Чужая сказка

Глава вторая.

Познакомились они на вечеринке общих друзей. Она высокая, тоненькая тростиночка, с большими карими глазами в обрамлении пушистых темных ресниц, и он — на голову возвышающийся над нею, с огненно-рыжей гривой волос, торчащих в разные стороны. У него были прозрачные синие глаза, в которых, казалось, отражалось высокое северное небо. Он так чисто говорил на английском, что Лера решила, что он выпускник ее вуза. Нет, все оказалось более прозаичным. Строительный вуз, странная специальность, такая же редкая, как мамонт, и такая же вымирающая. Но парень очень складно говорил, остроумно шутил, красиво ухаживал. И Лера его заметила. Было в нем что-то такое нордическое, фундаментальное. Николай пригласил на свидание, за которым последовало еще одно, и еще, и еще…

А потом они переспали. Не планируя. Спонтанно.

Летом, продрогнув на катере до костей, они прибежали к Николаю домой. Пили горячий чай с коньяком, хохотали, замотавшись в один плед, и смотрели друг на друга с томной поволокой в глазах. Целовались и не заметили, как стало жарко. Мать Николая была на дежурстве в больнице, отец — в плаванье, и все случилось. В смущении и остроте чувств они еще больше любили друг друга. Николай запускал пятерню в пушистую копну Леры, целовал по-северному бледную кожу между лопаток и чувствовал себя счастливым. Спина девушки от этих поцелуев покрывалась гусиной кожей. Лера закрывала глаза, смеялась и просила не щекотать, а Николай нарочно дул в шею, и тогда Лера смеялась еще звонче.

Вот уже полгода они встречаются. Ну как встречаются… Николай приглашает ее в театр, кино, кафе — ресторан ему не по карману, а Лера не хочет унижать своего молодого человека. В принципе, ей бы и кафе-мороженого хватило, но… Что-то не давало покоя, а вот что именно…

Они любили. По-настоящему. Николай пришел на официальное знакомство с семьей. Принес букеты, немного говорил, боясь показаться болтливым. Откровенно рассказал о себе, о своих планах. Родители Леры молчали. А потом отец прямо в лоб спросил о зарплате парня. Коля смутился, даже почувствовал, как загорелись уши, но ответил честно:

— Конечно, зарплата, невысокая, но ведь это пока. Сейчас я работаю над проектом…

— Николай, не оправдывайтесь, ну что вы? — усмехнулся отец. — Лиха беда — начало.

Парень промолчал. А через пару дней Лера прибежала к нему радостная и восторженная. Ну еще бы! Папа, ее папа, предлагает Коле такое хорошее место в администрации города. Теперь они будут видеться чаще. Не просто чаще, а каждый день! Но Николая почему-то эта новость не обрадовала.

— Ты чего такой хмурый? Не рад? — спросила невеста.

— А должен? — едва разжав челюсть, кое-как проговорил парень.

Нет, Лера не была пустышкой. Она замечательно окончила школу, сама, без папиных связей, поступила в педагогический на факультет иностранных языков. Блестяще его окончила, даже была на стажировке в Англии. Но она не понимала, зачем упрямо лезть в гору, обдирая пальцы, сбивая обувь, когда можно просто воспользоваться лестницей. Почему Николай воспринимает это как подачку, Лера совершенно не понимала.

— Ты что? Ты думаешь, мой отец тебя унизить этим хочет? — проговорила она тихо.

Коля махнул рукой.

— При чем тут это? Вот ты мне скажи, что я там буду делать? Что? Вот я пришел на работу, время девять утра. Мои обязанности какие?

Лера пожала плечами.

— Ну… не знаю.

— Вот и я не знаю! Я потратил шесть лет своей жизни не для того, чтобы сидеть в администрации перебирать бумажки с места на место, а делом заниматься! Понимаешь? Делом!

— Ты чего кричишь-то на меня? Занимайся своим делом, кто тебе не дает?

Коля, мерил комнату шагами и на любимую не смотрел. Он словно старался усмирить свое сердце. Сделал еще круг, а потом замер в центре комнаты и глянул на Леру. У той сердце ёкнуло.

— Можешь обижаться, но я не уйду со своей работы! — припечатал Николай.

Лера почувствовала, как холодеют руки и пылает лицо.

— Значит, ты меня не любишь?

Коля ухмыльнулся:

— А ты меня?

Тогда они надолго поссорились: целых три дня Коля не звонил. На четвертый пришел с букетом ирисов, и влюбленные долго разговаривали в гостиной, и парень убедил свою избранницу, что важно учитывать выбор каждого в паре.

— Я очень люблю тебя, но и свою работу люблю. Пойми!

