Да, урук-хаи мы!

Глава 29

Вражеское войско приближалось тёмной сверкающей массой, растянувшись на дороге в длинную колонну. Я видел всадников, я видел пехоту, стрелков, всего их было около пары сотен, и это значило, что численного преимущества у них нет. К нам вместе с переселенцами приходили и воины тоже. Даже не знаю, на что надеялись эльфы. Видимо, продолжали считать нас немытым сбродом ополченцев, которые разбегутся в ужасе от удара профессиональной армии.

Я ждал, когда они подойдут достаточно близко для выстрела, арбалетчики сосредоточенно щурились, выцеливая наиболее достойную добычу. О переговорах я и не думал, но надеялся, что кто-то из их командиров окажется достаточно глуп, чтобы выйти и попытаться убедить нас сложить оружие. Такого умника ждала бы участь подушечки для иголок, но среди подошедшего войска желающих стать парламентёром не нашлось. На подходе к деревне они начали разворачиваться в боевые порядки, прямо сходу, не отвлекаясь на болтовню и разведку. Похоже, они неплохо знали, где мы окопались, и сколько нас тут.

А потом начался ад.

Небеса разверзлись и потемнели, будто посреди бела дня опустилась ночь, и огненный дождь оранжевыми всполохами расчертил небо над деревней, с жутким воем обрушиваясь на крыши и стены. Я замер, словно соляной столб, не в силах поверить в то, что это происходит взаправду. Дома и загоны вспыхивали один за другим, истошные крики и вопли разносились на всю округу.

Из ступора меня вывело то, что горящая щепка, осыпав моё лицо искрами, пролетела рядом. Клубы чёрного дыма и пламени вздымались прямо вверх, будто провоцируя гнев небесного огня и новые взрывы.

— Стоим на местах! — взревел я. — Не отступаем! Держимся!

На моих глазах одного из арбалетчиков буквально смыло со стены волной огня, и я рухнул на галерею, пытаясь укрыться за деревянными зубцами, многие из которых уже тлели. Рядом со мной валялся заряженный арбалет, и я притянул его к себе.

— Твою мать, твою мать, твою мать, — шипел я, слыша, как стучат мои зубы.

Вокруг воняло удушливым дымом и запахом горелого мяса, от которого желудок сжимался в точку, отчаянно желая извергнуть своё содержимое. Я не успел позавтракать, и он заходился теперь в пустых болезненных спазмах.

Поборов своё малодушное желание спрыгнуть, убежать и спрятаться, я осторожно выглянул из-за частокола, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь летящие клочья дыма. Эльфы вместе с союзниками по-прежнему стояли на дороге в боевых порядках, насмешливо глядя на то, как полыхает деревня вместе с её жителями, старыми и новыми. Словно это были каратели, а не войска, призванные защищать простой народ.

Всадники добродушно похлопывали своих лошадей по шеям и трепали за гривы, пехотинцы переминались с ноги на ногу в неровном строю, то и дело указывая пальцами на пожар и смеясь. Позади строя, самодовольно ухмыляясь, прохаживался колдун в сопровождении свиты. Те самые эльфийские маги, про которых я столько слышал. И что самое гадкое в этой ситуации, они стоят за пределами арбалетного выстрела.

Между тем, огонь с небес прекратился, хотя что-то мне подсказывало, что он в любой момент может начаться снова, и небо понемногу стало проясняться. Там, за стенами, прозвучала какая-то певучая команда, и воины зашевелились, пехота выровняла строй и пришла в движение, шаг за шагом приближаясь к крепости. Остальные пошли за ними, как я понял, в полной уверенности, что зайдут сейчас в пустое селение и не встретят никакого сопротивления. Со стороны домов и стен доносились только жалобные стоны раненых и плач.

— Ждём, не стреляем! — тихо, но так, чтобы меня услышали на стене, приказал я. — Подпустим поближе!

Уверенности в победе, честно говоря, уже не было, она растаяла как утренний туман, когда на наши головы обрушился небесный огонь. Но мы должны попытаться.

