Бригадир

Глава 26

Николай

Женщина была чертовски гениальна, ее стратегическая идея была одной из лучших, которые я когда-либо слышал, не говоря уже о том, чтобы использовать. Пока я все это время упивался жалостью к себе и яростью, я забыл все, чему меня научил отец.

Я подозревал, что Вадим и Александр поступили так же.

Как эта женщина могла так чертовски легко внести ясность? Я был поражен.

Я восхищался ею.

Смех вырвался из моего горла. Звук был почти горьким, но я определенно не чувствовал к ней никакой обиды, только обожание за ее глубокие мысли и помощь мне вытащить голову из задницы.

Наконец я позволил воде течь мне на голову, надеясь, что это хотя бы частично очистит мою душу.

Как будто это возможно.

Столько всего нужно было сделать, все еще беспокоясь, что я не был уверен, кому можно доверять. Да, у меня было несколько людей без семей, как Дэнни и Максим. Враг не сможет добраться до них, но как насчет рядовых?

Единственное, что было в этой теории, так это то, что мало кто из рядовых солдат знал обо мне, режиме или бизнесе. У меня было чувство, что тот, кто это сделал, слишком много знал о том, как управляются организации такого типа.

Что бы это могло значить, если бы я был прав?

Да, это потребовало бы интенсивного планирования, и было еще много неизвестного, включая то, с кем, черт возьми, мы имеем дело, но я действительно поверил в то, что она сказала о Таннере, предпочитающем отрезать себе правую руку. Может быть, поэтому я впал в состояние такого полного шока.

Становлюсь слабым.

Христос.

Я был полностью противен себе.

Одежду я бросил. Душ был быстрым, но я оттер кровь, покрывавшую часть моих рук и шеи. Тяжело. Наблюдая, как красное завихряется в сливе, я положил руки на стенку душа.

Смогу ли я быть безжалостным бизнесменом по-старому и при этом сохранять хоть какое-то чувство порядочности?

Честно говоря, я понятия не имел, но я знал, что верю в то, во что сказала Шантель.

Я не был хорошим человеком. Как я мог им быть? Я определенно не попаду на небеса, когда умру. К этому моменту я уже покалечил или убил слишком много людей.

Конечно, я мог сделать меньше, чем некоторые в мире, в котором я был, но что, черт возьми, это значило? Не было бесплатного билета, чтобы пройти через жемчужные врата. Я ничего не мог сделать, чтобы стать лучшим человеком.

И мне не следовало брать с собой ни Шантель, ни Дэмиена, но если бы кто-то поверил, что они найдут способ отнять их у меня, я бы не колеблясь убил его.

Голыми руками.

Мне наконец надоело быть угрюмым, запрокидывать голову и царапать мокрые волосы руками. Стратегия была лучшей. Работа только ради мести ничего не даст, кроме дополнительного кровопролития.

Черт, женщина была хороша.

Как только я выключил воду, я почувствовал чье-то присутствие в комнате.

Ее присутствие.

Ее сладкий запах нельзя было спутать ни с чем, даже измененный водой из бассейна. Я ухмыльнулся, не торопясь и схватив полотенце, которое я повесил на задний край душевой двери. Я также не спеша вытирал воду с тела.

Да, я был напряжен.

Да, я был зол.

Однако мой член был полностью возбужден. Вот что делала со мной женщина.

Все время.

Когда я наконец открыл дверцу душа, впустив в комнату дополнительный пар, я, как обычно, был поражен видом ее красоты.

Шантель прислонилась к краю стойки в ванной, скрестив ноги в лодыжках, держа полотенце одной рукой у своего обнаженного тела. Она понятия не имела, насколько она провокационна, насколько соблазнительна в своих довольно сдержанных манерах.

Я втянул воздух, и она застенчиво улыбнулась, отбрасывая полотенце. Я никогда не привыкну к виду ее сладострастного тела, включая ее длинные ноги, которые должны были обвиваться вокруг меня и только меня. Когда она набралась смелости раздвинуть ноги, обнажив свою симпатичную розовую киску и набухшие губы, блестящие только для ее мужчины, я стал ненасытным. Как какой-то хищник в дикой природе.

