Цветочный мёд

Глава 4

Воскресное утро Ангелина встретила в прекрасном настроении. Константин прислал сообщение «Ангел мой, скучаю и живу в ожидании нашей встречи». Как хорошо, что жизнь развела её с Белогорским, иначе не было бы в её жизни Кости, никто не зазывал бы её своим ангелом. Но как ни приятны были мечты о возвращении Константина из Питера, рассказ о вчерашней встрече с Антоном требовал слушателей. Очень хотелось немедленно рассказать Ксюхе, какую невыносимую жизнь устроила Белогорскому его фея и, главное, что он теперь кусает локти, не в силах вернуть их с Гелей отношения. Приятно осознавать, что справедливость существует, именно она восторжествовала, заставив Антона по полной отвечать за пролитые Гелей два года назад слёзы. Но Ксения — птичка поздняя, раньше одиннадцати не будет трубку брать.

Позвонила мама:

— Доброе утро! Как вчера на свадьбе погуляла?

— Доброе утро! Отличная свадьба была!

— Геля, ты к нам сегодня зайди. Я тесто поставила, буду пирожки с картошкой жарить.

— Да я прямо сейчас прийду, — Ангелина не могла оставаться наедине со своим ликованием, было необходимо срочно им поделиться.

Идти нужно было на соседнюю улицу. Когда Лера, старшая сестра Ангелины, вышла замуж, то родители с доплатой, разумеется, разменяли в том же районе свою огромную квартиру в «сталинке». Однушку в этом же доме оставили себе, однушку — старшей дочери и однушку — Геле («А то выйдешь замуж, снова разъезжаться придётся», — объявил отец).

Перед домом родителей на детской площадке сидела Мариша и, скрестив руки на большом животе, наблюдала за играющими в песочнице сыновьями. Ангелина обрадовалась однокласснице, тем более что ей можно будет рассказать о несчастном в браке Белогорском (в подробности его с Гелей четырехлетнего романа посвящены были все подруги).

— Привет! Гуляете?

— Гуляем, — вздохнула Мариша, — а что ещё мне остается? У двоюродной сестры свадьба в Питере, все поехали, а меня оставили. Вроде ещё месяц до родов, но побоялись: мало ли что в дороге случится может.

У Мариши была редчайшая для наших дней семья: какие-то троюродные братья, двоюродные тётки, внучатые племянники, свояки и свояченицы, девери и золовки, — все встречались, все друг друга поддерживали в трудную минуту, все вместе радовались чьей-либо удаче.

— Я тоже вчера на свадьбе у сотрудницы была, — как бы вскользь заметила Ангелина, готовясь рассказать о встрече с Белогорским, но тут Маришка протянула телефон:

— Вот, мама мне фото со свадьбы сбросила.

С экрана на Гелю смотрел улыбающийся Константин, обнимающий курносую невесту.

— Эта Света, мамина племянница. А Жених какой красавчик! Он моей маме очень понравился, как она выразилась, приятной наружности молодой человек.

— А как жениха зовут? — слабая надежда ещё теплилась.

— Константин. Помнишь, как в «Покровских воротах» Меньшиков представлялся: «Константин, значит, постоянный». Кстати, жених из Москвы. Они год встречались, переписывались, перезванивались, так романтично… Летом в Таиланд вместе летали, а потом поняли, что им надо всегда вместе быть.

— А где жить будут? В Москве, в Питере? — тихо спросила Ангелина, она ощутила, как спазм перехватил горло.

— Ты чего шепчешь? Это же не секрет. Светка в этом году универ заканчивает. Получит диплом и в Москву к мужу переедет. Будем с ней в гости друг к другу ходить, — заулыбалась Маришка. — Хотя они могут и в Питере остаться. Тёти Лены муж, Светкин отец, высокую должность в Законодательном собрании занимает, так что его зятю все двери Санкт-Петербурга открыты.

Как-то сразу потускнело воскресное утро, откуда-то с подуло холодом, Ангелина поёжилась не то от ветра, не то от своих мыслей и попрощалась с Маришей. Рассказывать о встрече с Белогорским расхотелось, расхотелось вообще о чём-либо говорить.

В родительской квартире Ангелине тоже почему-то было холодно.

— Ты не заболела? — забеспокоилась мать.

— Всё нормально. Вчера поздно вернулась, не выспалась.

— Ну, а свадьба как? Весело было?

— Нормальная свадьба. Антон с камерой скакал. Он теперь на свадьбах подрабатывает.

— Ты поэтому такая грустная? Плюнь ты на него. Не думай, что он очень счастлив, просто вчера перед тобой хорохорился.

— Он не хорохорился, а на семейную жизнь жаловался.

— И что ты про это думаешь?

— Про это я не думаю ничего. Ма, я домой пойду, у меня ещё дел полно.

— Подожди, куда ты пойдешь? У меня только тесто подошло.

— Ну, вот и жарь пирожки, а я пошла.

