Да, урук-хаи мы!

Глава 11

Спускаться оказалось в разы тяжелее, ветер так и норовил сдуть нас обоих со склона. Грогбок и Ургшак так и остались лежать в гнезде, спустить их вниз у нас не вышло бы при всём желании. Зато мы с Лургушем обшарили гнездо сверху донизу и, кроме яиц, обнаружили изрядное количество разных блестяшек и побрякушек, в том числе золотых и серебряных. Гарпия, как настоящая женщина, была хитрой, опасной и падкой на красивую бижутерию.

Так что в куче тряпья и костей нашлись не только останки пропавших, но и разного рода кольца, фибулы, подвески, серьги и прочее барахло, которое она, как сорока, натащила к себе неизвестно зачем. Были среди них и гномьи драгоценности, и эльфийские, и всякие другие, гарпии, похоже, было вообще без разницы, лишь бы блестело, ну а мы не преминули это всё собрать и распихать по карманам и сумкам. Разберу позже, а сейчас надо спуститься и отдохнуть. Потом отправим сюда экспедицию, забрать тела погибших.

Ну а мёртвую гарпию я внимательно осмотрел и изучил, врага нужно знать в лицо, так сказать. Несколько когтей взял как трофей, надёргал длинных маховых перьев. От гарпии нестерпимо воняло падалью, и находиться в её логове было весьма неприятно, так что мы не стали задерживаться дольше необходимого.

Деревня Белых Ястребов лежала перед нами, как на ладони, но спуститься к ней удалось только к вечеру. Несколько раз мы останавливались на привал, в некоторых местах пришлось искать обход, потому что спускаться по отвесной скале я откровенно побоялся. Немного стыдно было возвращаться вдвоём, ведь именно я не уберёг своих воинов, но здесь это считалось обычным делом, к смерти в горах относились проще, а гарпия наверняка была одним из самых опасных противников, и вряд ли рядовой орк вообще мог пережить встречу с ней.

Думаю, даже то, что мы вернулись победителями, могло считаться большим достижением. Нас увидели издалека, и почти вся деревня вышла встречать нас, и приветственные возгласы быстро заглохли, как только стало понятно, что мы вернулись неполным составом.

— Там была гарпия, — сказал я, когда мы приблизились к толпе.

Орки ахнули, некоторые воины зарычали и затопали, хватаясь за оружие. Старики качали головами, дети глядели на нас, как на мифических героев.

— Одна? — спросил Урдмог.

— Гнездо было, — перебивая меня, ответил Лургуш, и все ахнули снова.

— Одна, — сказал я. — Но ещё чуть-чуть, и их было бы много.

— Ну и дела, — хмыкнула Гедза, покачивая на руках младенца.

Я посмотрел на заходящее солнце. Придётся снова ночевать здесь, а домой возвращаться только завтра утром. Хотелось, конечно, поскорее вернуться в свою собственную юрту, скинуть надоевшие доспехи, погреть руки у горячей печки. Лучше бы, само собой, погреть руки у батареи отопления, завернуться в плед и выпить соевого латте, но я давно перестал надеяться.

— Расходитесь, не на что тут смотреть, — буркнул я. — Завтра утром надо отправить кого-нибудь наверх, забрать тела. А сейчас я хочу отдохнуть.

Я замёрз и устал, и находиться на этом митинге дольше необходимого не имел ни малейшего желания, поэтому распрощался со всеми и отправился в хижину Гедзы, где и ночевал накануне.

Там я быстро поужинал тем, что нашёл возле очага, выложил на шкуры украденные из гнезда яйца, думая о том, что надо бы изобрести инкубатор, и не заморозил ли я эти яйца, пока спускался с горы. Вошла Гедза, следом за ней — всё семейство, почтительно кланяясь мне.

— Вождь, позволь обработать твои раны, — тихо сказала вдова.

Я рассеянно кивнул. Руки и плечи были исполосованы когтями гарпии, и кровь давно запеклась, так что я и думать забыл про эти раны, но обработать стоило.

— О! Яйца! — воскликнул один из орчат, подбираясь к ним так же, как подбирался к птичьим гнёздам на здешних скалах.

