Чисто убийственное зло

ПО ПУСТЫННОЙ ДОРОГЕ

Винсент Белла-Виста и Вадетта громко скандалили в своей натопленной до температуры тропиков гостиной. Разделявший их стеклянный столик был завален пластиковыми упаковками из-под гамбургеров, переполненными пепельницами и опустевшими банками из-под пива. Все это неоспоримо свидетельствовало о том, что строитель и его подружка злоупотребляли излишествами, от которых распухли, отяжелели и сделались раздражительными.

Прекратив на некоторое время попытки снять кольцо, подаренное в знак обручения, чтобы запустить им в жениха, Вадетта опешила от неожиданно пришедшей в голову мысли.

— ДАЖЕ НАСТОЯЩЕЕ КОЛЬЦО НЕ МОГ ПОДАРИТЬ! — рявкнула она, ее голос сорвался на рыдание. — Маленькое скромненькое колечко для своей маленькой скромненькой подружки — да, Винни? — Совсем потеряв голову, охваченная пьяной яростью, она вскочила и бросилась на кухню, крича через плечо: — Я знаю, где мне найти настоящий бриллиант, раз ты такой скупой, чтобы подарить мне что-то достойное!

— Ты не узнаешь настоящий бриллиант, даже если он вопьется тебе в задницу, — пробормотал Винни, кидая дымящийся окурок в пустую пивную банку и закуривая новую, сорок седьмую, сигарету за вечер.

— Я говорю о том бриллианте, про который ты мне рассказывал, — я найду его в люстре Стрега-Шлосса, — заверила Вадетта, подкрепляя свои слова стуком открываемых и захлопываемых дверок буфета.

— Стрега-Шлосс? Хочешь поехать туда прямо сейчас? Но ведь… — Винсент недоверчиво посмотрел на часы.

— Да, я знаю, что сейчас три часа. Я сама добуду себе достойный бриллиант. — Вадетта с грохотом шарила в ящике кухонного стола, пока не нашла то, что искала.

Раздраженно фыркнув, Винсент Белла-Виста с трудом поднялся с кресла и затопал на кухню. В безжалостном флуоресцентном свете Вадетта походила на взбесившийся пончик. Для довершения эффекта она потрясала скалкой в недвусмысленно-угрожающей манере.

— Ну-ну, довольно, Вадетта. — Винсент на всякий случай сделал шаг назад. — Ты не найдешь этот бриллиант и за миллион лет, даже если он там есть. В этой люстре тысячи хрусталиков…

— Я разобью ее вдребезги, — заявила Вадетта. — Так я найду бриллиант, потому что настоящие бриллианты не бьются.

В этом была своя извращенная логика, понял Винсент, глядя, как Вадетта, схватив пальто и ключи от джипа, шагает к двери. Представив, как входит она в Стрега-Шлосс с намерением устроить там вакханалию пьяного беззакония, Винсент попытался успокоить ее и остановить:

— Послушай, давай поговорим, ладно? Я куплю тебе настоящий бриллиант. На этой сделке я заработаю столько денег, что обещаю найти тебе бриллиант размером с Кох-и-Нор.

Но его слова потонули в реве мотора — Вадетта нажала на акселератор и рванула в сторону дороги.

С ежевичными колючками в руках, которые они отрезали от кустов с помощью щипчиков Лэтча, клоны были теперь вооружены и опасны. Имея намерение преследовать Вельзевула и осуществить план мести, они выбрались из зарослей и сгрудились на середине дороги, ведущей в Стрега-Шлосс. Два одинаковых горящих круга, надвигающихся из темноты, не показались им опасными. Клонам просто не хватило жизненного опыта, чтобы понять значение приближающихся автомобильных фар. Оглушенные, ослепленные и смутно догадывающиеся о том, что это, должно быть, не очень Хорошая Штука, они одновременно повернулись, чтобы встретить лицом источник света. Обстреливая гравием обочину, по дороге вихрем промчалось такси, которое везло в Стрега-Шлосс миссис Маклахлан, Лэтча и Дэмп.

