Будем жить

Глава 8

Прихожу сегодня в свою официальную резиденцию, ну, для сей процедуры мне никуда из дома далеко уходить не надо, достаточно через дверь пройти, что ведет из моей частной половины дворца на официальную общественную, а там голландский посол сидит. И вот чего ему, болезному, не спится. Я же никогда так рано сюда не прихожу. Неужели Прохор, это у нас тут главный распорядитель, он же мой тутошний секретарь, его не предупредил? Отозвал в сторонку своего помощника, допросил. Нет, все он этому странному европейцу объяснил. Еще вчера, когда я над своими способностями пыхтел. Тогда было сунулся ко мне Прохор, чтобы проинформировать о странном визитере, но я, очевидно, уже совсем далеко в себя ушел. «Я в тебя верю. У тебя все получится», — повторил Прохор мои вчерашние слова, с которыми я его и выпроводил. Ничего подобного не помню. Но, очевидно, было.

И все же, в чем смысл столь раннего появления посла в месте, где я заведомо не появлюсь еще не менее часа. Хотел произвести на меня впечатление своей работоспособностью и целеустремленностью? Или это попытка вызвать у одного местного герцога угрызения совести, что заставил себя ждать такого важного человека? А, пофиг. Будем считать, что я бессовестный.

— Виконт Питер Вандербильт. Прибыл к вам, ваше сиятельство, чтобы представиться лично и предоставить свои верительные грамоты от статхаудера Голландии Зеландии и Утрехта принца Вильгельма Оранского, а также от Постоянного совета Генеральных Штатов Северных провинций Нидерландов. — Его четко поставленный голос с лающими звуками немецкого языка слабым эхом отдавался в моем практически пустом кабинете.

— О как!

Я лихорадочно пытался отыскать в своей памяти все, что только можно было отнести к данным словесным конструкциям. Что-то там про пепел Клааса, который зачем-то стучит в сердце одного Уленшпигеля и повстанцев гезов. Вот вообще не задумывался до этого момента, как так получается, что по нашим морям вовсю плавают голландцы, а по факту собственно Голландии, как страны, еще не существует. Испанцы сейчас там во главе с герцогом Альбой с помощью католических монахов выкорчевывают ростки кальвинистской и лютеранской ереси, да налоги собирают для своего всехристианейшего монарха. И этот монарх вовсе даже не Вильгельм Оранский. Пусть он и принц.

Повисшая между нами пауза уже грозилась стать и вовсе неприличной. Ладно, у нас тут имеется непосредственный участник с места событий, его и поспрошаю.

— Простите, виконт, верно ли я понял, что король Испании утратил свою власть над Голландией, Зеландией и, как вы сказали? Утрехтом? — Эти слова я произнес по-испански. Не то, чтобы я совсем не разумел немецкую речь, все же дьяки при дворе батюшки старались на славу, но все нюансы беседы на этом языке мог и не прочувствовать. В отличие от испанского, который я в последние годы отточил до совершенства.

— Ну, видите ли… — заюлил посол. — Формально в данный момент Его Сиятельство принц Оранский является статхаудером, то есть управляет нашими землями по воле Филиппа Второго, но фактически, он является нашим полноценным правителем.

— Вы хотите мне сказать, что я сейчас изволю беседовать с неким частным лицом, предоставившим мне верительные грамоты от испанского регионального управителя? Я вас правильно понял? Но ведь губернаторы провинций в Испании не имеют права на самостоятельную международную дипломатию?

— Все совсем не так! — Вспыхнул голландец. — Мой народ ведет сейчас настоящую войну против испанских оккупантов. И мы побеждаем.

— Рад за вас. Но все же, если вы не возражаете, предлагаю продолжить нашу беседу на испанском. Мой немецкий пока далек от совершенства.

— Мы побеждаем! — Повторил посол уже по-испански. — После того, как адмирал де Гусман забрал на свои корабли часть испанских войск из Фландрии, у испанцев почти не осталось войск, чтобы сопротивляться нашим отрядам.

— Еще раз повторюсь. Рад за вас. Но какова цель вашего визита на наш остров.

