Черные стрелы 2 (СИ)

Глава 10 Саван прошлого

Элисса сидела у тоненькой серебряной нити ручейка, опустив в него босые ноги и нежась в лучах вечернего солнца. Рядом тихонько посапывала уставшая за время дневного перехода Хэли. Как и следовало ожидать от одного из «черных стрел», Тенро был неутомим и в лесу чувствовал себя как дома. Двум девушка крайне трудно было поспевать за его легкими и широкими шагами, так что охотнику приходилось уходить вперед, разведывая путь, чтобы потом вернуться и позволить спутницам догнать себя.

В эти мгновения он смотрел на девушек то ли с чувством собственного превосходства, то ли с каким-то неведомым Элиссе сожалением, чем страшно злил воровку. За день, она успела поругаться с Тенро три раза. Правда, стоило заметить, что ругалась она одна — нелюдимый охотник делал вид, что не слышит гневных речей. Он быстро скрывался в лесной чаще, предоставляя Хэли успокаивать взбалмошную подругу.

Сейчас же, когда охотник, наконец-то, соизволил объявить привал, Элиссу просто распирало от желания ухватить его за ворот и высказать в зеленые глаза все, что она думает. Именно так девушка и собиралась поступить, но в последний миг заприметила этот вот замечательный ручеек и послала охотника куда подальше, разумеется, мысленно.

Напившись и смыв с лица пыль, Элисса долго сидела на небольшом, нагретом солнцем холмике, опустив ноги в прохладную воду и чувствуя, как усталость покидает их. Хэли устроилась рядом, но, слушая пение птиц и журчание воды, быстро уснула, оставив воровку наедине со своими мыслями.

Тенро снова куда-то подевался, так что никто не отвлекал Элиссу от раздумий, коим она и предалась, опустившись на траву и подложив руки под голову.

По ее прикидкам идти оставалось не так уж и долго, если, конечно, горе следопыт не завел их неизвестно куда. Однако, при всем своем скептицизме и недоверии, Элисса отчего-то знала, что Тенро выведет их к самым воротам. Причем довольно скоро.

В те моменты, когда мужчина был рядом, Элисса наблюдала за ним и понимала, что перед ней не какой-то там деревенский парнишка или занюханный охотник из лесной глуши. Нет. У тех не бывает столь пронзительного взгляда и такого выражения лица.

Тенро вел себя как разведчик — стремителен, сосредоточен и предельно опасен. Пожалуй, именно последнее замечание удерживало Элиссу от того, чтобы выплеснуть свою непонятную злость на мужчину.

Она видела, как тот владеет клинками и ей крайне не хотелось испытать это мастерство на своей шкуре. Лучше уж проглотить обиду и промолчать, по крайней мере, до поры, до времени. К тому же, она сама не понимала, отчего злится на нового знакомого. Уж не от того ли, что ее безупречная внешность и женские чары не подействовали на мужчину? Да и время ли сейчас рыться в собственных чувствах, когда вокруг творится такая неразбериха?

— Во что я только ввязалась… — прошептала воровка и сразу же вздрогнула, услышав неожиданный ответ.

— Даже не представляю.

Вскинув голову, девушка плотно стиснула губы и наградила расположившегося неподалеку Тенро уничтожающим взглядом. Она не слышала, как тот подошел, и это сильно уязвило гордость воровки. Обидное чувства становилось привычным.

— Напугал? — невозмутимо спросил Тенро, склонившись над ручьем, немного выше по течению.

Набрав в ладони холодной воды, он плеснул на лицо, после чего принялся наполнять флягу, задумчиво разглядывая свое отражение на потревоженной пузырьками глади воды.

Неожиданно для себя, Элисса увидела сидящего рядом мужчину в совершенно ином свете. Сейчас он не выглядел гордым и умелым воином, ставящим себя выше других. В этот момент перед ней сидел уставший человек, так же как и она не понимающий, что происходит и потерявший не только память, но и частичку себя.

— Прости, — прошептала Элисса, опустив взгляд и сделав вид, что не заметила, как охотник разглядывает следы капель, скатывающихся по его ладони.

— За что?

— За то, что назвала тебя бесчувственным, — воровка смутилась.

Она могла бесконечно лгать, прикидываться кем-то другим, обманывать и без зазрения совести воровать, но сейчас чувствовала себя виноватой, будто маленькая девочка, наговорившая глупостей и незнающая как это исправить.

