Борден

Глава 17

Гарри Борден выбросился в окно.

Всего-то третий этаж, подумаешь…

Разумеется, сначала он оделся, благо, он научился одеваться через интерфейс, и теперь это занимало считанные секунды, и удостоверился, что на лестничных пролетах уже бушует пламя, и другого выхода нет.

Поскольку слово «паника» было для Гарри Бордена всего лишь заданием в кроссворде (шесть букв по горизонтали), он подошел к выбрасыванию в окно совершенно спокойно. Открыл ставни, легко перемахнул через подоконник, перекувырнулся в воздухе и приземлился на обе ноги (акробатика +1), слегка отклонил корпус, чтобы пущенный ему в грудь арбалетный болт пролетел мимо (уворот +0.25), выхватил из инвентаря пистолет и выстрелил куда-то во тьму городских крыш.

Зафиксировав звук падения чего-то тяжелого, Гарри огляделся по сторонам, обнаружил в небольшой группе зевак парочку людей в рясах, старающихся смотреть куда угодно, только не в его сторону, (восприятие +0.01) и задумался, не стоит ли подойти к ним поближе, чтобы уловить исходящий от них запах какой-нибудь зажигательной алхимической смеси. Однако, поскольку он понятия не имел, как могут пахнуть местные зажигательные алхимические смеси, Гарри отказался от этой мысли и направился в ближайший трактир, работающий круглосуточно.

В трактире, что, в общем-то, неудивительно для этого времени, было немноголюдно. Было занято всего несколько столиков, трактирщик даже не делал вид, что он что-то там протирает, а за барной стойкой сидел Дойл.

— Удачное совпадение? — поинтересовался Гарри, усаживаясь рядом. — Или это ваш любимый бар?

— Нет, — сказал Дойл. — Всего лишь скромное применение дедуктивного метода.

— Не расскажете подробнее? — спросил Гарри, заказывая у бармена пиво.

— Первое: я знал, что вы пойдете к жрецам, я, в общем-то, сам вам это советовал, — сказал Дойл. — Второе: я кое-что выяснил о вашем прошлом, в частности, что вы близко знакомы с одним сравнительно новоявленным божеством. Третье: я понимал, что вы скорее всего отправитесь в Храм Всеотца, потому что это самый большой храм, им религия Всеотца является официальной религией нашей Всеотцом спасаемой империи. Четвертое: общеизвестно, что Всеотец не терпит конкуренции, и как только жрецы считают информацию о ваших тесных контактах с другим божеством, они получат какой-нибудь квест вроде «сжечь эту ересь». Пятое: на открытую конфронтацию в городе они не пошли бы, скорее, устроили бы какую-нибудь диверсию по месту вашего проживания. Шестое: вы назвали мне отель, в котором остановились, и я предположил, что после всего этого вы захотите промочить горло.

— Седьмое, — сказал Борден. — Вы могли бы меня предупредить.

— Восьмое: когда вы были у меня на консультации, я понятия не имел об этих нюансах, — сказал Дойл.

— Вы могли бы предупредить меня после того, как узнали.

— Девятое: вы не похожи на человека, которого можно прикончить обычной диверсией, — сказал Дойл.

— К тожу же, я заплатил вам авансом.

— Десятое, — сказал Дойл. — Если вы и в дальнейшем хотите идти по этой дороге, то вы должны понять, что сегодняшний пожар — это лишь малая толика тех опасностей, что вас подстерегают.

— Вот как?

— И я, со своей стороны, тоже должен был убедиться, что вас просто так не убьешь, — сказал Дойл. — Прежде чем влезу в это ваше дело по уши.

— Звучит довольно цинично, — заявил Гарри.

— Я предупреждал вас, что услуги телохранителя не оказываю, и был готов дать контакты людей, которые оказывают, — заметил Дойл. — Вы платите мне за то, чтобы я показывал вам дорогу, а не тащил вас на себе.

— Что ж, это было познавательно, — сказал Гарри. — По крайней мере, я определил границы вашей лояльности по отношению к клиентам.

— Смотрите на вещи проще, — посоветовал Дойл. — По крайней мере, теперь вам нет нужды платить за проживание в отеле.

