Человек: откуда, как и куда

Глава XVII. Вторая подраса: арабская

Следует напомнить, что когда Ману оказался в Шамбале — после того, как привёл свою маленькую группу из Аравии к их временному пристанищу на севере, и после великой катастрофы 75025 г. до н. э. — Глава Иерархии сообщил ему о плане формирования новой расы.[60] Четыре большие долины, лежащие за горным хребтом в двадцати милях от берега Гобийского моря и отделённые друг от друга холмами, нужно было использовать для изоляции и формирования четырёх различных подрас. И сейчас эта работа должна была начаться.

Ману начал с того, что выбрал из большой группы служителей, которая развивалась в окружении арийской цивилизации, несколько семей, готовых стать первопроходцами. Им предстояло покинуть город Моста и отправиться в неосвоенную местность, чтобы образовать новую колонию. Несколько человек, которые по большей части состоят или состояли в нашем Теософском обществе, были отобраны для этой пионерской работы,[61] и среди них было несколько семей, которым предстояло вести остальных. Марс и Меркурий возродились в третьем поколении этой колонии. Затем Ману и некоторые из великих людей воплотились там, чтобы специализировать тип. Таким образом, Ману сформировал тело того типа, который был запланирован, и воплотился в нём, когда довёл его до желаемого состояния.

Упомянутая группа высокоразвитых персонажей устанавливала требуемый тип каждый раз, когда формировалась новая подраса, и он был лучшим. Это было как бы золотым веком, о котором любая нация всегда вспоминает в последующие дни. Затем приходят более молодые эго и используют его, будучи неспособны, конечно, сохранять столь высокий уровень. В каждом случае имеется группа молодых эго, выполняющих подготовку пути. Затем приходят эго из старших, которые теперь стали Учителями. Из них самые великие принимают воплощение и устанавливают новый тип. Тогда начинающие вливаются в поток и делают всё, что в их силах, поначалу возглавляемые более продвинувшимися эго, а позже оставленные, чтобы извлекать уроки из своего опыта.

Среди младших эго, выбранных для создания семей первопроходцев, мы увидели сына Короны и Теодор — Геракла с супругой Сириус. Она тогда была высокой и довольно мускулистой женщиной, хорошей хозяйкой и очень заботливой матерью, среди детей которой мы заметили Алкиона, Мицара, Урана, Селену [Джинараджадаса] и Нептун. Геракл взял в плен нескольких знатных тлаватлей, и сын одного из них Апис женился на его племяннице Джемини. Это вызвало большое негодование в гордой арийской семье, где смотрели на этот брак как на мезальянс — недостойное смешение их чистой крови. Между тем, всё это было, вне всякого сомнения, тайно подстроено Ману, чтобы добавить к подрасе свойства тлаватлей! У них родились близнецы Спика [Ф. Арундейл] и Фидес [Дж. Арундейл] — необычная пара детей. Гектор и Аврора стали ещё одной супружеской парой среди эмигрантов. Их дочь Альбирео вышла замуж за Селену, у них родилась дочь Меркури. Уран женился на Андромеде, и у них родились Марс и Венера, Вулкан же был сыном Алкиона.

Следует отметить, что двое нынешних Учителей — Уран и Нептун — родились во втором поколении. Марс и Венера, тоже сейчас Учителя, родились в третьем поколении. Меркури, ныне Учитель, тоже родилась в третьем поколении, как дочь Селены. Вулкан, также теперь Учитель, родился в третьем поколении, как сын Алкиона. В четвёртом поколении, как сын Марса и Меркури, возродился Ману.

В это время некоторые из наших друзей жили в городе Моста, и среди них был Кастор со своей женой Реей. Они считали, что люди, переселившиеся в долину, поступили очень глупо, ибо устоявшаяся жизнь была совсем неплохой. По их мнению, не было никакого смысла, отказавшись от городской жизни, начинать всё с нуля и выращивать репу в неосвоенной долине. Кроме того, новая религия, которую практиковали обитатели долины, была им совершенно непонятна, тогда как старая, на их взгляд, была намного лучше. Другой наш друг Лачезис, всегда сопровождавший Кастора, был тучным лавочником. Его вспыльчивый сын Велледа, к большому неудовольствию своего обходительного отца, был невежлив с покупателями. Лачезис женился на Амаль, но она, проявив супружескую неверность, сбежала с Калипсо, что считалось в высшей степени неподобающим. Поскольку за это её вместе с любовником из Города изгнали, они отправились в долину, но встретили там совсем не тёплый приём.

Визит принца толтеков из Посейдониса в Маноа показал нам в его лице нашего старого друга Крукса [Кафф], а среди его свиты был ещё один наш друг — Фосия [Джадж].

