Дара и кольцо демонов

Глава двадцать первая

Проснулась она рано, ещё до рассвета. Беспокойство было отличным природным будильником, а потому проспать она не боялась. Несмотря на то, что сон занял от силы часа четыре, сил прибавилось, а волнение немного улеглось. Даша вытянула руку и посмотрела на свои пальцы. Немного дрожат, но стрелять она сможет. Мелькнула мысль, что стрелять сегодня, может быть, вовсе не придётся, но сразу погасла. Придётся. Всё время приходится.

Оставшееся время она потратила, чтобы принять душ, накраситься и сделать причёску. А попутно учила памятку, вручённую ей Нэдом, то, что следовало говорить в полиции. Заняло это как раз полтора часа, после чего собрала всё необходимое и вышла на улицу. Никаких дополнительных инструктажей не предполагалось, сейчас она пойдёт и выполнит всё, что ей предписано.

Поскольку рабочий день ещё не начался, в полицейском участке было тихо, полусонный дежурный, из-под каски которого не видно было глаз, зато торчали пышные усы, остановил её на входе.

— Леди, вы к кому?

— Мне нужен инспектор Коллинз, — сказала она, изобразив на лице отчаяние. — Только он один сможет мне помочь.

— Спокойнее, — подбодрил её полицейский, — он здесь, и он вам обязательно поможет, будьте уверены, нет такого дела, с которым бы не справился этот сыщик.

— Подскажите, куда мне идти? — попросила Даша. Ей вдруг стало противно. Скоро придётся убивать этих людей. А ведь это хорошие люди, они ничего плохого лично ей не сделали.

— Дальше по коридору, предпоследняя дверь с правой стороны, — дежурный показал направление деревянной дубинкой.

— Поблагодарив его, Даша пошла по коридору и остановилась у нужной двери, тихонько стукнув два раза, она несмело приоткрыла дверь. Инспектор Коллинз, если это был он, мирно дремал за столом, это был невысокий полный человек в помятом пиджаке, лицо его было слегка опухшим, словно он мало спит, или много пьёт. Тонкие усики были разной длины, на столе перед ним лежала шляпа-котелок, стояла чашка с недопитым кофе, а в пепельнице тлел маленький окурок сигары, к потолку поднималась тонкая струйка сизого дыма.

Она подумала, что, может быть, стоит сделать всё тихо, достать выключатель и щёлкнуть кнопкой, а потом сбежать. А если проснётся? Что тогда? Как объяснять?

От раздумий её спас сам инспектор, он внезапно встрепенулся и поднял голову.

— Простите, — сказала Даша, сразу изобразив кота Шрека, — мне нужен инспектор Коллинз, дежурный офицер мне сказал, что я смогу найти его здесь.

— Гхм, разумеется, — инспектор прогнал остатки сна и придал себе деловой вид. — Рассказывайте, что у вас случилось?

— Меня зовут Эльвира Штерн, я дочь Урбана Штерна, землевладельца, вы, наверное, слышали о нём.

Инспектор наморщил лоб, пытаясь вспомнить, но, видимо, имя ему ничего не сказало.

— Так, и что же ваш батюшка?

— Он умер два года назад, — объяснила Даша, снова пригорюнившись, у него остались двое детей, я и мой брат Альфред, я тогда была несовершеннолетней, а потому та часть наследства, что отходила мне по завещанию, должна была перейти ко мне только по достижению восемнадцати лет, а теперь…

— Я понимаю ваше горе, — рассеянно сказал сыщик, хотя, само собой, не понимал ничего, — но, дитя моё, по адресу ли вы пришли? Если хотите, я подскажу вам хорошего адвоката.

— Дело в том, что мой брат… — Даша всхлипнула, — он выкрал документы, подтверждающие мои права и теперь хочет пустить меня по миру, а я хотела выйти замуж, а для этого нужно приданое…

— Так, — инспектор заметно приободрился, дело принимало совершенно иной оборот. — Расскажите, как это произошло?