— И за то, что говорила по дороге. Я не хотела…

— Я знаю, — мягко ответил Тенро, поднимаясь на ноги. — А теперь — отдохни. Скоро мы продолжим путь. Нам нужно до ночи добраться до Сафраса.

— Мы не останемся здесь?

— Слишком опасно, — Тенро покачал головой. — Я не уверен, но мне кажется, что нас могут преследовать.

— Туман? — Элисса попыталась вскочить, но невольно застонала от усталости и боли в ногах.

— Возможно, — уклончиво ответил охотник, отступая в тень и растворяясь в ней. — Поспи немного. Вам ничего не угрожает.

Отчего-то Элисса поверила мужчине. Поверила полностью и безоговорочно так, как до этого, верила, пожалуй, только Мэлис и, возможно, Хэли. Что-то подсказывало девушке, что охотник не станет ей лгать и что он не оставит их здесь.

— А ведь я чуть не бросила тебя в той деревне, — почувствовав укол совести, Элисса вспомнила, что только благодаря просьбе Хэли, она решила оставить Тенро коня.

Если бы не воспитанница монахинь, неизвестно, как сейчас бы все обернулось. Воровка не могла этого знать, точно так же, как и того, что случилось бы с ней, не реши она воровать у одного из самых влиятельных баронов Арстерда.

— Дура, — шепнула девушка сама себе. — Какая же я дура…

Закрыв глаза, она сама не заметила, как заснула. Кажется, ей снился Тенро и он улыбался. Во сне Элисса подумала, что улыбка ему очень идет. Девушка уже не слышала, как охотник, обойдя место стоянки по широкому кругу, вернулся обратно и, устроившись чуть в отдалении, уселся прямо на траву. Положив лук рядом, Тенро достал фигурку наэрки и принялся задумчиво разглядывать ее. Память охотника беспокойно забурлила, но он так ничего и не смог вспомнить, хотя был уверен, что уже видел эту статуэтку прежде. Правда, выглядела она несколько иначе…

Порывшись в карманах, Тенро достал узкую флейту, что забрал с тела Леона. Странный предмет продолжал испускать приятные волны мягкого свечения и теплоты. Затаив дыхание, охотник медленно вложил флейту в вытесанные из камня ладони наэрки и та, с мелодичным щелчком твердо заняла это место, явно приготовленное точно для инструмента. Стоило Тенро совместить статуэтку и флейту, как из крохотного музыкального инструмента полилась прелестная, едва различимая мелодия. Она в мгновение ока захватила охотника, унося его за собой в глубокий омут памяти…

Размытые тени бесшумно передвигались по погруженному в ночь густому и такому чужому для людей лесу. Не издавая ни звука, они легко ступали по мягкой земле, заросшей густой зеленой травой и присыпанной плащом из золотистых листьев, ни один из которых не был потревожен обутыми в мягкие сапоги ногами.

Ничто не нарушало спокойствия и безмятежности леса и, казалось, даже столетние дубы не замечают незваных гостей этих священных для наэрцев мест.

Их было одиннадцать — десять разведчиков и один ищущий. «Черные стрелы» шли по земле детей Леса уже не первые сутки, все глубже и глубже забирая на юг, двигаясь вдоль скалистого берега, за которым находился Безмолвный залив.

Места здесь были дикими даже по меркам наэрцев — сплошные заросли и ни одного поселения вокруг. Дети Леса считали эти земли священными и здесь имели право находиться лишь Шепчущие — высшие жрецы наэрцев, рождавшиеся и умирающие здесь же.

Считалось, что именно они охраняют покой лесов и принимают души умерших собратьев, помещая их под сень великого Леса. Где-то по близости обретали свой последний покой выдающиеся наэрцы, при жизни доказавшие, что верой и правдой служили лишь Лесу и своему народу.

Но «Черные стрелы» не интересовались местными захоронениями. Безразличны им были и сокровища, по слухам, заполнявшие древние гробницы. Их целью был один из Шепчущих, живущий в этих местах. Высшее командование армии Арстерда посчитало, что потеря одного из значимых духовных лиц, сильно подорвет боевой дух наэрского народа и на общем обсуждении приговорили высшего жреца к смерти. Для приведения приказа в исполнение, выбрали отряд «Черных стрел». Только они могли пробраться так далеко в земли наэрцев и сделать то, что требовалось.

