Цена времени. Книга 4 (СИ)

Глава 20 «Ненужное внимание»

15 мая 1507 года. Новгород.

Громадных размеров пушечная мануфактура, расположившаяся на берегу Волхова за второй стеной софийской стороны города, пыхтела и плевалась клубами чëрного дыма непрерывно. Ни на минуту не стихали в её стенах удары молотов по железу. Самых разных: от маленьких ручных для мелкой работы до больших, в несколько десятков пудов, которые проводили в действие приводами водяных мельниц. По мимо этого мануфактуру наполняло и множество других звуков. Мерное дыхание кузнечных мехов, скрип механизмов, поднимающих и опускающих то тут, то там орудийные стволы и лафеты и, конечно, отборный рабочий говор, тесно контактирующий с лихой бранью. Почти три сотни человек в моменте работало на стратегически важной мануфактуре. Ещё примерно столько же трудились здесь в ночную смену. Невероятные цифры для этого времени.

Однако даже такой внушительный штат не мог покрыть требования растущей армии. Рабочим пока не хватало опыта, квалификация их оставляла желать лучшего, а отсутствие хоть каких-то станков вынуждало тормозить производство и делать большинство операций в ручную. Десяток доменных печей выплавляли сталь для стволов и чугун для ядер. Однако расплавленный металл нужно было ещё грамотно использовать. И если в случае с ядрами всё было максимально просто и они ежедневно поступали в распоряжение полков сотнями, то вот стволы пушек были куда более сложными в производстве.

— Объясни мне, Максим, почему полковники жалуются на новые пушки? — Раздражëнно спросил я, широким шагом проходя по одному из цехов мануфактуры.

— Процент брака очень высок. — Не стал спорить главный артиллерист в княжестве. — Но мануфактура и так работает на износ. Больше людей сейчас только на ружейной. Сам подумай, Саша: каждом полку девять рот, а каждой роте нужны две лëгкие пушки. Плюс каждому батальону по четыре тяжëлые гаубицы.

— И всего нужно сто пятьдесят стволов. — Закончил его мысль я. — Это всё мне известно. — Холодно ответил я. — Но почему, скажи мне, за последнюю неделю только в пятом полку уже три случая разрыва ствола? Два человека погибли, потому что твои пушки не могут сделать и пяти выстрелов к ряду!

— Я всё понимаю, Саш, — Остановил меня Макс и заглянул мне в глаза. Он говорил негромко, чтобы рабочие не слышали его панибратского отношения к государю. — Но ты же видишь, люди на износ работают, чтобы план выполнить. Сто пятьдесят пушек на пять полков — это очень много. А нам ведь ещё и крепостям надо отправлять пушки, и на новые галеры ставить, и в псковский полк. Так ещё никто не воевал и так много пушек никто никогда не отливал. Нам бы ещё годик-другой. Опыта набраться, рабочим общежития достроить. Не вовремя эта война.

— А когда война была вовремя? — Успокоившись, с грустью произнёс я.

— Ну можно же было подождать, пока шведы в Ливонских замках увязнут. — Упрекнул меня Макс. — Зачем было это похищение устраивать? — Честно говоря, я и сам уже успел усомниться в правильности той авантюры, которая хоть и увенчалась успехом, всё же имела свои последствия. Олаф и правда снял осады с большинства крепостей в Эстляндии и направился на восток. В начале мая он вышел к границам Пскова, а буквально вчера мне пришла весть об осаде города. Неприступная псковская крепость, усиленная несколькими десятками новых пушек, успешно огрызалась, однако шестой псковский полк, укомплектованный едва ли на половину, остался вне осаждённого города. С ним же находилась и рота гвардейцев, которые должны были в ускоренном темпе обучить вчерашних крестьян азам линейного боя. Однако сейчас эта орава, уходя от боя с превосходящими силами противника, ожидали нашей помощи и пять полков, до этого обучавшиеся в ускоренном темпе, спешно готовились к долгожданному походу. Все эскадрильи воздушных шаров, за исключением тех, которые патрулировали южные рубежи, были направлены в Новгород. Весь речной флот стоял у выхода в Балтийское море в Финском заливе на случай, если остатки шведских флотилий решат перекрыть важный для Новгорода торговый путь.

Мы с Максом покинули территорию пушечной мануфактуры. После монотонного грохота, который стоял в цехах, я не сразу привык к относительно тихой городской суете.