В течение нескольких столетий население долины росло и умножалось, продолжалась его тщательная специализация, пока в 40000 г. до н. э. Ману не счёл его достаточным по численности и вполне подготовленным для отправки в мир. Он назначил предводителем Марса, а его заместителями — Корону и Теодора. Им предстояло пройти по тому же пути, по которому они прошли много тысяч лет назад. Они должны были ассимилировать потомков тех арабов, которых они когда-то оставили, потому что из всех атлантов те были ближе всего к арийцам по своим характеристикам. Эти арабы всё ещё жили там, где их поселил Ману. К ним относились несколько полуцивилизованных племён, которые занимали весь Аравийский полуостров, а также отдельные поселения на сомалийском побережье. В то время в регионе, называемом теперь Персией и Месопотамией, располагалась сильная и дружественная держава, поэтому Ману, который позже присоединился к эмигрантам и возглавил армию, без труда получил разрешение провести через неё своё войско по заранее намеченному и охраняемому маршруту. Следует отметить, что эта миграция отличалась по своему характеру от миграций более поздних лет. Во время миграции в Индию переселялось всё племя — от стариков и женщин до младенцев. Сейчас же старикам и многодетным семьям порекомендовали остаться, так что переселение ограничилось мужчинами боеспособного возраста, их жёнами и сравнительно небольшим количеством детей. В то же время, было много молодых неженатых мужчин. Таким образом, количество воинов составляло около 150000 человек, а женщины и дети, возможно, добавили к отряду ещё 100000 человек.

За два года до начала миграции Ману отправил гонцов, чтобы подготовить к ней арабские племена, но эта новость была воспринята не очень благосклонно, и не было никакой уверенности, что удастся их переубедить. Когда арийцы пересекли пустыню, которая тогда, как и теперь, отделяла Аравию от остального мира, и оказались в поле зрения первого из арабских поселений, перед ними появился отряд вооружённых всадников, который без промедления напал на авангард их армии. Они легко отразили нападение, захватив несколько пленных, и попытались объяснить, что их миссия мирная. Язык настолько изменился, что они вообще с большим трудом понимали друг друга, но Ману сумел успокоить пленников и послал их договариваться о встрече с их вождём. После некоторой задержки и обмена сообщениями появился вождь, подозрительный и непримиримый. Однако в результате продолжительных переговоров и полного объяснения ситуации он несколько изменил своё отношение, и ему пришло в голову, что можно использовать это необычное вторжение в своих целях. Он смертельно враждовал с соседним племенем, поэтому, увидев силу мощной армии Ману, решил привлечь арийцев на свою сторону, чтобы с их помощью быстро расправиться со своими старыми врагами. Поэтому он подумал и предложил пришельцам обосноваться в большой пустынной долине на границе его территории.

Арийцы с благодарностью приняли это предложение и через непродолжительное время изменили внешний вид этой долины. Будучи высокоцивилизованным народом, они знали всё о технологии бурения скважин, поэтому вскоре долина имела хорошее орошение, а посередине её текла большая река. В течение года все их угодья были тщательно возделаны, и уже было получено несколько хороших урожаев. В течение трёх лет арийцы стали процветающим и самодостаточным сообществом.

Однако вождь, давший им разрешение, никоим образом не был доволен их успехами. Он с завистью смотрел на их достижения, полагая, что если это часть его территории, то его соплеменники, а не пришельцы, должны пожинать её плоды. Кроме того, когда он предложил Ману вместе напасть на соседей, тот совершенно откровенно сказал, что хотя они благодарны вождю и готовы в любое время защитить его от агрессии, они не будут участвовать в неспровоцированном нападении на мирных людей. Эта позиция очень разгневала вождя, тем более, что он не видел возможности заставить их подчиняться. В конце концов, он примирился со своим старым врагом и убедил его присоединиться, чтобы вместе истребить пришельцев.

