Бывшие. Тайная дочь от босса (СИ)

Глава 18

Подъезжаем к дому родителей Максима.

Он выглядит так, будто его сюда прифотошопили прямиком с рождественской открытки: большая двухэтажная постройка с окнами в пол, широким крыльцом, украшенным еловыми гирляндами и мерцающими огоньками.

Во дворе – аккуратная извилистая дорожка, вдоль которой стоят припорошенные первым снегом ели.

Сказочно…

И воздух – сладкий, пахнущий хвоей.

– Хватит залипать, пошли, – бросает Максим, потянув меня за руку.

Ну как за руку… За наручники.

Чувствую себя какой-то болонкой на выгуле…

Поднимаемся на крыльцо.

Сердце моё отстукивает беспокойно и часто, грозясь проломить рёбра и ускакать на волю. Но я прижимаю к грудной клетке ладонь, успокаивая неровную барабанную дробь.

Максим звонит в дверь.

Через минуту на пороге появляется женщина – стройная, ухоженная, в элегантном коктейльном платье. Её каштановые волосы аккуратно уложены в гладкий пучок, а глаза светятся радостью.

– Максимушка! – Она раскидывает руки и притягивает сына к себе.

– Привет, мам, – бурчит он, отстраняясь. – Извини, что опоздали – собрали все пробки.

Метает взгляд с упрёком в мою сторону.

Да, конечно, во всем виновата Аксёнова.

– Ничего страшного, – мама Максима переводит своё внимание на меня. Её глаза вспыхивают ещё сильнее. – Боже мой, Максим! Неужели ты привёл девушку?!

Прежде чем я успеваю хоть как-то отреагировать, она заключает меня в объятия.

Теплые, уютные и одновременно жутко неудобные – попробуй обниматься, когда одна рука прикована к человеку рядом.

– Какая ты милая! Какая красавица! Просто прелесть! – Умиляется она, чуть отстраняясь, но не разжимая рук на моих плечах. – Заходите скорее, не стойте на пороге!

– Алиса, это моя мама, Альбина Юрьевна. Мам, это Алиса. Моя… – Сглатывает нервно. – Моя… В общем… Алиса.

Улыбаясь так, что щёки болят, льну к плечу Максима и смотрю на него, как влюблённая дура.

На мгновение лицо Альбины Юрьевны меняется – лёгкая тень недоумения скользит по тонким чертам, но тут же исчезает, сменяясь возбуждённой улыбкой.

– Алиса? Погоди, Максимушка, это та самая Алиса?

– Какая "та самая"?

– Мам, не начинай, – поспешно перебивает Максим. – Обсудим это потом, ладно?

Пряча наши закованные в наручники руки за спиной, Максим снимает с моих плеч накинутое сверху пальто.

Своё, естественно, не трогает – его стянуть через барьер, связывающий нас, без вариантов.

– Мам, ничего, если я сяду за стол в верхней одежде?

– Эм… Конечно, родной, если тебе так удобно, – смеётся она, явно списывая это на эксцентричность сына.

Топаем за ней через длинный коридор.

Дом родителей Максима изнутри – тоже сказочный, уютный, и я бы, может, даже успела этим восхититься, если бы не одно «но», которое угрожающе звякает каждый раз, когда я забываю, что пристёгнута к Максиму.

– Аксёнова, не тормози, – ворчит он, почти волоча меня за собой.

– Это тебе хватит тянуть! Я не робот, в отличии от некоторых!

– Алиса, дорогая, помоги мне, пожалуйста. – Альбина Юрьевна передаёт мне огромный керамический салатник. – Унесёшь?

– Конечно.

На одной вытянутой руке тащу его перед собой, следуя за мамой Максима.

Это намного сложней, чем мне могло показаться.

Оступаюсь…

Максим совершенно неуместно пытается помочь, но наши скованные руки совершают странный танец в воздухе.

Наклоняюсь вперёд, чтобы удержать миску, Максим непроизвольно наклоняется за мной. Он, кажется, пытается поправить положение, но лишь увлекает меня в сторону.

– Стой! – Шиплю я, балансируя.

– Я страхую! – Шипит в ответ.

Мы выглядим как два цирковых акробата, которые никак не могут понять, кто за что отвечает.

Максим тянет меня за руку, я вздрагиваю, и салатник зловеще покачивается в моей ладони.

– Так, нам нужно работать вместе, иначе всё пойдёт прахом.

– Согласна.

Пряча сцепленные руки за спиной, вдвоём хватаемся за несчастный этот салатник и тащим его так торжественно, словно собрались им кого-то награждать.

– Ой, ну вы посмотрите! – Оглядываясь, смеётся мама Максима. – Какие вы милые! Всё делаете вместе, да?

Улыбаясь, киваем с Максом, как два китайских болванчика.

– Прекрасная координация, Аксёнова, – язвит он шёпотом.

– Лучше помолчи, а то ещё и салатником по башке получишь…

Мы входим в большую столовую.

Краем глаза успеваю заметить нарядную ёлку в углу и стол, ломящийся от праздничных блюд. Но весь мой энтузиазм улетучивается, когда я вижу мужчину во главе стола.

Он выглядит сурово: нахмуренные брови, сжатые тонкие губы и взгляд, который словно высверливает внутренности. У мужчины те же голубые, почти ледяные глаза, что у Максима.

Сложно не заметить сходство – они похожи, как две капли воды. Это словно Максим, искусственно состаренный в программе на двадцать лет.

– Добрый вечер! – Голос срывается от волнения.

Он молча кивает.

– Как ты, отец? – Максим тянет свободную руку для рукопожатия.

– Как всегда, – сухо и прохладно.

Меня бросает то в жар, то в холод.

Я знакома с ним всего пару секунд, а уже понимаю, что этот человек точно не войдёт в список самых приятных, с кем мне довелось познакомиться.

Просто держись рядом с Максимом и молись, чтобы он не заметил этих чёртовых наручников, мысленно внушаю я себе.

Но ледяной взгляд, врезающийся мне куда-то между бровей, не сулит ничего приятного…