Чужая

Глава 2. Ева

— Ну чего ты развалилась? — вопрошает холёная блондинка, стоя надо мной. — Поднимайся скорей!

— Я в порядке, — саркастично замечаю я, переворачиваясь на спину, чтобы встать. — Спасибо, что спросила.

— Ой, да брось. Ты не могла серьёзно пострадать, а вот мои крема... Кстати, я не в восторге от того, что придётся с кем-то делить комнату. Не знаю, что натворила ты, но мне дали соседку в наказание. Я уверена. Это всё их психологические приёмчики, словно они были на моём месте и слышали, что говорила та овца...

Я с интересом смотрю на присевшую у чемодана девушку. Психологические приёмчики, значит? О сеансах психотерапии нам с Элей тоже было известно. Мы в принципе с ней постарались узнать о «Золотом городке» как можно больше.

Исправительный лагерь существует вот уже десять лет. Многое здесь происходящее тщательно скрывают от посторонних глаз. А за последние два года, как только на пост директора вступил некий Жевнов Игорь Олегович, вообще информации не добыть. Возможно, они начали брать с детей расписки о неразглашении...

— Что ты сделала? — спрашиваю я у блондинки, не надеясь на успех, и прохожу в глубь комнаты.

Легкие занавески красиво оформляют огромное окно, а с двух сторон от него, у стен, стоят две большие кровати. Они даже на взгляд блаженно мягкие. К этой кровати-то я и спешила, когда под ноги подвернулся чемодан. Уж очень хотелось испробовать на себе её удобство. Старая, железная и скрипучая кровать у меня дома давно сидела у меня в печёнках. Не говоря о том, что она уже как сто лет сильно просела, и укладываясь спать, я словно проваливалась в тесную яму.

Хоть немного отдохну от неё здесь.

— Всё верно: моя — справа, твоя — слева, — кивает сама себе девчонка, вернувшись из коридорчика.

— Не трудно догадаться, — усмехаюсь я, выразительно глянув на заваленную одеждой кровать напротив. Её вещи также занимали два мягких кресла у дальней от окна стены и столик между ними.

— Мне предложили обустроиться, — весело хмурится блондинка. — И заодно я решаю, что надеть на ужин.

— О да, это важно, — играю я бровями и падаю спиной на свою новую, прелестную кроватку.

Ве-ли-ко-ле-пно...

Я даже глаза прикрываю от блаженства.

— А ты, значит, обустраиваться не планируешь? — хмыкает моя соседка.

— Успею, — отмахиваюсь я и переворачиваюсь набок, наблюдая за тем, как девчонка критично присматривается к сарафану, который держит на вытянутых руках. — Я Эльвира, а ты?..

— Оксана, — отбрасывает она сарафан в сторону и подхватывает шелковистую блузку. — Ужасная преступница, умеющая постоять за себя.

Девчонка усмехается, сжимает в кулаках блузку и резко садится на кровать:

— В большинстве случаев я пацифист, но эта корова... Ума в её маленькой головёшке как у курицы, серьёзно. А жестокости размером со стадион. Мы подрались. Причём она первая начала. И эта овца написала на меня заявление в полицию. Вот так я и оказалась здесь.

Оксана вздыхает и переводит печальный взгляд на окно, а я не могу сдержать удивления:

— Вы тоже дерётесь?

— Вы? — удивляется она не меньше меня, вновь глядя в мою сторону.

Чёрт.

— Э-э... Это же в школе произошло? У нас это обычное дело, администрация совсем не следит за порядком, — лихорадочно соображаю я. — Думала, в других школах серьёзнее к этому относятся.

— Да? Странная у тебя школа...

— Сама в шоке, поверь, — округляю я глаза и поднимаюсь на ноги. — Значит, нужно обустраиваться... Как поделим шкаф?

В принципе, мне было плевать, сколько места в шкафу будет занимать её одежда, а сколько моя. Меня бы устроило и то, что вещи так и останутся в чемоданах. Моё предложение отвлекло Оксану от моей оплошности, чего я, собственно, и хотела добиться.

Ну правда, я серьёзно удивилась тому, что девочки, подобные ей, могут драться. Они же не на улице растут, в отличие от меня и моих бывших одноклассниц, которые и представления не имеют, что конфликты могут решаться при помощи конструктивного диалога.

Я, конечно же, такое представление имею, потому что отличаюсь от своих одноклассниц умом и сообразительностью. Да и не я одна. Но в тех условиях, в которых мы росли, ни одной из нас не удалось избежать драки с другой. Одни только дворовые войны чего стоили... Стенка на стенку — смешно. Было бы. Если бы не печальная бренность моего бытия.

В общем, ближе к ужину я понимаю, что с Оксаной я вполне смогу ужиться. Похоже, несмотря на всю свою роскошность, которой обладают девочки её круга, она тоже от них отличается. Да, моя соседка повёрнута на своём внешнем виде, но при этом не лишена чувства юмора и собственного достоинства. Что-то очень похожее на личность, пусть я и не ожидала встретить здесь таковых.

Сначала Эльвира, теперь вот Оксана... Кто из их мира небожителей удивит меня следующим? Где стервозные богачки и самовлюблённые пижоны? Неужели классические представители элиты не косячат, а потому и не попадают в места, где их пытаются поставить на путь истинный?

Чудеса, да и только.

— Ты точно решила не переодеваться? — критично осматривая себя в зеркалах на дверцах шкафа, интересуется Оксана.

На ней красивое платье бежевого цвета, босоножки на каблуке в тон и причёска волосок к волоску. Не буду лукавить, мне понравилось наблюдать за её сборами. Процесс нанесения макияжа оказался особенно завораживающим — от дневного к вечернему. Да, женственность — это не про меня, но чужая потребность выглядеть красиво, оказывается, может восхищать.