Кружась в кроваво-пыльном хаосе, вызванном автомобилем, клоны ужаснулись очередной попытке уничтожить их. Какой толк в ежевичных колючках, когда против них ополчились настолько могущественные враги? Но та же смекалка, что помогла им превратить противные колючки в оружие, на этот раз позволила выработать план, как приспособить грозного, плюющегося гравием демона для преследования Вельзевула. Когда следующая пара огней замаячила в отдалении, они были полностью готовы, собрав всю свою смелость. Для претворения плана в жизнь пришлось закатать носки до талии и заткнуть пончо под мышками, чтобы освободить конечности. Тем временем подпрыгивающие огненные глаза плюющегося гравием демона, который быстро поглощал метры выщербленной дороги, становились все ближе. Клоны напряглись и выставили вперед свои колючки…

Когда Вадетта проезжала мимо них в своем белом джипе, клоны прыгнули. С воплем, состоявшим в равной степени из ужаса и натуги, они бросились на крутящиеся обода шин. Не смолкая, клоны воткнули свои колючки в резину и, вцепившись в них изо всех сил, закружились в грохочущем вихре. Крошечные костяшки их пальцев побелели от стремления удержаться во что бы то ни стало.

Связанные, с кляпами во рту, брошенные в подземелье Стрега-Шлосса, Титус и Пандора еще никогда за свою жизнь не были так напуганы. Им казалось, что они вот уже несколько часов беззвучно плакали в темноте, когда вдруг до них донесся шум подъезжающего такси, а затем шаги по розовому кварцу и — о, благословенный момент! — голоса няни и дворецкого. Помощь близка, обрадовались они. Наверху, приглушенный толстыми стенами подземелья, слышался приветливый говорок миссис Маклахлан, расспрашивавшей о местонахождении детей.

— О, небеса, нет… — отвечала ей миссис Ффорбс-Кэмпбелл. — Как ужасно. Исчезли? Не думаю, что они настолько глупы, чтобы прийти сюда, — во всяком случае, мы их не видели, правда, Хью?

— Ребятишки? — спросил кровельщик, обкатывая это слово во рту с некоторым отвращением, словно слово это значило «тараканы». Он обвел вокруг себя рукой, указывая на просторную прихожую, в которой они стояли. — Надеюсь, они не настолько непослушны, чтобы прийти сюда… это же слишком опасно… дом может в любую минуту рухнуть, — заметив немой вопрос на лице миссис Маклахлан, он уточнил: — Правда, мы здесь не так давно. Ффиона подвезла меня, поскольку мою машину сжег этот ваш дракон.

— Это у вас привычка такая — в три часа утра проверять выполнение работ по контракту? — С подозрением оглядев сумрачную прихожую, Лэтч повернулся к миссис Маклахлан за поддержкой. Няня как раз расстегнула «молнию» на комбинезончике Дэмп и была поглощена изучением состояния ее подгузника. Дэмп устало подчинилась этой унизительной процедуре.

— О, Дэмп, как не вовремя… Извините, мы на минуточку… — сказала миссис Маклахлан, проскальзывая мимо миссис Ффорбс-Кэмпбелл и открывая дверь в маленький туалет первого этажа. Закрывшись там, она задвинула шпингалет, посадила несправедливо обвиненную Дэмп на пол и на глазах окончательно сбитого с толку ребенка вынула из сумочки пудреницу.

— Что это, еще одна машина? — спросил Лэтч, непредусмотрительно поворачиваясь спиной к Хью Пайлум-Хэйту и направляясь к двери. — Что здесь происходит?

У него за спиной кровельщик переглянулся со своей сообщницей, вытащил трость из стойки для зонтиков и с громким треском опустил ее на голову Лэтча. Дворецкий отшатнулся от двери и рухнул на пол.

Звук спускаемой воды возвестил о скором возвращении миссис Маклахлан и Дэмп. Там, за дверью туалета, миссис Маклахлан захлопнула ай-мат. На колышущейся поверхности пудры и в крошечном зеркальце ей удалось разглядеть достаточно, чтобы понять, что они находятся в большой опасности. Подхватив Дэмп, она прижала ребенка к груди и стала обдумывать свои действия.

— Пойди проверь этих противных детей, хорошо? — прошептал Хью Пайлум-Хэйт. — И поторопись — у нас еще гости…

Из окна прихожей он увидел огни белого джипа Вадетты, скользящие по дорожке к дому. Кутаясь в свою норковую шубку, сжимая сумку из крокодиловой кожи, миссис Ффорбс-Кэмпбелл побежала по коридору в кухню, а оттуда, освещая себе путь тусклым фонариком, стала осторожно спускаться по скользким ступенькам в подземелье.