— Его светлость принц Оранский отправил к вам со мной свои поздравления по поводу выигранной вами битвы в проливе Ла-Манш. Он выразил уверенность, что сможет установить с вашей светлостью крепкие братские отношения.

— А если совсем уж для тупых варваров, каковыми мы, по вашему мнению, и являемся?

— Простите, ваша светлость. Вы приписываете мне мысли, которые и в голову мне не могли прийти.

— И все же, чего хочет ваш герцог? Ясно и четко. Я могу и не понять ваших намеков, завернутых в кружево слов дипломатического языка.

— Он отправил меня договориться о помощи ему с вашей стороны против испанских войск, расквартированных во Фландрии и Брабанте. Так же мне поставлена задача выкупить у вас секрет магического двигателя ваших кораблей.

— Вот! Все четко и понятно! Осталось узнать, чем он планирует расплачиваться.

— Мой принц признает ваш титул. Он также приложит все усилия, чтобы обеспечить ваш город всем необходимым по весьма умеренным ценам. Мы можем предложить вам многое: брабантские кружева, льежскую парчу, самые изысканные вина.

— Стоп, стоп, стоп. Пока что все ваши предложения звучат как оскорбление. Как горсть стеклянных бус в обмен на кучу сундуков сокровищ. Предоставлю вам еще одну попытку. Заинтересуйте меня.

Голландец молча лупал глазами. Надо помочь ему.

— Вы же собираясь сюда, я уверен, тщательно изучили все, что известно вашим людям о нас и наших потребностях. Неужели у вас настолько никчемные информаторы, что вы решили, что нам нужны кружева? Взгляните на мой наряд. Ну, где вы видите тут кружева?

— Но… что вас самих интересует?

— Очень своевременный вопрос. Меня интересуют… часовых дел мастера. Опытные и много. Готов хорошо заплатить золотом за контракты с ними на длительный срок. Скажем… м-м… лет на десять. Еще нужны мастера по выделке искусственного хрусталя. На тех же условиях. Специалисты ткачи. Их требуется с десяток. Еще мне требуются мастера по изготовлению печатной продукции. Не меньше, чем часовщики. Не отказался бы и от ваших корабелов. Только действительно опытных. Это что касается того, что я готов покупать за золото. Плюс крупные породы лошадей на племя. Я слышал о брабантской и фризской породах. Хотелось бы увидеть их воочию. Теперь что касается нашей военной помощи. Нет ничего невозможного. Прежде всего, боевые артефакты для ваших воинов. Ими могу расплачиваться вместо банального золота. Решать вам. Чтобы убедить меня рисковать жизнями моих моряков вам придется изыскать аргументы поувесистей. Скажем… пятьдесят магов определенных специальностей, согласных на переезд к нам на постоянное место жительства. Под магическую клятву, разумеется. И вы навсегда забудете о испанских кораблях у ваших берегов. Думаю, оставшись без подвоза провианта и подкреплений с моря, и наземные испанские войска продержатся недолго.

— Я немедленно доведу до Генеральных штатов и лично до его светлости принца Оранского все ваши предложения, ваша светлость.

— Ну, тогда не смею больше задерживать.

Проводил в знак уважения голландского посла до дверей кабинета. Буквально на выходе меня отловил посланник из порта:

— Государь! Там эта… корабли приплыли к нам. Привезли, сказывают, от вашего батюшки людей. К нам, насовсем. Много. Человек с сотню!

Пришлось срочно отправляться в порт.

И в самом деле. В основном мужики. Средних лет. И, что характерно, все из наших родовых вотчин. Не оставляют вниманием, значит, своего беглого царевича. Отследили, каких людей набирали мои люди в Риге. Очень хорошо. Будет, кем наши земли на материке заселять. Только что-то не верится мне, что батя мой просто так сподобился сыну помощь оказать. Не такой он человек, чтобы просто так что-то делать, не держа камня за пазухой или даже ножа за спиной. Наверняка, хоть парочку шпионов, да заслал. Охо-хо! Придется опять в мыслях шарить. Столько людей! Одна отрада, что по-русски мыслят. Читать много легче будет. Не придется вглубь лезть, где сознание образами работает и родной язык исследуемого уже не важен. А то с этим послом почти сам себе мозги наизнанку вывернул.

