Бывшие

1.

Мои каблуки отбивают дробный ритм, по ламинату офисного коридора. Я, как и все сотрудники нашей фирмы спешим на утреннюю планёрку, где нам предстоит познакомиться с новым генеральным.

Наша маленькая, но бойкая организация, по продаже офисного оборудования, теперь вошла в более мощный концерн, который прибрал нас, со всеми потрохами, к рукам. И теперь мы являемся частью огромной корпорации, а это конечно хорошо, но соответственно, нас ждут должностные перемещения, и возможно увольнения, а я так упорно работала последние три года, чтобы сесть в кресло начальника отдела развития. И ведь всё к тому шло, к концу года должность могла бы быть моей, но, увы и ах. Я не обольщаюсь! Явно новый руководитель, захочет посадить на тёплые места, своих приближенных, или сделать новые назначения.

О нём у нас совсем скудная информация. Он долгое время возглавлял один из филиалов, теперь уже нашей огромной корпорации, в столице, но вот за какие-то грехи был сослан к нам. В чем дело никто не знает. Мы даже не знаем, как его зовут, просто в пятницу вечером, до нас донесли, что в понедельник мы выходим в совершенно другую организацию, и что все мы в подвешенном состоянии. Конечно, первыми полетят, руководители, это понятно. Но и я операционный директор, не последний сотрудник, так, же могу слететь с остальными, а уж о новой должности и говорить нечего. Эх, а я уже почти заказала весенний тур в Турцию!

Мы все рассаживаемся в конференц-зале. Народу человек пятьдесят. На первых рядах всё наше руководство. Директора фирмы, их замы. Мы за ними, вместе с Лидкой, моей подругой, и юристом нашей фирмы, и другими сотрудниками.

Все взбудоражены предстоящими изменениями, в зале стоит гул.

- Господи, хоть бы только не баба, - тихо взмаливается Лида.

- Почему? – шепчу я.

- Потому что Розочка,- отвечает она, сверкая голубыми глазами, - баба на такой должности, это терминатор, или Сара Конор. Будет метать, направо и налево, доказывая всем и каждому, что она недаром занимает эту должность, а мы как мелкая поросль первые попадем под косу.

- Да ну тебя, Лидия Николаевна, ты какая-то сексистка, - фыркаю я в ответ, - возьми нашу Жанну. Вот же где железная леди, но начальник справедливый!

Мы обе бросаем короткий взгляд на яркую рыжеволосую женщину, сидящую среди мужчин в первом ряду. Перед Жанной Андреевной трепетали все, даже бывший генеральный, старался с ней не связываться, если она была не в духе. Но в тоже время, это был высококлассный специалист. Она разбиралась во всех аспектах дела, и хоть жутко строжила, да так что порой коленки тряслись только после одного телефонного разговора с ней, но всё же находила выход из любых ситуаций. И это она, между прочим, прочила мне место начальника отдела развития. Для неё самое главное было добросовестное выполнение обязанностей. А я очень добросовестная, и очень обязательная, да и просто люблю свою работу! Вот кому не следует бояться лишиться своего кресла, так это Жанне. Если нынешний генеральный не дурак, он давно изучил все наши досье, и должен понимать, что на ней держится вся организация. А я уже морально приготовилась к увольнению. Жалко конечно. Я же здесь после института, сразу. Во всём приходилось разбираться самой, до всего доходить своей головой. За пять лет от помощника руководителя, чуть не доросла до начальника отдела. А теперь всё прахом пойдёт, и фирма наша уютная, которой больше нет, и должность обещанная, и работа.

Ладно, что нас не убивает, делает сильнее.

Лидка продолжала что-то бурчать, по поводу, что мужик на такой должности предпочтительнее, и чем старше, тем лучше, я же подозревала, что подруга просто хочет охмурить нового начальника. Есть у Лидии такой пунктик. Будучи голубоглазой блондинкой, с точеной фигуркой, Лида, видимо с детства привыкла ко всеобщему обожанию. Да так и было. Она всегда была элегантна и модна. Всегда излучала уверенность, и даже некую властность. Вся мужская часть нашей фирмы, была без ума от Озеровой. Начиная с курьеров Витьки и Мишки, до руководителей Савелия Петровича, и Игоря Павловича. Все мужики пускали на неё слюни, а Лида не будь дурой, умело пользовалась этим, то сроки сдачи отчёта, от которого стоит вся остальная документация, подвинет на пару дней, то срочно и внеурочно надо доставить какие-нибудь документы, всё это может сделать Лида. Одной улыбкой, и взмахом ресниц. И ведь, ведутся мужики на эти ужимки, так она потом ещё и благодарит их томным голоском, уверяя, что они спасли её жизнь. Сама Лидка в свои тридцать лет, была дважды замужем и дважды разведена, и, причем в отличных отношениях со своими бывшими. А теперь этой красотке очень захотелось покорить новый рубеж. Закадрить нового генерального. И ведь не видела ещё ни разу, а глаза вон как блестят, отливают уверенностью.

