Букет горных фиалок

1

Громкий шипящий звук разбудил Элль. Она зевнула, потянулась и открыла глаза. Все вокруг предстало перед ее взором очень четким и ярким. Так бывает, когда ненароком ненадолго задремлешь, а потом вдруг проснешься. Элль смогла различить даже покрытые пылью крошечные шишечки ягод ежевики на кустарнике, пустившем корни прямо у обочины. Элль зевнула еще раз и пробудилась окончательно.

— Хочешь пить? — спросил Джереми.

— Очень.

Джереми протянул ей прозрачную пластиковую бутылочку с минеральной водой, и Элль поняла, что именно ее разбудило: шипение газа, вырвавшееся из бутылки, когда Джереми открыл ее.

Пластик бутылки был весь в бисеринках мелких капель и приятно холодил ладони. Элль приложила горлышко к губам и сделала большой глоток. Ей вдруг захотелось вылить воду на себя. Словно отвечая ее мыслям, со стенок бутылки сорвались несколько капель и упали ей на грудь. Элль тихонько замычала от блаженства.

— В чем дело? — поинтересовался Джереми, отвернувшись от дороги и глядя на нее.

— Капельки упали, — объяснила Элль мужу невинным голосом.

— Капельки? — не понял Джереми. — Куда упали?

— Туда… — Элль взмахнула ресницами, показывая, куда именно упали капельки.

Взгляд Джереми скользнул с ее лица к широко распахнутому вороту блузки. Брови мужа поднялись, а в глазах зажглись веселые огоньки.

— Может быть, мне стоит приметить тенистое дерево у обочины? — лукаво спросил он.

— М-м-м? — вопросительно хмыкнула Элль.

— Поставить у него машину и заглушить мотор…

Элль обвела взглядом тонированные стекла «Ситроена» и проговорила загадочным тоном:

— Может быть…

Спустя два часа «Ситроен» возобновил подъем по дороге. Вокруг громоздились горные склоны, поросшие лесом. Элль то представляла себе, что эти горы — громадные складки тяжелого зеленого бархата, и тогда «Ситроен» казался ей смешным желтым жуком, случайно залетевшим на прилавок той уличной лавочки, торгующей тканями, которую они с Джереми видели в Ла-Роке, где сошли с поезда. То ей казалось, что это — спины огромных мохнатых зверей, зарывшихся в землю до половины. Иногда лес со склонов исчезал, словно отхваченный бритвой, и тогда появлялась более яркая зелень луга с ажурными вышками высоковольтных линий. То и дело на глаза попадались огромные заросшие мохом валуны.

— Господи, ну и глушь, — произнес Джереми.

Элль посмотрела на мужа сквозь ресницы, а потом вернулась к созерцанию окрестностей.

— Почему же глушь? — сказала она. — Вон, погляди… По-моему, это дом.

На склоне, который выглянул из-за очередного поворота, действительно прилепилось строение с ярко-красной черепичной крышей. От него по склону горы бежала охряная лента грунтовой дороги, точь-в-точь такой же, по какой ехали сейчас они.

— Veni, vidi, vici… — вдруг сказал Джереми.

— Что-что? — переспросила Элль.

— Перед нами Рубикон. И нам надо его перейти… — сказал Джереми и добавил: — а возможно, и переплыть.

Дорогу пересекала весело бурлящая в быстром течении мелкая, но довольно широкая речушка.

Джереми остановил «Ситроен» почти у самой воды. Он открыл дверцу автомобиля, свесил ноги и принялся разуваться.

— Пойду проверю переправу. Есть риск, что медовый месяц мы проведем не в горах, а в речном круизе до Средиземного моря непосредственно в автомобиле.

— Я тоже хочу, — заявила Элль, надавливая на рычаг дверцы. — Не переживу, если тебя унесет одного. А веревки у нас нет?

— Есть, — сказал Джереми. — Я купил в Ла-Роке моток на всякий случай.

— Может, достанем, — озаботилась Элль. На какой-то момент она и вправду испугалась, что быстрый поток может унести мужа.

Джереми весело рассмеялся:

— Малыш, в этой речке утонуть может разве что цыпленок. Я просто не могу отказать себе в удовольствии побродить в холодной горной водице.

— А мы успеем до темноты добраться до места? — спросила Элль.

— Нам осталось каких-то двадцать километров, — беспечно ответил Джереми.

— Тогда и я. — Элль решительно толкнула дверцу. Джереми повернулся в сторону речки и всмотрелся в противоположный берег.

— В таком случае я посоветовал бы тебе надеть шорты.

— Зачем? — удивилась Элль.

— Я слышу какой-то звук. Скорее всего, это трактор, и он приближается к нам.

— Ты думаешь, им не понравятся мои трусики? — поинтересовалась Элль.

Муж посмотрел на нее, прищурив правый глаз.

— Думаю, понравятся, — задумчиво сообщил он.

— Тогда тем более зачем? — сказала Элль с вызовом. Джереми сделал грозное лицо:

— Я муж. Я требую!

— Тиран, — фыркнула Элль.