Вадетта подъехала к Стрега-Шлоссу и припарковалась у входной двери. Как только двигатель заглох, неустрашимые клоны, которым в полном составе удалось удержаться на своих колючках, рухнули на гравий из розового кварца. В результате одновременного извлечения трехсот восьмидесяти двух колючек все четыре шины сдулись, словно лопнувшие шарики. Надо заметить, что во время этого чудовищного путешествия все мысли о мести вылетели из голов клонов. Все, чего им сейчас хотелось, это чтобы их мир перестал бешено вращаться. Слабо шипя, они поплелись на нетвердых ногах под сень кустов.

Тем временем Вадетта, пребывавшая в блаженном неведении относительно того, что клоны лишили ее средства передвижения, включила в салоне джипа свет и погляделась в зеркало заднего вида. Спонтанно направившись в Стрега-Шлосс, она, естественно, и не подумала о макияже. Относясь к тому типу женщин, которые будут оплакивать потерю губной помады даже в спасательной лодке, отваливающей от тонущего «Титаника», она порылась в сумочке и отыскала там старый тюбик алой помады. Не успела она сделать первый мазок, как услышала шепот:

— О боже, нет. Тебе никогда не говорили, что определенные оттенки красного могут состарить на десять лет?

Рука Вадетты дернулась, прочертив алую полосу по щеке. Она осмотрела салон в бесплодной попытке отыскать источник звука.

— Попробуй мою, — посоветовал голос. — Гораздо больше подходит для стареющей женщины — поверь мне, уж я-то знаю.

Сердце Вадетты забилось в груди, словно паровой молот, когда боковым зрением она заметила волосатую ногу, протягивающую ей губную помаду.

— АААХХХ! ПАУК! — завизжала она, пытаясь прихлопнуть Тарантеллу сумочкой. Бессвязно бормоча: — Пауки… аааххх, на помощь, на помощь… — Вадетта завалилась на бок и, теряя сознание, сползла под руль.

В подземелье было холодно. Со стен капала вода, над опустевшими звериными клетками клубился туман, и Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл зябко подняла воротник шубы. Луч фонарика выхватил из темноты знакомые фигурки, скорчившиеся в дальнем конце подземелья. Вот они, щенки Стрега-Борджиа, все еще связанные, сидят там, где она их оставила… Тут фонарь со звоном выпал у нее из рук, и его бешено заплясавший луч осветил то, что сделало бы честь лучшему ночному кошмару. Вне себя от ужаса, не в состоянии ни двигаться, ни кричать, Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл подняла взгляд от ног Титуса и Пандоры, прикованных цепями к ржавым железным кольцам, укрепленным во мшистых камнях пола. Ее взгляд заскользил вверх по телам детей, связанным и прикованным к прутьям старой клетки Ффупа, по их рукам, которые махали и дергались в издевательском приветствии, и выше, туда, где концентрация ужаса достигала своего пика. Оба «щенка Борджиа» все еще были на месте, там, где она их оставила, в целости и сохранности, если не считать полного отсутствия голов. Титус и Пандора были… безголовыми.

И тут страх, повергший ее в оцепенение, вырвался наружу — Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл заорала так, будто ее резали.

Хью Пайлум-Хэйт уже начинал заметно нервничать, в полной тишине прихожей ожидая развязки событий. Снаружи у двери был припаркован джип Вадетты. Его фары были выключены, а свет в салоне, наоборот, включен, но когда Хью выглянул наружу, никого за рулем он не увидел. Кроме того, няня с ребенком все еще не вышли из туалета, несмотря на то что он велел им это сделать. Видя, что ситуация быстро выходит из-под контроля, Хью Пайлум-Хэйт решил действовать. Стукнув еще раз по двери туалета, он заорал:

— ВЫХОДИТЕ! Пошевеливайтесь. Я знаю, что вы там. Вон, или я буду стрелять!

Ответом ему была тишина. Лишь его собственный крик эхом разнесся по пустынному Стрега-Шлоссу. Снизу тоже не доносилось ни звука, полная тишина со стороны полуосвещенного джипа, никаких признаков жизни в туалете. И когда наконец из глубин подземелья донеслись истерические вопли Ффионы Ффорбс-Кэмпбелл, Хью Пайлум-Хэйт потерял остатки самообладания. Выстрелив три раза в дверь туалета, он рванул по коридору к подземелью.