Мне бы так. Я ей искренне восхищаюсь. У меня-то в мои двадцать восемь, только и были одни серьезные отношения, которые я по молодости лет запорола сама, и парочка ни к чему не обязывающих романчиков. Не складывалась личная жизнь у меня. Я подозревала в неудачах карму. Я причинила боль любящему человеку, и теперь мне не будет счастья, а с приходом нового генерального, ещё и работы. Я вздохнула и глянула на часы на дисплее телефона. Без двух минут десять, скоро, скоро свершится судьба нашего коллектива.

ВСЕГДА РАДА ВАШЕМУ ВНИМАНИЮ И КОММЕНТАРИЯМ!

ДОБАВЛЯЙТЕ КНИГУ В БИБЛИОТЕКУ И ПОДДЕРЖИТЕ ЗВЕЗДОЧКОЙ "НРАВИТСЯ"!

Во вкладке обо мне есть приглашение в мой ТГ. Там живое общение, всё самое интересное и актуальное. Заходите!

2.

Ровно в десять, двери зала открываются, и все шепотки разом прекращаются. Все взгляды устремляются к вошедшим. По проходу к кафедре идут двое мужчин. Первый молодой, подтянутый, в модном костюме, и начищенных туфлях. Зачесанные назад волосы, открывают узкое лицо. Он бесстрастно смотрит перед собой. В руках у него кожаный кейс, и подойдя к кафедре, он кладёт его на стол и открывает, достаёт несколько листов и передаёт второму мужчине.

А второй…

- Стеф…- срывается с моих губ вздох, и он чётко ловит мой пораженный взгляд. Задерживает его на долю секунды и отводит. Проходит и забирает у парня листы, бегло пробегает глазами.

Второй мужчина, это моя боль, и стыд, и незажившая за столько лет рана. Мы не виделись шесть лет. И он конечно изменился.

Взгляд зелёных глаз стал острее, жестче. Прямо мурашки по телу пробежали, когда он на меня глянул. Светлые волосы в модной стрижке, по-деловому убраны назад. На загорелом скуластом лице, в уголках глаз добавились морщинки. Вокруг полных губ, модная сейчас тёмная аккуратная щетина. На нём тонкий джемпер, тёмно-синего цвета. Деликатная ткань не скрывает рельефные мышцы на руках, и широкий разлёт плеч. Он подтягивает рукава, открывая запястья, и на правой виднеются массивные часы. Узкие брюки обтягивают стройные бёдра. Он поднимает глаза и обводит всех собравшихся серьёзным взглядом. Да он изменился, он стал ещё красивее, и поэтому моё сердце пустилось вскачь, а щёки обожгло румянцем. Да, теперь я точно могу увольняться, потому что он при первой же возможности избавиться от той что, когда-то изменила ему.

- Добрый день! – произносит он.

Голос красивый, низкий. – Меня зовут Степан Дмитриевич Белый, и я ваш новый генеральный директор.

***

- Степан! – смеюсь я, и смотрю на незнакомца, что подсел, за наш столик, и недолго думая, начал знакомиться причем не сводя с меня пламенного взгляда. – Ну, тогда это точно судьба, потому что меня зовут Роза, - продолжаю смеяться, и стрелять глазками.

Мне нравится этот нахал. Он очень хорош собой, у него обаятельная улыбка. Такая озорная, так и тянет улыбаться в ответ.

- Роуз, - тянет он низким голосом, с приятной хрипотцой, и меня цепляет ещё больше. – Я год стажировался я в Англии, и там бы тебя звали бы именно так.

- В Англии?- удивляется Женька, тоже строя глазки красавчику. Он мельком глядит на неё, и опять возвращается ко мне.

А я бесцеремонно тырю, у него из чашки орешки, кладу в рот, и облизываю пальчики. Не знаю чем я его зацепила, но, то, как он смотрит на меня, кружит голову круче алкоголя.

