Дара и кольцо демонов

Глава пятнадцатая

Утро началось со стрельбы. Стрелять сидя на ветке в сидевших внизу крыс, да ещё из дальнобойной винтовки — это ли не верх идиотизма. Но делать что-то было нужно, грызуны не собирались уходить, а следующую ночь они на дереве не усидят, заснут и попадают вниз. А Стефан подсчитал примерное количество тварей, потом прикинул запас патронов и объявил, что если отстрелять сотни три, то прорваться потом получится. Вот и начали палить, попадать труда не составило. Мыши почти не метались, просто сидели на земле, так что и целиться особо не требовалось, только навести и спуск нажать.

Неизвестно, скольких они отстреляли, но подсумки сильно похудели, а стволы винтовок нагрелись. А потом случилось нечто. Все грызуны, словно получив команду, спохватились и кинулись наутёк.

Тут большого ума не требовалось, чтобы понять, что идёт в их сторону кто-то такой, что вся эта мышиная армия ему на один зуб. Естественно, они тоже не стали дожидаться встречи. Спрыгнули с дерева и побежали в ту же сторону, что и мыши. Только те в своей подземной норе спрятались, а людям туда нельзя, потому они обогнули её по широкой дуге и побежали дальше. Только отбежав на полмили, оглянулись и увидели нечто. Можно было это черепахой назвать, да уж больно огромная, метра два в поперечнике, да панцирь с горбом большим, и голова крупная с клювом, как у птицы. Подошла такая тварь к яме, кашлянула вниз, а оттуда пламя взвилось. А следом «черепаха» сама туда свалилась и чем-то там занялась, видимо, для колонии крыс наступали тяжёлые времена.

А люди, пользуясь случаем, бежали на запад, всё выше поднимаясь вверх. Скоро должны были начаться предгорья, а там и сами горы, через которые им предстояло перевалить. Теперь на пути было всё меньше деревьев, почва стала каменистой, а живности поубавилось. Они даже позволили себе сделать привал, расположившись на небольшом пригорке. Откуда было хорошо видно все окрестности. Правда, после еды их стало клонить в сон, часового назначать было бессмысленно, он тоже заснёт, пришлось встать и идти дальше.

К вечеру они вышли на странную тропу, что шла вдоль отвесной каменной стены. Тропа вела на большое плато, по крайней мере, так хотелось думать. С другой стороны тропа обрывалась почти отвесно, но бояться было нечего, ширина позволяла всем троим идти в ряд, не боясь упасть.

Отсутствие зарослей обеспечивало хорошую видимость, впервые они почувствовали себя в относительной безопасности. Стефан высказал надежду, что там, наверху, они найдут какую-нибудь скалу, где можно будет заночевать, вторую ночь на дереве они не переживут.

Но оказалось, что расслабляться в таком месте нельзя ни на минуту. Когда солнце уже клонилось к закату, их буквально подбросил на месте чудовищной силы рёв. Реветь так могло только существо, размером со слона, только, очевидно, хищное. Они вскинули винтовки и стали озираться. Впереди, на расстоянии в полмили, не было никого. Сзади тоже зверей не наблюдалось, тропинка была почти прямой. Нэд выглянул с обрыва и посмотрел вниз.

В этот момент на них сверху рухнула тень. Мужчины разлетелись в стороны, словно были тряпичными куклами, а стоявшая чуть позади Даша успела выстрелить. Не то, чтобы у неё была такая хорошая реакция, просто палец сам от страха нажал на спуск. И пуля, как ни странно, пришлась точно в цель, ударив в бок нападавшего.

Нападавшим оказался обычный лев, если можно так говорить о существе, которое вдвое больше обычного льва, с голой кожей и игольчатой гривой. Тварь такого размера могла запросто разорвать их на куски, но вот пуля, что попала в тело, сбила льва с толку. Он завертелся на месте, пытаясь выдернуть из своей шкуры непонятную занозу. Заняло это секунды две, за которые Даша успела передёрнуть затвор винтовки.

