Черная Мельница. Повесть-сказка

III

На мельнице повсюду висели невидимые уши — шпионы мельника. Они слышали все и записывали каждый звук. Вечером мельник проверял записанное ими за день. Кто сказал больше семи слов, тому жернова отдавят руку. Кто сказал два раза по семь слов, тому ногтями отскребать мельничное колесо. А кто сказал семь раз по семь слов, тот превратится в бессловесную тварь.

Крабат говорит: «Кто все знает, тот все может».

Шпионы и его слова записывают; но запись тут же расплывается кругами, так что ничего не разобрать. А уж мысли Крабата они и вовсе не расслышат. Думает же он вот что: «Кто все знает, тот и с мельником справится».

Мельница работает, жернова грохочут. Носятся батраки взад-вперед сломя голову, трясут в поте лица пустые мешки над мучной воронкой, и каждая капля их пота, скатываясь вниз, превращается в золотую песчинку и попадает в мешок из свиной кожи.

Солнце садится. В тот же миг мельница замирает.

Крабат подходит к крошечному оконцу и видит, что и вода в ручье, черная и на вид неподвижная, теперь и в самом деле не движется. Да и деревья в лесу не колышутся — стоят словно каменные. Под деревьями черный кабан в земле роется — буковые орешки ищет. Он один живой, а вокруг — все мертвое. Тут даже Крабату не по себе становится, просто мороз по коже подирает.

«Ну как? — раздается за его спиной голос мельника. — Нравится тебе у меня?»

«Нравится. — Крабат отгоняет страх, что чуть было не заполз ему в душу. — Когда же ты покажешь мне первую книгу?»

«А тебе уж не терпится? — подтрунивает мельник. — Самые умные из моих помощников, к сожалению, гибнут первыми. Слишком много ума не на пользу, а во вред, мой мальчик!»

«А я не боюсь!» — стоит на своем Крабат. «Молодцом, молодцом! — усмехается мельник, похлопывая Крабата по плечу. — Ну что ж, иди вперед, я следом».

В комнате, где стоит сундук, светло, хотя ламп не видать. Свет струится прямо из стен, а тепло — с потолка. Посреди комнаты — большущий тяжелый стол, перед ним — грубо сколоченная скамья, а в глубине — дубовое кресло; больше в комнате ничего нет. Но Крабат хорошо помнит: когда мельник в первый раз привел его сюда, комната с сундуком была совершенно пуста.

Он сел на скамью и начал разглядывать сундук: может, удастся разгадать тайну семи замков? Мельник вошел в комнату, вынул из сундука первую книгу и положил на дубовый стол. В тот же миг погас свет, исходивший из стен.

Крабат возмутился: «В темноте не почитаешь. Сейчас же зажги свет!»

Но мельник как ни в чем не бывало: «Я обещал дать тебе книгу сегодня же. Как сказал, так и сделал. А про свет речи не было».

Что тут делать? Задумался Крабат.

А мельник хохочет: «Зря стараешься! Про свет написано как раз в той книге, которую ты читать не хочешь…»

«Как это не хочу?! Ты же мешаешь!» — возразил Крабат.

«Раз не хочешь набираться знаний, — словно не слыша, талдычит свое мельник, — ложись-ка спать! Марш в постель!»

В дверях мельник лишь дотронулся до Крабата палочкой, и тому показалось, что летит он вниз головой в бездонную пропасть. «Приятного сна!» — с издевкой напутствовал его мельник и запер снаружи дверь спальни.

Глядь — у Крабата уже не руки, а крылья, спереди — клюв, а сзади — хвост. И превратившийся в ворона Крабат с налету наткнулся на зарешеченное окно. Так вот для чего здесь частые решетки! — только теперь сообразил он.

Из темного угла спальни донесся дикий шум, возня, карканье и хлопанье крыльев. Понял Крабат, что его новые товарищи превращены в воронов, как и он сам, и присоединился к их компании.

«Послушайте, братцы, — обратился он к ним. — Нас целая дюжина, а мельник один. Надо бы нам сообща взяться да и сбросить его».

Но вороны в ответ только прокаркали: «Мы всего лишь птицы».

«Неужели нет способа его одолеть?» — спросил Крабат.

«Решетки частые, не вылетишь. Спи и не мешай спать другим».

И все одиннадцать воронов, сидевших на жердочке, как по команде спрятали клюв под крыло и заснули.

Подлетел Крабат-ворон к оконной решетке и высунул голову наружу. Ночь темна, ни одной звезды в черном небе над мельницей. Вцепился Крабат когтями в решетку и вспомнил вдруг про браслет. Тут он, никуда не делся, блестит себе на правой лапке. Значит, волшебный. А ну-ка, испробуем его силу. Миг — и клетка отворилась.

Вернулся Крабат-ворон к жердочке, где спали его сотоварищи, — решетка захлопнулась. Опять подлетел к решетке и опять лапкой ухватился за прутья: она поддалась.

«Кто все знает, тот все может — верно, мельник?» — подумал Крабат, ликуя. Теперь он мог бы и улететь — да что толку? Сперва нужно разгадать тайны мельника и сломить его черную власть. Перелетел Крабат-ворон на ближайшее дерево, заглянул в ярко освещенное окошко и увидел, что мельник сидит за столом и читает седьмую книгу — ту, что в семь раз толще первой. Читает он, наверно, вслух: Крабат видит, как шевелятся его губы, но ни звука не слышит.

Прикинул Крабат, как бы ему поближе подобраться, чтоб расслышать, что тот читает. И вдруг заметил трубу на крыше. Опустился он на край трубы и прислушался. Ничего не слыхать!

Тут паук, что плел свою сеть над дымоходом, как бы ненароком захлестнул петлю вокруг Крабата. Петля крепкая и прочная. И ничего Крабату не остается, как вверить свою судьбу искусству великого ткача. Он складывает крылья и камнем падает в трубу. Паутинная нить не рвется. Вот теперь-то Крабату хорошо слышен голос мельника. Тот читает: «И придет человек с браслетом на правом запястье. Он твой помощник — нет забот. Нет помощника — твоя забота».

Мельник восклицает: «Ага! Все понял. И позабочусь. чтобы у меня не возникло забот». Он радостно смеется своей невольной шутке и читает дальше, негромко бормоча себе под нос:

Черной Мельнице без работников ни дня не жить.

Пока матери их не вызволят, тебе не о чем тужить.

Хорошо, что у Крабата нет матери! Мельник доволен.

Тем временем паутинная нить вытянула Крабата из трубы. Полетел он к окну, прикоснулся правой лапкой к решетке, проник внутрь и сел на каменный выступ.

Сотоварищи его спят на жердочке по-птичьи, а Крабат думает свою думу по-человечьи. Значит, матери могут вызволить своих сыновей. А разве у Крабата нет матери?