— Им я тоже заплатил авансом, — сказал Гарри.

— Очень непредусмотрительно с вашей стороны. Но вы всегда можете потребовать деньги назад. В смысле, у них, — быстро добавил Дойл.

— Надеюсь, владелец застраховал свою недвижимость и не слишком пострадает, — сказал Гарри.

— Если только страховая не выяснит истинную подоплеку поджога, — заметил Дойл. — Тогда они могут заявить это как «форс-мажор».

— Пусть они разбираются без меня, — Гарри задумчиво посмотрел на свое пиво. пива и закурил сигарету.

— Боитесь, что отравлено?

— Не исключаю такой возможности.

— Дайте я, — Дойл сделал глоток из его бокала. — Нет, вполне нормальное.

— Зачем вы так рискуете?

— Я не рискую, — сказал Дойл. — Я знаю местного трактирщика уже много лет, и он не такой идиот, чтобы попытаться. Кроме того, у меня всегда с собой полный набор противоядий.

— Отлично, — Гарри отпил пива. — Что вам удалось узнать?

— Вот, — Дойл достал из-под плаща папку с бумагами и положил ее на стойку перед Гарри. — Я не большой мастак рассказывать, так что лучше вам самому прочитать.

— Хорошо, — сказал Гарри. — И какой у вас план действий?

— Во-первых, вам следует убраться из города, — сказал Дойл. — Потому что монахи, раз уж они пошли на поджог довольно дорогой гостиницы, вряд ли теперь остановятся, не получив нужного им результата. Кроме того, сидя в столице, вы себе память не вернете.

— А где же я ее верну?

— Я наметил пока два варианта, — сказал Дойл. — Первый, так сказать общедоступный, хотя и не в нашей империи и тоже с некоторыми нюансами.

— Ментальные маги, — констатировал Гарри.

— Маги разума, — согласился Дойл. — Я не особо верю в то, что это сработает, однако, я считаю, что стоит попробовать, прежде чем браться за более рискованный вариант.

— И что же это за второй вариант? — спросил Гарри.

— Обретение памяти при помощи божественного вмешательства, — сказал Дойл. — Я имею в виду, вмешательства того самого бога, с которым у вас неплохие отношения.

— Я не чувствую себя особо религиозным человеком, — заметил Гарри.

— Возможно, вы просто этого не помните, — сказал Дойл.

— Мне кажется, такое я бы запомнил.

— Возможно, вам кажется, — вздохнул Дойл. — Но вы так и не посмотрели в бумаги, которые я вам дал.

— Я посмотрю, — сказал Гарри. — Но в первую очередь меня интересуют ваши выводы и планы.

— Возможно, — снова сказал Дойл. — Вы и не поклонялись этому богу. Но вы с ним довольно тесно сотрудничали, и, судя по всему, он в кам неплохо относится.

— В каких же делах мы сотрудничали с богом? И зачем бы богу потребовалась помощь обычного сме…. игрока?

— Вы знаете, откуда берутся боги?

— Допустим, что понятия не имею.

— Боги — это игроки, вышедшие за рамки, — сказал Дойл. — То есть, вполне возможно, что вы общались с этим…э… субъектом еще до того, как он доказал Системе свое право на божественную сущность.

— И чем же мы тогда занимались?

— Спасением мира, как обычно, — сказал Дойл. — Мне еще не удалось выяснить подробности, и я даже пока не знаю, что там был за мир и от чего его спасали, но, мне кажется, это вполне простительно, если учесть, что делом я занимаюсь всего полдня.

— И в чем тогда риск?

— Боги, как правило, непредсказуемы и у них свои пути, — сказал Дойл. — К тому же, у этого бога вряд ли есть склонность к целительству, однако проявления божественной эманации сами по себе могут спровоцировать каскад воспоминаний.

— Иными словами, я увижу его ауру и сам всю вспомню?

— Как-то так, — сказал Дойл. — Может быть, ваша встреча послужит триггером. Но в таких делах сложно что-то гарантировать, сами понимаете.

— Мне подходит, — сказал Гарри. — Где ближайший храм?