С тех пор, как они покинули земли людей, прошло уже много времени. Лица воинов заросли бородами, одежда покрылась толстым слоем пыли, но они упрямо продолжали идти к своей цели. Командир, суровый мужчина с угловатым лицом по имени Дарс, неустанно гнал своих людей вперед, останавливаясь крайне редко и совсем ненадолго, чтобы воины могли перевести дух и немного отдохнуть.

Дарс был безупречным солдатом. Потеряв на войне всю семь, он больше ничем не дорожил и жил лишь ради мести. С тех пор ему стало плевать на все, кроме войны. Он ставил выполнение приказа превыше всего, чего и требовал от своих подчиненных. В каждом из них он был уверен, как в самом себе, ведь он лично отбирал их. Подвергая суровым испытаниям и тренировкам, Дарс выковывал для королевства идеальных солдат, готовых выполнить любую, даже самую смелую задачу. «Черные стрелы» были его личной гордостью, детищем и неотъемлемой частью, оружием мести в его руках. Дарс научил своих людей убивать и радовался каждый раз, когда от их стрел и клинков подыхал очередной наэрский ублюдок, чьи сородичи лишили его самого дорогого, что было в этой проклятой жизни — семьи.

Вот и сейчас, командир, словно преследующий добычу седой пес, неуклонно шел по следу, подгоняя спешащих за ним воинов и радуясь тому, что ищущий, которого они сопровождали, оказался закаленным парнем не робкого десятка. Молчаливый и отстраненный он внушал командиру доверие.

— Что видел, Тенро? — шепотом спросил Дарс, когда ветви перед ним бесшумно раздвинулись, и из-за них появился молодой зеленоглазый парень, казавшийся немного старше из-за отросшей бороды. Поначалу, командир не слишком-то доверял Тенро. Но за последние два года тот сумел доказать, что достоин называться равным среди лучших. «Черные стрелы» были именно такими.

— Впереди постройка, — так же тихо ответил Тенро, указывая себе за спину. — Высокая башня, будто сплетенная из древесных стволов.

— Вход? — Дарс посмотрел в указанном разведчиком направлении так, словно мог видеть сквозь ночную тьму и толстые древесные стволы.

— Переплетение ветвей. Они расползаются, как только кто-нибудь из наэрцев подходит близко.

— Много?

Поняв, что командир спрашивает о детях Леса, Тенро кивнул:

— Двое у ворот, еще восемь разместились немного в стороне, отдыхают. На верху башни я смог разглядеть троих.

— Воины? — слушая доклад разведчика, Дарс задумчиво жевал седую, пропахшую сыростью и сухими листьями бороду, оглядывая собравшихся вокруг сослуживцев. Командир «Черных стрел» знал, что в эти места дети Леса допускают лишь избранных, но кто сказал, что им не нужна охрана?

— Не думаю, — Тенро покачал головой. — Они не носят оружие и броню. Только посохи, да просторные легкие одежды. У одного на голове еще диадема из переплетенных ветвей и янтаря.

— Ясно-о-о, — протянул Дарс и дернул себя за ус. — Вот что — эти сукины дети могут оказаться не так просты, как выглядят. Да, господин Навен? — он взглянул на ищущего и тот, немного помедлив, кивнул.

— Ваша задача — обычные жрецы, — спокойно произнес Навен. — Шепчущего оставьте мне. Для вас он может быть опасен.

— Все слышали? — Сурово оглядев подопечных, осведомился Дарс. — Тогда действуем так — Тенро будет направляющим и выведет нас к цели, дальше растянемся кругом. Встаем на позиции и ждем. Как только направляющий дойдет до меня — я дам сигнал. Помните — одна стрела — один труп. Не давайте этим ублюдкам второго шанса. Ясно?

«Черные стрелы» кивнули — каждый из них знал свое дело.

— Тогда вперед, — отдал команду Дарс и Тенро первым скрылся среди ветвей, что беззвучно сошлись у него за спиной.

Двигаясь вперед, молодой разведчик не оборачивался. Его острый слух различал едва слышные звуки шагов, но даже без них, он твердо знал — боевые товарищи неотступно следуют за ним.

Идти пришлось недолго и вскоре впереди стало заметно мерцание и приглушенные мелодичные голоса. Стараясь лишний раз не касаться ветвей, Тенро, пригнувшись, проскользнул под низко опущенным суком, обогнул кустарник и, переступив через несколько листьев, оказался неподалеку от опушки.

