Вся работа у меня полчаса где-то заняла. Установил шесть артефактов. Решил сэкономить и компенсировать это дополнительными вливаниями силы. Остальные же шары передал военному, который за ними как раз заглянул. Точнее, меня сначала дёрнули к телефону, по которому Аристарх Павлович сказал, что всё оставшееся нужно отдать. Что я и сделал. Объяснив военному, как пользоваться, кто может заряжать, а кому не стоит, и как нужно размещать. Надеюсь, он ничего не перепутает. А если и перепутает, то целители, что этим будут заниматься, догадаются позвонить.
Закончив с этой частью, отправился к Дмитрию Даниловичу.
— Чего тебе, Васильев? — спросил он, не сказать что добро.
— Аристарх Павлович сказал помочь, чем смогу. В общем, поэтому и подошёл. Разрешите приступить?
— Приступить к чему? — посмотрел он на меня исподлобья.
Дмитрию Даниловичу в качестве кабинета выделили один из классов по соседству со спортивным залом. Здесь я к нему и подошёл. Помимо нас, тут ещё медсестра находилась или скорее секретарша, которая занималась оформлением всех документов.
— К лечению. Я способен справиться с заразой на ранних стадиях.
— Угу, — кивнул мужчина и откинулся на стул. — Васильев, ты знаешь главный принц врачей?
— Служи?
— Нет. Не навреди. Поэтому я не могу допустить юнца до столь серьёзной болезни.
— Главный принцип — это отличная тема для дискуссии, Дмитрий Даниилович, — так легко я не собирался сдаваться. — В этом, безусловно, есть смысл. Действительно, целители и врачи не должны вредить. Но сводить всё только к этому?
— Васильев, — перебил меня мужчина. — Давай ближе к делу. У меня нет времени на все эти разговоры.
— У меня тоже нет желания тратить время впустую. Аристарх Павлович велел помочь. Я могу помочь. Вы же из-за своей предвзятости к моему возрасту запрещаете мне сократить число заражённых.
— А где гарантии, что ты его действительно сократишь? — парировал целитель. — Идея здравая, но кто поручится за качество исполнения и то, что не сделаешь хуже?
Смысл в этом был. Будь я действительно шестнадцатилетним парнем, подпускать меня и правда не стоило бы. Талант талантом, но нужны ещё навыки, опыт. Но в том-то и дело, что опыта у меня более чем достаточно. Поэтому то, чего опасался Дмитрий Даниилович, неактуально. О чем я ему не могу сказать. Можно обратиться к Аристарху Павловичу. Уверен, он решит вопрос. Но я также уверен, что это опять используют против нас. Скажут, что Аристарх Павлович покрывает своего ученика и позволяет ему творить что угодно. Под это дело и все проблемы, реальные и надуманные, на нас повесить можно будет.
Только вот бездействовать тоже нельзя. Цена у этого — вполне конкретные жизни.
— Так вы приведите хоть один пример, когда я сделал хуже, — попытался я всё же убедить мужчину.
— Легко. На тебя официальную жалобу подавали.
— Это про тот случай с челюстной травмой? Ну да, ну да. Только Степан Денисович тогда за мной проверил пациента, и нареканий у него не возникло. Также я ездил в другую больницу, где подтвердил навыки работы с подобными травмами. Ну и сам якобы пострадавший от моей помощи почему-то в лечебницу явиться не захотел. Интересно почему.
— Это твои слова.
— Ладно, я понял, — выставил ладони перед собой. — Нет так нет. Тогда я в лечебницу.
Дмитрий Даниилович поморщился, непонятно почему, но возражать не стал.
Я, не задерживаясь, ушёл. Неприятно вышло, но понять можно. Впрочем, плевать. Пойду в лечебницу работать.
Мысли об инциденте мигом вышибло, когда я переходил дорогу и где-то недалеко ощутил нежить. Ощущение было расплывчатым, тварь находилась на границе моих способностей. Неужто по мою душу явились? Или за кем другим? Узнать бы. Тварь я ощущал где-то наверху. На крыше, скорее всего. Отсюда не увижу, а если начну разглядывать, точно спалюсь.
Половить на живца, может? Нет, точно не сейчас. Сначала Эмму надо предупредить, чтобы подстраховала. А там, глядишь, и выясним, кто это такой наглый здесь ошивается.
