Божественные головоломки, или Война за любовь

Глава 9. Чудеса преображения

— Учитывая буйный нрав принцев и твой талант выводить их из себя — ограничение на воздействие весьма кстати, — иронично заметил Злат, проявляясь из малахитового тумана темным силуэтом прямо за спиной Элии. Причем, Элегор готов был спорить на Лиен, что именно за спиной принцессы Повелитель Межуровнья встал нарочно.

— Ты подслушивал? — заинтересовался бог.

— Я вел ПРИЕМ ПРИБЛИЖЕННЫХ, — принахмурив соболиные брови, надменно ответствовал Злат, не зная то ли ему хохотать над вопросом дерзкого мальчишки, то ли оскорбиться и повторить маневр Элии с затрещиной. Вот только от его кары вряд ли даже уникально живучий герцог смог бы оклематься так быстро, как от наказания принцессы, а потому Дракон Бездны снизошел до снисходительного пояснения: — Вы находитесь в моей резиденции, боги, все, что происходит здесь, свершается по воле моей, с моего одобрения или дозволения, ни один вздох, шаг или шепот не минуют моих ушей.

— Надоедает, наверное, массу демонической чуши фильтровать, — посочувствовал Элегор, ненавидевший сплетни, если конечно это не были сплетни самого высшего качества о королевской семье Лоуленда или набор феерически поданных слухов из уст принца Клайда. У Бога Сплетен любая чушь звучала, как бестселлер.

— Зато нам удобно, не надо вводить Повелителя Путей и Перекрестков в курс дела, — подумала прежде всего о выгоде Элия. Богиня давно подозревала о подобных способностях могущественного приятеля и сейчас лишь получила официальное подтверждение догадки.

Злат лишь усмехнулся такому нахальству. Богине Любви он прощал такое, чего не простил бы ни одному созданию в мирах и за их гранью, прощал не только потому, что красота Элии не оставила равнодушным его мрачное сердце. Более прелести тела манил Повелителя яркий огонь души богини, ее оригинальный, временами совершенно парадоксальный ум, впрочем, и на тело он смотрел не без удовольствия и не только смотрел. Богиня Любви способна была воспламенить огонь мужского желания одним взглядом, брошенным из-под бархата ресниц, дающим понять Злату насколько привлекательным его считают.

Тысячи лет он выбирал эффектные одеяния, руководствуясь лишь своим вкусом, для внушения благоговейного восторга тварям Межуровнья, отнюдь не чуждым ярких зрелищ. Теперь Злату было лестно одобрительное восхищение принцессы, рассматривавшей его многослойный наряд: черный с узорами-знаками темной зелени и насыщенного янтаря, дополненный тяжелой цепью, браслетами-наручами, поясом и налобным обручем черного золота с изумрудами.

— Значит, ты хочешь оставить мне эту вещицу, пока развлекаешься в мирах? — констатировал Дракон Бездны, приобнимая богиню. — И чем же ты будешь заниматься, моя дорогая, да еще в компании Сумасшедшего Лиенского?

Услышав свое неофициальное лоулендское звание из уст Повелителя Межуровнья, Элегор довольно ухмыльнулся и отсалютовал Злату.

— Сложно сказать однозначно, — протянула Элия, откинувшись в объятия Злата, как в стоячее кресло. — Могу только ответить, что намереваюсь делать: мистифицировать Нрэна, а заодно, если получится, разведать, чем таким интересным занялись демоны этого региона.

— Как всегда максимум пользы для Мироздания и Лоуленда при соблюдении личной выгоды и удовольствия. Для этого тебе нужны личины работы Туолиса? — резюмировал Повелитель, склонив голову и обдавая горячим дыханием шею принцессы.

— Совершенно верно, мой дорогой лорд, вот только пока твой архонг, так некстати усланный куда-то в Бездну, не прибыл, мы вынуждены развлекаться играми с другими демонами в Межуровнье, — потершись щекой о лицо Злата, промурлыкала принцесса.

— Впрочем, вы и из игр извлекли немалую пользу, — хмыкнул Дракон Бездны, — а Туолис будет в резиденции через несколько минут. Я открою ему врата в залу арадов, дабы вы могли обратиться с просьбой.

