и концерт какого-нибудь Кобзона. «Всё-таки переживают ребята за дело» — пронеслось у меня в голове. «Хорошая у нас команда».

После серегиного объявления по скопившейся толпе пронесся вздох облегчения. Голоса будущих зрителей зазвучали с оживлением. Собравшиеся начали выстраиваться в очередь.

— Слушай, Боец, тебе, наверное, надо сгонять к Алине и сообщить ей, что все в порядке, — вдруг сказал Степаныч. — Она-то не в курсе, чем здесь всё закончилось. Ну и вообще, лучше тебе будет ее лично успокоить. Дело-то молодое, — он заговорщицки подмигнул мне. — Серёга! Дай Бойцу ключи!

— Зачем? — удивлённо спросил Сергей.

— Ну он же к Алине сейчас поедет, мало ли какие вопросы может понадобиться урегулировать, — пояснил Степаныч. — А так у него под жопой какие-никакие, а колеса будут, — не упустил он случая отпустить шпильку в адрес серегиного «запора».

Сергей пожал плечами и протянул мне ключи от этого чуда советского автопрома. Я уже направился было к машине, как вдруг путь мне преградили две девицы — одна держала в руках диктофон, другая — блокнот и ручку.

«Быстро же работают акулы пера», — с досадой подумал я. «Хотя, с другой стороны, и пусть. Пусть их пишут побольше! Так, глядишь, и турнир наш сильнее раскрутится. Только вот сами бы ещё не крутились под ногами — и цены бы им не было».

— Скажите, пожалуйста, могли бы вы прокомментировать ситуацию, сложившуюся вокруг вашего турнира… — защебетала мне в ухо корреспондентка с диктофоном.

— Без комментариев, — отрезал я, садясь в Серёгин «Запорожец». Не дожидаясь, пока журналистки забросают меня вдогонку дальнейшими вопросами, я завел машину, развернулся и поехал в сторону гостиницы.

«Итак, что мы имеем?», — размышлял я по дороге.

Конкуренты под руководством Варианта наезжают на нашу точку. Это уже само по себе значит, что дела наши идут хорошо. Причем не просто хорошо, а в разы лучше, чем у них! Стали бы они убыточный объект так громить!

И что теперь? С одной стороны, нам надо быть осторожнее: наехали один раз, мы не послушались, значит, могут наехать и во второй. С другой — в ближайшие сутки они действительно вряд ли сунутся, во всяком случае так нагло и открыто. ОМОН поработал хорошо. Я невольно передернул плечами, вспомнив, кого мне следует за это благодарить. "А за это время мы имеем все шансы распродать остатки билетов. Ну или по крайней мере, большинство этих остатков. Так что, в принципе, успеть уж совсем сильно навредить они не должны.

Но, судя по всему, насолили мы им нехило. И теперь уже отступать поздно, даже если бы мы и хотели. Поляну уступать нельзя. Турнир должен состояться — в любом случае, что бы ни происходило. Обязательно!

С этой мыслью я и припарковался недалеко от входа в гостиницу.