- В Англии? – повторяю я Женькин вопрос, только спокойней и с улыбкой. – А тебя там как звали?

- Меня там звали Стефан, или Стеф.

- Стеф, - пробую на вкус его имя. – Классно!

Он улыбается и у него на щеках появляются ямочки.

- О нет! – стону я, прикрывая глаза. – Ты решил меня убить своей улыбкой! Признайся это твоё оружие, секретное!

- Не понимаю о чём ты, - говорит он по-английски и продолжает улыбаться.

- Выстрел прямо в сердце, - я прикрываю левую грудь, и он переводит зелёные глаза на неё и облизывает губы. Я ловлю его за подбородок и поднимаю голову на уровень выше.

- Мои глаза выше, Стеф, - сверкаю своими.

- Да они у тебя очень красивые, - не теряется Степан, - тёмные, словно горький шоколад!

Надо же, в сумерках бара смог рассмотреть цвет моих глаз.

- Ладно, прощён, - усмехаюсь я.

Мы проболтали весь вечер, и почти всю ночь. Обо всём. Это было так здорово, словно мы уже были знакомы целую вечность. Ему было двадцать восемь, и он действительно стажировался в Англии. Родители прочили ему работу в посольстве, но он бросил всё, поняв, что это не его, и занялся простыми продажами, за пять лет достиг таких высот, что родители, наконец, перестали его упрекать, и успокоились.

Я сразу же подсуетилась, намекнув, что через год заканчиваю, институт, экономический факультет, и мне не помешает стажировка в такой солидной компании, особенно имея в знакомцах, не больше, не меньше регионального директора. Стёпа тут же закатил глаза.

- Я так и знал что ты со мной по расчёту! – фыркнул он.

Я рассмеялась, и чмокнула его в губы.

- Нет что ты милый, я исключительно по любви!

В этот же момент, он уже накрыл мои губы, и мы сладко процеловались, полчаса.

У нас вообще всё было быстро. Мы съехались почти через неделю, тогда же впервые переспали. Подруги крутили пальцем у виска, не удивлюсь, если его друзья делали то же самое, но только нам было всё равно. Мы спешили жить, словно наверстывали то время, когда не были знакомы. Нам было так уютно и хорошо вместе, что мы могли пронежиться в постели все выходные, просто лёжа в объятиях друг друга.

Вспоминая те счастливые дни, я всегда улыбаюсь, они даже в памяти окрашены золотистым солнечным светом.

А потом была отвратительная сора. Стёпа очень сильно приревновал меня к своему другу, наговорил гадостей, я выбежала из дома в слезах. Немного перебрала с подружками, когда травила алкоголем обиду на него. Каждый мой шаг тогда был продиктован обидой и злостью, хотелось сделать ему очень больно, и я нашла способ. Вызвонила его, а сама пошла, танцевать с первым, подкатившим ко мне мужиком. И даже не остановила его, когда он потащил меня наверх, в вип-кабинку, мне казалось, что у меня всё под контролем. Только контроль закончился, когда этот мужик уже совсем охамев, начал откровенно меня лапать, задирать юбку. А когда он завалил меня на диванчик, и придавил своим потным телом, появился Стёпа. Мужика, конечно, он оттащил, ещё и морду ему набил, но и меня слушать не стал. Отвёз домой, и уехал, больше не вернулся. Я, конечно, всячески искала с ним встречи, верила, что смогу объяснить, ведь по сути ничего не произошло, но вот прошло шесть лет, а «воз и ныне там», я изменщица, а он не простил.

3.

Степан говорил, коротко и чётко по делу. Быстро обрисовал ситуацию, стратегию развития, обещал без нужды никого не сокращать.

Я смотрела на него, наверное, жаднее остальных. Просто за столько лет, впервые его увидеть, и понять, что в тот вечер я потеряла намного больше, чем мужчину. Возможно это мой спутник жизни. Я была глупой двадцати двух летней девчонкой. Он так любил, что я верила, он простит мне любую глупость. Но тогда видимо я перешла грань.

Я рассматривала его стройную, гибкую фигуру, почти не слушая его. Ловила жесты, и отметила, что на безымянном пальце правой руки нет кольца. Он узнал меня. Да что там, он прекрасно знал что, я здесь.