Однако этот нехитрый план безнадёжно провалился: Ману победил и, уничтожив обоих вождей, сделался правителем объединённого государства. Когда битва закончилась, арабы спокойно приняли нового правителя, обнаружив вскоре, что они при новой власти стали жить намного лучше и теперь чувствуют себя более счастливыми, хотя бы потому, что стало меньше войн и больше спокойной работы. Таким образом, Ману, упрочив в Аравии своё положение, немедленно приступил к арианизации своих новых подданных. Другие племена время от времени нападали, но неизменно терпели поражение, сопровождавшееся тяжёлыми потерями, так что вскоре они пришли к выводу, что разумно оставить Ману в покое. Шли годы, его королевство процветало и крепло, в то время как постоянные междоусобицы ослабляли и разоряли племена соседей. Последовал закономерный результат: пользуясь представившимися возможностями, Ману поглощал племя за племенем, обычно без кровопролития и с полного согласия большинства. Сорок лет спустя, перед его кончиной, вся северная половина Аравии находилась под его властью и могла считаться определённо арийской. Он мог бы получить власть и на юге, если бы не появление религиозного фанатика, который напомнил своим подданным, что они — избранный народ. Этот человек, которого мы назовём Аластором, следовал указанию собственного Ману, данному ещё в древние времена, которое запрещало вступать в брак с пришельцами. Поэтому арабы ни в коем случае не должны были смешивать свою кровь с кровью язычников, которые пришли неизвестно откуда со своей мнимой цивилизацией и тиранией, отказывающей человеку в его неотъемлемом праве свободно убивать своего ближнего, когда ему заблагорассудится. Аластор апеллировал к яростному неприятию власти, которое является выдающейся чертой арабского характера, и южные племена, веками жестоко враждовавшие между собой, теперь фактически объединились, чтобы противостоять своему же, но перевоплотившемуся Ману. И они выступили против него от его же имени, сделав его древний наказ о чистоте расы своим объединяющим лозунгом.

Это было невероятно: Вайвасвата Ману должен был выступить против самого себя. На самом деле, Аластор был всего лишь анахронизмом, загнавшим себя в колею, из которой его невозможно было вызволить. Когда Ману нуждался в отдельном народе, он запрещал смешанные браки с чужаками, но когда ему было необходимо провести арианизацию потомков своих давних последователей, смешанные браки были необходимы. Но для Аластора, как и для многих ему подобных, рост и адаптация были ересью, и он играл на фанатизме своих последователей.

Пока продолжалась эта нескончаемая борьба, Ману в один из периодов относительного мира встретился со своим могущественным братом Махагуру, будущим Буддой. Тот решил прийти к людям второй подрасы до того, как она начнёт свой долгий победный путь. Он решил донести до них новую религию, которую проповедовал в Египте как результат реформирования преобладавшей там древней веры.

Великая египетская империя атлантов, конфликтовавшая с Вайвасватой Ману, когда он, спасая свой народ от катастрофы 75025 г. до н. э., увёл его в Аравию, погибла в том катаклизме, поскольку весь Египет ушёл под воду. Когда позже топи стали обитаемыми, страной на некоторое время завладел негроидный народ, оставивший после себя нелепые кремни и другие варварские орудия, отметившие его пребывание. После этого образовалась вторая империя Атлантиды с великой династией божественных царей и многими героями, которых греки позже считали полубогами, такими как Геракл с его двенадцатью подвигами, — именно эта традиция перешла в Грецию. Эта империя атлантов просуществовала примерно до 13500 г. до н. э., когда в Египет пришли арийцы из южной Индии и создали там империю с арийскими корнями. Таким образом, эта атлантская империя правила в 40000 г. до н. э., когда Ману снова пришёл в Аравию, и достигла очень высокого уровня цивилизации, которая была величественной и роскошной. Там строили огромные храмы, такие как Карнак, с длинными и очень тёмными коридорами, с очень витиеватым ритуалом и с детально разработанным религиозным учением.

Египтяне были глубоко религиозным народом, они относились к преданиям, принадлежащим их вере, как к подлинной реальности. Нечто подобное, да и то лишь как слабое отражение, теперь можно увидеть среди римских и англиканских католиков в такие дни, как Страстная пятница. Кроме того, египтяне были экстрасенсами и чувствовали игру сверхфизических влияний, а потому не сомневались в существовании высших существ и высших миров, так что их религия была самой их жизнью. Они строили свои огромные храмы, чтобы производить впечатление необъятности и величия, чтобы вселять благоговение в умы людей низшего сословия. Их религию окружали все оттенки и великолепие жизни. Люди обычно носили белое, но религиозные процессии представляли собой великолепные реки роскошного цвета, сверкающие золотом и драгоценными камнями. Церемонии, сопровождавшие церковную службу в связи со смертью Осириса, не отличались от реальности: скорбь по убитому богу была настоящей скорбью, народ рыдал и громко причитал, вся масса верующих была увлечена неподдельным чувством, когда призывала Осириса вернуться.