Притаившиеся в палисаднике звери приняли три выстрела за сигнал к действию. Ток метнулся за угол сторожить главный вход, Сэб взлетел на крышу, чтобы занять наблюдательный пункт, Нот храбро зашаркал на кухню, а Ффуп, извинившись, сказала, что ей срочно нужно сделать пи-пи, и присела над петрушечной грядкой.

На лестнице, ведущей в подземелье, Хью столкнулся с Ффионой Ффорбс-Кэмпбелл, которая невнятно бормотала:

— ХХХЬЮЮЮ… там что-то чудовищное — какой-то кошмар… нам надо выбираться отсюда… эти дети… они без голов… там, внизу, точно что-то есть — бежим, БЕЖИМ! — Она налетела на кровельщика, заставив его попятиться.

Тусклый свет, сочившийся из кухни, внезапно заслонила чья-то гигантская тень.

— О, МОЙ БОГ! — истошно завопила Ффиона Ффорбс-Кэмпбелл. — Оно здесь. У ТЕБЯ ЗА СПИНОЙ!

Что-то огромное оттолкнуло Хью Пайлум-Хэйта в сторону — это что-то, неправдоподобно остро воняющее и что-то бурчащее себе под нос, протянуло конечности и приняло закутанную в норку миссис Ффорбс-Кэмпбелл в свои мохнатые объятия.

Совершенно обезумевший Пайлум-Хэйт бросился наутек. Перескакивая через несколько ступенек, он в мгновение ока оказался на кухне. Колючий ветер дул из распахнутой двери в палисадник, а по полу тянулись грязные следы, ведущие в подземелье. Эхом вырвался из глубин смачный влажный хруст, намекавший на то, что Ффиону Ффорбс-Кэмпбелл можно больше не ждать. Хью Пайлум-Хэйт малодушно решил воспользоваться ее «Лендровером» и удрать.

Снаружи, в палисаднике, Ффуп все еще сидела, скорчившись, над грядкой петрушки, шумно вздыхая и надеясь, что уход «на минуточку» избавит ее от странного ощущения в животе. Драконесса привстала, без особого успеха похлопав себя по задней части тем, что приняла в темноте за маленькое полотенце. Но нет, странное чувство в животе сохранялось, и Ффуп застонала от отчаяния. Она не могла сообразить, что с ней происходит. Всю ночь она чувствовала волчий голод, а теперь ее поташнивало. Потерев свой нежный живот, она уныло побрела к дому.

В этот момент из кухни вырвалась темная фигура и сломя голову понеслась прямо на драконессу, больно ударив Ффуп головой в живот. Раздался громкий вопль, сопровождаемый летальным выбросом драконьего пламени, и Ффуп, завывая, побежала в дом. В палисаднике несчастная Пандора-клон, которую Ффуп ошибочно приняла за полотенце, в пончо, пропитанном драконьей мочой, подползла поближе к обуглившимся, еще дымящимся останкам Хью Пайлум-Хэйта, пытаясь обсушиться у огонька.

— «Скорую»! Помогите! Я кого-то поджарила! — завывала Ффуп, когда неслась через кухню в коридор. Запах сгоревшего кровельщика навязчиво стоял в ноздрях. — Уххх, меня сейчас сто… — С этими словами Ффуп вышибла дверь в туалет первого этажа, даже не обратив внимания на три дырки от пуль и тот факт, что она сорвала запертую изнутри дверь с петель. Не успела драконесса опустить голову к унитазу, как ее измученный желудок с облегчением избавился от своего груза, состоявшего из полупереваренных водорослей и нескольких кусочков баранины.

У нее над головой висела миссис Маклахлан со спящей Дэмп на руках — ногами она упиралась в одну стену, а спиной — в другую. Няня сочувственно поцокала языком:

— Что это ты съел? Ох, мой бедненький маленький зверек…

Впервые столкнувшись с таким сострадательным туалетом, Ффуп задрала голову и больно ударилась о бачок. Миссис Макхлахлан улыбнулась ей сверху вниз и прижала палец к губам.

По ту сторону сломанной двери чей-то голос сердито выговаривал:

— Избавь меня от своих штучек. Ты запускаешь в меня обручальным кольцом, называешь меня дешевкой и выбегаешь в ночь, вооруженная скалкой. Я еду за тобой… на полпути сумасшедший кот прыгает мне на ветровое стекло, разбивает его и полосует меня на ленточки… Наконец я добираюсь до места и обнаруживаю, что у твоей тачки проколоты все четыре колеса, ты лежишь на полу без признаков жизни, дом завален трупами, и теперь вместо вразумительных объяснений ты впариваешь мне какую-то ерунду про паука с губной помадой. Расскажи мне, что за чертовщина здесь происходит.