Шесть лет назад, у меня было ассиметричное розовое каре, и тяга к ярким леггенсам и кроссовкам. Но сомнений нет. Даже сейчас, видя меня в деловом брючном костюме, со стянутыми в аккуратный пучок каштановыми волосами, он узнал меня. И мне несдобровать. Лучше сама напишу заявление, хотя так жалко, я так стремилась к повышению, а теперь…

- Высшее звено руководства прошу остаться, с остальными поговорю позже, - вклинивается в мои нелёгкие думы голос Степы, - если вопросов нет, давайте закончим.

Мы расходимся по рабочим местам. Все гудят. Лидка, идущая рядом просто в восторге. Уверенна в мыслях она уже женила Стёпу на себе. У меня же в голове полный сумбур. Что делать? Сразу уйти, или дождаться пока он попросит. Не упустит он случая насолить мне. Отомстить.

- Роза, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю, - ворчит Лида. Мы вышли из лифта и идём по светлому коридору к моему кабинету.

- Что? – отвлекаюсь от своих дум.

- Генеральный-то горячий мужик, - шепчет она с придыханием.

И мне почему-то противно и ревниво от этих её слов. Он конечно давно не со мной, но всё же…

- Нормальный, - чеканю я.

- Ни фига себе нормальный, - возмущается она такой оценке, и заруливает вместе со мной в мой кабинет, плюхается на стул, возле стола.

- Роза, ты вообще его рассмотрела? – спрашивает Лида.

- Рассмотрела, - отзываюсь я, и вздыхаю, сажусь за стол, и с тоской гляжу в окно, на заснеженный пейзаж. Лидка, конечно, моя подруга. Вот как, пришла сюда, так и дружим, но рассказывать ей, что Белый Степан Дмитриевич, мой бывший, мне не хочется. А она не унимается, строит планы по его соблазнению. Слушать противно!

***

- Слушай, Роуз, ты уверена, - сбивчиво шепчет Стёпа, переплетая слова с быстрыми поцелуями.

Я же вцепилась в ремень на его брюках, расстегиваю и тяну за пуговицу.

- Стеф! Я совершенно уверена, что хочу тебя! Перестань меня об этом спрашивать, и раздевайся! – я прижимаюсь к нему всем полураздетым телом.

Сам же затащил меня к себе, кофе попить, а теперь сомневается.

- Ты сумасшедшая! – смеётся он, отдаваясь полностью в мои руки.

Я прижимаю его к стене, стаскивая остатки его одежды, и приникаю в страстном поцелуе. И плевать, что мы знакомы всего неделю, мы не девственники, чтобы выдерживать какие-то сроки.

Спускаюсь ниже, веду влажный след от шеи к груди. Обвожу языком сосок и прикусываю, потом снова целую. Впитываю его вкус и аромат. Чувствую под пальцами дрожь его тела, и завожусь сильнее.

Его руки шарят по всему моему телу. Сжимают, гладят, трут.

- Роза! Роза! Розочка! – хрипит он, и толкает меня назад, аккуратно ведёт, и мы постепенно, через сотню, наверное, поцелуев оказываемся в спальне. Понимаю это, потому что он толкает меня, и я падаю на кровать, а он зависает сверху. Такой невыносимо красивый, распалённый, жаркий.

Я обхватываю его ногами и без смущения трусь, об твёрдый член, торчащий из под боксеров, в расстегнутой ширинке. На нас ещё так много одежды, и нет совершенно никакого желания разъединяться.

Я стону, когда он всё же, отрывается от меня. Встаёт и включает торшер.

- Хочу видеть тебя, - сипит его голос.

Он возвышается надо мной, голый по пояс, в расстегнутых джинсах. Тени играют на рельефных мышцах. Светлые волосы растрепались, а зелёные глаза так темны от страсти, что я сжимаю в предвкушении бёдра. Подтягиваюсь на локтях, и стягиваю через верх кофту, откидываю её, потом расстегиваю бюстгальтер, и стягиваю его уже более медленно.

- И что же ты хочешь видеть? - спрашиваю я, охрипшим от желания голосом, ловя его жадный взгляд, скользящий по моей груди.

- Всё, - отвечает он, - хочу рассмотреть в деталях, как ты плавишься от желания!

Я тяну вниз свои леггенсы, вместе с мокрыми трусиками. Стаскиваю сначала с одной, ноги, потом с другой. Потом закидываю за голову руки и выгибаюсь. Грудь бесстыдно топорщится острыми вершинками.

- Рискую расславиться под твоим взглядом! – шепчу, и облизываю пересохшие губы.