— Благодарю, — улыбнулась Элия и, вытянув откуда-то серебряный обруч с одним из самых великолепных сапфиров, какие только видел Элегор, водрузила его на голову.

— Знакомый камень, — заметил герцог.

Кажется, богиня основательно приготовилась к встрече с архонгом арадов, прихватив знак симпатии и высокой милости — камень пропуск, подаренный Туолисом Богине Любви в их первую встречу. Второе свидание на осеннем балу, свидетелем которого был Элегор, и ради коего паук принял облик бога-мужчины, закончилось более драматично. Взбесившийся Лейм едва не прикончил паука-демона и основательно поцапался со Златом, явившимся на защиту подданного. Виделась ли богиня с Туолисом в третий раз, о том герцог не знал. Впрочем, паук, каким бы демоном он ни был, оставался созданием мужского пола, а значит, Элегор ничуточки не сомневался, леди Ведьма заставит его делать именно то, что нужно ей. В данном случае желания Элии и герцога полностью совпадали.

Будь на месте паука-демона какой-нибудь хорошо знакомый бедолага, Элегор, может, и возмутился бы, но не насчет Туолиса и не в этот раз. Проблема двойных стандартов ничуть не беспокоила бога.

Злат не стал водить посетителей по многочисленным помещениям резиденции. Точно их количество ни разу не подсчитывалось ни самим Повелителем (зачем?), ни его слугами (кто бы позволил?), да и вряд ли могло быть подсчитано в силу постоянной изменчивости самой обители Владыки Бездны. Резиденция не только обладала собственными пространственными категориями, но и распоряжалась ими, не сообразуясь ни с какими логическими закономерностями, кроме прихоти Повелителя. Несколько шагов в изумрудном тумане и вот уже трое ступили в совершенно иное пространство. Никакого марева, дымки или иной субстанции, долженствующей скрывать роскошный интерьер залы или его отсутствие, здесь не водилось. Бледно-голубой тончайшей с виду тканью были обтянуты стены, или не разберешь, сама ткань была стенами. Симметрично ограненные плитки сотен черно-синих оттенков, каждая из которых чем-нибудь да отличалась от всех остальных, служили полом. Потолок из мерцающей нежным перламутром завесы, изгибающейся мягкими волнами, изливал приятный глазу свет. Уже знакомая с техникой ткачества арадов и их талантами в обработке камней Элия готова была поспорить, все убранство зала — плитка и ткани — выполнено лапами искуснейших демонов-пауков. Богине тут же захотелось выпросить несколько десятков метров светящегося шелка для нового оформления гостиной в Лоуленде.

Словно специально синхронизировав свое появление с визитом просителей и Повелителя, в зале, не имевшей видимых дверей, окон, люков и иных больших и малых отверстий, бесшумно возник Туолис, архонг арадов — гигантский паук в черной, мрачно проблескивающей броне, покрытой тягучим смертоносным ядом. Голова прекрасного эльфа венчала этот худший ночной кошмар арахнофоба, проявившийся на светлом фоне стены.

— Туолис! Прекрасный день, как я рада тебя видеть! — с искренней симпатией в голосе воскликнула принцесса, только что не бросилась к чудищу и не расцеловала его угольно-черное, когтисто-шипастое, чешуйчатое тело.

— Дивная богиня, твои слова — песня для моих ушей, а лик — отрада для глаз, — рассыпался в ответных комплиментах архонг пауков-демонов, складывая чудовищные лапы таким образом, чтобы оказаться пониже и приблизить к Элии лицо. Громадное тело двигалось на удивление грациозно.

Музыкальный голос тоже никак не вязался с обликом монстра. Он был столь завораживающе прекрасен, что герцог моментально вспомнил о том, как в первую их встречу Туолис общался с богами исключительно поскрипыванием чешуек, а Повелитель Межуровнья исполнял скромную роль переводчика на этом празднике жизни вовсе не по сиюминутной прихоти.