В это время лев, сообразив, что новая добыча может огрызаться, кинулся на Стефана, в котором безошибочно определил наиболее опасного члена группы. Но животному не повезло, одновременно с прыжком выстрелила винтовка Дарьи, чуть позже ему влепил пулю Нэд, который стоял на коленях, обливаясь кровью из множества ран, да и сам раненый Стефан, снова оказавшись в когтях, успел вынуть револьвер, приставить его к шее монстра и нажать на спуск.

Рёв раздался такой, что их отбросило волной звука. Отпустив изрядно пораненного Стефана, которому уже собирался перекусить шею, лев метнулся в сторону Даши. Острые когти царапнули по руке, разрезая рукав плаща, девушка отшатнулась назад, из-под её ног ушла опора, и она, громко и жалобно охнув, упала с обрыва вниз.

Наверху ещё раздавался рёв и выстрелы, непонятно было, кто выйдет из схватки победителем. А Даша падала вниз, впрочем, падение не было свободным, оказалось, что стена не совсем отвесная, к тому же, имеет массу выступов, о которые сейчас она старательно ударялась, отбивая себе внутренности.

Как известно, при падении в бездну самым неприятным является то, что дно у неё всё-таки есть. Через некоторое время Даша, наконец, упала на спину, и какое-то время лежала без движения. За спиной её по-прежнему висел рюкзак с тряпками, который хоть немного смягчил последний удар. А сверху, с небольшим опозданием, прилетела винтовка, больно ударив её стволом в бедро.

Чтобы понять, что она больше никуда не падает, Даше потребовалось минуты две. Потом ей стало страшно. Источников страха было несколько, в голове мысли побежали наперегонки. Стефан и Нэд остались там, а с ними лев, которого просто невозможно убить, сейчас он загрызёт обоих, а потом вернётся за ней. А если и не вернётся, то без мужчин она уже точно никуда не доберётся, здешние твари её съедят через пару часов. А кроме того, она упала с большой высоты, сильно ударилась о камни, и теперь всё её тело буквально разваливается от невыносимой боли. Нужно встать и осмотреть себя, но ей было страшно. Сейчас она поднимет голову и увидит, что нога сломана и кость, разорвавшая мясо, торчит кверху. Или позвоночник сломан и тогда…

Она зажмурилась. Очень хотелось потерять сознание, но боль не давала этого сделать. Собрав волю в кулак, она попыталась пошевелить ногой, потом второй. Каждое движение отдавалось болью в теле, но двигаться получалось. Позвоночник цел, теперь ноги. Она приподнялась на локтях и осмотрела себя. Плащ превратился в лохмотья, но это неважно, ноги, насколько можно было видеть через прорехи в брюках, отделались ссадинами, только в том месте, куда угодила винтовка, имелась неглубокая рана, которая очень обильно кровоточила.

Когти льва её не достали, она отделалась разорванным рукавом. Теперь нужно привести себя в порядок. Даша отползла немного назад, с удовлетворением отмечая, что ноги, несмотря на адскую боль, сгибаются полноценно, причём в нужных направлениях. Снимая рюкзак, она едва не взвыла от боли, точнее, попыталась взвыть, да только из горла вырывались одни хрипы. А ещё она плакала, слёзы текли по грязному лицу, оставляя вертикальные дорожки.

Посмотрев наверх, она поняла, что ей крупно повезло. Падение с такой высоты могло закончиться куда плачевнее, а она отделалась ушибами. А ещё она сделала вывод, что её спутники, если они остались живы, на помощь ей не придут. По крайней мере, в самое ближайшее время. И даже звать на помощь бесполезно. Можно выстрелить, выстрел они услышат, вот только им сейчас, вероятно, ещё тяжелее. Она помнила, какие раны получили Стефан и Нэд, теперь, даже если они оба живы, впору ей самой спешить им на помощь.

Подумав об этом, она собрала волю в кулак и попыталась оказать помощь себе. Расстегнув рюкзак, она обнаружила там запас медикаментов и бинтов. Ага, точно, не зря захватила. С чего только начать?

Рана на бедре однозначно требовала перевязки, придётся снять брюки. То, что находилось под сапогами, пострадало меньше всего. Даша тяжело вздохнула и начала расстёгивать ремень, верхнюю половину удалось кое-как стащить, а вот дальше изорванная в лоскуты ткань намертво прилипла к кровоточащим ранам, и попытка стянуть узкие штанины оборачивалась чудовищной болью. Пришлось вынуть из ножен штык и распороть брюки от бёдер до щиколоток.

