Я понесла блюдо на террасу, где собралось уже много гостей. Дул прохладный ветерок, и в камине ревел огонь. Отблески пламени плясали на наших лицах, придавая им здоровый золотистый блеск. Я засмотрелась на весело мигающие звезды.
— Кик, — позвала Фламиния, — иди сюда. Я хочу тебя кое с кем познакомить.
Мужчина обернулся, протягивая руку. Это был Томас.
Я уставилась на него, не веря глазам.
— Томас!
— Кик! — воскликнули мы одновременно.
— Так вы уже знакомы, — протянула Фламиния, — не может быть!
— Что вы здесь делаете? — спросила я.
— Ищу вас.
— Простите, я должна идти к гостям, — сказала Фламиния. Но мы ее проигнорировали.
О нет, Господи, не допусти, чтобы это случилось.
— Но как?
Во рту так пересохло, что я с трудом ворочала языком.
— Я ведь был детективом, не помните? Старшим инспектором.
Синие-синие глаза не отрывались от моего лица, но я не могла понять, о чем они говорят. В них по-прежнему светились доброта и нежность, но, может, они всегда были немного печальны, даже когда он производил аресты?
— Ничего не хотите сказать?
Острая боль пронзила мой правый глаз. Я попыталась ответить, но из горла вырвалось что-то вроде стона. Я прикрыла рукой рот и глубоко вздохнула в полной уверенности, что сейчас меня хватит удар. В голове творился полнейший хаос. Вот сейчас меня арестуют в доме моих друзей. Все эти годы тайной жизни, все усилия пошли прахом. Кто позаботится о моем щенке?
Едва удерживаясь от слез, я решила попросить Томаса увести меня без шума, проводить до автостоянки и там арестовать, чтобы не портить чудесного приема Фламинии. Не позорить ее и Билла. И меня.
— Томас… — начала я.
— Я хотел поблагодарить вас.
— Меня?!
— Падение дома Брейса могло быть спланировано только вами — уж очень изящно и элегантно. Манера, в которой вы это проделали, вызвала мое безграничное восхищение. Не говоря уже о том, что это позволило мне закончить карьеру на очень высокой ноте.
Я облизала губы.
— Вот как? Что же, я очень рада.
Неужели я ошиблась, и он вообще ничего не знает? И вовсе не собирается тащить меня в тюрьму?
— Поэтому я решил найти вас.
— И как же вам это удалось?
Я делала сверхчеловеческие усилия казаться жизнерадостной и веселой. Но волны истерии уже накатывали на меня, не давая дышать и угрожая высечь слезы беспомощного страха. Интересно, смогу ли я сделать глоток виски, не расплескав содержимое стакана?
Неразбавленный скотч покатился по пищеводу бодрящим тоником. Я сделала еще глоток, и пульс стал замедлять бешеную скачку.
— После того как я проследил вас до вокзала Ливерпуль-Стрит, где вы буквально исчезли с лица земли, у меня остался только один след: картина в вашей гостиной. Помните? Школа Ван Гога.
— Теперь я поняла.
— Я вспомнил, что во время разговора о Провансе ваши глаза как-то странно просияли, но вы тут же сменили тему, и это вас выдало. Так поступают те, кто пытается что-то скрыть.
— Неужели?
— Даю вам слово. Поэтому я был совершенно уверен, что найду вас в Провансе. Я так или иначе собирался перебраться сюда, когда уйду в отставку, поэтому, едва прибыл в Марсель, навел справки в местной жандармерии и, объехав с дюжину городков, нашел вас. Это вопрос времени и широты охвата.
— Вы искали меня, только чтобы поблагодарить? Ни по какой иной причине?
Томас покачал головой:
— И да, и нет. Я старался найти вас, потому что хотел снова увидеть. Узнав о вашем исчезновении, я очень расстроился. Мне было неприятно, что мы с вами расстались так холодно, а я еще обманул вас, заставив напрасно ждать в ресторане… Кик, что с вами? У вас такой вид, словно вы столкнулись с призраком!
