Четвертый оруженосец

Глава 21

Львиносвет и Жабник опустили легкое тело Чешуйника в неглубокую яму, выкопанную под корнями дуба. За кустами виднелся пруд, поблескивавший в лучах утреннего солнца. Голубичка молча смотрела на воду. Пусть дух Чешуйника поселится здесь, чтобы плавать и резвиться в озере, как ему всегда хотелось при жизни!

Бешеная ярость, словно пожар, медленно разгоралась в ее животе. Чешуйник не должен был погибнуть в этом путешествии! Голубичке хотелось немедленно броситься на бобров, она жаждала мести, как измученный кот жаждет куска дичи в голодную пору. Они должны разрушить эту проклятую плотину! Вода в ручье принадлежит лесным племенам воителей!

Подойдя к могиле, Голубичка принялась вместе со всеми забрасывать тело Чешуйника землей и листьями, но вдруг замерла и прислушалась. Бобры негромко ворочались в своей хатке, и Голубичке казалось, что они самодовольно переглядываются радуясь тому, что так легко прогнали котов.

Из задумчивости ее вывел напряженный голос Львиносвета.

— Мы не можем победить бобров в бою.

— А я вам говорил! — пробурчал Буди, сидевший на скрюченном корне дуба.

Львиносвет пошевелил ушами, давая понять, что услышал эти слова, но ничего не ответил.

— Нужно придумать другой способ освободить воду, — продолжал он.

Лепестянка подняла голову от могилы. Глаза ее были полны печали, но голос прозвучал сухо и решительно.

— Можно попробовать выманить бобров из плотины.

— И что это даст? — спросил Жабник.

— Тогда у нас будет время разрушить их мерзкую постройку!

— Да ты помнишь, какая огромная эта плотина? — фыркнул Когтегрив. — Нам потребуется несколько дней, чтобы разобрать все бревна! Мы не сможем так долго удерживать бобров вдали от ручья.

— А нам и не нужно разрушать плотину целиком, — уверенно заявила Лепестянка. — Если мы сможем сдвинуть верхние стволы, чтобы дать воде прорваться в пролом, сила течения смоет все остальное!

— Кажется, я понимаю, — кивнула Голубичка. Кому как не Речной кошке знать все о повадках воды! Голубичка обратила свои чувства к плотине, мысленно ощупала ветки и бревна, проверив их на прочность, и поняла, что план Лепестянки может сработать.

— Только нужно действовать очень быстро, — подхватила Белогрудка, озабоченно взглянув на небо. — Погода скоро испортится, поэтому… — она посмотрела на Лепестянку, — нам нужно поскорее вернуться домой и рассказать своим племенам о том, что здесь творится.

— Все верно, — кивнул Львиносвет.

— А я кое-что придумал! — воскликнул Когтегрив, обводя глазами поляну. — Давайте потренируемся на этих упавших ветках! Если мы научимся переворачивать их, не теряя равновесия, то и плотину в два счета сможем разобрать.

Жабник одобрительно посмотрел на своего товарища.

— Дельная мысль.

Голубичка тоже была в восторге. Когтегрив, конечно, частенько бывал назойливым выскочкой, но голова у него работала отлично.

Отойдя от могилы, коты разбрелись по лесу и стали пробовать поднимать и переворачивать ветки. Как ни странно, Вуди тоже не остался в стороне. Он подошел к Лепестянке и негромко сказал:

— Я виню себя за то, что позволил вам вступить в бой с бобрами, — пробормотал он, помогая Речной кошке перевернуть поросшее мхом бревно. — Я должен был знать, какие они опасные противники. Прости меня.

— Ты ни в чем не виноват, Вуди, — вздохнула трудившаяся рядом Белогрудка. Лепестянка не произнесла ни слова.

Голубичка и Львиносвет вместе направились к расколотому молнией древесному стволу, валявшемуся на траве на краю поляны. И тут Голубичка с изумлением заметила, что ее наставник хромает.

— Ты цел? — ахнула она.

— Конечно, — кивнул Львиносвет. — Ты же помнишь: я выхожу невредимым из любой битвы, — шепотом добавил он. — Но я не хочу, чтобы остальные узнали об этом.

— Мне ужасно неприятно врать и скрытничать, — вздохнула Голубичка.

— Мне тоже, но это для общей пользы, — ответил Львиносвет, пристально глядя на нее своими круглыми янтарными глазами. — Понимаешь, нам предстоит спасти свои племена, но воители могут отказаться от нашей помощи, если узнают, что мы чем-то отличаемся от них. Лесные коты подозрительны и недоверчивы.