Другой голос, на этот раз женский, раздраженно ответил:

— Ах, заткнись, Винни. Давай вернемся домой. Забудь, что я говорила о бриллиантах. У меня от этого дома мурашки по спине бегут.

— Не раньше, чем я найду Хью, — был ответ. — Я знаю, он где-то здесь. Я чувствую запах его лосьона после бритья. Если ты не можешь мне объяснить, что происходит, то, может быть, он сумеет. Я требую объяснений…

Звук шагов, поднимающихся вверх по лестнице, затих в отдалении. Миссис Маклахлан сползла по стене и присела отдохнуть рядом с Ффуп. Передав спящего ребенка дракону с наказом беречь Дэмп пуще собственной жизни, няня отправилась на поиски Титуса и Пандоры. Драконесса посмотрела на свою посапывающую ношу. Непривычные материнские чувства зашевелились где-то в ее чешуйчатой груди. Нежно похлопывая Дэмп и прикрывая ее крылом, Ффуп уселась поудобнее и приготовилась ждать возвращения миссис Маклахлан.

На полпути в подземелье Нот свернулся на лестнице в массивный волосатый клубок, обхватив руками свой раздувшийся живот. Он употребил миссис Ффорбс-Кэмпбелл в три больших глотка, не утруждая себя прожевыванием. Временно удовлетворив аппетит, йети впал в сытое забытье. Несколько недоеденных обрывков Ффиониной норковой шубы усеивали лестницу вокруг него, а голова йети удобно покоилась на ее сумочке из крокодиловой кожи.

Миссис Маклахлан обогнула его неподвижное тело и спустилась в темноту. Стоны и писк указали ей местонахождение детей. Спотыкаясь во мраке, она наконец разглядела их фигурки, слабо освещенные оброненным миссис Ффорбс-Кэмпбелл фонариком. Миссис Маклахлан несколько раз моргнула и двинулась вперед, ничуть не удивленная их безголовым состоянием.

— Очень смешно, — ворчала она, развязывая стягивавшие их узлы. — Расскажите-ка мне, что это вы здесь делаете посреди ночи. Если бы ваши родители знали об этой маленькой прогулке, они бы вам задали…

Титус поднес освобожденную от пут руку туда, где должна была находиться его голова, и выдернул откуда-то обслюнявленный скрученный платок. Эффект от этого действия получился довольно неожиданным. В воздухе внезапно возник его рот, не тронутый исчезательным кремом; в отрыве от лица он создавал весьма странное впечатление. Подобным же образом неподалеку возник рот Пандоры.

— Это все она, — заныл Титус. — Она и ее драгоценные паучки и крыски.

— Ну, конечно. Не будем вспоминать про твоих клонов, да? — зашипела Пандора.

— Клонов? — переспросила миссис Маклахлан. — Ну-ка, давайте по порядку.

Оба бестелесных рта плотно захлопнулись.

Миссис Маклахлан нахмурилась:

— Честно говоря, я бы сейчас с гораздо большим удовольствием лежала в своей чудной теплой кровати, чем коченеть здесь до полусмерти в компании нескольких убийц, четырех сбежавших зверей и пары неблагодарных детей, у которых не хватает здравого смысла делать то, что им говорят…

Сверху донесся грохот колоссального обвала. Глаза миссис Маклахлан тревожно округлились. Вспомнив зловещее предупреждение няни об опасном состоянии Стрега-Шлосса, Пандора расплакалась.

— Он сейчас рухнет… — завыла она. — Мы будем погребены заживо!

— БЫСТРО! — заорал Титус, хватая фонарик. — Здесь есть выход ко рву. По сточному каналу — торопитесь, мы не можем сидеть тут и ждать, пока стены обрушатся.

Словно подчеркивая справедливость его слов, эхо еще одного обвала заметалось по подземелью. Веря в то, что у Ффуп хватит смекалки вытащить Дэмп и Лэтча в безопасное место, миссис Маклахлан бросилась вслед за детьми по извилистому проходу, связывавшему подземелье со рвом.