— Первая цель — вон тот уродец в смешной шапке и его свита! Их надо застрелить любой ценой! — добавил я.

Немногочисленные выжившие арбалетчики сидели, как и я, прижавшись спинами к единственному укрытию, закопчённому парапету из дерева. Кое-где он был сломан, некоторые участки стены и вовсе обрушились от удачных попаданий, так что обороны по первоначальному плану не выйдет. Главное сейчас это подстрелить магов, а остальное уже будет приятным бонусом. Честно говоря, я уже не питал особых надежд, и просто хотел продать наши жизни подороже.

Цепляться за эту деревню я уже не видел никакого смысла, кучка обгорелых развалин теперь не представляла никакой ценности ни для меня, ни для Орды, но первый залп должен произойти из укрытия, чтобы стать для остроухих отличным сюрпризом. Мы должны дать им достойный отпор, если хотим отомстить за тех, кто погиб сегодня от их обстрела.

Эльфы понемногу приближались, поднимаясь вверх по склону и единственной возможной тропинке, только всадники остались ждать на дороге. Пехота шла, и маги, перешучиваясь друг с другом, брели вслед за простыми воинами.

— Стреляй! — рявкнул я, выскакивая из-за укрытия.

Арбалеты защёлкали один за другим, поднялся шум, эльфы закричали, укрываясь щитами. Но их колдуны не полагались на столь приземлённые средства защиты. Первые несколько болтов успели поразить свои цели, а потом один из магов воздвиг над собой непроницаемый купол, в котором железные наконечники просто завязли, как в желе. Но мы сумели хотя бы уполовинить их число.

— Уходим! Быстрее, уходим! — прокричал я, спрыгивая с галереи во внутренний двор с разряженным арбалетом в руке.

Заряжать его было некогда, второй залп нам просто не дали бы сделать. Следом за мной попрыгали и остальные, и в этот же момент вся мощь эльфийской магии обрушилась на остатки стены. На этот раз не огонь, а ураганный ветер неистовой силы повыдёргивал брёвна из земли, раскидывая их, будто ребёнок, раскидывающий свои кубики.

Мы побежали прочь, без всякой команды, петляя между обугленных срубов и кирпичных остовов печей, иногда останавливаясь за каким-нибудь углом, чтобы передохнуть, взвести арбалет, пальнуть и снова рвануть подальше отсюда. Теперь я прекрасно понимал Зутбога и его фобию, и скорее всего, у меня, так же как и у престарелого шамана, до конца жизни останется мрачное воспоминание о том, как эльфийские маги разрушили ни в чём не повинную деревню. Если я вообще выживу, в чём тоже были сомнения.

— Уходим отсюда! — рычал я, поднимая на ноги очередного оглушённого орка.

Если я видел легко раненых или контуженных, то пытался тащить их с собой. Я не мог позволить себе потерять армию. Город, крепость, это всё прах, пыль. Будут воины — будут и крепости, но если не будет воинов, то не будет вообще ничего.

Отступление, больше похожее на паническое бегство, продолжалось, и уцелевшие орки собрались у выхода из крепости. Всего несколько десятков, а ведь с начала боя прошло едва ли пара минут. Осознание того, что мои лучшие войска пали в этой бессмысленной битве, резануло ножом по сердцу. Слишком неравноценный получился обмен, даже при том, что мы застрелили нескольких колдунов.

— Так, парни, уходим быстро, в лес, чтобы не достала конница, — приказал я, оглядывая выживших. — Потом пробираемся обратно в горы, а там уже дадим этим ублюдкам жару, как мы умеем. Всем всё понятно?

— Да, вождь, — нестройным хором ответили воины.

— До леса бежим все вместе, — сказал я. — Надеюсь, эти вонючие колдуны нас не прихлопнут.

Мы выскользнули через пролом в стене один за другим, оставляя позади сгоревшую деревню, полную мертвецов. Деревню, которую не смогли защитить, и от этого меня, да и многих других, грызла тоска. Многие потеряли здесь своих друзей, родичей и просто боевых товарищей. Но мы обязательно вернёмся, рано или поздно. Другого варианта просто не было.