Несколько ссадин она просто полила перекисью, на левой икре был содран кусок кожи размером со спичечный коробок, стараясь не смотреть на рану, она промыла её, после чего приложила кусочек бинта и крестом наклеила сверху пластырь. При этом она, как заведённая, повторяла себе под нос, что шрамы зарастают, исчезают бесследно за каких-то пять лет.

Теперь главное, рваная рана на левом бедре, неглубокая, но кровь до сих пор течёт, остатки штанов пропитались насквозь. Нужно крепко забинтовать. Порция перекиси снова вскипела красной пеной, на рану лёг сложенный вчетверо кусок бинта, а поверх Даша начала мотать повязку. Сил не хватало, но всё же каждый новый слой стягивал бедро всё туже. Когда бинт закончился, она завязала концы и скрепила всю конструкцию пластырем. На этом силы закончились, Даша рухнула назад, свернулась в комок и некоторое время сотрясалась в беззвучном плаче.

Когда для плача уже не оставалось сил, Даша встала, точнее, только попыталась встать, после чего сразу же упала обратно, застонав от боли. Нужно идти, подумала она, да только сил на это не было. Стянув куртку и футболку, она осмотрела верхнюю половину тела. Тут всё было немного лучше, если не считать бесчисленного количества синяков и ссадин. Справа на рёбрах синяк был сплошным, возможно, рёбра сломаны, да только как это определить?

Может, остаться здесь? Она снова залезла в рюкзак и проинспектировала запасы. Вода во фляге есть, немного, но смерть от жажды пока не грозит. Из еды только шоколадка, да пачка галет, что благополучно превратились в порошок. Ладно, наплевать, всё равно худеть собиралась. Лекарства? Антибиотики пока не нужны, воспаления нет, а вот обезболивающие. Среди прочего нашлась пачка «Найза». Даже две пачки. Когда у отца зубы болели, он их принимал. Выковыряв две таблетки, она закинула их в рот и проглотила, запив глотком воды.

Что ещё? Винтовка падение пережила и была вполне пригодна к стрельбе. В подсумке лежали патроны. Четыре обоймы по пять, это двадцать, и ещё столько же россыпью. Да ещё в магазине три. Нужно дозарядить. А как это сделать? Решив не забивать себе голову, винтовку она пока отложила. Револьвер. Он тоже оказался цел. В барабане шесть патронов, да ещё в патронташе восемь, итого четырнадцать, ну и штык, который тоже очень полезен. Вздохнув, она надела на себя ремень. Вид, конечно, специфический. Футболка, ремень с револьвером, рюкзак, винтовка, в сапогах и без штанов. Да ещё на бедре повязка, что уже немного пропиталась кровью. Красавица. А, впрочем, кому здесь на неё смотреть? Только если парни вернутся, так пусть смотрят, хоть на голую, лишь бы оба живы были.

Снова собравшись с силами, она встала и, стиснув зубы, сделала шаг. Идти было можно, да только именно в этот момент зашло солнце. Сумерки в этих широтах отсутствуют. Даша (в который уже раз) тяжело вздохнула. Подумала о костре, но дров вокруг почти не было, если не считать чахлых кустиков, поэтому она просто свернулась калачиком на остатках плаща, накрылась курткой, стараясь уместиться под неё целиком, а под голову положила мешок с вещами. Сознание надёжно выключилось минут через пять, когда боль во всём теле, под действием таблеток, начала немного ослабевать.

Проснулась она рано, ещё до рассвета, когда начал донимать холод. Она отчаянно вертелась на месте, стараясь натянуть на себя короткую куртку так, чтобы укрывала всё тело, а сверху намотать лохмотья, оставшиеся от плаща. Помогало слабо. Когда, наконец, первые лучи солнца немного рассеяли темноту, она плюнула на всё и встала на ноги. Нужно идти, направление она знает, надежда добраться до колонии есть, пусть и слабая. Иногда будет стрелять в воздух, чтобы привлечь внимание, если её спутники ещё живы.

