Де’Бинэ Сача

Глава 45

— Афи, ты, как всегда, великолепна, — мужчина средних лет, в броском сиреневом костюме модного кроя, уверенно переступив порог кабинета судьи, поцеловал руку подавшейся ему навстречу даме бальзаковского возраста, в строгом черно-белом платье.

— Мадам Болиж, мое почтение, — чуть поклонился хозяйке кабинета протиснувшийся вторым номером через немного тесноватый для него дверной проем пухляш в форме следователя.

— Анри, месье Жиле, — улыбнулась гостям хозяйка кабинета и, широким жестом указав на стулья вокруг длинного приставного стала, добавила: — Господа, прошу садиться.

Мужчины, дружно отодвинув стулья, уселись рядом друг с другом на одной стороне. Судья вернулась обратно в свое кресло за главный стол.

— Афи, как Николя? Как дети? — продолжил было любезничать с дамой франт в сиреневом костюме.

— Анри — хитрец, не заговаривай мне зубы, — рассмеялась в ответ судья. — Скажи лучше: в деле этого Сача Бинэ с обвинениями у вас там все гладко?

— Жозе? — обернулся к соседу Анри.

— От сотрудничества со следствием арестованный Сача Бинэ отказался. Но доказательная база его правонарушений собрана уже изрядная, — пухляш похлопал по принесенной с собой и выложенной сейчас на стол внушительной папке. — Потому, не извольте беспокоиться, мадам Болиж. От серьезного наказания этот безобразник теперь никак не отделается.

— Ну-ну, — покачала головой судья со скептической ухмылкой на губах. — Ланзовски — весьма опытный адвокат. Дорожит своей репутацией, и за безнадежных клиентов не берется.

— Вот так фокус, — вытаращился на старую приятельницу Анри. — Я был уверен, что парню бесплатного госзащитника назначат. Откуда у нищего Бинэ Сача столь дорогостоящий адвокат?

— Спроси что полегче, — отмахнулась судья. — Однако запрос на это наше досудебное собрание пришел именно от конторы Ланзовски. Тут ошибки быть не может.

— Насколько мне известно, после ареста от потерявшего работу актера Бинэ ушла гражданская жена, оставив его без сантима в кармане, — продолжил удивился Анри. — А у Ланзовски час работы стоит не меньше десяти тысяч евро!

— Видимо, у парня сыскался какой-то благодетель, — пожала плечами судья.

— Да откуда? — фыркнул Анри.

— Месье Дошик? — робко обратился к соседу пухляш и, добившись внимания к себе, еще менее уверенно продолжил: — Помните то видео, с участием арестованного Бинэ, что я вам накануне показывал?.. Я тут недавно узнал, что оно разошлось по интернету, и стало весьма популярным. Возможно…

— Гадство, Жозе! Почему я об этом узнаю только сейчас⁈

— Анри, держи себя в руках! — шикнула на приятеля судья. — Поздно отношения выяснять. Он уже в здании. Поднимается по лестнице. И скоро будет здесь, — конечный прогноз она выдала, ориентируясь на картинку с компьютерного монитора, куда сейчас транслировались записи с нескольких ближайших камер скрытного слежения за посетителями здания.

Раздавшийся через считанные секунды требовательный стук в дверь подтвердил точность сделанного судьей прогноза.

— Извиняюсь, господа, за небольшое опоздание. В центре жуткие пробки, — с порога объяснился с присутствующими высокий блондин лет тридцати в белоснежной рубашке, заправленной в укороченные по молодежной моде джинсы, и, не дожидаясь приглашения, присел за длинный стол напротив Анри и Жозе.

— Ну, не будем терять время, — тут же перешла на деловой тон подобравшаяся в кресле судья. — Для начала, предлагаю, всем представиться. Меня, вы все знаете, зовут Афина Болиж, и я буду разбирать дело нашего фигуранта в суде.

— Если до него дойдет, — хмыкнул блондин.

— Совершенно верно, месье Ланзовски, — кивнула ему хозяйка кабинета. — Господа, разрешите вам представить: Казимир Ланзовски — адвокат, защищающий интересы Сача Бинэ. А это старший прокурор Анри Дошик и следователь прокуратуры Жозе Жиле, представляющие, соответственно, по нашему делу сторону обвинения.

— Приятно, — кивнул блондин оппонентам и тут же ринулся в наступление: — Значит так, господа и дама, я требую немедленного освобождения моего подзащитного из-под ареста, в связи с отсутствием в его деле, по сути, состава преступления.