До лечебницы я дошёл, никто на меня нападать не стал. А там Аристарх Павлович взял меня в оборот. Жаловаться я ему не стал, не видел в этом смысла. Дело-то мне быстро нашлось.
Здесь, в лечебнице, ситуация была куда хуже, чем в школе. Если вчера удавалось разобраться с болезнью на ранних стадиях, то прямо сейчас, когда я пришёл, с десяток человек находились на средней.
— Займись пока простыми случаями, — сказал мне Аристарх Павлович. — Постарайся сделать так, чтобы у нас передышка появилась.
— Хорошо. Проблем не возникнет?
— Проблем? — Аристарх Павлович, который уже собирался дальше уйти, притормозил. — Ты про что?
— Ну, я же младший целитель.
— Сейчас не до этих игр, — отрезал мужчина. — Просто делай то, что должен. Света, — обратился он к медсестре, что мимо нас проходила, — отведи Олега к пациентам первой стадии и скажи, чтобы ему там не мешали и помогали во всём.
— Сделаю, Аристарх Павлович, — улыбнулась молодая девушка и глазками стрельнула в мою сторону. — Пойдём, Олег.
Я направился за девушкой. Ходила она быстро, длинноногая попалась. Как припустила, так аж волосы подскочили.
— Сколько сейчас на первой стадии, не знаешь? — спросил я, догнав её.
— Тех, кем ещё даже не начинали заниматься, около трёхсот человек.
Я тихо присвистнул. Триста человек, при том что целители и так загружены.
— Что тебе нужно для работы? — сбила меня с мысли девушка.
— А? — отмер я. — Да ничего… Поесть в перерывах разве что.
— Это несложно устроить, — улыбнулась она. — Но, может, лучше в столовую?
— Разберёмся, — сказал я почти уверенно.
Внутри опять что-то заворочалось. То самое, что когда-то заставило меня войти в режим «святого». «Может, не стоит этому противиться?» — мелькнула мысль.
Пока думал, дошли до нужного места. Светлана показала, в какой очерёдности стоит заняться пациентами. Я кивнул, но заходить сразу не стал. Сначала заглянул в туалет, справил нужду, помыл руки. А потом с чистой совестью вернулся и заглянул в палату.
То же самое, что видел в школе. Первая стадия болезни, ничего критичного. Палата была рассчитана на четверых. Все мужчины в возрасте тридцати-тридцати пяти лет.
— Так-с, господа, — обвёл я собравшихся взглядом. — Как себя чувствуете?
Эти тоже в карты играли. Совсем не парится народ. Что в целом верно. Негативные эмоции способны спровоцировать ускоренное развитие болезни.
— Да нормально, — ответил мужчина, который ближе всего ко мне сидел. — Когда нами уже займутся?
— А правда, что, если болезнь запустить, худо будет? — спросил второй.
— Если запустить, то будет, — ответил я. — А займутся вами прямо сейчас. Я и займусь.
— Не больно ли ты молод, парень? — с подозрением спросил третий.
— А вам нужен результат или целитель постарше? — спросил я.
Вот же прицепились к возрасту. Умом понимаю почему так, но уже что-то раздражать начинает.
— Так-то можете подождать, пока вами кто постарше займётся. Но когда это будет — не скажу. Так что, лечиться-то будете? Или мне в другую палату идти?
— Ну, будем, — ответил неуверенно первый.
— Тогда с вас и начну. Занимайте свою койку. В карты потом доиграете.
Вопросы про возраст за то время, что в лечебнице нахожусь, слышал раз эдак сто. Ничего нового в этом не было. Наловчился с ними обходиться и с возражениями работать.
Задействовав минимум силы, проверил состояние организма. Проверил и аж замер, втянув силу обратно.
Нет, с пациентом ничего такого не было, всё в пределах ожиданий. Просто меня посетила мысль. Я над этим не задумывался раньше, но ведь диагностика происходит за счёт Крови. То есть я выпускаю силу, направляю её в чужой организм и получаю обратную связь. Это можно сравнить с тактильными ощущениями. Только вместо кожи я «трогаю» через Кровь. Та является как бы продолжением меня и позволяет исследовать чужой организм.
Мысль же сводилась к тому, что при обычной диагностике Крови задействуется побольше, а не пара Капель. И либо я сам не заметил, как моя чувствительно значительно выросла, либо… Либо я ощущаю проклятие напрямую.