Дорога вдоль склона, если это можно было назвать дорогой, была открыта с трёх сторон, а чахлая растительность не позволит сколько-нибудь крупному зверю подобраться скрытно. Впрочем, как показал пример мышиной армии, хищники не всегда бывают крупными. Оставалось только позавтракать. Она отломила треть плитки шоколада и стала понемногу откусывать, экономно запивая водой. Шоколад был горький, дома она такой и есть бы не стала, но тут выбирать не приходилось.

Идти поначалу было легко, боль от ушибов поутихла, а дорога была относительно ровной. Но к середине дня такое благолепие куда-то исчезло, местность резко пошла в гору, в под ногами вместо ровной земли появились завалы из крупных камней, образовавшиеся после камнепадов. Если бы не прочные сапоги, надёжно фиксирующие голеностоп, она бы уже несколько раз подвернула ноги. Но даже так скорость передвижения снизилась до черепашьей. Оставалось только надеяться, что эти завалы когда-нибудь кончатся, и она, наконец, поднимется на плато.

Местная фауна на время оставила её в покое, единственная живность, что ей попалась, оказалась муравьями, чья дорога пересекала её тропу. Впрочем, эти твари тоже были далеко не безобидными. Чёрные муравьи оказались необычайно крупными, по три-четыре сантиметра в длину и с огромными челюстями. Что-то ей подсказывало, что оказаться на пути у этих насекомых не менее опасно, чем у игольчатого льва.

К счастью, ей с ними удалось разминуться, просто перепрыгнув с камня на камень. Приземление, правда, отдалось такой болью в раненой ноге, что она едва сознание не потеряла.

Оставив муравьёв позади, она углубилась в редкий лес, где пышные кроны деревьев располагались высоко, а голые стволы оставляли приличную видимость. Главное, только направление не потерять.

Тут ей встретился ещё один уникальный, наверное, даже краснокнижный вид. Некое существо, похожее на суслика. Или сурка, или хомяка, тут Дашины знания в зоологии сильно хромали, короче, некое пушистое существо, сантиметров сорока в длину с толстым и внешне неуклюжим телом. Вот только по веткам этот неуклюжий комок меха прыгал с ловкостью мартышки, цепляясь за стволы и ветки длинными когтями на передних лапах.

Прекрасно зная, что внешность обманчива и безопасных зверьков на этом острове в принципе не бывает, Даша немедленно схватилась за револьвер. Сделано это было как раз вовремя, поскольку няшный пушистик не проявлял и тени страха перед человеком, скорее, наоборот, пытался как можно скорее сократить дистанцию. В последний раз он замер на ветке прямо напротив неё, взглянул многозначительно мелкими бусинами чёрных глаз и…

То, что случилось дальше, едва не заставило девушку упасть в обморок. Она, собственно, уже начала падать, но одновременно с этим смогла нажать на спуск. Крокодилья пасть, полная острых зубов, клацнула в сантиметре от её носа, и в тот же миг тяжёлая револьверная пуля разнесла эту тварь на куски. После секундного замешательства Даша поняла, что стоит среди леса, крепко сжимая револьвер и вопит, словно сирена. Могучим усилием воли она заставила себя замолчать, снова взвела курок и медленно, крадучись, подошла к убитому монстрику.

От зверька осталось немного. Только лапы и голова, а туловище после удара пули представляло собой мешанину из мяса, костей и требухи. Морда так и застыла в жутком оскале, толстая голова с маленькими ушами, складки на щеках, а посередине пасть, способная запросто откусить руку.

Здравый смысл подсказывал, что зверёк вполне может быть съедобным, да только он же говорил, что притронуться к твари, а тем более разделать её на мясо она физически не сможет, будет блевать желчью, пока не упадёт в обморок. Потом, когда проголодается посильнее.

Немного придя в себя и оглядевшись в поисках сородичей мелкого уродца, она вернула револьвер в кобуру и медленно зашагала дальше. День уже снова клонился к закату, а прошла она непозволительно мало. Да и своих не нашла, они даже на выстрел не среагировали, значит, если и живы, то находятся далеко. Хоть бы были живы, она взмолилась, потом сама их найдёт. Обязательно.