Голубичка обернулась и посмотрела на своих товарищей, упрямо сражавшихся с бревнами.

«Неужели они будут бояться меня, если узнают о моих способностях? — с грустью подумала она. — Наверное, Львиносвет прав. Если бы я не почувствовала бобров, мы бы никогда не пришли сюда, и Чешуйник был бы жив».

Они с Львиносветом начали переворачивать бревно, но оно оказалось очень тяжелым, а высокая трава, росшая вокруг, не позволяла сдвинуть его с места. Сколько они ни бились, им так и не удалось подвинуть дерево хотя бы на полхвоста.

— Ничего не получается? — спросил Жабник, подходя к ним. — У нас тоже. Я тут прикинул, и вот что выходит, — продолжил он, с усталым вздохом усаживаясь возле бревна. — Нам нужно не меньше трех котов, чтобы выманить бобров и увести их подальше от ручья. Значит, на разбор плотины остается всего пятеро — в лучшем случае, шестеро, если Вуди поможет. Это невозможно.

Голубичка посмотрела на поляну и увидела, что коты побросали бревна и уныло сидят в траве. Все выглядели измученными, особенно убитая горем Лепестянка.

«Все бесполезно! — мрачно подумала Голубичка. — Что же нам делать?»

— Мы не можем сдаться! — прорычал Львиносвет, вскакивая на лапы. — Ты прав — нам нужна помощь.

— Но это просто глупо, — вздохнула Белогрудка. — Мы не можем вернуться домой за подмогой! Это слишком далеко и займет очень много времени, а вода нужна нам прямо сейчас.

— Значит, мы найдем помощь ближе, — загадочно ответил Львиносвет, махнув хвостом куда-то в сторону. — Тут тоже есть коты.

Жабник изумленно вытаращил глаза.

— О каких котах ты говоришь? Уж не о тех ли домашних?

— О них, — кивнул Львиносвет. — По-моему, стоит попробовать. Они живут совсем недалеко отсюда, чуть ниже по течению, возле каменного гнезда с кроликами.

— Да, но ведь они же… домашние, — пробормотал Когтегрив.

— Тем более, мы только зря потеряем время, если! отправимся к ним, а они откажутся нам помогать, — согласилась Белогрудка.

— Что ж, риск всегда есть, — невозмутимо ответил Львиносвет. — А что еще мы можем сделать?

Голубичка вся напряглась от волнения. Что будет, если остальные коты откажутся принять предложение Львиносвета?

Все долго молчали, наконец. Осока робко заметила:

— Мне кажется, стоит попробовать. Мы не имеем права поджимать хвосты. Это наш долг перед Чешуйником.

Коты переглянулись, и Голубичка поняла, что общее горе заставило их забыть о племенной вражде. Гибель Чешуйника окончательно сплотила котов.

— Нельзя допустить, чтобы он погиб напрасно, — кивнула Лепестянка.

— Значит, решено, — кивнул Жабник. — В самом деле, ничего другого в голову не приходит.

— Вот именно, — пошевелил ушами Львиносвет. — Голубичка, ты пойдешь со мной. А вы продолжайте тренироваться с бревнами. Мы постараемся вернуться как можно быстрее.

Миг спустя Голубичка уже бежала следом за своим наставником вниз по склону к руслу сухого ручья. Мчась по каменистому туннелю, она с удивлением заметила, что от долгого путешествия подушечки на ее лапах стали твердыми, как кора. Теперь она могла без страха наступать даже на острые камешки.

Было уже около полудня, когда Львиносвет и Голубичка выбежали в заросли, где Снежинка помешала им охотиться.

— Может быть, она часто сюда приходит? — пропыхтел Львиносвет, замедляя бег. — Ты ее не чувствуешь?

Но Голубичку уже оглушили звуки, доносившиеся с территории Двуногих: рев чудищ, крики. Ей очень хотелось сосредоточиться на земле под лапами и листьях над головой, но на этот раз это было невозможно. Она должна была пропустить через себя все звуки этого нехорошего места, открыть свой слух, зрение и обоняние для всех сведений, которые могут помочь им отыскать домашних котов. Голубичка отправила свои чувства на поиски Снежинки, но та словно сквозь землю провалилась.

— Не расстраивайся, — успокоил ее Львиносвет. — Наверное, она где-нибудь возле каменного гнезда с кроликами или в самом гнезде.