— Э… — сказал Дойл. — Особенность этого божества в том, что у него нет храмов. Он покровительствует таким своеобразным вещам, которыми люди предпочитают не делиться на публике, поэтому его последователи молятся ему поодиночке и где придется.

Гарри решил, что он заинтригован.

— Я заинтригован, — сказал Гарри. — И что же это за бог?

— Его называют Мстителем, — сказал Дойл. — Это божество неминуемого кровавого воздаяния. Покровитель несправедливо угнетаемых, неправедно обиженных и всякое в таком роде.

— Мне подходит, — сказал Гарри. — Но если у него нет храмов, то где мне искать его служителей?

— Служителей, в том смысле, в каком, например, служителями являются жрецы Всеотца, у него тоже нет, — сказал Дойл. — Кто-то когда-то пытался построить такую структуру, но божество дало понять, что крайне отрицательно относится к подобной иерархии.

— Так как же мне к нему обратиться? — поинтересовался Гарри. — Молиться, поститься, слушать радио «Би-Би-Си»?

— Это вряд ли сработает, — сказал Дойл. — Вы представляете себе, сколько в системны мирах обиженных, угнетенных и жаждущих мести? Там такой поток входящих, что ваша молитва просто затеряется, как песчинка в пустыне.

— Но у вас же есть план, — сказал Гарри.

— Да, есть, — согласился Дойл. — Но он мне не нравится.

— Я вам заплатил, — напомнил Гарри.

— И поэтому продолжу, — сказал Дойл. — Существует ритуал божественного призыва. Это довольно муторный и кропотливый процесс, однако, воспользоваться им может кто угодно, и даже совсем необязательно, чтобы он в этого бога верил. Наличие храма и жрецов при этом совсем необязательно, хотя и может помочь создать явившемуся на призыв богу нужное настроение. Смысл ритуала в том, что бог всегда его слышит и обязан явиться на зов, исполняя часть своего божественного контракта. Ритуал универсален и может быть использован для призыва абсолютно любого божества, включая и Всеотца, но боги, как правило, очень недовольны такими вызовами и могут обрушить кары на головы призывателей еще до того, как те начнут говорить. Всеотец бы точно обрушил, но вообще это, конечно, индивидуально.

— Да, звучит рискованно, — сказал Гарри.

— Теперь о минусах, — сказал Дойл. — Загвоздка в том, что для вызова какого-то конкретного божества необходимо использовать вещь, когда-то ему принадлежавшую. На этом этапе, как вы понимаете, отсеивается примерно девяносто девять процентов желающих, потому что божественные артефакты на дороге не валяются, и обнаружить новый божественный артефакт, принадлежавший конкретной персоне, задача практически нерешаемая. А уже известные артефакты, как правило, находятся в крупных храмах и под неусыпной охраной верующих.

— Если вы не знаете, где находится нужный нам артефакт, зачем вы вообще об этом заговорили? — поинтересовался Гарри.

— Я знаю, — сказал Дойл. — Это было на удивление несложно выяснить. Его хранят…

Словно выбрав наиболее подходящий для своего драматического выступления момент, двери трактира распахнулись и на пороге питейного заведения обнаружились три личности, которых Дойе еще днем охарактеризовал, как латентных самоубийц. Все трое носили легкую серую броню, позволяющую растворяться в тенях, и у всех троих в руках были арбалеты производства концерна «Коренной и Рукисила», пожалуй, самого известного производителя оружия в системных мирах.

В правой руке Гарри держал бокал, так что ему пришлось стрелять с левой. Он уложил двоих еще до того, как они успели спустить тетиву.

Третий успел.

Гарри уклонился от болта, и тот, просвистев мимо, воткнулся начавшему разворачиваться лицом к дверям Дойлу в грудь. Гарри быстренько пристрелил третьего арбалетчика и поставил бокал на стойку.

Он повернулся в Дойлу, и воображение уже рисовало лопающиеся кровавые пузыри на синеющих губах смертельно бледного детектива, так и не успевшего сказать ему самое главное, но Дойл испортил драматургию момента, распахнув плащ и продемонстрировав надетый под него панцирь.

Болт таки пробил броню, но потратил на это большую часть своего импульса и нанести смертельную рану детективу так и не смог. Дойл поморщился, глотнул исцеляющего зелья, и его полоска здоровья, сократившись было на треть, вернулась к нормальным значениям относительно здорового человека.