— Сейчас его нет на острове, видимо, он сделал так, чтобы обеспечить себе алиби, а для грязной работы нанял одного человека… преступника. Но тот посчитал, что Альфред платит ему слишком мало и связался со мной, предложив вернуть документы за выкуп, но, поймите, мне нечем заплатить ему, к тому же я не уверена, что он вернёт мне бумаги, когда получит свои деньги.

— Я так понимаю, что нам требуется найти этого человека, так?

— Да, я видела его, могу описать, но не знаю, как его зовут, люди говорили мне, что у вас есть фотографии преступников, если бы вы показали мне их, я бы указала на него и…

— Ни слова больше, — инспектор всплеснул руками, — если его фотография есть в нашем архиве, то дело сделано, его немедленно арестуют и вытрясут из него ваши бумаги, а заодно и признание в том, что его нанял ваш брат, вот только… есть такие преступники, что ни разу не попадали в руки полиции, вы понимаете?

— Он… понимаете, я видела его руку, на ней отпечаток, клеймо, буквы М.Е.

— Тогда, считайте, что вам повезло, мерзавец успел побывать на каторге, а значит, его фото непременно есть в нашей картотеке. Можете описать его внешность? Это ускорит поиски.

— Высокого роста, худой, рыжий, глаза ярко-зелёные, и ещё у него нет передних зубов.

— Считайте, что дело сделано, сейчас я отберу несколько карточек и покажу их вам, как только вы его опознаете, мы отправим наряд на поимку. Побудьте здесь десять минут, если хотите, налейте себе кофе, — инспектор указал на большой кофейник, стоявший на плите, — он, правда холодный, но здорово бодрит.

С этими словами инспектор покинул кабинет и пошёл куда-то по коридору. Даша облегчённо вздохнула, всё получилось, как и предсказывал Нэд, он ушёл и оставил её здесь одну. Конечно, легенду можно было придумать и попроще, но и так всё прекрасно получилось. А ещё стало понятно, почему для дела привлекли её, мужчину он ни за что не оставил бы в своём кабинете, а вот убитая горем юная девушка — дело другое, от неё никаких проблем ждать не приходится. Даша ещё раз вздохнула, обманывать всё-таки неприятно.

Копание в папках бумаги заняло пару минут, прежде, чем она нашла шнур с коробочкой на конце, размером с пачку сигарет. Переключить его оказалось не так просто, она надавила изо всех сил, потом рубильник щёлкнул, внутри что-то забурлило, а устройство начало понемногу нагреваться.

Бросив опасную игрушку обратно в шкаф, она бросилась к выходу, вышла в коридор, неслышно закрыв за собой дверь и, стараясь не сорваться на бег, направилась к выходу. Только бы дежурный офицер её не остановил, если придётся с ним объясняться, она может не успеть покинуть здание, прежде, чем…

Но оказалось, что опасность пришла с неожиданной стороны. Дежурный уже покинул свой пост, открыв настежь двери участка, подходило рабочее время, участок постепенно оживал, в коридорах появлялись люди, слышался разговор, где-то бодро стучала пишущая машинка. До выхода оставалось два шага, когда её схватили за руку, рядом стоял невесть откуда взявшийся инспектор Коллинз, который, видимо, увидел её в коридоре и, сложив два и два, понял, что дело нечисто. В умении думать инспектору сложно было отказать.

— Стойте, — с непреклонностью в голосе приказал он.

Вот только его профессиональных навыков не хватило, чтобы распознать угрозу. Юная девушка может лгать, воровать, подсыпать яд в кофе, но она не способна защитить себя в бою, это он знал точно, а потому решил, что хвата за руку и строгого окрика будет достаточно. Зря.

Нужно отдать должное Боливару. Учитель за рекордно короткий срок умудрился вдолбить ей отличные рефлексы, которые позволяли рукам срабатывать прежде, чем в дело вступит голова. Нож прыгнул в руку за доли секунды. Острая сталь разрезала рукав пиджака и прошла сквозь мясо, противно скрежетнув по костям предплечья. А удар носком тяжёлого сапога (кто бы сказал, что под пышным платьем девушка носит такую обувь) в коленную чашечку просто сбил его с ног. Рука разжалась, инспектор скулил, лёжа на полу, а Даша, наконец, вырвалась на улицу. Сейчас там поднимется тревога, но она уже ничего не решит.

