Когда он вернулся в палату, в одном кармане была горсть шариков, в другом – шесть палочек бенгальского огня. Улучив момент, он переложил это в свою тумбочку.
Лежа на вытяжении, Скрип дождался, когда ходячие выйдут, и шепотом сообщил план Кире и Проше. Они стали думать... Как это их захватило! Думают, перешептываются.
Через два-три дня Киря сказал: крышка от тумбочки не годится. И Скрип как раз сообразил это. Им нужна доска, что лежит в "кубовой". Эту доску кладут поперек ванны, сажают на нее тех, у кого загипсован торс, кому можно мыть только ноги. Доска примерно с подоконник шириной.
Еще им нужны спички... Скрип достал пустой спичечный коробок из мусорного ведра в уборной. А когда вечером поли ушли в красный уголок, залез в тумбочку к Сашке и стырил из полного коробка штук десять спичек. В другой вечер Скрип развязал бинты на Кириной люльке. Тот спустился на тележку. Они приволокли из "кубовой" доску, спрятали под матрац Проши. Его койка ближе к окну, чем их кровати.
Им на руку, что Бах-Бах лечится после "фокуса". Вместо нее дежурит сестра Светлана. Со второго этажа поднимается в сестринскую Миха. И Светлана не думает заглядывать ночью в палаты.
...Три друга поклялись: молчать! (после того как их план исполнится). Пусть их пугают, пусть допытываются – ни словечка! Посадят в тюрьму? Им-то лучше! В тюрьме не лежат на вытяжении или в гипсовой люльке. Там не подтягивают к "гусю".
Может, будет лучше признаться – и в тюрьму?