Цена времени. Книга 2 (СИ)

Глава 13. «Рояль в кустах»

Оклемавшись, я одним движением сел и огляделся. Метрах в десяти, на неподвижной туше лошади, лежала такая же неподвижная бурая груда, утыканная, подобно ежу, десятком дротиков преимущественно в левый бок. Весь отряд столпился вокруг меня.

— Контроль провели? — Я задал, наверное, самый важный для меня вопрос. Читал как-то в старом охотничьем журнале, как на охоте вроде бы подстреленный охотниками лось вдруг встал и рванул наутёк когда пьяные стрелки уже отмечали удачную охоту. Медведь, конечно, не лось, но ведь и мы не с мощного огнестрела его вальнули. Да и в живучести его я не сомневаюсь.

— Спокойно, командир, — Взяв меня под руку и поднимая, успокоил Иван. — Мы это сразу же, да шкура у него больно толстая. Мы, значится, и саблей рубили и ножом кололи, да только когда копьём ткнули, только тогда и пробили. — Я зашагал, шатаясь, в сторону замертво лежащего зверя. Иван засеменил рядом, в любой момент готовясь поймать меня, если я вдруг завалюсь в сторону. Немного погодя в след за мной двинулись и остальные. Справедливости ради, меня и правда изрядно шатало, а ноги подкашивались с каждым шагом. Тем не менее, я всё же преодолел столь сложную дистанцию.

Картина, открывшаяся мне больше походила на кадр из фильма ужасов. Две туши, одна больше другой, лежали в небольшой багровой луже. Мерин, похоже, откинулся непосредственно в момент столкновения с медведем, а тот, сфокусировавшись на мне, незаметно для самого себя влетел в превосходящую его по массе лошадь. Само собой, это не могло повлечь за собой его кончину. Скорее всего, ошеломлённый мишка слишком долго приходил в себя и попросту проворонил момент, когда в него полетели полуметровые сулицы. Каким бы грозным зверем не был медведь, такого напора не выдержал бы, пожалуй даже носорог. Хотя в случае с африканским тяжеловесом я всё же не уверен в успехе. Конечно, метатели из моего отряда не такие умелые, как стрелки, но полудюжины тяжёлых дротиков хватило даже такому зверю, как бурый медведь.

Я осмотрел тело косолапого. Бурый мех во многих местах был пропитан тёмной кровью, а голова лежала на брюхе мерина с закрытыми глазами и перекошенной гримасой ярости.

— Молодой мишка, чуть больше года, — Заметил незаметно подошедший, наверное, лучше всех понимающий в природе низкорослый, но от этого не менее крепкий Мурат. «Молодой, а вон какой крупный!» — Заметил я про себя, хоть и понимал, что вообще-то эта особь и правда сравнительно небольших размеров.

— В степи водятся медведи? — Хохотнув, спросил Елисей.

— Ага, — С трудом повернув голову зверя, ответил я. — И гризли, и даже полярные. А порой и панды захаживают из самого Китая. — Все поголовно удивлённо захлопали глазами в немом вопросе. — Давайте-ка с мерина его стащим, да думать будем, чего делать с такой добычей.

Через пять минут нескончаемых пыхтений мы общими усилиями всё же смогли сдвинуть тяжеленную тушу на бок, предварительно вынув из него все застрявшие в нём дротики. К сожалению, половина неудачно вошедших болтов всё же треснула под давлением упавшего замертво медведя.

— Илья, поди сюда, — Я сунул в руки нашему «походному мастеру» обломанный кусочек с наконечником, самой ценной частью арбалетной стрелы. — Вот, все обломки очисти к вечеру. Так, чтобы только наконечники остались. Задача ясна?

— Так точно! — Неуклюже подскочив по стойке «смирно», выпалил он.

— Лейтенант! — Я окликнул Ивана.

— Я! — В два прыжка старший офицер оказался прямо передо мной.

— Встаём на привал, такую тушу бросать нельзя. Командуй.