Если при этом не будут трогать меня.

— Точно, — бросаю я и иду к выходу.

На ужин из своих комнат выходят и другие девочки, в том числе и та тихоня, с которой я виделась ранее. Она всё так же смотрит себе под ноги и быстро семенит по коридору к гостиной и дальше к лестнице. Есть тут девочки и помладше. Но в любом случае, нас гораздо меньше, чем мальчиков, которые буквально заполонили гостиную и шумят, как стадо обезумевших слонов. Или обезьян. Да, определённо, обезьян.

Из комнаты ближе к лестнице выходит та самая брюнетка всё в том же брючном костюме и прикладывает к губам... свисток.

— Я знала, что она ненормальная, — кривится от звука рядом со мной Оксана.

— Пожалуйста, спускайтесь на первый этаж, в столовую, — велит администраторша, или кто она там, и сама направляется вниз.

Многие из парней бросают свои развлечения и идут за ней, мы с Оксаной тоже не остаёмся на месте, но я в последний момент решаю уделить минутку книжному шкафу.

— Догоню тебя позже.

Оксана на это лишь пожимает плечами. Ну да, кто сказал, что мы стали подругами не разлей вода?

Я подхожу к высокому стеллажу и вглядываюсь в названия, указательным пальцем очерчивая корешки. А тут неплохое собрание книг, классика в основном, да, но я точно найду, что почитать. Книги — одна из моих слабостей. Они моя связь с мамой. Она тоже обожала читать. Люблю вспоминать, как она сидела в кресле с деревянными ручками, поджав ноги под себя, а на коленях покоился очередной роман. Её лицо в такие моменты... Одухотворённое, да.

Впрочем, те книги давно проданы на барахолке, а кресло папа выкинул.

— Что, тоже заинтересовался моей Еэлей? — доносится до меня знакомый голос.

— Не неси чушь.

Я возвращаюсь в реальность и поворачиваю голову на звуки. Спина высокого брюнета отдаляется к лестнице, а у угла со стороны коридора мальчиков стоит блондинчик-диджей, глядя ему вслед и ухмыляясь.

Эти двое говорили обо мне?

— Проголодалась, красавица? — улыбается парень уже мне. — Лично я готов слона проглотить.

— Как оригинально, — хмыкаю я себе под нос, оставляя книжный шкаф на потом.

В столовую мы входим вместе с блондином, потому что он всю дорогу ни на шаг от меня не отстаёт. Не знаю, как называется эта суперспособность, но мальчишки всю мою жизнь ко мне тянулись. Или я к ним. Нет, не в романтическом плане. Просто так сложилось, что мне гораздо проще было общаться с ними, чем с девчонками. Это в последние полгода что-то изменилось, и у меня появилась Эльвира, а так все мои лучшие друзья — парни. Кирилл, Лёха и Валерка.

Чёрт, я уже скучаю по ним.

В помещении, больше похожем на приличный такой ресторан, я немного теряюсь и замираю как вкопанная. В основном меня опять же поражают лоск и блеск. И то, что столы уже накрыты. Красиво так, с белоснежными скатертями на круглых столешницах и блестящими на вечернем солнце приборами. В самом воздухе столько света с нотками дороговизны, что я снова прихожу к выводу, что попала в сказку. А мне ведь ещё и заплатят за это!

С ума сойти, в общем.

Единственное, что омрачает такой прекрасный момент — это шумные ребята, снующие туда-сюда возле прилавков с едой. Есть тут и взрослые, у которых имеется свой отдельный прямоугольный стол у самых окон. И музыка играет. Классическая, спокойная. Что совсем не успокаивает гомонящих представителей золотой молодёжи, на что, кажется, был расчёт.

— Еэля? — окликает меня Стас, успевший набрать две тарели с едой. — Угощайся, и давай за наш стол!

Я не должна удивляться, что он чувствует себя, как дома, верно?

Усмехаюсь и иду к шведским столам. Еды столько, что можно накормить целый остров голодных ртов третьего мира. Разнообразие поражает, но не настолько, чтобы я потеряла голову и начала хапать всё подряд. В общем, я останавливаюсь на жирном и ужасно ароматном куске мяса, который дополняю картошкой, похожей на жареную, только выглядящую в сто крат аппетитнее, а во вторую руку беру большой стакан с коктейлем, покрытый взбитыми сливками. Давно хотела такой попробовать.

Я разворачиваюсь от стойки и иду к столу блондина, за которым, оказывается, сидит моя соседка и мило беседует с парнем, лицо которого мне отчего-то смутно знакомо. Вот только откуда я могу знать одного из них?

Мгновение, и я встречаюсь с пронзительным взглядом серых глаз.

Меня словно бьёт молнией. От осознания правды бросает в пот и дышать становится трудно. Страх, смешавшийся с волнением, ледяными пальцами пробегает по позвоночнику и ухает сердце вниз.

Не может быть! Нет, не верю!

Это злая шутка, не иначе!

Да в пространстве и мизерного процента вероятности не существовало, что я встречу Его здесь и сейчас.

Как вообще такое возможно?!

Ещё одно мгновение, и мой кошмар наяву отводит от меня взгляд, словно моя персона не больше, чем предмет обстановки в помещении, и я, пользуясь моментом, резко меняю траекторию своего движения, бросаясь от столика, как от огня. Экстренно соображая, что делать, я вижу Тихоню, сидящую в одиночестве, и без спроса падаю на стул за её столом. Спиной к компании своих недавних знакомых.

Чёрт, как мне теперь быть?

Может, есть шанс, что он меня не узнал?

Господи, хоть бы так!