— Да побойся бога, Казимир⁈ — всплеснул руками в ответ Анри. — У следователя, вон, папка полная доказательств вины Сача Бинэ!

— Любопытно было б ознакомиться, — хищно осклабился адвокат.

— Вообще-то, до передачи дела в суд, этого… — заворчал было пухляш, но тут же был остановлен требовательным окриком судьи:

— Месье Жиле, не превращайте наше заседание в балаган! Показывайте, что там у вас.

Покосившись на соседа и получив поощрительный кивок от прокурора, пухляш распахнул папку и продемонстрировал внушительную стопку копий свидетельских показаний, вперемешку с фотографиями.

— Вот распечатка протокола допроса Кати Регнуа, — сдвинув папку подчиненного поближе к себе, Анри подхватил с самого верха пухлую пачку распечатанных на принтере листов с внушительным приложением жутких фотографий изрезанного в ванной трупа. — На основании которого Сачи Бинэ было предъявлено обвинение в организации зверского убийства своего дяди — Франца Бинэ. Пожалуйста, ознакомьтесь, — он протянул по экземпляру распечатки с фотками судье и адвокату. И пока те стали листать, бегло просматривая текст, продолжил: — Как видите, у Бинэ младшего имелся весомый мотив для убийства — ревность. И, учитывая…

— Но это все лишь со слов Кати Регнуа, — перебил его адвокат, прервав чтение уже на второй странице. — Которая, как следует из этой же распечатки, до недавнего времени являлась гражданской женой Сачи Бинэ. Кроме того, она гораздо больше моего подзащитного была заинтересована в смерти своего любовника Франсуа Бинэ. Который, к слову, после смерти, насколько мне известно, оставил все свое многомиллионное состояние их с Кати сыну, то бишь фактически — до совершеннолетия ребенка — передал движимое и недвижимое имущество в распоряжение самой Кати Регнуа. Получается, мадам Регнуа давала показания против гражданского мужа с очевидной выгодой для себя. И мотив, подкрепленный такими шаткими показаниями, вряд ли окажется всерьез воспринятым судом.

— Ну это уж не вам решать, господин адвокат! — возмутился Анри и, повернувшись за поддержкой к старой приятельнице, подобострастно проворковал: — Что скажите, мадам Болиж?

— Извини, Анри, но Казимир прав — это пустышка, а не доказательство столь серьезного обвинения, как организация убийства, — вынесла свой вердикт судья, честно долистав всю распечатку до конца.

— Жозе?.. — обернулся за поддержкой к следователю прокурор.

— Кати бросила его сразу после убийства Франсуа Бинэ, — залепетал, нервно облизывая губы, пухляш. — Тем самым косвенно подтверждая…

— Что ты идиот! — шикнул на не оправдавшего ожиданий коллегу Анри.

— Месье Дошик, держите себя в руках, — отчитала тут же прокурора судья.

— Кроме того, насколько мне известно, — меж тем вновь перехватил инициативу адвокат, — ни малейших следов убийц на месте загадочной гибели Франсуа Бинэ полицией обнаружено не было. Что ставит под сомнение сам факт совершенного убийства.

— Как это под сомнение? Дружище, вы глаза-то разуйте! — возмутился Анри. — Вон же, на фотографиях, у него все тело изрезано! По-вашему, это он сам что ли себя так ножиком разрисовал?

— Я адвокат, а не полицейский. И работаю с документами, а не с трупами, — спокойно возразил Казимир. Он, в свою очередь, вытащил из поставленного на соседний стул портфеля внушительную стопку бумаг. Разделив ее на три части, две копии раздал следователю и прокурору, и одну положил перед собой.

— Это копии полицейских протоколов с места трагедии, — пояснил адвокат. — Подтверждающие мое утверждение: об отсутствие каких-либо следов убийц на месте преступления.

— Откуда это у вас? — пробормотал изумленно прокурор, листая пачку документации.

— Я не выдаю своих источников информации, — пожал плечами Казимир.

— М-да! Выходит, Сача Бинэ у вас, господа обвинители, организатор убийства, совершенного без убийц? — насмешливо фыркнула на прокурора со следователем судья.

— Да и вот еще один важный момент, — снова заговорил Казимир. — В момент смети Франца Бинэ и, соответственно, якобы его убийства, Сача Бинэ уже был арестован и пребывал в КПЗ.

— Это не имеет значения. Его не обвиняют непосредственно в совершении убийства. А организовать убийство он мог и заранее, еще до ареста, — заспорил следователь.