— Есть! — Он повернулся к столпившемуся позади нас отряду. — Десяток, слушай мою команду! Первая пятёрка в лес, за хворостом и, при возможности, на поиски водоёма. Вторая пятёрка — заняться дневным временным лагерем. Выполнять!

— Есть! — Синхронно отрапортовали сержанты и стали объясняться со своими подчинёнными. Вскоре половина отряда устремилась в лесную чащу. Медведи держат свою территорию, а потому других жителей леса в этом районе можно не опасаться. Я ещё раз взглянул на наш трофей. Да-а, хороший плащик из шкуры может получиться. И мяса, наверное, огромное количество. А уж про когти, зубы и прочую мелочёвку и говорить нечего. Голова, конечно, побаливала после неудачного падения, но это совершенно точно того стоило.

Уже через пол часа ушедшая в лес пятёрка вернулась, гружёная связками веток и вёдрами с водой. Мы же тем временем начали освежёвывать добычу. Многого, конечно, сделать не успели, но по крайней мере добраться до «ненужной» требухи нам удалось. Ненужной она была скорее условно, поскольку действительно бесполезных частей в животном практически не было. Всё шло в дело: сухожилия на качественные нити и тетивы, кишечник, с большим трудом очищенный, можно использовать как импровизированную трубку или длинный мешок и даже мочевой пузырь может послужить флягой для воды.

Обед пришлось перенести на по-раньше, ведь бросать вот так большую тушу было бы большим кощунством с нашей стороны. Уж не знаю, какого на вкус медвежье мясо, но готовку я впервые за долгое время решил взять на себя. Не хватало ещё испортить уникальное блюдо неопытностью бойцов в поварском деле. Отрезав крупный кусок от, как мне кажется, лучшей части в любом животном — окороке, я порезал его на несколько более маленьких и закинул в кипящую воду. Далее в котёл полетели все наши запасы специй, овощей и ароматных трав. Запах стоял невероятный. Вот только когда я вынул кусочек, дабы убедиться в его готовности, меня ждал неожиданный сюрприз. За стандартное для обычных видов мяса время медвежатина сварилась лишь наполовину. Впрочем, это логично, ведь это мясо на порядок жёстче той же конины, варившейся в соседнем чане.

На вкус лично меня медвежатина не впечатлила. Совместив в себе вкус и текстуру свинины и какие-то нотки курятины, она никак не тянула на деликатес. Хотя ребятам, вроде, понравилось. Впрочем, они что угодно будут уминать за обе щеки, только бы съестное. Когда мы уже почти стянули шкуру с тела медведя, из-за холма показалась колонна. Завидев нас, одинокий всадник галопом устремился в нашу сторону. По уникальному в местных широтах латному нагруднику я сразу понял, что это Генрих стремится узнать, что же это у нас тут такое случилось.

— Вы чего тут? — Крикнул он взволнованно, заметив тушу без шкуры.

— Да так, — Я развёл руками, — Контроль популяции хищников.

— Ух ты ж ё… — Совсем по-русски протянул Майер. — Все хоть целы?

— Меня только побило малёк, — Я отмахнулся, давая понять, что ничего серьёзно не произошло.

— Я вот что подумал, — С трудом извлекая очередной клык из пасти пусть и молодого, но от этого не менее грозного зверя, начал я. — Этот косолапый нам столько мяса дал. Да ещё и мерина вон пришибло.

— Сгниёт ведь, — Сделал вывод Генрих.

— Вот и я о том же. — Я наконец вытащил желанный зуб, не менее пяти сантиметров длинной. — Поэтому мысль следующая: медвежатинкой поделимся с офицерами… — Я мысленно дал себе по губам, — В смысле с сотниками и ведущими десятниками. Ну и с воеводой, конечно. Мяса ведь сейчас в армии не много, в основном скот домашний. А такого зверья не все пробовали. — Вытерев руки о кусок ткани, я взял большой, килограммов пять, свёрток с окорочковым филе. — Вот, — Бросил я его Генриху. С трудом, но всё же он поймал непривычный «снаряд». — Это тебе лично.