Дома Ангелина легла на диван и закуталась в плед. Не потому, что хотела спать, а потому, что было очень грустно. Как Мариша сказала? «Константин, значит, постоянный». Ну да, константа — постоянная величина в ряду изменяющихся. Вот вчера женился постоянный Константин, свадьба была, потом брачная ночь. Он ласково целовал свою Светлану, ведь у него такие нежные губы! Может быть, именно сейчас она обнимает его, тесно прижимаясь к сильному торсу, их тела сплетаются. От этих мыслей Ангелину опять стало знобить, но как она ни старалась не думать про чужие объятия, воображение вновь рисовало, как бережно целует Костя свою невесту или как, задыхаясь от страсти, шепчет слова любви.

Вечером пришло сообщение Константина: «Ангел мой…», Геля не стала читать, а сразу написала ответ: «Поздравляю! Желаю тебе и Светлане счастливой семейной жизни. Совет да любовь!». Нажала «отправить», и почти сразу раздался звонок. Геля, насколько могла равнодушно-спокойно постаралась произнести: «Алло», пускай Костя услышит, что она ни капли не страдает. Но из трубки донёсся голос Ксюши:

— Ты дома?

— Дома.

— Тогда я сейчас к тебе приеду.

Ангелина посмотрела на часы: двадцать минут одиннадцатого. Даже для живущей по свободному графику Ксюхи поздновато ездить в гости. Ксения появилась ровно через полчаса, причем, с двумя большими спортивными сумками, и с порога объявила:

— Я у тебя пока поживу.

— Что-то случилось? — растерялась Ангелина. Она была рада помочь подруге, но как-то уж очень неожиданно та решила переехать.

— Нет, блин, просто так, от нефиг делать, по ночам с вещами по Москве катаюсь, — проворчала Ксюша. — Конечно, случилось. Ко мне в квартиру маньяк стал залезать. Открывает замок и заходит.

— Ты его видела? — у Гели от ужаса расширились зрачки.

— Пока нет, и надеюсь не увидеть.

— А как ты узнала, что он заходил?

— На прошлой неделе я в Дубай летала, возвращаюсь, в аэропорту мне сообщение: «Дорогая, я скучаю! Не улетай так надолго! И почему в квартире такой беспорядок! Но я тебя прощаю на этот раз, даже оставляю тебе подарок в верхнем ящике твоего стола». Захожу в квартиру: стулья перевернуты и в коридоре валяются, мои вещи из шкафа по полу разбросаны, а в верхнем ящике мерзкая картинка в рамочке — какой-то групповой садо-мазо трах.

— Ужас какой! Надо в полицию заявить.

— Заявила, но они не озаботились. Пропасть — ничего не пропало, ничего не испорчено. Замки целы. Посоветовали вспомнить, где и кому давала ключи.

— Вспомнила?

— А то! Всем ключи давала. Они у муженька моего бывшего остались, Володьке давала, чтобы он мне вытяжку на кухне повесил, у Вадика ключи были, пока мы с ним не разругались, у тебя, кстати, тоже мой запасной комплект есть… Короче, я новые замки поставила. Сегодня к матери ездила, а этот мне пишет: «Совсем запустила хозяйство! В холодильнике никакой еды, только сыр и йогурты! И в комнате опять беспорядок!» Захожу в квартиру: все бумаги со стола, все эскизы мои на полу, холодильник открыт, а на столе пустые упаковки от йогуртов и полголовки сыра надкусанные. Смотрю на эту инсталляцию и думаю: ещё один такой визит, и мне надо будет седину закрашивать. В общем, я подхватилась и бегом к тебе, — Ксения, яркая, рыжеволосая хохотушка, бесшабашная, рисковая, всегда полная адреналина, говорила тихо, а на румяном круглом лице вместо привычной самоуверенности проступала растерянность.

— А ты кому-нибудь новые ключи давала?

— Геля, я что, так на идиотку похожа, что ты мне идиотские вопросы задаешь? Только у матери на всякий случай запасные ключи оставила, больше никому.

Происходящее в квартире у подруги было так страшно и так необычно, что Ангелина даже перестала думать про объятия Константина и Светы.

Ночью Геле снился маньяк, который забрался к ней в квартиру и, вальяжно расположившись за кухонным столом, громко чавкая, уничтожал содержимое холодильника. Без десяти минут семь будильник прервал этот странный сон — вставать, как всегда, не хотелось.

— Выруби эту дурацкую музыку, — Ксюха недовольно выглянула из-под одеяла. Она давно была на фрилансе и ранние подъемы рассматривала исключительно как странную прихоть «людей-жаворонков».

Ангелина выключила будильник и, стараясь не шуметь, стала собираться на работу. Волнуясь, включила мобильник, но на экране не высветилось никаких сообщений — Константин так ничего не ответил на её поздравление, не перезвонил. И вновь воображение стало рисовать Костю в спальне с молодой женой.

— Ты только никому не говори, что я у тебя, — сонный голос Ксении вернул Гелю в реальность, — даже своему нежному.

— Не скажу. Он в субботу женился на Маришкиной сестре.

— Жаль, что я не доросла до твоего чувства юмора.

— Это не юмор, а констатация факта, — уже из коридора, закрывая дверь, ответила Геля.