Голос паука-арада не случайно был столь чудесен. Песнями демоны завлекали жертвы в свои тенета из шелковой нити, и столь велико было притяжение чудных голосов, что сопротивляться им не было никакой возможности. Даже зная о неминуемой смерти, очарованная добыча не в силах была ничего изменить и покорно шла на заклание. Во всяком случае, считалось именно так. Элегор же хоть наслаждался этим звучанием демонической красоты, слушал отстраненно, не испытывая ни малейшей самоубийственной тяги броситься на поиски паутины или пообниматься с ее творцом.

— Я смотрю, переводчик тебе более не понадобится, — хмыкнул Злат. По безразлично-саркастической привычной маске его невозможно было догадаться об истинных чувствах. То ли мужчина досадовал на слишком быстрое сближение богов и демона, то ли считал это само собой разумеющимся.

— Благодарю, Повелитель, ты прав, не понадобится, ибо прекрасная богиня носит знак моей защиты, а бог уже изведал нежности паутины. Мой голос не заворожит их без нужды, — довольно согласился Туолис, добровольно раскрывая перед лоулендцами один из секретов арадов. Впрочем, никакой особой пользы из информации враги демонов извлечь все равно не смогли бы. Камень-дар, отобранный у принцессы силой, превратился бы в бесполезную драгоценную побрякушку, а вымазаться в жидкой паутине однажды и не стать трапезой паука тоже было задачкой не из легких.

— В таком случае, дальше ты справишься и сама, дорогая, развлекайся, — небрежно промолвил Злат, обращаясь к Элии. — Я же вернусь к скучным заботам Повелителя Межуровнья, а между делом позабочусь и о твоем коврике… на одном условии.

— Что пожелает мой лорд? — поинтересовалась богиня, соблюдая этикетную вежливость в присутствии подданного Дракона Бездны.

— Когда придете за ковриком, расскажете, какую кашу в мирах вам удалось заварить на пару, — теперь уже откровенно осклабился Злат, пряча за иронией толику зависти к забавам богов. Почему-то Повелитель не сомневался, что парочке друзей будет весело. Элегор и Элия, какой бы неприглядной физиономией ни обернулась к ним коварная судьба, умели смеяться над собой и над ней, даже в самой мрачной ситуации находя повод для шутки и оборачивая зловещий лик реальности в шутовскую усмешку. Теперь Злат как хранитель наиболее полной коллекции карт Колоды Либастьяна, понимал, почему богам это удается с такой легкостью. Такова была суть Джокеров!

Дракон Бездны исчез, шагнув во взметнувшуюся крылатым плащом черную тень, и оставил паука-демона наедине с богами. Элегор метнул приглашающий взгляд на принцессу, предлагая ей начинать торжественный ритуал уговаривания паука. Он, конечно, мог бы попробовать сам, да вот за результат опасался. Элию же считали желанной хм…. собеседницей практически все особи условно мужского пола и, бог готов был спорить, улыбочке и сладкому голосу богини арад порадуется больше, чем самому вежливому приветствию герцога Лиенского.

— Туолис, обращаемся к тебе, как к лучшему из создателей личин! — не стала юлить принцесса. — Мы просим воссоздать два облика по образцам для меня и Элегора. Поможешь?

— С удовольствием, богиня, — нежно промурлыкал арад, словно был не пауком, а здоровенным котом, которому чесали за ушком. — Покажи мне, в какие обличья вы желаете облачиться.

— Конечно, смотри, но прежде ответь, чем мы сможем отблагодарить тебя за услугу? — спросила принцесса, вызывая иллюзорный облик чернокудрой Ли и оставляя за герцогом право сотворения иллюзии брата киалонки.

«Вот демоны» — только сейчас дошло до Элегора, что на сей раз паук не исполняет приказ Повелителя, а оказывает услугу богам и рассчитывает на ее оплату. Впрочем, принцессу вопрос долга сильно не беспокоил, иначе она бы дождалась ответа Туолиса прежде, чем показывать иллюзию.

— У вас интересно: красивая музыка, одеяния, запахи, вкусы. В Межуровнье нет ничего подобного. Мне было весело на балу, пока твой странный родственник не напал без ритуала-вызова. Я хочу снова прийти в миры. Ты покажешь мне что-нибудь любопытное? — умильно склонил голову набок демон.