На первый взгляд, бред, но черт возьми. Я чувствую нежить на расстоянии. Почему бы мне не начать чувствовать энергию смерти?
Так, стоп. А как я вообще нежить-то ощущаю? Что в ней такого есть, что я улавливаю? А главное, каким таким внутренним «органом»?
— Всё нормально? — спросил меня мужчина, сбив с мысли.
— Да. Анализирую увиденное и смотрю, куда именно зараза проникла. Не переживайте, на начальной стадии она легко лечится.
— Тогда почему с ней только старшие целители работают? — резонно спросил другой мужчина.
— Потому что всё упирается в объем Источника и чистоту Масла. У меня, — я призвал несколько Капель и заставил руку светиться. — Сами видите, насколько высокая чистота. Да и Источник неплохо развит. Всё, не отвлекайте, пожалуйся. Я на ваши вопросы обязательно отвечу, но как закончу, хорошо?
— Не отвлекай его, — шикнул сосед по койке. — А то он тебя так вылечит, что отвалится что-нибудь.
— Главное, чтобы не член! — заржал четвёртый пациент.
Абстрагировавшись от их перепалки, занялся делом. Выплеснул силу, направил Кровь, стремительным ударам по главным точкам разрушил проклятие, а то, что осталось — добил уже так. При малых скоплениях способность заразы поглощать чужую силу не играло принципиальной роли.
Как вывел шлаки, пробежался по телу, почистил от всяких залежей, отдельно прошёлся по коже и покраснениям. Это не имело никакого смысла с лечебной точки зрения — и само бы прошло, но так пациенты увидели наглядные результаты. Мелочь, но меньше напрягаться и бояться будет, что упростит мне задачу.
— Как себя чувствуете? — спросил я.
— Как заново родился, — удивлённо ответил мужчина.
— Тогда следующий.
Со всеми четырьмя я быстро управился. Минут за двадцать. Потратил — два, считай, полных объёма Источника. Он у меня за прошедшие дни ещё десяток Капель прибавил, сейчас четыреста двадцать семь. Получается, где-то по две сотни на пациента. Артефакты здесь не использовались, иначе бы меньше потребовалось.
Попрощавшись и дав рекомендации, вышел из палаты. Света то ли ждала, то ли случайно так совпало, но мигом рядом со мной оказалась.
— Всё в порядке? — спросила она.
— Да, — ответил я. — Ты меня на самые простые случаи отправила?
— А надо на другие? — удивилась девушка.
— Не принципиально. Можно и посложнее.
— Хорошо… — ответила она неуверенно, но спорить не стала.
Её понять можно. В лечебнице целителей небольшую толпу нагнали, но нормально работать человек десять могут. А я… Да-да, всё опять упирается в возраст. Бесит. В общем, получил новые вводные, но в следующую палату не пошёл. Снова в туалет направился. Не по нужде, а чтобы без посторонних глаз подумать.
Мелькнувшую мысль стоило додумать. Если предположить, что я чувствую энергию смерти, то следующее, о чем стоит задуматься, — как это использовать дальше. Могу ли я на эту энергию влиять напрямую или хотя бы с минимальными затратами? Мысль — кощунственная для любого целителя. Сила смерти во всех её проявлениях — это то, что для нас противоестественно. Поэтому никакой нормальный целитель в принципе не способен ею управлять.
Но я-то не обычный целитель. У меня божественная искра внутри сидит, что бы это ни значило.
Отложив эту идею, пошёл дальше работать. За следующие пару часов прошёл двадцать четыре человека. Все приблизительно в одинаковом состоянии. В итоге накатило лёгкое чувство усталости. Я бы мог и продолжить, но вместо этого нашёл Аристарха Павловича, предупредил его и отправился в лабораторию. Перед тем как проверять свои идеи на пациентах, лучше провести более безопасных эксперимент.
Чем я и занялся.
Гипотезу я хотел проверить следующую.
Лечение болезни строилось на стандартном подходе — когда одним типом силы (Кровью) выжигаешь второй тип силы (проклятие). Прямого влияния на второй тип силы, очевидно, не происходило. Точнее, как раз происходило, но в виде атаки и конфликта. Я же хотел вместо конфликта попытаться воздействовать более прямо.
Образцы заражённой крови мне принесли, и я принялся за проверку.
