Царь пустыни

Глава 4. Поедатель Пепла

Они пришли перед рассветом – три десятка всадников на боевых аранаи, с дюжиной шестиногих существ размером со среднюю собаку, бегущих впереди. Без стягов, вооружены до зубов, в просторных светлых бурнусах и на таких же светлых ездовых животных, они походили на вырвавшихся из ночных кошмаров привидений. Во главе отряда скакал на скорпе пиромант в сером тюрбане, украшенном магическим самоцветом и пышным изумрудным пером. У его спутников на головах были обмотанные белой тканью островерхие шлемы.

– Охотники на рабов, – чуть слышно прошелестела подползшая ко мне вплотную Юния. Мы залегли на вершине холма, наблюдая из травы за отрядом. – Те твари, похожие на мохнатых палочников, – призраки. Вынюхивают кого-то. Они чуют не только запахи, повелитель, но и ауру.

Всадники шли от города, не торопились, словно прогуливались по поросшему бледной зеленью берегу. Их питомцы буквально стелились по земле. Нас не замечали – ветер дул к нам, а трава полностью скрывала нас.

– По наши души? Беззаботно идут.

– Уверены, что призраки учуют вас и госпожу Лилиану. Мы, дриады, пахнем растениями и почвой.

Не подумал о маскировке запахов, моё упущение. Не предусмотрел подобной ситуации, и на тебе. Где тонко, там и рвётся. Интересно, налоговик навёл на нас охотников, или он ни при чём, и наше невольное знакомство с ними случайность? Некогда ломать голову, у выживших спрошу. Если таковые будут.

– Юния, нам точно не избежать боя?

– Аранаи немногим медленнее лошадей, повелитель. Нам не сбежать.

Значит, бой. Хотя, какой там бой, так, максимум мелкая стычка.

– Отведите Лильку вон в тот распадок и спрячьтесь. Охраняйте её как зеницу ока. Акела, и тебя касается, не смотри на меня грустными глазами.

– Это не смешно, – заявила лежащая рядом сестрёнка. – Я буду драться. Не для того училась магии и маханию железками, чтобы отсиживаться в овраге, когда тебе угрожает опасность!

– Тише, Лиль, тебя весь Бирюзовый берег услышит. Не спорь со старшим братом, ладно? Ты участвовала в боях в Лантаре? Настоящих, насмерть. Подрастёшь, обучишься боевой магии, тогда – пожалуйста, сам позову тебя сражаться.

– Я могла бы взять на себя призраков. Волчата выполняют мои команды…

– Лиль, себя послушай. Какие, к демонам, волчата? Там три десятка закалённых вояк под командованием боевого мага. Думаешь, они будут стоять и смотреть на тебя? Часть кинется на меня, часть накроет вас стрелами, а то и чем похлеще. Мне придётся отвлекаться. Волки, скорее всего, погибнут. Этого ты хочешь?

Сестрёнка до крови закусила губу и, попытавшись испепелить меня взглядом, отвернулась.

– Ведите меня куда хотите.

– Повелитель, позвольте…

– Не позволяю, Камилла. Уходите. – Знаю я, чего вы добиваетесь, девчата. Не возьму вас в бой, вы мне нужны невредимые, как и волки, мой последний резерв. – Ждите до заката. Не вернусь, проверьте местность и призывайте Гархара, как я учил. Он доставит Лилиану на Зеркальное озеро, а вы, девчонки, своим ходом добирайтесь до Куркемба. С вами всеми непременно свяжется Авариэль. Мы на этот счёт с ней договорились. И прошу, Лиль, слушайся её.

– Что ты такое говоришь?! – в распахнутых глазищах сестрёнки набухли слёзы, она вцепилась мне в рукав. – Ты же вернёшься за мной? Победишь и вернёшься!

– Само собой. Не реви, – я вытер мокрую дорожку со щеки Лилианы и подмигнул ей. Вот дурак, заранее не предупредил девчат. – Ты будущая повелительница зверей, тебе не пристало плакать. Вдруг я попаду в беду, кто меня спасёт? Ревущей девчонке это точно не под силу.

– Я не плачу, – замотала головой сестра.

– Вот и хорошо, умница. Давайте, двигайте.