Поинтересовался национальной принадлежностью кораблей, на которых приплыли наши новые поселенцы. Из Нассау. Вроде, это где-то в Германии. Интересно, есть ли у этого самого Нассау хоть какой-то выход к морю? Но и так понятно, что приплывшие еще вчера плавали под белым флагом к красным крестом. И нет, сейчас такой флаг не означает швейцарцев. Англичане это! Рупь за сто — англичане!

Позвал к себе капитанов. Даже пытаются говорить по-немецки. Блюдут маскировку. Наивные. Хотел бы вывести на чистую воду поспрошал бы кого из команды. Сказал, что зря заморачивались с документами из немецкого княжества. У меня больше нет претензий к английскому флагу. Капитаны отвечали в точности в духе тетки из анекдота. Знаете, где одна соседка предъявила к другой претензии, что та не отдает одолженный горшок. А ответчица уверяет судью что: а. в глаза не видела никакого горшка, б. горшок уже был с трещиной и в. давно все вернула в целости и сохранности. Так и капитаны сказали, что они не англичане, а немецкие документы обошлись им в сущие гроши. Ну, пусть так. Я ведь не следователем работаю. Предложил им закупиться нашими товарами, чтобы не возвращаться назад порожняком. Пообещал хорошую скидку им сделать. Надо же открывать новые торговые маршруты.

Отыскал я шпионов царских среди присланного контингента. Аж целых трех человек. Из сотни! Многовато будет! Вот как ценит меня мой батюшка! Двое-то так себе. Чистые боевики. У них задание было просто затаиться и до получения нового царского приказа не отсвечивать. Им этот приказ отдавал боярин Вяземский в присутствии самого царя! Третий человечек оказался гораздо интереснее. Тоже работничек Вяземского. Только приказ для этого шныря звучал несколько иначе: где-нибудь через месячишко — другой, когда всякие подозрения к присланным поутихнут, передать торпедам этот самый обещанный приказ. На ликвидацию меня, бедолаги. Приказ шнырю Вяземский отдавал уже в одиночку. Совсем что-то распоясались опричники моего батюшки! Своевольничают, не слушают своего хозяина! Надо будет при случае настучать на такое своеволие. А агенты…. Какие агенты? Нет, можно было, конечно, отправить их обратно. Типа, граница на замке! Устыдитесь, негодные! Но зачем? Еще усилия прилагать, чтобы татей этих вернуть. Не стоит оно того. Ну, а Вяземский? А что Вяземский? Земля, она, знаете, квадратная! Где-нибудь за углом обязательно встретимся! И да, я на память не надеюсь, хотя она у меня и хорошая, я все подобные случаи записываю!

Хотя и не показал виду, но случай с засланными ко мне отцом торпедами меня сильно расстроил. Настолько сильно, что захотелось в ответ кому-нибудь пакость сделать. А у меня уже и кандидат достойный есть, и способ этой пакости придуман. Нет, не Вяземский. Тот всего лишь на меня покушение устроить пытался. К тому же безрезультатно. У нас покруче кандидат на ответку есть. Тот самый пират, который атаковал наши корабли у берегов Франции. Почти наверняка, по мнению английского адмирала, он спасся. И не просто спасся, а оказался в фаворе. Ведь преследовать и атаковать почти беззащитных перед масштабной стихийной магией, деморализованных испанцев много удачи не надо. Джон Хокинс! Жди! Твой кузен уже готовится заглянуть к тебе в гости.

Да, да! Именно Френсиса Дрейка я решил отправить за этим морским террористом. Когда я допрашивал уже переделанного предателя, то поинтересовался, как тот собирался отыскивать своего сильно законспирированного родственника. Оказалось, у корсаров для связи давно имеется своя таверна. Обычный притон для морских волков, когда на берегу они пытаются промочить горло. И там сидит обычный хозяин сего злачного заведения. Старый морской волк, давно отошедший от морских дел. А еще старый наставник тогда еще салаги Хокинса. Связной. Вот к нему-то и направится наш «дракон». А там по обстоятельствам. Или просто убьет, или, если обстоятельства позволят, к нам притащит своего кузена, этого… нехорошего человека. Все же, тот тоже воздушный маг! Качественный материал для изготовления еще одного вампира.