— Да уж, похоже мы стремительно движемся к индустриализации. — Усмехнулся Макс, оглядываясь на пышущего дымом производственного гиганта. Конечно, таковым он был лишь в масштабах позднего средневековья, однако на фоне откровенно неспешной и тихой жизни в Новгороде мануфактура всё же выглядела впечатляюще.

— Индустриализация… — Протянул я, пробуя слово на вкус. — Нет, нам до неё всё же далеко. Паровые машины мы на вряд-ли увидим, а без них машинного труда не выйдет.

— Да мы и на мануфактурах неплохо справляемся. — Пожал он плечами.

— Ладно, с производством сегодня разобрались, — Устало выдохнул я. — Куда теперь?

— На аэродром, вроде, собирались. — Сказал Макс, листая исписанный блокнот.

Мы довольно быстро добрались до окраины города, где над большой, огороженной высоким забором, территории, возвышались несколько воздушных шаров. Солдаты на посту, охранявшие единственный вход, синхронно вытянулись в струнку, завидев нас и, отдав честь, расступились в стороны. Сам «аэродром» представлял из себя большой прямоугольный пустырь с несколькими постройками в дальнем углу. В середине плаца, на расстоянии друг от друга, готовились к вылету три воздушных шара. Корзина каждого из них красовалась белой линией посередине — знак отличия первой женской эскадрильи.

Пилотам пришлось проходить ускоренное трёхнедельное обучение, ведь Анна, с энтузиазмом взявшаяся за эту авантюру, хотела, чтобы её подопечные приняли участие в походе. Нужно отдать должное девушкам, которых подобрала на роль пилотов Анна. Это были сильные, находчивые и умные женщины, многие из которых даже превосходили мужские результаты. Но вот в чëм они действительно отставали, так это в физической подготовке. Да, конечно, все они как на подбор «и коня на скоку и в горящую избу», но всё же до нормативов пока не дотягивали. Не то чтобы управление воздушным шаром требовало исключительной физической силы, однако пилот должен быть готов и длительным марш-броскам и даже к рукопашным схваткам. Само собой, научить в столь короткий срок боевым искусствам даже более приспособленных к этому мужчин практически невозможно. Но подопечные Анны времени даром не теряли и, под её бдительным руководством, продолжали наматывать круги по плацу, даже когда мы с Максом обозначили своё присутствие.

— Как Вы оцените успехи Ваших новых пилотов, капитан? — Спросил я у молодого офицера, который, лишь узнав о нашем внеплановом визите на авиабазу, оторвался от всех своих дел и постоянно крутился во круг нас.

— Очень хорошо, государь. — С некой дрожью в голосе проговорил он. — Силёнок им, конечно, не хватает, но вот в воздухе дюже как справно себя показывают.

— Да ну?

— Да, государь! — Сердечно заверил он меня. — Бомбы метают вельми точно, высоту держат справно. В общем, даже многим мужчинам есть, чему учиться. — Находящаяся неподалёку и слышавшая весь разговор Анна довольно улыбнулась и гордо вскинула голову.

— Что ж, хорошо. — Удовлетворённо кивнул я офицеру. — Работайте, господин капитан. — Паренёк с гордостью отдал честь, ударив кулаком в грудь.

Экономика старой России на вряд-ли могла бы вытянуть построение новой армии и системы, благодаря которой в стране появилось множество мануфактур, воздушные шары и первые светские школы. Конечно, львиную долю расходов покрывала прибыль со столь удачно разбросанных к северу от Новгорода серебряных рудников, однако полагаться на них целиком и полностью я не рискнул. Часть дохода поступало с торговли, часть — с налоговых поступлений. Однако не так давно появился ещё один источник финансирования всех моих проектов. Мы с Максом проехали дальше по оживлённой улице, где на углу у перекрёстка красовалось двухэтажное здание из светлых досок с красивой и краткой вывеской «Банк» на входе. Да, до гигантов банковского дела из будущего этой канторе пока очень-очень далеко. Но ведь и Москва не сразу строилась.

Я толкнул массивную дверь и вошёл в просторное помещение, где постоянно наблюдалось какое-то движение. Людей, подходящих на роль банковских работников, по понятным причинам было катастрофически мало, а потому желающим воспользоваться новыми, ранее невиданными услугами, приходилось с достоинством стоять в длинных очередях. Из-за нехватки кадров первый этаж банка функционировал едва ли на четверть от всех своих возможностей, а второй этаж и вовсе пока пустовал. Мы же, минуя длиннющие очереди, под десятками направленных на нас взглядов, прошли в самый дальний угол помещения, где в отдельном кабинете расположился сам директор первого если и не в мире, то уж точно первого в России банка.

