Человек из Ларами

Глава 3

Вытянувшись короткой, стройной колонной, патруль возвращался к горящим фургонам. Глядя на них, Уилл чувствовал, как просыпается в сердце полузабытая гордость. Эти люди несли закон и порядок.

Лейтенант поднял руку, и небольшой отряд остановился в сотне футов от места событий. Он подъехал один, хмуро оглядывая разгромленную стоянку.

— Что здесь произошло?

Вик Хансбро ответил ему из седла — спокойно и с нескрываемым презрением.

— Мы поймали нарушителей. Здесь земля Вэггомана.

Фиц по-прежнему не отпускал лассо, и петля сидела всё так же туго.

— Я предложил заплатить за допущенную ошибку. Заплатить по справедливости, — едва сдерживая гнев, объяснил Уилл. — Эти люди намерены расстрелять моих мулов. Вы ведь остановите их, лейтенант?

Дейв ещё раньше подъехал к Хансбро. Теперь он резко подался вперёд и, едва не переходя на крик, заявил:

— Армии это не касается!

— Я сам знаю, что касается армии, а что — нет, — недовольно ответил Ивэнс, переводя взгляд с Локхарта на пятерых стоящих в стелющемся дыму возниц, молчаливых и лишь сжимающих в бессильной злобе кулаки. — А что Локхарт и его люди?

Хансбро бесстрастно пожал плечами.

— Они могут уехать.

— Лейтенант, — снова начал Уилл. — Они же расстреляют наших мулов!

Ответ Ивэнса прозвучал сдержанно и сухо.

— Частные споры — предмет разбирательства для местных шерифов и территориальных судов.

— Но они же просто перебьют хороших животных! — возмутился, не веря своим ушам, Уилл. — А то, что вы тут несёте, про инструкции и суды, просто чушь!

Вокруг тонких каштановых усиков Ивэнса проступили багровые пятна гнева. Однако голос его не дрогнул.

— Приказы, которыми я руководствуюсь, Локхарт, не предусматривают вмешательства в частные споры. Разве что для предотвращения убийства.

— Идите к чёрту! — перебил его Уилл.

Дальше всё было жестоко и беспощадно.

Ивэнс отвёл своих солдат ещё на сотню ярдов, откуда они безучастно наблюдали за происходящим. Сухой треск выстрелов гулко разнёсся над сверкающей лагуной, и Уилл отвернулся. Стоявший рядом Чарли Юилл наблюдал за бойней мулов с бесстрастным лицом.

Ветер гнал на них дым от горящих повозок. Передняя ось первой прогорела, и гружёный фургон рухнул на землю, разбрасывая щепки и пригоршни красных искр.

Жуткую картину дополняли хлопки выстрелов и дикие вопли перепуганных насмерть животных. Наконец стрельба прекратилась, последнее эхо убежало за край обожжённой солнцем равнины, и тишину нарушало только почти мирное потрескивание догорающих фургонов.

Солдаты ушли. Вик Хансбро, подъехав ближе, посмотрел на Уилла сверху вниз. Уилл ответил ему мрачным взглядом, но промолчал.

— По мулу на каждого осталось, так что проваливайте! — бросил бородатый. — Попадётесь в здешних местах ещё раз, будет хуже! — Он развернул коня и махнул рукой своим людям. — Всё, поехали!

Фиц ослабил верёвку, и петля сползла на землю. Уилл сделал шаг в сторону. Посланцы Вэггомана уезжали — прекрасные лошади, знающие своё дело люди, — оставив после себя свидетельство беспощадности хозяина богатого ранчо. Выбросив гейзер дыма и искр, обвалился ещё один фургон. Кто-то выругался.

«Хорошие были мулы, — подумал Уилл. И тут же на смену этой мысли пришла другая — а ведь с Дейвом Вэггоманом можно было бы, наверно, договориться. Но на него надавил Хансбро. Здесь распоряжался не Дейв — Хансбро».

— И что теперь? — спросил кто-то.

Уилл обернулся.

— Мулы у нас остались, каждому хватит. Забирайте всё, что сможете.

Из сырого от пота кожаного пояса он достал деньги, отсчитал положенное. Люди брали монеты — десятки с орлом, двадцатки — с двумя орлами, — и влажные гринбеки. Всех их Уилл нанял за определённую плату, и никаких процентов от сделки им не полагалось.

Четверо уехали сразу, не оглядываясь. Задержался только Чарли Юилл, с бесстрастным лицом опустившийся на корточки возле свёрнутого одеяла.

