Больше, чем физрук

Глава 4

— А что, если эта задача в принципе нерешаема? – спросил я, закидывая ноги на подоконник.

Виталик сидел в кресле, руки его порхали над невидимой миру клавиатурой, взгляд был затуманен, а на столике перед ним покоился его мега-дробовик, который прямо сейчас приобретал новые свойства.

Или не приобретал.

– В смысле, сука, нерешаема? — рассеянно спросил Виталик.

– Ну, вообще, — сказал я. — Допустим, проходим мы весь этот подземный километр, падаем до первого уровня, что печально, особенно для Соломона, а на выходе нас ждет не старая добрая рогатая жаба десятого уровня и даже не элитный боевой хомяк двенадцатого, а какой-нибудь внекатегорийный монстр. Или просто в небеса раскачанный. Или какой-нибудь тяжелый имперский шагоход с уровнем под девять тысяч. Твоим дробовиком ему только краску царапать.

— Этого не может быть, – сказал Виталик. — Потому что этого не может быть, сука, никогда.

– Еще не встречал более оптимистичного зомби, чем ты.

— Ты не понимаешь, Чапай, – сказал Виталик. — Все тут подчинено игровой логике, за соблюдением которой следят машины, а не люди. А машины всегда соблюдают алгоритмы, а не делают то, что их левая нога захочет. И если это, сука, данж, то он должен быть проходим. И если там есть, сука, босс, то он должен быть убиваем к хренам. Пусть и с минимальными шансами на успех, которые я тут сейчас и пытаюсь увеличить. По-другому это не работает.

– Но не слишком ли это рискованно с их стороны?

— Что именно?

– Оставлять дверь в свой родной мир в глубине данжа, который должен быть проходим.

— И в чем тут, сука, риск? – спросил Виталик. -- Прикинем наихудший для Архитекторов расклад. В данж входят, сука, шестеро. У всех у них железная воля и стальные эти самые, и они проходят до конца этого коридора, где благополучно и обнуляются. Допустим, на рогатой лягушке они теряют половину группы, что довольно оптимистично, но пусть будет, к хренам. Итак, у анс есть трое игроков первого уровня с ополовиненным здоровьем, которые находят дверь в мир Архитекторов, открывают ее, шагают за порог и тут же дохнут от ран, потому что регенерация на первом, сука, уровне, еще ни хрена толком не работает. Но допустим, что кто-нибудь все-таки не сдох и проник в мир Архитекторов. Поскольку он на первом уровне, и никаких системных примочек на нем больше нет, это, скорее всего, будет обычный среднестатистический человек с хреновой физикой и без каких-либо полевых навыков вообще. В течение пары секунд местная секьюрити возьмет его под белы рученьки и сопроводит, куда надо. Или придаст ему ускорение волшебным пенделем и выдворит обратно в игровые миры. Смекаешь?

– И на что мы тогда вообще рассчитываем? – поинтересовался я.

– Вот на эту самую пару, сука, секунд, – сказал Виталик. – Активировать маяк и молиться, чтобы хватило времени на пеленг.

– Зыбкий план, – сказал я.

– А что в этом мире не зыбкое? – философски спросил Виталик. – Мы исходим из того, что Архитекторам неизвестно о существовании супероружия, которое может стереть их планету с лица галактики к хренам. Что им неизвестно о системе наведения, которую мы собираемся использовать. Что они в принципе не ожидают такого подвоха из игровых миров. Потому что если они такого подвоха ожидают, то, скорее всего, испепелят любого, прошедшего через дверь и не имеющего отметки системы распознавания "свой-чужой" из боевых лазеров к хренам.

– Фиговый все-таки у нас план, – сказал я.

– Но лучший из того, что есть.

– Потому что ничего другого и нет.

– Вот именно, сука, – сказал Виталик. – А теперь умолкни, отрок, ты меня отвлекаешь.

Я умолк и принялся смотреть в окно.

А то и правда, отвлечется, какую-нибудь переменную не туда воткнет, и получит вместо дробовика ядерную бомбу, причем уже активированную.

Город? Какой город? Тут раньше какой-то город был?

Соломон отвалил куда-то по своим делам сразу после того, как мы наметили план действий. Мы с Виталиком вернулись в гостиницу, где он засел за работу, и где мне делать было совершенно нечего. Но идти качаться было уже не с руки, вторая половина дня, до вечера на скелетах и уровня не поднять, а вечером мы собирались свалить из города. План вообще предусматривал наше постоянное перемещение, чтобы врагам было труднее нас найти.