Она и не решила. В здании, один за другим, прогремели пять мощных взрывов, стёкла окон вылетели, причём и в соседних домах тоже. А всей городской полиции стало не до задержания странной девицы.

Рядом с ней откуда-то внезапно материализовался Фарух с револьвером в руке, который схватил её за руку и потащил внутрь здания. Попасть туда теперь было легче лёгкого, поскольку дверь, оторванная взрывной волной, валялась на ступеньках. Внутри было дымно и, чтобы не задохнуться, Фарух повязал на лицо платок, а второй протянул ей. Заодно и лица прикроют, уходить придётся по улицам, а люди имеют обыкновение выглядывать в окна, даже если там стреляют.

Постепенно удалось рассмотреть последствия взрывов, заряды взрывчатки, что заложили вчера бойцы, замаскированные под ремонтников, сделали своё дело, несколько стен последовательно были проломлены, кое-где начинался пожар, повсюду валялись убитые или оглушённые люди, а по воздуху летали обгорелые клочки бумаг.

Фарух тащил её вглубь здания, она отчего-то полагала, что тюрьма, или просто место для содержания преступников, находится в подвале, но всё оказалось иначе. Последняя стена открывала проход прямо к железной клетке, где и содержали Фредди.

Решётка оставалась целой, в помещение тюрьмы ремонтников не пускали, зато здесь имелся охранник, он был жив, но валялся на полу, обхватив голову руками, изо рта, носа и ушей у него текла кровь. А на поясе у него висела связка ключей, которую Фарух тут же забрал и начал открывать все клетки. Оттуда выходили люди в полосатых робах. Вообще-то, так должны одевать каторжников, а не арестованных, но местное начальство решило максимально усложнить возможный побег. А теперь все эти люди разбегутся в разные стороны, затрудняя поиск нужного человека. Фредди оказался в четвёртой камере, он пострадал от взрыва, но не так сильно, как охранник, отделавшись несколькими ссадинами. Его полосатую робу сразу прикрыли плащом, а ключи Фарух бросил в следующую клетку, арестанты разберутся сами, открыв себя, каждый передаст ключи следующему и так далее, пока полиция не оклемается и не прекратит безобразия.

Но это случится ещё нескоро. Пока же они втроём бежали к выходу, перепрыгивая через тела и завалы из кирпичей. По пути она отметила, что инспектор Коллинз жив, он пытался встать с пола, он пока это ему не удавалось, ноги не слушались, а рука имелась только одна. Если выживет, то окончательно потеряет веру в людей.

Вырвавшись наружу, они бросились в нужную сторону. Там, за ближайшим углом, их ждал Тед на повозке, которая позволит им удалиться от места преступления до того, как за ними отправят погоню.

Это им удалось, коляска стояла на оговоренном месте, и кони не сбежали, услышав взрывы. Стоило им вскочить на подножку, как Тед, до того сидевший неподвижно, точно статуя Будды, хлестнул вожжами, и пара резвых лошадок повезла их вперёд по улице. Коляска была открыта сверху, но закрывала пассажиров ниже плеч, Фредди нырнул на дно и, стараясь не высовываться, спешно переодевался.

Когда они миновали несколько кварталов, и появилась надежда, что погони уже не будет, Фредди сел на сидение и тихо проговорил:

— Бросайте меня и бегите, у вас получилось, но они ждали этого, это ловушка, вам нужно бежать, он меня выследит.

— Кто? — не поняла Даша, но Фредди не успел ответить, поскольку Тед так резко остановил коляску, что они едва не полетели по инерции вперёд.

— Дальше сами, — сказал им толстяк, — дорогу вы знаете.