— Ну что, капитан? — задумчиво спросил он, когда они остались наконец одни.

Уилл внимательно посмотрел на него.

— Я нанял тебя в Сильвер-сити четыре месяца назад. Раньше мы не встречались. И вот теперь ты называешь меня «капитаном». С чего бы это?

Чарли почесал грязную лодыжку. Сейчас он куда больше походил на индейца, чем на шотландца — невозмутимый, задумчивый, немногословный.

— Прошлой зимой я был разведчиком в форте Килэм. Тогда ещё тыловой обоз попал в засаду в Голландском каньоне. — Чарли говорил неторопливо, глядя в одну точку и совсем не мигая, что придавало ему вид почти мечтательный. — Мы вышли с подкреплением. У апачей были магазинные винтовки. Помню, одного офицера убили. Говорили, он направлялся в Килэм к новому месту службы, и с обозом ему было по пути. Недолго послужил. Его нашли с пулей в животе возле убитой лошади. Судя по стреляным гильзам, звание своё он получил по праву.

Чарли подобрал камешек и задумчиво посмотрел на Уилла.

— Смелый был парень, этот лейтенант Локхарт.

— У тебя что на уме? — спросил, помолчав, Уилл.

— Я пришёл в Сильвер-сити, потому что искал работу. А у тебя она была. — Чарли подбросил и поймал камешек. Потом ещё раз. — Мы с тобой четыре месяца отирались у самой границы с резервацией апачей. Ты отказался от двух контрактов только потому, что ехать надо было в другую сторону. В Килэме кто-то сказал, мол, у молодого лейтенанта есть старший брат в одном из фортов в верховьях Миссури. Капитан Локхарт. — Он тихонько вздохнул. — Почему-то никого не интересует, откуда у апачей эти магазинные винтовки и так много патронов.

Немного помолчав, Уилл развёл руками.

— Чёртов проныра. Рыжий плут.

— Какой уж есть, — миролюбиво согласился Чарли и, почесав рыжую щетину, ухмыльнулся.

Уилл опустился на другой край скатки. Безучастный ко всему, замкнувшийся, он и сам напоминал индейца.

— Тот, кто продал апачам оружие, он и убил моего брата, — заговорил наконец Уилл — медленно, с затаённой горечью. — Убил не только его, но и других хороших людей. Убил немало женщин и детей.

Чарли перестал подбрасывать камешек и только смотрел на него в мрачной задумчивости.

— Они ведь приходят к нему по ночам, да, капитан? Матери и плачущие дети? Приходят и спрашивают, неужто деньги стоили того?

Ответ последовал нескоро.

— Я спрошу у него, — тихо сказал Уилл.

Чарли повернул голову. В больших лучистых глазах застыл вопрос. Уилл ответил таким же долгим, пытливым взглядом, словно высматривал что-то в душе Чарли Юилла.

Потом, приняв решение, заговорил откровенно, как человек, полностью уверенный в своей правоте.

— Двести винтовок и десять тысяч патронов сорок четвёртого калибра были отправлены из Нью-Йорка в Новый Орлеан пароходом. Человек, принимавший груз в Новом Орлеане, сказал, когда его спросили, что не получил на продажу ничего, ни одной винтовки, ни одного патрона.

— Новый Орлеан — это далековато, — мягко заметил Чарли и помахал рукой, разгоняя дым перед глазами.

— До оружейного завода ещё дальше, — задумчиво сказал Уилл. — Но винтовки выпускают там. Начать с завода — лучше я ничего не придумал. Воспользовался помощью друзей. В конце концов один парень с того завода рассказал незнакомцу, угостившему его выпивкой после работы, что у босса есть кузен на Западе. Письма приходили из городка под названием Коронадо. От человека по имени Даррах. Я узнал об этом в Колфаксе.

— Так мы везли...

Уилл покачал головой.

— Нет. В том грузе, что мы доставили из Колфакса на склад Дарраха, никакого оружия не было. Но если винтовки переправляют этим маршрутом, то они вот-вот прибудут. Со дня на день.

— Двести новеньких винтовок. Десять тысяч патронов, — пробормотал Чарли. — Такое оружие да в плохие руки. — Он покачал головой. — Этот Фрэнк Даррах в Коронадо... Не похоже, чтобы он мог сделать такое. Его там считают приличным человеком.