Дриады отползли на несколько метров, встали и, пригибаясь и закрывая собой поднявшуюся Лилиану, быстрым шагом направились к овражку между холмов. Мы там уже были. На дне пересохший ручей, сухой кустарник и трава, склоны отвесные, спрятаться нетрудно. Впрочем, главное отвести Лильку подальше. Не следует ей видеть то, что я сделаю.

О скором восходе дневного светила возвещало розовеющее небо на востоке. Ничего, управлюсь. Подумаешь, три десятка смертных. Жаль, придётся воспользоваться магией теней, иного способа без риска обезвредить отряд нечистых с эльфом-пиромантом я не вижу.

Поднимаюсь во весь рост на вершине холма. Махать рукой лишнее. Группа всадников растянулась цепью, послав ко мне гончих. По центру маг, едет себе неспешно, перебирает чётки. Воины достали сети и верёвки, некоторые наложили стрелы на тетивы, вертя головами в поисках моих девчат. Откуда, спрашивается, им известно, что я не один? Элементарная предосторожность?

Вокруг меня затанцевали чернильные тени, сомкнули узорчатое широкое кольцо, удлинились, теряя цвет. Под травяным ковром они устремились к всадникам и шестиногим тварям, напоминающим земных насекомых – палочников, заросших бурой шерстью.

Солнечный эльф в тюрбане крикнул команду воинам, и те построились полумесяцем, заходя мне за спину.

– Эй, человек, почему ходишь ночью по берегу? – шагов с тридцати задал вопрос на общеимперском пиромант, приближаясь. В отличие от налоговика, у него наличествовал акцент. – Где твоя охрана? Заблудился, да?

Призраки, громко треща жвалами и передними лапами, окружили меня. Есть контакт! Тупые твари не подозревают о грядущей кончине. Строй всадников замкнулся, ездовые животные вступили в кружевную сеть блеклых теней. Маг подъехал ближе остальных, непрерывно перебирая красные костяшки чёток. Правильные черты лица, антрацитовые сощуренные глаза, из-под тюрбана выбивается прядь чёрных волос, падая на высокий лоб.

– Чего молчишь? Немой, да? Плохо быть немым и бродить в одиночку по берегу. Может, не хочешь отвечать? А я к тебе со всей душой. Ай, нехорошо! Такой человек, в дорогой одежде, при серебре, и невоспитанный.

Короткий возглас эльфа сорвал призраков с мест. Твари дёрнулись и разом завалились на бока и спины, суча лапами и взбивая землю когтями. При этом они издавали низкочастотный писк, от которого разнылись зубы.

Вместе с шестиногами рухнули аранаи. Большинство воинов ловко спрыгнули с них, нерасторопных придавило тушами скакунов. Спрыгнувшие, хрипя, тут же падали и корчились, выронив из рук оружие.

Скорп пироманта оказался самым стойким, как и его хозяин. Прежде, чем упасть, существо сделало ко мне три шага и выстрелило клешнёй. Атака не удалась – я отклонился, хитиновые лезвия щёлкнули в пальце от моей шеи. Эльф с перекошенным лицом выбросил костяшку, отделив от чёток, просипел что-то, верно, активирующее слово-заклинание, и растянулся возле бухнувшего в траву скорпиона.

Обнаружить теневого духа способен превосходно чувствующий астрал маг. Даже старшие лоа, обитающие в Серых Пределах, и элементали зачастую не улавливают присутствие этих паразитов, питающихся разлитой повсюду айгатой. Накопив достаточно энергии, теневой дух из жалкого червя, копошащегося в пыли, оставшейся от трапез великих сущностей, превращается в маленького юркого хищника. Сливаясь с проекциями более могучих духов, он проникает в их астральные тела и подтачивает изнутри. Мастер-теневик умеет подчинять теневых духов, и, повинуясь ему, они стаей набрасываются на выбранную им жертву и за считанные минуты выгрызают внутренности. Прежде всего повреждают энергетические узлы и каналы, обездвиживая существо и лишая возможности творить волшбу. Чем выше навык управления духами у колдуна, тем быстрее они справятся с задачей. Моим, учитывая количество жертв, понадобилось всего полторы минуты на парализацию отряда.

Отозванные тени, извиваясь змеями, заскользили ко мне. Я оставил духов только в астральном теле пироманта, не люблю сюрпризов.

Ну вот, ни боя, ни эффектных вспышек фаерболов, ни огненного шторма, ни предсмертных воплей. Лилиане не о чем переживать. Просто жуткое зрелище корчащихся на земле в конвульсиях разумных.