Ближе подойти было нельзя — по самой кромке обступившего идеально круглую поляну леса росли ярко-голубые цветы. Они и испускали слабое мерцание, прекрасно освещая все вокруг и делая расположившихся вне леса наэрцев прекрасными мишенями. Именно об этом подумал кровожадно усмехнувшийся Дарс, шедший следом за Тенро.

Дети Леса находились на своей священной земле и даже не могли подумать, что кто-то сможет пробраться сюда.

— «А мы вот смогли, проклятые ублюдки». — Подумал Дарс, мстительно оскалившись.

«Черные стрелы» потеряли в этом походе семерых братьев по оружию и еще одного ищущего — пройти через обжитые наэрцами леса без шума не получилось — местные твари брали за проход дорогую и кровавую цену. Теперь же жрецам детей Леса предстоит вернуть все сполна.

Огибая открытое пространство по широкой дуге, Тенро уверенно вел остальных за собой, останавливаясь лишь на мгновение, чтобы кто-то из следующих за ним, занял отведенное место. Когда все «Черные стрелы» рассредоточились вокруг башни и сам Тенро, взяв в руки лук, присел под старым деревом, с жесткой, будто щетина корой, то лес недовольно зашелестел, словно пытаясь предупредить своих детей о грозящей им опасности.

Стоящие у входа в башню жрецы насторожились, но хмурые выражения исчезли с их лиц, когда с небес начал накрапывать легкий теплый дождь.

— Иилис, кирано дэри, — подставив лицо маленьким каплям, с благоговением произнес один из наэрцев и Тенро, прочитав эти слова по губам, понял, что сын Леса благодарит небеса за дар для измученной войнами земли.

Второй страж ворот согласно кивнул. Прикрыв глаза, он слушал пение ветра и шелест омываемой дождем листвы, явно наслаждаясь происходящим. Но улыбка исчезла с его лица, а пальцы, удерживающие посох резко сжались. Распахнув глаза, он уставился прямо перед собой и принялся быстро скользить взглядом по темноте леса.

Взглянув в сторону, Тенро увидел командира, который замер в двух десятков шагов от него. Стоявший рядом с Дарсом ищущий, что-то шепнул ему, и командир разведчиков вскинул лук. Мужчина тихонько свистнул, умело подражая одной из птиц, что водились в этих краях и разжал пальцы, позволяя своей стреле рвануться навстречу жертве.

Перед выстрелом, командир «Черных стрел» выпрямился, и жрец у ворот заметил его. Рот наэрца раскрылся, но, прежде чем он успел сказать хоть слово, стрела с черным древком и оперением, вонзилась ему точно в рот, пригвоздив дернувшуюся голову к башне-дереву.

Второй страж вздрогнул, и удивленно уставился на выронившего оружия друга. В следующее мгновение в воздухе вокруг башни сердито зашипели девять стрел, ринувшиеся к своим целям. Откуда-то сверху донесся хриплый и властный возглас и яростный поры ветра плетью ударил по земле. Сбитые с пути стрелы, подобно слепым щенятам уткнулись в дерево-башню и лишь немногие из них, все же смогли добраться до теплой плоти.

Тенро видел, как наэрец, в которого он стрелял, привалился к стене, ухватившись руками за засевшее в груди древко. Разведчик целился в шею но при том, что большинство его сослуживцев не попали совсем, не стал сильно переживать из-за такого расклада. Пусть им не удалось сразу прикончить противников, еще был шанс закончить все быстро. Но следовало спешить — ветер продолжал бушевать, а значит, стрелковое оружие не годится.

Отбросив лук и взявшись за меч, Тенро выскочил из своего укрытия почти одновременно с остальными «Черными стрелами».

Что-то яркое и сверкающее, потрескивая, пролетело совсем рядом с Тенро и волосы у него на голове едва не встали дыбом, а от укрывавшего его ранее дерева остался лишь обугленный и расщепленный надвое ствол.

Не успел разведчик подумать, что сделало бы с ним заклинание лесных жрецов, как точной такой же молниевый сгусток с треском врезался в грудь одного из его сослуживцев. От бегущего человека осталась лишь глубокая воронка и погнутый оплавленный меч, что упал совсем рядом с Тенро.

Молодой разведчик резко прыгнул в сторону, уходя от нового заклинания. Прокатившись по земле, он вскочил на ноги и снова рухнул на землю, пропуская новый клубок молний над головой.