— То есть вас по-прежнему не смущает отсутствие на месте преступления следов убийц? — уточнила у него судья.

— Ну, дык, следствие ведется еще, — замялся под строгим взглядом дамы пухляш.

— Так, с этим вопросом мне все понятно, — кивнула Афина Болиж. — Какие еще обвинения вменяются фигуранту?

— В злостной, неоправданной агрессии, повлекшей за собой жестокое избиение в течении примерно одного часа десяти попавших ему под горячую руку граждан, — с готовностью тут же отрапортовал Анри и, в подтверждение весомости своих слов, раздал судье и адвокату по парче копий свидетельских показаний, с довеском из еще более внушительной стопки фотографий — местами размытых (с камер скрытного наблюдения), отображающих непосредственно сами драки, и четких (с карманных гаджетов), фиксирующих побои различной степени тяжести на телах людей.

— Вот это уже выглядит куда как более убедительно, — похвалила обвинителя изучающая документы судья.

— Среди представленных документов нет еще одного крайне важного доказательства, — заявил адвокат, отодвигая по столешнице в сторону гору бумаг и фотографий, и укладывая на освободившееся место перед собой добытый из портфеля планшет.

Оживив экран гаджета, Казимир загрузил видеоролик. И как только появилось широкое изображение запруженной машинами улицы, с вылезающими из ближайшего фургона плечистыми мордоворотами в масках, он выдвинул из задней панели подставку и установил гаджет на столе так, чтобы транслируемое видео было прекрасно видно всем за столом.

Между действующими лицами на экране началась словесная перепалка, обернувшаяся сперва похищением качками подхваченной с асфальта девушки, и вылившаяся, в конечном итоге, в отчаянную драку со злодеями снимающего все это безобразие смельчака-одиночки…

— Обратите внимание, мадам Болиж, что четверка представленных здесь афро-французов — это и есть первые жертвы Сача. В этом легко убедиться, отыскав всех этих громил, с побитыми лицами, на представленных стороной обвинения фотографиях, — в параллель с развивающимся на экране действом стал вставлять свои комментарии Казимир. — И такие вот уличные гопники представлены нам на фотографиях в роли кротких овечек, которых злой волчара Сача Бинэ якобы избил просто так. Причем, четвертого, самого здоровенного амбала, как видно на записи, Сача даже пальцем не тронул. А шишки с царапинами на лысой башке и синяки на лапищах бугай сам себе наставил, когда сперва в одиночку запихивал мотоцикл в тесный салон фургона, а потом вытаскивал его обратно… Ну а это избиение моим подзащитным четверки актеров на крыльце здания студии… — продолжил вещать за кадром Казимир, быстро перемотав внушительный кусок затемненного видео во время бессодержательной поездки парня с девушкой на мотоцикле, и снова запустив нормальное воспроизведение, когда, соскочив с моцика, Сача кинулся на кружком разместившихся у входа в здание врагов. — … является, по сути, непосредственным продолжением предыдущего конфликта. Потому что эти четверо являлись заказчиками предыдущего нападения на Сача и его подругу. Кстати, представленная на видео девушка как раз-таки и является небезызвестная вам уже Кати Регнуа. Согласитесь, злая ирония судьбы, смельчак-парень буквально вырывает свою девушку из лап бандитов, а, в знак благодарности, она мало того, что бросает его уже на следующий же день, еще и, запутав следствие своими нелепыми фантазиями, навлекает на бедного парня обвинения в организации убийства.

— Не отвлекайтесь, Казимир, момент с несостоятельным обвинением бывшей гражданской жены мы уже разобрали, — поморщилась судья.

— Да, разумеется, — кивнул адвокат.

— Однако, вынуждена признать, ловко стервец кулаками машет, — покачала головой наблюдающая избиение актеров женщина. — Этот Бинэ, часом, не спортсмен?

— Вовсе нет, я специально наводил справки, ни в каких спортивных секциях он никогда не состоял, — заверил адвокат.

— Мне тоже ничего такого нарыть не удалось, — развел руками под начальственным взглядом соседа пухляш.