Они спрыгнули на мостовую, Даша резко сбросила куртку и набросила на плечи плащ, а на голову — ковбойскую шляпу, снова оказавшись в своём привычном наряде, теперь бы ещё выяснить, куда прятаться, в этом городе не было замечательного борделя с потайной комнатой, а потому следовало найти иное место, или просто убраться отсюда подальше.

А Фредди продолжал твердить, как заведённый:

— Заклинание поиска, по крови, у него есть моя кровь, он найдёт меня, дайте мне оружие и оставьте здесь.

— О ком ты говоришь? — на бегу спросил Фарух, доставая револьвер и передавая его Фредди.

— Он… Итон, — от вида оружия в руке Фредди немного приободрился. — он сейчас уже идёт за нами, если догонит, мы все погибнем, а так погибну один я.

Упоминание лысой образины подействовало угнетающе на всех, Даша плохо знала, кто такой этот Итон, видела его только один раз издали, но твёрдо усвоила, что если тот появился рядом, то спасение только в быстром беге.

Собственно, этим они и занялись. Не заботясь уже о конспирации, они втроём побежали по улице в сторону городского порта, где можно было спастись на кораблях.

Но лысый монстр был хитрее, он вышел прямо им навстречу, просто материализовался из воздуха на пустынной улице. Он был всё такой же. Худой, лысый, с моноклем в глазу и перекошенным злобой лицом. Он был абсолютно спокоен и неспешно шёл им навстречу. Самое время было развернуться и бежать в другую сторону, но инстинкт подсказывал им, что убежать не получится.

А потому они начали стрелять, разряжая в противника все три револьвера. Стреляли они быстро, вот только результат был нулевой. Точнее, пули в сыщика полетели, но он выбросил руку вперёд и успешно закосплеил фильм «Матрица». Полтора десятка пуль просто зависли в воздухе перед его лицом.

А следом, кода пули начали падать на булыжную мостовую, атаковал он сам. Выбросив вперёд обе руки, он метнул два коротких ножа. Клинок одного ударил Фаруха в правый глаз, тот, словно статуя прямо упал на спину. А Фредди получил нож в плечо, отчего ему пришлось выронить револьвер. Не воспринимая Дашу, как угрозу, Итон пошёл вперёд, собираясь пленить Фредди повторно. Но тут, непонятно откуда, раздался новый выстрел, на этот раз из винтовки, пуля пробила грудь Фредди, прямо напротив сердца, сразив его наповал.

Голова Итона резко повернулась в сторону выстрела, он резко повернулся и пошёл туда, не удостоив Дашу даже взглядом, она как раз успела перезарядить револьвер и собиралась стрелять, но Итон просто махнул в её сторону рукой, не глядя, словно отгонял назойливую муху. Всё тело Даши сковал уже известный ей густой клей, заклинание обездвиживания.

Со стороны подскакал полицейский на коне, спешился и кинулся к Даше, доставая наручники.

— Не теряй времени, — хриплым каркающим звуком приказал Итон. — Она никуда не денется, есть цель поинтереснее, обойди здание с другой стороны.

Сам он с этими словами бросился к дому и начал с проворством ящерицы карабкаться по стене. Когда Даша сбросила с себя остатки магического «клея» и вскинула револьвер, противный враг уже скрылся в окне третьего этажа. Стрелять было не в кого, оставалось только бежать, тем более, что друзьям уже не помочь. Оставался ещё кто-то неизвестный, который убил Фредди, чтобы тот не попался в лапы Итону, но спасать его Даше отчего-то совсем не хотелось. Она огляделась вокруг, и взгляд её упал на оставленную без присмотра лошадь. Верхом она ездила только один раз и то, на спокойной лошадке для прогулок туристов, но всё же кое-какое представление об этом имела, нужно попробовать.

Рискуя получить копытом в голову, она подбежала к лошади и попыталась залезть в седло. Ногу в стремя, потом схватить за луку седла, потом перекинуть вторую ногу. Уроки акробатики пошли на пользу. Животное отреагировало на её попытки с ледяным спокойствием, сидит кто-то в седле, ну и пусть, такова её лошадиная жизнь.