Стёпа скидывает джинсы, потом боксеры, и я тоже, не без интереса изучаю его. На мой неискушённый взгляд, он там хорош. Я поднимаю глаза, и натыкаюсь на его взгляд, и тут же смущаюсь. Он же просто улыбается и склоняется надо мной.

- Наконец хоть что-то смутило мою наглую девочку, - бормочет он, целуя мой живот.

4.

Как я не переживала, но до конца недели мы работали в штатном режиме. Никто меня не увольнял, на ковёр не вызывал. Вообще, в офисе заметно все выдохнули, только Лидка всё сетовала, что никак не может застать нового генерального. И нигде. К себе он её не вызывает, в общей столовой, и кофейне не мелькает. Разве что его помощник, Пётр, порой попадался на глаза, но и тот очень скуп на информацию. А на трепыхание ресничек Лиды, смотрел безразлично, и на все её завуалированные вопросы, отвечал спокойно, что она всё узнает в своё время.

Я же немного выдохнула, хотя и понимала, что всё ещё впереди. Ну не упустит Стёпа шанс, отыграться на мне, за покоробленную гордость. И поэтому, чем дольше оттягивался этот момент, тем тревожнее мне становилось.

Ну, вот и пятница, впереди два выходных. Обещала маме наведываться в гости. Как раз из Германии приехал брат, а я в силу своей занятости никак не встречусь с ним. Мы с Пашей не особо близки, возможно, сказывается большая разница в возрасте. Всё же четырнадцать лет, что у нас может быть общего, только непосредственное и неопровержимое родство. Кстати все мои родные знакомы со Стёпой, мы же собирались жить вместе долго и счастливо, как впрочем и я с его.

День подходил к концу, когда зазвонил внутренний телефон.

- Роза Викторовна, - услышала на том конце голос Петра, - готов ли отчёт по внедрению новой концепции на новых розничных каналах.

- Конечно, Пётр, - кивнула я, чувствуя, как холодеют руки, - был готов ещё вчера.

- Прекрасно, - доволен Пётр, - прихватите его, и к генеральному. Степан Дмитриевич, желает видеть вас через пять минут у себя.

- Поняла, - постаралась произнести твёрдо, но голос подвёл меня. Да и плевать!

Я с размаху плюхнулась в кресло. Надо настроиться, а не выходит, коленки так и трясутся. Прошли две минуты из отведённых пяти, а я всё сидела не в силах пошевелиться.

Надо собраться! Не хватало ещё и опоздать. Давай Роза! Ты сможешь!

Я подхватила увесистую папку. Отчёт у меня объемный и подробный, засеменила к выходу, но остановилась, у зеркала и поправила макияж. Потом оправила узкую юбочку, и пригладила жакет.

Ладно, была, не была!

Пару мгновений на лифте, до нужного этажа, и я тут же попадаю в приёмную генерального. Бывала здесь не часто, но приходилось. Она наполнена светом, льющимся из огромного окна, и ароматом кофе. Ярко и будоражаще. Сразу отметила изменившуюся обстановку. Теперь здесь обосновались два стола. Алочку, секретаря бывшего генерального, оставили на месте. Мы приветственно друг другу кивнули. А вот у самых дверей теперь стоял ещё один стол, и его занимал Пётр. При виде меня он встал, поздоровался и просил подождать немного, глянув мимоходом на часы. Видимо отмечает, уложилась ли я за отведённое время. Он прошмыгнул за массивные двойные двери кабинета, руководства, сверкая начищенными туфлями. На нем, как и всегда, отглаженный модный костюм тройка, тёплого шоколадного цвета, который сидит, как влитой. Этот модник мог поспорить со всеми женщинами в офисе.

Я потихоньку спросила у Аллы как у неё дела, пока Пётр скрылся за дверью. Она показала мне жестом окей. Тут же вернулся Пётр.

- Прошу вас проходите, Степан Дмитриевич ждёт вас!

Я стараюсь незаметно перевести дух, и крепче сжимаю папку с отчётом. Шаг, первый второй. Массивная дверь, распахнута, ждёт. Захожу в просторный кабинет, и Пётр закрывает за мной дверь. Здесь тоже большие панорамные окна, и всё залито дневным светом. Посредине большой стол, с задвинутыми стульями, только высокие спинки торчат. У стены стоят два кресла, и столик. Рядом полки уставленные книгами. Недалеко виднеется лестница, которая ведёт наверх. Там выход на крышу, и совершенно чумовая площадка с видом на весь город. Как-то бывший генеральный приглашал нас всех отметить, повышение показателей, так вот отмечали там, шампанским. Мой первый раз, когда я была принята в высшую лигу.