Подойдя к магу, я нагнулся над ним и приказал теневым духам прекратить пожирать его астральное тело изнутри.

– Тебе обо мне кто-то сказал, эльф?

– Т-ты… не немой, – выдавил ухмылку пиромант.

Страшно ему, а виду не подаёт. Уважаю смельчаков. Духи по моей мысленной команде вгрызлись в него, отчего он побледнел и затрясся, ноги вывернуло судорогой, затрещали сухожилия и суставы.

– Ну, теперь могу я надеяться на откровенный ответ? – поставив на паузу истязание, полюбопытствовал я.

Отдышавшись и безумно вращая глазами, эльф выплюнул:

– Иди в Бездну!

Крепкий орешек. Моё уважение к магу растёт прямо-таки в геометрической прогрессии. Не каждый разумный вытерпит пытку тенями. Ещё немного, и прерву его мучения ударом кинжала – без способности к магии он всё равно рано или поздно покончит с собой, калекой его оставлять не хочется. Он заслуживает лёгкой смерти.

Развязать язык можно любому. Пытки займут несколько часов, а то и весь день, а времени у меня кот наплакал.

– Ну и гворн с тобой.

Я всадил кинжал в сердце пироманта. Эльф вздрогнул и затих.

Пытать воинов смысла нет, они мелкие сошки. От того, что я узнаю, навёл ли работорговцев на нас налоговик, не изменится ровным счётом ничего. Не буду же выслеживать Гелира в городе. Покину Ластириос, как только найму проводника и пополню припасы.

Я притащил парализованных воинов к холму и свалил друг на друга, обыскав. В результате разжился десятком серебрушек и полусотней медяков. Кто-то из нечистых хрипло матерился, судя по интонациям, кто-то молил о пощаде. Извините, ребята, не сегодня. Ножом начертал вокруг живой горы два круга, вписал между них магические символы. Ловушка готова, дело за приманкой. Достав свиток с боевым заклятием, сконцентрировался на магической формуле, мысленно воспроизводя её, влил айгату в лист пергамента и произнёс слово-активатор, указав рукой на кучу шевелящихся тел. Из свитка с оглушительным хлопком вылетел жёлто-оранжевый огненный снаряд и врезался в воинов. Бурнусы занялись пламенем, моментально скручивалась ткань, обнажая раскаляющиеся от жара доспехи. Металл загорелся и спустя пару минут начал плавиться, защитные амулеты на шеях, в браслетах и шлемах лопались перезрелыми плодами, запахло палеными волосами и плотью – чернеющая кожа слезала с лиц и открытых рук. Крики сгорающих заживо почти перекрывал гул огня, поднимающегося к небу на добрых пять метров.

Порой ненавижу себя за такие поступки, и успокаиваю, повторяя точно мантру – иначе нельзя. Призыв старшего лоа, покровительствовавшего некогда племени троллей и настроенного враждебно – с чего злому духу относиться ко мне по-другому? – требует огромного количества энергии для создания прохода из Серых пределов в мир живых. Чем сильнее лоа, тем больше разумных необходимо принести в жертву. Выгорающие до костей лица приснятся мне потом, а сейчас я должен сосредоточиться на имени призываемой сущности. Ради сестры, Смуглянки, дриад – всех, кто мне дорог.

Не очень-то ты отличаешься от меня, если разобраться. Возможно, потому, что мы единое целое?

– Кыттакум! – вознёсся к небу вместе с жирным дымом жертвенного костра зов. – Приди, Поедатель Пепла, на пир!

В потемневших небесах сверкнула яркая вспышка, с севера задул холодный ветер. Будь я человеком, поёжился бы, как раньше, до становления мастером теней. Испугавшись имени, притих огонь, пресеклись крики. Шумело море, накатывая на берег волну за волной, но и оно, казалось, умерило напор. Травы легли, кланяясь приходящему в мир смертных гостю из Серых Пределов.

Над костром из дыма, обрамлённого маревом, соткалось нечто. Ясно различались взмахивающие крылья и шесть тонких суставчатых лап. Чудовище упало на гору обугленных, подёрнутых пеплом трупов, вогнав в мёртвую плоть когти, после чего выпрямилось, частично скрытое тёмной вуалью из дыма и колеблющегося горячего воздуха. Порывом ветра дым отнесло в сторону, открыв высокую, около двух с половиной метров, фигуру тролля в длиннополом плаще из плотного, жёсткого материала. Руки не выделялись под одеждой, наводя на мысль об их отсутствии, на верхнюю половину лица был надвинут капюшон.