Они снова побежали вниз по течению, и вскоре Голубичка почувствовала запах кроликов. Так и есть! Жирные кролики по-прежнему щипали траву в своем загончике, но домашних нигде не было видно.

— Куда же они запропастились? — в отчаянии проскулила Голубичка. — Я думала, они здесь живут!

В золотых глазах Львиносвета она прочла отражение своей тревоги.

— Я тоже полагал, что это будет просто, — пробормотал он и, подумав немного, добавил: — Возможно, они считают всю территорию Двуногих своими угодьями. Ты не можешь поискать их?

Голубичка поежилась. Легко сказать — поискать! Попробуй почувствовать трех котов на такой огромной и шумной территории… Но если она смогла почувствовать бобров, значит, и котов сумеет найти! Она обязана сделать это — ради погибшего Чешуйника и ради всех своих товарищей. — Я попробую.

Усевшись на землю, Голубичка закрыла глаза и отправила свои чувства на поиски котов. Эта земля была не похожа на обычную лесную территорию, и Голубичка очень слабо представляла себе, как она устроена и что находится между каменными гнездами. Но постепенно перед ее глазами возникли ровные ряды построек, разделенные Гремящими тропами, и ' она услышала рев чудищ, эхом отдававшийся в твердых каменных стенах. Двуногие сновали туда-сюда, носили какие-то странные предметы, кричали…

— Домашние! — резко напомнил Львиносвет. — Ты ищешь домашних.

Голубичка встряхнулась и вновь нырнула в хаос территории Двуногих. На этот раз она действовала медленнее, прослушивала каждый поворот, впитывала в себя все мельчайшие детали: тени листвы на темно-зеленых кустах, широкие розовые мордочки Двуногих котят, блеск спящих чудищ.

«Коты! — одернула себя Голубичка. — Я ищу котов… Ой, вот же кот!»

Она увидела кончик хвоста, услышала шорох лап, карабкавшихся на стену и спрыгивавших на травку. Сосредоточившись, Голубичка пустила свои чувства в погоню и, наконец, почувствовала запах.

«Нет, этот кот не из тех, что мы встретили в прошлый раз, — разочарованно поняла она. — Этот слишком молодой и капризный».

Снова собрав свои чувства, Голубичка услышала вдалеке слабое мяуканье. Этот голос показался ей знакомым. Отправившись по следу, она вскоре заметила рыжего Мандарина, гревшегося на солнышке и подзывавшего к себе Мозаику. В тот же миг раздался шорох когтей по дереву, и Голубичка увидела черно-бурого полосатого кота, бежавшего по забору над головой у Мандарина.

— Я нашла их! — радостно взвизгнула она и, открыв глаза, посмотрела на Львиносвета: — Бежим!

Бросившись вперед, Голубичка вихрем помчалась вдоль русла ручья и, оставив позади лужайку с кроликами, выбежала на узкую дорожку между двумя каменными гнездами. Распушившись от страха, Голубичка ступила на Гремящую тропу: запах чудищ и доносившийся из гнезд шум Двуногих настолько оглушали ее, что ей хотелось развернуться, броситься обратно в лес и с головой зарыться в листья.

Издалека послышалось рычание чудища. Голубичка отскочила назад, едва не сбив с лап Львиносвета.

— Прости, — выдавила она, когда яркое блестящее чудище пронеслось мимо. — Мне кажется, я не смогу.

— Все ты сможешь, — твердо сказал Львиносвет, ткнув ее носом в плечо. — Ты сможешь сделать это ради всех наших племен. А теперь давай перейдем Гремящую тропу.

Голубичка кивнула. Сердце у нее колотилось, как бешеное, но наставник мягко подтолкнул ее носом дороге.

— Беги!

Взвыв от ужаса, Голубичка бросилась вперед. Лапы ее дробно застучали по твердой земле Гремящей тропы, она вихрем перебежала на другую сторону и, вся дрожа, прижалась боком к колючей изгороди.

— Молодец, — проурчал Львиносвет. — Ну, куда теперь?

— Сюда! — выпалила Голубичка и повела наставника вдоль края Гремящей тропы.

Следуя за запахом Мандарина и Мозаики, Голубичка свернула и нырнула в лабиринт узких тропинок, петлявших среди каменных стен и высоких деревянных заборов. Обогнув очередной забор, она едва не наступила на спавшего кота, который вскочил и с сердитым шипением прыгнул на изгородь.