Я задумался, что обиднее, если меня убьют пришедшие за Виталиком модераторы или его прикончат явившиеся за мной эльфы. Было бы здорово, если бы оба отряда убийц прибыли за нами одновременно и поубивали бы друг друга, но о таком везении можно было только мечтать. В таком случае они скорее объединят свои усилия, чем направят оружие друг на друга.

В целом, все складывалось как-то невесело. Количество врагов не уменьшалось, а только росло, а союзников было всего двое, и оба мутные и себе на уме.

Одному четыреста с лишним лет, а другой вообще искин.

Каково вообще четыреста лет по данжам-то бегать? Удивительно, как у него крыша не едет. Я б на его месте уже триста пятьдесят лет бы сидел на лавочке у дома, ругал молодежь, забивал козла и троллил пенсионный фонд самим фактом своего существования.

Перспектива прожить следующие четыреста лет так, как я прожил последние два месяца, меня не прельщала абсолютно. Геройствовать можно один раз в жизни. Ну, два. Ну, три, если припрет. Но все равно надо делать какие-то перерывы, иначе в какой-то момент ты просто перестанешь понимать, чего ради ты вообще все это делаешь, и Система определит тебя в зомби и выдаст дробовик.

Все это время я бессмысленно пялился в окно, и тут вдруг за окном произошло такое, что я стал пялиться туда осмысленно.

По улице шел эльф.

– По улице идет эльф, – сообщил я Виталику.

– Насколько красны его ветви?

– Отсюда не видно.

Эльф шел спокойно и неторопливо, можно даже сказать, расслабленно. Словно ему было невдомек, что его тут не любят.

А его не любили.

Конечно, в него пока еще не швыряли комьями навоза, гнилой картошкой или камнями, и, к сожалению, не собирались линчевать, но взгляды на него бросали весьма неприязненные, а кое-кто из прохожих на другую сторону улицы переходил.

– Ушел? – поинтересовался Виталик.

– Нет.

Эльф остановился напротив гостиницы, на противоположной стороне улицы, и небрежно привалился спиной к стене небольшого семейного кафе. Похоже, что это не случайный эльф.

– Он один? – поинтересовался Виталик.

– Других я не вижу.

– Но это еще не значит, что их, сука, нет, – сказал Виталик. – Дай-ка я тоже посмотрю.

Он ладонью смахнул невидимую клавиатуру куда-то под стол, вытащил свою тушу из кресла и подошел к окну.

– Ого, да у нас тут, сука, леголас!

Он действительно был похож. Но, по крайней мере, с высоты второго этажа. Высокий, стройный, длинноволосый, ушастый.

На плече его висел лук и колчан со стрелами, а на бедрах покоилась пара длинных кинжалов, наверняка отравленных. Похоже, они и вправду инвентарям не слишком доверяют. Обычные игроки столько оружия сразу на виду не носят.

Эльф смотрел на здание нашей гостиницы и всей своей позой давал понять, что может предаваться этому занятию почти бесконечно.

Виталику надоело смотреть в окно и он вернулся в кресло.

– Какие шансы на то, что это просто случайный эльф, который решил здесь постоять? – спросил я.

– При нашем везении, не слишком, сука, высокие, – сказал Виталик. – Хотя бывают в жизни и не такие совпадения.

Прошло двадцать минут.

Эльф никуда не уходил и даже не выказывал никаких признаков нетерпения. Эльф – птица терпеливая.

Я еще раз внимательно осмотрел улицу, включая крыши соседний зданий, и не нашел никаких признаков, что у эльфа тут есть друзья. Но, учитывая специфику их основной клановой деятельности, следовать помнить, что они могут уметь прятаться куда лучше, чем я – искать.

– Пойти с ним поговорить, что ли?

– А смысл? – спросил Виталик.

– Ну, зачем-то он сюда пришел. Может быть, ему есть, что сказать.

– А может быть, это тупо засада, – резонно предположил Виталик.

– Странная какая-то засада, – сказал я. – Зачем вообще светиться у главного входа, если можно ворваться в гостиницу под покровом ночи и всех тут вырезать?

– Это может быть засада из одного человека, – сказал Виталик. – В смысле, из одного эльфа. Не забывай, тут каждый встречный может оказаться Рэмбо и Терминатором в одном, сука, флаконе. Ты выйдешь, тут он тебя и зарежет.

– Но рано или поздно выходить-то все равно придется, – сказал я.