И Лера отчаянно старалась понять. В конце концов, она убедила себя, что все финансовые неурядицы не стоят и выеденного яйца. У них же все хорошо. Они любят друг друга. А остальное неважно…

Коля помог ей спуститься с лестницы, а с последних ступенек и вовсе снял, подхватив на руки. Лера ойкнула и стукнула его маленьким кулачком по широкому плечу.

— Слышала, новый ресторан открыли? — вдруг проговорил Николай, а глаза лучились радостью.

Девушка вскинула на него взор, не зная, как реагировать.

— Поехали?

Лера шмыгнула носом.

— Там дорого, говорят…

— О! Да ты у меня совсем замерзла! Поехали, вон такси.

Они действительно приехали в этот панорамный ресторан, и Коля оценил антураж любимой, сделал комплимент и провел к заранее забронированному столику.

Ресторан был хорош. Леру, конечно, трудно было удивить, но сейчас она дивилась и любовалась убранством залы, и даже не заметила, как Николай заказал ужин. Потом опомнилась. Зашептала горячо, склоняясь к нему. Парень заулыбался и замахал руками.

— Не парься! Заказывай, что хочешь. Мне теперь по карману даже осетр, запеченный в маринаде из вина сорокалетней выдержки.

— Нефть нашел? — недоверчиво спросила Лера.

Николай усмехнулся.

— Лучше. У меня теперь зарплата в евро.

— Что???

И Николай все рассказал. Это было похоже на сказку. Его проект не просто победил в конкурсе, а привлек внимание инвесторов и серьезных людей из Швеции. Через месяц Коля должен приступить к работе. Вот только работа в Стокгольме.

— Я тебя люблю. Выходи за меня, — заливаясь краской проговорил парень и протянул девушке коробочку с кольцом.

Лера смотрела на коробочку, о которой столько мечтала, и не могла радоваться.

— Ты чего? — спросил Николай, сжав тонкие холодные пальцы в своей огромной пятерне.

— А что?

— Я думал, ты обрадуешься?

Лера хмыкнула:

— Чему? Коробочке с кольцом в придачу со Стокгольмом? Коробочке рада! Даже очень! Даже очень-очень! А вот Стокгольму…

— Ну, это не совсем Стокгольм. В Стокгольме только год, а потом ближе к стройке…

У девушки глаза стали, как блюдца.

— То есть… где? В лесу? В шалаше?

Коля вдруг разозлился, он даже скомкал салфетку и положил на край стола.

— Почему в шалаше? Я сказал начальству, что буду с молодой женой…

— То есть ты уже начальство предупредил? А мне когда сказать хотел? После Загса? Или все же перед?

— Послушай, я что-то не понимаю…

— А ты вообще меня не понимаешь! Работать в администрации ты не можешь, дескать, бесполезная работа. А теперь говоришь…

— Это Европа! Ты же хотела денег…

Лера вспыхнула так, что Коля в ту же секунду пожалел о сказанном.

— Прости, Лер…

Девушка хмыкнула и откинулась на спинку стула, хотя это нарушало правило этикета. Мама бы расстроилась.

— Конечно, мне нравятся деньги. Но мои глазки видели, что покупали! Мне нужен ты!

— Так я же…

— Коля, ты меня как-то спросил о твоих обязанностях в мэрии… Мне вот интересно. Ты будешь пропадать днями-ночами на стройке, а я? Что я буду делать? Ты шесть лет на учебу потратил, а я семнадцать! Я в совершенстве владею английским!

— И что же ты делаешь в мэрии? Послов из Англии встречаешь?

Лера уже хотела ответить, но захлопнула рот, Николай даже будто услышал, как клацнула челюсть. Девушка смотрела на стол, уставленный дорогими блюдами, смотрела на дорогую, накрахмаленную скатерть и злилась на все это роскошное великолепие ресторана сильнее, чем тогда, когда лишь мечтала побывать здесь. Она посмотрела в окно. Там до самого горизонта простиралось море, окутанное белоснежной дымкой, подсвеченное небесными всполохами, но на сердце не было радости. Совсем. Лера перевела взгляд на Николая и поднялась, парень поднялся следом за ней.

— Ты извини, но у меня что-то аппетит пропал. Не провожай, — и с этими словами, перекинув через руку невесомую норковую шубку, она покинула зал.

Коля проводил ее взглядом, а потом медленно опустился на стул. Глянул за окно. Небо шевелилось, как настоящее море, и переливалось всеми цветами радуги. Ветер гнал по его поверхности стылые воды, смешивая с поземкой. И море, и небо, и даже свет северного сияния были одинаково холодными и не могли согреть сердце Николая, вертевшего в своих огромных ладонях крохотную бархатную коробочку.