— Мстислав, чëртов скряга! — Радостно поприветствовал я старого знакомого. Именно Мстислава, как самого, с моей точки зрения, финансово грамотного в этом городе человека, я поставил на столь важную должность. — Ну, рассказывай, как идут дела?

— Всё прекрасно, государь. — С улыбкой ответил он. — Акции мануфактур разлетаются на ура, облигации военного займа даже напечатать не успеваем!

— А кредиты? Кредиты то берут? — С азартом спросил я.

— Почти так же часто, как делают вклады. — С гордостью заявил мой личный волк с Уолл-стрит. Нет, конечно, до Ди Каприо бывший купец явно не дотягивал, однако и он мог легко втюхать какому-нибудь богачу десяток-другой акций общей стоимостью в несколько рублей.

— Отлично! — Я широко улыбнулся, после чего сменил тон на более серьёзный. — А как идут дела с внедрением новых денег? — Наклонившись поближе ко Мстиславу, тихо спросил я. Речь шла не о разбавленных медью серебряных монетах. Нет, эта афера осталась в прошлом. И хотя она и позволила нам отмыть громадное количество свободного серебра, из неё мы уже выжали все соки. Теперь речь шла о более грандиозном проекте.

— Люди не очень торопятся менять серебро на бумагу. — Разочарованно проговорил он. — Меняют в основном богачи, да и то понемногу, чтобы попробовать.

— Ничего, — Ободряюще хлопнул я по плечу банкира. — Скоро народ втянется и таскать с собой тяжëлые мешки с монетами станет уже не модно. А пока пусть типографии продолжают печатать. — Я взял со стола, заваленного разными бумагами, прямоугольную купюру в одну копейку. Самая мелкая, но от того не менее ценная. — Вот на этих бумажках мы построим империю. — Глядя в глаза Мстиславу, твёрдо произнёс я. Тот смотрел на меня лишь с маленькой долей недоверия. Он почти не сомневался в моих словах. Надо же, внушаю средневековому до мозга костей человеку, что раскрашенная бумажка будет править миром и тот мне вполне себе верит.

Молодое государство, Соединённые Княжества России, только-только отправлялось от контузии, вызванной обилием всего нового. Люди, привыкшие к медленной жизни, постепенно привыкали к более быстрому темпу. Народ начинал думать, мыслить, жить. Из беспрекословно подчиняющихся ослов постепенно начинало формироваться прогрессивное общество.

Общество людей, которые думают не о том, как бы прожить ещё один день, а о том, как сделать завтрашний день лучше. Даже последний крестьянин стал иметь собственный капитал и начал думать, как им распоряжаться. Хлынувший в народ поток денежной массы повлёк за собой рост капиталистического мышления. Это было именно то, чего я и добивался: страна не выходила из средневековья маленькими шажками, а вылетала из него, быстро и безболезненно минуя долгий этап отказа от феодализма. Ведь если нет феодалов, нет и проблем, которые они создают.

Пока во всём мире религия имела громадное влияние и беспрекословную власть, местный епископ приходил ко мне за советами и ни один мусульманин, католик или даже язычник не подвергался гонениям.

Пока крестьяне по всей Европе закрепощались жадными землевладельцами и были вынуждены работать примитивными инструментами, в Соединённых Княжествах России эти самые крестьяне вспахивали свою собственную землю стальными плугами и засевали ранее невероятные площади, после чего собирая обильный урожай, который кормил растущий в геометрической прогрессии рабочий класс.

Но самое главное отличие моей державы от всего остального мира в практически полной свободе для исследований. Учëные всех мастей прибывают в Новгород почти ежедневно. Они совершают большие и маленькие открытия, которые на их родине наверняка приняли бы за колдовство и без зазрений совести посадили, а то и вовсе казнили бы непризнанных гениев. Я же не только дал им свободу и защиту, но даже смог найти средства на поддержку их открытий.

Чего стоит только один Леонардо да Винчи, который за столь короткий срок сумел засунуть свой любопытный, но при этом крайне умный итальянский нос практически во все сферы жизни общества, амбициозный Жак Бернард, который успевает не только изобретать, но и обучать инженерному делу местных молодых талантов, датчанин Оскар Ларсен, который со своими учениками разгоняет прогресс в области химии. В общем, народ-то в средневековье не такой уж и глупый. Просто им нужно было создать условия для развития. А в остальном в прошлом, оказывается, жили примерно такие же люди, которым просто не хватало свободы мысли и возможности обучаться. Им нужно было без страха пробовать что-то новое и тогда, возможно, наука двигалась бы вперёд куда быстрее.