Старший лоа прибыл в мир живых, угодив в силки. Символы и круги на земле налились багровым светом, свидетельствуя о срабатывании барьера, отсёкшего пришельца от Серых Пределов. Дух заключён в невидимой астральной камере.

Синекожий повёл головой, осматриваясь. Не увидев никого, кроме меня, он зацокал языком, точь-в-точь мой знакомый шаман. Агрессии не проявлял, правда, это не значит, что он собирается провести остаток ночи за мирной беседой. Я уже влил айгату в следующий магический свиток, зажатый в кулаке. Алмазная Колесница Истины одно из мощнейших боевых заклятий имперских магов, предназначенное для борьбы с астральными сущностями, проще говоря, духами. У старшего лоа, угодившего под действие знаменитой «скалки-убивалки», напрочь пропадёт желание драться. Да и сам лоа исчезнет, разорванный на мириады клочков. Выдержит натиск заклятия лишь могучий дух. Кыттакум, владыка летающего ската Гархара и бывший покровитель ксаргского племени лесных троллей, таковым является. Его мощная аура элементального лоа давит даже на меня. Обыкновенного смертного, окажись он поблизости, ментально раздавит, заставив валяться на коленях и скулить от ужаса. Теневые духи в страхе разлетелись от лоа.

– Стой-стой! – поспешно выставил перед собой суставчатые, закованные в хитиновую броню руки с длинными когтистыми пальцами Кыттакум. Плащ распахнулся, явив широкую грудь, плоский живот и кожаную набедренную повязку. На коже горели красно-чёрные полосы колдовских татуировок, напоминающие языки пламени. Вкрадчивый голос, прозвучавший в моём сознании, не ассоциировался с владыкой духов. – Не направляй в меня ту штуку. Давай поговорим!

Что-то новенькое. До сих пор никто не предлагал мне переговоров, первое свидание с духами начинается обычно с их укрощения. Хитрый босс Гархара тянет время, составляя план боя? Свиток напитан духовной энергией. Слово-активатор, жест, и на старшего лоа со скоростью мчащегося экспресса обрушится поток вредоносной айгаты. Барьер не даст ему увернуться.

– Слушаю.

– Я знаю тебя. Ты Владыка Теней, скормивший тёмным духам сына Йига. Серые Пределы затрясло, когда Предвечная Тьма поглотила его. Не хочу с тобой сражаться. Мы можем договориться, зачем убивать меня?

Да тут дело не в заклятии. Старший лоа боится, что его постигнет участь Серого Змея, призванного тролльими шаманами при осаде имперской пограничной крепости и благополучно отправленного мною в Предвечную Тьму. Зауважали меня в мире мёртвых. Ещё бы! Абы кто не победит старейшего лоа, стоящего над старшими вроде босса Гархара. Кыттакум не использует уловки, он пытается уцелеть.

– Твоя сила приумножит мою, – пожал я плечами. – Я недоволен тобой. Ты наказал Гархара за службу мне, а я не люблю, когда причиняют вред моим духам.

– Не знал, что это летающее недоразумение служит победителю старейших. Больше никогда не трону его. Да будут свидетелями Владыки Серых Пределов.

Жители мира мёртвых любители обмануть неопытного шамана и вообще смертных, но почти никогда не преступают своих обещаний. Призывая в свидетели Владык, они твёрдо намерены придерживаться своего слова. Нарушителя ждёт незавидная судьба. В лучшем случае его основательно потреплют, лишив влияния, в худшем сожрёт старейший лоа.

– Разумеется, не тронешь. Тот, кого нет, не способен никому навредить. Назови причину отпустить тебя. Обещание не наказывать Гархара не в счёт.

Лоа задумался, опустив голову. Затянувшаяся пауза мне порядком надоела – солнце вот-вот взойдёт.

– Если нечем выкупить своё существование, умри.

– Нет! Погоди. Ты сможешь призывать Гархара, когда тебе заблагорассудится, великий колдун. Вдобавок, я приду на помощь по твоему зову. Могу с моей свитой. Один раз. Я, хотя и утратил племя, поклонявшееся мне, всё ещё могуч. Не родился железошкурый, способный выстоять против меня.