С силой оттолкнувшись ногами, Тенро растянулся в длинном прыжке, стремясь как можно быстрее сократить разделяющее их с противником расстояние и, стоило ему приземлиться, кувыркнулся вперед.

Не поднимаясь на ноги, он выбросил вперед левую руку с зажатым в ней увесистым охотничьим ножом. Небольшое расстояние и тяжесть оружия оказались обстоятельством, что неподвластно призванному кем-то из жрецов ветру и хищно изогнутое лезвие вонзилось одному из наэрцев в грудь.

Направленный в сторону Тенро посох выпал из дрогнувшей руки и мужчина со сдавленным стоном опустился на колени. Он силился что-то сказать, указывая пальцем на разведчика, но Тенро быстро взмахнул мечом, и алая полоса пересекла морщинистое лицо, разделив его на две части.

Вырвав нож из груди мертвого противника, Тенро поспешил к воротам, у которых уже собрались остальные «черные стрелы». Их осталось шестеро и один из ветеранов отряда, кажется Хошег, был ранен.

Рядом лежали трупы как наэрцев, так и людей — битва была скоротечной и жестокой и усилившийся дождь колотил теперь в стремительно разрастающиеся лужи крови. Но сейчас «Черные стрелы» даже не смотрели на павших братьев по оружию — приказ был важнее личной приязни. Перегруппировавшись, они сразу же разошлись в стороны, заняв круговую оборону и укрывшись в обступавшем башню лесу.

— Ищущий с командиром побежали наверх, — смахивая кровь с разбитой губы, произнес Свен, единственный из разведчиков, кто остался у входа.

У его ног лежал изувеченный ударами меча жрец наэрцев. Он был еще жив — тело лежало так, что его половина находилась в башне, не давая странным дверям закрыться.

— Сходи, глянь, что там наверху, а мы здесь присмотрим, — добавил Свен. Не останавливаясь, Тенро зацепился рукой за край стены и юркнул в дверь. Внутри оказалось довольно темно, и непонятно откуда лилась тихая и приятная мелодия. Однако времени искать источник звука не было — сверху доносился шум борьбы и чей-то крик. Пробежав к стене, разведчик без труда отыскал ведущие наверх ступени.

Долетавшие до его слуха звуки боя стали явственнее, и разведчик ускорил шаг, перепрыгивая сразу по несколько стоптанных ступеней. Он так спешил, что едва успел отскочить, когда в ведущий на крышу проем свалилось тело в одеждах жреца Леса и, ударившись о камни, беззвучно полетело дальше.

Перепрыгнув через кровавое пятно в том месте, где наэрец ударился об острый край ступени, Тенро выбрался на крышу как раз вовремя, чтобы вонзить меч в спину одного из жрецов, почти доставшего Дарса посохом, чье навершие превратилось в непрерывно шипящую леззуру — ядовитую лесную змею.

Когда холодная сталь без труда пробила легкие одежды наэрца и вошла в его тело, Тенро с силой рванул меч вверх. Умирающий сын Леса привстал на цыпочки и застонал, но так и не выпустил посоха из рук. Змея попыталась укусить разведчика, но ее голову отрубил меч Дарса, который следующим движением перерезал раненному жрецу горло.

— Ты вовремя, — сплевывая кровь, прокряхтел командир «Черных стрел». — Этот шепчущий с дружками оказался не просто выжившим из ума стариком. Он небрежным кивком указал на два лежащих чуть в стороне тела.

Мертвый ищущий лежал на спине, закатив глаза. На его губах выступила кровавая пена. Присмотревшись, Тенро увидел на шее мужчины две красных точки — небольшие ранки, кровь вокруг которых все еще пузырилась, вскипяченная ядом лесной леззуры.

Ищущий умер почти мгновенно, как и все, кого кусала эта изумрудно-зеленая змейка. Рядом с Навином растянулся седой наэрец в украшенной янтарем диадеме. Перед смертью ищущий все же успел ударить его своим сверкающим мечом, почти перерубив шею.

— Добей ублюдка мечом Навина, и убираемся отсюда. — Устало произнес Дарс, потирая запястье, кожа на котором покраснела и распухла. — Один из уродов плюнул в меня, — перехватив взгляд Тенро, пояснил командир. — Я успел закрыться рукой, но, прежде чем снял наруч, эта дрянь прожгла его. Заканчиваем здесь и убираемся.