— С радостью, — Элия улыбнулась немного наивному любопытству арада, так не вязавшемуся с монструозным обличьем. — И на этот раз постараюсь, чтобы мои странные родственники не помешали исполнению обещания.

Обрадованный Туолис аж затанцевал на кончиках когтей, а Элегор не без усилия подавил вполне закономерное желание отодвинуться подальше от отплясывающего арада. Одна капля яда, сорвавшегося с панциря паука, была способна прожечь насквозь тело бога. Этот монстр совсем не походил на очаровательного мохнатого паучка, которого герцог когда-то в детстве мечтал завести в качестве домашнего питомца.

Совершив несколько сумасшедших па, к счастью обошедшихся без жертв, архонг арадов вновь застыл черной громадиной в неподвижности, более соответствующей имиджу чудовища, и приступил к исполнению просьбы принцессы. Внимательно осмотрев пару иллюзий, отражавших до мельчайших подробностей и телесный облик и тонкую структуру Туолис начал творить. Магия паутины арадов должна была воссоздать обличье, неотличимое от истинного вида для любого, самого искушенного взора, даже взора магического. Собственно коконом паутины облекался и сам арад, когда выходил в миры.

Элегор уже испытал на себе действие паутины демона-паука, поэтому с малость злорадным любопытством приготовился следить за тем, как водружают личину на леди Ведьму. Но едва герцог обернулся к принцессе, как архонг неуловимо быстрым движением метнул нечто в его сторону. Белая, чуть щиплющая кожу масса залепила все лицо бога. Проклятый демон решил начать операцию с него! Наверное, вид по шею в белой дряни был дурацким, во всяком случае, Элия тихо хихикнула.

Заклинаний архонг не использовал. Магия была в природе самой субстанции паутины и желании паука-демона. Ювелирные касания тончайших чешуек на лапах придавали изначально аморфной массе, покрывшей лица и руки богов цвет и форму. Не более получаса трудился Туолис над личинами, и вот уже вместо Элии и Элегора, прибегнувшим к собственным силам лишь для незначительной трансформации костяка, в зале стояли симпатичная молоденькая брюнетка и стройный, будто тополек, юноша с вдохновенно-проказливым, угловатым лицом. Звездные наборы создали одежду, повторяющую одеяния киалонцев.

Иллюзорное зеркало, привычно сотворенное принцессой (кому как не женщине специализироваться на чарах такого рода), явило богам новые обличия во всей красе. Туолису осталось лишь довольно жмуриться и вздымать чешуйки у когтей, принимая восхищенные похвалы своему искусству, на которые не поскупилась Элия. Пара глотков настойки пересмешника вкупе с воспроизведением голосов призраков довершили процесс преображения. Доработанная Эйраном настойка давала эффект, длящийся не пару суток, а пол луны, по прошествии срока, коль путешествие затянется, никто не мешал богам повторить прием зелья.

— Пора в путь, сестренка? — звонким, еще ломающимся голосом осведомился герцог у принцессы, заранее пробуя именовать принцессу в нужном ключе.

— Отправляемся, как только откроем врата и выберемся из Межуровнья, братец, — согласилась Элия бархатным контральто, весьма шедшим к новому облику.

— Куда для начала? — Гор горел жаждой приключений, но посоветоваться с Богиней Логики все-таки сподобился.

— В конец, — задумчиво улыбнулась Элия. — Думаю, нам нужно начать путь в том краю, где завершилась дорога киалонцев.

— Логично, — не мог не признать герцог. — Пошли искать залу с окошками-порталами и просить Злата распахнуть нам дверку?

— Пройдите через завесы арадов, — предложил Туолис и невообразимо изящно для такого громадного создания указал одной из лап в сторону шелковых тканей-стен. — Вы окажетесь там, где пожелаете.

— Воистину, ваша магия удивительна, мы благодарны за разрешение воспользоваться ее плодами, — восхитилась принцесса, не удержавшись от соблазна бросить последний алчный взгляд на светящиеся полотнища потолка.

Элегор был готов спорить, при следующей встрече любезный арад непременно завалит богиню тканью такого толка, если Злат, коль он и впрямь слышит и видит все в Межуровнье, не поспеет раньше.