Оставалась последняя опасность, что, если лошадь просто никуда не побежит, как её заставить? Даша взяла поводья и, что было сил, пришпорила лошадку каблуками.

— Но!!! Пошла!

Лошадь встрепенулась, но отреагировала правильно, побежала в нужном направлении, постепенно переходя на рысь, а потом и в галоп. Даша таких терминов не знала, но скорость её устроила. Теперь она сосредоточила все усилия на том, чтобы не выпасть из седла. Обернувшись в последний раз, она увидела, как в том доме, в окне которого пропал Итон, прогремел взрыв, вынося окна и осыпая улицу осколками. Даша робко подумала, что там погиб и этот страшный человек.

Лошадь, к счастью, была животным сообразительным. Она резво неслась по пустынным кварталам, но при этом сама огибала препятствия, что было немаловажно, поскольку у неумелого седока поводья служили больше для самоуспокоения, чем для управления лошадью.

Постепенно она продвигалась от центра к окраинам, многоэтажные кирпичные дома сменились сначала одноэтажными коттеджами, которые, в свою очередь, уступили место крошечным лачугам бедняцкого квартала.

Стараясь не смотреть на людей, она продолжала понукать лошадь, понимая, что, чем дальше успеет убраться от города, тем больше шансов, что погоня собьётся со следа.

Когда лошадь стала уставать, дыхание становилось хриплым, а с удил начала капать пена, они миновали последние здания и двигались в редком лесочке, через который проходила узкая, на одну телегу, грунтовая дорога. Поняв, что стоит спешиться, Даша потянула за поводья, лошадь поначалу никак не отреагировала, но потом начала замедляться.

— Ну, давай, лошадка, — просила Даша, не представляя, какой командой нужно останавливать столь необычный для неё транспорт. — Хватит, остановись, ты устала.

Лошадь, наконец, поняла, чего от неё хотят, и перешла на шаг, а потом и вовсе остановилась. Даша высвободила ноги из стремян и спрыгнула на землю. Теперь она пойдёт пешком, неважно, куда, лишь бы подальше. Встреча со страшным Итоном пугала её больше, чем боязнь заблудиться в лесу. В то, что он погиб во время взрыва, верилось с трудом. Такой человек (?) просто не может погибнуть.

Напоследок поцеловав спасшую её лошадку в морду, Даша отпустила её и оправилась прямо в лес, курсом перпендикулярным дороге. Теперь нужно было перебраться в другой город, где наверняка тоже есть порт, а уже оттуда отправляться на Скеттон, где она отыщет своих и расскажет о произошедшем.

Свои были и здесь. Она на память знала множество явок в разных городах, на многих островах. Боливар заставлял всё это учить, причём, не по книгам (нужно быть идиотом, чтобы такие книги составлять), а под его диктовку. Но здесь всё могло быть иначе, она знала, что явки собирались менять, поскольку было неизвестно, что Фредди мог рассказать полиции. Он, разумеется, мог и ничего не рассказывать, но, с учётом того, что допрашивал его, скорее всего, сам Итон, оказавшийся здесь раньше инквизиторов, в это верилось с трудом.

Шла она долго, казалось, что скоро закончится этот остров, и она окажется на берегу. Впрочем, так даже лучше, можно будет договориться с рыбаками, деньги у неё есть, а если они не помогут, или её попытаются обмануть, то есть и револьвер. Она уже научилась стрелять первой, а потому можно было не бояться.

— Я боюсь только темноты и Итона, — сказала она самой себе, и тут же сама себя спросила, — а почему темноты? А потому что в темноте может быть Итон.

Слабо улыбнувшись глупой шутке, она побрела дальше, только к вечеру, когда силы её покинули, девушка позволила себе выйти к какому-то населённому пункту. Можно было надеяться, что новости о событиях в столице ещё не докатились в этот отдалённый уголок.