— Просто парню придает сил ярость справедливого возмездия, которое своими кулаками он совершает, — предположил адвокат. — Кстати, с этой же четверкой у Сача Бинэ случился серьезный конфликт еще за день до данного побоища, — чтоб спокойно договорить Казимир поставил на паузу почти закончившийся фрагмент с массовой дракой на крыльце. — И там уже эти четверо в коридоре студии оскорбляли и пытались прилюдно надругаться над его женщиной. Готовясь к нашей беседе, я провел небольшое частное расследование, в рамках которого под запись опросил с полсотни актеров студии «Шанс» — вот, кстати, распечатки этих разговоров и копии оригинала записей. — Адвокат добыл из портфеля две толстые пачки документации и пару дешевых одноразовых флешек, и разделил между судьей и прокурором. — Так вот. Многочисленные свидетели там подтверждают факт разгоревшегося накануне нешуточного конфликта между четверкой местных задир и Сача Бинэ. И опять же, из показаний опрошенных, становится очевидно, что эта четверка избитых моим подзащитным актеров — вовсе не пушистые мальчики-зайчики, а отморозки, каких еще поискать.

— Однако, это не является поводом, накидываться на них вдруг из-за угла, и избивать до полусмерти, — возразил прокурор.

— Поддерживаю, — кивнула судья.

— По закону, согласен, так нельзя, но с морально-нравственной точки зрения… — заспорил было адвокат.

— Не нужно нас агитировать, Казимир, — строго одернула его тут же судья. — Мы все здесь исключительно про закон и за закон. Давайте, запускайте свое видео дальше.

Адвокат сбросил паузу, и оживший на экране беспощадный боец в массивных мотоциклетных перчатках парой жестких хуков в открытый висок наглухо вырубил последнего верзилу из схлестнувшейся с ним четверки. Дальше последовала короткая перепалка с подбежавшей девушкой, и он забежал внутрь здания…

— Это партнер Сача по сериалу, с которым у моего подзащитного тоже имелся давний конфликт, — продолжил комментировать происходящие на экране адвокат, когда ловко избежавший захвата Сача хладнокровно срубил в коридоре акцентированным ударом в печень почти навалившегося на него сзади актера в средневековом наряде. — Об их конфликте так же имеются свидетельские показания в отданных вам распечатках. Да и вы сами видели, как этот ряженный пытался со спины атаковать Бинэ. И мой подзащитный, фактически, лишь защищался.

— Ничего себе защищался! — возмутился прокурор. — С одного удара беднягу в больницу отправил!

— Бинэ действовал в состоянии аффекта. Не рассчитал силу, — заспорил адвокат.

— Ой, да бросьте. Видно ж было, что он выцеливал четко в печень!

— Не мог он некуда выцеливать! Мы же уже выяснили ранее, что мой подзащитный вовсе не спортсмен, и уж тем более не профессиональный боец.

— Прекратите этот балаган! — шикнула на ругающихся мужчин единственная дама. — Хоть с натяжкой, но на самооборону тут списать происшествие можно. Признаю… А вот это сейчас что такое? Он же откровенно хамит своему директору.

— С месье Пэже у Сача тоже…

— Да прекрати, Казимир, — перебила адвоката судья. — При всем уважении, только не надо мне сейчас рассказывать сказку про то, как подчиненные ненавидят своего руководителя. Это, и без твоих объяснений, ежу понятно. Здесь же совершенно иной случай. Сача Бинэ сам откровенно нарывается на прямой конфликт с начальством… Ну, вот, вы поглядите только на это! Уже просто ни в какие ворота! Сперва вырвал у директора смартфон и разбил его об стену! А потом и вовсе зажал беднягу в углу и стал избивать кулаками, как боксерскую грушу.

— Прошу заметить, мой подзащитный, при этом, тоже пострадал, — попытался возражать Казимир. — У него все костяшки в кровь сбились.

— Да ты, что ли, издеваешься надо мной, блин! — возмутилась в ответ судья. — И вот этого злодея, что хладнокровно избивает беспомощного беднягу, годящегося ему в отцы, ты требуешь немедленно выпустить на свободу⁈

— Ни в коем случае такого звереныша нельзя к людям нормальным отпускать, — охотно подхватил за судьей прокурор.

— Сача вовсе не злодей, — возразил адвокат. — Согласен, с директором студии он, пожалуй, обошелся слегка жестковато.

— Слегка жестковато⁈ — вскинулся кипящий от возмущения Анри. — Да это жесть откровенная была! Просто неконтролируемая беспричинная агрессия!

— Вынуждена поддержать коллегу, — кивнула судья. — Остановите запись, Казимир, мне все понятно.

— О нет, прошу вас, еще вовсе ничего не понятно. И чтобы полностью разобраться, необходимо обязательно досмотреть до конца, — возразил адвокат.

— Да тут ерунда уже дальше пошла. Вон, он документы какие-то просматривает, — фыркнула недовольная возражением защиты женщина.