Ещё один стол стоял у противоположной от входа стены. Большой массивный, сейчас заваленный бумагами. За ним, а вернее за раскрытым ноутбуком сидит Стёпа, упорно не замечая меня. Я остановилась у его стола, переминаюсь с ноги на ногу, рассматриваю. Он, как и неделю, назад, в тонком джемпере, только в сером, рукава закатаны, открывая массивные загорелые кисти. Длинные пальцы мечутся по клавиатуре, глаза следуют за набираемым текстом. Снова лёгкая небритость, которая ему безумно идёт. Он хмурится, но на меня упорно не обращает внимание.

- Степан Дмитриевич, если вы заняты, я зайду попозже, - не выдерживаю я его игнора, и подаю голос.

Он отрывает взгляд от ноутбука, и переводит на меня. Смотрит холодно и строго.

- Присядьте, Роза Викторовна, - спокойно отзывается он, - мне нужно завершить одно дело, - и снова переводит взгляд к девайсу.

Делать нечего, отодвигаю стул, и сажусь за стол, кладу перед собой отчёт, мельком бросая на него косые взгляды. Пытаюсь унять своё взбесившееся сердце. Ничего хорошего от него не ожидаю, и готовлюсь к обороне, но через минуту он встаёт из-за стола, и подходит ко мне. Встаёт рядом, и я робко поднимаю на него взгляд. Меня накрывает приятный аромат его парфюма. Стёпа вытягивает папку из-под моих пальцев, и садится напротив, начинает изучать отчёт.

Стараюсь не пялиться, но смотреть-то больше некуда, и поэтому изучаю его склоненное над бумагами лицо. Как и ранее, отмечаю морщинки на лбу, и в уголках глаз. Полные губы поджаты, длинные пальцы скользят по строчкам. Он загибает бровь, хмыкает, возвращается на две страницы ранее, что-то перечитывает. Я нервничаю, и даже закусываю губу.

5.

Музыка орёт на всю кухню, я ору тоже, подпеваю. Выплясываю по кухне в смешном переднике с котятами. Его мне подарила мама, на восьмое марта. Ни разу его не надевала, а теперь вот сподобилась. На мне длинная футболка Стефа, с номером восемнадцать. Она у него с тех времён, когда он занимался плаванием, и выступал под этим номером на соревнованиях. Футболка мне до колен, и теплые носки, тоже с котятами. И вся я такая мимимишная, со своими розовыми локонами, даже фотку сделала для инсты. Готовлю на холостяцкой кухне ужин. Впервые. Всё как-то перебивались ресторанной едой, да походами в кафе, а тут выдался свободный день, и пока Стеф, на работе, я включаю режим домохозяйки, навожу порядок, и готовлю пасту, по рецепту моего любимого Джейми Оливера. Я вообще обожаю все эти кулинарные шоу, Стефа тоже подсадила, он даже пророчит мне будущее ресторанного критика. Издевается, стервец. Смеётся над моей самой заветной мечтой.

Мы уже месяц, как живём вместе, и всех тех ужасов, которыми меня пугали более опытные подруги, типа совместной притирки, скандалы, и прочей лабуды, всё никак не происходит. Нам вообще лайтого вместе. Просто наслаждаться друг другом. Не спорить о пустяках. Все роли давно уже обозначены. Стёпа мужчина, он и главнее, я его слушаю, иногда просто немного капризничаю, он мне это позволяет.

Я не слышу, как хлопает дверь, это и не удивительно, у меня так орёт музыка, и поэтому я вздрагиваю, когда на пороге появляется улыбающийся Стеф. Я отрываюсь от помешивания пасты, и обнимаю его, и мы вместе начинаем подпевать известной песне. Я рассматриваю его усталое лицо и делаю музыку тише.

- Сегодня пришло время, попробовать мою готовку, - объявляю я, растягивая галстук на его шее.

- Я бы сперва с удовольствием тебя попробовал, - бормочет он, оттесняя меня, к заваленному посудой столу, - прямо в этом фартучке и носочках.

- Серьёзно? – смеюсь я, - променяешь ужин на секс? Моя мама всегда говорила, что мужчину нужно сперва накормить!

- Твоя мама, мудрая женщина, - улыбается Степа и подсаживает меня на стол, оголяя мои бёдра, - просто весь день только и думал, что о тебе, - и зарывается носом в мою макушку.