— Может, и ошибка вышла, — легко согласился Уилл. — Но если Даррах виновен, значит, жадность засела в нём крепко. Она его и погубит.

— Чтобы вести дела с апачами, ему потребуется помощь, — сказал Чарли. — А если догадается, что ты задумал... — Он выразительно провёл пальцем поперёк горла.

Уилл невесело усмехнулся.

— Всякое может случиться. До сегодняшнего дня я старался держаться подальше от военных. Но лейтенант Ивэнс... То ли слышал моё имя, то ли видел меня где-то. В общем, он пытается вспомнить. И если вспомнит, проговорится.

— Ну так пойди к полковнику в Рокстоне да и сделай так, чтобы Ивэнс заткнулся, — предложил Чарли.

— Я в отпуске и занимаюсь этим неофициально. Сомневаюсь, что полковник одобрит то, что я делаю в его округе. Не хочешь выведать кое-что для меня в резервации?

Чарли расплылся в довольной улыбке.

— Конечно, капитан. А чем ты займёшься?

— Перевозка соли — это только предлог, чтобы держаться поближе к Коронадо и Фрэнку Дарраху. Так что сейчас я отправлюсь в город.

— Людям Вэггомана это не понравится, — напомнил Чарли. — Не забыл, о чём предупреждал Хансбро?

Уилл пожал плечами и поднялся.

— Главная опасность — Даррах. Если тот груз из Нового Орлеана придёт сюда, ему придётся действовать. — Уилл потёр ладонью небритую щёку. — Надо разузнать, чем он занимался последние дни.

В это самое время в магазинчике при складе Фрэнк Даррах отмерял на прилавке отрез голубой, в горошек, ткани дни миссис Джордж Фрилл. Дело шло медленно. Внимание Фрэнка привлёк донёсшийся с улицы шум. Он посмотрел и переднее, большое, окно слева от себя и нахмурился.

Кейт Кэнадей, нынешняя владелица ранчо «Полумесяц», почтила город своим вниманием, прибыв в привычной для себя манере — видавшая виды открытая коляска пролетела но улице на полном ходу в сопровождении своры собак. Одного лишь её появления, неизменно шумного, бурного и стремительного, бывало достаточно, чтобы у Фрэнка, образно говоря, шерсть вставала дыбом.

Возле склада коляска эффектно остановилась в клубах пыли. Чехол с торчащим из него ружейным прикладом, фляга с водой справа от сидения, свёрнутый в скатку жёлтый плащ — слева. Оставив на скамейке серую мужскую шляпу, Кейт Кэнадей легко поднялась и шагнула на подножку коляски, качнувшуюся под её немалым весом.

Маргарет Фрилл, худощавая дамочка болезненной наружности, только поджала губы, когда дверь распахнулась, и Кейт протопала по проходу к прилавку.

— Привет, Мэгги, — протрубила Кейт. — Как Джордж?

— Хорошо. Спасибо, Кэтрин.

Под разворошёнными ветром жёсткими серыми волосами открывалось широкое обветренное, немного грубоватое, но добродушное лицо. В этот раз на Кейт была красная шерстяная рубашка мужского покроя и коричневая юбка. Приглядевшись к Маргарет, она с комичной озабоченностью покачала головой.

— Мэгги, у тебя нездоровый цвет лица. Приезжай-ка ко мне на ранчо, а? Поохотимся на пуму — вот личико и посвежеет.

Маргарет вымученно улыбнулась.

— Я не охочусь, Кэтрин, спасибо.

Кейт добродушно фыркнула и лукаво подмигнула.

— Это ты-то не охотишься, Мэг? А кто же тогда выследил Джорджа Фрилла? Я поспорила на ящик манильских сигар с Джубалом Кирби, что Джордж от тебя уйдёт. И продула вчистую! Ты загнала его на дерево не хуже любого краснокожего, ты стащила его за хвост да ещё сделала так, что ему это понравилось. Ни одна сестрёнка по эту сторону от Санта-Фе не управилась бы лучше.

Фрэнк Даррах дёрнул бечёвку на свёртке. «Да она хуже любого бродяги! — раздражённо подумал он. — Такая всех покупателей отпугнёт — хоть уезжай».

Маргарет Фрилл торопливо забрала покупку и удалилась — с натянутой улыбкой и чахлым румянцем на бледных щёчках. Кейт проводила её до дверей понимающей улыбкой.

— Все недуги Мэгги легко лечатся квартой виски, — добродушно заметила она, доставая из кармана красной рубашки сложенный листок. — Здесь список того, что надо погрузить завтра в фургон. Этот парень, Локхарт, ещё не вернулся с солью?

