Бриллиант

Глава 44

Как только улеглось первое потрясение, общественность осознала весь масштаб случившегося.

Ответственность быстренько взяли на себя две различные группировки, причем каждая присваивала честь себе. Но к сожалению, уже через несколько часов после взрыва был произведен ряд арестов, включая задержание шайки матерых уголовников, следивших за Дмитрием в ожидании подходящей возможности. Якобы они и подложили бомбу, чуть не взорвав заодно и самих себя. Оказалось, они знали кого-то, кто знал кого-то, работавшего на родных Дмитрия. Подозреваемыми были также водители «мерседеса» и «роллса». Едва они очнулись, их арестовали прямо на больничных койках.

— Это проблемы всех преступников, — пояснил Дмитрий. — Они не слишком умны. Не хватает мозгов, чтобы все как следует продумать.

Казалось ужасно несправедливым и неправильным, что неудачное ограбление, совершенное неопытными и недалекими бандитами, вызвало столько страданий и разрушений.

Мистер Раш и его семья удалились от общества и теперь жили в уединенном особняке под круглосуточной охраной.

Все постепенно улаживалось. Все было под контролем, кроме нашего с Оуэном возрастающего увлечения друг другом, которое «неприятности», как называл их все еще пребывавший в больнице Бертрам, подняли до недосягаемо высокого уровня. Каждый день я проживала в состоянии абсолютной бездумности, неустанно порхая по коридорам. Нет, я выполняла свою работу, но мечтала при этом только о мгновении, когда смогу коснуться Оуэна и когда он сможет коснуться меня. Повторяю, все это было глупо, инфантильно и безответственно. Я понимала это, но оправдывала себя тем, что меня могло покалечить или даже убить при взрыве. Что за неуклюжий, эгоистичный довод! Следовало бы стыдиться себя, и в глубине души я и стыдилась. Но пока что заботилась только о чисто физическом наслаждении. Жизнь коротка. И я не пыталась разобраться в наших отношениях или понять, куда они ведут, хотя опять же подсознательно знала ответ и на это. Но, даже имея какие-то сомнения насчет долгосрочного прогноза, старалась держать их при себе. Жила одним днем.

Наше бедное здание было закрыто для входа, пока полиция не закончит расследование, а инженеры не определят степень повреждений, что они и сделали в рекордно короткое время. Если не считать фасада, само здание строилось на века — пустоты между перекрытиями заполняли землей, выкопанной из ямы под фундамент. Ремонт начался и продолжался черепашьими темпами.

Каждый день я отправлялась осматривать сделанное за сутки и обычно возвращалась измученная и расстроенная. Наш прекрасный дом стоял с заколоченными окнами и дверью, огороженный пластиковой лентой и пластмассовой сеткой, день и ночь охраняемый полицейскими патрулями в защитных костюмах. Я была рада, что сэр Крамнер этого не видит. Не видит, к чему привело осуществление его «фантазий». Его сердце наверняка разбилось бы!

Хотя некоторым, наиболее доверенным служащим вход в здание был разрешен, публику по-прежнему не пускали. Поэтому те, кто имел дело именно с покупателями, были вынуждены заниматься планированием будущих операций. Кабинеты администрации были временно оборудованы в уродливом, нескладном офисном здании на углу Сент-Джеймс-стрит и Сент-Джеймс-плейс. Но когда туда привезли невостребованные мебель и картины со склада, помещения приобрели уютный, эклектичный вид: немного бидермейера там, немного чиппендейла тут.

Бертрама выписали из больницы. До полного выздоровления было далеко, он все еще дышал с трудом. Зато его чувство юмора не пострадало. Он во всеуслышание заявлял, что шрамы на лице делают его неотразимым.

— Теперь во мне есть нечто от Бонда, не считаете?

Он целыми днями висел на телефоне, заверяя нынешних и потенциальных клиентов, что потери далеко не так катастрофичны, как кажется на первый взгляд. Мало того, минимальны. Несмотря на то что предметы, находившиеся в аукционном и выставочных залах со стороны площади на момент взрыва, погибли, все остальные, запертые в дальних помещениях и под землей, остались целы. Так что могло быть куда хуже.

Некоторым преимуществом взрыва оказалось то, что бомба решила несколько проблем. Страховые компании немедленно начали выплаты, что позволило возместить ущерб владельцам вещей и поставило наши денежные потоки на более стабильную основу. Кроме того, на срочно созванном совещании совет директоров «Креди Сюисс» согласился продлить срок выплаты по кредитам. Если бы они потребовали долги немедленно, им пришлось бы списать все на убытки. Так что теперь у нас вместо трех было почти шесть месяцев.

Коллекция Романовых мирно покоилась в хранилище, круглосуточно оберегаемая вооруженными до зубов наемными охранниками. Под их бдительным присмотром Эндрю и его команда начали скрупулезный процесс составления каталога и определения подлинности украшений.

Коллекция стала суперзвездой великолепного международного инцидента, а мы — участниками и зрителями первого ряда. Это была настоящая рекламная золотая жила. Каждый раз при упоминании о взрыве речь заходила и о нас. Каждый раз, когда появлялась статья об аукционе, или аукционной фирме, или любой коллекции драгоценностей, или просто о чем-то российском, некоторое количество строк неизменно уделялось «Баллантайн и К°».

И когда пришло время открываться и начинать аукционы, мы не смогли вместить всех желающих.

Как ни совестно говорить об этом, но мне не раз приходило в голову, что Оуэн и Дмитрий Раш специально устроили этот спектакль в рекламных целях.