- Тогда не напрягайся, - я облизываю губы, и спрыгиваю со стола, меняюсь с ним местами, и скольжу вниз, встаю на колени, и расстегиваю его ширинку.

- Роуз, - хрипло тянет Стеф.

- А что, может я тоже об этом весь день думала, - хитро улыбаюсь я, и высвобождаю его член из брюк, и трусов. Провожу ладонью по всей длине. Он становится тверже под моими пальцами. Шелковая кожа натягивается, на нём набухают вены. На алой головке выступает капля смазки. Я, не отрывая взгляда от лица Стефа, погружаю его член в свой рот. Он втягивает воздух через стиснутые зубы, и зарывается пальцами в мои волосы, толкается сильнее, так что входит на всю длину. Я усердно стараюсь. Мне хочется доставить ему удовольствие. И у меня, по-моему, получается. Стёпа закидывает голову назад, часто дышит, и шепчет моё имя.

- Роза! Розочка! – хрипит его голос, а пальцы ещё жестче держат мою голову, и движения его становятся быстрыми, резкими. И уже почти под кульминацию, мне кажется, что я сейчас задохнусь, но он протяжно стонет и изливается мне в рот. Я сглатываю, горячее семя, и отстраняюсь. Он наклоняется, тянет меня на себя. Всё ещё тяжело дышит, но все, же целует.

- Не доводи меня так больше? – бормочет он.

- Тебе не понравилось? – вскидываю глаза.

- Просто, я забылся и был жёсток с тобой. А я не хочу причинить тебе боль!

- Но тебе понравилось? – допытывалась я.

- Понравилось, - улыбнулся он.

- А мне понравилось, что ты доволен, и я не фарфоровая, не развалюсь от пары сильных толчков!

- Да! – протянул он. – Так может, проверим?

- Проверим, - хитро улыбаюсь я.

В тот вечер до ужина мы так, и не добрались. Тем более что моя паста, мои феттуччини с морепродуктами сгорели, пока мы проверяли фарфоровая я или нет.

***

Выходные прошли суетно, ведь приехал Паша, и я провел оба дня у мамы. Теперь, правда, он больше откликался на Пауля, уже как десять лет он жил в Эссене, занимая в одной из промышленных компаний руководящую должность. Последний раз мы виделись, наверное, года три назад, он тогда внезапно прикатил на новый год, и мы встречали его все вместе. Мама тогда была счастлива, все зимние каникулы, мы шатались по разным мероприятиям, и городским достопримечательностям, гуляли допоздна, было классно. И вот, он снова, не говоря ни слова, опять внезапно прикатил.

Долго обнимал меня, когда я с утра явилась к родительнице, и всё выспрашивал у меня про женихов. Сам-то в свои сорок три так и не был женат, всё говорил, что не встретил ту самую. Надо же! Мой брат, такой скупой на эмоции, и ждал одну единственную. Хотя, может это, оправдание он придумал для нас с мамой, мы-то верили и понимали.

Вот и я на его расспросы, отвечала, тем же самым, мол нет того самого.

- Чем тебе Степка не угодил? – вдруг вспомнил он, когда мы сидели за столом.

Я прямо вздрогнула, и уставилась на него.

- С чего это ты про него вспомнил, Паш?- излишне резко отозвалась я.

- Хороший же мужик был, мне нравился, - хмыкнул он.

6.

Со Стёпой, мы почти не встречаемся, только по официальным случаям, типа общих собраний и планёрок. Я присутствую на них постольку поскольку, просто должность обязывает. Общаемся сугубо по-деловому и официально. Он не придирается, как и обещал. Всегда одаривает холодным взглядом, если нам представляется где-то встретиться. Впрочем, происходит это так редко, и коротко.

Самая наша долгая встреча наедине была в лифте. Я за пару мгновений долетела до своего этажа, и покинула кабину. И только идя по коридору, поняла, что задержал дыхание. Потому что, как только он вступил в лифт, на меня повеяло его ароматом. Свежим терпким, горьким. Вот тогда я и задержала дыхания, после того, как официально поприветствовала его, и отвернулась, ловя в зелёных глазах, безразличие и холод.