Лëгкое, едва уловимое напряжение витало в городе. Однако за его пределами оно перерастало в самую настоящую суматоху. Вполне организованную и к контролируемую, но от того ничуть не менее масштабную. Шла массовая подготовка к решающему походу. На нашей стороне весомое технологическое превосходство и преимущество в организации. У нас есть воздушные шары, которые дают нам возможности для разведки и, какой-никакой, но поддержки с воздуха. Мы имеем в своëм распоряжении большое количество артиллерии, в том числе и реактивной. Хоть последняя и очень уж примитивна, однако внушительную эффективность она от этого не утрачивает.

Однако у противника есть неоспоримое, проверенное веками превосходство в численности. Если мы не сможем в должной мере реализовать потенциал новой, ещё не обстрелянной, но очень перспективной армии, если мы не сможем подавить врага огнём и порохом, то нас попросту сомнут железом и плотью. Очень скоро всё решится в битве, которая определит дальнейшую судьбу молодого государства.

Интерлюдия.???…???

Голограмма в последний раз моргнула и исчезла, оставив собравшихся в просторном зале людей в глубокой задумчивости. Они сидели за большим стеклянным столом в высоких креслах-полусферах.

— Ну, — Разнёсся эхом низкий голос человека, сидящего во главе стола. — Что скажете, друзья мои?

— Впечатляет, — Широко улыбнувшись, хлопнул по столу мужчина в военной форме с ощутимым акцентом. — Парень явно успехи делает. Перед большой войной поднял страну, армию построил. Это наш человек!

— И всё же его методы, агент ИС, — Вклинился сидящий напротив человек в деловом костюме, сверкнув белоснежной улыбкой. — Очень уж жестокие, недемократичные!

— Поддерживаю! — Подал голос одетый в такой же деловой, но несколько более старомодный костюм мужчина с густыми бакенбардами.

— Агент ДК, агент АЛ вам напомнить, как ваш народ отплатил Вам за вашу эту… Демократию? — Встал на сторону первого агента мужчина в белой накидке. — Правильно всё делает этот парень. Только жёсткие меры могут привести страну к успеху! Это он ещё до децимации не дорос!

Постепенно дискуссия перерастала в неконтролируемый балаган, в котором присутствующие разделились на два лагеря.

— Тихо! — Гулким эхом пронёсся по залу голос магистра. — Каждый из вас защищает привычные ему интересы. Вот только все вы забываете, что в истории нет единственно верного курса. Агент АЛ, агент ДК, вы отстаиваете позицию демократов. Но вы, должно быть, забыли, что, относительно окружающего его мира, наш кандидат ведёт себя сравнительно мягко. Да, он не боится менять ход истории. Однако заметьте также, что действия его имеют, вероятнее всего, положительные последствия.

— Так в чëм проблема? — Спросила единственная женщина на собрании. — Я уже однажды вытащила его из этой богом забытой вселенной. Давайте сделаем тоже самое и сейчас! Нам ведь нужны такие агенты, не так ли?

— Не стоит торопиться, агент ЖД. — Миролюбиво, но твёрдо произнёс магистр. — Да, парень хорош, у него есть предрасположенность к прыжкам между реальностями. Но всё же он пока не готов к работе агента. Нужно ещё понаблюдать за его успехами. Сыроват он пока что.

— Так что, мы будем просто… Ждать? — Спросил один из агентов.

— Да. — Кивнул магистр. — Предлагаю дать ему пятнадцать лет. Посмотрим, что он сделает за это время и потом уже будем решать, достоин ли он должности агента.

— А не маловато мы ему отводим? — Усомнился мужчина в военной форме.

— Помнится мне, Вам удалось совершить подобное всего за четырнадцать лет.

— Но я ведь и не в средневековье жил. — Хладнокровно пожал плечами он.

— Предлагаю проголосовать. — Произнёс магистр. На стеклянном столе перед агентами высветились два прямоугольных окна. Зелёное и красное. После недолгих раздумий большая часть агентов сделала выбор и их кресла окрасились зелёным цветом. Защитники демократии думали чуть дольше, но всё же также приняли мнение большинства. Последним, слегка ухмыляясь протянулся к зелёной кнопке мужчина в военной форме.

— Ну что ж, Александр. — Задумчиво протянул он. — Времени у тебя не много. — Он нажал на зелёную кнопку и его кресло также загорелось цветом большинства. — Надеюсь, ты знаешь ему цену.