Утро на дворе. Я нежусь в объятиях посапывающей в две дырочки Светлы, а за дверью нашей спальни скандал разгорается. Божена чего-то не поделила с Борисом. И вот надо им прямо под дверь прийти и орать, ведь разбудят мне котенку, ироды. А она и так сегодня мало спала. Наши мелкие вот так же, как в данную минуту те двое за дверью, полночи вопили. Нет, пожалуй, вопили еще громче. И противней, потому что спать очень сильно хотелось. Но я, как и вознамерился изначально, стойко тащу свой крест. Это я про воспитание наследников, если кто не понял. Хватило мне примера доченьки из еще той, прошлой жизни, когда вроде все, казалось, как надо делал, обеспечивал материально, даже с блудной супругой не развелся, а ведь, очень хотелось. А на выходе получил еще одного совершенно чужого человечка. Поэтому, теперь буду и ночной ор своих хребтогрызов терпеть и днем с ними по возможности подольше находиться. Да и за дальнейшим обучением прослежу. Ибо теперь это не только мое личное дело, а эпического значения задача. От того, как я воспитаю будущего правителя государства, будут судьбы десятков тысяч людей зависеть. Что-то на пафос пробило. Ну, что же эти за дверью никак не уймутся?! Все! Встаю! Ух, как я зол!

Шумные друзья при моем появлении как по команде заткнулись. Может на лице моем что-то прочитали? Ладно, колитесь, из-за чего сыр-бор?

Все как обычно. И чего это, все вокруг меня такие предсказуемые? Не поделили сегодняшнее мое время. Очередь так-то Боженина. Она ее еще с начала недели занимала. В планах было отправиться сегодня на материк. Там мы новую школу открываем. Пока начальную. И не только для детей, но и их родителей тоже. Ликбез в самом разгаре. В моем царстве-государстве все должны уметь читать! Ну, в идеале, понятное дело. И это не просто моя блажь, а научно обоснованное деяние. Умеющим читать можно будет газеты подсовывать. Где я смогу правильно расставить акценты в извечных житейских вопросах «кто виноват?» и «Что делать?». Надо нам создавать из невнятной кучи неграмотных индивидуалистов правильно воспитанное общество. Где слово «общество» от слова «общность» происходит. А Борис, непричесанный варвар, прямо как есть, в грязной обуви, по светлым планам нашей госпожи министра вознамерился пройти. Ему тоже надо! У него озарение! А нужных материалов, предписанных озарением, в наличии не оказалось. Вот он и хочет меня в свою лабораторию залучить, чтобы обсудить наглядно, где взять и кого за всем этим потребным направить. И стоило ради этого сюда приходить и орать? Ему же не ко мне, а к Плещееву надо. Кораблями, чтобы отправить за необходимыми материалами он у нас заведует. Короче, послал я его. К Плещееву. А Боженка меня в щечку поцеловала! Чисто, как защитника прекрасной девы от посягательств грубого варвара.

К намеченному на сегодня для нас Боженой делу приступили не сразу. Сначала, как и полагается, плотно подзаправились. Все же торжественное мероприятие может продлиться не один час. Пока речи бравурные произнесут, пока собственно саму школу покажут. Пообщаться с учителями и будущими учениками тоже ведь надо. Напряжно это делать было бы с пустым-то брюхом. Под конец завтрака и Светик к нам выползла. Сама проснулась, мальчишки утомившиеся ночным ревом еще продолжали дрыхнуть, копя силы для новых свершений.

— Ну что, готова? — Я взмахом руки открываю пылающую язычками пламени рамку портала. — Ну, что встала на пороге? Шагай внутрь уже.

Божена никак не могла отойти от ступора. Портал для жителей этого мира с недавних пор стал невероятно красивой легендой. Мол, где-то далеко на Западе (Юге, Востоке, Гиперборее, Тмутаракани — в разных местах направления указывались разные) живут себе, поживают необычайно сильные маги. Из тех, что землю трясут и плевком орлов с небес на землю ссаживают. Вот эти-то самые маги и ходят в гости через порталы. Но то в легендах, а тут в повседневности вдруг ей предлагают через такой пройти. Есть отчего тормозить начать.