Населённый пункт не был таковым в полном смысле этого слова, просто придорожный трактир, где усталый путник мог перекусить, выпить и переночевать. Но всё же это был какой-никакой островок цивилизации, а ей теперь ничего так сильно не хотелось, как поужинать и завалиться спать, желательно перед этим приняв душ и переодевшись. Увы, переодеваться было не во что, в маленькой сумочке имелась только смена белья, да и душ в таких заведениях был удовольствием недостижимым.

В обеденном зале было тихо. Несколько человек, явно какие-то местные работяги, спокойно пили пиво и о чём-то беседовали. Чуть поодаль расположился солидный джентльмен лет пятидесяти с пышной седой бородой, хотя на вид ему было всего лет сорок. Он старательно налегал на жаркое из неизвестной птицы и тоже отхлёбывал пенный напиток из большой глиняной кружки.

— Я хочу поужинать и снять номер, — сказала Даша трактирщику, который только что вылез из-под стойки. Это был невысокий мужчина с изрядным брюшком, одетый в просторную белую рубаху и тёплый шерстяной жилет красного цвета, в кармашке которого хранились золотые часы на цепочке. — Можно это устроить?

— Конечно… господин… — он внимательно вгляделся в клиента подслеповатыми глазами, — госпожа, всё к вашим услугам, чего изволите на ужин?

— Мяса, хлеба и пива, — перечислила Даша, — и всего побольше.

— Присаживайтесь за свободный стол, — предложил он с улыбкой, — сейчас вам всё принесут.

Мясо оказалось хорошо прожаренным бифштексом, к которому прилагалась половина ржаного каравая и большая кружка светлого пива. Мясо было суховато и пересолено, а хлеб уже начал черстветь, но пиво отлично уравновешивало все эти недостатки. Даша, которая ела в последний раз вчера вечером, то есть, почти сутки назад, набросилась на еду, словно голодный волчонок. Через несколько минут от еды не осталось даже крошек, а она спокойно допивала остатки пива, стараясь, чтобы никто не слышал её отрыжку.

Один из компании рабочих, самый молодой, не страдал, в отличие от трактирщика, плохим зрением, он сразу рассмотрел, что по соседству с ними сидит одинокая девушка, причём довольно красивая. Пиво придало ему смелости, и он, подбадриваемый насмешливыми комментариями друзей, встал с лавки и направился в её сторону.

— А подскажите, юная дева, почему вы здесь одна, может, вы заблудились? — видно было, что умные слова парню даются с трудом, но он очень старается.

— Дорогу я найду сама, — равнодушно сказала Даша, окинув его презрительным взглядом. Молодой, возможно, даже моложе неё, крепкий, явно занят тяжёлым трудом, немного смазливый, но лицо его портило туповатое выражение потомственного крестьянина, который научился грамоте и прочитал пару книг, что позволяло считать себя чуть ли не интеллигентом. — А тебе советую вернуться за свой столик, а то как бы не случилось чего.

— Случилось?

— Ага, несчастный случай, бревном придавит, или крыша на голову упадёт, соображаешь?

— Не понял? — улыбка сползла с лица парня, — девушки, даже такие, что носят мужской наряд, так себя не ведут, она должна была засмущаться, покраснеть и вообще…

— Когда поймёшь, поздно будет, — зло окрысилась Даша, — вали отсюда, непонятливый, я отдохнуть хочу, мне тебя убивать без надобности.

Рука её потянулась к револьверу, но доставать его не пришлось, хватило и интонации, парень с озадаченным и немного испуганным видом пересел обратно к своим, подбадривающих голосов товарищей уже не было слышно.

Допив своё пиво, она взяла у трактирщика ключи от номера, а в нагрузку попросила бутылку чего-нибудь покрепче. Таковое нашлось в виде джина, бутылка была неполной, но ей точно хватит. Сегодня она напьётся, обязательно. Это было глупо и опасно, но ей так хотелось. Закроется в номере и будет пить, а потом заснёт. А завтра пойдёт искать путь к спасению.