— Ох ты ж, спасибо, — Он удивлённо принюхался, после чего одобрительно хмыкнул и убрал свёрток в седельную сумку.

— Ну а мерина, — Я задумчиво глянул на тело бедного коня. — Мерина можно и простым воинам подарить.

— Всё-то ты в дар всем отправляешь. — Пристыдил меня мой материальный друг. — Разоришься ведь!

— Репутация, Генрих, она же дороже всех денег на свете. — «Особенно когда в армии есть радикально недовольные мной командиры» — додумал я про себя. И вот в таком ключе наш разговор продолжался ещё какое-то время, пока мы не добрались до моих повозок идущих в авангарде армии.

В три десятка рук мы всё же погрузили обе освежеванные и лишенные всего лишнего туши в повозки, от чего место в них окончательно не осталось. Теперь до вечера отряду придётся курсировать по окрестностям, отдыхая лишь на небольших, получасовых стоянках. С другой стороны, это и хорошо, ведь у бойцов будет больше времени на тренировки. Эх, мне бы ещё пару месяцев их погонять! Тогда бы ни шведы, ни ляхи, ни тем более татары нам не страшны.

Со временем я стал узнавать отдалённые пейзажи и рельеф окрестностей к югу от того места, где в моей реальности стоял Петербург. Само собой, эти черты проглядывались очень смутно, а зачастую я и вовсе терялся во всяких ориентирах. Всё же болота в Ленинградской области хорошенько осушили, а здесь этим, само собой, никто не занимался. Тем не менее, окольными путями, старательно обходя гиблые места и глубокие топи, движение было продолжено. Поселения стали встречаться нам всё реже, в основном являясь бедными рыбацкими хуторками и лишь иногда встречались совсем небольшие остроги, обнесённые частоколом. С каждой пройденной верстой становилось понятно, что вести активные боевые действия на этой земле, скорее всего, окажется очень непросто. Курсировать вокруг армии в радиусе нескольких вёрст, как мы делали это ранее, стало почти невозможно. Приходилось лишь отрываться далеко вперёд по узкой дороге, скорее даже по тропинке. Благо вдоль этой самой извилистой тропы местность позволяла двигаться почти с той же скоростью. Дальнейшая дорога прошла без приключений. Мы всё также совмещали ускоренный темп продвижения с интенсивными тренировками в ряде дисциплин.

Вплоть до самого вечера ничего сверхъестественного не происходило и мы, привычно выйдя к берегу реки, стали готовиться к ночёвке. Судя по всему, план по глобальному оповещению офицерского состава сработал, ведь к нашему лагерю тут же стали подтягиваться десятники и сотники, где-то внезапно растерявшие свою гордость, или, скорее, разменяв её на желание разжиться на халяву деликатесным, а в походных условиях ещё и дефицитным мясом. Конечно, за армией следовал небольшой табун из нескольких десятков быков, являясь, по сути, законсервированным источником мяса, который, к тому же, сам себя передвигал. Но вот снабжать незаменимым белком все тридцать тысяч человек на протяжении всей компании он, само собой, не мог. Дабы никого не обидеть, я выделял каждому из командиров по куску, весом чуть больше полукилограмма. Однако даже при таком расходе под конец пришлось наглым образом совмещать медвежатину с кониной. Последняя, кстати, мне понравилась даже больше. Впрочем, принимающие соглашались и на такие подарки. Вот так, за благотворительной акцией, мною учинённой, и прошёл почти весь этот вечер. Когда солнце уже почти село и я стал готовиться ко сну, в лагерь наведался Майер в своём классическом походном обмундировании.

— Смотрите, бойцы, как диверсант выглядеть не должен! — Весь отряд залился сдержанным смехом, а Генрих лишь нахмурился, оглядывая сначала себя, а потом и всё вокруг, надеясь найти того, о ком я говорил.