– В гостинице есть черный ход.

– И ты думаешь, что там никто не стоит?

– Это повод лезть на рожон прямо сейчас?

– Ты – человек войны, – напомнил я. – И потом, к чему оттягивать неизбежное?

– Ладно, не будем оттягивать, – согласился Виталик и взялся за дробовик. – Пойдем, сука, побеседуем. А может быть, и окропим мостовую красненьким. Тут уж как пойдет.

Мы вышли из холла гостиницы в полной боевой готовности. Пистолет был у меня за поясом, Клавдия – на быстром доступе в инвентаре. Виталик со спрятанным под плащом дробовиком шел на шаг позади меня и чуть левее, видимо, в предстоящей беседе он будет нависать у меня над плечом.

И не просто нависать, а угрожающе.

Вот будет забавно, если это окажется какой-нибудь левый эльф, а вовсе не тот эльф, о котором мы думаем. Просто какой-нибудь бродяга, который решил отдохнуть, или игрок, ожидающий компанию для штурма подземелья со скелетами.

Но это был тот самый эльф.

Его клановый герб с перекрещенными красными ветвями, висевший прямо над головой, был заметен уже с десяти шагов. Что любопытно, помимо герба никакой другой информации о игроке в общем доступе замечено не было. Видимо, он все скрыл, а ветки выставил напоказ.

– Привет, – сказал я, останавливаясь в паре шагов от леголаса. К чему вторгаться в его личное пространство раньше времени? – Чего скучаешь?

– Тебя жду, – ответил эльф высоким мелодичным голосом. – Ты – физрук.

– Физрук, – подтвердил я. – Считай, дождался. У тебя ко мне дело какое или просто поглазеть решил?

– Пока просто поглазеть, – сказал эльф. – Великий князь Мормаэт, да будет он править нами еще две тысячи лет, считает, что время убивать тебя еще не пришло. Ты получил послание, которое тебе должен был доставить старый друг?

– Получил, – сказал я. – И оно мне не очень понравилось.

– Так и должно быть, – сказал эльф.

Похоже, это все-таки не засада. Это психологическая атака. Просто нервы мне помотать хотят.

– А ты здесь зачем такой красивый нарисовался? – спросил Виталик.

– Месть, – сказал эльф. – Это блюдо, которое надо постоянно помешивать.

Вот чего я особенно не люблю, так это такие пафосные высказывания. Месть – это вообще не блюдо. Месть – это дело, которое надо сделать. Желательно, быстро и молча.

Нужно тебе кого-то убить, так возьми и убей, на кой черт ритуалы вокруг этого возводить и танцы выплясывать?

С другой стороны, в эту игру можно играть и вдвоем, я тоже правила знаю.

– Месть, – сказал я эльфу. – Это блюдо, которым вы подавитесь.

Эльф остался бесстрастным. Как будто у него вообще не лицо, а маска силиконовая.

Элронд, хоть он эльф и ненастоящий, и то больше эмоций на лице показывал.

– А сам Черный Змей из своей норы не выползет? – поинтересовался Виталик. – Так и будет все время своих шестерок посылать?

И вроде бы, опять никаких чувств, но вроде бы что-то там у него в глазах все-таки мелькнуло. Раздражение?

– Кстати, хотел спросить, а почему черный-то? – не унимался Виталик. – Он своего змея мыть пробовал?

Правая рука эльфа слегка дернулась. Едва-едва, но от моего внимания это движение не укрылось. Словно он хотел потянуться за кинжалом, но мгновенно передумал.

– Это не будет так просто, мертвец, – пропел эльф. – Вам меня не спровоцировать.

– Ну, попробовать-то можно было, – сказал Виталик.

– И даже если вы меня убьете, это вам ничего не даст. На мое место придут другие.

– Удивительно знакомо, сука, звучит, – сказал Виталик. – Значит, ты готов вот так просто умереть? Ни за что?

– Моя жизнь принадлежит Великому Дому.

– И кто тут после этого зомби? – риторически поинтересовался Виталик. – Ответишь на мой вопрос, продиктованный исключительно академическим интересом? На этот раз без провокаций, честно.

– Спрашивай, – безразлично сказал эльф.

Похоже, ему на самом деле было все равно. Сказали ему пойти и рядом с нами отсвечивать, он пошел и отсвечивает. Завтра ему скажут пойти и в вулкан спрыгнуть, даже без кольца, просто так, он пойдет и спрыгнет. Для Великого Дома ничего не жалко.