Она повернулась и взяла с заднего сиденья автомобиля шорты. Покинув машину, Элль демонстративно медленно надела их. Джереми с улыбкой наблюдал за ней.

— Они уже близко, — предупредил он, подняв палец кверху.

Элль и сама слышала тарахтящий где-то неподалеку звук двигателя. Она снова нырнула в автомобиль, схватила сумочку и достала из нее зеркальце. Из зеркала на нее взглянула молодая белокурая женщина с серо-зелеными глазами и озорной улыбкой на губах.

— Ты самая счастливая, — шепнула Элль своему отражению и подмигнула.

— Ты с кем там разговариваешь? — раздался голос мужа. Джереми вышел из машины и стоял возле капота.

Элль вернула зеркальце в сумочку, щелкнула замком.

— Ну и слух у тебя. Прямо-таки страшно становится. Ты трактор, наверное, за десять километров услышал.

Она вышла наконец из «Ситроена», на секунду задумалась и сбросила босоножки. Но тут же пожалела об этом. Дорога вся была усеяна мелкими острыми камешками, больно впивавшимися в подошвы.

— Караул, — жалобно сказала Элль.

Джереми обогнул машину и подошел к ней. Его джинсы были уже закатаны до колен.

— Ага… — протянул он. — Больно?

— Больно, — созналась Элль.

Джереми наклонился и поднял ее на руки.

— А так?

— А так — нет, — сказала Элль, обнимая мужа за шею.

Джереми понес ее к реке. Элль замерла в его объятиях, пораженная тишиной, стоявшей вокруг. Ни шум речной воды, ни бесконечное трещание кузнечиков в придорожной траве, ни шептание травы в редких порывах слабого ветерка — ничто не могло нарушить полного покоя, царившего здесь.

Все звуки только дополняли его — и не более. Даже трактор-невидимка, тарахтевший, но так еще и не появившийся на глаза.

Джереми вошел в воду, сделал несколько шагов и остановился.

— Как мелко, — произнес он. — Здесь едва по щиколотку и, похоже, глубже не будет.

— Отпусти меня, — потребовала Элль.

— Ты уверена, что хочешь этого?

Элль задумалась. Тут явно таилась какая-то каверза.

— О чем ты?

— Я бы рекомендовал сначала попробовать воду, — ответил Джереми.

Элль взглянула вниз. Быстро текущая вода образовала маленькие буруны вокруг щиколоток мужа. Солнечные блики прыгали по поверхности воды и по крупной окатанной гальке, устилавшей близкое дно.

— Опускай, — рискнула Элль.

— Ну как знаешь, — вздохнул Джереми.

Вода оказалась не просто холодной — она обжигала. Элль громко взвизгнула и прыгнула на мужа. Джереми подхватил ее на лету, покачнулся, но устоял на ногах. Элль вцепилась в его плечи и перевела дыхание.

— Ну и как? — поинтересовался он.

— Бррр… — Элль передернула плечами. — Как ты в ней стоишь?

— Я сам не понимаю как, — признался Джереми. — Мне кажется, что я вот-вот рухну.

— Эй-эй-эй… Не вздумай!

— Ладно, — рассмеялся Джереми. — Тогда потопали на бережок.

И потопал, высоко задирая колени и с силой опуская ноги в воду. Брызги летели выше головы. Элль визжала и колотила кулаками по груди мужа. Джереми хохотал. Элль не выдержала и засмеялась сама.

— Ты медведь, — сказала она уже на берегу. — У вас в Канаде водятся медведи?

— Да. Гризли.

Джереми присел возле воды, зачерпнул ладонями горсть и умылся. Глядя на мужа, Элль опять зябко передернула плечами.

— Хорошо! — сказал Джереми.

— А какие они, гризли?

— Большие. Такие, как я.

Эль наморщила нос.

— Хвастун.

Джереми поднялся, сгорбился, расставил руки и шагнул к ней.

— А когда их злят, они делают вот так. — Он утробно заворчал, обхватил ее руками и прижал к себе.

— А дальше что они делают? — спросила Элль.

— Едят обидчиков, — сообщил Джереми.

— Тогда съешь меня.

— Сейчас.

Джереми наклонился к ней и поцеловал ее. Время на какой-то момент замерло и приостановило свой бег.

Трактор так и не появился. Переправившись через речушку, они вскоре увидели уходящую вправо дорогу, на которой вдалеке виднелся крохотный на таком расстоянии трактор, и решили, что он направляется именно к тому дому с красной черепичной крышей.

Джереми включил радиоприемник и отыскал станцию, передававшую классическую музыку. Может быть, на Элль подействовала моцартовская «Ночная серенада», а может быть, холодная, как лед, вода горной речушки, но она почувствовала, что ее снова клонит в сон. Она свернулась в уютный клубочек и закрыла глаза.

— Подремлешь? — спросил Джереми.

— Угу, — мурлыкнула она в ответ.

Музыка стала чуть-чуть тише. Элль слышала, как скрипнула кожа автомобильного сиденья, когда муж наклонился к приемнику, а потом погрузилась в полузабытье, в котором сна нет, а в голове чередой текут мысли.