Я взглянул в сторону супруги, Светла уже неделю как была мной проинформирована о таких моих возможностях. Точно не разобрал, но вроде смотрела на меня с легким осуждением. То она одна была одарена тайным знанием о наличии в распоряжении мужа этих порталов, а тут эксклюзивность ее знаний нарушают. Но что делать. После принесения мне клятвы всеми значимыми людьми нашего города, риск ухода налево этого знания резко уменьшился. А возможность самому порталами пользоваться — она, знаете, тоже дорогого стоит. Вот, к примеру, возьмем сегодняшний день. Так бы мы сначала в порт топали. Потом полчаса минимум на корабле плыли. Еще больше часа на лошадях тряслись, ну или в повозке, по затратам времени одинаково. Задействовали бы кучу людей. А тут раз — и мы уже там. А охрана моя пусть продолжает в своей комнате, в резиденции отдыхать. Достало уже, всюду ходить под конвоем. Ребячество, конечно, и грубое нарушение мной техники безопасности. В дальнейшем и их надо будет обязательно проинформировать о моих порталах и всегда брать с собой. Но могу я хоть один раз вот так похулиганить?

Ну, что сказать? Школа, как школа. Деревянная. В дальнейшем-то мы будем их из камня класть, но пока у нас избыток древесины от расчищаемой под пашню территории вековечной дубравы, можем и сэкономить таким вот образом. И ученики обычные… некоторые. Несколько позабавили те из них, что с длинными, уже начавшими седеть бородами. Но на то и «ликбез».

Вернулись домой. Все дела, намеченные на сегодня, переделали, а еще куча времени осталась. Может все-таки заглянуть к Годунову? Чего он так страдал? Кст-а-ати! Мне ведь еще Борису надо будет рассказать о моем портале. Представляю, как он смертельно на меня обидится, что скрывал от него такую информацию. Блин! Уже страшно! Может, я лучше сегодня дома останусь?

Бориса я все-таки посетил. Он и в самом деле ругался сильно. Но как-то дежурно что ли. Без души. Видно, что полностью в возникшие перед ним проблемы погружен. Давай, рассказывай, бедолага, чего тебе в этой жизни не хватает.

А не хватало, как оказалось, Борису самой малости. Подходящего материала для артефакта, который бы мог не только сбрасывать вес нашего летучего корабля, но и возвращать его обратно. Так-то в распоряжении Годунова была чудесная девочка Маша, с грехом пополам все же научившаяся проделывать данную операцию. Но не тащить же ее с собой в каждый полет. Да и всего одна она, а в планах у Годунова уже были целые эскадры таких воздушных судов. Нужен артефакт. А для артефакта нужно что-то, что само умеет менять собственный вес. Борис, обнаружив такую проблему, почесал в затылке, но ничего подходящего припомнить так и не смог. Ну, не считать же за реальный вариант дошедшие когда-то до Москвы рассказы коренных жителей Сибири о появившихся в их местах каменных кошках. Вот те кошки изменять свой вес как раз могли. Чем и пользовались, улегшись на грудь заснувшим усталым путникам. Мда. Не повезло сибирякам с Родиной! Но, спрашивается, где Годунов и где Сибирь? И корабли Плещеева явно не смогут ему помочь в столь сложном вопросе.

— Что я тебе, дружище, скажу. — Начал я доводить до пациента его ужасный диагноз. — Я, конечно, еще кое-кого поспрошаю, но пока будем пользоваться твоими лодками, как есть. Сделаем причальные башни, веревочные трапы, якоря….

— Но ведь так никакого серьезного груза они доставить не смогут!

— Ну почему? В отдельных случаях очень даже смогут. Если Маша поможет. Кста-ати! Ты ведь мне так и не показал, что у тебя получилось.

— Прости, царевич, но пока еще рано. Еще не все доделано так, как надо. Может на следующей неделе….

— Ловлю на слове. На следующей неделе буду ждать.

— Да, да, конечно! — Годунов снова полностью погрузился в размышления о том, как поступить в сложившейся ситуации.