Фрэнк посмотрел на список, но трогать его не стал.

— Я сомневаюсь, что он вообще вернётся, мисс Кэнадей.

Кейт вопросительно взглянула на него.

«Ага, ещё не слышала», — догадался Фрэнк и как бы невзначай добавил:

— Вы же, наверно, знаете, что права на аренду соляной лагуны получил Алек Вэггоман. Его люди поехали туда сегодня. — Наблюдая исподтишка за Кейт, он с удовлетворением отметил, как широкое, грузноватое лицо напряглось и на нём проступили горькие морщины.

— Выходит, обскакал меня Алек с этим участком! — пробормотала Кейт. — А я-то, старая дура, уже решила, что мы с Хозе Гальегосом договорились о продлении аренды, когда встречались тут на днях. Вот прощелыга, даже словом не обмолвился, что торгуется с Вэггоманом.

Затаив радость, Фрэнк терпеливо ждал. Видеть Кейт такой подавленной, присмиревшей ему ещё не доводилось.

А она всё бормотала себе под нос.

— Алек знал, что получает мои лучшие зимние луга. Двадцать восемь лет воюю с этим пиратом. Давно надо было его пристрелить.

Кейт подтянула кожаный шнурок на шее, на котором висели массивные серебряные часы.

— Поздно, — рассеянно сказала она и опустила часы под рубашку. Потом пожала плечами, глубоко вздохнула и громко сказала: — Ладно, собери это всё, а завтра отправишь.

— Счёт получается большой, — напомнил Фрэнк.

— И что с того?

— Боюсь, понадобится какое-то обеспечение.

— Это что же, Даррах, у меня теперь ещё и из-за тебя голова болеть будет?

— Бизнес есть бизнес, мисс Кэнадей.

— Бизнес, юноша, — это кость в горле! Выполняй заказ! У меня самые прожорливые пастухи по эту сторону Эль-Пасо! — С этими словами Кейт промаршировала к выходу.

Единственным свидетелем сей сцены оказался Макгуайр, делавший вид, что расставляет консервы на полке, и не пропустивший ни слова. С улицы долетел громкий голос — Кейт Кэнадей успокаивала собак. Глядя в окно, Фрэнк видел, как она, постояв в нерешительности у коляски, решительно, в чисто мужской манере, пересекла улицу. «Похоже, с раздражением подумал он, — заказ придётся выполнить в кредит. Слишком уж много больших людей числилось в друзьях у Кейт Кэнадей. Слишком уж многим она нравилась. А ещё она дружила с Барбарой Кирби».

Секунду-другую он буравил сердитым взглядом подозрительно согнутую спину Макгуайра, но стук копыт заставил снова повернуться к окну. Посмотреть было на что — мимо как раз проезжал сам Алек Вэггоман с тремя своими людьми. Крепкого сложения, с белыми, закрученными вверх усами, выразительным носом и крупным морщинистым лицом, хозяин ранчо «Колючка» выглядел настолько внушительно, что Фрэнк в его присутствии неизменно ощущал собственную ущербность.

Проезжая на статном сером мерине, Алек Вэггоман походил на какого-нибудь легендарного покорителя Запада, человека, настолько свыкшегося с властью, что он уже воспринимает своё особое положение как данность. Махнув сопровождавшим его всадникам, Вэггоман подъехал к коновязи и неторопливо спешился. Банк был закрыт, зелёные шторы за окном сдвинуты, но Вэггоман как ни в чём не бывало поднялся по ступенькам и постучал по двери кулаком.

Зелёная штора колыхнулась и сдвинулась ненамного в сторону. Дверь отворили. Алек Вэггоман уверенно переступил порог. Дверь снова закрылась.

Некоторое время Фрэнк Даррах стоял за прилавком в глубокой задумчивости, потом прошёл в застеклённый закуток в задней части лавки. Подняв крышку стола, он достал плотный коричневый конверт и внимательно просмотрел лежавшие в нём бумаги.

Убедившись, что всё на месте, Фрэнк сунул конверт в карман и снял с полки у двери серую шляпу с узкими полями. Постояв у маленького зеркала, он тщательно поправил шляпу и чёрный шейный платок.

— Меня не будет, — бросил Фрэнк на ходу Макгуайру и с выражением полного довольства собой вышел из конторы.

Перейдя улицу, он постучал в дверь банка.