— Это гарпии, — равнодушно сказал я, стараясь не обращать внимания на то, как Гедза старается то так, то этак ко мне прикоснуться. То прижаться внушительной грудью, то погладить по руке, то ещё как-нибудь.

— Гарпии? — выдохнул другой. — А их можно жрать?

— Наверное, да, — пожал плечами я. — Но именно эти жрать нельзя. Они мне нужны для другого. Из них вылупятся маленькие гарпии.

— Вздор! — фыркнула Гедза, перевязывая мне раны от когтей. — Их должна высиживать мать, иначе они не вылупятся, а просто протухнут!

— Тише, — недовольно рыкнул я.

— Да, вождь. Прошу прощения, вождь, — покорно сказала она, но я слышал в тоне её голоса скрытый протест.

— Она почти их высидела, — сказал я. — Нужно просто держать их в тепле, но не перегревать.

— А если я сяду на них? — спросил один из малышей.

— Нет, ты их просто раздавишь, — ответил я. — Но если хочешь, чтобы из них вылупились маленькие птенцы, то можешь за ними ухаживать.

— А как? Мы тоже хотим! — наперебой заголосили остальные.

Я протянул руку к очагу, пытаясь определить нужную температуру.

— Разложите их вот здесь, на шкуре. Иногда переворачивайте, — сказал я. — Может, тогда вылупятся. А может и нет.

Орчата похватали яйца и сделали то, что я сказал.

— Поскорей бы они вылупились! Хочу тоже постукать гарпию, как вождь и Лургуш! — воскликнул один, нетерпеливо подпрыгивая на месте.

— Я тоже! Я тоже! — подхватили другие.

— Ну уж нет, — отрезал я. — Я забрал их не для этого.

Малышня понуро уселась возле яиц, буравя их взглядами, будто от этого птенцы почувствуют в себе острое желание выбраться наружу.

— А зачем? — тихо спросила Гедза. — Это же… Монстры…

— Может, удастся их воспитать, — пожал плечами я.

Она не сказала ничего, боясь вновь вызвать моё недовольство, только неодобрительно покачала головой. М-да, а вот Кара моментально бы поняла, что я задумал.

— Спасибо, — холодно произнёс я, когда она закончила мазать мои раны каким-то вонючим составом и забинтовала их ветхими застиранными тряпками.

Нужно было ложиться спать, но в этот раз мне мешали орчата, которые всё возились с яйцами и никак не могли успокоиться, а Гедза не обращала на них никакого внимания, вместо этого окружая своим вниманием и заботой меня, хотя я этого совсем не просил. Меня это скорее раздражало, а намёков о том, что надо бы перестать, Гедза не понимала, наоборот, воспринимая моё недовольство как сигнал к действию. А говорить ей прямо я не хотел, понимая, что она может настроить против меня всё племя.

Так что я сидел и думал о том, как можно применить гарпий, если вдруг у меня получится вырастить и воспитать своих, покорных и преданных Орде. Из них, пожалуй, получатся превосходные разведчики, особенно, если обучить их картографии и составлению планов местности. Или, как ещё один вариант, можно вспомнить первые фанерные аэропланы времён Первой Мировой войны, и как лётчики стреляли друг в друга из парабеллумов и сбрасывали флешетты, металлические дротики. Самое то против скоплений вражеской пехоты или кавалерии. Пожалуй, гарпия с ведром флешетт сможет вывести из строя целый эскадрон.

Хотя я, конечно, не удивлюсь, если у наших врагов есть какие-нибудь свои способы заполучить превосходство в воздухе. Какие-нибудь грифоны или разумные орлы, а может и вовсе виверны с драконами. Я бы не удивился. Но с этим будем разбираться по ходу дела, и пока это только мои домыслы, ничем не подкреплённые.

Наконец, Гедза утомилась и, видя мою непреклонность, решила больше не осаждать крепость моей добродетели. Она раздражённо махнула рукой на многочисленных отпрысков.

— А ну, живо спать, разбойники! — проворчала она, и из-под маски заботливой почтенной матроны проглянуло её истинное лицо.

Я был только рад выполнить эту команду. Усталое и израненное тело требовало отдыха, а мне что-то подсказывало, что завтра у меня тоже будет напряжённый и трудный день. Здесь почти все дни были именно такими.