Де’Бинэ Сача

Глава 36

Обнаженное, мокрое от пота тело юного маркиза раскинулось на шелковых простынях. А рядом, уткнувшись лбом в мужское плечо, так же с надрывом дышала очаровательная юная француженка… Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтоб догадаться, что мой перенос в тело де’Бинэ случился аккурат после только-только завершившегося соития маркиза с этой барышней.

— Сача, я на минуточку, освежиться, — мурлыкнула мне в ухо красотка. И, спрыгнув с кровати, метнулась к приоткрытой двери в соседнее помещение. — Если хочешь, присоединяйся, — обернувшись, добавила проказница, задержавшись на пороге. И, кокетливо вильнув голой попкой, скрылась (судя по раздавшемуся оттуда почти сразу же плеску воды) в ванной комнате.

Вернулся-таки, — хмыкнул под черепушкой утративший контроль над телом Каспер. — Долго, однако, на сей раз тебя не было.

— А ты, я смотрю, тут зря время не теряешь, — откликнулся я шепотом, приподнимаясь на локтях и осматриваясь по сторонам.

За розовым тюлем балдахина широченную кровать окружали стены с высокими потолками, драпированные бархатом так же насыщенных розовых тонов. А пара изящных белоснежных шкафчиков в дальних углах и заваленное всякими дамскими склянками трюмо с трехстворчатым зеркалом, напротив кровати, удачно довершили образ женского будуара.

Ты даже не представляешь, насколько прав, — хохотнул Каспер. — Дьявольщина! Мне пришлось буквально на изнанку вывернуться, дабы уломать малышку Жанет совершить это грехопадение.

— Надеюсь, это того стоило? — фыркнул я в ответ, откидываясь обратно на подушку.

Конечно до куртизанок, к которым я привык, Жанет еще, как до луны. Но свое неумение малышка с торицей компенсировала пылкой страстью. И вообще… Ведь хороша ж чертовка. Скажи?

— Тебе видней… Как по мне, то чересчур она для постели юна. Ей хоть шестнадцать-то исполнилось?

Пятнадцать будет через пару месяцев.

— Ну ты, блин, педофил.

Что, прости?

— Нормальных-то девок, совершеннолетних, тебе мало что ль?

А, вот ты к чему, — хмыкнул Каспер. — Ну, во-первых, я ее не насильно взял, а она сама возлечь со мной захотела. И, во-вторых, она де’Казье — единственная дочь графа Шарля. Старик в ней души не чает. И я очень надеюсь, что дядюшку удар хватит, когда узнает, что его малышка больше не девственница.

— Охренеть! Так ты малолетку совратил, чтоб старику графу насолить⁈

Э-э, потише разговаривай. Мы не дома, и здесь у стен могут быть уши, — напрягся Каспер.

— Извини… Просто, это как-то подло. Не по-пацански.

Да пошел ты, чистоплюй! — взъерепенился Каспер. — Старый ублюдок отравить меня пытался. Забыл?

— Не забыл. И, в отличии от тебя, пофигиста, считаю, что крайне опрометчиво вот так в открытую бросать вызов опасному старине Шарлю.

Ой, да че мне этот старый маразматик сделает? У него ручонки коротки открыто на маркиза де’Бинэ войной пойти.

— А кто сказал, что старый интриган будет действовать открыто? Ведь имеется — и тебе это не хуже моего известно — масса способов анонимного убийства.

Фу какая пошлость!.. Ты пугаешь меня дядюшкой Шарлем? Серьезно⁈

— Ну-ка, ну-ка обожди. Раз Жанет — дочь твоего дяди, значит… Млять! Извращуга! Выходит, ты сестренку свою младшую только что трахнул!

Дьявольщина! Тише, кому сказано! — снова зашипел Каспер. — Во-первых, не сестру, а кузину. Церковь на подобные союзы давно смотрит сквозь пальцы. Так что в Свете меня за подобное точно не осудят. А, во-вторых, ты ж ее видел — она уже вполне сформировавшаяся в нужных местах девица.

— Все равно извращенец! Я — не церковь, и…

— Сача, ты с кем там разговариваешь? — донесся из соседней комнаты звонкий девчоночий голосок. — Иди скорее ко мне. Тут в бассейне вода чудо как хороша.

Че разлегся-то? Иди, пока зовут, — хмыкнул Каспер. — Пользуй, пока дают.

— Ага, щас, — зло фыркнул я в ответ обоим и, вскочив с кровати, направился к стулу, заваленному барахлом маркиза.

Одеваться не обязательно, — продолжал угорать Каспер. — Уж поверь, малышка Жанет, подробно изучила каждый сантиметр этого тела, и наготой своей ты ее вовсе не… Э-э! Дьявольщина! Ты че задумал⁈ — снисходительный тон соседа резко сменился откровенной паникой, когда, вместо одежды, я подхватил со спинки стула кинжал и выхватил отточенный до бритвенный остроты клинок из ножен.

— Да не ссы, не буду я никого убивать, — фыркнул я. И, приложив лезвие к левому предплечью, душевно полоснул сам себя.

Из широкой глубокой раны тут же ручьем хлынула кровь. И стало, сука, чертовски больно. Чтоб не заорать, пришлось до хруста стиснуть зубы.

Это еще зачем⁈ Дьявольщина! Что, вообще, происходит⁈ — надрывался под черепушкой шокированный моей выходкой Каспер.

— Извини, но так надо, — сухо прошипел я сквозь зубы. — Уверен, вдвоем с юной графиней вы сможете обработать рану и остановить кровь. Заодно, глядишь, от глупостей дальнейших убережетесь, — договорив, я раненой рукой кое-как подхватил с пола одну из пары глиняных бутылок вина (припасенных, похоже, юными любовниками у изголовья кровати для утоления жажды), сковырнул кинжалом сургучовую пробку с горлышка и жадно присосался к терпкому содержимому.

Болван! Кретин! Святоша чертов! Дьявольщина! Ты че наделал-то⁈ Кто тебя об этом просил!.. — вопли ярящегося под черепушкой Каспера с каждым глотком алкоголя становились все тише. Розово-белый будуар расплывался перед глазами, превращаясь неотвратимо в однородное серое марево очередного переноса сознания…