— Ненавижу это все, — сказал Дойл, бросая пустой пузырек на пол. — Лечит раны, убирает боль, но от него моментально трезвеешь, и весь предыдущий вечер идет насмарку.

— Но это лучше, чем быть мертвым, — заметил Гарри.

— Воистину так, — согласился Дойл. — Полагаю, нам лучше уйти до прихода стражи.

Гарри бросил на стойку пару золотых монет и они отправились к выходу. Никто им не препятствовал.

Прежде, чем вручить свои судьбы ночной улице, они оба подготовились. Гарри достал правый пистолет, а Дойл вооружился коротким мечом, совсем не таким зазубренным, какой висел на стене в его кабинете.

Они вышли и осмотрелись, используя всю мощь своего прокачанного восприятия. Засады не было.

— Странный вечер, — заметил Дойл. — Я вышел из бара и я трезв. Это для меня нетипично и просто вопиет о потерянном зря времени.

— Куда мы направимся?

— К городским воротам, — сказал Дойл. — Меня видели в вашей компании, так что у меня дома или в офисе может быть засада, а нам все равно лучше убраться из столицы.

— Почему не порталом?

— А у вас есть портальные свитки?

— Нет.

— И у меня нет, — сказал Дойл. — А у городского магистрата нас может ждать очередная группа желающих.

— А у ворот, значит, нет?

— Мы же не к главным пойдем, — сказал Дойл, углубляясь в темный переулок. — Всегда есть пути, известные только посвященным и настоящим знатокам города, а такие на вас пока не охотятся. А дилетанты, с которыми приходилось иметь дело до сих пор, вряд ли догадываются о существовании этого прохода. Кроме того, чтобы им воспользоваться, надо быть в хороших отношениях со сторожем, и я как раз один из тех немногих людей, при виде которых он не спускает собак. По крайней мере, не сразу.

Гарри пошел за ним, все еще держа пистолет в руке. Если бы Дойл задумал выполнить квест по убийству смерти, здесь было бы самое подходящее место.

— Кстати, в нашем мире есть программное ограничение на огнестрельное оружие, — заметил Дойл. — Все, что сложнее мушкета, попросту отказывается работать. Как вам удается стрелять?

— Это легендарный артефакт, — сказал Гарри. — И, видимо, ограничения на него не распространяются.

Сам Гарри об этом не задумывался.

— Видимо, так, — согласился Дойл. — Я не люблю огнестрел, он слишком уравнивает шансы.

— В местах, откуда я прибыл, за это его и ценят, — заметил Гарри.

— Наверное, бывают и более странные места, — сказал Дойл. — Хорошо, что мне не довелось там побывать.

— Так что насчет божественного артефакта? — поинтересовался Гарри.

— Я нашел один и знаю, где его хранят, — сказал Дойл. — Но там тоже есть свои нюансы.

— У вас тут ничего просто не бывает.

— Почему же? — спросил Дойл. — У нас бывает очень просто умереть. Ну, если речь идет не о вас, конечно. Артефакт, о котором я разузнал, хранится в одном из старейших кланов эльфов.

— А что, эльфы и вас тут тоже обиженные и угнетенные?

— Нет, — сказал Дойл. — Они у нас, скорее, обижающие и угнетающие. И хранят они этот артефакт с целью, как я полагаю, прямо противоположной вашей.

— То есть?

— То есть, они хотят, чтобы никто и никогда это божество не призвал, — сказал Дойл. — Они, как я понял, раньше с этим божеством встречались и общение у них не задалось.

Дойл шел первым, показывая дорогу и подставив Гарри спину, однако, поскольку ему так и не удалось стать четвертым человеком из короткого списка доверия Бордена, Гарри все еще был настороже.

— И что же это за клан? — спросил он.

— Дом Красных Ветвей, и главным у них великий князь Мораэль, — сказал Дойл. — Клановый замок находится в Священном лесу эльфов в мире под названием Эгланор. Вам о чем-нибудь говорят эти имена и названия?

— Нет, — сказал Гарри.

— Я так и думал, — вздохнул Дойл.