Голубичка шумно вздохнула и тут же подпрыгнула от страха, услышав звонкий собачий лай, доносившийся из-за забора.

— Все нормально, — процедил Львиносвет, но Голубичка видела, что он тоже распушил шерсть на загривке и прижал уши. — Собака оттуда не выскочит.

— Надеюсь, — прошептала Голубичка. Тропинки продолжали петлять и пересекаться у

них под лапами. «Неужели я заблудилась?» — с нарастающим отчаянием подумала Голубичка.

Сделав еще несколько шагов, она вышла на перекресток двух тропок и почувствовала резкий запах срезанной травы. Рядом рос куст, усыпанный пахучими красными цветами.

«Ура! Я уже чувствовала этот запах… и помню тень этого куста на песке».

— Нужно завернуть за угол, — объяснила она Львиносвету, ускоряя шаг. — А теперь через эту стену…

Они спрыгнули на клочок мягкой зеленой травки. Рыжий Мандарин нежился на солнышке под оградой.

— Привет, Мандарин! — крикнула Голубичка, бросаясь на лужайку, чтобы поздороваться домашним.

Мандарин удивленно вытаращил зеленые глаза.

— Да это же коты-путешественники! — мяукнул он. — Что вы здесь делаете? Вы нашли зверей, которых искали? Освободили свою воду?

— Мы нашли зверей, — торопливо ответила Голубичка. — Но не смогли освободить воду. Нам… нам нужна помощь.

— То есть — наша помощь? — раздался голос над их головами. — Не может быть!

Голубичка посмотрела вверх и увидела сидевшего на изгороди Мозаика. Его черная с бурым шерсть почти терялась в тени большого остролиста. Мозаика спрыгнул вниз и потерся носом о носы Голубички и Львиносвета.

Мандарин настороженно смотрел на путников.

— Чего вы от нас хотите? — проурчал он.

— Ты не знаешь, где нам найти Снежинку? — спросил Львиносвет, пропуская его вопрос мимо ушей. — Мы искали вас на лужайке с кроликами, но не наши.

— Вообще-то там живу только я, — пояснил Мозаика, — Хозяева Снежинки проживают с другой стороны вон той березы, — он указал хвостом на высокое дерево, видневшееся за оградой. — Как же вы нас разыскали? — сощурился он.

— Это было проще простого, — небрежно отмахнулся Львиносвет. — Мы ведь не простые коты, а воители! — добавил он, весело подмигнув Голубичке.

— Ух ты! — глаза Мозаики радостно заблестели. — Ладно, я сейчас сбегаю за Снежинкой. Она спустит с нас шкуру, если узнает, что мы не дали ей помочь настоящим диким котам! — Не дожидаясь ответа, Мозаика взлетел на забор и скрылся.

Мандарин лениво потянулся и указал хвостом на согретую солнцем траву рядом с собой.

— Ложитесь и отдохните, — предложил он. — Здесь очень тепло и уютно.

— Спасибо, но в последнее время мы успели устать от солнца, — ответил Львиносвет.

Он сел и насторожено обвел глазами сад, чтобы убедиться, что поблизости нет ни собак, ни Двуногих. Голубичка нетерпеливо приплясывала рядом, терзая когтями траву. Ей показалось, что прошло несколько месяцев, прежде чем Мозаика снова появился на заборе вместе со Снежинкой.

— Приветик! — радостно завизжала белая кошка, подбегая к ним и дотрагиваясь носом до уха Львиносвета. — Ох, как я рада снова видеть вас! — Внезапно она попятилась и скривила губы, словно почуяла какой-то неприятный запах. — Вы ведь не хотите снова угостить меня шкурой и костями?

— Нет, — вздохнул Львиносвет. — Мы пришли попросить у вас помощи.

— Ой, правда? Вот здорово! — заурчала Снежинка. — А что нужно делать?

— Мы можем драться, смотри! — крикнул Мозаика и бросился на Снежинку, пытаясь схватить ее передними лапами за шею. Снежинка поспешно села на задние лапы и попыталась ударить Мозаику в ухо, но потеряла равновесие и шлепнулась на землю. Оба вояки, размахивая лапами, покатились траве.

Мандарин страдальчески закатил глаза.

— Да… здорово, — пробормотал Львиносвет. — Но вам не придется драться. Нам нужно разрушить плотину.

Снежинка села и стряхнула приставшие к шерсти травинки.

— А что такое плотина?