– Существует ли хоть какая-нибудь, пусть минимальная, вероятность, что мы с вашим Великим Домом разойдемся краями? – спросил Виталик. – Можно ли вообще как-то уладить этот вопрос, не проливая рек крови и не складывая гор из ваших черепов?

– Нет, – покачал головой эльф.

– Ладно, – согласился Виталик. – Тогда план Б.

Я отвернулся, давая эльфу понять, что разговор окончен, а Виталик, стоявший чуть сзади и левее, выпалил в эльфа из дробовика.

Конечно, было бы лучше, если б нам удалось его спровоцировать и он напал первым. Тогда бы это была чистой воды самооборона, и к нам вообще никаких вопросов бы не возникло. Но, учитывая горожан к эльфам, я рассчитывал, что мы и так отболтаемся. Люди на улице были, но вряд ли кто-то будет свидетельствовать против нас, даже если бы этот кто-то обратил внимание на то, что здесь произошло.

Эльф по качеству надетой на него брони и общему уровню защиты был далеко не Соломон Рейн, и одного выстрела в упор ему вполне хватило. Он бесформенной кучей сполз на мостовую, и кровь, вытекающая из его тела, стала тем ручьем, который может превратиться в целую реку, если Черный Змей не отступит.

Мы постояли на месте, ожидая, прибежит ли соглядатай от черного хода.

Не прибежал.

Стражники тоже не торопились. Первым на место происшествия подоспел, что, в целом неудивительно, хозяин того самого семейного кафе.

– Вы повредили мне стену, – заявил он. И действительно, в камне, из которого было сложено здание, наблюдалась огромная выбоина, требующая нескольких килограмм штукатурки и пару часов работы какого-нибудь подмастерья. – Если вы не заплатите, я подам жалобу в муниципалитет.

– Мы заплатим, – я достал из инвентаря кошелек с золотом. – Сотни хватит?

– Хватит, – просиял бизнесмен. – Если надумаете еще кого-нибудь пристрелить, можете сразу идти ко мне. Мои стены всегда к вашим услугам.

– Будем иметь в виду, – пообещал я. – Добавить за работу уборщика?

– Уборщика? – недоуменно сказал он, а потом догадался посмотреть чуть ниже испорченной стены. Аккурат на мертвого эльфа. – Нет, с этим пусть муниципальные службы разбираются. Зря я им налоги плачу, что ли?

Он ушел, а мы остались ждать стражников.

Стражи правопорядка объявились только минут через пятнадцать, мы бы уже успели добежать до канадской границы , если бы у нас было такое желание.

– Итак, что мы тут имеем?

– Самооборона, – заявил я. – Этот эльф…

– Я сам вижу, что эльф, – сказал стражник. – Но мне стало известно из достоверных источников, что здесь имело место применение магического артефакта общественно опасным способом. Я не собираюсь оспаривать ваше право на самооборону, но ведь могли пострадать и невинные люди.

– Мы глубоко и искренне раскаиваемся, – сказал я. – И готовы оплатить штраф на месте.

– На месте? – уточнил стражник.

– Именно так. Сколько?

Он закатил глаза и принялся шевелить губами, подсчитывая.

– Пятьдесят золотых, – объявил он ценник.

– Здесь сто, – сказал я, вручая ему очередной кошелек. Как же удобно быть платежеспособным. – Добавьте штраф за то, что мы тут намусорили.

– Приятно иметь дело со столь ответственными гражданами, – сказал стражник, убирая деньги в инвентарь. – Для протокола,что здесь произошло?

– Мы с моим другом прогуливались, а этот эльф попытался на нас напасть, – сказал я, не вдаваясь в подробности. Версия не самая правдоподобная, но мы – чужаки, которые только что отвалили ему небольшое состояние, и пристрелили мы другого чужака, который вообще эльф, а от них, как известно, можно ожидать всякого, и ничего хорошего в этом списке всякого нет.

– Он как-то мотивировал свою агрессию? – поинтересовался стражник.

– Нет. Просто неадекват какой-то.

– Известное дело, – согласился стражник. Похоже, сто золотых все же сделали свое дело. – Ладно, мы пришлем мусорщиков, которые тут приберут. На случай, если у нас возникнут дополнительные вопросы… Вы в этой гостинице остановились?

– Да, – сказал я. – Но обстоятельства складываются таким образом, что нам в ближайшее время потребуется покинуть ваш гостеприимный город.

– Так это вообще лучше всего, – заявил стражник. – Не смею вас больше задерживать.