— Чего это? — Обиженно буркнул он. — Добрый латный доспех.

— Сержант Фёдор, объясните господину Майеру причину наших насмешек.

— Так ведь, эту блестяшку за версту видать. Что днём, что ночью, от костра отсвечивает. А ежели по-тихой идти, так он столько шуму наделает, что можно сразу ворогу и сдаваться. — С готовностью продекламировал ответственный офицер, как прочитал.

— Добре сержант. — Я хлопнул Фёдора по плечу.

— Так мы ж не на вылазку чай собрались! — Безнадёжно воскликнул Майер.

— Ну лично я спать собрался. — Усмехнулся в ответ ему я. — А вот ты куда так вырядился? Али с лягушками с местных болот свататься пойдёшь? — И весь отряд снова залился смехом.

— Тут недалеко острог есть, — Отсмеявшись, сказал Генрих. — Я подумал, может скатаемся? Там всегда свежатинки полно, авось и прикупим чего. — Да, каждое такое поселение — по сути, укреплённая деревенька с небольшим гарнизоном, практически полностью автономная, способная обеспечивать саму себя собственным хозяйством.

— Свежатинки, говоришь? — Я мечтательно прикрыл глаза, представляя яичницу с беконом. После чего сглотнул предательскую слюну и выпалил на одном духу. — А давай! Ваня, Лаврентий, давай за мной. Комплект снаряжения — облегчённый. Остальные действовать по расписанию. — Ещё через пять минут мы уже быстрой рысью двигались в пологую горку, в сторону слабо проглядывающегося вдали частокола.

Облегчённый комплект по сути своей представлял собой лишь самое необходимое вооружение: саблю и арбалет с десятком болтов. К дополнительному оснащению полагался разовый паёк, само собой лишь примерно собранный из того, что есть в походной кухне. И, по сути, на этом всё. Впрочем, потому комплект и облегчённый, ведь общий вес его почти в три раза меньше полноценного. Я долго думал, стоит ли включать в комплект щит, но вскоре всё же отбросил эту задумку. Слишком тяжело и непрактично.

Перед нами предстал одиноко стоящий на холме острог, обнесённый частоколом метров пять в высоту. Единственные ворота, сделанные из того же материала, что и стены, поднимались исключительно изнутри. Да-а, неплохое сооружение… Для племенной эпохи, разумеется.

— Странно, — Прищурясь, заметил Лаврентий, когда мы только подъезжали к острогу.

— Что именно? — Не поняв его озабоченности, спросил я.

— Свет над воротами уже зажгли, а постовых не видно.

— Так не мудрено, — Хохотнул Иван, — это ж разве воины? Крестьян за стены посадили, да по железке выдали.

— Отставить антивоенную агитацию, лейтенант! — Без угрозы повысил голос я.

— Есть отставить! — Последних слов он, может, и не понял, но вот заветное «отставить» знают все бойцы из отряда, а потому влияние это слово оказывает колоссальное.

Пока мы обдумывали, стоит ли пытаться докричаться до местных обитателей, внутри началась какая-то суета. Кто-то явно спорил на повышенных тонах, а то и вовсе истерил. Внутри шла то-ли пьянка, то-ли свалка. Тоже, что-ли, на грудь приняли?

— Тьфу, сплошные алкаши, честное слово! — Тихо выругался я себе под нос, замахиваясь, дабы постучать наконец в массивные ворота из грубой древесины. И вдруг из-за стен раздался давно забытый мною короткий, приглушённый хлопок. С ближайших деревьев послетали птицы, а внутри кто-то испуганно вскрикнул. Лошади стали нервничать и растерянно фыркать в поисках угрозы и источника шума. Можно было бы подумать, что это стреляют из примитивного местного огнестрела. Однако смущал тот факт, что ручные пушки тут пока почти никому не знакомы и знают о них лишь немногие. Да и те — косвенно. Откуда такая новинка по местным меркам в этом захолустье? К тому же, этот звук нисколько не похож на тот, что получался, когда мы в Новгороде стреляли из моего самодельного самопала. Он был тише и приглушённее, как будто… Как будто стреляли из современного пистолета века как минимум двадцатого. Ну конечно! Этот хлёсткий и короткий хлопок никак не мог получиться при детонации местного дымного и малоэффективного пороха! Ну или это у меня со слухом вдруг стали проявляться серьёзные проблемы на фоне недавнего падения.