Чуда не случилось. Но и провала избежал. Если честно, я так и не понял, что вышло. В этот раз обошлось без рутинной работы. Вышла скорее обычная тренировка, в ходе которой, опираясь на сомнительные предпосылки, я пытался открыть в себе новые таланты.
Все мои попытки перечислять нет смысла. А вот результаты и наблюдения — есть. Во-первых, я действительно смог воздействовать на проклятие. Убрать его разом не получилось. Как и хотя бы разделить. Но вот ослабить и замедлить — да. Мелочь, но она меняла весь подход, потому что в таком состоянии проклятие переставало поглощать энергию, что значительно упрощало лечение. Во-вторых, я при этом не выпускал Кровь, но та всё равно тратилась, внутри меня. В этом нет ничего удивительного. При тех же сильных физических нагрузках, организм может самостоятельно, бессознательно, поглощать энергию. В-третьих, энергии тратилось не так много, что было хорошей новостью. В-четвертых, я конкретно так вымотался, что было плохой новостью. К концу эксперимента я основательно пропотел. Усталость это какая-то другая. Не такая, как когда я обычным способом лечу.
Результаты пусть и неоднозначные, но они есть. Также есть предпосылки, что этот навык получится развить. Насколько быстро — непонятно. Какую цену заплачу и не превращусь ли в нежить — тоже непонятно. В целом же умение влиять на энергию смерти, учитывая, кто мои враги, кажется неплохим таким козырем.
Осталось проверить, куда этот путь заведёт.
Рисковать пациентами излишне не стал. Попросил Аристарха Павловича проверить за мной «новую методику лечения».
— Что ещё за методика? — заинтересовался он, когда я перехватил его в коридоре.
— Уникальная, только для меня. Но, может, получится сохранить затраты.
— Ну-с, — протянул он менее заинтересованно. — Пойдём глянем.
И — глянули.
Как ни странно, но получилось. Я каким-то образом замедлил проклятие. При этом появилось ощущение, будто повесил на себя тяжёлый груз. В то же время смог направить Кровь и выжечь заразу.
— Готово, — сказал я.
Это опять была палата, с четырьмя пациентами начальной стадии. Точнее, пациентками. На этот раз была женская палата. Аристарх Павлович проверил и вынес вердикт:
— Всё в порядке. Сколько потратил?
— В районе семидесяти Капель, — ответил я.
— Лихо, — хмыкнул мужчина. — Повтори. Дамы, вы не против?
Дамы переглянулись, но отказываться не стали.
Я прошёлся по оставшимся. Было чуть проще, но всё равно, нагрузка чувствовалась серьёзная. Результативность вышла такая же, в районе семидесяти Капель вместо двухсот. Аристарх Павлович подтвердил, что женщины здоровы. Не полностью — требовалось провести ещё очистку и в целом присмотреть за их общим состоянием, но зараза ушла.
Это была пусть и маленькая, но победа.
Дальнейшее для меня слилось в единый поток пациентов всех мастей. Кажется, я всё же ухнул в режим «святого».
О чем узнал совершенно случайно. Я вроде бы осознавал, что происходит. Но в какой-то момент, сидя в столовой поздним вечером, словно вынырнул.
— Васильев, ты здесь? — пощёлкал пальцами у меня перед лицом Кирилл Громов.
— А? — очнулся я. — Да здесь вроде, где мне быть.
— Так ты ложку на весу уже пару минут держишь, — хохотнул младший целитель.
Я посмотрел на ложку и задумался, как та у меня в руках оказалась, а главное, что я делаю в столовой.
Смутившись, поёрзал на стуле и огляделся. Здесь ещё сидел Демьян, который я не помню, когда появился, и, вот неожиданность, Дмитрий Даниилович.
То, что сижу в компании Кирилла и Демьяна, не удивило, нормально мы с ними общались. А вот заведующий отделением, с которым совсем недавно конфликт случился, вроде как причин сидеть со мной за одним столом не имел.
— Дорвался, Васильев? — спросил Дмитрий Даниилович. — Не знаю, чем думает Аристарх Павлович, но такими темпами ты, несмотря на талант, сгоришь.
— Я в порядке.
Ответил и сам задумался, насколько это правдиво.
В прошлый раз я пусть себя и не контролировал, но хорошо запомнил, что было. А сейчас — да черт его знает, что сейчас. В голове шумит, и я не понимаю, как здесь оказался.