— Ну… видите ли, я несколько потрясена вашим появлением. Думаю, это все равно что столкнуться с призраком: честно говоря, я не ожидала встретиться с вами еще раз.
— И сейчас жалеете об этом?
— Нет, — засмеялась я. — Наоборот, я в полном восторге. Просто еще не опомнилась до конца. Так вы и есть тот человек, который, по словам Фламинии, остановился в «Бо Мануар»?
Томас кивнул и поднес спичку сначала к моей сигарете, потом к своей.
— Должно быть, работа детектива оплачивается лучше, чем я думала. Это один из самых дорогих отелей во Франции.
— У меня другие источники дохода.
— Очевидно. Давно вы знаете Фламинию и Билла?
— Познакомился с ними в отеле, за ленчем. Услышав, что я холостяк, Фламиния буквально бросила меня на пол, придавила шею своей туфелькой и держала, пока я не пообещал приехать сегодня вечером. Я знал, что вы будете здесь.
— Интересно, откуда?
— Она сказала.
— Не слишком тонкое детективное расследование, верно? Оказывается, вам все поднесли на блюдечке. А Фламиния утверждала, что вы отставной преподаватель права, — заметила я, чувствуя себя куда увереннее.
— Верно. Кроме всего прочего. У меня имелось множество занятий: преподаватель права, барристер, судья, детектив, — но все это было в первой половине моей жизни. А во второй половине будут совсем другие. Я намереваюсь стать первоклассным поваром, ценителем вин и знатоком фарфора.
— Сама себе не верю, что так счастлива видеть вас. — Я подняла бокал. — И ужасно рада, что вы не сдались и не оставили поиски.
— Вы еще красивее, чем я помнил. И этот браслет изумителен. Где вы его раздобыли?
Вот он. Настал наконец момент, от которого зависит вся моя остальная жизнь. Придется сделать выбор. Принять решение. Жить и дальше во лжи или сделать первый шаг к правде и наплевать на последствия.
— Спасибо, — кивнула я, теребя усыпанную бриллиантами застежку со скрытой миниатюрой принца Альберта. — Красивый, правда? Я украла его. Когда еще была знаменитым Трилистником.
— Точно, — рассмеялся Томас. — А я — Самаритянином.
Я сказала правду. Его дело верить или не верить.
— Подвезти вас домой? — спросила я.
Было уже около восьми, и гости начали расходиться.
— Я на своей машине.
— В таком случае следуйте за мной.
Я привезла его к себе.
— Хотите что-нибудь на десерт? — спросила я, проведя его по дому. — Есть свежие яблоки. Могу испечь торт «татен».
— Чего еще желать отставному детективу? Только бутылочку «Шато д'Икем» урожая семьдесят первого года, которую я успел увидеть в вашем подвале. Оно идеально подойдет к торту.
Ну разумеется, он знал это без подсказок и советов.
Я очистила и нарезала яблоки, сложила в чугунную сковороду и поставила запекаться с огромным количеством сахара и масла. Пока они шипели на огне, я принялась раскатывать тесто для торта. Томас налил нам по стаканчику тонкого десертного вина, наполнившего рты божественным фруктовым ароматом.
— Я сейчас вернусь. Привез вам подарок и оставил в машине.
Несколько минут спустя он снова появился на кухне.
— Идите со мной.
Я отложила скалку, захватила стакан и последовала за ним в гостиную.
— Где же мой подарок? Я ничего не вижу.
— На каминной доске.
Ренуар. «Белый полонез», украденный из спальни Шейлы Фуллертон.
Я порывисто обернулась.
— Вы? Самаритянин?!
Томас кивнул и положил руки на мои плечи.
— Да, и собирался во всем признаться. И незачем было бить меня по голове, да еще сплеча! У меня целую неделю голова раскалывалась!
— Обещаю никогда больше этого не делать.
— Вот и хорошо. За нас, Кик. За нашу новую жизнь вместе.
— За нас, Томас.
Мы чокнулись, включили музыку, съели целый торт и смеялись всю ночь.