Именно к этому народу пришел Махагуру как Техути, или Тот, названный позднее греками Гермесом. Он пришёл проповедовать великое учение о «Внутреннем Свете» жрецам храмов могущественной жреческой иерархии Египта, возглавляемой фараоном. Во внутреннем дворе главного храма он учил их «Свету, освещающему всякого человека, грядущего в мир». Эта его фраза передавалась из поколения в поколение и нашла своё отражение в четвёртом Евангелии, в его ранних египетских текстах. Он учил их, что Свет универсален, и что Свет, который есть бог, живёт в сердце каждого человека:

— Я есмь тот Свет, — велел он им повторять, — тот Свет есмь я.

И ещё он сказал:

И ещё:

Так учил он, и мудрые из священников были счастливы.

Махагуру дал напутствие фараону:

— Ищи Свет, — и пояснил, что монарх может хорошо править, если только будет видеть Свет в сердце человека.

Он дал истину каждому человеку:

— У тебя есть Свет. Позволь светить этому Свету.

И написали эти слова на пилоне великого храма: они шли вверх по левой опоре, затем — по брусу и вниз — по правой опоре. И были они также на дверях домов. По образу и подобию пилона, на котором были его слова, делали маленькие фигурки. Делали их из драгоценных металлов, а также из обожжённой глины. Даже самые бедные люди могли купить маленькие глазурованные пилоны из голубой глины с коричневой надписью. Другой любимый призыв «следуй за Светом» позже превратился в «следуй за королём». Так он и дошёл до Запада и стал девизом Круглого Стола. Люди же научились говорить о своих умерших: «Они ушли к Свету».

И счастливая цивилизация Египта стала ещё более счастливой, потому что он, воплощённый Свет, жил среди них. Священники, которые были его учениками, сохранили свои знания и его тайные инструкции, воплотив их в своих мистериях. Чтобы изучать «мудрость египетскую», приезжали студенты из многих стран, и слава школ Египта разошлась по всей земле.

В это время Махагуру отправился в Аравию, чтобы учить лидеров поселившейся там подрасы. Велика была их радость, когда могущественные Братья пожали друг другу руки, посмотрев друг другу в глаза. И думали они о своих странствиях, о своём далёком доме, о городе Моста и о белой Шамбале. Ибо даже Великие могут утомиться, пребывая среди невежественных людей.

Таким образом, великий Учитель дал второй подрасе своё учение о Внутреннем Свете.

Вернёмся к истории второй подрасы в Аравии. В результате противодействия политике Ману со стороны Аластора Аравийский полуостров на юге разделился на две части, и преемники Ману на протяжении многих поколений сохраняли своё государство, не пытаясь расширять его границы. Через несколько столетий трон занял весьма честолюбивый правитель, который воспользовался междоусобицей на юге и двинул свои армии прямо к океану, после чего провозгласил себя императором Аравии. Он позволил своим новым подданным сохранить их собственную религию, и поскольку его правление во многих отношениях было лучше прежнего, никто не захотел выступать против новой власти.

Однако среди южан появилась секта фанатиков, которые считали своим долгом противиться тому, что они нарекли победившим злом. Под предводительством своего проповедника они покинули их покорённую родину и поселились общиной на противоположном побережье в Сомали.

Там они жили несколько столетий, руководимые своим пророком и его преемниками. Их численность с каждым годом заметно увеличивалась, пока не произошло событие, вызвавшее серьёзный кризис. Обнаружилось, что пророк-правитель того периода, фанатично насаждая идею о чистоте расы, сам связался с молодой негритянкой из глубинки. Когда об этом стало известно, разразился большой скандал. Однако пророк не растерялся и провозгласил как новое откровение идею о том, что строгий запрет на смешанные браки касается только пришельцев с севера и никоим образом не относится к неграм, которых следует рассматривать не как супругов, а как рабов, то есть, как движимое имущество. Это неожиданное заявление раскололо сообщество, большинство людей с ним согласились, сначала нерешительно, а затем — с энтузиазмом, и чёрных «рабов» стали покупать с жадностью. Но довольно значительное меньшинство восстало против нового откровения, осудив его как неуклюжую уловку, чтобы прикрыть распущенность пророка (как это и было на самом деле). Когда же они поняли, что их — меньшинство, они в ужасе заявили, что не могут больше жить среди еретиков, отказавшихся от всех принципов. Нашёлся честолюбец, всегда стремившийся стать лидером, который их возглавил. И тогда они, сформировав огромный караван, в благородном негодовании удалились. Они кочевали по берегам Аденского залива и Красного моря, и в конце концов, зашли на территорию Египта. Их любопытная история пришлась по вкусу тогдашнему фараону, и он предложил им отдалённый район своего царства, если они захотят там поселиться. Они согласились и жили там вполне спокойно в течение столетий при благосклонном отношении египетских властей, но никогда и никаким образом не смешиваясь с их народом.