Сделав один шаг, я оказался перед ней, качая головой. «Никогда не искушай дикого зверя».

Она зевнула, что было фальшиво. «Я с легкостью справлюсь с любым зверем. Попробуй меня». Ее голос сочился сексуальностью и сильной потребностью.

Я упал на колени, широко раскрыв ее пизду обеими руками. Просто впитывать ее медовый аромат было даром богов. Я был слишком голоден, чтобы ждать. Подняв ее на цыпочки, я услышал, как она требует, чтобы ее руки держались за что-то, ее тихие стоны покалывают мои уши.

Она намеренно боролась в моих руках, билась по стойке. Но она должна была уже знать, что ей никогда не сбежать от меня.

По крайней мере, ненадолго.

Я провел языком вокруг ее клитора несколько раз, прежде чем пососать нежный бутон, как будто это был единственный сладкий сок, который мог утолить мою жажду. Рычание вырвалось из моего горла, такое гортанное, что она рассмеялась, когда оно разнеслось по комнате.

Забавно, что я не удосужился спросить о Дэмиене, ведь я уже хорошо знала ее облик. Он был в безопасности, скорее всего, уложен в свою маленькую кроватку для долгого сна.

Это дало мне небольшую свободу действий, даже если время имело решающее значение.

Она так же нуждалась во мне, как и я, ее извивание только подливало масла в огонь. Я провел языком по ее сладкой киске, пробуя на вкус вишни и абрикосы. Черт возьми, я мог бы пировать ею днями. Когда я вернусь и все будет кончено, я дал себе слово пообещать себе, что так и сделаю.

Я не был уверен, как я ухмылялся, когда я ел ее со страстью, но я мог чувствовать это на своих щеках. Я засунул свой язык и оба больших пальца в ее тесный канал, пытаясь сохранить спокойствие. Как это было возможно рядом с женщиной, такой сочной и идеальной?

«О, Боже. Ты…» Она смеялась, ударяя рукой по зеркалу и широко разводя ноги, даже откидываясь назад.

С ее широко открытыми губами она только больше соблазняла зверя. Это было потрясающе. Я облизывал и сосал, доводя ее до оргазма и отстраняясь. После того, как я сделал это несколько раз, она наконец схватила мои волосы, переплетая пальцы и чередуя рваные стоны с тихими всхлипами.

Мой член болел и пульсировал так, что я едва мог его контролировать.

Но я не хотел, чтобы это закончилось.

Что-то застряло в глубине моего сознания и едва не испортило этот момент.

Что мы оба были в отчаянии, потому что знали, что это может быть последний интимный момент вместе. Выбросить это из головы было сложнее, чем я когда-либо мог себе представить.

Но я давно уже сказал себе, что никто и ничто не прикоснется к людям, которые мне дороги. Точка.

«Мне нужно кончить», — пробормотала она, и ее голос уже не принадлежал ей.

«Пока нет. Если ты это сделаешь, ты будешь наказана». Я выждал несколько секунд, проводя губами по ее животу.

Она рассмеялась, мотая головой. Когда она моргнула, я мог сказать, что ее глаза были расширены. И, скорее всего, она не могла долго продержаться.

Я вернулся к своим обязанностям, действуя еще более энергично, чем прежде.

Когда ее тело начало дергаться, я понял, что потерял ее. Кульминация вырвалась из глубин ее существа, ее стоны нарастали до такой степени, что она прикусила нижнюю губу. Но звуки были восхитительны, толкая меня за пределы мужчины, жаждущего женщины.

Откуда у нее такая способность?

Каждый хрюкающий звук, который я издавал, каждое дикое движение моего языка приносило новый оргазм. Но когда она начала выходить из нирваны, я выполнил свое обещание. Я щелкнул тремя пальцами по ее киске, недостаточно сильно, чтобы повредить ее сладкие, нежные ткани, но резко напомнил ей, что она должна подчиняться мне любой ценой.

«Ой. Ты ужасен. Ужасен!» Она накрутила на руку прядь моих волос, а другой рукой ударила по зеркалу.