Хвастун, набивающий себе цену. Не сталкивался ты с паладинами, вот и поёшь о собственной непобедимости. Справедливости ради надо признать, роскошное предложение. В моём распоряжении окажется орда злых духов! Ангелам и их чемпионам они не противники, зато простых смертных изничтожают в неограниченных количествах. Впрочем, я и сам справлюсь с армией воинов.

– Много пользы от своры трусливых духов, – хмыкнул я пренебрежительно. Лоа тоже подвержены страху. Сойдясь с заведомо сильнейшим противником, они ретируются, пытаясь сохранить своё жалкое существование. – Я призову тебя со свитой когда мне угодно и сколько мне угодно раз. Ты будешь беспрекословно повиноваться мне и последуешь за мной, куда прикажу. Скажу стеречь пещеру – останешься в ней, пока не вернусь, пусть даже через тысячу лет. Скажу оберегать человека – пожертвуешь всей своей свитой, чтобы спасти его.

– Но я не… – попытался протестовать Кыттакум.

– Иначе найду тебя и скормлю тёмным духам в Предвечной Тьме. Переверну Серые Пределы, выпотрошу Бездну, загляну в каждого, живущего в Лантаре, и найду. И тогда ты познаешь боль, какой не знают и Бессмертные.

Лоа невнятно забормотал, тихонько зарычал, замотал головой. Я уже предположил, что он накинется на меня, однако, он, рыкнув, произнёс:

– Слишком многого требуешь. Хоть ты и Владыка Теней, я всё-таки отказываюсь тебе подчиняться. Ведь ты не дашь мне ничего взамен.

– Кроме существования.

– И что мне с того? Я умру от голода, в муках, таскаясь повсюду за тобой. Ослабну, и меня растерзают духи из моей же свиты. Пользы от такого никчёмного помощника? Приноси мне обильные жертвы, питай жизненной силой, и я сверну ради тебя горы. С каждым днём моё тело истощается, и истончаются связи, удерживающие при мне свиту. Пройдёт год, и я начну поглощать спутников и слоняться по Серым Пределам в поисках входа в мир живых – голодный, злой, ослеплённый ненавистью ко всему живому.

– Принося жертвы, призову более сильного духа. Лишняя морока.

– Тебе не надо приносить жертвы, – пошёл на попятную лоа. – Найди тех, кому я мог бы покровительствовать, и пусть они убивают во имя мое.

Да Кыттакум хочет вернуть себе былые позиции в Серых Пределах, используя меня. Он намекает на племя, которое согласится поклоняться ему. Ага, вон очередь желающих принять его в качестве божества выстроилась от Ластириоса до запада империи. Где я ему найду хотя бы клан без покровителя? Разве что призову первопредка-защитника каких-нибудь дикарей, сражу его и познакомлю туземцев с новым божком.

С другой стороны, на Ксаргском полуострове кипит вечная война. Поспрашиваю шаманов Чёрного Копья, разошлю разведчиков. Должно найтись подходящее племя.

– Будут тебе поклонники, – решил я. – До того, да и после, полностью подчиняешься мне. Не волнуйся, я забочусь о верных рабах, с голоду не умрёшь.

Обсуждение деталей сделки заняло минут десять. К концу произнесения Кыттакумом клятвы из-за холмистого горизонта ударили солнечные лучи, возвещающие восхождение дневного светила. На меня навалились тяжесть и сонливость. Опираясь на копьё, дослушал сгорбившегося лоа и, подойдя к нему, затоптал один из вписанных в круг символов. Барьер пропал.

– Гуляй пока, – выдохнул я.

Несмотря на то, что мы находились в тени холма, солнце всё равно лишило нас большей части сил. Дух кивнул и распался облаком пепла, постепенно оседающим на груду обгоревших трупов. Дриады уберут, не оставив следов ритуала.

Жмурясь, поднёс ладонь к глазам. Вдали, на севере, виднелся стоящий над морем город. Стены из песчаника, казалось, были продолжением скалы, на которой построили увенчанный свечами башен замок-дворец. Золотые купола крыш нестерпимо сверкали, отчего глазам становилось больно.

Мы почти пришли. Только бы в Ластириосе не переполошились из-за всплеска энергий, произведённого ритуалом призыва, и не прислали сюда магов с призраками-палочниками.