Кивнув, Тенро приблизился к мертвому сыну Леса, ногой отшвырнув прочь его изогнутый посох, все еще наполовину имевший форму ядовитой змеи. Тот отлетел прочь, ударившись в небольшой пьедестал точно посредине площадки на вершине башни, над которым сейчас склонился Дарс. Повернувшись к разведчику, командир «черных стрел» решительным кивком указал на распластавшееся на полу тела Шепчущего.

Выполняя приказ, Тенро взялся за рукоять зачарованного меча Навина. Разведчик ощутил ее приятную теплоту и рывком высвободил оружие из нанесенной им раны. Замахнувшись, Тенро уже готов был нанести последний удар, как вдруг, казалось бы, мертвый наэрец ударил его по ногам и, повалив, попытался навалиться сверху.

Тенро успел наотмашь полоснуть мечом по лицу противника, но тот все-таки добрался до него. Схватив мужчину за плечи, шепчущий свалил его на пол, со свистом набрал в грудь воздуха, но так и не успел ничего сделать — Тенро жестким движением провел сияющим лезвием по животу наэрца и тот обмяк, но смог устоять на ногах.

Второй удар, нанесенный снизу вверх задел шею, и чужая кровь брызнула в разные стороны. Мертвенно бледное, рассеченное мечом лицо приблизилось к лицу человека и губы сына Леса быстро зашевелились, хотя он не проронил ни звука.

Оттолкнув шепчущего, Тенро резким ударом отрубил ему голову. Последним, что он запомнил прежде, чем голова в диадеме скрылась из виду, упав с башни, было выражение огромных золотистых глаз сына Леса. В них застыло выражение жалости, сменившееся всепоглощающей тьмой, что погасила ясный взор наэрца.

— Тенро! Очнись! — Элисса, ухватившись за плечи сидящего неподвижно мужчины, начала трясти его, но тот не реагировал. Охотник продолжал смотреть в одному ему видимую точку и глаза его застыли, напоминая яркие зеленые стеклянные шарики. — Да очнись ты, наконец! — Выпустив складки одежды, воровка набралась храбрости и отвесила охотнику звонкую пощечину, от которой его голова заметно дернулась, а на коже сразу же вспыхнул красный след от удара.

Ярко-зеленые глаза рассеянно моргнули и неестественный огонь в них погас. Взглянув на девушку так, будто видел ее впервые, Тенро в последний миг успел перехватить ее занесенную для новой оплеухи руку.

Мучительно медленно приходило осознание, что все увиденное им недавно оказалось не более чем сном, хотя выглядело поразительно правдоподобно. В памяти охотника один за другим всплывали образы людей, что были в его сне. Он вспоминал их имена, лица и голоса. Вспоминал то, через что он прошел вместе с «Черными стрелами» пережив всех своих братьев по оружию. Но все это казалось каким-то неполным, размытым, словно земля после дождя.

— Пришел в себя? — с облегчением осведомилась воровка, досадливо поморщившись тому обстоятельству, что ей не удалось вдоволь отомстить зеленоглазому мужчине за то, что она пережила из-за него. — Или может еще раз? — спросила она с надеждой, с трудом пошевелив пальцами, словно зажатой в тески руки.

— Все нормально, — глубоко вдохнув и отогнав нахлынувшие на него эмоции, Тенро огляделся — они сидели на том же самом месте, только вот небо уже успело потемнеть. Разумеется, никакой башни, мертвых наэрцев и братьев по оружию вокруг не было. — Долго я был… не в себе?

— Скажу, как только отпустишь меня, — выразительно посмотрев на мужчину с явственным упреком, ответила Элисса. — Спасибо, — язвительно добавила она, когда пальцы охотника разжались.

— Долго? — повторил свой вопрос тот, заметив, что Хэли, по-прежнему, спит, свернувшись калачиком неподалеку от ручья.

— Не очень, наверное. — Неуверенно ответила Элисса. Встав на ноги, она потерла ноющее запястье. Что и говорить — хватка у нового спутника оказалось медвежьей.

— Я открыла глаза, а ты сидишь на месте, уставившись на это, — он кивком головы указала на лежащую рядом с охотником статуэтку, сейчас опрокинутую на бок. — Я позвала тебя — ты не ответил. Дальше — ты, вроде бы, знаешь.

— Буди подругу. Мы уходим. — Подхватив фигурку, Тенро еще раз внимательно осмотрел ее, будто ждал, что каменная наэрка чудесным образом оживет и ответит на все его вопросы.