Когда ключ повернулся в замке, она смогла осмотреть номер. Убожество, как в том самом «отеле» где она провела первую ночь с Алексом. Вот бы Алекс был здесь. Она вспомнила ночи, проведённые вместе и тело её запросило ласки. Может, не стоило прогонять парня? Нет, такого она точно не захочет, нафиг он ей не нужен.

Стянув сапоги и брюки, она разделась до белья, а потом, немного подумав, сняла и его. Было тепло, кроме того, имелось толстое одеяло, сможет согреться. Оставшись голой, она отчего-то почувствовала облегчение, хотя револьвер положила рядом с собой.

Первый глоток джина провалился легко, обжигая тело изнутри и разливаясь по венам живительным теплом. Привстав на кровати, она прошлась по темной комнате, почему-то подумалось, что тот парень стоит сейчас под окном и подсматривает. Ну и пусть. Немного подумав, она всё же дотянулась до светильника и повернула ручку. Комната погрузилась в темноту, освещаемая только слабым светом луны и звёзд. Она подвинула стул к окну, сидеть голышом на холодном дереве не хотелось, поэтому она сдёрнула с кровати одеяло и закуталась в него. Так было лучше, причём, дело было не в тепле. Просто так она чувствовала себя защищённой. Глупо? Конечно.

Следующий глоток дался ей легче, она начала пьянеть, звёзды, на которые она смотрела через окно, начинали плясать на своих местах, иногда объединяясь в группы и заводя хороводы. Думать о том, что сегодня случилось, она не хотела. Погибли двое, а скорее всего, трое её друзей. И ещё неизвестно, сколько непричастных. Нужно было горевать, рвать волосы на голове и лить слёзы. Но нет уже слёз, ничего нет, перегорела, как старая лампочка. Она снова отхлебнула из бутылки, по щеке всё-таки скатилась одна слеза, которую она тут же промокнула краем одеяла.

Да и что смогут изменить слёзы, выхода всё равно нет, судьбу их определяет невидимый кусок металла на пальце. Она закусила губу, стараясь сдержать слёзы. Отхлебнула ещё. Мозг, постепенно утопая в алкоголе, уже собрался выключаться.

Тут раздался вой. Громкий, протяжный, пробирающий тело до костей. Это были не волки, так вообще не могли выть живые существа. Сбросив оцепенение (адреналин в крови сразу начал выжигать алкоголь), она бросилась к кровати и стала судорожно одеваться. Вой прервался, но через полминуты снова раздался, теперь уже ближе. Точно не волки, местами вой переходил в частый лай. Собаки. Вот только звук слишком громкий, а от интонации, казалось, сейчас сердце остановится. Так выть мог, разве что, пёс Цербер.

За ней пришли. Неизвестно как, но её нашли, этот вой — вой полицейских ищеек, или не полицейских, а прибывших прямиком из ада. Ей, впрочем, было безразлично, схватят её полицейские с Итоном во главе, или инквизиторы в чёрных рясах, или демон со свитой. Разница для неё была небольшой.

Полностью одевшись, она взяла в руки револьвер и присела на край кровати. Что теперь? Враги были поблизости, но пока не приближались к трактиру. Они могут войти внутрь? Запросто. Почему же тогда медлят? Много посторонних? Когда это их останавливало?

Револьвер в руках придавал некоторую уверенность, вот только враги её не обязательно будут людьми. А пули имелись только обычные, которые тому же демону никакого вреда не причинят. Если она нарвётся на не-людей, спасение в одном только быстром беге, да и он не поможет. Местность незнакомая, могут встретиться овраги, реки, болота. Её просто загонят, как зайца.

Странные звуки в ночи то приближались, то отдалялись, напряжение начало понемногу отпускать. Даша легла на спину, положив голову на подушку и не выпуская из рук оружие. Завтра будет тяжёлый день, преследователи сюда не явятся, это уже понятно, нужно поспать. Головой она это понимала, да только сон не шёл, глаза начинали слипаться, сознание угасало, но следующий же сеанс воя подбрасывал её едва не на метр.