В конце концов, какой-то фараон предъявил им требование о дополнительном налогообложении и обязательных работах, которое они посчитали нарушением их привилегий. Таким образом, они ещё раз предприняли массовую миграцию. На этот раз они обосновались в Палестине, где мы знаем их как евреев, до сих пор ревностно сохраняющих теорию, что они являются избранным народом.

У большинства же, оставшегося в Сомали, тоже были свои приключения. Теперь, когда благодаря работорговле, они получили известность среди племён внутренних районов, которые они раньше всегда держали за пределами своих границ, дикари поняли, какое богатство можно получить от грабежа работорговцев. Эти племена начали совершать на сообщество регулярные набеги, сильно беспокоящие его членов. Сражаясь с ними в течение многих лет и потеряв тысячи жизней, они обнаружили, что их территория с каждым десятилетием становится всё меньше и меньше. Тогда они решили покинуть свои дома и возвратиться на землю своих предков. Они были встречены дружелюбно и вскоре растворились в общей массе населения. Они называли себя «истинными арабами», хотя меньше других заслуживали этого титула. Даже сегодня существует предание, что истинные арабы сперва высадились в Адене и стали продвигаться на север. И сегодня можно увидеть среди химьяритских арабов южной части страны неизгладимые следы негроидной крови, примешанной много тысяч лет назад. Даже сегодня можно услышать легенду о том, что мостаребы, или привнесённые арабы, каким-то образом ушли надолго в Азию, далеко за пределы Персии, а затем вернулись, принеся с собой многочисленные следы своего пребывания в чужих землях.

Вторая подраса стремительно росла и развивалась в течение многих тысяч лет, расширив свои владения почти на всю Африку, за исключением той территории, что была в руках Египта. Но однажды они вторглись в Египет и в течение короткого времени правили как гиксосская династия. Однако их лучшие дни были, когда они завладели большим алжирским островом и продвинулись вдоль восточного побережья до самого мыса Доброй Надежды, основав королевство, которое включало весь Матабелеленд, Трансвааль и район Лоренсу-Маркиш.

Наша группа первопроходцев после нескольких возрождений в Аравии приняла участие в формировании Южно-Африканской империи, где мы нашли Марса как монарха, а Геракла — как правителя провинции. Сириус также возродился в Машоналенде, где он женился на Алкионе, а среди их негритянских слуг мы видим Борей, верную служанку во многих жизнях. В Матабелеленде была замечательная природа с долинами, где росли прекрасные деревья и паслись большие стада антилоп. Архитектура больших городов была, как и раньше, циклопической с огромными храмами, так что постепенно созданная цивилизация была вполне достойной. Однако пропасть между двумя народами — коренными африканцами и арабскими завоевателями — была совершенно непреодолимой: африканцы находились в полном подчинении и могли быть только рабочими или домашней прислугой.

Арабы поселились также на западном побережье Африки, но там они столкнулись с людьми из Посейдониса и, в конце концов, им пришлось уйти. Мадагаскар был тоже занят. Южная империя попыталась его оккупировать, но ей удалось лишь на короткое время основать поселения в разных частях побережья.

Когда великая шумеро-аккадийская империя Персии, Месопотамии и Туркестана окончательно распалась на мелкие государства, арабскому монарху пришла в голову смелая идея восстановить её под своим руководством. Он направил туда свои войска и после двадцатилетней войны овладел равнинами Месопотамии и почти всей Персией вплоть до великого солёного озера Хорасан, где сейчас пустыня. Но он не смог завоевать Курдистан, равно как и покорить горные племена, преследовавшие его армии на протяжении всего пути. Когда он умер, его сын взялся укреплять, а не расширять свою империю. В итоге она продержалась несколько столетий и могла бы существовать гораздо дольше, если бы в самой Аравии не вспыхнула династическая смута. Правитель Персии, двоюродный брат арабского монарха, воспользовался этим и провозгласил себя независимым. Таким образом, арабская династия, несмотря на непрекращающиеся войны, просуществовала двести лет. Затем снова наступил период переворотов, сопровождавшихся частыми набегами диких среднеазиатских кочевников, играющих столь заметную роль в истории этого региона. Дошедшие до арабов слухи о баснословных богатствах Индии соблазнили одного их правителя послать флот для нападения на неё. Но захватчики потерпели неудачу, так как их корабли были быстро уничтожены, а людей убили или взяли в плен.

После окончательного краха арабской империи Персии и Халдеи наступили века анархии и кровопролития, которые почти опустошили страну. Тогда Ману решил прийти им на помощь и послал к ним свою третью подрасу, которая основала великую персидскую империю.