Я наконец отошёл от раздумий и что есть сил затарабанил в ворота. Массивные ставни будто бы насмехались над моими усилиями, даже не шелохнувшись.

— Эй, хозяева! — Старался придать голосу уверенности я. — Есть кто живой? — Ответом мне стала звенящая тишина. Однако спустя пол минуты прямо надо мной показалась голова в кожаном шлеме, осторожно выглянувшая из-за брёвен частокола.

— Вы кто такие? — Глухо спросил массивный мужик, уже смелее выглянув наружу.

— Отряд особого назначения Новгородского полка! — На ходу придумывая что-нибудь позамудрёнее выпалил я. — Полк стоит за пол версты отсюда. Мы проверяем готовность острогов на случай нападения неприятеля. Али не слыхал, что свеи вот уже под боком совсем?! — Мой собеседник разом изменился в лице и юркнул обратно за стену.

— Спугнул. — Уныло констатировал Генрих.

— Потерпи, Майер, кайзером будешь. — И мой друг, не сдерживаясь, расхохотался, услышав малость видоизменённую цитату Тараса Бульбы, о существовании которой он, впрочем, не догадывался.

Я прислушался. Прямо за воротами кто-то что-то активно обсуждал на фоне общего щебетания враз проснувшегося острога.

— Что у вас там происходит? — Всё также уверенно гаркнул я. — Или хотите, чтобы к вам сам воевода пожаловал и разнёс тут всё к ядрёной матери?! — Бубнёж на мгновение затих, а в воротах на уровне головы открылось небольшое узкое окошко. Два хмурых глаза осмотрели нас, после чего импровизированный глазок захлопнулся. Ещё через мгновение одна из створок со скрипом отворилась, приглашая нас внутрь. Высота ворот, лишь немного уступающая стенам, позволяла легко проезжать верхом, не почти не пригибаясь.

Картина, открывшаяся нам, впечатлила разве что своей простотой. Скромненькое убранство острога представляло собой около пятнадцати примитивных домиков, потеснившихся вдоль стен, колодец в самом центре утоптанной площадки и пол дюжины курятников в дальнем углу. Малость осмотревшись, я заприметил ещё и стойло с крышей, в котором нервно помахивали хвостами две лошади.

Наверное, всё население этой укреплённой деревушки собралось сейчас в одном месте. Обступив полукругом участок возле дальней стены, они о чём-то говорили в один голос. Определить, о чём именно шёл разговор и кого так рьяно обступили селяне, было почти невозможно. Если, разумеется, пытаться сделать это мирным путём. Я бросил взгляд на семенящего рядом со мной всё это время округлого в талии мужичка в смешном кожаном шлеме.

— Кто у вас здесь за главного?

— Так э-э… — Он стал испуганно озираться в поисках начальства. Наконец, поймав взглядом рослого немолодого воина в доброй кольчуге и с богатыми ножнами, он кивнул в его сторону, давая мне понять с кем следует вести диалог. — Вона, Степан, он у нас за старшего. — Я поблагодарил незадачливого вояку и направился в сторону толпы, над которой и возвышался на крыльце этот самый командир.

— Я сказал отошли все! — Раздался истошный крик из толпы.

— Смутно знакомый говор. — Метнул на меня свой задумчивый взгляд Генрих.

— Да уж, я тоже заметил. — Разом оживившись, выпалил я.