«Ты жаждешь боли».

«Заткнись и дай мне еще. Пожалуйста».

Как может мужчина не улыбнуться в ответ на эту просьбу? Я подчинился без колебаний, используя пальцы и язык, чтобы подвести ее все ближе и ближе к экстазу, все еще отстраняясь, а затем толкая несколько раз. Я был уверен, что она упадет со стойки от своей бурной реакции, и мне пришлось удерживать ее, высасывая ее сладкие соки.

Я понятия не имел, как долго она пребывала в муках нирваны, прежде чем ее рука медленно скользнула вниз по зеркалу, и она обмякла, тяжело дыша. Это только подстегнуло меня еще больше.

Даже после того, как я встал, ее сок покрывал мой рот. Я не стал вытирать его, накрыв ее рот своим. Было что-то собственническое с ее стороны, когда она обхватила меня за шею, притянув меня как можно ближе. Это был неловкий угол, но мне было все равно. Я бы трахнул эту женщину где угодно и когда угодно.

Шантель застонала в поцелуй и обхватила своими длинными ногами мои бедра, как я и любил. Комната уже пахла сексом, и это был самый сильный афродизиак в мире.

Все в этом моменте было еще более особенным, цепляние друг за друга было необходимым. Как такому человеку, как я, так повезло?

Я втолкнул свой язык внутрь, мой поцелуй был более доминирующим, чем прежде. Я был таким сильным, что почти случайно оторвал ее. Но она осталась цепляться за меня, извиваясь подо мной так, как могла делать только она.

Она сосала мой язык, удерживая меня на месте, и изо всех сил старалась тереться своей мокрой киской о мой член. Через пару минут я уже не мог выносить этого. Я оторвал ее задницу от края стойки наполовину, перекатившись на подушечки ног, чтобы легко пронзить ее своим членом.

Каким-то образом ей удалось вырваться из поцелуя, запрокинув голову и издав стон, свидетельствующий о крайней страсти.

Момент был невероятным, настолько, что я был брошен в свое собственное сладкое блаженство. Как будто я всегда был предназначен быть с ней. К черту скептиков или тех, кто мог бы осудить нас обоих за запретный аспект. Почему я должен волноваться о том, что кто-то думает обо мне?

«Я хочу тебя. Ты мне нужна. Ты будешь моей». Для нее это было какое-то странное заявление, как будто кто-то из нас в этом нуждался.

Шантель медленно подняла голову, бросив на меня еще один из своих дразнящих взглядов. «Это хорошо, потому что ты не можешь от меня избавиться. А теперь трахни меня так, словно от этого зависит твоя жизнь». Она приподнялась на стойке, выгнув спину, пока мое внимание не переключилось на ее сладкие соски.

«Это вполне возможно, моя милая принцесса». Мне хотелось прошептать ей на русском языке столько всего, столько ласковых слов, которые я хотел, чтобы она услышала, но это было важнее.

Плюс ко всему, мне нужно было, чтобы она поняла, насколько это важно для нас.

И так оно и было.

Она старалась изо всех сил встретить каждый жестокий толчок, ее улыбка была коварной. Когда она убрала руку с моей головы, впиваясь острыми ногтями в мою спину, я оказался втянут в еще один сладкий вакуум потребности в ней.

Жаждая ее.

Я понятия не имел, как долго мы трахались, как два животных, но достаточно долго, чтобы пот тек по обеим сторонам моего лица, а в груди сжалось от настойчивости и потребности.

Мы наполовину смеялись вместе, наполовину рычали, как дикари. Зеркало запотело, вся комната была как парилка.

Но это было совершенно идеально.

С еще несколькими жесткими ударами моего ствола я мог легко сказать, что долго не продержусь. Но мы пытались. Бог знает, мы пытались, но сладость нахождения внутри нее, то, как ее киска затягивала меня еще глубже, было слишком.

По ее тяжелому дыханию и мотанию головы я понял, что она снова готова кончить.

В следующие несколько драгоценных секунд мы кончали одновременно.