Должность начальника отдела развития занимает новый сотрудник, а вернее сотрудница. Ей около тридцати, она очень деловая, разговаривает чётко и отрывисто. Её зовут Божена Юрьевна. Она стильная шатенка, с пышными формами, которые упакованы в элегантные деловые костюмы. Замужем. И она моя непосредственная руководительница. А ещё она очень нравится Жанне Андреевне. У них возникает деловой тандем, и понимают они друг друга с полуслова. И надо отдать ей должное, она спец высшего пилотажа, как выразился Стёпа «акула», до которой мне расти и расти.

- Ты к новогоднему корпоративу то готова? – Лида заглянула ко мне в обед.

- А что прошлогоднее платье не подойдёт, - задумчиво пробормотала я, зависая над отчётом. Божена загрузила меня работой, и времени на болтовню почти не было, но не хотелось обижать подругу.

- С ума сошла! – хохотнула она. – Если ты не заметила, у нас в штате прибыло сотрудников, и почти все они мужчины. Да и ресторан, я слышала, будет самым лучшим. А ещё у нас горячий неженатый генеральный директор!

Я подняла на неё глаза.

- Из всего следует, что прошлогоднее платье отпадает, - сделала я вывод.

- Да нет что ты, иди как колхозница, одной соперницей меньше, - фыркает Лидка.

- Я вообще думаю, как увернуться от этого мероприятия, подкинь идейку, - я отодвигаю бумаги и откидываюсь на спинку кресло, массируя шею.

- Ты зануда, Розочка! – морщит носик Лида. – Есть шанс, выйти в свет, в прекрасном месте, выглядеть великолепно, позвать на танец Степана Дмитриевича, пофлиртовать. А ты хочешь уклониться.

В этом вся Лидка. Везде ищет приключения, и не унывает. За это и уважаю.

- Ладно, уговорила, - вздыхаю я, - пройдёмся по магазинам в эти выходные?

- То-то же! – прищуривается подруга. Она, конечно, многого не знает. А я не рассказываю. Представляю её реакцию на новость, о том, что Степан Дмитриевич, её горячий генеральный, мой бывший. У неё глаза на лоб полезут. Но она права, есть прекрасная возможность отдохнуть, и надо ей воспользоваться.

***

- А я могу уклониться от этого? – спрашиваю я, заглядывая Стёпе в глаза, после того как он предложил мне пойти с ним на его рабочий корпоратив.

- Серьёзно? – удивляется он. – Бросишь меня, на растерзание этих хищниц.

- Каких ещё хищниц? – озадачилась я.

- Все дамы нашего коллектива, в новогодний корпоратив превращаются в хищниц и охотниц на неженатых и свободных сотрудников, так что, если ты не пойдёшь со мной, рискую не вернуться, - выдаёт он мне расклад.

- Ужас! – я закатываю глаза. – А я ещё хотела к вам на стажировку пойти, думала компания приличная, а там просто Саванна какая-то!

Мы стоим в очереди за билетами в кино, и эта очередь не очень-то шевелиться.

- Ну что ты, - усмехается Стёпа, и мы делаем шаг вперёд к заветной кассе, - у нас вполне приличная компания, просто всё меняется на новогоднем корпоративе.

- В полночь, когда бьют часы, - вставляю я.

- Почти, - он снова усмехается. – А вообще, заставлять не буду, про последствия я тебя предупредил!

- Ты только что меня заставил, - скуксилась я, - манипулятор!

- Тем и живём! – довольно растянул он губы в улыбке, и я, не удержавшись, чмокнула его. Хорош, зараза, и мой!

- Это значит ты согласна? – допытывался он, после того как мы повеселили очередь, страстным поцелуем.

- Я сейчас, вообще на всё согласна, - ответила я, чувствуя как кружиться голова.

- Тащи её в ЗАГС, пока не соображает, - крикнул кто-то из очереди, и все рассмеялись.

Я удивлённо заозиралась, и залилась краской.

- Нет, - хитро улыбается он, - в ЗАГС, только после того, как ответишь мне кто отец Люка Скайуокера?

Я закатила глаза. Как мальчишка её Богу! Мы стояли за билетами на премьеру Звездных воин, и чтобы я хоть немного в них разбиралась, Стёпа предупредил меня за неделю, что нужно пересмотреть все предыдущие части. Я особо не возражала, а потом даже втянулась.

- И что если отвечу правильно, в жёны меня возьмёшь? – заломила я бровь, а очередь притихла, ей тоже было интересно, возьмёт ли, и отвечу ли я правильно.

- Возьму, - спокойно отвечает Стёпа.

- Все слышали! – оглянулась я вокруг.