Или понимаю? Задумавшись, я прекрасно вспомнил, как пришёл сюда, точнее, меня привёл Демьян, после приказа Аристарха Павловича прекратить и идти ужинать, а потом отсыпаться.
— Ну-ну, — не поверил Дмитрий Даниилович. — Поэтому у тебя круги под глазами, бледность лица и тремор рук.
— А кому сейчас легко? — возразил Демьян. — Все целители выглядят похоже.
— Сколько ты исцелил? — заинтересовался Громов.
— Сколько то, — ответил я неопределённо, сделав вид, что сосредоточился на еде.
— Человек тридцать? — предположил он.
— Семьдесят два на ранней стадии, — отметил за меня Демьян. — И тринадцать, кто на среднюю сегодня перешёл.
— Шутишь? — недоверчиво спросил Громов.
Да и Дмитрий Даниилович скептически посмотрел.
— У дежурных медсестёр спросите. Они считали. При мне цифры Аристарху Павловичу озвучивали.
— Крут, — уважительно сказал Кирилл.
— Главное, чтобы не загнулся, — добавил Дмитрий Даниилович.
Мысль дельная, не поспоришь.
В этот раз я остался ночевать в лечебнице. Как и Демьян. Был шанс, что нежить продолжает поджидать, и разбираться с нею не было никакого желания. Точнее, желание-то было, чисто умозрительное, а вот возможности подкачали. Выложился я уж слишком сильно. Причём, что странно, я этого не планировал. Так-то в планах было ещё и артефакты создавать, они тоже нужны. Но — накатило.
Как прилёг — думал, сразу отключусь, но нет. В голове куча мыслей ворочалась. Думал, часть памяти потерял, но та легко вернулась. Стоило задуматься о том, что со мной происходило, как во всех подробностях вспомнил. Лежал, переваривал.
В конечном счёте я разобрался, что со мной произошло. Это не совсем режим святого. Если по-простому, то ответ банален — вошёл в боевой транс. Хорошо знакомое состояние для любого опытного воина. В бою нет времени думать, там плотность событий бывает запредельная. Без погружения в трансовое состояние никак. Нюанс в том, что воин обычно сознательно изменял своё состояние, у меня же это вышло нечаянно. Видимо, организм решил, что хозяин — идиот, поэтому ему надо подсобить. Что и было сделано. Действовал я максимально эффективно. Как целитель. А в остальном… Ну, даже не знаю, что сказать. Вопросы некоторых пациентов я тупо игнорировал, из-за чего случилось несколько казусов и Аристарх Павлович, которому, конечно же, сообщили, приставил ко мне Демьяна.
— Ты там ещё живой? — спросил парень. — Не спишь?
Мы с ним оба в двухместной палате для «богатых» легли. Всех исцелённых в другие места отправляли, а новые лечебницу забыть не успели, поэтому место устроиться с комфортом нам нашлось.
— Ты уж определись, что спросить хочешь, — ответил я.
— Всё разом.
— Слушай, — пришла мне в голову мысль. — А тебя ведь Аристарх Павлович попросил со мной ночь провести?
— Звучит как-то слишком уж странно, — хмыкнул Демьян. — Проводить ночи я предпочитаю с девушками. А тебя да — караулю. Вдруг помрёшь.
Я пялился в потолок, поэтому его лица не видел, но уверен, парень усмехается.
— А что народ говорит? Я, кажется, опять…
— Отчебучил? Выдал? Святостью бряцал? Включил режим машины? — Демьян охотно помог мне подобрать подходящий эпитет.
— Ага. Всё разом.
— Да разное говорят. Уже не особо удивляются. Это же Васильев, что с него взять, — процитировал он кого-то.
— Ну, ладно. Тогда нормально.
— Нормально-нормально. Просто на тебя стали коситься как на какого-то сверхчеловека, а некоторые пациенты чуть ли не молятся. Ещё немного, и ты новую религию создашь. Что ничем хорошим не заканчивается, если вспомнить историю.
— Кхе-кхе, — прокашлялся я. — Сегодня возле лечебницы нежить ошивалась. Может ночью за нами прийти. Будь готов, если что.
— Чего? — Демьян заёрзал и приподнялся на койке. — Спасибо, блин! Как мне теперь уснуть⁈
— Да как-нибудь справишься.
Вопреки заверениям, минут через пять Демьян тихонечко засопел.