На самом деле, не было ничего лучше, чем наполнить ее своим семенем.

Когда-нибудь я надеюсь завести с ней собственного ребенка.

Господи. Откуда взялась эта мысль?

Когда пульсация моего члена начала замедляться, ее киска продолжала сжиматься и расслабляться, и я был уверен, что она доведет меня до еще одного оргазма.

Через несколько секунд она открыла глаза. Было что-то совсем иное в том, как она смотрела на меня. И снова, у меня было чувство, что мой жесткий взгляд был прежним. Она положила ладонь мне на грудь, разминая мышцы.

Не было никаких сомнений, что ее терзали какие-то тяжелые мысли.

Даже ее нижняя губа дрожала.

Я схватил ее за подбородок, заставляя держать голову так, чтобы я мог видеть ее глаза. «Детка. Все будет хорошо».

«А что, если это не так?»

«Это была твоя идея, чертовски хорошая. Лучшее, что я когда-либо слышал».

«У меня просто... у меня просто плохое предчувствие».

«Послушай», — прошептал я, убирая волосы с ее лица. «Это понятно. После всего, что произошло, ты, вероятно, в шоке. Так бывает не всегда». И я не лгал. Хотя мне было интересно, похоже ли это больше на то, каким будет будущее.

Если бы я был молящимся, я бы так и сделал, потому что не был уверен, что думать. Кроме того, что-то темное и зловещее держали над нашими головами.

«Я не могу потерять тебя. Я просто…» Она была близка к слезам.

Я нежно поцеловал один глаз, потом другой. «Тссс. Ты меня не потеряешь. Я слишком подлый и крутой, чтобы умереть. Однако мне нужно одеться и разобраться с этим. Как ты и хотела. Твоя блестящая идея».

Конечно, она во многом сожалела о своих невероятных мыслях, но я был ей бесконечно благодарен.

«Черт возьми», — пробормотала она, но ее глаза загорелись немного больше, чем раньше. Тот факт, что она ударила меня кулаком в грудь, было неожиданно, но это заставило меня ухмыльнуться. Как это возможно? «Если ты хоть немного пострадаешь, я буду чертовски зла. Я…»

«О, да, крутая девчонка. Что ты собираешься делать?» Она даже зашла так далеко, что попыталась ударить меня. Я схватил ее за руку, через несколько секунд перевернув ее на стойке, заломив ей руку за спину. «Это было действительно плохо. Что мне придумать, чтобы сделать с тобой?»

Она как можно тщательнее стерла пар с зеркала, глядя на меня игривыми, но серьезными глазами.

«О, да. Я знаю». Было так приятно засунуть руку ей в зад. Я даже отодвинулся, чтобы иметь доступ к обеим сторонам, наслаждаясь каждой секундой, заставляя ее кожу согреваться до сладкого глубокого румянца.

«Злюка. Злюка!»

«С таким сказочным словарным запасом ты называешь меня подлым?» Она открыла рот, и я снова ее шлепнул, двигаясь из стороны в сторону. Она извивалась и стонала, и мне хотелось остаться подольше, чтобы как следует ее отшлепать, но времени на это не было.

Я чувствовал это нутром.

Мне пришлось отступить, и мы еще несколько секунд смотрели друг на друга в зеркало, прежде чем я схватил полотенце с пола и направился к двери. «У меня есть вопрос».

«Конечно», — ее прошептанный ответ заставил мое сердце разбиться.

«Если что-то случится, ты позаботишься о Дэмиене?»

Шантель медленно повернула голову, глядя мне в глаза с сильным чувством, в котором я не был уверен. «Конечно. Я люблю его так же, как люблю его отца».

Любовь.

Я не был уверен, как она могла использовать это слово, но это был еще один удар под дых, потому что я знал, что она имела в виду то, что сказала.

И я не был до конца уверен, что было бы разумно ответить взаимностью.

Кивнув, я вышел, ненадолго прикрыв глаза. Зачем я вообще себе врал?

Я чувствовала по отношению к ней то же самое.

Почему-то я боялся, что это навлечет проклятие на нас обоих.