Львиносвет, как мог, описал им огромную кучу бревен, которыми бобры перегородили ручей.

— Мы попробовали сразиться с бобрами, но они оказались слишком сильными, — объяснил он. — Поэтому мы придумали выманить их прочь, а самим разобрать плотину и освободить воду.

— Это опасно? — сощурился Мозаика.

— Да, — честно ответил Львиносвет.

Глаза черно-бурого кота вспыхнули от радости.

— Ура! Вот это настоящее приключение! Понимаете, мы тут страшно скучаем… Лежишь целый день, да ешь — порой просто выть хочется.

Нехорошее предчувствие охватило Голубичку. — Это совсем не забава, — предупредила она. — Один наш кот… погиб в схватке.

Снежинка тихо ахнула, а у Мозаики шерсть встала дыбом.

— Но мы больше не будем сражаться с бобрами, — поспешил успокоить их Львиносвет, бросив сердитый взгляд на Голубичку.

Та твердо посмотрела в глаза своему наставнику.

— Если мы просим их о помощи, то должны сказать им всю правду, — ответила она.

Но в глубине души она не была уверена в своей правоте. Что если домашние теперь откажутся помогать им?

— Мы все равно пойдем, правда, Мозаика? — спросила Снежинка.

Полосатый кот кивнул, но уже без прежней радости.

Мандарин с ворчанием поднялся и потянулся, прогнув спину.

— Я не могу отпустить вас одних, — пробасил он. — Мало ли, что с вами может случиться! Нет, друзья, за вами нужен глаз да глаз. Я тоже иду.

— Спасибо! — горячо воскликнула Голубичка. — Все наши племена будут благодарны вам!

— Идите за нами, — скомандовал Мозаика. — Мы знаем короткий путь к ручью.

Голубичка была приятно удивлена тем, с какой уверенностью домашние путешествовали по своей странной территории.

Добежав до Гремящей тропы, Мозаика вскочил прямо на спящее чудище, оставив пыльные следы на его лоснящейся морде. Мандарин и Снежинка последовали его примеру и обернулись, поджидая воителей.

— Шевелитесь! — крикнул Мандарин. — Мне казалось, вы спешите!

Львиносвет пристально посмотрел на Голубичку.

— Мы ведь не можем показать этим домашним, что боимся чудищ? — строго спросил он.

— Ни за что! — воскликнула Голубичка. Львиносвет напружинил задние лапы и вскочил на чудище. Голубичка последовала его примеру и едва не взвизгнула, коснувшись гладкой, раскаленной под солнцем поверхности. В два прыжка она перепрыгнула с задней части чудища ему на спину, а оттуда — на морду. В следующий миг Голубичка была уже на земле и благополучно перебежала на другую сторону тропы. Самое удивительное, что чудище даже не проснулось!

«Что за странное создание? — с недоумением подумала она. — Пятеро котов скакали по нему, как по земле, а он даже не заворчал. Наверное, все чудища очень глупые!»

Дальше Голубичка полностью потерялась в лабиринте заборов и тропок, но у нее не было времени остановиться и сообразить, куда они бегут. Внезапно она увидела впереди деревья и русло сухого ручья. Оказалось, что они выбежали с территории Двуногих в двух лисьих хвостах выше по течению того места, где жили кролики.

— Куда теперь? — спросил Мандарин.

— Вдоль ручья, — ответил Львиносвет. Заняв место вожака, он помчался по пересохшему дну.

— Эй, помедленнее! — взвизгнул Мозаика, прыгая на трех лапах. — Тут же острые камни!

— Ладно, извини, — кивнул Львиносвет, замедляя шаг.

Голубичка бежала самой последней, чтобы убедиться, что никто из домашних не отстал и не заблудился. Чем ближе они подходили к плотине, тем сильнее чувствовалось напряжение — оно исходило не только от котов, но, казалось, было разлито в самом воздухе, сгустившемся в предчувствии великих событий.

Небо над головами затянулось тучами, солнце скрылось, а вскоре над горизонтом полыхнула молния, похожая на след от кошачьего когтя. Голубичка видела, что домашние напуганы — они жались друг к другу и вздрагивали от каждого шороха веток.

Не выдержав, Голубичка догнала Мозаику и пошла рядом с ним.

— Ты в порядке? — спросила она. Тот напряженно кивнул.

«Надеюсь, это правда, — подумала Голубичка, ежась от страха и чувства вины. — Великое Звездное племя, неужели я снова веду котов на смерть?»