— Это не какие-то документы, а контракт Сача Бинэ со студией, — снова стал комментировать происходящее на экране Сача. — Обратите внимание, он провел ладонью по последней странице, и за ладонью остался багровый след…

— Да ничего это обозначает, — отмахнулась Афина Болиж. — У него, вон, все руки в крови. Капля крови попала на бумагу, и он ее нечаянно размазал по странице — всего и делов-то.

— Мне удалось заполучить клочок бумаги с этого листа, с несколькими буквами текста, — поставив снова видео на паузу, стал спокойно объяснять Казимир. — Я отдал его на экспертизу. И вот копии выданного мне по итогам исследования заключения… — Он достал из портфеля пару листов и раздал по экземпляру судье и прокурору.

— Как видите, там реально тест написан кровью, — продолжил Казимир, победоносно зыркнув на сосредоточенно вычитывающегося в текст прокурора. — Выходит, парень не просто так предъявлял претензии работодателю. Оказывается, приложение к его контракту реально, как в дремучем средневековье, написано кровью. Вообразите, какой резонанс в обществе это вызовет, когда история с кровавым актерским контрактом станет достоянием гласности. А она непременно станет, если мы доведем дело до открытого заседания в суде — это я вам обещаю.

— Да уж, не хотелось бы, — поежилась судья. — Однако, и вот так просто отпускать столь агрессивного молодого человека на свободу…

— Агрессивного говорите, — фыркнул адвокат. — Интересно, а что вы скажите на это… — Он возобновил воспроизведение. И на экране, после нелепой трагической пантомимы Сача, когда парень шарахнул окровавленной пятерной себя по солнечному сплетению, случайно заляпав при этом алыми брызгами находящийся примерно там же объектив камеры размещенного на груди гаджета, через считанные секунды снова начался лютый трэш. Когда ворвавшиеся в директорский кабинет жандармы, с автоматами наперевес, мгновенно скрутили и завалили лицом на стол даже не помышляющего о сопротивлении Сача и тут же, для профилактики, принялись беспощадно избивать парня телескопическими дубинками, выхваченными из каких-то скрытных кармашков на рукавах и мгновенно разложенных на всю полуметровую длину.

— Ох ты ж, мать! — невольно поморщился, наблюдая за жесточайшей экзекуцией даже прокурор.

— Бедный мальчик, — подхватила судья. — Казимир, мы все поняли, выключите уже это, наконец.

— Полагаю, телесного наказания от наших доблестных блюстителей правопорядка для бедняги Сача боле чем достаточно за его не такие уж чудовищные прегрешения, — возобновил переговоры адвокат, убирая выключенный планшет обратно в портфель. — К тому же видео, которое вы только что посмотрели, уже двое суток гуляет по сети. За это время оно стало вирусным и набрало аж под миллион просмотров. Вообразите, что случится, когда посмотревшие его люди узнают, что ставший в их глазах героем-мстителем парень, которого в народе прозвали Коршуном, до сих пор находится под арестом и закрыт в КПЗ?

— Согласна, очередной социальный взрыв на улице нам ни к чему, — покачала головой судья. — А ты ведь, если до суда не выпустим, такой шторм с репортерами и блогерами нам устроишь, что те спокойной жизни ни нам, ни семьям не дадут.

— Обязательно устрою, — закивал адвокат. — А потом скандальное дело в суде еще разгромно выиграю.

— Ага, щас, — фыркнул прокурор, но без прежнего азарта, скорее по привычке.

— Сами видели, шансов у меня в разы больше, чем у стороны обвинения, — пожал плечами адвокат. — А когда выиграю, потом обязательно стребую с муниципалитета моральную компенсацию за незаконный многодневный арест парня. Какую-нибудь нескромную сумму с шестью нулями в конце, — продолжил стращать собрание Казимир.

— Ладно, ладно, убедил, — замахала руками судья. — В общем, давайте поступим так. Оформляйте его под залог, и пусть выметается на все четыре стороны… Вопросы? — хмуро зыркнула она на насупившихся прокурора со следователем.

— Какова сумма залога? — уточнил за оппонентов широко улыбнувшийся очередной одержанной победе адвокат.

— Десять тысяч евро, — зло бросила в сторону жемчужного оскала Казимира судья. — И даже не пытайся тут мне возражать! По тысячи за каждого избитого Сача Бинэ человека.

— Как скажите, уважаемая госпожа судья, — вскинул руки в покорном жесте адвокат, изначально примерно та такой исход и рассчитывавший.