Но ничего не изменилось, лишь чувство узнавания, что Тенро испытывал держа в руках теплый камень, стало сильнее. Проведя пальцами по плавным линиям статуэтки, от которой теперь не исходило ни звука, охотник торопливо вытащил из ее рук флейту и, вместе с фигуркой, сунул ее за пазуху. Обращаясь к Элиссе, он отрывисто бросил:

— Быстрее!

— Какое полное и детальное пояснение происходящего. Ты, как всегда, потрясающе красноречив, — снова не удержалась от ядовитой ухмылки Элисса, после чего обожгла мужчину многозначительным взглядом, которого тот, кажется, даже не заметил. — Может, для начала, поблагодаришь меня за то, что я привела тебя в чувства до того, как волки обгладили бы твою надменную физиономию?

— Они обглодают наши кости, если ты не будешь делать так, как я скажу, — Тенро сам подошел к Хэли и, без лишних слов, рывком поставил ее на ноги, после чего брызнул в лицо водой из фляги.

— Я… что?! — Отфыркиваясь, воспитанница Скелосовой пустыни попыталась оглядеться и понять, что происходит.

— Быстро, за мной. — Встревоженный тон и взгляд охотника отбил у девушки все желание задавать вопросы, точно так же, как прогнал и остатки сна.

Без лишних слов Хэли встрепенулась, дважды хлопнув себя ладонями по порозовевшим щекам, и встала рядом с мужчиной, демонстрируя свою готовность продолжить путь.

— Ты прямо сама галантность и обходительность. Со всеми девушками так общаешься или только мы удостоены подобной чести? — скривившись, спросила у охотника Элисса, даже не рассчитывая получить ответ. Так оно и случилось. Но воровка, все же, последовала за мужчиной.

Тенро молчал. Он быстро продвигался вперед и выглядел довольно встревоженным. Элисса, впервые заметив на лице спутника новые эмоции, сразу же догнала его, пристав с расспросами:

— Так что случилось? Ты странно выглядишь… даже на человека стал похож.

— Кое-что вспомнил, — коротко ответил охотник, уже зная, что эта девушка не отстанет, пока не добьется желаемого.

— Это «кое-что» как-то связано со статуэткой? — Догадалась воровка, и последовавший ответ лишь еще больше разжег ее любопытство.

— Да.

— Как?! — Охотничий азарт загорелся во взгляде Элиссы подобно звездам, что одна за другой появлялись в темном небе, видимом сквозь небольшие просветы в кронах деревьев. — Расскажи! — Потом, — отмахнулся Тенро, ускорив шаг, но, как он и ожидал, Элисса быстро нагнала его вновь.

Хэли слышала разговор спутников и изо всех сил старалась успевать за их широкими шагами, чтобы не пропустить ни одного слова. Она уже знала, что именно из-за странной фигурки погибли все ее сестры и теперь, так же, как и Элисса, жаждала узнать, что стало причиной той резни, что устроили в монастыре люди барона Гирса. Еще Хэли хотел бы знать, отчего глаза нового спутника иногда становятся такими пугающими но, что-то подсказывало девушке, что без этого знания она будет спокойнее спать по ночам.

— Слушай, мы имеем право знать… — гневная речь воровки оборвалась, когда теплая ладонь охотника легла на ее губы, призывая к молчанию.

— Не сбивай дыхания, — посоветовал Тенро, выпустив задыхающуюся от возмущения девушку и отвернувшись от нее.

— Хватит! — Справившись с собой, Элисса застыла на месте. — Или ты сейчас же все рассказываешь, или я никуда не иду. И если я умру, то стану призраком и буду преследовать тебя до конца твоих дней! — Поспешно добавила она, видя, что охотник не то что не остановился, он даже не обернулся и не замедлил шага.

— Едва ли у тебя будет возможность стать призраком, — сухо бросил Тенро, помогая Хэли взобраться на выросший на их пути холм.

— Это почему же? — Оставаясь на месте, спросила воровка и осеклась, увидев, как побледнело лицо обернувшейся к ней Хэли. — Что? Что там?! — Нервно заозиравшись, девушка поспешила догнать ушедших вперед спутников.

Ухватившись за руку Тенро, Элисса забралась на холм, встав рядом с Хэли и, проследив за ее взглядом, вздрогнула — из-за темных деревьев неспешно выползали клубы белоснежного тумана.

— Бежим, — Тенро потянул девушек за собой.